Огненные цепи

Глава 1. Агна и хозяин

Красная перчатка. Единственным, что видела Агна сквозь пелену слез, была красная перчатка. Она неспешно погладила ее по левому плечу, скользнула по груди и легонько, играясь, ущипнула сосок. Агна содрогнулась, дернула руками, пытаясь прикрыться – не получилось, золотые браслеты на запястьях тотчас же оттянули руки вниз.

Вещь должна быть послушной. Вещь должна дать будущему владельцу рассмотреть себя со всех сторон. Агна сейчас как раз и была вещью.

- Она всегда так плачет? – спросил обладатель красных перчаток. Голос у него оказался неожиданно приятным, бархатным. Агна думала, что все, кто покупает рабынь, чудовища и говорят так, как и положено чудовищам: с грубым рычанием и клекотом.

- Ни в коем случае, господин, - с готовностью ответила работорговка. – Обычно она очень мила и задумчива, но таковы все девушки, которые попадают сюда. Особенно те, кто сохранил невинность.

Покупатель усмехнулся. Пальцы, затянутые в красную кожу, неспешно прошлись по узкой дорожке подстриженных волос на лобке Агны, заставив ее содрогнуться всем телом. Ей казалось, что сейчас она упадет в обморок от страха и отвращения. Пальцы с прежней неторопливостью скользнули между ног, и Агна почувствовала, как от красной кожи перчаток растекается живое тепло, которое заставляло одновременно сжать ноги, стиснуть их так, чтоб не пропустить чужака – и в то же время в нем было что-то мягкое, расслабляющее, внушающее покорностью

- И сколько вы просите за эту милую овечку? – спросил покупатель, убрав руку. Агна наконец-то смогла дышать ровнее.

- Три тысячи крон, - с готовностью ответила работорговка. Должно быть, покупатель удивился такой цене, потому что она поспешила добавить: - Все невинные девы столько стоят, господин феникс. Тут уж не моя воля, дешевле – никак.

Феникс? Агна ощутила тот густой, накатывающий ужас, за которым скрывается тьма безумия. Фениксы, люди с магическим дефектом, наемные убийцы на службе государей, жестокие и безжалостные, способные лишь уничтожать тех несчастных, которых им прикажут убить. Когда-то давно, в прошлой беспечальной жизни, Агна читала об объятиях феникса – они поднимаются на эшафот, обнимают казнимого и вспыхивают, дотла сгорая вместе с ним. Потом груда пепла рассыпается, феникс выходит из нее живым и здоровым и отправляется по своим делам.

Не будь Агна так напугана, она сразу бы поняла, кто именно носит красные перчатки, знак своей судьбы и профессии. Но зачем она понадобилась фениксу?

Агна шмыгнула носом и подняла руку, чтоб вытереть слезы. В поле зрения снова вплыла красная перчатка с белоснежным платком. Агна взяла его и едва слышно прошелестела:

- Благодарю вас, сударь. Вы очень добры.

Феникс негромко усмехнулся. Он был очень высоким, длинноруким и длинноногим, как и все фениксы, и было в нем что-то нескладное, как и во всех очень высоких людях. Стоя рядом с ним, Агна почувствовала себя неожиданно маленькой и жалкой. Феникс не был красивым: его лицо выглядело так, словно его вылепил небрежный скульптор – крупный нос, тяжелый подбородок, тонко прочерченная линия рта с опущенными книзу уголками делали покупателя Агны похожим на трагического актера. В нем было что-то неуловимо и властно притягательное – в другое время Агна подумала бы, что перед ней некрасивый, но очень интересный мужчина, чем-то неуловимо похожий на наследного принца Эндраша. Темно-серый сюртук, такой же, как у господ из королевской фамилии, был подчеркнуто аскетичным, и красные перчатки казались лепестками пламени на его фоне.

- А у тебя хорошие манеры, - отметил феникс с какой-то грустной насмешкой и, обернувшись к работорговке, сказал: - Хорошо, пусть будут три тысячи. Но я расплачусь и заберу ее прямо сейчас, документы оформим утром.

- Разумеется! – работорговка расплылась в подобострастной улыбке. Три тысячи крон были огромной суммой, тут и не так будешь улыбаться, и кланяться. – Как будет угодно господину фениксу!

