Пари. Ярость дракона

1. Пари

Императорский дворец был ослепителен. Мраморные своды и хрустальные зеркала отражали свет магических свечей, драпировки из невесомой органзы переплетались с гирляндами из живых цветов.

Ежегодный бал дебютанток длился вот уже несколько часов.

В главном зале царило веселье. Здесь звучала музыка, поражали воображение головокружительные па танцоров и роскошные наряды будущих невест. Под бдительным оком императора здесь зарождались симпатии, заключались браки, а иногда и…сделки. Но куда же без корыстного расчёта в таком деликатном деле?

Но за дальними дверями, где шелест платьев стихал, а грохот оркестра растворялся в бархатной тишине, начинался другой мир. Здесь, прячась в полутьме от мамаш, жаждущих выдать своих дочерей замуж, купаясь в аромате дорого табака, скучали четверо друзей — драконы Каэль Рейден, Лиор Тарвен, Сайрис Д’Арэн и маг Лорд Эшрен Вэлмонт.

Они скучали. Но скучали красиво.

Каэль Рейден откинулся на спинку кресла, играя жетоном между пальцами. Свет ловил в его чёрных волосах медные отблески, будто огонь находил в нём родственную душу. На губах — лёгкая усмешка: усталость победителя, которому некого побеждать.

— Ход за тобой, — лениво заметил он, не глядя на карты.

— Я надеялся, ты хотя бы разозлишься, — ответил Лиор Тарвен, ветер в человеческом обличье. На нём был серебряный камзол, надетый поверх слишком лёгкой для такого случая рубашки. Но ему было всё равно – он, и только он решал, что и куда надеть, ничуть не считаясь с требованиями моды. Его улыбка была беззаботной, но в глазах плескалась тоска скучающего бога. — Как же скучно, — пробурчал он, и бросил в центр стола один жетон.

— Скука — худший враг, — тихо произнёс Сайрис Д’Арэн, обводя взглядом своих спутников. Он говорил редко, но его голос напоминал бархатный шелест волн на мокром песке. Его голос очаровывал не только юных прелестниц, но и врагов за столом переговоров. Чем ещё недавно частенько пользовался сам император. — Мир — всего лишь длинная пауза между войнами.

Маг Эшрен Вэлмонт усмехнулся. Его рука лежала на столе. Тонкие, длинные, как у хирурга пальцы нервно барабанили по тёмной столешнице стола. Его магия всегда попадала в цель, беспощадно разя противников, или, наоборот, совершая настоящие чудеса. В бокале отражались чёрные глаза — безжалостные, циничные. Он был одним из немногих магов, кто осмелился играть с драконами не ради политики. И уж точно — единственным из тех, кого трое драконов допустили в свой узкий дружеский круг.

— Мне тоже надоело играть на жетоны, — сказал он. — Может, сыграем по-настоящему?

— Это будет стоить тебе дорого, — Лиор поднял бокал, намекая на то, что маг вот уже во второй игре кряду терпит поражение.

— Оу, я уверен, шипастые, как только ставки станут настоящими, я — выиграю.

Каэль усмехнулся, щёлкнул пальцами, и над столом вспыхнула искра — золотая, молниеносная, как дыхание дракона.
— Опасное предложение, колдун. Мы, драконы, любим риск, — усмехнулся Каэль.

— Я не колдун, я — маг, — мгновенно парировал Эшрен. — А вот вы, драконы, давно потеряли кураж. Вы воюете — да. Но веселиться, любить, завоёвывать — разучились.

Свечи дрогнули.
Воздух стал плотным, как перед грозой.

— Ты забываешься, — процедил Каэль.

Даже Сайрис поднял глаза от карт, медленно перевёл взгляд на мага.
Лиор, до этого беззаботно улыбающийся, нахмурился.

Вино в бокалах качнулось, будто само предчувствовало бурю.

Эшрен же лишь усмехнулся и спокойно произнёс:

— Тогда, может, проверим это? — Эшрен вальяжно откинулся на спинку кресла. — Спорим, ни один из вас не заставит юную красотку признаться в любви. И не где-нибудь в уголке, а здесь, во всеуслышание.

— Пустяки, — фыркнул Сайрис. — Не пройдёт и недели, как...

— Недели? — маг перебил его мягко, почти лениво. — Слишком щедрый срок.
Сегодня же. До конца бала.

Он медленно повернул голову к открытой двери, ведущей на террасу, где лунный свет серебрил перила.
— Первая девушка, ступившая туда, — ваша цель. Пусть она признается одному из вас в любви.

Лиор хмыкнул, разглядывая мага сквозь длинные, как у девушки ресницы.
— И что поставим на кон, лорд Вэлмонт? Или ты просто хочешь развлечься?

На губах Эшрена мелькнула тень улыбки.
— Развлечения не стоят риска, — тихо произнёс он. — Но вот… Летучий остров — стоит.

Слово упало в тишину, как капля крови на снег. Драконы мигом забыли о пикантной сути пари, и переглянулись. Маг знал, чем завлечь их: этот остров был для любого змея сакральным местом. Но по иронии судьбы оказался во владении семьи мага.

Драконы замерли. Даже Лиор перестал играть бокалом.
Каэль чуть подался вперёд, глаза сверкнули, отражая пламя свечей.

— Ты шутишь, — выдохнул он.

— Вовсе нет, — маг покачал бокал. — Если выиграет кто-то из вас, остров ваш. Целиком. Со всеми землями и сокровищницами.

— А что хочешь ты? — чуть севшим от волнения голосом спросил один из драконов. — Я так понимаю, ты не будешь участвовать в охоте…на девушку?

— Ты забыл? Он же недавно обручился, — напомнил рассудительный Сайрис Д’Арэн.

— Точно. Кстати, приглашаю вас всех на свадьбу. Но, к делу… В случае, если вы не добьётесь признания в любви — я выигрываю. И каждый из вас отдаст мне тот замок, на который я укажу.

— А ты не лопнешь от жадности? — первым справился с собой Каэль Рейден.

— Летучий острооов, — нараспев произнёс, напоминая о ставке маг. — Ну что, по рукам? — протянул он к центру стола руку.

Лиор рассмеялся.

— Какой жадный. Но красивый риск, признаю.

— Ну что ж, — Каэль вытянул руку к центру стола. — По рукам.

Три ладони легли поверх его.
Свечи дрогнули, и в воздухе вспыхнула тонкая золотая спираль. Она поднялась над столом, закрутилась, оплетая их запястья светом.

2. Случайные свидетели пари

Дверь, ведущая к террасе, едва слышно скрипнула.
Каэль не успел ничего добавить, как из полутьмы раздался голос:

— Ах, какие же вы всё-таки дерзкие.

— Не просто дерзкие. А — мерзавцы.

В проёме стояли двое — братья-близнецы, драконы из клана Стальных крыльев.
Лорен и Роэн Дейр, как и все драконы — высокие, одинаково безупречные, с насмешливыми улыбками. Они были настолько похожи, что казалось будто зеркало отражает один и тот же грех.

— Вот слушаем вас, слушаем, — продолжил Лорен, скрестив руки на груди. — И диву даёмся. Пари на сердце женщины? Даже для вас это слишком.

— Не боитесь ли вы, господа, кары провидения? — добавил Роэн с притворной серьёзностью. — Хотя, может, стоит и нам рискнуть... Ради такого развлечения мы бы тоже поставили пару золотых. Или ставка – не деньги?

— Тут своих игроков хватает, — тихо, но отчётливо произнёс Сайрис.

Лорен усмехнулся.

— Да брось, Д’Арэн. Мы просто шутим. Но признаемся честно — мы тоже мерзавцы, конечно, те ещё. Хотя… и не настолько, чтобы из прихоти разрушить репутацию невинной девушки.

Каэль хмыкнул, не особенно впечатлённый их появлением.
— Тогда сиди и молчи, пока взрослые развлекаются.

Близнецы переглянулись, синхронно подняли брови — и вдруг рассмеялись. Смех у них был лёгкий, искренний, но с хищными нотками.

— А что, — сказал Роэн, чуть склонив голову. — Подруга невесты тоже с вами заодно?

— Подруга? — Сайрис нахмурился. – Ты о чём?

Лорен втянул носом воздух, медленно, как зверь, почуявший добычу:

— Мы тут одну красотку пытались очаровать…

— Строптивую…

— Такую, как мы любим…

Близнецы плотоядно ухмыльнулись, когда Сайрис буркнул:

— Извращенцы.

Один из близнецов прикрыл глаза, промурлыкал:

— Определённо — здесь недавно была женщина. Девушка. Пахнет жасмином и… страхом. Вкусный запах, — он усмехнулся. — И, уверен, неповторимый.

Трое друзей-драконов мгновенно насторожились.

Каэль резко обернулся к двери, где тяжёлая портьера всё ещё качалась, будто кто-то недавно зацепил её. Или… прятался за ней.

— Это был не ветер, — тихо сказал Сайрис.

Не сговариваясь, мужчины двинулись к выходу.

Эшрен поднялся следом, но Каэль обернулся к нему, глаза вспыхнули золотом:

— Даже не вздумай предупредить свою невесту. Магическая печать не прощает нарушений — она сожжёт тебя изнутри.

Маг ничего не ответил. Лишь коротко кивнул, холодно, и, отведя взгляд, покинул зал через террасу.

— Эй, маг, сочувствуем, — бросил ему в спину один из близнецов.

Как только его шаги стихли, другой брат негромко произнёс, почти задумчиво:

— Ну что ж… кажется, вечер действительно обещает быть интересным.

Каэль, замерев на месте, прижмурился, потянул носом. Он вдохнул чуть глубже, медленно, будто пробуя вино. А уловив в воздухе тонкий шлейф жасмина, хищно усмехнулся:

— Интересным — это мягко сказано. Условия игры усложняются. Как считаете, она расскажет о пари подруге?

С этими словами дракон обернулся к близнецам. Но тех уже и след простыл.

— Могу поспорить, — посмотрел им вслед Лиор Тарвен, — если даже девушка промолчит, то эти двое оповестят о пари весь свет.

Друзья решительно двинулись к выходу. Они вырвались из полутьмы почти одновременно. За их спинами вспыхнули и погасли кристаллы, будто провожая молчаливых заговорщиков. Тяжёлая портьера колыхнулась — и волна звуков, света, запахов обрушилась на них.

Бальный зал утопал в музыке. Пение скрипок, смех, шелест платьев — всё сливалось в единую симфонию праздника.

И всё же для Каэля, Лиора и Сайриса этот блестящий мир будто отодвинулся на задний план, став далеким фоном. Их внимание мгновенно зацепилось за одно-единственное движение.

Посреди толпы, изящно скользя между танцующими парами, пробиралась к выходу девушка.
Белое платье, легкое, словно сотканное из утреннего тумана. Чёрные, как вороново крыло волосы, серебрящиеся в свете хрустальных люстр.
Она не шла — летела.

— Вот она, — выдохнул Лиор. Его глаза сверкнули, как у охотника, уловившего след. — Даже убегает изящно, словно лань.

Сайрис нахмурился.

— Испугалась. Она всё слышала – это очевидно.

Каэль молчал. Он смотрел на девушку так, будто пытался запомнить каждый её шаг.
Как свет ложится на точёные плечи. Как ткань юбки колышется от движения. Смотрел, и не мог не признать, что в этом беспорядочном бегстве есть странная грация. В груди что-то взволнованно заворочалось — неужели глупышка забыла, что бежать от дракона – это что в лицо ему вызов бросить?

— Не спеши с выводами, — наконец произнёс он. Голос его был низкий, почти бархатный, но в нём дрожал металл. — Испуг и любопытство часто ходят рядом. Думаю, она промолчит, оставит подружку в неведении. Если бы не пари, я бы на неё поохотился.

Чем вызвал у друзей понимающие смешки.

- Пожалуй, я приударю за ней, - признался Лиор. И добавил: – После того, как выиграю пари.

Он сделал шаг вперёд. Толпа расступалась, будто чувствовала — идёт не просто мужчина, а нечто большее, древнее. Драконы всегда так действовали на окружающих. А драконы, которые вышли на охоту – и тем паче.

Запах жасмина стал острее, и Каэль непроизвольно усмехнулся.

— Чувствуешь? — тихо сказал он, обернувшись к Сайрису. — Она пахнет, как буря перед рассветом.

— Или как беда, — пробормотал друг и отправился в другую сторону. Хоть он и был недоволен условиями пари, отступать раньше времени не собирался. Там, где другие машут крыльями и самонадеянно рвут когтями землю, Сайрис пускал в ход хитрость и обаяние. А кто сказал, что это оружие – слабее?

Каэль всё ещё стоял на месте, провожая взглядом беглянку.

Девушка почти достигла другого конца зала, когда на бегу обернулась.

Их взгляды встретились.

Мгновение — и всё вокруг будто замерло.

Музыка стала приглушённой, смех растаял. Остались только двое: он — и она.

3 Визуализация

Позвольте представить Вам одного из драконов. Знакомьтесь - Каэль Рейден, наш главный герой.

Огненный, гордый, блестящий во всём. Умён, язвителен, привык побеждать. Его человеческая форма — высокий мужчина с чёрными, как вороново крыло волосами. В порыве страсти - с глазами цвета расплавленного золота.
Любит риск и игры — до того дня, когда пари оборачивается для него ловушкой.

В нём есть холодная ирония, но за ней скрыта уязвимость: страх привязанности.

3-1

Я едва сдерживалась, чтобы не побежать. Шла так быстро, как только того позволяли приличия.

Ещё несколько часов назад коридоры дворца, сплетавшиеся в бесконечные лабиринты, казались роскошными и загадочными. Сейчас же они пугали до дрожи в коленках.

Заблудиться здесь – нечего делать! Потерять лучшую подругу? Да легко! Попасться в лапы чудовищу? Да никто даже не услышит твой крик!

Золотые ниши, мрамор, зеркала — всё расплывалось перед глазами. Только собственное дыхание звучало слишком громко, тревожно.

Ещё бы! После того, что услышала! Как после этого можно остаться спокойной?

Я выскочила на боковую галерею, где не было ни оркестра, ни гостей, и прислонилась к колонне. Холодный воздух обжёг грудь, но только тогда мне удалось вдохнуть по-настоящему.

— Тише… просто тише, — шептала, будто убеждала саму себя.

Пальцы дрожали. Сердце стучало так, словно хотело выпрыгнуть.

Я не должна была там оказаться. И не должна была слышать то, что услышала.

Всего-то заскочила за кулисы, чтобы укрыться от навязчивых кавалеров и пригладить выбившуюся из причёски прядь. Случайно приоткрыла портьеру — и вместо пустого зала увидела их.

Четверо мужчин, сидящих за столом, — три дракона и маг. Чертовски знакомый маг – жених моей подруги.

Смех, вино, искры магии. А потом прозвучали слова. Какие страшные слова!

Пари. Возмутительное… Безжалостное… Жестокое…

Моё дыхание сбилось, когда поняла: речь идёт о моей лучшей подруге Элианне. О девушке, которую я знала с детства, любила, восхищалась. О невесте, чей жених сидел тут же, за столом. Он не просто сидел рядом! Он – поставил её на кон!

Будь он неладен этот роскошный дворец, император, боготворивший бесчеловечных драконов и, собственно, бал дебютанток. Который, подозреваю, на утеху этим самым драконам и проводился.

И пусть горят в огне мужчины, для которых любовь — просто ставка в игре.

Я сжала руки, пытаясь унять дрожь. Что теперь делать? Рассказать Элианне?

Если она узнает, то свадьбы не будет — в этом я не сомневалась. Элианна не из тех, кто прощает унижение. За ангельской внешностью у неё скрывался стальной характер.

Но рассказать — значит обрушить её мир.

Промолчать — позволить мерзавцам играть-развлекаться дальше.

Может, поняв, что об их пари узнали, они передумают?

- Ты слышала? – прозвучал нежный голосок. – Говорят, драконы заключили пари…

- Да ты что?!

Я склонилась над парапетом, вглядываясь в две изящные фигурки, прогуливавшиеся садом.

- И о чём же пари?

- Ну как – о чём? О девушке, конечно…

- Ой, бедная!!!

- И не говори… Представляешь? Её жених на замок решил поменять…

- И кто же она такая?

- Кто она – не знаю. А вот драконы – это Каэль Рейден и его друзья…

- Каэль? Ох, он такой лапочка!

Я нырнула в тень и закрыла глаза, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Нет, только не это! Я совершенно точно слышала – пари было не об этом! Но разве же людям теперь докажешь?

Я просто обязана предупредить Эллианну! Вместе мы что-то придумаем. И жениху её отомстим. Но это потом… Главное – предупредить её о надвигающейся беде до того, как люди узнают её имя.

Где-то позади что-то тихо шуршало — может, сквозняк, а может... нет.

Я подняла голову. Мне вдруг показалось, что за мной наблюдают. Воздух стал плотнее, а тени потемнели.

В груди защемило, стоило вспомнить о предстоящем разговоре с подругой. Раньше гонцу, приносившему дурную весть, рубили голову. Как же мне страшно!

Но делать нечего – жизнь и репутация Эллианы вот-вот рухнут. А я, возможно, сумею помочь.

Я вышла из тени. Сделала несколько судорожных вдохов – медлить нельзя. Вышла вперёд, на балкон. Ночь была прозрачной, звёздной, и сад внизу утопал в аромате цветов. На миг мне показалось, что кто-то там, внизу, стоит среди роз и смотрит прямо на меня. Всмотрелась – никого.

- Это нервы, - пробормотала, тряхнула головой и решительно направилась ко входу в бальный зал.

Из настежь открытой двери на мраморный пол террасы падало яркое пятно света. Звуки музыки оглушали. Но стоило прислушаться – и можно было различить подхваченное сотней голосов: «Пари!», «Пари!», «Драконье пари!».

