Пепел на губах

Пролог

«Как говорят в Эмпирии, не важно, что хочешь ты, важно, что хочет твоя Королева. Да уж, грани добра и зла поистине неразделимы», – мужчина, стоявший у окна, иронично хмыкнул.

Багровый закат плескался над землей феерией прощальных красок. Город незаметно погружался в безрадостный мрак ночи.

С этой части замка можно было наблюдать за великолепной площадью, застроенной старинными особняками с резными карнизами, цветными стеклами и нескончаемыми рядами остроконечных шпилей. В просветах между ними выглядывала стройная башня с зубчатыми городскими воротами, с опускной решеткой и каменным мостом. За ней зеленели окрестные луга. Главный тракт изгибался широкой змеей, и вдоль него кое-где еще виднелись дома. Постройки заметно редели по мере удаления от города.

Высокие двустворчатые двери распахнулись, и в зал вошла женщина.

Мужчина в тот же миг повернулся и уважительно склонил голову.

– Что вы там интересного увидели, Филипп? – послышался звонкий властный голос.

Через распахнутое окно в помещение врывались запахи вечернего города. Прикрыв глаза, мужчина втянул ноздрями прохладный воздух.

– Ничего примечательного, Ваше Величество, – пробормотал он.

В обширной зале стоял полумрак. Очертания окружающих предметов стали нечеткими, зыбкими, отчего казались нереальными, почти призрачными. Высокие стрельчатые окна пропускали слабые лучи света.

Тяжелые дубовые стулья окружали массивный стол, стоящий в центре. С потолка свисала огромная серебряная люстра, инкрустированная хрусталем. Обитые шелком стены отражались в многочисленных зеркалах. От букета лилий на белом столе исходил пьянящий аромат.

Огоньки зажженных свечей в канделябрах на стенах тихонько колыхались и потрескивали от потоков теплого воздуха.

Напротив открытого окна, в массивном кресле с высокой спинкой, украшенной по бокам крючконосыми орлиными головами, восседала стройная белокурая женщина. Это была королева Мириэльда. Правильные черты лица, темно-голубые глаза. Длинное платье цвета стали оттенялось поразительной белизной ее кожи. На вид ей было около тридцати пяти лет.

Ее можно было бы назвать привлекательной, если бы не властный холодный взгляд из-под пушистых ресниц, ни надменное выражение лица, заставляющее дрожать каждого, кто приближался к ней. Длинными пальцами, украшенными драгоценными перстнями, она вцепилась в подлокотники кресла так сильно, что костяшки ее пальцев побелели.

– Нам нужно укреплять Сферу. Огненные смерчи пустоши все ближе подбираются к границам Эмпирии! – проговорила королева, впиваясь в собеседника острым, как лезвие взглядом.

– Ваше Величество, – с почтением склонив голову, возразил мужчина, – Сфера в своем нынешнем состоянии может простоять еще тысячу лет.

Резким движением королева откинулась в кресле.

– Ты прекрасно знаешь, что для ее поддержания требуется много магической силы. В центре внимания – быстрое наполнение резервуара для сохранения потоков магии внутри. В то же время нужно искать энергию во внешних источниках.

– Мои люди работают над этой проблемой, – глухо произнес Филипп. – Мы пытаемся понять, как преобразовать магию в чистую энергию, но у нас для этого мало ресурсов. Я считаю, что нам надо исследовать причину появления огненных смерчей. Разобравшись в этом, мы остановим наступление пустоши, и необходимость в Сфере отпадет.

Он провел рукой по темно-синей накидке, спускающейся до самого пола. На плече сверкнула округлая серебряная фибула, в виде сплетенных змей. Мужественное лицо не выражало ни страха, ни подобострастия.

Длинноватые черные волосы, с проблесками серебра на висках, ниспадали на загорелое открытое лицо с резкими, но благородными чертами.

Глубокая морщина пролегла между сдвинутых бровей. Мужчина средних лет, ближе к пятидесяти. Загорелое открытое лицо с резкими, но благородными чертами. Плотно сжатые кулаки выдавали беспокойство. На выступающих скулах играли желваки.

– Занимайся резервом для Сферы, а не глупыми домыслами. Используй магов низшего порядка, живущих в глубинке. Я слышала, что у них сила высвобождается проще, – тихий, вкрадчивый голос королевы Мириэльды заставил собеседника вздрогнуть.

– Вы говорите о деревенских знахарях и травниках? – удивленно изогнул бровь Филипп.

Королева утвердительно кивнула.

– Неужели я должен отбирать у них силу? Это же абсурд! Начнутся волнения. Могут вспыхнуть беспорядки.

Неодобрительно покачав головой, она встала и медленно прошлась по зале.

– Для нас это будет самое разумное решение, – строго проговорила Мириэльда.

Подойдя совсем близко, она взглянула на собеседника и медленно произнесла:

– Если потребуется, мы подавим бунт. Благо возможности у нас есть.

– Ваше Величество, это плохая затея, – повысив голос, ответил герцог. – Существует определенная грань…

Лицо королевы вмиг потемнело, в ее холодном взгляде читалась ярость.

– Филипп, тебе стоит сменить тон в разговоре со мной!

Мужчина тут же осекся и преклонил колено.

Глава 1

До полуночи оставалось пару минут. Круглый диск луны время от времени мелькал за сгущавшимися тучами. В звенящей тишине, накрывшей все вокруг, лишь изредка доносился далекий лай собак.

Мгновение, и небо осветила яркая вспышка. Через секунду оглушительный удар грома сотряс округу. Звонко стуча, на землю падали первые капли дождя. Улица была пустынна и безмолвна.

В небольшом доме, пахнущем травами и хлебом, царила темнота. От очередного раската грома задрожали оконные стекла в ставнях. Серебристый всполох молнии осветил комнату, выхватывая из темноты очертания мебели.

Девушка металась по кровати. Веки ее трепетали, словно крылья ночных мотыльков. Она никак не могла проснуться, стряхнуть с себя кошмар, но все никак не могла. Лицо исказила гримаса боли. Легкий стон сорвался с пухлых губ. Резко распахнув глаза, девушка долго лежала в темноте, не понимая где она, и что с ней происходит.

Затуманенным ото сна взором она смотрела куда-то в пустоту. Сев на кровати, она по-детски протерла глаза и огляделась. Всю комнату окутало бледно-фиолетовое мерцание. Ощутив напряжение в кончиках пальцев, она посмотрела на руки и вскрикнула. С ладоней лился голубоватый свет. Она невольно потрясла кистями рук, пытаясь стряхнуть с них странное свечение. Несколько лазурных искорок упало на кровать, и тут же потухло.

От страха губы ее задрожали, слезы покатились по щекам. Она вскочила с кровати и с криком побежала в соседнюю комнату.

– Отец! Что это такое? Что со мной? – всхлипывала она.

Спросонья мужчина никак не мог понять, что произошло. Он не сразу заметил светящиеся ладони дочери.

– Дея, что случилось? Тебе кошмар приснился? – тихий отцовский голос звучал мягко и нежно.

Он прижал дочь к груди и ласково поглаживал ее по волосам.

Мачеха недовольно заворчала, сползла с постели и, потирая глаза, потянулась зажечь свечу. Но остановилась и ошарашено уставилась на падчерицу.

– Ансельм, ее ладони… – сиплым голосом произнесла она.

Ансельм перевел взгляд на руки дочери. Белый холодный свет окутывал их. Большие синие глаза девочки мерцали, словно капельки звезд на полотне ночного неба.

