Огненный маг для дриады

Глава 1

— Расскажите, что произошло? — тихо и вкрадчиво произнес офицер полиции. В сплошь переклеенных пластырями руках он держал папку с бланком протокола.

— Я правда не знаю, как так вышло, — сиплым голосом ответила девушка напротив. Прядь длинных тёмных волос прикрывала её заплаканное лицо с большими, слегка припухшими от слёз глазами. Её трясло, она с трудом сдерживала вновь подступающую волну истерики.

Днём ранее дед Кэтти Гарсия скончался от внезапного приступа удушья. Коронер, проводивший вскрытие покойного сеньора Гарсия, обнаружил в его крови яд. Поскольку смерть носила насильственный характер, офицеру Риксу было поручено провести проверку обстоятельств гибели мужчины.

Кевин Рикс не блистал особыми успехами на службе и начальству приносил в основном лишь головную боль. Так что, столкнувшись с этим на первый взгляд элементарным делом, он решил, что раскроет его в самые короткие сроки, улучшив тем самым свою репутацию. Полицейский выбрал единственно верную в сложившейся ситуации тактику — он допрашивал девушку участливо и осторожно, чтобы узнать как можно больше до того, как вероятная подозреваемая начнёт истерить.

— Вы жили с сеньором Гарсия вдвоём? – спросил он , оглядевшись.

— Да, – подтвердила Кэтти . – Два года назад мои родители из-за работы были вынуждены вернуться в Техас, а дед отказался уезжать. И поскольку он сильно болел в то время, я тоже осталась.

— Ваши родители оставили больного старика с несовершеннолетним ребёнком? — офицер Рикс озадаченно приподнял брови.

— Мама с дедом не ладили, – пояснила она. – Но даже так, она всё равно переживала за него, уважение к старшим у нас в крови. Я всегда была довольно самостоятельной. И она полагала, что у меня хватит толка присмотреть за ним. Как видите, полагала ошибочно.

Кэтти всхлипнула и закрыла лицо руками. Некоторое время они сидели молча, затем полицейский осведомился, может ли она продолжить разговор. Девушка ответила утвердительно.

— Значит, ваша мама с ним не ладила. А вы ладили? — вопрос офицера поставил Кэтти в тупик. — Я имею в виду, что непросто, наверное, жить с больным стариком. Мой дед, к примеру, страдал слабоумием. Он разгуливал по дому без штанов и ворчал круглые сутки. Это дико раздражало.

— Дедушка был в твёрдом уме и трезвой памяти. До недавнего времени все его недуги были лишь физическими. Вот только с полгода назад он начал страдать бессонницей. Поначалу врачи решили, что это несерьезно. У пожилых ведь бывают проблемы со сном. Но чем дальше, тем больше усугублялась ситуация, и вскоре даже самые сильные седативные препараты перестали действовать. Дедушка вообще перестал спать. Он был очень сильным человеком, никогда не жаловался, как бы плохо ему ни было. Но я видела, как он мучается. Это было невыносимо.

— И вы решили ему помочь? — произнес Рикс двусмысленно .

— О чём вы? — воскликнула девушка. На её лице попеременно отразились удивление и негодование, которое затем сменились виной. Рикс почувствовал какой-то подвох.

— Мисс Гарсия? — он попытался вывести её из раздумий.

— Отчасти вы правы. Я искала в интернете способы борьбы с бессонницей. И недавно на электронную почту мне пришел спам от эзотерического салона. По телефону сказали, что кроме прочего практикуют средства нетрадиционной медицины и пообещали помочь с дедушкой.

— А что было дальше?

— Я распечатала купон с адресом и отдала деду. Это было позавчера. А на следующий день у него случился приступ. Врачи скорой сказали, что, скорее всего, он отравился.

Кэтти снова разрыдалась. Понимая, что дальнейшие расспросы бесполезны, Рикс решил осмотреться.

Дом семьи Гарсия показался Риксу довольно нетипичным для латиноамериканцев. Декор был крайне скудным, в интерьере преобладали холодные серые тона и строгие геометрические формы. Единственная деталь, что хоть как-то разбавляла монотонное гнетущее пространство — украшавший кухню гобелен со стилизованным изображением карты города. Офицер не раз видел такие на воскресных ярмарках, хотя чаще они всё же изображали природу или просто орнаменты.

Рикс обошел кухню и заглянул в каждый шкаф. Открыв последний из них, он подвергся атаке кухонного ножа, соскользнувшего с верхней полки. Кевин успел уклониться так, что тесак пролетел в паре сантиметров от его лица. Но к неудаче офицера нож отскочил и, ударившись об пол, впился ему в ногу.

— Слабеет защита, — еле слышно произнес он.

На шум прибежала зареванная хозяйка. Увидев порез на лодыжке офицера, она едва не ударилась в панику. Однако Рикс заверил её, что это пустяк, и в его работе случается разное. Извинившись за неудобства, он заклеил порез заранее припасенным пластырем и продолжил осмотр. Искомое вскоре обнаружилось. С верхней полки шкафчика в ванной комнате он достал коричневый пузырёк с жидкостью странного цвета и содержания. Этикетки на нём не было — только выведенный будто перманентным маркером знак на донышке, изображавший заключённый в круг листок. Пристально взглянув сначала на купон, распечатанный внучкой покойного, а затем снова на свою находку, офицер понял, что разрешить дело в два счёта не получится.

Друзья! Рада представить вам свою космическую новинку! Поддержите её лайком, комментарием, и не забудьте добавить в библиотеку. Так же рекомендую подписаться на мой профиль https://litnet.com/shrt/Ndoi чтобы быть в курсе новостей. Всем приятного чтения!

