Отдайся за Миллион

ГЛАВА 1

Готовлюсь в полном предвкушении к предстоящей ночи. В голове рисую откровенные картинки, каким образом буду соблазнять сегодня мужа.

Как-никак восьмая годовщина крепкого брака – наилучший повод для супругов разнообразить интимную жизнь. Не то чтобы у нас все пресно или обыденно, просто в последние месяцы была банальная нехватка сил и времени. Мы со Стёпой словно утонули в рутине быта и проблем.

Наложился отпечаток сверхурочной работы на каждого из нас. И это естественно, если стремишься жить лучше, а не от зарплаты до аванса.

К слову, при всей имеющейся нагрузке и мелких неурядицах, ничто не портит нашего тихого умиротворенного счастья. Ко всему прочему наша пятилетняя дочь Елизавета дает обоим жару по вечерам — скучать не приходиться.

Поэтому пришлось договариваться с мамой о присмотре за маленькой егозой, дабы спокойно насладиться вечером и единением со Степаном. Более того, бабушка сама приехала за внучкой, чем облегчила мне задачу.

Последние штрихи приготовления закончены. Стол накрыт вкусным ужином, свечи горят, освещая пространство, прохладное шампанское и фрукты ждут своего часа. Интимная обстановка удалась на славу.

В очередной раз проверяю свой внешний вид.

Зеркало отражает женщину в самом рассвете сил. Стройная. Симпатичная. Но самое главное, влюбленная. Поправляю бордовое платье, соблазнительно обтягивающее фигуру, а под нарядом любимого ждал сюрприз. Красное нижнее белье и чулки с ажурной каймой резинок, своего рода фетиш моего мужчины. В дополнение к образу идут высокие каблуки — удлиняя стройные ноги. Волосы распущены, и легкий макияж подчеркивает черты лица. Остается только дождаться Степана, а стрелки на циферблате двигаются с трудом.

Спустя два часа гипноза входной двери и дисплея смартфона, задув свечи, убираю заготовки со стола. Игривое настроение безусловно скатывается к нулю, вслед за которым приходит беспокойство. А вдруг с ним что-то произошло? Или задержали на работе? Набираю любимому. Гудки сменяет механический голос

«Пожалуйста дождитесь ответа или...»

Через минуту от Степана приходит сообщение, и я выдыхаю с облегчением.

«Я задерживаюсь на совещании.»

—Уже поняла, — шепчу себе под нос. Тепло и благодарность переполняют трепетной нежностью к мужчине. Он трудится на благо семьи, занимает важную должность, где автоматически налагается ответственность.

Принимаю спонтанное решение, вызываю такси и стремглав собираюсь в дорогу. Ключи, телефон, сумочка — вылетаю стремительно из подъезда, в надежде застать мужа на месте. Называю адрес водителю, и улыбаюсь самой себе. Секс на рабочем столе, затея сумасбродная, но тем больше подстегивает к ее воплощению.

Через тридцать минут я вхожу в высотное здание. Мою попытку пересечь невероятных размеров вестибюль с ярким освещением, обрывает высокий человек, судя по всему, охранник.

—Добрый вечер. Чем я могу вам помочь? —летит мне в спину.

—Вечер добрый. Извините, за вторжение..., — разворачиваюсь на мужской голос.

—Рабочий день давно закончен, — грубо обрывает.

—Да, я знаю. У меня назначена встреча, — импровизирую на ходу. —Проверьте, пожалуйста, Романов Степан, он ждет меня и не любит, когда опаздывают, — уверенно лгу.

—Минуту, — мужчина отходит к стройке ресепшен. Бегло просмотрев монитор компьютера, и видимо удостоверившись о наличии сотрудника в компании, дает добро на продолжение пути. Вероятно новичок, так как не соизволил спросить паспорт. Тем лучше для меня, документов, удостоверяющих личность, с собой не взяла.

В самом здании нахожусь не впервые отчего без проблем ориентируюсь по закоулкам коридора нужного мне этажа. Между тем с каждым шагом ощущаю некую тревогу внутри. С чем она связана не пойму? Возможно, тишина помещения и ни одной живой души. Однако, я упорно двигаюсь дальше. Врываться на собрание не имеет смысла, дождусь Степана в его личном кабинете.

А вот в офис влетаю не стесняясь, с какими ожиданиями не имею понятия. И все же на подкормке сознания рождается страх. Необоснованный. Но прогнать уже не в силах, как и понять причину? Почему я так нервничаю?

Видимо наслушалась от Нинель сказок, как одна ее знакомая спит с женатым мужчиной. А если точнее с коллегой. И парочка сношается за дверями офисного планктона, совсем не задумываясь о нравственности.

Обрубаю сомнения на ходу. К моему супругу никоим образом сей факт не относится.

Так и есть. В рабочем помещении безмятежность и ничего из того, о чем разглагольствовала коллега. На столе папки с документами. Выключенный компьютер, настольная лампа по соседству. И лишь темный пиджак на спинке кресла свидетельствует о том, что муж все еще работе.

Приветствую Вас дорогие читатели!

Приглашаю к прочтению новинки "Отдайся за Миллион!"

Чувственный, горячий роман и вкусная эротика Вас взбудоражат.

Надеюсь на Вашу активность, и буду тем самым Вам признательна. Ставьте сердечки, пишите комментарии к роману, и не забудьте положить книгу в библиотеку.

ГЛАВА 2

—Уф, — в легкие по новой поступает воздух, на смену которому приходит стыд. —И как ты вообще могла мысль допустить о вероятности измены? Дурочка, — бубню про себя.

Закрыв за собой дверь, прохожу вглубь. Свет включать не решаюсь, как ни крути, сюрприз. Прикасаюсь к мебели и многочисленным предметам, служащим Степану помощниками. Наша семейная фотография в рамке, как напоминание, невольно улыбаюсь. На снимке мы с Елизаветой и десятками шаров. Поистине тот день не забываем.

Гуляющие по парку и съевшие тонны сладостей, впоследствие чего я свалилась с ангиной. Но главное, что отражает кадр —любовь, заполняющая нас всецело.

Панорамные окна расширяют пространство, ночную даль, к ним присоединяются фонари в не спящем городе и живущие в нем миллионы людей.

Усаживаюсь за стол, вдохнув запах лацкана пиджака, удобно располагаюсь на кожаном сиденье. На плоскую поверхность закидываю ноги одна на другую, приняв красивую позу. По крайней мере надеюсь.

—Может без обуви? —Тут же скидываю лодочки на пол. Играю пальчиками конечностей под капроном. — На сексуальный видок не тянет, — поспешно возвращаю туфли на ноги.

Занять себя нечем, изъяв телефон из сумочки, созваниваюсь с мамой. Звонок остается без ответа. Набираю смс:

«Мамуль, все хорошо?»

Отложив мобильный, откидываю голову на мягкую мебель. Веки смыкаются в томительном ожидании и бороться с навалившимся сном совсем не хочется.

Сколько проходит с момента пребывания в умиротворенной дреме неизвестно, но выхожу из забытья, словно попадаю в пожар.

Ноги, руки — тело горит. Вязкий тягучий страх овладевает изнутри.

И дрожь, что рябью ползет от скользящего по линиям изгибов чужого, страшного взгляда — невольно вводит в панику.

Тяжелые шаги доносятся сквозь сознание, и теперь я понимаю причину обжигающего волнения. Отчего моментально распахиваю глаза, фокусируясь на темноте. Кругом холодная тишина и никого кроме меня. Но интуицию не обмануть, присутствие постороннего человека не отпускает. Дверь приоткрыта, притом, что закрывала.

Да и обоняние улавливает шлейф парфюма. Острого. Щекочущего ноздри. Соскакиваю резко.

—Господи. Что сейчас было? Точно не галлюцинация, — хватаюсь за горло, в нехватке кислорода.

—Рика, что ты здесь делаешь? — Удивлённый Степан, включив освещение, стоит в проеме с лэптопом в руках. Ну, наконец-то.

—Я.., — не сразу нахожусь с ответом, ощущая невидимые ожоги на коже. —Тебя жду, — в итоге выдаю.

—Зачем? Я ведь написал, что задержусь, — приближается медленно, а лицо в напряжении. —Ты здесь одна?

—Как видишь. У тебя усталый вид, — приглядываюсь к мужчине, замечаю явственные признаки беспокойства.

—Собрание выдалось неординарным, — кидает раздраженно. — Новое руководство, мать его.

—Какие-то сложности?

—Поехали домой, уже не могу здесь находиться, — расслабляя галстук, проходит к столу.

—Конечно, — киваю, понимая, что и речи быть не может о продолжении вечера. Мой боевой наряд оказался незамеченным, и вероятно уже не к месту напоминать о торжественной дате.

В автомобиле едем в полном молчании, мыслями Степан не со мной.

—Тебя что-то гложет? —Но мне не отвечают. —Степан, — касаюсь локтя.

—Рика. Хватит задавать вопросы. Только не сейчас, окей, — грубо бросает.

—Как пожелаешь, — остается лишь согласиться.

В последующие дни ничего не меняется, вернее только в худшую сторону. Поведение мужа из ряда вон агрессивное и раздражительное.

Швыряет вещи, если увидит складку на рубашке, брюки складываю «через жопу», как он выражается. Отодвигая от себя тарелку, кидает претензии.

—Ты ужин не досолила.

Или, наоборот, любая мелочь выводила его из равновесия. Мои попытки поговорить с ним, пресекались на раз. Забота, ласка — пронять ничем его не удавалось. Все время задумчивый, а если точнее, мрачнее тучи.

Настолько дошло, что каждый вечер в ожидании мужа, непроизвольно сжималась пружиной. С каким настроением он придет? К чему придираться начнет?

Быт, наши отношения, настолько резко поменялись, что не улавливаю, в чем на самом деле кроется причина.

Благо Елизавета умудрялась увести меня от тревожных раздумий, я, расслабляясь, отдавала внимание девочке.

Честно, не знаю, насколько хватило бы моего терпения. Однако неделю спустя, Степан приходит домой раньше обычного с огромным букетом белых роз и даже улыбается. Настолько выбивает из колеи сей факт, что в растерянности не понимаю можно ли теперь расслабиться и радоваться семейной идиллии.

—Рика, — целует в щеку. — В последнее время я вел себя как идиот и никакие оправдания не могут загладить моего отвратительного поведения, но, вопреки этому, позволь хоть как-то загладить свой косяк, — протягивает розы. —Ты у меня лучшая, малыш, — притягивает за талию и, взяв губы в плен, накрывает своими. Мы целуемся до нехватки кислорода в легких, и только потом мужчина выпускает из объятий. — Я требую продолжения, — хрипит рвано дыша.

ГЛАВА 3

После рождения дочери, буквально сразу пришла в форму, и поэтому размер в пору оказывается. Придирчиво рассматриваю себя в зеркале, кажется, я теперь понимаю, что имела в виду Нинель. Атласная ткань с планкой на талии, сидит на бедрах идеально, а вот верх свободного кроя по горло закрыт. Выше колен — ничего лишнего.

И все же, нюанс имеется. От ворота по задней части идут ленты, которые при ношении завязываются, свисая на оголенных участках позвоночника. Изюминкой наряда идет оголенная спина, что довольно волнующе и соблазнительно. Я не привыкла выставлять на всеобщее обозрение свои достопримечательности, отчего ощущаю легкий дискомфорт. К тому же каблуки, удлиняют ноги, надеюсь не слишком откровенно. С этим образом подразумевается собирать волосы, так и поступаю, оставляя несколько прядей. Наношу немного косметики, пару капель духов на запястья.

—Мамочка, какая ты красивая, — нежный голос полон восхищения, а дымчатые глаза расширены. Устами младенца глаголит истина, да и переодеваться уже нет времени.

—Солнышко, спасибо. Ты тоже выглядишь сногсшибательно. А ну-ка покружись, — и моя крошка тут же откликается на просьбу. —Ну что пойдем папа наверняка нас заждался.

Как оказалось Степан заранее зарезервировал место, вероятно супруг изначально планировал поход в ресторан. Сама атмосфера заведения уютная и комфортная, под стать дизайну Лофт. Со вкусом и утончённостью.

Около сотни светильников свисают с потолков, кирпичная отделка стен, с многочисленными часами и мягкая мебель ярких тонов. К слову, можно долго рассматривать интерьер помещения, так как мелкие и необычные детали задают загадочный фон.

Официант провожает на второй этаж, подает меню и карту вин.

—Степан, ты уверен, что мы потянем? —Уточняю после изучения ассортимента блюд. —Цены здесь не космические, а галактические. Как-то даже аппетит пропал, — в изумлении шепчу.

—Все что ваша душа пожелает, заказывайте. И да Рика, не смотри больше на ценник, — непринужденно говорит муж. И все же выбрать что-либо не решаюсь, уж больно дорого.

—Я полностью полагаюсь на твой вкус дорогой.

—А я буду мороженное папуль, — дублирует просьбу дочь.

В итоге обслуживающий персонал заносит множество тарелок с изысканностями и шедеврами кухни название которых мне не ведомо. Охлажденное вино разливают по бокалам, Елизавете же свежевыжатый сок.

—Принцессы мои вам нравится здесь?

—Ага, — лепечет малышка. Я лишь киваю.

—У меня есть замечательная новость, малыш. Но прежде, чем ее озвучить, предлагаю для начала тост. За прошлое. Настоящее. Будущее, — поднимает фужер, окидывая нас блестящим взглядом.

—А зачем за прошлое пап? —Любопытствует болтушка.

—Как же, доча? Там я встретил твою маму. Прекрасную и чудесную. В настоящем у нас крепкая семья. А дальше ждет будущее — обеспеченное и безоблачное. За нас, дамы, будем счастливы, — пьет залпом алкоголь. Рубиновый напиток приятно вяжет, распознаю терпкий гранат, сделав несколько глотков чувствую, как мгновенно тепло распространяется по всему телу. А еще секунды спустя будто на спину кладут планомерно горящие угли, и кожа покрывается пятнами. Хм, неоднозначная реакция на вино.

—Степан, тебя повысили?

—Рика, детка, мои труды не пропали даром и оценили по справедливости. Меня отправляют в командировку на пару недель и если я вернусь с важными контрактами для нашей компании, то да, девочки меня ждет повышение.

—Командировка? Когда? — Не то чтобы удивлена известием, но точно не доставляет удовольствия оставаться без любимого. Видимо, уже тоскую. Хотя безусловно это обстоятельство радует, и я горжусь супругом.

—Мне сообщат, но необходимо быть наготове.

Между тем официант, обслуживающий нас, подходит с серебряным ведерком и откупоренной бутылкой в объятиях льда.

