Охота на землянку

Глава 1. Айнея

Айнея

Короткими шагами я отрываюсь подальше от того места и того инопланетного убийцы. Оглядываюсь, пытаясь в переулке определить тени от мусора и разрухи.

Какого черта он здесь рыщет? Вынюхивает как ищейка явно привилегированных люминцев. Иначе никак, только эти имеют власть тут, на какой бы из их планет ты не существовал, они мнят себя создателями и правителями. Считают, что имеют право скидывать неугодных сюда, без цели, без возможностей к нормальному существованию, еде, воде, работе. Они будто нажимают кнопку и отправляют в мусорную воронку то, что им разонравилось. Без причин и разборов.

Начинаю об этом думать и снова раздражаюсь. Мало того, что я здесь не должна была оказаться, ни в этой галактике, ни тем более на планете, на которой нет ничего.

Здесь лишь затхлый смрад в воздухе, грязь, разрушение, нищета и болезни.

Снова озираясь назад, ныряю в поворот, который широтой если полметра наберется хорошо. Иду дальше, выискивая нужную доску.

Жизнь здесь научила меня многим вещам. Первое — всегда быть начеку. Второе — не поддаваться панике и искать выход. Третье — ни в коем случае не сдаваться и верить в то, что однажды я выберусь из Тартессы. А может быть снова попаду в колонию, где спокойно могла бы наслаждаться жизнью, если бы не эти инопланетные твари.

Это несбыточная мечта, но лишь она продолжает давать мне энергию и силы. Я мало что помню с момента, как на космическое поселение, где я жила напали. Все затерялось в недрах мозга, плюс защитное поле, которым полностью окружена эта галактика, не способствует к воспоминаниям о прошлой жизни.

Как только ты оказываешься здесь, на тебя будто падает какой-то купол, который размывает твои воспоминания. Первое время, я отчаянно держалась за то, чтобы помнить. Но когда тебе нужно выживать, а не просто существовать в заднице космоса, иных вариантов, как подстроиться у тебя нет.

Снова взгляд вправо и влево, и я дергаю доску, которой прикрыт спуск в подземелье.

Здесь мы и живем.

Точнее те остатки из землян, кто жив и до сих пытается бороться с отчаянием, Тартессой и люминцами.

Иногда мне кажется, что планета сама призвана уничтожать нас, будто в ней уже прописан некий код, который мы не понимаем. То кислотные дожди, то невыносимая жара, или воздух становится буквально ледяным, превращая в лед, и одушевленное, и нет.

В подземелье мы оборудовали наш дом. Здесь своего рода комнаты, как некие юрты, только в земле. Закрываемся мы шторами из разных лохмотьев, которые шьем сами. Готовим или снаружи, или здесь, если удается что-то своровать. Однако, есть среди нас те, кому удается даже работать, я в их числе, потому что научилась маскироваться. А для того, чтобы найти необходимые атрибуты пришлось продать то, что было у меня еще из далекой и исчезнувшей Земли, небольшой кулон в виде молнии.

Не знаю из чего он был, наверное серебро, но мне хватило, чтобы добыть краску, рисовать себе нательные узоры, как у инопланетян. У женщин, как правило, это плотное тонкое кольцо на шее, и несколько рун на предплечьях. Я до сих пор не знаю полного значения всего этого, но, чтобы не отличаться упорно тренировалась рисовать их на себе.

Помимо прочего, приходится скрывать свой светлый цвет глаз, надевая линзы с голографическим меню.

Пробираюсь внутрь тоннелей, и киваю тем, кого встречаю по пути. Мы уже считаем себя семьей, и даже у нас есть своя иерархия. Только отличия лишь в том, что высокородные не приемлют никого, кроме себя, поделив планеты между собой и дав каждой свое предназначение, а мы напротив живем во взаимопомощи и доброте. У нас есть повара, они готовят на всю общину, есть те, кто работают, таких меньшинство, я и еще человек тридцать, кто-то отвечает за лекарства, кто-то готовит всякие незамысловатые штучки, пытаясь создать уют в нашем жилище. Но основная суть в том, что мы готовы поделиться этим друг с другом, безвозмездно. Выручить в беде, или взять доделать за больного его работу. Тогда как Люмина готова истреблять себе же подобных, лишь бы их система кластеров работала идеально.

Одним приказано убивать, вторым лечить, третьим развлекать, четвертым не вонять рядом, и скрыться в самом гнилом месте этой галактики, а они — правители этого мракобесия будут наслаждаться зрелищем и своим никчемным бесцельным существованием.

— Ну что там? — когда я оказываюсь у нескольких проходов с опалубкой в виде уже прогнивших брусьев, слышу голос нашей главной поварихи, полной женщины по имени Дания.

— Там прибыл кто-то из отряда Люмины. Кто-то, кто явно пробыл не один год на Аресе, — озвучиваю напряженно, давая понять всю степень своей тревоги, называя планету воинов.

А тревога есть, потому что если раньше обычные космо контроллеры появлялись здесь четко в определенные часы, то внезапное появление этого экземпляра равно опасность.

— Надо предупредить наших, — киваю в сторону залов, где мы обычно обсуждаем насущные вопросы общины: — Перес там?

Перес — мой хороший друг, который также ненавидит Высокородных во главе с семейством, что являются создателями. Была бы наша воля, мы бы собрали все возможное орудие с этой чертовой Тартессы и пошли бы в наступление на них, бок о бок с Пересом.

Вместе с тем, мы осознаем, что наша раса — это максимально слабое для войны звено. Даже хуже. Наша планета вымерла, а тем, кому удалось поселиться в космической колонии уничтожены высокородными. Эти существа со своими массивными фигурами и множеством вещей, которых мы не знаем и не понимаем, могут одним нажатием пальца перекрыть нам кислород. Поэтому нам остается тихо обсуждать нереальные планы по их уничтожению, и с надеждой верить в лучшее.

Иду в зал к Пересу, чтобы поделиться своим волнением, а тем временем, в голове сам собой снова звучит голос того стража с Люмины.

И его взгляд.

Неестественные глаза, которые таят в себе нечто большее, чем просто опасность.

Глава 2. Ренар

Свет в Зале Совета на Люмине всегда кажется мне слишком ярким. Ослепляющее сияние белых потолков, блеск хрустальных люстр, отражение золотых панелей на стенах — всё это будто кричит о величии и власти. Но я знаю правду. Под этим блеском скрываются интриги, ложь и страх.

Я сижу в высоком кресле в центре зала, ожидая, пока отец, Президент Совета, завершит свою речь. Люди в строгих белых костюмах внимательно слушают каждое слово, кивая в знак одобрения. А я смотрю на экран перед собой, где появляется сообщение: "Земляне живы".

Пальцы медленно сжимаются в кулак, пока я перечитываю текст. Этот сигнал анонимный, но слишком точный, чтобы быть ложью. Неужели кто-то действительно знает? Ведь, как и все остальные, я был уверен, что земляне уничтожены десятилетия назад. Их раса стала примером того, что происходит, когда слабость и жадность захватывают разум.

— Что-то не так? — голос отца холодный, как всегда. Он смотрит на меня, слегка приподняв бровь.

— Нет, отец, — я быстро стираю сообщение с экрана. — Просто задумался.

Президент пристально смотрит на меня, будто хочет разглядеть что-то за пределами слов. Потом кивает и продолжает свою речь. Я делаю глубокий вдох и откидываюсь на спинку кресла. Я должен действовать быстро. Это мой шанс не только доказать свою силу, но и превзойти его.

В кабинете, за тяжелыми дверями, я чувствую себя свободнее. Бросаю планшет на стол и активирую голографическое изображение планеты Тартессы. Низшая каста, отбросы общества — здесь никто не стал бы искать остатки землян. Возможно, именно поэтому они выжили. Если это правда, то я должен узнать.

— Позови мне Тарика, — говорю я слуге. Голос звучит доброжелательно, но приказ железный.

Тарик входит через несколько минут, его строгая униформа безукоризненно выглажена. Главнокомандующий, лучший солдат Лумины, человек, чья преданность системе не вызывает сомнений.

— Приказы, сэр? — спрашивает он коротко, не теряя времени.

Я указываю на голограмму.

— Земляне. Есть вероятность, что они прячутся на Тартессе. Мы получили сигнал. Если это правда, они должны быть уничтожены.

Тарик хмурится.

— Земляне? Но разве…

— Ты хочешь усомниться в приказах? — резко перебиваю его, вставая из-за стола. Я подхожу ближе, мой взгляд тяжёлый. — Ты полетишь туда, найдёшь их и завершишь то, что должны были сделать наши предки. Понял?

— Да, сэр.

Тарик кивает и уходит так же быстро, как пришёл. Я остаюсь один. Включаю запись сигнала, которая поступила после текстового сообщения. Голос искажен, но слова чёткие:

"Они живы. Тартесса. Найдите их, пока не поздно."

Кто мог это отправить? Один из землян? Или кто-то из их врагов?

В любом случае, это мой шанс, который я не могу упустить. Я должен уничтожить их, завершить начатое. Если я добьюсь успеха, отец наконец признает меня достойным наследником. Но что-то внутри шепчет: это дело не будет простым.