Мужские голоса, женские… Через несколько часов наступит рассвет, но казалось, усталость у гостей как рукой сняло. Все нервно вглядывались, вслушивались, нетерпеливо ожидая того мига, когда же разразится скандал.

Я замерла в тени у самого края пятна света. Пользуясь темнотой, пригладила шёлковую юбку, поправила соскочившую во время бега бретельку лифа. Осторожными движениями проверила – не растрепалась ли причёска. Нацепила на лицо легкомысленное выражение, губы послушны растянулись в милой улыбке. Теперь только лихорадочный блеск глаз мог выдать напряжение, в котором я находилась.

Мысленно вспомнила расстановку гостей. Помню, выбежав из той злополучной комнаты, я взглядом искала Элиану. Но её в зале не было, и тогда я попросту сбежала. Сбежала от жгучего взгляда дракона, выжигающего в моей спине дыру.

Так, брысь, Каэль Рейден из моих воспоминаний! Я и так нахожусь на грани обморока.

Где же она может быть? В саду? Вряд ли. На террасе её тоже не было. И с женихом – тоже. Зная Элиану и её любовь к книгам и искусству – она запросто могла найти библиотеку или галерею с картинами, и забыть обо всём на свете.

Значит, будем искать библиотеку.

Последний рваный вдох, выдох – и я выхожу в зал.

В первое мгновение яркий свет тысяч магических свечей ослепил меня. Но я справилась, привыкла к свету быстро. Не убирая с губ скучающую улыбку, окинула взглядом зал. Эллианы здесь нет. А вот драконы – да. На месте. Они рассредоточились по всему залу. Один вёл неспешную беседу с почтенным военным. Другой – развлекал разговором пускавшую восторженные слюни перезрелую дебютантку. Третий же стоял один, и с хищным видом голодного ястреба осматривал зал.

4

Сначала я подумала, что умерла.
Было так тихо, что даже собственное сердце не решалось биться.

Потом до слуха донёсся шорох — шелест шёлковых платьев, чей-то сдавленный вскрик, звон бокалов. Мир возвращался звуками, обрывками, как будто кто-то осторожно разворачивал реальность.

Я лежала на мраморном полу. Холодный, гладкий, он почему-то пах пеплом. Надо мной — золотистый свет, ослепительный, но мягкий, будто рассвет пробился сквозь потолок.
В нём замер склонившийся надо мной Каэль Рейден.

Он был… другим. Он стал — другим. Или я слишком сильно приложилась о пол головой?
Свет исходил от него — тонкими нитями, тающими в воздухе. Глаза горели, как расплавленное золото.
Он держал мою руку, и на его лице отражались недоверие и что-то ещё — будто в нём боролись два чувства, одинаково пугающие. Ярость. Шок.

— Отпусти её, — чей-то резкий голос прорезал воздух.

Это был Сайрис. Всегда спокойный, сдержанный, но даже в его взгляде мелькала тревога.
Он сделал шаг вперёд, но Каэль даже не обернулся.

— Она в порядке, — тихо сказал он. Голос его был хриплым, словно обожжённым. — Просто связь… слишком сильная.

Связь?
Слово вспыхнуло в голове, как искра. Я приподнялась, не понимая, что происходит. Толпа отступала, освобождая пространство вокруг нас. Кто-то шептал:

— Истинная...
— Это она...
— Дракон нашёл свою истинную…

И каждый шёпот бил по нервам, как удар колокола.

Каэль наклонился, медленно, будто боялся меня спугнуть.
— Не бойся, — произнёс он. — Я не трону тебя.

Правда звучавшее в голосе рычание говорило совершенно об обратном.

Он отпустил мою руку. Я мгновенно прижала ладонь к груди, где всё ещё жгло, будто под кожей пульсировал огонь.
— Что вы сделали? — голос сорвался.

Он чуть нахмурился.
— Не я. Это… произошло само.

— Каэль! — окликнул его Эшрен. Голос мага был глухой, чужой. — Немедленно отступи.

Дракон поднял голову, и на миг их взгляды встретились — две силы, две стихии.
Каэль не ответил. Он просто смотрел на мага, и в этом взгляде было предупреждение.

А потом вновь посмотрел на меня. Его ладонь скользнула по воздуху, почти касаясь моего лица, но остановилась в нескольких сантиметрах — словно он хотел дотронуться до меня, но что-то его остановило.

В золотом отблеске его глаз было столько… непрошеного чувства, что мне стало страшнее, чем тогда, за портьерой.

Музыка снова зазвучала — кто-то, не выдержав паузы, велел оркестру играть. Люди замерли, но делали вид, что всё идёт как обычно.

Я села, но встать на ноги вряд ли смогу — ноги дрожали.

— Не прикасайся ко мне, — выдохнула я, не узнавая собственного голоса. — Никогда.

Каэль ничего не ответил. Лишь медленно опустил руку, как будто понимал: запретить пламени гореть — невозможно, но он хотя бы попытается не обжечь.

А я, цепляясь за остатки рассудка, подумала:
Вот и всё. Я — его истинная.Я крепко, до звёздочек зажмурила глаза.

Может, это ошибка? Да наверняка — ошибка! Я не могу быть его истинной просто потому, что я — не драконица. Хотя, нет… Стоп! Когда-то мама рассказывала, что одна из моих бабушек согрешила с драконом. А потому я — самая необыкновенная девочка на свете. Тогда, в детстве, эти слова делали меня счастливой. Повзрослев, я поняла: жизнь — это не сказка. И настоящих чудес в ней слишком мало.

И от этого хотелось и кричать, и плакать, и смеяться одновременно.

Кто-то наклонился надо мной. Сквозь гул голосов я услышала шёпот — дрожащий, любимый:
— Мирэйн! Родная, очнись…

Элианна.
Её руки — холодные, мягкие — коснулись моего лица, и я открыла глаза.
Свет резал, звуки звенели в ушах, но я заставила себя улыбнуться.

— Всё хорошо, — прошептала. — Беги. Не дай им выиграть пари. А я… я, как только разберусь тут, с ними — присоединюсь к тебе.

Элианна моргнула, не поняв сразу о чём я говорю. Но потом её глаза расширились, и она, прикусив губу, кивнула.
Я чуть заметно дернула её за руку — скорее.
Она поднялась и, прикрываясь веером, тихо растворилась в толпе.

— Вот и чудесно, — прошептала я уже одними губами и снова «упала» на мрамор, прикрыв глаза.

В детстве, после смерти родителей, я часто притворялась, падая в «мнимый» обморок — лишь бы приставленная ко мне гувернантка не донимала своими приказами. Сейчас же я лишь надеялась выиграть время.

Толпа шумела, звенела, двигалась, как живое существо. Кто-то из придворных ахнул, кто-то прыснул смехом, кто-то тянул шею, чтобы разглядеть происходящее поближе.
Бал дебютанток наконец стал интересным.

— Это ты! — рявкнул Лиор. — Твоё колдовство всё испортило!

Я приоткрыла ресницы. Драконы и маг уже стояли друг напротив друга, как четыре стихии, готовые столкнуться.

— Моё колдовство? — Эшрен Вэлмонт усмехнулся, но уголки рта дрогнули от злости. — Или ваши драконьи инстинкты, которые вы не в силах держать в узде?

— Ты сам всё подстроил, — вмешался Сайрис. Голос его был низкий, но каждая фраза резала, как нож. — Истинная не могла оказаться здесь, в этой толпе. Случайностей не бывает.

Каэль не говорил ничего. Он стоял, глядя на мага, и молчание его было страшнее любой угрозы. Огонь в его глазах становился всё ярче.

— Признайся, Вэлмонт, — Лиор склонил голову, усмехаясь, но взгляд его был холоден. — Это твоё грязное заклинание связало их? Решил поиграть с судьбой, как с картами?

— Вы — чудовища, — прошипел маг. — Я хотя бы умею любить.

— Спорное утверждение. Ты поставил свою невесту на кон, — тихо ответил Каэль. — Великолепное признание своего ничтожества.

Толпа взорвалась шёпотом.

— Что он сказал?
— Невесту?
— Это про Эшрена!
— Невероятно!..

Я снова закрыла глаза. Кажется, теперь я готова потерять сознание по-настоящему: я не смогла спасти честное имя подруги. Этот мерзкий дракон, явно по ошибке ставший моим истинным, всё же назвал её имя!

5

Дверь за драконами и магом закрылась мягко, почти бесшумно. А вот щелчок замка прозвучал гораздо громче, чем следовало бы. Или это у меня в голове так гулко отозвалось?

В комнате стало странно тихо. Только огонь в камине шевелил языками пламени, да где-то в глубине дворца продолжали звенеть отголоски бала.

Император не двигался. Стоял у окна, заложив руки за спину, будто рассматривал ночное небо за стеклом. Белый плащ спадал с плеч ровными складками, серебряные нити на мантии поблёскивали, как иней. Тишина была успокаивающей и тревожной одновременно.

— Леди Дейл, — произнёс он наконец, не оборачиваясь. — Надеюсь, вы доверяете моему слову и моей справедливости.

Конечно. Дракон, император, хозяин полудюжины летучих островов и целого двора интриганов. Кому ещё мне, сироте, доверять? Себе, что ли?

Я осторожно переступила ногами и только потом осознала, что до сих пор сижу в кресле так, словно приросла к нему.

— Разумеется, Ваша Величество, — голос послушно прозвучал спокойнее, чем я себя чувствовала. — Я… доверяю.

Он тут же повернул голову, взгляд его скользнул по мне — внимательный, чуть прищуренный. Как будто взвешивал не слова, а то, насколько я сама верю в то, что говорю.

Должна признать, двусмысленность этой фразы сияла ярче, чем серебро на его мантии. Когда мужчина, тем более мужчина с драконьим огнём в крови, говорит, что рассчитывает на твоё доверие, — это почти всегда означает: «Сиди тихо и не мешай мне решать твою судьбу».

— Это радует, — тихо сказал он. Сказал так, что я сразу же усомнилась в том, что он поверил мне. Оказывается, в эту игру словами умею играть не только я. — Завтра, в полдень, я объявлю своё решение. До тех пор вы останетесь во дворце. В безопасности.

«В безопасности» прозвучало очень похоже на «под замком».

Он сделал несколько шагов ко мне, остановился на расстоянии, достаточном, чтобы я чувствовала его тепло, но не решилась назвать это близостью.

— Сейчас за вами придёт служанка, — продолжил он. — Вас проводят в покои, где вы сможете отдохнуть и… собраться с мыслями. Я не советую вам волноваться раньше времени.

Поздно. Страх уже мерзко пополз вдоль позвоночника. Но я не настолько глупа, чтобы спорить с императором.

Я кивнула, как положено приличной леди, которую только что замешали в скандал с истинностью, пари и драконами, но которая, разумеется, собирается покорно ждать вердикта.

Внутри же всё сжалось в тугой, очень знакомый узел. Я уже жила в мире, где решения за меня принимают другие. И один раз эта история закончилась тем, что я осталась совсем одна. Повторять опыт не хотелось.

— Благодарю, Ваше Величество, — выговорила я. — Я… ценю вашу заботу.

Он чуть склонил голову, будто ставя последнюю точку в разговоре.

— Отдохните, леди Дейл, — сказал император. — Завтра будет долгий день.

И, не дожидаясь от меня ответа, повернулся и направился к двери. Короткий, сухой щелчок замка — и я осталась одна.

Ну, почти одна. Со своими мыслями, с жгущей ладонью и с пониманием, что слова «остаться во дворце под защитой императора» звучат подозрительно похоже на «ты — моя пленница».

Я какое-то время просто сидела, слушая, как потрескивают дрова в камине. Магические шары под потолком мерцали ровным светом, ковры глушили любые звуки. Даже если я сейчас закричу, вряд ли кто-то побежит проверять, не случилось ли со мной чего.

Отличные условия для размышлений. И отвратительно отравляющие надежды о том, что всё закончится благополучно.

Служанка не спешила. Или мне так казалось — время тянулось очень долго. Я провела ладонью по лицу, задержала пальцы на висках.

Сидеть и ждать, пока за тебя решат, кто ты: истинная, фатальная ошибка или пешка в чьей-то игре?

Нет, спасибо.

Я поднялась. Ноги дрожали чуть-чуть — то ли от всего, что произошло за вечер, то ли от того, что я собиралась сделать.

Для начала — ничего героического. Просто подойти к двери и убедиться, что… а вдруг я ошиблась? Вдруг я действительно «под защитой», а не «под арестом»?

Ковёр мягко поглощал звуки моих шагов, лишь тихо шелестела юбка. Замерла перед дверью. Вдох-выдох. И чего это я так волнуюсь? Дверь выглядит вполне безобидно: тяжёлая, добротная, с золотой инкрустацией.

Я положила руку на холодную металлическую ручку, вздохнула и медленно нажала.

Дверь поддалась. Значит, меня не заперди на замок. Но не успела я сделать и шага, как мне преградили дорогу.

Стражник.

— Леди, — раздался глуховатый голос. — Его Величество велел, чтобы вы отдыхали.

В висках забил набат: всё-таки, я — пленница. Пленница чужих страстей.

Я приподняла брови, хотя стражник этого, конечно, не увидел — дверь открыта была ровно настолько, чтобы я могла разглядеть кусочек темно-синего мундира и часть торса, больше похожего на каменную плиту.

— Я всего лишь хотела… — я задумчиво поискала подходящее слово, — подышать. После бала. И пить… Да, я очень хочу пить…

— Вам принесут всё необходимое, — вежливо, но бесстрастно ответил он. — Приказ Его Величества — не выпускать вас без сопровождения.

«Не выпускать вас».

Прутья золотой клетки вот-вот сомкнутся надо мной.

— Даже если я очень вежливо попрошу? — не удержалась я.

Краешек его губ дёрнулся — кажется, у стражников тоже есть чувство юмора, кто бы мог подумать.

— Особенно если очень вежливо, леди.

Прекрасно. Комок застрял где-то в районе горла.

— Понимаю, — сказала я, так же вежливо. — Тогда… отдыхайте.

Я закрыла дверь, опёрлась о неё спиной и позволила себе пару секунд просто глубоко подышать, прогоняя удушающий приступ паники.

Хорошо. Через дверь мне не выйти. Ждать пока император решит мою участь? Да кто я такая в его глазах? Никто. Дебютантка, каких в нашей империи не счесть. Сирота, за честь которой никто не заступится. Минуточку… Очень богатая сирота. Не уверена, что об этом знает император. Но впереди ещё много времени, и наверняка его советники растолкуют ему, что за птичка попала в его золотую клетку. А если учесть, что я вот уже несколько дней, как достигла своего совершеннолетия, то… не удивлюсь, если уже завтра пойду к алтарю. И о моих мечтах о яркой и взаимной любви придётся забыть.

6

Я мог бы гордиться тем, как держался перед императором. Спокойно. Невозмутимо. Даже — расслабленно. Сказывался мой богатый жизненный опыт и страсть к интригам. В этом деле, как и в бою, мне не было равных. Но это ничто по сравнению с тем, что творилось у меня внутри. Стоило дверям закрыться за спиной, и внутри взревел огонь, рванулся, как зверь, которому слишком долго не давали дышать.

Как же бездарно я вылетел из пари! Проиграть, ещё не успев начать игру…

Из-за какой-то девчонки.

Я мог бы поклясться: этой истинности не должно было быть.

Маг запросто мог применить что-то из своей магии. Я бы заставил его признаться — но он трусливо исчез.

А может, это проделки этой… как там её? Мирэйн Дейл. На что только не шли дебютантки и их мамаши, лишь бы стать невестой дракона. Но и из неё мне ничего не вытрясти. Император ещё тот прохвост — попросту увёл девчонку у меня из-под носа. Спрятал у себя… под крылом.

Эта истинность не может быть настоящей.

Но как объяснить, что её запах всё ещё держит меня за горло — лёгкий, чуть сладковатый, как лунная трава после дождя?

Я сжал кулаки. Пламя под кожей отозвалось болью — не физической, другой. Ранее не знакомой. И это тоже — магия?

Я встретился взглядом с Сайрисом. Он прислонился к колонне, скрестив руки на груди. Не сомневаюсь, что если понадобится — они пойдут за мной в огонь и в воду. Нужно лишь решить, что делать.

— Ты хочешь сказать, что это не твоя истинность? — спросил он.

— Хочу сказать, что я не идиот, — рыкнул я. — Всё произошло слишком… вовремя.

Лиор хмыкнул.
— Слишком вовремя — это когда маг сбежал. А вот то, что девчонка оказалась в нужном месте… хм. Даже мило.

Я метнул в него взглядом. Он сразу замолчал. Не потому что испугался — Лиор редко чего-то боится — а потому что знал: сейчас лучше не дразнить дракона, у которого из-под носа увели победу.

А я бы победил. Не сомневаюсь. Пара фраз, пара движений — и невеста мага пала бы к моим ногам, как пал бы кто угодно в этом зале.

А теперь?
Теперь перед глазами стояло другое лицо — упрямое, слишком живое, слишком человеческое.
Не красавица. И всё же…
Стоит только закрыть глаза — и будто кто-то касается к самому центру груди. Слишком легко. Слишком нагло.

И этот аромат…
Я снова вдохнул — и ненавидел себя за то, что сделал это раз за разом, словно не мог им надышаться.

— Каэль, — тихо сказал Сайрис, — что ты собираешься делать?

Хороший вопрос.

Затащить её в свою пещеру. Закрыть все ворота, все щели. Привязать к себе, чтобы не убежала. Я это могу. Когда хочу — очарую кого угодно. А потом уже думать: что это было — магия? случайность? ошибка?

Я выдохнул, сосредоточившись. Слишком много огня внутри.

— Для начала — понять, кто это сделал, — процедил я. — Маг или она.

— Или оба, — тут же вставил Лиор.

— А что если… никто не виноват? — покачал головой Сайрис. — Настоящая истинность не слушает приказов.

— А выглядит как приказ, — огрызнулся я. — Чужая воля всегда оставляет след. И я его найду.