Глава 2

Экспертиза показала, что содержимое флакона из дома погибшего совпадает с ядом, найденным в его крови, а также с образцами, обнаруженными при обыске в эзотерическом салоне. Однако доказать, что яд жертве продали под видом лекарства, было практически невозможно. Кроме того, не было мотива ни у внучки Гарсия, ни у хозяйки салона. Все свидетели в один голос твердили, что покойный был человеком обходительным, великодушным и у окружающих вызывал лишь положительные эмоции. Рикс все больше склонялся к версии, что сеньор Гарсия сознательно принял яд.

— Ваша отбивная, — с улыбкой произнесла официантка. Свой обеденный перерыв Рикс проводил в недавно открывшейся закусочной.

— Спасибо, — ответил он. — Простите, у вас случайно не найдется пластиковых приборов?

Официантка ответила ему недоумённым взглядом.

— Ладно, — махнул рукой офицер. — Забудьте.

Девушка удалилась, а Кевин принялся за отбивную. Однако долго наслаждаться своим прекрасным обедом ему не пришлось — разрезая мясо, он легонько задел ножом тарелку, отчего та рассыпалась на мелкие куски. Выругавшись про себя, он достал телефон и набрал номер того, с кем в последнее время контактировал чаще, чем с родителями.

— Телефон Сойера, Черри на проводе, — раздался из динамика пронзительно высокий женский голос. Рикс невольно отстранился от трубки.

Дело было даже не столько в неприятном тембре, сколько в потенциальной опасности, исходившей от его хозяйки. Эта девушка, чьего настоящего имени и возраста он так и не смог выяснить, тоже была студенткой академии «Арканум».

Рикс знал не так много об этой академии. Только то, что её студенты занимаются розыском людей с необычными способностями. Причём не без причины, а только если эти самые люди создают проблемы или нарушают закон. Наверное, можно было бы упростить и назвать её подобием магической полиции, но это казалось Риксу совсем уж абсурдным.

Все студенты академии «Арканум» объединялись в оперативные группы. С одной из них он работал на постоянной основе. Кроме уже упомянутой Черри, миловидной азиатки лет двадцати пяти, в группе состояли также Лиам Захаби, молодой араб спортивного вида, и субъект по прозвищу Тощий Бобби, чаще всего появляющиеся перед Риксом в образе бездомного. Возглавлял группу совсем ещё зелёный белобрысый паренек Билли Сойер.

— Телефон Сойера. Говорите! — повторила Черри.

— Это офицер Рикс.

— А! Мистер Икс! — радостно воскликнула девушка. — Как дела? Что нового?

— Всё по-старому. Где Сойер?

— Отсыпается после ночной смены.

— Вот как. Значит, и у вас бывают дежурства? — размышляя вслух, произнес Рикс.

— Ага, — подтвердила девушка. — Но не в этот раз. Он с подработки.

— Тогда я вынужден попросить тебя привести его в чувства. Думаю, я нашёл для вас дело.

Рикс сотрудничал с группой Сойера уже полтора года. Сотрудничества это заключалось в основном в поиске дел, попадающих под юрисдикцию «Арканума», передаче их стражам, а также последующем адекватном представлении результатов по этим делам полицейскому начальству. Результаты в основном были нулевые, отчего складывалось впечатление, что Рикс как служитель закона совершенно некомпетентен. Если бы кто-нибудь знал, как на самом деле обстоят дела, он наверняка заметил бы, что такой расклад для Кевина совершенно бесполезен. На что тот возразил бы, что если ты проклят собственной бабкой до третьего колена, то польза, несомненно, есть.

Благодаря печатям Захаби, специализирующегося на ослаблении проклятий, Рикс уже не боялся пасть жертвой своих столовых приборов и кухонной утвари. Вместо этого он теперь боялся не найти вовремя подходящее дело, а потому сейчас пошел ва-банк. Сойер появился в назначенном месте с опозданием в двадцать минут. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что его материальное положение по-прежнему оставляет желать лучшего. Потрёпанный уставший вид наводил Рикса на мысль, что ему самому еще повезло — в полиции хотя бы платили жалование.

— Надеюсь, ты не просто так вытащил меня из постели, — произнес парень угрожающим тоном.

По спине Рикса пробежал холодок. Он вспомнил слова Захаби о своем боссе спросонья, поговорку о маленьких клопах и о том, что два предыдущих дела, что он передал стражам на проверку, оказались пустышками.

— Сам взгляни, — не выдавая признаков паники, ответил офицер. Он сунул Сойеру папку с материалами по делу Гарсия. На изучение всего предоставленного материала у того ушло не более десяти минут. Затем он сделал пару телефонных звонков. У первого собеседника он уточнил биографию Гильермо Гарсия, второй звонок был адресован членам группы и требовал общего сбора. Для Кевина Рикса это означало лишь одно — он получит свой оберег.

Перед тем как разойтись с Сойером, полицейский почему-то подумал о внучке Гарсия. На прощание он пообещал ей разобраться во всём, но её такой дежурный ответ явно не устроил — она желала знать правду.

— Слушай, Билли, что мне написать в рапорте?

— Как я понял, яд он принял сам, — равнодушно отозвался Сойер.

— Значит, оно? — спросил Рикс, вообразив себе реакцию Кэтти.

— Не мне тебя учить, — махнул рукой парень и скрылся в переулке.

