Перевоспитай меня, если сможешь

Глава 1.

Ненавижу начало учебного года.
Вот честно, ненавижу. Всю эту суету, дряхлеющих преподавателей, каждый год вещающих одно и то же. Тянет в сон.
- … и верим, что вы не посрамите славное имя нашего учебного заведения.
Ага, сказал ректор заведения, которое выпускает ведьм и колдунов. В приличных мирах в тебя бы просто не поверили, ректор Рахрам Кроун, а ты тут, вытираешь перепончатой лапкой вспотевшую зеленую лысину и что-то там ворчишь.
В зале тьма народищу, вон желторотый первый курс нетерпеливо мнется у самой сцены. Копытом землю роет. Ох, давно ли сама была такая.
- Рен, ты там чего? Давно вступительную речь не слышала?
Лаар ко мне все же протиснулся.
О, и это стенобитное орудие вполне по-братски хлопнуло по плечу. Я карикатурно сложилась, делая вид, что он сломал всю правую часть меня, и что это больно. Но Лаарыч ни разу не смутившись, взял под ручку.
- Пойдем, а?
- Куда ты меня тащишь?
- Расскажу по дороге.
- Сейчас ректор будет новых преподов представлять, у нас вместо Огневаты профильный предмет, а у меня, напомню некоторым, это стихийная магия, должна вести другая в этом году, я хочу на нее взглянуть.
- Да ладно, насмотришься за год, - Лаар делает приглашающим жестом открывает дверь актового зала.
И вот мы в коридоре. Лаарыч прошел вперед, едва не снося дверь, расталкивая мальчиков, смотрящих на меня с надеждой: авось приглашу вечером к себе.
Аахх, размечтались.
Вам что, разборок с моим прекрасным братцем – на минуточку, советником нынешнего президента, не хватает? Килиар, говорят, между прочим, страшен в гневе. Я проверяла. Ничего, да, без подготовки вряд ли кто потянет. Так что нет, сегодня не приглашаю, не пополняю кладбище сокурсников.
А то он ведь любого третьекурсник, пожалуй, на одну ладонь положит, а другой прихлопнет.
Лаар медленно и важно, защищая меня от раздевающих взглядов, прошел по этажу мимо преподавательской. Спешно поздоровался с пролетевшим мимо физруком, едва, кстати, не задевшим крылом его могучие плечи, усиленно стянутые сшитой явно на заказ серой формой.
— Ну чо, рискнем? — спросил друг, ныряя за блестящую металлическую дверь служебного женского туалета и меня утягивая туда же.
Еще секунда, и он уже приваливается к двери с другой стороны, запирая ее надежнее любой защелки, и достает из кармана вожделенные тонкие белоснежные палочки — сигареты явно принадлежат маме Лаара.
И она ничего не скажет, даже если обнаружит пропажу.
Сама, небось, от мужа скрывает, что покуривает.
Меня другое беспокоит. Мне ж еще год в этой конторе ломать комедию с нехитрым названием «студентка Наджелайна». И наказание за вот эту блаженную затяжку может быть несколько суровее, чем предполагаю. Сквозь дым мир не так мрачен, конечно.
— Хорошо, да, Рен?
Лаар пробует пускать колечки, смеется, ничего не выходит.
- А что там новый преподаватель, ты не в курсе, да?
- Не в курсе.
- Ну там мутная история, кажется, он молод, и его по блату взяли.
- Даже так? Молод, хорош собой? – я снова затянулась. – Может еще и холост?
- Кто знает…
- Держу пари, уволится он из нашего непосрамленного учебного заведения. Быстро.
- Ты, что ли, доведешь? – посмеивается Лаар.
- А хоть бы и я. Спорим, уволится как максимум в конце учебного года?
Лаар с готовностью протянул ладонь.
- На что спорим?
- Проиграешь, с тебя пять свиданий.
- Вах-вах. Ладно, идет, - я немедленно ударяю по его раскрытой ладони…
Но Лаар уже занят не мной.
А чем-то за моей спиной. Я поворачиваюсь в полной уверенности, что сейчас увижу что-то фееричное, но чтоб настолько! Из дальней серебристой кабинки появляется…
Физрук. Но это женский туалет, это…
У меня даже подобия удивления нет. Я поворачиваюсь к Лаару.
- Дружок, а что мы курили?
- Сигареты, - искренне удивляется он, подхватывая, потому что моя реальность просто рвется к чертовой матери с диким треском. А еще, мне кажется, я немножко вижу вчерашний кошмар с серыми тенями и тем, кто не отражается в зеркалах.