—Можно на минуту отвлечь вас? — Спрашивает парень.

—Конечно, мы вас слушаем, — соглашается муж.

—Господин Измайлов передает "Дон Перенсон" с пожеланиями хорошего вечера и словами благодарности, что вы посетили его ресторан, — оглашает брюнет.

—Спасибо, — с трудом выговаривает Степан, напрягся всем телом. Но больше сбивает с толку встревоженный взгляд супруга поверх головы, бегло оглядывая обстановку вокруг. Он словно приведение видит. Изменения на лицо, точнее на Степане нет лица, буквально бледное полотно и дергается нервно. Впервые вижу его в таком состоянии, понять бы причину.

—Что случилось? —Слежу за направлением пытливого взора. Вскользь изучаю посетителей заведения. Мужчины и женщины увлечены трапезой, разговорами, да и вообще до нашего трио некому нет дела. Кроме единственного человека.

Он сидит у окна, буквально за мной в компании молодой особы, которая активно жестикулирует и что-то рассказывает собеседнику. Эффектная блондинка, с длинными волосами в золотом платье — безусловно притягивает внимание. Однако тот явно не заинтересован диалогом, так как открыто сверлит наш стол, без какого-либо стеснения и норм приличия.

Какой жуткий и бездушный взгляд. Нагло и бестактно продолжает буравить. И только хочу сделать замечание мужу, как до меня доходит, фактически задыхаюсь в неловкости, осознавая, что микроскопическому досмотру именно я подвергаюсь.

Отворачиваюсь моментально, мгновенно ощутив вонзившуюся дозу жжения позвоночника, будто косточки пересчитывает.

—Кто это, Степан? Ты его знаешь?

—Это... Это генеральный, — едва отвечает, салфеткой протирая лоб покрытой испариной. —Сущий дьявол. Никак не могу привыкнуть к его появлению.

ГЛАВА 4

—И ты поэтому на себя не похож?— все очень странным кажется.

—Тебе показалось. Видимо у меня несварение желудка.

—Тогда поехали домой.

—Нет, — отрицательно качает головой. —Пока не время.

—Мамуль я хочу пи-пи, — разряжает плотную энергетику Елизавета.

—Да, конечно, зайка.

—Я сам отведу Рика. А ты сегодня отдыхай, лови момент.

Встав, поспешно удаляются, мне ничего не остается, как пригубив бокал терпкого напитка податься размышлениям и попытаться проанализировать происходящее. Но видно не судьба так как голос подобно острому лезвию режет слуховые рецепторы.

—Доброго времени суток, госпожа Романова.

Еще не взглянув на того, кто нарушает мое уединение, совсем не имея понятия кто обладатель низкого тембра, но почему-то с полной уверенностью могу предугадать незнакомца, стоящего подле стола. Скорее всего включаются инстинкты. Или та демоническая энергетика, которая плотным кольцом сжимается вокруг меня, заставляет ощущать ее вибрации.

Медленно поворачиваю голову, надо мной возвышается Он. Первым, что вижу — мужскую широкую ладонь, с четким жгутом вен. Полусогнутые пальцы и золотой перстень на указательном, фигурной огранки и запечатленным львом с открытой пастью. Аналогичные запонки на манжетах и ремне на брюках образуют некую принадлежность к истории и отличительный символ его семейства. Дорогие часы с массивным браслетом каждый элемент кричит о статусе, высоком положении в обществе.

Безукоризненный синий костюм, черная сорочка с расстёгнутыми пуговицами у ворота, демонстрируют объемную шею, гладко выбритый подбородок, изогнутые губы в неестественной усмешке и мне поневоле хочется сжаться до размеров молекулы. Прямой нос, широкие брови и очередной удар под дых — тяжелый давящий взгляд, выдержать который сложно и в итоге не удается. Его смольные глаза, сродни развернувшейся пропасти — радужки и зрачки сливаются, сплошная темнота. Отчего цепенею, и не сразу нахожусь с ответным приветствием. Сиюминутно кидает в жар, а затем в изморозь ледяной проруби, от неординарной реакции нарастает паника и черт подери, с каждой произнесенной буквой дверь в ловушке шире раскрывается — об этом кричит интуиция.

—Заметил, ты еще не успела насладиться "Дон Перенсон". Позволь исправить запоздалый нюанс, — и не дожидаясь позволения, человек разливает по бокалам шипящую жидкость. — Я присяду, — опять же не спрашивает. Беру себя в руки и наконец выдавливаю.

—Сейчас мой супруг с дочерью вернуться, а тут всего три кресла.

—Так это не проблема, — указательным пальцем делает некий жест стоящему поодаль сотруднику заведения.

—Простите разве мы знакомы?

—Потенциально нет. Но я видел семейную фотографию Степана на его рабочем столе, — минутная пауза, бестактно разглядывает черты моего лица, пронизывая каждую клетку. —И тебя однажды.

—Тогда все объяснимо, довольно исчерпывающий аргумент. Конечно же теперь можно садится за стол без приглашения, — язвлю, что не присуще мне. Ко всему прочему пропуская мимо ушей последние фразы, пребывая в шоке от наглости визави.

—Итак, я не представился, Давид, — протягивает ладонь для рукопожатия. —Тот самый сукин сын, задерживающего твоего мужа на работе. Биг-босс, если быть точнее.

—Рика, — подаю руку вопреки эмоциям вызывающие дискомфорт. Степану предстоит работать под его началом, желательно не срамить репутацию мужа. Он вновь приподнимается, не разрывая черноты преподносит кисть к губам, невесомо ее касаясь, а мне до ужаса хочется вырвать конечность.

—Аурика. Полное имя — Аурика, — растягивает его по слогам. — Зачем его сокращать? Оно необычное и красивое, — держит взор, как и запястье.

—Вот именно поэтому, — вытягиваю руку из тисков ощущая невидимые иглы на коже.

—Не любишь выделяться из толпы?

—Эм, позвольте задать вопрос? —Все же осадить человека необходимо, неважно кем он является. Терпеть не могу хамство.

—Конечно.

—С каких пор вы перешли ко мне на «ты» и задаете слишком личные вопросы?

—С самой первой минуты как тебя увидел, Аурика, — ставит ударение на гласных. Не вразумлю никак, ко мне клеятся? Или у субъекта с головой не все в порядке? Что он вообще о себе возомнил?

—Пять минут спустя. Это же такие пустяки, не правда ли? —С сарказмом выдаю, хочется выпить вина, дабы справиться с сухостью в горле. Что делаю в последствии, и тут же жалею об этом, каждое движение проходит рентгено-сканер. Меня сейчас кондрашка хватит, настолько беззащитной себя чувствую, хотя стараюсь выказать обратное.

Черт, когда уже придет Степан с Елизаветой?

—Намного раньше, — зависает тишина, так как официанты выполняют указ начальства. Ставят кресло слева от меня, невольно напрягаюсь сильнее. Оставлять нас наедине мужчина не намеревается? —Ты не притронулась к тарелке с салатом, как, собственно, и шампанскому. У него интригующая история, истоки которой откидывает на сотни лет. Вложено много труда на его создание. Оценить вкус напитка просто не позволительно, — пригубив шипящую жидкость, тем самым подталкивая к действиям.

—История есть во всем. В предметах обихода, высотных зданиях, лимитированной коллекции сумочек. Не вижу смысла обожествлять вино, — нарочито беру бокал с красным вином, на что он лишь ухмыляется.

—Все это лирика. Но при обоюдном желании можем развить тему.

—Не утруждайтесь.

—Отнюдь. Мне будет приятно поговорить с умным человеком. К тому же если и обаятельная женщина, поверь для мужчины настоящее удовольствие, — тянет слова, продолжая прошибать взглядом.

—Если вам не хватает общения, сходите в библиотеку или госдуму, — надеюсь мой посыл понятен.

ГЛАВА 5

—Учту на будущее, — нахожусь под натиском темного взгляда. —Мы видимо отошли от темы. Ты так и не поела?

—Слишком жирная пища, поперек горла встает, — надеюсь мой ответ удовлетворит его и пусть уже катиться на четыре стороны.

—Значит придется полностью поменять рабочий персонал, — со всей серьезностью говорит.

—Вот так и уволите всех, просто потому что я не желаю отведать вашу кухню? Что за бред, — передергиваю плечами, алкоголь немного придает смелости.

—Ключевой залог успеха любого заведения общественного питания — это отменная и полезная пища. Умение совмещать вкусы, так сказать.

—Что верно, то верно. Но самое главное когда желаешь насладиться блюдом и достойно оценить всю гамму вкусов, желательно остаться наедине. В кругу семьи так сказать.

—Да ты сама тактичность, Аурика, — выгибает бровь.

—Я рада, что сумела донести суть своей мысли.

—Более чем, — глаза болят от не разрываемого зрительного контакта. — И все же отведай салатика. Ведь я слов на ветер не бросаю.

—Не очень-то похвально в данной ситуации, и характеризует вас недальновидным человеком, — кидаю более уверенно. —Хороший работодатель не разбрасывается кадрами и не ведет агрессивную политику в отношении сотрудников, — боже, что я несу, щеки вспыхивают то ли от вина, либо от непроницаемой темноты напротив и вспыхнувшего в них блеска. Не знаю почему — до жути его боюсь, и оттого потребность идет, дать хоть минимальный отпор.

—Как категорично, — тягучий тембр вызывает дрожь, благо под платьем моя реакция ему незаметна. —Раз так, значит все будет зависеть от тебя, Аурика, — резюмирует, кивая на тарелку. И вновь тянет имя. Почему я вообще на это внимание обращаю и мне кажется, что подтекст имеет другой смысл?

Наконец вижу надвигающихся членов семьи, где приходит былое спокойствие. Генеральный Степана словно затылком видит их приближение, незамедлительно встает с кресла. Все это время наблюдаю за реакцией мужа, который, к слову, успел прийти в себя и вид не такой удручающий.

—Давид Алеанович, добрый вечер, — приветствует начальство.

—И тебе не хворать, — следует рукопожатие, а вот стальные нотки сквозят в интонации.

—Мамуль, мы с папой видели большущий аквариум с рыбками, они золотые представляешь, — восторженно рассказывает дочь. —И даже прозрачные, а еще там Немо из мультика плавает.

—Они тебе понравились? — встревает в разговор неприятный тип.

—Ага, — кивает малышка.

—Они твои.

—О благодарим вас, Давид Алеанович, — во все тридцать два улыбается супруг.

—Правда? —Удивлена Елизавета. После утвердительного кивка, кричит на радостях, — Ура.

—У тебя невероятная семья, Степан. Береги их как зеницу ока, — задумчиво произносит. —А теперь мне пора откланяться, моя спутница уже вернулась и томиться в одиночестве. До завтра Степан, Елизавета, — я не поднимаю головы, мечтая о том, чтобы ушел восвояси. —Госпожа Романова, — внезапно для меня, берет ладонь со стола, вздрагиваю как от ударной волны статического тока. Встречаюсь с равнодушием смольных омутов, гипнотизирует, оставляя поцелуй на внутренней части запястья. Как справится с охватившими эмоциями? Он внушает страх и силу, чувство безысходности. Полной подавленности. Упаси, Господи с ним еще раз столкнуться.

На следующее утро в обычном режиме под разговоры дочери отвожу ее в садик, а сама выдвигаюсь на работу.

Впервые отказываюсь от утреннего кофе с Нинель, необходимо сконцентрироваться на бумагах, на носу презентация рекламы для запуска нового бренда одежды.

Проходит около часа, а я недвижно пялюсь в монитор, так и не приступив к подсчетам. Эпизод вчерашнего вечера не отпускают. После ухода незваного гостя, едва удалось выговорить несколько фраз, словно молотком прибитая. Мне требовалась ванна, желательно ледяная и если ладонь возможно было смыть в уборной ресторане, то спина продолжала полыхать. Кажется, теперь мне ясны причины. Да и это кресло, как незримый свидетель, наблюдающий за нами, чужой и лишний. А вот Степан очевидно расслабился и не обмолвился, словом, о руководстве.

Ночной кошмар с участием опасного человека, а он таким является, просто добил. Даже не буду вспоминать что он в нем со мной творил. Десять минут диалога, а я сама не своя. Встряхиваю головой, достаточно. Сами мысли об этом человеке — табу.

С трудом, но все же удается углубиться в рабочий процесс. Неотрывно до обеденного перерыва изучаю дизайнерский проект, исправляю ошибки коллег. По сладкому аромату парфюма, ощущаю приближение Нинель.

—Рика, уже как пять минут начался обед. Ты можешь мне объяснить по какой причине мы еще не в столовой? —Хмурится Нина.

—Уже обед? Заработалась видимо.

—Никакой пунктуальности, — закатывает глаза.

—Не утрируй, пожалуйста, — сохранив файл документов, выключаю компьютер.

—Знаешь даже вовремя войны обед был по расписанию, — наматывает локон на палец.

—Иду. Только не ворчи, — но телефонный звонок останавливает меня на ходу. —Я догоню, займи нам место, — опережаю недовольство девушки.

—Да.

—Рика, в срочном порядке шеф вызывает на ковер, — доносится в динамик резко.

—Сейчас?

—Нет через час, — язвительно летит в трубку. Я уже привыкла к ее манере общения — заносчивое и высокомерное. Она секретарь главного, по совместительству любовница и видимо искренне считает, что горизонтальные услуги Николаю Петровичу это наивысшая заслуга. — У тебя пять минут, — обрывает связь. Обед отменяется, как пить дать, вздохнув по привычке беру со стола блокнот с ручкой, направляюсь к лифту. Сейчас начнется либо очередной разнос, или всучит рекламу, с которой другим не удалось справиться.

Конечно же, самой Виолетты в приемной нет, не удивлена совсем.

Постучавшись, приоткрываю дверь.

—Вызывали, Николай Петрович, — прохожу вглубь кабинета.