И всё же…
Её лицо вставало перед глазами снова и снова.
Её ладонь — маленькая, тёплая — до сих пор жгла мою грудь.
И этот взгляд, испуганный и дерзкий одновременно…

Вдруг что-то мелькнуло в окне напротив.
Свет. Тень. Движение.

Я сорвался с места.

— Куда ты? — спросил Лиор, но я только поднял руку: тише.

Я двигался бесшумно, почти крадучись. Я был на полпути к окну, когда воздух вокруг меня вдруг задрожал.

— Что это… — начал Сайрис, но договорить он не успел.

Потому что в следующее мгновение в открытое окно… кто-то ввалился.

Не вошёл.
Не прыгнул.
А именно ввалился.

Она. Мирэйн Дейл.

Она упала на пол, на четвереньки, что-то пробормотала… Могу поспорить — она ругнулась. Волосы рассыпались по плечам, шёлковые локоны закрыли лицо. Несколько мгновений было слышно только её дыхание — быстрое, горячее. Потом она фыркнула, дунула, тщетно пытаясь убрать волосы с глаз. Смешная… Отбросила в сторону толстый шёлковый шнур, отряхнула ладони.

И встала.

В платье, порванном с боку. В нелепом плаще, наброшенном на плечи так, будто кто-то специально скомкал его. Взъерошенная. Очаровательная в своей нелепости.

Внутри меня при виде этого создания ошеломлённо заскулил дракон. Чёрт знает, что творится.

— Простите, господа, — выдохнула она, запихивая выбившуюся прядь за ухо. — Я… чуть-чуть не рассчитала траекторию полёта. Но я сейчас уйду. Не буду вам мешать.

Она шагнула прямо к двери. Какая очаровательная наглость!

Я улыбнулся. От такой улыбки бежали мои враги. Но только не эта маленькая нахалка. Просто потому, что даже не посмотрела вокруг. Не заметила меня. Меня!

Вот так подарок судьбы.

— Ну зачем же так спешить? — произнёс я медленно, смакуя каждое слово. — Я как раз подумывал… как-то скомкано мы расстались. А не побеседовать ли нам?

Она замерла. Я физически прочувствовал момент, когда она узнала мой голос.

Обернулась.
Медленно. Очень медленно.
И я впервые увидел, как меняются её глаза, когда она понимает, в чей кабинет — или чьи лапы — она только что влетела.

— Я… — она судорожно сглотнула. — Я ошиблась дверью.

— Ошиблась? — я сделал шаг вперёд.

Она — шаг назад.

— Да. Промахнулась.

— На пару… этажей?

— Э-э… — она заморгала. — Возможно.

— Возможно, — повторил я, заметив, как Лиор встал у двери, преграждая ей путь.

Вот и всё, клетка захлопнулась, моя птичка…

— Я вот не пойму, — проворковал, наступая на неё, — ты пыталась сбежать от самого императора?

— Я вовсе не сбежала! — фыркнула она, и осторожно пошла вдоль стены, с каждым шагом отдаляясь от двери. Я — за ней. — Я просто… гуляла.

— Гуляла… — я повторил за ней, наклонил голову, — или может, искала меня?

7

Мирэйн.

Я летела вниз быстрее, чем ругательства, роившиеся в мыслях, срывались с языка. Слишком уж легко сорвалась портьера, слишком быстро исчез под ногами подоконник, слишком внезапно я потеряла равновесие.

Слишком быстро приближалась земля.

Слишком много слишком. И всё это — случилось в моей жизни всего за один вечер.

Руки ни за что не успевали зацепиться, широкая юбка ничуть не замедлила мой полёт. Я уже красочно представляла себе, как превращусь в безжизненное бесформенное пятно, как вдруг замедлила своё падение. Разбираться что, к чему и почему — не было ни времени, не возможности. Единственное, что смогла, это порадоваться тому, что кусты под окном оказались мягкими. Ну… относительно.

Ойкнула, когда ветки щедро отхлестали по лицу. Распахнула глаза — и поняла, что жива, цела и… всё ещё свободна. Ни одного дракона поблизости.

— Бежать. — заявила самой себе, выбираясь из кустов. — Прямо сейчас. Быстрее. И как можно дальше.

Платье зацепилось о ветку, шнурок от корсета запутался в листве, а причёска окончательно рассыпалась на тёмные локоны. Но разве это важно, если речь идёт о свободе? Изо всех сил дёрнув свой подол, я рванула по ночному саду.

Сад был огромным — лабиринты из живых изгородей, статуи, фонтаны, тенистые аллеи. Ещё днём я мечтала, как встречу на балу того единственного, с кем захочется провести не один уютный вечер. И того, кто признается мне в любви посреди этого великолепного императорского дворца.

Но сейчас я шарахалась от каждой тени, вздрагивала от каждого звука. Если мне не удастся сбежать — и этот сад, и роскошные императорские покои превратятся в настоящую тюрьму.

Но стоило мне пробежать десяток шагов, как позади раздалось:

— А ну, стой…

Голос Каэля. Глухой. Яростный. Казалось, будто он разговаривает не словами — а плюётся пламенем.

Я ускорилась.

Но спасительные кусты закончились слишком быстро, впереди — открытое пространство. И теперь мне ни за что не ускользнуть от дракона.

Не долго думая, я бросилась к ближайшей статуе какого-то давно умершего героя. Интересно, создатель этого шедевра мог подумать, что под его мраморным плащом будет прятаться перепуганная девушка.

— Мирэйн! — голос, больше похожий на яростное рычание, разорвал воздух.

Я даже зажмурилась от того, насколько близко он прозвучал. Но приоткрыла глаза, осторожно высунула нос из-за статуи — и тут же испуганно отпрянула обратно.

Мужчина был слишком близко. Слишком зол. Слишком…красив.

Я снова выглянула, словно хотела найти подтверждение своим ощущениям.

Да, чертовски красив. Мужественен. Опасен. Одним словом, не мужчина, а — дракон. Ну а что я хотела? Все они, драконы, такие…

Каэль Рэйден.

Не понимаю, как мог я её упустить? Я же видел, что она крадётся к окну. Ну хорошо, уверен был, что на такую отчаянную глупость, как выброситься из окна она не пойдёт.

Но — ошибся.

А вот как я мог настолько ошалеть, что не поймал её?! Да мог выброситься следом — расправить в полёте крылья займёт всего несколько секунд. В любое другое время девчонка даже испугаться не успела бы, а уже трепыхалась бы в моих лапах. Так нет же, я застыл в ступоре, словно околдованный. И потерял драгоценные секунды.

Именно — околдованный. Это происшествие ещё раз подтвердило, что я стал жертвой чьей-то магии. Вот чьей именно, я обязательно выясню. Как только найду эту…бабочку с нежными крылышками.

Я не додумал. Потому что заметил обрывки ткани на кустах. Сердце остановилось. Дыхание болезненным комом встало поперёк горла.

Я бросился в кусты. Изучил всё — каждую ветку, каждый лист. Девчонки в кустах не было. Ни живой, ни мёртвой.

Я выбрался из зарослей, обтрусился, воровато оглядываясь, надеясь, что никто из зевак не наблюдает сейчас за мной. Поднял вверх голову. Лиор и Сайрис свесились из окна третьего этажа! Я вновь с подозрением оглянулся на цветущие кусты.

Я ничего не пропустил? Вернее, никого? Даже будь она драконицей, а не обыкновенной человечкой, уцелеть упав с третьего этажа не смогла бы. Ещё одно подтверждение того, что в этом деле не обошлось без магии.

Брови взметнулись, когда в груди словно за невидимую струну дёрнуло. Новое, незнакомое мне ощущение… Не могу сказать, что неприятное. Прислушался к себе, к своей интуиции. Но услышал, как тихо мурлыкает мой дракон.

— Ты… и правда выпорхнула, как бабочка, — пробормотал потрясённо, поняв, что чувствую её.

Даже глаза прикрыл, следуя за той самой тянущей струной.

Прошло всего несколько минут, когда я остановился последи площади, от которой в разные стороны уходили аллеи. Я каждую просканировал взглядом. Потом — открывшимся во мне новым чувством. Она не могла скрыться ни в одной из них — мне казалось, что я слышу её поверхностное дыхание. Слышу, как тревожно бьётся её сердечко. Даже страх её чувствовал. Он был … сладким на вкус. Не приторным, а тягуче-сладким. Таким, какой хочется пробовать снова и снова.

Я медленно крутился вокруг своей оси, пытаясь понять, где же она прячется. Если хочешь привлечь дракона — беги. Или брось в его лицо вызов. Или… скажи прямо в разъярённые глаза — «нет». Всё это она проделала со мной за какой-то час. И кто-то пытается мне доказать, что истинность между нами — настоящая? Я, и только я контролирую мою собственную жизнь.

Я зол. Я озадачен. И да, кажется, я — возбуждён. Потому что я — дракон. И теперь это — моя охота.

Я найду тебя, бабочка! Утащу в свою пещеру. И там, в моём родовом замке, вдали от императора и прочих любопытных глаз, ты будешь меня умолять… И не только о пощаде.

8

Я не привык к тому, что кто-то смеет убегать от меня. И вызов этот задел мою гордость. Сейчас дело даже не столько в проигрыше в пари. Хотя и это имеет не маловажное значение. По чьей-то злой воле я сошёл с дистанции едва вступив в схватку.

Но… прокрутив всё это в голове, наскоро мысленно набросав план, я успокоился. Пари я проиграл, но впереди меня ждёт увлекательнейшая охота. Пожалуй, мага Лорда Эшрена Вэлмонта я оставлю на закуску.

Мирэйн, конечно, не красавица… но не до такой степени, чтобы дракон чувствовал так, будто его обокрали.

Я усмирил свои яростные мысли. Сделал глубокий вдох… С наслаждением отметив, что чувствую не только тянущие внутри струны, но и яркий аромат девушки. Пусть эта истинность — результат чужой злой воли и магии, но я имею право насладиться ею. Выдох… Открываю глаза и вижу мягкий сияющий шлейф, который тянется… к памятнику в нескольких шагах от меня.

Да ладно! Так просто? А что? Прекрасная стратегия — затаиться почти под носом у охотника. Вот только с драконом этот фортель не пройдёт.

Я сделал шаг к мраморной фигуре.

Она — тоже. Я это почувствовал по тому, как заколебался напоенный её ароматом воздух. Я медленно шёл, описывая вокруг памятника круги, с каждым новым кругом приближаясь всё ближе и ближе. Неужели она не понимает, что её карта бита?

Думаю, обе стороны знают, к чему это приведёт.

Я резко рванул вперёд. Малышка меня удивила. А вернее, её реакция — она юркой мышкой выскользнула из-под моей руки.

Мирэйн бросилась в противоположную от меня сторону, юркнула между двумя статуями, влетела в заросли лилий — благо, хоть они не были охраняемыми магическими цветами — и выскочила в центр лабиринта живых изгородей.

В моих висках звучал стук её сердечка. Маленькое, как и у всех людей — оно легко поместится у меня в ладони.

Левый поворот, правый, ещё один…

Но связь — эта странная, теплая, пламенная — будто тянулась к ней нитью. Надеюсь, она чувствует мои эмоции: раздражение, азарт… и жажду.

А ещё - жар. Пугающе притягательный.

Я чувствовал, как её собственные чувства метались в груди — страх, злость, неловкость, отчаянная попытка сохранить хоть какое-то достоинство, когда ты убегаешь от дракона в мраморном саду. На виду у возможных свидетелей. И это было так вкусно — чувствовать её. Это новое чувство кружило мне голову, создавало огненный вакуум в груди. В пылу охоты я даже забыл, что истинность эта — не настоящая.

— Я тебя слышу, знаешь ли, — крикнул, остановившись у поворота аллеи. — Ты думаешь слишком громко.

— Не смейте вторгаться в мои эмоции! — выкрикнула она, совершенно забыв, что должна быть тихой.

Какая глупая…бабочка. Теперь я точно знаю, где, за каким поворотом она притаилась. Я беззвучно двинулся в её сторону, замер за её спиной. Между нами был всего лишь тонкая стена из искусно подстриженного кустарника.

Закрыл глаза, заставив заткнуться своего замурлыкавшего влюблённую песню дракона. Я чувствовал тепло её тела, как на радаре видел нежный свет её ауры. Кто бы мог подумать, что это будет так волнительно? Я уже давно забыл это чувство — когда жертва попадает в твои силки.

Я появился из-за изгороди внезапно, как пламя из темноты. Она даже не сразу поняла, что за тень появилась перед ней. Но не могла не заметить моего взгляда. Он был слишком яркий. Слишком прожигающий. Слишком… заинтересованный.

Она попятилась. Я замер в паре шагов. Не приближался, но и не отступал. Даже интересно — что она станет делать? Неужели сдастся, моя бесстрашная бабочка?

Мы оба тяжело дышали.

Мирэйн крепко прижимала к груди свой изрядно пострадавший плащ. Невольно смотрел на неё так, будто она — и загадка, и раздражение, и хаос в одном лице.

— Ты могла разбиться, — тихо сказал я. Не рыча, не обвиняя. Просто констатируя факт.

Она удивлённо моргнула. Я тоже удивлён — вовсе не это собирался сказать.

— Мне нужно было уйти.

— От меня? — он приподнял бровь. — После того, как мы…

— Я не знаю, что вы там себе напридумывали, но я случайно коснулась вас! — перебила она горячо.

— Это было не случайно, — отрезал. — Истинность не возникает случайно. Её или даёт судьба, или чья-то злая воля. Просто скажи мне — это ты сделала? Или Эшрен Вэлмонт?

— Не я, — её голос дрожал.

Не яростью. Потрясением. И всё же, она не была удивлена.

Громко сглотнула, глядя на меня, как кролик на удава.

Я сделал шаг.

Она — нет.

— Ты испугалась? — спросил я. Спокойнее, чем раньше.

— Да, — тихо призналась она. Я смотрел на неё долго. Так долго, что почувствовал, как её эмоции медленно меняют цвет. А затем она задиристо подняла подбородок. — Но не вас. А… всего этого.

А вот это она зря. Она снова дразнит дракона. Какая…неосмотрительность.

Мгновение — и я оказался рядом. Миг, и перебросил отчаянно брыкающуюся девушку через плечо. Для верности даже ладонью сверху придавил…упругую попку.

Бабочка что-то возмущённо пискнула и …вонзила коготки в мою поясницу. Но разве меня этим остановить? Да и кто посмеет остановить дракона, уносящего истинную в свою пещеру?

Его Императорское Величество Равендал Корвис Третий, Наследник Пепельной Династии, Защитник Восточных Границ и Верховный Покровитель Высшей Магии

— Почему Вы не остановите этого зарвавшегося дракона? — юная шатенка, одетая в вызывающий брючный костюм, обратилась к императору. Даже ножкой от возмущения топнула. Вот уже битый час она наблюдала за императором, который, в свою очередь, радостно скалясь и потирая руки, наблюдал из окна за Каэлем Рэйденом и его ужасно нелогичным поведением.

— Зачем? — спросил император с лёгкой улыбкой на жёстких устах.

Зарвавшийся дракон, как метко назвала его воспитанница императора, в этот момент легко обходил последний на его пути заслон из стражей. Девушка, переброшенная через плечо, неистово осыпала его ударами.

9

Мирэйн Дейл, по мнению дракона, брыкалась слишком ловко для той, кто всего пару часов назад лежала у его ног в обмороке.
И удары наносила тоже недурно. Даже возникало подозрение, что драться ей не впервой.

— Ещё раз попадёшь мне локтем по почке — оставлю тебя висеть вниз головой на ближайшей ветке, — процедил, бесшумно пробираясь по мощёной аллее императорского сада. Для убедительности по попе разочек шлёпнул.

Ответом стало невнятное «ммххм!», потому что рот девушки был занят её собственными волосами — растрепавшимися во время гонки по саду, а руки связаны магической лентой эмоций, которую он соткал на ходу. Удобная штука. Универсальная. И безопасная — если не считать морального вреда, конечно.

Каэль двигался быстро, мягко, почти грациозно — для существа, в чьём подкорковом темпераменте были запечатаны огонь, ярость и привычка нестись напролом. Но сегодня он будто стал другим.
Спокойным. Сфокусированным.

Стоило принять решение — и кипящая ярость внутри него привычно сменилась ледяной ясностью. Это свойство не раз выручало его в небе, на поле боя, и позже — на службе у императора.

Всё, решено. Увезти её. Подальше от дворца. Подальше от императора. Подальше от чужих мнений, советов и пари.

Он остановился лишь на мгновение, прислушиваясь: слева проходили два императорских стражника. Шли, беспечно переговариваясь. Мир в империи установился не так уж и давно, а люд уже успел расслабиться. Каэль свернул в тень кипариса, пригнулся и прошёл буквально в нескольких шагах от них. Мирэйн дёрнулась, пытаясь поднять голову — но получила лёгкий, предупредительный шлепок по бедру.

— Тихо, бабочка. Потревожишь императорскую охрану — добавишь неприятностей. А мне это не надо.

Она снова возмущённо заворчала. Он чуть скривился — не от её звуков, а от мысли, что император, вероятно, уже рвёт на себе мантию от ярости. Но Каэлю было удивительно всё равно.

Он не сомневался, что император рано или поздно пошлёт за ним погоню. Несомненно. И чтобы утвердить свою власть над зарвавшимся ящером, — как он не раз называл в пылу гнева Каэля или кого-то из его друзей. И… чтобы насладиться погоней. В Лаэнтарии в последние столетия стало невозможно скучно, и лаэнтарийцам самим приходилось придумывать себе развлечения.

Но дракон не собирался отдавать девушку. По крайней мере до тех пор, пока не уличит мошенницу и не сотрёт со своей руки печать истинности. О том, что это был лишь повод для того, чтобы уединиться с «бабочкой», Каэль даже не думал. Конечно же, он не такой, как мы все понимаем.

