Пастбище убийц

Глава 1. Чаепитие

Полковник Ниил позвонил министру Теулингу рано утром, когда тот ещё спал.

— Да? – сонно проговорил Дарий.

Энди посмотрела на часы и поморщилась, она ненавидела, когда мужу звонили с работы посреди ночи или, того хуже, на рассвете.

— Дарий, половина пятого, они издеваются? – возмутилась кирия.

Тем временем, министр Теулинг, не обращая никакого внимания на жену, уже звонил своему советнику, рассказывая что-то про форс-мажорные обстоятельства, из-за которых сегодня он не выйдет на работу.

— Что происходит? – уже настойчивее спросила Энди, садясь в кровати.

— Похоже, твой «тыковка» убил моего лучшего друга, – хмуро проговорил Дарий, откидывая одеяло.

— Что? – Энди непонимающе уставилась на мужа. – Какого?

— Руиса, конечно, у меня что много друзей? – прорычал министр, уходя в ванную.

— Подожди! – Энди вскочила с кровати и побежала следом. – Ты не можешь такое сказать и просто уйти чистить зубы!

— Мне звонил Эдвин, – пояснил Дарий. – Я тебе уже говорил, что он нашёл новые улики по делу убийства Руиса, так что я дал ему добро неофициально этим заняться. В показаниях Финика были расхождения, хоть он и прошёл полиграф. Видимо, Герольд дрессировал его лучше, чем я думал. Паршивец может обманывать не только людей, но и технику. Мать, видимо, взяла на себя вину. Или они сделали это вместе.

— Но с чего ему убивать Руиса? – удивлённо проговорила Энди. – Зачем?

— Есть подозрения, что он действовал по приказу Амелии, – тяжело вздохнул Дарий. – Мне надо ехать.

— Куда?!

— К Ниилу, потом к Айлане. Я заберу вампира и отвезу на допрос. Расскажу тебе всё, когда приеду. А теперь, пожалуйста, дай мне собраться.

— А что делать мне? – растеряно спросила Энди.

Дарий снова вздохнул и утешительно поцеловал жену:

— Солнышко, не переживай, – попросил министр. – Собери детей в школу, занимайся своими делами, как обычно. Я всё улажу.

— Я могу рассказать Джереми? – жалобно спросила кирия. – Он же спросит, почему я такая нервная!

— Расскажи, – согласился Дарий. – Но только ему. Пусть он тебя поддерживает, пока я не рядом. Остальные знать не должны, понимаешь?

— Конечно, – грустно пробормотала кирия.

После уезда мужа Энди долго не могла найти себе места. Будить детей было ещё слишком рано, а оставаться одной она не могла, поэтому пошла к Джереми.

— Ты спишь? – спросила женщина, стучась в дверь.

— Уже нет, кирия, – сонно ответил парень.

Энди тут же вошла. Вампир жил в гостевой комнате, которая находилась рядом с главной спальней. Это была светлая комната с минимальным количеством мебели: кровать с двумя тумбочками, небольшой шкаф и стул. Джереми потёр глаза руками и встал с кровати, сладко зевая.

— Что случилось? – спросил парень, на ходу открывая шкаф и выуживая из него синий джемпер и джинсы.

— Я пока сама не знаю, – призналась Энди, садясь на кровать. – Кажется, тыковка убил Руиса Ланге.

Джереми, в этот момент натягивавший джинсы, запнулся об них и чуть ни упал.

— Это невозможно! – удивлённо проговорил он. – Ты шутишь?

— Это слова Дария, – Энди пожала плечами. – Они нашли какие-то новые доказательства. И что-то не так с полиграфом у Кламси. Я сама не поняла, я была сонной.

— Я не верю в это, – Джереми одёрнул вниз джемпер и сел на кровать рядом с хозяйкой. – Я ведь чувствую эмоции, он не мог этого сделать. Я принадлежал сначала мафии, потом маньяку. Я видел людей и вампиров, способных на убийство. Кламси ни разу на них не похож.

— Ты тоже не похож на убийцу, – грустно усмехнулась Энди.

— Может, его заставили? – предположил Джереми.

— Надеюсь, что так.

— Что теперь с ним будет?

— Дарий заберёт его на допрос, а потом не знаю, – Энди положила голову на плечо вампира. – Мне страшно.

— Не волнуйся, Дарий в любом случае узнает правду, – вздохнул Джереми, поглаживая её по спине. – И, если Кламси невиновен, ему нечего бояться, так?

Они ещё немного посидели в тишине, а когда пришло время будить детей, Энди всеми силами старалась показать, что всё хорошо, неестественно улыбалась и говорила без умолку. Джереми как мог отвлекал Еву и Адриана на себя, но провести их не удалось, так что в школу они уехали обеспокоенными.

— Ты не позавтракала, – осторожно напомнил Джереми.

— Не хочу, – Энди поморщилась.

Вампир тяжело вздохнул:

— Новый год через месяц, можем повыбирать наряды детям, – предложил он. – Тебя это всегда радует и отвлекает. Еве нужны платья, а Адриан уже все уши мне прожужжал, что хочет пижаму с вяжущей хурмой.

— В смысле? – Энди вдруг перестала грустить и очень серьёзно посмотрела на вампира. Джереми только развёл руками. – Ладно, – согласилась женщина. – Пошли искать, у меня планшет в спальне остался.

Глава 2. Грязный секрет

Руслан предложил встретиться в десять утра в лаборатории. В девять Айлана уже была на месте. Ночью толком поспать она так и не смогла, каждую секунду думая о том, что сейчас происходит с Эзрой. Никаким уверениям Дугласа и Энди девушка не верила. Дарий не отпустит вампира, пока тот не сознается во всём, в чём его обвиняют, и не расскажет обо всех подробностях своих «злодеяний». Но, даже если Эзра уже взял на себя вину за всё на свете, то раскрыть подробности того, чего не совершал, он не сможет. А значит, его будут бить снова и снова.

Нужны были доказательства невиновности юноши, поэтому всю ночь Айлана пыталась их отыскать или придумать способ, чтобы отыскать получилось. Конечно, ничего у неё не вышло. Что бы Айлана ни делала, этого было недостаточно.

Утром девушка позвонила брату и снова попыталась достучаться до него. Но Дарий оставался непреклонен, даже слушать не хотел о невиновности вампира. Единственным, кто мог понять Айлану, был Руслан. Конечно, вряд ли он когда-нибудь сталкивался с подобными проблемами, но он был умён и мог хотя бы дать какой-нибудь совет, а не просто отмахнуться, как все остальные.

Когда Айлана вошла в кабинет Девента, с ним была его практикантка. Она расставляла на полке колбочки и попутно спорила о чём-то с Русланом.

— Айлана, привет, ты так рано! – удивился доктор, заметив девушку. – А где Кламси?

— Привет, – пробормотала кирия Теулинг, садясь на стул рядом с Девентом. – Об этом я и хотела с тобой поговорить. Наедине, – Айлана перевела хмурый взгляд на Сиверию.

— Извините, кирия, уже ухожу! – улыбнулась девушка, тут же выскакивая за дверь

— В чём дело? – обеспокоенно спросил Руслан. – На тебе лица нет. Что-то с Кламси? Он болен?

— Его забрали, – Айлана поморщилась, словно даже просто говорить об этом ей было больно. – Люди Дария. Я не знаю, где он и что с ним происходит. Мой брат думает, что Кламси работает на Амелию Ланге. Что он убил по её приказу министра Руиса Ланге, а теперь замышлял убить и Дария.

— А это может быть правдой? – Девент помрачнел.

— Нет, конечно, нет! – девушка нервно всплеснула руками. – Он бы никогда не навредил человеку. Он скорее убил бы себя! Это всё Амелия. Она ненавидит Кламси с тех самых пор, как они оба были детьми. Она всегда его подставляла. И теперь тоже. Кламси предупреждал меня, что она что-то замышляет, а я не верила!

— Ты не виновата, ты не могла этого предвидеть, – сочувственно проговорил Руслан. – Ты его видела? Знаешь, что министр собирается с ним делать теперь?

— Нет, не видела, – Айлана покачала головой. – Дарий сказал, что не пустит меня к нему, пока он не расскажет всё. А ему рассказывать нечего, так что… Его будут бить, пока он не признается в том, чего не делал. И я не знаю, как мне помочь ему.

— Подожди, Айлана, успокойся, – попросил Руслан. – Я не понимаю. Кламси арестован? Официально? Или его просто забрал твой брат и где-то удерживает?

— Просто забрал брат.

— Но это же… – Девент удивлённо развёл руками. – Разве такое возможно?

— Дарий один из влиятельнейших людей Айроса, – напомнила девушка. – Да и всего мира. А Кламси вампир. Бесправный раб. Если даже действия Дария вскроются, никто его не осудит.