На плечи Агны лег тонкий плащ из синего шелка, и она невольно вздохнула с облегчением, словно прохладная ткань не просто прикрыла ее наготу, но и дала щит. Феникс взял Агну за запястье, и она почувствовала, что его рука стала горячей.

- Что ж, - негромко произнес он. – Едем, сударыня. У нас очень мало времени.

***

Маленький экипаж феникса остановился на соседней улице. Всего три минуты пути, за которые Агна почти потеряла разум от ужаса. Феникс сидел на соседней скамье, смотрел на Агну с каким-то усталым равнодушием, едва припорошенным печалью, которое Агна однажды видела на лице смертельно больного человека, уже успевшего примириться со своим недугом и принять скорую гибель.

За окнами была кромешная тьма, словно экипаж ехал не по столичным улицам, а где-то за городом. Агна никогда бы не подумала, что сейчас над миром царит поздняя весна, которая почти утекла в лето – ей казалось, что все кругом окутано зимним саваном.

- Потерпи, - вдруг сказал феникс с неожиданным сочувствием. – Просто немного потерпи.

Агна посмотрела на него с ужасом и непониманием. Он предлагает ей потерпеть? Он, только что купивший живого человека, словно вещь?

Впрочем, ее участь была решена с самого начала. Древнейший закон гласил: чада и домочадцы тех, кто незаконно посягает на престол, будут рабами. Если бы отец Агны не примкнул к участникам недавнего восстания, то она вела бы прежнюю спокойную жизнь – ходила бы на занятия в школу для благородных девиц, читала книги, гуляла с подругами… Но отец вышел на площадь вместе с друзьями, восстание было подавлено, и Агну забрали работорговцы.

Если бы мать не умерла от ужаса в тот день, когда восставших расстреливали из королевских пушек, то ее тоже продали бы…

Конечно, феникс не жил в этом старом двухэтажном доме – господа, подобные ему, предпочитают роскошные здания, окруженные пышными садами и мраморными статуями. Когда они вошли в темную гостиную, Агна невольно чихнула, настолько тут было пыльно. Свет фонаря падал в окно, выхватывая из мрака очертания мебели. Феникс с какой-то деликатной осторожностью взял Агну за запястье и негромко произнес:

Глава 2. Ошейник

Неудивительно, что феникс напомнил Агне наследника престола. У них была одна семья и одна кровь, вот только Агна не знала, что в королевском роду могут появиться фениксы. В определенном смысле рождение феникса – магический дефект, а королевская семья всегда была закрыта огромным щитом из заклинаний. Но в любом щите есть свой изъян…

Иво лежал на кровати – обнаженный, замазанный кровью Агны. Над его телом – широкоплечим, крепким и сильным, но без грубых мышц – плавали мелкие искры. Они то опускались к бледной гладкой коже, то взмывали вверх и заплетались смерчем над растрепанными волосами феникса.

- Спасла? – повторила Агна. – Как?

Она удивленно заметила, что мазки ее крови на коже Иво становятся бледнее, словно тело феникса впитывало их. Иво едва заметно улыбнулся, и его лицо снова напомнило Агне трагическую маску. Похоже, феникс улыбался очень редко.

- Фениксы слишком часто умирают и возрождаются, - негромко ответил он. – Это очень сильно изнашивает тело. Восстановить феникса может кровь и внутренняя сила невинной девы… что, собственно, и произошло.

Агна уткнулась лицом в подушку. Ее сейчас буквально разрывало от стыда и боли, словно все чувства, что копились в ней эти долгие дни, сейчас сгустились в груди и готовились разнести ее на части.

Она никогда не чувствовала себя настолько опустошенной и грязной.

- Я признателен, - сказал Иво. Кровать заскрипела – видимо, он сел. Агне не хотелось смотреть на него. Ей вообще ни на кого и не на что не хотелось смотреть. – Когда будешь готова, скажи. Уедем отсюда.

- Куда? – спросила Агна, хотя сейчас ей это было совершенно безразлично. Что бы ни случилось дальше, это не имело значения. Самое плохое с ней уже произошло.

- Ко мне домой, - откликнулся Иво. – Ты ведь не думаешь, что я живу в этой развалине?