— Я спрашиваю, что вы делали в женском туалете, студент Озола?! — грозный крик физрука пронзил бы кого угодно разрядами электрического тока, никак не меньше.
— Ну… Господин Артеон, я...
И все. Стоит, наверное, краснеет. А я слышу, как гневно хлопают крылья. Пришлось открыть один глаз, оценивая обстановку. Надо мной — зеркальный потолок, отражающий меня, собственно, тощую съежившуюся фигурку, утопающую в белом мехе пангоры на учительском диване, и затылок Озолы, виновато стоящего напротив стола и смотрящего в пустоту.
Физрук, конечно, в зеркалах не отражается.
Ну, я ему потом это дело-то припомню.
Ему и его планете вулканической, где по определению жизни быть не может.
В общем, Лаара Озолу, похоже, надо выручать. Сам краснеющий с головы до пят гигант с неожиданной вспышкой демонической активности не справится.
Я села, принимая вертикальное положение.
Со лба на нос упала непослушная рыжая челка. И я ее немедленно сдула.
- Проснулась, красавица. То, что вы – Наджелайна, еще не говорит о том, что вы можете творить все, что захотите. Что вы делали в женском туалете, Ренелин?
Артеон действительно завис над полом и гневно хлопал большими серыми крыльями.
Мне пришлось сощуриться, чтобы сфокусировать на нем взгляд.
— Это вы меня спрашиваете? — я встала, выпрямилась и задрала голову. — А что обычно девушки в женских туалетах делают, господин Артеон? Вам весь процесс описать?
Землисто-серая кожа Артеона пошла яркими сливовыми пятнами. Красные глаза сощурились, плотно сжались кулаки с огромными черными когтями.
— Вам, Ренелин, мне еще два предмета сдавать в этом году.
— Три. Я благополучно осваиваю фехтование. Он же у вас факультативный, правда? Я вот как раз факультатив выбираю. Хотите, сдам досрочно?

А он в фехтовании — примерно как я в балете. Для него все эти средневековые пляски с мечами наперевес утомительны и чужды. Ну а у меня это – один из признаков рода, о, моего могучего рода, из-за которого меня все никак не отчислят, самую бесполезную студентку этой недоакадемии.
И да, я не прочь помахать клинком в свое удовольствие. Сбросить напряжение.
О, у Артеона кулаки затряслись. Сейчас черные волоски на едва видных из-под преподавательского костюма запястьях дыбом встанут. Мне вот прямо интересно, тетя, когда третий курс заканчивала, тоже подобные фокусы вытворяла? Или я одна такая?
Физрук прикрыл на миг свои красные глаза, пытаясь успокоиться. Но не смог.
— А ну вон отсюда. Стыдоба, а не студенты.
Это значило, что я выиграла. Дисциплинарных взысканий не будет.

Рахрам ходил туда-сюда по своему шикарному кабинету. Взирал на нового преподавателя то с надеждой, то с отчаянием.
- Понимаете, мы ничего не можем с ней сделать. Представительница рода Наджелайна. Дочь действующего правителя Атала, ну вы же знаете. Сестра советника… А, в общем, нельзя ее отчислить. Нельзя. Мы, конечно, виноваты. И перед ней, и вообще. У нее очень сильный дар, понимаете?
Хаталь пригладил светлые волосы, норовящие закрыть для него белый свет и вот эту зеленую лысину.
- Не все понятно в этой истории, возможно, действительно, поджог. Корпус вспыхнул так неожиданно. Мы правда не успели среагировать. Ренелин уверена, что подожгла его она – своей огненной магией. И она ее боится. Она так переменилась с той ночи. Задирает учителей, срывает занятия. Вот, полюбуйтесь!
В руках у него три... нет, четыре листочка со списком ее проступков за... ой, кажется, за месяц перед каникулами. Хаталь закачал головой. Да за время его отсутствия Рен стала настоящей оторвой!
- Выгнали из аудитории, выгнали из аудитории, опоздание, прогул… Провела ночь в мужском общежитии. Играла с мальчиками в настольные игры. По условиям этих бесчеловечных поединков мальчики первого курса решали уравнения и задачи из учебника по простейшей экономике и основам физических свойств при разрушении объектов – для третьего курса. Три студента упали в обморок. Один был госпитализирован.
Хаталь чуть не расхохотался в голос. Рен всегда была невероятно изобретательной. А еще она очень умная.
- Бесчеловечных, - горестно вздохнул ректор.
- Заставила преподавателя по физической культуре поклясться на томе по демонологии, что он будет отражаться в зеркалах.
Хаталь снова честно пытался сдержать смех, вспомнив красноглазого физрука.
- А к учебе, я так посмотрю, претензий совсем нет?
- Как же! Постоянно вступает в полемику с преподавателями, Смертея в прошлом году заявила, что не будет вести занятия, если в аудитории находится Рен. Наша … хм, девочка, ее, простите, совершенно задолбала своими замечаниями и неуместными вопросами.
- По предмету? А что ведет этот преподаватель?
- Ну как же, историю магии.
- А что не понравилось Рен?
- Я уже не вдаюсь в суть конфликта, но Смертея, кажется, что-то перепутала относительно предков Рен, какие-то незначительные детали, как она сказала, по истории рода Наджелайна. И с тех пор каждое ее слово подвергалось критике со стороны Рен. Та, знаете, имеет доступ к библиотеке своего рода, а это…
- Да, это может сбить спесь с преподавателя.
- К тому же, Артеон, наш прекрасный физрук, постоянно жалуется на нее. Ренелин почти никогда не выполняет упражнения основной связки, однажды, еще пару лет назад, пришла на занятия и смотрела на студентов, а в конце лекции просто… продемонстрировала свои физические кондиции.
- И дайте угадаю, физрук от нее не только не отстал, но и заставил выполнять скучные упражнения со всеми.
- Но дисциплина! Посмотрите этот список! И это только за месяц. Я очень надеюсь, она не сожжет наше учебное заведение прежде, чем мы получим статус академии. Вы ведь понимаете, как это важно? Аттестация в этом году. Хаталь, на вас вся надежда. Вы же ее родственник.
- Очень дальний, мы с ней почти не общались. Да и вообще, Наджелайна – довольно обширный род. Я ее видел в последний раз лет пять назад. Формально, знаете, моя ветка даже к роду не принадлежит. Авельтаны больше по магии, чем по власти. И так всегда было. У нас из схожего – разве что традиции с мечами да любовь к библиотекам.
- Но все же, вы ведь ее хорошо понимаете. Девочка невыносима и несмотря на весь свой интеллект и потенциал, не успевает по основному профильному предмету. Боится огня. Возьметесь? Я вам тогда всю кафедру стихийников отдам, хотите? В следующем году?
- Рен такая заноза?
Рахрам заныл.
- Она совершенно невыносима, правда. Перевоспитайте девочку.
- Перевоспитать Наджелайна – это очень серьезная задача, ректор. Я бы даже сказал – еще никто не брался за такое.
- Полная свобода. Будете составлять учебные планы, процессом руководить. Все, как захотите.
Хаталь тяжко вздохнул.
Настолько заноза. Но если он не возьмется, то кто возьмется за огненную Рен, которая собственной магии боится? И потом, не за этим ли он приехал обратно в Шакир? За огненной Ренелин, своим личным проклятьем и, кажется, большим приключением.
- Хорошо, я возьмусь.
Ректор с видимым облегчением выдохнул.