– Эльза, кажется, Дее передался дар ее матери, – в ужасе произнес он. – Что нам делать?

Женщина кинулась к окну, проверить не подслушивает ли их любопытный прохожий. Плотно задернув занавески, она долго прислушивалась к шуму дождя.

Услышав встревоженные нотки в голосах старших, Дея испуганно переводила взгляд с одного на другого.

– Нужно отвезти девочку к Гертруде. Я уверен, она сможет нам помочь, – немного подумав, произнес Ансельм.

Они собрались и выехали еще затемно. Мачеха плотнее кутала падчерицу в темный шерстяной плащ, накинув ей на голову капюшон. Хотя руки и глаза Деи уже перестали светиться, но мачеха все равно опасалась, что способности девочки проявятся вновь.

Проезжая через центральную площадь, Ансельм невольно посмотрел на столб. На нем висел светящийся листок с королевским указом, предписывающим всем магам, чародеям и ведьмам Эмпирии незамедлительно явиться во дворец для регистрации. Нарушение высочайшего повеления, а также укрывательство мага могло обернуться серьезными проблемами. Мужчина с трудом унял дрожь.

Примерно через час небольшая телега, запряженная тощей кобылой, въехала в лес. Ветхая повозка с трудом перебиралась через выбоины на тропе, но продолжала путь. Старая лошадь нехотя тянула ее, и, казалось, что она вот-вот завалится набок.

Вскоре сквозь густые ветки деревьев стали проглядывать солнечные лучи. Пассажиры повозки редко обменивались парой слов, большую часть времени проводя в мрачных размышлениях.

Но вот, тропа свернула. Они долго ехали по береговым перелескам и только к вечеру добрались до небольшого, похожего на пряничный домик, жилища. Словно прячась от любопытных прохожих, он стоял у самого подножия холма в тени деревьев. На пороге появилась невысокая женщина лет сорока с добрыми улыбчивыми глазами. Длинная темная юбка с повязанным поверх белым передником колыхалась при каждом движении. Из-под накинутой на плечи темной шали виднелась льняная свободная рубаха. При взгляде на нее любой бы смело назвал женщину красивой: приветливое лицо, убранные в тугой узел волосы, с губ не сходит улыбка. Такое лицо, раз увидев, уже не забудешь.

– А я все гадала, к чему это моя кошка с утра умывается? – ласково улыбаясь, проговорила хозяйка дома. – Оказывается, дорогие гости пожаловали.

– Здравствуй, Гертруда, – пробубнила Эльза, спускаясь с телеги. – Нам нужна твоя помощь.

Лицо хозяйки вмиг посерьезнело.

– Понятно, проходите, за ужином все обсудим, – ответила она.

Дея вслед за отцом и мачехой вошла в дом. Ужин прошел в тягостном молчании.

Тепло и сытная еда разморили ее. Дея пыталась вслушаться в монотонный разговор взрослых, но усталость от долгой дороги взяла вверх.

Веки потяжелели, до слуха, словно издалека долетали слова родных. Проводив племянницу в кровать, Гертруда вернулась к столу и Ансельм начала рассказ о постигшем их несчастье.

– Не трудись, – перебила его бывшая свояченица, – я поняла, зачем вы здесь. И давно у моей племянницы пробудилась магия?

Глава 2

Дея прислушалась к окружающим звукам.

За окнами занималось промозглое угрюмое утро. Холодный ветер гнал над вершинами деревьев тяжелые тучи. В трубе завывало так, что казалось, будто в округе собралась целая свора злых волков, готовых наброситься на любое живое существо.

Напряжение в ее голове сменилось слабостью.

В тот же момент паника, нараставшая внутри с каждой секундой, удушливой волной захлестнула ее сознание, заглушая все остальные чувства. Дея тяжело дышала, пытаясь прийти в себя и осознать, что с ней произошло.

Она открыла глаза в одно мгновение – не ворочалась, как обычно перед пробуждением, а просто подняла ресницы и посмотрела на лицо мачехи, склонившейся над ней.

– Как ты себя чувствуешь, родная? – с тревогой в голосе спросила Эльза.

Дея открыла рот, чтобы ответить, но не смогла вымолвить ни слова. Из груди вырвался сдавленный сип, а горло обожгло болью. Она снова попыталась что-то сказать, но зашлась мучительным кашлем.

– Что с ней? – испуганно спросила женщина, оглядываясь на Гертруду.

Чародейка подошла к племяннице, провела шершавой ладонью по прохладной девичьей щеке, заглянула ей в глаза и вздрогнула от проницательности ее взгляда.

– С ней все будет нормально. Теперь остается только ждать.

Она поднесла к губам Деи чашку с густым темным отваром и приподняла ее голову.

– Не бойся. Выпей и тебе сразу станет легче, – сказала она тихим мягким голосом.

Дея сделала два небольших глотка и без сил откинулась на подушки.

– Тебе удалось запереть ее дар? – спросил Ансельм.

– Ничего определенного сказать не могу. Нужно ждать, – уклончиво отозвалась она и отвернулась.

– Неужели все было напрасно? – всхлипнула Эльза.

Чародейка резко обернулась. Сурово нахмурив брови, она проговорила:

– Никто не увидит в девочке магии, если ты беспокоишься об этом. Но когда сила проявит себя – я не знаю. Может через год, а может… – женщина замолчала, внимательно разглядывая племянницу. – В общем, пока живите спокойно.

Семейство провело в маленьком доме Гертруды почти неделю, в течение которой Дея постепенно набиралась сил. Здесь ей было уютно и тепло.

Ветерок колыхал тонкие занавески и вносил в комнату волну пряного аромата. За все время пока они жили у тетушки, Дея не проронила ни звука, она словно стала все понимать без слов. Мачехе часто казалось, что падчерица читает ее мысли.

– Почему она молчит? – как-то спросил Гертруду Ансельм.

– Не каждое послание заключено в слова – животные и птицы ладят друг с другом молча…

Вечерами тетушка садилась рядом с Деей, накрывала ее одеялом и брала хрупкую ладошку девочки в свою теплую руку. В такие моменты Дея слышала, как Гертруда мысленно рассказывала ей старинные легенды о добрых волшебниках, веками живших на этой земле, о коварном колдуне, отбирающем магические силы, о красоте, смелости и великой любви, способной победить зло, боль и страх. Она говорила, что магия – это дар, который связывает человека с природой. Дея внимательно слушала. В такие моменты сложно было понять по лицу, что она чувствовала. После рассказов тети она видела удивительно яркие сны.

Утро седьмого дня выдалось ясным и прохладным. По верхушкам деревьев скользило солнце, но его лучи не грели.

Гертруда была очень задумчива и обеспокоена. Ее, казалось, томила какая-то безысходная тоска, острыми коготками царапала грудь, норовя добраться до сердца.

– Вам пора возвращаться домой. В родных стенах Дея быстрее пойдет на поправку, – проговорила она, обращаясь к Ансельму.

– Неужели гонишь? – усмехнулся он. Гертруда печально покачала головой.

– У меня скоро будут гости. К их приезду вам лучше убраться подальше.

– Это что за гости такие, от которых нужно прятаться? – Он удивленно приподнял бровь, но Гертруда только неопределенно махнула рукой.

Люди часто обращались к ней за помощью, поэтому Ансельм не стал задавать лишних вопросов и пошел собираться в дорогу.

Чародейка подошла к племяннице и сунула ей в руку маленькое, круглое зеркальце, инкрустированное прозрачными кристаллами.