Глава 3

После повторного визита полицейских Кэтти наконец пришла в себя и перестала плакать. Страх, растерянность и сомнения понемногу отпускали, но на смену им приходили еще менее приятные чувства. Кэтти не могла найти себе места, вина съедала её изнутри. Хотелось пожаловаться кому-нибудь или просто поговорить. Но все её подруги разъехались после выпускного, а родители должны были приехать только завтра.

Дедушка Кэтти был человеком предусмотрительным и скурпулезным, так что на случай внезапной кончины оставил внучке инструкции по организации похорон. Тогда это казалось Кэтти глупым и в некотором роде даже смешным. А сейчас ей даже думать не хотелось ни о похоронах, ни о панихиде. Решив оставить всё на родителей, она, лежа на диване в гостиной, думала о том, мог ли дед действительно покончить с собой, как ей сказали полицейские. Безусловно, он был изможден в последнее время, но отнюдь не подавлен. И если уж говорить о крайних мерах, то он скорее бы ушёл в запой, как в молодые годы. Кроме того, отравление казалось Кэтти чисто женским способом убийства. На дедушку это было не похоже. Но даже если допустить, что он дошел до отчаяния и решил свести счеты с жизнью, хлебнув яда, то ему не нужно было никуда идти за ним — в доме было предостаточно средств от грызунов, удобрений и прочих химикатов.

Кэтти решила подойти к вопросу с другой стороны — допустить, что в эзотерический салон дед пошел именно за лекарством, а не за смертью. В этом случае яд он приобрел неосознанно, по ошибке или злому умыслу сотрудников салона. И хотя полиция не нашла подтверждений данной версии, Кэтти она казалась более правдоподобной, чем то, о чём говорили полицейские. Кэтти захотелось своими глазами взглянуть на тот самый злосчастный салон. Она распечатала купон с адресом, переоделась, нацепила на голову бейсболку и вышла из дома.

— Я только посмотрю и сразу уйду, — твердила она самой себе. — Я там не была, и никто меня не знает. Мне нечего бояться… Да, но от чего тогда меня так трясёт?!

Преодолев слабость в ногах, Кэтти дошла до остановки и дождалась нужный автобус. Дорога должна была занять минут двадцать. И чем меньше остановок оставалось до выхода, тем сильнее ей хотелось вернуться домой.

«Всё хорошо. Я спокойна, — повторяла она, пялясь в окно, будто пытаясь найти там подтверждение собственным установкам. — Я абсолютно спокойна… О, это же Тим!»

На одном из перекрестков автобус встал на светофоре и Кэтти целых десять секунд наблюдала, как её первая любовь, Тим Джонс, переходит дорогу. Сердце всё также учащенно билось в груди, но уже не из-за паники. На десять секунд она забыла о страхе, о боли и горечи, о потере и вине. Она невольно улыбнулась. Казалось, в эти десять секунд на свете не было человека счастливее неё. Но вот парень скрылся из вида так же внезапно, как и появился. Возвращаясь в суровую реальность, Кэтти спросила себя, почему всё это время, проведённое с ним бок о бок в старшей школе, она так и не призналась ему. Почему всегда лишь наблюдала со стороны? Ответа не нашлось. Она вновь погрузилась в свои тяжелые думы, сопровождающиеся приступами паники.

Эзотерический салон «Кассиопея» находился в Торговом квартале и соседствовал с кондитерской лавкой с одной стороны и букинистическим магазином с другой. Вывеска его была самой обычной. Не новой, но вполне приличной. В списке услуг, как и на флаере, значились: гадание на Таро, астрология и средства нетрадиционной медицины. Кэтти сделала глубокий вдох и потянула дверь на себя.

Оказавшись на пороге, она осмотрелась и не обнаружила ничего смущающего взор. Вполне стандартный набор звуков музыки ветра и журчания искусственного фонтана дополняли запахи восточных трав и специй. Всё это имелось в продаже вместе с сувенирными статуэтками слонов и жаб, веерами и брошюрами быстрых курсов хиромантии. Вскоре перед Кэтти появилась хозяйка салона, такая же стандартная, как и всё её богатство: цветные бусы, шелковые шали, золотые перстни на руках. Единственное, что удивило Кэтти, так это то, насколько она была красива: приятные мягкие черты лица, гладкая белая кожа, естественный румянец на щеках, загадочный блеск в глазах. Кэтти подумала, что с такой внешностью она бы могла найти себе занятие поприличнее. Женщина поприветствовала гостью и усадила её в плетеное кресло.

— Чашку чая? — пропела она, подавая девушке прайс на услуги.

— Нет, спасибо.

— Гадание на любовь?

— Да, пожалуйста, — ответила Кэтти натянуто.

Хозяйка салона улыбнулась.

— Я — Санда, — представилась она, усаживаясь напротив. — Своё полное имя и дату рождения ты можешь написать здесь.

Она положила на столик, разделяющий кресла, лист бумаги и перья. Кэтти взглянула на неё ещё раз вблизи. Что-то в её внешности показалось странным. Ей подумалось, что и с сотой попытки она не смогла бы определить её настоящий возраст. Возможно дело было в «пластике», а может, у Кэтти просто разыгралось воображение, но на лице хозяйки будто застыла восковая маска. Размышляя над тем, как бы плавно подвести разговор к теме лекарств и ядов, Кэтти машинально написала на листе своё полное имя. Но не успела она передать бумагу Санде, как колокольчик на входной двери вновь зазвенел, возвестив о приходе новых гостей.