Я села на подоконник в коридоре.
Копалась в телефоне. Сообщение от Килиара пришло как нельзя кстати, очень разожгло любопытство: «Рен, не пропускай уроки по огненной магии. И не шали, я слежу». Опс.
Так вот, чья протекция у нового преподавателя, очень интересно.
- Рен, ты чего застыла? – голос Лаара.
Он подошел с Кемой и Вайлом, как обычно. Трио моих замечательных друзей.
- Рен, ты нового преподавателя решила выжить? – это Кема. – А зубки не сломаешь? Он, говорят, тут по волеизъявлению очень высокого начальства.
- Угу. Я даже знаю, что это за начальство. Какого цвета у этого начальства волосы и глаза, и как оно, это чертово начальство, держит клинок, сколько ему лет и почему у него есть привычка грызть карандаш.
- О, да ты взбешена.
- Я не знаю, какой сюрприз мне приготовил братец, но мне это уже не нравится. А ты откуда знаешь?
- Да так, - Кема пожала плечами. – Подслушала разговор преподавателей.
Женственная блондинка удалилась от меня, встала ближе к входу в аудиторию. О, мне не до шуток. Не шали! У меня есть несколько вариантов, почему я не должна шалить, и все до одного – мне не нравится. То, что засланец по мою душу, очевидно.
Я просто не понимала пока, насколько.
Итак, нас впустили в аудиторию, и я заняла свое любимое место на заднем ряду. Отсюда было не очень видно, чем я занимаюсь.
И мне не нравится, что препод начал с теории, пятый курс все же, мне не нравится…
Лаар тихонько тронул меня, вернее, толкнул в плечо.
Потому что преподаватель-то зашел. И я его узнала. А как было не узнать мужчину, с которым провела самую лучшую неделю в своей жизни и даже, помнится, поцеловалась, прежде чем он исчез в неизвестном направлении?
Ну да, это я хорохорюсь, конечно. На самом деле, это из серии – такого, пожалуй, забудешь. Даже сейчас он, видимо, оделся, чтобы подчеркнуть достоинства всей своей прекрасной фигуры, будь они неладны. И совершенно официальная темная рубашка, но с закатанными рукавами, и этот чертовски тонкий жилет – вместо пиджака, разумеется, жарко же, и светлые волосы, стянутые в хвост – все вроде неформальное, но одет он с иголочки.
Как обычно.
Внимательные глаза осмотрели аудиторию, нашли меня, но не задержались.
Ох, как я зла на брата!
- Доброе утро, - обращаясь ко всем и ник кому конкретно, - меня зовут Хаталь Авельтан, с сегодняшнего дня я преподаю тут стихийную магию.
И это ненадолго.
- Сегодня мы с вами займемся самими простыми вещами. Повторим.
Студенты было уже начали зевать, но Хаталь внезапно хлопнул в ладоши, и между его пальцами пробежали маленькие огненные искры, превращаясь в крошечные символы, которые зависли в воздухе. Ах, ну конечно, нужно же показать, как он замечательно владеет стихией.
— Пятый курс — это финал вашего обучения, — сказал Хаталь спокойно. — Значит, вы уже почти профессионалы. И в отличие от первокурсников, с вами мы сразу займемся тем, что действительно важно.
Я почувствовала, как по спине пробежал холодок при виде огненных символов. Непроизвольно отодвинулась, глубже вжимаясь в стул. Со времени того инцидента я старалась даже не смотреть на открытый огонь.
Хаталь подошел к первому ряду и коснулся стола Ариты Лет. На поверхности стола появился небольшой огненный круг, который пульсировал, как живое сердце. Огнеупорная мебель как раз кстати.
— Скажите, что вы знаете о двойственной природе огня?
Арита взглянула вверх, на этого красавца с неподдельным восхищением. А я с неудовольствием отметила странный укол, похожий на… ревность? Да ладно? И вдруг поняла, что смотрю на огонь. Уже два года такого не было.