– Возьми эту вещь. Если твоей жизни будет грозить смертельная опасность, обратись к ней за помощью. Тебя услышат и обязательно помогут, – проговорила она, про себя добавив: «Помни, магическая искра тлеет внутри и разгорится вновь, когда в твоем сердце проснутся настоящие чувства».

Дея посмотрела на тетушку и удивленно захлопала ресницами.

Чародейка прижала племянницу к груди и ласково погладила.

«Рано или поздно в твоей жизни появится мужчина, который затронет самые потаенные струны твоей души, заставив сердце биться сильнее».

– Вам пора ехать, – вслух проговорила Гертруда.

Дея неслышно опустилась с крыльца и села в телегу. Ансельм натянул поводья, и лошадь резво пошла.

Телега уже отъехала на приличное расстояние, а Гертруда продолжала стоять на крыльце, провожая взглядом гостей. Она долго махала им вслед, понимая, что они расстаются на длительный срок.

Глава 3

Прошло два года.

Дея сидела в своей комнате, когда ее привлек какой-то шум – оказалось, это спорили родители в соседней комнате. Мачеха пыталась от чего-то предостеречь отца. Голос ее то срывался, то переходил на шепот.

– Это несправедливо, что Гертруду тогда забрали. Я не смог ее спасти, поэтому должен хотя бы попытаться узнать, где она сейчас, – прерывистым голосом говорил отец. – И мне представилась отличная возможность!

– Ансельм, в прошлый раз тебя спасло чудо. Я чую, что теперь твоя безумная затея приведет к неизбежному. Что ждет нас с Деей, если тебя схватят? Мы умрем с голоду. Люди и так считают девочку, по меньшей мере, не от мира сего.

– Все будет хорошо, – проговорил отец. – Говорят, герцог де Брасс с отрядом остановились неподалеку. Я хочу разыскать его и вызнать, где сейчас находится Гертруда. Старик Бастиан говорил, что некоторых магов содержат в крепости у самой Сферы. Если это правда, то можно попытаться подкупить стражников, охраняющих ее.

– Это настоящее безумие!

Дея слышала, как безуспешны попытки мачехи отговорить отца, и сердце ее разрывалось на части.

– Я должен сделать то, что задумал. Это мой долг. Гертруда провела ритуал, который привел стражу в ее дом, и все это ради моей дочери. Я не могу закрыть глаза на происходящую несправедливость, – сказал, как отрезал, отец. – И не волнуйся, я буду осторожен.

Послышались тяжелые шаги, тихий лязг открывающейся двери и скрип половиц.

В доме воцарилась тишина, даже сверчок, живший в дальнем углу спальни, не издавал ни звука.

Дея вышла в соседнюю комнату. Эльза стояла лицом к окну, всхлипывала, обняв себя за плечи.

«Что случилось? Где папа?» – мысленно обратилась к ней Дея.

Женщина от неожиданности вздрогнула, она не слышала приближающихся шагов падчерицы.

– Никак не могу привыкнуть к твоему голосу у себя в голове, – тихо проговорила Эльза. – Гертруда обещала, что дар речи к тебе вернется.

Дея обняла ее сзади, но мачеха не повернулась. Она продолжила смотреть в окно отсутствующим взглядом.

– Иди спать, – устало произнесла Эльза.

На секунду замерев в нерешительности, Дея поцеловала женщину в мягкую щеку и пошла в свою комнату. Вскоре сон одолел ее, и она уснула.

На следующее утро проснувшись, Дея обнаружила, что ее отца еще нет, мачеха выглядела не выспавшейся и грустной.

«Доброе утро! Папа не возвращался?»

Эльза подняла на падчерицу безжизненный взгляд и лишь отрицательно мотнула головой.

Вечер наступал долго и тягостно. Днем Дея особо не переживала, надеясь на скорое возвращение отца, но с каждым часом ожидания внутри нее нарастала волна беспокойства.

Что-то произошло, Дея это чувствовала, но отказывалась принимать, до последнего надеясь на лучшее.

Уже стемнело, когда они с мачехой, накинув плащи на плечи, вышли за ограду. В руках Эльзы была масляная лампа. Стоя на опушке леса, женщины долго смотрели на черную стену деревьев. Их охватывал первобытный страх, какой испытывают люди перед встречей со смертельной опасностью.

Блуждать в темноте было очень страшно, и они решили дойти хотя бы до дальнего оврага.

Спотыкаясь об ухабы и выбоины, то и дело встречавшиеся на тропе, они побрели через поле, а затем дальше, вдоль зарослей. Дея, плотней закутавшись в плащ, старалась не отставать от мачехи.

Они остановились у обугленной кривой сосны, до самых корней расщепленной молнией. Эльза позвала мужа, но на зов никто не откликнулся.

– Где же он? Что с ним могло случиться? Неужели лихих людей встретил? – она горестно заламывала руки и продолжала кричать: «Ансельм!».

Гулкое эхо разносило ее слова далеко. Дея стояла возле мачехи и с ужасом вглядывалась в темноту.

«Может, по тропинке до озера дойдем? А вдруг отец лежит где-то там и истекает кровью?» – мысленно спросила Дея.

– Нет, – Эльза боязливо поежилась, глядя на непроницаемый мрак. – Пора возвращаться. Будем надеяться, что Ансельм вернется домой целым и невредимым.

Ночь прошла беспокойно. Дея, свернувшись калачиком под тонким одеялом, пыталась уснуть, но сон никак не шел. Лягушки разрывали ночь своим многоголосьем, в лесной тиши старательно выводили песни ночные птицы.

«А если отец не вернется? Где нам его искать? Разве можно найти дорогу в такой темноте. Да и заблудится немудрено».

Ансельм не вернулся ни на следующий день, ни через неделю.

Спустя месяц в деревню въехала повозка с серебряными кольцами по бокам, сопровождаемая десятью королевскими всадниками.

Люди боязливо посматривали на них, понимая, что их приезд не сулит ничего хорошего. Колеса и стенки повозки были исписаны защитной вязью – такой транспорт, как правило, использовали для перевозки магов.

Лошади остановились. Один из пассажиров встал и спрыгнул на землю. Он брезгливо осмотрел собравшихся вокруг людей. На вид ему было лет сорок – зачесанные назад темные волосы, тонкие, спокойные черты лица и очень светлые глаза. Надменное выражение лица и сверкающий недоверием взгляд изобличали в нем человека недоброго и властного, которому нравилось держать в страхе и повиновении окружающих.

Глава 4

В тот же день ближе к вечеру Лео, наконец-то, добрел до деревни. Солнце уже садилось, медленно скрываясь за высокими деревьями. Трое всадников преградили ему путь.

– Я Крисп Белманн, капитан королевской стражи. Кто вы и зачем прибыли в Сартенвиль?

– Я маркиз Леон де Брасс, сын герцога Филиппа де Брасса, пропавшего где-то в этих местах, – проговорил молодой человек, показав стражникам бумаги.

– Следуйте за нами, – коротко бросил капитан, пристально рассматривая незнакомца.

Лео привели в богатый дом с черепичной крышей, резными ставнями и нарядным крыльцом.

Королевский наместник с важным видом оглядел молодого мужчину, внимательно изучил документы.

– Ваше сиятельство, если я вас правильно понял, вы ищите своего отца? – сухо поинтересовался чиновник. – Могу ли я вам чем-то помочь?

