Офицерат. Магия в наших сердцах

Глава 1

— Апчхи!

— Тибериус?.. — недоуменный голос Шилоры ворвался через наушник прямо в мозг. — Что с тобой?

— Да что-что? В нос что-то попало, — отмахнулся Джонатан. — Ты давай не отвлекайся. Все на позициях?

— Все готовы, ждем отмашки, — последние слова Шилоры Тибериус почти не расслышал. Сначала подумал, что это помехи из-за приближающейся грозы, а потом сообразил, что шум был не в наушниках, а вокруг него. Подняв голову, Тибериус увидел небольшой дрон, улепетывающий прочь на всей скорости.

— У меня здесь неустановленный беспилотный объект, — сказал Джонатан и потер переносицу: глубоко внутри что-то щекотало.

— Понял, проверяю, — отозвался Киллиан, их координатор в сегодняшней операции. — Все в порядке, это наши! — оповестил он пару секунд спустя. — Стажер у меня еще немного не в теме.

— Смотри, чтобы больше такого не было, — строго предупредил Джонатан. — Я поднимусь повыше, и чтобы у нас над головой никто не летал. Как набросаете сетку — начи… Апчхи!

— Тибериус, я должен оповестить медиков, — предупредил Киллиан. — С тобой явно что-то не то.

— Да все со мной нормально! — рыкнул Джонатан и украдкой вытер пот со лба: солнце палило сегодня просто нещадно. А здесь, на высоте, не получалось даже выровнять терморегуляцию…

Джонатан нахмурился и попытался заблокировать работу кожных желез, но струящийся по лбу пот от дополнительного напряжения потек еще сильнее и залился в глаза. Роговицу обожгло болью. Выругавшись, Тибериус схватился за глаз и пошатнулся.

— Киллиан… — позвал он, вцепившись свободной рукой в гриву Гаса. — Сообщи медикам, живо. Шилора, отбой. Сворачиваемся.

— Шиллер уже ждет, — без промедления отозвался Киллиан.

— Понял, — ворвался со второй линии Шилора.

— Гас, курс на Офицерат, — борясь с тем, чтобы снова не чихнуть, сказал Джонатан, как никогда радуясь, что конь знает дорогу: перед глазами все плыло, донимавший еще минуту назад жар теперь сменился ознобом. — Спустись пониже, — попросил, надеясь, что рядом с поверхностью земли будет теплее.

— Да что с тобой? — обеспокоенный голос Шилоры снова впился в мозг. — Мы ушли с позиций, возвращаемся. Но будь добр, объясни, что стряслось!

— Я не знаю… — Гас заложил вираж, и Джонатану пришлось с силой сжать ноги, чтобы удержаться в седле. — Какой-то страшный откат. Но я не входил в форсаж в последние сутки.

— И от откатов адаптанты не чихают, — по-аналитически сухо заметил Киллиан.

— Адаптанты вообще не чихают! — фыркнул Шилора. — Может, какой-то газ? Ты не чувствовал никаких странных запахов, Тибериус? Тибериус?.. Тибериус!

Джонатан слышал, как он кричал что-то еще, говорил Гасу развернуться и приземлиться у спешно бросившегося ему наперерез фургона, но отреагировать уже не мог: странный откат медленно, но верно отключал сознание, и Джонатан силился сохранить его хотя бы до момента приземления. Чтобы, едва копыта Гаса коснулись земли, вывалиться мешком из седла.

***

— Он говорил что-то про откат и чихал…

— Кто чихал? Тибериус?!

— Да, несколько раз, я сам слышал!

— Вряд ли это связано с откатом. Скорее всего, пыль в нос попала.

— Или шерсть.

— Может быть, солнце? Я иногда чихаю от солнца…

— А может…

Стоило Коту открыть дверь в больничное крыло, как все разговоры немедленно смолкли. Он прошел сквозь ряд расступившихся адаптантов и толкнул было дверь кабинета Шиллера, но та оказалась заперта.

— Так что? — Кот развернулся к Шилоре. — Кто-нибудь может мне внятно объяснить, что с ним случилось?

— Не знаю, Дерек, — Шилора выглядел растерянным, и это не понравилось Коту еще больше. Потому что, даже лежа в больнице после нападения носорога, Шилора источал уверенность. Сначала в том, что его порванные внутренности срастутся как надо. А потом, через пару дней, когда это стало очевидно и настала очередь магии, хотя Шиллер прогнозировал ему “списание”. — Он просто велел нам сворачивать операцию, а сам рванул сюда.

