Открой глаза

Глава 1

Стряхиваю тыльной стороной ладони с колен снег, хватаю свою вельветовую сумку с бордюра и мчусь в сторону школьного двора.

Сегодня зима, вчера тоже была зима и зима будет продолжаться ещё пару месяцев. Я люблю зиму. Всегда любила. Зимой можно укрыться одеялом и обрести наконец умиротворение. А летом «антибиотиков» от жары нет. Жара как наглая собака, вцепится, да и не отпустит уже.

— Сегодня контрольная? Серьёзно?!

Пару парней ростом не меньше взрослого оленя прошмыгивают мимо меня и несутся в сторону лестниц. Догадываюсь, что сейчас они начнут у каждого встречного-поперечного просить ответы для задания, которые даже перепишут с ошибками и все равно получат неудовлетворительную оценку.

Вхожу в школу и сталкиваюсь в схватке плечом с дверью. Она вечно пытается меня убить. Но победа всегда бывает за мной.

— Садитесь! — выпалывает миссис Грин и садится за свой стол. Я как раз успела к началу урока.

Сажусь на своё место и аккуратно вешаю сумку на спинку стула. Обычно, со мной сидит моя подруга Руби, но сегодня за моей партой почему-то сидел некий парень, которого я никогда раньше не видела. Ни у классе, ни в школе. Кто он? Новенький?

— Новенький, привстань, — будто прочитав мои мысли, миссис Грин мило обратилась к парню и встала с места одновременно с ним. Я ощутила аромат мятных жвачек и мужского одеколона, который просто отказывался мне нравится, когда он взмахнул рукой, чтобы почесать щеку.

Аромат был терпким и свежим.

— Бен Леман, — указала на парня ладонью и села на место миссис Грин. — Теперь он будет с вами учиться. Последний год и вы свободные пташки! — словно цитируя слова Есенина, пропела она, приложив ладонь к груди. Прямо на сердце, поверх бордового, дорогого пиджака.

Класс защебетал и парень сел. Когда он садился, под носом снова повис аромат его одеколона. «Слишком много», - подумала я, возвращаясь мыслями к уроку. Но не успела я открыть тетрадь, как до моих ушей донеслось:

— Тебя как зовут? — обратился ко мне брюнет, выискивая я ручку, спрятавшуюся за книгой.

— Ты меня спрашиваешь?

Я только сейчас обратила внимание, что он был в очках. Строит из себя крутого?

— Да. Тебя.

Этот парень определенно не заботится о манерах.

— Вивиан. Можно просто... — я подумала, что пока не время давать ему волю звать меня так, как называют меня близкие друзья — Виви или Ви.

— Просто что? — парень улыбнулся и чуть приподнял свои густые, прямые брови.

— Просто Вивиан, — я щелкнула ручкой и перевела взгляд на темно-зеленую доску, на которой была написана сегодняшняя тема по химии.

Обернувшись, чтобы достать из сумки блеск для губ, я обратила краем глаза внимание на сидевшего позади меня человека.

— Ты чего там села? — шепотом накричала я на подругу, наконец получая ответ на то, куда запропастилась моя лучшая подруга. — Какого черта? Поменяйся живо.

— Когда я пришла, он уже сидел там!

Руби накрутила локон своих светло-русых волос на палец, затем отпустила, на миг взглянув на нашего новенького.

— И что? Попросила бы его встать.

— Это... — Руби пыталась что-то вспомнить, а затем выдала: — некорректно! Да и к тому же, он красавчик. Наслаждайся, девочка!

— Поговорим в столовой, — завершила беседу я этими словами и вновь села ровно, вздохнув. Открыла тетрадь и столкнулась с новеньким локтями, не успев ничего осознать.

— Что? — спросил он. Он все время смотрел только вперед, будто считал, что вокруг не может быть ничего важного для него.

— Ничего. Это было... ненароком.

Парень ответил мне милой полуулыбкой. Фальшивой, хочу заметить. Надменной.

Я не считала секунды, когда урок подойдет к долгожданному завершению, ведь была контрольная работа, о которой предупреждала нас миссис Грин на прошлом уроке. Новенькому Бену миссис Грин разрешила не писать. Скорее всего, потому что он сегодня первый день только.

Прозвенел звонок.