– Я хотел бы попросить вас выделить мне несколько человек, – решительным тоном заявил Лео. – В озере, недалеко отсюда, я обнаружил тело нашего слуги, Томаса Вебба. Он сопровождал моего отца в последней поездке.

Чиновник недовольно поморщился. Это расследование могло принести ему тучу проблем, но высокий титул мальчишки обязывал оказывать ему должное почтение.

Королевский наместник взял себя в руки и продолжил спокойным тоном.

– Я выделю вам трех человек. Утром вы сможете осмотреть место, где обнаружили труп. А пока я прикажу моим людям подобрать вам жилье с максимальными удобствами. Это, конечно, будет не замок вашего отца, но на чистую постель и горячий ужин можете рассчитывать.

– Благодарю, – едва заметно кивнул Лео. – Меня не пугает простая обстановка, мой отец часто брал меня с собой в походы.

Маркиз и двое всадников подъехали к небольшому домику, едва в небе показались первые звезды. Мужчины спешились и, забросив поводья на коновязь, зашагали к дому.

Оглянувшись по сторонам, один из стражников постучал кольцом-ручкой в дубовую дверь.

Через минуту в дверном проеме показалась хозяйка – высокая женщина лет сорока в фартуке и чепчике.

Она внимательно смотрела на стражника.

– Послушайте, уважаемая! Наместник распорядился разместить в вашем доме этого господина. Вам следует предоставить ему комнату с чистой постелью и горячий ужин, – проговорил стражник.

– Не беспокойтесь, все сделаем как нужно, – недовольно поморщилась хозяйка.

– Спасибо, дальше я сам разберусь, – через плечо бросил Лео своим сопровождающим.

– Проходите, – немного посторонившись, буркнула она и неопределенно кивнула вглубь дома.

Лео прошел внутрь и огляделся. В доме был порядок и чистота, аппетитно пахло свежеиспеченным хлебом и овощным супом. Стены и потолок были выбелены. У окна стоял стол, покрытый вышитой скатертью, рядом возвышался массивный резной буфет. Дверь из кухни выходила в хозяйскую спальню. Простая крашеная лестница вела на чердак.

Хозяйка прошла к очагу и немного замялась. В хорошо освещенной кухне она выглядела иначе: более приветливой, чем на пороге.

– Мое имя Леон де Брасс, – сказал Лео. – Я привык довольствоваться малым, поэтому не доставлю вам особых неудобств.

В какой-то момент во взгляде хозяйки мелькнуло любопытство, но она тотчас же взяла себя в руки.

– Меня зовут Эльза Галэм. Я покажу вам комнату, принесу воды и горячий ужин, – проговорил она.

– Благодарю вас, – сказал Лео.

В проходе он неожиданно столкнулся с той самой девушкой, которую встретил днем в лесу. Пару мгновений они удивленно смотрели друг на друга.

«А что этот тип делает в нашем доме?» – промелькнуло в голове Деи.

Лео улыбнулся уголком рта и галантно поклонился.

– Дея, этот господин остановится у нас, а ты иди к себе в комнату, – строго проговорил мачеха.

«Хм. Значит, тебя зовут Дея», – мысленно произнес Лео.

После трудного дня и горячего ужина маркиза сморил сон, и он, свернувшись калачиком, задремал. Ночь прошла спокойно, хотя он просыпался несколько раз. Ему казалось, что в темноте он слышит осторожные шаги хозяйки.

Весь следующий день был наполнен событиями, которые потребовали от Лео огромного количества усилий. Ранним утром он вернулся к озеру, чтобы найти тело старого слуги и похоронить его.

С людьми наместника маркиз тщательно осмотрел берег, но ничего примечательного, указывающего на то, что случилось с герцогом, не обнаружил. Лео опросил и некоторых жителей Сартенвиля.

Люди были хмуры и неприветливы. Они смотрели на чужаков настороженно, буравя их цепкими взглядами. Большинство говорили, что ничего подозрительного не заметили. Правда, были и те, кто утверждал, что видели отряд всадников, проезжавших у опушки леса. Эти сведения были настолько скупы, что не только не помогли, но и сильнее запутывали поиски.

Уже в сумерках Лео возвращался в дом, где остановился на постой. Вечерний воздух был удушливым и влажным. Он обошел стену живой изгороди, отделявшую двор от узкого безлюдного переулка, и остановился под сенью большого раскидистого дерева. Вокруг дома тянулся оплетенный дранкой частокол, за который словно длинные пальцы, цеплялись лозы дикого винограда. Огни в городе уже давно погасли, и глаза его различали лишь темные силуэты домов, четко выступавшие в сумерках.

Глава 5

Дея очнулась в комнате с низким потолком. Она мигом соскочила с постели и стала испуганно озираться по сторонам. Вокруг никого не было. Тихо потрескивал огонь в камине, охотно пожирая сухие ветки. Она резко поднялась и растерянно огляделась. Дея лежала на старинной кровати, украшенной бронзой, посреди комнаты стоял стол, окруженный четырьмя стульями. В темном углу возле двери высился большой шкаф, часть стен были заняты полками с книгами, пол покрывал толстый ковер, с высокого потолка, украшенного лепниной, свешивались несколько светильников.

Неожиданно по комнате пронесся низкий гул, пол и стены дрогнули, в небольшом окошке звякнули стекла.

«Где это я? – мелькнуло в голове. – Может я умерла?»

Чтобы отвлечься от беспокойных мыслей, она решила получше рассмотреть место, в котором оказалась. Неспешно обходя комнату, она проводила пальцем по корешкам книг на полках. Чуть задержавшись у шкафа, разглядывала статуэтки, шкатулки, химические колбы.

Заметив темнеющую на фоне дверного проема ссутуленную фигуру старика, она шумно выдохнула и отступила. В руках незнакомца был пузатый глиняный кувшин. Вошедший мимоходом бросил на нее взгляд и, громко шаркая ногами, прошел к столу. Он тяжело сел на деревянный стул с высокой спинкой и поставил сосуд с дымящимся напитком. Приятный аромат тут же наполнил помещение, напомнив о доме.

– Проснулась? – прошелестел тихий старческий голос.

«Кто это и как он тут оказался?» – промелькнуло в голове Деи.

– Меня зовут Гилмор, – тут же вслух произнес старик. – Я услышал твой призыв. И появился очень вовремя, еще немного и вам обоим не миновать бы легочной хвори. К тому же твой друг серьезно ранен и потерял много крови, пришлось повозиться с его ногой.

«Он мне вовсе не друг. Кстати, где он?»

Гилмор повернулся и усмехнулся в седую бороду.

– Я перевязал его, напоил отваром и уложил спать. Пусть набирается сил. Вам обоим они еще понадобятся, – проговорил старик.

Внимательно рассматривая лицо девушки, он вдруг вытащил из кармана зеркало и спросил:

– Кто ты и где взяла этот артефакт? Ты его украла?

«Нет. Мне его подарили».

– А почему ты молчишь? – старик продолжал сверлить ее глазами. – Я чувствую, что твоя немота вызвана каким-то магическим воздействием. Так как тебя звать и откуда у тебя зеркало Саламин?

Дея на секунду замялась, не зная, можно ли доверять этому человеку, но, немного подумав, ответила.

«Меня зовут Дея. Зеркало подарила мне тетушка».

– Вот как? – протянул старик. – Я не знал, что у Гертруды была племянница. Что с ней? Почему ты не обратилась за помощью к ней?

«Два года назад ее забрали королевские маги, с тех пор о ее судьбе мне ничего не известно».

