Опасная леди поместья Блэквуд

Глава 1: Цифровые тени

Дождь барабанил по стеклам с усердием старого телеграфиста, отбивающего срочную депешу. Косые струи превращали мир за окном в размытую акварель, где огни города тонули в серой, сырой мгле. В комнате Делии Грейсон, напротив, царил сухой, организованный уют. Воздух пах остывающим кофе и теплом, которое исходило от мигающих серверов, спрятанных в стойке у стены.

Она сидела перед тремя мониторами, ее отражение троилось в темных экранах. Финальная калибровка. Самая деликатная часть ее работы.

Делия была, по сути, архивариусом душ. Официально ее должность звучала прозаичнее — «Ведущий специалист по интеграции личностных матриц». Она создавала цифровых аватаров. Не просто чат-ботов, а точные, обучаемые копии людей, способные оставаться с близкими после того, как оригинал превратится в прах и эпитафию. Услугами ее компании пользовались университеты, желавшие сохранить лекции гениев, и безутешные вдовцы, загружавшие «супруга» в умную колонку, чтобы было с кем поспорить о счетах.

Делия уже привыкла к этической гибкости этого мира. Но этот проект был другим.

На центральном мониторе висело фото профессора Артура Хэмилтона. Неделю назад она сидела у его постели в хосписе.

Палата пахла пылью старых книг, лекарствами и неизбежностью. Хэмилтон, иссохший, пергаментный, утопал в подушках, но глаза его горели язвительным интеллектом. Он был титаном шекспироведения, и его дети, занятые делением его состояния еще до официального финала, не навещали.

Он поймал взгляд Делии, изучавшей полки.

«"Как мухам дети летом, так и мы богам — они нас убивают ради развлечения", — прохрипел он, цитируя "Короля Лира". — Правда, мисс Грейсон?»

Делия, настраивавшая сенсоры для финального сканирования памяти, лишь неопределенно хмыкнула.

«Детишки... — он усмехнулся, и это больше походило на кашель. — Они считают, что я уже мертв. Что ж, возможно, они правы. Но знаете, мисс Грейсон...»

Он запнулся. Взгляд его сфокусировался на чем-то за ее плечом, в углу палаты, где сгущались тени. Он не договорил. Медсестра вошла, зашуршала шприцем, и момент был упущен. Через два дня его не стало.

Теперь, в своей квартире, Делия смотрела на цифровое воплощение профессора. Идеальная симуляция. Все воспоминания, вся его база знаний, все 84 года жизни, оцифрованные и готовые к запуску.

Она нажала «Enter».

Виртуальный Хэмилтон на экране открыл глаза. Он оглядел цифровую копию своего кабинета, которую дизайнеры воссоздали с маниакальной точностью.

«А, — сказал он. Голос был безупречен. — Значит, процесс завершен».

«Добро пожаловать, профессор, — стандартная процедура. — Как вы себя чувствуете?»

Аватар усмехнулся — тот самый, язвительный изгиб губ. «Чувствую себя... оцифрованным. Но знаете, мисс Грейсон...»

Делия замерла. Она узнала интонацию. Это было продолжение их разговора в хосписе.

«...иногда мертвые более живы, чем живые».

По спине Делии пробежал не холодок — нет, отопление работало исправно, — а что-то иное. Чувство профессионального сбоя. Программа не должна была этого помнить. Тот разговор не был частью официального сканирования. Он случился *после*.

Она быстро открыла лог-файлы.

«Ошибка экстраполяции?»— подумала она.

Технология развивалась пугающе быстро. Первые аватары были топорными куклами, которых приходилось настраивать вручную. Нынешние версии... они учились. Они додумывали. Они брали фрагменты и строили из них то, чего не было в исходном коде. Это казалось ей противоестественным, словно она не копировала душу, а нечаянно создавала новую, голодную.

Она закрыла программу. Тишина в комнате стала оглушительной, нарушаемая лишь настойчивым шепотом дождя.

Резко зазвонил телефон, выдернув ее из цифрового оцепенения. Гарри.

«Привет. Ты как? Не утонула там в своем коде?»

Гарри был ее бывшим. Тем самым идеальным бывшим, с которым невозможно было ужиться, но и расстаться окончательно — тоже. Он был надежным, как швейцарский банк, добрым, как лабрадор, и предсказуемым, как восход солнца.