Несколько часов спустя я стою у окна своей комнаты. Город Лумины простирается передо мной как сияющий океан света. Идеальная картина власти и богатства. Но за её пределами, на грязной и ядовитой Тартессе, возможно, скрывается правда, которую никто не хочет видеть.

Сжимаю руки на оконном выступе. Если земляне действительно существуют, они станут моим трофеем. Я не позволю никому — ни отцу, ни Совету, ни самому себе — упустить этот шанс.

И если я найду их… Что ж, они либо покорятся, либо исчезнут. Это мой мир. Мои правила.

Но что-то внутри продолжает свербить. Неуверенность. Или, может быть, предчувствие, что это задание изменит всё.

— Земляне, — шепчу я, глядя на ночное небо, усыпанное яркими звездами. — Скоро вы встретитесь со мной.

Глава 3. Тарик

Я спускаюсь по трапу своего корабля, чувствуя, как каждый шаг становится тяжёлым от осознания того, куда я прибыл. Тартесса — мир низшей касты, грязь общества Высшего Света. Здесь всё кажется чуждым, от смрада воздуха до угрюмых взглядов местных жителей, которые прячутся за грязными стеклянными панелями своих домов.

Пыльное небо висит над головой, окрашенное в ядовитый серо-желтый оттенок. Солнце едва пробивается сквозь слои облаков и химических испарений. Но это не волнует меня. Моя цель ясна: найти землян. Выполнить приказ Ренара. И не дать слабости затуманить разум.

Я оглядываюсь вокруг. Местные жители разбегаются, как крысы, стоит только моей тени коснуться их. Их лица, изможденные и безжизненные, быстро скрываются в темноте узких переулков. Они знают, кто я, и что значит мой визит. Здесь все понимают: когда прибывает представитель высшей касты, беды не за горами.

— Вам помочь, господин? — низкий голос заставляет меня обернуться. Это местный торговец, его одежда обветшалая, лицо покрыто сетью морщин и шрамов. Он пытается казаться полезным, но страх выдаёт его.

— Мне нужна информация, — говорю я чётко, стараясь не показать своего раздражения. — Земляне. Говорят, они скрываются здесь.

Глаза торговца расширяются. Он делает шаг назад, но потом быстро восстанавливает самообладание.

— Земляне? Здесь? Вы шутите, господин. Все знают, что их больше нет.

Я подхожу ближе, позволяя своему взгляду стать холодным, как лёд.

— Мне не до шуток. Если ты что-то знаешь, говори. Или я заставлю тебя говорить.

Он нервно сглатывает, отводя взгляд. Тишина затягивается, пока он, наконец, не кивает в сторону одного из переулков.

— Там есть активисты, господин. Те, кто выступает за равенство каст. Они могут что-то знать. Но я ничего не говорил, ясно?

Я киваю и ухожу, оставляя его в оцепенении. Эта планета насквозь пропитана страхом и секретами. И я намерен вырвать правду из любой тени, за которой она скрывается.

Переулок оказывается узким, заполненным мусором и сыростью. Здесь пахнет затхлостью, и каждый мой шаг эхом раздается в тишине. Я замечаю группу людей, собравшихся у костра. Они оборачиваются, когда я подхожу ближе. Их лица насторожены, но не испуганы. Один из них, самый смелый, делает шаг вперёд, высокий мужчина с сильными чертами лица.

— Кто ты? И чего хочешь? — его голос твёрдый, но в нём сквозит вызов.

— Я ищу землян, — отвечаю прямо. — Если они здесь, мне нужно знать.

Смех раздается из толпы. Один из мужчин, сидящих у костра, бросает камень в мою сторону, не целясь, а просто показывая свое презрение.

— Земляне? Это сказки для детей. Здесь только мы — те, кого вы, высокородные, бросили умирать.

— Не все истории — сказки, — говорю я, приближаясь. — Если кто-то из вас знает что-то, мне лучше узнать это сейчас.

— Ты уверен, что сможешь вынести то, что узнаешь? — бросает мужчина. В его тоне больше сарказма, чем страха.

Я прищуриваюсь, делая вид, что его слова меня не задели, и с холодным взглядом сканирую толпу. Их лица не отличаются ничем — одно и то же выражение усталости и скрытой ненависти. Но среди всех выделяется одна фигура.

Я замечаю её — девушку, которая стоит чуть в стороне. Её взгляд холодный, но слишком внимательный. Она явно прислушивается к каждому моему слову, но старается оставаться незаметной. Это не удаётся. Мой взгляд буквально замирает на ней.

— Ты, — говорю я, обращаясь к ней. — У тебя есть что сказать?

Она бросает на меня дерзкий взгляд, словно проверяет, смогу ли я вынести её молчание. Потом делает шаг вперёд. Её лицо покрыто тонким слоем пыли, но глаза яркие, почти светящиеся.

— А что, если я скажу? Ты убьешь нас всех, воин? — её голос звучит спокойно, но я чувствую в нём сталь.

— Я сделаю то, что должен, — отвечаю я, стараясь не показать, что её дерзость задела меня.

Она прищуривается, словно оценивает меня, а потом улыбается — чуть заметно, скорее как вызов, чем жест доброты.

— Тогда ты пришёл не туда, солдат, — говорит она. — Здесь нет землян. Только те, кого ваша система решила забыть.

Я молча рассматриваю её, пытаясь понять, врёт она или говорит правду. В её словах есть что-то большее, чем просто ложь или правда. Что-то, что заставляет меня задуматься. Но я отбрасываю эту мысль. Мое задание — не задавать вопросы, а находить ответы.

— Если я узнаю, что ты мне лгала… — начинаю, но она тут же перебивает.

— Ты узнаешь. Только вопрос в том, справишься ли ты с правдой, которую найдешь, — бросает незнакомка, разворачиваясь и уходя в тень переулка.

Я остаюсь стоять на месте, чувствуя, как во мне поднимается нечто незнакомое. Смотрю ей вслед, глядя на округлые бедра, что вырисовывают восьмерку в такт ее шагам. Что-то в её словах и в её глазах заставляет меня застопориться.

— Как тебя зовут, низшая? — бросаю ей вслед, не узнавая себя.

А глаза тем временем так и не выпускают ее из фокуса. Но я не могу позволить себе слабости. У меня есть задание. И я выполню его, чего бы это ни стоило.

Она оборачивается, услышав меня. Однако, отвечать не торопится, а ее губы демонстрируют презрительную усмешку. Чувствую словно вспышку где-то в себе, не поддающуюся контролю. Такого обычно не происходит, но она определенно воздействует какими-то своими силами. Чем то, что отлично от люминцев. Я еще никогда не встречал подобных ей…

Не спуская глаз с этой диковинной девушки наблюдаю, как она все отдаляется от места.

Ну нет, так легко ты от меня не уйдешь. Даже не надейся, малышка.

Вскоре после встречи я отправляюсь в ближайшую импровизированную таверну, если это можно так назвать. Пара деревянных столов, шаткая барная стойка и пара ламп, мигающих из-за нестабильного электричества. Я должен собраться с мыслями. Она оставила после себя слишком много вопросов.

Кто она? Почему её слова звучали так, будто она знает больше, чем говорит?

Нажимаю на чип, чтобы прийти в себя и просмотреть карту планеты, но сама собой включается ячейка памяти, вновь показывая мне проекцию этой дерзкой обитательницы Тартессы.

Визуал.

Принесла вам красивый визуал, а вот с кем Айнея на нем… Пока секрет)

Глава 4. Тарик

Я сижу за столом в таверне, задумчиво постукивая пальцем по металлической поверхности. Здесь пахнет дешёвым алкоголем и чем-то кислым, напоминающим смесь старого металла и прелой ткани. Но шум голосов и хриплый смех посетителей создают иллюзию жизни, будто эти отбросы нашли способ забыть, в каком аду они живут.

Мои мысли постоянно возвращаются к той незнакомке. Её глаза. В них была уверенность, которую редко встретишь среди обитателей низших каст. Она знала что-то. Нет, она точно что-то скрывала. Но почему я не смог просто надавить сильнее, заставить ее говорить? Почему мне кажется, что ее дерзкий взгляд не просто вызов, а что-то большее?

— Ещё выпить? — бармен наклоняется через стойку, прерывая мои размышления. Его лицо скрыто в тени, но голос звучит осторожно, словно он старается не вызвать моего недовольства.

Я отрицательно качаю головой.

— Не сейчас. Ты знаешь, кто она? Слишком бойкая для вашей планеты, — спрашиваю, и даже не уточняю, о ком говорю. Он, скорее всего, уже понял.

Бармен хмыкает, задумчиво проводя тряпкой по грязному стакану.

— Здесь много особей, господин. Но если вы о той, что часто болтается в переулках — Айнея. Она активистка, борется за права. Народ к ней прислушивается. Но советую не лезть. Она может быть проблемой, даже для такого, как вы.

— Почему? — мой голос звучит резче, чем я хотел. Я не привык, чтобы меня отговаривали.

Бармен только пожимает плечами.

