Опасный дар для гадкого утенка

Глава 1

— А-кса-на! Иди сюда немедленно!

Саня удивлённо обернулась, но обращались явно не к ней. Переставший рыдать ребёнок поднял на неё зарёванную мордашку, ткнул пальчиком в спешащую к ним молодую женщину и отчётливо произнёс:

— Мама!

Женщина подлетела, сходу подхватывая малышку на руки, и крепко прижала её к себе.

Саня поспешила подняться с корточек, а цепочку с простеньким кулоном, которым отвлекала девочку, просто накрутила на запястье, чтобы не потерять.

— Спасибо вам, — благодарно улыбнулась взволнованная мамочка. — Эта непоседа второй раз теряется в магазине. Ксюша, не делай так больше, ладно?

— Да не за что, — кивнула Саня, внутренне передёргиваясь. Сама она терпеть не могла, когда её имя сокращали до Ксюши. — Рада была помочь. У вас очаровательная дочурка.

И, наверное, имя девочки в ЗАГСе написали правильно: через «О» — Оксана, а не как с Санькой случилось — через «А». Ну а кто станет заморачиваться с отказником? И на слух одно и то же. Приёмные родители ничего менять не стали, а жаль. Саньку такие вот мелочи жизни иногда задевали. Не то, что она была такая щепетильная или правильная, просто должны быть в мире какие-то элементарные законы, запрещающие коверкать имена.

Саня с застарелым возмущением вспомнила паспортистку, которой нарочно несколько раз указала на ошибку в свидетельстве о рождении. Та равнодушно кивнула, сделала пометку в углу заявления и сказала приходить через неделю. Но за паспортом пришлось ходить несколько дней подряд — каждый раз что-то случалось, словно вмешивались извне. То все компьютеры отключились, то электронный ключ от кабинета потеряли, то её документы не могли найти, то приёмная мама Тома прихворнула.

В итоге всё получилось спустя почти месяц — первый её паспорт, наконец, был готов. Саня, не веря счастью, улыбнулась приёмному отцу, который смог сопроводить её в тот день, проверила внимательно дату рождения: семнадцатого сентября девяносто третьего года. Поставила подпись дрожащей рукой и полюбовалась именем. И, как громом поражённая, уставилась на чёрные глянцевые буковки: «Аксана Даниловна Берёзкина».

— Я же просила! — поглядела на нетерпеливо смотрящую на часы паспортистку. — Имя на «О» должно начинаться!

— Пишите заявление и подавайте все документы в плановом порядке, — равнодушно заявила женщина. — Но вам придётся заново оформить все справки, те уже не годны.

— Санечка, — сочувственно вздохнул папа.

Аксана, так и не сменившая имя, пулей вылетела из паспортного стола, решив, что ноги её там больше не будет.

В двадцать лет всё повторилось до обидного похоже. Разве что родители больше не присутствовали при каждом посещении. Не потому, что этого уже не требовалось для двадцатилетней девицы, а потому что оба тихо покинули этот мир один за другим в течении одной недели. Они были уже пожилыми, когда удочерили маленькую Аксану. Отец не дожил пару недель до восемьдесят пятого дня рождения.

Тогда Саня ещё не отошла от организации общих похорон, тяжело переживая потерю близких людей. Вяло реагировала на мировые катаклизмы, что никак не давали получить новый паспорт без проволочек. А когда всё же выдали его, Саня почти не удивилась. Кто-то свыше, видимо, решил, что быть ей Аксаной до скончания века.

В гипермаркете сегодня творилось столпотворение. Тележек не хватало, к кассам выстроились длиннющие очереди, казалось, здесь собралось полгорода, чтобы закупиться к первому сентября. А может быть дачники присоединились — впереди пятница, да и погода стоит всем на зависть: солнечно и тепло, хоть и обещали дождь и похолодание.

Аксана просто не смогла пройти мимо рыдающего ребёнка. Родителей девочки поблизости видно не было, вокруг сновали озабоченные покупками люди, и Саня испугалась, что ребёнка просто затопчут или ещё что случится нехорошее. Она загородила девочку своей тележкой и наклонилась к малышке, чтобы узнать у неё хоть что-то, а потом отвести к стойке информации.

— Ну ладно тебе, не плачь, сейчас найдём твою маму, — смогла она вклиниться между двумя горькими руладами.

— Мама идти? — спросил ребёнок.

— Идти, — согласилась Саня. — Пойдём вместе к твоей маме?