— Листочки никто не рвёт и не уносит с собой! — продекламировала миссис Грин, поймав Джастина, капитана школьной команды по футболу, за рукав, когда тот уже готовился сложить контрольный лист вдвое. В прошлом сезоне был Бэйли Шин, и так каждый раз новый капитан. Вернемся к контрольной... Так обычно в нашей школе поступают с контрольными листами, чтобы не получить «неудовлетворительно». Нет листа — нет доказательств, что ты не писал контрольную. Но такие махинации проходили успешно крайне редко.

— Я в столовую. Жду тебя там! — Руби схватила сумку и выскочила из класса, поправляя свою пышную, кривую чёлку.

Проводив взглядом подругу, я заметила, что новенький Бен все еще неподвижно сидит. Он что, не собирается идти на следущий урок? Бен сидел как обмороженный. Локти лежали на парте. Взгляд был прикован к чему-то на стене.

— Бен?

Впервые назвала его по имени. Мне понравилось, как на нем смотрится это имя. Ему оно подходило.

— Вивиан? — будто бы дразнился он.

— Ты не идёшь? Урок закончился.

— Я приду попозже. Ты пока иди.

— Уверен? Ты ведь не знаешь, где кабинет биологии. Или... знаешь?

Бен зажевал нижнюю губу и, словно кто-то заставил его говорить из-под дула пистолета, нехотя так прошептал:

— Знаю.

Я не стала ему надоедать. Больно уж надо нянчиться с ним. И я вышла из кабинета, оставив на плечах миссис Грин обязанность провести новенького Бена на следующий урок.

В столовой меня ждала не только Руби, но и ее парень Джо. Так называет его она сама - парень! А еще говорит, что у них любовь, но я бы так это не назвала. Уж простите. Нет любви там, где для одного отношения - это просто хобби, а второму они нужны просто для галочки в досье, чтобы потом рассказывать, как круто было встречаться с будущей звездой футбола. Джо хотел быть капитаном, но его место занял Джастин.

— Виви! — окликнула меня подруга, и Джо перестал обнюхивать каждый сантиметр кофточки Руби. Он что, умеет стесняться? Вот уж не подумала бы.

— Джо, здравствуй, — я взглянула на него, когда села за их столик. Сидеть рядом с Джо мне было не особо комфортно, но он был парнем моей подруги, а значит деваться некуда, придется терпеть.

Глава 2

Клавиатура ноутбука снова испачкана какой-то дрянью. Вся липкая. Это очень мерзко. Особенно, когда ноутбук мой!

— Теодор! Не трогай больше мой ноутбук! — кричу я своему младшему брату на первый этаж, брезгливо вытирая салфеткой клавиатуру.

— Не трогаю! — он сразу понимает, в чем дело и в ответ кричит мне. — Отстань.

Ввожу пароль из одних и тех же цифр.
Сегодня у меня нет настроя сидеть в социальных сетях и строчить скучные сообщения знакомым, друзьям и маме. Зато есть настроения для фильма, который собиралась посмотреть ещё давным давно. По совету дедушки.

Включаю фильм и жду, пока темный экран кончит антрактом и комната наполнится атмосферой Англии, сиротки Джейн Эйр и мистера Рочестера. Это то, что я давно хотела посмотреть, но откладывала в ящик до лучших времен. Лучшие времени не наступили, значит можно и посмотреть.

— Бум! — появляется словно из-под земли мой младший брат Теодор маске непонятно кого: бумажная черная маска с прорезью для глаз и носа.

— Я не испугалась. Так что вали.

Тео корчит противную рожицу и, приняв поражение, выбегает за дверь. Громко хлопает дверью, чтобы жизнь сахаром не казалась. Никто в этом доме не может терпеть тишину. Тишина здесь как эпидемия. Все стараются избегать ее.

После фильма на душе стало тоскливо, душа плакала, там собрались дождливые тучи. Любовная история малютки Джейн заставила меня даже пожалеть о том, как я называю частенько своего младшего брата. Что он придурковат, невоспитан и мерзкий маленький ребёнок. Хоть он и заслуживал во многим, чтобы его так обозвали, мне все равно стыдно за это. Но только сейчас!

Хлопаю крышкой ноутбука, и грустная мелодия прекращается. Перевожу взгляд на окно, которое засияло от света фар. А секундой позже под окнами послышался смех соседских детишек и голос их отца.