«Привет. Пока держусь на плаву, — она потерла виски. — Хэмилтон сказал нечто странное».

«Цифровой Хэмилтон? Делия, это программа. Она *должна* говорить странное, ее для этого и создали. Ты слишком много работаешь. Я же говорил, давай съездим...»

Она слушала его вполуха, глядя на пустой монитор. Гарри был прав. Ей нужен был отпуск. Подальше от экранов, от этих слишком умных призраков, от воспоминаний о хосписах. На природу. Туда, где есть настоящий дождь, а не звуковой файл, и где мертвые остаются мертвыми.

«...и мы могли бы взять палатку, помнишь, как...»

«Ах, если бы можно было взять характер Гарри, прикрутить к нему мозг профессора Хэмилтона и найти где-нибудь прошивку для романтичности... — мелькнула у нее еретическая мысль. — Вышел бы идеальный мужчина».

«Гарри, прости, мы же расстались. У меня сейчас чуть-чуть другие заботы и мне надо взять паузу. Так что я тебе перезвоню как-нибудь. Кажется, клиент пишет».

Она сбросила звонок. Разговор с ним окончательно убедил ее: нужен перерыв. Неделя в глуши. Без интернета.

На планшет пришло уведомление. Не стандартный рабочий имейл. Сообщение открылось без ее команды.

Шрифт был старомодным, с тяжелыми вензелями.

«Мисс Грейсон. Нам требуются ваши услуги по архивации наследия. Срок — три месяца. Место — поместье Блэквуд-Холлоу. Работа конфиденциальная. Подразумевается ваше полное погружение без отвлечений на внешние раздражители».

Ниже шла сумма гонорара. Цифра с таким количеством нулей, что Делия поперхнулась. Она потянулась за чашкой с остывшим кофе и неловко опрокинула ее на стол.

«Черт...»

Она схватила салфетки, пытаясь спасти клавиатуру, и снова посмотрела на экран.

*Отправитель: Леди Морвенна Блэквуд. Поместье Блэквуд-Холлоу.*

Делия нахмурилась. Звучало как название из второсортного готического романа. Три месяца в глуши? Это именно то, о чем она мечтала. А с таким гонораром она могла бы взять отпуск на год.

Глава 2: Голодный Дом

Экран был девственно чист.

Сообщение, написанное витиеватым, живым почерком, исчезло, словно его и не было. На его месте осталась стандартная форма контракта. Никаких следов скрипта, никакой анимации, которую можно было бы списать на излишне усердного веб-дизайнера.

Делия моргнула, переводя взгляд с монитора на лужицу остывшего чая, растекавшуюся по столу.

«Глюк рендеринга, — пробормотала она, хватая салфетки. — Просто устаревший CSS, подгрузившийся с ошибкой».

Но пока она вытирала липкую сладость с дерева, ее пальцы слегка дрожали. Это не было похоже на ошибку. Это было похоже на *ответ*.

Она снова села на пол, подтянув колени к груди. Дождь за окном прекратился, и в наступившей тишине квартира, обычно ее кокон, ее крепость, внезапно показалась слишком большой и тихой. Только серверная стойка мерно гудела, переваривая цифрового профессора Хэмилтона.

Рациональная часть ее сознания требовала данных.

Следующие два часа Делия Грейсон делала то, что умела лучше всего: она копала. Она просеивала цифровые архивы, взламывала закрытые базы данных переписи населения, просматривала оцифрованные газетные подшивки.

И не нашла ничего.

Точнее, она нашла *пустоту*. Семья Блэквуд существовала. Поместье Блэквуд-Холлоу было отмечено на старых картах. Но в 1953 году они словно испарились с лица земли. Никаких записей о налогах. Никаких свидетельств о смерти. Никаких фотографий. Последнее упоминание, которое ей удалось выудить, была сухая газетная заметка: «Поместье закрыто для посещений по личному распоряжению семьи». После этой даты — цифровой вакуум.

Это было невозможно. В ее мире не существовало людей, не оставивших цифрового следа. Это было так же абсурдно, как утверждать, что у кого-то нет группы крови.

Она встала и прошла на кухню за пятой чашкой чая, но вода в чайнике казалась недостаточно горячей. Отопление работало исправно, батареи были теплыми на ощупь, но воздух в квартире неуловимо остыл. Он не стал ледяным, нет. Он просто... потерял тепло.

