Отогреть лирамцев

Глава 1

Торон ир Хан — глава Совета планеты Лирам

— Если ты с очередной неразрешимой проблемой, то ты не вовремя. Лучше уйди сам, сразу, пока я не распылил тебя на атомы, — пригрозил советнику по безопасности планеты.

— Я как раз с решением, — усмехнулся ир Зонк, перекатывая между длинными пальцами квадратик с заключённым в него видеофрагментом. — Но если ты мне не рад и хочешь «всё сам», то я, пожалуй, и правда пойду.

— Не дерзи. Давай, чего принёс, — моя фактическая правая рука протянул квадратик, указывая на стоящий на столе комм. — Сколько по времени длится видеофрагмент?

— Недолго, — отмахнулся ир Зонк. — Ты голову будешь дольше ломать, если не посмотришь.

— Уговорил, — решил довериться тайному побратиму. — Заблокируй пока вход в кабинет.

Квадратик, уложенный на выездную подставку, «втянулся» вглубь комма, и тут же над столом высветилась голограмма. Камера, как я понял, пряталась на одежде одного из специалистов отдела ир Зонка и показывала идущего рядом с ним землянина. На их космический шаттл напали разбойники, отбиться им удалось, но повреждения были настолько сильными, что они запустили сигнал о помощи, а мы были ближе всех и спасли их, буквально.

— Вкусный у вас вышел напиток, — восхищался бородатый немолодой мужчина-землянин. Он был на голову ниже своего сопровождающего, поэтому изображение было направлено сверху вниз. Напиток, на полчаса развязывающий язык, на него явно начал действовать. Вреда не приносил, но язык озвучивал все мысли, что приходили в это время в голову тому, кого мы так проверяли. Оправданием для нас было то, что с землянами мы до этого дел не имели и вообще не знали о наличии такой планеты. — Ух, и хороши ваши женщины!

Землянин с восхищением рассматривал проходящих мимо лирамок и инопланетных жён мужчин-лирамцев. Собственно, других мужчин, кроме нынешних гостей-учёных с Земли, у нас и не бывало. Все контакты мы решаем либо по галосвязи, либо, если требуется личное присутствие, мы выбираемся на другие планеты, но к себе предпочитаем никого из мужчин не пускать.

— Только нам бы такие не подошли. Они ж как Снегурочки. Хотя нет, вон та, бледная, вылитая Снежная Королева, только кокошника или короны ледяной на голове не хватает. Да-да, очень красивые, только холодные. Мы бы с такими замёрзли.

Мужчина охал, ахал и постоянно вертел головой. Правда восхищался он не только женщинами, но и окружающими строениями и даже горами покрытыми снежными шапками, до которых было очень далеко. Но было видно и слышно, что женщины привлекают его внимание намного сильнее. Причём не только наши, а вообще, любые.

— Наши женщины, может, и не настолько идеально-красивые, но зато горячие, эмоции из них так и хлещут! Уж поверьте мне. А темперамент-то у некоторых — ух, просто! С такими даже суровыми зимами жарко бывает. А я так вообще на севере рос, и точно знаю, о чём говорю, — мужчина приосанился, но тут же снова повернул голову на очередную проходящую мимо лиру. — Правда, молодые девушки уж слишком дорого обходятся в плане ухаживаний. Да и сложно с ними — сами не знают, чего хотят, и ценностей семейной жизни не понимают. А вот те, что постарше, если к ним правильно подойти, то есть приманить, пообещать им то, что они хотят, а потом и дать это, вот с кем и толково, и уютно, и тепло будет дома. Они ж уже звёзд с неба не хотят. Годам к сорока уже убеждаются, что всякие понты и заверения только на словах — это не по ним. Они ж семью хотят, детей, дом чтобы свой был, а не съёмный, в котором ты на птичьих правах. В своём-то доме они и уют наведут, и хранительницей очага будут с удовольствием. Снабжай её только деньгами, вниманием не обделяй, помогай хоть изредка в том, о чём она просит, ну и детишками одари. А уж они на ответные ласку, внимание и теплоту не поскупятся, потому что уже понимают и ценят такое отношение к себе мужчин на которых опереться можно, и довериться, и к кому под тёплый бочок можно притулиться. Ты не хмыкай! Только представь, ты её проблемы помогаешь решить, заботишься, но если у тебя чего случится… Ну, хоть бы и заболеешь, то не отвернутся, помогут, заботой окружат. Вот она, гармония, где!

— И что, все-все немолодые женщины у вас такие? — поинтересовался лирамец, который «вёл съёмку» видеофрагмента.

— Ну, в России-то почти все, — уверенно кивнул землянин. — А вот в Европе, Америке там, или Голландии — женщины как-то по-другому думают. Но мы-то из России. Нам дело только до наших женщин есть. А наши — да, вот такие…

— И много у вас таких немолодых женщин, без мужей, свободных? — продолжил выведывать лирамец. Пищащий сигнал на наручном комме, очевидно, напомнил ему, что скоро действие напитка, вернее эффект от него — окончится, и надо бы поторопиться вытянуть как можно больше ответов из гостя, которому проводили «экскурсию».

— Очень много, — громко вздохнув, ответил землянин.

— Но почему? Если эти женщины такие ценные… — у лирамца в голове явно произошла несостыковка фактов. Он не мог понять, как такое вообще может быть?

— Так многие в юности обожглись — в мужья бабник попался, или алкоголик, возможно тиран, или ещё кто, вот и развелись, предпочитая одиночество. А с таким опытом мужчинам они больше доверять не спешат.

— А убедить-то их можно, чтобы доверили? Да хоть бы и нам? — вопрос лирамца сквозил любопытством, азартом и жалостью.

— Да можно, конечно, — покивал головой землянин, опустив взгляд под ноги. — Только быстро это не получится. А у нас же много нетерпеливых. Зато если такую женщину убедить, а потом не предавать и не обижать — лучшей жены вы не найдёте! Уж я знаю, о чём говорю. Мы пока планеты облетали, в поисках возможного места для частичного переселения, всякого насмотрелись. Но лучше наших женщин — никого не встретили.

Глава 2

Торон ир Хан — глава Совета планеты Лирам

— Не мало. Только холодно с ними. Замерзаем, — грустно вздохнув, глухо отозвался лирамец. — А отчего и как это поправить — не знаем. Вот и ищем возможность согреться.

— Болеете так, что ли? — очень удивился землянин, но он своего сопровождающего не шарахнулся и даже сочувственно похлопал по плечу, отчего картинка снова попрыгала. И, что странно, на этом сочувствие землянина не окончилось, и он выдал очередную подсказку: — Вы тогда в обмен врачей просите. Только лучше с ними полюбовно договориться. Увезёте силой — не простят. А наши обиженные женщины — это ещё хуже, чем ваши ледышки, вот правда. В обиде и ярости — страшны и на многое способны. Только вам это точно не понравится. Так что уговаривайте — мой вам совет.

— Знать бы ещё ка-а-ак, — протянул лирамец, явно переигрывая. Но, видимо, землянина ещё не отпустил эффект от напитка, и он продолжил говорить то, что приходило ему в голову.

— Вот вы странные. Это ж все знают! Спросите у женщин – чего они хотят, и дайте им это. Ну, или пообещайте, дайте гарантии, что после того, как прилетят на вашу планету, они это точно получат, и всё, дело в шляпе!

— Простите, в какой шляпе? Что это? — лирамец решил уточнить для себя непонятное.

— Ну, это выражение такое. Значит, что всё точно получится, — пожал плечами землянин. — А вообще шляпа — на голову надевается.

— Понятно. Осталось только договориться в руководством вашей планеты.

На это землянин уже ничего не ответил. Действие напитка завершилось окончательно. И на этом видеофрагмент тоже окончился.

