Отвергнутая, или ( Не)желанный трофей Дракона

Глава 1

- Леди Иллирия, вы готовы? – спросила служанка, поправив подол моего подвенечного платья.

Она нервничала, кажется, даже больше меня самой. А ведь это был день моей свадьбы, и я должна была вздыхать и падать в обморок от волнения. Но я этого не делала, и вообще со стороны могло показаться, что я слишком уж спокойна. На самом же деле всё было по-другому. Я жутко боялась сделать или сказать что-то не то, или не так. Просто за последнюю неделю я научилась очень хорошо скрывать свои чувства, эмоции и страх. А иначе меня бы уже давно разоблачили и выгнали из замка, как самозванку. Это в лучшем случае, а в худшем — за использование чёрной магии и кражу чужого тела, меня бы сожгли на костре, как чёрную ведьму.

Так что я была холодна и молчалива, как и полагалось благородной леди, первой дочери графа Дорстен, наследнице его земель и титула, по воле последнего короля Восточного Предгорья Свободных Земель.

Графиня Дорстен. Теперь это был мой титул. Но уже скоро всё должно было измениться. Ведь сегодня я официально выходила замуж и передавала супругу титул и свои земли, которые потом должны были перейти нашему старшему сыну. Такова была воля нового владыки Восточного Предгорья Свободных земель, императора Драконов Севера и почти всех, когда-то Свободных Земель.

Об этом я старалась не думать. Этот брак был залогом мира. Поэтому я согласилась на условия дракона, поэтому сейчас готовилась сделать последний шаг и официально стать бесправной женой не человека.

Придирчивый взгляд служанки прошёлся от подола юбки вверх, выискивая, чтобы ещё поправить, а потом скользнул по моему лицу. Но, встретившись со мной взглядом, она тут же опустила голову. А затем, чтобы лишь бы не молчать, она задала ещё один вопрос.

- Может, позвать Леди Маргарет?

Упоминание имени мачехи заставило меня вздрогнуть.

- Нет, не стоит! – резко ответила я и посмотрев на себя в зеркало.

В отражении я видела уже знакомую мне девушку: высокая, стройная, не тощая, а статная, с тёмно-каштановыми, чуть вьющимися, но сейчас уложенными в строгую причёску волосами, большими тёмными глазами и бровями вразлёт. Леди Иллирия была красива, и я привыкала к этой благородной красоте. Прямая спина и расправленные плечи выдавали в ней породу и воспитание. Но как оказалось, старшая дочь графа была не так сильна духом и в самый ответственный момент просто сбежала. А мне теперь приходилось привыкать к её телу, её жизни и принимать за неё ответственные решения, от которых зависела не только моя жизнь, но и жизнь моих новых многочисленных подданных.

Помня об этом, я поправила громоздкую и жутко неудобную диадему, усыпанную драгоценными камнями, и решительно сказала:

– Пора! Это лишь формальность! – успокоила я себя и направилась к двери.

По факту, эта свадьба нужна была мне, поэтому я должна была сейчас поспешить. Меня уже наверняка, ждали во внутреннем дворе замка. Там с самого утра всё уже было готово к двойной церемонии: произнесения брачных клятв по законам драконов и освящению союза по законам людей.

Стоило мне открыть дверь, как я услышала знакомый голос и увидела её.

- Ты готова? – была легка на помине леди Маргарет.

Вдова графа Дорстена, несмотря на свой возраст и наличие уже достаточно взрослой дочери, выглядела молодо. Даже чёрное траурное платье не уродовало её, а наоборот, лишь подчёркивало хрупкость её фигуры, белизну её кожи и золото волос.

Она встретила меня у двери и пошла рядом со мной. Следом за нами безмолвной тенью следовали три вооружённых воинов. Верный телохранитель новой хозяйки замка дракан-полукровка, мой названный брат Брейден. И два дракана из числа лучших воинов моего будущего супруга.

Меня охраняли как зеницу ока, как дорогой трофей.

Двое охранников даже не подняли головы. Им запрещено было разговаривать со мной. Брейден же, увидев меня, лишь кивнул. Он не был нем, но говорил очень мало, в отличие от моей мачехи, которая постоянно поучала меня.

Леди Маргарет не упускала случая показать, что она опытнее и знает всё! Ведь она много лет была хозяйкой замка.

Подсознательно я старалась как можно реже с ней пересекаться. Не потому, что я боялась её, а потому что думала, что именно она первая поймёт, что я не Иллирия, не её падчерица. Но прятаться от неё постоянно у меня не получалось. Вот как сейчас, она поджидала меня у двери моей старой девичьей спальни, желая сопроводить во двор.

Скрывая свои мысли и чувства, я степенно шла, как и подобает леди.

- Иллирия, думаю, что ты зря выбрала это платье. – заговорила леди Маргарет. – Всё же тебе следовало послушаться меня.

Мачеха поднимала эту тему, наверное, в десятый раз. Я же, как и в предыдущие разы не спорила с ней, а лишь молчала. Как выяснилось, не произнося лишних слов, можно очень даже успешно вести диалоги и поступать по-своему. Как полноправная хозяйка замка, я могла не подчиняться мачехе, и то, что ей это не нравилось, это были её личные проблемы.

Моё подвенечное платье было золотым, а не белым. На этом настояла я сама. Мне казалось неправильным надевать белое платье, олицетворяющее невинность невесты, стоящей у алтаря и дающей клятвы.

Это казалось лицемерием, ведь дракон и я…

И снова я отогнала эти мысли от себя.

Сейчас мне нужно было думать не о том, что уже случилось, а о том, что ждёт меня впереди. Мне очень хотелось верить, что всё будет хорошо, но предчувствие беды не оставляло меня со вчерашнего утра. С того момента, как я под конвоем двух драканов и Брэйдена вернулась в свою спальню и начала готовиться к официальной церемонии.

За вчерашний день и длинную бессонную ночь я перемерила, наверное, с десяток платьев, а то и больше. И лишь к утру определилась.

Глава 2

И это происходило уже не первый раз. Пусть и в другой формулировке, но такой же приговор я слышала неоднократно от докторов, там в моей прошлой жизни.

Получалось, что ничто не изменилось?

Даже в новом мире меня преследовал тот же злой рок. Но здесь и сейчас эти слова были реальным приговором.

- Она пустышка, порченый сосуд, в котором ваше семя не дало ростки, мой Лорд. – продолжал кричать колдун и выдвигать новые обвинения. – Она не была чиста, поэтому не понесла! Она обманула вас! Порченная!

Не веря в происходящее, я отшатнулась от старика в чёрной мантии и инстинктивно накрыло свой плоский живот двумя руками. В поисках защиты от этого сумасшедшего я повернулась лицом к дракону. Три дня и три ночи я была с ним, он стал первым и единственным мужчиной для меня в этом мире. Несмотря на страх, я доверилась ему, и он взял то, что я могла ему дать: молодое тело, девичью честь и всё остальное, что досталось в наследство первой дочери графа.

- Лорд, это неправда! – сказала я в своё оправдание, глядя на мужа. – Он ошибается! Он лжёт! Я была чиста, вы же знаете это!

Дракон уже стал моим мужем, и я была уверена, что он поверит мне.

Но как же я ошибалась! Дракон меня не слышал, в его глазах отражалась ярость и гнев. Колдун продолжал кричать, так чтобы все его слышали. В толпе окружающей послышались сначала тихие перешёптывания, люди и нелюди, повторяя слова колдуна, и если в первых рядах моих подданных слышалось неверие и вопрос: «порченная?», то среди воинов драконов и драканов уже слышалось обвинение: «порченная!»

- Лорд, муж мой, вы же знаете! – повторяла я, делая шаг к дракону. – Вы же знаете!

- Убирайся из моего замка! Я лишаю тебя титула и земель! – оттолкнул меня он. – Стража, за ворота её!

Сказал и развернулся, чтобы уйти в замок и не видеть, как стражники вышвырнуть меня из моего собственного замка.

- Алсардан? Сард!? – выкрикнула я имя дракона, в надежде, что он одумается и вспомнит, как сам в порыве страсти велел называть его так.

Вспомнит ночи, которые мы провели вместе. Мне всё равно было, злонамеренно ли колдун клевещет на меня или просто ошибается, мне было важно лишь то, какое решение примет мой муж. И я верила, что, назвав его по имени, я получу шанс. Не на прощение, нет, меня не за что было прощать. Тело Иллирии до встречи с драконом не знало мужчин, это тело было девственно, до того как дракон прикоснулся к нему. Мне нужен был шанс лишь на то, чтобы дракон поступил правильно и поверил мне, а не колдуну.

Это было моей ошибкой. Но я поздно это поняла.

- Сард, муж мой, клянусь, что ты первый и единственный! — гордо расправив плечи, начала я говорить, как можно громче, чтобы меня услышали все присутствующие. – Я, Леди Иллирия, графиня Дорстен, была чиста и непорочна.

Дальше я не смогла уже ничего сказать. Дракона я остановила, но он развернулся и сделал один шаг ко мне лишь для того, чтобы сжать своей рукой моё горло и громко процедить, глядя мне в глаза.

- Ты уже не графиня! И теперь я знаю, почему ты согласилась провести со мной эти ночи до того, как твой священник освятил этот союз по вашим людским законам! – дракон тряхнул меня, приподнял, так чтобы наши лица были почти на одном уровне, и тихо добавил. – Ты думала Лира, что я не смогу в постели отличить шлюху от благородной леди?

Повиснув в воздухе, почти придушенная драконом, я не могла вымолвить и слова. Поэтому не могла ответить на заданный вопрос. Хотя что я могла ответить? Он обвинял меня сейчас в том, что я не умерла от страха в первую брачную ночь, а наоборот, наслаждалась тем, что было между нами? И ведь будь на моём месте настоящая Иллирия, всё так бы и случилось. Настоящая дочь графа вымолила у богини иную судьбу. Она так боялась даже мысли, что ей придётся стать женой и матерью детей дракона-варвара Алсардана Гаэрдана, что молилась несколько суток кряду и утомила богиню своими рыданиями и стенаниями. Иллария готова была уже руки на себя наложить. Она даже поднялась на самую высокую башню замка и уже почти сделал шаг в бездну. Но верный Брэйден успел поймать её за руку и предотвратил то, чего бы уже никто ни смог исправить. Такая смерть хозяйки замка привела бы к тому, что армия драконов уничтожила бы всё живое и неживое, сровняв тут всё с землёй, камня на камне не оставили бы.

Вот в тот момент богиня и приняла решение, поменяла наши души местами. Я не просила новой судьбы, но почему-то выбор богини пал именно на меня. Мне выпал второй шанс, меня ждала новая жизнь. Но я и не думала, что всё вот так обернуться: всего одна неделя в роли графини, три дня из которой я провела наедине с драконом, который сейчас поверил не мне, а колдуну.

Я задыхалась, не имея возможности сделать вдох и сказать хоть что-то, в голове проносились последние дни, и я понимала, что никакие слова мне уже не помогут. Дракон не желал поверить мне, он не доверял мне с самого начала, и сейчас обвинения колдуна лишь упрочили мнение дракона обо мне. Понимание этого разозлило меня, и я попыталась вырваться из его железной хватки.

А дракон ждал ответа, а, не получив его и не увидев во мне раскаяния, он разозлился ещё больше.

- Мой меч! – подняв свободную руку, отдал он приказ. – По законам драконов за нарушение брачных обетов муж вправе лишить жизни неверную жену.

Глава 3

После этих слов дракона воцарилась гробовая тишина.

- Я велел принести мой меч! – прогремел голос дракона.

Боковым зрением я зацепила какое-то движение. Кто-то из первых рядов кинулся в замок, в покои нового графа. В ту спальню, в которой я стала его супругой. Там было много оружия, и ведь я, по научению мачехи в любую из трёх ночей, могла воспользоваться первым попавшимся кинжалом, ножом или мечом, чтобы убить дракона. Но я этого не сдала. Видать, зря.

Поняв, что мои попытки вырваться тщетны, да и потеряв смысл сопротивляться, раз дракон решил по-своему развестись, убить меня прямо в день свадьбы. Я просто закрыла глаза и опустила руки вдоль тела.

Дракон чуть ослабил хватку лишь для того, чтобы я смогла сделать вдох, и не испустила дух до того, как ему принесут меч.

Мои надежды, что кто-то вступится за меня, скажет хоть слово в мою защиту, были напрасны. Минуты ожидания растянулись и превратились для меня в агонию.

Но вот знаменитый меч Первого маршала имперской армии драконов был принесён кем-то из слуг, и мой муж заговорил снова.

- Я Лорд Алсардан Гаэрдан граф Дорстен, с этого часа единоличный хозяин замка Дорстен и земель Восточного Предгорья, верный воин и вассал Императора Драконов Рантоира Второго Великого. Теперь я единственный судья и выше меня только император и боги, даровавшие мне власть над вашими жизнями! – громко произнёс дракон и, также держа меня за горло одной рукой, развернулся, сделав круг и, показав меня всем присутствующим, вынес свой приговор. – Я признаю Леди Иллирия, бывшую графиню Дорстен по рождению, виновной в нарушении брачных клятв, и приговариваю её к смерти, через отсечение головы! Приговор будет приведён в исполнение немедленно!

Когда дракон в своей речи упомянул богов, я хотела взмолиться богине, призвавшей меня в этот мир, о спасении. Только силы почти покинули меня. Кислорода не хватала, лёгкие уже сжимались и причиняли боль. Мне казалось, что это какой-то кошмар, наяву со мной не могло такого произойти. Не могла я так ошибиться в мужчине, которому доверилась. Но и желания бороться за жизнь уже не было, потому что зачем такая жизнь, если тебя предают вот так просто?

В этот момент в голове была лишь одна мысль: чтобы отрубить мне голову, дракону придётся освободить мою шею от своей железной хватки, и тогда я смогу сделать последний вздох. Сделать глубокий вдох, наполнить лёгкие кислородом и медленно выдохнуть.

Странным, конечно, было думать сейчас именно об этом, но почему-то других мыслей в голове не было. Казалось таким важным сделать этот последний вздох, будто это не мне не хватало кислороду. Машинально в этот момент мои руки снова легли на плоский живот, и я вспомнила, как почувствовала холод от прикосновения колдуна. Чёткая мысль ещё не успела сформироваться в моей голове, а я уже почувствовала прикосновение холодного метла к шее сбоку, поверх пальцев дракона. Он ещё не рубил сплеча, а лишь примерялся, определял место для удара.

- Ты, та, которой была дарована честь стать матерью драконов, выносить и дать жизнь покорителям неба, ты приговорена к смерти за то, что отказалась от этого дара богов! – прогремел голос дракона.

После этого он отвёл лезвие меча в сторону, приготовившись сделать один удар, чтобы привести свой приговор в исполнение. Дракон был настолько уверен в своих навыках владения мечом, что ему не требовалась плаха, чтобы отрубить мне голову. Он собирался сделать это прямо так, держа меня на весу за горло, как срезают горлышко бутылке.

Время как будто остановилось. Никто не смел нарушить тишину. Кажется, в этот момент не дышала ни только я. Все вокруг затаили дыхание.

И в этот миг всеобщего ожидания я осознала, что это не я почувствовала холод от руки колдуна. У меня не было активного магического дара и каких-либо способностей, я была просто человеком. Да, в крови всех потомков графа Дорстен была магия, но она была неактивной. Она пребывала в состоянии покоя, спячки, и лишь семя дракона могло пробудить магию. Но это могло случиться только с чистыми девами, прямыми наследницами дара первой графини Дорстен, ведь она была драконицей, одной из последних чистокровных. Боги освятили её союз с простым человеком, потому что их связала истинная любовь.

Вспомнив эту легенду, я поняла, что случилось.

Отгородившись от других мыслей, я обратилась внутрь себя и сразу же нашла ответ. Я почувствовала в себе новую жизнь!

О богиня, ты сотворила чудо! Ликовала я.