— И что ты думаешь делать?

— Нужно как-то доказать его невиновность. Но я пока не понимаю как, я вообще не разбираюсь во всём этом.

— Можно нанять частного детектива или вроде того, – предложил Руслан.

— Нельзя, – девушка покачала головой. – Слишком рискованно. Это сокрытие данных, которые могут быть полезны следствию. Частному адвокату или детективу придётся нарушать закон, утаивая сам факт работы над этим делом. Никто на такое не пойдёт. Тем более, никто не станет выступать против моего брата.

— Извините, что помешала, но… – дверь внезапно открылась, и в кабинет снова вошла Сиверия. – Вы только сразу на меня не кричите, пожалуйста. Я совершенно случайно подслушала ваш разговор.

— Что? – Айлана вскочила на ноги. – Руслан, если кто-то узнает, это может просочиться в прессу. Тогда Дарию придётся выдвинуть Кламси официальные обвинения. И я его уже не смогу вытащить!

— Не беспокойтесь, я никому ничего не скажу, я на вашей стороне! – поспешно заверила практикантка. – Я же помню вашего вампира, ему понравились рисунки, которые я приносила. Я тоже хочу помочь ему! И я знаю того, кто может это сделать. У меня есть друг, он юрист. Вы же говорили, что вам нужен юрист! Он никому не расскажет, он коммунист.

— И при чём здесь это? – Руслан скептически вскинул брови.

— Ну, не знаю, – Сиверия пожала плечами. – Он постоянно говорит про равенство. Считает, что вампиры – новый угнетаемый рабочий класс, который в итоге должен взять власть в свои руки и устроить революцию.

— Этого нам ещё не хватало, – устало выдохнул доктор.

— Я просто к тому, что он будет только рад помочь вампиру.

— Если он такой же юрист, как вы биохимик, то сделает только хуже, – строго проговорил Девент.

— Нет, он закончил юрфак с красным дипломом! – практикантка замотала головой. – Я ему позвоню, если хотите. Он точно поможет.

Глава 3. Команда спасения

Как оказалось, Сиверия Линнан, практикантка Руслана, жила в большом старом доме, немного жутковатом на первый взгляд.

— Мне от тёти в наследство достался, – пояснила девушка, явно смущённая тем, как рассматривали особняк её гости. – Ну, вы заходите, – она открыла дверь, пропуская Айлану и Руслана внутрь.

— Тебе точно не влетит за то, что ты ушёл с работы? – виновато спросила кирия Теулинг, косясь на доктора.

— Нет, я написал Инграс, она лично меня отпустила, – Руслан неловко улыбнулся, стараясь поддержать подругу. – Тебе сейчас не из-за моей работы нужно переживать.

Айлана кивнула и оглядела дом. Внутри он тоже казался мрачноватым: тёмный паркет, тёмные стены с бумажными обоями, громоздкие люстры из хрусталя.

— Вера, я не ждал так рано! – им навстречу вышел кудрявый растрёпанный юноша в мятой клетчатой рубашке, джинсах и фартуке, засыпанном мукой. – Ой, здравствуйте…

— Ави, у нас гости, – пояснила Сиверия, сбрасывая обувь. – Кирия Теулинг, давайте я повешу ваше пальто на вешалку.

— Сиверия, а вы не представите нас своему молодому человеку? – спросил Руслан, тоже передавая своё пальто девушке.

— Авирам не человек, – поправила практикантка.

— Я вампир! – улыбнулся парень. У него был несуразно большой рот, крупный нос и широкие тёмные брови, нависающие над лицом как две огромные тучи. – Просто глаза карие, зрачки видно плохо.

— Да твои зрачки вообще не видно с такого расстояния, ты бы ещё с кухни их показывал, – проворчала Сиверия.

— Я Руслан Девент, приятно познакомиться, – представился доктор.

— Да, я вас узнал! – вампир улыбнулся ещё шире. – У нас есть ваши фотографии!

Руслан перевёл вопросительный взгляд на вмиг покрасневшую практикантку.

— Он про книгу, – пробормотала девушка. – Там же ваш портрет на обратной стороне.

— Айлана Теулинг, – представилась кирия.

— Я видел ваши картины! – восторженно произнёс Авирам, буквально сияя от счастья. – Вера…то есть кирия Линнан показывала мне в интернете. Они такие потрясающие! Вы так необычно используете цвет! Хотел бы я так научиться! Это...

— Ави, не сейчас! – одёрнула парня Сиверия, торопливо шествуя в сторону большого зала. – У нас очень серьёзное дело!

— Да, – парень растерянно кивнул. – А я не успел вам пельмени сварить. Я же думал, что вы только вечером придёте. Я сейчас воду поставлю.

— Нас сегодня много, ещё Шон должен подъехать, – кивнула девушка.

— Я тогда ещё налеплю, – деловито заметил вампир, возвращаясь на кухню.

— Проходите сюда, – позвала Сиверия. Руслан и Айлана вошли в зал вслед за ней. Он был квадратный и такой же мрачный, как коридор, только люстра казалась ещё больше.

— Вы не говорили, что у вас есть вампир, – вполголоса заметил Девент, не скрывая своего удивления.

— Он не мой, это тётин, – поморщилась девушка. – Ну, то есть мой, конечно. Теперь-то. Тётя же умерла. Но мы с ним как соседи скорее живём. Я его рабом не считаю. Но вы из-за него не переживайте, он про вашего вампира никому не расскажет, – Сиверия посмотрела на Айлану. – Да ему и некому.

В дверь позвонили.

— Это Шон, – вздохнула Сиверия.

— Я открою! – проорал откуда-то из глубин дома вампир.

Айлана закинула ногу на ногу и стала нервно стучать пальцами по подлокотнику дивана. Сидящий рядом Руслан смотрел на неё с сочувствием.

— Мы всё решим, – пообещал он.

— Да, кирия Теулинг, Шон поможет! – тут же затараторила Сиверия. – Он спец по таким вещам! Как-то у меня, ещё на втором курсе, пропал телефон. Я нигде не могла найти, а Шон…

— Долбанный Варкон, я еле сбежал! – послышался мужской возглас, а вслед за ним в зал вошёл молодой парень, на вид не старше Сиверии, в широких чёрных брюках с идеально выглаженными стрелками и белой наполовину расстёгнутой рубашке с коротким рукавом, из-под которой выглядывала такая же белая майка.

Сиверия тут же подошла к юноше, и они обнялись.

— Простите, что опоздал, я не специально, – сказал он, дружески целуя девушку в щёку. – Здравствуйте, – оторвавшись от подруги, Шон сел в кресло напротив Айланы и Руслана. – Сиверия мне рассказала, в чём дело, я помогу всем, чем смогу. Мы его вытащим, обещаю.

— Подпишите договор о неразглашении, – Айлана протянула планшет.

— Я уже подписала, – кивнула Сиверия, как бы подбадривая друга.

Юноша принял планшет и несколько десятков секунд сосредоточенно молчал. Потом взял перо, дописал что-то и поставил подпись.

— Согласно законам Айроса, этот договор не будет действителен в случае, если информация, которая мне откроется, будет касаться нарушения закона, кирия Теулинг, – Шон пожал плечами и вернул планшет. – А учитывая, что мы собираемся делать, я в этом не сомневаюсь. Но я всё равно подписал, раз вам так спокойнее. И вписал пару пунктов, способных вас хоть немного обезопасить. Теперь я буду иметь право отказаться свидетельствовать против вас, как если бы вы были моей родственницей. Вас всё устраивает?

Глава 4. Происхождение мира

Айлана и Шон встретились у дома Ланге в десять утра.

— А нужно было наряжаться? – хмуро спросила кирия, разглядывая Шонатана. На юноше был странный парик с прямыми тёмными волосами и чёлкой, закрывающей половину лица, огромный бесформенный свитер в полоску и спортивные штаны.

— Это для маскировки, – пояснил Феликс. – Не хочу, чтобы Филипп (или кто-то ещё) меня узнал.

— А чем тебе не угодил Филипп? – удивилась девушка.

— Он не понимает слово «нет», – отмахнулся Шон. – И вообще, не хочу лишний раз светиться. У папы могут быть из-за этого проблемы.

— Как скажешь, – не стала спорить Айлана. – Идём?

При встрече министр Ланге сразу же дружески обнял Айлану.

— Лана, так рад тебя видеть, а где Гагаша?

— Не называй меня так, а то я буду звать тебя Филом, – пригрозила девушка.

Филипп с пониманием кивнул.

— А это… – Айлана замялась, не зная, как представить Шона.

— Бенджамин, – улыбнулся юноша. – Секретарь кирии Теулинг.

— А мы раньше не встречались? – уточнил министр, внимательно разглядывая гостя.

— Нет, что вы, я бы запомнил.

— А где Гагаша? – Филипп снова переключил внимание на Айлану.