ГЛАВА 6

—Проходи, Рика, присаживайся, — указывает на стул. — Я тебя от обеда оторвал, по очень серьёзным обстоятельствам, — отрывает взгляд от дисплея мобильного, нервно прикуривая сигарету, что является исключительной редкостью. Шеф за здоровый образ жизни, и так далее. Только ядерная война или встреча с НЛО могли его заставить отойти от своих же установок.
—Я вас слушаю, — усаживаюсь пятой точкой, внимательно рассматривая мужчину.
—Не буду ходить вокруг да около, а скажу прямо, — новая затяжка. —В нашу редакцию поступил заказ. Очень крупный за все время его существования, — бросает с нажимом. Кажется кто-то очень нервничает. —В семизначном денежном эквиваленте, — а после минутной паузы заговорщицки шепчет. — Долларов.
—Серьезный подход, — отмечаю.
—И это только начало, если клиенту понравится подача приготовленной нами рекламной компании, то нас ждет сразу несколько проектов. И мы вполне можем года три не волноваться об источниках дохода.
—Ну это же замечательно, — выдыхаю в моменте. —Так радоваться надо.
—А я и радуюсь, незаметно? — Отрицательно качаю головой. Взволнованный вид красноречивее всех слов. —Рика, ты представляешь какой масштаб работы ждет? На агентство и мои плечи взваливается огромная ответственность. Заказчик требовательный и придирчивый. Ему нужен качественный и эффективный продукт.
—Какой сегмент? —На автомате уточняю, до конца, не понимая какое это имеет ко мне отношение.
—Вот, правильный вопрос. Их несколько, — суетливо проводит пятерней по волосам. — Сеть ресторанов. Техника. Строительство недвижимости и еще много чего. Одним словом, денежный монстр.
—Тогда я вам сочувствую, Николай Петрович.
—В смысле? — Вытягивается в лице. —Романова, ты что же думаешь, я тебя позвал в кабинет, чтобы в твою блузку поплакаться? Всеми проектами данного заказа будешь заниматься ты. И только ты. Сочувствует, — хмыкает он. —Это я тебе сочувствую, ведь со сном можешь теперь распрощаться.
Слов не передать насколько шокирует данная новость, накрывает растерянность.
—Но я не могу, Николай Петрович. У меня пять не законченных программ, — пытаюсь воспрепятствовать.
—Значит раскидаешь их. Набери команду людей, задействуй все что необходимо для подготовки и запуска маркетинга. Чем быстрее вы начнете думать о концепции, тем лучше для нас. Не мне тебя учить, — упрямо говорит босс.
—Но...
—Никаких, но. Я уже все решил. Лучше тебя никто не справиться, Рика — это, во-первых. А во-вторых, пожелание заказчика. Он ознакомился с созданными макетами, и выделил именно твои, настояв на сотрудничестве. Это не моя прихоть, поверь. Так что можешь приступать к изучению информации. Помимо премии и зарплаты, отдельно прилагаются хорошие комиссионные за проделанную работу.
—Ну хорошо, только с одним условием, Николай Петрович, — поразмыслив соглашаюсь, возможно вот он тот самый шанс, который нельзя упускать и нам со Степаном более не придется работать на износ.
—Обалдела, Романова? — мужчина в кресле поддается вперед.
—Те, люди, которые будут трудиться со мной над рекламой получат также дополнительный процент, — стою на своем.
—Ишь деловая какая, — тушит сигарету, но я уже знаю ответ на выдвинутый запрос. —Хорошо я подумаю, — в итоге сдается.
—У кого мне взять материал?
—Непосредственно у самого клиента, — укоризненная мимика лица, будто чушь сморозила. —И чуть не забыл. Через тридцать минут тебе назначена встреча в ресторане «Венера», там введут в курс дела и на месте осмотришь объект. Точный адрес и имя заказчика Виолетта Станиславовна напишет.
— ГИС мне в помощь, — шепчу про себя, направляясь к выходу. Иначе пока мадам соизволит явиться в офис, мы потеряем заказчика.
—Романова, — рявкает шеф, вопросительно взираю на мужчину, — Я не сомневаюсь в твоем профессионализме, у тебя все получится. Но прошу, Рика, хоть иногда улыбайся. Улыбка женщины расслабляет и располагает к беседе, — на брошенное замечание наигранно обнажаю ряд зубов. —О Боги, она еще паясничает.
Без проблем добираюсь до пункта назначения. Более того в дороге успеваю помечтать о грядущих переменах.
Предвкушаю как с семьей отправимся в отпуск летом. Вот мы уже на пляже, Степан с Елизаветой купаются в море, а я загораю на песке под палящим солнцем. Моя богатая фантазия рисует красочные картинки отдыха — экскурсия днем, вечером танцы и поход в кино. Придет время и все обязательно сбудется, а пока необходимо запастись терпением и в полной мере отдаться рабочему процессу.
Помощница шефа, все же записала на стикере фамилию человека и адрес, в том числе.
«Наумов К. В, ресторан Венера, пр. Доблести, 32.»
Средних лет мужчина встречает меня у самых дверей здания. Серый костюм и галстук, под стать графитовому взгляду. Бегло оценивает внешний вид, кидает взгляд на запястье с часами.
—Рика Эдуардовна? — Протягивает ладонь для приветствия.
—Наумов К. В? Так у меня записано, — неловко роняю.
—Кирилл Витальевич, приятно познакомится. Я уполномочен координировать проект.

—Спасибо, и мне тоже, — проходим в вестибюль ресторана. Просторное помещение вместимостью от несколько сотен человек. Светлый фон заведения преобладает, фактурные колоны цвета слоновой кости, громоздкие люстры и свисающие прозрачные капли, словно дождь моментально привлекают внимание. Высокий потолок овальной формы, как небосвод, выложенной плиткой мозаики. Мраморная лестница ведущая на второй этаж и перилла витиеватых узоров по обе стороны, именно это цепляет взор, в голове проносятся первые наброски рекламы.

ГЛАВА 7

—Я право впечатлен, Рика Эдуардовна, — садимся напротив друг друга.

—Чем же? — Искренне удивляюсь.

—Помимо поразительной красоты и харизмы, вашей пунктуальностью. Минута в минуту, —стучит по циферблату. — А это характеризует вас ответственным человеком. В наше время это большая редкость. Значит мы сработаемся.

—Благодарю, — все же приятно получать комплименты, а их, к сожалению, Степан давно не выказывает.

—Воды? Лимонад? Может кофе?

—Воды с лимоном, если можно, — развязываю шелковую повязку с шеи, откладывая на край стола. Жара на улице неимоверная, хотя отсчитываются последние дни лета.

—Конечно.

Официант приносит напитки со льдом и мятой, нарезку фруктов и только потом наш диалог приобретает официальный тон.

—Ну что ж, Рика Эдуардовна, прежде чем начнем обсуждать запуск рекламной компании и дабы соблюсти правила в двустороннем порядке, нам необходимо подписать стандартный договор, — раскрывает папку с бумагами перед собой.

—А разве Николай Петрович не заключил уже?

—Это отдельный документ, не имеющий к нему никакого отношения. Здесь говорится о полном исполнении ваших обязанностей, где мы в свою очередь гарантируем пятую часть дохода от общей суммы вложенных денег в рекламу. А также берем на себя все исходящие расходы контента.

—Очень щедро и неожиданно, — голова кругом, поверить в происходящее неимоверно трудно. И щеки горят в волнении. То ли плакать на радостях, то ли встать и кружится смеясь.

—Нам очень важно, чтобы вы и наш холдинг чувствовали себя в безопасности и комфортных условиях. Деньги не малые, и мы естественно вынуждены подстраховаться.

—Я вас понимаю, осечек не будет.

—Охотно верю. Тогда поставить подпись для вас не проблема.

—Не проблема, — выговариваю твердо.

—Отлично, Николай Петрович ранее изучил документы, так что договоренность с ним уже достигнута. И если Рика Эдуардовна, вам понадобится время для изучения соглашения, мы можем отложить подписание, — нарочито медленно выдает.

— Я в себе уверенна, Кирилл Викторович и свою работу выполню качественно, в требуемые сроки, — без колебаний отвечаю. В своих способностях уверенна, как и в людях, занесенных в список для начала компании.

—Прекрасно. Что ж не будем тянуть время, — протягивает серебряную ручку. —Работы не початый край, и приступим уже к ее выполнению.

Условности соблюдены, в конечном итоге первые шаги к счастливой жизни запечатлены на последних страницах договора. Если честно, совсем не ожидала, насколько гладко пройдут переговоры.

—Давайте, отметим, Рика Эдуардовна, за продуктивную и долгосрочную сделку, — улыбнувшись, друг другу чокаемся стаканами, где прохладная вода приятно освежает. —В первую очередь нам бы хотелось...

Мой взгляд падает на лестницу, речь собеседника теряется в пространстве, и я не понимаю мне мерещится или в самом деле вижу знакомую фигуру мужчины. В сопровождении молодой особы он спускается с пролета ступенек, и брюнетка в ультракоротком платье едва скрывая длинные ноги. Но нет все сомнения рассеиваются, когда встречаю черные как бездна глаза, настолько глубока и беспросветна, что отворачиваюсь моментально. Опять.

Все внутри сжимается, от поселившегося холода от опасности, что источает человек. Вновь накрывает паникой, и понять причину своего состояния для меня остается загадкой. Тайком оборачиваюсь на парочку, в надежде что наш стол останется незамеченным.

Генеральный Степана говорит что-то на ухо девушки, и та, скривив рот покидает помещение. Сам же вопреки моим желаниям не спеша приближается к нашему дуэту.

Отчего растет потребность сорваться с места, исчезнув с его поля зрения. И чем короче расстояние, тем сильнее ощущаю давящую энергию надвигающегося субъекта. Господи, да что со мной творится?

—Давид Алеанович, — встает визави, наблюдаю за приветствием обоих. Это что розыгрыш? Они знакомы?

—Кирилл Викторович, — бьет по перепонкам.

—Какое приятное совпадение, госпожа Романова. Доброго вам дня, — выдает обманчиво мягко, но хищные черты лица говорят об обратном, учтивостью здесь близко не пахнет. К тому же никакое это не совпадение и уж точно для меня неприятное.

—Здравствуйте, — нервно сглатываю, и все же выжимаю из себя улыбку.

—Рабочий процесс в разгаре, Кирилл Викторович? — Тут же теряя ко мне интерес, переключается на оппонента.

—О да, мы заполучили в нашу команду, Рику Эдуардовну, — утыкаюсь в договор, только что подписанный мной, но буквы не собираются в предложение, текст расплывчат.

—Какая прекрасная новость, — буквально рокочет. —Теперь не сомневаюсь, что успех мероприятия будет обеспечен, — это утверждение, как незыблемая константа, где на плечи ложиться стальная тяжесть.

—Мы только начали обсуждать детали, присоединитесь к беседе?

Именно этот вопрос выводит из ступора, вскидываю взор на мужчин. Не поняла? А причем здесь он? Но воспитание не позволяет вмешиваться в диалог, продолжаю сохранять молчание и держаться невозмутимо, хотя тревога сиреной разрастается изнутри. Проскальзывает догадка, кто является заказчиком проекта. Неужели это он? И если да, то какого черта я здесь делаю?

—Не вижу смысла. Мы в надежных руках, Кирилл Викторович. Несмотря на кажущуюся хрупкость госпожи Романовы, — смотрит в упор, будто пытается просочиться под кожу, и вновь неуютно, вновь растет желание провалиться сквозь пол. Да он не сделал ничего плохого, его разговор несет абсолютно формальный тон, тогда почему мандраж не оставляет в его присутствии и так сложно с оборотом речи? — Вынужден отлучиться, дама ждет. До скорой встречи, — разворачивается, широким шагом покидая зал.

МОИ СОКРОВЕННЫЕ!

СПАСИБО, ЧТО ПРИСОЕДИНИЛИСЬ К ГОРЯЧЕЙ И ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ ИСТОРИИ.

СПАСИБО ЗА ЗВЕЗДОЧКИ И ИНТЕРЕС.

СКОРО ЗАЛЬЮ ВИЗУАЛИЗАЦИЮ ГЛАВНЫХ ГЕРОЕВ.

ГЛАВА 8

Сегодня он, как и вчера в деловом костюме, без единой складки. Пиджак находится под натиском необъёмной спины, плотно облегает бугры и размах плеч. Определенно Бог не поскупился на внешние данные Измайлова.

В тон подобрана рубашка, делая субъекта мрачнее, запонки на манжетах только серебряные, тандем составляет ремень. Брюки на бедрах сидят идеально, дорогая обувь наполирована до блеска.

Я вспоминаю сон — красочный и эротичный. Обнажённый, с мышцами Атланта он нависал надо мной, и жадно вбирая губы, забирал кислород. Затем опускался к ноющим грудям, языком вырисовывая таинственные узоры. В то время как мужские пальцы бесстыдно ласкали естество. Каждое прикосновение сродни горсти углей — прожигали кожу до основания.

Но самое постыдное заключается в том, что я отдавалась ему со всей чувственностью и животной страстью, безумие и желание утопили меня в кошмаре.

Кровь приливает к щекам, бурлит бешеным течением реки. И очень надеюсь, что Кирилл Викторович, не распознает в какие грешные мысли погружена.

Господи, что за глупости посещают мою голову? Откуда такое помутнение разума?

У Степана тоже прекрасная фигура — в свое время он занимался танцами, вернее мы вместе. Студия латиноамериканской хореографии и явилась нашей точкой знакомства. Там было множество парней с безупречными торсами, но среди всех выделялся супруг. Великолепно сложенный и красивой улыбкой Степан без труда покорял девичьи сердца. А кода десять лет назад нас поставили в пару химия между нами возникла мгновенно.

Так с чего вдруг я оцениваю формы генерального, отмечая явный перевес?

—Рика Эдуардовна, продолжим?

—Конечно, Кирилл Викторович, — разлепляю губы, не обращая внимания на отсутствие шелковой повязки.

—Николай Петрович у себя? — Влетаю в приемную спустя два часа.

—Он занят. У него важная встреча, — не взглянув отвечает секретарша, напиливая ногти.

—Я подожду, — подхожу к распахнутому окну, складывая руки перед собой.

—Она только началась и займет не менее часа.

—Ясно, — хотя совсем никакой ясности в голове нет. Раздражение переполняет, а с ней и злость в придачу. Опростоволосилась на ровном месте, все очень глупо вышло. А все почему — стремление к переменам? Или желание доказать, что мне все по плечу? Неужто гордыня затмила рассудок?

Уже на обратном пути удосужилась прочитать фамилию заказчика — Измайлов Д. А. Тут необязательно иметь аналитический склад ума, дабы расшифровать инициалы.

Гнев и страх медленными змеями скользят в жилах, хоть убей ни за какие деньги работать с руководством Степана не желаю. Любым способом необходимо разорвать заключенный договор. И мне плевать что это не профессиональный подход, но лучше так, чем чувствовать тяжелое давление Измаилова.

—Рика, он как освободиться я тебе сообщу.

—Серьезно? —Кидаю через плечо, не веря ей ни на йоту.

—Это моя работа, и я ее выполняю добросовестно, — бормочет Виолетта. А со временем у меня дефицит, незавершенные программы ждут. И за их простой отвечать перед шефом только мне. Не факт, что совещание закончится в условленный срок, к слову стоять здесь слишком уж роскошно.