Боялась верить в случившееся, но надежда затопила моё сердце, и я не могла не надеется, боялась принять желаемое за действительность и ошибиться. Но так хотелось верить.

Только эта радость была мимолётной!

Стоило мне распахнуть глаза, как перекошенное гневом лицо дракона вернуло меня в реальность.

Он не поверит! Он не поверит мне, и всё равно убьёт!

Убьёт и меня, и нашего ребёнка!

Глава 4

Убьёт! Если я ничего не сделаю! Если я не начну бороться.

Нет, не за свою жизнь, не за жизнь Леди Иллирия, графиня Дорстен, а за маленькое чудо, что только-только начинало расти во мне.

Дракон что-то сказал. Но я была так поглощена своими мыслями, что не поняла слов. Он повторил два каких-то слова, которые я слышала впервые. Как и колдун, дракон сейчас говорил на каком-то непонятном мне языке. Как-то само по себе пришло понимание, что это какие-то ритуальные слова.

Мы с ним неотрывно смотрели друг на друга. Впервые со дня нашего знакомства, я не отвела взгляд, не опустила веки. Впервые видела его лицо так близко при свете дня, а не в ночи. Только сейчас он уже не желал меня, как свою жену, он собирался лишить меня жизни. В его глазах читалась неприкрытое презрение. Казалось, что в этот момент мы с ним подумали об одном и том же, и его гнев лишь возрос.

Вот он произнёс те же слова в третий раз!

Но в конце добавил: «Лира».

Произнесённое слово должно было стать последним словом, которое я услышала. Но именно оно дало мне шанс на спасение.

- Не жена! – смогла прохрипеть я, приложив неимоверные усилия. – Клятв не…

Сил договорить не было, да и рука дракона снова сжалась.

Лишь благодаря тому, что вокруг нас стояла гробовая тишина, мои слова были услышаны. И не только Драконом. По толпе, заполонившей весь внутренний двор замка, прокатился тихий гомон. Но никто не решался сказать громко вслух то, что уже было у всех в головах и на устах: «не жена!».

Но тут выступил вперёд колдун и заявил.

- Мой Лорд, вы отныне тут закон, вы судья! Так свершите праведный суд по законам драконов. Неверная должна умереть!

Сказать что-то в свою защиту я не смогла. Пальцы дракона сжимались всё сильнее и сильнее. Казалось, что он передумал отрубать мне голову и решил просто задушить. Он повернул голову в сторону колдуна, разорвав зрительный контакт со мной. И теперь уже я, ища защиту, начала вертеть головой: мне срочно нужен был тот, кто сможет стать моим голосом. Кто произнесёт громко то, что я сказала тихо. Кто даст мне шанс на спасение.

Обводя беглым взглядом первые ряды, я не нашла сестру, а вот мачеха была тут. Но только Леди Маргарет не выглядела расстроенной, в её взгляде не было и намёка на сочувствие или скорбь. Вдова предыдущего графа была лишь рада избавиться от меня. Именно это я прочитала в её глазах.

И снова я чуть не опустила руки, никто другой не мог выступить в мою защиту. Даже священник, и тот отвёл взгляд в сторону, когда я обратила на него свой почти потухший взор.

Ирония была в том, что боги привели меня в этот мир, а сейчас их служитель фактически отрёкся от меня.

Дракон произнёс ритуальные слова ещё раз!

И не успел он произнести последнее слово, как из толпы кто-то что-то выкрикнул. А затем толпа разошлась в стороны.

- Лорд! Лорд Гаэрдан! – услышала я знакомый голос – Граф Дорстен! Леди Иллирия невиновна в том, в чём вы её обвинили! Я вызываюсь свидетелем!

Дракон разжал пальцы на моей шее, и я просто шмякнулась на каменную поверхность. Получив хотя бы временную свободу, я отползла чуть в сторону, попыталась отдышаться и поднялась на ноги. Меня немного штормило, но я старалась стоять ровно. И ловила каждое сказанное слово.

- Мой Лорд! – тут же вмешался колдун и начал выкрикивать новые обвинения. – Он следовал за своей хозяйкой как тень, он знает, с кем она была помимо вас. Он знает, кто испортил сосуд, предназначенный вам богами? Говори, дракан! Говори!

Тут же послышались крики из толпы.

- Тишина! – велел дракон и обратился к моему защитнику. – Хочу выслушать, что скажет этот дракан! Говори! С кем была твоя госпожа?

- Только с вами. – сказал правду Брейден. – Три ночи она провела в вашей спальне, а затем одну ночь в своей, и никто из мужчин не заходил в её покои.

- Это ничего не меняет, она была нечиста, ещё до того, как Лорд взял её в свою постель! – настаивал на своей правоте колдун. – Убить неверную, убить ту, что нарушила клятву!

Брейден же, посмотрев на меня, ждал моего решения. Он не мог по собственной воле сказать то, что знали все в замке, но о чём не имели права говорить. Поняв, что назад дороги нет, я кивнула, давая верному слуге разрешение, выбор был слишком очевиден: лучше уж бесчестие, чем сметь.

Прежняя Иллирия сделала бы другой выбор, а я думала уже не о себе. И поэтому готова была к тому, что услышала дальше.

- Моя госпожа в ваши покои пришла, ещё не будучи вашей женой. Леди Иллирия, графиня Дорстен, по рождению, не жена вам, она не давала брачных клятв по законам драконом, и ваш союз не освятил священник по людским законам! Я свидетельствую, что закон Драконов не нарушен! И могу подтвердить это клятвой на крови! Как и все воины замка, я уже присягнул в верности вам. Нарушение этой клятвы убьёт меня.

- Мой Лорд, он защищает свою госпожу, он готов солгать ради неё! – всё никак не унимался колдун. – Дракан, признайся, ты предан своей госпоже, и ради неё готов на всё? Даже на лжесвидетельство!

Брейден не ответил на вопрос колдуна, и дракон сделал из этого соответствующие выводы. Я ожидала услышать обвинения и от него. Но этого не случилось.

Дракон обвёл взглядом всех и, найдя того, кото искал, он позвал его к себе.

- Священник! Эта женщина нарушила законы вашей веры? Если да, то какое наказание она должна понести?

Круглолицый дядечка в белой рясе переводил нервный взгляд с меня на дракона и обратно.

- Говори, священник! – приказал дракон, новый хозяин замка.

- Постриг и ссылка в монастырь! – тихо промямлил священник.

- Что ещё? – опять вмешался колдун.

- Прилюдная порка плетьми. – ответила за священника леди Маргарет.

Глава 5

- Монастырь? – задумчиво спросил дракон, и на его лице отразилось недоверие.

- Да, это закрытая обитель, место, где живут отрёкшиеся от мирской жизни люди. Бывают мужские монастыри, женские. Они дни и ночи проводят в молитвах и праведных трудах. – начал объяснять священник.

- Я знаю, что это такое! – перебил его дракон. – Но разве в Свободных Землях ещё есть женские монастыри?

Вопрос дракона был неслучаен. Предыдущий король Иварс Пятый, отец последнего правителя Восточного Предгорья и Свободных Земель, заключил сделку с проклятым богом и дал разрешение своим воинам на разорения монастырей. Конечно же, женские монастыри были более лакомой добычей для озверевших, забывший богов воинов многочисленной людской армии Иварса Пятого. Воины короля бесчинствовали недолго, но этого вполне хватило на уничтожение почти всех женских обителей.

По итогу проклятый бог предал короля. А боги не простили ни Иварса Пятого, ни его потомков. Имя проклятого бога было предано забвению. Король был убит, его сын правил недолго, и на нём закончился род древних людских королей.

Всё это я знала из воспоминаний настоящей Леди Иллирии, ведь в её венах так же текла кровь древних королей. Об этом будущей графине постоянно напоминали с малых лет.

Иногда я могла видеть какие-то отрывки, картинки из её жизни. Но по большей части сохранились воспоминания о том, что она слышала, видела или читала. Плюс тело порой действовало на автомате.

Вот даже сейчас, я стояла ровно, расправив плечи, как подобает истинной дочери графа Дорстен. Это было зашито где-то в подкорке, и сейчас я радовалась этому. Настоящая Иллирия оказалась слаба духом, а я смогу назло всем выстоять и справиться с любыми трудностями. Теперь я не упущу свой шанс на счастье. Моё чудо было ещё маленьким и чуть теплилось во мне, но оно было!

Поэтому я ждала ответа священника, ведь по сути, сейчас его слова опередят мою дальнейшую судьбу.

Монастырь?

Да куда угодно, лишь бы вырваться сейчас из замка. Лишь бы оказаться как можно дальше от дракона, его рук, сжимающих оружие, его глаз, горящих гневом.

Монастырь – это не приговор! Сейчас монастырь – это моё спасение!

Но священник молчал, он почему-то не спешил ответить.

Дракон повторил вопрос.

- Так остались в людских землях монастыри?

- Да, остался один женский монастырь-крепость в горах на границе с Гиблыми Землями. – ответил на вопрос дракона Брэйден. – Если Лорд даст приказ, я готов сопроводить Леди Иллирию туда.

Священник молчал, а слова Брэйдена лишь подлили масло в огонь. Колдун снова начал кричать, обвиняя моего телохранителя.

- Мой Лорд, это он! Я уверен, это он осквернил сосуд! Судить его!

Дракон поднял руку, заставив колдуна замолчать, а я испугалась за своего верного телохранителя. В руке дракона всё ещё был меч, и он легко мог пустить его в ход.

- Дракан! Преклони колено! – громко сказал дракон.

Брэйден исполнил волю нового хозяина замка. Опустился на колени и склонил голову. Клятва верности, данная драканом, не давала возможности противиться воле нового графа Дорстен.

- Ты так предан своей госпоже, - сказал дракон и задал вопрос. – ты возжелал её?

Ответом была тишина. И этот ответ был красноречивей любых многословных, длинных речей. Дракан не мог солгать, поэтому он молчал. Но, прежде чем колдун снова вмешался, дракон дал ему знак, велев молчать.

Колдун молчал, но вот толпа уже роптала. Уже не только колдун готов был осудить моего телохранителя, но и все остальные.

- Дракан, - снова заговорил дракон. – Ты познал её, как муж жену? Вы делили ложе?

Вопросы дракона ранили. Моё тело принадлежало только ему, только он видел его обнажённым, только он прикасался к нему, только он владел им и познал меня, как муж жену. А он ставил под сомнение это.

- Нет, мой Лорд! – громко ответил Брэйден.

В этот момент воцарилась тишины. Все ждали. Клятва верности на крови – это не просто слова. Магия драконов сильна, и магия клятвы должна была убить дракана, если он солжёт, отвечая на вопрос своего господина.

В случае Брэйдена, клятва спасла его от ложных обвинений. И я смогла спокойно выдохнуть. Колдун не мог ничего сказать. Дракон получил ответ, а дракан Брэйден остался жив. Суд свершился, обвиняемый был оправдан.

- Дракан, встань! – дал приказ дракон и когда Брэйден поднялся, он дал ему следующий приказ. – Неси плети!

Брэйден не мог противиться воле господина. Он бросил в мою сторону тяжёлый взгляд и пошёл выполнять приказ.

Мой телохранитель был лишь частично оправдан, и дракон не собирался забывать, что на первый вопрос Брэйден так и не ответил.

Впрочем, я зря переживала за дракана.

Меня саму ждала показательная порка, и не только это.

Дракон двинулся в мою сторону. Мне пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы остаться стоять на месте. Желание броситься прочь и бежать куда глаза глядят было таким сильным, что я чуть не сорвалась с места. Но бежать было некуда! Лишь понимание этого остановило меня.

- Ты признаёшь свою вину? – спросил дракон, зарываясь пальцами в моих волосах, заставляя меня поднять голову и посмотреть на него.

Моя строгая причёска уже немного растрепалась, а сейчас дракон намеренно тянул волосы. Шпильки летели в разные стороны. Он тянул за корни волос так, будто хотел снять с меня скальп.

- Женщина, кто он? – прогремел голос дракона. – Кто обесчестил тебя? Скажи, и тогда я отменю порку! Скажи, и он разделит с тобой наказание. Он умрёт, а ты отправишься в монастырь!

- Ты! Только ты! – не отведя взгляда, ответила я. – Три ночи и три дня! Это был ты!

Увы, я не давала клятвы верности, когда дракон со своей армией прибыл в мой замок. Ведь я должна была сегодня произнести другую клятву. Поэтому мои слова были лишь словами.

Поэтому моя правда осталась не услышана, а моя невиновность не доказана.

- Лира, ты сама вынесла себе приговор! – процедил дракон.

Глава 6

По инерции меня качнуло вперёд, и я уткнулась лицом в грудь дракона.

Толпа дружно ахнула зрителей и снова затихла. А я не видела, но почувствовала, что дракон сделал. Мои красивые длинные волнистые волосы были срезаны мечом. Дракон обкорнал меня. Слёзы застили мои глаза. Но оплакивала я не волосы. Находясь так близко к дракону, я вдыхала его запах и снова на меня накатывали воспоминания о проведённых вместе ночах. Ему же нравились мои волосы, он этого не говорил, но я помнила, с какой нежностью он перебирал их пальцами и…

Моя стойкость была уже на исходе. Рыдания подкатывали к горлу. Ещё чуть-чуть и я начала бы унижаться и вымаливать у этого гада прощение за то, в чём не была виновной. Сил стоять ровно уже не было, ни физических, ни моральных. Готова была опуститься, рухнуть на колени и взмолиться о пощаде, кричать во всё горло, что колдун ошибся и что во мне уже зародилось маленькое чудо, чистокровный дракон, сын, которого так хотел получить дракон-варвар, наследник!

Но я не успела.

Боги не дали мне времени на это.

- Священник, сколько ударов плетей? – прогремел голос дракона над моей головой.

Пока старик в рясе мялся, пытаясь вспомнить то, чего не знал. Дракон отдал кому-то свой меч, отшвырнул мои длинные локоны в сторону и просто голыми руками разорвал моё платье по спине. Шнуровка не выдержала, ткань треснула, и красивое платье превратилось в тряпки. Дракон стянул дорогую ткань с моих плеч. Вместе с верхними слоями платья он порвал и нательную рубаху, оголяя мою спину. Руками я старалась удержать ткань на груди, воспитание и гордость не позволила предстать перед всеми с неприкрытой грудью.

И снова пришлось искать в себе силы устоять на ногах, и снова пришло понимание, что никакие мои слова не изменят решение дракона. Он вынес мне приговор, он не поверил мне, он не успокоится, пока его приговор не будет приведён в исполнение.

Этот день должен был стать днём моей свадьбы, самым важным днём в жизни нашего замка, а он стал днём, когда меня обесчестили, оболгали, унизили и прилюдно выпороли плетью.

Но не всё было так просто с поркой. Дракон не опустился до того, чтобы самому взять в руки плеть. Он поступил ещё хуже!

С обрезанными волосами, в порванном платье, уже еле передвигающую ногами, дракон подвёл меня к алтарю и привязал к нему, как к позорному столбу. Но до этого я успела увидеть Брэйдена. Мой уже бывший телохранитель вернулся, и в руках у него была плеть. Но не простая, как могло показаться на первый взгляд.

- Священник, если ты не скажешь число ударов, то я велю пороть её до тех пор, пока она не потеряет сознание! – снова прогремел голос дракона.

- Пять? – как-то неуверенно сказал священник.

- Всего пять? – переспросил колдун.

- Нет, я ошибся, - тут же поправился священник. – Деся… Пятнадцать! Да пятнадцать! Точно-точно! Столько же, сколько псалмов в главной книге, по три на каждого верховного бога и шесть на богиню! Да будут они благодатны и внемлют нашим молитвам.

- Дракан, ты слышал? – обратился дракон к Брэйдену. – Пятнадцать ударов! Приступай!