– Значит, Гертруду схватила стража? – взгляд Гилмора подернулся пеленой грусти. – А я предлагал ей пойти со мной.

В комнате воцарилась напряженная тишина. В большом мраморном камине пылал огонь, его отражения подрагивали на каменном полу. В доме пахло хвоей, распаренными ягодами и травами. За окном начинал рассеиваться мрак, свидетельствуя о скором приближении утра.

Дею словно окутала теплая пелена. Она опустила глаза и увидела легкое свечение на ладонях. Испуганно встряхнув руками, она тут же попыталась спрятать их за спину.

– Кто усыпил твою силу? – словно очнувшись от сна, спросил старик. – Тетушка постаралась?

Дея слегка кивнула.

– Тебе не уйти от своего предназначения. Никому еще не удавалось, – тяжело вздохнул Гилмор и посмотрел куда-то в сторону. – Рано или поздно сила, что прячется внутри, вырвется наружу. Думаю, Гертруда все понимала, когда проводила ритуал.

«Понимала, но все равно рискнула жизнью, чтобы мне помочь».

– Видимо твоей жизнью она дорожила гораздо больше, чем своей, – проговорил Гилмор.

Дея решила прекратить неприятный разговор и мысленно произнесла:

«За окном все стихло, дождь, видимо, закончился. Можно мне вернуться домой? Мачеха, наверное, уже с ума сходит от волнения».

– За окном тишина потому, что мы глубоко под землей. Здесь не бывает снега, ветра, дождя, грозы. Тут будет так, как я хочу – тепло и светло, чтобы ничто не отвлекало меня от работы.

«Но там же светает!» – про себя воскликнула она, показывая на окно.

– Это все магия. Я создал этот мир, спасаясь от преследования. Мне хотелось забрать с собой и Гертруду. Я умолял ее пойти со мной, но она предпочла остаться наверху. Она поклялась, что не будет пользоваться магией, пока я не найду способ спасти Эмпирию от нашествия пустоши. Наверху мне бы никто не позволил проводить исследования. Жаль, что она меня не послушала…

«Когда вернете нас на поверхность?»

– Я верну, только не сегодня, – сказал старик. – Там наверху разыгралась настоящая буря. Я сильно ослаб, доставляя вас обоих сюда. К тому же мне пришлось заниматься раной твоего приятеля. Она хоть и неопасная, но довольно глубокая. Мне нужно время на восстановление сил, поэтому вам придется пожить у меня немного. Не беспокойся, это ненадолго. Всего пару дней.

Глава 6

За десять лет до этого

Майский день, погожий и прозрачный. Теплый воздух наполнен запахами земли, растений и цветов – свежими, прохладными и пряными. Полуденную тишину нарушало непрекращающееся жужжание насекомых и щебетание какой-то неугомонной пичуги, не испугавшейся стоящей жары.

В глухой чаще нелегко высматривать добычу. Охотник подобрался к огибавшей опушку небольшой каменистой речке и прошел через лужайку к широкому оврагу, заросшему невысоким подлеском.

Неожиданно на поляну выбежала косуля – увидев охотника, она испуганно шарахнулась обратно в кусты. Справа от него послышался негромкий треск, мелькнула тень, и в тот же момент его глаза ослепила яркая вспышка света, казалось, мимо пронесся поток раскаленного воздуха. Все произошло так быстро, что охотник не понял, как оказался на спине, связанный по рукам и ногам.

– Вы только посмотрите, кто тут у нас! – послышался насмешливый женский голос. – Неужели мне удалось поймать самого Гилмора Ансгара?

Мужчина дернулся, в попытке освободиться, но простенькое парализующее заклинание накрепко связало его тело невидимыми веревками.

– Гертруда, отпусти меня, – процедил он сквозь зубы.

Тотчас же незримые путы ослабли, и он смог встать, разминая затекшие конечности.

– Неужели узнал? Я уж подумала, что совсем забыл меня.

Тяжелые ветви стоявшей рядом ели раздвинулись, и показалась миниатюрная молодая особа в длинном платье зеленого цвета. Белокурые локоны обрамляли хорошенькое личико, взгляд серых глаз искрился добродушием.

– Рад тебя видеть в добром здравии, – ухмыльнулся Гилмор и обнял женщину за плечи.

– Приветствую тебя, – в тон ему сказала Гертруда, но подозрительно прищурилась. – А скажи-ка мне, пожалуйста, с какой это радости ты бродишь возле моего дома? Неужели просто в гости решил зайти?

– От тебя сложно что-то утаить. Недаром старик Анант считал тебя своей лучшей ученицей.

Гертруда подняла голову и изумленно изогнула бровь.

– За время своих странствий ты научился льстить и хитрить, – проговорила она.

Гилмор добродушно рассмеялся, его громкий смех эхом разнесся по лесу.

Спустя два часа они сидели в домике Гертруды, пили чай и вспоминали прошлые счастливые деньки.

– А помнишь, как ты устроил побудку в академии, подложив всем в постели заколдованных муравьев, – смеялась Гертруда. – Мне еще долго казалось, что по моему телу кто-то ползает. С тех пор я на дух не переношу насекомых.

– Лягушка в шляпе профессора Алкмены – это тоже было весьма забавно. Как она тогда визжала! – хитро улыбаясь, продолжил Гилмор. – Это ведь ты ее подложила?

– Нет, не я, – чародейка покачала головой. – Это был Филипп. Ее нравоучительный, не допускающий возражений тон ужасно его раздражал, вот ему и захотелось немножко сбить с нее спесь.

– Да уж! А все-таки веселые были времена, несмотря на строгих преподавателей и суровые порядки, – проговорил Гилмор.

После этих слов он откинулся на спинку стула и надолго замолчал.

Посреди стола стоял роскошный букет полевых цветов. Монотонное жужжание мухи, влетевшей через открытое окно, разбавлялось ритмичным тиканьем часов.

– Так зачем ты приехал? – наконец спросила Гертруда.

Гилмор посмотрел на собеседницу, а затем вновь глянул в окно. Было видно, что он колебался, прежде чем наконец сказать:

– Тебе известно, что королева велела магам явиться ко двору и зарегистрироваться? – спросил он.

Гертруда утвердительно кивнула, продолжая пристально наблюдать за своим другом.

– Так почему ты еще здесь?

Она приподняла голову, Гилмор видел, как ее светлые глаза внимательно изучают его лицо.

– Что ты этим хочешь сказать? – медленно спросила его собеседница.

– Я хочу знать, почему ты ослушалась королевского приказа, – прищурился он. В его карих глазах заиграли бесовские огоньки.

– А вот это тебя не касается, – раздраженно сказала Гертруда.

– Да не злись ты, – тихо рассмеялся Гилмор. – Спрашиваю, потому что мне важно знать твое мнение.

– Здесь мой дом, мои друзья и родные, я не собираюсь покидать их по чьей-то прихоти, – проговорила Гертруда. – У меня и так дел по горло. И вообще, никто не заставит меня идти на край света только потому, что кому-то взбрела в голову идея поставить на учет всех волшебников страны.

– А если за тобой пришлют отряд солдат?

– Ты смеешься надо мной? – чародейка скептически приподняла бровь. – В нашей стране и так полно сильных магов. Кому может понадобиться простая чародейка, вроде меня?

– Например, тем, кто захочется забрать твои силы себе.

– Гилмор, не все грибы в лесу полезны, некоторые вызывают галлюцинации и бред, – рассмеялась она. – Разве такое возможно?