Глава 4

Гостей было трое: араб, азиатка и сутулый светловолосый парнишка, на вид одного с Кэтти возраста. Выглядели они строго и официально. На каменных лицах — усталость и бескомпромиссность, в руках — внушительные кейсы.

— Уильям Сойер, санитарная служба, — представился парнишка. К удивлению Кэтти он оказался за главного. — Нам поручено провести внеочередную проверку в связи с жалобой, поступившей от ваших соседей.

Санда поднялась и подплыла к незваным гостям. Изучила их документы и предписание, задала несколько вопросов и, в конце концов, сдалась. Она провела их через зал к складу. Проходя мимо Кэтти, молодой человек, представившийся Сойером, остановился и сказал:

— Вам лучше уйти отсюда.

Кэтти уловила в его голосе угрозу. Уходить, ничего не узнав, не хотелось. Но иного выбора не оставалось. Уже на улице ещё раз взглянув на вывеску, Кэтти сообразила, что эта проверка может быть как-то связана с так называемой альтернативной медициной. Она просто обязана была рассказать тем людям о своих подозрениях.

Кэтти решила дождаться инспекторов, но время шло, а они так и не появились. Вечерело. В лавках и магазинчиках зажигались огни, а в салоне по-прежнему было темно.

— Они ведь не могли уйти. Я следила за дверью. Если только… — она хлопнула себя по лбу, вспомнив про черный ход.

Обогнув здание по периметру, Кэтти свернула в неосвещаемый переулок. Её глазам предстала ужасающая картина: посреди переулка в центре огненного круга на коленях, корчась от боли, сидела Санда. Кэтти с трудом узнала её, в основном по цветным шалям, поблескивающим в свете пламени. Гадалка выглядела постаревшей лет на тридцать. Её лицо плотной паутиной покрыли глубокие морщины, а чёрные как смоль волосы побелели от седины. Пальцы её некогда изящных рук будто высохли, выставив напоказ безобразные узлы суставов.

От увиденного Кэтти будто парализовало. Она смотрела и не верила своим глазам. По другую сторону огненного кольца с внушительным фолиантом в руках стоял араб и на незнакомом языке читал нечто похожее на молитву. От каждого его нового слова Санда, казалось, страдала всё больше. Она пыталась закрыть уши руками, но от этого становилось только хуже — из ушей потекла кровь. Собрав последние силы, женщина вскинула руки к небу и осыпала араба такими страшными проклятиями, которых Кэтти никогда в своей жизни не слышала.

Отчаянные вопли гадалки привели Кэтти в чувства. Она огляделась по сторонам, в надежде позвать кого-нибудь на помощь. Но вокруг не было ни единой души, не считая азиатки и Сойера, наблюдавших за происходящим из глубины переулка и явно состоявших с арабом в сговоре. А хозяйка салона тем временем стала совсем плоха. Видимо, на крик ушли её последние силы. С колен она завалилась набок и теперь лежала на асфальте, время от времени вздрагивая и постанывая. И хотя Кэтти не до конца понимала, что происходит, всё же решила, что женщине нужно помочь. Собрав в кулак всю свою смелость, она преодолела огненный барьер и приблизилась к гадалке. Увидев её, Санда сделала последний рывок и вцепилась ей в запястье. Глядя на неё остекленевшими глазами, гадалка охрипшим голосом проговорила:

— По семени плод: что посеяно, то и вырастет.

Кэтти немного растерялась, настолько неожиданным и бессмысленным ей показалось сказанное. Но прежде, чем она успела что-то сказать или спросить, женщина закатила глаза и испустила дух. Где-то поблизости послышались крики и возгласы: эти трое, что наблюдали за происходящим, очевидно пытались предпринять что-либо. Однако Кэтти это уже не беспокоило, будто события эти не имели к ней никакого отношения: ни языки пламени, ни мёртвая женщина, ни разъярённая физиономия тощего парня над её головой. Земля под ногами дрогнула, перед глазами мелькнуло звёздное небо, а затем Кэтти отключилась.

Первое, что увидела Кэтти открыв глаза, было лицо отца. Он выглядел радостным, но немного обеспокоенным и говорил непривычно много.

— Проснулась? Как себя чувствуешь? Выглядишь хорошо, но я всё же позову доктора.

Она сообразила, что находится в больничной палате. Отец сидел у её кровати, рядом на кушетке спала мама. Они вернулись, эта мысль очень обрадовала Кэтти. Но потом её будто обдало холодом.

— Дедушка… похороны! — она так растерялась, что не смогла полноценно выразить свою мысль.

— Всё уже закончилось. Ты проспала почти двое суток. Нам пришлось проститься с ним без тебя. Но когда тебе станет лучше, мы вместе навестим его, — отец ободряюще похлопал её по руке.

Кэтти кивнула, а затем бросила беспокойный взгляд на маму.

— Она почти не спала эти дни. Ты нас здорово напугала, — ответил отец.

— А что произошло? — наконец выговорила Кэтти. Она почти ничего не помнила о том, что случилось с того момента, как узнала от полицейских о причине смерти деда.

— Ты упала в обморок посреди улицы. Прохожие вызвали скорую. Тебя привезли сюда и связались с нами. Врач сказал, что причина обморока — стресс и переутомление.

Кэтти снова кивнула. Слушая отца, она размышляла о том, что видела, пока была без сознания. Ей снился кошмар, но ощущения были такие, будто все происходило на самом деле.

Глава 5

— Что значит «ты не хочешь ехать»? — возмутилась мама. — Фрэнк, ты это слышишь?!

