Осень для двоих

Глава 1.

Все самые важные встречи случаются осенью. Потому что это – последняя черта перед подведением итогов года. И та черта, которая может одновременно стать стартовой. Пусть самого старта еще совсем не видно, но начало именно тут. Главное – заметить, не перешагнуть эту черту равнодушно, как взрослые перешагивают разлинованные на асфальте классики.

Увы, даже богатый русский язык без ненормативных слов сложно описывает состояние «несчастная мокрая курица». Нет тогда в нем глубины и надрыва. Особенно, когда все звезды невезения сходятся в одной точке. Например, тебе всего восемнадцать, и ты торопишься на первую сессию. Да, она промежуточная, осенняя. Но от этого не менее страшно. Не спала всю ночь, естественно, подскочила в последнюю минуту. Кое-как причесанная и одетая выскочила из общаги, напрочь позабыв про прогноз погоды. И вот теперь всю эту наспех собранную «красоту» щедро поливает насмешливый дождь.

А ведь куда не посмотри – кругом разумные, предусмотрительные люди: куртки с капюшонами, зонты. И только ты в куцей куртке, короткой джинсовой юбке – и уныло-мокрая. Как, скажите на милость, в таком виде можно продемонстрировать что ты – серьезная, собранная студентка, которая собирается учиться-учиться, а не вот это вот все? Хотелось расплакаться от обиды, но тушь и так текла нещадным образом. Ну, правда, чего стоило взять с собой дождевик? Как можно быть такой балдой? Может у окружающих попросить немного организованности? Вон, например, у того мужчины, в коричневом дорогом пальто и с огромным черным зонтом?

Совершенно поникшая, она со вздохом стояла на перекрестке, ожидая зеленого для пешеходов света. И покорно позволяя дождю подмачивать свою и без того поникшую самооценку. При этом невольно косясь на рукав пальто и ручку зонта, которую уверенно держали длинные мужские пальцы. Она настолько смирилась с ситуацией, что не замечала мокрых дорожек, бегущих по лицу и пытающихся змейками пробраться за шиворот.

А светофор, словно в насмешку нестерпимо медленно отсчитывал секунды, которые ползли как перекормленные коты. Замечали, что городские светофоры, преисполненные важности собственной миссии ведут себя, как дрессировщики? И им все равно – хищник ты или травоядный, сердитый или понурый. Они сбивают разномастную толпу в единый организм, который едва ли не дышит в унисон, ожидая, когда смилостивится красная лампочка.

Она в этом организме ощущала себя самой никудышной бестолковой клеткой. Не удивилась бы если бы ее выпихнули из толпы пешеходов, как недостойную ходить по полосатым дорожкам.

И вдруг… Мужская рука мужчины в пальто чуть сдвигается. В ее сторону. И ее накрывает защитным куполом большого черного зонта. От этого легкого жеста на секунду показалось, что вокруг стало светлее. Словно солнечный луч вынырнул между свинцово-мрачными тучами ее мира. Она неверяще поднимает взгляд и встречается с насмешливыми глазами и легкой мужской улыбкой. Рыжевато-каштановые волосы и ореховые глаза своего спасителя – это все что она запомнила. Ей показалось, что он, словно волшебник мгновенно переключил все происходящее на положительную волну. И дождь ослабел, и люди в толпе перестали толкаться. Даже противный светофор переключился на зеленый! Толпа пешеходов дружно двинулась через дорогу, унося их за собой. Мужчина повернул голову и смотрел вперед, не обращая внимания на спасенное мокрое существо рядом.

Так глупо и отчаянно можно мечтать только в восемнадцать лет, но ей хотелось, чтобы эта дорога не кончалась. И можно просто идти рядом и тепло молчать. Тогда как душу распирает от счастья и благодарности. Но увы, пешеходный переход кончился. Люди, только что бывшие однонаправленной толпой, растеклись в разные стороны. Она подняла на незнакомца глаза, чувствуя, что язык прирос к нёбу и отказывается повиноваться. Мужчина перевел на нее взгляд сверху вниз. Да, он высокий, почти на целую голову. В теплых ореховых глазах появились веселые искорки. Твердые, чуть узковатые губы тронула легкая насмешка. Видимо то, что он видел перед собой было настолько жалким, что даже слов не требовалось. А она просто стояла и ждала. Если он волшебник, значит может сотворить еще одно чудо? Любое. Она согласна на любое.

