Паутина времени

1

Где-то позади взорвалась очередная мина, обрывая чью-то жизнь и, может быть, даже не одну. Свистнул в воздухе снаряд. Рассыпалась горохом автоматная очередь.

Они пригнули головы и, цепляясь друг за друга, поспешили углубиться в лес, закрываясь от ужаса позади его ветками, прячась под свисающим с деревьев мхом.

Один из них пошатнулся и, хватаясь за раскалывающуюся от боли голову, едва не упал, но был поддержан в последний момент товарищем. Тот, более сильный, более уверенный или, по крайней мере, менее пострадавший, поспешно потянул его вперед, заставляя шагать, заставляя скрываться в густом лесу.

- Быстрее, быстрее… - сорвался с его губ хриплый шепот, - Надо отойти как можно дальше, пока нас не задело!

Его товарищ с трудом кивнул и, превозмогая боль, борясь с застящей глаза кровавой пеленой, кое-как поплелся вперед. Спутник помогал ему, поддерживал, ежесекундно оглядываясь и иногда рефлекторно пригибаясь.

Шум битвы оставался все дальше за спиной, но ему казалось, что они по-прежнему в ее эпицентре.

В конечном итоге, когда бы это солдаты ограничивали себя строго очерченным полем боя? Если бы это было так, не страдали бы мирные поселения, не гибли бы ни в чем не повинные жители…

- Давай же, еще! – он подтолкнул своего спутника и, видя, что тот почти теряет сознание, подхватил его и поволок. Он не мог позволить ему умереть, не здесь, не сейчас, не теперь, черт возьми! Не тогда, когда они почти вырвались из этого Ада на земле, когда они почти спаслись…

Война прокатится мимо, пройдет вперед. Их не заметят, их оставят здесь, а они отсидятся в укрытии и, когда все поутихнет, вернутся домой. Они ранены – их не сочтут дезертирами, они спишут все на контузию, соврут, что заблудились…

- Только не умирай, - пробормотал он и, прилагая почти нечеловеческие усилия, сделал еще несколько быстрых шагов вперед.

Звуки войны за спиной внезапно исчезли, настолько резко, что ему почудилось, будто он оглох. Над головой запела птица, одна, другая, третья…

Он непонимающе оглянулся назад. Лес, лес, кругом только лес, и он совсем не слышит звуков боя! Как это странно, как… неправильно? Такого же не должно быть, так не бывает, это…

А, к дьяволу все это. Если Бог послал им спасение – не надо пытаться вернуться в Ад.

Он перехватил товарища половчее и, словно обретая силу, уверенно потащил его вперед.

Вот шаг, еще шаг… Зеленые ветви, скользкие и в то же время бархатистые от покрывающего их мха, мягко расступились, пропуская двух усталых путников на когда-то бывшую большой, но сейчас уже сильно заросшую поляну.

- Пришли… - молодой человек медленно выдохнул и, всем существом своим ощущая, что пришли они действительно туда, куда следовало, опустил взволнованный взгляд на спутника. Тот, к его удивлению, немного опомнился, и теперь стоял вполне твердо, изумленно и зачарованно созерцая предстающий их взглядам пейзаж.

На поляне, занимая ее всю, целиком, путаясь в ветвях подступающего все ближе леса, раскинулись руины некогда величественного замка. Высокая башня с несколькими примыкающими к ней частями постройки была еще цела, но бо́льшая часть строения уже обвалилась, воздевая теперь к небу свои неровные края. В зыбком сумраке подступающей ночи они походили на каких-то неведомых чудищ, и на более ослабленного путника произвели сильное впечатление.

- Ты… уверен, что нам туда надо?.. – он сглотнул и сделал неловкую попытку отступить в лес. Его товарищ, услышав это, оглянулся через плечо, слегка приподнимая брови.

- Сейчас война, Фридрих. Неужели ты думаешь, что можно быть в чем-то уверенным?