- Не знаю, - выдохнула Агна. – Что это за место?

- Когда-то здесь жил мой товарищ, - ответил Иво. – Я решил не затягивать с процедурой.

Вот, значит, как. То, что он с ней сделал – процедура. Агна всхлипнула, и Иво дотронулся до ее плеча, словно хотел подбодрить.

- Ну, ну. Будет тебе так переживать. Я терпеть не могу женские слезы, честно говоря.

Агна села на кровати. Ее трясло так, словно она рухнула в прорубь.

- У меня нет выхода, - ответила она. – Я могу только плакать.

Иво смерил ее оценивающим взглядом и понимающе качнул головой. Сейчас, в неверном свете крошечного огненного шарика-лампы под потолком, он вроде бы выглядел моложе: во всяком случае, теперь феникс казался не таким осунувшимся и мрачным, как совсем недавно в экипаже.

- Я знаю, кто ты, - сказал он с прежним спокойствием. – Ты Агна Лукато, дочь Мартина Лукато, бунтовщика. Девочка из приличной семьи, которая стала рабыней. Как и многие другие девочки, которым не повезло.

Агна ждала, когда же в голосе Иво появится презрение. Но его не было – в словах феникса звучало только равнодушие.

- Твой дух невинности будет иметь силу еще четыре месяца, - продолжал он. – Я хочу, чтобы все это время ты вела себя спокойно и обошлась без слез.

Агна почувствовала, как каменеет лицо. Получается, ее будут насиловать еще четыре месяца, она будет умирать от боли каждую ночь, и ей не позволено даже оплакать свою судьбу?

- Это нечестно, - негромко, но отчетливо сказала Агна. – Если уж я спасаю вашу жизнь, то имею право рыдать над своей.

Иво усмехнулся и посмотрел на Агну так, словно не понимал, о чем она говорит. Агна не удивилась. Она ведь была вещью для этого человека, а вещам положено только подчиняться. И Агне следовало бы завязать все свои чувства и всю свою боль в самый тугой узел, закрыть душу и окаменеть в рабской покорности господину. Не плакать, не говорить ни слова, молчать и терпеть.

Но для этого она была слишком живой.

Иво неопределенно пожал плечами.

- Я не люблю причинять кому-то боль, - признался феникс. Потянувшись к перчаткам, он надел их, и его лицо на какой-то миг обрело почти монументальную тяжеловесность. – Честно, не люблю. Поэтому мне не доставит удовольствия тебя мучить. Но мне придется это делать, если ты не будешь послушной. Это понятно?

Агна кивнула. Что уж тут непонятного? Веди себя хорошо, иначе тебя выпорют. Или, с учетом особенностей ее нового знакомого, сожгут. А он потом отряхнется и будет жить дальше. Найдет другую невинную рабыню, когда понадобится.

- Что будет со мной через четыре месяца? – спросила Агна. Иво неопределенно пожал плечами и поднялся с кровати.

- Не знаю, - ответил он. – Я об этом еще не думал.

Дом, в котором жил Иво, оказался знакомым: раньше Агна ходила в школу благородных девиц мимо этих высоких ворот и изящной ограды и иногда задумывалась, кто же живет за этими белыми стенами и большими окнами. Когда экипаж остановился у подъезда, и они с Иво вышли к ступеням, то Агна неожиданно вспомнила, как хорош этот сад ранней весной, когда первые птицы вьют гнезда на деревьях, а набухшие почки выпускают клейкую зелень листвы. Сейчас, глубокой ночью, сад казался затаившимся в засаде зверем, готовым в любую минуту выпрыгнуть и вонзить когти в жертву. В нем не было ничего, способного привлечь и обрадовать.

- Надо будет подобрать тебе одежду, - сказал Иво, когда они вошли в просторную гостиную, слабо освещенную ночниками. Вся обстановка здесь была в высшей степени элегантной – дорогая мебель со светлой обивкой, картины модных живописцев, букеты экзотических цветов в высоких вазах… Невольно вспомнилось, как совсем недавно мама шла по гостиной их дома и рассказывала Агне о том, как правильно собирать букеты.

И теперь не было ни мамы, ни дома. Все из-за того, что отец выступил не на той стороне.