— Остался дома, – девушка пожала плечами. – Побоялась, что в его присутствии тебе или твоему управляющему будет неловко рассказывать секретики.

— А с чего вдруг такой интерес? Он снова тебя чем-то расстроил?

— Нет, просто хочу понять, кого привела в дом, – пробормотала Айлана, надеясь, что звучит достаточно правдоподобно. – Он так убедительно мне врал, что не обучен грамоте, что я теперь сама не понимаю, где правда, а где вымысел. Решила, что лучше узнать самой, воспользовавшись нашей дружбой, – Айлана очаровательно улыбнулась. Филипп тут же поплыл, заливаясь румянцем.

— Ну, – растерянно протянул он. – А что тебе рассказать? Хочешь, покажу книгу сказок, про которую я тебе говорил?

— Которую тебе читал Клам…то есть Гагаша?

— Да! – министр кивнул головой. – Она в моей комнате.

— Покажи, конечно, – Айлана взяла Филиппа под руку и кокетливо откинула назад прядь чёрных волос.

Комната юного министра была просторной и светлой, с голубыми обоями, книжными полками, плакатами музыкальных групп и баскетбольным кольцом.

— Это моя старая спальня, – пояснил парень. – Когда-нибудь она станет комнатой для моего сына.

— Очень мило, – соврала Айлана, брезгливо окидывая взглядом заспиртованную мышь в трёхлитровой банке.

— О, это мне подарила тётя Амелия, – пробормотал Филипп, беря банку в руки и поднося ближе к гостям. – Классная, да? Я назвал её Бертой, в честь девочки, которая мне нравилась в школе. Но вообще, она мне чем-то напоминает Гагашу.

— Чем? – спросила девушка, едва сдерживая отвращение на лице.

— Ну, не знаю, – пробормотал министр. – Тоже такая смугленькая, носик такой маленький. Вообще, хочу теперь живую такую мышку завести, эта меня напрягает немного. Поэтому я её тут и оставил.

— Это да, – Айлана выдохнула, не скрывая облегчения, что труп грызуна – дело рук не самого Филиппа.

— А вон там, смотри, видишь, скворечник на дереве? – министр указал пальцем в сторону окна. – Это мы с Гагашей делали. Ну, Гагаша делал, мне в школе задали. Он его даже раскрасил.

Айлана подошла ближе к окну и пригляделась. Скворечник выглядел как маленький резной жёлтый домик с белыми лошадками на голубой крыше и крохотной милой лесенкой.

— Красиво, – присвистнул Шонатан.

— А вот книга, – Филипп достал с полки большую книгу с разноцветными картинками. – Гагаша мне её читал на ночь. Иногда даже оставался ночевать у меня в комнате.

— На кровати? – удивилась Айлана, разглядывая односпальную кровать министра.

— Нет, – рассмеялся Филипп. – На полу рядом.

Шон округлил глаза, не в силах скрыть удивления.

— Почему ты решил его продать? – вдруг спросила девушка. – Помню, что ты рассказывал о том, как хотел избавиться от всего, что напоминает отца. Но всё же. По твоим словам выходит, что вы с Гагашей были очень близки.

– Да, я не хотел его продавать, если честно, – признался министр. – Тётя настояла. Он и по документам принадлежал ей, так что моего мнения особенно никто и не спрашивал. Она передала мне на него права перед самой продажей. Но я рад, что в итоге он попал к тебе.

— Да, я тоже этому рада, – пробормотала Айлана, отводя глаза в сторону.

— А почему кирия Ланге так хотела его продать? – как бы между делом спросил Шонатан, листая книгу сказок.

— Сказала, что мне пора взрослеть, нянька мне уже не нужна, – пожал плечами Филипп. – В целом, она права, я не стал особенно спорить.

— А Гагаша говорил вам что-то перед продажей? – Феликс вернул книгу на полку. – Вы успели обсудить случившееся? Попрощались?

— Да, после смерти папы Гагаша всё время был со мной, – Филипп тяжело вздохнул. – Мне было очень тяжело со всем справиться. Сначала, сразу после убийства, забрали ещё и Гагашу, так что я остался совсем один. А потом, когда его вернули, он от меня не отходил. Всё время говорил, как ему жаль, просил прощения за то, что не смог ничего сделать. Но он же и правда не мог, я понимаю. Потом приехала тётя Амелия, сказала, что Гагашу нужно продать и запретила нам с ним видеться. Мы успели всего один раз нормально переговорить перед продажей. Он ничего такого не сказал, просто успокоил меня, заверил, что так правильно, сказал, что не нужно расстраиваться.

Глава 5. Вы хотите, чтобы я соврал

Вечером у Сиверии снова собрались все: Айлана, Руслан и Шонатан. Авирам опять суетился на кухне, пока Феликс пересказывал впечатления о походе к Ланге, описывал место преступления, которое успел рассмотреть пока якобы ходил в туалет. Сиверия охала и ахала каждые две минуты; Айлана нервно постукивала каблуком по паркету, периодически проверяя, не ответил ли брат на её сообщения. Но Дарий, увы, их даже не читал и трубку не брал, когда сестра звонила. Энди уверяла, что это от того, что он целыми днями на совещаниях, но Айлана таким оправданиям не верила. Она чувствовала, что делает недостаточно, но не представляла, чем ещё может помочь своему вампиру.

— Айлана, – Руслан накрыл её руку своей. – Всё будет хорошо, мы делаем всё возможное.

Девушка кивнула, поджимая губы. В комнату вошёл Авирам с большой глубокой тарелкой, на которой горочкой были выложены прямоугольные булочки.

— Я знал, что сегодня придёт много гостей, поэтому подготовился, – широко улыбаясь, пояснил вампир. – Ещё я чайник поставил.

— Ави, за что ты меня так ненавидишь? – простонал Шонатан.

— Я не ненавижу, – растерянно пробормотал парень.

— Ты хочешь, чтобы я стал толстым и безработным, да?

— Ой, да уймись, будешь моделью плюс-сайз! – фыркнула Сиверия, беря булочку. – Ави, спасибо, ты лучший. Посиди, отдохни.

— Я сейчас чай сделаю и приду, – пообещал Авирам, снова убегая на кухню.

— Итак, – начал Феликс, включая свой планшет. – Вчера и сегодня я изучал все дела по убийствам, совершённым вампирами. Как я и думал, их набралось немного. Я не буду рассказывать обо всех, потому что многие повторяются. А некоторые, с точки зрения современного законодательства, вообще не совсем актуальны. Поэтому я буду пересказывать вам суть выборочно. На свежих делах, пусть это и неприятно, остановимся чуть подробнее, потому что они разбирались в рамках актуального законодательства. Все дела можно разделить на три группы: причинение убийства по неосторожности, преднамеренное убийство и причинение убийства по приказу. Первая группа самая обширная, что не удивительно. Большая часть убийств, совершённых вампирами, происходит из-за халатности или случайности. Я выделил четыре знаковых дела. 2 марта 2452 года вампирша уронила младенца. Мальчик, его звали Викториус Долл, скончался от удара головой об пол. Вампиршу приговорили к казни. Но нужно признать, что сегодня смертную казнь, скорее всего, заменили бы национализацией (переходом во владение государства) и пожизненными работами повышенной опасности. 31 мая 2679 года вампир по незнанию накормил Александра Новоста печеньем, в состав которого входил арахис. Новост скончался от аллергической реакции. Вампира казнили. Сейчас, скорее всего, избежать казни тоже не удалось бы, потому что вампир не оказал человеку необходимой помощи, не вызвал врача.

— А почему он не вызвал врача? – спросила Сиверия.

— Потому что вампирам запрещено использовать средства коммуникации, – он пожал плечами. – Вампир звал на помощь, но управляющего не было на месте, в доме были только вампиры. В итоге скорую вызвал водитель, но было уже поздно. Очень глупая смерть. С тех пор в домах стали повсеместно устанавливать тревожные кнопки для вызова скорой, полиции, пожарных и так далее. Этими кнопками разрешено пользоваться и вампирам.

— А у нас нет такой кнопки, – пробормотала Сиверия.

— Тогда у меня для тебя плохие новости, – усмехнулся Феликс.

— У вас есть кнопка, она в прихожей рядом со шкафом, – пробормотала Айлана. – Мы можем вернуться к делам?