- Я уверен в том, что наш полк разбит, - угрюмо отозвался названный Фридрихом, - Уверен, что нам надо скрыться, пока никто не узнал, что мы живы. И уверен, что больше всего на свете я хотел бы окончания этой бессмысленной войны… - он поднял руку, осторожно касаясь собственного виска. Там, скрытая в крови, кажущейся в наступающей тьме черной, напоминала о себе тупой болью рана.

Его товарищ вздохнул и, обернувшись, ободряюще положил руку ему на плечо. По бледным губам его скользнула слабая тень улыбки.

- Она закончится, Фридрих. Обязательно закончится, надо только подождать…

Фридрих, раздраженный этими бессмысленными словами, резко скинул руку товарища. На рукаве его мелькнула красной полосой нашивка со знаком свастики в белом круге.

- Ты не можешь знать наверняка! – он шагнул вперед, ближе к руинам, обходя спутника. Быстрые движения отозвались в поврежденной голове болью, и он пошатнулся.

- Ты не можешь знать… - повторил он уже тише и, опустив голову, осторожно покачал ей, - Я боюсь, я не доживу до рассвета, Вольфганг. Мы можем укрыться здесь, но… Я уже видел такие раны, как у меня. В том полку, где я был прежде, приказывали добивать тех, кому пробило голову, потому что вылечить таких было невозможно. Я не исключение. Если бы в этих руинах находился госпиталь, я бы, может, и протянул чуть дольше, но здесь пусто…

- Ты тоже не можешь знать наверняка, - Вольфганг, хмурясь, поддержал товарища и, не желая слушать его дальнейших возражений, аккуратно повел к замку, - Никто не знает, сколько ему отмерено, Фридрих, никто! Тебе нужно немного отдохнуть, я попробую осмотреть твою рану. Быть может, несмотря на боль, это всего лишь царапина.

Фридрих слабо усмехнулся.

- Приятно, когда рядом есть человек, который во всем видит хорошее, - заметил он и, покорно принимая поддержку друга, оперся о его руку, шагая вперед и не прекращая прижимать к ране руку.

Идти было недалеко – лес подступал к останкам древнего замка вплотную, да и выбрались из него молодые люди как раз неподалеку от дверей. Единственной проблемой, предстающей пред ними, были запутавшиеся в высокой траве камни – части обвалившихся стен.

И если Вольфганг, усталый и тоже немного пострадавший в последнем бою, но чувствующий себя все-таки не в пример лучше товарища, перешагивал через них вполне успешно и, хоть и спотыкался порой, особенного значения этому не придавал, то с Фридрихом дело обстояло иначе. За те несколько минут, что потребовались им, чтобы добраться до заветного входа, он, постоянно спотыкаясь и путаясь ногами в траве, вымотался настолько, что к концу пути на спутнике уже почти висел.

2

- Ну, все, значит, заблудились! – девушка негодующе топнула ногой, - Вот я сразу говорила – навигаторам доверять нельзя! Они всегда заводят в глухую глушь…

- Перестань паниковать, - один из ее спутников, высокий молодой человек со светло-пшеничными волосами, собранными на затылке в короткий хвостик и пронзительными синими глазами, недовольно поморщился и еще раз встряхнул телефон, - Батарейка, что ли, села…

- А кругом лес, - подлил масла в огонь еще один парень, ростом бывший чуть ниже своего спутника, черноволосый и сероглазый, - Розеток нет, тока нигде не достанешь… Паш, куда ты нас завел?

- Да не я вас завел! – Паша недовольно махнул телефоном и, обреченно сунув его в карман, развел руки в стороны, - Ну… ладно. У кого есть идеи, как нам отсюда выбраться?

Девушка надулась, обхватывая себя руками. Холодно ей не было, но так она выглядела более несчастной и недовольной, а зная об этом, сполна пользовалась.

- У меня одна идея – убить провожатого, - противным голосом сообщила она и, тоскливо окинув взглядом толстые стволы деревьев вокруг, тяжело вздохнула, - Здесь даже указателей нигде нет.