Плётка была в руках у Брэйдена, и он не мог ослушаться прямого приказа нового хозяина. На краткий миг это породило пустую надежду во мне. Пусть я не видела лица своего телохранителя, но мне хотелось верить, что он будет милосерден ко мне.

Первый удар был ощутим, но не таким болезненным, как должно было быть. Только я не ожидала, что следом за ударом плётки, я услышу крик самого Брэйдена. По звуку я понял, что он выронил плётку.

- Подними плётку и продолжи, а иначе я велю сделать это колдуну! – приказал дракон.

А тихий голос колдуна тут же прояснил ситуацию.

- Это особая плеть. Если бьёшь слабо, то сам чувствуешь боль. Так что дракан делай, что тебе велел твой господин. Выпори его неверную невесту. Заслужи прощение за свои порочные желания.

Брэйден не произнёс больше ни звука. Но удары плетью не стали больнее. Он терпел боль за меня. А толпа вслух считала удары. Я держалась на ногах лишь благодаря тому, что была привязана к алтарю, и он не давал мне упасть. Каждый удар полосовал мою спину и отрезал кусочек от моего сердца.

Леди Иллирия, графиня Дорстен умирала во мне. Никто, ни один из подданных, о которых она заботилась и ради которых я сама пришла к дракону, ни один из этих людишек не заступился за меня. Брэйден попытался, и сейчас он терпел боль вместо меня.

Когда дошли до десятого удара, и я не смогла сдержать истошный крик, Дракон, стоявший и со стороны наблюдавший за поркой, сказал:

- Колдун, проконтролируй, чтобы дракан не сбился со счёта. А ты священник, сразу после порки отправляешься с бывшей Леди Иллирией, а теперь безымянной девкой, позором древнего рода Дорстен, в тот самый монастырь, о котором говорил. Один из моих воинов сопроводит вас.

Больше дракон ничего не сказал. Он просто ушёл.

- Дракан, продолжай!

Услышала я довольный голос колдуна и ощутила следующий удар. Одиннадцатый удар был ещё сильнее десятого. Брэйден уже не мог терпеть боль, и удары становились сильнее. На пятнадцатом я отключилась. Благородное тело не вынесло боли и позора, сознание моё уплыло, даровав мне пусть временный, но покой. Я не знала, что ждёт меня дальше, но главное я всё ещё была жива и во мне зародилась новая жизнь.

Солнце уже клонилось к горизонту, когда моё бесчувственное тело погрузили в повозку и вывезли за ворота замка.

Новый граф Дорстен, дракон-варвар Алсардан Гаэрдан, Первый Маршал Имперской армии драконов не провожал меня. Он сидел в той самой графской спальне посреди обломков мебели и требовал у богов ответ.

- Где? Где обещанная мне плата? Где мой трофей?

Он не знал, что самую желанную им награду я увозила под своим сердцем. Но в отличие от дракона, кое-кто другой догадывался, а может, и знал это. Так что спокойно добраться до монастыря мне не было суждено.

Глава 7

Боль была нестерпимой. Казалось, что на спине не осталось даже маленького участка, не исполосованного плетью. Раньше я думала, что боюсь боль, и чуть ли не падала в обморок от разбитой коленки или порезанного пальцы. Но теперь я понимала и знала, что такое настоящая боль.

Мой мозг пытался по-своему бороться с этой болью. Сознание приходило и уходило. Приходя в себя, я не понимала, где я, кто я? А как только я пыталась подняться, то тут же теряла сознание от очередной волны боли. Сколько это продолжалось, я не знала, но в очередной момент просветления сознания я смогла различить голоса и понять чужую речь.

- Не прикасайся к ней! – заорал кто-то прямо над моей головой.

- Её раны загниют, и она умрёт, если их не обработать – тихо, но с твёрдой уверенностью в своей правоте ответила женщина.

Её голос был мне смутно знаком, но пока я не могла вспомнить кто она. Мои воспоминания из прежней жизни перемешались с воспоминаниями настоящей Леди Иллирией. Я ещё плохо соображала. Такая же каша была в моей голове в тот день, когда я попала в этот мир. Тогда мне понадобился целый день и помощь богине, чтобы разобраться, что к чему. А сейчас приходилось рассчитывать только на свои силы, да и времени у меня почти не было.

- Мне плевать, что случиться с этой порченной, срамной девкой, она предала нашего маршала. Так что если сдохнет, то такова воля богов! – резко ответил мужчина, и я отчётливо услышала, как он сплюнул.

А ещё я поняла, что повозка, на которой мы ехали, резко остановилась.

- Твой хозяин приказал тебе доставить её живой в монастырь, так что делай своё дело и не мешай мне, дракан! Или ты собрался нарушить приказ дракона? Забыл, что давал ему клятву? Нарушишь её, сам станешь предателем и сдохнешь!

- Да, сука, говори да не заговаривайся! – взбешённый её словами, кричал мужчина. – Воины-драканы не нарушают клятв! Мы верно служим маршалу Алсардану Гаэрдан и императору Драконов! И если я поклялся доставить эту порченную в монастырь, то доставлю, но про тебя разговора не было, так что…

Даже в полусознательном состоянии я поняла, что моей защитнице грозит реальная угроза. Поэтому попыталась подняться. Всё это время я лежала на животе, но вот я упёрлась руками о дно повозки и чуть напрягла спину, чтобы подняться.

Крик, вырвавшийся из моего горла, был как будто чужим.

Боль пронзила меня моментально, казалось, что разом вскрылись все раны, успевшие подсохнуть. Я почувствовала, как кровь побежала по моей спине. А боль всё не прекращалась. Я рухнула лицом вниз и застонала, снова теряя создание. Но в этот раз боль не отпустила меня, не дала мне шанса забыться в небытие. И я чувствовала каждое прикосновение. Женские руки старались быть нежными и не причинять боль, которой и так было слишком много.

- Тише-тише, сейчас, не двигайтесь, госпожа – приятным грудным голосом успокаивала меня знакомая по голосу незнакомка. – Лежите, сейчас станет полегче. Эту мазь используют воины, она помогает заживлять раны, и вам она поможет, моя госпожа.

Мне пришлось стиснуть зубы, чтобы не начать кричать снова и дать незнакомке продолжить лечение. Подсознательно я доверяла ей. Пусть пока и не вспомнила, кто она такая.

- Она теперь не госпожа! Не Леди и не графиня! – снова резко заявил дракан. – Так что не называй её так. А иначе я заставлю тебя замолчать.

О том, что это, скорее всего, и есть один из людей дракона, который должен был сопроводить меня в монастырь, я уже поняла. Но почему вместо священника со мной едет какая-то женщина, вот это для меня оставалось загадкой. Стоило мне только вспомнить про священника, как он подал голос.

- Господин Нзиж, давайте поторопимся, мы второй день в пути и снова ночевать в открытом поле не очень хочется. Пусть эта женщина позаботится о бывшей госпоже, а мы давайте поедемте.

- Порченные! Обе! – словно выплюнул слова дракан.

Повозка тронулась, а дракан всё никак не успокаивался, сидел и костерил весь женский род. Я не очень прислушивалась, но одну фразу уловила и испугалась.

- В монастырь их вези?! Да за то, что брюхатая и без мужа, не волосы нужно остригать и пороть, а животы с ублюдками вспарывать, чтобы падаль не плодилась! Вот так поступают по закону в империи Драконов!

Действуя на инстинктах, я отпрянула подальше от того места, где сидел дракан на козлах, и попыталась протиснуть руки под себя, чтобы закрыть живот. Страх за моё маленькое чудо даже заставил забыть о боли.

- Тише-тише – попыталась уложить меня обратно на дно повозки женщина.

Вот тут-то я и смогла её рассмотреть и даже узнать.

- Ты? – не поверила я своим глазам.

- Да, я – кивнула женщина и, наклонившись ко мне, она погладила свой большой живот и тихо сказала. – Ложись и будь спокойна, дракан, он это про меня говорил. А твоему ребёнку ничто не угрожает, пока о нём никто не знает.

В моей душе снова был разлад. Узнав эту женщину и вспомнив, кто она такая, внутренне я разрывалась на две части. Одна часть меня испытывала чувства, которые много лет кряду испытывала Леди Иллирия: ненависть и какой-то потаённый страх, причину которого я сама пока не понимала. При этом вторая часть меня, моё сознание из прошлой жизни, хотело верить ей.

Но горький опыт предостерёг меня.

Мне пора было привыкать не доверять никому!

Поэтому я с опаской отнеслась к своей попутчице, хоть и понимала, что без её помощи мне не справиться. Даже вот сейчас она бережно протирала мою спину от кровоподтёков и повторно смазывала ранки лечебной мазью. Боль стихала, и я могла начать мыслить здрава.

- Пить хочешь? – спросила женщина и поднесла к моим губам кожаный бурдюк, но предупредила. – Делай маленькие глотки. Много тебе сразу нельзя.

Впервые в жизни я, кажется, считала глотки. Ведь пока она не приложила, я и не понимала, что испытываю жуткую жажду. У меня пересохли губы, и горло даже немного драло от первых глотков.

Не успела я сделать и пяти глотков, как бурдюк выпал из рук моей целительницы. Она подскочила на ноги и, задрав голову вверх, что-то высматривала в уже темнеющем небе. Потом она рухнула на колени и, схватившись рукой за свой живот, начала, простукивать одну из стенок повозок. При этом выглядела она как сумасшедшая, её глаза сверкали, и она что-то шептала себе под нос.

Глава 8

- Эй, сумасшедшая! Успокойся! А иначе я сам тебя успокою! – заорал на неё дракан, развернувшись на козлах повозки.

- Лучше не трогайте её, господин. Она ведьма, все это знают. – тихо ответил священник.

Но я услышала его слова, и на меня обрушились воспоминания Иллирии. Ну конечно, просто в сумерках я не сразу разглядело её лицо, а тело на подсознательном уровне отреагировало. И вопрос был даже не в том, что она была ведьмой.

На самом деле ведьмами тут называли всех, кто занимался целительством и знахарством. У этих женщин не было ведьмовской силы в полном смысле этого слова, но какие-то зачатки магии у них были. Это объяснялось наследственностью, кто-то из их предков был драконорождённым. Вот искра магии и могла проявляться через поколения.

Но с этой женщиной у Леди Иллирии были более сложные отношения.

Местная ведьма-целительница Верриса Издар или просто графская ведьма, долгие годы была любовницей графа, отца леди Иллирии. Все об этом знали, даже Леди Маргарет. Мачеха не видела в ведьме соперницу, пусть они обе были благородного происхождения. Даже, больше того, они были дальними родственница и подругами. Десять или уже одиннадцать лет назад Верриса Издар приехала в замок графа Дорстен в гости к кузине и влюбилась в графа. С тех пор она и осталась жить, сначала в замке. Через год граф построил для неё домик на окраине деревни, поближе к замку и регулярно навещал. Со временем она занялась целительством, и все привыкли ходить лечиться к ведьме. Было лишь одно неписаное правило, когда хозяин замка посещал свою любовницу, никто не смел приближаться к дверям её маленького каменного дома. Ну и, конечно же, ни один мужчина не рисковал ухаживать за любовницей графа.

Почему мачеха соглашалась с таким положением дел, Иллирия не знала. Но осуждала и отца, и его любовницу, даже мачеху за то, что позволила этой связи быть такой долгой. После смерти графа Иллирия не знала, как поступить с ведьмой. По сути, целительница была нужна, но новая хозяйка замка не могла простить благородную леди за то, что так опустилась. А посему она велела той либо найти мужа и вступить в брак, либо покинуть земли. Официально домик, в котором много лет жила ведьма, принадлежал графу, а после его смерти перешёл со всем остальным наследством старшей дочери, так что Иллирия имела полное право выставить бывшую любовницу отца на улицу.

Что, собственно, и произошло, судя по тому, что сейчас их двоих везли в монастырь. Но чего Иллирия не знала, к чему была не готова я, перебирая, мысленно все её воспоминания, так это к тому, что Верриса Издар была беременна, и по размерам её живота, отцом ребёнка вполне мог быть недавно почивший граф Дорстен.

Что-то подсказывало мне, что это так и есть. Любовница, графа понесла от него и скоро родит. И даже больше того, если Верриса вынашивает сына, то он прямой наследник, по сути, он и есть настоящий граф Дорстен.

Вид почти ополоумевшей от страха женщины меня насторожил.

Она продолжала бормотать и стучать по одной из стенок повозки. Прислушавшись и присмотревшись, я поняла, что она не просто так стучит. Пусть я это и не была азбука Морзе, которую я и не знаю, но точно стук был не хаотичным. И что самое важное, когда Верриса бормотала и её рука замирала, звук продолжался, как будто это было эхо.

Если бы не лежала головой так близко к этой самой стеночке, то не обратила бы на это внимание. Но когда «эхо» повторилось, я поняла, что там за деревянной панелью, кто-то есть.

Ненормальное поведение Веррисы длилось несколько минут, за это время «эхо» отвечало ей трижды. А дракан уже потерял терпение и остановил повозку, собираясь вышвырнуть сумасшедшую ведьму прямо посредине дороги. И тут Верриса резко успокоилась, точнее, перестала метаться по повозке, причитать и стучать по дереву. Она одномоментно умолкла, рухнула на дно повозки и беззвучно зарыдала.

- Господин дракан, давайте уже поедим. – взмолился священник. – Тут же уже недалеко. Видите, она успокоилась. Поедемте. А то вон дождь уже начинается. А здесь знаете, какие тут по весне бывают дожди с грозами?

Дракан молча согласился и вернулся на козлы. Повозка тронулась.

А лежала и не понимала, почему спокойная, рассудительная женщина, которая всего каких-то полчаса назад защищала меня и лечила, вдруг начала вести как настоящая сумасшедшая. А этот перестук? Кого она там прячет за деревянной стенкой повозки. И вообще, как так получилось, что Иллирия, хозяйка замка не знала о беременности любовницы отца?

Мачеха потворствовала порочным желаниям своего мужа и закрывала глаза на эту связь именно потому, что была уверена, что Верриса пустоцвет. А получалось, что это не так. И вот спустя почти десять лет прелюбодеяния, любовница графа забеременела. Или же это был не ребёнок графа?

Мои собственные мысли и отголоски суждений о ведьме и об отце самой Иллирии перепутались в моей голове. Сама я не осуждала Веррису. Кто я такая, чтобы судить другого? Молодая благородная девушка могла влюбиться в графа, а вот то, как он повёл себя, вот это уже другой вопрос. Мужчины в этом мире имели больше власти и больше прав. Так что если бы не граф, то жизнь Веррисы сложилась бы по-другому.

Сейчас я это понимала. Но мне было сложно игнорировать чувства бывшей хозяйки моего тела, многолетняя ненависть и презрение Леди Иллирии к ведьме отложилось в подкорке. Даже сейчас, смотря на рыдающую молодую женщину, я хотела протянуть руку, чтобы успокоить её, хотела что-то сказать, но рука не слушалась, а слова застревали в горле.

Через минут пять или десять небо заволокло тучами, резко потемнело и случилось то, о чём предупреждал священник. Первые крупные капли дождя сопровождались раскатами грома и белёсыми молниями, расчертившими всё небо.

- Не успели! – воскликнул священник.

- Сейчас свернём с дороги к лесу и там переждём. – принял решение дракан.

- Между деревьев будет опаснее, видите какие молнии сверкают. Давайте уж лучше к горной гряде, там, может, найдём где укрыться.

Глава 9

Настоящая Иллирия никогда бы не дала такой клятвы. Пусть души прежней хозяйки и не было, и тело теперь принадлежало мне, но я реально ощущала физическую неприязнь к любовнице графа. С этим было сложно бороться, это было заложено в сознание гордой юной аристократки, как горделивая осанка и расправленные плечи, как знание и соблюдение правил этикета и всего, что касалось жизни хозяйки замка. Порой тело действовало чисто на механике даже в мелочах. Например, я не задумывалась, какой вилкой есть рыбу, а каким ножом резать мясо, или где в замке какая комната, или кого, как зовут. Тело сохранило память предыдущей хозяйки, и для меня это было спасением.