—Виолетта, я тебя очень прошу как шеф освободиться набери моментально меня, — приближаюсь к столу, упираясь ладонями. —Это очень важно, — с нажимом произношу.

—Ладно, без проблем, — соглашается просто.

Не знаю, она пьяна или упала со стула, но поведение «хорошей девочки» ей не характерно. Проанализирую как-нибудь потом, а сейчас по крайней мере благодарна Виолетте за отзывчивость.

Рабочий день давно закончен, зарывшись в бумагах растворяюсь в прострации. Звонка с верхнего этажа так и не поступает, а вот мой мобильник свирепствует. Девять пропущенных от Алены Геннадьевны.

—Боже мой, Елизавета, — шепчу, стремительно собираясь за ребенком.

У входа редакции стою битых полчаса в ожидании такси, и, как назло, водитель застревает в пробке. Мама вне зоны доступа, Степан не поднимает трубку — просто закон подлости.

Черный Гелендваген въезжает на тротуар, резко останавливается в нескольких сантиметрах от меня. И я не сразу опознаю, сидящего человека за рулем.

Распахивается дверь передо мной, как и с другой стороны.

«Только тебя сейчас не хватает», — мелькает мысль, как только узнаю владельца машины. Проверяю приложение на дисплее смартфона, и для полного расстройства приходит сообщение от таксиста.

«Заказ отменен.»

—Черт подери, — шепчу тихо, напрягаясь изнутри. Впервые уязвимой себя ощущаю, потерянной, а скачущий пульс в ушах бьет по вискам и оттого звуки вокруг исчезают.

Гора мышц в момент сокращает дистанцию, подходит вплотную. На неприлично близком расстоянии останавливается. Делаю шаг назад, что абсолютно не спасает моего положения. Так как исходящий жар Измайлова успешно обдает горящим паром.

—Почему ты до сих пор не дома? —Доносится грубо поверх головы. Широкий. Высокий. А я словно маленькая пташка — мелкая и слабая.

—Я..., — столбенею от вопроса. Пораженно поднимаю взор на гиганта и меня вторично окатывает контрастным душем. Темные омуты, настолько жгучие, что забирают душу и отчего становится страшно, определенно попадаю в транс и только от мужчины зависит, когда из него выйти. В ноздри бьет острый и холодный парфюм клубнями оседая в легких, я кажется сейчас задохнусь от нехватки воздуха. — Еду в детский сад, — отвечаю, пытаясь вспомнить, в каком моменте дала повод фривольно с собой разговаривать, отхожу на безопасное расстояние.

—Садись в автомобиль, я сам тебя отвезу, — дает указание.

ГЛАВА 9

—Такси уже едет, — противлюсь, делая попытку вызвать новою машину.

—Будь благоразумной, ты уже задержалась на час, и позже мы обговорим этот нюанс. Сейчас на дорогах час пик и пока ты доберешься до сада твой ребенок получит стресс, — весомо аргументирует, продолжая истязать взглядом. Бесспорно, он прав, такого прежде не допускала и теперь не представляю, что Елизавета чувствует.

—Хорошо, — соглашаюсь, хотя идет предчувствие, точное понимание, принимая предложение ловушка моментально захлопнется.

Но материнские инстинкты берут вверх, в эту минуту моя дочь в приоритете. Только вот каким образом забраться в авто, узкая юбка не предполагает к вылазке по внедорожникам. Внезапным рывком, меня берут на руки и тут же оказываюсь на пассажирском сиденье. Пока прихожу в себя от бестактной выходки мужчины, от пальцев, что клеймом полыхают на теле сквозь одежду тот в свою очередь усаживается с противоположной стороны. Заводит махину под названием «Гелендваген», бросает на меня испытывающий взгляд — молча изводит угольным мраком.

Внезапно поддается вперед, нарушая личное пространство.

Сбивается дыхание — замираю, а кровь стынет в жилах. Зрительный контакт как испытание, наши лица в нескольких сантиметрах друг от друга и атмосфера в салоне слишком осязаема. Не могу шелохнуться, абсолютно парализованная, а внутри разворачивается настоящий штурм. Эта близость не противна, не порождает отторжения, лишь вызывает желание пройтись ладонью по подбородку.

Доносится щелчок снизу и не вразумлю, когда мужчина успевает надеть на меня страховочный ремень.

—В целях безопасности, — шепчет в губы, опалив дыханием и также неожиданно отстраняется.

—Благодарю, — выдыхаю с трудом. Мы выезжаем на центральный проспект, нажимая на педаль газа, увеличивает скорость.

—Нам надо поговорить насчет проекта, — умело лавирует по дороге, широкая ладонь с легкостью держит руль, а именной перстень маячит перед глазами. — Вкладывая немалый бюджет в рекламу, наша компания рассчитывает на значимый выхлоп с момента ее запуска. Двести процентная отдача это наименьший коэффициент который планируется во время маркетинга, — невозмутимо говорит. — Ты женщина умная и отчетливо представляешь сколько ответственности ложиться на вашу редакцию. Особенно на тебя, Аурика, — вкрадчиво произносит с подтекстом. — Ведь мы полностью доверяем тебе, и я, в том числе.

— Рика... — поправляю, прикусывая губу.

—Аурика, — игнорирует. — Но этого не произойдет если ты будешь нагружать себя сверх нормы, за которой следует усталость и рассеянность. Твой разум должен быть кристально ясным и отдохнувшим, дабы выкатить качественный материал. Поэтому как заказчик проекта прошу повнимательней отнестись к моей просьбе.

— Наверное, я должна поблагодарить вас за оказанное доверие, — прочищаю горло. Возможно это лучший момент озвучить свое решение. — Между тем есть одна деталь и Николай Петрович вам не успел о ней уведомить. Как заказчику проекта первому сообщаю — я вынуждена отказаться от рекламной компании по определенным обстоятельствам.

Мимика лица непроницаема, ни одна суровая черта не дрогнула после сказанного. Лишь наступает звенящая тишина настолько тяжелая что, кажется, мое сердцебиение слышно всему городу.

— Что за обстоятельства?

— Это личного характера. — На мой ответ он выгибает бровь. Не прячет кривую ухмылку, словно догадывается об истинных причинах отказа.

—Личного характера, — тянет задумчиво. — Ты ведь подписала договор?

— Да.

— А перед тем, как заключить с нами контракт ты прочитала его? — Наводящие вопросы вызывают большую тревогу.

— Нет.

—Тогда почитай на досуге. Вникни в суть. И если ты не передумаешь...

— Не передумаю, — перебиваю поспешно.

—Вероятно я должен расстроиться и искать нового сотрудника, — с долей иронии кидает, — Но что-то подсказывает, подобного не произойдет и мы дальше продолжим сотрудничество.

Вопреки моим треволнениям и угрызениям совести Елизавета стойко дождалась нашего приезда. Более того моя девочка спросила нет ли варианта остаться в садике на круглые сутки. А вот Алена Геннадьевна не так оптимистично реагировала и с подозрением смотрела на громоздкий черный внедорожник.

За каких-то пятнадцать минут Измайлов довозит меня до пункта назначения, а затем до самого подъезда. Старание воспрепятствовать этому обречены на провал. А распознав вчерашнего незнакомца, дочь первым делом уточняет.

— Вы привезли мне рыбок?

— Нет.

— Жаль, — тупит взор. —А мне снился Немо и остальные жители аквариума, — с сожалением выдыхает. Измайлов равнодушно смотрит на дорогу.

Остаток дороги отвлекаю малышку расспросами о садике. И забыв обо всем, она ту же вдается в подробности. Надо поговорить со Степаном, может вправду приобретение водоема и маленьких жителей, хорошая идея.

Однако до конца не удается вникнуть в рассказ Елизаветы. Сбивает с толку само осознание, что нахожусь в одном пространстве с пугающим меня человеком. Нескончаемое жжение щек, губ шеи лишь усиливает внутренний тремор. И я готова руку дать на отсечение, кто способствует этому. Бесконечно сверлящий и пронзительный до мозга костей взгляд в зеркале вызывает желание провалиться сквозь землю. Аромат парфюма как ледяной холод, при вдохе морозит органы — кусает кожу провоцируя на озноб. Только утешает мысль, что это последняя встреча с Измайловым.

—Спасибо, — следует сухая благодарность по приезду в наш двор.

—До свидания, — лепечет маленькая егоза.

—Всего доброго, Елизавета, — взяв под мышки дочь, спускает на землю. И она стремительно убегает к дверям подъезда, нажимая на кнопки домофона. Я не желаю прикосновений мужчины, вернее безотчетно боюсь. Что руководит моим страхом? Вероятность того, что он обнаружит мою дрожь? Или душащие эмоции, которые не подаются объяснению?

Пытаюсь вылезти из внедорожника самостоятельно. Но высокие каблуки, подводят — шпилька застревает, и потеряв равновесие буквально падаю на асфальт. Лишь «буквально», так как крепкие, мужские руки ловят меня мгновенно, и я оказываюсь припечатанной в гранитную грудь. Сердце таранит позвоночник, готово проломить грудину. От не состоявшегося полета адреналин несется по венам ударной волной тока, и я бы не выдержала искрящего разряда, между нами, то, как наши дыхания смешиваются, не будь в тисках генерального. А подушки пальцев колючей проволокой вонзаются в кожный покров через блузку.

ГЛАВА 10

—Не ушиблась? — Сипло уточняет, пропитывая горьким парфюмом.

—Нет, — облизываю пересохшие уста.

—Иди домой, — отпускает из мертвой хватки.

—Конечно... Мне пора, — слова застревают в горле, с трудом выговариваю. Ослабевшими коленями двигаюсь в направлении подъезда.

В тумане добираюсь до квартиры. Благо в лифте, успеваю более-менее отдышаться и прийти в себя.

А визг дочери окончательно помог выйти из заторможенного состояния.

Забывая о хаосе, что творится внутри забегаю в квартиру.

Степан провожает троих людей в спецодежде, у самого рукава закатаны до локтя.

—Мамочка. Мамуля посмотри это же Немо и его друзья, — бегает малышка в возбуждении вдоль прямоугольного аквариума.

Водоем уже наполнен водой, яркая зелень украшает стекло. Своеобразный дом в виде земного шара, раскрытые ракушки с имитацией жемчуга и конечно же сами жители за прозрачными стенками. Счастью Елизаветы нет предела. Ребенок прыгает, хлопает в ладоши столько в ней искренности.

—Рика, вы вовремя, — супруг целует меня в лоб.

—А что здесь происходит? —Теряюсь в догадках.

—Лизка, ну как тебе сюрприз? — Игнорирует заданный вопрос.

—Урааа... Домик для рыбок такой большой, — обхватывает ручками, утыкаясь лицом в аквариум.

—Тут и корм им какой-то особенный передали. Так что теперь на твои плечи ложится задача, следить за их питанием, — посмеивается муж.

—Конечно папуль. Я же их мама теперь.

—Ты так и не ответил на мой вопрос, — с укором напоминаю Степану.

—Собственно, то, о чем говорил вчера Измайлов. Выполнил обещание, — заключает холодно. При звучании знакомой фамилии, пронзает стрелой с ядовитым наконечником. Острие которого медленно отравляет клетку за клеткой. И разделить радость с дочерью не имею желания.

— Ты дрожишь, Рика? Заболела? — Прикладывает ладонь к щеке, осматривая с беспокойством.

Я не способна ответить, лишь качаю головой. Угрызение совести хлещут по щекам, супруг для дочери аквариум устанавливает, волнуется, а я на всеобщее обозрение обнимаюсь с его начальством пусть даже если случайно.

Меня впервые одолевает чувство стыда перед родными, смотреть на них не в силах.

—Я в ванну, — глухо выдаю.

Ополаскиваю лицо холодной водой, шею, ключицы, рассчитывая остудить эмоциональный накал. Рассматриваю себя в зеркале.

Зеленые глаза с расширенными зрачками и ресницы подрагивают, черты лица прежние, ничего не изменилось внешне. А изнутри бьет подобно шторму, неистовому и устрашающему. Омываю руки, наблюдая за напором из крана. Мысленно отправляю кадры воспоминаний по водостоку и вроде становится легче — утекает страх и безысходность.

Всего лишь временное помутнение разума.

Жизнь пойдет своим чередом, и никакие Измайловы больше в ней не будут присутствовать.

Подсознательно желаю подарить любимому ласку, восстановить, между нами, магию.

Между тем сегодня Степана ждет незабываемая ночь. Но я совру если скажу, мне она больше необходима.

—Романова. Ты сошла с ума? — Шеф брызжет слюнями в течение получаса. —Что на тебя нашло? Нервно чиркает зажигалкой. — Вот. Вот до чего ты меня довела, — тычет сигаретой в меня.

—Николай Петрович, но ведь есть другие сотрудники, они с удовольствием займутся заказом.

—Ты меня еще учить будешь?

—Нет простите, — лучше лишний раз не перечить.

—А договор, который ты подписала внимательно, читала?

—Да, — заламываю пальцы.

— Тогда других альтернатив нет, Романова. Платить за неустойку я не собираюсь, надеюсь тут все очевидно. Тем более терять такой жирный заказ, — загибает свои пальцы. — К слову, даже если ты продашь свою квартиру. Машину. Все действующие органы твои, мои и в купе нашей команды, мы не покроем расходов. Ты сумму видела? — Киваю в ответ. —Тогда я совсем не понимаю тебя. Откуда такая профдеформация?

—Может поможет увольнение? — Предлагаю вариант спасения.

—Нет, она точно ненормальная. И не мечтай Рика, — рявкает главный. — Твоя подпись стоит на бумагах и точка. Речи об увольнении быть не может.

—Николай Петрович послушайте...

—Нет это ты меня послушай. Довод «Мне не нравится этот человек» так себе. Оправдание, «я не прочитала контракт перед подписанием», как бы не в твою пользу. Вернее, полнейший бред. Если бы я делал все что мне нравится, то моя задница сейчас не сидела в этом сраном кресле. Ясно? Я внятно объяснил?

—Да, — отвечаю, понимая, что проигрываю.

—А теперь двигай своей задницей за рабочий стол и делай то, что у тебя прекрасно получается. Все у меня нет времени и терпения дальше разглагольствовать, — махает рукой на дверь, что означает аудиенция окончена.

С трудом дождалась утра.

А ночь, сулившая полного сладострастия с супругом, претерпела разочарование. Не в отношении Степана, супружеский долг он исполнил как полагается и даже больше. Муж соскучился и одного раза ему оказалась мало. А вот я чувствовала себя, мягко говоря, в диком шоке, и оттого не могла уснуть — не удавалось найти себе места.

Ощущения притупились, география моего тела не поддавалось ласкам Степана, а ведь я также по нему истосковалась. Поэтому совсем не понимала, что со мной происходило.