— Иглать! — заявила малышка и восторженно поглядел на Санькину грудь.

Оказалось, что из выреза рубашки выпал кулон, привлекая внимание девчушки. Простенькая безделушка в виде полумесяца и звёздочки золотисто поблёскивала, свисая на тонкой витой цепочке.

— Это не игрушка, — пытаясь отвлечь внимание ребенка, она спрятала кулон под рубашку.

Девочка заревела.

Пришлось снимать цепочку и показывать малышке, как забавно на ней качается кулон. Не будь это скромное украшение единственной вещью, оставшейся от биологической матери, Саня давно бы от него избавилась. Или, вот, девочке подарила бы без всяких сожалений. Явно же простая бижутерия. Но... рука не поднималась расстаться с кулоном. Везде таскала с собой, даже в душ. Иногда Саньке казалось, что эта невзрачная безделушка, принадлежавшая той, что оставила её в роддоме — как-то защищает её, приносит удачу.

Сдав мелкую тёзку её матери и отстояв длиннющую очередь, Саня, наконец, добралась до кассы. Бодро выложила на черную ленту свои покупки, посмотрела на время. Кажется, везде успевает. Кулон на запястье забавно смотрелся. Может, так и носить?

Иногда, в детстве, зачитываясь приключениями Гарри Поттера, Саня представляла, что она маг или там ведьма, не суть, а этот кулон… вроде волшебной палочки или волшебного же амулета. Качнёшь, загадаешь желание, и о-па! Оно сбывается. Или, допустим, кулон — это портальный ключ в другой мир… Ну а что? Крепко сжимаешь кулон в кулаке, представляешь себе мир, в котором хотелось бы жить. Произносишь кодовое слово — и вот ты уже среди какого-то поля мчишься верхом на вороном скакуне, а вдали сверкают шпили прекрасного замка…

«Да уж, — горько усмехнулась девушка, — размечталась! Кажется, я и сейчас не прочь была бы сигануть в магический мир... Магия! — Саня вздохнула. — Да нет в мире никакой магии, уж в этом я убедилась неоднократно. Но помечтать-то можно чуточку? Эх!»

Глава 2

Тётя Клава оказалась живой. Должно быть, старая женщина услышала звук автобуса, потому что ждала Саню прямо на крыльце, с суровым видом сложив руки на животе.

— Вы к кому, барышня? — спросила она прохладно.

«Обижена, — поняла Саня. — Что давно не приезжали».

— К вам, Клавдия Петровна! — примирительно ответила она. — Помните меня? У вас тут много лет снимали комнату Данила и Тамара Берёзкины.

— Их помню, — согласилась старушка. — А тебя нет. Чего надобно?

— Умерли они оба, — ответила Саня, расстроенная, что её не хотят признавать. — Вот, вам велели передать. Последняя воля Данилы Максимовича.

Саня достала из рюкзака конверт и протянула женщине.

— Что это? — не спешила принимать конверт тётя Клава. — Мне ничего чужого не надо.

— Но это ваше, — возразила Саня, начиная томиться. — Данила Максимович завещал. Там деньги. Если не нужны, так в церковь отнесите или бедным раздайте.

— Ишь какая прыткая, — покачала головой тётя Клава, но конверт взяла. — А девчонка их куда делась? Страшненькая такая, кожа да кости, всё книжки читала.

«Страшненькая?» — с досадой удивилась Саня. А ей-то казалось, что тётя Клава шрамов Санькиных не замечала. И вдруг доказывать, что это она, Санька и есть, расхотелось. Выполнила свой дочерний долг — и хватит.

— Не знаю — ответила Саня старушке. — Вроде бы, в больнице работает медсестрой.

— Вот и славно, — старушка резво развернулась, открыла дверь, остановившись на пороге, потом медленно развернулась и, взглянув Саньке прямо в глаза, заявила: — Передай ей, девонька: если некуда будет вернуться, пусть ищет своих.

Тетя Клава кивнула дважды, отвернулась от Саньки, зашла в прихожую и заперла за собой дверь на засов, даже не попрощавшись. А ведь раньше никогда днём дверь не запирала. В горле от такого недоверия, наверняка в честь гостьи, в горле появился комок. Вспомнились папа Данила и мама Тома, как они любили сидеть в этом саду, на старой скамейке с вырезанными на спинке инициалами: «Б.А.Д.» Сегодня это пищевая добавка, а вообще – это Санькино творчество, проверка новенького перочинного ножа: Берёзкина Аксана Даниловна — означала корявая аббревиатура.

