Ошибка переводчицы

ГЛАВА 1

– Вы понимаете, как звучит ваше предложение? – грозный рык посла империи сдул любопытных репортеров к стенке. Люди с разных концов земли с ушами и блокнотами обеспечивали публичность встречи, но подходить близко к важным гостям, по правде, не разрешалось.

Шепот стих быстро. Смотреть никто не запрещал. Цепкие взгляды сосредоточились на гостях в центре зала.

За столом переговоров сидели трое, среди которых мне, переводчице, было предложено место посередине. Между послом империи и послом федерации.

Строгое платье, тугая коса, вежливая улыбка, тактичность и мастерство – я была идеальной переводчицей для сегодняшней встречи, по мнению послов.

Среди кандидатов были переводчики намного старше и опытнее, но одним из критериев выбора, что странно, была молодость. Дома отец попытался объяснить их мотивы. Им нужен был предельно нейтральный молодой переводчик, непредвзятый, аполитичный, еще не успевший обзавестись связями и знакомствами в политических кругах. А что взять со вчерашней студентки?

Послы были одного возраста, про который говорят: "Амбиций хоть отбавляй, а здоровье уже не то".

От грузного посла империи веяло авторитетом. Еще при первой встрече мне показалось, что он из военных. Я видела их в своей жизни не так много, но все они выделялись. Походкой, тяжелой от груза ответственности. Осанкой, ровной, как армейское ружьё. Взглядом, от которого хочется выпрямиться и соглашаться со всем, что тебе говорят.

Напротив, субтильный посол федерации казался на этой встрече невзрачным. Даже сияющее драгоценное пальто из жидкого шелка не помогло ему произвести и десятой части того впечатления, которое вызывал посол империи одной своей манерой отдавать команды движением кисти.

– Наша принцесса – не разменная монета! Сделки не будет, – отрезал посол империи и махнул мне рукой, чтобы я перевела.

Переговоры зашли в тупик, а договориться было надо. Весь мир следил, к чему в итоге придут две крупнейшие державы в своем многовековом споре. Нет, принцесса вовсе не так стара. Истинную первопричину разногласий давно забыли. Каждые пять лет империя и федерация вынужденно встречались за столом переговоров и высказывали друг другу все новые претензии. В этот раз они касались территориальной принадлежности островов Астра Снежная и Астра Южная.

– Интересно получается, – задумчиво протянул посол федерации. – Вы хотите получить острова, которые принадлежат федерации по праву, но ничего не предлагаете взамен. Торговля так не работает.

– Торгаши! – плюнул посол империи. – А о деле кто подумает? Астра Снежная пухнет от железной руды, а какие ресурсы скрыты на Южной? Мы вдоволь насмотрелись, как вы нерационально используете эти площади. Сами не разрабатываете и другим не даете. Пустить туда наши бригады – эх!

– На чужой кусок не разевай роток.

Посол империи даже присел.

– Вы смеете?

Госпожа Лидия возле двери активно замахала, привлекая мое внимание. В прошлом переводчица, сейчас она занималась организацией подобных встреч. Госпоже Лидии доверяли, а она доверяла мне.

Практиковала я всего год, в основном, в делах торговых. Работодатели оказались щедры на благодарность и письменные рекомендации. Их можно понять, к двадцати годам я знала пять современных языков и один древний.

Отец поначалу хвалился моими успехами, а потом схватился за голову. Не хотел он мне такого будущего. Ученый в прошлом, он ждал, что я пойду по его стопам. Сначала в скромные ассистенты, затем в лабораторию, к зрелому возрасту возглавлю один из институтов и буду жить богато и размеренно, в безопасности за стеклом.

Не сложилось. Ему было не унять детскую любознательность. Еще в детстве он объяснил мне, что покидать Дашкент нельзя, у нас это не принято. Но можно изучать соседние страны другим путем – через их языки. Благо библиотек в Дашкенте более чем достаточно. Так начались первые попытки познания мира, которые в итоге привели меня сюда, во главу круглого стола. На самые важные переговоры нашего века: встречу посла империи с послом федерации.

– Уважаемые гости, – я вежливо сверкнула ровным рядом зубов, – прошу вас обозначить свои требования более корректно.

Посол империи сложил руки крест-накрест.

– Наше требование я обозначил ясно. Федерация должна передать нам острова Астра Снежная и Астра Южная в безвременное пользование. Взамен мы готовы открыть границы для торговли. Это достаточно весомое предложение для торгового государства, как ваше?

– Хм, – посол федерации сделал вид, что задумался. На самом деле он в сфере переговоров был не новичок. Он отвечал так быстро и емко, будто ответы заранее подготовлены. – Мы ведем торговлю по всему миру, кроме территории империи. Это, конечно, большое упущение. Для империи. Федерация от этого не страдает.

– Тогда что вам нужно? Острова вам, очевидно, не нужны.

– Почему же? Территорию островов мы давно сдаем в аренду. Это выгоднее, чем устраивать там грязные шахты. Вы поняли бы это, если бы имели экономическое образование.

Посол империи вскочил и сжал кулаки, будто собирался ударить оппонента.

– Уважаемые! – я громко опустила ладони на стол переговоров. – Прошу, сядьте.

Я повторила просьбу на обоих языках и чуть не потеряла следующую мысль.

В глазах резко помутнело.

Непрозрачная дымка окутала послов, застилая даже лица. Вокруг посла империи дым переливался белым, а вокруг посла федерации отливал голубым. Это было настолько же странно, насколько привычно. Приступы случались всё чаще, а лекарство было только одно.

Как же не вовремя! Я незаметно нырнула в сумку, нащупала баночку и одной рукой вынула две таблетки.

"Для ясности ума", – как говорил отец.