— Говорят, у неё связи. Возможно, даже с землянами. Но кто знает, где правда, а где слухи?

Сердце на мгновение сбивается с ритма. Значит, я был прав. Айнея не просто одна из многих. Она может быть связана с теми, кого я ищу. Но если она действительно знает что-то про землян, то почему покрывает этих уродов, что не смогли прожить в мире внутри маленькой планетки, уничтожив ее свои тщеставлием и не умением договариваться?

Выхожу на улицу, где уже наступила ночь. Холодный ветер пронизывает до костей, а улицы кажутся ещё более мрачными. Лишь слабое мерцание ламп освещает узкие переулки. Город погружается в тишину, нарушаемую лишь шёпотом теней.

Мои шаги эхом отдаются от стен, когда я иду в сторону того места, где видел Айнею. Сомнений нет: если она знает что-то о землянах, мне нужно это выяснить. Но подходить напрямую слишком рискованно. Её дерзость говорит о том, что она не станет говорить под давлением.

На углу одного из переулков я останавливаюсь, наблюдая из тени. Айнея появляется спустя несколько минут, словно угадав, что я здесь. Она не одна. Рядом с ней идут двое мужчин, оба явно из её круга. Их одежда такая же потрёпанная, но движения уверенные. Они знают, что делают.

Я следую за ними, стараясь оставаться незамеченным. Они углубляются в лабиринт переулков, пока не достигают здания с облупившейся краской и полуразрушенной крышей. Я наблюдаю издалека, прячась за углом.

Внутри здания раздаются голоса. Я не могу разобрать слов, но напряжение в их тоне очевидно. Это не просто разговор. Они что-то обсуждают — что-то важное. Возможно, я ближе к истине, чем думал.

Делаю шаг вперёд, намереваясь приблизиться, но тут слышу звук позади. Мягкий, едва уловимый шорох. Оборачиваюсь и вижу темный силуэт. Кто-то следил за мной.

— Вы явно не местный, — раздаётся хриплый голос. Мужчина, стоящий передо мной, невысокий, но с сильной фигурой. Его лицо скрыто под капюшоном. — Что вам здесь нужно?

— Это не твоё дело, — отвечаю, готовясь к возможной угрозе.

Он улыбается, и в этом жесте нет ни капли тепла.

— На Тартессе всё — моё дело. Особенно когда кто-то вроде тебя суёт нос не туда.

Я выпрямляюсь, позволяя своей руке медленно скользнуть к рукояти оружия.

— Если ты думаешь, что можешь меня остановить, попробуй. Но это будет твоей последней ошибкой.

Он смеётся, но не двигается. Мы стоим друг против друга, как два зверя, готовых к нападению. Наконец, он кивает, словно оценивает мою решимость.

— У тебя есть цель. Я это вижу. Но советую быть осторожным. Тартесса не терпит чужаков, особенно таких, как ты.

Я не отвечаю. Вместо этого разворачиваюсь и ухожу, чувствуя на себе его взгляд до тех пор, пока не сворачиваю за угол.

Эта планета полна опасностей, и я не могу позволить себе расслабиться. Если я хочу выполнить свое задание и понять, кем на самом деле является Айнея, мне нужно быть на шаг впереди всех.

Глава 5. Айнея

Несмотря на то, что где-то по округе бродит этот убийца, работу и добычу никто не отменял, поэтому во главе с Пересом и его протеже мы в ночи крадемся к ближайшей лавке. Да, воровство не самая приятная часть нашей жизни, но куда деваться, питаться нужно, а работа, к сожалению, дает мне скудное количество куидов, чтобы можно было приобрести пищу для всех.

Да и из пищи тут нам приходится сильно импровизировать. Зелени здесь нет, она просто напросто не выживет, отсюда никаких живых продуктов мы не имеем, только искусственное и не всегда приятное.

— Сюда, — слышу шепот Переса и тут же прячусь за угол.

Пытаюсь разглядеть чего он насторожился, но в этот момент замечаю, что в начале переулка останавливает космический контроллер, который сканирует местность, освещая ее ярким бело-синим цветом.

Вот же космическая дрянь!

Не дышу, прислонившись к стене и закрыв глаза. Это точно благодаря тому человеку с черными волосами, который буквально уничтожил меня своими неестественными глазами. Иначе бы откуда эти механические урода возьмутся здесь в это время.

— Идем, – снова слышу своего товарища, и выглядываю из укрытия.

Двигаемся дальше и я понимаю, что нам остается буквально один поворот, чтобы добраться до нужной лавки. Она уже закрыта, а сигнализация на тартессе нечто за гранью, точнее есть у нас свои привилегированные отшельники, что в свое время здесь неплохо устроились, по меркам этой мусорной планеты, но в основном тут ни у кого, ничего нет.

Идем шеренгой, напрягая зрение на максимум, чтобы увидеть малейший шорох или угрозу. Если мы увидим кого-то еще из обитателей планеты, то может случится потасовка, хоть к нам и стараются не приближаться, не раз уже натыкались на мелкие стычки среди наших и обыденных жителей Тартессы.

— Айнея, давай! — Перес командует, и я кивнув иду вперед.

Мои габариты позволяют пролезть в лазейку, а дальше я уже смогу открыть замок им, чтобы набить наши карманы едой.

Держу наготове самодельный обрез, заглядывая и понимая, что свет выключен. Не обладая космическим оружием, тяжело конечно вставать напротив, но это все же лучше, чем ничего.

Пролезаю сквозь ржавые прутья, чуть застреваю в бедрах, но рывком протискиваясь, двигаюсь к двери нужного нам помещения из бетона и стали.

Что-что, а лавки люминцы построили что надо, знали, что согнанные сюда начнут красть и крушить, и сделали на качество. Похвально.

Стискиваю зубы, наблюдая огромный, будто амбарный замок. Ищу в кармане небольшой сверток, там шпильки, которые мы сами себе делали. У тех, кто из наших орудует на улицах, есть такой.

Пытаюсь подобрать нужный размер, и дальше в течении минут десяти я пыхчу пытаясь наконец добиться нужного щелчка.

Сил руках не так много, для такой железной махиной, но я прижимаю его к самой двери, и давлю, что есть мощи, проворачивая в нужную сторону.

Наконец, слышится характерное “щелк”, и я чуть ли не сплясав победный танец, аккуратно снимаю его. Открываю скрипучую дверь, не забывая приготовить обрез, и осторожно вхожу..

Внутри пахнет чем-то жженым, пряным, и кисловатым. Но к подобным запахам мы привыкли. Ощущение, что здесь просто на каждом шагу жгут отходы, такой запах стоит даже там, где казалось бы хранятся продукты.

Фонарик у меня на руке, точнее это небольшая лампочка, прикрепленная на резинку. Перес сделал для меня. Прокручиваю лампочку, вставляя ее поглубже в цоколь, и загорается не яркий, но достаточный для меня свет.

Вижу перед собой еще одну дверь, осознавая, что это не основное помещение.

Черт!

Замечаю, стоящие ящики и пакеты, и до меня сразу доходит откуда стоит этот запах. Пытаюсь рукавом спасти свой нос, и тут же рассматриваю новую дверь. Здесь другой замок, будто защелка, и я не понимаю, как могу справиться с ней. Дергаю рукой за торчащий рычажок, но она намертво стоит. Тогда принимаюсь рассматривать железную конструкцию, в поисках какого-либо отверстия.

Почему-то кажется, что она не работает от руки, или от какого-то ключа, если только здесь нет своего рода кнопки, которую сложно найти. Свечу фонариком присаживаясь на колени, и вижу парочку дырочек в железном полотне. Странно, если это будут гвозди, правда ведь.

Снова лезу в свой заветный сверток,доставая сразу две шпильки, примерно одинаковые по размеру. Натягиваю резинку с лампочкой повыше к локтю, и встав на колени одновременно засовываю шпильки в отверстия. Кажется в этот момент я даже не дышу, в ожидании некоего чуда. Но когда я слышу лязг, то замечаю, как рычажок падает вниз, и щеколда отъезжает в сторону.

Подскакиваю, пряча шпильки, и прикладывая усилия открывая дверь. Внутри запах уже совсем другой, и тут я вижу многочисленные тюбики. В каких-то супы, где-то пюре из нужных витаминов.

Улыбаюсь проделанной работе и понимаю, что сегодня в общине будет пир. Только я двигаюсь на выход, чтобы вызвать позывным сигналом Переса, как чувствую, что меня кто-то хватает. Молниеносная реакция то, что я тренировала здесь годами. Резко приседаю, изворачиваясь, и вертушкой оставляю подножку. Однако, судя, по тому, что удара так и не случилось, я тронула лишь воздух. В руки тут же хватаю обрез из-под пояса, и пытаюсь все же увидеть в какой стороне тот, кто хочет напасть на меня.

Когда я оборачиваюсь в сторону, где увидела стойку с супами, буквально замираю без движения. Ужас и тотальный страх уверенно ползут по моему позвоночнику, потому что на меня резко падает луч яркого красного цвета.