Саня ещё потопталась, ожидая, что тетя Клава вернётся. Рассмеётся своим мягким смехом, позовёт пить чай с плюшками. Но секунды текли, а за дверью никаких шагов не было слышно. Саня сокрушённо покачала головой и вышла обратно на дорогу.

Надо же, не узнала! Это немного задевало, но не слишком. Саня и не рассчитывала приезжать сюда снова. Но слова тети Клавы почему-то запали в душу. Почему Саньке некуда будет вернуться? Квартира ведь есть, точнее — комната, но тем не менее. Кого своих, если она детдомовская и даже фамилию родной матери не знает? А приёмных искать не нужно — две аккуратных могилы на городском кладбище. Десятый ряд, сорок второе место.

Чувствуя горечь и непонятные сожаления, Саня двинулась в обратный путь — к центру поселения. Уехать сегодня из деревни она вряд ли сможет. Тот рейсовый автобус, который отменили, назад, к последней электричке, уже не поедет.

Было у Саньки в планах, если что — переночевать у тети Клавы, да что уж теперь. Оставалось идти к площади, да смотреть, сдаёт ли ещё комнаты Пал Игнатич. Помнила Аксана подружку Верочку, что жила с отцом над лавкой с хозтоварами. Продавца, Пал Игнатича, хозяина той лавки, Саня тоже помнила неплохо.

От Верочки Саня знала, что у Пал Игнатича нередко останавливаются таинственные гости, которые снимают комнаты на день-другой. Паломники, вроде бы, на какое-то целебное озеро.

Что за озеро, Саня не помнила, да и много их было вокруг деревеньки. Некоторые и названий не имели, другие по-простому назывались: Карьер, Красное, Круглое, Длинное и все в таком роде. Которое из них целебное?

Проходя мимо дома местной фельдшерицы, Саня вдруг увидела её саму. Тётя Ася как раз работала в саду. Значит, так и живёт здесь, никуда не уехала, как грозилась.

Поддавшись порыву, Саня помахала ей и громко поздоровалась.

— Доброго дня!

— Вам чего? — крикнула ей фельдшерица.

— Тёть Ась, это я, Саня! — пришлось повысить голос.

Тётя Ася всё же подошла к забору и посмотрела озадаченно.

— Как вы назвались? — спросила она осторожно.

Саня широко улыбнулась.

— Неужели не признаёте?

Взгляд фельдшерицы ни на йоту не изменился. Остался таким же настороженным и недоверчивым.

— Девушка, я впервые вас вижу, уж извините, — выдала тётя Ася. — Так что вы хотели? Комнату снять? Я не сдаю. Вы бы к Клавдии наведались, что ли. Когда-то она сдавала комнаты одному дачнику с семьей. Она на той стороне живёт, вы прошли. У калитки ещё столб бетонный, невысокий, с рисунками...

Столб с рисунками Саня хорошо знала. Именно она его разрисовала однажды, да так и остались на корявой поверхности её художества…

Но сейчас воспоминания не радовали. В сердце Саньки медленно заползал страх. Можно поверить, что тётя Клава стала многое забывать на старости лет. Но чтобы сразу двое отказались её вспомнить! Что фельдшерица не притворяется, она поняла сразу. Неужели за эти пять лет она так сильно изменилась? Да хоть бы по шраму узнали — приметный же, и волосами не скрыт.

— Спасибо, — пробормотала она в замешательстве. — Мне не нужна комната, извините. Хорошего вам дня!

— Всего доброго, — ответила тётя Ася прохладным тоном и пошла обратно к своим грядкам. Ничего не изменилось в соседском саду. Даже гном деревянный торчал среди травки, загадочно глядя большими глазами. Вот он хитро улыбнулся и подмигнул ей.

Саня вздрогнула и моргнула. Гном уныло смотрел в сторону деревянным лицом. Примерещится ведь!

Саня посмотрела на темнеющее небо. Оставалось идти к торговой площади. Если и там её не узнают, пусть. Не прогонят же на ночь глядя?

Пал Игнатич улыбнулся радушно и так знакомо, что сердце Саньки радостно дёрнулось. Узнал!

— Здравствуйте, — покивал он, открыв дверь лавки, которую собирался уже закрывать. — Что хотели, барышня?

