Пелагея, травник и придурь эльфийская

Глава 1. Я так решил

Мир свихнулся.

Мы никуда не едем и нигде не остаёмся.

Нигде — идеальное место для жизни.

Покупайте дома в Нигде по выгодной цене!

– Вы все тут ненормальные! – в сердцах сказала Юлиана и уложила скрещённые ноги на подлокотник кресла.

В кресле восседал невозмутимый эльф Ли Тэ Ри, чей домашний халат из пурпурного бархата было не отличить от имперской мантии.

– И в чём же выражается наша ненормальность? – холодно поинтересовался эльф.

– Вот он, например, – указала Юлиана на Кю, который белёсым облачком парил под потолком. – Не демон и не человек, превращается, во что душа пожелает. Сегодня он решил поиграть в привидение, а завтра ему приспичит побыть твоим одеялом, и ты ничего не заподозришь до самого утра. Раздражает, не могу!

– А я? – вздёрнул бровь Ли Тэ Ри.

– Вы, почтеннейший господин эльф, тоже превращаетесь. В снежного барса. Пелагея может стать горлицей или летучей мышью, в зависимости от времени суток. И несмотря на всю эту чехарду, вы втроём, надо сказать, неплохо уживаетесь под крышей одного ледяного замка. А я? Что я? Самая обычная, ничем не примечательная…

– И что, тебя это напрягает? – беззлобно спросила Пелагея, наливая кипяток в заварник с травами.

– Я от вас безумно устала, – буркнула Юлиана.

Хотя на самом деле она просто чувствовала себя лишней в этой разношёрстной компании. Если бы не Пелагея, её лучшая подруга, которая приехала в край Зимней Полуночи навестить своего мужа-эльфа, то ноги её здесь уже бы не было.

– Вечная ночь, вечный Новый год, вечная мерзлота – и эта пришибленная троица по соседству. Кто от такого не свихнётся? – пробормотала Юлиана и обиженно скрестила на груди руки.

Она не уезжала ещё и потому, что скоро в край Зимней Полуночи должен был прибыть её любимый Киприан (который, к слову, тоже превращался – в вековечный клён). Но он, по крайней мере, вёл себя сдержанно и предсказуемо. И если ему в голову ударяла удаль молодецкая, он, как правило, предупреждал, к чему ей, Юлиане, стоит морально подготовиться.

А вот что касается Ли Тэ Ри, Пелагеи и Кю, то они отличались спонтанностью. Что им в голову взбредёт, как карта ляжет – так они и поступят, не считаясь со всеми прочими.

Поэтому жизнь Юлианы в ледяном дворце эльфа была ежедневно полна сюрпризов.

Сегодня, например, эльф внезапно затосковал. Так затосковал, что с места в карьер выдал безумнейшую идею.

– А что, если нам, – сказал он, – научиться чему-нибудь необычному? А то сидим тут в замке, прозябаем. Каждый день похож на предыдущий…

На этом месте Юлиана презрительно фыркнула, но Ли Тэ Ри даже взгляда в её сторону не бросил.

– Как насчёт того, чтобы выбрать специальность и записаться на обучение к кому-нибудь известному и выдающемуся? – предложил он.

– Разве есть что-то, чего ты не знаешь? – удивилась Пелагея.

Она выудила из кармана своей цветастой залатанной юбки сложенную вчетверо записку и развернула её, чтобы зачитать дорогому мужу весь перечень его специальностей, начиная от ювелирного дела и заканчивая научной степенью в области робототехники.

– Я бы хотел заняться чем-нибудь простым и нужным, – возмечтал Ли Тэ Ри, отвернувшись к огню в камине и явив окружающим свой благородный профиль. – Чем-нибудь необычным, но приносящим пользу…

– Много кто приносит пользу, – подало голос облачко под потолком и рухнуло в соседнее кресло прекрасным юношей с каштановыми кудрями. Кю, в прошлом известный певец, а в настоящем – друг и помощник Пелагеи, принялся загибать пальцы и перечислять: – Пожарные, строители, учителя, врачи…

– Не-не, это всё не то, – отмела Юлиана. – Нашему царю нужна экзотика. Вот взять, к примеру, травниц. Они тоже много добра делали, но в народе их считали ведьмами и отправляли на костёр. Грустная страница в истории. Столько знаний было утеряно.