— Огонь может быть как разрушительным, так и созидательным. Он уничтожает старое, очищая место для нового, - этак с придыханием.
Я опустила взгляд в планшет, демонстративно вызвав вкладку с мультфильмом, когда Хаталь посмотрел на меня, но быстро отвел взгляд. А, чтоб мне провалиться.
— А кто может продемонстрировать базовое управление своей стихией?
Несколько рук поднялось. Он выбрал Вайла, который с готовностью создал на ладони небольшой водяной шар и заставил его менять форму — то в пирамиду, то в куб. Кроме меня, огненных на факультете не было. Слишком редки.
— Очень неплохо, у хорошо развит контроль, — одобрил Хаталь. — Кто еще?
И конечно же, его взгляд остановился именно на мне. Ну, это вызов, Рен.
— А вы, Ренелин?
О, эта зараза еще и помнит мое имя. Я подняла глаза, встречаясь с его взглядом. Спокойным, изучающим.
Рен, прекрати. Подумаешь, пять лет назад у нас что-то там было. Он уже и не помнит ничего.
—Может быть, вы продемонстрируете свой уровень владения огненной стихией?
Аудитория вдруг притихла. Все знали, что я избегаю огня. Все знали, почему. Лаар рядом со мной напрягся, готовый вмешаться.
— Я... предпочитаю теоретический подход, господин Авельтан, — я произнесла фразу с такой иронией, что несколько студентов нервно хихикнули.
— Вот как? — он приподнял бровь, стервец, как же хорош в этот момент. — А я слышал, что у вас... особые отношения с огнем.
Вот засранец. Он прекрасно знал, что делает. Я почувствовала, как кровь приливает к щекам.
— Можно и так сказать, — я пожала плечами, стараясь выглядеть равнодушной.
— В таком случае, возможно, вы поделитесь с нами теоретическими знаниями? — предложил он, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на вызов. — Что является ключевым элементом в контроле над огненной стихией?
Я сглотнула. Это был простой вопрос. Слишком простой. И слишком бьющий в цель.
— Эмоциональное равновесие.
— Верно, — кивнул Хаталь. — И что происходит, когда эмоции выходят из-под контроля?
Я почувствовала, как внутри поднимается волна паники. Он бил прямо в больное место.
— Стихия также выходит из-под контроля, — мой голос звучал тише, чем я хотела.
— Именно, — Хаталь обвел взглядом класс. — И это ключевой момент, который мы будем изучать в этом году. Контроль — это не подавление, а умение направлять. Огонь не нужно бояться, его нужно понимать.
Он посмотрел прямо на меня, когда произносил последнюю фразу. Да чтоб ты провалился! Остаток лекции прошел в каком-то оцепенении. Он зажигал огонь, девочки восторженно ахали, я злилась.
Звонок прозвенел, и студенты начали собираться.
Я собиралась так спокойно, так невероятно спокойно, что…
— Рен, ты в порядке? — тихо спросил Лаар.
— Просто замечательно, — огрызнулась я. — Братишка прислал нового надзирателя, который, очевидно, решил сделать меня объектом своих педагогических экспериментов.
— Или он просто пытается помочь?
— Мне не нужна его помощь! Ты что, забыл про наш спор?
- Учитывая, что с тобой происходит, я уже готов от него отказаться, - честно сознался Лаар. – На свиданиях ты все равно будешь киснуть, а огонь для тебя – это важно.
- Да ладно, я и без того закончу это… учебное заведение.
Лаар поспешил к выходу. Ну а я мельком взглянула на преподавательский стол, окруженный стайкой восхищенных студенток. Блеск.
Я ревную, хотя не должна, меня всю переворачивает, этот идиот смотрит на меня как на пустое место, и в этом всем замешан брат. Ну я им устрою!

