Оттенки чувств

Пролог

На окраине деревни на поляне, примыкающей к лесу, стоял высокий камень, испещренный символами и знаками, вырезанными ножом или иным острым орудием. Одни были похожи на коловрат, другие на соединенные между собой ромбы. Со всех концов к этому камню стекались люди: были и местные, деревенские, были и те, кто пришел другой тропой – из леса, из соседних деревень и сел. Одеты люди были празднично и старомодно: мужчины в белых косоворотках с красным узором, девицы и женщины в прямых хлопковых и льняных платьях до пят. Волосы распущены, на голове венки из цветов. У мужчин почти у всех густые бороды. Они стояли молча вокруг камня и будто бы чего-то ждали. Какого-то сигнала.

Камень находился в тени, но вот через несколько минут серая завеса начала отступать, давая дорогу яркому золоту. Символы на камне засияли. Казалось, камень чем-то мыли или поливали какой-то жидкостью, которая, застряв в узких щелочках линий, теперь отвечала блеском солнечным лучам.

Как только камень целиком открылся дневному свету, люди взялись за руки и стали обходить камень по кругу, громко декламируя какие-то странные стихи:

Яр Даждьбоже, солнце наше!

Яр Даждьбоже, всего краше!

Яр Даждьбоже, лад всебожий!

Яр Даждьбоже, всепригожий!

Яр Даждьбоже, огонь Прави!

Яр Даждьбоже, добро Яви!

Яр Даждьбоже, Рода Сила!

Яр Даждьбоже, диво дивно!

Яр Даждьбоже, клятвы чести!

Яр Даждьбоже, свет небесный!

Яр Даждьбоже, Ирья глава!

Яр Даждьбоже, тебе слава!

Они читали еще много рифмованных стихов, похожих то ли на молитвы, то ли на заклятия, и еще долго водили хоровод вокруг камня.

Затем самый старший из них, имеющий наиболее длинную бороду, в которую уже вкралась серебряная проседь, полил камень жидким медом, после чего поднял руки вверх и сказал:

- Время пришло. Он готов. Можем приступать.

...

За сотни километров оттуда, когда уже начинало смеркаться, на безлюдных болотах три женщины также встали вкруг у трухлявого пня, на который выложили сырое говяжье сердце с новым красивым ножом, и читали вслух совершенно другие слова:

- Мара-марушка, хозяюшка-матушка,

Твой облик одной половиною сгнил,

А второю прекрасен и мил!

Приди к нам, во нощи тя чтущим,

Приди к нам, челом те бьющим.

Мара-Морена, матушка гневна,

За реку Смородину ходила, души отводила.

Ты смерть несешь, ты души мертвых блюдешь.

Величайся, Мара, острыми вилами!

Величайся, Мара, Навьими силами!

Величайся, Мара, водою мертвою!

Величайся, Мара, нощью черною!

Наконец самая старшая из них, отпустив ладони других женщин, взяла в руку нож с расписной черной рукоятью и пронзила им сердце. Оставив острие внутри с торчащей сверху рукояткой, возвышающейся над мертвой плотью деревянным надгробием, она подняла руки вверх.

- Время пришло. Она готова. Можем приступать.

1

Пасмурная погода как нельзя лучше соответствовала моему настроению. Не только сегодняшнему, к сожалению. Я по инерции двигалась по тротуару в сторону вуза и не понимала, зачем живу. Очередной экзамен по очередному предмету, который никогда не пригодится в жизни. Я, кстати, давно уже понимаю, что не только я живу по инерции – большинство людей. В их жизнях тоже ничего не происходит. Иногда десятилетиями. Они встают в одно и то же время и едут на работу одной и той же дорогой. Делают там одно и то же. Возвращаются домой, и пошло-поехало: уборка, стирка, глажка, готовка, - все эти дела плавно переходят на выходные. Если есть дети, все это возводится в степень, да еще и добавляются новые заботы: детский сад, школа, воспитание, лишние траты. Но они почему-то продолжают эту непонятную бесконечную круговерть и не понимают сами зачем. И если верить в реикарнацию, то как только мы умрем, мы вместо отдыха-курорта в Раю получим все то же самое…

Какая-то темная волна безысходности нашла на мою грудь, растекаясь ручейками по всему организму.