Но вот сейчас пришлось перебороть заложенное в моём нынешнем теле воспитание и даже тщеславие, которое всё ещё жило во мне, несмотря на всё пережитое. Да, Иллирия смогла бы с презрением отвернуться от бастардов своего отца. А я не смогла бы бросить детей, и неважно родные они мне по крови или нет. Пусть я и не знала, кто там прятался за перегородкой, один там ребёнок или нет, мальчик или девочка, я бы всё равно позаботилась о нём или о них, если бы это было в моих силах.

Мне и клятву не требовалось давать. Но Верриса требовала.

- Поклянись! – хрипела она между схватками. – Именем отца своего! Поклянись! Именем богини!

- Клянусь! – выдохнула я одно слово, у меня просто не было сил на большее.

- Боги не оставят вас! – прошептала Верриса, услышав меня.

Она отпустила мою руку и на время притихла, собираясь с силами.

Дождь уже хлыстал вовсю.

Ведьма радовалась дождю. Получив мою клятву, она даже немного успокоилась. Схватки не прекращались, а она лежала на спине и тихо что-то бормотала, поглаживая свой большой живот. Прислушавшись, я решила, что она бредит.

- Видишь это дождь. Это хорошо. Боги защищают тебя. Слуги проклятого бога не смогут отследить нас. Ты в безопасности! Вороны не летают во время дождя. Дождь – это хорошо. Хорошо. — шептала она.

Меня же дождь не радовал. Потому что, если первые капли дождя не причинили боль, а наоборот принесли облегчением моим ранам на спине. То начавшийся следом за раскатами грома ливень стал очередным наказанием. Нащупав что-то похожее на покрывало, я натянула это на плечи, прикрывая спину. Ладонь, за которую цеплялась ведьма, требуя от меня клятвы, жгло нещадно. Но присматриваться к очередной ране не было времени. Да и темно уже было, а при свете молний сложно было что-то разглядеть. Повернувшись набок, я отодвинулась подальше от ведьмы и прижалась спиной к боковой стенке повозки. Сделала это резко и тут же чуть было не потеряла сознание от боли. Дождь смыл заживляющую мазь, а резким движением и грубой тканью я свезла тонкие корочки на ранах.

Боль застила мне глаза! Но на крик силы уже не было. Хотя его бы всё равно никто не услышал за раскатами грома и молний. К тому же я упала лицом вниз, уткнувшись лицом в промокшую насквозь подстилку. Дыхание моё сбилось, а в ушах будто снова застыл звук, режущий воздух плети, и снова на меня накатила волна беспомощности, и захотелось так же, как несколькими часами раньше, малодушно взмолиться: «Боги, дайте мне умереть, я не выдержу больше!».

Это воспоминание заставило резко прийти в себя!

Нет!

Теперь после всего, что случилось, я точно не умру!

Восстановив дыхание, теперь уже более аккуратно я легла на бок и лишь слегка опёрлась на деревянную стенку. Боль не утихла, но я старалась не обращать на неё внимание. Лёжа на боку и опираясь на одну руку, вторую я положила на свой живот. Пусть ещё не было признаков, но я знала, что моё чудо уже внутри меня. Поэтому я, поглаживая живот, шептала как молитву.

- Мы не умрём! Я выдержу всё, и даже если боги будут против нас, мы выживем и будем счастливы! Клянусь тебе!

И во всей какофонии боли, звуков, света и темноты, окружающей меня, на какое-то мгновение я почувствовала успокоение и тепло в животе.

Мой малыш соглашался со мной, он принял мою клятву.

А следом снова накатила боль. Но в этот раз она сосредоточилась не в спине. Ладонь начало жечь, будто на мне ставили ярмо калёным железом. Я приподняла руку и поднесла ладонь к лицу. Но только не успела ничего рассмотреть, Верриса привлекла моё внимание, она закричала в голос. Схватки участились, и она уже не могла терпеть боль.

Как раз в этот момент молния ударила почти рядом с нами.

Кто-то из мужчин свалился с козел, а испуганная кобыла понеслась куда глаза глядят. Мужские голоса одновременно доносились до меня с разных сторон: священник кричал: «Подождите меня! Не бросайте!», а дракан, матерясь на все лады, пытался остановить лошадь.

Но у него мало что получалось. Испуганная животина неслась, куда глаза глядели и не слушалась возничего.

Очередная молния сверкнула справа, повозка резко ушла влево.

Мы съехали с дороги давно, как только начался дождь, и священник предложил поискать место для укрытия поближе к горам. Но вот сейчас нас начало трясти и швырять по дну повозки, как мешки. Я постаралась не паниковать, но предчувствие беды сложно было игнорировать. Головой понимала, что вот сейчас произойдёт что-то. Повозку подкидывало в воздухе и кидало из стороны в сторону. Потому что это были уже не просто кочки и ухабы.

Боль и страх отошли на второй план. Цепляясь за стенки повозки, я приподнялась, встав на коленки, и посмотрела вперёд. На долю секунд сверкнувшая молния освятила пространство впереди нас. И то, что я увидела, заставило меня оцепенеть.

Дракан, всё ещё пытавшийся управлять лошадью, тоже это увидел и понял, что нас ждёт. В следующий момент он уже спрыгнул с козел, а неуправляемая повозка неслась вперёд, туда, где в свете молний ничего не было видно.

Впереди был обрыв!

Глава 10

Обезумевшая, неуправляемая лошадь неслась прямо во тьму. Дракан правильно оценил ситуацию. Пусть я и не знала, что там впереди, но надеется наудачу – было глупо и опасно! Рухнув обратно на дно повозки, я начала тормошить ведьму.

- Верриса, вставай. Здесь нельзя оставаться. Давай я помогу тебе. – безуспешно пыталась я поднять уже рожающую женщину.

Она будто и не слышала меня.

Очередная молния, прорезавшая воздух справа от нас, заставила лошадь немного изменить курс. Теперь мы неслись в десятке метров от обрыва, почти параллельно ему. Но это давало лишь кратковременную отсрочку, и я понимала, что ещё одна молния, но в этот раз слева, и лошадь сиганёт в бездну!

- Да, вставай же ты, ненормальная! Мы разобьёмся! Там впереди обрыв! Надо прыгать с повозки, будет хотя бы шанс! Вставай!

Только всё было без толку. Ведьма не слышала меня. Она рожала. Всё, что творилось вокруг, уже не волновало её. Она думала сейчас только о своём ребёнке, а мне нужно было подумать о своём. И в отличие от ведьмы я всё ещё могла мыслить здраво. Головой я понимала, что оставаться в повозке нельзя – это верная смерть! Шанс выжить был равен нулю. Поэтому я должна была позаботиться о своём сыне и самой себе. Кроме, меня это больше никто не сделает.

Оставив обезумевшую ведьму, и, не обращая внимание на боль в спине, не поднимаясь на ноги, а всё так же на коленках я поползла к задней стенке повозки. Нужно было откинуть или перелезть через борт и надеется, что при падении я не сверну себе шею. Шансы были невелики, но всё же этот вариант давал хоть какую-то надежду выжить мне и моему ребёнку.

Только я так и не спрыгнула с повозки. И не потому, что я не успела. Сквозь какофонию звуков я услышала тихий стук, еле слышимый стук. Кто-то отбивал по дереву знакомую мелодию. Кому-то было очень страшно, и вот так он себя успокаивал. Детская песенка, которую я сама не знала, но память Иллирии напомнила мне мотив и даже обрывки слов, что-то про замок, дракона и прекрасную деву.

Это заставило меня изменить направление.

В тот момент я и не вспомнила про клятву данную ведьме, я просто не смогла уйти. Ведь, кроме меня никто не сможет помочь тому, кто прячется там за деревянной перегородкой. Стараясь не смотреть по сторонам, особенно туда, где справа от нас чернела бездна. И куда в любой момент могла снова свернуть лошадь и утянуть за собой повозку вместе с нами, я подползла к тому месту, где ещё недавно сидели двое мужчин. Перегородка была хоть и двойной, но узкой, обычный человек не поместился бы в таком пространстве. Мои пальцы цеплялись за мокрое дерево и соскальзывали. У меня не получалось отодрать или отодвинуть деревянную стенку.

- Как открыть?! – снова попыталась я вразумить ведьму. – Помоги мне! Повозкой никто не управляет, лошадь бежит к обрыву! Нужно спасаться!

Взгляд Веррисы просветлел, я обрадовалась, что она пришла в себя. Но её следующие слова тут же убили надежду на помощь.

- Мой сын! Он уже готов увидеть этот мир! Помни, ты обещала! Ты обещала позаботиться о них!

- Верриса, мы умрём сейчас! – заорала я ей прямо в лицо и тряхнула за плечи. – Ты понимаешь умрём!

- Не-е-е-е! Мой сын станет королём людей и драканов, а твой им

Раскат грома и молния, сверкнувшая за нашими спинами, заглушили слова ведьмы, но я её уже и не слушала. Отвернулась и начала бить руками по дереву.

- Вот возьми!

Услышал я голос и не поверила, что он принадлежал ведьме. Она вдруг стала слишком спокойной, но ещё больше меня удивил большой нож в её руке.

- Перережь постромки!

- Что, не поняла я?! – не поняла я. – Что перерезать?

Первой мыслью было, что ведьма уже родила и просит перерезать пуповину, но я ошиблась. Да и память Иллирии не дала мне ответа, что это такое «постромки». Испугано, я отшатнулась от ведьмы. Вдруг это что-то ведьмовское, какая-то чёрная магия, ритуал? И я должна кого-то порезать или…

- Ремни! Перережь ремни, они крепятся от хомута к повозке. Порежь их, и лошадь не утащит нас за собой.

Мозг ещё пытался обработать полученную информацию, а тело уже действовало. Ведь каждая секунда была у нас на счету. Говорят, в моменты смертельной опасности человек способен на невозможное. Сама я в прежней жизни вряд ли бы смогла пережить то, что уготовила мне судьба в этой жизни. Но действуя на грани человеческих возможностей и практически сама не соображая, что делаю, я взяла нож из руки Веррисы. Что такое эти постромки не знала ни я не Иллирия, но объяснений ведьмы хватило, чтобы понять – это часть упряжи.

Как перелезла через борт повозки, за что держалась и как практически на ощупь нашла кожаные ремешки один за другим с разных сторон круглого бруса на передке повозки, и как резала эти ремни – всё это помни лишь как череду механических действий.

Даже порезавшись, случайно полоснув сама себя ножом, я не обратила на это внимание. У меня была цель, и я шла к ней, несмотря ни на что.

Первый ремешок поддался легко. Повозку развернуло! Теперь лошадь тащила нас на одном ремешке. Повозку начало снова подбрасывать. Держась за что-то, я попыталась дотянуться до второго ремня. И стоило подцепить его кончиком ножа, как сверкнула молния слева и лошадь рванула вправо прямо к обрыву!

На очередной кочке меня отшвырнуло назад. Нож отлетел куда-то в сторону, а я шмякнулась спиной на ту самую подстилку, на которой недавно пришла в себя. И снова жуткая боль в спине! С меня будто заживо снимали кожу. Я чувствовала каждый из пятнадцати ударов, но последние пять были самыми болезненными, и вот их я сейчас ощутила снова, все пять в одном ударе!

Из меня будто вышибли дух. Тряпичной куклой я лежала на дне повозки, которая всё же сорвалась с обрыва и сейчас на бешеной скорости неслась по косому склону вниз. Отстранённо я понимала, что происходит. Но что-то сделать я уже не могла. Из пореза на второй руке бежала кровь. Рана оказалась глубокой, сейчас вместе с кровью я теряла и последние силы.

Глава 11

Почему повозка не перевернулась в воздухе, почему нас не вышвырнуло и мы пережили это падение в бездну?

Ответов на эти вопросы у меня не было.

Впрочем, я их и не искала. Мне некогда было.

Очнувшись от громкого детского крика-плача, я не сразу поняла, где нахожусь. Первое, что почувствовала это боль в спине, и резко открыла глаза. Лил крупный дождь, он бил по лицу и мешал рассмотреть что-то вокруг. Но вот надомной кто-то склонился. Почувствовала прикосновения мокрых волос, снова открыла глаза. Это была девочка, лет семи, не больше. Она тормошила меня и показывала куда-то в сторону. В первые секунды промелькнуло чувство узнавания, её лицо мне показалось знакомым, хотя я понимала, что вижу её впервые. Раньше я никогда не жаловалась на память, но сейчас, когда воспоминания Иллирии и мои перепутались, я вполне могла ошибиться.

Девочка молча тыкала ручкой в сторону и пыталась меня поднять.

Но стоило только попробовать подняться, как пронзила жуткая боль. Казалось, что меня пропустили через мясорубку. Реально хотелось лечь и не двигаться вообще.

Но девочка была настойчивой. Она продолжала меня тянуть за руку и что-то мычать. Тут снова раздался детский плач, и я поняла, что не так.

Это не девочка плакала, это плакал младенец!

Тут же накатили воспоминания о том, где я и кто я. Смелости посмотреть за стенки повозки и узнать, чем закончилось наше падение с обрыва, у меня было ещё меньше, чем сил подняться. И всё же пришлось.

Превозмогая боль во всём теле, чуть приподнялась и посмотрела в ту сторону, куда указывала девчушка. Верриса лежала рядом, но не издавала ни звука и не двигалась, а между её ног лежал младенец.

Такой маленький, такой беззащитный. Крупные капли дождя смыли кровь с его маленького тельца. Но ребёнок, кажется, замерзал, его кожа синела прямо на глазах, а когда он отрывал ротик и истошно кричал, вождь почти душил его. Но мальчишка крутил головой, и лишь это спасало его от утопления. Это, и то, что он вряд ли уже успел научиться глотать. Я не знала, сколько времени была в отключке, и как давно Верриса разрешилась бременем, но нужно было что-то срочно делать.

Девчушка, растормошив меня, куда-то отползла. Я так и не решилась осмотреться, чтобы понять, где мы. Всё моё внимание было поглощено младенец. Но я лишь успела взять его на руки, как девчушка вернулась, таща за собой какой-то тюк. Он застрял, и девочка пыталась выдернуть его из узкой дырки между стенками повозки. Там была полость, в которой она и пряталась. Видать, она лежала на этом тюке во время пути. И вот сейчас она показывала мне, что там то, что мне нужно.

Также, перемещаясь на коленках по мокрому дну повозки, я дотянулась до тюка и резко дёрнула его на себя одной рукой. На сгибе второй руки у меня был младенец. От резкого толчка ребёнок закричал.

Всё, что было дальше, происходило будто не со мной. Потому что я сама вряд ли бы смогла так хладнокровно взять, данные мне девочкой, странные на вид ножницы из какого-то чёрного металла и перерезать пуповину. Потом прочистить ребёнку ротик и запеленать его вчистую, но тут же намокшую тряпицу, которую девчушка также достала из тюка, убрав туда обратно ножницы.

Зачем чистила ротик, если младенец уже и так кричал, я и сама не знала. Но делал всё это по молчаливой указке девчушки. Будто она уже не первый раз всё это проходила.

И уже после этого я решилась проверить, что с Веррисой. Ведьма лежала и не двигалась, мне было страшно думать, что она уже мертва.

Раскаты грома стихли, молнии уже не сверкали, где-то высоко над нами, сквозь чёрные тучи слабо пробивался свет молодой луны.

Верриса умирала, её грудь еле приподнималась и опускалась. И только это доказывало, что в её теле ещё теплится жизнь. После родов должен выйти послед, это я знала. А иначе нужно чистить женщину, я даже не представляла, что смогу это сделать. Мне нужна была её помощь. В нашем мире материнство и роды представлялись мне совершенно по-другому. Радужные картинки из альбомов моих подруг, да даже документальные фильмы про настоящие роды не дали мне по факту никакой нужной информации. В моём прежнем мире вся отвесность ложилась на медперсонал, а тут я столкнулась с реальностью, которая меня шокировала.