— Ты же понимаешь, что мы со своими женщинами договориться толком не можем, а тут — инопланетницы, — высказался ир Зонку, намекая, что решение — так себе.

— Так землянин прямым текстом дал инструкцию. Ты чем слушал? — возмутился побратим.

— Да всё я услышал. А ты не подумал, чем для нас обернётся его возможная личная ошибка? — взгляд, полный укоризны должен был донести моё разочарование в главе отдела безопасности.

— Не драматизируй, — фыркнул на это ир Зонк. — Мои ребята, что «чинят» корабль с техниками, порасспрашивали других учёных, Правда, без напитка правды, а так, по-дружески, за обедом. Там всё совпало. Так что это реальный шанс на наше, пока ещё только возможное спасение. И нам бы пошевеливаться. Слышал про мальчишку, что попал в Дом замерзания?

— Слышал, — отозвался и почувствовал, как кулаки от бессилия сами собой сжались. Мало того, что молодые, по нашим меркам, мужчины приходят «в негодность», так теперь ещё и ребёнка эта же напасть постигла. — Разговаривали с его матерью? Как она?

— Ну, поговорили. Только она… отказалась от ребёнка и от почти уже замёрзшего мужа, — проговорил ир Зонк. — Написала отказ, потребовала его принять и отправить её обратно на родную планету.

— Надеюсь, ты её требование не выполнил? — бросил острый взгляд на побратима. У него хватало полномочий, чтобы это сделать без моего прямого позволения.

— Я знаю другие, более простыне способы расстаться с жизнью, — усмехнулся побратим. — Самоубиваться не планирую, так что лира всё ещё ожидает ответа. И пока ты что-то не решишь, она его не получит.

— Не выпускай её пока с планеты. А вот на Землю отправь звездолёт, — выдал первые решения.

— Отправь капитаном Арона ир Дана, — подняв уголки губ вверх, побратим сделал взгляд, что настаивает.

— Он не стабилен, как сказали медики, — покачал головой, выражая несогласие на эту авантюру. — Сперва брат, теперь вот ещё и племянник его… И это он наверняка не знает, что мать отказалась от мальчишки.

— Как раз поэтому он будет самым выгодным для нас решением, — чуть ли не пропел побратим. — У него — самая сильная мотивация, чтобы всё получилось.

— Во что ещё ты хочешь его втянуть? Учти, если он сорвётся, пострадают очень многие, — холодный взгляд должен был слегка остудить воодушевление ир Зонка, но тот был просто непробиваем.

— Я тоже полечу. Но в ответственный момент, перед высадкой на Землю, сымитирую недомогание, и вместо меня на переговоры отправим ир Дана. Арон — как раз тот, кому будет жизненно важно найти с женщинами Земли общий язык и, уверен, он уговорит хотя бы нескольких из них переселиться к нам. Ну а что? При переговорах можно так и озвучить, что у нас давно уже успешно работает программа по переселению, и теперь мы предлагаем и Землянам в ней поучаствовать. А взамен на женщин, мы доставим их учёных обратно. И даже их шаттл.

— А если они откажутся?

— Ну, ир Дану достаточно приказать. Против прямого приказа главы Совета он не пойдёт, ведь работа ему важна, и он её любит. А Земляне… не думаю, что они откажутся отдать нам женщин, которые вышли из интересного для них возраста. Такие там считаются уже списанными, сам слышал. Так что не теряй времени. Как переговоришь с Землянами, дай знать.

— Нет уж, ты отправишься со мной. Уверен, с шаттла землян мы быстрее всего сумеем связаться с руководством их планеты, чем действуя в обход, — не дал сбежать от «самого интересного» главе начальника безопасности. Он бы и так там был, но в качестве зрителя. А мне он нужен как участник.

— На фоне землян, что у нас… в гостях, я смотрюсь довольно угрожающе. Не боишься провала переговоров всего лишь из-за того, что я буду маячит на периферии их картинки? — ир Зонк поиграл бровями и поднялся на ноги.

Глава 3

Настасья

Вот и всё… Моё неумение, вернее, нежелание вовремя заткнуться снова показало во всей яркой «красе» что бывает с такими как я — правдорубами. Но иначе я просто не могла.

Слёзы стекали по щекам, капая на стол, а когда я пыталась распрямить спину и гордо поднять голову, солёные капли долетали до чашки с медленно остывающим чаем. И всё же на губах блуждала улыбка, потому что я всё же отстояла маленького Витю, и он будет находиться в этой больнице до тех пор, пока его анализы не придут в норму окончательно. Так что ему повезло. А вот мне — нет.

Начальству просто надоело со мной бодаться, ведь я устраивала «бои» за каждого маленького пациента, и не важно, из какого социального слоя он был. Хотя вру, это тоже было важно, потому что за обеспеченных детей боролись ещё и их родители, а за моих маленьких пациентов, которые были ближе к черте бедности, или даже за ней, как те же отказники, проживающие в детских домах, некому было заступиться, а сами они, в силу юного возраста и просто забитости или особенностей воспитания, просто «не имели права голоса», поэтому их голосом становилась я.

Раньше становилась. Потому что сегодня у меня эту привилегию отняли, уволив.

— Ну, Настасья Андревна, заставила ты меня побегать, поискать тебя, — подруга, официально числящаяся медсестрой, но фактически больше выполняющая работу нянечки и воспитательницы в одном лице, плюхнулась всеми своими объёмными формами на стул напротив меня. В маленьком помещении прачечной у окошка имелся небольшой столик, за которым мы вдвоём прекрасно помещались. — Сперва держи вот это, — обычный, тканевый платок с красиво вышитым краем замаячил у меня перед снова опущенным носом. — А ещё меня просили тебе передать…

— Чтобы побыстрее забрала трудовую и покинула территорию, на которой больше не имею права находиться? — горько усмехнулась, стараясь унять поток слёз. Это не было рыданиями, но отчего-то солёные капельки никак не хотели переставать течь из уже покрасневших глаз.

— Вот снова ты впереди ишака бежишь, – возмутилась Малика, как всегда переиначивая устоявшиеся фразеологизмы и поговорки на лад своей горной родины. — Сдались мне эти безмозглые бараны, которые лучшего доктора увольняют, потому что не удосужились хотя бы раз встать на её место и взглянуть на ситуацию с детьми глазами той, что в своих маленьких пациентах души не чает. Сухари бездушные!

— Тогда кто и что мне просил передать? — любопытство всё же заставило поднять на черноокую подругу глаза.

— Витя дежурил у входа в свою палату, и как увидел меня, так выбежал и затараторил, чтобы я обязательно тебе передала вот это!

Из просторного кармана белого медицинского халата Малика достала сложенный вчетверо лист бумаги, простой, в клеточку. Внутри оказался рисунок, заставивший вновь улыбнуться, но на этот раз, я уверена, у меня даже глаза светились от теплоты и нежности. Так мне было приятно угадать на этом, нарисованном нетвёрдой после болезни детской рукой себя, Малику и всех ребят из палаты, где лежит Витя.

— Какая я здесь красивая! — умилялась изображённому на мне платью в крупные цветы, но не какие-то там ромашки, а ландыши, или колокольчики. К сожалению, Витя где-то смог раздобыть только простой карандаш и нарисовал всё им, поэтому узнать точнее, что за цветы он изобразил, можно было только спросив у него лично. Вот только я больше не имела права к нему приближаться, ведь меня уволили, и родственницей или его воспитательницей я не являюсь. — А ты, Малика, посмотри, как он старательно твои косы нарисовал, а? Да у него талант! Его бы в художественную школу отдать… Была б моя воля — поспособствовала. Хотя нет, я сделала бы ещё лучше — усыновила бы, или открыла свой «Тёплый, семейный дом», где всем были бы рады, всем было бы тепло и уютно, и за таланты бы хвалили и их развивали, а не отбирали карандаши, ругая за «испорченные» тетрадные листочки.

