Палач… Одно это слово бросает в дрожь, напоминая о неизбежности рока. Зловещая тень, неотступно следовавшая за правосудием сквозь века. Облаченный в траур, с топором, сверкающим зловещим блеском, или петлей, сжимающей невидимую шею, он был безмолвным исполнителем воли закона, последней инстанцией на скользкой тропе жизни, проводником в царство теней.
Стоял 1681 год. В обиходе появилась новая, жутковатая профессия – палач. И вот, на эту должность сразу вызвался некий странный юнец. Молодой совсем, лет двадцати пяти.
Всегда одет во все черное, лицо прячет под капюшоном. Но парень не промах, занимался у мастера, знал приемы, так что если что, голыми руками за себя постоит.
Говорят, самым сильным учеником у того мастера был. Только вот почему ему вдруг вздумалось палачом стать – загадка.
Ни друзей, ни семьи, никого. Молчун и скрытный тип. Имени его толком никто не знал, разве что лорд, к которому он на службу поступил.
На рассвете следующего дня юноша уже стоял на пороге своей новой жизни, готовый окунуться в пучину работы. График его был безжалостен – от первых лучей солнца до глубокой ночи. Далекий путь до места службы не был преградой, долг звал его.
И вот, он шагает в черном одеянии, словно сама тень. Его миссия – вершить правосудие, карать за предательство и убийство. Если ты вор, его рука отсечет украденное.
Работа, пропитанная мраком, но юноша не дрогнул. Лицо его – маска непроницаемости.
На месте его сразу встретили заданием: казнить вора, посягнувшего на царскую казну. Расправа была быстрой и безжалостной. Казалось, в его сердце нет места жалости. С холодной эффективностью он отрубал головы, словно рубил дрова. Но была одна деталь, которая вызывала в нем отторжение: навязываемая маска. Его пытались заставить скрыть лицо под безликой личиной, чтобы избежать нежелательного внимания, но он упорно отказывался. Капюшон – единственная уступка. Лицо оставалось различимым, и это предвещало ему немалые проблемы.