Словно услышав ее слова, незнакомец протянул ей зонт. Протянул так, что не взять было невозможно. На невыносимо короткую секунду их пальцы встретились. Как же остро захотелось согреть свои замерзшие в этих теплых, с твердыми подушечками! Но увы, всего секунда – и бывший владелец зонта выныривает из-под черного купола, решительно шагая в дождь. Который словно в насмешку усиливается и скрывает его за завесой воды. Всего через несколько ударов сердца элегантное пальто исчезает в толпе прохожих. Лимит чудес на сегодня исчерпан.

Глава 2.

(Прошло 6 лет)

- Милославская! Все пропало! Это такой кабзде-ец! Я сейчас просто отвернусь к стенке и тихо умру! – истерично орала трубка в ухо. Художники, существа с тонкой душевной организацией. Не только любят панику, но и упиваются ею. В ней, родимой, черпают вдохновение, не жалея при этом нервы окружающих.

Лара была единственная, кто мог выносить поведение Марины, их художника, в промышленных масштабах. Именно поэтому их практически всегда на проекты ставили вместе, формируя вокруг команду менее выносливых и стрессоустойчивых.

- Марин, что случилось?

- Мне срочно нужны мои любимые карандаши! И в альбоме осталось всего два листа! А эта дура-стажерка купила мне школьный набор бомжа! Я не могу так работать! Проект встал! Все плохо, ужасно и я уже вижу всадников апокалипсеса! Нас всех уволят!

- Успокойся, я сейчас зайду в магазин и все тебе куплю. А хочешь вкусного кофейку для вдохновения?

- С пироженкой? – настороженно поинтересовалась трубка.

- Непременно с пироженкой. Без пироженки – какое вдохновение для гения? – усмехнулась Лара.

Отчего-то ей было просто работать с нервной художницей. Хотя все в конторе хватались за голову только при одном упоминании ее имени. Но Ларе достаточно было представить Марину маленькой капризной девочкой и все вставало на места. Вместо того, чтобы ругаться, ей как ребенку, достаточно было предложить что-то вкусное, погладить по головке и похвалить. Главное – много и чаще. Не обращая внимания на «всепропальские» вопли.

Лара завернула в ближайший маркет. При нем была неплохая кофейня и там же продавались любимые канцтовары и конфеты художницы. Проект только начинался, поэтому сладкое в офисе не должно было переводиться. Иначе это либо вопли инопланетного чудовища, либо депрессия с сидением в углу. Люди искусства, что поделать.

Прихватив конфеты и вафельных трубочек с шоколадом, она спокойно встала в очередь на кассу. Народу с утра было немного. Впереди – женщина с пачкой памперсов, а перед ней – мужчина. Утро, а он положил на ленту бутылку дорогого коньяка. От нечего делать Лара присмотрелась – мужчина был высокий, спортивный. Вон какие широкие плечи под дорогим коричневым пальто. Но даже с затылка было ощущение, что он какой-то… запущенный. Несвежая стрижка, поникшая фигура. Лара даже выглянула из очереди, чтобы посмотреть на него повнимательнее: брюки и туфли были дорогими. Но как будто из прошлой жизни незнакомца.

Кассирша поймала ее изучающий взгляд. Пробила товар у мужчины и следом молниеносно – памперсы. Когда подошла Лара, женщину просто распирало от желания поделиться эксклюзивом. Блестя глазами, кассирша затараторила, обгоняя пулеметную очередь.

- Он у нас постоянный клиент. Приходит по вторникам и пятницам. И всегда берет этот коньяк, – доверительно тарахтела, едва не захлебываясь. Глаза кассирши сияли от возможности рассказать что-то «эдакое», горяченькое.

- Вот как? – из вежливости спросила Лара.

- Ага! Он бизнесмен. Вдрызг разорился, вот и пропивает оставшееся. Пакет нужен?

- Да, будьте добры, - от того, как вывалили на нее чужие несчастья, стало неприятно. Лара нахмурилась и промолчала, не собираясь поддерживать сплетни. Расплатилась, подхватила сумки и вышла из маркета. Только «горячих новостей» в стиле крикливых ток-шоу ей не хватало.

Мужчина в пальто сидел на лавочке перед магазином. Сегодня, несмотря на осень, было солнечно. Сентябрьское солнце нежно согревало прохожих, заставляя щуриться и задирать довольные физиономии к небу. Вот и мужчина сидел точно также, подставляя лицо под теплые лучи.