Он пляшет и искрит в пространстве, тянется ко мне опасной змеей. А я словно приросла к земле, боюсь сделать шаг, будто если я дернусь, то он тут же ужалит меня. А чем это может закончится, я совсем не имею представления.

Глава 6. Айнея

Сердце грохочет в груди, когда я стараюсь сосредоточиться на звуках вокруг. Кто-то был здесь, в этой самой комнате. Моя рука стискивает обрез так, что пальцы ноют от напряжения. Красный луч исчезает, но шаги, глухие и осторожные, приближаются. Моя кожа покрывается мурашками. Кто это? Люминский охотник? Или хуже?

— Покажись, — требую я, выдавливая из себя спокойствие, которого на самом деле нет. Мой голос звучит ровно, хотя внутри всё кричит.

Тишина в ответ, только лёгкий хриплый смех раздаётся из угла комнаты.

— Смелая для мусорной крысы, — говорит кто-то. Мужчина, судя по голосу.

Из тени выходит человек. Нет, не люминец. Его фигура слишком узкая, черты лица резкие, кожа бледная, будто давно не видела солнца. На поясе висят несколько ножей, а в руках он держит арбалет, явно самодельный. Ещё один мародёр.

— Склад-то нашёл, — продолжаю я, пытаясь выиграть время. — Только уносить что-то из него опасно для здоровья.

Он усмехается, шаг за шагом подходя ближе.

— О, я знаю, — отвечает он, поигрывая арбалетом. — Но тебе тут не место, девочка. Такие, как ты, долго не выживают.

Я делаю шаг назад, чувствуя спиной холод металла двери. Если он нападёт, у меня только один выстрел. Этого не хватит, чтобы одолеть его, если он хорошо подготовлен.

— Послушай, — говорю я, стараясь смягчить голос, чтобы отвлечь его. — У нас с тобой одна цель — выжить. Ты возьмёшь немного, я возьму немного, и мы оба уйдём целыми.

Его смех становится громче, почти злорадным.

— Делить? С тобой? Ты, видимо, не поняла, как тут всё устроено. Я беру всё. А ты можешь просто уйти. Ну или...

Он поднимает арбалет, целясь в меня. Я резко пригибаюсь, слышу свист стрелы и звук, с которым она врезается в стену позади. Больше ждать нельзя. Я кидаюсь в сторону, пытаясь укрыться за ящиками.

— Быстрая, — бросает он с насмешкой. — Но недолго.

Ещё один выстрел пронзает воздух, но попадает только в тёмный угол. Теперь он слишком близко, чтобы я могла выбраться незамеченной. Моя рука крепче сжимает обрез. Я делаю глубокий вдох и вскакиваю, вскидывая оружие.

— Стоять! — кричу я.

Его глаза расширяются на мгновение, но он не останавливается. Тогда я стреляю. Грохот выстрела заполняет комнату, и мародёр падает на пол. Его арбалет выскальзывает из рук. Он жив, но явно ранен.

— Чёртова... — выдыхает он, держась за бок, где растекается кровь. — Убери руки, если хочешь остаться целой.

Я подхожу ближе, стараясь держать оружие наготове. В его глазах уже не осталось уверенности, только злость.

— Кто ты? — спрашиваю я резко. — Что тебе нужно здесь?

— Всё то же, что и тебе, — отвечает он, кривя губы. — Еда. Выживание. Ты думаешь, ты лучше меня?

Его слова заставляют меня замереть. Разве я не делаю то же самое? Разве мы не одинаковы в этом стремлении держаться за жизнь? Но есть что-то в его взгляде, что вызывает у меня отвращение. Мы разные. Потому что я борюсь не только за себя.

Он делает резкое движение, будто хочет схватить нож, и в этот момент дверь с грохотом распахивается. В комнату заходит высокий мужчина, и я сразу узнаю его: воин.

— А ты слишком шумный для мародёра, — говорит он холодно, небрежно оглядывая лежащего на полу мужчину.

Мародёр поднимает руку, будто собирается защититься, но Тарик действует быстро. Одним резким движением он выбивает нож, который тот едва успел достать, и одним ударом отправляет его в бессознательное состояние.

Я застываю, не зная, чего ждать от этого стража. Он смотрит на меня, и в его взгляде нет ни злобы, ни сожаления. Только холодная решимость. Он протягивает мне руку.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

— Могу справиться сама, — бросаю я, но всё же позволяю ему помочь мне подняться. Его хватка сильная, но ненавязчивая.

Когда мы оказываемся на улице, я выдёргиваю руку из его захвата, чувствуя, как злость поднимается внутри меня.

— Я не просила тебя вмешиваться, — говорю я резко.

Люминец чуть улыбается, но в его глазах читается что-то другое — вызов.

— Теперь ты мне должна, — спокойно отвечает он. — И я найду способ, чтобы ты отплатила.

Глава 7. Ренар

Защитное Поле увеличивается, а руки будто наливаются свинцом. Вижу мерцающие линии по всему периметру своего тренировочного зала.

Еще немного, и это будет собственный рекорд. Работаю на пределе своих возможностей, руны буквально горят от перенапряжения, но даже не позволяю себе мысли о том, чтобы легким путем меню собственного чипа восстановиться.

Наконец, когда мои отражающиеся линии доходят до противоположной стены, резко отдергиваю обе руки, и в ответ обе руны, как и оба браслета на запястьях медленно гаснут.

С помощью этих браслетов можно убить каждого, кто находится в пяти метрах от меня. Но если были точнее, каждого, чье дыхание отличного от нашего.

От самой мысли запах победы над отцом уже чувствуется. Черта с два он признает ее на словах, но мне будет достаточно увидеть это в ярких фиолетовых глазах.

Нажимаю на браслет, вызывая меню и собираясь связаться со своим лучшим воином. Кто, кто, а Тарик справится с поставленной задачей. Его умение терпеливо выжидать нужный момент и считывать информативное поле, которое он видит, бесценно. Не зря я выделил его на Аресе среди множества других.

У меня было достаточно вариантов проверить его на вшивость и преданность. Потому сейчас, в нем нет ни малейших сомнений. К тому же именно его я взял с собой на зачистку территории первой колонии поселенцев на космосе после нападения отца на нее.

Так, к слову, президент и по совместительству прямой родственник, пытался доказать, что я достоин только лишь ошметков от короля, но властвовать не в моей природе. Забавно, с чего он так не верит в мою силу, и это вопреки тому, что показатели моей выносливости и системы, добавить еще страсть к расчетам и планам стратегий, так это в разы выше данных его системы в таком же возрасте.

Смотрю на следы своих линий, что оставили на полу яркие порезы и довольно ставлю себе выполненную задачу. Накидываю на торс свой костюм, подключая его к чипу, и теперь я в боевой готовности слушать отчет подопечного.

— Господин Ренар, — он появляется моментально в виде голографической версии себя, следующей за мной в кабинет.

— Почему так долго?

— Скажем, ловил врага на наживку, — останавливаюсь метко посылая в него тяжелый прищуренный взгляд.

— Минута, — говорю, и он кивает.

А сам позволяю себе воспользоваться силой и в течении нескольких секунд оказываюсь у двери в нужный отсек.

— Докладывай, — сажусь в кресло; сосредоточенно глядя на увеличенную копию своего воина.

— Пока я не получил прямого подтверждения, —тихо продолжает он: — Но, господин, слухи отчасти правдивы. Я работаю над тем, чтобы выявить эту группу.

Задумываюсь на пару секунд. Они ведь только и ждут, что мы сделаем плохо, верно… по опыту двух колоний, от которых осталась лишь труха. Потираю подбородок, пытаясь продумать мысль с расстановкой, тратами, и возможными последствиями.

— Каков твой план? — тяну глядя на него.

Тарик оглядывается по сторонам и потом глухо продолжает.

— Хочу втереться в доверие, господин, — даже немного с виной звучат его слова.

Потираю подбородок, давая понять, чтобы продолжал.

— Мне уже земляне должны за услугу, — добавляет еще тише: — Я спас их от мародера.

Поясняет подчиненный, заставляя меня ухмыляться.

— Чтобы потом убить самому. Логично, Тарик, логично. — он кивает, позволяя себе усмешку.

— Я предлагаю сделать нечто большее, — наконец выдаю вердикт: — Вызови к себе еще людей, не шибко грозных с виду, — тут если честно это сложнее: — Можешь даже взять наших люмин, — позволяю и женских особей вырвать из привычного мира роскоши: — Сделай все; чтобы была иллюзия участия президента, Тарик. Но…

— Сам президент не должен знать. — заканчивает он за меня, а я киваю прожигая его проницательным взглядом.

В ответ он склоняет голову, и я отпускаю его работать дальше.

Сделаем нечто для мира, а точнее покажем эту сладкую пилюлю, чтобы потом подложить в нее яд. Для правдивости намерений, чтобы пуганные чужаки вылезли из норок надо бы собрать еще парочку союзников.

Нажимаю на кнопку костюма вызывая по связи давнюю знакомую.

— Фрэя, — расплываюсь в улыбке, как только голографическая девушка показывается передо мной: — Что-то ты совсем пропала…

Она широко светит белоснежным ровным рядом Зубов.