- Я не хочу так, - сказала я ошалевшим прохожим, дожидающимся зеленого человечка на светофоре, и, неожиданно для себя, сделала шаг вперед.

Сильная рука схватила меня за локоть и дернула назад. Водитель одной из машин посигналил чокнутой девчонке, которая, как ему показалось, просто не вовремя задумалась, а сама умалишенная обернулась.

Красавец-блондин с длинными волосами, статный, широкоплечий и накачанный, широко мне улыбался, все еще держа мой локоть.

- Пусти меня! – от злости на его красоту рявкнула я. Такие всегда с кем-то, но только не со мной…

- Осталось пять секунд до зеленого человечка! Тогда и пущу!

Мое сердце замерло на миг. Он понял?! Нет-нет… Ему нужно быть для этого телепатом. Боже, как стыдно!

- А ты тут не командуй, понял?

- Ага. Можешь идти. – Одновременно с его словами я услышала неприятный громкий писк со стороны дороги. Я все еще смотрела в завораживающие небесно-голубые глаза, но и без того знала: загорелся зеленый.

Я фыркнула и перешла дорогу вслед за остальными пешеходами, которые, по всей видимости, получили невероятное удовольствие от нашей беседы, ибо многие пялились на меня и растягивали губы в улыбке. Отлично, у всех сегодня хорошее настроение. Кроме меня.

- Знаешь, где административный корпус? Я новенький в вашем вузе, перевелся на днях.

Я вздрогнула, так как успела уйти в свои мысли, и обернулась. Он, опять он. Ну конечно же.

- В каком – нашем вузе? Откуда тебе знать, где я учусь?

Наглый блондин, все еще улыбаясь, выразительно покрутил головой. Мы уже стояли на крыльце, до дверей – рукой подать. Блин, бесит это меня…

- Может, я тут работаю уборщицей?

- Тогда ты точно знаешь, где административный корпус. Ты же туда ходила устраиваться, верно?

Боже, как он раздражает! Стоит тут весь такой из себя… довольный. И кажется, что он доволен не только жизнью, но и самим собой.

- Это и есть административный корпус, второй корпус, чтобы ты знал, расположен в другом конце города, и там только кафедра геофизики.

Парень присвистнул.

- Это я удачно зашел! Видел на сайте вуза два адреса, выбрал этот, ближайший к дому. Не подскажешь, где методисты сидят?

Мы уже были в здании.

- Подскажу, на втором.

- Ага-ага, отлично. А ты на кого учишься? – уже на лестнице спросил этот прилипала. – И на каком курсе?

- На биолога, если вам нужно это знать. На третьем курсе. А что?

- Я тоже. Увидимся на занятиях.

Я даже споткнулась, и парень снова схватил меня за руку. Слава всем богам, быстро выпустил, памятуя, надо полагать, о моей недавней истерике. Обежав меня, он ринулся вверх по ступенькам, но вдруг обернулся и сказал такое, от чего я покраснела всем телом:

- Знаешь, странная незнакомка, жизнь прекрасна! Тебе, как будущему биологу, стыдно этого не знать!

Поток неприличных слов так и рвался наружу, но, к счастью для парня, он уже скрылся с моих глаз. Продолжая подниматься, я решила быть последовательной и попыталась понять, отчего так на него разозлилась. Я в принципе не темпераментный человек. Я слишком часто нахожусь в депрессии, чтобы остро на что-то реагировать. Когда я не в депрессии, то мне обычно все по фигу. Может, дело в том, что мы слишком разные? Он огромный и светловолосый. Я худая брюнетка. Нет, этого мало… Он любит жизнь, а я нет. Очевидно, что парень чувствует себя счастливым каждый день, иначе откуда такое обожание к нашему несправедливому миру? Так может, я не злюсь на него, а завидую? Вот бы и мне счастье улыбнулось хоть раз… Хотя нет, этого тоже мало для ненависти. Вокруг меня много довольных, улыбающихся лиц каждый учебный год. И такую злость я к ним не испытваю. Значит, я не завидую, просто мне стыдно… Так совпало, что это слово было одним из последних, произнесенных улыбчивым блондином, и я с досады покачала головой. Сама виновата. Не надо прыгать под машину на оживленных улицах.