ГЛАВА 2

Ассоциация свободных переводчиков обосновалась на втором этаже здания на Кленовой. На первом разместилось маленькое кафе, которое, казалось, держалось на плаву только благодаря нам. Редко можно было встретить прохожего с улицы. В большинстве своем здесь обедали только переводчики и иногда библиотекари из здания напротив. Тишина и уют пронизывали кафе, а звукоизоляционные перегородки дополнительно защищали уши от внешних раздражителей.

– Отпуск? Ты уверена? – госпожа Лидия вскинула брови.

Мы расположились на полюбившемся месте у окна. Лампа над столом покачивалась, хорошо освещая наши лица.

Когда она качнулась в сторону госпожи Лидии, невольно промелькнула мысль, до чего же она красива. Идеально прямой нос и острые скулы выдавали в ней нашу дашкентскую породу, которой мы гордились и которую восхваляли.

Я же в ее обществе была дворняжкой с улицы – никакой породы. Лицо невыразительное, волосы земляного цвета, вдобавок вьющиеся. Нос походил на вздернутую бусину, а черты лица были слишком мягкие и смазанные. Единственное, что хоть немного привлекало во мне мужчин, глаза, доставшиеся от мамы. При искусственном освещении обычные карие, на свету они давали не то фиолетовый, не то розовый оттенок. Я была благодарна природе за интересный цвет глаз, но лучше бы она дала мне другое.

"Женщина должна быть как идеальная прямая", – писали в журнале "Дашкентская леди". Его постулаты известны всем. Никаких косых, впуклых и выпуклых линий на теле женщины быть не должно. Гордая осанка, прямая фигура, ровные зубы и ноги делали женщину примером для подражания. За лишним весом девочек родители следили с юности, впрочем, как и за всем остальным.

Благо, с весом у меня проблем не было. Но и без этого предательские округлости спереди и сзади коварно выпирали. Мы с отцом ничего лучше не придумали, кроме как скрыть недостатки под мешковатой одеждой. Волосы я привыкла убирать в тугую косу или хвост, так они выглядели прямее. Маскировать комплексы – задача не из легких. А госпоже Лидии это было не нужно. Она могла позволить себе облегающее платье в пол, коим ловила взгляды заинтересованных коллег даже сейчас.

– Уверена, – я строго зыркнула на очередного кобеля-библиотекаря, который уже собирался подойти к нашему столику.

Госпожа Лидия проследила за моим взглядом и довольно хмыкнула. Кокетливо оголив лодыжку, она отвернулась от поклонника и сосредоточилась на разговоре.

– Послушай, Элиза. Ты не виновата, что послы не сошлись характерами. Не бери на свой счет. Негативный опыт – тоже опыт.

– Нет, – постаралась придать голосу уверенности, – мне нужен перерыв. Отец, кстати, нашел работу, с деньгами станет полегче.

– Твое дело, конечно, – нехотя уступила госпожа Лидия. – Захочешь вернуться, только скажи.

Последней ложкой я доела лимонный чизкейк и, глядя на оживленную улицу, сникла. В империи образ жизни отсталый, сколько времени мне придется там провести? Без удобств, без хорошей еды. Не уверена, что готова от всего этого отказаться. Нужно сделать так, чтобы путешествие было максимально коротким и продуктивным. Предотвратить войну – и сразу домой.

Вечер подошел незаметно. Цветущие кусты шиповника вдоль аллеи ловили свет фонарей и тем самым защищали одну переводчицу от глаз охранников. Прячась за шиповником и стараясь не цепляться за ветки, я кралась по газону в сторону взлетной площадки.

Походный рюкзак оставлял синяки на спине и будто сознательно тащил назад. Какой же глупостью было взять с собой толстенную книгу по переводу! Но ведь это был сборник моих личных записей, и расставаться с ними не было никаких сил.

Подобравшись к границе взлетной площадки, я наконец смогла получше рассмотреть свой транспорт. Точнее не мой, а имперского посла.

Небольшой дирижабль имел металлический корсет и мощный винт в хвосте. Крайне маленькая рубка, каюта для двух-трех пассажиров и огромный, раз в пять больше каюты, багажный отсек.

Судно готовилось отлету, который был запланирован ночью. Хотя по оживленным рабочим, которые в суматохе грузили багаж, стало ясно, что не зря я пришла пораньше.

Груза было много. Рабочие то и дело отлучались, чтобы привезти новые ящики. Имперский посол, похоже, скупил половину товаров в дашкентских магазинах! Неожиданно подкатила гордость за родину, но предаваться важности времени не было, ведь в очередной раз рабочие отлучились за партией нового груза.

Шустро расстегнув рюкзак, я достала новейшее папино изобретение – костюм Невид-13. Надевать его пришлось прямо на рюкзак, но места хватило всем. Подогнув штанины, я вытянула руки вперед. Будь сейчас день, вряд ли что-то бы получилось. Фасон хоть и отводил свет, а контуры человека все равно обнаруживались. К счастью, ночью этот недостаток был почти невидим, как была почти невидима я в этом большом закрытом комбинезоне с капюшоном.

Убедившись, что рабочие ушли, я рысью помчалась к дирижаблю, и едва запрыгнула в багажный отсек, как за спиной послышались разговоры.

– С этим аккуратно, головой отвечаешь. Поставь дырками к вентиляции, – наказывал один.

Бегло осмотрев, где тут вентиляция, я ринулась к противоположной стенке. Вовремя! Второй рабочий прошел мимо с глухим ящиком в руках. Кажется, я перестала дышать, когда он на секунду замер и заозирался по сторонам. Найдя глазами отверстие вентиляции, он быстро зашагал к ней, так и не заметив, что совсем рядом с ним сидел "заяц".

Когда багажный отсек закрыли, я наконец смогла расслабиться и сменить положение. Ноги изрядно затекли, на языке осела пыль. Не сдержавшись, я звонко чихнула, а после напряглась. В том самом углу возле вентиляции что-то зашевелилось.

Транспорт некстати начал взлетать. Заревели винты, люди снаружи что-то кричали. Убедившись, что сюда уже никто не войдет, я быстро сняла костюм, избавилась от рюкзака и отправилась прямиком к новым открытиям.