—Рика, ты здесь? — Нависая надо мной спросил мужчина учащенным дыханием.

—Конечно, дорогой, — удивилась вопросу.

—Физически да, а вот твои мысли точно не со мной.

—В моих мыслях только ты, — легким поцелуем коснулась губ. — Скоро женский цикл, возможно причина в этом.

Безобидное объяснения удовлетворили Степана, а вот мне стало противно от откровенной лжи, очередного вранья. Да я лгала ему, но другого выхода не видела.

А самое страшное и постыдное для меня наступило после. Когда, отпустила себя и прикрыв веки, впустила в голову образ Измайлова. Властного. Сильного. Запретного.

Обладающего чертовым магнетизмом, невзирая на исходящую опасность.

ГЛАВА 11

Мое тело моментально откликнулось, будто только жаждало обличие Измайлова. Не говоря уже о двух фееричных оргазмах утянувшие в космос.

А затем накрывает полным опустошением.
Контрастный душ не помог, как и три чашки обжигающего кофе. Ничего не могло вывести из вакуума. И чтобы хоть как-то отвлечься приняла решение почитать контракт.
Я буквально поперхнулась напитком, одновременно покрываясь испариной, читая заключённый договор с «Изиндастрис».
И если вчера вечером благополучно прощалась с ее владельцем, то с восходом солнца осознала, насколько глубоко и крепко я попала.
Абсолютно никаких подводных камней, довольно прозрачный документ.
Юристы, составляя его в двустороннем порядке постарались на славу, подстраховали работодателя умело. Да к тому же исполнителя тоже не обделили. Безусловная щедрость со стороны компании.
И все же один аспект имелся.
В случае несвоевременного выполнения заказа или расторжения договора в одностороннем порядке налагался значимый штраф — в стопроцентном размере. А если быть точнее четырнадцать миллионов долларов, плюс компенсация. Вероятно, эти акулы бизнеса баснословными цифрами исчисляют справедливость. Или стратегия запугивания, а по-другому и не скажешь, тактический ход, дабы оппонент находился в ловушке.
Именно так воспринимаю сложившиеся обстоятельства. Смысл слов Измайлова, о том, что я передумаю, только теперь дошел.
—Гады, — дала характеристику юристам «Изиндастрис» и непосредственно самому заказчику.
Но больше всего пугалась — той неординарной реакции на человека. Его завораживающий парфюм не покидал легкие.
Без конца преследуют эти черные глаза — отражающие глубокую пропасть, только на дне бездны любого ожидает смерть — меня же невообразимые муки.
Отдаленная надежда оставалась на Николая Петровича. Уговорить чтобы прикрыл, передал кому-либо дело.
Однако недолго моя решимость длилась. Шеф проявил твердость, в чем безусловно оказался правым, и я более не видела смысла настаивать.
Единственное, на что остается полагаться — это минимальное взаимодействие с Измайловым.
Спустя два часа сбора данных по проекту, в отдельном зале собираю людей из заготовленного списка.
Обозначаю ключевые стадии для старта контента, и на какие моменты следует обратить внимание.
—Ребят, в данном случае нам необходимо изменить подход. Все что творили до этого не сойдет. А для того, чтобы вы имели представление в каком двигаться направлении, предлагаю разделиться на пары. Каждому из вас я записала адреса и название ресторанов, — раздаю файлы.
—Рика, серьезно? — Кудрявый парень вглядывается в стикер.
—Да, Богдан, — утвердительно киваю.
—Это же самая дорогая и элитная в нашем городе жральня, — местами резкий и даже грубый коллега, зато Бог креативов. Умный и с определенной изюминкой.
—Да, и они нуждаются в наших услугах.
—Крутяк, — подхватывают остальные.
—А в этой жральне нас покормят?
—Ресторан, — подчеркиваю. —Богдан прошу тебя исключить такого типа фразочки из лексикона. Пока мы занимаемся рекламной компанией «Изиндастрис» будь любезен — превратись в зайку.
—Ради тебя, Романова я буду кем угодно, — мигает веком. Смешки расползаются в пространстве. Я и раньше наблюдала активность сотрудника в отношении меня, но напрочь игнорировала. А сейчас, когда мы трудимся в одной команде тем более, нельзя допускать панибратство.
—Спасибо большое, юморист. Но субординацию не забывай соблюдать. Итак, в целях продуктивности посетить сеть заведений является обязательным требованием. Осматривайте само месторасположение, конструкции здания и те, что по соседству. Дизайн, архитектуру, буквально все. Требуется детальный анализ. Пропуск в непосредственно ресторан я вам организую, и да изучите меню.
—Ох, я прямо уже предвкушаю, — отвечает Нинель, потирая руки.
—Тогда приступаем к работе. И помните в конце вас ждут бонусы, — стимулирую людей, забегая немного вперед.
—Не работа, а сказка.
—Я совсем не против бонусов, но достаточно того, чтобы оказаться внутри самого ресторана и сделать несколько селфи.
—Черт меня подери, наконец достойная работенка, — вот под такие одобрительные возгласы, все покидают зал. А я, вдохнув воздуха поглубже разворачиваюсь к окну, погружаясь в раздумья.
Надеюсь, моя маленькая хитрость удастся. Люблю свою работу, предпочитаю ходить по объектам лично. Я перфекционист и полагаюсь только на себя.
Однако в данный момент приходиться полностью отойти от правил. Довериться тем, кого считаю лучшими в своей сфере. Есть вероятность, что утрирую обстоятельства и нет никакого дела Измайлову до меня. Но то с какой легкостью попала в силки с документацией, лучше всего предостеречь себя.
По-мобильному набираю номер Кирилла Викторовича, где звонок остается без ответа.
Не успеваю убрать телефон в карман, как перезванивает Степан.
—Да, — выдаю тихо.
—Рика, говорить можешь? — Поспешно уточняет.
—Да, конечно.
—Скажи наши загранпаспорта действуют?
—Вроде должны. Надо просмотреть.
—Прекрасно.
—А что случилось Степан?
—Готовлю сюрприз, — после маленького замешательства говорит. —И да у меня командировка, если ты не забыла.
—У тебя настолько встревоженный голос, что ощущение, будто не сюрприз готовишь, а бомбу замедленного действия.
—Малыш, — усмехается в динамик. — Как же хорошо ты меня знаешь. Ты права я вправду взволнован, но совсем по другому поводу. Дома расскажу подробнее.
—Хорошо. Тогда до вечера.
—До встречи. И да, Рика вас действительно ждет нечто очень приятное.
—Степан, не знаю, что ты задумал. Но, пожалуйста, будь аккуратнее, — невзирая на уверение мужа внутри рождается беспокойство. Шестое чувство шепчет неспроста этот звонок, сюрприз тем более — особенно внеплановый.
—Люблю тебя.
—И я тебя люблю, — на автомате выдаю. Затем перезванивает Наумов. Вкратце разъясняю суть просьбы, на что получаю положительный ответ. В принципе колесо запущенно и можно заняться другими заказами.
В течение дня в редакции все тот же аврал. Народ снует туда и обратно, я же, сосредоточившись в создание логотипов не сразу понимаю, что кто-то выкрикивает мою фамилию с именем.
—Романова Аурика, здесь? — Курьер в бейсболке в поисках оглядывает помещение.
—Да, красавчик она здесь и нет нужды так кричать — мы не глухие, — идет навстречу парню Нинель.
—Вы, Романова Аурика?
—Нет я ее коллега, давай сама ей передам. Что там у тебя? —тянется подруга за странным предметом.
—Нет. Велено лично в руки, — отрицательно качает головой. Наблюдая за процессом, гадаю предположениями от кого доставка.
—Хам, — фыркает девушка, дефилируя уходит за свой стол.
—Я вас слушаю, — встаю с места. — Здравствуйте.
—Это вам, — протягивает подобие колбы. Под прозрачным стеклом стоит одинокий стебель цветка. Роза — бутон которой благородного зеленого окраса. Безусловно сам факт того, что она не стандартного цвета — смотрится необычно. И да очень тонкий презент.
—Есть открытка? — Разглядываю завороженно.
—Адресат пожелал остаться инкогнито. Распишитесь за получение доставки.
—Спасибо.
—Рика, охренеть, — не замечаю приближение Нинель. Та с распахнутыми глазами присоединяется к лицезрению сосуда.

ГЛАВА 12

—Согласна очень красиво.

—Еще бы эти камни так сверкают, они буквально манят, — прикрывает ладонью рот.

—О чем ты? —Как только срывается вопрос, сиюминутно получаю ответ. На дне колбы опавшие лепестки насыщенного зеленого, а поверх их блестит россыпь изумрудов. Конечно, это хорошая подделка, но очень уж интригует. Камушки сродни каплям глазури переливаются на нежной ткани. — Невероятно, — другие эпитеты напрочь отсутствуют.

—Они настоящие? —Ошеломленная не меньше меня коллега.

—Сомневаюсь. Но задумка моего мужа удалась, умеет Степан удивить, — заключаю довольно. Давно не получала от любимого неожиданных подарков, от того и приятнее момент.

—Жаль, — выдыхает разочарованно. — Пошла я работать, ты меня расстроила.

—Нинель. С меня шоколадка, — а она лишь разводит руками. Умилительный человек. Шкала настроения поднимается на максимум, так и хочется позвонить супругу — искренне поблагодарить. Между тем сдерживаюсь во избежание проблем у него на работе — благо вечер впереди. Улыбка не сходит с лица, как мало женщине надо для счастья. И вот уже вдохновение переполняет, фантазия вовсю бурлит.

По окончании рабочего дня, все тем же маршрутом еду за ребенком, затем в спешке добираемся до дома. Елизавете не терпелось вернуться к своим рыбкам. Очень она беспокоилась, что вовремя мы их не накормим. Ей пять лет и иметь ответственность за питомцев в таком возрасте все же хорошо.

Приготовив ужин, кормлю Елизавету. У самой аппетит отсутствует. Затем играем с малышкой в монополию, где я проигрываю благополучно. Купаю ребенка, укладываю спать и под прочтение сказки «Аленький цветочек» принцесса засыпает.

На часах десять вечера, а Степан до сих пор не пришел домой. Решаю набрать ему, иду на поиски смартфона. После безуспешного осмотра мобильного, выясняется, что оставила его в редакции на рабочем столе под ворохом бумаг.

—Черт, Рика, — бормочу. —Твоя рассеянность до хорошего не доведет.

Разложив вещи по местам, направляюсь в душ. Под струями воды расслабляюсь, намыливаясь гелем, буквально ощущаю, как раскрываются поры под тёплым паром. Кожа словно эпицентр чувственности и образ чужого мужчины вновь влезает в голову. Завладевает грешными мыслями. Однозначно в нем присутствует что-то от демона, который искушает и пока не вкусишь запретный плод, отсутствует удовлетворенность.

Мои пальцы касаются клитора, отчего все органы моментально вспыхивают. Низ живота тяжелеет под лаской бугорка, а жгучая волна возбуждения пронзает каждый миллиметр тела. Соски ноют, и дабы минимизировать боль щипаю их слегка. Воскрешаю в памяти эротичный сон, его язык, что рисует узоры, а затем всасывает груди ввергая в сладкую пытку. Прикусываю губу, чтобы стон не вырвался наружу, когда четко представляю мужской палец, скользящий в женское начало. Глубокий вдох, глубже втягиваю воздух.

Прикрываю веки, устоять на ногах сложно. Я как маленькая девчонка, познающая впервые свое тело. И с каждым прикосновением хочется познать большего.

Нетерпеливая трель дверного звонка выкидывает в реальность. Выхожу из наваждения сиюминутно.

—Черт. Черт. Черт, — буквально вываливаюсь из ванной, наспех надевая халат.

Без какого-либо сомнения, явился Степан, раскрываю дверь.

Мгновенно пересыхает во рту, импульс в теле спиралью растет и меня жжет изнутри.

Генерального Степана никак не ждала увидеть перед собой, нахожусь в растерянности — стою неподвижно. Особенно после пережитых эмоций в душе.

Какая-то доля секунд, а словно целая вечность проходит. Мрак его глаз отпечатками ложиться на оголенных участках кожи. Пронизывающая темнота бесцеремонно разом поглощает и несмотря на то, что я в одежде, чувствую свою наготу. Насквозь открытой. Очередное желание спрятаться или раствориться в атмосфере.

— Твой муж накачался до беспамятства, — разрезает тишину Измайлов. От брошенных фраз вздрагиваю и только потом фокусирую взгляд на супруге. Тот повис на плечах мужчины и действительно находится в отключке. Белая сорочка, как и брюки помяты, растрепанные волосы клочками и ведь не скажешь, что утром он имел идеальную внешность. —Куда его отнести? — Небрежно кидает.

—Прямо через зал, затем направо, — сглотнув с трудом разлепляю губы. Мужчина с легкостью ориентируется и ведет мужа по коридору. Следую за прибывшими.

Измайлов скидывает с себя массу тела, отступая на несколько шагов назад.

—Я подожду тебя на кухне, — покидает нашу спальню и мне совсем не нравится, что он сюда вторгся, даже если в плане помощи. Дыхание возвращается, направляюсь к спящему. Снимаю мужскую обувь, носки со ступней.

Что на него нашло? Куда Степана занесло? Укрыв одеялом мужа, подхожу к шкафу, дабы переодеться. Выбираю первое, что попадается под руку — домашний сарафан на тонких лямках, оставляя мокрые волосы распущенными.

Он сидит на стуле в расслабленной позе активно переписываясь по гаджету.

Переминаюсь с ноги на ногу размышляя как мне себя вести в сложившейся ситуации. Вроде человек откликнулся, проявил участие, надо бы отблагодарить может чаем напоить. Взяв эмоции под контроль, прохожу вглубь комнаты.

—Спасибо, что не оставили Степана, — вкладываю в голос искренность.

—Пустяки. Скажем так, я преследовал свои умысел, — хрипотца летит в спину.

—Чай? Кофе? — Предлагаю для приличия. И уже набираю воду в чайник целенаправленно избегая пристального взора.

—Ничего из перечисленного. Но можешь предложить что-нибудь другое?

—Например? — Проталкиваю из себя.

—То, что желаю вкусить последние два дня.

—Вы говорите загадками. Я вас не понимаю, — автоматически выкладываю на стол вазочку со сладостями. Готовлю чашки, пакетики чая испытывая страх. Поджилки натягиваются до предела. Слух улавливает движение позади и чисто на инстинктах напрягаюсь всем телом. Каждый шаг как удар колокола — бьет по перепонкам. Колени предательски слабеют, когда две широкие ладони по обе стороны упираются на кухонную столешницу. Я нахожу их мужественными, четкий контур вен имеет свою историю, прожитый момент. Между нами гуляют миллиметры, он не касается меня, отчего сжимаюсь вся. И тот же жар что исходит от него, душит, берет в плен.