— Ты ведь больше не получал царапин, Ренар, — томно шутит, я же подыгрываю ради своей выгоды.

— Хочу встретиться с тобой, — напрямую озвучиваю то, что она хочет слышать.

— Ренар, я ведь знаю тебя уже сколько, сотню лет? — качает она головой.

— И именно по этой причине от встречи не откажешься… — усмехаюсь я: — Мне нужно твое участие на Тартессе. Максимально конфиденциальным кругом твоих подопечных. Это приказ, и ты сама знаешь. — твердо и безапелляционно проговариваю каждое слово, а она в конце кивает принимая ту власть, что мы имеем в этой галактике.

— Но от встречи я все равно не откажусь, — спустя паузу соблазнительно добавляет.

Усмехаюсь словам, посылая сигнал на ее чип, что вызову ее. Сам же продолжаю выстраивать свой план, вплоть до каждой мелочи, способной быть изъяном в моей идеальной иллюзии.

Глава 8. Тарик

Воздух Тартессы пропитан запахом химикатов и гниения, но я едва замечаю это, пока веду Айнею через тёмные переулки. Она идёт быстро, почти убегая, и я вижу, как её плечи напрягаются при каждом шаге. Её злость почти ощутима, но я не жалею о своём вмешательстве. Она могла погибнуть, если бы я оставил её одну с тем мародёром.

— Не нужно было меня спасать, — бросает она через плечо, даже не оборачиваясь.

— Ты права, — спокойно отвечаю. — Я мог просто смотреть, как он тебя убивает. Или забирает с собой. Это было бы проще.

Её шаги замедляются, и она резко оборачивается. В свете тусклой лампы её глаза сверкают, как заточенные клинки.

— Я справилась бы сама, — говорит она, с вызовом глядя на меня.

Я сдерживаю усмешку. Её упрямство почти восхищает.

— Конечно. Точно так же, как справлялась, когда он прицелился в тебя из арбалета?

Она хмурится, но ничего не отвечает. Вместо этого разворачивается и продолжает идти, ускоряя шаг. Я наблюдаю за её фигурой, скользящей между тенями, и думаю о том, сколько силы и храбрости в ней, несмотря на все обстоятельства.

Мы добираемся до заброшенного здания, скрытого среди складов и старых фабрик. Айнея останавливается у тяжёлой металлической двери, оглядывается, чтобы убедиться, что за нами никто не следит, и достаёт что-то вроде самодельного ключа. Замок щёлкает, и она жестом указывает мне следовать за ней.

Внутри темно, но её уверенные шаги выдают, что она здесь не впервые. Я слышу приглушённые голоса, которые становятся громче, когда мы поднимаемся по узкой лестнице. На втором этаже открывается небольшая комната, где несколько человек сразу же поворачиваются к нам. Их взгляды насторожены, а в руках у двоих я замечаю оружие.

— Всё в порядке, — говорит Айнея, поднимая руки, чтобы успокоить их. — Это солдат. Он... помог мне.

Слова даются ей с трудом, и я замечаю, как её челюсть напряжена, будто каждое слово выходит через силу. Один из мужчин, высокий и крепкий, с суровым выражением лица, делает шаг вперёд.

— Кто он такой? И зачем он здесь?

— Он спас меня от мародёра, — отвечает Айнея, бросая на меня взгляд, полный скрытого раздражения.

Я поднимаю руки в жесте мира, делая шаг вперёд.

— Моё имя Тарик. Я не из тех, кто нападает на беззащитных. И, как уже сказала юная разбойница, я просто помог ей.

Мужчина смотрит на меня, его глаза сканируют каждый сантиметр моего лица, будто он пытается разгадать, вру ли я.

— Здесь не доверяют чужакам, — произносит он, не отводя взгляда. — Особенно тем, кто выглядит, как ты.

— Значит, мне придётся доказать, что я не враг, — отвечаю спокойно. — Начнём с того, что я не пытаюсь забрать то, что принадлежит вам.

Мужчина кивает, но его лицо остаётся напряжённым. Остальные в комнате выглядят не менее подозрительно, но никто не поднимает оружие. Это уже хороший знак.

Айнея, видимо, решает, что разговор окончен, потому что направляется к одному из углов комнаты, где стоит небольшой стол, заставленный картами и какими-то бумагами. Она кидает взгляд на одного из мужчин.

— Всё спокойно? Никто не следил за вами?

Тот отрицательно качает головой, и Айнея облегчённо выдыхает. Но её взгляд тревожен. Я понимаю, что она всё ещё обдумывает наш недавний инцидент.

Ночь наступает быстро, и в комнате становится ещё темнее. Единственный источник света — небольшой фонарь, мерцающий на столе. Айнея почти не разговаривает со мной, но её молчание не напрягает. Скорее, это возможность наблюдать за ней, за её действиями, жестами. Она сильная, но эта сила явно даётся ей через боль и страх.

Когда остальные начинают расходиться по комнатам, Айнея неожиданно подходит ко мне. Её голос тихий, чтобы никто не услышал.

— Ты спас меня, — говорит она, глядя прямо в глаза. — Но если ты попытаешься причинить вред мне или кому-то из нас, я не буду благодарить тебя снова.

Я слегка наклоняюсь, чтобы наши лица оказались на одном уровне.

— Это не угроза, Айнея. Я здесь не для того, чтобы вам навредить. Но ты права — теперь ты мой должник. Посмотрим, что будет дальше.

Она отступает на шаг, её взгляд становится твёрже. А потом, не говоря больше ни слова, разворачивается и уходит в другую комнату, оставляя меня в тишине. Я наблюдаю за её уходящей фигурой и понимаю, что эта девушка — не просто загадка. Она может быть ключом ко всему.

Еще и задница красивая! Но об это я подумаю позже.

Глава 9. Айнея

Пытаюсь уснуть, но как это возможно, когда, по сути, в моей обители враг номер один.

Да, то, что он сделал это…спасибо ему. Но даже после такого, я еще не до конца уверена в его благие намерения. На этой планете нет ни единого существа, кто мог бы похвастаться живущей в истории человечностью. Кажется, что вместе с землей погибли и качества, которые отвечали за взаимовыручку, отсутствие корысти и равноправие среди людей. И я сейчас не про мужчин и женщин, а про то, что всегда ведь и везде по легендам была власть, были вожди и лидеры, но никогда еще не было такого, чтобы людей буквально расселяли по кастам, порой и насильно, как это делается здесь.

Сажусь на кровати, стягивая волосы в жгут, потому что ну невозможно уже. Мысли ни на одну секунду не останавливаются. А учитывая, что для меня на этой планете время и так идет крайне медленно, сейчас это буквально невыносимо.

Встаю, поправляя старые штаны и безразмерную кофту, чтобы выйти и взять себе стакан воды. Аккуратно выглядываю, потому что когда уходила этот инопланетный был здесь. Но сейчас не наблюдаю его, что тут же заставляет меня хмуриться.

И все же надо было скинуть этот хвост в виде этого мощного воина. Правда, перед глазами тут же возникает картинка как легко он расправился с мародером, буквально, одним пальцем, даже ведь не рукой.

И эта сила чувствуется в нем. Во всем. В глазах, что ярко светят, когда он изучает тебя. В маскулинном теле, что в обмундировании выглядит по меньшей мере угрожающе. Да даже в длинном иссиня-черном хвосте, которому позавидует любая девушка. Потому что кажется если он рассечет им пространство, то в прямом смысле разрежет воздух. Я ведь так и не знаю их полных возможностей, поэтому допускаю что-то из разряда фантастики.

Прохожу вглубь комнаты, которая должна была быть его местом. Хоть обрез я не взяла с собой, а зря… но стойка в полной боевой готовности со мной.

Руки согнуты в локтях, а ступаю по земле я так глухо, как могу. Тут две двери, помимо моей. Одна на выход, вторая в следующую комнату. Иду к той, что ведет в комнату, и резко раскрываю, сканируя пустое пространство.

Черт! И куда он делся?!

Следую обратно к двери, которая на выход, и надеюсь, что он не отправился на разведку, чтобы потом устроить нападение…

Да и ребята бы вряд ли оставили его одного…

Выхожу в коридор, намереваясь проверить все помещения, что мы имеем. Иначе тревога меня не отпустит, а еще чертово чувство вины, что это из-за меня этот убийца здесь.

Проверяю аккуратно и тихо, стараясь не дать о себе знать своим же, кто уже отдыхает. Правда, когда я удаляюсь от своей комнаты метров на пятнадцать двадцать, то слышу голоса.

Прислушиваюсь, и крадусь максимально быстро, чтобы застать. Но по мере того, как голоса усиливаются, я понимаю что там какие-то нелепые разговоры, и даже смех.

Ничего важного или несущего смысловую нагрузку.

Что за космическая дичь?!

Подхожу к двери и толкаю ее. А когда сквозь щель я вижу, как несколько наших смотровых и еще парочка добытчиков сидят за одним столом с этим инопланетным…то в прямом смысле, моя челюсть падает на пол.