Я опоздала на экзамен, но это было запланировано. Не люблю суматоху. В конце остаются только отличники вроде меня (сюрприз, да? хорошие девочки же обязаны любить жизнь и не совершать ужасных, необдуманных поступков) и самые отпетые двоечники, которые прогуливали абсолютно все лекции.

2

Я должна объяснить, что произошло. Депрессия накатывает на меня периодами, я постоянно с ней сражаюсь, но она зачастую побеждает. Желание умереть, прямо здесь и сейчас, и перестать мучиться навсегда поглощает меня одновременно с другими пытками – я вижу цвет воды. Это не глюки. И это не подкрашенная вода. Кстати, всякие Колы и Тархуны я в эти периоды не вижу вообще, они для меня полупрозрачные и сероватые. Это мертвая вода, в ней ничего нет. Это как есть песок и думать, что он утоляют жажду и насыщает организм необходимыми макро- и микроэлементами. Нет!

Впервые это произошло в подростковом периоде. У меня умерла любимая бабушка, что и сработало триггером (это по словам детского психолога, к которому родители, озабоченные затянувшейся депрессией после смерти близкого члена семьи, любезно меня отвели, хоть их никто и не просил). А я просто хотела, чтобы меня оставили в покое… Но психологша неожиданно оказалась нормальной теткой, мы даже подружились, если можно так сказать про врача и пациента в два раза моложе. Итак, бабушка мне в детстве читала сказки. Как потом выяснилось – собственного сочинения, потому что ни в одном фольклоре мира мы с психологом этого не нашли, хоть и старались. И вот после смерти бабушки Инны эти сказки начали оживать. Может, я сошла с ума, может, я все это выдумала, потому что мама об этих сказках и знать ничего не знает. Но в этих историях вода имела цвет. Каждый цвет давал что-то выпивающему эту воду. В сказках часто появлялись злодеи, и главный герой – богатырь, как водится, - смешивал воду разных цветов, чтобы получить красный или бордовый цвета, дающие силу, храбрость и агрессию (в случае с бордо к данным свойствам примешивалась интуиция, что прекрасно подходит для стратегического боя). Когда он хотел завоевать даму сердца, он давал ей выпить розовой воды, вызывающей романтические чувства. Когда нужно успокоить нервы, пил зеленую. Несколько раз приходилось ему выуживать ведро из колодца, пока он не убеждался, что вода приобрела нужный цвет или те цвета, из которых можно получить необходимый оттенок, смешивая их. Психолог тогда спросила, не была ли бабушка художницей, и, получив утвердительный ответ, предположила, что она просто пыталась научить ребенка основам смешения красок. Синий и желтый, к примеру, вкупе дают зеленый, это все знают. И нет ничего удивительного в том, что она учила этому ребенка. Я кивала, но пыталась при этом объяснить психологу то, чего она категорически не желала понимать. Ведь удивительная часть не в том, что синий и желтый дают зеленый, а в том, что я вижу цвет воды и все эти «мифические» особенности и способности разноцветной воды испробованы мною на себе!

Однако психолог считала, что я фантазирую. Она даже предложила провести эксперимент. Выбрать человека, кому я уступаю в физической силе, выпить красную воду и сразиться с ним в армрестлинге. Или выбрать того, кто умнее или имеет больше опыта в логических играх, и предложить ему партию в шахматы, испив предварительно синей водицы. Когда я сказала, что все это уже перепробовала на друзьях и знакомых, она не поверила. «Снежана, милая, они поддавались тебе…» В ее представлении все, кто знал про эти сказки, специально поддерживали меня в моих иллюзиях, чтобы мне не было так больно. Будто иметь что-то, что напрямую связано с бабушкой и только с ней, поможет мне смириться с утратой. Для кого-то это фотографии умершего человека или его личные вещи, а у меня вот такой бзик! Но до нее не доходило, что больно мне не оттого, что кто-то попытался отобрать у меня веру в бабушкины сказки, а оттого, что мне никто не верит. На этом мы и расстались.