ГЛАВА 13

И цитирует то, что вводит в транс, а именно стихи моего любимого поэта.

—Твои глаза — изумруда два

—Два дорогих изумруда

—И счастлив тот, кто обретет

—Два этих зеленых мира.

— Твое сердце — бриллиант.

— Огонь его так ярок

—И счастлив тот, кому пошлет

— Его судьба в подарок.

—Твои уста —рубина два

—Нежны их очертанья.

— И счастлив тот, кто с них сорвет

— Стыдливое признанье, — шепот опаляет ухо.

—Генрих Гейне, — тихо выдаю, с трудом справляюсь со сбившимся дыханием. Пытаюсь справиться с волнением. Умоляю себя собраться, противостоять хоть как-то. Никто и никогда не вызывал у меня такой реакции. —Плагиат нынче не в моде, господин Измайлов, — роняю сквозь ком в горле.

И в подкрепление хаотичных мыслей разворачиваюсь лицом к оппоненту. О чем сразу же жалею. Встречаю морок засасывающих омутов, утягивающих на дно и как дать отпор Измайлову, если теряешься вновь. Вжимаюсь в стол, опираясь руками в горизонтальную поверхность.

—Слегка видоизменил текст. Надеюсь, доходчиво интерпретировал? Аурика, — склоняется непозволительно близко, растягивая имя в губы.

—Сходили в библиотеку?

—Мне импонируют остроумные женщины, — хищно ухмыляясь, подвергает сканеру. Наш зрительный контакт неразрывен, дыхания смешиваются. Нахожусь в магическом капкане, целиком и полностью. Как назло, лямка сарафана соскальзывает с плеча, и это не уходит от тяжелого мрака Измайлова. Трусливо разрываю взор, упираюсь в каменную грудину передо мной. И даже под черной рубашкой прорисовываются проработанные мускулы. Планка с пуговицами натянута, демонстрируя поросль волос. Интуитивно цепляю бретельку пальцем как поверх них ложатся мужские фаланги, медленно повторяя за моими движениями возвращает ткань на место. Разряды статического тока искрят, вонзаются иглами. Отчего кровь буквально вскипает и меня вышибает из колеи, фактически плавлюсь. —Аурика, — проникновенно выдыхает и я иду на зов его тембра. Завороженная. Безумная. Не отдавая отчета своим действиям. Притяжение к нему выше моих сил, раскрываю губы навстречу его твердым и жарким одновременно.

—Мамуль? — Голос дочери эхом доноситься в пространстве. На что срабатывает моментальная рефлексия. В полном смущении отшатываюсь от могучего тела. —Я хочу попить водички, — потирает сонные глазки дочь. Мужчина хмурит брови, но все же отстраняется. Будто одурманенная концентрирую взгляд на маленькой, а чувство стыда интенсивно ломает ребра.

—Конечно, малыш, — прокашливаюсь. Трясущими руками беру графин, выполняя просьбу дочери. — А почему ты не позвала меня? — Нервно уточняю.

— Я звала. Несколько раз, — отвечает Елизавета. Господи, как же так?

— Прости, принцесса, — протягиваю стакан ребенку. — Вам пора, уже поздно, — обращаюсь к Измайлову.

— Спокойной ночи, Елизавета, — мягко проговаривает он.

— Спасибо за рыбок и их домик, — утыкается носиком в бокал.

— Не за что. Если что-либо понадобиться еще, можешь не стесняться.

— Елизавета, иди к себе. Я как провожу гостя, присоединюсь к тебе, — на что дочь утвердительно кивает.

—Я рад, что по итогу ты взялась за заказ, — бросает Измайлов уже в дверном проеме.

—Не могу ответить взаимностью, — не скрываю истины.

—Возможно тебя мотивирует сумма в качестве аванса, перечисленная на твой личный счет, — кидает на прощанье.

Первым делом оказавшись на работе включаю компьютер. Проверяю расчетный счет. Не то чтобы падкая до денег, невзирая на бесконечную их нехватку. Сейчас мною руководит надежда. Та самая спасительная соломинка, что не окажется дополнительных цифр. Мужчина не солгал. Хотя я в этом не сомневалась.

Однако, крохотный шанс, что не увязну еще больше наивно присутствует.

Моргаю несколько раз, возможно это какая-то ошибка. Пульс подскакивает от понимания неизбежности. Перезагружаю технику, ввожу свой пароль и да, личный кабинет открывается с моими инициалами. Три миллиона пятьсот тысяч рублей пополнены вчера вечером.

— Этого не может быть. Не может, — повторяю мантрой, слова царапают горло. Вероятно, многие скажут так радоваться надо, дуреха. Такая сумма на дороге не валяется. Манной небесной на голову не свалиться. К тому же в наше время предприниматели и прочие бизнесмены пока не видят результатов, стараются откладывать платеж. А тут как, между прочим, их перечисляют.

Но только не в данном случае. Эти деньги как толстенный канат, накинутый на шею. Утягивает вниз, в горящую пропасть. Раздражаюсь. Надо подумать, как скинуть с себя оковы, связывающие с проектом. Взгляд падает на колбу с зеленым бутоном. Подарок мужа словно успокоительное снимает пережитый стресс. Беру в руки презент, палец скользит по стеклу. Никаких денег не стоит внимание мужа.

Нам утром не удалось поговорить.

Супруг только проснулся, когда мы с Елизаветой покидали квартиру. И что означал его внезапный запой? В чем причина? С интересом рассматриваю перелив камней, их мерцание как звезды, притягивают бликами. По мере раздумий меня осеняет, поспешно соскакиваю с кресла.

Ставлю предмет на стол. Кусая губу, поступью каблуков меряю пространства. Хронология событий воедино складывается. Стихи. Странный подтекст в каждом слове Измайлова. Все дозволенное поведение, граничащее с наглостью. Этот подарок с камнями. Сейчас более чем уверенна — изумруды настоящие. А теперь деньги. Что от меня хотят? Меня таким образом покупают? Что все это значит? Боже. Я словно вязну в болоте.

Ругаю себя за вчерашнее, тоже хороша. Стояла в шаге от предела допустимого. Дала себя одурачить, что гораздо хуже. Но есть выход, знаю, что необходимо делать, дабы прекратить карусель бестактности. Хватаю телефон, в приложении вызываю машину.

ГЛАВА 14

—Рика, пошли пить кофе, — выкрикивает Нинель. —А то день не клеиться без принятой дозы кофеина.

Не слышу ее. Оглушена догадкой. Переполняет негодованием. Стремительно вылетаю из редакции. Да и такси подъезжает на удивление быстро. По дороге мобильный оживает на дисплее и высвечивается имя супруга. Впервые сбрасываю вызов. Так как разговор не получится.

В высотное здание вхожу через сорок минут. Прямоугольный холл оживлен сотрудниками компании. Охранник останавливает на досмотр проверяя паспорт и не глядя на меня задает дежурные вопросы.

—Вы к кому?

—К Измайлову, — только после озвученной фамилии вскидывает любопытный взор.

—Вы записаны?

—Нет.

—Тогда мы вас не можем пропустить. Запись за три месяца вперед при удачном раскладе.

—Я занимаюсь рекламой его проектов. Сообщите ему о моем визите.

—Дмитрий, пропусти ее. Это жена Степана. Романова Степана. Она говорит правду, — тот самый новичок вступает в диалог. — Здравствуйте, — кивает мне в приветствии.

—Здравствуйте. Спасибо вам, — улыбаюсь молодому парню.

—Я выполняю свою работу, — возвращают паспорт. —Проходите. Вот вам пропуск, — и через зеленый сигнал следую мимо турникета.

—А на каком этаже сидит руководство? — Спрашиваю у охраны.

—Там, где и положено, на самой верхушке, — указывает пальцем в потолок.

—Благодарю, — направляюсь к лифту.

Сутолока людей вдавливает меня в самый угол, кто-то с папками, многие со стаканчиками кофе, а некоторые беседуют по телефону.

Только сейчас я понимаю сколько народу в подчинении у Измайлова и какой техникой оснащено здание раз можно не прерываться разговором в металлической коробке. Хотя зеркала расположены по обе стены.

На последний этаж доезжаю уже в одиночестве. Что очень хорошо, пытаюсь подобрать эпитеты, которыми планирую наградить генерального.

Пустая приемная, как и стойка ресепшен.

Светлое помещение в несколько сотен метров расставлено с минимализмом.

Диван для ожидания пара кресел, а перед ними журнальный столик с аккуратно сложенными газетами. Окна от потолка до пола зашторены жалюзи. Кулер с водой у стены и понимаю, что испытываю жажду.

После нескольких глотков ледяной воды, освежаюсь, и самочувствие вроде в норме.

Его кабинет найти особого труда не составляет.

В правой стороне от меня выделяются две массивные двери. Черные. Устрашающие — сродни вратам в ад. Мелкой поступью преодолеваю расстояние. Сглатываю, тишина вокруг давит.

Я убеждена он за ними. Не имею понятия откуда такая уверенность? Не анализирую. Просто нутро подсказывает.

У самого входа, взяв волю в кулак и затянувшись воздухом, твердо нажимаю на серебряную рукоять.

Я не сразу осознаю, что происходит.

Ступором встаю на проходе, и, кажется, отвисает челюсть.

В профиль лица, Измайлов сидит в кресле, серый пиджак свисает на кожаной спинке. Голова откинута назад, веки прикрыты. Линии лица напряжены, желваки прорисованы на тяжелом подбородке.

Взор опускается, к месту, где происходит кульминация.

Женская голова, хаотично двигается туда и обратно. А мужская рука, крепко удерживая за хвост, задает ритм манипуляциям. Безжалостно вбивает в пах, не дает ей лишнего глотка кислорода.

Она мычит, чавкает упираясь ладонями в хромированные подлокотники. Только безуспешно. Стальные тиски кулака диктуют свои правила. И столько порока, жгучей похоти в сильных ладонях.

Мгновенно щеки вспыхивают факелом, изнутри обдает языками пламени.

Безусловно не мое дело, каждый волен заниматься в рабочее время чем угодно. Только когда оказываешься свидетелем пикантного момента, одолевает неловкостью. Обжигает ощущениями.

Измайлов, как настоящий хищник чует присутствие посторонних, раскрывает глаза, и мгновенно поворачивается в анфас.

Никакого смущения. Мимика черт не меняется, лишь говорит, как между прочим.

—Диана, ты свободна.

Блондинка тотчас встает с колен, опуская взгляд. Слезы дорожками стекают по щекам, припухшим губам. Застегивает блузку на ходу, проходит к выходу.

—Принеси госпоже Романовой кофе, как и мне, впрочем, — распоряжается властно.

Встает в рост, неспешно возвращает брюки и ремень на бедра. Усаживается. Испариной покрывается позвоночник, и бисером мурашей вдогонку. Температура тотально зашкаливает от самой высокой, до минусовой. И только по не ординарной реакции мне понятно, я словно родственница рака — красная до кончиков ушей.

Я наверное уже жуткая грешница, так как невольно краем глаза ухватываю массивный член мужчины, увитый венами и багровой головкой вздыбленной плоти. То, что мне удается лицезреть не подается объяснению. Иными словами, мужское достоинство Измайлова не стандартных размеров, более крупный, громадный точнее сказать.

Дверь за мной тихо закрывается, а я с пакетом в руках истуканом продолжаю стоять. Сидит, широко раскинув ноги — чертов хозяин жизни. Положения в обществе и власти.

—Чем обязан столь раннему визиту? —потирает ладонью квадратный подбородок.

—Извините что помешала, — торопливо оправдываюсь за внезапное вторжение.

—Всего лишь завтрак. Забудь.

—Что? —Никак не вразумлю, о чем речь.

—Опять говорю загадками? Утренний минет как хороший завтрак. Способствует снятию напряжения на целый день, — беззаботно объясняет.

—Ясно, — проталкиваю из себя буквально.

Зависает тишина. И если мужчина ждет моего вступления, то я стараюсь вспомнить причины прихода. Ах, да.

Стук в дверь, заходит помощница с подносом в руках. Более собранная от растрепанного вида следа не остается. Ставит разнос с двумя миниатюрными кружками, и дымящими шоколадными напитками. Вновь остаемся наедине. Воронкой охватывает страх.

— Итак, Аурика..., — встает лениво, делает несколько шагов, складывая руки в карманы брюк. Изучает мой образ нагло и бескомпромиссно. — Проходи, присаживайся.

ГЛАВА 15

И я безвольной куклой выполняю что велит гигант напротив. Выдавливаю улыбку и усаживаюсь в конце стола.

Только бы увеличить дистанцию. Только бы не осязать доминирующей энергетики олигархического субъекта.

От него не веет уверенностью. Нет.

Абсолютный. Несокрушимый. Врожденный авторитет.

—Господин Измайлов...

—Можно просто Давид.

—Господин Измайлов, я не совсем понимаю цель ваших поступков, — начинаю со всем не с того, что планировала.

—Разъясни, что именно тебя смущает? — встает сбоку от меня, что крайне неудобно. Ведь если повернуть голову, взглядом упираюсь буквально в ширинку. И если учитывать, что скрывается за брюками изъясняться довольно сложно.

—Это наверняка ваше? — Выкладываю бумажный кулек на стол. —Я вынуждена отказаться.

—Тебе не понравились камни?

—Что? — Вскидываю голову в изумлении. Не ожидая такого вопроса. —Нет. Нет. Они более чем восхитительны.

—Так в чем проблема, Аурика? — Вот опять, произносит имя, словно вносит похотливый смысл. Будто имеет меня мысленно.

—Это жуть как неправильно. Непонятно и странно тем более. При том что я замужем. И мой супруг сотрудник вашей компании. Перечисленные средства на мой счет. Их слишком много, — произношу как можно тверже.

—Это всего лишь цифры. Деньги за проделанную работу.

—Нет. Я так не могу, — встаю, трудно вести разговор, когда нависают скалой, пальцами двигаю пакет. У меня к вам убедительная просьба..., — и тут осекаюсь. Неужели на фоне недосыпа галлюцинации посещают? Моргаю и теряюсь в предположениях. Знакомая ткань шелка лежит на поверхности бумаг. Аксессуар, из моего гардероба. — Моя повязка... Что она здесь делает? —Указываю на материю.

—Ты ее забыла в ресторане, — бестактно вводит в заблуждение.

—Не правда. Я искала шарф после совещания с Кириллом Викторовичем.

