Первый всадник. Книга вторая

Глава 1 Дьявол кроется в деталях

Вторая книга дилогии!

Аннотация

Что делать, если вас спас из-под колес машины ангел? Бежать! Что делать, если друзья оказываются опасными врагами и не совсем людьми? Скрываться. И что делать, если харизматичный незнакомец предлагает руку помощи? Конечно же, принять ее. Пусть будет сложно. Пусть внутри проснется непонятная сила. Главное, что он будет рядом. Всегда. Ведь так?

***

— Я слышал, что на первом свидании девушке следует проявить чудеса скромности, но ты явно перестаралась с застенчивостью. — Слова эхом отражались от зданий, ввинчиваясь в сознание намертво. Вот только смысл никак не хотел открываться моему пораженному страхом разуму.

Владыка ада собственной персоной стоял посреди центра города и с легкостью удерживал меня за шиворот одним указательным пальцем. Я же пыталась вырваться, но невероятно крепкая хватка на воротнике рубашки позади не давала мне и шанса сбежать. Сцена точь-в-точь как из мультиков «Ворнер Бразерз», «Луни Тьюнз» или «Мэтро голден Майерс». Я чувствовала себя нашкодившим котом Томом, которого схватила за шкирку чернокожая хозяйка. Вот только у меня за спиной был дьявол с черной душой.

— И зачем ты дала от меня деру? Я же красавец. Не зря когда-то прослыл самым прекрасным ангелом. Да любая удавилась бы за мгновение рядом со мной. Тогда с чего такая неучтивость? — продолжал допытываться Мефистофель самым обыденным тоном.

Он будто обсуждал меню на неделю, а не план по захвату мира. Должно быть, он так же разглагольствует о пытках и количестве сваренных в котле душ. По спине прошелся озноб.

— О боже... — тихо простонала, обмякая и закрывая лицо руками. Все тело била крупная непрекращающаяся дрожь.

Кажется, меня сейчас утащат в ад и заставят вечно массово вырезать людей.

— Нет, ну я на такое не подписывался, — раздалось недовольное над моей головой, и мой воротник отпустили, отчего я села прямо на дорогу. — Я, понимаешь ли, прихорашивался, несколько дней решал, собрать волосы или распустить, а она к моему отцу взывает. Не стыдно говорить о другом мужчине, когда позвала дьявола на свидание?

Дрожь прекратилась. Ладони отлипли от лица, а я не верила своим ушам. Чтобы убедиться, пришлось обернуться. С асфальта я так и не поднялась: сидеть устойчивее, чем стоять.

Когда перед глазами перестали плясать красные точки, что появились из-за излишне усердного зажмуривания, я увидела интересную картину. Надо мной возвышался грозный Люцифер, сложивший руки на груди, и намеренно не смотрел в мою сторону. Кажется, дьявол так выражал свое недовольство. Совсем как человек.

Может, уползти по-тихому?

— А-а?

— Сама посмотри, какая серьезная дилемма стояла передо мной, — неожиданно вновь заговорил дьявол.

Я даже подпрыгнула, а он собрал руками свои волосы в хвост и повернулся ко мне лицом.

— Видишь? — На этом мужчина распустил волосы. — Как тут решить, когда я всегда красавчик?

У мужчины было настолько самовлюбленное и в то же время человеческое выражение лица, что я не выдержала и фыркнула. Сейчас всемирное зло как никогда казалось мне до абсурда нелепым.

— О, ожила! — усмехнулся мужчина и протянул мне руку, предлагая встать.

Я так посмотрела на ладонь, будто она могла меня испепелить. Это вызвало еще одну улыбку у моего нового знакомого.

— Да ладно тебе, Война. Мы же когда-то на небесах играли с тобой в прятки. Забыла?

Я вытаращилась на дьявола как на седьмое чудо света. Никогда бы не подумала, что что-то может удивить меня сильнее, чем сам Люцифер на земле.

— Я прятал людей, а ты находила их и убивала. — И широкая ужасающая улыбка появилась на губах владыки ада.

Леденящий ужас — вот как я могу описать свои чувства в тот момент. Я даже не могла закричать.

— Шу-тка. Как-то скучно с тобой. — Меня насильно подняли с земли. — А ведь это мое первое свидание. Я надеялся на прогулку, беседу, ужин и легкий поцелуй на прощание. Возможно, парочку душ.