У меня на руках лежал младенец, а его мать испускала дух.

- Верриса? – позвала я ведьму. – Посмотри, он родился. Твой мальчик!

Я тормошила её в надежде, что новость о ребёнке заставит её найти в себе силы жить. Но ничего не происходило. Верриса не открыла глаза и не произнесла ни звука. Её грудь застыла на вдохе, а потом уже не опустилась. В этот момент я поняла, что всё кончено. Рыдания сдавили мне грудь.

Пусть Иллирия и не любила ведьму, но сейчас я оплакивала её.

Эта бешеная скачка закончилась не просто падение с обрыва, она унесла и жизнь молодой женщины. По сути, Верриса была старше дочерей графа всего на несколько лет. У неё могла быть другая жизнь, а всё закончилось здесь и сейчас.

Дождь потихоньку стихал. Младенец тоже утихомирился. Он прижимался ко мне, ища тепло и защиту. Девочка тоже смотрела на меня большими голубыми глазами, глазами своей матери. Её беленькие волосики были мокрыми и испачканы в крови и грязи. Когда-то чистенькое платье-сарафан и рубаха тоже были перепачканы.

При взгляде на неё захотелось срочно помыть и переодеть в сухое. Именно за эту мысль я и зацепилась. Мне срочно нужно было что-то сделать, чтобы не думать о смерти и о будущем, которого у нас троих, точнее, четверых, по сути, нет. Нам некуда идти.

Это у Веррисы был план, она знала наперёд, что случиться, продумал, как спрятать дочь, и сложила в дорогу нужные вещи. Она собиралась куда-то. В монастырь её повезли по приказу моей мачехи, это я уже поняла.

Мысль о мачехе тут же вернула в реальность, и я поняла, что оставаться рядом с повозкой нам нельзя. Если мы пережили падение с обрыва, то за нами могут прийти. Священник точно не пойдёт искать наши трупы, а вот дракан. Он воин, и он служит своему господину. Поэтому он будет искать нас! Живых или мёртвых, но пока не найдёт, не вернётся в замок.

Глава 12

Девчушка попыталась разбудить маму и тоже позвать пойти с нами.

- Оставь её. Мама уснула навсегда. Ей хорошо. Она не чувствует боли. А нам надо уходить! – начала я уговаривать девочку. – Тебе и братику нужно согреться и поесть. Оставаться здесь опасно.

Только говорила я зря. Девочка, поняв, что мама не проснётся, заплакала и не сдвинулась с места. Тащить её силком за собой я не могла. Лишь понадеялась, что она сама пойдёт, увидев, что я ухожу и уношу её брата. Времени на уговоры просто не было.

- Чёрт, да как же она отрывается! – заругалась я, когда у меня не получилось откинуть стенку повозки.

Я ведь точно знала, что она откидывается, но никак не могла найти крючки или крепления. С одной свободной рукой, и исполосованной спиной, когда каждое движение причиняет боль, я не могла управиться.

Младенец снова заплакал. И мне самой захотелось разрыдаться и воззвать к небесам! Душу так и разрывало:

«Богиня, где ты? Ты не это мне обещала!»

Я подняла голову и посмотрела на чёрное небо. Мои слёзы смешались с каплями дождя, а сил на то, чтобы выкрикнуть всю свою злость и обиду просто не было. Так и смотрела в чёрное небо, думая, что боги специально наслали тучи, чтобы не слышать обращённые к ним молитвы.

От мыслей о богах и тучах меня отвлекло какое-то движение. Опустила голову и увидела рядом девчушку. Она хлопала меня по руке и показывала на уже откинутый борт повозки.

- Да ты же моя умница! – похвалила я её. – Погоди, подержи брата, я спущусь, а потом заберу его и помогу тебе.

Так мы и сделали. Сначала спустилась я, перед этим пришлось замотать и завязать узами покрывало, чтобы закрыть израненную спину. Боль казалась уже привычной, и я старалась не обращать на неё внимание. А вот стоять босыми ногами на голых камнях было холодно. Попытки найти мою обувку не увенчались успехом. Наверное, и мои туфли, и платье из золотой парчи с меня сняли, перед тем как положить бездыханное тело в повозку. На мне сейчас была лишь разодранная на спине нижняя рубаха и двухслойный подъюбник.

И если первоначально я об этом не подумала, то стоя босыми ногами на камнях, я поняла, что в таком виде я далеко не уйду.

На руках у меня уже был младенец, а девчушка тащила тяжёлый тюк к краю повозки. Вот кто из нас двоих был более практичным.

Или же она была готова к чему-то такому?

Стоило подумать об этом и перевести взгляд с девочки на ведьму, как меня передёрнуло от пришедшей следом мысли.

«Нет! Верриса не могла знать, что всё случится вот так!»

Но то, что случилось дальше, доказывало, что я ошибалась.

Дотянув тюк до края повозки, девочка не спешила спрыгивать на землю. Она вернулась, снова нырнула с головой в узкую дырку в тайнике и вытащила оттуда что-то ещё. На прощание она поцеловала мать в лоб, застыла на какое-то время над бездыханным телом. Потом, сорвав с её шеи верёвку с кулоном, сломала его и начала вымазывать двумя руками белые волосы ведьмы, а потом и свои.

Наблюдая за происходящим молча, я убеждалась в том, что девочка чётко следовала какому-то плану. И я очень хотела бы, чтобы она поделилась им со мной. Но девочка не говорила, это я уже поняла, пришлось просто стоять и ждать, пока она не закончит начатое. Превращение из блондинки в брюнетку не заняло много времени. Странным было то, что непрекращающийся дождь не смывал эту «краску». Но вот куски кулона были полностью вымазаны, девочка ещё раз поцеловала маму в лоб и, прихватив с собой какой-то узелок, поползла ко мне.

Узелок оказался свёрнутыми плащами, а внутри лежали короткие кожаные сапожки. Причём две пары: маленькие и большие. Сапоги я надела сразу, а вот с плащом не спешила. Свой свернула в несколько раз и укутала в него младенца.

Пока девчушка обувалась и завязывала тесёмки плаща, ненадолго, прямо на считаные секунды, ну, может, минуту, из-за туч выглянула молодая луна. Но и этого времени мне хватило на то, чтобы осмотреться и ужаснуться.

Повозка сорвалась вниз и по крутому склону скатилась на широкую полукруглую каменистую площадку. И лишь каким-то чудом она остановилась, немного не дотянув до ещё одного обрыва. Там уже была отвесная стена, а внизу узкий каменистый берег и быстрая горная река с порогами и водоворотами. Стоило лишь посмотреть вниз, как у меня закружилась голова. Да упади мы отсюда, точно никто бы не выжил.

- Пошли! – сказала я, как только девочка была готова.

С направлением я уже определилась. Нам нужно было идти в противоположную сторону от того места, откуда мы прибыли сюда. Но девочка затормозила. Она начала тыкать рукой на повозку.

- Прости, но мама останется тут. Да, нужно её похоронить, но у нас нет времени. И тут кругом лишь камни. – попыталась я объяснить ей.

Но она меня снова не слушала, а потом и вовсе пошла обратно к повозке. Да вот только она не забралась внутрь неё, а начала толкать в сторону обрыва.

И тут меня осенило.

Ну конечно, выкрашенные волосы в чёрный цвет!

У Веррисы точно был план, и часть его состояла в том, чтобы скрыть, что я осталась жива. Ведьма наперёд знала, что с нами случится в эту ночь, и она не пыталась уйти от судьбы. Она готова была умереть, будучи уверена, что я позабочусь о её детях.

Времени на обдумывания этого у меня не было.

Пришлось поторопиться. Столкнуть повозку с обрыва оказалось просто, но лишь после того, как я поняла, что её тормозит. Она не сама остановилась. Несколько камней, сложенных друг на друга под передним колесом, стали ручным тормозом. И стоило лишь сдвинуть повозку чуть в сторону, как она сама покатилась к обрыву.

Думать о том, что Верриса, зная всё наперёд, приехала сюда и сложила эти камни стопочкой, я не хотела. Да опять же и времени не было. Стоило повозке упасть, как девчушка потянула меня прочь от этого места. Ни одна из нас двоих не стала подходить к обрыву и смотреть вниз.

Луна опять полностью скрылась за тучами.

Теперь мы были готовы к тому, чтобы покинуть это место.

Глава 13

Постепенно узкая каменистая дорога вела нас всё выше и выше. В какой-то момент я испугалась, что мы в итоге выйдем к той дороге, что вела на север в горы, там, где на границе людских земель кто-то когда-то построил монастырь. Тот самый, в который меня и велел сослать дракон.

Но пришлось довериться плану Веррисы и следовать тем путём, который показывала девчушка. И пусть девочка на вид была маленькая, но по действиям и взгляду я понимала, что первоначально ошиблась с определением её возврата.

Тяжёлая дорога, ноющее тело и непрекращающийся дождь должны были сломать меня окончательно. Снова появлялась мысль упасть и не ставать. Но младенец на моих руках и девочка, только что лишившаяся матери, заставляли меня двигаться.

Чтобы не думать о том, что нас ждёт впереди, я на автомате передвигала ногами и раскладывала по полочкам воспоминания. Не свои, а прежней хозяйки моего нынешнего тела. Воспоминаний было много и раньше у меня просто не было времени разобраться в них, или просто я не знала, что важное, а что нет. Например, до сегодняшнего дня имя ведьмы даже не всплывало, а сейчас я пыталась вспомнить всё, что касалось Веррисы.

Настоящая Иллирия не следила за жизнью любовницы своего отца, считая это ниже своего достоинства. Она просто делала вид, что Веррисы нет. Но какие-то даты всё же сохранились в её памяти. Граф построил отдельный дом и переселил свою любовницу в него десять лет назад. И если первая дочь графа и не провела бы параллель между некоторыми событиями, то я была старше и могла сложить два плюс два.

Верриса забеременела и поэтому переехала из замка в отдельное жильё. Получалось, что белокурая девчушка – это дочь графа и кузины его второй жены. Пока я об этом думала, память подкинула ещё одно воспоминание. В это же время и Леди Маргарет была беременная. Все ждали, что родиться мальчик, будущий граф. Но от Иллирии это скрывали, чтобы не расстроить. И по этому случаю отправили в столицу королевства, погостить к дальней родственнице по материнской линии. Это была её первая столь длительная и дальняя поездка. Тогда же она была представлена ко двору. Девочке прочили место одной из фрейлин. И пусть гордая старшая дочь графа Дорстен была ещё совсем юна, но место фрейлины при старой королеве не прельстило будущую графиню.

А по возвращении домой она узнала, что мачеха разродилась раньше срока, ребёночек был слабеньким и не выжил. После этого о новых наследниках уже никто говорил. Иллирию официально начали готовить к тому, что после смерти отца титул получит она и передаст его мужу.

В итоге Иллирия стала графиней Дорстен. Только это не принесло ей счастья, и она молила богов об иной судьбе.

И боги её услышали. Они заменили её на меня.

Меня отдали дракону-варвару на растерзание, меня он сначала превознёс как богиню, а потом втоптал в грязь прилюдно. Заставил довериться ему, а потом обесчестил, лишил всего и вышвырнул за ворота замка, как использованную вещь.

Вот только и я не соглашалась на то, что со мной случилось.

Подумав об этом, я снова возвела глаза к небу.

НА что надеялась и сама не знала. Боги были глухи ко мне.

Мы шли уже не по каменной тропе вдоль высокого берега реки, а чуть свернули в сторону к хвойному лесу. Сейчас вершины деревьев почти скрывали затянутое тучами небо и спасали нас от крупных капель дождя.

Девчушка, которую я уже мысленно признала сестрой, шла параллельно мне и на равных со мной тащила тяжёлый тюк. Мы волокли его по земле, так как не у меня, ни у неё не хватило бы сил закинуть его на плечо и понести. Всё же я надеялась, что и это ведьма предусмотрела, тюк выдержит и мы не растеряем по дороге наш скарб.

- Может, сделаем остановку и отдохнём хоть немного? – предложила я, видя, что и сестрёнка еле шевелит ногами.

Но та в ответ лишь отрицательно покачала головой и указала рукой вперёд и что-то промычала.

- Ты устала, я устала! – попыталась я настоять на своём.

Не отпуская тесёмку, девочка свободной рукой показала на младенца, приложила пальчики ко рту, а потом снова указала куда-то вперёд. Наверное, я уже плохо соображала, но сначала до меня не дошло, что она имела в виду. Тогда она ткнула пальцами в мою грудь, начертила в воздухе крест и снова приложила пальцы ко рту. Но в этот раз сделала вид, что ест, а точнее, сосёт их.

- Там еда для ребёнка! – осенило меня.

Мне даже в голову не пришла эта мысль. Точно младенца же нужно чем-то покормить! Ладно мы, я пока на адреналине и не чувствовала голода. Да и в тюке, который мы тащили, я была уверена, хоть что-то да найдётся съестное. Но чем кормить младенца? Молока у меня нет, это и так понятно. В нашем мире этот вопрос можно было бы легко решить, а тут, что делать?

Искать кормилицу?

Желание отдохнуть пропало тут же. Пока ребёнок спал, нужно было двигаться и дойти до того места, куда вела нас малышка.

Теперь уже не было сил даже на мысли. Мы шли и шли. Уже забрезжил рассвет. Небо хоть и было затянуто тучами, но просветлело и даже потеплело немного. О том, что вся одежда на мне давно промокла, я не думала. Из воспоминаний прежней хозяйки я знала, что Иллирия никогда не болела. Отец всегда гордо заявлял, что это кровь предков даёт силы и здоровье. Все графы Дорстен были долгожителями и умирали глубокими старцами. Правда, сам отец Иллирии нарушил это правило скоропостижно скончавшись.

Но об этом думать уже не хотелось.

Девчушка вдруг резко оживилась и даже ускорила шаг. Я сразу обратила на это внимание, так как она на несколько шагов обогнала меня. Пришлось прибавить скорость, чтобы догнать её. Уже даже хотела задать ей вопрос, увидев, как просветлело личико и даже появилась улыбка.

Но пришлось отложить вопросы, так как тропинка вдруг свернула вправо, и мы начали спускаться вдоль отвесной скалы. Приходилось контролировать каждый шаг, чтобы не соскользнуть в пропасть с левой стороны. Мы обогнули скалу и вышли к открытому участку высокого скалистого берега. За нечастыми деревьями виднелось какое-то строение.

Глава 14

Но младенец на руках не дал мне возможности опустить руки. Причём это было не в переносном смысле, ведь он и был у меня на руках. Поэтому пришлось отложить на потом истерику и желание пожалеть себя несчастную.

Нужно было брать на себя ответственность. Малышка и так сделал невозможное, она привела нас сюда. Так что теперь моя очередь сделать хоть что-то для них. Хотя бы самый минимум, накормить и найти хоть какую-то крышу, чтобы обсохнуть и согреться.

- Возьми брата! – велела я девочке, а сама вернулась за тюком, брошенным на тропе между деревьями.

Сестра аккуратно взяла меленького братика на руки. Она снова стала серьёзно непогодам и лишь изредка ещё шмыгала носом. Но уже не ревела навзрыд, и это уже было хорошо. Малыш на её руках быстро успокоился. Видать, почувствовал родную кровиночку. Но увы, я знала, что это ненадолго. Голод не тётка, и очень скоро младенец снова начнёт плакать, требуя, чтобы его покормили.

Притащив волоком тюк с нашими пожитками, я бросила его рядом с детьми и теперь уже пошла осматривать пепелище. Крона высокой сосны, хоть немного, но укрывала детей от дождя. Но это точно было неподходящее место для отдыха и сна. А нормальный сон нам был необходим. По крайней мере, мне. О том, что за месиво у меня сейчас на спине, я старалась не думать. Лишь надеялась, что в тюке ещё есть мазь, которой Верриса пыталась лечить меня.