Родители Кэтти планировали пробыть в городе ещё пару дней. По соображениям мамы этого времени было достаточно, чтобы выставить дом деда на продажу и подготовить дочь к переезду. Но в первый же день после выписки Кэтти заявила, что остаётся.

— Дело не в том хочу или не хочу. Просто сейчас уже поздно подавать документы в другой колледж. А я не хочу терять целый год. Поучусь пока здесь, а следующей весной переведусь.

— Звучит уж слишком убедительно, — с сомнением проговорила мама. — Не скрываешь ли ты под таким благовидным предлогом иную причину?

— Даже если так, это ничего не меняет, — раздраженно ответила Кэтти. — По крайней мере, до весны я буду занята учёбой, а не какой-нибудь фигнёй. А чтобы Вы могли в этом убедиться, в начале семестра я вышлю вам ключи от электронного табеля успеваемости.

Кэтти выжидающе уставилась на мать. Та, кажется, всё ещё не была удовлетворена. Требовалось вмешательство третьей стороны.

— Лиз, милая, — обратился Фрэнк к жене. — Думаю, мы должны гордиться тем, что наша дочь смогла самостоятельно уладить все вопросы, связанные с поступлением в колледж. Как ни посмотри, а в наше время не каждый подросток на такое способен. У неё явно твой характер и склад ума. И у неё уж точно хватит сил и ответственности, чтобы без проблем отучиться этот год и выполнить данное родителям обещание.

Последняя фраза была адресована самой Кэтти. Та поняла это и энергично закивала в ответ.

— Ну не знаю, — вздохнула Элизабет. — Как же ты справишься одна?

— Раньше же как-то справлялась, — ответила Кэт с ноткой обиды в голосе. — Некоторые мои школьные друзья тоже выбрали местный колледж. Ну, а если с ними отношения не сложатся, найду новых. Я смогу о себе позаботиться.

Хотя она и сказала так, всё же жить одной оказалось куда труднее, чем она думала. Без деда дом, в котором она выросла, казался неуютным и чужим. Прошло меньше месяца со дня его похорон, а его бесхитростный, состоящий из живой изгороди и пары деревьев, сад успел обрасти до неузнаваемости. Заняться стрижкой кустов и газона у Кэтти не хватало смелости. До мастерства деда ей было далеко. К тому же тот часто повторял, что растения и животные чувствуют негатив сильнее чем люди, а потому без настроения к ним лучше не лезть.

А с настроением у Кэтти творилось что-то неладное. Приступы энтузиазма мгновенно сменялись апатией, беспричинная радость — слезами и унынием. К этим перепадам вскоре добавились плохое самочувствие и кошмары. За пару недель до начала учебного года Кэтти обнаружила, что ходит во сне по дому. Она ложилась спать в своей комнате, а просыпалась на кухне или в гостиной, да ещё и с землёй под ногтями. Проверив все имеющиеся в доме цветочные горшки, Кэтти выдохнула с облегчением. В большинстве из них грунт был взрыхлён и полит, из чего она сделала вывод, что на улицу, скорее всего, не выходила. К слову, растения от такой заботы пошли в рост и зацвели. В глубине души она была даже довольна с собой, но здравый смысл твердил, что добром её ночные хождения не кончатся.

Она была обеспокоена своим состоянием, но считала, что для паники повода нет, до тех пор пока у неё не начались зрительные галлюцинации. Однажды, проходя мимо соседских мусорных баков, Кэтти заметила, что на засохшем побеге розы внезапно появился свежий зелёный листок. А в другой раз её уберёг от несущегося на красный свет автомобиля опутавший ногу плющ. Хотя она могла бы поклясться, что когда подходила к светофору, его там не было. Подобное виделось ей всё чаще, и, наконец, она решила обратиться к врачу. Обследование не выявило никаких физических отклонений. Консультирующий её специалист общей практики предположил, что проблема носит скорее психологический характер.

На приёме у психолога Кэтти выложила всё как есть: про смерть дедушки, обморок, один и тот же ночной кошмар с умирающей гадалкой, про хождения во сне и внезапное увлечение растениями. Тот, выслушав её, заверил, что странности, происходившие с ней, это последствие глубокого эмоционального потрясения.

— Ваше подсознание — удивительный механизм. Оно фиксирует всё, что вы видите, слышите и чувствуете, а затем возвращает это вам в самых неожиданных формах. Вы пережили потерю и чувствуете вину. Вам необходимо было избавиться от груза ответственности, которую вы сами на себя возложили. И вы неосознанно связали яд и листовку с женщиной, имеющей отношение к гибели вашего деда. Вам необходимо было выместить на ней боль и гнев, потому в вашем сне женщина понесла наказание. Такое бывает, и бояться здесь нечего. Мы не в силах контролировать наши сны. Насколько я понял из заключения, физически вы здоровы. Ваши галлюцинации связаны с низкой концентрацией внимания.

— Значит, я не схожу с ума? — с надеждой спросила Кэтти.

— Нет. Думаю, вам просто хочется верить в чудо. Вы пока ещё не до конца оправились от пережитого, так что неосознанно ищите уединения. Но и в полном одиночестве вам пребывать не хочется. Проявляя заботу о растениях, вы чувствуете себя нужной, а иногда вам хочется, чтобы они проявляли заботу о вас, — он улыбнулся. — Садоводство — хорошее хобби, но спорт больше поспособствует возвращению в социум и поможет решить проблему со сном.

Слова психолога звучали вполне убедительно, так что Кэтти отпустило.

— Хватит с меня этой фигни. До начала семестра остались считанные дни. Нужно столько всего купить. И пора бы, наконец, подстричься и реанимировать руки после ночных аграрных подвигов.