— Да уж, — Малика тепло, но грустно улыбнулась. А потом встрепенулась, дотянулась до меня рукой и потрясла за предплечье. — А знаешь, что мы можем с тобой сделать?

— Что? — спросила скорее из вежливости, потому что уже не верила, что и правда можно что-то такое предпринять, чтобы мои мечты хоть на несколько процентов исполнились.

Вот только открывшую было рот Малику перебил звонок телефона. Её телефона.

— Начальство, — скривилась она, но звонок всё же приняла. Это я могла себе позволить взбрыкнуть и просто не ответить, ведь фактически они мне уже — никто. А вот Малика так поступить не могла. — Да, Настасья Андревна рядом… Как так не уволена? Вы же сами при всех сказали… Ладно, сейчас придём.

— Подробности, — потребовала от вот уже двадцать лет как моей подруги, которая сейчас выглядела очень удивлённой.

— Тебя вроде бы не увольняют, но там какие-то условности. Нас главный к себе в кабинет зовёт. Почему-то обеих. По телефону ничего рассказывать не стал. Пойдём?

Собственно, у Малики не было вариантов, так что она спросила про меня. И всё же приятно от неё слышать это привычное «мы».

— Сейчас умоюсь и пойдём, — кивнула ей, отчего она тепло мне улыбнулась. — Надеюсь Геннадий Иванович не думает, что я буду молчать в тряпочку?

— Настасья, давай сперва выслушаем этого барана, а потом уже решим, что с этим его возможно щедрым предложением делать.

— Малика, так ладно я, а ты-то что собралась решать, — подкольнула я подругу, намекая, что мне-то терять уже нечего, а вот ей… Её ведь никто рабочего места не лишал. Но, говоря по правде, она не выступала так открыто как я, стараясь сгладить углы. Наверно поэтому её и не тронули, а вот меня…

Глава 4

Настасья

— Анастасия Андреевна, Малика Хаисовна, проходите, садитесь, — моё бывшее начальство хмурилось, что ему было несвойственно. Обычно он держал на лице маску спокойной доброжелательности. Но не сегодня. Неужели настолько я его достала? — У меня к вам обеим есть деловое предложение. Я знаю, что вы дружите, поэтому принял решение не разлучать вас.

Глядя в глаза начальству, чуть не ляпнула: «решил убрать вас обеих разом», переводя его фразу на нормальный русский язык, без всех этих этических витиеватостей и, как итог, отклонения от правды.

Но я всё же сдержалась, а Малике вообще было не свойственно много болтать перед начальством. И вовсе не потому, что боялась или так сильно его уважала, а потому что предпочитала сперва всё выслушать, потом хорошенько всё обдумать, и только после этого открывать рот.

— Так вот, коллеги, я предлагаю такой обмен: я не увольняю Анастасию Андреевну, а вы вдвоём, как представители от нашей больницы, едете на закрытый симпозиум, который организован только для женщин врачей в возрасте «от сорока до шестидесяти лет». Согласно требованию свыше, каждая больница и другие медицинские учреждения должны организовать присутствие не менее двух представителей. Вот вы обе и поедете. Если согласитесь, то ваше увольнение, Анастасия Андреевна, — лист с приказом, пока ещё без подписи начальства, был нам с Маликой продемонстрирован Геннадием Ивановичем, видимо, чтобы не казаться голословным, — будет аннулировано. В трудовой тоже запись ещё не делали. Что скажете?

Мне хотелось сказать очень многое. Обида на этого… мужчину у меня ещё не прошла, поэтому половина рвущихся к озвучиванию слов была из томика с русским матом. Но также я понимала, что сейчас не время для взбрыкиваний. Почему-то этот, откровенно говоря странный шанс что-то всколыхнул в душе. Что-то тёплое, которое появляется разве что рядом с детьми и с любимыми. Поэтому я решила рассмотреть предложенное поближе, а не отказываться из принципа.

— Слушайте, так Вера Александровна и Зинаида Дмитриевна тоже подходят, — взяла слово Малика. — Тогда почему их тут нет?

— Они не подходят, — спокойно отозвался Геннадий Иванович. — Они замужем. А согласно требованию, женщины должны быть незамужними.

— А тема-то хоть какая у этого симпозиума? — я всё же решила раздобыть побольше информации.

— Тему нам не сообщили, — замялось начальство, и предложение чего-то там стало казаться ещё более странным и подозрительным.

— Так, допустим мы согласимся, — сделала я ещё один шажочек к этой странной, но манящей неизвестности. — Ехать куда надо, и когда?

— Машина уже ждёт у входа. Вас доставят до места. Сказали с собой ничего брать не потребуется, кроме документов, удостоверяющих личность, копии трудовой книжки и справки, что вы действительно у нас работаете. Документы уже готовы, так что ждём только вашего решения, — объявил наш неожиданно расторопный начальник.

— А поехали, — вдруг заявила Малика, с довольной улыбкой. — Разумеется, если этот день нам оплатят как рабочий и командировочные тоже дадут.

— Какие ещё командировочные?

Ну вот, узнаю родное начальство.

— Торгуетесь, Геннадий Иванович? — сцепившаяся с начальством Малика меня удивляла. Она ж вечно все острые углы пыталась сравнять, а тут вдруг — перечит без зазрения совести. Решила отыграться? — Езжайте сами. Вы как раз и возраста подходящего, и… не замужем.

— Я пола неподходящего, — обиженно огрызнулось начальство. — А вы разве не хотите помочь своей подруге спастись от увольнения?

— Я хочу, чтобы нас за дур не держали, — Малика явно отрывалась. — Если работника, привязанного к определённому рабочему месту куда-то отправляют в рабочие часы, согласно установленного графика работы, то это является командировкой, и оплачиваться должно соответственно.

Во взгляде начальства, которое ослабило узел галстука на шее, смешались восхищение и ярость. От Малики он такого точно не ожидал. Я, впрочем, тоже.

Геннадий Иванович сперва буравил взглядом Малику, видимо надеясь, что она передумает и пойдёт на попятную, но не дождавшись, сместил глаза на меня.

А я что? Я сижу, молчу, типа раздумываю над «щедрым», но совершенно непонятным предложением, которое он озвучил. Сравнить его можно было с поговоркой: «пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что».

Малика явно пошла на принцип и переубедить её будет непросто. Да и зачем оно мне? Она-то по сути права. Видно же, что Геннадию Ивановичу позарез надо, чтобы мы согласились, но жаба давит. Командировочные ведь, скорее всего, ему из своего кармана придётся платить. Ну, так сам виноват. Нечего было нас с Маликой злить. Ишь, обиделся он на меня и уволил. Пусть считает, что это — откупные. Кстати, очень даже лояльные.

— Ладно, будут вам командировочные, — сдалось начальство. — Но по возвращению.

— Ну, Геннадий Иванович, смотрите, — Малика погрозила начальству пухлым пальцем, — обманите — я с вас живого не слезу. Формы мои видите? Я вашего сопротивления даже не замечу.

— Малика Хаисовна, я обещаю, что как только вы с Анастасией Андреевной вернётесь, я лично отдам вам причитающиеся командировочные.

— Договорились.

На лице Малики расплылась довольная улыбка. — И приказ об увольнении не забудьте аннулировать. А то на радостях…

Глава 5

Арон ир Дан

От созерцания сине-зелёной планеты, на орбите которой звездолёт под моим командованием висел уже пять часов, отвлёк очередной галозвонок. Проекция высветила главу Совета нашей планеты — Торона ир Хана.