- Указатели в лесу – да ты просто гений! – Паша фыркнул и, чувствуя себя в определенной степени ответственным за провал экспедиции, отогнул ближайшую к нему ветку, освобождая путь, - Вспоминаем школу – будем ориентироваться по мху. Где он там расти должен?

- Не знаю, кому и что он должен, но здесь он растет везде, - парировала девушка и, поморщившись, осторожно переступила через толстый зеленый корень, - Ладно… ты провожатый – ты и веди.

Второй парень недовольно передернул плечами и, поежившись, плотнее запахнул легкую куртку.

- И куда мы с таким провожатым выйдем? Того и гляди какую-нибудь избушку людоеда найдем, или кто там в старых немецких сказках в лесах подстерегает?

- Скормим ему Пашку, - предложила девушка, - Как зачинщика всей экспедиции.

- Тата! – Пашка негодующе обернулся, - Если ты продолжишь в том же духе, клянусь – специально людоеда найду и скормлю ему тебя! Женщины, между прочим, деликатес для каннибалов – они нежнее и все такое.

Тата открыла рот, безмерно желая что-то сказать, но второй из спутников опередил ее.

- Странно, не замечал за тобой прежде такой осведомленности… Нам, по ходу, поостеречься пора – людоед у нас с собой.

- Не лезь, Марк, - огрызнулся несколько выведенный из равновесия Пашка и, демонстративно повернувшись вперед, зашагал сквозь лес, бурча себе поднос, - Вот ведь брат и сестра – одна сатана, вечно против меня объединяются, нет бы что хорошее предложили…

Тата с Марком, прекрасно слышащие это ворчание, переглянулись и, старательно пряча совершенно одинаковые улыбки, последовали за своим недовольным провожатым.

Они знали, что он, в сущности, не виноват – такое могло случиться с кем угодно, любое путешествие по навигатору могло завершиться где-нибудь в чаще из-за сбоя программы, - и, в общем и целом, не слишком-то и винили его. Но подтрунивать им хорошее отношение к приятелю никогда не мешало, и тем более сейчас, когда Павел сам вызвался вести их небольшой отряд, утверждая, что уже бывал в лесах Германии и кое-что о них знает.

Теперь же выяснялось, что так далеко его познания не простираются, и думать, как выбраться, предстоит всем вместе, а думать пока особенно не хотелось.

Брат с сестрой паники особенной не ощущали, леса любили всегда, и сейчас, пока еще не успевшие устать, шагали за Пашкой абсолютно спокойно, с любопытством озираясь по сторонам. Единственное, Марку было немного прохладно, но и это не внушало беспокойства – мерз молодой человек постоянно.

- Вообще, здесь, похоже, не ступала нога человека, - задумчиво протянул он, постучав по ближайшему дереву, - Лес древний какой-то, сейчас таких уже мало осталось. Все вырубили.

- Хорошо, что осталось хоть что-то, - откликнулся спереди блондин и, чуть поникнув, мрачно добавил, - Плохо, что мы в этом «что-то» заблудились.

- Паш… - Тата задумчиво поправила челку, - А в отеле ты случайно не говорил, куда мы идем? Я к тому, что, может, если мы не вернемся, они спасательный отряд снарядят или что-то вроде этого…

- Да нет, мне и в голову такое не пришло, - Пашка тихонько вздохнул, - Чего откровенничать с портье? Или с горничными? Мы же толком и не прощались с ними – ушли себе и ушли, мало ли, куда трех русских понесло!

- Понятно, - девушка угрюмо опустила голову, - Значит, нас не то, что не найдут – нас даже искать не станут!

Брат мимолетно сжал ее руку, успокаивая и решительно выступил вперед.

- Главное – держаться вместе! Если блуждать, то хоть не по одиночке, может, так будет больше шансов.