- Да, - кивнула Агна. – Я не могу всегда ходить в этом плащике.

Глава 3. Прогулка

Иво проснулся ранним утром и почувствовал себя энергичным и свежим, словно в его жизни никогда не было десятка обращений в пепел. Несколько минут он нежился в постели, наслаждаясь прикосновением жесткой ткани простыней к обновленной коже, а затем встал и подошел к открытому окну. Столица еще спала, заря едва-едва заметно покрывала крыши домов мазками золотой и розовой краски, а воздух был прозрачным и сладким, и Иво вдыхал его полной грудью и лишь повторял: хорошо, как же хорошо быть живым, здоровым и сильным...

Потом он отправился на кухню, еще пустую и тихую, сварил маленькую чашку кофе по собственному рецепту и, выйдя из дома, сел на ступени и сделал первый глоток. Кофе был таким горячим, что Иво обжег кончик языка, но даже не поморщился от этого. Сегодня все было так, как нужно.

Старые книги не врали. Кровь девственницы, взятая в последний миг невинности, обновляет феникса и дает ему силы на долгие годы. Иво невольно усмехнулся, представив себе лицо его величества, когда он узнает, какая именно девушка обновила королевского феникса.

Он не искал целенаправленно – однако, узнав, чья именно дочь эта Агна, Иво просто не смог устоять перед возможностью в очередной раз скрутить дулю королю Георгу. Когда он узнает – Иво предполагал, что это случится сегодня к вечеру – то крику будет до небес. Конечно: папочка расстреливает бунтовщиков из пушек, а сын привечает у себя дома их дочерей. Будешь тут орать…

Кофе, в котором до этого сладость и горечь идеально уравновешивали друг друга, внезапно сделался избыточно горьким. Иво поставил чашку на ступеньки и подумал, что во всем этом есть какая-то тоскливая издевка судьбы. Сын короля, наследник престола оказался фениксом! Конечно, его и близко не подпустили ни к трону, ни к нормальной жизни, которую должен вести ребенок, а потом подросток, юноша, мужчина.

Где-то в глубине сада залилась трелями птичка. Маленькая, глупая, такая же, как Агна. Иво задумчиво провел пальцем по краю чашки, стирая кофейную каплю. У Агны были длинные каштановые волосы с рыжеватым отливом – похожие на волосы ее величества, матушки Иво. Впрочем, Элшбет всегда старалась забыть, что она его мать, и Иво в чем-то понимал ее. Задача королевы – родить наследников, чтоб укрепить династию, а если наследники рождаются бракованными, то это вина исключительно ее величества. Проще сделать вид, что Иво не существует. Сдать его мамкам и нянькам и забыть.

Эндраш родился спустя год после появления Иво, и он был абсолютно нормальным. Крепкий, горластый и здоровый – венценосная семья вздохнула с облегчением. Теперь все было хорошо. В остальных братьях и сестрах Иво тоже не было ни малейшего изъяна, идеальные дети с рождественских открыток. Теперь никто не назвал бы Элшбет плохой королевой или плохой матерью.

Где-то далеко в доме хлопнула дверь: поднялась прислуга. Кто-то из этих расторопных девиц в одинаковых серых платьях и с одинаковыми улыбками сегодня донесет о том, что у Иво появилась наложница, дочь расстрелянного бунтаря. Скандал будет просто невероятный, да…

Иво не увидел появление Агны: просто почувствовал, что на него смотрят откуда-то сверху. Он поднялся и обернулся: Агна стояла у окна, одетая в простенькую ночную рубашку – вчера домоправительница снабдила ее одеждой, быстро собранной у служанок. Вздрогнув, девушка отшатнулась от окна, словно вид Иво пугал ее до судорог.

Ну а как иначе? Она была рабыней, вчера Иво фактически изнасиловал ее и собирался повторять это каждый день в течение четырех месяцев. Раз уж сила этой Агны настолько велика, то грешно ее упускать. Неожиданно Иво почувствовал какое-то неудобство, словно от мелкого камешка, угодившего в ботинок.

- Доброе утро, Агна! – громко сказал он. – Не прячься, я тебя вижу.

Агна снова шагнула к окну и едва слышно откликнулась:

- Доброе утро.