— Капитан ир Дан, Совет Лирама принял решение назначить вас ответственным за переговоры с землянками в пятом секторе. Руководство Земли отказало нам в дополнительном времени пребывания на их планете, чтобы советник ир Вон смог охватить два сектора переговоров по очереди, поэтому мы вынуждены заболевшего советника Роланда ир Зонка заменить вами. К сведению, ваша кандидатура была одобрена всеми членами Совета единогласно.

— Почему выбор пал на меня? — удерживая на лице маску спокойной собранности, я вглядывался в лицо главы Совета, пытаясь найти ответ всего лишь на один вопрос — зачем Совет втягивает меня в свои политические игры? Меня вообще не должно было быть на этом рейсе. Моё не совсем стабильное психоэмоциональное состояние должно было освободить от всех полётов до момента, когда я приду в норму. Но переживания из-за того, что не только брат, но и безмерно обожаемый мною племянник попали в Дом замерзающих, выбило меня из привычной колеи жизни и работы на раз-два. И вернуть себе спокойствие в полной мере пока не получалось. И, тем не менее, за три часа до старта звездолёта пришёл приказ от Совета планеты о моём назначении как капитана, для доставки советников на переговоры с Землянами. Что случилось с тем, кто должен был руководить полётом до моего назначения, меня в известность не поставили. Теперь же меня ещё и на переговоры подрядить пытаются. Но я только примерно знаю о чём они должны быть.

— У вас, капитан ир Дан, есть навыки ведения переговоров, — тут же был озвучен ответ на мой вопрос, но по интонации голоса главы Совета я понял, что он озвучил не все причины. — И вы являетесь лицом, более заинтересованным в успешном проведении переговоров, чем все другие кандидаты, хоть их и не много.

— Мне не предоставляли информацию о сути переговоров, — я старался быть тактичным, но всё равно фраза прозвучала как упрёк.

— Удалите персонал с мостика на десять минут, — прозвучало требование, и я отдал приказ подчинённым о перерыве в их работе на пятнадцать минут. Дал нам с главой Совета подстраховку во времени.

— Я один, — сообщил, когда все мои подчинённые покинули мостик.

— Лир Арон, — неожиданно обратился ко мне глава совета без регалий, по-простому, — я понимаю, что действия Совета кажутся вам нелогичными и даже жестокими. Но я, как и весь Совета, в ответе за всю планету, за каждого лирамца. Те учёные-земляне, которым мы помогли и которые пока ещё находятся на звездолёте под вашим командованием, дали нам подсказку, сами о том не подозревая. Они сказали, что их женщины не такие холодные как наши, они горячие чувствами, эмоциями и отношением ко всему окружающему, особенно детям и мужчинам. Но акцент они сделали на женщинах от сорока до шестидесяти земных лет. Им важна семья, но у землян гендерный перекос в сторону мужчин, поэтому многие женщины, достигшие этого возраста, почти наверняка так и останутся одинокими. Мы же предлагаем им возможность построить семьи по программе переселения к нам. У вас на борту пятнадцать землян учёных-исследователей. И мы их фактически обмениваем на столько же женщин. Но при условии, что мы этих женщин на переселение уговорим сами.

— Я так и не услышал, в чём лично моя заинтересованность, — надавил на главу Совета без зазрения совести. Время идёт, мои родные там без поддержки, а мы тут в какие-то дурацкие игры играем.

— Ах, да, забыл сказать, что все женщины, что прибудут на переговоры — врачи. И мы очень надеемся, что они, со своим свежим взглядом на нашу проблему с замерзанием, помогут её решить. Тем более, что они более сострадательны, чем мужчины, и дети для большинства из них — мечта, потому что у них нет своих.

— Хотите сказать, что моя задача сделать так, чтобы они прониклись к нам состраданием, и из жалости подписались на программу по переселению?

— Ну почему же из жалости? — хмыкнул глава Совета, являя себя привычного — прожжённого политика. — Мы планировали их заманить возможностью выйти замуж. Для каждой из землянок планируется отбор женихов. Ну и ещё — как бонус, они смогут у нас продолжить работать по своей профессии, если захотят.

— А если не захотят, — позволил я себе проявить любопытство. — Какой нам тогда от них толк?

— Такие лиры, будем надеяться, смогут отогреть тех, кто станет их избранниками, а возможно и их окружение.

— А если выйдет так, что мы с другими советниками уговорим на переселение большее число женщин, чем пятнадцать? — задал ещё один вопрос из срочных и важных.

— Это маловероятно, — глава Совета поджал губы, превращая их в тонкую линию. — В любом случае, нам позволят увезти всех женщин, согласившихся на переселение, но за тех, кто будет сверх оговорённого изначально количества, мы заплатим отдельно. Но, повторяю, это вряд ли произойдёт, так что постарайтесь убедить как можно большее число женщин, тогда у нас будет больше шансов, что они помогут так, как мы на это рассчитываем.

— Я понял. Постараюсь сделать всё возможное, — озвучил то, что наверняка от меня и ждали.

— В ваших интересах сделать всё, даже невозможное, капитан ир Дан.

И на этот раз возражений от меня не последовало, хоть вербальных, хоть мысленных.

Глава 6

Арон ир Дан

— Здесь вы можете подождать начала встречи с женщинами, — мужчина-землянин указал на диван, что располагался за занавесом из тяжёлой на вид плотной ткани. Впервые вижу, чтобы ткань так использовалась. У нас даже на окнах используются жалюзи, а тут — так много ткани, чтобы просто закрыть относительно небольшое пространство сцены, как мне объяснили. — Позволите вопрос?

— Задавайте, — отозвался, глядя в глаза ответственного за встречу с женщинами. — Если это не будет информацией, которую нельзя разглашать, я отвечу.

— Я хотел узнать, как так вышло, что вы, житель другой планеты, понимаете наш язык и свободно на нём разговариваете?

— Ваш язык странным образом совпал с межгалактическим. Попадаются неизвестные мне слова, но это мелочи, в целом я всё понимаю и, что вы верно отметили, могу с вами общаться.

— Предлагаю представить вас, а потом вы уже дальше сами будете общаться с женщинами, — взгляд землянина Артемия был уверенным, цепким, но угрозы в нём не чувствовалось. Наверняка он военный. Это и по выправке было видно. Такие же представители в одинаковой форме забирали у меня учёных, сверяясь с какими-то бумагами. К счастью, Совет Лирама ещё до того, как мы ступили на Землю, обо всём договорился, поэтому от меня требовалось лишь сдать с рук на руки учёных, у которых произошла серьёзная поломка на их космическом корабле, и если бы не наша помощь, домой бы они не вернулись, потому что некому было бы возвращаться, да и не на чем.

— Скажите, как вас лучше представить?

Хороший вопрос. Мои регалии вряд ли много скажут женщинам, что сейчас тихо гомонят в зале, но и просто назвать лишь имя, как мне кажется, будет недостаточно весомым, чтобы вести переговоры.

— Капитан звездолёта планеты Лирама Арон ир Дан.

— А вашего спутника как представить? — Артемий взглядом указал на сотрудника отдела безопасности Лирама — Дарта ир Нима, стоящего чуть сбоку от нас. Как и положено, он отслеживал периметр, то и дело останавливаясь взглядом то на одной детали интерьера, то на другой. По его выражению лица ничего прочесть было нельзя. Идеально для его профессии.

— Никак. Он не будет участвовать в переговорах.

— Понял, — кивнул Артемий, сделав для себя какие-то выводы. — Мы можем начинать. Оставайтесь пока здесь. Как услышите своё имя — выходите.

— Минуту, Артемий, что сказали женщинам о причине, по которой их здесь собрали? — решил прояснить для себя удивительное спокойствие земных женщин. Они там о чём-то явно своём негромко разговаривали, будто вот так собираться для них — обычное дело.