- Шансов на что? – Пашка повернулся спиной вперед и продолжил идти так, - Марк, але! Навигатора нет, мой телефон сел, а у вас связь не ловит, ты, по-моему, вообще не в роуминге! Какие у нас вообще могут быть шансы? Разве что на какую-нибудь деревушку наткнемся, или на хижину какой-нибудь… - он ожидаемо запнулся о корень и, с размаху упав на спину, негодующе ухнул, запрокидывая голову. Рот его приоткрылся; брови поползли вверх.

- Ведьмы… - ошарашенно закончил парень и, ловко извернувшись, приподнялся на руках, обалдело глядя куда-то вперед, - Ребят… ну, что-то мы точно нашли…

Марк с Татой, быстро переглянувшись, заспешили к товарищу, желая не то помочь ему подняться, не то просто увидеть то, что он обнаружил. Девушка, впрочем, действительно попыталась помочь приятелю встать, но вот брат ее, сраженный наповал, даже не подумал об этом.

Взгляд его был прикован к развалинам, руинам старинного замка, раскинувшимся среди леса; к одинокой башне, высящейся над верхушками деревьев.

Паша встал, не столько цепляясь за девушку, сколько сам поддерживая ее и, столь же ошарашенный, как и друг, неуверенно шагнул вперед.

Спутники его остались позади.

- Пашенька… - Тата сглотнула, непроизвольно прячась за брата, - А твой навигатор такое вообще показывал? Предупреждал? А то, может, он нас сюда и вел, а мы просто что-то не поняли…

3

Марк легко сбежал по лестнице и, не глядя на поднимающегося по той же лестнице вверх Пашку, осмотрелся. Внимание его, как и следовало ожидать, привлекла плотно прикрытая деревянная дверь слева от лестницы, до такой степени темная, что почти сливалась цветом со стеной. Впрочем, это парня особенно не взволновало – если кто и пытался спрятать эту дверку, мог бы постараться и получше, а коль скоро он ее все-таки обнаружил – имеет полное право проверить, что же она скрывает.

На толчок дверь не отреагировала, и молодой человек, поморщившись, бросил быстрый, мимолетный взгляд на лестницу, туда, где его сестра старательно заботилась о немце. Интересно, этот Вольфганг как-нибудь случайно не в курсе, что за этой дверцей и как ее открыть? Да и стоит ли это вообще делать…

Марк тихонько вздохнул, изучая створку взглядом и недовольно поежился. Ему было прохладно. А ведь в фильмах ужасах часто бывают вот такие идиотские ситуации, когда герой пытается открыть дверь, за которой притаился какой-нибудь монстр. Ценой огромных усилий он ее открывает – его съедают, а виноват во всем несчастный монстр, которого не предупредили, что конкретно этого человека кушать не надо.

Тьфу.

Парень нахмурился и, мотнув головой, уверенно потянул дверь на себя. Какие фильмы ужасов, какие монстры? Он ведь уже не ребенок, чтобы верить во всякую чушь!

Раздался протяжный скрип. Деревянная створка, кое-как двигаясь на заржавевших петлях, медленно открывалась, подчиняясь действиям молодого человека.

Тата с Вольфгангом на лестнице, услышав этот скрип, одновременно вытянули шеи, с большим любопытством созерцая действия Марка. О том, чем сейчас занимается Пашка, они в эти секунды как-то даже и не думали – никаких звуков сверху не доносилось, а значит, можно было предположить, что ничего интересного парень еще не нашел.

Марк же, по-видимому, обнаружил и в самом деле что-то любопытное.

Он замер на пороге и, помахав перед носом рукой, закашлялся от пыли, которую пытался разогнать, после чего уверенно шагнул вперед, скрываясь в неизвестном помещении.

- А тут посветлее будет, чем на лесенке, - донесся спустя несколько секунд его оживленный голос, - Да и поуютнее, пожалуй… Тат, иди сюда! И немца прихвати – он же, небось, голоден.