Меня прошибло холодным потом от вырисовывающейся перспективы.

— Хорошо-о, — дьявол закатил глаза, — обойдемся обнимашками.

— У тебя раздвоение личности? — еле выговорила я.

— Нет, у меня отличное настроение, но ты его не разделяешь. Поэтому сначала свидание, а потом поговорим о захвате мира. — Люцифер сам себе кивнул и подхватил меня под руку.

— А огонь? Сера? И...

Я даже представить себе не могла масштаб катастрофы, если владыка ада пройдется по кафешкам с намерением хорошо провести время.

— А, не напрягайся, — он махнул рукой, — это все спецэффекты. Я же должен был явиться во всей красе.

Люцифер оглядел меня с ног до головы, что-то для себя решил и огласил вердикт мне:

— А ты не больно старалась для нашего свидания. Я не достоин твоих усилий?

И что ответить воплощению зла, когда оно обвиняет тебя в неуважении? Идея упасть на колени и вымаливать прощение больше не казалась постыдной.

— Хм, тяжелая аудитория. Обычно мои демоны легко понимают, когда я шучу. Может, с тобой что-то не так?

Люцифер неожиданно наклонился к моему лицу, почти касаясь своим носом моего, и всмотрелся красными пугающими глазами прямо в душу. Хотелось отшатнуться, но я побоялась это сделать. Жгучий брюнет еще полминуты смотрел будто внутрь меня, после чего медленно выпрямился.

— М-да, без бутылки не разберемся, — изрек дьявол и потащил меня к оживленной улице.

Я попыталась его затормозить, но он мог протащить меня на одном пальце через весь город, так что попытки не увенчались успехом. Тогда я обернулась, чтобы оценить масштаб разрушений, но ни выжженной земли, ни жара, ни запаха серы не было. Меня вел под руку самый обычный мужчина. Разве что божественно прекрасный в своей порочности.

Глава 2 Знай, с кем споришь

— Все, госпожа. Твой ноут и телефон не взломают даже высшие, — торжественно объявил Савва, отвалился от планшета и потянулся, оставаясь на стуле.

Я кинула быстрый взгляд на грех и в очередной раз порадовалась, что Зависть скрывает лицо за длинной косой челкой. Я по-прежнему не брезговала парнем, но смотреть на него было как-то неловко. Страх задеть его чувства все еще преследовал меня.

— Не знала, что ты такой талантливый айтишник, — похвалила брюнета и перевела взгляд на кружку со свежезаваренным кофе.

— Это его крест. Суть Зависти заставляет его быть лучшим, иначе скверные черты характера начинают проявлять себя, — ответил за компьютерщика Егор.

Гордыня сидел за моей барной стойкой и невозмутимо попивал эспрессо из маленькой чашечки, не отрывая взгляда от «Тimes». Где только нашел иностранную газету? Выглядел первый грех безупречно. Аккуратно зачесанные назад кудрявые волосы, гладковыбритое лицо, одет в явно дорогущий костюм без пиджака, только жилет поверх рубашки, и терпкий, но не раздражающий парфюм. Руки Гора были ухоженными, ногти подпилены и даже накрашены матовым лаком. Я хорошо могла рассмотреть маникюр мужчины, так как он сидел напротив меня.

Почувствовала себя ущербной. Пусть я из богатой семьи и за собой слежу, но из-за увлечения паркуром, мотоциклами и много еще чем ногти никак не могли нормально отрасти, а на гель я категорически не соглашалась. Что до волос, то тут природа щедро одарила, дав мне слегка вьющиеся густые волосы. Рыжий каскад привлекал внимание и всегда выглядел стильно и модно. С косметикой у меня отдельный разговор. Все из-за того же байка пришлось отказаться от тональных кремов, теней и прочей ерунды, ограничившись тушью. Не очень приятно, втискиваясь в шлем, оставлять на его внутренней части весь свой макияж. Поэтому я давно привыкла обходиться без декоративной косметики. К счастью, на внешность я никогда не жаловалась.

— Ты биржевой маклер? — навскидку предположила я.

Гор резко поднял на меня глаза. Его взгляд был цепким, выдавая в мужчине способность анализировать и отличную деловую хватку.