– Травницы? – оживился Ли Тэ Ри. – А что, неплохо звучит!

– Что именно звучит неплохо? – скучающе уточнила Юлиана. – Костры или утерянные знания?

– Род деятельности, – возвестил эльф. – Давайте-ка, собирайте вещи. Кажется, я знаю, к кому мы поедем.

Прежде Юлиана была первой, кого не нужно было просить срочно собираться в путь-дорогу. Как правило, это она дёргала всех остальных и любила без предупреждения нагрянуть в гости с требованием немедленно паковать вещички, чтобы отчалить в дальнее странствие. Но сейчас она неожиданно запротестовала.

– Никуда мы не поедем. Я хочу дождаться Киприана, – сказала она и попыталась пнуть эльфа ногой. Тот ловко уклонился и встал с кресла.

– Незачем его дожидаться, – расслабленно заявил он. А затем не спеша подошёл к окну, чуть ли не по пояс высунулся в форточку и выловил из ночи нечто вертлявое, чёрное и шелестящее.

Когда он поднёс это шелестящее к лампе, то оказалось, что в руке у него трепыхается летучая мышь. Ну да, разумеется: если нужно отправить кому-нибудь срочное послание из края Зимней Полуночи, воспользуйся летучей мышью. В других местах можешь прибегнуть к электронной почте, звонкам или смс, но только не здесь. В этой допотопной державе и методы допотопные.

Глава 2. Отщепенцы

Здесь пахло и прелыми листьями, и набухающими почками, и влажной землёй, и хвоей. Дышать – не надышаться.

Полной грудью вдыхая ароматный воздух, Юлиана и Ли Тэ Ри больше ни о чём не беспокоились и послушно следовали за Пелагеей и Киприаном, а бабочка-Кю порхала, где ей вздумается, и открывала для себя новые горизонты.

Вскоре солнца поубавилось: лес сделался гуще и темнее, а маленькие ёлочки да сосенки уступили дорогу великанам, и те, необъятные, грозно возвышались, бросая тени на всё сущее.

Косая хижина, которую Юлиана поначалу приняла за жильё травника, несла на себе отпечаток разрухи. Тут и там возле подгнившей изгороди торчали колья с черепами животных и скелетами птиц. Трава на участке была не кошена, грядок или клумб не наблюдалось, из печной трубы на крыше не струилось даже тоненького дымка.

Было не похоже, что дом обитаем.

Пелагея осмелилась открыть хлипкую калитку, войти и постучать в дверь. Прошла минута, другая, Ли Тэ Ри предложил жене не валять дурака и возвращаться… И вдруг дверь скрипнула.

На пороге из тьмы прихожей показалась женщина – вся какая-то перекошенная, под стать своей халупе, с невротически дёргающимися глазом и щекой.

– Вы кто такие будете? – каркающим голосом спросила она и настороженно зыркнула на Пелагею.

– Мы травника ищем, – отозвался Киприан у той из-за спины.

– Тра-а-а-вника? – недобро протянула женщина. – Все только его и ищут, пропади он пропадом! Дальше топайте, здесь вам делать нечего! – прикрикнула она и скрылась за дверью.

Пелагея выдавила улыбку и пожала плечами.

– Наверное, это и есть ведьма, – предположила Юлиана, когда они отошли на порядочное расстояние. – Ух, до чего же противная!

На хижину травника Хэтпита они набрели чуть погодя. Она была вся благообразна и светла. Не кособока, как у всяких ведьм, не окружена сорняками в человеческий рост. Юлиана разглядела рядом с ней и грядки, и клумбы, полные удивительно красивых цветов. Вот что значит правильно выбранный жизненный путь.

В отличие от той злюки, Хэтпит был явно на стороне добра. Он сам вышел поздороваться, и вся компания при его появлении испытала тихий восторг.

Приятный с виду, ухоженный, перед ними предстал старик с длинной белоснежной бородой, похожий на какого-нибудь мудреца из сказаний. Морщины изрезали его желтоватое лицо, как древесную кору, но, кажется, ничуть не испортили его облик.

Хэтпит оглядел каждого из пришлых внимательным взглядом пронзительно-голубых глаз, с пониманием отнёсся к бабочке-махаону, которая присела на его вязаную жилетку, и сообщил, что немощным дедом он пробудет недолго.