— Да, извини, – кивнул Шон. – Кламси сразу же позвал на помощь, но смерть министра наступила мгновенно, поэтому помочь ему никто не сумел бы. Так что, в этом смысле, нам повезло. Даже, если мы предположим, что имеем дело с причинением смерти по неосторожности, то сможем сохранить вампиру хотя бы жизнь. Ещё один интересный случай произошёл 30 января 3101 года. Вампир сбил на машине Адриана Кера. Вампира казнили, так как он был за рулём опасного транспорта, а водитель, как известно, виноват по умолчанию. Всё это звучит очень удручающе, но есть и светлая сторона в виде современных нам судебных процессов. 19 сентября 3629 года во время ремонта вампиры демонтировали стену, но она обрушилась и убила их хозяйку, Марту Верде. Обвиняемых по делу было трое и всех их национализировали и сослали на опасные работы. Никого не стали казнить. Если дело дойдёт до суда, мы сможем использовать этот случай. А если дело будет решаться только с министром Теулингом, то, возможно, удастся обойтись без национализации и отправки на работы. Ваш брат всегда поддерживал гуманистические тенденции в политике Айроса, направленной на урегулирование вампирского вопроса. Возможно, мы сможем и в случае с Кламси надавить на сострадание твоего брата, – он посмотрел на Айлану. – Это возможно?

— Я уже ни в чём не уверена, – тяжело вздохнула девушка. – Надеюсь, что так. Джереми он купил из жалости, когда узнал, как с ним обращается владелец. Хотя Джереми стоил целое состояние.

— Да, Джереми характеризует министра как добрейшего из людей, – кивнул Руслан, стараясь поддержать надежду на лучшее в Айлане.

— Будем верить в это, – хмуро кивнул Шон. – Теперь перейдём к убийствам по приказу. Я выделил три случая, созвучных нам. Остальные однотипные. В 2793 году Эмилия Флит подарила вампиршу своей свекрови Хельге Флит. При этом вампирша по документам всё ещё принадлежал Эмилии. И вскоре, по её приказу, убила Хельгу Флит. Вампиршу оправдали, так как было решено, что она не могла пойти против хозяйки. В 3005 году Дарион Боок приказал вампиру убить свою жену, Селену Боок, которую вампир благополучно задушил, после чего не выдержал и сам сознался в содеянном управляющему, а тот сообщил в полицию. Дариона Боока арестовали, а вампира национализировали и отправили на работы. На самом деле, национализации можно было бы избежать, если бы кто-то из наследников Боока его забрал. Но этого не произошло. Продавать вампира не стали, потому что дело имело большой общественный резонанс. Так что, чтобы не создавать вокруг незадачливого убийцы ещё больше шумихи, его отправили на работы. И самая яркая и близкая к нам по времени история разворачивалась с 3334 по 3357 год. Фредерик Миит, глава мафиозного клана и известный маньяк, вдохновивший своими действиями не мало авторов на создание фильмов, сериалов и книг, приказывал своему вампиру забивать жертв до смерти и пить их кровь. Всего за двадцать три года вампир убил по приказу хозяина более пятидесяти человек, среди которых были дети. Прошу заметить, что речь идёт только о людях, убитых вампиров мы в расчёт не берём.

Глава 6. Взлом

Лаарин, подруга-хакер Сиверии, оказалась высокой темнокожей девушкой с обесцвеченными ярко-белыми волосами; мальчишечьей фигурой и пирсингом в носу и ушах. В цветном полосатом свитере, с длинными, похожими на птичьи когти ногтями, выкрашенными в чёрный цвет, Лаарин Филу выглядела слишком яркой и эксцентричной для хакера и больше походила на молодых художников, с которыми Айлане приходилось не редко иметь дело по работе. Впрочем, представление о том, какими должны быть хакеры, имелось у кирии Теулинг только по их стереотипному изображению в кино.

Лаарин взялась за работу с величайшим интересом, больше походящим на спортивный. На то, чтобы взломать аккаунты Амелии, у неё ушло два дня. Всё это время Шон продолжал скрупулёзно собирать всю возможную информацию о Кламси и Амелии Ланге, встречался под разными предлогами с вампирами, когда-то принадлежавшими Ланге, с людьми, близко знакомыми с Амелией или её семьёй. И везде был один результат: Кламси характеризовали как совершенно идеального, покладистого раба, который никогда бы не навредил человеку, а уж тем более министру Руису Ланге, которого бесконечно ценил и уважал, а по некоторым свидетельствам даже любил. Многие отмечали хитрость Кламси и его умение очень нежно и незаметно «подстроить» под себя любого человека или вампира, с которым юноша имел дело.

«Он умеет подобрать ключик к любому, – пояснила кареглазая вампирша со светлыми волосами, которая принадлежала Руису Ланге пятнадцать лет подряд. – В доме с ним мало кто общался, все остерегались, потому что он был близок к хозяевам, и никто не хотел вляпаться из-за этого в неприятности. Но если ему нужно было с кем-то переговорить, о чём-то договориться, то он очень быстро переманивал на свою сторону любого. И министр Руис Ланге, и его сын Филипп пацана тоже любили. В том смысле, в котором можно любить раба, конечно».

Словом, каждый раз, когда Шон спрашивал, мог ли Кламси убить министра (хотя бы случайно), все чуть ли не крутили пальцем у виска: «Даже если бы он убил министра случайно, он не стал бы это скрывать, он бы сам сдался и требовал правосудия, потому что был предан хозяевам больше, чем любой другой раб в доме» – сказал другой вампир, крепкий и коренастый, с кустистыми седоватыми бровями и залысиной на затылке. Этот вампир когда-то был телохранителем министра.

О Ванессе тоже удалось выяснить мало нового: она была холодной, эгоистичной и даже нарциссичной женщиной. Привязанностей ни к кому не испытывала, в том числе и к сыну. А когда стало известно о том, что она напала на Руиса, никто особенно и не удивился, словно к тому всё и шло. В надежде узнать хотя бы что-то, Феликс смог добиться встречи с вампирами самого повелителя Тиберия Бааса, которые были знакомы с Ванессой ещё до её попадения в дом Ланге. Для этого пришлось притворяться мойщиком окон. Но и рабы повелителя охарактеризовали вампиршу как расчётливую, умную и, по необходимости, подлую. Ничего больше.

Единственным новым открытием для Шона стало, что помимо Кламси у Ванессы была ещё дочь, рождённая от голубоглазого вампира с резковатыми чертами лица, свидетельствующими о былой миловидности. Дочь до сих пор принадлежала повелителю, её звали Иветта. Когда Шон встретился с ней, девушка находилась в неубранной спальне, судя по всему, своей собственной, и металась из стороны в сторону, как дикая хищная птица, запертая в тесной клетке. Едва услышав о матери, Иветта остановилась и внимательно посмотрела на Феликса. Из-за густой чёрной подводки её светло-голубые глаза казались прозрачными, от чего становилось немного жутковато.

— Она была сукой, – холодно произнесла девушка. – Если вам интересно, могла ли она убить хозяина, то да. Могла ли она взять на себя вину сына? Да, но только если усматривала в этом какую-то выгоду для себя. В любом случае, мне плевать, что с ним будет. Я его не знаю. А учитывая, кто его родители, сомневаюсь, что он мог вырасти чем-то, кроме дряни, вроде меня. Теперь идите. Я не скажу Тиберию о чём мы говорили, так и быть.

Раньше с Шоном никто не разговаривал настолько пренебрежительно, уж тем более, никто из вампиров. Поэтому дом повелителя юноша покинул в состоянии крайнего удивления.

Про Амелию никто из опрошенных не сказал ни одного доброго слова, как и про Ванессу. Кирию называли гадюкой, садисткой и психопаткой. Ещё в детстве она подбрасывала младшему брату в кровать мёртвых птиц, задушенных котят и препарированных лягушек. А после того, как препарировала одного из рабов, отец отправил её на принудительное лечение. Тщательно спрятанные Герольдом документы, подтверждающие это, Шонатан нашёл без особого труда, использовав связи отца. В больнице Амелия числилась под чужим именем. По возвращении домой, она, вроде как, немного успокоилась, перестала терроризировать брата и калечить рабов. Хотя от Кламси так и не отстала, по-прежнему выделяя его среди других вампиров, цепляясь к каждому его промаху, показательно унижая и наказывая даже без видимых причин. Но никаких свидетельств того, что Амелия связывалась с юношей после своего отъезда в Шторс, не было.

Видимо, собрав все те же факты, полиция и закрыла дело, повесив убийство министра на самого очевидного преступника – на Ванессу. И лишь дотошный Эдвин Ниил, карманный коп Дария Теулинга, мечтающий отомстить за убийство собственной матери, нашёл нестыковки и уцепился за них мёртвой хваткой, убедив в своей правоте и Дария. А нестыковки заключались в противоречивых показаниях Кламси сразу после убийства; в клятве верности, которую вампир зачем-то принёс Амелии на открытии выставки Айланы Теулинг; в данных судмедэкспертизы, которая тоже шла в разрез с официальной версией развития событий в ночь смерти министра. Но крыть эти нестыковки пока было нечем. Сколько ни старался Шон, ничего стоящего он найти не мог, так что оставалось лишь надеяться на успех работы хакера. В противном случае доказательства невиновности вампира пришлось бы фальсифицировать.