– Как тебе известно из курса истории и географии, дорогая Гертруда, – серьезным тоном проговорил он, – к северу от Эмпирии находится пустошь Уснакс. Она с каждым годом все ближе подступает к нашим границам. Рано или поздно наши густые леса и плодородные земли превратятся в выжженную солнцем пустыню. Огненные смерчи из глубин пустоши принесут смерть всему живому при свете дня, а с наступлением ночи прейдут чудовища, от которых не уйти никому. В ночь Великого сражения, когда Темные намеривались захватить власть в Эмпирии, произошел магический взрыв такой огромной силы, что открылись ворота в Проклятый мир. Тогда дед нашей королевы, Касперий Великий, заручившись поддержкой Ордена светлых магов, создал Сферу, которая была способна остановить темную стихию.

Глава 7

Наши дни

Голубоватый свет падал на тусклое стекло, давая отсвет на стены комнаты. Неяркие блики, перемежаясь с тенями, придавали обстановке оттенок мрачной таинственности.

Фигура сгорбившегося старика темнела на фоне окна. Он сидел за столом, прислонившись к спинке стула. На кончиках его пальцев время от времени появлялись крохотные магические огоньки, которыми он то зажигал, то гасил свечу, стоявшую перед ним. На его лбу появились морщины, выдавая напряженную работу мысли.

Гилмор бросил тяжелый взгляд в сторону кровати, где тихо посапывала девушка, уткнувшись носом в меховую накидку.

Она была удивительно похожа на его Гертруду. Тот же продолговатый овал лица с высокими скулами, чудные светлые волосы с золотистыми переливами, большие глаза, и тонкий прямой нос с узкими крыльями. В первые секунды ему показалось, что это его возлюбленная, наконец-то, явилась к нему. Но здравый смысл подсказал, что это не может быть правдой – его гостья была совсем еще девчонкой. На вид он не дал бы ей больше шестнадцати лет, а его Герти была молодой красивой женщиной.

Пять лет. Пять долгих лет он провел под землей. Все эти годы он искал возможность остановить наступление пустоши Уснакс на Эмпирию. И тогда проклятая Сфера, высосавшая жизнь у многих его друзей и знакомых стала бы не нужна, и зверствам Ордена пришел конец.

Эти долгие ночи стали для него настоящим мучением. ОН вспоминал свое прошлое, и эти воспоминания терзали его тело и душу.

Как и предвидела Гертруда, его магический резерв со временем истощился, и тогда пришлось задействовать все жизненные силы. Теперь стал дряхлым стариком – длинные седые волосы обрамляли его морщинистое лицо. А ведь ему совсем недавно исполнилось сорок лет.

Неужели все было напрасно?

Его добрая и милая Герти не смогла уберечь себя от опасности. И сейчас наверху его уже никто не ждал. Никто не рассмешит его своими глупостями, никто не обнимет, не возьмет за руку. Зачем были нужны все эти жертвы, если в результате у него никого не осталось?

Нет! Этого не может быть! Он бы почувствовал, если бы Гертруда погибла.

А может судьба специально послала ему этих двоих? Может именно ради племянницы Гертруды, ради сына Филиппа, ради вот таких молодых ребят, ради их спасения он столько перенес?

Пламя свечи затрепетало, точно встревоженный мотылек. Ему показалось, что в комнате стало как-то светлее и теплее, а тени по углам рассеялись.

Гилмор встретил взгляд, устремленный на него пары синих глаз. Старик задумчиво покачал головой, седая прядь упала на его нахмуренный лоб.

– Как ты себя чувствуешь? – тихо спросил он. – Выспалась?

«Да, спасибо. У меня все хорошо» – мысленно произнесла Дея.

– Ну вот и ладно. Сейчас проверю твоего приятеля и будем ужинать, – проговорил Гилмор.

«Ужинать? – удивилась Дея. – Но гроза была ночью. Неужели я проспала до вечера?»

– И даже больше, – усмехнулся старик. – Вы провели у меня два дня.

«Вы нас опоили каким-то зельем?», – рассердилась Дея.

– Зачем мне это? – добродушно удивился Гилмор. – Вы оба сильно устали и замерзли в лесу, а мой чай всего лишь помог восстановить силы.

«Бедная Эльза! Она, наверное, сходит с ума от переживания. Вначале отец пропал, а теперь и я, – встревожено подумала Дея. – Отпустите меня домой, пожалуйста».

Старик насупил брови. Тяжело встав из-за стола, он пошел к двери.

– Пока не могу, – буркнул он.

«Что значит, вы не можете? Почему вы удерживаете нас?»

– Я не могу пока всего объяснить. Давай позже об этом поговорим.

Гилмор скрылся в темноте прохода.

Самообладание постепенно возвращалось к Дее, но неизвестность все еще пугала.

Медленно, стараясь не нарушать безмолвия, царившего в доме, она выбралась из-под меховой накидки, ступила босыми ногами на холодный пол и сделала шаг к столу. Некоторое время было тихо, но вскоре за стеной послышались шаги.

Вскоре в дверях показались маркиз и старик.

Нога Лео была перевязана, он передвигался с трудом, сильно хромая и тяжело опираясь на палку.

Дея обеспокоенно оглядела молодого человека.

«Вы выглядите ужасно! Ваша нога! Вы сможете идти?»

– Нет… мне уже лучше! — через силу проговорил Лео, опираясь на ее руку.

Хозяин водрузил на стол большой котелок с дымящейся похлебкой, и глиняные миски с деревянными ложками.

Аромат тушеного мяса с овощами поплыл по комнате. Видя, как его гости переглядываются друг с другом, Гилмор хмыкнул в бороду и проговорил.

– Уважьте хозяина, гости дорогие, разделите со стариком трапезу.

Дея и Лео молча сели за стол. Прямо из воздуха перед ними появилось блюдо с хлебом и кувшин с водой.

В каждую миску деревянным черпаком хозяин налил похлебки, исходившей густым запахом, и поставил на стол.

– Ну что же, угощайтесь! – произнес старик. – Говорят, сытый желудок, лечит любые хвори.

Глава 8

Старик на минуту поник головой. Глубокая грусть отразилась на его лице. Снопы искусственного света проникали в комнату сквозь иллюзорное окно.

– Я думал, что смогу прожить один. Но я ошибался, эта ноша непосильна для человека. Если бы я мог вернуть время назад, я бы прожил свою жизнь иначе. Мне бы хотелось сейчас побродить по весеннему яблоневому саду, утопающему в пене нежно-розовых и белых соцветий!

Мне часто это снится.

Он вдохнул полной грудью, блаженно прикрыв глаза, будто почувствовал воздух, насыщенный ароматом яблонь и первых трав.

Дея потянулась через стол и накрыла ладонь старика своей рукой. Почему-то именно в этот момент ее сердце сжалось от невероятной боли и сочувствия.

«Неужели вы не можете найти способ вырваться из своей тюрьмы?»

Гилмор только печально покачал головой, в его усталых глазах застыло выражение печали.

– Тюрьма! Ты совершенно права, девочка. Гертруда тоже так считала. Магия дает человеку иллюзию свободы и силы, но на самом деле делает его уязвимым и порой совершенно беззащитным. Пять лет назад я был молод, полон сил и самоуверенности, поэтому смело шагнул навстречу неизвестности. Ради знаний, накопленных за эти годы, я отдал все. Я отправлю вас наверх, но взамен попрошу об одной услуге.