— И что? — Кот оглянулся на дверь Шиллера. — Что дальше-то?

— Офицер Тибериус потерял сознание и больше в него не приходил, сэр, — Киллиан шагнул вперед. — Доктор Шиллер обнаружил у него повышенную температуру и некоторые другие признаки, схожие с признаками инфекционного заболевания, и временно ограничил доступ к пациенту до выяснения обстоятельств.

— В общем, мы сами нифига не знаем и волнуемся, босс, — резюмировал Вилль.

— Погодите, он что, в коме? — Кот и сам понимал, что вопрос глупый. Ну просто слово “кома” никак не хотело ассоциироваться с Джонатаном Тибериусом. От слова совсем, как сказал бы Честер.

А вот, кстати, и он. Несется по коридору, топоча тяжеленными ботинками.

— Всем привет, — Чесс согнулся, уперся ладонями в колени, переводя дыхание. — Я сегодня аналитик, — сказал таким тоном, будто его только что на смех подняли. — Хотел с Гасом кое-что перетереть, а он не в себе. Твердит, что Джон упал, и глаза таращит.

Глава 2

I

— Система, запусти симуляцию последнего сценария, — Максимус привычно глотнул глюкозного сиропа и уставился на развернувшийся голоэкран, разделенный на сотни маленьких. На каждом из них быстро бежали графики, строились диаграммы, рассчитывались таблицы и проигрывались трехмерные модели. — Система, стоп! — скомандовал Максимус и откинулся на спинку кресла.

Нашел! Ошибка в расчетах, такая очевидная, что ее пропустили все! Будь модель менее требовательна к точности, влияние на результат вошло бы в допустимую величину погрешности, но здесь это выливалось в одну неудачу за другой.

— Система, внеси пометку, — начал диктовать Максимус, уже предвкушая, как будет веселиться Тибериус, когда вечером узнает, где же “порылась собака”, как изволит выражаться мистер Винк.

— Пометка внесена, — безэмоциональным — как Максу нравилось — голосом сообщил секретарь. И таким же голосом продолжил: — Внимание, срочное сообщение из медицинской части: Джонатан Тибериус в критическом состоянии доставлен в больничное крыло. Повреждений нет.

— Требуется уточнение, — потребовал Макс.

Повреждений нет — это хорошо. Макс еще помнил тот случай три с половиной года назад, когда Гас привез Тибериуса ну почти что разделенного надвое, такая глубокая рана была на его груди. Но откуда тогда взялось критическое состояние?

— Уточнение невозможно, — тот же безэмоциональный голос. — Доктор Шиллер проводит обследование. Главный Офицер Кот временно передал руководство Боевым отделом Офицеру Шилоре. Запланированная на сегодня боевая операция началась с опозданием, но идет в соответствии с утвержденным планом.

— О боевой операции потом! — Макс откинул малозначимые сейчас события. — Что с Тибериусом?

— Он без сознания, и реанимационные мероприятия не возымели эффекта. Как и ударная доза белковой сыворотки. Уточняю данные… Стандартные процедуры облегчения постфорсажного отката также не сработали.

— Еще раз, что с Тибериусом, — повторил Макс, теряя терпение. — Подробно.

— Сознание отсутствует, — секретарь наконец сообразил, чего от него хотел Максимус. — По шкале оценки Глазго — пять баллов из максимальных пятнадцати, что соответствует глубокой коме. Температура тела тридцать девять целых, девять десятых градуса по Цельсию. Артериальное давление — двести двадцать на сто шестьдесят. Частота сердечных сокращений — сто сорок, ритм патологический с признаками недостаточности кровоснабжения сердечной мышцы. Энцефалограмма с отклонениями, судорожная готовность. Спонтанное дыхание отсутствует, есть признаки спонтанного пневмоторакса.

— Это невозможно… — выдохнул Макс.

Он, разумеется, не был врачом, и пока что понял из услышанного только одно: организм Тибериуса сбоил по всем фронтам, как никогда бы не стал сбоить у адаптанта. Тем более — у адаптанта А1.

— Сэр, срочный вызов, — ожил вдруг секретарь снова. — Доктор Генри Шиллер отправил запрос на срочное совещание по видеосвязи.

— Прими, остальные назначенные дела сдвинь по времени, — распорядился Максимус.