К тому же, маленькая чертовка выскользнула из императорских покоев так ловко, будто была не человеком, а тенью. А тень, пойманная драконом, уже принадлежит дракону. Это древний закон. И очень удобный.

Он перемахнул через низкую стену сада, едва коснувшись камня краем плаща. Оказался на наружной дорожке, ведущей к дальнему въезду. Ещё пара поворотов — и он достигнет конюшни, где его драконий скакун ждал, нетерпеливо перебирая копытами.

Может ли он обратиться к друзьям за помощью? Теоретически — да. Лиор Тарвен — хитрый лис, который бы первым понял замысел императора и устроил из этого шоу. Сайрис Д’Арэн — тихий, благородный… и с фантазией, опасной для чужого достоинства.

Каэль поморщился даже при мысли, что будет объяснять этим двоим, почему он похитил девушку, которую сам же объявил «фальшивой истинной».

— Они ж меня в покое не оставят, — думал он. — Ещё и пари очередное заключат.

Нет уж. Пусть думают, что он уехал по делам. Пусть считают, что он… ну, не совсем сбежал.

Он ускорил шаг, уверенно скользя меж теней деревьев. Мирэйн снова попыталась поднять голову — и попала локтем ему между лопаток.

— Мирэйн, дорогая, — выдохнул он, — ты правда хочешь, чтобы я принял истинную форму и нёс тебя в зубах?

Она резко замерла. Ещё бы… Она побаивалась высоты. По крайней мере в тех случаях, когда не ощущала под ногами опоры. К тому же, подружки судачили, что после оборота драконы остаются… без одежды. Совсем. А если к тому же ещё учесть это его протяжное «Мирэйн, дорогая…» Стоит затаиться и подумать о том, как сбежать от этого чудовища с отвратительной репутацией. Она обвисла, притворившись, что вновь потеряла сознание.

— Так-то лучше, — хмыкнул дракон, ничуть не поверив этой уловке.

Истинная связь, пусть и фальшивая, позволяла ему слышать ему нервный, но вполне сознательный перестук сердечка. Он почувствовал, как уголки его губ сами собой поднимаются. Какая-то странная, неподобающая его характеру вещь распускалась в груди — тихая, мягкая. Будто кому-то удалось забраться между чешуек на сердце и зажечь там маленький фонарик.

Раздражающе приятно.

— Не думай, что я рад тебя видеть в своих лапах, — прошептал он, скорее пытаясь убедить не её, а себя, и переходя к дальнему выходу. — Это просто похищение. Обычное, практичное похищение. Без всякой романтики.

Она дёрнулась.

— Вот и договорились, — заключил он и выбрался за пределы дворца.

Ночь охотно спрятала их под своим покровом. А план, который ещё час назад казался провальным, неожиданно приобрёл пугающую чёткость.

Увезти. Спрятать. Разобраться. И наконец выяснить — почему к чёрту она пахнет так, будто её придумали специально, чтобы я потерял голову?

Каэль нахмурился. Он понятия не имел, куда всё это приведёт. Но впервые в жизни — был готов рискнуть.

Для читателей старше 18 лет представляю ещё одну историю

нашего моба "Во мраке истинности"

от Кристины Миляевой "В руках ночного кошмара"

Читать здесь: https://litnet.com/shrt/2E5a

10

Меня похитили. А ещё точнее — перевесили через плечо как мешок с картошкой и унесли в ночь.

Да старый Милфред, мой садовник, с картошкой обращается бережнее, чем этот…со мной.

И несёт меня, разумеется, никто иной, как Каэль Рейден —ужасный, непереносимый дракон, который, похоже, решил, что лучший способ решить проблему — это упаковать меня и умыкнуть подальше ото всех. Надеюсь, он не собирается меня убить? Или прикопать заживо?

Никогда ещё мне не было так страшно. Ни когда подо мной, пятилетней крохой, понёс огромный жеребец. Ни когда я поняла, что осталась полной сиротой и завишу лишь от лояльности слуг. Ни когда, несколько недель назад, ко мне посватался дряхлый мерзкий старик — маг, живший со мной по соседству.

Ну, да я не позволю так легко погубить себя. Я колотила дракона по спине до тех пор, пока запястья не обвила магическая плеть. В первый момент руки сразу онемели — так туго плеть завязалась. Но потом её давление чуть ослабло. Я просто отказывалась признавать, что это дракон ТАК позаботился об удобстве своей пленницы.

«Да брось, Мира, он же огромный, как скала, его не ушибить», — сказала бы я себе, останься у меня хоть капля здравого смысла. Вместо этого я мысленно взвыла. Я не чувствовала себя так беспомощно, даже когда старый маг явился в мой дом сватать «бедную сиротку». К счастью, у меня была прекрасная подруга – Элианна. И именно она предложила воспользоваться приглашением на ежегодный бал дебютанток, в надежде заключить там хороший, и уж точно — более приятный союз, чем свадьба со старым сморчком.

Элианна! Я же совсем о ней забыла! Успела ли она уйти? Скрыться? Ох, Великие драконы… А ей ещё предстоит с женихом объясняться! Как он мог так предать её?! Я понимаю, любви между ними не было, а брак был договорным. Но поступить так жестоко?! Вот как после такого предательства верить мужчинам?

И я с утроенными усилиями заколотила по спине дракона, пытаясь выместить на нём весь свой гнев и ярость. Я вздрогнула, когда этот наглец шлёпнул меня по попе. Решила, что я сейчас — как никогда беспомощна и уязвима и не стоит провоцировать его раньше времени. Лучше притворюсь, что снова потеряла сознание — это у меня получалось почти гениально.

А между делом продумаю план побега. Дождусь момента, когда он оступится или замедлится, и…

И тут я увидела ноги. Две пары мужских ног в элегантных сапогах. Явно дорогая кожа, узкие штанины, характерная походка людей, выросших с серебряными ложками в зубах и умением прыгать в карету на ходу.

Я замерла. Они стоят так близко! Я снова задёргалась, выплёвывая набившиеся в рот собственные волосы и собираясь взмолиться о помощи. Наконец-то кто-то остановит это чудовище!

И тут один из них заговорил:

— Ну надо же, Роэн, смотри-ка. Наш дорогой Каэль похитил девушку.

О, нет! Только не они. Драконы-близнецы Лорэн и Роэн Дейр — те самые, от чьих обволакивающих и сомнительных комплиментов я пыталась сбежать на балу… и в итоге угодила в комнату, где заключалось это мерзкое пари.

Если хорошенько подумать, то они виноваты вообще во всём.
И в том, что пари состоялось! И в том, что я сейчас вишу через плечо взбешённого дракона, который иногда что-то рычит себе под нос.

Каэль Рейден вздрогнул — он тоже не ожидал их встретить.

— Какая запоминающаяся встреча, — поддержал брата второй близнец. — Обычно же это добыча к тебе сама идёт, разве нет?

Мой похититель чуть повернул голову, раздражённо процедив:

— Убирайтесь, пока крылья вам не оборвал.

Близнецы дружно засмеялись.

— Да ну? — протянул один.
— А по-моему, тебе, дружище, нужна помощь.

Я вообще перестала дышать, почувствовав, как по мне ползут сразу два липких взгляда. Правда, Каэль Рейден тотчас набросил на меня край своего плаща. Теперь я оказалась в кромешной темноте, и мне даже пришлось напрягать слух, что бы слышать перепалку драконов.

Надеюсь, они меня не узнали, а иначе поползут разговоры… Хотя, о чём это я? Кровь настолько ударила мне в голову, что я успела всё забыть? Теперь именно я — героиня скандала, и именно мне будут перемывать косточки до следующего бала. И именно мне, судя по всему, придётся бежать от всего этого в другую империю.

Каэль рявкнул. Низко и угрожающе. Но тем двоим, казалось, ярость дракона была ни по чём.

— Лорэн, — спокойно заметил Роэн, — нашему горячему другу не помешала бы карета.
Второй насмешливо добавил:
— В нашей карете бежать от гнева императора куда проще, чем на своих двоих. Ты ж понимаешь… скорость. Маскировка. Комфорт.

Комфорт? Трудно отказываться от комфорта, когда висишь вниз головой, а мужское плечо больно впивается в живот.

Каэль холодно фыркнул:

— Я сказал — обойдусь.

— Ох, — выдохнул Лорэн, — опять это его «обойдусь».

Скрипнули его сапоги, я даже представила, что он при этом повернулся. Не видя ничего, почувствовала, как он улыбнулся шире:

— Слушай, если ты хочешь быть казнён за похищение женщины из императорского дворца — пожалуйста, можешь отказываться от нашей помощи. Мы только рады такому развлечению. Но, честно говоря, интересно, как долго ты протянешь.

— Полчаса, — подсказал Роэн.

— Точно, — кивнул Лорэн. — Тридцать минут. И то, если побежишь немедленно.

Для читателей старше 18 лет представляю ещё одну историю

нашего моба "Во мраке истинности"

от Лены Фарт и Дианы Валеса "Одержимая душа"

Читать здесь: https://litnet.com/shrt/htHB

11

Наступила пауза. Я слышала, вернее — чувствовала дыхание Каэля. Тяжёлое. Раздражённое. Полное злости.

А потом…

Он вздохнул.

— Ладно.

И развернулся туда, откуда прозвучал грохот колёс подъезжающей кареты. Я судорожно зажмурилась.

Сбежать от одного дракона — сложно. Ещё труднее сбежать, когда за тобой будут следить три пары драконьих глаз.

Как же я ошибалась, надеясь, что худшее уже позади.

В первый момент, когда меня вернули в нормальное положение, почти грубо швырнув на сидение кареты, голова пошла кругом. Ещё бы: пережить такую тряску, да ещё вися вниз головой. Поэтому я не сразу поняла, что сижу рядом с Каэлем.

Не напротив.

Не на расстоянии.

Рядом.

Мне пришлось забиться в угол довольно просторной кареты, лишь бы его бедро не касалось моей ноги.

Но когда в карету ввалились близнецы Дейр, Каэль громко скрипнул зубами и грубо дёрнул меня, подтащив к себе. Мои руки всё ещё были связаны магической плетью, и я ну никак не могла оказать ему сопротивление.

К тому же мне вдруг показалось, что гораздо безопаснее сидеть, прижавшись к боку Каэля Рэйдена, в то время, как два хищно-улыбчивых кошмара вкрадчиво рассматривают тебя.

Они уселись напротив, вольготно вытянув ноги, как у себя дома, и внимательно, уж слишком внимательно уставились на меня.

— Каэль, — начал Лорэн, приподняв бровь и не отводя от меня взгляда, — ты выглядишь… напряжённым.

— Боишься, что убежит? — спросил Роэн. — И правильно. Мы весь вечер охотились за малышкой… Мирэйн, верно? Но так и не смогли поймать ее.

Я поперхнулась собственным воздухом. Каэль зарычал. Это было очень странно. Ни единого звука не сорвалось с его губ, но я чувствовала вибрацию этого рыка, прикасаясь плечом к его плечу.

А ещё это было…страшно. Очень. И чуть-чуть… обнадёживающе. Потому что, кажется, рычал он на них, а не на меня.

— Руки прочь, — процедил он.

Лорэн улыбнулся — мягко, игриво:

— Ах, ревнуешь?

Я замерла. Не дышала. Даже моргать забыла. И сама не заметила, как плотнее прижалась к его боку.

Каэль чуть напрягся. Я ощутила это каждой клеточкой.

— Я не ревную, — тихо сказал он. — Это…моя…добыча… Я запрещаю….

Чтооооо?!! Добыча?!

Близнецы дружно хмыкнули, будто услышали самый смешной анекдот в своей жизни.

— Ну конечно, — кивнул Роэн. — Запрещай дальше. Во дворце уже ползут слухи, что эта истинность… проделки мага Вэлмонта?

И началось. Наглецы пустились во все тяжкое, издевательски мило интересуясь моим самочувствием.

— Удобно ли вам сидеть?

— Не слишком ли тесно?

— Рейден, ты хоть плед ей подложи, она ведь вся дрожит!

Уверена, их ничуть не волновало, как именно я себя чувствую. Молодые драконы специально дразнили моего похитителя.

— У Каэля такие красивые глаза, вы не находите?

— Они у него чуть светятся. Совсем чуть-чуть.

— А знаете, когда у дракона светятся глаза, Мира? О, простите, МирЭйн?

Я всхлипнула. От напряжения. С трудом сдерживая слёзы. И предчувствуя неладное. Нельзя так нарочито дразнить дракона.

Если честно, то я искренне не понимала, почему Каэль Рейден до сих пор им не врезал.

— Что вы сказали, Мирэйн? — вдруг наклонился вперёд один из братьев.

Я что, сказала это вслух? Покосилась на сидевшего рядом дракона. Он тоже смотрел на меня. Со смесью восхищения и удивления в действительно сияющих огнём глазах.

— Дорогая, — бархатно прошелестел второй брат, — я готов сразиться за вас на дуэли. Обожаю… кровожадных штучек…

В тот момент, когда его рука неожиданно опустилась на моё колено, в карете вдруг потемнело. И раньше было не особо-то светло, а сейчас и вовсе стало темно, как в бездне.

Тепла тела Каэля я больше не ощущала, зато вокруг происходило что-то невозможное: щёлкали зубы, раздавался трёхголосый рык, слышались звуки ударов и даже подозрительный хруст. Мне пришлось закрыть голову руками и забиться в самый угол, чтобы избежать случайного увечья. Не было сомнения — в узком пространстве кареты происходила жестокая драка. Не удивлюсь, если она закончится чьей-либо смертью.

И среди всей этой какофонии звуков в голове звучала одна-единственная мысль: бежать! Как только увижу лучик света, как только смогу определить, где находится дверь или окно, попытаюсь ускользнуть. Даже если выпрыгнув на всём ходу, сломаю себе шею, я рискну.

А в следующий момент, когда на меня с глухим стоном упало чьё-то тело, выбив из меня дух, и вовсе подумала:

— Мы все здесь умрём.

И прыгать на всём скаку расхотелось. Наоборот — жить хотелось, как никогда!

Потом — дверца кареты с грохотом распахнулась. И придавившее меня тело вылетело. В ту самую дверцу.

Внутрь ворвался холодный воздух. Тени дрогнули. Послышался странный свист и второе тело вылетело из кареты. И сразу за этим — звук, словно что-то тяжёлое с лязгом ударилось о землю.

А затем — хлопок закрывающейся дверцы. И тишина.

Мрак рассеялся, снова вспыхнул слабый магический огонёк на стене кареты. Мы сидели вдвоём.

Вдвоём. Я — забившись в угол. И Каэль Рейден — напротив.

Каэль выглядел…спокойным. Не просто спокойным — довольным. Как кот, который наконец поймал двух особенно шумных мышей. Как дракон, который наконец-то спустил давно копившуюся злость и ярость.

Он откинулся на сиденье, скрестив руки.

А я всё ещё не решалась дышать.

В окно донёсся удаляющийся хохот и голос:

— Каэль! Теперь можем доложить императору, что ваша истинность — настоящая.

Дракон медленно прищурил один глаз, но даже не подумал отвести от меня взгляд.

Я сглотнула. Они, конечно, мерзкие — эти братья Дейр. И всё равно я рада, что они живы.

А вот о своей жизни мне явно стоит переживать.

— Эмм… — выдавила я. — Можно я… ну… выйду?

Он поднял бровь.

— Нет.

12-1

Нужно было бежать. Броситься в дверь, пока она была открыта. Или хотя бы выпрыгнуть в окно. Уползти под сиденье. Сделать хоть что-то.

Но я сидела, забившись в угол кареты, не в силах оторвать взгляда от дракона.

Каэль Рейден выглядел слишком спокойным. Слишком довольным. Слишком… привлекательным.

Это было ненормально. После всего пережитого он должен был быть злым, яростным, нервным, как раненый зверь. А он сидел расслабленно, как ни в чём ни бывало сложив сильные руки на груди, и смотрел на меня так, будто мы просто обсуждаем погоду.

Я судорожно сглотнула.

Эти его руки… Крупные, но изящные, с длинными пальцами — сильные до безобразия.
Я вдруг представила, как такая рука легко может перехватить ствол молодого дерева — и переломить пополам, как тростинку.

Дрожь прошла по позвоночнику. И тут же в голове вспыхнула другая картинка.

Как эти сильные, уверенные пальцы могли бы… погладить. Коснуться, пусив мурашки по коже. Приласкать, так, как об этом пишут в книжках. Удержать за талию. Подарить…

Так, стоп! Ничего, кроме новой головной боли этот негодядяй не может подарить.

— Прекрати сейчас же, — зашипела я мысленно.

Но мысли упрямо жили своей жизнью, не подчиняясь здравому смыслу.

Потому что, что бы там ни говорили про Каэля — что он варвар, что он безжалостный охотник, что он похищает женские сердца и безжалостно разбивает их… Он был красивый. Привлекательный.

Не просто красивый — опасно красивый, как огонь, от которого нельзя отвести взгляд, даже если знаешь, что обожжёшься.

Даже его хищная ухмылка, намекавшая, что он догадывается о моих неприличных мыслях, вызвала беспокойное, предательское тепло где-то внизу живота.

Я резко одёрнула себя.

Нет. Нет, Мира. Никаких глупостей. Он чуть не разрушил жизнь твоей подруги.
Он похитил тебя, и вот-вот сломает тебе жизнь. Он участвует в мерзком пари.
Он — из тех мужчин, которые даже не пытаются скрыть, что женщины для них расходный материал.

А я… Глупая, безмозглая, впечатлительная идиотка, сижу тут и смотрю, глаз от негодяя отвести не могу.

И будто ему было мало одного моего унижения, дракон вдруг сказал глухим, спокойным, пугающе уверенным голосом:

— Пришла пора поговорить.— Он выдержал паузу. Потом добавил: — У тебя есть всего пять минут. Рассказывай…

Я вздрогнула от неожиданности, не сразу переключившись со своих фантазий на реальность.