- Спускайся, погуляем, - сказал Иво, и девчонка подняла руку к ленте на шее, словно боялась, что та примется ее душить за неподчинение хозяину. – Утро прелестное!

Агна вышла из дома через четверть часа – умытая, причесанная, одетая в темно-серое платье служанки. На Иво она старалась не смотреть, и он ее понимал. Королевский феникс не самое приятное зрелище.

- Где ты жила раньше? – спросил Иво, когда они неторопливо побрели по дорожке в глубину сада. Деревья там были низкими, их листва темной, а тени густыми. Когда-то давным-давно Иво прятался в этой таинственной тьме от воспитателей с розгами.

- На Срединном проспекте, - ответила Агна. – Дом уже перешел в казну.

- Я еще раз благодарю тебя, - сказал Иво и машинально провел рукой по коротко остриженным волосам. Чуть поодаль, среди жасминовых кустов скрывалась маленькая скамейка, Иво сел и подумал, что вся эта обстановка напоминает свидание. Агна послушно опустилась рядом и ничего не ответила. Иво вдруг понял, что не имеет ни малейшего представления о том, что ему делать с этой девушкой.

- Я не знаю, что можно на это ответить, - откликнулась Агна. Иво улыбнулся.

- Тогда я расскажу тебе о том, что будет дальше, - сказал он. – День принадлежит тебе. Занимайся всем, чем сочтешь нужным, но в определенных границах. Сегодня приведи себя в порядок. Пусть ты моя покупка, но ты живешь в доме Беренгаров и должна выглядеть соответственно.

Утро было теплым, почти летним, но Агна поежилась.

- А ночь? – спросила она. – То же, что и вчера?

- То же, что и вчера, - кивнул Иво. – В ближайшие четыре месяца твои силы будут питать меня. Потом… потом посмотрим. Я не загадываю настолько далеко.

Лицо Агны стало таким, словно Иво хлестнул ее по щеке.

- У меня ведь нет выхода, - с горечью сказала она. – И выбора тоже нет.

Иво не понял, что она имеет в виду. Действительно не понял. Впрочем, он и не ставил себе задачи понимать людей: никто из тех, кто его окружал, ни разу не задумался о том, что ему нужно. И Иво решил не тратить силы на равнодушных.

Глава 4. Унижение

Когда ворота особняка феникса закрылись за ее спиной, то Агна какое-то время стояла неподвижно, не в силах сделать и шага. На ней было платье служанки из грубой ткани, перед ней лежала одна из центральных столичных улиц, и впервые за несколько недель Агна могла идти туда, куда сочтет нужным.

Конечно, «идти, куда хочешь» означало лишь отправиться в магазин одежды. Но потом Агна могла бы зайти вон в то открытое кафе, посидеть на веранде под полосатым зонтиком с чашечкой кофе и представить, что она совершенно свободна, и что ее не будут насиловать каждую ночь. При мысли о том, что сегодня снова повторится то, что вчера случилось с ней в старом доме, Агна испытывала отвратительный липкий ужас.

Усилием воли она отодвинула воспоминания о своем позоре и пошла по мостовой в сторону магазина.

Поход за покупками всегда радовал Агну: обычно они с матерью набирали столько бумажных пакетов с вещами, что с трудом доносили их до дома. Вот и теперь, выйдя из магазина в новом платье и хорошей обуви, Агна невольно почувствовала себя легче. Одежда служанки лежала в бумажном пакете, и то, что произойдет вечером, еще было так далеко, что почти не омрачало солнечного дня. Агна с какой-то беззаботной наивностью думала, что все может измениться, и феникс оставит ее в покое.

Если бы Иво хотя бы чуть-чуть задумывался о том, что чувствуют другие, то все было бы намного легче. Но он не имел такой привычки – господа, которые живут на вершине общества, не утруждаются размышлениями о тех, кто копошится внизу.

Агна заметила бывших сокурсниц слишком поздно: Вета и Эвельда, которые шли по улице с целой стайкой служанок, уже увидели ее и зашептались, глядя с таким язвительным ехидством, что хотелось провалиться под землю со стыда. Они прекрасно знали, что случилось с Агной, и ей меньше всего сейчас хотелось разговаривать с теми, кто понесет сплетни по всему городу.