Девушка, абсолютно не поняв последнего высказывания брата, недоуменно покосилась на Вольфганга и, осторожно кашлянув, попыталась как-то объяснить ему, что требуется делать.

- Вольфганг… Марк зовет нас, пойдем… это… kommen!

- Gehen? – неуверенно уточнил немец и, переведя вновь взгляд на загадочную, теперь открытую, дверцу, которую с занимаемого ими места было прекрасно видно, нахмурился, - Dorthin?

Учитывая, что последний вопрос он сопроводил указующим жестом на дверь, девушка в той или иной степени сумела его понять, и оживленно закивала.

- Ja, ja! Туда! Пойдем же, не бойся… - она осторожно коснулась рукава военной формы и, преодолевая невольный трепет, аккуратно потянула.

Вольфганг кивнул и, упершись ладонями в ступени лестницы, медленно встал, выпрямляясь во весь рост. Тата, обнаружив, что немец не только красив, но еще и высок, быстро облизала губы и незаметно сглотнула. Даа, это герой ее романа… как бы еще ему это объяснить, учитывая, что русского языка парень не знает.

Она быстро, несколько скованно улыбнулась и, жестом пригласив нового знакомого следовать за собой, принялась аккуратно спускаться по лестнице.

Марк, утомившийся дожидаться эту сладкую парочку, недовольно выглянул из-за двери.

- Чего ты канителишься? Тут такое, я хотел, чтобы ты первая увидела, а ты ползешь едва-едва!

- Сам попробуй объяснить не знающему языка немцу, куда надо идти, - недовольно огрызнулась девушка и, всем видом демонстрируя, что она-то как раз двигается очень даже быстро, легко сбежала вниз. Немец, следующий за ней, такой прыти не проявил и продолжил спускаться очень осторожно, аккуратно нащупывая ступени.

Марк, внимательно наблюдающий за ним, неожиданно посерьезнел и, хмурясь, покачал головой.

- Он пошатывается… - сестра уже стояла рядом, и парень позволил себе немного понизить голос, - Тата, я… понимаю, что мои слова прозвучат как бред сейчас… Но, если он в военной форме, у него на мундире кое-где кровь… что, если он и сам ранен?

- Хочешь сказать, он реально солдат Второй мировой и пострадал в бою? – Тата фыркнула и, саркастически улыбнувшись, покачала головой, - Да я скорее поверю, что он и в самом деле играл тут в какую-нибудь военную реконструкцию, а потом навернулся с лестницы и ему отшибло память! И даже могу допустить, что теперь он всерьез себя считает солдатом тех времен, да. Или что, ты думаешь, он залетел сюда из прошлого?

Брат внимательно выслушал ее, глядя как-то очень сосредоточено и пристально, затем негромко вздохнул.

- После того, что ты увидишь в этой комнатке, поверь, тебе уже не будет это казаться таким уж абсурдом. Помоги парню спуститься – видишь же, что ему тяжело.

Девушка медленно перевела на него очень красноречивый взгляд, однако, возражать не стала. Только вздохнула:

- Зачем мне брат, если всю тяжелую работу должна делать я… - и отправилась помогать пошатывающемуся немцу спуститься. В душе ее роились подозрения, сводящиеся в основном к тому, что Марк уже заочно свел ее с Вольфгангом и, коль скоро немец ей симпатичен, обязал сестру всецело заботиться о нем.

Вольфганг, впрочем, помощь девушки не принял. Он был взрослым парнем, самостоятельным и расписываться в собственной слабости, напрягать женщину, полагал ниже своего достоинства. Раны, конечно, доставляли ему определенный дискомфорт, и голова при спуске по лестнице немного кружилась, но Вольф, тем не менее, предпочитал справляться со своими проблемами самостоятельно.

С лестницы он, наконец, спустился и, незаметно переведя дыхание, вопросительно воззрился на новую знакомую со странным, непривычным слуху немца, именем. Тата! Как это вообще произносится? У русских это звучит легко и просто, но повторить ему будет определенно затруднительно.