«Этого не может быть», - мелькнуло в голове.

Она медленно проходила мимо, но голова сама собой поворачивалась в сторону сидящего на скамейке. Глаза скользили по лицу, словно трогая его черты. Невесомо прикасаясь к ним. В попытке узнать. Или вспомнить?

Почувствовал он это прикосновение или нет, но нехотя открыл глаза. Ореховые, теплого оттенка, опушенные темными ресницами. Усталые, и какие-то выключенные из жизни.

Словно застигнутая за подглядыванием, Лара быстро перевела взгляд на пакет.

- Никудышный коньяк, - брякнула первое, что пришло в голову.

- С чего вы решили? – удивился мужчина, нехотя посмотрев на покупку.

- Не понаслышке. Я целый год его рекламировала. Содержимое совершенно не соответствует цене.

- Разбираетесь в коньяке?

- У моего дяди винодельня, так что – приходится. А… почему вы приходите за коньяком по вторникам и пятницам?

- Привычка. Раньше ходил в спортзал. Ноги сами несут из дома, - иронично улыбнулся мужчина. Что-то теплое, живое заискрилось в глазах.

- Похвальная системность, – не смогла не улыбнуться в ответ.

- А у вас – наблюдательность. Раз коньяк никудышный, хотите кофе? Здесь недалеко, – неожиданно предложил незнакомец.

Именно в этот момент у нее затрезвонил телефон. Вероятно, у Маринки наступил очередной «апокалипсес» из-за потерянной салфетки с идеей века, которые она записывала на любой ближайшей под рукой поверхности. Лара посмотрела на экран, потом в глаза незнакомца… Искры жизни в ореховых глазах начали гаснуть. Бывший сам когда-то трудоголиком, он, как никто другой знал, что работа превыше всего. С пониманием кивнул, опуская глаза.

Глава 3.

(Прошел год)

- Уф, неужели мы закончили? – Лара устало откинулась на спинку офисного стула.

- Лар, ты молодчинка! – Пиотровский, глава департамента по работе с ключевыми клиентами, по-отечески похлопал ее по ладони. В силу его возраста и воспитания в этом не было ничего предосудительного. Дорабатывая документы, они в кабинете остались одни. Подчиненные Пиотровского сбежали практически сразу по окончании переговоров, усердно демонстрируя нестерпимую жажду работы. А с Ларой он, будучи в благодушном настроении, мог иногда позволить переброситься парой-тройкой слов.

Ему, главе департамента по работе с ключевыми клиентами, Лара была обязана своей карьерой. Ее, тогда еще молоденькую практикантку, именно он великодушно допустил до работы. Что-то разглядев в горящих глазах. И нещадно эксплуатировал молодой мозг, раз уж подвернулась под руку. Ему нравился ее энтузиазм и неординарное мышление. Тем не менее Лара несказанно удивилась, когда именно его секретарь позвонила после получения диплома и в приказном тоне потребовала принести документы. Девушка думала, что ее возьмут кем-то вроде курьера, но не тут-то было. Котенка за шиворот бросили в бассейн к крокодилам. Пришлось срочно отращивать зубы и когти. Она не только выгребла, но и доросла до начальника отдела. Не собираясь, впрочем, на этом останавливаться. Но откуда и благодаря кому начался старт ее карьеры – она никогда не забывала. Не скатываясь, в прочем в подобострастие, этого дружно не любили оба.

Помня былое, даже мысли не возникло отказать Пиотровскому, когда у него накануне переговоров заболела переводчица французского. Прошлось, конечно, поволноваться, но судя по довольному лицу главы департамента – она справилась. Этот бы точно не стал хвалить понапрасну.

- Спасибо, Александр Николаевич! Старалась, как могла. Просто внезапно все получилось, волновалась немного.

- Брось скромничать. Грех тебе на свою голову жаловаться. Светлая она у тебя, - мужчина поднялся, демонстрируя что здесь они закончили. Галантно открыл дверь в переговорную и вышел со спутницей в коридор. Лара по привычке одернула синий пиджак, надетый поверх темного платья-футляра. Рекламщикам все же дозволялись некоторые послабления в дресс-коде, хотя особо ярые сопротивлялись, как могли. Лара старалась лавировать между мышиными костюмами и цветовыми аллюзиями, как у художницы Марины на голове. Свои темные волосы она собирала в гладкий низкий хвост на прямой пробор. Аккуратно и не мешает в работе.