Так и стою не в силах сдвинуться с места…наблюдая как они берут жестяные кружки, сделанные из банок, и поднимают в воздух, будто сегодня праздник.

Мотаю головой и даже зажмуриваюсь в попытке убрать это видение, но оно не исчезает.

— О, Айнея! — Перес увидев меня, подзывает к себе: — А мы тут решили немного отдохнуть.

— Вижу, — коротко бросаю и в этот момент этот нечеловек переводит на меня свои глаза.

Мое недовольство, я уверена, он видит, и более того, реагирует на него, приподнимая уголок своих ярких губ.

Изумляясь этой реакции, я качаю головой и перевожу глаза на Переса. Тот в ответ поджимает губы, а я так и не сказав ни слова, потому что в основном мне хочется каждому врезать, закрываю дверь и возвращаюсь к себе.

Как быстро они приняли его… Злость сменяет былую тревогу так молниеносно, что я чувствую это по участившемуся пульсу и разгоряченной крови. Я словно ощущаю, как стремительно она течет сейчас в венах.

Сконцентрировавшись на том, чтобы усмирить собственные порывы, я не сразу осознаю, когда чьи-то руки меня хватают. Однако, хватает пары секунд, чтобы с локтя ослабить хватку на талии, и крутануться, прижав к стене того, кто осмелился меня потревожить.

— Какого черта?! — зажимая горло локтем второй руки цежу сквозь зубы этому смельчаку.

Глава 10. Тарик

Воздух в коридоре холодный, и я ощущаю, как лёгкий сквозняк касается кожи. Айнея стоит напротив, её рука на моём горле, а взгляд горит яростью. Её сила и реакция впечатляют, но я едва удерживаюсь от улыбки.

— Тише, тише, тигрица, — говорю я спокойно, не двигаясь. — Если ты меня удушишь, кто же будет спасать тебя в следующий раз?

Она сжимает руку сильнее, но затем резко убирает её и отступает на шаг. Её глаза сверкают, а дыхание учащённое. Я поправляю одежду, расправляя плечи, будто ничего не произошло.

— Ты подкрался, — обвиняет она, её голос дрожит от возмущения. — Ты что, совсем больной?

— Подкрался? — повторяю с притворным удивлением. — Я просто хотел поговорить. Но ты выбрала свой... оригинальный способ приветствия. Признаться, впечатляет.

Её глаза сужаются, и я вижу, как она пытается подавить вспышку гнева. Она отступает ещё на шаг, сложив руки на груди.

— Почему ты здесь, в моём коридоре, посреди ночи? — шипит она.

Я делаю шаг ближе, нарушая её пространство. Её плечи напрягаются, но она не отступает.

— Айнея, ты слишком подозрительная, — говорю я тихо. — Может, я просто хотел удостовериться, что с тобой всё в порядке.

Её дыхание становится чуть резче, и она замирает на секунду. Но потом откидывает голову назад и коротко смеётся, смех полный сарказма и презрения.

— Я в порядке, — отвечает она голосом полоным колючек. — И мне не нужен кто-то вроде тебя, чтобы следить за мной.

Я улыбаюсь, но не отвожу взгляд. Её упрямство восхищает.

— Хорошо, — говорю, чуть наклонив голову. — Но у меня есть вопрос. Про землян.

Она мгновенно замирает. Её выражение лица меняется: на мгновение в красивых сверкающих глазах появляется растерянность. Но она быстро берет себя в руки.

— Землян? — переспрашивает, снова надевая маску безразличия. Правда голос выдает, который звучит странно высоко. Айнея явно не ожидала от меня такого вопроса, а значит… Она может что-то знать. — Ты вообще в порядке? Земляне мертвы уже десятилетия. Все это знают.

Я внимательно наблюдаю за её лицом, выискивая малейший намёк на ложь. Она звучит уверенно и очень убедительно, но что-то есть, что заставляет меня сомневаться. Что-то слишком отрепетированное.

Возможно, обычному жителю было бы это не так очевидно, но не для меня. Я с Ареса, нас учат с детства читать по лицам, по глазам, по манерам. Ведь главное оружие воина — это его мудрость и ум, а потом уже реальное оружие.

— Правда? — тяну я, прищурившись. — Просто странно, что кто-то так сильно старается это повторить. Может, потому что это не совсем так?

Она хмурится, делая шаг ближе ко мне. Её голос становится резким, будто она пытается оборвать разговор:

— Ты точно больной. Почему ты вообще думаешь об этом? Искатель теорий заговора?

Я улыбаюсь шире, позволяя нотке сарказма проникнуть в мой голос.

— Может быть. А может, я просто люблю задавать неудобные вопросы.

Она сжимает руки в кулаки, и замечаю, как её пальцы белеют от напряжения. Мы стоим так несколько секунд, словно в безмолвной схватке. Её взгляд напряжённый, но я чувствую, как в глубине этого напряжения растёт неуверенность.

— Я знаю, что земляне не просто легенда, — добавляю я, понижая голос, чтобы звучать почти заговорщически. — И ты это знаешь.

Цвет глаз напртив меняется почти на черный, это способность всех жителей планет, и говорит о том, что внутри нее сейчас бушует по меньшей мере ураган. Я явно ей неприятен, но как-то это переживу.

— Ты можешь болтать что угодно, — бросает она, срываясь на ярость. — Но это не делает тебя правым. Воин, которого как собачонку подкинули сюда, чтобы разобраться в несуществующем. Насколько великий воин, Тарик, если тебя просят заниматься такой ерундой?

Она разворачивается и идёт в сторону своей комнаты, бросив через плечо:

— Перестань задавать такие вопросы. Это не принесёт тебе ничего хорошего.

— Это звучит как угроза, Айнея? — спрашиваю я, и мой голос наполняется тихим вызовом.

Она не отвечает, не останавливается. Её шаги исчезают за дверью, но напряжение, которое исходит от нее, витает в воздухе.

Я остаюсь стоять в коридоре. Мои мысли возвращаются к её словам, к её реакции. Это было интересно. Очень интересно. Но пока я собираюсь уйти, замечаю что-то странное на стене рядом с её дверью — след от пальцев, будто кто-то в спешке пытался удержаться или остановиться. Я провожу перчаткой сканером по следу, раздумывая, какой секрет она так отчаянно пытается скрыть.

Улыбка вновь появляется на моём лице. Я узнаю правду — так или иначе.

Глава 11. Айнея

Ночной инцидент так и не дает мне покоя, поэтому еле дождавшись раннего утра, я уже пробираюсь по коридорам в комнату Переса.

Неспроста этот инопланетный киборг спросил про землян. Ой, как неспроста.

А эти остолопы вчера уже с ним поделились спиртовухой, которую с трепетом готовят для себя.

Прохожу через коридоры, стоило усилий, чтобы бесшумно пробраться мимо него. Даже в какой-то момент пожалела, что выделили ему именно эту комнату, считай, смежную с моей.

Но терпение, которое у меня здесь выработалось помогло. Было конечно сложно отслеживать дышит он вообще или нет, учитывая, что их грудная клетка не поглощает кислород так, как наша. И единственное, что выдает их жизнеспособность, как меня научили Перес, это едва заметная лампочка на браслете.

Нет, я не самоубийца, поэтому так близко подходить не стала, но видимо, фортуна все же решила навестить меня в этой богом забытой галактике, и Тарик заложив руку за голову продолжил отдыхать, тем самым дав мне видимость этого небольшого голубого огонька.

Оглядываюсь в коридоре, останавливаясь у обители Переса и только потом стучусь.

— Перес, — на всякий случай шепчу, чтобы не разбудить лишние уши.

Пусть я и доверяю нашим, но если речь зайдет о куидах или вызволении с этого места, есть лишь несколько близких мне человек, которые не продаются. А что могут еще предложить эти люминцы, я даже боюсь представить.

— Перес, просыпайся! — чуть яростнее звучит собственный шепот, пока я наконец не улавливаю тяжелые шаги.

— Какого хрена?! — заспанный и растрепанный, он округляет глаза увидев меня.

Тут же ныряю в дверной проем, плотно захлопывая дверь. А он изумленно таращится на меня.

— Айнея, что произошло? — понимаю, он еще под эффектом от вчерашней вечеринки.

Поэтому тут же иду к аккуратно сложенным досками что служат тумбочкой. Беру банку, наливая воду из бутыли.

— Прежде чем я начну негодовать о вчерашнем, этот инопланетный спрашивает о землянах! Ты хоть понимаешь чем это грозит?! — цежу сквозь зубы, а мой товарищ тем временем трет лицо и кивает: — Что?! Что это значит? — указываю на него, не понимая его реакцию и откровенно раздражаясь.

— Он и у нас спрашивал, — вот тут следует отборный космический мат, который я проговариваю про себя со всем своим чувством.

Глубоко вдыхаю и прикрываю глаза, чтобы к чертовой матери его не задушить.

Спокойнее, Айнея. Ты не для этого столько лет скрывалась, не для этого изучала гребанные повадки инопланетян.

— И? — развожу руками в стороны: — Вы обсудили эти легенды?! Поделились знаниями друг с другом?! Может быть идеями как их поймать, мать твою?! Перес, ты в своем уме?! — еще немного и меня затрясет от силы гнева, перемешанного с тревогой.