— Джейн, твоя история действительно учит чему-то, жаль только не всех, — шепчу я самой себе, выбрасывая ку-ку бумажных платочков в мусорный бачок.
Этот фильм неплохо было бы глянуть моему новенькому однокласснику Бену.

***

— Наша отличница! – объявляет дедушка, спускаясь я по лестнице. — Опять занималась?

Дедушка всегда гордился, что на первом месте в моей голове — это учеба. Я сама не очень этим горжусь, если быть честной - мне просто больше нечему уделять время. Но результат хорошей учебы пригодится мне и в будущем, несомненно. Поэтому, я уже который год убиваю два зайца за один выстрел.

— Можно и так сказать, — отвечаю я дедушке и сажусь за большой семейный стол с неизменно красно-белой скатертью в квадратик.

— Ты сидела за ноутбуком, — говорит специально при папе Теодор, имея в виду, что уроки — это тетради, книги, ручки и карандаши, а не техника. Мелкий идиот.

— Уроки делают и на компьютере.

— Брехня, — выпаливает он.

Мило улыбаюсь ему, не желая начинать спор. Пусть думает как хочет. Этот мальчик никогда не по взрослеет. А ведь ему уже полных двенадцать лет.
Ловлю на себе беглый взгляд папы, и обращаюсь к нему первая:

— Что? Ты тоже никогда не слышал, что уроки старшеклассники могут иногда делать и так? — улыбаюсь отцу, завязывая волос в низкий хвост и смотря на него.

— Я не об этом, — отмахнулся он. — Маме звонила сегодня? — его голос мягкий, как зефир. Всегда такой, когда он говорит о маме.

Вздыхаю.

— Нет.

— Позвони, она всегда ждет от тебя звонка, ты знаешь, — наставляет папа, засунув в рот овсяное печенье и не сразу укусив.

Пожевав нижнюю губу, я встаю из-за стола.

— Мы не обязаны ей, — говорю я, собираясь пойти к себе в комнату без ужина.

Папа понимает, что я права. Но как ни крути, светловолосая женщина по имени Натали — это наша с Тео мама и женщина, которую мой папа впервые полюбил. И та, что укатила с другим мужчиной, сказав ему, что не хочет и не будет жить с человеком, не понимающий ее как она того желала.
Не самый веский аргумент, чтобы бросить двоих детей и целую семью, правда? К тому же, папа один из самых понимающих и добрых людей, кого я знаю. Маме нужна была подружка в мужском обличии, разделяющая ее любовь к деньгам, новым вещичкам и путешествиям, а не надежное плечо.

В комнате нехотя ввожу на телефоне точно такой же пароль, как на ноутбуке, и перехожу в скайп. Нажимаю на счастливое личико моей мамы (конечно, ведь жить в богатстве и с красивым мужчиной будто из рекламы мужского белья — это здорово) и дожидаюсь, пока она поднимет. Никогда не любила слащавых парней, как ее хахаль.

Пару гудков. За это время успеваю поразмыслить, как жаль Джейн Эйр.

— Виви!— выпаливает мама, рассматривая меня через веб-камеру, тыкая пальцем прямо в нее.

— Привет, ма.

— Как ты поживаешь?

— Поживаю, — в полуулыбке я закатываю глаза. Мама этого не замечает — она оборачивается в этот момент, чтобы сделать замечание своему новому мужу, чтобы тот не хлопал дверцей холодильника слишком сильно.

— Что-то случилось?

— Все в порядке.

— А папа дома?

Я заранее знала, что следующим она меня спросит. И не надоело? Ей плевать на него.

— Да, сегодня был выходной.

— У него никого нет? Ну, ни с кем не встречается твой отец? — голос мамы отдавал ревностью. Но поверьте, если я сказала, что ей плевать на отца, то это не значит, что ей плевать на свое чувство собственной важности. Она лелеяла тот факт, что отец до сих пор никого не нашел после нее. Ей нравилось это. Очень.

— Нет, не думаю. Все как всегда. Он интересуется только детьми и работой. Как все нормальные мужчины, — подчеркиваю я, и этими словами хотела заставить маму задуматься над своим выбором в далеком прошлом.

— Понятно, — выдыхая, прошептала мама. Она что, реально подумала, что плохо поступила тогда? Не верю ни секунды.

Глава 3

— Бен! — обратилась я к нему.