Глава 6

— Всемогущий Господи, чем это здесь так воняет?! — взвизгнула Черри.

Она застыла в дверном проеме, ища глазами место, куда смогла бы присесть, не испачкавшись. Четвертая оперативная группа стражей приходила в себя после провального задания на своей базе, разместившейся в подвале полузаброшенного дома. Черри всегда ненавидела это холодное и грязное место. А сейчас, когда она была зла и растеряна, её буквально выворачивало наизнанку от этой помойки. Впрочем, в своих чувствах она не была одинока. Брезгливому до мозга костей Лиаму тоже было здесь тяжело. Даже неприхотливый Сойер, уже некоторое время обитавший на базе, свалил бы отсюда при наличии любой мало-мальски сносной альтернативы. Комфортно себя чувствовал, пожалуй, только Боб. Но его едва ли можно было считать человеком. Не найдя, где сесть, Черри стала расхаживать из угла в угол, пинками убирая с дороги коробки с конфискатом и куски обвалившейся штукатурки.

— Пять лет безупречной службы, — сокрушалась она. — И всё коту под хвост! Скажи, Лиам, как ты мог так облажаться?

По лицу Захаби было видно, что его мучил тот же вопрос. Однако, признавать свою ошибку публично он не собирался.

— Я наложил на ведьму печать, как того требовала ситуация. Не моя вина, что она сопротивлялась до последнего.

— И что мы имеем в итоге? — не унималась стражница. — Печать сломана, старуха мертва. Да ещё и свидетель появился. Кстати, что с ней?

— Я вызвал ей скорую, — не выходя из раздумий, проговорил Сойер, сидевший за компом.

— А с трупом что?

— О нём позаботился Боб.

Черри передернуло. Ей даже думать не хотелось, что этот субъект сделал с телом ведьмы. Но общее положение дел немного успокоило её. Возможно, ей всё же не придется возвращаться в Окинаву. В отличие от Лиама, имеющего гражданство, у неё была студенческая виза, которой она резко могла лишиться, вылетев из академии.

— Нужно обо всем доложить Агате, — решительно заявил Билли, разбивая надежды Черри в пух и прах.

— Ну уж нет, Сойер, — запротестовала стражница. — Это по твоей милости мы вляпались в это дерьмо. Я не собираюсь увязнуть в нём ещё больше, слушая тебя.

По сути, вчера в Торговом квартале группа не совершила ничего криминального. Ведьма подозревалась в убийстве стража, вышедшего в отставку, что, согласно Кодексу международной ассоциации личностей с экстраординарными способностями, попадало под высшую меру, то есть смертную казнь. Команда должна была сопроводить её в Следственный комитет для дознания, но подозреваемая оказала сопротивление. Как руководитель группы Сойер принял решение временно запечатать её способности. Их первая ошибка состояла в том, что они не смогли идентифицировать тип ведьмы и выбрали не ту печать. В итоге она оказалась для неё слишком мощной. В довершение ведьма до конца не хотела сдаваться и попыталась применить контрзаклинание. Такого напряжения её тело просто не выдержало, и она отправилась к праотцам.

О второй ошибке все молчали. Всё же совершил её никто иной как сам Сойер. Он не должен был допускать свидетельницу к ведьме, даже если бы пришлось её покалечить. Группа нарушила два пункта устава академии: превышение полномочий третьей степени и неумышленное нарушение конфиденциальности. За нарушения эти в обычной ситуации группа получила бы предупреждение. Проблема заключалась в том, что в этом году они уже исчерпали свой лимит доверия. И за этим промахом непременно последовало бы исключение. По наивности своей Билли полагал, что их куратор Агата Брукс в случае чистосердечного признания сделает ему поблажку и не станет докладывать в ректорат. Но Черри знала Брукс дольше всех в группе и на снисхождение от этой старой стервы не надеялась.

— Ты права, — согласился Сойер раздражённо. — Я нашёл это дело и свидетель — тоже мой косяк. Но если бы всё срослось, мы бы получили нормальную базу в офисном центре.

Повисла неловкая пауза. Каждый из членов команды понимал, что Черри больше остальных жаловалась на условия службы.

— Ну, зашибись! Значит, ты для меня старался! — воскликнула она. — Так постарайся ещё и не трепли Брукс о свидетельнице. Тогда, возможно, мы все сможем ещё чуть-чуть поработать вместе.

Стражница умела быть убедительной, и Билли не оставалось ничего кроме как согласиться.

Постепенно эта позорная неудача забылась, подобно множеству других. Всё шло своим чередом, пока одним августовским днём, спеша на очередное место преступления, они не столкнулись с проблемой, которую так старательно пытались забыть.

— Уильям Сойер! — послышалось откуда-то из толпы, и Черри подумала, что зов этот не предвещает ничего хорошего.

По лицу Билли было видно, что он так же удивлён, как и остальные. Он обернулся и неуверенно пошел на голос. Стражница собиралась остановить его, в конце концов, их ожидал Рикс, но Лиам одёрнул её, по наивности полагая, что тут дела сердечные. Чутьё подсказывало Черри, что эта заминка не принесёт им ничего, кроме гемора. Девица, что окликнула Сойера, явно искала какой-то выгоды. По-другому, по мнению стражницы, быть не могло. С её точки зрения, Сойер не был привлекательным. Он не следил за собой, занашивал одежду до дыр, ходил обросшим, мало ел и спал, отчего походил на зомби.