Пять минут?
Что случится через пять… минут? Казнит? Выбросит из нёсшейся кареты так, как выбросил тех несчастных? Нет, они, конечно же, заслужили такое, но я? Меня-то за что?!

А хуже всего было то, что по улыбке на его красивых губах я поняла: он видел мои мысли.
Ну хорошо, не видел — догадался о них. И был этим ОТКРОВЕННО доволен.

Гнев ударил в голову ярче огня.

— Пять минут?.. — повторила я, пытаясь говорить спокойно, но голос звучал нервно, тонко. Больше похоже на испуганный писк, чем на голос уверенной в себе девушки. — Почему именно пять? Что будет через пять минут?

Я спросила, чтобы выиграть время. Чтобы собрать до кучи мысли. Чтобы перестать пялиться на его грудь и руки, черт бы их побрал. Чтобы перестать ощущать его дразнящий воображение взгляд на коже.

Каэль смотрел прямо мне в глаза. Его зрачки расширились, превратив обычные до того глаза в чёрные, бездонные омуты. Мурашки побежали от этого зрелища. Волосы на макушке зашевелились, словно их кто взъерошил.

Сказал — так медленно, так спокойно, что от этого становилось только страшнее:

— Через пять минут, Мирэйн Дейл, моё терпение лопнет.

Друзья!

Представляю Вам ещё одну книгу литмоба "Во мраке истинности"

Лены Фарт "Запах страха"

https://litnet.com/shrt/-GKk

12-2

Его терпение лопнет.
Он сказал — терпение лопнет, и моё сердце тут же ушло куда-то в пятки, а мысли заметались в панике.

Что именно произойдёт через пять минут?

Он угрожает? Конечно…

Пугает? Ещё как!

Попытка психологического давления? В этом он — непревзойдённый мастер.

И теперь сидел, смотрел прямо на меня, не моргая, почти не дыша.
Уголок его губ чуть приподнят… от удовлетворения или от намерений похуже — я пока не могла понять.

Я сглотнула.

— П-почему пять минут?

Тишина.

— Это угроза? Или предупреждение? Почему вы не объясните нормально?!

Дракон молчит.

— Вы… вы не смеете! — выпалила я, нервно, слишком громко.

— Не смею что? — спросил он лениво.

Вот зараза.

— Не смеете… так на меня смотреть! Это же… невежливо!

Он издал очень странный звук. Что это? Тихий смешок? Смех дракона — это отдельная форма пытки.

Меня прорвало:

— Вы схватили меня, как мешок, и… и… связали, как преступницу! А преступник — это вы! Вы чуть не погубили мою подругу! Сейчас угрожаете мне! И вообще, что это за манера общения?! Как вы смеете так молчать, когда я с вами разговариваю?! И что вообще случится через пять минут?! Вы… вы… вы что, вышвырнете меня из кареты, как тех несчастных?!

Я хотела ещё добавить что-то вроде «и вообще, вы варвар», или того хуже «мерзкий ящер», но не успела.

Карета качнулась.
Воздух сгустился.
Каэль двигался молнией.

Одна рука обвила мою талию.
Другая — скользнула по шее, зарыв=лась в и без тго спутанных волосах, не больно, не грубо, но так, что я перестала дышать.

Ещё мгновение — и я оказалась прижатой к нему, кожей ощущая каждый удар его сердца.
Я успела только открыть рот, чтобы возмутиться.

И в этот момент он меня поцеловал.

Не спрашивая. Не предупреждая. Не давая ни единого шанса на сопротивление.

Мир взорвался перед глазами.

В ожидании хищного, грубого, болезненного поцелуя сердце заколотилось, в груди стало тесно.

Но он был… Нежный… Этот поцелуй… Невыносимо нежный.

Такой, от которого меня будто подхватило волной и утянуло куда-то в глубину. Я упивалась не по-драконьи мягкими, горячими губами.

Ладонь на моей талии удерживала крепко — и в то же время осторожно, словно стеклянную фигурку.

Я забыла, как дышать. Как думать. Как зовут императора. Да что там — как зовут меня.

С каждой секундой я тонула — в его запахе, в жаре, в силе, в дурманящем ощущении безопасности, которое давал тот, кто по идее должен был меня пугать.

Когда он, наконец, прервал поцелуй, я была уверена, что выгляжу полной идиоткой: с полуприкрытыми глазами, пылающими щеками и дыханием, будто я только что бежала по лестнице до самого чердака.

Каэль смотрел на меня сверху вниз, до того тёмные, бездонные глаза сейчас сверкали, словно янтарь в лучах света. И только узкая чёрная, как у кота, полоска зрачка рассекала глаз.

Как можно быть таким красивым и таким опасным — одновременно?

И вместо того чтобы стукнуть его, ударить, закричать — я тихо спросила:

— З-зачем вы это сделали?

Его губы изогнулись в ухмылке. Спокойно. Хищно. Удовлетворённо.

— Не мог больше придумать, как заставить тебя замолчать.

Я открыла рот — и закрыла. Потом снова открыла.

Все слова исчезли. Все мысли испарились.

А он всё ещё удерживал меня за талию, будто и не думал отпускать. Да более того: оказывается, я сидела у него на руках!

И в этот момент я поняла самое страшное:

Пять минут давно прошли. И он действительно перестал сдерживаться.

Друзья!

К Вашему вниманию ещё одна книга литмоба "Во мраке истинности" 18+

от Надежды Паршуткиной "Выбор пяти сердец"

https://litnet.com/shrt/ypVd

12-3

Я должна была закричать. Ударить его. Или — выпрыгнуть из кареты и бежать куда глаза глядят.

Но после того, как дракон поцеловал меня, мир словно перевернулся. Я сидела у него на коленях оглушённая, и не могла собрать до кучи ни одной чёткой мысли.

Каэль, разумеется, воспользовался моментом. Конечно же воспользовался — он же дракон. Хищник. Уверенный, наглый и… сводящий с ума.

Он чуть наклонился вперёд, так близко, что между нами остался буквально один выдох. Даже если бы я была в состоянии отстраниться — не смогла бы, потому что одна его рука подпирала спину, пальцы запутались в волосах, удерживая голову на месте.

Вторая рука, легко скользя по шёлку вечернего платья, проследовала от щиколотки вверх, успокоилась лишь опустившись на колено. Я вздрогнула, оттолкнула её. Это лишь раззадорило мужчину. И тогда я набросила на ноги чужой толстый плащ, который случайно прихватила, вывалившись из окна императорского замка, да так и не выпустила его. Но даже через плащ я чувствовала жар его прикосновения.

— Ты знакома с лордом Эшреном Вэлмонтом?— тихо сказал он.

— Да… — выдохнула я, даже не подумав сопротивляться.

Он слегка приподнял бровь, уголок губ дрогнул.

— Как давно?

— Два… месяца…

Почему я так покорна? Почему отвечаю?

Его пальцы чуть сильнее сжали моё колено, погладили… Блеск в глазах доказывал, что он прекрасно знает, как действуют на меня его прикосновения. И уверена - он делает это специально.

— Кто он тебе? — спросил дракон, всё так же тихо, будто ведёт неспешную беседу о погоде.

— Жених… подруги, — выдохнула я. И добавила: — Бывший.

— Почему бывший?

— Ну… — я сглотнула. — Кто ж его после такого пари простит?

И тут — наконец — что-то внутри меня щёлкнуло.

Я подняла взгляд. Встретилась с его глазами. С этими узкими, яркими, хищными глазами.

Тряхнула головой, преодолевая сопротивление его пальцев, больно потянувших за волосы. Наверное, именно эта боль разогнала такой новый для меня чувственный туман.

— Подождите… — прошептала я, начиная медленно приходить в себя. — А кто вам дал право меня допрашивать?

Он не обратил ни малейшего внимания на мои слова.

— Ты применяла магию? — спросил он, всё так же спокойно.

— Н-нет, конечно же! — воскликнула я. — С какой стати мне это делать?

— Истинность — твои проделки?

— Что вы такое говорите?! — Я ощетинилась. — Никаких проделок! Это вы! Это вы и ваши мерзкие дружки виноваты, вот кто!

Уголок его губ снова приподнялся. Опасно. Ага! Не нравится?!

— В твоей семье есть драконы?

— Ещё чего! — фыркнула я. — В моей семье все нормальные!

Ой, как его задели мои слова. Он дёрнул меня так, что наши губы вот-вот соприкоснутся. И вновь этот лишающий воли туман перед глазами…

— Твой дедушка дракон?

— Нет, прадедушка…

Я захлопнула рот. Но — слишком поздно. В моей семье ходили слухи, что прабабушка по маминой линии когда-то была очень неравнодушна к одному дракону. Настолько неравнодушна, что вскоре родила крепкого мальчугана, очень похожего на залётного. Её муж был настолько стар и дряхл, что признал мальчика своим единственным сыном и всеми доступными способами раз и навсегда прекратил сплетни об этом случае.

Дракон притих. Я — тоже. Между нами повисла тягучая, напряжённая пауза.

Я, наконец-то разозлившись по-настоящему, выдохнула:

— Отпустите меня немедленно. И вообще — только такой возмутительно развратный дракон может позволить себе пытать связанную девушку!

Воцарилась тишина. Полная. Ни цокота копыт, ни скрипа колёс. Только наше дыхание нарушало покой.

Каэль приподнял бровь. Выразительно так, даже улыбнулся, продемонстрировав идеально ровные зубы.

А затем его взгляд опустился вниз.

Я проследила за ним.

И… ох.

Мои руки, коорых мне так не хватало для того, чтобы защититься… Руки, которые я считала связанными…

Я никак не могла себе объяснить, почему одна лежит у него на плече.
Вторая — обнимает его за шею.

Я застыла от шока. Дракон медленно, с самой коварной, ленивой, хищной усмешкой, какую я только видела, поднял взгляд на меня.

Я почувствовала, как вспыхиваю от макушки и до пят.

— Я… — прохрипела я.

Он не дал возможности продолжить.

— Связанная, значит, — тихо произнёс тем тоном, от которого у меня сердце сбилось с ритма. — И я — развратный?

Я рывком закрыла лицо трясущимися ладонями. Вряд ли это спасёт меня от охватившего ужаса и стыда.

— Как же я вас ненавижу… — прошептала я, едва дыша.

Каэль тихо, очень тихо рассмеялся.

А пальцы снова осторожно поползли от колена до щиколотки...

Друзья!

Хочу познакомить Вас с ещё одной историей нашего литмоба

- книга Татьяны Барматти "(Не) желанная истинная"

Кстати, сегодня на эту чувственную историю действует скидка 15%

https://litnet.com/shrt/7fVJ

13

Я с детства росла сорванцом. Упрямой, непоседливой нарушительницей покоя многочисленных бабушек, слуг и соседей. Уверена, они без устали смогут рассказывать о моих проделках. Но никто из них и не вспомнит, когда видел, как я плачу. Но этот дракон даже рыдать заставил меня на раз-два-три. Ничем, как применением магии с его стороны я и не могу это объяснить.

Горло саднило, глаза щипало, дышала я рвано, едва сдерживая рыдания.

— Я… я вас ненавижу… — выдохнула я, и голос дрогнул так, что мне стало стыдно самой перед собой. — Вы… вы специально мучаете меня…

Он немного помолчал. И это молчание действовало ужаснее любых угроз.

А потом у самого уха, пошевелив непокорную прядь, послышался его голос. Низкий. Спокойный. Вкрадчивый.

— Я сделал тебе больно?

Я дернулась.

— Ну же, Мирэйн, — протянул он слова, будто оценивая, как они звучат. — Я причинил тебе вред?

Я всхлипнула. Кивнула утвердительно. Сжалась, когда его рука снова погладила мою ногу.

— Или… — его голос стал тише, но в нём послышались какие-то посторонние нотки. Теперь он звучал, как шелест пламени в костре, — я тебя оскорбил?

Он…Он дразнит меня. Он делает это нарочно! Он прекрасно знает, что именно это он и сделал! Оскорбил, обвинив в мошенничестве. Причинил вред — чуть ли не на виду у всех гостей императора похитил меня из дворца. Теперь о том, чтобы найти себе достойного мужа, не может быть и речи! И теперь даже не важно, отпустит он меня немедленно, или…чуть позже. Но что самое ужасное — именно этот довод я и не могу озвучить! Хотя… почему бы и нет?! Не все ли равно, если он даже подумает, что я, как и любая девушка, мечтаю о семье?

Я заставила себя вдохнуть.

— Не… не юлите, — пролепетала я сквозь пальцы. Икнула. — Думаете, я не понимаю, для чего вы… вы одурманили меня… этим своим — знаменитым драконьим очарованием?

Слово «одурманили» вышло слишком высоким, почти жалобным.
Я ожидала, что он рассердится. Или оскорбится. Или… хотя бы начнёт оправдываться.

Но Каэль тихо, едва слышно рассмеялся. Не зло. Но так… бархатно. Так… тепло. От этого смеха у меня внутри будто сломался последний остаток самообладания. И я громко, навзрыд, заплакала. Ну вообще это на меня не похоже!!! Может, меня подменили? Или — сглазили?

Пальцы — сильные, горячие — обхватили мои запястья. Осторожно. Почти нежно. И медленно начали отводить мои руки от лица.

Я сжала веки сильнее, будто могла спрятаться среди собственных ресниц.

Но дракон был настойчив. Касание было мягким. Заботливым. Разрушительным.

Он убрал мои ладони ото щёк — но не отпустил.

А потом, спокойно, почти лениво произнёс:

— Уверен, так называемое «волшебное драконье очарование» — это чистая выдумка.

Он замолчал, будто давая мне время переварить его слова. Я чувствовала, как его взгляд скользит по лицу, словно изучает каждую его чёрточку. Могу себе представить, как ужасно я выгляжу сейчас.

Я распахнула глаза. А зря.

Его лицо было слишком близко. Глаза — слишком яркими. А взгляд — слишком… тёплым. Каэль Рейден не может смотреть так нежно! Он — безжалостный забияка, азартный игрок, бесстыжий соблазнитель всего, что движется! Он не может смотреть так, что… что хотелось либо ударить его, либо снова заплакать.

— Хотя… — продолжил Каэль мягко, всё так же удерживая мои запястья. — Не спорю. Иногда даже выдумки помогают…

Он приблизил лицо ещё ближе. Так близко, что я ощущала его дыхание на коже.
Волосы зашевелились от нехорошего предчувствия, вдоль позвоночника побежали мурашки.

— …кое в чём, — договорил он шёпотом.

Эта тишина между нами стала такой плотной, что её можно было потрогать.

Мне нужно было вырваться. Сбежать. Разорвать тонкую связь между нами, пока она не превратилась в цепь, которой меня привязывают к нему навечно.

Я дёрнулась. Ещё раз. Сильнее. Но бесполезно.

Его пальцы сжали мои запястья чуть крепче — легко, не причиняя боли, но так уверенно, что я внезапно почувствовала себя мотыльком, попавшим в паутину.

А паутина — это не только его руки. Это весь он. Его присутствие. Его уверенность. Его мужская сила, которая заполняла пространство вокруг так, что дышать было трудно.

Если я не прекращу — я рухну. Не в прямом, а в самом унизительном метафорическом смысле — к его ногам. Как остальные дебютантки. И даже, простите Великие Драконы, их мамаши, которые вздыхали, когда он просто проходил мимо.

Я сглотнула, с трудом подняв голову.

— Это… это низко! — выдохнула я, тщетно делая всё, чтобы голос не дрожал. — Низко — соблазнять и… и очаровывать магией девушку только ради того, чтобы выпытать у неё семейные тайны!

Каэль приподнял бровь.

— Семейные тайны? — повторил он мягко, на мгновение недоумённо нахмурившись. Затем улыбнулся, словно я сказала чепуху. — Например… что твой прадед — дракон?

Он явно забавлялся. Конечно же забавлялся.

Горячая волна гнева подступила к лицу. Слова застряли в горле.

А он ухмыльнулся чуть шире.

— Мирэйн, — сказал он, наклоняясь ближе, — в этом нет никакой тайны.

Его взгляд легко скользнул по моему лицу, по скулам, по губам.
— Внешность выдаёт. Манера держаться. И… — он коротко вдохнул, и у меня задрожали колени, — запах. Ты пахнешь для меня…словно настоящая истинная. Если бы в тебе не текла хотя бы капля драконьей крови, это было бы невозможно. Можно подделать печать, — он перехватил оба моих запястья своей рукой. Освободившуюся руку поднял вверх, отдёргивая рукав. Яркая печать истинности буквально вспыхнула в полумраке кареты. — Но запах… Это невозможно подделать.

Я чуть не растаяла прямо на месте. И чем же я, по его мнению пахну? Как пахнет истинная, тем более, если она — фальшивая истинная. А может… Может, я и не фальшивая? Такой вариант ведь тоже нельзя исключить? И как это проверить?

Он без труда удерживал мои запястья одной рукой. А во второй руке вдруг оказался нежнейший носовой платок. Белый, тонкий, с вышитой по углам драконьей чешуёй — золото по белому.

13-1

Карета остановилась так резко, что я едва не упала ему на грудь.
Только чудом удержалась — хотя, возможно, это чудо сотворили его пальцы на моих запястьях, которые он не спешил отпускать.

— Что это? — прошептала я, ненавидя свой дрожащий голос.

— Добро пожаловать, Мирэйн, — ответил он спокойно. — в мой дом.

Дверца открылась сама, с помощью магии, как я поняла по лёгкому серебристому всполоху. В карету ворвался прохладный ночной воздух.

Я повернула голову — и на мгновение забыла, как дышать.

Перед нами, в тихой лунной ночи, раскинулось то, что он скромно назвал домом.

И если честно… Я не ожидала, что убежище дракона будет столь роскошным.