Глава 7. Хороший хозяин

Даже после того, как Кламси лишился возможности говорить, допросы не прекратились. Просто теперь вопросы были такие, что ответить на них можно было «да» или «нет». А вампир должен был кивать или наоборот мотать головой. Ожоги от кипятка на лице не остановили и Эдвина, раз в несколько дней лично брившего юношу.

— Меня так бесят бороды, – признался Ниил, нанося пену на покрасневшую кожу. – Хорошо хоть, что волдырей нет, да, Дин? – полковник весело улыбнулся и подмигнул вампиру, который его оптимизма нисколько не разделял, зная, что лопнувшие пузыри ни о чём хорошем не говорят. – Знаешь, почему меня бесят бороды? – продолжил Эдвин, медленно проводя лезвием от горла к подбородку юноши. Кламси невольно поморщился от боли. – Потерпи, Дин, я стараюсь быть аккуратным, даже пену для чувствительной кожи купил. Так вот, меня бесят бороды, потому что за ними не видно лица. Я и так с трудом понимаю, когда ты мне врёшь, потому что ты, несомненно, великий актёр, Дин. А с бородой я вообще ничего не пойму! Да и мордашка у тебя уж больно симпатичная, чтоб её прятать, согласен?

Откровенно говоря, Кламси было плевать. И на свою «мордашку», и на причины, по которым полковник так не любит бороды. Ему просто хотелось, чтобы всё закончилось. Чтобы кто-нибудь не подрассчитал силы и наконец случайно убил его во время допроса. Но Эдвин, Гаррет, Дональд и Хьюберт, очевидно, хорошо знали своё дело и никогда не переступали черту.

Благодаря вампирской регенерации, а возможно и непонятным уколам, которые делал Руут, уже через несколько дней голос вернулся. Говорить, конечно, было мучительно больно, а сам голос походил скорее на хрип, но мучителей такие детали мало интересовали. Многочасовые беседы на одни и те же темы продолжились.

Дарию докладывали о происходящем каждый день, он в ответ кричал что-нибудь грозное о том, что прошло столько времени, а результатов нет. Министра просили подождать ещё совсем немного, но результата всё равно не было. Сам Дарий в место, где держали вампира, ни разу не ездил, опасаясь, что сорвётся и прибьёт мальчишку раньше, чем он успеет в чём-нибудь сознаться. А он ведь, в конце концов, мог действовать по приказу. Во всяком случае, убивая Руиса. В остальном же, если Финик всё это время работал на Амелию, его и правда стоило убить, но об этом министр пока старался не думать.

Айлана уже вторую неделю сходила с ума, так что избегать встреч и разговоров с ней становилось всё сложнее. Дарий ждал, когда сестра успокоится, переключив внимание на что-то новое, как с ней это было всегда. Он помнил, как в детстве она плакала после продажи её любимого вампира по имени Сэм. Но через несколько дней слёзы прошли, затем понемногу девочка перестала спрашивать о своём «друге» и уже через месяц забыла окончательно. Вспомнила потом всего раз, лет в семнадцать, но, узнав, что вампир давно скончался, даже не расстроилась. Во всяком случае, внешне. Министр был уверен, что и с этим будет так: пройдёт месяц или два и сестра забудет.

Энди после их последней ссоры была более нервной, чем всегда, но спорить с мужем уже не пыталась, с каким-то лишь ей свойственным истерическим фанатизмом делая вид, что всё в порядке. Джереми притворяться даже не пытался и (несмотря на то, что Дарий извинился перед ним так же, как и перед женой в тот же день, как сорвался и наговорил гадостей со злости) держался со всеми, кроме детей, холодно, сдержано и настороженно, как в самые первые дни после того, как его купили. А с уже ставших привычными обращений по именам всё чаще переходил на официальные «кирия» и «министр».

Лара, домоправительница Теулингов, обвиняла парня в том, что он не способен быть по-настоящему верным хозяевам, быть благодарным семье, спасшей его от садиста и извращенца. Джереми не спорил, а Дарий вовсе не считал себя спасителем. И уж тем более не думал, что Джереми ему что-то должен, так что попросил Лару оставить вампира в покое.

Дети, хоть ничего и не знали, чувствовали, что что-то не так, поэтому тоже вели себя слишком тихо, чаще хмурились и задавали кучу вопросов, на которые никто не мог дать им ответы.

Всё шло наперекосяк, а сам Дарий всё меньше понимал ради чего. Кламси молчал уже пятнадцать дней, а министра кормили какими-то странными оправданиями и заверениями, что нужно ещё немного времени. Дарий верил долго, потому что привык полагаться на слово что Руута, что Ниила. Но на пятнадцатый день не выдержал, взял одного проверенного охранника-вампира, который не смог бы сдать хозяина даже если бы захотел, и решил нагрянуть с проверкой без предупреждения. И о своём решении не пожалел. Вернее, пожалел лишь о том, что не поступил так раньше.

Кламси, весь в кровоподтёках, гематомах и ожогах сидел привязанный ремнями к металлическому креслу, от рук и ног вампира тянулись провода. Эдвин сидел напротив, разложив перед собой бумаги и почти без умолку болтал. Кламси тяжело дыша хрипел в ответ что-то, как показалось министру, нечленораздельное. После очередного ответа Ниил неодобрительно покачал головой и махнул рукой Гаррету, стоящему в сторонке. Тот нажал на что-то, чего Дарию не позволял разглядеть обзор, и вампира ударило током. Выгнувшись и запрокинув голову, Кламси снова захрипел. Видимо, кричать иначе он уже не мог.

— Жди здесь, – коротко бросил Дарий, оставляя Марка в комнате с прозрачной стеной, а сам едва ли ни бегом бросился в допросную. – Вы совсем охуели здесь?! – грозно прорычал он.

Гаррет, Эдвин и ещё два здоровенных копа, имён которых министр не помнил, обернулись на голос. Кламси, воспользовавшись передышкой, безвольно опустил голову, стараясь отдышаться.

— Министр, вы не говорили, что приедете! – просиял Эдвин. – Доброе утро! Хотите чай? У нас есть печеньки.

Глава 8. Что сделал Маркус?

В скрытой переписке, которую смогла найти Лаарин, Амелия договаривалась с киллером об убийстве брата. Но после «естественной», как назвала это кирия Ланге, смерти Руиса, Амелия аннулировала сделку.

— Что ж, теперь мы точно знаем, что она хотела убить брата, – устало выдохнул Руслан. – Осталось как-то доказать, что она не перепоручила убийство Кламси, чтобы сэкономить.

— Если бы она как-то связывалась с ним, мы бы это уже нашли, – пожала плечами Лаарин. – Но ничего нет.

— Потому что вампирам запрещено использовать средства коммуникации! – Шонатан закатил глаза. – Ты что надеялась найти чатик Амелии с Кламси в мессенджере?

— Ну, извини, Маркс, не все родились в богатеньких семьях с вампирской прислугой! – огрызнулась Лаарин. – Ави вот со мной переписывается.

— Ну зачем ты при всех, – простонал вампир. – Это же незаконно…

— А то, что я взломала аккаунты Амелии, законно? – фыркнула хакерша. – Мы и так уже все повязаны.

— Не трогай Маркса, ты его даже не читала! – нахмурился Феликс.

— Ну, извини, что не считаю частную собственность злом! Той коммунизм, социализм и во что-ты там ещё веришь провальные, признай это. Ты мечтаешь построить какую-то антиутопия, как подросток. Застрял в пубертате?

— А это нормально, что у тебя что-то мигает там? – вдруг спросила Сиверия, указывая на экран.

Лаарин приподняла брови.

— Входящий звонок из Шторса, – сказала она. – Можем послушать.

— А смысл? – фыркнула Сиверия. – Там пять ничего не будет. Очередная запись на маникюр!

— Давай послушаем, – ответила Айлана.

Лаарин кивнула, включая звук.

— Я переживаю за предвыборную компанию, – сказала Амелия. – Филипп ничего не хочет делать.

— Он мальчишка, – ответил мужской голос. – Ты знала, что так будет. В этом и прелесть, разве нет?

— Ему нужны публичные выступления, я не могу провести их за него, – вздохнула кирия. – Но Филипп считает, что у него есть и более важные дела. А публично несёт всякую чушь.

— Я слышал. В Шторсе его не считают самостоятельным политиком. Он только повторяет за Теулингом.

— Вот именно, – в голосе Амелии слышалось раздражение. – Он слишком глубоко вонзил свои когти. Филипп ставит его мнение выше моего.

— У тебя ведь ещё остались контакты ветеринарной клиники?

— Да, но… Слишком рано.

— Несчастья случаются каждый день, – заметил мужчина. – Я слышал в новостях, что один мужчина пьяным выпал из окна.