Было ли страшно? Совсем капельку. Больше было любопытно. Что или, если быть точнее, кого перевозили в багажном отделении имперского посла.

ГЛАВА 3

– Давай понесу, – настаивал белобрысый, имя которого я так и не спросила. Одной рукой он держал меня за предплечье, другой раздвигал ветви.

– Я вам не доверяю.

Довольно долго мы петляли по лесу. По крайне мере, мне казалось, что долго и, вдобавок, кругами. Мужчина все время что-то нюхал, трогал ветки, искал следы на земле. Лично я там ничего не видела и уже порядком пожалела, что напросилась в помощь.

– Думаешь, я украду твои вещи? – лопнуло его терпение, когда я в очередной раз чуть не плюхнулась в грязь из-за перевесившего рюкзака. – Делать мне больше нечего, воровать твои тряпки.

– Это лишь слова. На деле из-за меня вы остались без еды и без средств. Следовательно, будет вполне логично обокрасть меня. Так сказать, зуб за зуб.

– О, богиня! Как эта мысль вообще пришла тебе в голову? Я не вор.

– Ну, этого я знать не могу.

– Хорошо! Вот, возьми, – мужчина одним движением снял с себя кулон на цепочке и повесил его мне на шею. – Эта вещь очень дорога мне. Наверное, так же, как тебе дорог рюкзак. Всё. Я возьму рюкзак, а ты пока поносишь мой кулон. Только не потеряй!

Вытянув руки назад, я молча, как истинная женщина, позволила мужчине забрать рюкзак. На самом деле я бы и без кулона его отдала через минуту, потому что спина невероятно устала. Я едва могла передвигаться. Всё-таки записная книга была лишней.

– Ох, как хорошо! – не сдержалась. Опустив щенка на землю, я сделала пару-тройку движений для разминки.

Мужчина искоса наблюдал, как я потягиваюсь. Вращение руками, наклоны и прыжки на месте. Щеки потеплели, кровь прилила к голове, наполнив мозг кислородом.

– Что? – запыхтела, восстанавливая дыхание. – Тело затекло. Идём уже!

Обогнув его по дуге, я зашагала в прежнем направлении. Белобрысый с моим щенком и рюкзаком зашуршали следом.

Хвойный лес кончился, все чаще начали встречаться береза и клен. Последний напомнил мне о Дашкенте.

Я с рождения жила на Кленовой. Хотя клен в нашем районе был всего один, огороженный от вандалов и любимый жителями, наш старый дедушка-клен. Под ним я оплакивала свою неудачную первую любовь. Под ним ждала результаты вступительных испытаний в институт. Под ним же мы с группой фотографировались, когда отмечали наш выпуск. А здесь этих кленов видимо-невидимо, только никому они не нужны.

Размышления прервали человеческие голоса впереди и испуганное ржание нашей кобылки. Надавив мне на плечи, белобрысый заставил меня присесть. Последние метры мы преодолели молча.

– Хороший улов! – пробасил один из тех, кто поймал нашу лошадь. Выбрасывая ненужное сено из повозки, он лапал ящики с овощами.

– О, сметана, – воскликнул другой прямо возле нашего укрытия. – Давно не ел сметаны.

– И не поешь! – мой сопровождающий выпрыгнул из укрытия, напугав разбойников своим появлением. Только на секунду.

Вмиг они преобразились из испуганных овец в диких собак. Тот, что был ближе, схватил первую попавшуюся банку молока из повозки и запустил в моего защитника. Банка пролетела мимо, разбившись о кленовый ствол рядом со мной.

– Едой не дерутся, болван, – крикнул, уворачиваясь от стрелы арбалета. А вот это уже плохо. Если с одним разбойником он справится, то с арбалетчиком ему не тягаться.

Нырнув в рюкзак, я достала Невид-13 и свое единственное тяжелое оружие. Помочь не помогу, а врасплох точно застану.

Наглухо замотавшись в костюм, я водрузила на голову мох, из трех кленовых веток соорудила парик, листиков на плечи. С веткой в одной руке и увесистой книгой с другой я без колебаний вбежала в гущу боя.

Свет брызнул на Невид-13, скрывая мое тело и ноги, оставляя лишь небольшие очертания фигуры. Зато наспех смастеренная шапка лешего сейчас словно висела в воздухе, превращая меня не то в лесное привидение, не то в устрашающую галлюцинацию. Как бы разбойники не решили, результат будет на руку.

– Чур меня! – заорал разбойник с арбалетом, выпустив стрелу чуть выше моей головы.

– Про-о-очь! – пробасила я, размахивая веткой.

Разбойник с арбалетом упал на землю и с воплем бросился наутек. Второй разбойник на момент отвлекся от боя, но моего вида не испугался. Выпустив один из своих ножей прямо в меня, он с удвоенным рвением продолжил свой бой.

Орудие летело быстро, в одночасье приближая мою смерть. За мгновение до удара подумалось, а почему белобрысый совсем не переживает. Ойкнул бы хотя бы, всплакнул.

С обидой я закрыла глаза, принимая нож разбойника в распростертые объятия, но удара не случилось. Врезавшись в невидимую преграду, он звякнул и упал у моих ног.

Я судорожно пошарила в том месте, где меня должны были заколоть, но нет, я была цела, невредима, порядком напугана, но цела! Нащупав пальцем кулон моего защитника, я мысленно выдвинула гипотезу о чудодейственных свойствах кулона. А чтобы ее подтвердить, белобрысый был нужен живой и способный разговаривать.

Я бесшумно спихнула с головы парик лешего, отряхнула мох. Сейчас я была почти невидима для разбойника, который в пылу битвы зажал белобрысого в угол между повозкой и суетливой привязанной лошадью.

Ничего-ничего. Тихонько положив палку и взяв двумя руками мой толстенный талмуд, я скользнула за спину разбойника.