— Так как времени было мало, мы разослали по медицинским учреждениям требование предоставить хотя бы по две женщины-медика в указанном вами возрастном диапазоне. Официальная причина — симпозиум для врачей. Тему не оглашали.

— Это всё несколько меняет, — нахмурился от того, что наше знакомство с женщинами начинается со лжи. — Тогда просто объявите меня как уполномоченного представителя с планеты Лирам.

— Как скажете, — спокойно отозвался Артемий. Ему, кажется, было всё равно как меня представить, лишь бы уже начать.

Артемий всё сделал как было велено, и я наконец-то предстал перед женщинами. И еле удержал нейтрально-доброжелательное выражение лица, потому что не ожидал такого. Передо мной сидели женщины, часть из которых уже явно не нуждалась в муже. У нас так выглядят пожилые лиры, у которых уже несколько внуков, а то и правнуков!

— Кажется мы ошеломили этого пришельца, — хохотнула женщина с третьего ряда кресел. Но в глазах её было только веселье, без насмешки или презрения. — Не стесняйтесь, можете шпаргалку открыть. Ну, чего вы, дамы, — оглянулась она на также развеселившихся женщин вокруг, — увидел нас, красивых, и все слова, заготовленные, забыл. Бывает, чего уж там.

И тут я понял, что она меня поддерживает и даёт время собраться с действительно разбежавшимися в разные стороны мыслями. Это приободрило и добавило уверенности в себе. И ещё я понял, что вот именно эту даму, с необычайно пышным телом и весёлым взглядом тёмных глаз, я просто обязан уговорить лететь на Лирам. Она точно сможет отогреть замерзающих своими эмоциями.

— Благодарю за вашу поддержку, лира, — улыбнулся персональной той самой женщине. — Я действительно не ожидал увидеть… столько женщин разом. Прошу простить моё удивление. Но всё же хорошо, что я могу исполнить мечты сразу стольких женщин.

Меня продолжила удивлять реакция женщин на мои слова. Я ожидал интереса с их стороны, но видел лишь скуку и разочарование. Но ведь я ещё даже не озвучил своё предложение!

— Правительство планеты Лирам, представителем которой я являюсь, узнало о гендерном перекосе в сторону женщин на вашей планете, и организовало программу по переселению к нам, на Лирам. Вас обеспечат всем необходимым, а на отборе вы сможете найти для себя мужчину, который станет вашим мужем.

— Вот блин, — соседка запримеченной мною женщины поджала губы. Их роднили причёски. Только у моей «спасительницы» были две чёрные косы, а у её соседки — одна, светлая. Только вот какой длины, видно не было. — А с чего вы взяли, уважаемый, что нам это интересно?

— Нам сообщили, что у нас идёт нехватка мужчин, и поэтому не все женщины могут создать семью, — стал объяснять этим непонятливым женщинам то же самое, но более простыми словами. Так сказать — прямым текстом. — Вы же хотите замуж?

Глава 7

Арон ир Дан

— Дети у нас практически не болеют, — ответил и прямо увидел, как гаснет надежда в глазах женщины, задавшей вопрос о детях. — Но сейчас один маленький пациент, к сожалению, попал в госпиталь и ему требуется лечение, но пока мы не знаем, как ему помочь.

— Это что-то вирусное, заразное? — тут же переполошились женщины.

— Нет, это специфичное состояние, которое с некоторых пор стало мучить лирамцев, но только мужчин. А неделю назад оно коснулось мальчика. Раньше такого не случалось.

— А замуж обязательно выходить? — вдруг прилетел вопрос от той самой женщины, которую тема с ребёнком зацепила. — Знаете, меня тут ничего не держит, разве что мои маленькие пациенты и подруга, — вмиг потеплевший взгляд метнулся на ту самую женщину, которую я приметил. — Я детский врач. И если мне дадут у вас работу по профилю, я согласна на переселение. Но только если и мою подругу тоже возьмёте. Она не врач, а медсестра, но многое умеет не хуже меня.

— Я заберу на Лирам всех из вас, кто пожелает, — помня, что женщин тут больше, чем тем две, которым я невольно уделили много своего внимания, теперь обратился ко всем разом.

— А возможен вариант выйти замуж и не работать? Ну, по дому всё делать я буду с удовольствием, а обеспечивать будет муж, — спросила миловидная женщина с заднего ряда.

— Да, так можно, — кивнул и улыбнулся, радуясь, что переговоры сдвинулись с мёртвой точки.

— Скажите, а женщин-врачей у вас много? — прозвучал вопрос из противоположного конца зала.

— Вы будете первыми, — ответил честно и это почему-то заставило женщин оживиться.

— Вот муж мне уже, в принципе, не нужен, — взяла слово женщина, лицо, шея и руки которой покрывали многочисленные морщины, но при этом впечатление она производила приятное. — А вот поработать бабушкой, хоть бы и приходящей, я бы не отказалась.

— Я не совсем вас понял. Объясните, пожалуйста, как это — приходящая бабушка? — эти земные женщины не переставали меня удивлять.

— Я очень люблю детей, но своих мне Бог не дал. И я иногда сижу с ребятишками своих соседей. И они от своих сорванцов отдыхают, и мне радость — общение с детьми. Я уделяю им внимание, кормлю чем-нибудь вкусненьким, читаю с ними книги и рассказываю истории из жизни. Мы весело проводим время. Им — что-то необычное, и мне — общение и внимание, которого не хватает по жизни. Вот это и есть — приходящая бабушка.

— О таком я не слышал, но можно попробовать организовать, — порадовался ещё одной зацепкой для женщин. — А скажите, лира, а если вам делать всё тоже самое, но не с детьми, а со взрослыми мужчинами, которые у нас сейчас находятся в госпитале и женского внимание, даже простых разговоров, вообще не получают. Они будут рады общению с вами и, уверен, с удовольствием дадут вам много внимания и будут ждать каждого вашего прихода.

— Маша, Рита, Аня, вы со мной? — повысив голос, старушка посмотрела влево и вправо, где сидели такие же «сморщенные» женщины, как и они сама. И возгласы согласия начали звучать то там, то здесь. Женщины поднимали руки и улыбались друг другу.

Вот что им, оказывается, нужно — внимание, которое они могут дарить, и которое будет доставаться им, скажем так, в благодарность, или даже просто так.

— Настасья, это же очень похоже на твою идею Тёплого дома, — обратилась запримеченная мною женщина к своей, видимо, подруге, которая интересовалась работой с детьми. — Ну, подумаешь, будет там тепло не только детям, но и взрослым. Это же здорово! Ты ведь этого хотела — вот оно, исполнение твоей мечты. Просто хватай и беги, — рассмеялась говорившая, а женщины вокруг стали затихать и прислушиваться.

— Мне нравится название, — вклинился я в разговор подруг. — Если объясните точнее, что там за «тёплый дом», я постараюсь вам помочь всё организовать.

— Да это почти тоже самое, что предложила…. Простите, как вас зовут? — обратилась Настасья — вроде так её назвала подруга — к той пожилой женщине, что предложила идею с приходящей бабушкой.

— По документам, я — Антонина Михайловна, — отозвалась старушка. — Но многие меня зовут просто — бабушка Тоня.

— Так вот, — Настасья продолжила объяснение, после того, как тепло улыбнулась старушке, — «Тёплый дом» — это место, где всем рады, где всем тепло. Но если бабушка Тоня была бы один на один с детьми, или кого вы там ей предлагали, как объекты для внимания, то в Тёплом доме и тех, кто готов поделиться теплом, и тех, кому эта моральная поддержка будет оказана, будет намного больше. Понимаете? И таким как бабушка Тоня — внимание и возможность общаться и дарить нерастраченную любовь и заботу, и тем, с кем у неё будет общение — тоже будет хорошо. Всем будет хорошо.