Лара беседовала в коридоре с Пиотровским, когда уголком глаза заметила движение. Переговорная, возле которой они стояли, относилась к уровню ВИП-ов – как минимум замов генерального. Но Александр Николаевич был настолько накоротке со всеми руководителями, что пользовался именно этой переговорной. Тешил стариковское самолюбие и лишний раз щелкал молодняк по носу. Учитывая, что никто не решался ему сделать замечание, как-никак большинство были «птенцами гнезда Пиотровского».

Из лифта, который вез сюда, на руководящий этаж, вышло несколько мужчин. Лара инстинктивно повернула голову на движение. Все как на подбор – плечистые, холеные, в дорогих костюмах. Перед ними вышагивал Лева – помощник генерального. Не его секретарша, значит гости особо важные. Лева – тот еще сноб с английским образованием, которым страшно кичится. Лара уже отворачивала голову – мало ли кто пожаловал, вдруг словно что-то кольнуло. Шедший впереди делегации мужчина оторвался от телефона и поднял голову. Холодные ореховые глаза полоснули, пришпилив наглухо, как бабочку. Лара почувствовала, что воздух стылым комом застрял в легких. Очередное «не может быть?»

Рыжевато-каштановые волосы модно подстрижены, гладковыбритое холеное лицо, на котором нет и следа запущенности. Узковатые твердые губы сжаты еще крепче. А расправленные плечи будто стали еще шире. Словно загипнотизированная, Лара следила за тем, как неумолимо приближается он вместе со свитой. Ближе, еще ближе. В ореховых глазах ни капли теплоты, ни намека на улыбку. Секунда – и глаза равнодушно перескакивают на помощника генерального.

- Ларочка, давай-ка посторонимся, - Пиотровский мягко подхватывает ее под локоток и уводит с траектории движения гостей. Сама бы она, наверное, не смогла сдвинуться с места, ноги словно парализовало. Обдав волной дорогого парфюма, прибывшие скрываются за дверью переговорной.

Вот так! Просто не узнал. Что ж, судя по внешнему виду, у вчерашнего любителя коньяка все хорошо. Стоит порадоваться. И проглотить ту противную горечь, что встала комом во рту и мешает дышать.

- Александр Николаевич, я, пожалуй, пойду. Моих творческих надолго без присмотра оставлять нельзя, - немыслимым усилием протолкнула слова в зажатое спазмом горло.

- Понимаю. И спасибо еще раз, что выручила старика.

- Ой, ладно вам – старика. А кто на прошлом корпоративе грозился простыть на похоронах у нового смм-щика?

- А нечего было у меня спрашивать, сколько мне жить осталось! Зато теперь – как отшептало шутника. Тих и вежлив.

- Ага. И не кашляет, чтоб не простыть. Все, я убежала.

С облегчением Лера сбежала с руководящего этажа к себе в родной отдел. Учитывая необузданный творческий потенциал подчиненных, порой приходилось выступать в роли рефери. Одного нужно вовремя остановить, пока фантазия не унесла, второму дать волшебный пендель, чтоб хоть немного приподняло над землей.

Глава 4.

Все же расслабляющая ванна с мандариновым маслом и хороший сон творят чудеса. От вчерашних взвинченных нервов утром не осталось и следа. Довольно улыбаясь, Лара сделала легкую зарядку, позавтракала и придирчиво собиралась на работу. Сегодня будет продолжение вчерашней свистопляски, поэтому подойдет что-то построже: брючный костюм и светлая рубашка. Немного хулиганства не повредит – Лара повязала галстук. У нее их было несколько, когда хотелось добавить каплю эпатажа. Вполне себе строгих оттенков, никаких розовых жирафов и сердечек. Но почему-то большинство мужчин на него нервно реагировало, будто она покусилась на святая святых.

Повязав галстук, критически осмотрела себя в зеркало. В принципе – очень даже ничего. Гладкие темные волосы сияют здоровым блеском. Темные изящные брови и ресницы не требуют дополнительного искусственного вмешательства. Прямой нос, голубовато-зеленые строгие глаза, которые меняют цвет в зависимости от настроения хозяйки. Увы, пухловатый рот, который приходится прятать за нюдовыми помадами. Но кто из нас без недостатков?