— Эй, — Перес резко подскакивает ко мне, аккуратно хватая за плечи и заглядывая в глаза: — Он ничего не понял. Мы сказали, что да, ходят такие слухи. А дальше рассказали целую мифическую историю о южной части Тартессы, ведь для нас самих она не исследована… — подмигивает он, а я перевариваю его слова: — Я навел его на ложный след, Айнея… Он пойдет на юг, вместе с подачками от президента.

Вот тут я откровенно хмурюсь, а ликующий шок от того, что Перес даже на их вечеринке остается верен себе сбит этим заявлением.

— Какие подачки?

— Вчера он сказал, что Тартессу хотят привести в порядок, — озвучивает друг, вызывая мое полное недоумение: — Это не быстрый процесс, учитывая сколько она гнила. Но Президент якобы направит сюда мед персонал, каждый желающий сможет получить помощь. Плюс, хотят организовать нечто вроде приема заявлений нуждающихся…

Он чешет затылок, глядя на меня, а я под впечатлением не то, чтобы неверия…я, черт возьми, впервые вообще слышу о таких намерениях Люмины.

— Ты думаешь это правда? — спрашиваю тихо, не скрывая своей растерянности: — Они ведь никогда не снисходили до отбросов…

Перес вздыхает, а затем задумчиво говорит.

— Тарик был убедителен, не восхвалял их, даже больше рассказал, что и на Аресе несладко. Воины проходят через ад, чтобы потом до конца своих дней прислуживать кому-то из высших. У них вообще нет права выбора. А еще Галея полностью зависит от пожеланий Люмины. То есть творческий процесс должен запускаться исключительно по запросам этих инопланетных снобов. — он замолкает на пару секунд, а затем добавляет: — Я поверил ему, Айнея… Он не выглядел как те, которых когда-то отправили уничтожить нас и нашу жизнь в поселении.

Слова Переса сбивают меня с толку. Еще буквально двадцать минут назад, я шла сюда с предложением уничтожить этого воина во сне, лишь бы не выдать свою тайну. А теперь, я в замешательстве смотрю на своего самого близкого соратника и не понимаю как этому существу удалось за ночь сместить фокус зрения моего товарища.

Глава 12. Ренар

​​На Люмине никогда не бывает полной тишины. Даже ночью город гудит, словно живой организм, излучающий свет, шум и силу. Я стою на балконе своего кабинета, смотря вниз на сверкающие улицы, где каждый уголок вылизан до блеска. Здесь всё под контролем. Каждый человек, каждый механизм работает, чтобы поддерживать порядок. Мой порядок.

Но чем больше я смотрю на этот идеальный город, тем сильнее меня раздражает то, что происходит за его пределами.

Тартесса. Отвратительная, разлагающаяся планета, забитая отбросами общества. Мне стоило больших усилий убедить Совет, что Тартессу можно использовать не только как мусорную яму для неугодных, но и как инструмент контроля. И теперь именно она может стать ключом к уничтожению давнего мифа.

— Господин Президент, — раздаётся голос ассистента через коммуникатор. — Доклад по операции на Тартессе готов.

— Входи, — отвечаю я, не оборачиваясь.

Дверь открывается беззвучно, и через мгновение в кабинет входит мой главный аналитик, Линар. Его движения чёткие и быстрые, как у машины. Он молчаливо передаёт мне планшет. На экране мелькают отчёты с Тартессы: данные о Тарике, отчёты о местных группировках и первых результатах поиска.

— Как обстоят дела? — спрашиваю я, изучая документы.

— Тарик действует уверенно. Его присутствие уже произвело впечатление на местных. Мы фиксируем снижение активности в трёх крупных группировках на юге, — Линар говорит спокойно, но в его голосе я улавливаю нотку напряжения. — Однако слухи о землянах продолжают распространяться. Есть вероятность, что местные начнут использовать их в своих целях.

Я хмыкаю, продолжая листать отчёты. Тарик — солдат, но он не глуп. Я доверяю его умению разобраться в ситуации. Он всегда отличался способностью адаптироваться, находить слабые места врага и использовать их. Именно поэтому я выбрал его для этой миссии. Но слухи о землянах раздражают меня больше, чем хотелось бы.

— Слухи, — говорю я, закрывая планшет. — Они слишком долго отравляют наше общество. Если земляне действительно существуют, это угроза. Если их нет — тем более. Народ не должен верить в мифы.

— Мы можем усилить пропаганду, господин Президент, — предлагает Линар. — Подчеркнуть, что земляне были уничтожены ради безопасности всех каст.

— Этого недостаточно, — перебиваю я, вставая с кресла. — Нам нужно не просто отрицать мифы. Мы должны дать людям то, что отвлечёт их от пустых разговоров.

— У вас есть идеи? — Линар смотрит на меня с лёгким любопытством.

Я ухожу к окну, наблюдая за городом. Идеи? Конечно, у меня есть идеи.

— Мы используем Тартессу, чтобы укрепить наше влияние, — начинаю я. — Люди высших каст должны видеть, что мы заботимся о слабых. Мы отправим туда медицинские бригады, инженеров, начнём реставрацию инфраструктуры. Это станет символом нашего великодушия.

— Но ресурсы… — начинает Линар, но я поднимаю руку, заставляя его замолчать.

— Это лишь фасад, — говорю я. — Настоящая цель — собрать как можно больше информации о местных группах. Выяснить, кто контролирует районы, кто распространяет слухи. А если кто-то осмелится подтвердить существование землян, мы найдём их. И уничтожим.

Линар кивает, но я замечаю, что его взгляд становится более напряжённым.

— Вы сомневаетесь, Линар?

— Нет, господин Президент, — отвечает он быстро. — Я просто думаю, что такие меры могут вызвать сопротивление среди низших каст.

— Пусть сопротивляются, — резко отвечаю я. — Мы покажем им, что любые попытки выйти за пределы своей касты обречены на провал.

Линар молча склоняет голову, принимая мои слова. Я возвращаюсь к столу и активирую карту Тартессы на голографическом дисплее. Красные точки отмечают районы с наибольшей активностью слухов. Один из них — южная часть планеты. Именно туда направляется Тарик.

— Убедитесь, что Тарик получает всё необходимое, — говорю я, не отрывая взгляда от карты. — Он должен выполнить свою миссию. Любой ценой.

— Да, господин Президент.

Когда Линар уходит, я остаюсь в кабинете один. Голограмма продолжает светиться, освещая моё лицо. Я смотрю на неё и чувствую, как во мне закипает знакомое чувство — смесь гнева и нетерпения.

Если земляне действительно существуют, я найду их. И их конец станет новой главой в истории моей власти.

Моё напряжение требует разрядки. Я нажимаю кнопку на панели стола, и через несколько минут в кабинет входят две инопланетные девицы — кирены. Их длинные гибкие тела, покрытые переливающейся чешуёй, двигаются с грацией танцоров. Глаза светятся мягким сиреневым светом, а голоса звучат, как шелест ветра.

— Господин Президент, — тихо говорит одна из них, склоняя голову, её руки легко касаются моего плеча.

— Расслабь меня, — приказываю я, не поворачиваясь.

Они начинают своё искусное представление: прикосновения их прохладных пальцев едва ощутимы, как шёпот. Одна из них мягко проводит пальцами по моей шее, вторая снимает мой официальный плащ, аккуратно откидывая его на спинку кресла. Их движения синхронны, как будто они одна сущность.

Но в голове у меня нет места для их изящных манипуляций. Я вижу их такими, какие они есть: созданные для удовольствия, ничем более. Кирены — инструмент, не люди. Они не способны мыслить о чём-то большем, чем то, для чего их создали. Секс, расслабление — их предел.

Я закрываю глаза, позволяя им продолжать. Но даже в этот момент мои мысли возвращаются к Тартессе, к Тарику и к землянам. Война ещё не началась, но я намерен закончить её прежде, чем кто-то узнает о ней.

Глава 13. Айнея

Сколько времени я обдумывала слова своего друга, я даже и не скажу. Но, как результат моего мыслительного процесса это то, что я сейчас иду позади воина, пытаясь не утирать от запаха гнили, что распространяется на сотни километров вперед.

Мы на юге Тартессы. На кой черт я пошла с ним? Хм, даже я не отвечу себе. Однако, ведь враги должны быть даже ближе чем друзья, тогда у тебя всегда будет преимущество.

Рядом с нами еще парочка людей, Переса среди них нет. Если честно, это намеренная просьба от меня. Он должен контролировать происходящее в центре, потому как мы уже видели космолеты с медикаментами и прочим. Нужно понимать насколько этот спектакль правдив, и еще как надолго хватит этих усилий президента показать белым и пушистым…

— Боже! — слышу голос одного из наших: — Тут чье-то разлагающееся тело! — с отвращением, придерживая рот рукой ворчит он.

— Не обращайте внимания, — коротко командует Тарик так и не сбивая свой шаг ни на секунду.