Глава 7

Без особого энтузиазма подчинённые отправились вслед за Сойером, держа дистанцию в несколько ярдов. Девушка ожидала недалеко от парикмахерского салона. На вид ей было около двадцати. Среднего роста, загорелая, в чертах лица что-то латиноамериканское. В общем-то Черри даже сочла бы её миленькой, если бы не торчащие в разные стороны вьющиеся волосы и огрубевшие и потемневшие от въевшейся грязи руки.

— Это ты звала меня? — угрюмо спросил Билли, подойдя ближе.

— Прям мастер пик-апа, — полушепотом разочарованно прокомментировал Лиам.

— Да, — кивнула девушка. — Я Кэтти Гарсиа. Надо поговорить.

В кармане Сойера зажужжал мобильный. Взглянув на экран, он озадаченно хмыкнул. Видимо, Рикс уже психовал.

— Мы можем отложить это? Я сейчас немного спешу, — он зачем-то обернулся, быть может, хотел проверить, с ним ли ещё его спутники.

— Не вопрос, — слегка раздражённо ответила девушка. — Если это останется у меня.

Она выдернула из его рук телефон и спрятала в карман куртки.

— Как закончишь, позвони. Я скажу, куда подъехать.

Билли проводил новую знакомую растерянным взглядом. Черри и сама удивилась такому повороту событий. Лиам же нервно рассмеялся.

— Ладно, идём, — хлопнув босса по плечу, сказал он. — Нельзя заставлять даму ждать.

— Да, нужно разобраться со всем по-быстрому, — в глазах Сойера мелькнул нездоровый блеск. — Мне любопытно о чём собирается поговорить со мной внучка покойного Гильермо Гарсия.

— Вы опоздали, — укоризненно произнес Рикс, когда стражи прибыли на место происшествия.

Это был многоквартирный жилой дом в центре города. На лестничной площадке седьмого этажа был обнаружен труп темнокожего мужчины средних лет без признаков насильственной смерти. Полиция заинтересовалась им только потому, что на стене рядом с телом кроваво-красным было начертано послание «Смерть детоубийцам». В кармане пиджака жертвы нашли небольшую пястную кость, обернутую обрывкам материи со знаком в виде скрещенных трезубцев в круге. Решив перестраховаться, офицер связался с Сойером. Когда появились стражи, эксперты уже отбыли, забрав с собой тело и найденные улики. Но Рикс успел сделать фото на мобильный.

— Вуду, — нехотя констатировал Билли, взглянув на экран. Остальные молча с ним согласились. — Ты был прав. Это убийство.

Черри достала из клатча кисти с бумагой и приступила к созданию защитных амулетов. Сойер и не пойми откуда взявшийся Боб исследовали площадку и ближайшие пролёты на наличие других знаков и присутствие колдовской силы. Лиам спустился на первый этаж, чтобы создать защитный барьер от возможного влияния колдунов извне.

Через четверть часа все стражи вновь собрались вместе. Спустя минуту вернулся с поквартирного обхода Рикс.

— Удалось установить личность погибшего, — сообщил полицейский. — Это Мартин Уолберг — почтальон. Консьерж опознал его. Говорит Уолберг обычно оставлял корреспонденцию на входе и наверх не поднимался. Возможно, сегодня он решил навестить кого-то из и жильцов.

— Обзвони квартиры этажом выше, — посоветовал Билли. — В одной из них ты найдёшь тело одного из убийц.

— Ещё одно убийство? — осведомился офицер.

— Скорее всего, естественная смерть, — ответил Сойер. — Судя по следам силы, этот колдун очень стар. Он жил в этом доме в течение долгого времени и, вероятно, встретил жертву случайно. Боб предположил, что он признал в нём старого врага, либо убитый насолил ему в настоящем. Он заманил его к себе, где проклял вместе с сообщником. Обряды вуду отнимают много жизненной энергии. Думаю, старик просто не выдержал…

Всё же стоило отдать Сойеру должное. Его предположения, как правило, оказывались верными. Его умение видеть следы заклинаний, складывать мельчайшие детали, подмеченные на месте преступления, в единую картину позволяло группе расправляться с делами лучше остальных. И хотя изначально Черри считала перевод в команду Сойера ссылкой, в такие минуты она гордилась, что служит в составе четвёртой группы. Если бы они ещё не косячили…

— А сообщник? — поинтересовался Рикс.

— Сообщница, — поправил его Билли. — Почерк и высота, на которой сделана надпись, говорят о том, что писала, скорее всего, женщина.

— Честно говоря, я сказал то же самое, когда увидел её, — признался офицер.

— Значит, проверял меня, — усмехнулся Сойер.

Он взглянул на послание ещё раз и вздохнул.

— Вероятно, у вас этому делу не дадут ход, так как вскрытие покажет, что смерть мужчины была естественной. У нас мало времени, мистер Икс. Опроси жильцов снова. Уточни, видел ли кто из них темнокожую женщину за тридцать, ростом примерно пять с половиной футов, с татуировками-знаками на теле.

Сойер вошёл в кабину лифта и нажал кнопку первого этажа.

— Откуда такая уверенность? — бросил ему в след полицейский, но парень его не расслышал.

— Совместно с тем наверху они провели довольно сложный ритуал, — пояснила Черри. — Вуду не просто тыканье иголок в тряпичные куклы. Этому учатся годами. Отсюда и примерный возраст. Что до цвета кожи… Трудно представить, что кто-то из служителей культа всерьёз возьмётся обучать чужака. Так что женщина скорее всего африканка либо афроамериканка. Остальные приметы, думаю, тебе понятны.