Бамс! – разбойник падает контуженый. А на меня в изумлении устремляются два небесно-голубых глаза.

Сняв капюшон, ножкой потыкала в тело разбойника.

– Я его убила?

– Оклемается, – пробормотал белобрысый, пальцем дотрагиваясь до капюшона Невида-13. – Это какая-то магия невидимости?

– Технология, – просветила я, снимая костюм и убирая волосы обратно в хвост. – Технология преломления света.

Имперский солдат неотрывно следил за моими движениями.

– Откуда ты? – по его тону читалось, что ответ он ждет примерно в духе "прилетела с другой планеты".

Вынуждена огорчить.

– Элиза, туристка из Дашкента, – честно ответила я.

– Хм, Дашкент – это маленькое такое…

– Маленькое, – в сердцах оскорбилась я, – но гордое!

ГЛАВА 4

Отряд перемещался компактно: двое бойцов спереди, двое сзади. Блейк в повозке молча точила наконечники стрел. Чувствовалось напряжение, которого не было прежде. Мечи вздрагивали от каждого шороха, прислушиваясь к звукам просыпающегося леса.

Лучи солнца бодро пробивались сквозь листву, вынуждая щуриться. Последний и единственный раз я просыпалась так рано перед экзаменом по логике. Преподаватель был строг, но предсказуем. Его действия мы просчитывали на десять шагов вперед, как и наши оценки. Жаль, что император совсем не такой. В собственной голове я так и не смогла оправдать его мотивы к началу войны. Чем же так ценны те острова?

После долгих уговоров Драгомир таки усадил меня на свою лошадь. Ладка была не против. Сонной мухой она плелась позади соплеменников, которые тянули повозки с едой, палатками и другими вещами.

– Не спи, Элиза, тебя снова тянет в сторону, – негодовал Драгомир, шагая рядом.

– Это не я, – широко зевнула, – это Ладка спит, я не виновата.

– В команде всадник-лошадь главным является всадник, – менторским тоном учил Драгомир.

– А мне кажется, с животными надо быть на равных. Тогда будет полное взаимо-о-а-ах-понимание.

– Вижу, вы с Ладкой точно добились этого понимания.

Драгомир вздохнул и взял сонную лошадь за повод.

Каждые четыре часа мы останавливались на привал. В продуктах отряда я уже ориентировалась как у себя дома, поэтому активно помогала дежурным с приготовлением пищи. Как говорят, путь к сердцу солдат лежит через желудок. К концу дня они уже смотрели не так презрительно. К вечеру меня уже почти любили и даже чаем угостили в теплом кругу костра.

– Чай с огоньком, – подмигнул один из мечников и плеснул мне полную кружку.

О каком огоньке речь, я поняла уже после того, как хлебнула залпом полкружки.

– Ох! – прослезилась я от горького послевкусия.

Солдаты засмеялись, по-братски толкая меня в плечо. Даже обычно подозрительная Блейк улыбнулась. Отсалютовав своей кружкой, она допила свой чай, даже не поморщившись.

Спать нас снова уложили в одну палатку, ведь других женщин в лагере не было. Но если в первую ночь казалось, что Блейк зарежет меня во сне, то сейчас, после чая, мы спали как старые добрые друзья, развалившись по всей площади палатки.

– Подъем, дамы, – разбудил мужской голос снаружи. – Утро.

В наступившее утро я поверила не сразу, конкретно в нашей палатке было темно. Только когда Блейк пихнула ногой в бок, я поняла, что вставать все равно придется. Утро, не утро, а завтрак в лагере по расписанию.

Хмурая туча висела над нами, не думая уходить. Трава пропиталась холодной сыростью. Я зябко поежилась, вспоминая свои изначальные планы: "Быстренько предотвратить войну – и домой". Когда планы идут под откос – это неправильно, некрасиво с их стороны.

"Потерпи один день", – участливо поддержала совесть.

И я потерпела. Очередной отрезок пути я преодолела частично на Ладке, частично пешком. Мышцы после вчерашнего путешествия болели, будто я не на лошади ехала, а бегом бежала.

На последнем привале Драгомир толкнул речь о том, как мы, то есть они, солдаты, важны империи. Как император надеется на защиту. О славном городе Ватарна, куда мы уже почти пришли, но в привал встали на другом берегу.

Была в этом привале важная цель.

– Ты идешь или нет? – позвала Блейк, набросив полотенце на плечо.

Я тяжело встала с пенька и, подхватив свое полотенце, последовала за лучницей в лес.

Ватарна растянулась на одном берегу вдоль речки Наживка. Другой берег, где остановились мы, был густо покрыт лесом. Именно тут, в зарослях, мужчины нашли небольшую заводь, огороженную с одной стороны лесом, с другой – камышами. Недолго думая, мужчины ринулись мыться. По правде, им давно пора было это сделать. После пошли мы.

Осторожно ступая босиком по каменистому берегу, я следовала прямиком за Блейк.

– Х-холодно, – покрылась мурашками, опустив в воду одну только пятку.

– Не дрейфь, тут поглубже тепло.

Лучница уже намылила голову, когда я только зашла по пояс и опасливо заозиралась по сторонам.

– Они не смотрят.

– Точно..?

Конечно, взрослые мужчины и не смотрят?

– Не смотрят, – повторила она, – иначе командир их убьет. В прямом смысле.

Я вздохнула и начала мыться. Холодная вода освежала. Шампунь обволакивал ароматом дома. Химический запах синтезированной клубники. М-м-м! Как я соскучилась по удобствам цивилизации. Набравшись храбрости, я окунулась с головой, смывая запах грусти и неоправданных ожиданий. Провела рукой по водной глади, заряжая энергией каждую мурашку на теле.

– Ваш командир не показался мне таким страшным, – заметила я, когда мы вытирались на берегу.