Потихоньку мой оригинальный дар испарился, и все пришло в норму. Я перестала видеть цвет воды и поверила в итоге психологу, чего я себе никогда не прощу. Я ведь реально думала, что временно спятила, и этим я изменила сама себе. Я унизила себя и свои сверхъестественные способности. А также, я унизила воду. Я ведь до сих пор не знала, откуда они взялись, эти способности, и считала источником саму стихию. Но эти мысли пришли ко мне значительно позже…

Потом, по мере взросления, еще пару-тройку раз в самые тяжелые моменты жизни вода снова приобретала цвет. И свойства каждого цвета. Но я старалась отключиться от этого, заблокировать, как травмирующие воспоминания. Дело не в том, что я этого не ценила, а в том, что когда ты молишься, к примеру, о чуде, ты на самом-то деле не всегда к этому чуду готов. Ты говоришь: «Высшие Силы, покажите себя!» Земля дрожит, откуда-то появляется яркий слепящий свет, твоя душа вибрирует в унисон какой-то странной песни, играющей прямо у тебя в голове, и ты сразу идешь на попятный: «Дорогие Высшие Силы, я передумал!»

И вот опять. Долбаная бутылка в аудитории в разгар экзамена. Вода, ты не могла помягче со мной поступить? Допустим, свершить свое триумфальное возвращение в институтской общаге, где я живу.

Но нет. Вода не знает пощады. Она мстит тем, кто ей не верит и кто ее предает.

3

Профессор порывался отпустить меня домой, но я заверила, что все в порядке, и в итоге сдала на отлично. Впрочем, отвечала я неважно, оценка скорее вызвана жалостью старика ко мне и стопроцентной посещаемостью. А может быть, и тем, что цвет воды в его бутылке был желтым… Согласно классификации бабушки, этот цвет вызывает добродушие и эмпатию.

По дороге в общагу меня догнала моя соседка по комнате Аня Стародубцева, которая была одной из тех, кто оставался в коридоре, когда я вошла. Она звала меня пойти вместе с самого утра, но я не понимаю, зачем приходить за сорок минут до начала экзамена, а потом два часа торчать в коридоре. Впрочем, для нее это скорее очередная сходка студентов, и долгое стояние у дверей аудитории вызвано желанием пообщаться, а не заниматься. Я пару раз видела, как они с подругами пригубили из маленькой бутылочки коньяк, как они это называют – «для храбрости».

- Че ты устроила там? – в шутку завозмущалась Аня. Она из таких людей – вечно всех подкалывает, хихикает и ни к чему не относится серьезно. Ее внешность – короткие, стоящие дыбом пепельно-блондинистые волосы с одной розовой прядью и пирсинг во всех местах – только подчеркивает ее характер.

В этом мы с ней две полные противоположности, и поэтому, хоть и особо не ругаемся (со Стародубцевой в принципе тяжело поругаться, она ржет в ответ абсолютно на всё и через две минуты уже забывает предмет ссоры), все же так и не смогли сдружиться.

- Перенервничала и перезанималась, - выдала я заранее подготовленный ответ. Он и с родителями всегда прокатывал.

Да, превратившись из неуклюжего наивного подростка в молодую сообразительную девушку, я научилась если не врать, то хотя бы скрывать некоторые детали от людей, как близких, так и посторонних. Когда видение цвета воды впервые вернулось ко мне через пару лет после смерти бабушки, я об этом никому не рассказала.

- Узнаю Жанку! – фыркнула Аня пренебрежительно. – Сколько тебе твержу: перестань так усердно заниматься! Тебе все равно это в жизни не пригодится!

Ну да, Анька была из двоечниц с нулевой посещаемостью, о которых я говорила ранее. Расположенность вуза в пяти минутах ходьбы от нашей общаги не мешала ей постоянно прогуливать. Однако полное отсутствие интереса к биологии как дисциплине не препятствует тому, чтобы быть ботаником в душе. У меня вот гибнут все цветы, и даже урожай на огороде не вырастает, когда родители зовут помогать сажать. А у Ани все наоборот. Когда она принесла в нашу общагу сперва неприхотливые фиалку и герань, а затем и капризную розу – все выжили, зацвели и прекрасно себя чувствуют до сих пор, даже по соседству со мной.

- А я сколько тебе твержу: не называй меня Жанкой, это совсем другое имя.

- Ну как тебя сокращать-то? Снежка, что ль? Это как кличка для собаки!

Я лишь отмахнулась. Если я за три года не отучила ее называть себя Жанной, то уже не отучу.