Глава 2

- Так ты с ним знакома?
- Он – мой дальний родственник. Авельтаны – одна из ветвей Наджелайна.
- А, даже так, - отозвался Лаар.
- Ага, - я откусила булку, но почему-то вкуса не почувствовала, да и вообще обед был какой-то невнятный, словно вату жую.
А между тем столовая стремительно пустела. На занятия идти не хотелось совсем.
- Прогуляем?
- Экономику, на первой неделе? Да ты с ума сошла! Только у тебя тут иммунитет от вылета, мы все – не бессмертные.
Я оглядела Кему и Вайла, и вдруг с очевидной ясностью поняла, что если продолжу разваливаться после каждого урока Хаталя, то вскоре от меня ну ничего не останется. Ну и потом, а как же – сладкая месть?
- Ясно, значит идем к старику Дараку. Что там у нас по плану?

Дарак бубнил.
Как обычно. Светлая аудитория экономики просто бесила.
Как и одинаковые парты. Дарак был, наверное, единственным, кому я не докучала. И единственным, кто после пожара хотя бы попробовал меня поддержать.
Потому что с той ночи мир для меня разделился на врагов и тех, кто осуждает. Когда из вас вырывается во сне неконтролируемый огонь, и все вокруг палит, это, во-первых, страшно, во-вторых, очень страшно – потому что пострадать может кто угодно.
Это же огонь, верно?
Ну так вот, я спалила четыре комнаты и столовую. Корпус быстро потушили, но дело было ночью, и да, какое-то время он полыхал.
Вообще, отсутствие контроля у начинающей ведьмы – нормальное дело. Обычное. Но не ночью и не в таком объеме.
— Итак, — продолжил профессор, — сегодня мы разберем финансовое планирование при открытии собственного дела. Кто может назвать основные статьи расходов для магической лавки?
О, да, выпускники этого благословенного заведения будут открывать лавки по всему городу, конечно. Может, кто-то станет технологически более продвинутым, будет работать в городе, нагревать что-нибудь, расширять, плавить, помогать в каком-то производстве. А я… Даже не знаю… С тех пор, как путь мага для меня закрылся, я очень тоскую.
Наверное, так, словно у меня отрезали руку или ногу.
Или сердце?
Кема с готовностью подняла руку:
— Аренда помещения, закупка ингредиентов и материалов, зарплата персоналу, налоги, амортизация оборудования...
— Отлично, — кивнул Дарак. — Кто-нибудь дополнит?
Я старательно рисовала в блокноте карикатуру на Хаталя, пытаясь передать его самодовольную улыбку. Получалось не очень.
— Ринтана Ренелин? — голос Даркана выдернул меня из задумчивости. — Может, поделитесь своими мыслями?
— Реклама, — сказала я первое, что пришло в голову. — И взятки чиновникам из магического надзора, чтобы закрывали глаза на нарушения.
По классу прокатился смешок.
Дарак поджал губы:
— Весьма цинично, но в некоторых реалиях, к сожалению, правдиво. Хотя я бы предпочел назвать это "представительскими расходами".
Я пожала плечами и вернулась к своему рисунку. Экономика была скучной, но относительно безопасной. И простой, конечно.

Скорее всего, новые ночные кошмары спровоцировало появление Хаталя и настойчивое понимание, что огня необходимо перестать бояться. Но я его все равно боюсь. Я снова видела пламя, снова оно обжигало кожу, там, где остались шрамы. Снова было больно, а главное, я видела, как стихия распространяется дальше, дальше.
Я проснулась, конечно же, в холодном поту.
Вынула из ящика стола банку успокоительных, давно не применяла. Дрожащими руками взяла капсулу, проглотила. Хорошо, что меня никто не видит – положение Наджелайна, это еще и отдельная комната в корпусе подальше от общежития (а может, чтобы никто не пострадал), на самом верху, под звездами.
Да, вот такая она, двойная жизнь.
Утром я буду делать вид, что я в порядке, да более того, стоит подготовиться к очередной встрече с Хаталем. А сейчас – вот она, вся суть.
Огненный маг, который боится огня. До паники, до дрожи.
Прогулять что ли? Ну уж нет.
Этот гад меня до ночных кошмаров довел. Его очередь расплачиваться.


Проснулась я в состоянии средней паршивости, что-то среднее между студенткой и разбитым корытом. Корыта – больше.
На часах 5:43. До будильника еще больше часа, но я знала, что уже не засну. Я выбралась из-под одеяла, чувствуя, как прохладный утренний воздух касается разгоряченной кожи. Босые ноги коснулись деревянного пола, и его приятная шероховатость немного заземлила меня.

В ванной я долго стояла под прохладным душем, позволяя воде смыть остатки кошмара. Наконец, завернувшись в мягкое полотенце, я остановилась перед зеркалом, изучая свое отражение.

Огненно-рыжие волосы спутанными волнами спадали до середины спины, а между прядями проглядывали тонкие черные и красные прядки — побочный эффект моего дара. Фамильная черта всех огненных магов Наджелайна, только у меня эти прожилки были особенно яркими. Карие, темные глаза на фоне всего этого безобразия выделялись, как обычно. Но вот круги под ними – выделялись больше.

Я потрогала тонкий серебристый шрам у виска. Вечное напоминание о том дне, когда я потеряла контроль над своей стихией. Тщательно расчесав непослушные волосы, я заплела их в тугую косу, стараясь спрятать прядки поглубже. Коса получилась тяжелой, каждое движение головы я ощущала ее приятный вес на спине. Обычно я не слишком заморачивалась со своей внешностью, но сегодня хотелось привлекать как можно меньше внимания. Потому что я задумала нечто особенное.

Я открыла специальный ящик в столе, где хранились мои «инструменты для улучшения учебного процесса», как я их в шутку называла.
Что бы такого выбрать для напыщенного Хаталя Авельтана? Хотелось произвести впечатление, но не переборщить. Все-таки я собиралась растянуть удовольствие на месяц-другой. Хотя, сколько он там выдержит?

Мои пальцы пробежались по предметам в ящике. Мягкий бархатистый мешочек с порошком, вызывающим чихание? Слишком детская шалость. Холодный металлический амулет-перевертыш, превращающий слова говорящего в их противоположность? Интересно, но требует слишком много подготовки.

Глава 3

Телефон мягко завибрировал, оповещая о сообщении от Хаталя. "Завтра, 19:00, кабинет 407 в Восточном крыле. Подготовься к серьезному разговору."

Я швырнула телефон на кровать. Нет, нет и еще раз нет! Никаких индивидуальных занятий, никаких серьезных разговоров. Я не собираюсь становиться подопытным кроликом для господина Авельтана, даже если он думает, что спасает меня или всю огненную магию разом.

Часы показывали 16:30. До ужина еще время, а после него — вечерний комендантский час. Только не сегодня. Меня тошнило от этих стен, от сочувствующих взглядов, от высокомерных преподавателей и от Хаталя с его "я хочу помочь".