Мне сложно было определить, поджёг ли кто-то строение или это случайно ударившая молния всё тут подпалила. Но крыша и все четыре стены небольшого строения были уничтожены огнём и уже обуглились. Мебель, которая была в доме, частично сохранилась, но покрылась копотью, а затем ещё и промокла. Не пострадал от огня только каменный камин с высокой трубой и со специальными крюками, чуть почерневший, но пригодный для приготовления еды. Разве что сухих дров не было, да и ему пока не из чего было готовить. Полки с продуктами, крупами, мукой и ещё с какой-то снедью были прикручены к стене, и сейчас это было рассыпано по каменному полу и представляло собой несъедобное месиво вперемешку с золой, сеном и грязью.

И всё же я опустилась на колени и попыталась хоть что-то выбрать из этой каши — малы. Тут ко мне присоединилась курица. Я аж чуть не завизжала от радости, увидев домашнюю птицу. Но эта нахалка не только лучше меня выбирала зёрнышки из грязного месива, но и легко убежала от меня, когда я попыталась её поймать.

Тут я поняла, что не с того начала осмотр. Поднявшись на ноги, я оставила дом, а точнее, каменную площадку, оставшуюся от былого строения, и пошла осматривать окрестность. Курица привела меня к сгоревшему курятнику и какому-то строению, в котором раньше держали какой-то скот. Для коровы это строение было маловато, а вот для козы вполне бы подошло. Но увы, пожар и тут почти всё уничтожил, а козы я так и не нашла.

Время шло. Мои поиски были безуспешными. Все строения из-за пожара лишились крыш и стен. Сам домик был построен посередине поляны, а вокруг лишь сосны с двух сторон, и невысокие отвесные горы с двух других. Вот к горам я и собиралась двинуться. Но курицу решила всё же поймать. Пусть для младенца она и не сойдёт для вскармливания. О том, что мясные бульоны не подходят для грудничков, я всё же знала. Но в хозяйстве курица лишней не будет, если что мы суп из неё сварим и съедим.

Гонки за курицей почти увенчались успехом, но в самый последний момент, когда эта ощипанная кудахтал-ка, была уже почти у меня в руках, я поскользнулась и шмякнулась лицом вниз. Курица невысоко, но взлетела и перемахнула через обуглившуюся стену небольшой пристройки к дому. Это было что-то типа сарая с задней стороны дома. Подняв голову, я осмотрелась и увидела заднюю стенку камина. Наверное, здесь хранился какой-то рабочий инвентарь. То, что было деревянным, сгорело, а вот металлические части валялись тут и там. Вот об одну такую я и зацепилась, когда попыталась подняться на ноги.

Снова шмякнулась и не выдержала! Нервы сдали, слёзы покатились градом, от неудачного падения, спину снова начало ломать. Пользуясь тем, что малышка меня не видеть, я разрыдалась. Тихо глотала слёзы и со злости стукнула каблуком сапога по круглой железке, желая отшвырнуть её куда подальше.

Только она не отлетела.

Звякнула, перевернулась на другую сторону и осталась лежать на месте. Вытерла глаза, думая, что мне просто показалось. Но кольцо всё так же лежало на том же месте. Я перевернулась и рукой дёрнула за него. Никакой реакции. Оно было, будто вручено в каменистый пол. Но я же понимала, что не могло оно быть тут случайно.

Это была ручка!

А значит, подо мной была дверь!

Забыв про боль в спине, про слёзы, я ринулась к девчонке. Ведьма должна была рассказать дочери о тайнике. Она дала ей чёткие указания. И про тайник девочка должна знать. Наверное, она просто забыла о нём! Успокаивала я себя.

Под ногами у меня снова мешалась курица, но я уже не обращала на неё внимание. Подлетела к девочке, забрала младенца и потащила её в задней части дома.

Подвела к тому самому месту, где только что нашла тайную дверь и показала.

- Ты знаешь, как её открыть? Там что-то должно быть. Твоя мать тебе показывала, как отрыть туда дверь? Подумай хорошо, вспомни. Верриса должна была тебе показывать или рассказывать про это место!

Но с каждым моим вопросом глаза девочки становились всё больше и больше. Это убеждало меня, что про эту дверь ведьма не рассказала дочери. Возможно, она и сама о ней не знала.

И снова я была в тупике. Мне казалось, что ключ к нашему спасению где-то совсем рядом, он у нас в руках, но мы его не видим.

- Держи ребёнка. Я принесу тюк, и мы будем искать то, что нам поможет. Верриса не могла не оставить нам запасной вариант.

Час спустя я вытряхнула и трижды перебрала всё содержимое тюка. Но ключа к тайной двери так и не нашла. Младенец снова проснулся и заплакал.

Его нужно было срочно покормить.

Но чем?

Глава 15

Потом мне стало стыдно, когда ответ на этот вопрос дала молчаливая дочка Веррисы. Стоило лишь мне произнести вслух свой вопрос, забрав у неё ребёнка и пытаясь успокоить его.

- Прости, маленький, но я не знаю, чем тебя накормить. – старалась я говорить спокойно, надеясь, что мой голос успокоить мальчика. – Твоя мамочка уже на небесах, а у меня просто нет того, что тебе сейчас нужно. Прости, мне совсем голову переклинило с этой тайной дверью. Нужно было о другом думать. Только время зря потеряла.

Только ребёнок не успокаивался. Он перекрикивал меня.

Ругать себя было без толку. Решила, что нужно хотя бы напоить его. Пока осматривала то, что осталось после пожара от дома и строений вокруг, а потом ещё гонялась за курицей, я что-то такое видела. Какой-то источник воды. Но на фоне непрекращающегося дождя я не придала этому значения.

Напрягла память, осмотрелась по сторонам и вспомнила.

Небольшой колодец, он ещё был накрыт чем-то, но я подумал, что это именно колодец из-за ведра на верёвке, валяющегося рядом.

- Так, подержи братика! – отдала я девочке младенца и указала на заднюю стенку каменного очага. – Садись сюда.

В стенке были какие-то клюки. Увидев их, я поняла, что нужно сделать в первую очередь. Когда руки заняты, то времени на дурацкие мысли просто нет. За считаные минуты я соорудила из подручных средств навес, для этого достаточно было найти две длинные палки и стащить с полусгоревшей кровати тонкий, но плотный матрас. Из него получилась небольшая крыша.

- Вот уже лучше! – постаралась улыбнуться я, убрав прилипшие мокрые волосы с лица девочки. – Посиди с братиком, попробуй его успокоить, а я принесу воды. Хоть напоим его. А потом уже будем думать дальше, чем накормить.

Девчонка что-то промычала, но я уже пошла к колодцу. Но и там меня ждала напасть. Верёвка почему-то оказалась короче, чем нужно было, чтобы зачерпнуть ведром воду. Пришлось снова искать палку и теперь уже привязывать в ней верёвку.

Вода в колодце была лядиной. Это я поняла, сделав несколько глотков. Вот уж не думала, что в дождливую погоду меня саму одолеет жажда. Но стоило лишь увидеть чистую воду, как до безумия захотелось пить.

Отпила и поняла, что такой водой ребёнка поить нельзя. А стало быть, придётся греть её. В тюке среди вещей Веррисы я видела огниво. Что это такое и как им пользоваться, я уже знала, тут и память Иллирии помогла, да и опыт добывания огня в реальной жизни я уже пробрела, причём в обоих мирах.

Дело было за малым – найти сухие дрова.

Каково же было моё удивление, когда, вернувшись к детям, я увидела, как девочка пытается накормить брата из какого-то сосуда. Присмотрелась и поняла, что это костяной рожок. Как я просмотрела его, перебирая содержимое тюка, я так и не поняла. Но пока было загадкой, что там внутри.

И что бы это ни было, но младенцу это не понравилось.

Пришлось забрать рожок и проверять содержимое и разбираться, почему младенец не хочет это есть. Ведь если Верриса знала, что так случиться, то должна была позаботиться о еде для младенца. Конечно, она могла посчитать, что наличие козы и провианта в доме нас спасёт. Но всё случилось по-другому.

Девчонка молодец, что вспомнила, чему её научила мама, да вот только растёртый порошок, смешанный с простой дождевой водой, не желал растворяться и ребёнок не мог его сосать, так как один комок застрял прямо в импровизированной соске. Конструкция этой детской бутылочки была проста. Это был рог какого-то животного, вероятнее всего, коровы. Кончик его был спилен, внутрь заложили кусочек ткани, и именно он торчал из отверстия и служил соской. Сверху «бутылочка» закрывалась пробкой.

Вот с порошком и вправду было туго. Когда я спросила у девочки, где она его взяла. Та достала кожаный мешочек на шнурке из-за пазухи.

«Вот уж и вправду, всё самое ценное ношу с собой!» — подумала я.

При этом я хорошо помнила, как девочка сломала кулон, висевший на её шее, и «перекрасила» себя и маму.

Из чего была сделана эта «детская смесь», я не знала, но и её нужно было экономить. Поэтому содержимое рожка выливать не стала. Решила, что нагрею воду, разведу новую порцию и добавлю в неё эти комочки. А пока попыталась напоить малыша тем, что получилось. Занятый процессом, он на какое-то время смолк.

За сухими ветками пришлось идти в перелесок. Нужно было найти хоть сколько-нибудь, чтобы разжечь огонь. А потом уже можно будет выбрать что-то из заготовленных дров. Старалась делать всё как можно быстрее. Но мне казалось, что если посмотреть на меня со стороны, то можно подумать, что кто-то включил медленную перемотку. Но я поставила себе установку и двигалась, пусть медленно, но делала то, что нужно.

А иначе бы просто рухнула без сил.

И тогда всё было бы бессмысленно. Переселение в этот мир, жертва, принесённая Леди Иллирией ради её людей, позор и боль, пережитая там у алтаря, не тогда, когда меня полосовали плетью, а когда дракон отказался от меня, поверив колдуну, безумная дорога и смерть ведьмы.

А главное, мой ребёнок и дети Веррисы. Мысли о них заставляли двигаться и что-то делать.

И вот наконец-то, к тому времени, когда дождь почти закончился, я смогла разжечь огонь. Смогла приготовить новую смесь, накормить младенца и даже для девчушки и себя заварила листья смородины, вместо чая. И случайно в том, что осталось от ведьминых припасов и что было рассыпано на полу, нашла закатившуюся под кровать маленькую кадушку мёда.

Девчушка была на седьмом небе от счастья. А я, воодушевлённая этой находкой, пролазила на коленках по всему периметру дома и нашла ещё связку сушёных грибов, и мешочек с какой-то крупой, он хоть и просыпался, но всё же это было лучше, чем ничего. Это богатство оставила на вечер, решив сварить похлёбку. Заниматься готовкой сейчас просто уже не было сил.

Дождь стихал. Младенец спал. Его сестрёнка тоже придвинулась поближе ко мне и посапывала. Откинувшись спиной на каменную стенку очага, я тоже клевала носом. Небольшой костерок догорал. Но солнце, начавшее проглядывать сквозь тучи, прогревала воздух, и я решила, что пока можно и не подкидывать дрова.

Глава 16

Сон как рукой сняло. Голос священника было еле слышно, и я бы могла его совсем не услышать, если бы ветер не дул именно с той стороны.

- Просыпайся! – растормошила я сестру.

Теперь уже всё границы между нами были стёрты. И как бы настоящая Иллирия ни относилась к детям любовницы своего отца, меня это уже не волновало. Они мои сестра и брат, и я в ответе за них.

- Держи братика. – отдала я сестре ребёнка.

Она прижала малыша к себе и хлопала глазками, пытаясь понять, что случилось. Скорее всего, она уже крепко спала и не слышала голос священника. Но как бы мне ни хотелось, чтобы это был лишь сон или галлюцинации, но выглянув из-за очага, я убедилась, что ещё не свихнулась и мне не мерещатся голоса.

В голове не укладывалось, как они нас нашли?

Почему-то была уверена, что это не священник решил продолжить поиски, а именно дракан. Зачем ему это было нужно, я не понимала.

Но нужно было срочно решать, где прятаться.

Нельзя было допустить, чтобы нас нашли.

Дракан и священник были ещё далеко, но довольно быстро приближались. Время утекало сквозь пальцы. Затоптав и разбросав в разные стороны остатки нашего костерка, я осмотрелась вокруг и поняла, что допустила огромную ошибку, оставшись тут возле дома. Мы были на открытой местности и даже если бы двинулись к горам или лесу, нас могли увидеть.

Почему я не подумала об этом раньше?

Расслабилась! Решила, что больше неоткуда ждать беды, всё самое плохое уже случилось. Даже дождь наконец-то закончился. Но вот новая напасть!

Пока нас скрывала каменная стена очага. Но это ненадолго. Двое мужчин приближались, и снова ветер донёс голос священника. Слов я не разобрала. Порыв ветра прошёлся по земле и маленьким уголькам от нашего костра. Они не хотели тухнуть, пришлось залить их водой из ведра.

И тут мне пришла бредовая мысль. Колодец!

Страшно было представить, как потом из него выбираться.

Но ничего другого мне в голову не пришло.

Либо просто сдаться на милость этим двоим, либо попытаться хоть что-то сделать. Стараясь держаться так, чтобы меня не было видно с тропы, я добралась до колодца и сдвинула заслонку, посмотрев вниз. В лицо мне сразу ударил холодный воздух.

Когда закидывала ведро, доставая воду, поняла, что вроде как колодец неглубокий. Но сможем ли мы продержаться в холодной воде длительно время? Мы с сестрой, возможно, да, а младенец?

И снова вопрос, как потом выбираться из каменного мешка?

Да, есть верёвка, но хватит ли её, и за что цеплять. А если оставить её тут, это может привлечь внимание дракана. Они ведь могут осмотреть тут всё.

Но даже если всё получится, мы спрячемся, они не найдут нас, а мы застрянем в колодце и не сможем выбраться. Тогда что?

Поняла, что это возможно медленная смерть, и осознала, что не могу решиться на это. Это в книжках и фильмах, всё просто и риск – благородное дело. И бредовые идеи могут спасти жизнь. Но в реальной жизни принять решение за троих я не смогла.

На моих весах «против» перевешивало «за».

Одна жизнь или две? Мне пришлось выбирать, кого спасать.

Выбор оказался прост. И пусть нас было уже двое, но купить жизнь моего ещё нерожденного ребёнка ценой жизни двух других детей, я не могла.

Вернувшись к месту, где оставила детей, я взяла сестру за плечи и начала говорить, глядя ей в глаза.

- Так слушай меня внимательно! Они не знают ни о тебе, ни о брате. Они ищут меня. У дракана приказ доставить меня в монастырь, и, наверное, наша уловка с волосами не помогла. Может, они не нашли повозку и твою маму. – старалась говорить спокойно и уверенно.

Но с каждым моим словом девчушка всё больше и больше порывалась что-то промычать, остановить меня. Только вот времени на то, чтобы попытаться понять её или уговаривать у меня не было. Она уже поняла, что я собираюсь сделать, из её глаз полились слёзы, а я продолжала говорить.

- Ты молодец, ты всё сделала правильно. Если бы ни ты, то мы бы не пришли сюда. Но сейчас мне придётся пойти к ним. А ты останешься здесь. Я подожду, когда они подойдут ближе, чтобы они меня точно увидели, и побегу вон туда. – показала я в сторону, куда вела широкая, явно ранее используемая для повозок, дорога от дома. – Уверена, эта дорога приведёт меня к реке. Я попробую уплыть. Не бойся, я хорошо плаваю.

Приходилось уверенно врать и сочинять на ходу. Но мне нужно было успокоить сестру. Поэтому приходилось верить самой, что всё получится.

- Я уведу их, а ты должна будешь позаботиться о брате. Тут оставаться опасно. Когда убедишься, что они пошли за мной, тогда иди к тем горам. И найди место, где спрятаться. Ты умничка, уверена, ты всё сможешь! – напутствовала я и вселяла в сестру уверенность.