Вета и Эвельда никогда не любили ее. В принципе, они не делали Агне ничего плохого, но, когда она появлялась, то девушки переглядывались с таким видом, словно знали какой-то грязный секрет Агны, и делали это нарочито, так, чтоб она почувствовала себя растерянной и униженной. Бог весть, почему так было; Агна решила, что просто есть на свете люди, которые не могут не жалить других. Вета и Эвельда выбрали ее.

- Агна!

- Ах, Агна!

- Слава богу, ты жива!

Девушки подошли к Агне и встали так, что она не смогла бы обойти их, не толкнув. «Загнали меня, словно зайца, - устало подумала Агна, - и не выпустят, пока не наиграются. Это раньше я была им ровней, и они не могли ничего мне сделать. А теперь я рабыня и должна смотреть на них снизу вверх».

Ей казалось, что она угодила в клубок змей. Вета и Эвельда обняли Агну, расцеловали в щеки и чуть ли не хором воскликнули:

- Слава богу, ты жива!

- Да, - улыбнулась Агна, стараясь делать вид, что ничего особенного не происходит. – Да, я жива. Все в порядке.

Вета протянула руку и щелкнула по камню в бархатной ленте на шее Анны.

- О, ошейник! Быстро же тебя купили!

«Спокойно, - сказала себе Агна. – Нельзя показывать, что меня это задевает». Но лицо уже дрогнуло, а к щекам прилил румянец, и бывшие сокурсницы радостно поняли, что первый удар достиг цели. Глаза девушек тотчас же наполнились хищным блеском.

- А кто господин? – спросила Эвельда тем тоном, с которым обычно благородные барышни обращались к служанкам. – Или госпожа? Кто же тебя купил, расскажи!

Служанки подобострастно захихикали. Агна отстраненно подумала: что будет, если она сейчас даст Эвельде пощечину? Наверняка крик поднимется на всю улицу, и Эвельда станет голосить, что ничего плохого не сказала, да и вообще рабыня должна быть счастлива, что к ней обратились благородные барышни.

- Иво из дома Беренгаров, - отчетливо проговорила она. – Феникс его величества Георга.

Теперь вместо яда в глазах девушек заплескалось расплавленное масло.

- Феникс! – воскликнула Вета. – Кто бы мог подумать! И что же он, Агна? Трахает тебя, да?

- Я слышала, что фениксы неразборчивы, - подтявкнула одна из служанок. – Им все равно, кого класть в кровать.

Эвельда покосилась на служанку вроде бы с неудовольствием: как посмела влезть в разговор, дура! – и в то же время одобрительно.

- Ладно тебе, Агна! – сказала она. – Не смущайся. Ну что такого, что господин дерет рабыню?

Агна гордо вскинула голову и попыталась пройти – Вета и Эвельда загородили ей дорогу с решительностью рыцарей, идущих на врага. Агне хотелось разрыдаться от обиды – мало того, что Иво надругался над ней, теперь еще и эти дряни смеются над ее бедой. Но она прекрасно понимала, что бывшие сокурсницы добиваются именно этого, они хотят довести ее до слез и торжествовать.

- Всего доброго, девушки, - сухо сказала Агна. – Я слишком хорошо воспитана, чтоб отвечать на вопросы хамок.

На мгновение девицы оторопели. Жертвой здесь была Агна, и она не смела давать отпор.

- Что ты сказала?

- Это мы хамки?

- Ты на кого рот свой грязный открыла?

- Ты тут вообще никто!

Между девушками наконец-то возник просвет, и Агна решительно проломилась в него правым плечом вперед и быстрым шагом двинулась по улице. Кто-то, кажется, Эвельда попробовал ее удержать, схватив за ленту на платье, но Агна успела вырваться и почти побежала к дому Иво. Ей казалось, что ее преследуют, что Вета и Эвельда гонятся за ней, но когда Агна вбежала в ворота, то поняла, что погони нет.

Одно дело цеплять ее, и совсем другое – зайти на территорию королевского феникса. Тут нужна смелость.

Агна сошла с дорожки к деревьям и практически осела на траву под яблоней. Силы окончательно покинули ее, вернулся страх и ожила боль. Что хорошего ей ждать от мира? Ничего…