Он склонил голову в бок, мол он прекрасно меня слышит. Под темной оправой очков я увидела татуировку. Прямо на левом виске, ближе к скуле. Маленький полумесяц.

— Ты выучил уроки на завтра? — это единственное, что я смогла придумать, оторвавшись от разглядывания его тату. Мне было стыдно, что я выглядела как дурнушка из комедий 90-годов: она не может нормально заговорить с красивым парнем, ломая пальцы и неловко пожимая губы. Но всего это, я благо, не делала. Я просто стояла и вглядывалась в темноту его очков, а будто бы в пропасть. Хотелось протянуть руку и снять их с его лица.

— Что? — спросил он.

Я начала бояться, как бы не пришлось бежать домой с красным от стыда лицом. Вдруг я неосознанно задела его, спросив что-то непозволительное в его случае.

Ну конечно! Он ведь не мог читать, а значит и уроки делать не мог. Но я не сдавалась, и решила пойти в наступление:

— Уроки, — напомнила я. — Ты учишь их? Ведь не просто так ты перешёл в школы для зрячих, а не в специальную для незрячих.

Он вскинул немного брови, но злым не казался. Больше задумавшимся.

Меня начало сжигать изнутри. И это был стыд. Старый добрый стыд. Совсем скоро я превращаюсь в пепел, продолжив в том же духе. Как я могла так сглупить? Говорю ему такие вещи, прекрасно зная про его недуг.

Бен повернулся ко мне всем корпусом и словно уставился на мое лицо. Я видела, как двигаются за стеклами его сероватые зрачки. Боже, они точно были серыми.

— Я не хочу учить уроки.

Напряжение потихоньку спало. Слава, он хоть что-то сказал. Молчание чуть было не погубило меня, а стыд выедал ложками.

— Не хочешь? И что это должно значить? — спросила я, будто бы он не имеет права быть двоечником, если он слеп.

— Ну, потому что я ленюсь выполнять эти чертовы задания. Письменные задания мне можно не выполнять, типа того.

— А что на счет устных?

— Ленюсь, сказал же.

Бен положил руку на спинку скамейки, нащупав ее и стал играть пальцами со снегом. Снег тут же начал таять на его ладони, и ледяные капли потихоньку стали скользить вниз по его красноватым от мороза пальцам. Разбивались о кольцо, надетое на большой палец его левой руки.

Щеки Бена покрылись румянцем, и я не смогла удержать свой разум от мысли, что хочу коснуться губами его кожи, слегка щетинистой, а от того и более желанной. А живота таилось чувство, которое обычно называют «бабочками» и бежать от этого уже не было смысла. Я сдалась. Это было оно: чувство, которое редко спутаешь.

— Бен, можно я кое-что спрошу тебя? — осмотрительно спросила я. — Только не обижайся.

— Конечно, — ровным тоном проговорил он, и его пухлые губы вновь сомкнулись друг с другом, когда он шмыгнул носом. — Говори.

Я сделала шаг вперед и аккуратно накрыла своей рукой его обветренную ладонь. Она была очень горячая, хоть он и держал ее в снегу достаточно долго. Бен не подал виду, что даже заметил это, но его большой палец быстро скользнул по моему запястью. Я даже почувствовал холод металла, когда его кольцо коснулось моей кожи. Я подняла на него глаза, собираясь что-то сказать, но тут послышался женский голос.

— Ребят! — воскликнула Анна, спеша к нам сквозь еловые ветви, за которыми она до этого спряталась, чтобы поговорить.

Я поспешно положила руку себе в карман, словно украла прикосновение Бена и спрятала в карман, чтобы сохранить этот миг.

— Бен, меня взяли на работу! Помнишь, я тебе говорила? В тот книжный магазин.

— Оо, книжный магазин — это здорово, — пробормотала я, пытаясь отвести тему. Мое запястье до сих пор помнило холод кольца Бена, и от этого становилось волнительно.

— Как раз, скоро рождественские каникулы. Буду работать в полную смену.

Пальцы Бена все еще были зарыты в снег.

— Можно попросить тебя о кое-чем? — Анна состроила молящее личико, смотря на меня. Я не знала, что ответить на это, и ответила то, что ответил бы любой другой:

— Конечно.

— Мне нужно срочно туда, — стукает костяшками пальцев по экрану телефон, — И мне придется вас оставить. Ты сможешь провести его домой? Все равно ведь живем рядышком, да и на маньячку ты не похожа. Я доверяю тебе своего братца. — Анна склонила голову набок, ожидая ответа.