– Ну, это при тебе он такой. Вежливый и благородный. Рыцарь на белом коне, – Блейк говорила с сарказмом. – Только не забывай, что он солдат империи, дослужившийся до командира собственного отряда. Он умеет убивать и часто за свою жизнь это делал. Опытный стратег, а еще обладатель защитной магии высокого уровня. Тот кулон, что висит на твоей шее, командир создал еще в звании рядового. Представляешь, на что он способен сейчас?

От речи Блейк стало не по себе. Не потому, что она сказала что-то плохое о Драгомире, а от того, что оказывается она знала о нем почти всё, а я ничего. Нарисовала себе образ, как выразилась Блейк, вежливого и благородного, а какой он человек на самом деле? Почему-то этот вопрос очень беспокоил, хоть разумом я и понимала, что уже завтра мы расстанемся. Вероятно, навсегда.

Именно эта мысль побудила идти искать командира, ведь у костра его не было. Солдаты предлагали выпить с ними горячительный чай, но я отказалась.

В своих поисках снова вышла к реке. Он сидел на большом камне лицом к воде. Собирал под собой маленькие камушки и ловко бросал их в речку.

"Шлеп-шлеп-шлеп", – метнулся очередной камушек.

Незаметно для себя я залюбовалась спиной мужчины. Сейчас он был в простой рубахе, похожей на ту, что он надевал в день нашей встречи. Я сделала шаг и едва не упала чисто вымытым лицом в грязь. Полотенце слетело с волос и свалилось на землю. Если бы не крепкая мужская рука…

ГЛАВА 5

Не успела я расставить оборону, как поняла – наплевать. По телу разлилось тепло, заставляя мышцы живота сжиматься. Это ли те самые бабочки в животе, о которых раньше приходилось только читать? Одним поцелуем Драгомир нарушил всё моё душевное равновесие. Водоворот чувств захлестнул сильного его и хрупкую меня.

Незаметно я оказалась на коленях Драгомира. Теперь он целовал медленно, позволяя нам обоим нежиться от ласки и внимания друг друга.

– Тебе обязательно уезжать завтра? Ты могла бы остаться еще.

– Обязательно, – отвернулась от неприятной темы, – никто не сделает это за меня.

– Что не сделает?

Я молчала. Тепло человеческих тел улетучилось. На берегу стало холодно.

– Идем спать, Элиза, – вздохнул Драгомир, расплетая наши пальцы. – Завтра трудный день.

Больше мы не разговаривали.

Спала в эту ночь беспокойно, чем изрядно бесила Блейк. Ближе к рассвету она выставила меня из палатки и со словами: "Сама не спишь и другим не даешь," – отправилась досыпать.

Понурив голову, я поплелась к догорающему костру, когда снова возник приступ. В глазах помутнело, возле палаток замерещилась разноцветная дымка. Ни раньше, ни позже!

Метнувшись к рюкзаку на складе, я достала заветные таблетки для ясности ума. Там меня и застал сонный Драгомир.

Облокотившись на пустые ящики, он с подозрением таращился на таблетки.

– Что это? – спросил он. – Ты больна?

– Нет! – с ума сойти, о чем он подумал. – Не больна, честно. Это таблетки для ясности ума. В Дашкенте все такие пьют. Хорошо проясняет разум, и галлюцинации не мерещатся.

– Какие галлюцинации? – насторожился Драгомир.

Я отошла от него на полметра и присмотрелась.

– Ну, например, вокруг тебя сейчас клубится белый дым. Видеть такое не очень хорошо, согласись.

– Напротив, – не согласился мужчина. – Видеть такое очень-очень хорошо!

Теперь напряглась я.

– То, что ты называешь дымом, на самом деле ауры магов. Маг мага видит издалека! – выдал он что-то похожее на народную мудрость. – И как я раньше не видел? У тебя тоже есть аура, только какая-то слабенькая, рваная, не могу понять цвет. Подозреваю, виной тому таблетки.

Я опустила взгляд на баночку, перевела на Драгомира, снова на баночку. Может ли быть правдой то, о чем он говорит?

Магия? У меня?

– Не веришь? Посмотри на кулон. Если действие таблеток закончилось, ты должна разглядеть белый дым вокруг кулона. Это моя работа, в нем моя магия.

С сомнением поднесла кулон к лицу и поразилась. Металлическую ракушку обволакивал знакомый дым. Это было настолько же странно, насколько нормально. Будто в голове наконец навели порядок. Будто видеть магию абсолютно естественно.

– Сходим сегодня в церковь? – приобнял меня Драгомир. – Покажу кое-что.

– Какую еще церковь? Нет-нет! – я уперла руки в мужскую грудь. – Я еще не готова! Не хочу!

Драгомир прервал мою панику легким поцелуем в лоб.

– Обещаю, венчаться сегодня не будем.

Уточнение про "сегодня" не понравилось, но любопытство взяло верх.

– А что будем?

– Будем узнавать цвет твоей магии. Обещаю, больно не будет, – добавил, следя за моей реакцией.

Но мои мысли уже шагали далеко назад в прошлое. В моей переводческой практике были разные клиенты. Оказывается, большинство из них были "магами".

– Я видела не только белый дым, были и другие цвета.

– Разновидностей магии много. Белая – защитная.

Кажется, Блейк упоминала что-то такое.

– Сила магии определяется яркостью. Моя семья – носители яркого защитного дара, мне повезло.

– А в отряде есть еще маги?

– Хм, – Драгомир думал, как объяснить мне простые истины. – Магия есть у всех. Каждый член отряда одарен тем или иным даром. Дело в том, что они ею не пользуются. Их дар изначально слабый, неяркий. Им проще зарабатывать на жизнь военными навыками, чем всю жизнь развивать слабый дар и жить на копейки.

Повсюду маги! Как такое возможно? Но спросила другое.

– Я знаю, что в империи много мастеров-ремесленников. Их даже поддерживает император. Получается, эти мастера – люди со слабым даром? Которые просто решили заняться чем-то другим?