Быстро переодевшись в темные джинсы и черную толстовку с объемным капюшоном, я достала из шкафа потрепанный рюкзак. Спрятала в него кошелек, документы и телефон, предварительно отключив отслеживание местоположения. Килиар, конечно, мог бы отследить меня и другими способами, но вряд ли будет этим заниматься, если я не исчезну надолго.

Теперь главное — ускользнуть от охраны. Как дочь правителя Атала и сестра советника, я находилась под постоянным, хоть и ненавязчивым наблюдением. У ворот кампуса всегда дежурили двое охранников из службы безопасности Наджелайна, а рядом с преподавательским корпусом часто "случайно" проходил еще один. Не говоря уже о магических датчиках периметра.

Но у меня был опыт. И преимущество — я знала все системы защиты изнутри.

Я открыла окно и выглянула наружу. Моя комната располагалась на пятом этаже, слишком высоко для прыжка, но... Я улыбнулась, бросив взгляд на широкий карниз, идущий по периметру здания. Когда-то я уже использовала этот путь. Надеюсь, мои навыки не заржавели.

Осторожно выбравшись на карниз, я прикрыла окно и медленно двинулась вдоль стены, держась за неровности старинной кладки. Ветер трепал волосы, а внизу, в мягких сумерках, раскинулась территория Дома Высших Наук с ее ухоженными дорожками, фонтанами и величественными корпусами.

Добравшись до угла, я нащупала ногой узкую металлическую скобу — одну из многих, вмонтированных в стену для технического обслуживания. Десять минут спуска, несколько рискованных моментов, когда скоба опасно поскрипывала под моим весом, и вот я уже стою в тени старого дуба у дальней части ограды. Здесь, в небольшой роще, была моя личная лазейка — потайная дверца, о которой знали только я и, возможно, Килиар, который всегда знал обо всем.

Осмотревшись и убедившись, что никто не наблюдает, я отодвинула заросший плющом камень в основании ограды и нырнула в узкий проход. Ползти пришлось несколько метров, зато выход вел прямо в густые кусты городского парка, примыкающего к территории академии. Выбравшись на другую сторону, я отряхнула джинсы, натянула капюшон и направилась к оживленным улицам Лар-Халида. Первый этап побега удался.

Лар-Халид — древняя столица Шакира — раскинулся передо мной во всем великолепии вечерних огней. В отличие от многих современных мегаполисов, этот город никогда не разрывал связи с прошлым. Здесь высокотехнологичные небоскребы из стекла и металла соседствовали с тысячелетними храмами и дворцами, а между ними извивались узкие улочки, хранящие тайны десятков поколений.

Я шла по широкому проспекту Аль-Низам, главной артерии города. Над головой проносились бесшумные поезда магнитной дороги, опоясывающей весь город серебристой паутиной. По обе стороны проспекта мерцали вывески магазинов, ресторанов и развлекательных заведений — смесь неоновых голограмм и старинных магических светильников, отражающихся в зеркальных фасадах зданий.

Меня окружал многоголосый гул. Здесь, в сердце Шакира, можно было услышать десятки языков и диалектов. Торговцы зазывали покупателей, уличные музыканты играли на традиционных инструментах, смешивая древние мелодии с современными ритмами, а над всем этим иногда пролетали дроны доставки или магические вестники в виде светящихся птиц.

Аромат специй наполнял воздух — пряная гвоздика, кардамон, шафран... Передвижные лавки предлагали традиционные сладости: тягучую халву, ароматную пахлаву и воздушные облака сахарной ваты с мерцающими крупинками эдельвейса, которые таяли на языке, оставляя вкус горного меда. Я не удержалась и купила рожок сладкого раххаса — холодного десерта с кокосовым молоком и розовой водой.

Проспект постепенно привел меня к центральной площади Аль-Кадим, где возвышался величественный Хрустальный дворец — место заседаний Совета Магов. Огромный купол из магически усиленного стекла сиял изнутри мягким голубоватым светом, а шпили, окружающие его, были увиты лозами светящихся растений.

Я обошла площадь стороной — слишком много официальных лиц, которые могли бы узнать дочь того самого Наджелайна. Вместо этого я свернула в один из узких переулков, ведущих в Старый город.

Здесь улицы сужались настолько, что в некоторых местах я могла коснуться обеих стен, просто раскинув руки. Дома, построенные из золотистого песчаника, теснились друг к другу, образуя причудливый лабиринт. Балконы почти соприкасались над головой, а с них свисали яркие ковры и сушилки с бельем. Кое-где между домами были перекинуты деревянные мостики, на которых сидели старики, играющие в древние настольные игры.

В отличие от проспекта, здесь почти не было современных технологий. Свет давали старые магические фонари с цветным стеклом, а иногда просто свечи и масляные лампы. Вместо голограмм и экранов — выцветшие вывески ремесленников, вырезанные из дерева или выкованные из металла.

Я шла, впитывая этот неповторимый колорит. Здесь каждый дом, каждый камень дышал историей. В одной из маленьких лавок старушка плела ковры со встроенными заклинаниями левитации, в другой — мастер вручную изготавливал амулеты из светящегося металла, в третьей — продавались старинные рукописи и свитки с магическими формулами.