—Позаимствовал ненадолго, — вот так бессовестно отвечает. От проявленного тотального хамства фактически задыхаюсь. Нет, дальше просто невыносимо. Кем он себя возомнил? Резко забираю шарф со стола, стремительно выдвигаюсь к выходу.

—Господин Измайлов, — гневно выдаю. — Я расторгаю наш контракт. Уж лучше сеть в тюрьму. Подавитесь своими неустойками и компенсациями.

Моя кисть оказывается под натиском стальной хватки, кровь в жилах стынет и цепенею от происходящего. Рывок. Успеваю лишь разглядеть адское пламя на дне смольного взгляда. В доли секунд мужчина вбивает в напряженную грудь — мощную и горячую. Ожоги крапивой ложатся там, где находятся его пальцы. Воздух выбивает их легких, ввергает в панику.

—Ты уйдешь, только если я разорву контракт. Или тогда, когда отработаешь все до последнего рубля. До последней копейки, — мрачно рычит, демонстрируя свою истинную сущность. Хочу заехать по физиономии, стереть с лица самоуверенность. Но ничего из перечисленного не удается воплотить, дабы хоть как-то поставить на место. С силой сдавливает затылок, пожирая и прожигая взглядом. А затем обрушивается на губы, вгрызается, заполняет полость рта целиком и полностью. Ладошками отталкиваю его от себя, бью по каменному изваянию. Тщетно. Попытки освободиться обречены на провал. Цепляюсь за широкие предплечья.

Я чувствую его острый аромат, горький парфюм окутывает, как и палящий жар Измайлова. Дикий и будоражащий подсознание поцелуй туманит разум. Язык не оставляет миллиметра, сдаюсь обмякнув в железных объятиях. Не жалеет, всасывает уста только для того, чтобы углубить, сплестись тандемом.

Раскаленные стрелы пронзают низ живота, отравляя бедра тягучим возбуждением. Темнеет кругом, мрак опускается на реальность, а все, потому что жадный рот мужчины подчиняет. Отключает логику. Не дает шанс на глоток кислорода.

Целует жестко с особой животной похотью, но я не чувствую боли только ее сладость и эйфорию. Определено схожу с ума, не в силах остановиться, как и ответить на поцелуй, его язык таранит рот, безжалостно терзает губы. Тянет за волосы, вынуждая запрокинуть голову и открыть доступ к шее. Не хватает воздуха. Голова кругом. А тело сотрясает крупная дрожь, когда влажный язык скользит по шее и алчно всасывая яремную вену, кусает в полную силу.

Измайлов толчком отпихивает от себя чего никак не ожидаю. Качнувшись, облокачиваюсь за край стола. Пытаюсь отдышаться.

—А теперь проваливай, — заявляет хрипло в рваном дыхании. С силой разъяренного хищника ладонью сбивает бумажный пакет со стола. До сознания не сразу доходит сказанное. Не верю услышанному. — Уйди с моих глаз. Не могу тебя видеть, — развернувшись отступает к панорамным окнам. Ядовитые слова как удары хлыста, бьют пронзительно. Слишком больно. Отрезвляют моментально. Передергивает от унижения, от льда, что режет в интонации. Моргать сложно. Практически не соображаю.

—Найдите другого человека для...

—Работай спокойно. Обременять своим вниманием более не намерен. Закончи рекламную компанию в условленный срок. Иначе я не посмотрю на вашу семейную идиллию, и ты окажешься там, где описала выше, — ровно высказывает. Дергаюсь. Ушат ледяной воды не произвел бы такого эффекта как брошенный вердикт.

Дьявольский контраст настолько разителен, что слов подобрать не нахожу возможным.

Мечтаю об одном покинуть проклятое здание и эту комнату, в которой к своему стыду перешла черту семейных ценностей.

Круговая рябь пляшет перед глазами, и ноги двигаются с трудом. Живот скручивает спазмами. Облокачиваюсь на дверь, держась за ручку позади спины. Считаю до десяти, заглатывая воздух.

Мои Дорогие, очень уж хочется Вашей активности, чтобы понимать, цепляет ли история.

В общих чертах опишите импонирует ли вам Измайлов, а Аурика?

Прошу Вас не стесняться, и поделиться мнением.

Обнимаю каждого)

ГЛАВА 16

Круговая рябь пляшет перед глазами, и ноги двигаются с трудом. Живот скручивает спазмами. Облокачиваюсь на дверь, держась за ручку позади спины. Считаю до десяти, заглатывая воздух. В далекой юности читала, дыхательная гимнастика помогает справиться с любым стрессом. С тех пор практикую данную терапию и да, она целительным образом действует на организм. Не сразу. И все же срабатывает.

—До свидания, — киваю молодой девушке, которая смотрит с подозрением. Вызываю лифт со всей беспристрастностью. Но то лишь маска. Защитная и необходимая.

Держусь стойко, подавляю эмоции, развернувшиеся ураганом.

Поступает звонок на мобильный. Степан. Настоящее издевательство. Я словно сплошной комок расшатанных нервов.

И как теперь общаться с супругом? Где набраться смелости, чтобы смотреть в глаза. Как заглушить чувство вины?

И самый ключевой момент, как стереть из памяти инцидент в кабинете?

Муж непреклонен набирает вновь и заново. Он, вероятно эмпат, раз чувствует некий факт измены. Даже если на недобровольной основе. НО. Тело нашло отклик. Рассудок буквально помутился.

—Да, — сдавленно отвечаю. Прохожу вглубь открывшимся створкам.

—Малыш, я обеспокоен. Звоню битый час, но не отвечаешь. Что случилось?

—Я сидела на совещании, — тошнота подкатывает к горлу от очередной лжи. От припухлых губ яростного поцелуя. От отражения в зеркале и отметин зубов на шее, которые по итогу образуются в засос.

—Но тебя нет на работе. Я заезжал.

—Парадокс. А я приехала к тебе, — монотонно отвечаю.

—Ты сейчас серьезно?

—Да.

—Я к себе заехал на работу, уже въезжаю на парковку, дождись меня в кабинете.

—Прости. Но не могу. Я уже, итак, задержалась, — любыми путями пытаюсь трусливо избежать встречи.

—Ну хорошо, буду ждать тебя у главного входа, — соглашается вопреки сказанному. Убираю смартфон в сумку. Повязка так и осталась в руках Измайлова, каким образом это произошло анализировать не собираюсь. Так даже лучше. Раз ситуация складываются таким образом, то я обязана незамедлительно признаться Степану. Выложить правду и принять гнев мужчины. К слову, готовлюсь к худшему исходу.

Уже на крыльце вдыхаю грудью кислород, рассчитывая оживить рецепторы. Ощутить облегчение от тяжести на плечах каждого пункта договора и укротить проснувшийся вулкан, тягучей магмой, растекающейся в жилах. Но то лишь глобальное заблуждение. Особенно когда вижу Степана, стоящего у машины. Красивый. Статный такой родной, только вот сейчас, между нами, стена высоченных размеров.

Он обнимает меня, как только спускаюсь с лестниц. Пытается поцеловать, но уворачиваюсь, не желаю смешивать их. Это не правильно.

— Малыш, тебя увидел и сразу стало легче, — целует макушку, зарываясь носом в волосы. Его действия осложняют, слова застревают в горле. Отвечаю на объятия механически.

И тут как по щелчку отчетливо осознаю, что последние годы живу на автопилоте. Дом, работа. Бесконечная суета. Нам не о чем поговорить кроме взносов платежей и выходок Елизаветы. Секс раз в неделю, а то и реже. Чувства притуплены. Страсть и любовь словно испарилась.

Я не ищу оправданий, виноватых тем более и дело даже не в Измайлове. С ним как раз таки предельно ясно. Его неприкрытое пренебрежение, хамские действия расставляют все на свои места. Он так и остается самым опасным из всех с кем довелось встречаться.

Однако червяк сомнений уже закрался в душе.

Являлось ли семейное счастье действительно радужным, а не мнимым? Почему именно сейчас приходят такие мысли? Что за чернота посещает голову?

—Степан, нам нужно поговорить, — превозмогаю бешеный пульс в висках.

—Тшшш. Рика день икс настал. Меня отправляют в командировку, — мужчина светится бенгальским огнем.

—Какая командировка?

—Я же рассказывал на днях. Забыла? — Киваю только. —Вчера вечером руководство дали добро на вербовку конкурентов.

—И когда ты едешь?

—Сегодня. Улетаю после обеда, черт я так волнуюсь. Следует поторопиться, и мне необходимо собрать чемодан.

—И ты поэтому искал меня? — Спрашиваю в каком-то разочаровании.

—Ну да. Так ведь ты же всегда этим занималась, — сейчас у меня просыпается жгучее желание врезать Степану. Выходит я для него кухарка, домработница, нянька, швейцар да кто угодно. Но только не женщина. Молодая и красивая. Жаждущая заботы, внимания и ласки. От шаблонных ассоциаций привкус горечи образуется во рту. Он настолько ослеплён, что засоса в упор не замечает.

—Степан, время, которое потрачено на мои поиски, с лихвой пригодились бы тебе для сбора багажа, — в негодовании выговариваю.

—Рика, но я миллион раз тебе звонил, — с укором кидает. —И вообще..., — муж меняется в лице. —Бл*дь, Измайлов, — цедит сквозь зубы, всматриваясь поверх моей головы. Почему у Степана на генерального такая паническая реакция? Вернее неконтролируемая. Что между ними на самом деле происходит?

—Я подожду тебя в машине, — торопливо шепчу.

—Хорошо. Я скоро буду, — целует в щеку.

Откровение мужу в итоге не состоялось. Наполненный вдохновением и идущими планами вперед, Степан рассказывал о грядущих переменах в жизни. Об намеченном отпуске и поездке за границу. Приобретение недвижимости. Смотрела в одну точку и протолкнуть слова не удавалось. Полость рта горела. Небо. Десна. Будто стакан уксуса навернула, и язык Измайлова так не покинул меня.

К тому же имею ли я право омрачать его настроение в предстоящей поездке? Навряд ли удастся добиться высоких результатов, когда жена раскрывает карты о поцелуе с другим мужчиной.

Но в одном супруг прав, прежняя жизнь осталась в прошлом. А вот потом все полетит под откос.

ГЛАВА 17

Муж отсутствовал уже третью неделю.

И вроде наступил привычный штиль, где можно выдохнуть в облегчении.

Засос на шее светофором маячил пятном и только слепец мог не заметить отметин.

Тогда я благодарила создателей тональных кремов и шелковых аксессуаров, спрятав последствия укуса.

Измайлов сдержал обещание. Он больше не объявлялся ни в редакции, ни при встречах с Кириллом Викторовичем. А вот координатор проекта постоянно наведывался с коллегами «Изиндастрис», и мы в свою очередь предоставляли материал маркетинга, правда еще сырой.

Замирало ли сердце в ожидании гостей? О нет.

Оно скакало сумасшедшим галопом, что затрудняло дыхание, а тело натягивалось струнами высматривая в толпе визитеров крупную фигуру.

Ну, а затем охватывал приступ легкой досады, которую поспешно прятала за улыбкой, понимая неуместность своих ожиданий.

Через день или два поступали звонки от супруга. Он вкратце рассказывал о прошедшем дне и достигнутых соглашениях. Об успехе. О конкурентах.

О том как он утомляется к вечеру и вынужден ложиться спать пораньше. Вскользь озвучивалась вероятность о его дополнительной задержки в командировке.

Как, между прочим, интересовался самочувствием дочери, затем шли дежурные вопросы ни о чем и на этом заканчивалась беседа.

Все. Мы будто застряли в мертвой точке.

Впервые за долгое время появилось желание выглядеть иначе.

Свободные наряды и бесформенные свитера, сменились на юбки и платья. А по утрам вместо чтения новостей в интернете прихорашивалась у зеркала, дабы нанести косметики и соорудить незамысловатые прически.

Сегодня же волосы затянуты в высокий хвост, а не пресловутую шишку. Надела синие джинсы с высокой посадкой и розовой рубашкой в клетку. Скажите повседневная одежда, но только не для меня. Помимо удобства одежды мне нравится, что моя фигура смотрится эффектно. Как, собственно, и само видоизменение.

Да и коллеги по цеху не оставили без внимания внешние перемены. Особенно Богдан. Он больше не улыбался как прежде теперь просто зависал, как только появлялась в зоне его видимости. Надеюсь, это своего рода комплимент.

Между тем Нинель первая пришла с допросом.

— Так, Рика, — усаживаясь на стул, начала девушка тихо. — Выкладывай чистосердечное признание, у тебя появился поклонник? — Сужает глаза, словно детектив вселенского масштаба.

— Ты это о чем Нинель?

— Или все же любовник? — Не унимается подруга.

— Эм, с тобой все в порядке?

— Нет, Романова. Не вздумай переводить стрелки на меня. Не в этот раз.

—Я и не думала. Просто к чему эти странные вопросы?

—Ну, как правило, дыма без огня не бывает. А ты горишь. Полыхаешь буквально.

—И ты решила, что причина в мужчине?

—Как пить дать. Богдан отсеивается сразу, а вот если взять хотя бы Кирилла Викторовича. Он не вылазит из нашего офиса, а как смотрит на тебя. Аж мурашки по коже. Возможно этот импозантный мужчина и есть твой ухажер? —выгибает вопросительно бровь.

—Ничего подобного я не заметила. У тебя мания величия просто на просто, — даже поражаюсь фантазии девушки.

—Не, не с проста. Такие вещи видны невооруженным взглядом. Ты изменилась. Рика. Глаза отдают влажным блеском, про тряпье уже молчу, — кивает головой в мою сторону. — Осанка. Походка. Нутром чую что-то происходит. А вот что именно пока не пойму.

—Тебя если послушать я будто воплощением мумии из загробного мира ходила.

—Без обид детка, но я только рада таким метаморфозам, — приподнимает перед собой ладони. — Мы просто все слегка ошарашены. Так что раскроешь причину своего преображения?

— Вынуждена тебя разочаровать, дорогая. Я замужем. Поклонников нет, любовников тем более.

— Капец, неужели теряю сноровку? — выдыхает, придерживая ладонью лоб будто действительно расстроена.

— Не переживай Нинель, бывают осечки, — слегка подтруниваю над ней.

— Рика пообещай мне если вдруг в твою святую голову хоть одна мысль закрадется об измене, дай сразу знать.