— Ты прав, мир небезопасен, – согласилась Амелия. – Я подумаю об этом. Но было бы лучше найти способ доказать бешенство собаки, сделать это достоянием общественности. Тогда пса и так не допустят ни в один приличный дом.

— И всё его потомство, – хмыкнул мужчина.

— Жаль, что Ванессу казнили, я по ней скучаю, – делано печально сказала женщина. – Она была единственной, кто ненавидел мужчин больше, чем я. Любого бы убила. Собаки ей тоже не нравились.

— Из одноразовых стаканчиков не пьют дважды, – рассмеялся собеседник. – А по поводу мужчин я почти обиделся!

— Я говорила не о тебе, Герман, – поправилась кирия.

— Я знаю.

— Уже дошёл до работы?

— Да, пора прощаться, – вздохнул он. – Я постараюсь приехать поскорее. Но не могу обещать.

— Так и не обещай.

Они попрощались и в комнате повисла тишина.

— Я не уверена, что поняла всё, – пробормотала Сиверия. – Она же с мужем говорила, да?

— Да, – кивнул Руслан.

— Они говорили об устранении моего брата, – проговорила Айлана, бледнея. – И о возможном убийстве.

— А ещё она косвенно обвинила в смерти Руиса Ванессу, – заметил Шон. – Не Кламси.

— Тебе нужно рассказать об этом брату, – Руслан обеспокоенно взглянул на Айлану.

— Я сделала запись, – кивнула Лаарин.

— Он игнорирует меня, – тяжело вздохнула кирия Теулинг. – Не отвечает на звонки и избегает встреч. Боится, что я закачу истерику из-за Кламси.

— Попробуй передать через его жену, – предложил Девент.

— Это может помочь доказать невиновность Кламси, – согласился Шонатан. – Министр должен услышать запись как можно скорее. Если хочешь, я поеду с тобой.

— Я думала, ты не хочешь светиться в этом деле, чтобы не навлечь беды на своего отца, – удивилась Айлана.

— Я же сам взялся помогать, – Феликс пожал плечами. – Я не могу в последний момент уйти в сторону. Я с тобой до конца.

— Я тоже могу поехать, – вызвался Руслан. – Только если прямо сейчас, у меня самолёт вечером.

— Я знаю, – кивнула Айлана. – Спасибо вам всем, но будет лучше, если я поговорю с братом одна. Так он будет меньше беситься.

— Прости, что не смогу быть рядом, – виновато проговорил Девент. – Я пытался отказаться от командировки, но мне пригрозили увольнением, что, в моём случае, равносильно угрозе выдворения из страны. А в Шторсе меня всё ещё ждёт тюрьма за «античеловеческие высказывания».

Глава 9. Ваша совесть чиста

Под утро Кламси нашёл Эдвин. Юноша, прикованный уже за обе руки к стене, стоял на коленях рядом с раскладушкой, уперевшись в неё головой. Опасливо осмотрев внутреннюю сторону открытого бедра, полковник быстро осознал, что именно произошло этой ночью.

— Сука, – выругался он, отстёгивая руки Кламси от стены и помогая ему подняться и лечь на кровать. – Дональд, тащи мокрое полотенце! – крикнул Эдвин, на секунду оборачиваясь к открытой двери.

Юноша послушно лёг на кровать, не выказывая и намёка на сопротивление. Глаза его смотрели прямо и безучастно, словно всё происходящее не имело к нему никакого отношения.

— Ты как, Дин? – обеспокоенно спросил Ниил. Вампир ничего не ответил, словно вообще не слышал вопроса. – Эй, – Эдвин тронул его за плечо. – Дин, ты здесь?

Ответа не последовало. Вместо Дональда в камеру вошёл Гаррет с тазиком и полотенцем.

— Маасланд спит, – пояснил он. – Что стряслось? Обмочился?

— Надо звонить министру, – полковник покачал головой.

***

Дарий приехал менее, чем через час. По телефону Эдвин не сказал ему ничего конкретного, но дал понять, что случилось нечто очень плохое, и попросил не брать с собой Марка. При чём попросил таким тоном, что министр благоразумно решил не только послушаться, но и велеть домоправительнице запереть Марка в комнате. Лорен, как всегда, не задавая лишних вопросов, кивнула.

— Мы нашли его только утром, – пробормотал Эдвин, пряча глаза. – Он не говорит о том, что произошло. И вообще больше не разговаривает.

— Как? – только и смог выдавить из себя министр. – Как вы могли это допустить?

— Марк приехал ночью, сказал, что по вашему поручению, – полковник тяжело вздохнул. – Мы дали ему ключи от камеры. Звукоизоляции здесь нет, а шума никакого не было. Вообще. Ни ругани, ни криков. Мы думали, он просто с ним разговаривает, вы же гуманный.

— А то, что вампир приехал среди ночи один, без сопровождения человека, никого не смутило?! – Дарий перешёл на крик. – Не пришло в голову, что им запрещено перемещаться по городу в одиночестве?!

— Я об этом подумал уже утром, когда понял, что произошло. Ночью мы обсуждали, как продолжить допрос без физического насилия. На Марка даже внимания никто толком не обратил.

— Эдвин, ты умом тронулся? – министр поражённо покачал головой. – Ты полицейский! Может, тебе и Финик уже во всём сознался, а ты просто не понял пока? Нужно подождать недельку, чтоб дошло?

— Министр Теулинг, у меня помимо всего этого есть ещё и основная работа! – раздражённо понизив голос, проговорил Ниил. – И я должен её делать! Я за последние две недели дома был несколько раз, и то только чтобы взять сменную одежду. Я днём на работе, ночами здесь. Я уже сам не знаю, у кого тут пытки лишением сна: у вампира этого или у меня. Но вампиру-то хоть вчера дали отоспаться, а мне нет! Уж извините, что я слегка заторможенный, но я сплю по два часа в сутки, в лучшем случае. А то и совсем не сплю!

— Ты думаешь я сплю? – фыркнул Дарий. – У меня…

— Да! – перебил его Эдвин. – Да, я думаю, вы спите!

Дарий устало прикрыл глаза и потёр переносицу.

— Врач приезжал? – спросил он уже спокойно и сдержано, даже немного отстранённо.

— Нет, – полковник покачал головой. – Но Гаррет присматривает за вампиром. Уколы какие-то ставит, капельницы.

— Понятно, – вздохнул министр. – Я хочу с ним поговорить. С вампиром.

— Я его приведу в допросную, в камере даже сесть негде, – кивнул Эдвин.

— А где остальные?

— Маасланд и Реент на работе, Руут спит. Но вы не волнуйтесь, вампир смирный. Он ни разу сопротивления не оказывал. А сейчас так тем более. Он подавленный очень. Сомневаюсь, что вы сможете до него достучаться, я уже всё перепробовал. Как со стеной. Да и…

— Я буду ждать в допросной, – хмуро оборвал его Дарий.

Когда Кламси привели, он был наконец-то одет. Видимо, Эдвину после случившегося неловко было продолжать смотреть на вампира в одних трусах, так что он выдал ему свои серую рубашку и брюки. Физически юноша выглядел не в пример лучше, чем вчера. Во-первых, на этот раз он был чистым, что уже немало. А во-вторых, не казался до такой степени бледным, мелкие повреждения уже начали заживать, более серьёзные просто стали выглядеть не так страшно. Прожжённые руки, при виде которых ещё вчера Дарий ощутил лёгкую тошноту, были забинтованы, так что оценить, насколько зажили они, было нельзя. Очевидно, что Гаррет медикаментозно увеличил скорость регенерации вампира, чему министр был, разумеется, рад. Может, после того как придёт врач и назначит более серьёзное лечение, Кламси совсем поправится?

К сожалению, на физическом состоянии улучшения заканчивались. Взгляд юноши был потухшим и каким-то пугающе неживым. Он смотрел даже не мимо, а просто перед собой. Но так, словно вовсе ничего и никого не видел.

Когда Эдвин привёл его, Кламси шёл спокойно, без лишних указаний опустился в металлическое кресло и сам положил руки на подлокотники так, чтобы их удобнее было зафиксировать. Ног Дарий не видел из-за стола, но был уверен, что и их вампир приставил к ножкам.

Полковник Ниил перевёл вопросительный взгляд на министра, как бы спрашивая, нужно ли и правда пристёгивать к креслу Кламси. Дарий отрицательно покачал головой, и Эдвин отошёл в сторону.

Глава 10. Палач

По дороге домой Айлана позвонила Дарию. Трубку он не взял, но написал, что будет занят до завтра. Энди ответила сразу и, даже не выслушав девушку, стала заверять её что с Кламси всё хорошо и волноваться не о чем.

— Мне нужно поговорить с Дарием, это важно, – не выдержав, перебила невестку Айлана.