- Слушай, я забыла сказать тебе, мы тут с девками решили, сегодня соберемся! Субботница-развратница! – потерла она ручки в предвкушении. Это вы еще не слышите, с каким энтузиазмом она всегда выкрикивает эти глупые слова.

- Я пас.

- Да ты что! За успешное окончание сессии!

- Она еще не закончилась.

- Ну, мы на полпути к успешному окончанию сессии! За это нужно выпить!

- Ты же знаешь, я не пью алкоголь, да и вообще недолюбливаю шумные компании.

- Да какие шумные! Будем только мы.

- Мы – это вся общага?

- Нет, мы – это наш этаж. Все свои! Ну и Верка еще приведет каких-то парней. Ты знаешь, она встречается с Кирюхой Тимирязевым из параллельного потока?

- Нет. – Мало того что я этого не знала, мне было все равно. Не очень-то приятно слушать про чужую бурлящую мощным потоком личную жизнь, когда у тебя ее нет совсем и в ближайшем будущем не предвидится.

- Ну вот, а он своего друга приведет. Новенький, только перевелся к нам.

- Какая глупость переводиться во время сессии! Это мода, что ль, такая?

- Вовсе не глупость, сдают экстерном, что-то у себя, что-то у нас, если программы разные, и в сентябре уже могут приступать к учебе наравне со всеми, - объяснила всезнающая Анька. – А кто еще переводится?

- Да так… не важно.

Я попыталась сменить тему, но Стародубцева, внимательно разглядывая мое лицо, вдруг восторженно проговорила:

- А чего это ты покраснела? Кто он, колись? Неужто наша Снежная Королева влюбилась?

- Да нет, напротив. Он меня сильно бесит.

- Ну-ну. Ой, давай сюда завалим, - когда мы проходили мимо супермаркета, спохватилась приятельница. – Надо затариться к вечеринке.

Я обрадовалась, что она переключилась на что-то другое, поэтому согласилась, и как-то так получилось, что я согласилась и на все остальное, в том числе присутствовать на этом дурацком празднике.

* * *

По настоянию соседки я нарядилась и накрасилась, но не могла найти в себе силы выйти. Такие, как Анька, никогда не поймут, что это такое: ты едва находишь в себе силы на биологическое существование, и энергии на какие-то глупые тусовки и бесконечное пустое общение просто не остается.

4

Ну конечно! Какая же я идиотка! Не так часто студенты переводятся в наш специфический вуз. Геология, микробиология, ботаника – сейчас не самые востребованные специализации. Наш вуз или для тех, кто очень любит природу, в отличие от людей (например, я), или не смог поступить в другой, конкурс на место у нас невелик.

Верка, кучерявая шатенка, слишком шумная для своего маленького роста, с радостными криками бросилась Кириллу в объятия. Его приятель прошел вперед, окинул гостей глазами и… наткнулся на меня.

- О, привет. Надеялся тебя тут увидеть.

- Что? – возмутилась Аня. – Вы знакомы? – Повернувшись ко мне: - Когда ты успела, тихоня?!

Я пожала плечами, не понимая, отчего ее тон звучит обвинительно.

- Сегодня, - ответил за меня блондин. – Может, мы наконец познакомимся? Меня зовут Влад.

- Я Аня, - растянула губы в улыбке Стародубцева, а потом, спохватившись, кивнул на меня: - А это Снежана.

- Снежана? Какое редкое имя. Веет холодом и зимой.

- Это ты еще мою фамилию не знаешь, - парировала я.

- А какая у тебя фамилия?

Я не стала отвечать, и тут влезла всезнающая Анька:

- Она Зимина, прикинь!

- Это шутка? – спросил Влад, обращаясь ко мне. Он все еще стоял над нами, а мы с комфортом устроились на диване, потеснив одну из парочек (вторая уже успела свалить в чью-то спальню).

- К сожалению, нет, - ответила я на полном серьезе. – У моих родителей странное чувство юмора. Хотя они пытались свалить всю вину на бабушку. Ее звали Инна, это переводится как «бурный поток». Якобы она хотела, чтобы и у внучки было имя, связанное с водой.

- А сама бабушка подтвердила вмешательство в твое имяобразование?