***

— Как скоро состояние Тибериуса удастся стабилизировать?! — Макс прекрасно понимал всей силой своего мозга аналитика уровня А1, что его вопрос неуместен и что Шиллер потому и собрал экстренное совещание, что не смог справиться с недомоганием Тибериуса сам. Но все равно должен был спросить.

— Пока не знаю, офицер Блейн, — Шиллер одарил Макса полным осуждения взглядом.

Шиллер явно находился в форсаже и, как всегда в этом случае, терял всю способность к эмпатии. Что, конечно, было очень даже неплохо для врача, но крайне неприятно для друзей и родственников пациентов. Максимус с полным основанием причислял себя к первым.

— Все очень серьезно, Макс, — подал голос Кот. Помимо него, на связи были еще Чесс и Рузе как главы Отделов и люди, принимающие основные решения в Офицерате. — Мы бы не стали тебя дергать, если бы не это.

— Что говорят свидетели произошедшего? — спросил Максимус. — Гаса опросили? Показатели биомонитора сняли? Берите не за прошедший час, надо исследовать последние сутки, а лучше сорок восемь часов. Возможно, это очень запоздалый постфорсажный откат. А принятые меры просто еще не успели подействовать.

— Это все не так важно сейчас, офицер Блейн, — Шиллер наконец посмотрел прямо на него. — Жизни офицера Тибериуса прямо сейчас мало что угрожает. Чего не скажешь о его магии. Мы имеем дело с чем-то, с чем не сталкивались до сих пор. Магический вирус в его крови заблокирован, но я понятия не имею, как, чем и почему. Единственное, что можно утверждать наверняка: это не постфорсажный откат. Клетки вируса в крови живы и активны, они питаются, размножаются и присутствуют в титре в обычных для Тибериуса значениях. Но при этом они абсолютно магически инертны.

— Макс, нам нужно твое разрешение на начало работы, — сухо сказал Рузе. — Гродески в полном составе уже едут из Элдобарнии, Себастьян скинул мне список анализов и проб.

— Работайте, я пришлю официальное разрешение, — будь Макс Главой Офицерата, достаточно было бы его слова. Но Верховный Маг юридически был лицом гражданским, так что приходилось соблюдать формальности.

— И финансирование, — подсказал Чесс. — Так и быть, грант на технику для моих парней подождет еще немного. Не хотелось бы конечно, но…

Глава 3

“Внимание, назначено новое совещание. Сегодня в восемнадцать ноль-ноль, участие дистанционное. Явка строго обязательна.”

Красная надпись всплыла на экране, заслоняя собой строчки отчета.

Джоук с изумлением воззрился на нее.

Что-то было сильно не так.

Совещания назначал он сам по указанию Кота, и давал секретарю задание оповестить всех участников. В случаях, если требовалось участие или присутствие Главы Офицерата в каких-то совещаниях или заседаниях, приходил запрос. В обычном порядке, электронным письмом с приложением обоснования целесообразности задействования Главы Офицерата и повесткой. Джоук согласовывал все это с Котом, некоторые запросы отвергал, не тревожа Дерека — например, на участие в совещании по поводу слишком грубой туалетной бумаги в отхожих местах Офицерата — а потом ответными письмами сообщал дату и время.

Сообщение, которое он только что получил, мог отправить только сам Кот. Но у него точно не было времени заниматься такой ерундой, так что это был не Кот. Джоук свернул все рабочие окна и щелкнул по сообщению, надеясь увидеть имя отправителя.

“Необходимо нажать кнопку “Да”! — резко одернула его Система. — Иные ответы не предусмотрены”.

— Даже так?.. — удивленно пробормотал Джоук и нажал на нужное слово.

“Подтверждение зафиксировано. Просьба не опаздывать. Я пришлю напоминание за десять минут”, — сообщил секретарь и отключился. А Джоук решил, что самое время прогуляться. Недалеко — ровно до кабинета Кота.

Того на месте не оказалось. Справедливо рассудив, что, скорее всего, Кот направился в больничное крыло навестить Тибериуса, Джоук сунулся было туда, но наткнулся за заблокированные двери. Тогда он решил пойти в столовую, но и там его ждал сюрприз в виде опять же закрытых дверей и сборища ропщущих адаптантов.

“Временно закрыто”, — гласила табличка на ручке двери.

— И как долго это “временно”? — крикнул кто-то, увидев Джоука.

— Уверен, что столовая будет недоступна максимально минимальное время, — не особо задумываясь о том, как прозвучали его слова, ответил Джоук и активировал браслет, сегодня особенно радуясь тому, что секретарь настроен на хаординский язык.