Высокий кованный забор опоясывал территорию, исчезая в темноте, словно кольцо из драконьих крыльев. Каждая секция ограды была украшена не вензелями, а фигурами драконов: изящные, извивающиеся, будто живые, они взмывали вверх, переплетались хвостами, прижимали лапами копья и мечи, служившие прутьями забора.

От каждого дуновения ветра казалось, что металлические крылья шелестят.

А вдоль подъездной дороги стояли яркие, высокие фонари — настоящие столбы пламени.
Огонь был не обычным — он полыхал ровно, вертикально, словно управляемый волей магии. В их свете камни мостовой отливали золотом, а спрятавшиеся в тени деревья казались замершими перед нападением чудовищами.

Сам же «дом» был самым настоящим замком в несколько этажей. Судя по тому, что свет плясал лишь в окнах нижнего этажа, он был практически не обитаемым.

Башни замка — высокие, стройные, с остроконечными крышами и резными балконами.
Стены — гладкий светлый камень, которому придавали тёплый золотистый оттенок линии магических рун, вплетённых прямо в кладку. Арки — широкие, с колоннами, увитыми лозами.

Крылья входных дверей — огромные, украшенные чёрным и красным металлом, словно выковали их драконы из собственной чешуи.

И всё это вместе…
было пугающе прекрасно.

— Вы… живёте здесь один? — спросила я, осторожно выглядывая в открытую дверь кареты.

— Да, — ответил он просто.

Я почувствовала, как неприятный холод пробежал по позвоночнику.

Один.

Дракон.

Я сглотнула, чувствуя себя маленькой, испуганной девчонкой в мире, созданном для опасных хищников.

— Это… — выдохнула я. — Это уж слишком.

— Что ты имеешь ввиду? — спросил он, выходя первым и протягивая мне руку.

Я, конечно, собиралась гордо проигнорировать его жест.

Не потому, что спрыгнуть со ступеньки самой — значило сломать себе шею. А просто потому, что одно дело нестись наедине с драконом в одной карете, надеясь на скорый побег.

А совсем другое — войти в дом одинокого мужчины. Моя репутация и без этого была под огроооомным вопросом. Кто поверит в то, что юная невинная девушка лишь вела беседы о семейных тайнах со знаменитым развратником и соблазнителем? Эдаким Казановой с крыльями?

Да никто!

— Зачем вы меня сюда привезли?

Он посмотрел на меня так спокойно, что это вызвало желание треснуть его чем-то тяжёлым.

— Ты хотела поговорить, — невозмутимо заявил он.

— Я? — взвизгнула я на октаву выше. — Это вы заявили, что пришла пора разговору!

— И вот мы — здесь, — сказал он, и призывно пошевелил пальцами, напоминая, что всё ещё протягивает мне руку.

Я отодвинулась вглубь кареты. Он удивлённо поднял брови. Прохладный утренний воздух и разделявшее нас расстояние уже привели в чувство мою одурманенную его магией голову

— Это не разговор! Это… это похищение! Вы схватили меня, связали, запугали и притащили бог знает куда, в замок, который пугает даже стражников! И… и…

Он молча шагнул ближе.

Я пересела дальше.

Он снова шагнул.

Я отступила ещё, пока не упёрлась спиной в холодную стенку кареты.

Каэль остановился вплотную к карете.

И это расстояние…было слишком маленьким, чтобы думать ясно. Ничтожным, чтобы я могла дышать свободно.

Он наклонился чуть ближе. Ветер швырнул его тёмные волосы, закрыв лицо. Но я успела заметить, как в предрассветной мгле хищно сверкнули его глаза, напоминая, что передо мной — опасный хищник, охотник. А не душка, болтающая о погоде.

— Мы поговорим, Мирэйн, — сказал он низко и медленно. — Но не здесь, под дверью замка. И не в состоянии истерики.

— Я не… истерю… — прошептала я, хотя это была очевидная ложь.

Он ухмыльнулся.

— Конечно, нет.

— И вообще, — поспешно добавила я, чувствуя, как начинаю дрожать, — вы… вы не могли бы отойти чуть дальше? Мне не хватает воздуха!

Стоило ему чуть податься вперёд, и он спокойно схватит меня, скажем, за ногу.

Он медленно посмотрел в сторону. Я видела, как сжались его губы. Посмотрел на меня. И вдруг отошёл в сторону. Настолько в сторону, что попросту исчез из виду.

Я дёрнулась. Разорвав контакт, я будто обожглась о пустоту. Не успела признаться себе, что мне не хватает его присутствия, как дверь, на которую я опиралась, вдруг пришла в движение. Открылась.

А полетела спиной вниз… прямо в лапы драконы. Чуть подбросив меня, устраивая на руках удобнее, он хмыкнул.

— Пойдём, — сказал он. — Внутри тепло.

— Я не собираюсь идти никуда!

Он наклонился ближе, его голос скользнул по коже, как горячий шелк:

— Мирэйн…Ты же не думаешь, что я вот так вот просто, без объяснений, оставлю свою истинную посреди дороги?

— Вы битый час доказывали мне, что я — не ваша истинная.

— Пожалуй, я не правильно выражался, — не обращая внимания на то, что я колотила его кулачками по плечам, по груди, он легко взлетел по широким ступеням, — пока мы не доказали обратное, ты находишься под моей защитой.

Вот тут я замерла. Хихикнула, снизу вверх заглядывая в лицо наглецу. Расхохоталась, откинувшись на его широкое плечо и закрыв лицо руками.

— Да вы, наверное, шутите, — икая от смеха, пролепетала, — да меня защищать от вас нужно! А не наоборот!

14

Чем выше он поднимался по ступеням, тем сильнее меня трясло от нервного хохота.

— Меня защищать от вас нужно! — повторила я, уткнувшись лбом в его плечо и всё ещё всхлипывая.

У самых дверей он замер. Грудь тихо вздымалась под моим виском, ровно и размеренно, как у существа, у которого под кожей течёт магма.

— Вы…вы…вы что, передумали впускать меня в свой дом? Ик… И правильно, — обрадовалась я.

— Нет, — сказал он устало, но с опасным оттенком мягкости, — просто дал тебе возможность успокоиться.

Его взгляд скользнул по моему лицу… Задержался на губах. Дёрнул губой, когда я слизнула слезу, скатившуюся к уголку рта.

Я моргнула раз. Второй. Слишком быстро, слишком нервно.

— А если… если я не хочу быть под вашей защитой? — спросила я шепотом, и сама же удивилась, как хрипло это прозвучало.

Его губы едва заметно дрогнули в улыбке.

— У тебя нет выбора, — сказал за мгновение до того, как высокие двери отворились.

— Ну почему же, — я почему-то вдруг судорожно схватила его за шею. Очень крепкую, и очень напряжённую шею. — Мы можем просто разойтись в разные стороны, и сделать вид, что всё это — простое недоразумение.

Дракон молчал. Его взгляд медленно полз по моему лицу.

— Я обещаю, — окрылённая молчанием, продолжила: — я больше никогда не перейду вам дорогу.

— Нет, — отрезал они и переступил порог.

— Тогда имейте честь, Каэль Рейден, — позвольте мне идти самой, — взмолилась, услышав на внутренней лестнице поспешные шаркающие шаги.

За мгновение до того, как в помещении вспыхнул яркий свет, мужчина опустил меня на землю. Правда, ноги за время дороги отекли, и тут же охнула, на ровном месте запуталась о что-то и подвернула ногу.

— Вот видишь, — почти нежно, скорее — издевательски заметил он. — Моя помощь тебе необходима. Ты даже стоять на своих ногах не можешь.

Я решительно выставила подбородок:

— Могу!

Он медленно опустил взгляд на мои ноги. Заметив его интерес, опустила взгляд и я. Дракон нагнулся и поднял тёмный плащ, тот самый, с которым я вывалилась из императорского окна. Который не выпускала из рук всю дорогу. Тот, который уронила только сейчас и в толстых складках которого запутались мои ноги.

Мужчина нагнулся и поднял его.

— Что это? — спросил он и потянул вещь на себя. Он всё тянул и тянул, а она всё не заканчивалась. — Мирэйн, это твоё? Это точно — твоё?

Я молчала. Потому что тоже недоумевала – что это? И как оно оказалось у меня в руках?

И вдруг дракон расхохотался.

— А я всё думал, нет ли у моей бабочки крыльев? И как ты умудрилась не разбиться, выпав из окна на третьем этаже? Ашер, — обратился мужчина к застывшему неподалёку от нас почтенному старику: — Тебе не кажется, что это похоже на портьеру?

— Так и есть, почтенный драг, — поклонился старик. У него был такой невозмутимый вид, словно на его голову каждый день сваливаются юные незнакомки. — Это портьера. Если я правильно рассмотрел, то сделана она из парчи, привезённой из самой Артавии.

— Я так и думал, — вытер проступившие на глазах слёзы Каэль и посмотрел на меня. — Боюсь, Мирэйн, тебе всё же придётся принять мою защиту. Не думаю, что император так просто простит, что ты украла из его дворца его ценнейшую часть.

Не успела я придумать достойный ответ, как меня вновь подхватили на руки.

— Не смейте! — взвизгнула я, но сопротивление было настолько жалким, что сама почувствовала, как горят от смущения уши.

Он не обратил внимания. Просто поднял меня выше, подхватил удобнее, и уверенно шагнул вверх по ступеням, прямо в сияющий полумрак своего замка.

— Ашер, вели подготовить для нашей гостьи бежевую спальню, — велел Каэль на ходу.

— Но, ваше дражайшее …

— Я сказал — бежевую спальню, — рявкнул Каэль. И чуть потеснился, уступая дорогу помчавшемуся впереди нас старику.

14-1

Он нёс меня на руках — вопреки моей воле, наперекор логике и всем благочестивым наставлениям нянюшки.

И, что пугало больше всего, — мои нервы трепетали от его близости, как натянутая струна. Я зажмурилась, лишь бы не видеть, как огромные двери замка одна за другой сами распахиваются перед своим драконьим хозяином.

Но с закрытыми глазами стало только хуже. Потому что оставалось только чувствовать.

Его дыхание у моего виска — ровное, чуть тёплое. Его грудь… Твёрдую, горячую, опасно близкую. Его шаги — уверенные, тяжёлые, слишком спокойные для похитителя, который утащил девушку в своё логово.

Я вдруг ощутила, как воздух изменился.

Стал… тёплым. Плотным. Насыщенным магией — густой, как мёд, и такой плотной, что её, казалось, можно было трогать руками. Будто сам замок… дышал.

Я распахнула глаза — и на секунду забыла, как дышать сама. Внутренний холл второго этажа был огромен. Колонны взмывали вверх так высоко, что взгляд действительно искал потолок — и не находил. Стены, сложенные из темноватого камня, были увешаны гобеленами — не с изображением битв и охоты, как в императорском дворце, а с драконами.

Все драконы были разными. Цвет чешуи, форма крыльев, изгиб шеи, длина хвоста — ни одного похожего. Одни казались почти воздушными, светлыми, как облака на рассвете, другие — мрачными, как штормовые тучи.

И — что особенно неприятно — некоторые из них… шевелились. Едва заметно. Как грудь спящего, вздымающаяся на вдохе.

У меня неприятно кольнуло под рёбрами, и я судорожно уткнулась носом в плечо Каэля, словно так можно было спрятаться от самого замка. Он хмыкнул, и я почувствовала, как от этого короткого звука дернулась мышца у него на груди.

— Испугалась? Это всего лишь гобелены.

— Они дышат, — процедила я, не отрываясь от его плеча.

— Не волнуйся. Они всего лишь зачарованы.

— И это должно меня успокоить?!

Ответа не последовало.

Он просто продолжил идти, легко удерживая меня на руках, как будто я весила меньше плаща, накинутого на его плечи.

Мы снова начали подниматься по лестнице. Ступени были широкими, светлыми, и между камнями мягко пробегало золотистое свечение рун — словно под нами неторопливо текли огненные ручьи.

Потолок уходил вверх аркой в такую темноту, что казалось, ещё чуть-чуть — и там увижу проблеск ночного неба. Факелы на стенах горели не огнём, а чистым светом — как солнечные лучи, пойманные в стеклянные колбы и не желающие отпускать день.

Каждый шаг, смягчённый толстыми коврами, отдавался тихим эхом.

— Вы… живёте тут один? — попыталась я спрятать дрожь за светской любезностью.

— Я уже отвечал, — лениво отозвался он.

От этого спокойствия по коже пробежал холодок.

— Это… слишком большой замок для одного, — вырвалось у меня.

— Для дракона — в самый раз.

Ага. Для дракона. Для дракона, который несёт меня к чёрту на рога — и даже не считает нужным объясниться.

Я сглотнула. Он даже не остановился. Только тёплые руки чуть крепче сжали меня — не больно, но так, что я очень ясно почувствовала силу, скрытую за его спокойствием.

Он посмотрел на меня сверху вниз — медленно, как будто у него было полно времени. Взгляд скользнул по моему лицу, волосам, губам… и вернулся к глазам.

— И не вздумай убежать, — спокойно сказал он.

Я вспыхнула.

— Я пока что ни разу не убегала!

— Пока что, — повторил он, уголки губ едва заметно дрогнули.

И пошёл дальше, даже не дав мне толком возмутиться.

Я отчаянно пыталась держать голову прямо, не уткнуться грудью ему в шею… и не вдыхать так глубоко его запах — тёплый, древесный, с пряной горчинкой и почти невидимыми искрами магии, щекочущими ноздри.

И всё равно — вдыхала. С каждым вдохом всё отчётливее понимала: мои нервы не выдержат долго такого «плена». И даже то, что я вполне ясно осознавала, что эти чувства — не настоящие, а навеяны печатью истинности, ничуть не облегчало моё положение.

Он внёс меня в просторную комнату — похожую на будуар, только гораздо больше, теплее, уютнее тех спален, в которых я бывала.

Стены, обтянутые бежево-золотистым шёлком, уходили вверх, тонули где-то в мягком полумраке. На полу лежал пушистый тёмный ковёр, в котором хотелось утонуть босыми ступнями — только сейчас я поняла, насколько устали мои бедные ножки. У камина стояло кресло, чуть повернутое к огню, и пламя в очаге горело лениво, но жарко.

Казалось, будто камин горел здесь всегда, годами, не угасая ни на миг.

— Здесь, — сказал он.

— Здесь — что? — настороженно уточнила я.

— Здесь будешь жить, пока всё не выясним.

Он наконец-то поставил меня на ноги. Мир чуть качнулся, колени предательски ослабли, и мне захотелось ухватиться за его плечо — хотя бы на секунду. Я сжала пальцы в кулаки, удержалась.

И он это заметил.

Уголки его губ медленно поползли вверх. Он улыбнулся — лениво. Хищно. Так улыбаются хищники, которым совсем не обязательно бежать за добычей: она всё равно далеко не уйдёт, а вот-вот сама прыгнет ему в зубы.

Потом резко развернулся и, бросив через плечо короткое:

— Устраивайся, — направился к одной из нескольких дверей.

— Каэль Рейден! — крикнула я ему вслед и топнула ногой. Так сказать — для убедительности. Дракон притормозил, но обернулся только тогда, когда я добавила:
— Вы не можете так просто уйти! Нам нужно поговорить!

— И мы поговорим, Мирэйн Дейл, — пообещал он, чуть смакуя моё имя. — Но только после того, как отдохнём. Ночь была безумной, и я хочу спать.

Я промолчала.

Это хорошо, что дракон собирается спать. Ещё лучше — что не в этой комнате.

Хотя, если честно, я совсем не была уверена, что у него не возникнет такого желания.
И ещё меньше была уверена в себе, если вдруг… возникнет.

15

Как только за драконом захлопнулась дверь, я оглянулась. Роскошь выделенной мне комнаты поражала. Я сделала пару неуверенных шагов, прислушиваясь не столько к себе, сколько к замку. Меня покачивало с дороги. Внутри всё ещё звенело после его рук, которые слишком уверенно держали меня на весу, не давая ни упасть, ни… убежать.

Мне казалось, стоит мне опуститься на край кровати — и я просто рухну на бок, свернусь клубком и усну, забыв об императорах, драконах, о пари.

И в этот момент за дверью раздался голос Каэля. Глуховатый, спокойный, без раздражения — словно он не похититель, а… хозяин, отдающий обыденные распоряжения.

— Для гостьи приготовьте ванну. Горячую. С маслами, успокаивающими, — я слышала каждое слово отчётливо, будто он говорил мне прямо в ухо. — И завтрак. Нормальный. Не из ваших овощных недоразумений, а сытный. Она должна поесть.

Я хмыкнула так тихо, что звук почти растворился в воздухе. Конечно. Похитить девушку, увезти в драконье логово, довести до нервной дрожи — и… велеть ей подать «сытный завтрак».

— И найдите кого-то из служанок в помощницы, — добавил он после короткой паузы. — Пусть не отходит от неё.

От удивления у меня едва не подкосились ноги. Я хоть и пленница в этом замке, но драгоценная.

Шаги удалились; звук его голоса растворился в глубине коридоров, оставив после себя странное ощущение: будто вместе с ним из комнаты ушло и напряжение, будто сжимавшее виски тугой лентой.

Я действительно села бы прямо на ковёр и заснула тут же, с распущенными волосами, не снимая пыльного платья, если бы не лёгкий, чуть нерешительный стук в дверь.

— Леди? — осторожный женский голос прозвучал с той стороны. — Мне дозволено войти?

«Мне дозволено…»
После императорского дворца с его врывающимися без стука фрейлинами это звучало почти смешно.

— Войдите, — устало сказала я.

Дверь приоткрылась, и в комнату скользнула служанка — молодая, в аккуратном скромном платье, с гладко убранными волосами и внимательными глазами. Она склонилась в лёгком, почти изящном реверансе — и я в очередной раз удивилась: у драконов слуги кланяются изящнее, чем половина придворных императора.

— Леди, ванна готова, — мягко произнесла она. — Если позволите, я провожу вас.

Я кивнула.