- «Имяобразование», - фыркнула Анька, тут же теряя к красавчику интерес. Начитанных она не любила. Мы все для нее зануды. – Удачи, - шепнула мне на ухо и пошла танцевать с каким-то малолетним хиппи. Я его даже в нашем вузе ни разу не видела, наверняка чей-то младший брат.

- Она уже умерла, когда мне об этом сказали, так что опровергнуть не могла.

- Хм… мне кажется, твои родители тебя надули.

Я впервые улыбнулась. Ну, может, не так широко и радостно, как умеет Анна, но во всяком случае хмыкнула.

- Ладно, у меня начинает голова болеть, пойду на балконе постою.

Влад ничего не ответил, видимо, молча обрадовался, что место на диване теперь свободно, а я вышла на общий балкон.

Начинало темнеть. Я всегда любила это время – не день, не ночь, а что-то посередине. Вечер на закате. Переломный момент. День будто еще борется, а алые всполохи на горизонте – это кровавые следы его битвы с ночью. Но ночь всегда побеждает. Всегда.

Так же, как и смерть. Нет никого, кто смог бы ее избежать.

Только я успела додумать свою мысль, как балконная дверь открылась и появился Влад. В руках у него было два бокала, один он протянул мне.

- Я не пью.

- Я тоже. Это сок.

- Боже, откуда на этой вечеринке сок? – удивилась я, а потом вспомнила, что Анька покупала мартини, а сок брала как его неизменного партнера. – Ты уверен, что тут мартини нет?

- Уверен, я сам наливал. – И только я начала думать о парне хорошо, как он добавил: - Я же не убийца давать девушкам с нестабильной психикой алкогольные напитки.

Я открыла рот, чтобы послать его, но вместо этого попыталась объяснить:

- Слушай, насчет того, что было утром… Ты все неправильно понял. Я задумалась.

- Ты определенно задумалась, - кивнул этот гад. – О смерти.

- Ты что, мысли читаешь?! – воскликнула я. Выходит, не только я обладаю экстрасенсорными способностями.

- Нет. Но ты сейчас подтвердила мои опасения.

Черт! Надо было так попасться.

Я хлопнула себя по лицу.

- Послушай, Снежана. Я просто хочу, чтобы ты пообещала никогда больше не думать о таких вещах и уж точно ничего такого не делать. – И он кивнул в сторону перил.

- Боже мой, я пришла сюда, не чтобы прыгать! Мы на втором этаже, если ты не заметил! Я максимум ногу сломаю.

- А, только это тебя останавливает? Обещай, что не поднимешься выше.

- Да как ты достал! – Похоже, ему доставляет садистическое удовольствие мучить меня. – Я пришла за этим! – и я ткнула в зарю. Почему люди считают, что заря бывает только утром? Вовсе нет. Вечерняя гораздо красивее.

Отпив сок, Влад посмотрел на закатное небо и вдруг сказал то, от чего у меня мурашки стали дружно маршировать по всей поверхности кожи.

- Розовый – цвет романтики. Не так ли?

* * *

- Что ты сказал?

- Ну, закат же считается самой романтической порой, да? - Я напряженно вслушивалась, пока он отвечал, и выяснилось, что я зря паниковала. Влад не знает о моей тайне. - Все такое красно-розовенькое, милое, красивое, ну и… - он пожал плечами.

5

Полицейские собрали нас всех в общей гостиной, где проходила вечеринка, и начали восстанавливать события минувшего дня по минутам. Когда я приехала, все уже были там. Даже Влад.

Увидев его, я оробела и встала посреди помещения. Надо же, я ведь вчера только думала о том, что никогда его больше не увижу… Будто сама судьба сводит. Божий промысел. Или происки дьявола?..

- А вот ее соседка по комнате! – встрепенулась Верка и ткнула в меня пальцем.

- Это очень хорошо, - сказал молодой мужчина при погонах и предложил мне сесть. – Вы, скорее всего, лучше других знали жертву, так?

- Знали? – испуганно переспросила я и чуть не села мимо пуфика. Диван и два кресла были заняты.

- Простите, оговорился. Только что на труп выезжали, а теперь… - он устало вздохнул. Я его понимаю. Но – знали? Как можно так говорить о том, кто в коме и, будем надеяться, выйдет вскоре из нее?

- Не сказать чтобы лучше других, - поправила его опять я и повторила собственные недавние мысли: – Мы не дружили.

