Островок

I. Путешественник

Если бы я знал, к чему приведет безобидное, рутинное даже поручение шефа съездить в некий Гадюкинск за подписями на парочке договоров! К каким странным событиям в моей жизни!.. Отказался бы от командировки? Хм! Скорее всего, нет. Послали бы другого, а я, вполне возможно лишился бы работы, так что расклад по-любому не в мою пользу. Хотя… Может, оно и не все так плохо? И вообще не плохо, если учесть, что жизнь моя до того памятного дня не отличалась ни разнообразием, ни возможными перспективами как в карьере, так и в личном плане. Бабуля, которая, сколь помню, занималась моим воспитанием при постоянном отсутствии в заграницах истинных родителей, часто сетовала, что нет во мне должной напористости, некоего стержня в характере, помогающего добиваться цели любой ценой, что излишне мягкотел и пассивен, но… Я такой, какой есть. К чему сражаться с судьбой, ломать стены лбом, если результат и без этого предсказуем? Лоб один, а стен много! И, если ты – конформист, если более склонен к компромиссам, а не интригам, будь у тебя хоть Грановитая Палата ума, есть некий потолок, выше которого не прыгнуть даже с невероятного разбега. Увы, но такова жизнь. Как говаривал Лилльский палач.

А коли еще и природа совсем не расстаралась поработать над внешностью, то и подавно о чем говорить? Нет, я не урод, но бледная, с голубоватым оттенком кожа, редкие волосы и далеко не атлетическая тощая фигура не слишком привлекают девушек. Точнее, вообще не привлекают, так что и здесь тупик.

Не мачо, не карьерист, - вопрос с командировкой, куда любой другой в здравом уме под любым предлогом не поехал бы, даже не стоит. Так что я шагал по полуденной жаре через лесок дабы сократить путь, чувствуя себя… не то чтоб полным идиотом, но не очень комфортно в костюме, с «дипломатом» посреди, можно сказать, девственной природы и совершенно один. Думал, ну, что такого сложного? Съезжу, подпишу бумаги и через пару часов свободен. Вернусь в гостиницу, а там либо на поезд и домой, либо на экскурсию по городу. Хотя, что интересного может быть в провинциальном пыльном городишке, главная достопримечательность которого – строящийся комбинат, да пара улиц архитектуры позапрошлого века?

Только оказалось все не так просто. Директор будущего комбината и по совместительству наш подрядчик отбыл в направлении «за горизонт», когда изволит вернуться, неизвестно. Может, завтра, а может, через неделю. Девица-секретарь удостоила меня взглядом, не более заинтересованным, чем мухой, бьющейся о стекло, и вернулась к созерцанию модного журнальчика. Выпытать у нее сведений больше, чем «объект», «автобус» и «там» не получилось. Чего ожидать, если главные качества личности – модельная внешность, а вовсе не мозги? Нет, конечно, может она на разведку работает? Тогда это многое объясняет – во всяком случае, немногословность и обтекаемость терминологии. Пожелав девице удачи в ее опасном и нелегком труде, я вышел из конторы.

Ждать неделю совсем не хотелось. Очень не хотелось! Тем более что оплатили мне всего два дня командировки, заявив, что это и так с запасом. Значит, надо принимать какое-то решение. Либо возвращаться ни с чем, либо… Либо.

Я порасспрашивал местное население в лице пары старушек на предмет дороги к некоему «объекту» и решил отправиться в погоню за подрядчиком. Автобус, правда, уехал, а следующий будет только завтра утром, поскольку он единственный. И если не поломается на обратном пути – прецеденты имели место быть неоднократно.

Такси доставило меня до бывшего совхоза, а ныне фермы частного предпринимателя… забыл фамилию. Дальше ехать таксист наотрез отказался по причине полного отсутствия дороги, так что пришлось воспользоваться услугами местного тракториста, которому оказалось по пути. Почти по пути. Двадцать километров по ухабистой грунтовке с крейсерской скоростью улитки, бегущей вверх по склону, в тесной жаркой кабине, да еще и с тарахтением, которое мои уши, привыкшие лишь к ненавязчивому гудению кондиционера, воспринимали с трудом и очень болезненно… Вобщем, на третьем часу путешествия я чувствовал себя выжатым лимоном и с огромным облегчением выполз из громыхающего чудовища. Буквально в «чисто поле». Тракторист, не заглушив мотора, что-то ободряюще проорал и махнул рукой в сторону редкого леска километрах в пяти за полем. Направление указал. Наверное. Надеюсь.