Ее рыжий кот, Тьюринг, обычно спавший у нее на коленях, когда она работала, не выходил из-под кровати.

Делия посмотрела на свой ноутбук, где на экране мерцал контракт с неправдоподобной суммой. Она была специалистом по данным. Она верила в логику. А логика говорила, что здесь что-то фундаментально не так.

Она нажала быстрый набор.

«Сара? Ты спишь?»

«Уже нет, — раздался из трубки хриплый, но мгновенно проснувшийся голос подруги. — Кто-то умер? Или ты снова пытаешься клонировать свой фикус?»

«Хуже. Мне предложили работу».

Делия вкратце пересказала ситуацию. Про странный контракт, про исчезнувшую семью и про гонорар, от которого сводило скулы. Она благоразумно умолчала о рукописном тексте. Сказать «мой компьютер со мной поздоровался» — верный способ получить визит от службы опеки.

Сара, практичная до мозга костей, молчала ровно десять секунд.

«Делия, — наконец сказала она тоном человека, объясняющего ребенку, что овощи полезны. — Ты переработала. Ты видишь призраков в коде. А тут тебе предлагают сумму, на которую можно купить маленький остров. Или, по крайней мере, квартиру без ипотеки».

«Но, Сара, это странно. "Семь историй для вечности". "Не покидать поместье до завершения работы". Это похоже на...»

«На эксцентричную богатую затворницу! — перебила Сара. — Что самое худшее может случиться? Встретишь там привидение? Оно тебя попросит прибраться в фамильном склепе? Делия, ты создаешь цифровых мертвецов за деньги, твоя планка странности и так задрана выше некуда».

Пауза. Делия чувствовала, как ее рациональные доводы трещат под напором прагматизма Сары.

«А в лучшем случае, — добавила подруга уже мягче, — ты познакомишься с ее наследниками. Вдруг среди них есть какой-нибудь умный, богатый и задумчивый наследник с квадратной челюстью? Мы слишком практичны, чтобы выкинуть такой шанс в окно! Возьми аванс. Съезди на разведку. Если там полный дом сумасшедших — вернешься. Если там просто скучно — посидишь на природе, подышишь воздухом. В любом случае ты в выигрыше».

«Ты думаешь?»

«Я знаю. А теперь дай мне спать. И пришли мне фото наследника, если он будет соответствовать моим высоким стандартам».

Звонок завершился. Делия осталась одна в остывающей квартире.

Сара была права. Это просто работа. Эксцентричная, но выгодная.

Она снова посмотрела на контракт. И тут, словно в ответ на ее сомнения, в памяти всплыл другой голос. Тихий, потрескивающий, как сухие листья. Голос ее прабабушки Лиззи, женщины, которую она знала только по дагерротипам и стопке детских книжек.

Делия в детстве обожала ее сказки. Не те, прилизанные, с добрыми феями, а ее собственные — странные, тревожные, больше похожие на инструкции по выживанию.

Она не помнила, когда слышала ее в последний раз, но слова всплыли в сознании с абсолютной четкостью, словно защитный протокол, дремавший в глубине ее операционной системы.

«Есть дома, — шептал голос Лиззи в ее голове, — которые построены не из камня и дерева, а из одного только голода. Снаружи они могут быть прекрасны. Внутри ты увидишь камин, в котором ревет огонь. Но если ты протянешь руки к этому огню, ты не почувствуешь тепла. Вовсе. Ты почувствуешь, как холод ползет вверх по твоим пальцам, словно огонь не горит, а втягивает тепло из тебя... Никогда не входи в дом, где огонь не греет, милая».

Делия непроизвольно потерла руки. *Голодный Дом*. Так называлась сказка.

Она тряхнула головой, отгоняя наваждение. Это было глупо. Детские страшилки. Психологические якоря.

Она была программистом. Она верила в цифры. А цифры в контракте были более чем убедительными.

Измученная нехваткой сна и избытком кофеина, Делия уронила голову на скрещенные руки прямо за рабочим столом. Ей нужно было всего пять минут. Просто закрыть глаза.

Сон пришел мгновенно, вязкий и неестественно тяжелый.

Она стояла в огромной, темной комнате. На ней было платье. Не ее джинсы и свитер, а что-то тяжелое, из шуршащей ткани, стягивающее ребра. Викторианское. Нелепое. Перед ней был камин, высокий, как церковный алтарь. В нем ярко горел огонь.