— Тогда тебе придется до конца жизни такого момента ждать. Все мои мысли о супруге, — откровенно лгу ей, но по большому счету себе. И тут речь не об адюльтере, никоим образом. Чаще вставал вопрос, как бы моя жизнь сложилась не реши, я однажды заняться танцами или поменяла сферу профессиональной деятельности. Я думала о чем угодно. О новых рецептах для ужина. Слушала аудиокниги, смотрела тренинги лишь с одним умыслом — вытравить из памяти, и тщедушных мыслей темный образ Измайлова. А тот неподдающийся пониманию поцелуй, крутился в голове юлой, продолжая путать сознание. В общем Степан словно выветрился. Такая вот правда получается. Горькая и неприглядная.

—Жаль, — смотрит на рамку со снимком дочери и мужа. — Ты опять меня расстроила, — на что лишь пожимаю плечами. Да у Нинель четкая позиция на сей счет. Если воровать так миллион, спать – то с королем. И не мне судить об ее убеждениях.

—Вот возьми конфетку, — протягиваю мятный леденец. —И выкинь бред из своей светлой головы.

— Пошли погуляем сегодня вечером? Пятница в конце концов, — меняет тему сходу она.

— Ты же знаешь, что не могу.

— Елизавета?

— Ну, конечно. И работы выше крыши.

— Скукота. Вот так пол мира женщин чахнут под домашним игом.

— Выйдешь замуж, родишь ребенка, и я посмотрю на тебя.

— Чур тебя, Рика. Моя свобода дорогого стоит в отличие от мамочек и жен с рогами до потолка. Это вы добровольно в рабство спешите. Нет. Я не желаю быть одной из вас.

— Не преувеличивай. Везде есть свои плюсы. А дети радость, смысл в жизни.

—Угу. Не понимаю этот дето-центризм. Отрыжки. Памперсы, наполненные фекалиями. Фу. Вечные вопли. Бессонные ночи и лишние килограммы плюсом. А здоровье? Угробишь его пока их вырастишь. В любом возрасте они невыносимы. И ты меня не переубедишь, — упрямо заявляет.

—Мы видимо в данном вопросе не достигнем единого мнения.

—Однозначно. Ладно, я пошла создавать рабочий вид. Обед по расписанию, не забывай, — смотрю подруге вслед. Великолепная фигура, пепельная блондинка, роковая красотка — с вызовом всему миру. Уверенна с Нинель не все потеряно и полюс ее мировоззрения поменяется, как только встретит достойного кандидата. Надо только дождаться.

ГЛАВА 18

Пока натягиваю скинии на бедра, в двух словах обрисовываю маме ситуацию.

—Аурика, только прошу быть аккуратнее.

—Мамуль, во-первых, я взрослая девочка. Ну и потом соваться непосредственно в клуб не собираюсь. Такси у подъезда, я поехала, — хватаю кошелек, выдвигаюсь на помощь коллеге.

—Будь на связи, — на что лишь улыбаюсь женщине.

Довольно быстро водитель оказывается у главного входа заведения.

На улице зябко, и несмотря на вечернюю прохладу, большинство девушек стоят очередью в открытых и откровенных платьях — демонстрируя прелести фигуры.

—Подождите меня здесь, только сбегаю за подругой, — говорю таксисту. Звонки остаются без ответа и, хотя я не планировала заходить в клуб, видимо придется сделать исключение.

—А деньги? —Вопрошает водитель.

—Вот, сдачу оставьте себе.

—У вас десять минут.

— Только дождитесь нас, пожалуйста, — выныриваю из автомобиля. Как же преодолеть вереницу ожидающих? Меня же растерзают. Как бы то ни было направляюсь к охране.

—Добрый вечер, извините, что внедряюсь без очереди. Мне очень нужно пройти внутрь.

— Нам тоже представляешь? — летит моментально.

—Эй, че за хрень? — Люди словно просыпаются, сыплются реплики.

—Цыпа ты ничего не попутала?

—Извините. У меня подруга в беде, — смартфон в руках дребезжит. А вот и сама причина поисков.

— Рика, ты где? От меня скоро мокрого места не останется.

—Я стою у входа, но тут охрана не пропускает.

—Я на второй этаж поднялась. Увидишь черную дверь, заходи немедля. Буду там тебя ожидать.

—Хорошо.

—И дай Антоше трубочку.

—Кому?

—Да любому мальчику.

Не знаю, что Нинель говорит бодигарду, но каменное лицо мгновенно смягчается. И почему я не удивлена? Она действительно обладает магическим обаянием устоять перед которым сложно.

— Проходи, — проговаривает более спокойно аналог робота. Как и во всех развлекательных заведениях здесь грохочет бешенная музыка, бьющая по перепонкам, танцпол заполненный под завязку людьми. Барный остров с высокими стульями колоны с прожекторами в общем пресловутый ночной клуб.

Только найти коллегу в угарной толпе задача сложная, привстав на носочки озираюсь по сторонам. Где тут лестница на второй этаж? Звонить бесполезно.

А вот мама обрывает мой смартфон словно пожар происходит. Отписаться не успеваю, так как внезапно мне вручают поднос с бутылками.

—Чего стоишь? Сегодня аншлаг, а ты прохлаждаешься вовсю, — девушка под ультрафиолетом горланит и видимо негодует, судя по мимике лица. На бейджике светится «Администратор София.»

—Что? Вы меня пере...

— Поднимайся, давай. Шевелись на второй этаж, вип зал по центру, —продолжает девица громко вещать.

—А где здесь второй этаж? — Внимательно фокусируюсь на людях и самом помещении с подносом в руках. Я о нем даже забываю, так как поглощена мыслями о Нинель.

—Как надоели эти дилетантки. Иди за мной, — бросает ором. Очень агрессивная девушка. Я следую за ней по подиуму, затем мы поднимаемся куда изначально мне требовалась.

Однако кругом каких только посетителей нет. Пьяная молодёжь, взрослые мужчины желающие отдохнуть в обществе женщин, целующиеся парочки. Отчего идет дискомфорт. Я словно из другой планеты тушуюсь и отвожу взгляд.

Зрительный поиск безуспешен. Место дислокации подруги не обнаружено.

В итоге тяжесть разноса дает о себе знать, с трудом ловлю баланс. Этот момент не уходит от администратора.

— Не вздумай растянуться пятипалой звездой, там алкоголя только на двести тысяч, — доносится сквозь ритмы. Только пытаюсь открыть рот, чтобы донести о нелепой ошибке с ее стороны, как мы оказываемся у закрытых дверей. Вероятно, Нинель говорила об этом помещении. — Итак, следуешь за мной по пятам, ясно? — дает наставления. Киваю лишь. —Я буду разливать выпивку по бокалам, чтобы под рукой стояла и ни шагу назад. Это понятно? — Сейчас наш шеф кажется мне одуванчиком перед грозным администратором. Почему-то хочется рассмеяться. Но необходимость просмотреть данную комнату вынуждает молчать. В случае отсутствия коллеги, придется искать уборные помещения. Это последний вариант, где можно укрыться.

В отличие от антуража предыдущего помещения, в комнате куда мы входим довольно тихо.

Лишь биты музыкальных произведений отдаются эхом по стенам.

Хихиканье женщин и приглушенные мужские голоса разносятся по пространству.

На радость мне, слух улавливает заливистый женский смех, который без сомнения узнаю. Нинель.

Тут же устремляю взгляд в направлении компании. И если замышляла позже устроить коллеге небольшую взбучку, то сейчас не намерена откладывать.

Вся в клубном обмундировании с фужером в руке она сидит в окружении разнокалиберного контингента. Площадь помещения не большая, но буквально залита огнями освещения, а атмосфера наполнена с избытком смесей запахов духов.

Хрустальные бокалы с резьбой, многочисленные тарелки и блюда играют бликами на свете, а блестящая чёрная материя на столе ловит их мерцание. Однако оценивать достоинства дизайна нет времени, пытаюсь взглядом просверлить подругу.

–Соня, ну, где же ты голубушка? — кто-то выдает со стола.

—Тут у нас трубы уже горят, тост созрел, а выпивки все нет.

—Обслуга здесь отстойная, —подхватывают недовольно остальные.

— Говорила, лучше идти в ресторан.

—Дамир, — мягкий баритон вышибает из колеи. — Будь более лояльным. Сегодня пятница, оттого девочки и не успевают. Но они стараются изо всех сил. Я прав, София? — Нахожусь словно в вакууме и туман заполняет разум. Замираю моментально, глаза расширяются до боли. Когда, склонив слегка голову замечаю знакомую фигуру в кресле. Точнее затылок, волосы, уложенные в аккуратную прическу.

ГЛАВА 19

—Дамир, — мягкий баритон вышибает из колеи. — Будь более лояльным. Сегодня пятница, оттого девочки и не успевают. Но они стараются изо всех сил. Я прав, София? — Нахожусь словно в вакууме и туман заполняет разум. Замираю моментально, глаза расширяются до боли. Когда, склонив слегка голову замечаю знакомую фигуру в кресле. Точнее затылок, волосы, уложенные в аккуратную прическу. Одна рука, лежит на подлокотнике, в то время как другая ладонь от талии скользит на бедро. Он страстно сжимает женскую ягодицу, где в ответ на действие получает поцелуй в щеку.

Комната медленно вращается, предметы интерьера плывут размытым пятном, фокус внимания сужается на мужчине и даме, сидящей у него на коленях.

Красное платье, на тонких бретелях и провокационным декольте демонстрирует каждую линию полушарий, достоинства стройной фигуры. Белокурые волосы свисают завитыми локонами. Ее профиль мне совсем не знаком, зато отчетливо вижу заостренные черты родного лица. К слову, понимаю кем они являются друг другу.

— О нет. Только не это. Просто невозможно, — ошарашенно выдыхаю. Да и мозг не способен переварить увиденное. Не верю, что все происходит в реальности. Такая отрезвляющая действительность.

Дыхание сбивается, а руки под натиском колючей дрожи не ощущают тяжести разноса. Мне что-то говорят, двигаюсь механически, сдавливая ладонями сильнее предмет.

— Спасибо за понимание, Степан, — соловьем поет администратор. — Ваша поддержка всегда актуальна, и мы вас безусловно ценим, — растекается лужицей кажется. «Всегда?» Что означает данная фраза? Именно это слово застревает в мозгу. Он завсегдатай клуба?

— Котик, я хочу потанцевать, — блондинка обращается к супругу, царапая ноготками его шею, томно облизывая нижнюю губу. А тот в свою очередь урчит от удовольствия.

— Любимая, иди без меня. А я присоединюсь к тебе после аперитива, — гладит с нежностью ее волосы, смотрит неотрывно, определенно он очарован ею.

Хаотичные толчки сердца ломают ребра, от интенсивного ритма готова свалиться в обморок.

Необходимо собраться, попробовать совладать с речью.

Наблюдаю за развивающимися событиями, пытаюсь вернуть себе глотки воздуха и маломальскую реакцию на обстоятельства.

Может уйти по-английски? Спрятаться в уголке квартиры с подушкой на пару. И так до самого утра. Дождаться понедельника. А с первыми лучами солнца поехать в ЗАГС на подачу развода.

Устраивать разборки не в моем стиле — кричать, выяснять отношения, при посторонних тем более. Просто не вижу в этом смысла. Да и унижать себя не позволительно. Мы взрослые люди и прятаться за лживыми оправданиями нецелесообразно как-то.

И пусть Степан сейчас не кувыркается в постели с девицей, но не сомневаюсь все давно свершилось.

В каждом жесте сквозит нежность. Горящий взгляд на девушку, красноречивее любого сексуального контакта — и да это не мимолётная связь. Не просто секс. Там чувства и какое-то предвкушение.

Их роман длится не один день — я в этом уверенна.

От данной картины и ее понимания внутри безжалостно колит, но больше превалирует шок. Глобальный обман, которым обложил супруг, хуже предательства. Как долго водят меня за нос? Как долго прятал личину?

Жгучие вопросы, как и сам факт вероломства подстегивает неуемным желанием дать разносом по голове мужчине. За Елизавету. За фальшь, что вливал нам в уши.

Любимая. Котик. Всегда.

Тут не требуется гадать над ребусом — я примкнула к тем женам, которым наставляют рога. И они не малых размеров судя по обстоятельствам.

Шумно сглатываю. Медленно обхожу Софию. Действия заторможены, но замечают тут же.

Да и Нинель выхватывает меня.

— Эй, вернись сюда.

— О, а вот и моя подруга, — произносит мрачно она. И улыбка сходит с лица. Появляется некая горечь и подавленность. — Рика, смотри кого я тут нашла, — кивает головой на парочку. Образуется тишина. Безразличные взоры переключают направление в мою сторону. Плевать.

Позвоночник прошибает пот. Ледяной. Колючий.

Он разворачивается лениво, придерживая за талию спутницу и явно не до конца понимает, о ком, идет речь.

Открыто встречаю серебряный взгляд. Получаю оглушительный удар.

Молча смотрим друг на друга. Мне не удается прочесть, что на дне графита твориться. Быть может, ищу сожаление или терзающие муки совести. Страх. Раскаяние. Что угодно.

В голове происходит вспышка, срабатывает тумблер.

Опускаю руки, онемевшие от давления стиснутых пальцев. Иду наперекор себе, приближаюсь к влюбленным. Изучаю обоих, и с каждой утекающей секундой выть хочется — расклад малоприятный выходит. Развод. Переезд. Но самое главное — Елизавета. Как она воспримет внезапные перемены?

Громкий дребезг разбившейся тары не заботит. Как, собственно, и стоимость алкоголя. Каждый из находящихся вздрагивает. Кроме меня.

—Как командировка? Заключил контракты? — Из горла выходит нервно.

—Бл*дь, — в итоге выдает реакцию. —П*здец. Как так? — сдавливает пальцами переносицу, кадык дергается.

—Кто это котенок? — Подозрительно косится блондинка. А тот не двигается, лишь тяжело дышит.

—Тебе вопрос задали? — Обращаюсь к Степану.

—Рика, что ты здесь делаешь?

—Степочка, ты знаешь ее? — Вопрос остается без ответа. Но мы обязательно удовлетворим ее любопытство.

—Ты можешь помолчать. С*ка, — очевидно раздражается.

—Так ты ответишь?

—Молчи, — встает с места резко. — Молчи, Рика. Не здесь. И не при людях.

—Жена. Теперь уже бывшая, — адресую девушке. Судя потому какую она приобретает бледность для нее подобная новость является сюрпризом. — Добро пожаловать в клуб обманутых женщин, — даже получается усмехнуться.

—Твою мать, — он сокращает дистанцию, вид бешеной собаки, пытается коснуться локтя. Уворачиваюсь. Заткнись, — рявкает челюстью.

—А мне больше сказать нечего, — боль нарастает в груди. Слова теряют смысл. А его поведение выбивает из колеи. — Ведь обман ничем не перекрыть, как и само предательство.