По колючей стерне, стараясь не попасть ногой в обильные ямки на пашне, я пересек поле и ступил в прохладный светлый березнячок. Березнячок постепенно перешел в мшистый смешанный лес, густой, темный и просто оглушающе тихий! Я слышал, как стучит кровь в висках. Изрядно загустевшая кровь. От жажды. Пить хотелось неимоверно. Маленькая бутылка минералки, взятая в путь, опустела ещё до аттракциона на тракторе, и была мирно похоронена в ямке на краю дороги в целях заботы о местной экологии. Другого источника живительной влаги, как то – палатки с прохладительными напитками, бочки с квасом или хотя бы ручейка, в окрестностях не наблюдалось. Когда через час блужданий по лесу – очень надеюсь, что не ходил при этом по кругу! – наткнулся на родничок, бьющий из-под корней огромного старого дуба, пожалел, что закопал бутылку. Можно было бы взять с собой запас. А так… ладно, хоть так.

Стоя на коленях – прощайте, модные брюки! - как мог, начерпал ладонями воды.

Утоление жажды с учетом скудости струйки источника и степени обезвоживания организма заняло не меньше часа. А то и поболее. Во всяком случае, когда я с наслаждением отпал, наконец, от родника, солнышко спустилось к горизонту и уже явно закатно порозовело. Однако надо поторопиться!

А куда идти-то?? Я огляделся, вспоминая наставление старушек и указанные ориентиры. Так… «Горушка посередь, вся каменна. Посолонь обойдешь, тут вот она и тропка!»

2. Добро пожаловать, или чем платить будете?

Здание, открывшееся взору утомленного путника – меня то есть – являло собой невероятное смешение архитектурных стилей. Вроде вполне славянская обширная деревянная изба, и в то же время – острая пирамидальная крыша с загнутыми как у пагоды углами. Потрясающе качественная внешняя отделка «под дерево» без единого шва, гладкая и полированная – это я рассмотрел, конечно, когда совсем близко подошел – и плохо прилегающая, со щелями между досками грубая дверь.

Над входом, на короткой доске со следами коры на обрезах, красовалась надпись «Астравок. Пастаялый двор Йторна», выполненная местами размазанной черной краской.

Дверь не заскрипела, а мерзко взвизгнула, когда я осторожно приоткрыл ее. Терпеть не могу несмазанных петель! Внушение владельцу сделать или самому по-тихому масла капнуть? А стоит ли? Ведь еще и на грубость напорешься – визжащая дверь-де – это особенность такая и звуковая сигнализация. Кто-то колокольчик вешает, слышать приход посетителя, а кто-то более экстравагантный способ использует… Ладно, разберемся.

Внутри изба-пагода оказалась столь же необычной, как и снаружи. Из-за обилия дерева здесь легко дышалось, было сухо, пахло хвоей. А деревянным тут было все – пол, потолок, круглые столики, массивная колонна в центре, поддерживающая крышу, и не просто из досок, а словно вырезанным из исполинского цельного куска, тщательно обструганного и даже отполированного кое-где.

Теплый розово-золотистый свет ламп-шаров под потолком добавлял уюта и нотку домашнего тепла. Если это гостиница, то владельцы очень любят ее и всячески заботятся. Даже в такой невероятной глуши.

Мужичок, коренастый, широкоплечий, наряженный в серую длиннополую рубаху, перехваченную веревочным ремешком, и такие же серые штаны, подметал пол. Когда я вошел, мужичок повернулся, замер. Глаза стали округляться, кустистые брови поползли вверх. Обликом своим мужичок воплотил картину «Не ждали». Или «Вот те раз!». Словно узрел живое привидение. Ну да, я не красавец, но и не настолько страшен, чтоб люди каменели при встрече!

Крепыш перехватил метлу поудобней. Жестом бойца на дубинках. Потом вернул брови на более подобающее место, нежели макушка, и задал сакральный вопрос:

- А ты кто?!

- И вам добрый вечер, - я прокашлялся. – Это же гостиница? Если ошибаюсь, поправьте меня.

- Ну…Э-э… Двор постоялый. Таверна. А как иначе?

- Фух! – я с облегчением опустился на скамейку перед ближайшим столом. – Наконец-то хоть какая-то жизнь.