– Я не всегда такой старый, – сказал он, рассадив гостей по лавкам и налив им медовухи. – Скоро я умру.

– Ой! – ужаснулась Пелагея.

– Но меня ждёт возрождение, – заулыбался Хэтпит. – И я буду сперва ребёнком, потом юношей, потом повзрослею, состарюсь, снова умру… Это месячный цикл, и он никогда не прерывается. Сразу предупреждаю, чтобы не было неожиданностей.

– Будем иметь в виду, – взял слово Ли Тэ Ри и чинно расправил складки своей парчовой мантии. – А мы к вам пришли, чтобы у вас обучаться. Хотим стать такими же профессионалами. Вы ведь меня помните? Мы вместе ходили в одну академию.

– Ещё бы не помнить, – улыбчиво сощурился Хэтпит. – И что, хотите почерпнуть у меня премудрости, да? Делать вам больше нечего, многоуважаемый владыка северных земель. Совсем, видимо, заскучали. Впрочем, ладно уж. Научу вас всему, что знаю сам. Правда вот…

Тут он повёл носом, словно какая-нибудь гончая, и уставился прямиком на Юлиану. У той аж сердце в пятки ушло.

– Есть среди вас гиблая душа, – изменившимся голосом произнёс травник. – Ей свои секреты я не раскрою. Она не годится мне в ученики, у неё не подходящая аура.

– Какая еще аура? – насупилась Юлиана и ответила ему злым колким взглядом.

– В вас, – указал на неё старик, – заложены дурные наклонности. И если сейчас вы их ещё контролируете, то, если станете у меня обучаться, могут появиться соблазны. И тогда вы не справитесь…

– То есть, мне можно на выход? – вконец разозлилась Юлиана. – Что ж, нет проблем. И вам не хворать.

Она поднялась с лавки, с грохотом опустила кружку с недопитой медовухой на стол и стремительно вышла за дверь.

– Ну и фиг с ним, – сказала Юлиана, очутившись за порогом его избушки и отряхнув прах с ног. – У него даже имя дурацкое. Хэтпит… Звучит как хотдог.

«Почему все, кто обладает экспертизой хоть в какой-то области, твердят, что у меня гнилое нутро и я не справлюсь? – думала она. – И этот туда же. Дурные наклонности, бла-бла-бла…»

Так она и стала отщепенкой. Рассудив, что в лесу от диких тварей ей деться особо некуда, она отбросила идею построить дом на дереве и двинулась к хибаре неприветливой ведьмы. На половине пути Юлиану догнал Киприан.

– Ты куда это без меня? – спросил он, нисколько не запыхавшись.

– Возвращайся к вашему Хотдогу. Зачем ты мне нужен? – проворчала та.

– Как «зачем»? Буду тебя защищать.

Глава 3. Смерть и жизнь

Прямо сейчас Хэтпит направлялся к капкану, который он собственноручно установил глубоко в чаще. Под ботинками трещали ветки, кусты словно бы в испуге пригибались под властными морщинистыми руками. Хэтпит был здесь хозяин и господин.

Судя по сигналу датчика, кто-то попался в его ловушку. Однако, когда он вышел к приманке и оглядел капкан, никого и ничего не обнаружил. Ложное срабатывание. Плюнув сгоряча на землю, травник отправился обратно.

Пелагея, Ли Тэ Ри и Кю понятия не имели, что он за тип, и полагали, что грешков за ним не водится. Однако Ли Тэ Ри всё же что-то подозревал.

Когда травник вернулся, как ни в чём не бывало, и стал растапливать щепками самовар, было уже поздно. Вечер вступил в свои права, и Пелагее за долгое время вдруг нестерпимо захотелось развеяться.

– Слушай, я пойду полетаю, – шепнула она эльфу. – Ничего же не произойдёт?

– Как знать, – склонил голову тот. – Но ты пойди, полетай. Свои ипостаси нужно иногда выгуливать.

Её дневной ипостасью была белая, как снег, горлица. А вот сумеречный зверь в ней дремал особенно устрашающий. Вечером и ночью Пелагея могла превратиться только в летучую мышь.