Сопротивляться сейчас не было сил. Да и чему, собственно, сопротивляться? Собственному желанию наконец-то смыть с себя чужой запах, дорожную пыль, липкий страх, дым драконьего дыхания?

Я позволила себе маленькую слабость — положила пальцы на её локоть, принимая предложенную помощь. Служанка осторожно повела меня к одной из дверей, и стоило нам переступить порог, как я шумно вдохнула тёплый и влажный воздух — сладковатый, с нотками цитрусов, пряностями, какой-то незнакомой, очень мягкой смолой.

Ванна оказалась не просто роскошной — она была вопиющей демонстрацией того богатства, в котором живут драконы. Каменная чаша, выточенная из светлого, чуть золотистого камня, занимала почти половину помещения. По её краям струились тонкие нити воды, исчезая в невидимых бороздках, и благодаря этому вода внутри не остывала, едва заметно подрагивала, словно дышала.

По стенам — мозаика: драконьи силуэты, изгибы крыльев, линии горных хребтов, какие-то древние символы, переплетённые с узорами волн. Свет исходил от крошечных кристаллов, скрытых в нишах, — мягкий, медовый, ласкающий кожу ещё до того, как ты до неё дотронешься.

Поверхность воды скрывала густая, нежная пена — кремовая, с золотистыми искорками, неуловимо мерцающими при каждом движении.

— Если угодно, леди, — служанка чуть наклонила голову, — я оставлю вас одну.

Я молча кивнула, и она отступила к двери, выскользнула, плотно прикрыв её за собой.

Я вдруг остро почувствовала, насколько тяжёлым стало моё платье, как неприятно липнет к коже нижняя рубашка, как ломит плечи, поясницу, ноги.

С каждым движением ткань шуршала, соскальзывала, и вот уже я стояла, колеблясь лишь миг, прежде чем опустить ноги в ванну.

Вода обняла меня с первого же прикосновения. Горячая, но не обжигающая, она мягко поднималась к коленям, к бёдрам, к талии. Я опустилась глубже, и когда пена коснулась кожи шеи, у меня сам собой сорвался тихий, едва слышный выдох-стон.

Я откинулась назад, устроившись так, чтобы вода закрывала плечи, и позволила голове чуть запрокинуться на край ванны. Пена ласкалась к коже, нежно скользила, словно чьи-то добрые руки. Никаких угроз, никаких скрытых намерений.

Я не помню, когда в последний раз мне было просто… хорошо. Без необходимости держать подбородок ровно, слова — под контролем, эмоции — спрятанными.

Тепло проникало внутрь, медленно, настойчиво, снимая слой за слоем накопившееся напряжение. Мысли потянулись лениво, неторопливо, как дым от костра.

«Вот так живут драконы…» — сонно подумала я.

Огромные холлы, зачарованные гобелены, лестницы с рунами, ванны, в которых можно при желании поплавать, словно в маленьком бассейне. Интересно, к каждой спальне прилегает такая купель? Или это… кто-то ещё пользуется этой ванной? От этой мысли внутри едва заметно дрогнуло. Я прогнала её, как надоедливую муху, и прикрыла глаза.

Мир начал растворяться — сначала стены, потом мозаика, потом даже осознание того, что я ещё в воде. Оставалось только приятное тепло и слабое, почти кошачье желание свернуться клубочком и тихо замурлыкать.

— Леди, — тихий голос заставил меня чуть шевельнуть ресницами. — Позвольте… я помогу?

Я лениво приоткрыла глаза. Служанка вернулась так тихо, что я не заметила ни скрипа двери, ни её шагов.

— Я… справлюсь, — машинально возразила я, хотя сама мысль о том, что мне не придётся поднимать руки выше уровня воды, казалась сейчас невероятно притягательной.

— Я буду осторожна, — уверила она, чуть улыбнувшись. — Только волосы. И немного спину. Такое путешествие… Вижу, вы очень устали.

Её голос был таким мягким, что сопротивляться стало почти смешно. Я поколебалась ещё мгновение, а потом кивнула.

16

В одно мгновение вода перестала быть мягкой, тёплой и ласковой и превратилась во что-то вязкое, удушающее, опасное.

Секунду назад я почти засыпала, подставляя голову под заботливые пальцы служанки, а в следующую — мир словно с цепи сорвался, пена лишила меня ориентации, горячая вода попадала в нос и рот, а в груди всё сжалось от отсутствия воздуха и охватившего меня панического страха.

И именно в тот момент, когда всё внутри меня сжалось до тонкой, болезненной точки, что-то вокруг изменилось.

Словно невидимая струна натянулась между мной и… кем-то ещё. Жаркая, живая, трепещущая.

Вода вокруг вдруг забурлила, раздалась, меня развернуло, и сильные руки выдернули на поверхность так резко, что у меня из груди вырвался хриплый стон вместо крика.

Воздух.

Он ворвался внутрь, обжигая сильнее, чем кипяток. Я закашлялась, захлебнулась уже воздухом, почувствовала, как меня прижимают к чему-то твёрдому и очень горячему.

— Дыши, — услышала я над собой хрипловатый голос.

Я бы с удовольствием послала ему что-нибудь едкое, но в данный момент была слишком занята тем, чтобы не умереть от собственного кашля. Меня трясло, в горле жгло, глаза слезились, пена неприятно щипала кожу.

Я чувствовала, как одна широкая ладонь удерживает меня под спину, вторая — туго прижимаеются к моему солнечному сплетению. Там медленно разгоралось тепло: упругое, плотное, с маленькими искорками магии, пробегающими по рёбрам, по груди, к самому сердцу.

С каждым хриплым выдохом становилось легче.

Тело перестало отчаянно дрожать, дыхание выровнялось, и я наконец поняла, чьё это горячее плечо у меня под щекой, чья грудь двигается так близко, что я чувствую каждый вздох.

Каэль. Кто же ещё.

Я зажмурилась сильнее, потому что открыть глаза не было никаких сил, но даже так я ясно чувствовала: он напряжён так, словно только что пробежал несколько кругов вокруг замка, и в голосе, каким бы спокойным он ни казался, дрожит что-то опасно похожее на… страх.

— Ты всё-таки решила… добить меня? — Он коротко хмыкнул, и грудь у меня под щекой едва заметно дёрнулась. — Устроить катастрофу в ванной…это надо уметь.

Я, наверное, обиделась бы, если бы не чувствовала, как в его руках всё ещё дрожит остаточный жар магии, и как пальцы на моей спине сжимают кожу чуть сильнее, чем нужно, будто проверяют, живая ли я.

Постепенно шум в ушах отступал. Я рискнула открыть глаза и тут же пожалела об этом.

В первый момент я увидела только его лицо. Слишком близко. Слишком чётко. Влажные пряди волос, прилипшие к вискам, узкая полоска напряжённых губ, тёмные глаза, в которых ещё кипел какой-то необъяснимый вихрь — злость, облегчение, страх, всё сразу.

Во второй — заметила, как по его шее, ключицам, плечам стекают капли воды.

В третий момент — осознала, что на мне… ничего нет. Совсем.

Я резко вдохнула, едва не захлебнувшись воздухом второй раз.

Он вздохнул — тяжело, так, словно не только меня вытаскивал, а весь этот замок по кипичику разобрал. Секунда, и он поднялся на ноги, ссадив меня с его колен. Я ощутила под спиной мягкую упругую постель, вцепилась дрожащими пальцами в покрывало, потянула его, пытаясь хоть как-то прикрыться, и одновременно понимала, насколько это жалкая попытка.

Какой стыд! Как же можно быть такой…невезучей? Это он во всём виноват! Вот встретила дракона — и жизнь моя полетела кувырком.

Ну, почти так же, как и моё сердечко кувыркнулось в груди, когда вдруг увидела, что Каэль… развязал на халате пояс. Распахнул его и спустил с плеч, обнажив скульптурные мускулистые плечи. Благо, хоть в этот момент мужчина деликатно смотрел в сторону, и не видел, как я пялюсь на него. Так, словно никогда не видела раздетого мужчину.

Хотя чего уж лукавить — такого красивого экземпляра я никогда не видела.

— Что вы делаете?! Как вы смеете? — лепетала я.— Прекратите раздеваться! Я вам не…

В этот момент он обернулся и изумлённо посмотрел на меня. Какое счастье, что я с горем пополам смогла таки натянуть на себя шёлковую простыть. Но, судя по его вспыхнувшему взгляду, не очень-то много она скрывала, эта простыня.

Он глубоко вдохнул, словно заставляя себя успокоиться, и продолжил снимать тяжёлый халат. Тёмно-синий бархат дорого переливался, собираясь в тяжёлые складки. Я шумно сглотнула, когда показалась широкая резинка светлых домашних брюк.

— Это низко с вашей стороны! — шепчу.

Дракон с легкой насмешкой говорит:

— Никогда бы не подумал, что плоды своей репутации придётся пожинать в собственной спальне. Я не планирую ничего эдакого, Мирейн. Просто хочу отдать тебе свой халат. — Затем прислушивается к топоту, раздающемуся за пределами спальни, и добавляет:— Но ты можешь остаться голой и предстать в таком виде перед слугами. Увы, но я не успею их остановить…

Он стянул с себя тёмно-синий бархатный халат одним движением и бросил его мне. Халат был тяжёлый, ещё тёплый от его тела, пах чем-то древесным, знакомым — как он сам. Дважды меня приглашать не понадобилось: из коридора был ясно слышен стремительно приближающийся топот. Я торопливо выскользнула из-под покрывала, натянула халат на себя и запахнула так плотно, будто он мог спасти меня от всех драконов мира разом.

И при этом я ничего не могла с собой поделать — украдкой любовалась его сильным мускулистым телом. Если дракон будет и впредь дефилировать передо мной в таком, почти обнажённом виде, моя нервная система рухнет, словно карточный домик.

Влажные тёмные волосы, вода, медленно стекающая по шее, по груди, по рельефным мышцам живота. Домашние брюки сидели чуть низковато, и я поспешно отвела глаза.

Он поймал мой взгляд, уголок его рта снова чуть дрогнул, но в этот момент дверь без стука распахнулась.

В комнату буквально ввалился дворецкий в длинной ночной рубахе и колпаке, с торчащими из-под него волосами.

За ним, словно разношёрстный отряд, вкатилась целая процессия: конюх с вилами наперевес, садовник с садовыми ножницами, повариха с тяжёлой качалкой, прижав её к груди, как щит.

17

Он обречённо вздохнул. Мне на секундочку даже стало жаль его. Дракона.

— Замечательно, — тихо констатировал он. — Просто замечательно.

На секунду мне показалось, что он сейчас рассмеётся — тем нервным смехом, который звучит, когда мир окончательно сходит с ума. Но он всего лишь расправил плечи, словно принимал очередной вызов драконьей судьбы, и чётко сказал:

— Ашер.

Дворецкий вытянулся почти по-военному.

— Да, Ваша Светлость.

— Завтрак на двоих в мои покои. Нормальный, — он взглянул на меня, оценил мой бледный вид и добавил: — очень сытный.

— Будет исполнено.

— И ещё. — Каэль помедлил, явно прикидывая, насколько сильно сейчас рушится его размеренная жизнь. — Немедленно послать в город за лучшей модисткой. Скажи, что я велел. И пусть возьмёт своих швей, ткани, что там ещё? Одним словом, всё, что бы создать полный гардероб для моей…. — Он чуть прищурился. — Этого не нужно говорить. Но это всё ещё не повод распускать слухи.

— Конечно, Ваша Светлость, — торжественно отозвался Ашер.

— Все свободны, — подвёл итог Каэль и уже когда слуги бросились к выходу, рявкнул им вслед:

— И помните: о том, что я нашёл истинную, языками не трепать!

Отряд распался и стремительно высыпал в коридор — конюх так торопился, что чуть не уронил вилы, повариха прижимала к себе качалку, как младенца, садовник щёлкал ножницами, рискуя зацепить ими повариху, а служанка, оглядываясь на меня, шептала что-то вроде молитвы.

— Ваша Светлость, — у самой двери Ашер остановился. Он так важно надулся, словно забыл, что стоит перед драконом в одной лишь ночной рубашке. — А куда прикажете за гардеробом госпожи послать?

— Ашер!— зарычал Каэль, а старика как ветром сдуло.

Дверь наконец закрылась.

Тишина вернулась в комнату, накрыв нас как одеялом.

Я выдохнула. Кажется, это был первый более-менее ровный спокойный вдох после купальни.

Каэль ещё пару секунд неподвижно стоял на месте, потом подошёл ко мне, и до того, как я успела возмутиться или спрятаться, подхватил на руки.

— Опять? — устало спросила я, почти автоматически, без привычной злости.

— Опять, — так же устало подтвердил он. — Подозреваю, неприятностей можно избежать, лишь держа тебя у себя под боком.

Он шагнул к стене, отодвинул тяжёлую драпировку — и тут обнаружилась ещё одна дверь, скрытая за тканью. Дерево отозвалось тихим щелчком, и через секунду мы уже были в другой комнате.

Его спальня. В этом не было ни единого сомнения. .

Если предыдущая была чем-то средним между уютной гостевой и личным будуаром дракона, то эта…

Здесь всё было пропитано им.

Высокая кровать с тёмным резным изголовьем, ковёр, похожий на ночное небо, тяжёлые портьеры, закрывающие часть стены — наверняка за ними прятались окна или ещё одна потайная дверь. На низком столике у окна — неразобранные бумаги, книга, оставленная раскрытой, хрустальный кубок, в котором ещё сохранялись следы янтарного вина.

Запах здесь был чуть другим — менее формальным, чем в гостевых комнатах, более тёплым, живым. Смесь драконьей магии, огня, металла и его личного, упрямо цепляющегося за мои нервы аромата.

Он опустил меня на кровать — на этот раз аккуратно, словно боялся, что я растаю или рассыплюсь.

— Я предпочитаю свою комнату, — тихо сказала я, хотя внутри уже всё было заполнено только двумя желаниями: лечь и не двигаться. — Ту, которую вы мне отвели. Подальше от… вас.

— Ещё успеешь от меня отдохнуть, — пробормотал он, и в этом странном обещании прозвучало больше усталости, чем угрозы. — Сейчас ты поешь, мы всё обсудим… а потом я уже подумаю, куда тебя поселить, чтобы ты не утонула в ближайшей же луже.

Он опустился на край кровати, провёл рукой по лицу, будто смывая остатки ночных кошмаров и утренних катастроф, и только после этого поднял глаза на меня.

— Согласна?

Я на секунду задумалась. Усталость тянула вниз, как свинцовый плащ. Желудок напомнил о себе негромким урчанием.

— Согласна, — выдохнула я. — Но только потому, что я не хочу умереть от голода. Он коротко усмехнулся.

— Учту.

Завтрак принесли неожиданно быстро. Тишина спальни наполнилась запахами — свежего хлеба, жареного мяса, яиц с травами, сладкого варенья, кофе и чего-то цитрусового, лёгкого.

Слуги, в отличие от недавнего штурмового отряда, теперь двигались почти неслышно — Ашер, кажется, лично провёл с ними беседу о важности держать драконьи нервы в равновесии. Они аккуратно расставили блюда на низком столике у дивана, поклонились и исчезли, растворившись в воздухе быстрее, чем аромат кофе.

Я села, осторожно запахнув халат, чтобы из-под него не выглядывало ничего лишнего, и только когда впервые за долгое время увидела перед собой нормальную еду, почувствовала, насколько голодна.

Каэль устроился напротив, на краю дивана. Всё ещё босой, всё ещё голый по пояс, он вел себя так, словно был в парадном камзоле и при полном наборе регалий.

Он положил себе немного мяса, хлеб, налил кофе — движения были точными, размеренными, почти церемониальными. Я вдруг отметила, как аккуратно он режет кусочки, как не разбрасывает ничего по столу, как автоматически отодвигает в сторону нож, у которого чуть погнуто лезвие.

Дракон, конечно. Но не зверь. Хозяин.

Я взяла кусочек хлеба, намазала вареньем и вдруг поняла, что рука дрожит. Не от страха — просто от усталости и того, как сильно хотелось уснуть и забыться.

— Ешь, — негромко сказал он.

Я послушалась. Сначала мелко, осторожно, потом всё смелее. Тёплый хлеб, мягкий сыр, горячее, крепкое, как драконье дыхание, кофе — всё это казалось чудом после безумной ночи, проведённой в чужих руках.

Мы долго молчали. Молчание не было неприятным — скорее тёплым, вязким, как мёд. Я чувствовала на себе его взгляд, но он не давил, просто… скользил. Что ж… Я отвечала ему тем же. Иногда наши взгляды сталкивались, и тогда будто случалось маленькое чудо — сердечко вздрагивало, дыхание прерывалось, топали мурашки…

18

Я сидел в кресле напротив собственной кровати и думал о том, что если бы кто-то вчера днём сказал мне: «Завтра к утру ты проиграешь пари, притащишь в логово девицу с печатью истинности и уложишь её спать в свою постель», — я бы просто рассмеялся.

Громко, искренне и с огнём.

Но вот она — ночь, которая умудрилась перевернуть всё, что я много лет считал неизменным. И вот она — девчонка, которая спит на моей подушке, в моём халате, под моим одеялом. Ни одна женщина до неё не лежала в этой постели. Да и в замке редко кто из прелестниц появлялся. Я всегда любил женщин, но никогда не тащил их в своё логово.

Эта ночь перевернула мою жизнь с ног на голову.

Истинная.

Я чуть скривился от этого слова, хотя тело на это реагировало совсем по-другому. Внутри, прямо под солнечным сплетением, уже поселилось странное, тёплое, упругое чувство, которое я упрямо отказывался называть по имени.

Ни один здравомыслящий дракон не обрадуется тому, что его магию и жизнь взяли и связали чужой волей, как мешок, перетянутый верёвкой. Особенно когда эта «чужая воля» — не древние силы и не выбор крови, а чья-то грязная магическая работа.