Лео и Дея многозначительно переглянулись.

– В чем она будет заключаться? – чуть помедлив спросил маркиз.

Гилмор знаком остановил его и взволнованно проговорил:

– Сначала выслушайте меня. Я спустился в подземелья, спасаясь от королевы и ее Сферы. Я должен был доказать всем, что мой отец не преступник, мне хотелось наказать тех, кто считал его изменником. Конечно, не меньше я мечтал остановить наступление пустоши. Многие годы упорной работы позволили мне построить этот мир. Я научился перемещать свое астральное тело через пространство и время. Весь этот процесс поначалу настолько захватывал меня, что заменил все на свете. Были дни, когда я забывал про сон и еду. Теперь-то я понимаю, что шагнул за пределы своих возможностей, возомнив себя великим чародеем. Я был не вправе посягать на законы мироздания, которые не мной были созданы и теперь наказан за это. Создание мира – это удел богов, а не магов. А Гертруда предупреждала меня…

«Вы говорите о моей тетушке?» – мысленно спросила Дея.

Старик головой.

– Да. Гертруда была женщиной, которую я любил, – продолжал он.

«В последний приезд мы много говорили с ней, но она никогда не упоминала о вас», – мысленно произнесла Дея.

В камине потрескивали угли, заглушая тишину дома.

– Видимо, ей было непросто говорить обо мне, – сказал старик, опустив голову. – Я обещал вернуться, но так и не сдержал обещание.

Перед его внутренним взором стали всплывать картины прошлого.

Он принадлежал к древнему роду магов, в жилах которых текла королевская кровь. Когда ему было десять, отец отправил его учиться. Одаренный блестящими способностями и выдающимся умом, мальчик с жадностью поглощал знания. Он никогда не кичился своим богатством и происхождением. Когда юноше исполнилось пятнадцать, Орден обвинил его отца в измене и казнил. Долго пришлось юному Гилмору Ансгару терпеть косые взгляды недоброжелателей и слышать за спиной всякий вздор о своей семье. Он старался не обращать внимания на столь недостойные выходки и сохранять достоинство. Пылкий юноша, он стремился к знаниям, но его сердце было сковано жаждой мести.

Прибыв в горы Вуирех, одержимый поисками ответов, он достиг немыслимых высот, для него не было тайн в высших науках. Ученый, воин, маг, он оставался мальчишкой в душе, жаждущим мщения. Он надеялся когда-нибудь очистить доброе имя отца. Он с головой ушел в науку и магию, потеряв счет времени. Он перестал ощущать течение собственной жизни, всего себя отдав высшему знанию. Он не заметил, что его сила возросла в разы, и уже не умещалась в человеческом теле. Он и сам стал частью этого места, растворился в нем и теперь уже не мог его покинуть надолго. Каждый день пребывания здесь забирал месяцы его жизни.

Гилмор обвел взглядом комнату, озаренную голубоватым светом. Он смотрел на творения известных мастеров, которыми были украшены стены, на корешки бесценных книг и древних рукописей, выстроившихся на полках, на могущественные артефакты – настоящие сокровища в его коллекции. Благородное лицо старика, покрытое болезненной бледностью, оставалось спокойным. Едва слышные слова слетали с его губ.

– Я знаю, кто вы, – вдруг воскликнул Лео. – Вы тот самый Великий Отшельник. По слухам, хранитель тайных магических знаний. Человек, противостоящий злу и несправедливости. Вы известны как…

Маркиз де Брасс смотрел на Гилмора с неподдельным восхищением.

Так вот он – тот, кем восхищались люди! Могущественный волшебник, чье вмешательство часто спасало магов и людей. Тот благодетель, которому многие были обязаны жизнью. Это ведь вы помогаете вдовам и сиротам, наказываете негодяев, что отбирают последнее у бедняков, приносите лекарства для больных и раненных?

– Великий преступник и бунтовщик, человек, добровольно обрекший себя на изгнание, – произнес Гилмор, на губах которого появилась горькая усмешка.

– Вашей ошибкой было думать, что время можно повернуть вспять. Но вы не должны бояться осуждения современников и потомков. Люди восхищаются вами. История благоволит отчаянным храбрецам, почти безумцам! – с серьезностью в голосе продолжил Лео.

Глава 9.

Около полуночи Гилмор встал из-за стола и побрел к двери.

– Подумайте о том, что я сказал, – проговорил он. – Завтра утром я отправлю вас наверх, а что делать дальше, решать только вам.

Тяжелая дверь за ним закрылась, оставив Лео и Дею в раздумьях.

«И что нам теперь делать?»

Маркиз неопределенно пожал плечами.

– Я знаю одно – с вами или без я буду продолжать искать отца, – произнес он.

«А если и в самом деле Гертруда жива? – мысленно спросила Дея. – Получается, тетушка – мой единственный родной человек».

– Вы же понимаете, что этот старик, проведя здесь столько лет, мог просто лишиться разума? – сказал Лео, внимательно посмотрев на свою спутницу. – Я не знаю, жива ли ваша тетка, и не представляю, где искать ее.

Они оба замолчали на несколько мгновений.

«Артефакт. Гилмор говорил что-то про магические знания в артефакте. Как вы думаете, он действительно такой сильный? И что за ритуал он собирается провести?» – спросила Дея.

– Думаю, завтра мы во всем разберемся и решим, как поступить, – немного подумав, произнес Лео.

Он медленно встал и, сильно прихрамывая, дошел до выхода.

– Как говорила моя нянька, на свежую голову лучше думается, – тихо проговорил он. – Доброй ночи.

«И вам доброй ночи».

Им следовало бы отдохнуть, но заснуть никак не получалось. Всю ночь, ворочаясь в своих постелях, они размышляли обо всем, что произошло за прошедший день.

Под утро Дея задремала, и ей приснился сон…

Она видела себя на берегу лесного озера, того самого, где нашла утопленника. Из белого тумана, клубившегося вокруг, на нее смотрели светящиеся красные глаза, а вода в озере — смертельный омут, в котором водятся чудовища. И все они только дожидались удобного момента, чтобы протянуть к ней длинные костлявые лапы и утянуть на глубину.

Вдруг ей послышался тихий женский голос: «Дея! Дея, солнышко! Где ты?»

От страха она не могла пошевелиться и отозваться, словно связанная путами, только слезы отчаяния катились по щекам.

Туман рассеялся, и Дея увидела перед собой тетушку. Тонкие руки Гертруды нежно коснулись ее лица и взъерошили волосы.

– Неужели это ты? – внезапно обретя голос, радостно воскликнула Дея. – Почему не возвращаешься ко мне?

– Это я, моя девочка. Я пока не могу вернуться. Но придет время, и мы встретимся.

– Где ты? Что с тобой случилось? – изумленно спросила Дея.

– Послушай меня, – проговорила Гертруда. – Род наш древний, ворожейный. Магия в тебе проявилась очень рано, поэтому я укрыла ее от чужого глаза. Теперь время пришло – позволь силе пробудиться, а дар Гилмора укажет, как управлять ею. Прими свою судьбу, и пусть твое волшебство служит людям. Не отказывай никому в помощи, особенно если можешь спасти чью-то жизнь.

Дея понимающе кивнула, а Гертруда развернулась и снова скрылась в тумане. Почувствовав, что вновь может шевелиться, Дея кинулась было за тетушкой, но той нигде не было.

И вдруг послышались отголоски, словно обрывки недавней речи, идущие из самой чащи:

– Прими судьбу! Отправляйся в путь, если дорога сама зовет тебя!