— Утопия, — скривилась одна из недалеко сидящих женщин с пышной причёской из рыжих локонов, — такие взрослые, а в сказки верите, и другим в уши их льёте.

— Лира Настасья, я лично буду просить Совет Лирама одобрить ваш проект и дать ему ход как можно скорее, — постарался перетянуть на себя внимание, чтобы та самая искорка надежды и интереса от озвученной идеи про «Тёплый дом» не погасла, а наоборот, разгорелась сильнее и принесла нужные мне результаты. — Пока мы будет добираться до нашей планеты, уверен, многое уже будет сделано.

— Уважаемый, а где гарантии, что всё будет так, как вы говорите? — всё та же довольно молодая женщина, что высказалась про какую-то утопию и сказки, смотрела на меня цепким, ледяным взглядом зелёных глаз. Ощущения были очень неприятными от её внимания. — А то мы сейчас размечтаемся, согласимся, прилетим на вашу планету, название которой сегодня впервые услышали, а нас там рабынями сделают, или ещё чего похуже.

Глава 8

Настасья

— Как тебе? — спросила у Малики, которая, как и я, внимательно вчитывалась в текст договора, написанный на привычном нам языке, что безмерно удивило нас обеих.

— Ну, есть смущающий пункт про этот их отбор мужей, но в целом… Меня всё устраивает. Просто представь, твоя мечта осуществится! А может и моя тоже. Давай дерзнём, а?

— Ну, давай, — киваю и, не давая себе возможности передумать, ставлю внизу подпись, а потом уже вверху бланка заполняю свои данные. А потом добавляю, как бы между прочим: — Только командировочные мы с тобой потеряем.

— Зато сколько приобретём! — не сдавала позиции Малика, сияя улыбкой.

Та, рыжая, что донимала «пришельца» своими претензиями и сомнениями, едва я поставила свою подпись, тоже потребовала себе бланк договора и стала его тут же заполнять. Не читая!

Странная мадам.

Хотя, если учесть, что все мы тут дамы незамужние, то она всё же — мадмуазель. Но сути это не меняло. Я не понимала её. Зачем бросаться в омут с головой, вернее — лететь через космос на другую планету, если тебе так всё не нравится и смущает? Стадный инстинкт? Так не похоже. Она ещё стояла и сомневалась после того, как мы с Маликой уже взяли бланки договоров у крупного мужчины, что явно был однопланетником с нашим переговорщиком. Своим высоким ростом, статью и неожиданно грациозной при этом походкой они роднились.

— Настасья, прекращай пялиться, если не хочешь себе именно этого красавчика в мужья, — Малика толкнула в бок, выводя из состояния задумчивого созерцания инопланетного мужчины. — Он и так уже несколько раз на тебя оборачивался.

— Да я ж просто любопытствую, — попыталась отмахнуться от навязываемого образа флиртующей женщины. Тем более, что именно такой типаж мужчин заставлял мои коленки трястись и подгибаться. И вовсе не от возбуждения или чего-то подобного, а от страха. — Посмотри на его уши.

— А что с ними? — Малика кинула взгляд на обозначенную мною часть тела мужчины, но не того, которого разглядывала я, а на другого, на Арона ир как-то там. — Я вот кроме их исполинского роста, общей брутальности и странных зрачков, вообще отличия от наших мужиков не заметила.

— Уши у них двигаются почти постоянно. Не сильно, но заметно, — всё же решила озвучить своё наблюдение, и только после этого переключиться на новую странность, обозначенную уже Маликой. — Надо же…

Узкий, как у кошачьих или змей, зрачок удивил не столько своим наличием, сколько тем, что я не обратила на эту деталь своё внимание сразу. А ведь мы все смотрели на Арона с момента его появления из-за кулис, но, видимо, смотрели мы все не туда, куда стоило. Хотя я точно помню, что в глаза ему смотрела, но в упор не замечала странности со зрачком.

Инопланетник, которого нам не представили, снова кинул на меня взгляд. И ладно бы рассматривал мою фигуру, так нет — смотрит именно в глаза и, как показалось, принюхивается. И да, зрачок у него был вытянутой формы.

— Лира, скажите, почему вы передумали? — отвлёк прозвучавший голос Арона. Женщина, которой он заступил дорогу, но не трогал руками, собиралась уйти, хотя до этого подошла и взяла бланк договора. Заполняла она его или нет — я не следила, но сейчас она и ещё несколько женщин вознамерились уйти, вернув бланки инопланетникам.

— Нас смутило, что улетать надо прямо сейчас, — не стесняясь, стала отвечать женщина, которую я бы не назвала легкомысленной. Хоть мы и не были знакомы, но впечатление она производила уравновешенной и уверенной в себе. Так с чего эти игры в «Ой, я передумала»?

— И чем это плохо? Я ведь сказал, что вы будете всем обеспечены, — по лицу и интонации Арона читалось удивление и явное желание понять стоящую напротив него женщину.

— У нас… — женщина кинула взгляд на таких же «передумавших» — есть дети. Сейчас они в детских садах и школах, и мы не можем просто взять их и бросить, — женщина хоть и старалась объяснять всё спокойно, но заламывание рук выдавало её далёкое от нейтрального состояние.

— Артемий, иди сюда, — властные, металлические нотки заставили женщину, с которой шёл разговор, и таких же как она, топчущихся рядом, слегка вжать головы.

— Что-то не так? — организатор встречи тут же оказался рядом, будто из-под кресел вынырнул.

— Было отдельно оговорено, что все женщины, приглашённые на встречу, должны быть незамужними.

К своему удивлению, я обнаружила, что зрачок Арона из щелевидного и вытянутого вдруг оказался круглым, как у нас всех. Как и когда это произошло, я не уследила, но тем любопытнее мне стало.

— Так и есть, — кивнул Артемий, совершенно спокойно стоящий с инопланетником рядом. Тон Арона его не напрягал. По крайней мере так казалось со стороны. — Ни у одной из женщин. находящихся тут, мужей нет.

— Но… дети-то есть, — высказал Арон то, что его смутило.

— У нас так бывает. Значит либо был развод с мужем, либо женщина по какой-то другой причине одна воспитывает ребёнка, — Артемий пожал плечами, показывая, что ничего удивительного в этом нет.

— Лиры, а если мы заберём вас вместе с детьми, вы согласитесь на переселение?

— Если нас не будут разлучать с детьми и обеспечат всем необходимым, хотя бы на первое время, я бы согласилась, — отозвалась одна их женщин, что стояла в кучке «передумавших».

Глава 9

Арон ир Дан

— Лир Дарт, на кого ты среагировал? — задал вопрос своему временному помощнику и охраннику в одном лице, отведя его чуть подальше от женщин. Те сбились в одну кучку, как совсем недавно стояли их дети. — Я видел твои зрачки, и не только я их заметил. Женщины оказались наблюдательными. По крайней мере парочка из них точно.

— На Настасью, которая с длинной светлой косой до лопаток, — ответил Дарт и его зрачки снова мигнули, вытягиваясь в узкую щель, стоило ему глянуть на объект желания его внутренней сущности. — А ты, капитан?

Работая в паре, решили с Дартом, что будем общаться на ты. По крайней мере без лишних свидетелей.

— Заметил, значит? — усмехнулся на наблюдательность частично подчинённого. Безопасники имели свою иерархию и только то, что я — капитан звездолёта, делало их теоретически моими подчинёнными. А вообще — это отдельная структура, не подчиняющаяся никому, кроме Совета Лирама, где один из советников — глава безопасности планеты. — На подругу Настасьи.

— Лиру зовут Маликой, — подсказал Дарт, хмурясь. Ну, логично, с договорами-то он возился. — Кто бы знал, что наши искорки душ ждут нас в другой галактике.