– Поражаюсь твоей ознакомленностью внутренними делами империи. Ты точно не шпионка?

Тон был серьезным, но мимику не обманешь. Уголок губ дернулся, и я потянулась на цыпочках. Прикоснувшись губами к пульсирующей венке на шее, я прошептала:

– Я просто туристка из Дашкента.

– М-м… соблазнительная туристка, – Драгомир по-хозяйски положил руки мне на талию. Я не сопротивлялась. Закрыв глава, грелась и почти мурлыкала, как кошка, долгое время изнемогающая без ласки.

Так, в обнимку, нас застал здоровяк Марко.

– Кхм, – громко кашлянул он. – Завтрак.

И со взглядом "я такое видел, но ничего не скажу" ушел к костру.

На завтрак была жутко липкая рисовая каша с горьким привкусом, но, только подумать, с какой охотой я ее слопала.

– Я вам туда корень имбиря натёр, для бодрости духа, – отчитался сегодняшний дежурный Лазар. – Корень имбиря чрезвычайно полезен против инфекций, а в городе их гуляет ого-го. Хороший антисептик, а еще, кхм, афродизиак.

Лазар по-обыкновению хихикнул, радуясь собственной шутке.

– А что такое аф-ро-ди.. как там его? – искренне поинтересовался Марко.

Мечники гоготнули, начали подкалывать здоровяка, рассказывая выдуманные истории. Блейк, как строгая учительница, скакала рядом, пытаясь их успокоить. А мне вдруг стало так хорошо и в то же время тяжело от мысли, что вот-вот придется расстаться с этими людьми.

Только задерживаться больше нельзя. Война может стереть их жизни, а этого никак нельзя допустить. Если раньше я хотела спасти абстрактных жителей империи и федерации, то сейчас эти люди обрели лица. Самым четким было лицо Драгомира.

Дорогие читатели, представляю вам визуалы героев:

Драгомир

ГЛАВА 6

Широкие деревянные ворота открылись на рассвете, впуская очередь торговых и гражданских повозок. Среди них двигались и мы. Отряд никто не проверял, об этом позаботился командир. Шагнув куда-то внутрь городской стены, он вышел с бумагой, кивнул охраннику, и нас мигом пропустили. Всех. Вместе с затесавшейся в ряды военного отряда туристкой из Дашкента.

Мимо промчалась почтовая повозка. Я сощурилась. В глаза брызнула городская пыль, осела на волосах и повидавшем жизнь спортивном костюме. Мельком глянула на Блейк, мы обе стояли на площади как белые вороны. Блеклые и по-женски несчастные по сравнению с кружащими вокруг ухоженными горожанками.

Ватарна был относительно молодым городом. Застройка здесь велась современная и, что часто бывает, однообразная. Зато стратегические объекты, вроде аптеки и чайной, в каждом квартале располагались в одних и тех же местах. Лет пятьдесят назад в Дашкенте строили также.

– Чувствую себя бедным нелегалом, – пожаловалась я Драгомиру, когда он в очередной раз развернул мои плечи в правильном направлении. В незнакомой местности трудно не потеряться. Ориентироваться в лесу среди деревьев проще, чем в городе среди похожих домов и улиц.

В честь нового места назначения Драгомир дал отряду выходной. К закату всем велено быть на территории восточной крепости, а пока ребята разбрелись кто куда.

Меня же первым делом потащили в маленький магазин на окраине города.

"Нитки и тряпки", – гласила покосившаяся надпись.

Перед входом замедлилась, мне же дела надо делать! Мне же на паром надо! Зачем мы здесь?

Драгомир заметил мое смятение.

– Сходи со мной, Элиза. Я быстро, а потом весь день твой.

Сердце екнуло от такой формулировки. Поднявшись на крыльцо, я вошла в распахнутую для меня дверь.

В нос ударил запах текстиля. На миг показалось, что мы зашли в личный шатер южного хана. Как имперская палатка, только выше. Лоскуты ткани, оформленные в занавески, пропустили нас внутрь.

Помещение в самом деле было маленьким. Подобно дашкентским архитекторам, хозяин заведения "Нитки и тряпки" старался использовать каждый участок магазина максимально практично.

Вот антикварная тумба, на ней бюст с париком, на парике шляпка, над шляпкой вереница сшитых между собой лоскутов ткани. Шагнула вглубь и чуть не врезалась в пухлый от количества одежды манекен в полный рост. Меховая шубка на плечах, под ней рубашка, две юбки, за ними платье, под платьем – да, точно, там еще и купальник.

Довольно прищурилась. Вот он, настоящий дашкентский характер! Еще не познакомившись с хозяином магазина, я была готова пожать ему руку.

– Элиза, мне только рубашку обновить и по мелочи. Иначе магазин закроется. Не потеряйся, я скоро.

Махнула рукой. Потеряться в магазине одежды, вот еще!

Отвернулась от белобрысого шопоголика и тут же взглядом врезалась манекен у окна. Сердце забилось в предвкушении.

На одиноко стоящем манекене пылилось неброское платье. Вряд ли оно привлекло бы мое внимание, если бы не одно но. На участках, где отблески света падали на ткань, серый цвет изумительным образом отливал нежно-фиалковым. Прямо как цвет моих глаз! Карие от природы, они становились фиолетовыми при ярком свете. Простое приталенное платье до колен, серенькое в тени и блестящее на свету, без сомнений, было создано для меня.

Нет, нет! Зачем мне платье?! Мне и в спортивных штанах нормально…

Разве чтобы предстать перед императором как подобает? Да-а! Это весомый аргумент. Одно дело – туристка в потрепанном спортивном тряпье. Другое – барышня, разодетая по имперской моде. Чтобы ткань чистенькая, ухоженная. Да, это определенно весомый аргумент.

– Хочешь примерить? – голос Драгомира заставил вздрогнуть.