- Ясно. Но вы же жили вместе?

- Да.

- Она упоминала когда-нибудь… - далее шли трудноповторимые имена.

В общем, выяснилось, что они уже задержали нелегалов – по другому делу. Там было ограбление со смертельным исходом. И жертву также ударили по голове. Следствие пытается прибавить им обвинение и по этому «эпизоду», как называл нападение на Аню капитан. Поэтому они с таким энтузиазмом накинулись на нас. Им хочется побыстрее закрыть оба дела.

В общем, на нашей своеобразной очной ставке выяснилось, что, попрощавшись со мной, Аня сразу ушла с этим хиппи, который сидел сейчас на диване между Владом и Кириллом. У хиппи был друг с машиной и своей девушкой (Надькой с третьего этажа), и они вчетвером укатили за город. Там и обнаружили Аню без сознания. Все трое сказали, что Стародубцева отправилась домой, поругавшись с ними («поругавшись!» - тут же зацепилась я за слово), они предложили ее довезти, но она сказала, что ее знакомые уже ждут на улице. Дело было в коттедже родителей хиппи, по-простому Шурика. Можно было подумать на компанию молодежи, только вот родители Шурика вернулись как раз в тот момент, когда выходила из дома Аня, и они ее видели живой и невредимой. Поэтому служивые полагают, что жертва была знакома с бандой нелегалов, но они что-то не поделили, в результате чего жертва схлопотала по голове.

- А что если, - встряла я, - она сказала, что ее встретят знакомые, но соврала, чтобы некто, - бросилась я недовольным взглядом в Шурика, - не поперся ее провожать?

- Мы думали так, - не глядя на меня, а помечая что-то в блокноте, сообщил капитан. – Поэтому нам надо, чтобы вы, как соседка, проверили, не пропало ли что из ее вещей. Она поступила с золотыми серьгами, - капитан сверился с записями, - гвоздѝками…

- Гво̀здиками, - поправила я. – От слова «гвоздь», а не «гвоздика».

Мама права, со мной реально что-то не так. Поправляя полицию, можно и самой «схлопотать».

- Да-да, а на пальцах не было колец. Часы наручные мужские с широким браслетом из кожзама.

- Да, это ее, - подтвердила Верка. – И серьги ее, она их всегда носила, не снимая.

- Носит! – поправила я и чуть было не добавила, что Вера наша – гений, достойный Нобелевки. Ну неужели кто-то из присутствующих рассматривал вариант, что преступники сняли с нее более дорогие украшения и заменили дешевыми? К чему эти ее уточнения?

Но капитан не среагировал и монотонно продолжать перечислять:

- Телефона при ней не было, по показаниям, у нее айфон.

- Старый, - добавила Верка, - ему лет пять уже!

Да, как вы поняли, Вера из таких, кто считает, что можно брать кредиты, лишь бы купить самый дорогой телефон последней модели и кому-то пускать пыль в глаза (таким же недалеким, как и она), а Стародубцева такими глупостями не занималась. Насколько я знала, айфон – это подарок какого-то давнишнего поклонника. Она девушка практичная и, даже расставшись с кем-то (что происходило не реже раза в месяц), продолжала использовать подаренные вещи по назначению.

- Угу, угу, но продать его можно, если он в рабочем состоянии, а коли она им пользовалась, значит, он в рабочем состоянии, - порадовал нас капитан прекрасной дедукций и попросил открыть дверь. Улучив момент, Влад взял меня за руку и шепнул:

- У них нет постановления на обыск, ты можешь не показывать.

- Так ты юрист или биолог?

Он думает, я наркоту прячу под матрасом? Ну и зря, я никогда не пробовала ничего «эдакого» и всех всегда отговариваю. А если осмотр нашей совместной комнаты им поможет продвинуться в расследовании, так флаг им в руки.

Как только мой взгляд упал на статуэтку, которую я так и не удосужилась сдвинуть подальше от края, я тут же вспомнила:

- Погодите! Так она же была здесь!

- Когда? – заинтересовался капитан.

- Ночью!

- Что ты несешь? – удивилась Верка, которая поперлась с нами. Наверно, решила быть понято̀й, хоть ее никто и не просил.

- Предметы были переставлены! Я решила, что она заходила.