Глава 3

Первый привал устроили на берегу живописного, хоть и маленького озера. Саня с удовольствием размялась, прогулявшись сначала в кустики, а потом до кромки воды, где вымыла руки и лицо, а потом просто любовалась красотой лесного водоёма.

Ребята были живо приставлены к делу: кто-то искал сушняк для костра, кто-то таскал воду, кто-то шатёр устанавливал, а кто-то начал готовить обед. Арсен раздал всем задания, а сам занялся костром. Срезал дерн лопатой, вырыл небольшую яму.

Дальше Саня не смотрела, её ни к чему не приставили, и можно было просто прогуляться. У самой воды, поверхность которой была удивительно гладкой, она замерла, вдыхая чистый воздух и любуясь совершенной красотой.

Водитель Толик вдруг оказался рядом и посоветовал:

— Ты бы тут не стояла, Сань. Озеро это непонятное, лучше отойти на пару метров. Ключи ещё бьют, тут даже летом никто не купается. Некоторые верят, что оно проклято.

Саня послушно отошла на три шага, в свете новых событий в её жизни, в проклятье было легко поверить. Внезапно, почти у самого берега вынырнула девица с зелёными волосами и острым носиком. Глаза на пол-лица бледно-голубые и немаленькая грудь прикрыта лифчиком из чешуи. Девица Саньке подмигнула, улыбнулась и помахала рукой. Между её пальцев Саня заметила перепонки. Русалка? Завизжать Саня не смогла, потому что не умела этого делать. Но дыхание перехватило и напал ступор на пару мгновений. Она ведь не сходит с ума, что ей уже русалки мерещатся?

Саня стремительно посмотрела на Толика. Тот снова дымил сигаретой, бездумно глядя на воду. Не видит?

Русалка засмеялась беззвучно, нырнула в воду, после чего над поверхностью мелькнул её шикарный рыбий хвост. Саня выдохнула от реалистичности происходящего.

— Как думаешь, Толик? — спросила она, борясь с охватившей её мелкой дрожью. — Может, здесь русалки водятся? А никакого проклятья нет? Кажется, я одну видела.

— У-у, Саня, — хохотнул усач. — Тебе сколько лет, что в сказки до сих пор веришь?

— Уже семнадцать, — пожала она плечами. — И почему сразу сказки? Скорее уж фэнтези.

— Что за сказки? — подошёл к ним Арсен.

— Саня русалку увидала, — сдал её Толик, опять хохотнув.

Смешно ему! Саня пристально смотрела за реакцией Арсена. Но тот даже не дрогнул. Только посмотрел на озеро и фыркнул:

— Чего только на свете не бывает! Сань, палатки у тебя нет, так понимаю?

— Нет, — подтвердила она, запоздало досадуя. О таких прозаических вещах она даже не подумала.

— Ничего, — успокоил её Арсен. — У меня достаточно просторная палатка, не пропадёшь.

И легко взбежал на холм, направляясь к автобусу. А Саня стояла почти оглушённая — это он, блин, серьёзно, что ли? Предполагает, что она будет спать с ним в одной палатке? Вот уж этого она допустить не могла. Может, просто проверка — бывают же и в семнадцать лет разбитные девицы. Но она точно не из таких — и точка.

Пора было познакомится с народом. Три девочки как раз занимались обедом у складного стола. С ними надо было свести знакомство в первую очередь.

Саня сразу побрела выполнять план.

— Привет, девчонки, — поздоровалась она бодро. — Давайте, помогу чем-нибудь. Я, кстати, Аксана, на базе в качестве медика, если что обращайтесь. Но лучше зовите меня Санькой, так мне привычнее.

Насторожившиеся, было, девочки ответно заулыбались. Особенно, когда Саня добавила к их рациону свои запасы копченой колбасы и хлеба.

— Света.

— Юля.

— Рита.

— Мы делаем бутерброды, — пояснила самая младшая на вид Юля. — И вашу колбасу можно сразу порезать.

— О, хорошая колбаса! — сказала Света. — Я такую покупала. Порежете?

— Только потоньше, — с улыбкой добавила невысокая Рита. — Чтобы на всех хватило. Хотя теперь колбасы у нас много!

Это Саня любила и умела. Копчёная колбаса была быстро нарезана острым ножом. Потом они вчетвером сооружали бутерброды. Даже немного поболтали о том, о сём. Саня узнала, что Света уже в третий раз едет на базу. Рита второй, а Юля совсем новичок и немного опасается лошадей.