Чем глубже я погружалась в Старый город, тем тише становились улицы. Туристы редко заходили так далеко, а местные жители уже готовились ко сну. Я свернула на улицу Аль-Саххар, известную своими магическими лавками. Большинство из них уже закрылись, но сквозь витрины все еще виднелись силуэты диковинных товаров: парящие в воздухе кристаллы, бутылки с переливающимися жидкостями, антикварные артефакты под защитными куполами.

Глава 4

Вернуться оказалось сложнее, чем выбраться. Магглайнер довез меня до ближайшей к Дому Высших Наук остановки, но оттуда еще нужно было как-то проникнуть через охраняемую территорию. Но я вошла тем же путем, что и вышла. Рискованно, щекочет нервишки, но что поделать. Зато отлично прогулялась.

А на территории… Я на нее посмотрела сверху, люди явно одновременно искали кого-то и не хотели будить всех. Мои незадачливые охранники бродили вместе с преподавателями. Ну а я что – легла в постель, отвернулась к стене.

И как только сделала это, моментально дверь комнаты с грохотом распахнулась. В светлом дверном проеме я увидела внушительную фигуру Смертеи.
- А? Что случилось?
Изобразить искреннее удивление – не составляло труда. О! Да ко мне целая делегация!
Рахрам, слегка отодвинув добротную тушу преподавательницы истории магии, ощутимо выдохнул, увидев меня. И кто-то светловолосый за его спиной, готовый пальнуть огнем, если что, перестал напрягаться и просто сложился от хохота пополам.
- Вы точно проверяли в комнате? Ринтана Ренелин, почему вас не было после отбоя?
Я театрально протерла глаза.
- Слушайте, ну я зачиталась слегка, признаю. Но я точно опоздала всего на двадцать минут. Прошу прощения. А чего вы меня сейчас-то будите? И нарушаете личное пространство, между прочим? Поспать нельзя?

- Зачиталась студентка, понимаете? – повторил Хаталь.
Ректор понял, что предъявить ничего не может, и просто развернулся с очередным горестным вздохом. То же самое сделала историчка. Авельтан в дверях задержался. Подпер косяк собой, смотрел на меня, пытаясь сдержать смех.
- Сама невинность.
- Я вашего мнения не спрашивала, дверь закройте.
Он послушался. Только вот дверь закрылась, а Хаталь оказался внутри, в комнате. Он присел около кровати.

- Между прочим, в народе говорят не просто Наджелайна – а «невыносимые Наджелайна». Судя по тем трюкам, что ты проделываешь, вполне справедливо. Пятый этаж, Рен. Лучше бы снова устроила бесчеловечные поединки на учебниках третьего курса. Ну что ж, выговор бесполезен, я так понимаю? Так что будет еще одно дополнительное занятие. В качестве наказания.

Я моментально села, сна как не было. Вернее, его действительно не было.
- За что?!
- За то, что заставили своего куратора нервничать. Вернее сказать, несколько часов ходить по потолку.
О, это я тебе еще про свои приключения не рассказывала. Он вышел, тихонько прикрыв дверь. И кажется, наведя меня на мысль, как еще заставить его нервничать.

Я направлялась на свое обычное место в кабинете стихийной магии, когда заметила странное оживление среди студенток. Они собрались небольшой группкой возле окна и о чем-то шептались, бросая взгляды во двор.

— Что происходит? — спросила я у Кемы, пробираясь к своему месту.
— Новый преподаватель тренируется, — она указала в окно с мечтательной улыбкой. — И, боги, на это стоит посмотреть. Красиво.
Я закатила глаза, но любопытство взяло верх. Подойдя к окну, я увидела Хаталя во внутреннем дворе. Он снял верхнюю часть костюма, вероятно, представления не имея, что за ним наблюдают, заканчивал свои пируэты с двумя мечами. Ну как же, Наджелайна, и мечи у тебя – родовые. И кожа блестит на солнце от пота, и я узнаю твой силуэт, и твои пружинящие движения.

— Ну разве не красавчик? — прошептала Мина, девушка с соседнего курса. — И такой молодой для преподавателя в университете вроде нашего. Интересно, он свободен?
— Даже если да, вряд ли его заинтересуют студентки, — заметила Кема.
— Это еще почему? — обиженно спросила Мина.
— Потому что у него есть достоинство и профессиональная этика, — резко вмешалась я, сама удивляясь силе своего раздражения.

Какого черта я творю? Девушки уставились на меня с удивлением.
— А ты чего так разволновалась? — Мина прищурилась. – Что происходит с тобой, Наджелайна?
— Он – просто мой дальний родственник. А Наджелайна помешаны на своем профессионализме. Почти все.
- Кроме тебя что ли?
- Ага, - выдохнула я облегченно.
Кема отступила от меня на шаг.
И вот еще немного, и они начнут шептаться за спиной.
Я с преувеличенной деловитостью уселась за парту и открыла учебник, хотя буквы расплывались перед глазами. Я надеялась, что эти чувства уйдут за пять лет. Должны были уйти. Но достаточно одного взгляда на него, тренирующегося во дворе, и все вернулось, словно вчера было.
Проклятие Наджелайна.
Как же. Сказочки. Наука давно объяснила большинство "родовых проклятий" как генетические особенности или психологические феномены.
И ничего я не чувствую!!!