Что? Сейчас я снова останусь с Беном наедине? Это и желанно и страшно.

— Хорошо, — выпалила я, наблюдая за веселым и довольным лицом Анны.

Она звучно чмокнула брата в щеку и убежала в сторону аллеи, перепрыгивая через лужи как косуля. Совсем скоро силуэт девушки исчез в полуденном тумане.

За моей спиной послышался вздох, и я обернулась. Бен стоял на том же месте.

— Вивиан, расскажи про себя, — спокойным тоном попросил Бен. Как психотерапевт, которому платят за то, чтобы он запустил свои щупальца в твою голову. И достал из кармана голубые жвачки с мятой, отправив в рот сложенную вдвое зеленую пластинку.

— Прозвучит как типичное клише, но я люблю читать, — заверила я. — А еще старые фильмы. Они куда лучше новых.

— Знаешь, я не об этом.

Он предложил жвачку и мне, но я отказалась жестом, но вовремя в позаботилась, вспомнив, что он ничего не увидит, и просто сказала: «нет, спасибо».

— А о чем же тогда?

— Как ты выглядишь?

— Внешне? — уточнила я.

Бен устало покивал.

— У меня темные, но не черные волосы, большие темно-зеленые глаза, а кожа... она светлая, обычная. — Усмехнулась робко я, забавляясь своим же глупым объяснениям. — Не подумаю, я не расистка, просто не знала, как объяснить иначе. — Я закатила глаза на свою глупости, радуясь тому, что Бен не видит меня. — И да, на мне надета синяя куртка, делающая меня толще, чем я есть, черные джинсы и бежевые сапоги, так как в кроссовках у меня мерзнут ноги.

Уголки губ Бена стремительно поползли вверх, а затем, не в силах сдержать эмоций, простецки хохотнул.

— Почему в таких подробностях?

— Чтобы ты лучше меня узнал.

— А мне нужно лучше тебя узнать? — он изогнул бровь, не прекращая улыбаться.

Глава 4

Утро понедельника. Утро, дающее начало новому потоку скучных уроков, новым проблемам и новым интригам. Самое худшее для меня в школе осознание, что предстоит снова терпеть с кровью из ушей крики буйных, половозрелых учеников и прятаться от них по углам, чтобы тебя не столкнули ненароком с лестниц. Но все это сегодня тревожило меня меньше, когда я подумала всего на секунду, что скоро войду в кабинет и снова увижу Бена - незрячего парня, к которому меня тянет как металл к магниту. Тут не причем его внешность, но было бы ложью сказать, что он не вполне себе горяч. Просто я чувствую его. И то, что я чувствую, меня наполняет блаженством.

— Виви! — подруга хватает меня за локоть у порога и тащит внутрь. Быстро ведет к своей парте и стаскивает с моего плеча сумку, словно не виделись двадцать лет.

В растерянности сажусь на стул и вижу перед собой широкую спину Бена, обтянутую «курткой-пилотом». Сидел как обычно за той партой, что мы с ним на днях впервые разделили. Вертел в пальцах ручку, часто щурившись, я видела сбоку, словно что-то не может разглядеть на школьной доске. Лучше бы это было правдой.

— Рассказывай, — начала Руби. — Ты порвала с Малкольмом?

Малкольм? Мой бывший парень? В нейронах мозга заскрежетала будто бы лампочка, которая долго не горела. Тело само по себе напряглось, попробовав я на вкус это имя. Я до сих пор не рассталась с Малькольмом. Месяц назад он поспешно уехал сродителями в дугой город, а мне обещал, что обязательно вернется. Он был не хорошим парнем, поэтому я сказала ему, что может оставаться там, с родителями и жить свою жизнь. Без меня. Сказала, что больше не жду его. Что мы разные. Но Малкольм не сдался и все равно заверил меня в том, что нашей любви быть. А даже если и нет, то мы решим это лицом к лицу и поставим точку после серьезно разговора.

Сглотнула слюну, которая все время, что я размышляла о Малкольме, сидела у меня в глотке и никак не хотела уходить. Я давно перестала чувствовать что-либо к этому человеку, и, как я думаю, даже никогда не любила его. Всего лишь была симпатия, благодаря которой мы пробыли с ним вместе три месяца. Первый мальчик и все такое, первая «любовная» история...