— А палатки у вас свои? — между делом спросила Саня.

— Конечно, — кивнула блондинка Света. И тут же проявила смекалку. — А что, забыла взять?

Они как-то быстро и естественно перешли с девочками на «ты».

— Забыла, — покаялась Саня с удручённым видом.

— А давай со мной, — оживилась Юля, более остальных похожая на мальчика, когда прятала косички под бейсболку. — Сань, правда, у меня двухместная палатка, но она достаточно просторная для двоих. А одной в палатке жутковато будет ночью.

— Точно, — подхватила бойкая Рита. — У нас со Светиком одноместные, но любимые. Сами думали, что с Юлькой делать. Зато у меня есть запасной плед шерстяной, это на случай, если спальник ты тоже забыла.

— А у меня подушечка запасная, — не осталась в стороне Светка. — С удовольствием поделюсь.

Саня благодарно им улыбалась. Выход был найден, и ей не придётся ночевать с хитрым Арсеном Марковичем в его просторной палатке. Не то, чтобы она опасалась, что к ней будут приставать, но приличия будут соблюдены.

Заодно Саня узнала, что мальчишки взяли палатки, где живут по двое и по трое, так им веселей. И что всего мальчиков двенадцать, но на базе их будет больше, приедут другим путём. Самому старшему, Глебу — восемнадцать, он у них в третьей команде вроде старосты. А младшему, Кольке, всего четырнадцать. Но мальчишка уже третий год ездит на базу, прямо как Светка.

Ещё по секрету ей сообщили, что Светка влюблена в Глеба, Рита — в какого-то Рому из тех, кого встретят уже на базе. А Юлькино сердце пока свободно.

— А вы с Арсеном Марковичем разве не вместе? — краснея, поинтересовалась Юля. Остальные девочки тоже уставились на Саньку с любопытством.

— Да нет, — легко отмахнулась Саня. — Вчера только первый раз его увидела. Симпатичный, конечно, но, боюсь, не в моём вкусе.

Светка и Рита разочарованно застонали. Юлька вздохнула.

Глава 4

На базу они въезжали уже в полной темноте, благо территория лагеря хорошо освещалась. Поразил высоченный забор из заострённых кольев. Сразу вспомнились русские народные сказки о жилище бабы Яги, где на таких же кольях висели человеческие головы. А может, в здешних лесах жил кто-то вроде Кинг-Конга, которому каждое новолуние поставляют свежую девственницу? Саня вздрогнула, отвлекаясь. Перед ними распахнули монументальные ворота, и микроавтобус въехал, наконец, на огромную территорию базы.

Во всяком случае, чтобы встать на парковку, Толик проехал мимо ровного строя огромных военных палаток — Саня насчитала семнадцать штук, мимо деревянных домиков, двух или трёх сараев, мимо длинных обеденных столов под навесом, мимо некой спортивной площадки, чтобы остановиться у дальней стены рядом с двумя грузовиками типа «Урал» и десятком других менее габаритных машин.

У Сани с трудом двигались ноги и сгибались колени, когда она, подхватив свою сумку и рюкзак выползала из автобуса на твёрдую землю.

Чего не ожидала, что на неё сразу налетят довольные жизнью девчонки. Да и все ребята оказались рядом. Значит, приехали раньше и ждали их автобус с вещами.

Саня умудрилась обнять сразу всех троих и спросила с ними в унисон:

— Вы как?

— Ты как, жива?

Они дружно рассмеялись. Даже Юлька выглядела возбуждённой и радостной. Она последней выпустила Саньку из цепких ручек.

— Мы за вещами! — сказала Светка. — А потом покажем тебе нашу палатку. Большую, на двенадцать человек.

— А мы будем там втроём, — радостно добавила Ритка. — И если ты захочешь…

— Думаю Сане выделят место в бараке, — перебила её Светка. — Но мы всегда будем тебе рады.

Выглядели девчонки потрёпанными и весьма грязными, но смотреть на их счастливые лица было сущим удовольствием. Они умчались в автобус добывать свои вещи, оставив с ней Юльку.

— Я научилась, научилась, представляешь? — захлёбываясь, поспешила поделиться восторженная девушка своими впечатлениями. Сейчас она как никогда походила на чумазого мальчишку. — Даже Арсений Маркович похвалил! Чуть не умерла, но было так здорово! Жаль, что тебе не хватило лошади!