В просторной комнате, которую травник выдал ей, эльфу и Кю, она переоделась в домотканую сорочку, сделала шаг, поворот, шаг, поворот. Взмахнула руками – и вместе с сорочкой обернулась крылатой тварью.

Выпорхнув в окно, тварь закружилась над лесом, над ершистыми ветками елей, под ласкающим светом звёзд и убывающей луны. В ветре, напоённом ночной влагой и ароматом трав, Пелагее было так привольно и хорошо, что замирало сердце.

Но она себя разоблачила, когда, обратившись нетопырем, привлекла внимание Хэтпита. Тот как раз вышел с кружкой чая на крыльцо – воздухом подышать. И заметил летучую мышь. В Скрытень-Лесу водилось мало летучих мышей, их можно было по пальцам сосчитать. Эту, новую, травник сразу отличил от остальных. Она была крупнее и нарезала круги так изящно, словно творила искусство.

Осторожно за ней проследив, Хэтпит увидел, как она влетает в окно, и подглядел, в кого она превращается после.

Так-так, смекнул он, а наша гостья не из простых. Неужто фея?

На следующий день травник провёл практическое занятие. Эльфа он заставил покромсать на куски одну сорную траву, чей стебель был жёстким и неподатливым. Пелагее вручил ступку, в которой эту траву следует растолочь. А бестелесного Кю приставил к целой батарее склянок и пузырьков с веществами, которыми полученную кашицу надо будет обработать.

Ли Тэ Ри мучился больше всех. Нож в его аристократических руках, словно заговорённый, никак не хотел резать правильно и весил, казалось, целую тонну.

– Я же ювелир, в конце концов! – распалялся эльф. – Мне ведь не впервой. Что только ни гнул, что только ни пилил…

– Не так ты его держишь, – подошёл Хэтпит. – Смотри и учись.

А затем случилось то, отчего Ли Тэ Ри похолодел. Травник принялся работать ножом – раздражённо, с какой-то необъяснимой жестокостью – и нечаянно (ох, ну конечно нечаянно!) резанул по запястью стоявшей рядом Пелагеи.

– Совсем больной?! – вскричал Ли Тэ Ри и бросился к жене.

– Прошу прощения, – металлически произнёс Хэтпит.

Он глянул на них с тоскливым безразличием и, даже не вытерев ножа, стремительно вышел за порог.

Пострадала Пелагея, но казалось, что ранили вовсе не её, а эльфа и Кю, причём смертельно. Последний так вообще побледнел на несколько тонов и истончился настолько, словно вот-вот пропадёт. На Ли Тэ Ри не было лица.

– Пелагея, ты как? – спрашивал он, ухватив её за руку, откуда ручьём текла кровь.

– Терпимо, – процедила та. – Скоро заживёт, незачем суетиться.

Порез, и правда, быстро затянулся. Кровь свернулась, и рана покрылась новой кожей, словно там ничего и не было.

– Твои ткани быстро регенерируют, это хорошо, – вздохнул Кю, возвращаясь к исходной плотности. – Но что вообще произошло?

– Без понятия, – пробормотал эльф, присаживаясь на скамейку. – Хэтпит был сам на себя не похож. Его движения были слишком быстрыми, слишком… беспорядочными. Как он умудрился поранить тебя, если стоял к тебе спиной? – обратился он уже к Пелагее.

– Не следовало мне близко подходить, – сказала та. – Я же видела, что он не в себе. Зачем полезла?

– Но почему он был не в себе? – подпёр подбородок эльф. – Всегда такой спокойный, уравновешенный… Загадка. Куда он, кстати, делся?

– За аптечкой пошёл? – предположил Кю.

– Долго он аптечку ищет, – с сомнением покачал головой Ли Тэ Ри. – Слушай, будь другом, разузнай, что у него на уме. Ты же у нас неуловимый?

Хэтпит между тем бодро шагал по лесу, сжимая в руке нож, на котором засыхала кровь Пелагеи. От его ловушки снова поступил сигнал, и уж в этот раз ошибка была исключена. В капкан явно попался зверь.

Предчувствие не обмануло: когда Хэтпит добрался до нужной координаты, в капкане бился лис. Его лапа кровоточила, шерсть стояла дыбом.

Травник с диким выражением лица подскочил к лису, всадил ему в брюхо нож по самую рукоять, провернул внутри и вынул.