— А чего тогда такой хмурый? Что не так? — взгляд исподлобья Дарта, следящего за Настасьей, удивил. — Ты же на неё среагировал, нашлась твоя искорка. Радоваться надо!

— Чему? — тут же огрызнулся Дарт. — Она же — проблемная. Забыл, что она сказала?

— Что именно из сказанного ею тебя так задело? — мне действительно было любопытно. А ещё я по привычке старался сгладить все углы и возможные конфликты. Дарт нужен был мне в нормальном настроении и, по возможности, вменяемом состоянии. Всё же он отвечает за безопасность на всём звездолёте.

— Что замуж она не хочет, — буквально прорычал Дарт, но негромко. — А я-то уже среагировал. И что с ней прикажешь делать?

— Она не так сказала, — усмехнулся, заметив, как недовольный взгляд Дарта трансформируется в любопытный. — Настасья заявила, что не особо хочет замуж. Значит в целом она не против, но её что-то смущает или напрягает. Выясни — что это, устрани и, уверен, она тебе не откажет.

— Думаешь, что всё так просто? — прищурился в сомнении Дарт.

— Да, — кивнул ему и подобрался, потому что к нам решил подойти один из трёх советников, чьи сектора переговоров располагались недалеко от моего. — Осталось завоевать их расположение раньше, чем объявят отбор, где лирам будет уже не до нас.

— Лир ир Дан, как вам удалось уговорить столько женщин? — последовал вопрос, которого я ожидал. Ну, как бы да, десять женщин привёл только я один. Может, конечно, остальным двум переговорщикам — заместителям советников, тоже повезло не меньше, но об этом мы узнаем уже на звездолёте. У них участки были далеко от моего, так что их космические катера летели отдельно и возвращались тоже сразу на звездолёт. А те советники, что были на участках недалеко от моего, стояли без женщин. Видимо, им не удалось никого уговорить.

— Ничего сложного, советник, я просто выслушал их желания и попытался сделать так, чтобы и наши, и их интересы были учтены, — ответил как есть.

— Вот только зачем дети? — советник ир Вон слегка поморщился. Хотя я его не понимал — симпатичные дети, даже не шумят сейчас. Чем он не доволен?

— Это дети женщин, которые согласились на переселение, без них лететь оказывались. Но разве они — помеха?

— Да мы вообще такой вариант не рассматривали! — тихо рыкнул советник ир Вон. — У нас и так женщины только и делают, что носятся с детьми, а мужья для них — приложение к браку и обеспечивающий их, не особо нужный элемент, не более. И эти наверняка тоже себя так поведут. Я требую, чтобы вы связались с главой Совета и обговорили ситуацию. Мы не полетим, пока этот вопрос не решится.

— У нас нет времени на такие шаги, — довольно жёстко отозвался на это так и стоящий рядом со мной Дарт ир Ним. — Нам и так предоставили лишнее время и ресурсы, чтобы привезти детей. Так что о дополнительном времени даже и думать нечего. Грузимся и взлетаем.

— А чего это вы раскомандовались, ир Ним? — возмутился советник.

— Потому что за безопасность полёта и всех его участников, а также операции по переселению, отвечаю я лично. И полномочий у меня достаточно, советник ир Вон. А вот вы свои полномочия сейчас превышаете.

— Прошу простить, лир ир Ним, — сквозь зубы извинился советник, который в предыдущее обращение опустил положенную по этикету приставку «лир» перед именем Дарта. — И всё же…

— Всё остальное мы обсудим после того, как покинем орбиту Земли, — и не думал прогибаться Дарт. Теперь его суровый, тяжёлый взгляд был направлен на советника.

— Но потом буде уже поздно, — вновь попытался возмутиться советник. — Да и толку уже не будет.

— Тогда тем более не стоит тратить на эти пустые разговоры время, — это уже я не выдержал и озвучил явно не только своё мнение. — Вон, Артемий идёт.

— Какие-то ещё проблемы? — едва приблизившись, организатор переговоров задал вопрос в лоб.

— Нет, Артемий. Мы уже покидаем вас, — отозвался я, как отвечающий за полёт и подготовку к нему. — Я доложу о вашем участии в неожиданно возникших вопросах. Мирных звёзд.

Глава 10

Арон ир Дан

— Мирных звёзд, советник ир Хан, — поприветствовал первым, когда галопроекция показала главу Совета Лирама. Несмотря на поздний час, он не только бодрствовал, но и был при параде: застёгнутый на все пуговицы китель, волосы, будто по ним только что прошлись расчёской и коммуникатор на запястье.

— Мирных звёзд, капитан ир Дан.

Цепкий взгляд окинул меня с головы до куда меня было видно, выискивая что-то, чего, наверно, быть не должно. И судя по лёгкому кивку головы — это что-то не нашлось. Но напряжение с лица главы Совета не ушло. — Докладывайте, капитан.

— Если не считать трёх детей, двух мальчиков и одну девочку, то на борту сейчас десять лир. Всех привёл я. У советников с уговорами что-то не заладилось, и ни одной женщины они не смогли уговорить на переселение. Но хочу предупредить, что трое из лир — это бабушки. Наверно из-за разницы в продолжительности жизни на наших планетах, оказалось, что шестьдесят лет — это уже практически старость.

— Тогда зачем же вы их взяли? Толку с них? — глава Совета не возмущался, но явно был недоволен и озадачен.

— Потому что они предложили то, что нам нужно, и я не стал отказываться, — несколько туманно ответил советнику и улыбнулся. Совсем чуть-чуть, но я это сделал, показывая своё отношение к происходящему. — Эти пожилые землянки сами хотят делиться тёплыми эмоциями.

— А что хотят взамен? — прищурился глава Совета, явно не веря в благотворительность. Оно и верно, там всё по-честному.

— Взамен им просто требуется внимание и общение. Но оно и так у них будет. А если учесть, что все они — медики, то это ж просто находка!

— Вы мудро поступили, связавшись со мной без свидетелей, — галопроекция ещё раз окинул взглядом доступное ей пространство капитанского мостика. — Теперь вопрос о детях. Зачем вы их взяли? Договор был только о женщинах.

— Это дети троих из женщин. Оказывается, у землян так часто бывает, что после развода, или ещё по каким-то причинам, женщины сами воспитывают и растят детей. Эти три женщины не были замужем, когда пришли на переговоры и согласились на переселение, но чуть не ушли, когда поняли, что мы желаем забрать их «вот прямо сейчас, немедленно». Тогда как раз и выяснилось, что у них есть дети. Разумеемся, бросить детей они не могли, и я принял решение взять женщин вместе с детьми. Организаторы переговоров с Земли мне это позволили, так что теперь предстоит выкручиваться, потому что я пообещал полное обеспечение, но на детей-то мы не рассчитывали.

— Детальнее всё обговорим, когда вернётесь, — по взгляду главы Совета я так и не смог понять его настрой. Наличие детей его удивило, но он не требовал вернуть их назад и не ругался, в отличие от советника ир Вона. — Что-нибудь ещё важное мне стоит знать сейчас?

— Советник ир Вон категорично настроен против детей. Пытался задержать вылет, требуя сперва связаться с вами и решить вопрос с детьми. И ещё, я и глава группы безопасности среагировали на двоих женщин. Но они пока об этом не знают.

— Не смейте давить на лир, на которых среагировали, — тон советника стал замораживающим. — До прибытия на Лирам подробности о нашей расе, включая «замерзание», открывать им не позволяю.

— Я понял. Но они будут спрашивать, — поджал губы на требование главы Совета. Прям чувствовал, что этот запрет выйдет нам боком. — Мне пришлось рассказать, что у нас есть маленький заболевший пациент. Чем он болеет — я не раскрывал, но после этого женщины охотнее пошли на контакт. По крайней мере одна из лир — детский врач. Ей я хотел рассказать о своём племяннике, и надеялся, что пока мы доберёмся до Лирама, у неё появятся какие-то идеи по его лечению. А может и не только по его.