— Ну, если сам Арсений Маркович оценил, — серьёзно покивала Саня.

— Он очень редко кого хвалит, — тихо пояснила Юлька. — И Гарик это говорил. А меня похвалил! А я же в первый раз. И там было болото, а ещё перевал через горы!

Юлька говорила и говорила, и Саня поняла, что Толик весьма неплохо знал маршрут этой конной прогулки.

— Долго нас ждали? — умудрилась Саня вставить слово в Юлькин страстный рассказ.

Та даже выдохнула.

— Успели почистить лошадей и поужинать, — отчиталась Юлька. — А потом Глеб заметил наш автобус, и мы сразу сюда побежали. Вещей, чтобы переодеться у нас же не было.

— Держи, Юлька, свои баулы! — вернулись к ним девчонки.

— Наша палатка номер одиннадцать, — добавила Рита. — Юль, пойдём переодеваться. А тебя, Сань, Арсений Маркович просил подойти к обеденному столу. Они с наставниками там вначале сидят.

— Номер одиннадцать, — повторила за подругой Светка. — Запомнишь, Сань?

— Конечно, — усмехнулась Саня, подталкивая Юльку к девчонкам. — Одиннадцатая палатка.

Ей страшно не хотелось идти знакомиться с начальством, но делать-то нечего. Взялся за гуж, не говори, что не дюж. Пришлось топать к навесу со столами. Вблизи оказалось, что столов этих три штуки стоят вдоль и снабжены с обеих сторон такими же длинными скамейками — примерно по пятьдесят метров длиной. А вот во главе и чуть на возвышении, как шляпка от прописной буквы «Т», находился стол начальства. И если за длинными столами тут и там ещё сидело около пятнадцати мальчишек небольшими кучками по двое-трое, то стол администрации содержал куда больше людей.

Саня заметила Арсена, рядом с которым уже сидел Егор Михалыч, и направилась прямо к ним.

Егор заметил её первым и сразу подвинулся на скамье, потеснив какого-то бородача.

— А вот и наш медик, — громко воскликнул Арсений Маркович, поднимаясь с места, и все взрослые повернули к ней головы. — Знакомьтесь — Аксана Берёзкина, прошу любить и жаловать.

Все загомонили разом, называя свои имена. Кто-то доброжелательно смотрел, кто-то скептически, кто-то как будто с неприязнью. Саня честно попыталась всех запомнить, но кроме бородача Жорика и громогласной Тессы, никто в памяти не задержался.

— Дайте поесть человеку! — перекрыла балаган блондинка Тесса. — Видите, какие голодные глаза! Арсен, ну что ты стоишь? Поухаживай!

Арсен на это рассмеялся и тут же поставил перед Санькой большую тарелку с бутербродами и положил шампур с шашлыком. Пришлось ей бросить рюкзак и сумку под ноги и приступить к ужину под всеобщим вниманием. Впрочем, оно было недолгим. Воспитатели и наставники снова загомонили, обсуждая насущные проблемы.

Арсен умилённо наблюдал, как Саня ест, потом заметил кого-то среди длинных столов и зычно свистнул.

— Сюда, Глеб!

Толстушка Тесса погрозила Арсену пальчиком и продолжила сообщать блондинке с пучком на голове рецепт чуда средства от чего-то там.

— Я здесь, Арсений Маркович! — подбежал мальчишка и весело подмигнул Саньке.

— Возьми вещи Аксаны и отнеси их в третий барак в седьмую комнату, — велел Арсен. — И проверь там, всё ли в порядке.

— Будет сделано! — обрадованно воскликнул Глеб. Он тут же отыскал вещи Саньки на полу и умчался в обратную сторону.

— У меня будет настоящая кровать? — почему-то шёпотом осведомилась Саня.

— А почему не в четвёртый барак, где все женщины? — удивилась услышавшая их брюнетка со строгим взглядом.

— Да ладно тебе, Ань! — фыркнула Тесса. — Туалеты всё равно закрываются на щеколду, как и комнаты. А баня в другом здании. Да и Регина всегда жила в третьем.

— И всё же, — не угомонилась брюнетка. — Регина — понятно, они женаты. Но ведь Аксана…

— Потому что я так решил! — повысив голос, отрезал Арсен и повернулся обратно к Саньке, словно не заметив воцарившуюся над столом тишину. — Да, кровать у тебя будет, Аксана. И может, даже с матрасом.