– Не знаю, – протянула неуверенно, – нет, наверное.

Отвернулась к выходу.

– Так хочешь или нет? Хороший наряд. Император оценит.

– Ты тоже так считаешь? – с надеждой посмотрела на мужчину.

Его мнение сейчас казалось очень важным. Никогда раньше не спрашивала мнение ни отца, ни подруг. Я же для себя покупаю, главное, чтобы было дешево, практично, удобно. Но сейчас… Хотелось, чтобы ему понравилось, услышать комплимент, увидеть взгляд. Такой, чтобы "ах"! И я сейчас не про императора.

– Ну да, неплохое платье, – решил его судьбу Драгомир.

Радостно подпрыгнув, я понеслась искать продавца, оставляя Драгомира размышлять о суровой женской логике.

Уже через полчаса я спускалась с крыльца магазина в новеньком платье в имперском стиле. Нашим бы такое вряд ли понравилось, особенно напрягал пышный подол, который не маскировал округлости, а подчеркивал их. Да и в бюсте туговато. В этом платье моя фигура превращалась в песочные часы, что было совсем не приемлемо в Дашкенте, зато имперские модницы такое любили. Справа и слева бежали девушки в подобных платьях, и им было нисколько не стыдно. Теперь я выгляжу так же, как они.

С каждым шагом я внутренне успокаивалась. Словив желаемый взгляд от Драгомира, уверилась в своем решении. Да… Приодеться было надо, хорошо, что зашли!

За веселой мной угрюмо шагал Драгомир. С заполненным до краев рюкзаком наперевес, он все пытался понять, в какой момент одно платье превратилось во "всё, что влезет в рюкзак".

Досталось и кошельку. Выслушав примерные цены на билеты и еду, я отложила ровно половину на свои нужды, остальное осело в кассе магазина "Нитки и тряпки". В результате, хозяин оказался доволен мною даже больше, чем я им. В сердцах распрощавшись с хозяином магазина, мы с Драгомиром выдвинулись к причалу вершить дела.

Билет на паром купили без проблем, но рейс до столицы был только ночной. Если бы не это, я бы не стала. Совершенно не стала бы разбираться еще с одним делом.

С маленьким таким магическим даром.

Сердце предательски сжалось. Пусть слабый и "рваный", как выразился Драгомир, зато свой. Своя крохотная крупица магии. Это ли не счастье, узнать в 20 лет, что обладаешь магией!

ГЛАВА 7

Драгомир пригубил чашку теплого чая. В империи чай не пили, пока в нем не окажется плавающих трав, корешков или фруктов. Рецептура разнилась не по вкусу и граммовке, как в Дашкенте, а по субъективному настроению, ощущению, которое должен вызывать напиток. Для бодрости, для лёгкости, для романтики, для крепкого сна. Даже от избытка лени был подходящий чай. Сейчас Драгомир пил мятный, а я привычек не предала и заказала кофе. В такие моменты брала тоска по дому.

Дворик, где мы сидели, со всех сторон оплели вьюны. В Дашкенте такой дизайн неприемлем, слишком много вьющегося и выпуклого, а имперцам, наоборот, нравилось. Поглядывая на всё это безобразие, я невольно задумалась, а как выгляжу я в глазах одного конкретного имперца. Кажусь ли я ему такой же странной, какой мне кажется его страна. Кажусь ли я ему.. привлекательной?

С силой вцепившись в пирожок с капустой, постаралась скрыть волнение. Вот еще!

Положение спас Драгомир.

– Значит, ты знаешь не только имперский?

– Да, всё так, – сфокусировалась на разговоре. – Знаю пять современных языков и один древний.

– Такое возможно? – подавился он.

– Элиза Кравец, член ассоциации свободных переводчиков Дашкента. Помогу вам в организации торговых и политических встреч!

Я шутливо протянула руку и не ожидала следующей реакции. Драгомир резко прищурился, схватил за запястья и потянул через стол. Прижатая к краю стола, всё, что я могла, это смотреть прямо в небесно-голубые глаза "следователя".

– Значит, ты переводчица? – начал он допрос. – Причем довольно талантливая. Предположу, в Дашкенте ты была нарасхват.

Сглотнула, понимая, что наговорила лишнего.

– По какой причине переводчица бросила работу и сбежала в соседнюю страну?

Молча подергала руку.

– Тебя преследуют? У тебя проблемы с законом? – не унимался Драгомир.

– Нет у меня никаких проблем! – с силой выдернула руку и отодвинулась на краешек стула.

Гнев клокотал глубоко внутри. Ровно до тех пор, пока я не взглянула на Драгомира. Каким же расстроенным он выглядел. Ни тени улыбки. В последние дни казалось, мы стали близки, физически, не духовно. На самом же деле между нами была целая пропасть.

Уличные часы на почтовом здании пробили трижды. Вспомнилась церемония с колоколом и забота Драгомира после. Именно в этот момент я подумала, а почему нет? Сама ведь хотела инициативы. Получай!

Сегодня вечером мы расстанемся – других вариантов нет. Драгомир не вспомнит беглую туристку, а я не вспомню бравого командира. Можно потратить оставшиеся крупицы времени на споры и недомолвки, а можно просто хорошо провести время.

Будто нет никаких преград.

Будто нет никакой войны.

Будто двое людей вдруг решили познакомиться поближе.

Сложив ногу на ногу, как это делала госпожа Лидия, я без страха начала разговор.

– Когда я родилась, мама подарила отцу чертеж музыкальной шкатулки. – Драгомир сдвинул бровь, но мою внезапно явившуюся откровенность не прервал. – В то время они были штучной вещью. Мама разработала идеальный вариант с приятной мелодией и бесперебойно работающим механизмом. Иногда отец включал ее ночью. Скучал по своей любви.

– А твоя мама…

– Она бросила нас, когда мне был год. Может, как раз у нее были проблемы с законом, никогда не рассматривала эту версию. Всегда представляла ее в плохом свете.