— На эту женщину вы среагировали, капитан? — складка прорезала лоб главы Совета.

— Нет. На её подругу и коллегу. На лиру Настасью среагировал глава группы безопасности — лир Дарт ир Ним, — ответил честно, как есть.

— Я посоветуюсь с коллегами, но пока, как уже сказал, раскрывать информацию о замерзании и нашей «внутренней сущности» запрещено. Доведите это до членов экипажа и находящихся на борту звездолёта лирамцев.

— Вас понял, — кивнул галопроекции, ожидая дальнейших распоряжений.

— Если медик позволит, то используйте гиперпрыжки, чтобы добраться побыстрее. Крейсеры пиратов видели недалеко от нашего космического пространства. До соседней Омории не долетели два транспортных судна. Так что будьте осторожны. Мирных звёзд.

Едва я отозвался принятой при приветствии и прощании фразой, галопроекция исчезла, и наконец смог запустить толпящихся за дверью мостика подчинённых и, неожиданно, лиру с маленькой Лизой.

— Капитан, я не понял, о каком маленьком звере говорит девочка, — заявил один из подчинённых Дарта, приставленных охранять коридор с лирами. — Не припоминаю, чтобы на борту имелся детёныш животного. Но юная лира утверждает, что он нуждается в её заботе, и вы лично ей об этом сказали.

— Всё верно, — кивнул на объяснение безопасника. — Так я сказал. Но уговор был, что сперва юная лира Лиза с мамой устроятся в каюте, а потом я принесу ей маленького зверёныша. Разве вы уже устроились?

— Так у нас же вещей нет, — пожала узенькими плечиками девочка. — Так что мы уже всё, устроились.

— Прекрасно, — улыбнулся малышке. — Зверя я сейчас принесу. Только подождать нас с ним надо не здесь, а в вашей комнате.

Глава 11

Настасья

— Что ты обо всём этом думаешь? — уточнила у Малики, к которой заглянула в гости. На огромном звездолёте для каждой из нас, землянок, нашлась отдельная каюта. Только дети оставались с матерями в одном пространстве для проживания. Все каюты были в одном из отсеков, то есть прямо в одном из ответвлений бесконечных коридоров. На дверях светло-серебристого цвета были выгравированы, ну или ещё как-то нанесены номера. Это порадовало, потому что не будь этого, ошибиться было бы очень легко. Всё было идентичное. И я бы даже сказала — безликое, если бы не два «но»: в каждой каюте, внутреннее убранство отличалось. Пусть всего несколькими деталями, как, к примеру, цвет жалюзи на иллюминаторе, или мебель, расставленная иначе, а ещё — в начале и конце коридора с нами, дамами, стояло по мужчине-инопланетнику. Мы с Маликой сочли их охраной. Только кого от кого они охраняли — мы пока не поняли.

— Скажу, что я разочарована, — вздохнула Малика. — Но пока я всё ещё надеюсь, что нижнее бельё нам не выделили, просто потому что размеров наших не знали.

— Зато комбинезонов форменных аж пять штук в шкафу имеется, — надавив на место на стене, обозначенное прямоугольником, с параллельной чертой по длинному краю внутри, открыла встроенный шкаф, указывая на пять упакованных в подобие целлофана комбинезонов.

— Надо будет попробовать надеть это на себя. Но попозже. И что делать, если не налезет, я уже придумала, — Малика коварно поиграла бровями, чем очень меня насмешила.

— Вот кому что, а тебе только б повеселиться, — мягко пожурила подругу. — Давай, пока ты ещё не решилась применить своё коварство с не совсем одетой тобой, — именно так я поняла намёк подруги — что она сделает, если униформа звездолёта не подойдёт по размеру, — пойдём спросим у охраны — долго ли нам лететь.

— Я тебе и так скажу, что долго, — пожала плечами Малика. Пока мы грузились, кто-то ляпнул, что планета — в другой галактике. По моим меркам — это далеко.

— Малика, не узнаю тебя, — округлила глаза на подругу. — Чтобы ты отказалась от общения с красивыми брутальными мужчинами, которые выглядят мощнее тебя?! Это очень странно.

Посмеиваясь, мы всё же вышли из каюты. Вот только дойти до конца коридора, вернее, до одного из охранников, нам не удалось.

— Лиры, вернитесь в свои каюты, — потребовал красавчик, что помогал капитану на «переговорах», перекрывая своим мощным телом нам с Маликой путь, куда мы там собирались идти.

— Только если ответите на наши вопросы, — попыталась я выторговать то, что было нужно нам с подругой, да только до этого более-менее обходительный красавчик плавно наклонился, чтобы уставиться мне в глаза своими, со странным вытянутым кошачьим зрачком, и скомандовал: «Быстро в каюту!». Мне даже показалось, что в его голосе были рычащие нотки. Это напугало. Будто тигр около меня оказался. Я вот обычных, дворовых кошек люблю, и котят тоже, а больших — боюсь чуть ли не до обморока. Поэтому в цирк и зоопарк не хожу. А тут вообще два в одном — здоровенный мужик, который рычит как очень большой зверь. Мамочки…

Откровенно растерявшись, оглянулась на Малику. Та тоже была озадачена поведением мужчины, но спорить не стала, головой показывая, что нам лучше сделать, как говорят. Причём войти в одну каюту нам этот тип тоже не позволил. А я уж надеялась обсудить сложившуюся ситуацию с Маликой, но не судьба, видимо.

Пока шли обратно до своих кают, увидели, как ещё один охранник привёл во временное жильё женщину с девочкой Лизой. Кажется, все видели её капризы у трапа. А потом примчался капитан и, постучав в уже закрытую дверь каюты, присел на корточки и протянул юной пассажирке игрушку. Чем окончилась их беседа мы уже не узнали. Сперва за Маликой закрылась дверь, а потом уже и за мной. Принудительно.

Спустя минут двадцать, когда я успела надумать всяких ужасов, дверь распахнулась и вошёл инопланетник с короткими белыми волосам, и морщинками во внешних уголках синих глаз. Комбинезон у него был не привычного уже чёрного цвета, а голубого, с нашивкой постели, застеленной, у которой приглашающе отогнут край одеяла.

Признаться, картинка на нашивке удивила меня ещё больше, чем цвет форменной одежды вошедшего, и совершенно ничего не сказала о том — кто этот мужчина по профессии. Может, уборщик? Но серебристый чемоданчик в его руке поставил под сомнение мою догадку. Не зная как реагировать, обняла себя руками за плечи. Хоть этот мужчина и был не таким мощным, как наш с Маликой недавний конвоир, но мало ли, чего у него там в голове творится. И чемоданчик он уже поставил на тумбочку и раскрыл.

— Лира, я — ваш коллега, доктор. Возьму кровь для анализа. Не стоит бояться.

Он как-то так сразу всё выложил, даже неинтересно стало. Всю интригу испортил. Хотя, нет, не всю.

— Как вас зовут? — решила всё же не упускать возможность наладить контакт, расслабляясь. Дрожь отступила, и внутри появилась твёрдая уверенность, что этот — не обидит. Может оттого, что мы — коллеги?

— Можете звать меня доктор Лоар, — ответил незнакомец, доставая странный прозрачный кубик с иголкой, пока пустой внутри. — Ваше имя, лира?

— Анастасия Солнцева. Но если можно, то я бы хотела, чтобы в документах было не Анастасия, а Настасья.

— Можно, — кивнул доктор, удостоив меня теперь заинтересованного взгляда. — Почему хотите сменить имя? Неприятные воспоминания мучают? Есть успокоительное. Хотя, сперва тест проведу на вашу с ними совместимость.