Многие считают надменной гордячкой, но ей просто не хочется идти на контакт вне работы. Одиночество, не всегда плохо. Особенно для тех, кто… Так, стоп, Лара! Ты слишком много думаешь про всякие гадости. Не будоражь вселенную, как говорит давнишняя подруга Светка. Зло наказано, забыто и до тебя не дотянется.

Лара вложила ступни в темные строгие туфли на небольшом каблучке и вышла, захлопнув дверь. Ключи от машины привычно зажаты в руке. Еще один признак того, сколько она всего добилась. Сама.

Лифт прибыл практически сразу. Мамаша с девочкой-школьницей рассеянно улыбнулась на приветствие и уткнулась в телефон. Дочка примерно классе в третьем, делала тоже самое: лениво пролистывала ролики про котят и птичек. Интересно, они вообще дома разговаривают? Или переписываются смайликами?

Все вместе они вышли на первом этаже. Лара поздоровалась с вахтером в окошке и шагнула на улицу. Тепло, красота! Жизнь – прекрасна. Сделала несколько шагов в сторону своей машины и остолбенела.

Ее сияющая синими боками красавица понуро смотрела на мир разбитым вхлам лобовым.

Ошарашенно, Лара обошла вокруг, замечая злые царапины на боках и капоте. Шины тоже были проколоты. Руки опустились, на глаза выступили сердитые слезы. Как же так?

Кажется, кто-то прошел мимо и расстроенно покачал головой. Но она даже не подняла головы. Вся уйдя в злость и обиду.

Так, надо взять себя в руки. Надо позвонить…. Да, точно! Дрожащими руками достала из сумочки телефон. Кому? Не то, нет, не то… о – Лешка Колокольцев! Точно! Как же над ним подтрунивали в свое время. А сейчас важной птицей стал, целый начальник юридического департамента в их компании. Да, на пару лет старше, но учился с ней в одном ВУЗе, у них общая компания. Понятно, что не снизойдет, но может посоветует кого? Она решительно нажала на вызов.

- Алексей Григорьевич, доброе утро!

- Лар, ты чего? Мы ж не на совещании, - хохотнул абонент.

- Мало ли…

- Хоть ты не начинай.

- Леш, помощь нужна.

- Что случилось? – подобрался он.

- Понимаешь… - Лара скупо обрисовала ситуацию, внутренне гордясь собой, что не скатилась в слезы и истерику. Хотя глазам было больно смотреть, во что превратили ее красавицу.

- Понял. Я сейчас сам приеду. Пока вызывай ментов. Но не гаишников, а из местного ОВД. И ничего не подписывай, ни на что не соглашайся, типа претензий не имеешь. Ты же их имеешь?

- Еще как!

- Вот и славно. Скоро буду.

Лара безучастно сидела на скамейке и следила за происходящим. Было ощущение разворачивающегося плохого кино, какая-то дикая смесь мелодрамы и триллера. И куда-то запропастился пульт. Вызванная полиция приехала одновременно с Лешкой. Отчего она выдохнула с нескрываемым облегчением. Все же разбираться с органами должны специально обученные люди. Потому как профессионалы не позволяют навязать чувство вины, мол пострадавшая сторона сама виновата. Ларе общаться с силовыми структурами было дискомфортно до подзабытых мурашек. Какое счастье, что можно спрятаться за широкую профессиональную спину друга! Прибывший следом страховой агент пытался вначале в одиночку наседать на юриста, но потом скооперировался с вальяжными полицейскими. Леша не тушевался, спокойно и методично апеллируя аргументами.

- Нет, мы имеем претензии. И ущерб значительный, если вы не заметили. То, что машина застрахована – не аргумент, - доносились до нее слова друга, - нет, справкой о фиксации факта повреждения вы не отделаетесь.

Полицейский со страховщиком кривились, но не отступали. Надеялись, видимо, задавить числом. Один не хотел заводить дело, чтобы не связываться с бумажками, пытаясь свести дело к «хулиганству и отсутствию претензий». Страховщик гнул свою линию, пытаясь иезуитски вывернуть, что чуть ли не хозяйка машины сама спровоцировала хулиганов. Обычная работа, чтобы избежать работы.

Когда полицейский на время отошел посоветоваться, а страховщик затрещал по телефону, Колокольцев подошел к приятельнице и протянул бутылку воды. Из второй жадно отпил сам.

- Лара, солнце мое, ты где эту страховую нашла?

- Не помню. То ли бывший владелец посоветовал, то ли на работе кто. А что? Так все плохо?