Дея проснулась разбитой. Нахмурившись, она откинула одеяло и села. Ощутив сквозняк, стала натягивать на себя одежду. Увидев у кровати кувшин с водой и таз, быстро освежила лицо ледяной водой. От голода начало сводить живот, но она не решилась покинуть комнату.

Спустя время послышался тихий стук. Дверь отворилась, и в комнату вошел Гилмор.

– Доброе утро, уважаемая Дея. Надеюсь, я не потревожил твой сон, – проговорил он.

«Нет. Все в порядке».

Через минуту вошел и Лео. Он выглядел уставшим, но уже значительно меньше прихрамывал.

– Сейчас мы с вами позавтракаем, а потом я отправлю вас наверх, – наконец, проговорил старик. – Но прежде хочу спросить, согласны ли вы принять мой дар и провести ритуал?

Дея с Лео переглянулись.

– В чем он будет заключаться? – спросил Лео.

– Вы обретете магические способности невероятной силы. Но свою магию вы сможете использовать только во имя добра. Согласны ли вы на это?

– Если это поможет найти отца, то я согласен, – уверенно произнес маркиз и перевел взгляд на спутницу.

– А что скажешь ты? – Гилмор многозначительно посмотрел на Дею.

Она тут же вспомнила слова Гертруды.

«Ради тетушки и ее спасения я приму дар», – подняв на старика глаза, мысленно сказала она.

Ей показалось, что в этот момент и хозяин дома, и Лео облегченно вздохнули.

– Ну вот и славно, – пробормотал Гилмор. – Тогда после завтрака и проведем ритуал.

Сразу после трапезы старик принес белоснежное платье и велел своей гостье переодеваться и готовиться к обряду.

Дея надела на себя приготовленный наряд и остановилась перед зеркалом. В этом наряде она выглядела настоящей принцессой – воздушной, почти невесомой. Рукава, как паутинка, унизанная каплями росы, украшены речными жемчужинами, которые переливались на свету при каждом движении. Это платье было мечтой любой девушки из ее деревни. Дея тут же представила, как танцевала бы в нем на балу ну или хотя бы на деревенском празднике! Она очень любила танцевать. Легким движением она вытащила заколку, и шелковистые волосы рассыпались по плечам.

Глава 10.

В первый момент Дея невольно зажмурилась, хоть свет и был неярким, одновременно закашлялась, глотнув холодного и влажного воздуха. Свежий ветер подул ей в лицо, подхватил пряди светлых волос, поиграл ими и бросил на плечи. Под руками чувствовалась трава. Единственный звук, раздающийся поблизости, – еле слышное журчание воды. Услышав шорох в кустах, она вздрогнула и обернулась. Через мгновение из зарослей показался маркиз.

– Я уже подумал, что вы решили остаться, – послышался его насмешливый голос. – Все здесь обошел, едва вас нашел.

«Не вижу ничего забавного, – буркнула Дея. – Вы не потеряли подарок Гилмора?»

– Вот он, – с этими словами Лео протянул резной ларец из слоновой кости.

Дея поднесла к нему руку, но тотчас одернула, едва успев коснуться крышки. Как будто теплая волна прошла через нее. Потом пробежали мурашки.

– Что случилось? – удивился маркиз.

«Ничего, – произнесла она. – Открывайте».

– Готовы?

Дея утвердительно кивнула.

Ларец оказался довольно тяжелым, открывать его на весу было неудобно, поэтому Лео поставил свою ношу на землю и откинул крышку.

Внутри на бархатной подложке лежали два кубка, украшенные драгоценными камнями.

Протянув руку, Лео взял один из них, а Дея – другой. Тотчас же обе чаши наполнились красным вином необычайно тонкого аромата.

Они растерянно посмотрели друг на друга, не зная, что делать.

– Это все очень странно, – заметил маркиз, – но осмелюсь предположить, что нам нужно его выпить.

Лео медленно, словно совершая священный обряд, поднес кубок к губам и сделал большой глоток. Вслед за ним и Дея осторожно поднесла ко рту драгоценный сосуд и, закрыв глаза, сделала пару небольших глотков. Раздался звон – будто кто-то неведомый затронул одиночную струну, и та, задрожав, заполнила пространство вокруг своим резким звуком, словно острым кинжалом отсекла все прочие.

А потом был миг тишины, за который они оба успели решить, что ничего страшного не произошло. И тут кубки в их руках заиграли разноцветными огнями, заискрились, а затем рассыпались яркой мерцающей пылью, которая тут же разлетелась по округе.

– И что теперь? – спросил Лео.

– Не знаю, – Дея непонимающе пожала плечами.

– Вы говорите! – воскликнул маркиз, изумленно уставившись на свою спутницу. – К вам вернулся голос?

Дея прикоснулась к шее и замерла, едва не задохнувшись от потрясения.

– Кажется, – испуганно прошептала она.

Я снова могу говорить! Светлоликая Мать, это свершилось! От радости она хрипло засмеялась и тут же сотряслась в надсадном кашле. Горло жгло, словно туда насыпали горящих углей.

Лео смотрел, как Дея провела длинными тонкими пальчиками по своей губе.

— Это замечательно, что вы снова можете говорить! – произнес он.

Дея никак не могла поверить в чудо, произошедшее с ней. Лео с усилием отвел удивленный взгляд от лица спутницы.

– Ко мне вернулся мой голос! Как же это здорово! – ее звонкий смех разнесся по всему лесу.

– Теперь вы больше не молчунья. Вы заливаетесь, словно жаворонок ранним утром, – улыбнулся маркиз. – Но нам нужно решить, что делать дальше.

– Смотрите, тут есть еще что-то, – проговорила Дея, заглядывая внутрь ларца.

К крышке шкатулки были прикреплены два маленьких свитка, не толще мизинца.

– Это, видимо, то, о чем говорил Гилмор, – произнес Лео, доставая свернутые в трубочку листы бумаги. – Он просил отдать их отцу.

Маркиз тотчас же сунул свитки во внутренний карман куртки.

Наступил полдень. Знойное солнце обжигало землю. В горле путешественников пересохло от жажды.

– Нужно понять, что за новые способности мы обрели, – проговорила Дея. – Но прежде следует найти воду, а потом уже решать куда идти.

– Я видел неподалеку реку, – проговорил Лео. – Пойдемте со мной.

С трудом пробираясь через заросли высокой молодой поросли деревьев, они вышли на каменистый берег янтарно-прозрачной речушки.

Дея долго пила, черпая ладонями воду. Она ощущала, как приятная прохлада растекалась по ее телу.

– Интересно, куда нас отправил Гилмор? – задумчиво проговорила она. – И далеко ли отсюда Сартенвиль?

Подняв взгляд, Дея посмотрела на противоположную сторону реки, где вздымался крутой берег. Неожиданно на самый край склона выехали всадники. Семеро наездников ехали очень быстро, словно торопились по какому-то важному делу.

Едва завидев их, Дея собиралась было броситься в чащу, но маркиз счел ниже своего достоинства прятаться и остался на берегу.

– Мне не нравится эта компания, – пробормотала Дея, с опаской поглядывая на приближающийся отряд. – Что если среди них есть маг из Ордена – нас мигом вычислят.

Замутив спокойную гладь, всадники быстро проскочили мелководье, подъехали ближе и остановились в двух шагах от Лео и Деи. Все мужчины из отряда были облачены в форму королевской стражи.