То чувство, которого так не хватала мне самой.

Голоса снова послышались. Теперь уже я расслышала и голос дракана.

Девчушка вздрогнула, услышав его.

- Не бойся, он меня не убьёт. У него приказ доставить меня в монастырь. – успокоила я её. – Он служит своему хозяину и хочет выполнить приказ. Клятва не даёт ему возможности отступиться. Но он не хочет моей смерти!

Вслух сказала одно, а мысленно добавила: «— Моей смерти точно желает кто-то другой! Или другие! Но им придётся подождать ещё. Сегодня я умирать не собираюсь!».

Ты всё поняла? Клянись, что дождёшься, пока они не скроются из виду, подождёшь немного и пойдёшь вон туда! – снова указала на горы.

Девчушка кивнула и, шмыгнув носом, что-то промычала с закрытым ртом. Братик её спал, и хотя бы это радовало. Прощаясь с ними, я вытерла слёзы на щеках сестры. Поцеловала младенца в лоб и улыбнулась, снова посмотрев на такую худенькую, маленькую, и при этом такую сильную духом девочку.

- Я рада, что у меня есть такая сестрёнка, как ты. Береги брата!

Глава 17

Высматривая из-за очага две приближающиеся фигуры, я быстро сложила всё обратно в тюк и, завязав шнуровку, надела её на свободное плечо сестрёнки.

- Запомни, лишь когда они скроются вон за тем поворотом, тогда и побежишь к горам. – давала я последние наставления. – Если к вечеру не вернусь, костёр не разводи, это может привлечь кого-то. Ночью дым хорошо виден издалека. Похлёбку из крупы и грибов сваришь утром, но костёр сразу потуши, как сваришь. Чтобы быстрее сварилось, крупу предварительно замочи. Поняла?

Девчушка кивала, одновременно и соглашаясь и не соглашаясь. Она снова что-то пыталась промычать, но я прикрыла её рот ладонью.

- Они уже близко, а у драканов слух не как у простых людей. – напомнила я ей и сама перешла почти на шёпот. – Они хоть и полукровки, дети, рождённые простыми женщинами от драконов. Но в них драконья кровь и они другие.

Произнесла это вслух и задумалась, может, и мой ребёнок будет не драконом, а драканом. Ведь его отец дракон, а я человеческая женщина. Может, из-за этого колдун его не увидел, не почувствовал.

И снова голос священника напомнил мне, что они уже близко.

- Погодите, господин дракан! – запыхавшись, кряхтел священник, оступился, упал и закряхтел ещё громче. – Господин дракан, помогите мне, я, кажется, всё-таки ночью при падении с повозки повредил ногу! А-а-ай, как больно!

Дракан вернулся за священником и помог ему подняться. Но идти дальше старик в рясе отказывался. Он уселся на пенёк и начал причитать.

- Ну вот куда мы идём? Кого мы ищем. Вы же видели то, что осталось от повозки после её падения. А дальше по реке наверняка найдётся труп Леди Иллирии. Если кто и выжил бы, то ведьма! Но и она, скорее всего, издохла. Господин дракан, давайте вернёмся уже в замок. А если хотите, вы можете спуститься к реке, уверен, там будет кровь молодой графини. Вы же сами нашли нож, а на нём была её кровь. Даже дождь не смог её смыть.

С каждым словом священника во мне пробуждалась надежда. Так хотелось, чтобы эти двое развернулись и ушли обратно туда, откуда пришли. Пусть вернуться в замок и скажут дракону, что я умерла.

Но дракан не поддавался на уговоры священника. Как будто он чувствовал, что я не умерла, что я рядом. Что-то заставляло его продолжить поиски.

- Старик, ты оставайся тут, а я пойду дальше. – сказал дракан. И двинулся прямиком в нашу сторону.

Неосознанно рука легла на плоский живот.

«Может быть, он чувствует тебя? Сына своего хозяина!» — мелькнула мысль.

В животе тут же потеплело, и это тепло отразилось в ране на ладони, о которой я совсем уже забыла. И хоть сейчас было совсем не время разглядывать предсмертный подарочек ведьмы, я уставилась на свою руку. И поняла, что я забыла про эту рану именно потому, что она затянулась. То есть не просто не болела, а клейма почти не было видно. Но сейчас стоило моему маленькому чуду откликнуться, как на тыльной стороне ладони начал проступать какой-то рисунок.

Сестрёнка, увидев мою ладонь тут же практически всучила мне братика в руки, а сама рухнула на колени и начала что-то искать, ползая по каменной плите с кольцом. Я смотрела на неё как на сумасшедшую. Облазив всю плиту и не найдя того, что искала. Она начала осматривать всё вокруг.

Дракан приближался. Пора было уже бежать в сторону реки, но я не могла этого сделать с ребёнком на руках. Одной рукой я прижимала к себе младенца, а второй резко развернула девчонку лицом к себе.

- Так успокойся! – остановила я девочку. – Что бы ты ни искала, это подождёт! Возьми брата и

Я недоговорила, девчонка начала тыкать пальчиком пальцев на стену очага чуть левее моего плеча.

- Да, дракан уже совсем рядом и мне нужно уже бежать!

Девчонка мотала головой и отказывала взять братика на руки.

Я повернулась, чтобы выглянуть и убедиться, что дракан уже вышел из леса. И тут увидела на каменной стене очага что-то знакомое. Девчушка тут же подсказала мне, тукнув пальчиком в мою ладонь.

Ну конечно, рисунки были похожи. Действуя чисто по наитию, я приложила ладонь и застыла в ожидании. По внутренней стороне ладони будто пробежался огонь. Послышался тихий щелчок.

В одно мгновение небо потемнело, набежали тучи и снова раздался гром и сверкнула молния. Но именно эти звуки непогоды приглушили раздавшийся скрежет, когда плита под нашими ногами начала подниматься. Кольцо, ранее привлёкшее моё внимание, вдруг исчезло. Плита поднималась медленно и лишь с одной стороны, как раз с той, где мы сделали наш навес. Вот щель стала достаточно большой, чтобы в неё смог протиснуться ребёнок. А именно худенькая маленькая девочка.

- Скорее туда! – подтолкнула я сестрёнку. – Спускайся аккуратней, там должны быть ступеньки, но мало ли. Как почувствуешь пол, дай знак, я передам тебе братика.

Девчушка тут же сообразила, что нужно делать. Она полезла в каменный просвет, а следом за ней потянулся наш тюк. Ведь верёвку со своего плеча она так и не сняла. Но тюк оказался шире продолговатого отверстия. Снова начавшийся дождь быстро намочил мою, ещё не до конца просохшую, одежду. Но мне приходилось ждать, пока медленный механизм сработает. Потому что стоило лишь убрать руку, как плита начинала опускаться. Вот малышка справилась с тюком, затащив его внутрь, и протянула руки, готовая забрать братика.

- Погоди. Пусть ещё немного поднимется плита, и я смогу убрать руку. – просила я, а сама периодически выглядывала из-за стены очага, контролирую расстояние между нами и драканом.

Начавшийся дождь не заставило воина остановиться и не замедлил его шаг. Дракан чётко шёл к цели. Он направлялся к дому, к тому, что от него осталось, а именно к каменному очагу, за которым мы прятались.

А я прижимала руку в каменной стене, и едва ощутимая боль в ладони становилась нестерпимой. Как тогда, когда ведьма брала с меня клятву.

Моё сердце отбивала шаги дракана. Каменная плита-дверь всё медленнее и медленнее поднималась, и в какой-то момент будто застряла. Подъёмному механизму что-то мешало, что-то прощёлкивалось и он застопорился.

Глава 18

Плита опускалась, давление было уже ощутимо, и треск механизма усилился. Всё происходило будто в замедленной съёмке, и при этом я знала, что промедление — это верная смерть. Ноги я уже спустила, и они висели в воздухе, но вот грудь и бёдра еле протискивались. Пришлось убрать руку от живота и начать ею отталкиваться, чтобы ускориться.

Дождь забарабанил крупными каплями по камням, ветер разошёлся и сшиб палку, которую я ранее поставила, как опору, для нашего импровизированно навеса. Вода, собравшаяся в ткани навеса, хлынула мне в лицо, я сделал последний рывок, содрала кожу с подсохших ран на спине и в последний момент рухнула в пустоту. В кратковременном полёте успела перевернуться и упасть не лицом или на спину, а приложиться правой одной стороной, и рассмотреть узкий просвет меж каменных плит. И, прежде чем плита дверь совсем опустилась и просвет схлопнулся, я заметила над собой знакомое металлическое кольцо, оно поблёскивало и медленно утопало в каменной плите. Тут же в моей голове промелькнула картинка, что вот сейчас оно снова поднимется и снова окажется на поверхности.

- Кольцо! – крикнула я и попыталась подняться, чтобы ухватиться за него, но поскользнулась на мокром каменном полу, и второй раз упала на спину.

Новая волна боли лишила меня чувств.

Но ненадолго.

Боль же и вернула меня в сознание.

Кромешная тьма сначала испугала. Но тихое дыхание рядом дало понять, что я всё же не умерла. Раны на спине снова вскрылись и кровоточили. Я не двигалась, но сразу почувствовала, что лежу на пропитанной кровью тряпке, бывшей когда-то чистым покрывалом.

Почему-то в этот момент вспомнились шёлковые простыни и покрывала в спальне графа и графини Дорстен. Дракон был доволен тем, что на белой простыне была кровь, подтвердившая невинность его невесты-графини. Потом белые простыни сменили на красные, почти алые, цвет рода огненных драконов Роверроса. Теперь-то я поняла, что это цвет крови.

Уже тогда это был знак, но я его не поняла, за что и поплатилась.

Вспоминать, до какой степени я ошиблась, доверившись дракону, было и больно, и глупо. Я лежала не пойми где, в луже собственной крови и жалела себя, вспоминая свои ошибки, а где-то рядом в темноте сидела маленькая девочка и ждала, когда же я вспомню о ней и её братике.

И снова мне стало стыдно перед ней.

Порой мне казалась, что она ведёт себя совсем никак ребёнок.

Это заставило взять себя в руки.

Оттого что я буду лежать тут, раны не затянуться сами, да и не стоит задерживаться у двери. Нужно осмотреться и поискать второй выход.

Стараясь не обращать внимания на боль, я поднялась. Сначала села, а потом уже попыталась встать на ноги. Девчушка, видать, уже привыкла к темноте или по звукам поняла, что я встаю. Она ухватила меня за руку и потянула вниз, но я в который раз не прислушалась к ней, за что и поплатилась новой шишкой на голове.

- Ай-чч! – зашипела я, потирая затылок.

Оказалось, что высота потолка тут была не такой, как я предположила. Но это и объясняло, почему мы не убились обе, прыгая сюда.

Но и в этот раз мне не дали время на жалость к самой себе. Сестра уже пихала мне в руки свечу и огниво. Пока я была без сознания, она достала их из нашего тюка. О том, что запасливая ведьма положила нам свечи, я знала. Ведь недавно сама перебирала всё содержимое тюка. Добыть свет получилось не сразу. Но недолго промучившись, я всё же это сделала.

Пламя свечи осветило каменный мешок, и я даже испугалась, решив, что мы застряли в каменной могиле. Но это были преждевременные и ошибочные выводы. Из «прихожей» был узкий проход в другое, более просторное помещение, он был сбоку в одной из четырёх стен. Но от пламени свечи на стены ложились наши же тени, и с первого взгляда проход можно было не заметить. Но что я увидела сразу, так это кольцо на каменном потолке. Оно всё же свисало с этой стороны. За это нужно было благодарить не меня. В кольце торчал детский сапожок. Дочка Веррисы не только задержала его, но и застопорила, пожертвовав своей обувкой.

- Мы что-нибудь придумаем и вернём тебе твой сапожок, ну или достанем тебе новые. – кивнула я сестре. – Ты молодец!

Брата девчушка уложила на наш тюк. Держать его на одной руке и что-то делать второй ей было сложно. Младенец хоть и был некрупным, но и она сама была ещё ребёнком.

Сориентировавшись в пространстве и определив направление, я начала действовать. На время вручила девчушке свечу, взяла мальчика на руки, поудобнее расположила его на одной руке, а потом забрала свечу и двинулась к проходу в стене.

- Пошли осмотримся. – попыталась улыбнуться я и тут же добавила, решив предостеречь и сестру, и себя. – Смотри под ноги, могут быть ступеньки, и не отставай.

Девчушка кивнула, а я, пригнувшись, приподняла руку со свечой вверх, чтобы видеть дальше, и протиснулась в каменный проход.

Тут же услышала за спиной шуршание, резко остановилась, не сразу поняла, что это. Пришлось чуть посмотреть назад. Девочка тянула за собой тюк.

- Оставь его. Сначала осмотримся, а потом я вернусь за ним. – предложила я.

Но девочка не согласилась со мной, и в этот раз я всё же не стала с ней спорить. Как оказалось, уста младенца и вправду глаголят истину, хотя как раз её уста снова молчали. Но либо она всё же знала о том, о чём не знала я, либо у неё был очень сильно развит дар предвиденья или банальное чувство самосохранение.

Поэтому я кивнула и сказала.

- Если идти придётся далеко, то поменяемся, ты возьмёшь братика, а я потащу тюк.

Но идти далеко не пришлось. И ступенек не было. Хотя потолок и стал выше, но за счёт того, что мы спускались по наклонной. Несколько раз я чуть не упала, поскользнувшись на чём-то. Только падать было некуда. Потолок поднимался, а где-то на середине пути стены будто начали сдвигаться, и проход сужался. Последние несколько метром шли уже боком.

И вот мы вышли из каменного прохода и оказались в круглой комнате.

Глава 19

То, чего я так боялась, случилось. Пусть в нашем колодце и не было ледяной воды даже по колено, но всё же мы оказались заперты в круглой комнате с каменными стенами.

Попытки найти выход оказались безрезультатными.

Снова зажгла свечу и прошла с ней по кругу несколько раз. И если бы сестра с братом не сидели напротив того места, где несколько минут назад был проход, то сама я бы не смогла определить, откуда мы пришли.

Радовало лишь то, что воздух сюда как-то поступал. Мы не задыхались от нехватки кислорода. Мебели здесь не было. В центре было каменное возвышение прямоугольной формы. Если бы на этом возвышении не было деревянного настила, то я решила, что это жертвенник. Уж больно это место походило на тайное убежище колдуна или настоящей ведьмы.

Но никаких признаком колдовских ритуалов здесь не было, ни пентаграмм на стенах и полу, ни черепов, ни пучков сухих трав и прочего. Даже ведьмовского очага, чтобы варить зелья, не было.

Зато было кое-что другое. В одном месте в потолке были тонкие щели, из них струился слабый свет. И что ещё более важное, из этой же щели дождевая вода стекала по стене в большую каменную полукруглую чашу и была вполне пригодна для питья. Переполняя чашу, вода стекала вниз и сквозь щели в каменном полу уходила в землю.

Чтобы не свихнуться от мыслей о безысходности, я занялась бурной деятельностью. Первым делом занялась приготовлением смеси для кормления младенца. Благо всё необходимое у нас было. И опять же благодарить за это нужно было девчушку, имени которой я так и не знала. Когда же я спросила её имя, она в ответ лишь промычала, что-то непонятное.

- Хорошо, потом ты мне его напишешь, уверена, Верриса научила тебя читать и писать. А пока я буду звать тебя просто сестрой.

Девчушка кивнула, в знак согласия, и помогала мне во всём. Костёр мы, конечно же, не разводили, но немного воды смогли нагреть в металлической кружке прямо над свечой. Чуть погодя я поняла, что не так в этой каменной комнате. Тут не было холодно. Вода в чаше да была прохладной. Но вот в самом помещении не чувствовалось сырости и затхлости. Воздух был сухой и нехолодный. Это сильно диссонировало с темнотой и каменными стенами.