– Наверное, она была вынуждена так поступить. – Драгомир утешал, а я была не против.

Держась за руку, как влюбленные подростки, мы двигались по брусчатой набережной.

– Значит, ты выросла с отцом? – Драгомир потянул в сторону.

– Ага. Он не одобрял моей страсти к языкам, но изменить ничего не мог.

– По мне, это здорово. Знание языков – практичный, полезный и востребованный навык!

"Не то, что магия приручения", – читалась мысль.

В спину подуло холодом, я обернулась. За нами шумела река.

Наживка заходила в город и петляла внутри, будто некий художник почеркался на карте города синим карандашом. Обилие набережных делало воздух в городе влажным и чистым, с запахом не то травы, не то рыбы. Последней на местных рынках было много. Бородатые рыбаки чинно сидели за прилавками и без лишних слов продавали свой товар. Впервые я видела таких молчаливых продавцов. Они ничего не рекомендовали, не расхваливали. Всю работу выполняла сама рыба, блестящая и ароматная, пятнистая и полосатая, с головами и без.

– Однажды я поймал вот такую же, – ткнул Драгомир в мелкую полосатую рыбку.

Я улыбнулась.

– Зато сам, – обиженно буркнул он. – Хороший был день. Тогда мы с отцом говорили не только о военном деле.

– М-м, твой отец тоже военный?

– До мозга костей, – кивнул Драгомир. – Он посвятил жизнь империи. Дослужился до советника императора. Мы почти не видимся, хотя, кажется, он следит за моими успехами по службе.

– Ух ты, твой отец вроде как военный министр!

– Советник, – поморщился Драгомир. – Иногда ты так странно говоришь. Вроде и на нашем языке, но как-то не так.

Сокрушаться о неидеальном произношении не стала. Какие претензии? У меня, между прочим, диплом есть! Зацепило другое.

– Военный советник по фамилии Гранич…

Мысли заметались в поиске той самой. Как же звали посла империи с командным тоном и страшным взглядом?

– А твой отец случайно не Георг Гранич? – запнулась и ошарашенно посмотрела на Драгомира.

– Ты много знаешь для туристки, – вместо ответа пробормотал он и совсем по-иному в ответ посмотрел на меня. Во взгляде промелькнуло сомнение, граничащее с назревающим разочарованием.

– Стой, – я решила внести ясность. – Я в самом деле знакома с твоим отцом. Я переводила политическую встречу с его участием.

– Он был послом лишь раз.

– Да, – выпрямилась и уверенно посмотрела на мужчину. – Когда империя объявила войну.

С реки потянул мокрый ветер, одновременно всколыхнул волосы военного и туристки, сделал петлю и помчался по набережной. Драгомир наконец понял, что именно его настораживало. Череда совпадений была не случайной.

ГЛАВА 8

Сметая дорожную пыль, я устремилась к торговым рядам с единственным вопросом.

– Вы не знаете..?

– Вы не подскажете..?

– Как добраться до восточной крепости..?

Получалось с акцентом, и если Драгомир и его отряд привыкли к такому общению, то люди на улице шарахались от моих обращений. Тыкали пальцем и презрительно фыркали.

Раздраженные продавцы щурились, покупатели толкались, каждый норовил меня отогнать. Следуя собственным привычкам, эти люди не хотели помогать иностранке. Ни один из них, ранее говорливых и щедрых на улыбку продавцов, не хотел помочь.

– Иди отсюда, бедовая! – отмахнулась какая-то женщина.

– Да что же вы! Мне просто нужна помощь!

Раздался грохот опрокинувшегося стула. Я резко обернулась на звук, а женщины вокруг вздрогнули и попятились.

Старый рыбак, всё это время молча наблюдавший из-за своего прилавка, заговорил. Его голос был громким и чистым. Казалось, его слышал весь ряд. А кто не слышал, тот содрогался от вибрации его голоса.

– Справа от ворот статуя, – бросил он в сторону голосистых женщин, и те совсем притихли. – За ней тропа к восточной крепости. Беги.

Второй раз повторять не пришлось. Благодарно кивнула и побежала. Помог! Не прошел мимо, поверил незнакомке.

Совсем как Драгомир при нашей первой встрече. С менталитетом имперцев это было странно. Почему же? Почему он поверил девушке, свалившейся на него с неба? Ведь я правда могла быть шпионом, иметь оружие или что похуже.

"Рожа у тебя миловидная", – буркнула совесть.

Собственные уши заалели.

– Хочешь сказать, я ему понравилась? Тогда, сразу? – я впервые заговорила с совестью вслух. И тем страннее было получить ответ.

"А то! Ты понравилась ему. Он понравился мне!"

Я возмутилась.

– А меня вы спросили?

"Чего тебя спрашивать, мелкая еще, – совесть издала непонятный звук, будто зевнула. – Поторопись, нечего языком чесать".

Солнце окончательно село, шансов у Драгомира оставалось все меньше.

Миновав лесную тропу, я вылетела к дому на толстых сваях. Сваи располагались хаотично, как и стены деревянного дома, построенного не то на пригорке, не то на горе.

– Свои! – изо всех сил крикнула я.

– Черт бы тебя побрал, Элиза! – выругалась Блейк откуда-то сверху.

Задрала голову в поисках лучницы и увидела высоченную деревянную башню над домом. А вот и крепость для "лесных волков".

– Где командир? – спросила в темноту. Я их не вижу, но они точно видят меня. Хоть кто-нибудь точно видит.

– Командир в башне, ужинает, а что случилось?

– Ужинает!? У-у-у!

Бросив рюкзак, я понеслась в башню. Любят же имперцы сооружения с лесенками.

Взлетев наверх, уткнулась в единственную дверь и, недолго думая, распахнула.

Драгомир стоял спиной. Кажется, он не собирался поворачиваться к гостье. Наклонившись над столиком, он пригубил стакан.

– Стой! Не пей!