— Так что? — Руби закусила губу.

— Мы расстались, Руби.

— Все-таки расстались?

А так ли это? Статус вопроса: неизвестно. Фактически мы больше друг другу никто, и мне остается лишь надеется, что слова его было такими же пустыми, как и его слова о том, что он хороший милый парень, о чем он пытался меня уверить первое время.

— Думаю, что да. А теперь извини, я должна пересесть на свое место, пока на меня не накричали, — встала и тихонько переместилась на рядом стоящий с Беном стул. Стала рыться в сумке, параллельно читая тему урока на доске.

— Доброе утро, Вивиан, — говорит Бен, прижав оба кулака к своим губам. Стал водить костяшками пальцев по верхней губе. Очки закрывали как всегда глаза.

— Доброе, — еле слышно проговорила я, достав все необходимое к уроку литературы сразу за раз.

— Все в порядке?

Задумалась над его словами.

— Никогда не бывает все в порядке. Но да, все хорошо, — нарисовала на лице улыбку, хотя это не имело значение. Я могла хоть скорчить рожицу вместо улыбки, все равно ведь не увидит.

— Хорошо, — тихо пробормотал он.

Первая половина урока прошла очень тихо, что в нашем классе бывает редко. Каждый занимался своим делом. Даже миссис Рене - все время что-тописала в журнале, никого из нас не донимая вопросами о литературе, великих писателях, которые, по ее словам, и вдохновили ее на то, что сейчас она сидит перед нами.

— Мистер Леман, вам не составит большого труда рассказать нам что-нибудь? — обратилась она к Бену, моргнув как-то уж слишком медленно. Кажется, весь урон возьмет на себя сегодня именно он.

— Я попробую, — говорит он и встает со стула, поправив задравшуюся вверх серую футболку, прячущаяся под его верхней одеждой. Бен стал рассказывать о том, на каких помыслах родилась пьеса «Соната призраков». О данной пьесе я ничего не знала, а вот каким-то образом знал Бен. Вероятно, с ним занимается Анна. Вполне возможно, ведь она, как и он, в выпускном классе . Только в другом. Не было бы проще перевестись в класс своего незрячего брата?

— Виденье молочницы, — шепчет кто-то из самого дальнего от меня угла класса. Бену эта подсказка помогла продолжить рассказ.
А я поверх множества разнообразных голов в классе, заметила чьи-от черные локоны и полосатую шапочку на парте. Советчицей этой оказалась Анна. Она что, тоже моя одноклассница? Как я могла об этом не узнать и даже не заметить ее в прошлый раз? Почему Бена представили классу, а Анну нет? Ладно, не важно.

— Садитесь, мистер Леман. Я поняла, что вы это точно знаете и не выдумываете, —училка указывает рукой на Бена, а глазами, напоминающее глаза рептилии, смотрит на меня, давая понять, чтобы я помогла ему сесть, если вдруг для него это сложно.

«Нет, не сложно, миссис Рене, Бен справляется с подобными вещами так же, как и мы. Ни чуточки не хуже», — ответила я ей у себя в голове, но все же помогла. Он взмахнул ладонью, отказываясь от помощи.

— Почему ты не сказал, что Анна учится с нами? То есть, прямо в нашем классе, — говорю я, когда он опустился на стул и заправил пальцем ткань футболки в черные джинсы.

Я думал, ты знаешь.

— Я, конечно, должна была ее заметить, но блин... — шептала я, и вдруг Бен резко положил руку мне на колено, и я, как ушибленная током, вздрогнула. Улыбка с лица Бена тоже мигом испарилась, когда он вдобавок к этому еще и пощупал меня.

— Эй, не... — его рот остался открытым на пару секунду. — Я хотел на парту положить руку, извини. Не подумай ничего такого.

— Ничего, — на выдохе сказала я смущено, заметив взгляд оценивающий взгляд Руби периферийным зрением. Она была просто сражена этим жестом Бена, хотя сама меня вербовала быть более открытой к парням. Я знаю эту девушку лучше всех на всем белом свете, поэтому точно знаю, что она никогда всерьез не хотела, чтобы нашей дружбе что-либо мешало. Даже любовь. Такое было и с другими парнями. Она ревновала меня, и выдавала ревность за заботу. И расцветала как тюльпан, когда меня снова бросали.