«Какая-то» вполне соответствовала облику владельца метлы. Таких экзотических представителей «гомо сапиенс» встречать пока не доводилось. Ниже меня – а я совсем не гигант! – почти на голову, раза в два зато шире в плечах, с шевелюрой, неподвластной никакой расческе по причине невероятной густоты, курчавой бородой, постриженной с претензией на аккуратность, и такими же бровями. Аналогично постриженными. С претензией.

Волосатость коротышки не ограничивалась головой. Мускулистые руки, торчащие из подвернутых рукавов рубахи, щиколотки, нескромно выглядывающие из штанин, курчавились обильной порослью. Возможно, и вся остальная поверхность тела тоже. Присовокупите к органичной внешности йети массивный нос и неожиданно ясные голубые младенческие глаза и получите полный облик Йторна. Да, так, оказалось, его и зовут – Йторн, полноправный владелец постоялого двора «Островок». Ну, или таверны – кому как привычней.

- Ярцев, - представился я. – Станислав Олегович.

- Яр-р-р-р… - протянул йети-тавернщик, кивнул одобрительно. – Сильное имя!

- Вообще-то… - начал было я, но потом махнул рукой.

«Яр» звучит лучше, чем «Стасик», на которого почему-то переходили все после минутного знакомства со мной.

- Негусто тут у вас с посетителями, - оглядел пустой зал.

- Так… э-э-э… - пожал широченными плечами Йторн, - кромяне завтра только швартуются. К вечеру. Стремляне – те и вовсе к ночи. Не продохнуть будет. Дюже повеселиться любят! Что те, что другие. Это потом пара дён тишины. До горян. Так не особо и побездельничаешь! Знай, успевай одних провожать, других встречать!

- Ясно, – кивнул я, хотя ничегошеньки не понял. Да мне-то какое дело, кого он там встречает? Это ж так, для поддержания беседы. – Значит, сейчас у вас свободные номера есть? Мне бы только на ночь. А с утра отправлюсь. И поесть бы неплохо. У вас меню или комплекс?

- Э-э-э…

Йторн отставил, наконец, метлу, уселся напротив, аккуратно уложив на стол огромные ладони.

- Вижу, ты недавно в наших краях. Издалече путешествуешь, Яр? Я не слышал, как ты швартовался, а это против правил! Или у вас не положено гудеть? Если ты, конечно, не пират. Ну-к, сознавайся, пират?

- Какой пират? – Опешил я. – Вы это о чем?! У меня командировочное удостоверение есть, если хотите. Приехал по делам на комбинат. Ищу директора. Немного заблудился. Бабушки ваши местные, объясняя дорогу, сказали «посолонь». Не знаю, что за направление. Может, не в ту сторону свернул? Скорее всего, не в ту сторону. Надеюсь, вы объясните понятнее.

- Посолонь? – Йторн почесал в затылке. – Это значит, по солнцу. С востока на запад.

- Ну, вот. Хоть что-то. Так как насчет ужина?

- Ты точно не пират?

3. Завсегдатаи

Работа привычная и где-то даже рутинная неожиданно увлекла. Я систематизировал записи из гроссбуха, разбил их по разделам, разделы по графам. Начертил строки, таблицы и теперь аккуратно их заполнял остро наточенными карандашами. Карандаши по «тесту» писали хорошо, ярко и практически не стираемо – любую помарку приходилось отскабливать, а затем тщательно заглаживать-выравнивать лист. Ничего. Приспособился и даже разбирал жуткие каракули Йторна почти без затруднений.

В какой-то момент мелькнула мысль с налетом горечи, что работа секретаря-делопроизводителя не отпускает меня даже в невероятной и совершенно экзотической глуши. Оборвал себя строгим замечанием, что работа есть работа, все профессии важны, и вообще! Не хочешь писать, иди копай! Или работай на станке. Или чини сантехнику. Ах, зачем в таком случае образование иного профиля? Ну, тогда и не жалуйся!