После недолгого пребывания в этой комнате-склепе глаза привыкли к полумраку, и я решила экономить свечи. Тусклого света с потолка над купальней вполне хватало, чтобы различать предметы и видеть стены.

Перед кормлением распеленала малыша. Обтёрла его влажной тряпицей, стараясь не заморозить, растёрла сухой и запеленала в чистую пелёнку. Которую сестра пыталась дать мне ещё ночью. Плащ теперь можно было расстелить и просушить на деревянном настиле.

Потом, пока кормила малыша, обдумывала, что делать дальше. В тюк Верриса, помимо всего прочего, сложила лекарства и мази, так что можно было заняться своими ранами. Но на это ещё нужно было решиться. Простенькое верхнее платье для меня также было в тюке, но пока оно ждало своего времени. Видать, время пришло.

И в этом мне тоже помогла сестра. У нас не было часов и казалось, что время остановилось. Лишь когда просвет в потолке стал почти еле различим, я поняла, что солнце село. К этому времени, мы с сестрой многое переделали.

Я всё же решилась и кое-как искупалась в прохладной дождевой воде, после чего сестра обработала мою спину мазью. Её мы тоже искупали. Даже прополоскали наши грязные юбки. А затем раскидали их по комнате в надежде, что они всё же просохнут. Воздух всё ещё был тёплым и сухим.

Как такое было возможно, я не понимала. Но даже не пыталась найти этому логического объяснения. Просто пользовалась тем, что имела.

Полумрак спасал от стеснительности, и я не обращала внимания на привитые Леди Иллирии с детства правила. Это же касалось и всего остального. Через пару часов снова покормили малыша. Сами же довольствовались размоченной крупой и мёдом. Увы, возможности развести огонь и сварить хоть что-то у нас не было. Так что ложились спать, можно сказать, на пустой желудок, с мыслью, что утро вечера мудренее.

Мы втроём легко разместились на деревянном настиле. Я лежала на животе с одного краю, а сестра с другого. Младенец лежал между нами. Перед тем как лечь, сестра снова нанесла мне на раны заживляющую мазь и оставила открытой.

Она уснула быстро, а я ещё долго лежала и смотрела на них, думая о них, о себе, о том, что ждёт нас завтра. Помня о том, что плохие мысли материализуются, я старалась не думать о плохом. По итогу долгих раздумий решила, что, как только проснусь, начну поиски выхода.

Ведь не может такого быть, чтобы его не было!

Если закрывается одна дверь, то обязательно открывается другая. Просто я пока не вижу эту дверь, или вижу, но мне и в голову не приходит, что это она и есть.

Задремала под звуки дождя, мысленно продолжая строить планы, почему-то мне в голову пришла мысль, что первым делом после того, как выйдем на поверхность, нужно найти козу. Не сгорела она, её кто-то увёл. Курица сбежала, а козу украли. За поисками воображаемого козьего вора я и не заметила, что дождь прекратился.

Всё вокруг погрузилось в кромешную темноту и тишину.

Сколько продремала, не знаю, но что-то заставило меня проснуться.

По спине будто провели тёплой, даже горячей рукой и что-то засветилось жёлто-красным цветом. Это что-то разбудило не только меня. Оно привлекло внимание проснувшегося младенца, и малыш заинтересованно смотрел мне за спину.

Глава 20

Чтобы лечебная мазь лучше впитывалась, и раны быстрее зажили, спину оставили открытой. Проснувшись, я реально почувствовала тепло на коже. Сначала я не двигалась из-за страха. Реально было страшно повернуться и увидеть того, кто разбудил меня и малыша. Я лежала и старалась дышать ровно, притворяясь всё ещё спящей. Даже глаза закрыла, и будто во сне положила руку так, чтобы в случае необходимости, столкнуть сестру, а самой схватить брата.

В этот момент тепло снова прошлось по открытой спине.

Прислужившись к своим ощущениям, я поняла, что движения тёплой руки не прямые. Казалось, будто это вовсе и не рука, просто сложно было бы выводить такие восьмёрки ладонями. Будто невидимый факир показывал представление, рисуя огненных змеек на моей спине.

В голову лезли странные мысли и предположения, кто это или что?

Радовало одно. Это светящееся нечто вроде как не собиралась нас убивать. Наоборот! Тепло, а в некоторых местах даже жар, ослабляли боль.

Странный огненный заживляющий массаж прервала проснувшаяся сестра. Сестра резко села и вскрикнула, уставившись на мою спину. Она спугнула огненного врачевателя и переполошила братика. Малыш заплакал, и мне пришлось тоже «проснуться», чтобы успокоить его.

На какое-то время круглая комната снова погрузилась в кромешный мрак. Даже из щелей в потолке над чашей с водой не проникал свет. Видать, ночь была безлунной или снова набежали тучи, погрузив всё во мрак.

Младенец быстро успокоился, стоило лишь взять его в руки и дать заранее подготовленный рожок со слаборазведённым детским питанием-порошком (пока решили экономить). Малышу и этого хватило, чтобы причмокивая, быстро уснуть. И это было хорошо. Потому что сверху послышались сначала шаги, а потом голос. Удивительным было то, что, проходя через отверстия в потолке, звук не пропадал, а усиливался. Кто-то специально так сделал, чтобы слышать, о чём говорят в доме. По звукам передвигаемой мебели и шуршанию в очаге я поняла, что мы находимся прямо под домом. А ведь, по моим расчётам, мы должны были уйти куда-то в сторону. Тут либо я потерялась в пространстве, пока мы спускались, либо это просто была магия. Хотя меня это не так сильно беспокоило. Важным было другое, я узнала голос, того, кто ходил над нашими головами.

- Боги всемогущие, смилостивитесь надо мной. Я выполнил свой долг. Мы ночь и день искали графиню. И поиски эти тщетны. Не смогла бы она выжить в ту грозу. Верю, что такова была ваша воля. Так, вы избавили её от мучений, уготованных ей в монастыре. Порченных не щадят, их не лечат, их не кормят, их даже не хоронят как подобает. И если бы она не умерла от ран в пути, то сгнила бы в монастырской яме для грешниц. – причитал священник.

От его слов меня прошиб озноб. Мачеха знала, куда меня отправили. Дракон не убил меня там во дворе замка прилюдно, он растянул казнь и переложил это грязное дело на благочестивых монашек. Если бы раны мои не убили бы меня в пути, то это сделали бы божьи сёстры.

Но всё случилось по-другому. Сейчас я сидела в подземелье, укачивая младенца на одной руке и обнимая малолетнюю сестру другой рукой. Сидела и слушала голос священника, который должен был два дня назад освятить мой брачный союз с драконом. Стало тошно, он его следующих слов.

- Хорошо, что отец её граф не стал свидетелем её позора. Спасибо вам боги за то, что у графа две дочери, и, если не старшая, так младшая исполнит свой долг и родит наследника новому графу-дракону. Верю, вы благословите нас и не дадите на растерзания войскам драканав, под предводительством дракона. Теперь это его земли. Теперь он граф Дорстен. Такова была ваша воля. О Великие боги и луноликая богиня. Я служу вам и верю в вас!

Дальше священник запел какой-то псалом. Что-то заунывное и почти неразборчивое. Сестра, раньше сидевшая как натянутая струна, расслабилась и снова начала клевать носом. А затем уснула. Всё же и у неё сил уже не было. Одна я так и продолжала сидеть и слушать священника.

Пропев несколько молитв, священник будто начал торг с богами, оправдывая себя.

- Если господин дракан так и не придёт в себя, то значит такова ваша воля. Его рана на голове меня пугает. Не знаю, чего он хотел добиться, ломая камни. Кого он там искал? Не знаю, о боги! Если вы решили забрать и его жизнь, то пусть так и будет. Господин граф велел этому воину-дракану доставить Леди Иллирию в монастырь. Это он не справился с задачей, а не я. Я выпал из повозки не по своей воле, а вот он! Он из-за этого не хотел верить, что госпожа умерла при падении с обрыва. Он говорил, что чувствует, что она жива. Но это не так! Даже кровное родство с графом-драконом не помогло ему. Вон почти издох! Но в том нет моей вины. Я говорил, что нужно возвращаться в замок. Боги вы свидетели, я его не убивал. Это он сам! А я вернусь в замок и расскажу, как всё было! Вы мои свидетели. И кинжал с кровью Леди тоже принесу графу. Он помилует меня. А дракан если издохнет здесь, то так даже лучше. На то ваша воля, о Великие боги!

И снова он запел псалмы. Долго пел. Видать, решался на важный поступок и пытался песнопениями заслужить милость богов. А я ломала голову, что же такого случилось с тем воином-драканом, откуда у него рана головы и почему священник его почти уже похоронил?

А ещё меня насторожили слова о том, что дракан чувствовал, что я жива. Это заставляло его идти дальше и искать меня. И о каком родстве он говорил? Мой конвоир был кровным родственником моего дракона-мужа?

Стоило подумать об этом, как снова внутри почувствовала тепло.

Это так моё маленькое чудо общалось со мной.

Не успела задать себе вопрос, что именно сейчас разбудило моего сыночка, как по потолку пробежала огненная змейка, будто кто-то черканул огнивом, но не по прямой, а волной. Комнату на мгновение освятило жёлто-красными всполохами, а затем снова стало темно. Что-то светящееся пробежало по потолку и будто растворилось в нём, пройдя сквозь каменную твердь.

Я осмотрела по сторонам и вспомнила, что прямо перед тем, как проснуться, я во сне думала о своём ребёнке. Решила проверить появившуюся гипотезу и мысленно обратилась к моему маленькому чуду:

Глава 21

Маленькая огненная ящерка пробежалась по стене вверх, потом вниз и застала. Не знаю, кто из нас двоих боялся больше, но я сидела как натянутая струна и не двигалась, даже дыхание затаила. Лишь тепло внутри меня становилось всё сильнее и сильнее. И именно это и привлекало маленькую огненную ящерку.

Мой малыш, как будто звал её. И она не смогла устоять.

Саламандра. Так, в книгах назывались эти существа порождения огня и живой магии. Раньше я думал, что это лишь выдумки. Но вот это существо приближалось ко мне. Она не вся была огненной. Шкурка её была чёрной, а вот рисунок на теле был яркого жёлто-красного цвета. Иногда по маленькому тельцу пробегали язычки пламени. Но это был не просто огонь, а магическое пламя. Именно это согревало каменную комнату, теперь я это поняла.

Ящерка быстро взобралась на нашу импровизированную кровать. И она не подпалила ни плащ, ни мою сорочку. Она согревала, дарила тепло. Уже не паникуя и отодвинув естественный страх обжечься, я протянула руку и с благоговеньем смотрела, как Саламандра обнюхивает меня, а потом взбирается своими лапками на мою ладонь. Не задумываясь, я протянула ту руку, на которой ведьма оставляла свой знак. Ящерка утыкалась мордочкой в ладонь и ластилась. Она то ли лечила ранку, то ли, наоборот, сама пыталась от меня что-то получить. Этого я не поняла. Но зато смогла расслабиться и выдохнуть.

Вновь проснувшиеся сестра и брать тоже зачарованно смотрели на огненное чудо. Наластившись в моей ладони, саламандра продолжила знакомство с нами. Она больше не убегала и не исчезала. Облазив нас троих вдоль и поперёк, ящерка успокоилась и, взобравшись на потолок, кажется, уснула. Как она держалась на потолке, я не понимала.

Но теперь и я смогла выдохнуть и снова лечь спать. Мы с сестрёнкой легли с двух сторон, а младенец посапывал, между нами. Только уложив его, я поняла, что рука чуть ли не отваливается. Вряд ли малыш за один день и при таком скудном питании смог набрать вес, скорее всего, это я уже обессилена окончательно, и поэтому любая нагрузка кажется такой тяжёлой.

Священник над нашими головами в какой-то момент начал громко храпеть. Но даже это не смогло лишить меня сна. Боль в спине уменьшилась. Всё же ящерка не просто так бегала по моей спине. Получалось, что её магия имеет лечебный эффект. Это порадовало меня. Ну хоть что-то хорошее случилось с нами. А значит, чёрная полоса закончилась и дальше всё будет хорошо!

С этой мыслью я и уснула повторно.

Когда проснулась в следующий раз, была удивлена тем, что на лежанке со мной рядом никого не оказалось. Да к тому же кто-то заботливо снова смазал мои раны на спине мазью, а Саламандра усиливала оздоровительный эффект ведьмовского лекарства, снова вырисовывая восьмёрки на моей спине.

Стараясь не дёргаться, я повернула голову и увидела сестру с братом. Девчушка купала его в каменной чаше на стене. Младенец улюлюкал и смеялся. Забывшись, я сначала залюбовалась этой картиной, а потом подскочила.

Вода же ледяная!

Ящерка переместилась, быстро сориентировалась и разместилась на моём плече. Чем она держалась, я так и не понимала. Ведь когтей у неё не было. Пальчики на лапках и сами подушечки были мягкими.

Но это я уже потом выяснила, а в тот момент я ринулась вытаскивать младенца из ледяной воды. Только вода оказалась не лядиной. Да со стены тонкими струйками стекала холодная вода. Но в самой чаше вода была тёплой, почти горячей. Не веря в это чудо, я опустила руку на самое дно чаши. Вода постепенно остывала, а ящерка, сбежав по моей руке в чашу, снова нагрела её.

Это было настоящее чудо. Забыв обо всех наших невзгодах, я снова устроила банный день. После купания малыша я смогла промыть волосы сестры. Пусть они и остались тёмного цвета, но зато были теперь не грязными. Сначала я боялась, что вода, стекающая по стене, закончится. Всё же дождь уже кончился. Но потом поняла, что, скорее всего, где-то был естественный источник, родник и от него сюда в эту каменную был пробит путь. Дождевая вода лишь временно усиливала «напор». А в остальное время сам источник продолжал давать воду только в меньшем объёме.

Иметь маленькую саламандру в помощницах по хозяйству оказалось очень удобным. Она не только подогревала воду, но и помогала нам просушить одежду и приготовить еду, правда пришлось есть похлёбку недоваренной. Слишком уж вкусный и сильный аромат дали грибы. А нам нельзя было привлекать внимание священника.

К обеду сытая, чистая, с почти зажившими ранами на спине, я смогла наконец-то надеть простенькое, но всё же платье. Порванную сорочку выстирала и после сушки убрала. Заплела косы себе и сестре, в очередной раз накормила брата и уложила его спать. И надо сказать, что он вправду подрос. Не выглядел он как новорождённый: стал крупнее, головку уже держал сам.

Да и аппетит у него вырос вместе с ним. Порошка в мешочке почти не осталось. Нужно было срочно решать, что делать дальше. Саламандра может помочь с обогревом, но еды у нас почти нет.

Поэтому нужно было искать выход.

Но где искать, и что делать, если выход из этой комнаты только один. А судя по словам священника, дракан его нашёл и пытался взломать.

Тайной для меня оставалось и то, как так вышло, что вместо того, чтобы открыть дверь, дракан-воин расшиб себе голову?

И что случится, если он придёт в себя и снова попытается взломать дверь?

Пока сверху доносился лишь голос священника, я была спокойна.

Святоша с самого утра, как только проснулся, начал причитать, коря судьбу, молиться Трём богам и богине этого мира, восхваляя их и прося милости, а потом запел псалмы.

Брат и сестра, сытые и накупанные, уснули под унылое завывание святоши. Саламандра расположилась между ними и тоже дремала.

На эту огненную ящерку было приятно смотреть, как на живой огонь. И моему малышу нравилась это существо. Я это чувствовала по его реакции, по теплу внутри меня.

Голос священника начал убаюкивать и меня. Но я стряхнула этот морок. Нам нельзя тут задерживаться, требовалось что-то сделать. Верриса должна была предвидеть и должна была дать нам что-то, чтобы мы выбрались из этого склепа. Нужно было лишь найти это!