“В шестнадцать восемнадцать начальником Больничного крыла, руководителем медицинской службы Офицерата Генри Шиллером было выдано предписание о разделении потоков офицеров во время питания, — ответил секретарь на запрос о том, какого черта творится. — В шестнадцать двадцать одну подразделение эксплуатации здания Офицерата приступило к монтажу перегородок, расчетное время окончания работ — шестнадцать сорок девять. Также Генри Шиллером было отдано распоряжение на изменение параметров биомониторов сотрудников. Теперь все сотрудники с повышенной температурой тела будут немедленно направлены в Больничное крыло для обследования.”

— Что за х… — начал было Джоук, но вовремя вспомнил о паре десятков адаптантов, жадно внимающих любому его слову, и бросился обратно в свой кабинет.

Дергать Шиллера он не стал. В конце концов, все необходимые сведения, чтобы сделать выводы, он мог собрать и сам.

И этими сведениями оказались: непонятная причина попадания Тибериуса в больничное крыло. Беспрецедентное количество обращений адаптантов в медицинские учреждения по всей Паоме. Распоряжения Шиллера, касающиеся далеко не только офицерской столовой. И в частности…

“Запрет на собрания любого рода, подразумевающие скученность людей. Планерки, совещания, брифинги и прочие административные мероприятия проводить только в онлайн-формате. Тренировки адаптантов на закрытом Полигоне временно приостановить”.

Джоук был аналитиком высочайшего уровня, но тут было понятно даже последнему адаптанту: речь шла о карантине.

Вероятно, и совещание будет посвящено ему. Решив, что тратить время на ожидание открытия столовой в такой ситуации неразумно, Джоук взял в автомате в коридоре стакан “менталисткого” чая, две упаковки глюкозного сиропа и вернулся к себе. До начала совещания ему надо много успеть: посмотреть исторические выкладки, проанализировать опыт работы противоэпидемических служб других стран, прикинуть сценарии развития событий, подсчитать сумму затрат, что придется понести… Рузе, конечно же, уже зарядил на это весь аналитический отдел, но всегда хорошо иметь второе мнение.

Недаром говорят: помяни черта — вот и он. Вызов от Рузе оказался неожиданностью: у них с Джоуком практически не имелось точек пересечения, а все рабочие вопросы решались по переписке. И хотя былой неприязни за эти годы между ними почти не осталось, общаться больше уже установленной нормы совершенно не хотелось. Но сейчас явно был не тот случай.

— Ты уже в курсе? — спросил Рузе, едва Джоук принял вызов.

— Если ты о карантине, то да, — сказал Джоук. — Тебе приглашение на совещание прислали?

— Да, — каркнул Рузе, потому что назвать голосом скрип, вырвавшийся из его горла, было невозможно даже с очень большой натяжкой. — Эдмунд и Себастьян тоже будут участвовать.

Эта новость неожиданностью не стала — Биокорпорацию точно надо было уведомить о недомоганиях у адаптантов. Но у Джоука все равно нехорошо засосало “под ложечкой”, и в памяти всплыли транспаранты противников тотальной вакцинации маг-вирусом.

“Маг-вирус — путь к вымиранию человечества”.

Глава 4

К огромнейшему облегчению Джоука, с Юмусом было все в порядке. Он озабоченно выслушал невеселые новости и мгновенно сориентировался, что от него требуется. Через пару десятков минут в “улье” была уже тишь и благодать. Зато в казармах адаптантов медленно, но верно зрел бунт.

— Джоук! — Шилора имел неприятную привычку орать в микрофон, и Джоук искренне надеялся, что командовать Боевым отделом тот будет недолго. — У меня сейчас люди в голодные обмороки падать начнут! Долго еще столовая закрыта будет?

— Если все пойдет по плану, то четыре минуты сорок пять секунд, — не глядя на часы, выдал расчетное время Джоук. — Мне не приходило уведомления о переносе сроков, значит, так и будет. Жуйте белковые батончики, в автоматах содержится запас на суточную потребность всех адаптантов в белках, включая Тибериуса.

— Джоук, — Шилора посмотрел на него неодобрительно. — Все батончики съели уже полчаса назад. Это же был экстренный запас — съел и гуляй. Никто не планировал всерьез кормить всех адаптантов Офицерата полдня.