Мошенник. Я стиснул зубы. Найду.

Найду того, кто решил поиграть истинной связью, как дешевым фокусом. И тогда…

И тогда всё это закончится.

Я снова стану свободным.

Разорву цепь — и всё, что сейчас кажется слишком ярким, слишком живым, слишком опасным, исчезнет, как дурной сон.

Вот только почему-то вместе с этим в животе неприятно подтягивало, будто я заранее лишаю себя чего-то, чего у меня никогда не было — и вдруг захотелось.

Я перевёл взгляд на кровать. А что я сделаю, если этой мошенницей окажется она?

Она спала по-детски глубоко, почти не двигаясь. Только иногда шевелились ресницы, вздрагивали пальцы, словно она ловила во сне чей-то ускользающий край плаща. Лицо побледнело от усталости, от пережитого.

Она уснула в моей постели, в моём доме, поверив моим обещаний. Глупая, наивная девчонка. Разве можно верить дракону, который уже положил на тебя глаз? Маленькая яркая бабочка уже попала в паутину охотника, хотя и сама пока об этом не подозревает.

Ещё несколько часов назад эта вздорная малышка была готова спорить со мной до хрипоты, убегать по саду императора, лезть в окна, падать из них, тонуть… и при этом — доверилась. Хотя нет, скорее — сдалась. Не потому, что истинная связь заставила. Потому что ей просто больше не осталось сил держать подбородок высоко поднятым.

И мне нравилось, как она …смотрится в моей постели.

Я поморщился от собственного признания, но спорить с собой было бесполезно.

Мне нравилось это тихое ощущение наполненности, которое появилось под сердцем. Будто внутри, там, где обычно живёт только пламя, кто-то осторожно поставил светильник и зажёг мягкий, тёплый огонёк. Не тот, которым выжигают врагов, а тот, который оставляют в ночи, когда возвращаются домой.

И ещё — это странное волнение. Ожидание чего-то, чего я никогда ранее не испытывал. Не битвы, не полёта, не очередной победы, не звонкого хохота девиц, которым всё равно, чьи руки их держат.

Недосказанного.

Девушку, которая сейчас занимает половину моей подушки, я толком даже не целовал.

Поцелуй в карете не считался. То был скорее акт запугивания, чем что-то, достойное воспоминаний. Немного магии, немного давления, чуть-чуть огня — чтобы остудить взбалмошную истинную, которая решила бегать от дракона по императорским садам, как мышка от кота.

И всё же. Сейчас, когда она лежала здесь, свернувшись маленьким тёмным комочком, в моём халате, я вдруг понял: если бы связь была настоящей, выбранной, — это не воспренималось бы как катастрофа.

Мысль была настолько опасной, что я рывком поднялся из кресла.

Хватит.

Ещё немного — и цепь истинности обовьёт внутренности так плотно, что поздно будет говорить о свободе. Нельзя позволить этой магии пустить корни.

Лучшее, что я могу сделать — не спать.

Не лежать рядом. Не слушать, как глубоко и ровно она дышит. Не прислушиваться к тому, как на это дыхание иногда откликается мой собственный дракон.

Дел полно.

Нужно вызвать домового мага, поднять архивные книги, проверить все возможные способы навязанной истинности. Нужно написать Эшрену… нет, не написать. Сначала собрать факты. Я почти уверен, что это его рук дело. Девять из десяти, что именно он устроил эту каверзу.

Я подошёл к двери, обернулся, проверяя, выключен ли световой кристалл. Ещё шаг — и я был бы в коридоре.

И именно тогда я услышал.

Шорох.

Самый обычный, тихий шорох шёлка по шёлку. Но все мои нервы, натянутые, как струны, отозвались на него так, будто в комнату ворвался отряд убийц.

Я замер у двери, пальцы сами собой легли на ручку, но нажать её не смог.

Медленно повернулся.

Сначала подумал, что мне показалось.

Но нет.

Она просто устроилась удобнее. На секунду приподнялась, во сне уткнулась щекой глубже в мою подушку, будто и вправду считала её своей. Одеяло при этом чуть съехало, шурша, и этот звук — мягкий, невинный, домашний — захватил моё внимание крепче, чем песнь боевого рога.

Я почти крадучись вернулся к кровати, не понимая, кого именно я боюсь разбудить — её или себя.

Я не часто всматривался в лица спящих. Слишком интимное занятие для того, кто привык смотреть на людей сверху вниз, с неба, в огне, а не рядом, в тишине.

У неё было вполне симпатичное личико.

Не то, чтобы поражающая красота, от которой теряют голову, — и, возможно, именно это меня и цепляло.

Тонкие тёмные брови-стрелы. Вздёрнутый носик, слегка покрасневший от пережитого — то ли от слёз, то ли от горячей воды. Густые ресницы, отбрасывающие лёгкую тень на бледные от усталости щеки.

И волосы.

Почти чёрные, тяжёлой волной разметавшиеся по синей наволочке.

Я почему-то вдруг подумал, что на белой постели они выглядели бы ещё лучше. Шикарно. Как пролитое вино на свежем снегу. Или как ночь, упавшая на облако.

19

Сейчас не до отдыха.

Я повторял это как заклинание, пока шёл по коридору, чувствуя, как замок откликается на каждый шаг лёгкой вибрацией в камне. Если сейчас остановлюсь, вернусь в спальню, посмотрю, как она спит… всё. Можно сразу смириться и заказывать себе цепь покрасивее.

Нет.

Сначала — дела. Потом уже… всё остальное.

Дверь в мой кабинет распахнулась от лёгкого толчка плечом. Внутри пахло привычно — бумагой, воском, сталью висевшего на стене оружия и старой магией. Высокие стеллажи с хартиями, карты владений на стенах, массивный стол, который выдержал не один драконий кулак, и кресло, в котором удобно сидеть только тому, кто привык командовать.

И, разумеется, он. Мой законник. Мастер хартий и клятв, лучший в Артавии и окрестностях, а заодно — самое скользкое существо, которое мне доводилось терпеть под своей крышей.

Теральд Вис, в народе — «слизень». Впрочем, в народе ему об этом никто не решится сказать.

Сейчас он уже сидел за столом, аккуратно разложив перед собой какие-то бумаги. Услышав мои шаги, вскочил, вытянулся, натянул на лицо приторно-сладкую улыбку, от которой хотелось вымыть руки.

— Ваша Светлость, — пропел он медовым тоном. — Примите мои… э-э… глубочайшие поздравления.

Я остановился, сдерживая желание выставить его дверь и пригласить кого-нибудь менее раздражающего. Такого, кто хотя бы не улыбается, как торговец благословениями на ярмарке. Но — приходится терпеть, лучшего законника в Артавии не найти. Но стоит задуматься. Очень серьёзно задуматься о новом законнике.

— Появилась кое-какая проблема, — начал я, намеренно не реагируя на его «поздравления».

— Знаю-знаю, наслышан-наслышан, — мастер хартий расплылся ещё шире. — Весь дом гудит, как улей. Истинная, печать, драконье счастье… Прикажете начать подготовку к медовому месяцу?

Он захлебнулся собственным голосом, потому что в этот момент я всё-таки посмотрел на него. Спокойно. Ровно. Холодно. Но так, что, кажется, даже чернила в его чернильнице застыли.

— Нет, не о том речь, — холодно осадил я его, проходя к столу. — Присаживайся, мастер Вис.

Он сглотнул, расправил плечи, сбросил с лица лишнюю сладость, превратившись в то, за что я его и держу: машину, которая превращает слова в хартии, понятия — в договоры, а разговоры — в клятвы, от которых потом не отмоешься.

— Я весь внимание, Ваша Светлость, — деловито сказал он, уже вытаскивая из ниоткуда чистые листы и перо.

Я опустился в кресло, положил ладони на стол, чуть постучал пальцами по дереву, собирая мысли в слова.

— Мне нужно знать всё о маге — лорде Эшрене Велмонте, — начал я, следя за тем, как в тонких пальцах законника на мгновение замерло перо. — Всё, что можно достать. Его дела, контракты, темные сделки, лёгкие шалости, серьёзные проделки. Все официальные жалобы, неофициальные слухи, сплетни кухарок, записи храмовников.

Пересилил себя и добавил:

— И главное — чем он занимался последние восемь часов. Поминутно.

Перо ожило, заскрипело по бумаге, расписывая мою раздражённую просьбу в аккуратные строки.

— Последние восемь часов… — протянул Теральд, задумчиво зажигая маленький счётный кристалл на запястье. — Это мы сможем, Ваша Светлость. Альманах перемещений, таможенные хартии ворот, опрос личной челяди, запись в журнале столичного портала, если пользовался. Пара-тройка взяток в нужных местах — и ваш Эшрен будет у нас голым, как новорождённый.

— Постарайся, — спокойно сказал я. — Но так, чтобы он об этом не узнал.

— Разумеется, — мастер хартий прижал руку к груди. — Мне, как и вам, не улыбается будить дракона в маге.

Я хмыкнул. Если бы он знал, кого именно уже успел разбудить, стоя в моём кабинете, — улыбаться перестал бы совсем.

— Далее, — продолжил я. — Всё о его невесте. Леди…

— Бывшей невесте, — аккуратно перебил он.

Я медленно поднял взгляд. Он тут же выпрямился, но уже было поздно.

— Повтори, — попросил я очень тихо.

— Бывшей, Ваша Светлость, — поспешно уточнил Теральд, чувствуя, как воздух в кабинете стал чуть плотнее. — Леди разорвала помолвку. Формально — по взаимному согласию сторон, фактически… — он кашлянул, — факт в том, что она исчезла. Скрылась в неизвестном направлении, как выражаются наши коллеги в городском суде.

Я выдержал паузу, считая про себя до трёх.

Вот так всегда. И что я теперь должен думать? Как узнать, не разбудив в других подозрение — это решение мага, или, всё же девушка оказалась не из робких? Если честно, то только лишь в этот момент где-то очень глубоко внутри заворочался червячок совести. Кажется, репутация девушки серьёзно пострадала. И я с друзьями приложил к этому руку. Пожалуй, стоит ей компенсировать эти неудобства.

— Тогда, — сказал я, — узнай, кто она. Полное имя, откуда родом, связи. Всё о её семье, о друзьях, о должниках. Где росла, где училась, кто ей должен, кому должна она.

Перо снова заскрипело.

— Пустить по её следу ищейку? — уточнил законник. — Обычную или…

— Несколько, — прервал я. — Обычных, необычных, магических, храмовых — всех, кто умеет искать по запаху судьбы.

Я наклонился вперёд, упёршись руками в стол.

— И да. На средства не скупись. Счёт выставишь мне лично, а не через общую казну. Не хочу, чтобы императорские бухгалтеры интересовались, почему я внезапно заинтересовался частной жизнью магистра Велмонта.

Теральд чуть приподнял брови, но тут же опустил глаза обратно в свою бумагу.

— Понимаю, Ваша Светлость. Конфиденциальность — моя вторая кожа. Первая, как вы знаете, — это слизь, — позволил он себе крошечную улыбку.

— Рад, что у тебя с самооценкой всё в порядке, — сухо отозвался я.

Он тихо фыркнул, но тут же посерьёзнел.

— Позвольте спросить, Ваша Светлость… — осторожно начал он. — Всё это… связано с тем, о чём шепчутся слуги?

Я промолчал. Он воспринял это как приглашение продолжить.

— Вы сомневаетесь в истинности печати, вспыхнувшей на коже юной леди? Не связано ли это с тем, что вы лично, посреди ночи, принесли её в замок и… — он запнулся, поймав мой взгляд, и благоразумно поправился: — …разместили в своих покоях.

20

Законник ушёл, дверь за ним мягко закрылась, а в кабинете сразу стало тише.

Слишком тихо. Подозрительно тихо.

Я какое-то время смотрел на эту дверь, будто оттуда сейчас вывалится ответ на все вопросы. Ответ, разумеется, не вывалился. Вместо него в голове всплыл совсем другой образ: тёмные волосы, разметавшиеся на моей подушке, маленькая стопа, соблазнительно выглядывающая из-под одеяла, тихое, ровное дыхание.

Я выругался. Не помогло. Грохнул по столу кулаком. Облегчения мне это не принесло.

Тому, что я вспомнил о Мирэйн, удивляться было глупо. Честнее признать: я о ней вообще не забывал. Даже когда диктовал задания Теральду, где-то на краю сознания постоянно дрожало ощущение — она наверху. В моих покоях. В моём халате. В моей власти.

И под моей кожей.

Я стиснул зубы, уткнулся взглядом в бумаги на столе, но мысли упрямо стремились в другом направлении.

В любое другое время всё было бы куда проще. Не будь этой навязанной истинной цепи, туго стянувшейся вокруг внутренностей, я бы и не стал так заморачиваться. Раздел бы её не в спешке и раздражении, а спокойно, методично. Так, как умею. Сделал бы всё, чтобы она запомнила — с кем легла в постель. Может, пару ночей подряд не выпускал бы из этой постели. А потом… Сбил бы оскомину.

Желание притупилось бы, любопытство — тоже, и девчонка плавно ушла бы в дальний уголок памяти, как одна из многих приятных историй.

Сценарий знакомый. Отточенный. Безопасный.

Увы, сейчас он был недоступен.

Стоило мне позволить себе шаг в эту сторону — и всё, что я так тщательно выстраиваю: расследование, поиск мага, контроль над собой — рухнет.

Я не собираюсь давать чужой магии лишние крючки, за которые она сможет меня цеплять.

— Не по-настоящему, — напомнил я себе вслух. — Всё это не по-настоящему.

Слишком тёплое чувство под сердцем. Странное, тревожащее ожидание, не похожее ни на жаркую битву, ни на расслабляющий полёт. Желание вернуться в спальню и проверить, дышит ли она всё так же ровно — было почти невыносимым.

Но я помнил: это чувство не настоящее. Чужая воля. Чужая магия. Чужой ритуал.

Я вытянул руку, взял со стола самую толстую книгу — ту самую, от которой у любого управляющего начинается нервный тик. Гроссбух. Все расходы поместья, налоговые отчисления, сделки за последние недели, пометки управляющего. Если что и должно вылечить от нежелательных мыслей, так это цифры.

Я раскрыл книгу примерно посередине, провёл пальцами по столбцам. Цифры были на месте: ровные, аккуратные, уверенные. Управляющий работал исправно. Скользнул взглядом по поставкам вина, по ремонту крыла казарм, по новой партии лекарственных трав для замкового лекаря.

Попытался вчитаться.

Драконий взгляд легко выхватывал несоответствия, привычка к контролю делала своё дело: я тут же отметил, где управляющий немного сэкономил, где, напротив, переплатил. Сделал мысленную пометку поговорить с ним о новой кузнице.

Но чем дальше я смотрел, тем явственней ощущал: цифры перед глазами начинают плясать.

Не в переносном смысле — буквально. Строки прыгали, двоились, разбегались, превращаясь в бессмысленные завитки. Я перевёл взгляд на другую страницу — то же самое.

Закрыл книгу, открыл снова. Не помогло.

Прекрасно.

Я захлопнул гроссбух сильнее, чем следовало.

Рукам хотелось чем-нибудь заняться — сжать, сломать, бросить в стену. Я выдохнул, заставляя пальцы разжаться, и встал.

Я подошёл к окну, откинул тяжёлую штору и прислонился плечом к откосу.

Солнце стояло уже высоко. День был ясный, яркий — как назло. Слишком много света, слишком мало тени. Внизу, под окнами, сад замка лежал аккуратными линиями: дорожки, клумбы, кусты, фонтан, лениво переливающийся в жарком мареве

И фигура, которая быстро шла по одной из дорожек, напялив на себя мой домашний халат.

Я непроизвольно усмехнулся — дворецкий Ашер никогда не знал меры в том, что касалось моего гардероба. То камзол возьмёт «на примерку портному», то жилет «на минутку», то халат — «чтоб проверить, не мало ли проветриваются покои».

Ещё немного — и придётся ввести личный налог для тех, кто носит вещи хозяина без разрешения. Я уже собирался мысленно списать происходящее на старого лиса, как вдруг что-то в картинке пошло не так.

Фигура была слишком миниатюрная для Ашера, слишком изящная.

Халат волочился по дорожке, подол цеплял цветную гальку. Человек шёл быстро, почти бегом, но не так, как ходят по знакомому саду. Оглядывался. Часто. Нервно.

Я напрягся, выпрямился, почти свесился из окна, судорожно схватившись за подоконник.

Это был не дворецкий. Сердце толкнулось в груди, когда фигура снова оглянулась — и я увидел лицо.

Мирэйн. Разлапистый мой дракон!

Она шагала по садовой дорожке в моём тёмно-синем халате, подпоясанном так туго, что казалось вот-вот переломится надвое. Волосы собраны кое-как, часть выбилась и прилипла к шее. Щёки всё ещё бледные, тень под глазами.

И выражение лица… Такое…

Не тот рассеянный интерес, с которым любопытные леди обычно разглядывают чужие владения. В нём читалось напряжение — сжатые в тонкую линию губы, взгляд, испуганно цепляющийся за дорожки, за повороты, за изгородь. Движения резковаты, как у человека, который очень старается не сорваться на бег.

— Что ты делаешь, малышка? — пробормотал я, не отводя взгляда.

В самый солнцепёк, когда даже слуги предпочитают держаться ближе к тени, она решила прогуляться по саду?

Очень похоже.

Она повернула за живую изгородь, исчезла из поля зрения на секунду, потом опять появилась — уже ближе к нижней террасе. К фонтану, за которым — боковая калитка, через которую обычно выезжают повозки с товарами.

Шла она уже быстрее. Практически бежала.

Она снова оглянулась. На мгновение её взгляд будто зацепился за окно, в котором стоял я. Если секунду назад я не был уверен, что она пытается сбежать, то теперь в этом не сомневался. Просто потому, что она вдруг подхватила полы халата и побежала.