Дверь аудитории открылась, и Хаталь вошел — уже в полном костюме, собранный и спокойный, как будто и не тренировался только что до седьмого пота. В тон ему я невозмутима - делаю вид, будто моё сердце не выделывает акробатические трюки только от одного его вида. Как я ненавижу его проклятое самообладание. Неужели он ничего не чувствует? Неужели для него я просто родственница, трудная студентка, которую надо научить контролю?

— Сегодня мы продолжим, — начал Хаталь, и я заставила себя сосредоточиться на учебнике, а не на линии его челюсти или том, как двигались его руки, когда он писал на доске.
У меня был план. План по превращению его урока в хаос.
И никакие глупые чувства не должны мне помешать.
Я незаметно активировала маленький кристалл под партой — особый магический предмет, который я... одолжила из кабинета естественных наук. Через несколько минут он должен был создать очень специфический эффект, и я с нетерпением ждала реакции Хаталя.
— Прежде чем мы перейдем к практике, я хотел бы обсудить важный аспект стихийной магии — эмоциональный контроль, — продолжал Хаталь. — Многие считают, что для управления стихиями нужно подавлять эмоции, но это не так. Настоящий контроль приходит через принятие и интеграцию чувств.

Его взгляд на мгновение остановился на мне, и я почувствовала, как внутри что-то сжимается. Неужели он знает? Может читать мои мысли? Нет, это невозможно.
— Особенно это касается огненных магов, — продолжил он, нажимая на слово «огненных» и заставляя повернуться ко мне всех. — Огонь питается страстью, гневом, радостью — всеми сильными эмоциями. Подавление чувств не уменьшает их силу, а лишь делает их выход более непредсказуемым.
О, ты пожалеешь. Кристалл под партой начал светиться ярче, и я почувствовала легкое покалывание в воздухе. Скоро. Очень скоро.
— Когда маг признает и принимает свои эмоции, но не позволяет им управлять собой, он достигает истинной гармонии со своей стихией. Это как... — Хаталь внезапно замолчал и нахмурился, глядя на свои руки.

По аудитории пронесся удивленный шепот. Руки ненавистного преподавателя начали светиться мягким розовым светом — эффект кристалла, который постепенно должен был распространиться на все его тело.
— Интересно, — произнес Хаталь, рассматривая свои ладони с научным интересом вместо раздражения, которого я ожидала. — Кажется, кто-то решил наглядно продемонстрировать силу эмоций.
Розовое свечение постепенно поднималось по его рукам к плечам. Студенты уже открыто смеялись, и я не могла сдержать самодовольную улыбку. Этот особый кристалл использовался для проявления эмоционального состояния испытуемого — чем интенсивнее эмоции, тем ярче свечение. Обычно его применяли в психологических исследованиях, но я нашла ему более... творческое применение.
— Как вы можете видеть, — продолжил Хаталь, совершенно невозмутимо, хотя свечение уже достигло его шеи, — даже при достаточном контроле, а надеюсь, мой признан вами достаточным, - аудитория рассмеялась и закивала, - маг испытывает эмоции. Вопрос в том, позволяет ли он им влиять на магию.

Он сделал простой жест рукой, и по его пальцам пробежали крошечные воздушные вихри, смешанные с искрами огня — прекрасный контроль двух стихий одновременно.
— Более того, правильно направленные эмоции могут усилить магическое воздействие, — он взглянул прямо на меня, и в его глазах я увидела искру веселья и... что-то еще, от чего мое сердце пропустило удар.

Затем он сделал нечто неожиданное. Вместо того, чтобы попытаться нейтрализовать кристалл, он полностью принял его эффект. Розовое свечение окутало его целиком, но вместо того, чтобы выглядеть нелепо, как я надеялась, он стал похож на древнее божество, объятое магическим сиянием.
— Этот маленький трюк с эмоциональным кристаллом — прекрасная иллюстрация нашего сегодняшнего урока, — Хаталь улыбнулся классу. — Иногда то, что кажется помехой, можно превратить в преимущество. Благодарю неизвестного экспериментатора за столь наглядную демонстрацию.
Он снова посмотрел на меня – неизвестного, ага, и в этот момент кристалл под моей партой вдруг активировался сильнее, окутав меня таким же розовым сиянием. Я ахнула от неожиданности. Это не было частью плана!

— О, смотрите, у нас еще один доброволец, — Хаталь даже не пытался скрыть улыбку. — Ринтана Наджелайна, не могли бы вы подойти и помочь мне продемонстрировать, как эмоции влияют на взаимодействие магических полей?
Я сидела, застыв от ужаса и смущения. Кристалл должен был действовать направленно, только на Хаталя! Как он сумел перенаправить его действие на меня?
— Ринтана? — повторил Хаталь, и в его голосе звучал вызов, который я не могла игнорировать.
Медленно, чувствуя на себе взгляды всего класса, я поднялась и спустилась к центральной платформе, светясь, как проклятая розовая лампа. Хаталь стоял там, такой же светящийся, но абсолютно невозмутимый.

— Обратите внимание, — произнес он, когда я встала рядом. — Когда два мага с сильными эмоциональными полями находятся близко друг к другу, происходит интересный феномен.
Он осторожно протянул руку, не касаясь меня, но достаточно близко, чтобы наши светящиеся ауры соприкоснулись. В месте соприкосновения розовый свет стал ярче и начал переливаться всеми оттенками от бледно-розового до насыщенного малинового.