— Он сегодня работает допоздна, – пробормотала Энди. – Меня тоже сбрасывает… Он с тобой так ни разу и не поговорил?

— Нет.

Энди тяжело вздохнула:

— Он просто большой ребёнок. Так Джереми сказал. Не переживай, ватрушечка, я заставлю его позвонить тебе завтра утром, обещаю. Он тебя очень любит, правда.

— Спасибо, Энди. Передавай Джереми привет.

— Он тебе тоже…кивнул, – ответила Энди. – Наверное, это он тебе в ответ передал привет, не знаю.

Айлана попрощалась с невесткой и убрала телефон. Уже дома, закрывшись в своей спальне, девушка вдруг поняла, что внутри неё что-то сломалось. Она всё это время избегала надолго оставаться здесь одна. Здесь, где каждая вещь была связана с Эзрой, которого больше не было рядом. А может быть и не будет. Айлана понятия не имела, что ждёт впереди. Увидит ли она когда-нибудь снова кошачьи глаза своего вампира? Услышит ли его голос? Почувствует ли запах? Или то утро, когда они ни с того ни с сего поругались, станет их последним?

Девушка поспешно разделась и вошла в ванную комнату, куда Эзра всего за пару дней до ареста согласился перенести свои гель для душа, шампунь и прочее.

Все эти пятнадцать дней Айлана не позволяла себе всерьёз думать о Кламси. Она знала, что это её сломает, сделает слишком слабой и уязвимой. А сейчас она как никогда раньше была нужна Эзре сильной, она должна была вернуть его.

Но что, если у неё не выйдет? Что будет тогда? Что будет с ним?

Айлана выдавила на руку немного пены для бритья и вдохнула тяжёлый древесный запах. Так пах Кламси по утрам после душа. Девушка включила воду и взяла гель для душа Эзры. Он пах персиками, и Айлана вспомнила, как долго юноша мялся перед полками в магазине, когда выбирал его, как он волновался, опасаясь сделать «неправильный» выбор. Казалось, с тех пор прошло уже несколько лет, но ведь это было совсем недавно.

Выйдя из душа, Айлана взяла в гардеробной рубашку Кламси и надела её. Она всё ещё пахла как он. В шкафчике у дивана девушка нашла игрушечного зайчика, которого сама дарила вампиру на день Свержения. Лиса, вырезанная из куска хозяйственного мыла, стояла на прикроватном столике в спальне. Айлана забралась в кровать и легла с той стороны, на которой обычно спал Эзра. Но сейчас его не было.

Прижав к себе зайчика и резную лису, Айлана впервые за две недели разрыдалась, давая волю скопившимся чувствам. Ей казалось, что боль разорвёт её пополам, что она просто не сможет вытерпеть всё это. Чтобы не закричать, Айлана кусала подушку и нервно расчёсывала собственные руки и оголённые бёдра. Но этой физической боли было мало, она нисколько не отвлекала от внутренней.

Что сейчас делают с ним? О чём он думает?

Что если она больше никогда не увидит его?

Заснуть Айлана смогла лишь на рассвете, всё так же прижимая к себе зайку и лису, думая только об Эзре и больше ни о чём. Она вдруг поняла, что в последнее время весь её мир вращается лишь ради него и вокруг него. Без Кламси она чувствовала себя пустой, всё вокруг потеряло смысл. Каждая вещь, каждая мысль, даже самая отвлечённая, сделав круг, возвращалась к нему. Когда Эзра был рядом, Айлана не ощущала этого, не переживала свои чувства к нему так остро, так болезненно. Казалось, что они только зарождаются, только встают на ноги. Даже говоря Дарию, что она любит вампира, Айлана преувеличивала, сильно торопя события. Она просто хотела, чтобы брат понял, что для неё это всё не игра и не сиюминутная прихоть. Что привязанность, которую она ощущает, имеет глубокие корни.

Но сейчас, когда Эзру забрали, когда Айлана знала, что его каждую секунду мучают и в любой момент могут убить, она почувствовала себя помешанной и сумасшедшей. Девушка вдруг поняла, что это она принадлежит вампиру, а не наоборот. Это он управляет ею. Это он принимает решения, а кирии Теулинг остаётся лишь соглашаться с ним. Потому что она уже больше никогда не сможет всерьёз спорить с Кламси. Не теперь, не после всего, через что он вынужден проходить прямо сейчас по её вине. Потому что она не смогла защитить его, хотя обещала.

Когда случилась эта перемена? Когда всё перевернулось с ног на голову? Может, это невыносимое ощущение потери обострило и остальные чувства? Айлана не знала. Она была уверена лишь в том, что пойдёт на всё, чтобы вернуть вампира. И потом тоже сделает всё, чтобы искупить перед ним свою вину, вину своей семьи. Даже если Эзра больше никогда не захочет видеть её, она отпустит его. Найдёт способ отдалить от себя, но при этом обезопасить от других людей. Если только она сможет вернуть его сейчас…

Да, теперь Айлана была готова сама посадить себя на короткий поводок, отдав один конец вампиру. Она сошла с ума, совершенно точно сошла с ума, обезумила от своей беспомощности, глупости и вины. Впервые в жизни она поняла, что чувствует Дарий, откупаясь от близких всеми возможными способами, не в силах предложить ничего иного, ничего более совершенного, чем грязный и отвратительный по своей сути подкуп. Но сейчас Айлане даже не от кого было откупаться, некого было подкупать. Кламси не было рядом. Не было.

Глава 11. Не отводи глаз

Айлана увидела Эзру через стеклянную стену. Он сидел в железном кресле, больше напоминающем уродливый стул с подлокотниками, с которых свисали не застёгнутые крепления для рук. Обе ладони вампира были забинтованы, а лицо покрыто следами от уже проходящих синяков. Остальное тело было скрыто под серой мятой рубашкой и чёрными классическими брюками, так что представить себе реальный уровень повреждений было сложно. Айлана закрыла лицо руками, пытаясь справиться с собой, но непрошенные слёзы всё-таки покатились по щекам.

— Сначала спросите его об Амелии Ланге, – проинструктировал полковник Ниил, не обращая внимания на слёзы девушки. – Затем о ночи убийства министра Руиса Ланге. Следите, чтобы он не отводил глаза, пусть смотрит всё время на вас. Ваш управляющий уверен, что так ему сложнее врать. Я буду рядом и задам все уточняющие вопросы, если потребуется. Но, если честно, не думаю, что он нам что-нибудь скажет. Он перестал разговаривать с самого утра. Да и до этого не был особенно разговорчив. А от его постоянного вранья я уже сам начал сходить с ума. Но всё-таки, когда он говорил, было лучше. Сейчас его апатия подбешивает.

— И кто же виноват в его «апатии»? – огрызнулась Айлана, поспешно вытирая слёзы.

— Поверьте, мы были удивлены случившимся не меньше, чем вы, – Эдвин дружелюбно улыбнулся. – Понимаю, что вы расстроены, но сейчас уже ничего не изменить. Пойдём к нему? Или дать вам ещё пару минут, чтобы проплакаться?

— Я подожду здесь, – пробормотал Дарий, виновато пряча глаза. – Буду наблюдать через стекло. И слушать.

Он стоял в нескольких шагах от сестры, скрестив руки на груди и нахмурившись, от чего выглядел обманчиво устрашающе. Но девушка видела, как мелко подрагивают пальцы брата, как он едва заметно покачивает ногой и слишком часто моргает. Всё это выдавало накатившую панику, с которой Дарий никогда не умел до конца справляться. Но сегодня никакой жалости к нему Айлана не почувствовала.

— Хорошо, – кивнула девушка, бросив напоследок на брата тяжёлый обвиняющий взгляд. – Я пошла.

Услышав звук открывающейся двери, Кламси не пошевелился и не поднял лица, словно ему не было никакого дела до того, кто входит в помещение. Вампир сидел, напряжённо замерев, как каменное изваяние, и от этого становилось жутковато.

— Дин, я привёл твою хозяйку, – объявил Эдвин, входя следом за Айланой и затаскивая стул. – Уж не знаю по какой ты больше соскучился, но приехала кирия Айлана Теулинг.

Кламси неожиданно и сильно вздрогнул, поднял наконец глаза и поражённо уставился на Айлану, словно она была приведением. Всё внутри девушки сжалось, а тошнота вернулась. Перед ней был измученный, бледный и осунувшийся вампир с настороженными золотистыми глазами, которые казались ярче на фоне потемневшей кожи вокруг глаз.

Девушка ещё острее, чем прежде, почувствовала, что должна была прийти раньше. Должна была найти способ помочь, способ остановить всё это…

— Прости меня, – только и смогла выдавить из себя Айлана, ощущая, как к глазам снова подступают проклятые слёзы. Мысленно выругав себя за них, девушка постаралась придать лицу как можно более спокойное выражение.