— Значит, это было упущение отдела снабжения, потому что у меня в ведомостях значится “Запас на двадцать четыре часа”, — рявкнул Джоук. — Прости, — извинился, осознавая, что Шилора в этой ситуации такой же невольный участник, как он сам и все остальные. — Я свяжусь с ремонтной службой, уточню.

— Спасибо, — Шилора тоже не стал обострять и просто кивнул.

На всякий случай Джоук проверил, как со снабжением у аналитиков и мозгоправов, потом связался со столовой.

— Мы с доктором Шиллером пытаемся понять, как обезопасить приготовление пищи, и нужны ли вообще такие меры, — устало сказала ему начальник поварского цеха. — Все, что мы можем сейчас предложить — выдать адаптантам сухпаек через двадцать минут.

— И аналитикам тоже, если у них будет в этом потребность, — добавил Джоук.

Менталистов, к счастью, Юмус сумел убедить лечь отдохнуть. Это не значило, что про них можно вообще забыть, но на час-другой можно оставить под присмотром только Юмуса. Уиллиса в бессознательном состоянии доставили в Больничное крыло — в попытках “прочистить уши” он сам себя отправил в нокаут. Шиллер доложил, что главу менталистов “положили на вязки”, иными словами, фиксировали в кровати, чтобы, придя в себя, он не вернулся к самовредительству.

— Это какой-то кошмар, Джоук, — сказал ему Юмус, держась за виски, но он ничем не мог ему помочь.

“Совещание через десять минут. Явка обязательна”, — напомнил секретарь.

Джоук, конечно, помнил и сам, но все равно оповещение было не лишним. Он связался с Шилорой, сообщил ему, когда стоит ждать пайков, и поспешил обратно в свой кабинет.

Едва только ожили экраны, транслирующие изображения с камер в кабинетах остальных участников, Джоук понял, что дело — дрянь. И что кошмар, творящийся у менталистов, — наименьшая из проблем. Лица всех без исключения были напряженные, под глазами залегли мешки. Себастьян был в своем кабинете в Офицерате, но без привычного всем халата, — видимо, не успел переодеться с дороги. За спиной Гродески-старшего был не привычный по выпускам новостей кабинет на сто восьмом этаже здания Биокорпорации, а пустая стена, и Джоук предположил, что он находится дома.

Юмус, которого тоже привлекли к участию, вышел в эфир из кабинета Уиллиса: стоило ему отойти от роя дальше, чем на пятьдесят метров, безумие начиналось снова.

— Предлагаю начать со сводки событий, а уже потом перейти к вопросам и теориям, — Блейн “встал” на руководящую позицию, как когда-то давно вел еженедельные планерки. Возражающих не было. — Генри, ты первый. Дерек, потом твоя очередь.

Под расстегнутый воротничок его рубашки убегала прозрачная трубка от капельницы — Блейн был в форсаже и получал углеводы через порт.

— Мне пока нечего добавить, — покачал Шиллер головой. — Кроме того, что в медблок поступило еще три офицера: менталист в лице офицера Яна Уиллиса, из-за чего весь отдел потерял работоспособность, координатор группы Тибериуса аналитик Киллиан Монро и адаптант А2 из той же группы Крис Гемпшир.

— Как?! — вырвалось у Чесса.

Шиллер покосился на него и со вздохом потер переносицу.

— Поступил десять минут назад, — пояснил он. — В сознании, но с полностью заблокированными способностями.

— А Киллиан? — спросил Блейн. — Он пришел в себя?

— Да, пришел, — Шиллер кивнул. — Обморок был вызван дезориентацией от резкой потери магических способностей. Думаю, с Тибериусом случилось то же самое. Но в случае Киллиана не была затронута физиология, тогда как Тибериус постоянно напрягал все клетки тела до такой степени, что они рвались, умирали и обновлялись с такой скоростью, что эти процессы не были заметны нервной системе. Соответственно, в момент “отключения” магии очень много клеток было повреждено и не успело регенерировать.

— В целом по стране уже несколько сотен случаев, — вступил в беседу Кот. — Точные данные есть, но я не думаю, что так важно знать цифру, потому что она постоянно растет. Подавляющее большинство пострадавших — адаптанты, их без малого три сотни. Состояние варьируется от просто жалоб на исчезновение магии до тяжелых обмороков и признаков истощения организма. Аналитики жалоб на самочувствие не предъявляли, менталистов среди госпитализированных нет.

— Нет среди госпитализированных или среди пострадавших? — поспешил уточнить Рузе.