Хм. А выдержка у него железная. Я еще даже не видела, чтобы он хотя бы раз поморщился…

— Нужен перевал, — озвучиваю всем, потому что силы на исходе, а идти нам еще целый день.

И то не факт, что до пункта назначения, о котором рассказали Тарику мы вообще дойдем.

— Айнея? Все в порядке? — Тарик резко останавливается, обращаясь ко мне.

— Не нужно делать из меня слабую овечку, — препираюсь в ответ, потому что ненавижу этот взгляд: — Если я женщина, это не значит, что я слаба.

— Я такого не говорил, — парирует текст же.

— А говорить и не нужно, достаточно глаз, — указываю рукой на его инопланетный взор.

Он усмехается, но кивает и тут же снимает с себя верхнюю часть своего инопланетного обмундирования. Парни тоже ищут на что бы присесть в этих развалюхах.

Мы топчемся уже пару часов по какой-то трухе из металла и камня, будто это разрушенные строения. Пытаюсь разглядеть и себе то ли металлический лист, то ли камень, чтобы присесть и незаметно достать из рюкзака свой перекус.

Я уверена, что у остальных там только средства для защиты или обитания, типа веревки, но никак не еда. Об этом тут думают в последнюю очередь. Но это логично, ведь я единственная, кому еда тут нужна, как воздух. И это создает для меня определенные трудности.

Оглядываюсь по сторонам, пытаясь понять что делает Тарик. Те, кто пошел от Переса тихо переговариваются, не обращая на меня внимания. А вот воин, он будто навострил все свои радары, потому что даже глаз не сводит.

Отворачиваюсь, пытаясь не нервничать и не психовать. Вокруг пустырь и нет ни единой даже полуразрушенной стены или чего-то такого.

Чертова Тартесса.

— Ты какая-то напряженная, Айнея, — подсказываю на месте, не заметив как бесшумно он оказался возле меня.

В его голосе отчетливо слышатся нотки иронии и это бесит еще больше.

— Слишком много мыслей обо мне, подумай о себе, воин, — озвучиваю так и не глядя на него.

Слышу его смешок, а затем он и вовсе садится рядом со мной.

Да уж, Айнея, приятного аппетита.

— С чего такая неприязнь? — вздернув бровь смотрит он на меня.

А я вот ни на один космический куид не поспорю на то, что он такой недалекий. Это снова эти хитросплетения игры… Как и было тогда. Нам говорили вам помогут, а по факту от нас избавлялись. Не гуманно и жестоко.

И пусть я пока на понимаю эту их новую игру, но я обязательно в этом разберусь и выведу на чистую воду этих убийц, что вершат судьбы по своей прихоти не только землян, но и сородичей, таких же инопланетян, как и они сами.

— А ты должен всем нравится, как ваша планета? — отвечаю наконец ему с усмешкой.

Он прищуривается, но отрицательно качает головой.

— Тогда не задавай вопросов, которые ставят под сомнение твой интеллект? — бросаю следом, и отворачиваюсь.

Тарик глухо посмеивается, а затем я вздрагиваю, когда его ледяная рука вдруг касается моей.

— Что ты делаешь?! — пытаюсь отдернуть, но он не дает.

— У тебя рана, — указывает на порез на моей одежде, а я неловко ерзаю на чертовом металле.

— Все в порядке, я сама… — снова прикладываю усилия, чтобы освободиться.

Но хватка этого монстра похлеще захвата любого мародера здесь.

— Позволь мне, — он снова заглядывает в глаза, и я будто вижу их свечение.

Как завороженная смотрю на него не в силах ни отвернуться, ни дернуться. Он не моргая смотрит в ответ, а затем я чувствую как руке становится теплее, и в какой-то момент даже расслабляюсь от ощущений. Я никогда такого не чувствовала. Будто тепло тебя обволакивает, давая возможность понежиться в ней, и ты в этой эйфории ощущаешь себя где-то в параллельной реальности.

— Что ты делаешь? — шепчу я, испытывая буквально целый спектр невозможных ощущений.

— Ты поцарапалась, когда проходила сквозь прутья часа три назад, — озвучивает он в ответ, а я буквально чувствую, как губы тянутся в блаженной улыбке.

Черт! Да что со мной происходит!

— Готово, — наконец, морок спадает и я разглядываю себя как впервые.

— Что это было?! — цежу сквозь зубы тут же доставая из ботинка крохотный нож и направляя его на это существо: — Отвечай!

Он поднимает руки вверх и загадочно улыбаясь встает с места и уходит туда, где сидел до этого.

Глава 14. Тарик

Я чувствую, как Айнея всё ещё дрожит, хоть и старается скрыть это за маской злости. Её рука крепко сжимает нож, и я отмечаю, как напряжены её плечи, как в глазах бушует настоящий шторм. Она злится. Не только на меня — на себя. На то, что хоть на мгновение, но поддалась.

Меня это забавляет.

— Ты собираешься напасть на меня за то, что я тебя вылечил? — лениво спрашиваю, наблюдая, как её пальцы судорожно сжимают рукоять клинка.

— Что ты со мной сделал?! — она кипит от возмущения, но в её голосе слышится неуверенность.

Я медленно поднимаю ладони, делая вид, что сдаюсь.

— Ты же видела, — отвечаю с усмешкой. — Просто помог. Или тебе больше по душе ходить с ранами и заражением?

— Это не объясняет… — она мотает головой, запинается, и мне нравится её замешательство. — …что это было за ощущение.

Я наклоняюсь чуть ближе, позволяя своей силе слегка окутать воздух между нами.

— Ты слишком напряжена, Айнея, — говорю я мягко, наблюдая за её реакцией. — Ты всё время ждёшь нападения. Это… утомительно, не находишь?

Её глаза широко распахиваются, но в следующий момент она мгновенно восстанавливает самообладание. Я успеваю заметить, как её зрачки на секунду расширяются, а пальцы сжимаются ещё сильнее. Она готова броситься на меня. Или убежать.

— Ты… — она делает резкий вдох, но вместо нападения резко встаёт. — Оставь меня в покое.

Я наблюдаю, как она разворачивается и быстрым шагом уходит в сторону остальных. Наблюдаю за тем, как её фигура напряжённо движется сквозь пыль и развалины. Но я знаю — она не сможет просто так выбросить этот момент из головы. Айнея гордая, упрямая, сильная… но даже она не сможет отрицать, что что-то здесь не так.

И теперь мне интересно, как долго она сможет делать вид, что ничего не произошло.

Ночь наступает быстро. Мы разбиваем лагерь среди развалин — остатков старых сооружений, напоминающих когда-то бывшие здесь города. Вокруг темно, но я прекрасно вижу даже в полумраке.

Айнея сидит в стороне, возле костра, разговаривая с одним из своих людей. Я знаю, что она чувствует мой взгляд, но делает вид, что не замечает. Это забавляет.

Решив, что пора продолжить игру, я медленно подхожу, заставляя её наконец поднять голову.

— Можно? — спрашиваю, указывая на место рядом с ней.

— Нет, — отрезает она.

Я всё равно сажусь.

Эта тигрица закатывает глаза, но не уходит. Значит, не так уж против.

— Ты напряжена, — тихо говорю я, так, чтобы никто, кроме неё, не услышал.

Она тут же поворачивается ко мне, глаза сверкают.

— С чего ты взял?! — высокий голос срывается на злость.

Я усмехаюсь.

— Потому что ты избегаешь меня с того момента, как я коснулся тебя. Как будто боишься повторения.

Её челюсть сжимается. Она хочет что-то сказать, но вместо этого молчит, яростно вгрызаясь взглядом в пламя костра. Я наблюдаю за тем, как дрожат её пальцы, как слегка учащается дыхание, а грудь колышется от этого движения.

Это очень… возбуждающе.

— Расслабься, — тихо говорю я, чуть наклоняясь ближе. — Или ты просто не привыкла, когда кто-то о тебе заботится?

Она делает резкое движение, но не отстраняется. Наши лица оказываются всего в нескольких сантиметрах друг от друга.

— Ты ведёшь себя так, будто знаешь меня, — шепчет сквозь плотно сомкнутые зубы. — Но ты ничего обо мне не знаешь.

— Может, стоит узнать? — отвечаю спокойно.

Между нами повисает напряжение. Оно тёплое, опасное, живое. Я чувствую, как её сердце стучит быстрее, как она борется с эмоциями, которые не хочет признавать.

Внезапно, девичьи плечи напрягаются, будто она осознаёт, насколько близко мы друг к другу. Рывком встаёт, но на этот раз я не позволяю ей просто уйти. Моя рука легко, но уверенно хватает её за запястье. Бестия резко оборачивается, её взгляд пронзает меня.

— Не привычно, да? — мои пальцы чуть сжимаются на её коже, но я не причиняю боли, просто чувствую, как её пульс участился.

Кожа до одурения мягкая… Я такую кожу трогаю впервые. Так не бывает.

Она вырывает руку, но не сразу. На мгновение мне кажется, что она хочет сказать что-то ещё, но вместо этого она просто бросает на меня последний испепеляющий взгляд и исчезает в темноте.

Я смотрю ей вслед и усмехаюсь. Эта игра только начинается.