— Присаживайтесь, кирия Теулинг, чувствуйте себя как дома! – Ниил радушно улыбнулся, указывая на стул напротив вампира.

На негнущихся ногах Айлана подошла ближе и села за стол. Ей так сильно хотелось обнять Эзру, но она медлила, почему-то ощущая, что момент неправильный. Эдвин тоже придвинул свой стул к столу и присел сбоку, между девушкой и вампиром

— Кламси, – язык словно онемел, и Айлане с трудом удавалось выговаривать слова. – Мне очень нужно, чтобы ты рассказал мне всё об Амелии и о смерти Руиса.

И тут удивление и какое-то болезненное благоговение, которые были прежде в глазах юноши, исчезли, стремительно трансформировавшись в нечто, от чего Айлана почувствовала себя предательницей. Во взгляде вампира было теперь так много боли и разочарования, что у кирии Теулинг на секунду перехватило дыхание, словно её окатили холодной водой. Без сомнения сейчас Эзра видел в хозяйке только очередную мучительницу, пришедшую задавать те же вопросы, которые до того пятнадцать дней подряд ему задавали сволочи, оставившие столько болезненных отметин на его теле.

Айлана чувствовала, что должна сказать что-то ещё, как-то объяснить, что она пришла помочь. Но как доказать Эзре, что это не очередная уловка и не обман?

— Всё будет хорошо, – пообещала девушка и, стараясь оправдаться добавила: – Что бы ты ни сказал, ты будешь в порядке, я обещаю тебе.

По глазам было видно, что Эзра не верит ни единому слову, и Айлана продолжила:

— Тебе нечего бояться. Расскажи мне всё, пожалуйста. Без этого я не смогу помочь.

Кламси горько усмехнулся и отвёл глаза в сторону. Конечно, он не верил ей и всем видом давал это понять. Сам юноша молчал, но выражение его лица кричало: «Вы тут все считаете меня идиотом?»

— Клянусь, я на твоей стороне, – прошептала Айлана, не особенно надеясь, что её слова прозвучат убедительно. – Пожалуйста, посмотри на меня.

Вампир послушно поднял глаза на хозяйку. Он ожидал подвоха и сидел в напряжении, словно думал, что вот-вот его снова начнут бить.

— Я просто хочу забрать тебя отсюда, – пробормотала девушка. Она и представить не могла, насколько тяжело ей самой будет выдержать взгляд любимых янтарных глаз. Под этим взглядом Айлана ощущала себя подлой, мерзкой и грязной, этот взгляд хотелось смыть с себя вместе с кожей, но девушка терпела. – Прошу, помоги мне, – взмолилась кирия, понимая, что по щекам снова текут слёзы. – Поговори со мной. Мне это очень нужно, Кламси, пожалуйста.

Глава 12. Иллюзия

Эдвин остался с Кламси, прочие просто вышли за дверь, дав Айлане и Дарию поговорить наедине в комнате со стеклянной стеной.

— Он сделал это случайно, – взволновано проговорила девушка, подходя ближе к брату.

— Я знаю, – кивнул министр, неотрывно следя за вампиром через стекло. Кламси снова ушёл в себя и невидящими глазами смотрел в стол.

— Ты не можешь его винить, он защищал мать, – продолжила девушка. – Разве ты не поступил бы так же?

— Нет, я на его месте действовал бы намеренно, но я не на его месте. Не сравнивай.

Айлана широко распахнула свои серые глаза и несколько раз поражённо моргнула.

— Из-за того, что он вампир? – спросила она. – В этом проблема? Он не имеет права даже пытаться защищать тех, кого любит?

— Проблема в том, что он не контролирует гнев, – холодно пояснил Дарий, хотя изнутри его всего трясло от накатывающей паники. – Это отмечал ещё Герольд, потом Руис. И на Эдвина твой вампир за эти пятнадцать дней успел один раз сорваться. Герольд считал вспышки гнева проблемой, Руис относился к ним с юмором. И вот к чему это всё привело. Уйди Финик, когда Руис ему приказал во второй раз, всё сложилось бы иначе. Да и с матерью его, я думаю, ничего бы не случилось, хотя прекрасно понимаю его чувства. Но всё-таки мы с ним находимся в разном правовом поле. Мне неприятно это признавать, но да, прав у него нет никаких. Нас некорректно сравнивать из-за разницы в социальном статусе, происхождении, воспитании… Да даже меня, со всеми моими правами, посадили бы за убийство по неосторожности!

— Мы с тобой сами не контролируем свой гнев! – огрызнулась Айлана. – Или ты будешь спорить? Нас с рождения учили изображать идеальных детей из идеальной семьи. В итоге мы отлично притворяемся теми, кем нас хотят видеть, а потом срываемся, выливая на близких все негативные эмоции, которые до этого подавляли на публике! Не нам с тобой осуждать Кламси, мы ничем от него не отличаемся!

— Не надо цитировать мне своего психотерапевта, Айлана, – осадил сестру Дарий. – Если захочу послушать все эти бредни, запишусь на приём. А что касается нас с тобой и наших семейных проблем с характером, то заметь, пожалуйста, что мы с тобой пока никого не убили.

— Так нам и не по семьдесят лет! – фыркнула девушка. – И посмотри за стекло, брат. Мы почти убили Кламси! Это наша с тобой вина!

Дарий устало покачал головой.

— Ты знаешь, что он не виноват, – уже мягче проговорила Айлана. – Понимаешь, что он защищал мать и хотел лишь отвлечь от неё Руиса. Он не мог предугадать, что министр споткнётся и разобьёт голову об стол. На Амелию Кламси не работал, тебя не предавал. Дай мне забрать его, он уже достаточно пострадал. Неужели все эти пытки ты не можешь принять за искупление?

— Айлана, поставь себя на моё место, пожалуйста! – раздражённо воскликнул министр. – Я не буду даже пытаться оправдать Руиса. То, что он делал с Ванессой ужасно. Но это не отменяет того, что я любил его, он был мне другом! Просто представь, что Кламси убил бы Армандо, что бы ты чувствовала? Армандо Влахос отрывается на вампирах куда хуже Руиса, ты знаешь это. У него они гибнут десятками! Но ты всё равно его любишь и ценишь. Так представь, что Кламси убил бы его, что тогда ты почувствовала бы? Финик убил моего ближайшего друга и соратника, а теперь я должен отдать этого потенциального убийцу, неспособного контролировать вспышки гнева, своей сестре. Я никогда не прощу себе, если он тебе навредит!

— Дарий, я знаю, как дорог был тебе Руис, – вздохнула девушка. – Но и ты пойми, что чувствую я. Если бы Руиса убила Энди, ты бы её не простил?

— Не сравнивай, это другое! – Дарий упрямо покачал головой.

— Почему?! – вскричала девушка. – Если он вампир, то я не могу любить его?

— Он раб! – Дарий тоже повысил голос. – А ты сестра министра! Ты хоть сама понимаешь, как это всё выглядит?!

— Ты ведёшь себя, как наша мать.

— Я не о политических браках и выгодных союзах пекусь, – возразил брат. – А о тебе! Вы из разных миров. Ты думаешь, что он тебя любит? Что он не навредит тебе? Почему? Я подарил его тебе, как вещь. Словно он просто какая-нибудь ваза, а не живое разумное существо. Ты пыталась убить его, морила голодом, издевалась. Я заставлял его лгать, а когда правда вскрылась, ты снова чуть ни убила его. Думаешь, он просто это забыл? Думаешь, ты такая особенная и ваша встреча разделила его жизнь на «до» и «после»? Нет, он манипулирует тобой, чтобы выжить. И я его не виню, любой из нас поступал бы так же. И я не против отдать тебе его. Пожалуйста, наслаждайся! Но не забывай кто он такой и на что способен. Он молчал пятнадцать дней под пытками, которые даже представить себе страшно. И тут появляешься ты, и он мгновенно ломается и во всём сознаётся. Ты сама в это веришь?

— То есть ты считаешь, что он соврал, что убил Руиса случайно?!

— Нет, он сказал правду, – Дарий потёр переносицу пальцами. – Но выбрал для этого лучший момент. Ты вошла туда вся зарёванная, он понял, что никуда ты не денешься и вытащишь его отсюда любой ценой. А о том, что я не умею говорить тебе «нет», он знал и подавно. Ты сама знаешь, как часто через тебя люди пытаются подобраться ко мне и чего-то добиться.

— Ты ищешь во всём подвох, потому что он вампир, – Айлана брезгливо поморщилась и отвернулась от брата.

— Напротив, я прекрасно понимаю, что Руиса убило рабство и вседозволенность людей, – Дарий снова перевёл глаза на искалеченного юношу за стеклом. – Я поддерживал вампиров всегда, даже после смерти родителей, когда ты полностью отказалась видеть в них что-либо кроме животной натуры.