Да я не жалуюсь. Хотя остались воспоминания детства о том, что обязательно стану военным моряком – очень нравилась форма, выправка, дисциплина и слаженность жизни на огромном крейсере, утыканном антеннами, дулами пушек, прочими непонятными, но восхитительными конструкциями! Оказалось, не судьба. Что-то там не склеилось со здоровьем, да и восторг перед армией, пусть даже и морской, сильно поубавился с возрастом. Кроме мечты о флоте, плавно сошедшей на нет, других не осталось. Может, и были – не помню. Талантов особых не открылось, как и иных устремлений. Отец сказал, пойдешь учиться в колледж на отделение автоматики и вычислительных машин. Я пожал плечами, - почему нет? Хотя, что это такое, представлял слабо. Закончил, к концу курса тихо ненавидя синхронные транспортные модули, виртуальные контейнеры, трибутарные блоки и иже с ними, так и не вникнув толком, что же это такое?

А теперь вот сижу неизвестно где, - там, где и слыхом не слыхивали о волоконно - оптических линиях передачи, мультиплексорах и транспондерах и вывожу закорючки на сухом тесте. Карандашом. Настолько мягким, что его приходится затачивать каждые две-три минуты. Из-за этого работа не сильно спорится, но мне привычнее делать, а не возражать и возмущаться.

И я пишу. Уже несколько часов. Некоторое время назад доел пельмени, которые даже холодными не утратили домашний вкус. Йторн предложил медовара для стимуляции работоспособности и повышения общего тонуса. Я с ужасом отказался и попросил простой воды.

За все время моего присутствия в деревянной таверне не появилось ни одного посетителя. Да и вообще никого. Йторн протирал столы, подметал пол, вытряхивал половики, - и все один. Ни намека на семью или помощников. Расспрашивать показалось неэтичным. Захочет, сам расскажет. Возможно, и нет никаких помощников. Какая прибыль от заведения, в которое никто не ходит?

- Голодный, поди? – тавернщик навис надо мной антикварным необъятным шкафом.

- Ну-у… от супчика не отказался бы.

- Супчика? – наморщил лоб Йторн.

- Нет, так нет. Вижу, что вы ничего не стряпали сегодня, но может, что-то готовое есть?

- Э-э-э… Толком говори, чего хочешь? Вижу, трудишься усердно, стал быть, я отплатить должон.

- Пирог с мясом. И чай. Чай-то у вас есть?

- Чай? Эт че?

- Это напиток, - терпеливо разъяснил я. - Если его нет, просто кипятка принесите, будьте любезны.

- Ага! – сделал какой-то вывод для себя бородатый гном. Протянул мне фасолину. – Думай!

- О чем? О чае?

- Ты хотел пирог, вроде?

Я вздохнул, покачал головой, но фасолину взял и терпеливо, во всех красках цвета и вкуса представил огромный круглый открытый пирог с мясом нескольких видов, картошкой и грибами, залитый соусом из крепкого бульона и сметаны под сырной корочкой. Бабуля готовит такой почти целый день. И только по праздникам – слишком время- и энерго-затратный, не говоря уж о специфическом наборе продуктов. Даже представить, что подобное блюдо приготовят в захудалой гостинице на краю земли, где не знают, что такое чай, казалось немыслимым! Однако не прошло и получаса, как Йторн водрузил на стол деревянное блюдо с горячим пирогом, размером с небольшой стадион и выглядевшим именно так, как я и представлял. И не только выглядевшим!..

Конечно, в одиночку весь пирог за раз я не осилил, но наелся так, что дышать трудно было. Откинулся на спинку стула, вытер платком вспотевшее лицо.

- Пригласите вашего повара, Йторн. Я хочу поблагодарить его за мастерство и пожать руку. Он у вас настоящий волшебник.

- Какой повар? Какой волшебник?? Оно ж само все растет! – Хохотнул тавернщик. – Другое дело, что у меня лучше, чем у других, так потому постоялый двор и держу, а не шью, к примеру, рубахи. Ты вот тоже! Писарь! Кромляне – община кузнецов, древары – гончары… Дорого берут за свои тарелки, заразы! Хороши тарелки, но проще свою вырастить. Мож оно не столь и красиво, но для таверны сойдет, чем цельный цикл за фарфорову миску древарскую ораву кормить. Вобчем, всяк делает то, что у него получается и к чему душа лежит.

- Да, - кивнул понимающе. – Пироги выращивать я точно не умею! Не говоря уж о тарелках.

- Наука нехитрая, - Йторн опять взялся за метлу. – Ток ты ж путешественник! Вот оно и несподручно. А мне писать – ну, просто нож острый к горлу! Но без учета никак!

- В любом деле! – согласился я. – Только методы у вас уж больно старомодные. Про компьютеры слыхали? Есть, знаете, такие штуки. Зело труд ручной облегчают!