Глава 8

Черри дала Риксу защитный амулет, а затем направилась к свободному лифту, увлекая за собой Лиама, только что закончившего фотосъёмку места преступления.

— Чёрт, — простонал Лиам, выйдя на улицу. — Как далеко отсюда до базы. Снова придется ехать на автобусе. Черри, почему твоя тачка так часто ломается?

— У меня, по крайней мере, она есть, — парировала стражница. — Как думаешь, Сойер, мы найдем эту колдунью?

— Не знаю, — задумчиво ответил тот. — В любом случае в этом доме её уже нет. Когда Рикс выяснит личность сообщника, мы сможем определить круг подозреваемых. Может так случиться, что к тому времени её уже не будет в городе.

— Какой ты пессимист, — Черри потрепала его по голове. — Мне вот иначе кажется. Слово «детоубийцы» множественного числа. Значит, она еще не завершила здесь свои дела.

— А ты, похоже, и рада этому, — вмешался в разговор Лиам. — Сойер, ты собираешься вернуть свой телефон?

В тяжелых раздумьях Билли одолжил у Лиама телефон и созвонился с Кэтти. У Черри была не слишком хорошая память на имена, но почему-то фамилия Гарсия сразу показалось ей знакомой. По дороге на встречу с девушкой Лиам напомнил ей о деле с убийцей отставного стража. Ей стало ясно, почему Сойер настоял на том, чтобы они с Лиамом сопроводили его.

Девушка назначила встречу в летнем кафе. Когда они пришли, она уже ждала их. Они сели за столик напротив, и Кэтти некоторое время молча разглядывала их.

— Так и знала, — наконец произнесла она. — Это вас я тогда видела.

— И что же ты видела? — спросил Сойер, подавшись вперёд, укладывая локти на стол.

— Как вы убили гадалку, — нервно и до безобразия громко ответила Кэтти. В глазах её отчетливо читался живой интерес к их троице.

Посетители кафе стали недоверчиво переглядываться. Черри попыталась понять, что же вызвало у внучки Гарсия такую реакцию. В этой ситуации вообще было мало приятного, а она на психопата не походила.

— А мне в этом фильме другой момент понравился, — воскликнул Лиам так, чтобы слышали все окружающие.

— Думай, что говоришь, — полушепотом сказал Билли. — Мы не убийцы. Мы просто выполняем свой долг. То, что произошло тогда — трагическое стечение обстоятельств.

— Извините, — также полушепотом пристыженно ответила Кэтти. — Я понятия не имею, что я в действительности видела. И, наверное, мне стоило держаться от вас подальше. Но, возможно, вы сможете объяснить, что со мной происходит. По словам психолога все эти кошмары у меня из-за стресса. Мой дед недавно умер. Я думаю обстоятельства его смерти не так просты, как кажется. Я и к гадалке той пошла, чтобы всё выяснить. Но появились вы, и я не успела. После случилось то, что случилось. Я оказалась в больнице. А когда вернулась домой, со мной что-то неладное стало происходить.

— Что именно? — уточнила Черри. По лицам парней она видела, что они так же напряглись.

— Вот это. Вы ведь тоже это видите? — Кэтти протянула руку к стоявшему на столике букету маргариток и задержала её в паре сантиметров над цветами. Поникшие бутоны вздрогнули и зашевелились вытягиваясь вверх к ладони девушки. Коснувшись её, жухлые и засохшие лепестки расправились и налились прежним цветом. И хотя Черри не впервой было видеть подобное, она всё же восхищенно выдохнула. Сойер нахмурился.

— Ты можешь ещё что-нибудь?

— Я точно не знаю. Большинство из этих странностей происходят, когда я брожу во сне. Я пыталась заснять себя. Но каждый раз, когда просыпаюсь, камера оказывается выключенной. Вы ведь знаете, что со мной?

Трое в растерянности переглянулись.

— Это прозвучит бредово, — неуверенно начал Лиам после долгой паузы. — Но, возможно, та ведьма передала ей свой дар.

Он взглянул на стражей в ожидании их реакции. Они сначала слабо кивнули, а затем уголки их ртов ехидно поползли вверх. Несколько секунд Сойер и Черри пытались подавлять смешки, но потом расхохотались в голос.

— Ну да, — согласился Лиам. — Фигню сказал. Мы не в том веке живём.

— Хотя, если подумать, — внезапно посерьёзнев произнес Билли. — Это самый логичный из всех вариантов.

— Может и так, но разве к преемнику не должны предъявляться особые требования, — Лиам попытался опровергнуть предложенную им же самим теорию.

— Если речь идет о ведьмах и жрицах духов, то не такие уж и особые, — возразила Черри безрадостно.

Парни уставились на неё в ожидании дальнейших комментариев. Кэтти, опустив глаза, нервно теребила цепочку, висевшую у неё на шее.

— Начнём с того, что преемница должна быть невинной.

— Я никогда ни с кем не встречалась, будто оправдываясь и краснея, ответила Кэтти.

— Тебе лет-то сколько? — поинтересовался Лиам

— Восемнадцать, — она ещё больше залилась краской.

— Ладно, — вздохнул Лиам. — А что там дальше?

— Она не должна быть обращена в какой-либо культ или веру…

— В моей семье все атеисты.

— В роду должно быть три поколения вдов…

— Насколько мне известно, мой прадед погиб на войне. Первый бабушкин муж умер от туберкулёза. Моя мама сейчас замужем в третий раз. Она говорила, что её второй муж попал в аварию, когда они еще жили вместе. Только вот я не знаю, выжил ли он.