— Тебе Луксор сказал. — Он не спрашивал, а утверждал. Мне даже стало как-то обидно. Неужели этот высокомерный чурбан ни во что не ставил мои умственные способности?

— Сама догадалась, — буркнула в ответ и отвернулась от самоуверенной рожи.

— Простите, госпожа. Характер иногда проявляется, — без капли сожаления извинился грех. — Вы очень наблюдательны.

— Зачем тебе это? Ты же мотогонщик?

— Гонки поднимают мое эго, но не дают пропуск к сливкам общества, а вот успешная работа и деньги дают, госпожа, — пояснил шатен, возвращаясь к газете. — Так кто вам рассказал про мою работу?

Заметила одну особенность: как только пороки косячат, они быстренько переходят на вежливый тон и уважительное обращение. Даже на «вы» переходят. Защитная реакция у них такая, что ли? Или и в самом деле вспоминают, кого вздумали обидеть? Война для них как светоч и тьма одновременно, и я все не пойму, то ли они боготворят меня, то ли боятся.

— Да у тебя на лбу написано, что ты брокер, — хохотнул Жора, одновременно выгребая все из моего холодильника и поджаривая котлетки на медленном огне. — Ты б еще газетой ей в нос ткнул и визитку дал.

Пухлый грех разошелся с готовкой не на шутку, так даже Надю редко закидывало. Все четыре конфорки заняты, духовой шкаф кочегарит на всю, запекая жаркое, микроволновка варит кашу, а мультиварка печет бисквит. Кофемашина без перерыва взбивает молоко, а миксер, кажется, делает крем. На кухне смешались всевозможные запахи, и даже открытое окно с вытяжкой на пару мало помогали. Однако оторвать Чревоугодие от еды было попросту невыполнимой миссией. Проще потерпеть.

Я горестно вздохнула, заглядывая в уже пустую чашку. Хотелось еще кофе, но теперь латте или мокачино вместо американо.

— Давай я тебе еще сделаю. — Ко мне подошел Луксор и осторожно вытащил из моих рук чашку.

Я благодарно улыбнулась и попросила латте. Для мокачино не располагала обстановка. Блондин и так пробирался к кофемашине как через поле боевых действий. В готовке Жора был удивительно активен и гибок, отчего порхал по кухне как бабочка. Однако никто не будет в восторге, когда в попытке заполучить чашечку кофе его снесет двухсоткилограммовая лимонница, летящая за взбитым молоком или к микроволновке. Посему латте было лучшим вариантом. Компромисс, так сказать. Однако Луксор все равно получил ранение кремом в щеку, жиром на рубашку и пузом в бок.

— Может, поставим кофемашину в гостиную? — с надеждой предложил блондин, ставя передо мной вырванный с боем латте.

— Куда в гостиную? А кто мне молоко взбивать будет? Ты ложкой?! — разошлась тучная бабочка.

— А как кофе Вике прикажешь делать? Она без этого напитка жить не может, — вступил в конфронтацию Похоть.

— В соседнем доме отличная кофейня, — с намеком произнес Жора и вернулся к готовке.

— Так а на фига тогда профессиональная кофемашина в доме нужна, если покупать кофе в кафе?! — разошелся блондин.

У меня начинала болеть от них всех голова.

— Ты что, совсем дурак? Молоко мне взбивать, пенку делать, — спокойно ответила лимонница и принялась снова порхать по кухне с ужасающим скрипом.

Похоже, паркету настал конец.

— Да оставь ты его. — На кухню зашел Ринат и придержал Луксора за плечо. Блондин явно был на грани взрыва.

— В первый раз, что ли? Его всегда развозит, когда попадает на кухню, — поддержал Алчность Савелий.

— Ты закончил с защитой?

— Обижаешь, — и Зависть улыбнулся Ринату, — информационно наша Война защищена на все сто процентов.

Глава 3 Друзей много не бывает

— Бито! — выкрикнула я, припечатывая рукой даму пик поверх червового туза.

Пики козырь. Это была моя последняя карта на руках. Я первой вышла из круга.

— С Войной даже в карты неинтересно играть. Для нее любой бой — это непременно победа, — фыркнула Вера и скривила недовольную мордашку.

Подруга уже пять кругов как ходила в дураках. Это при том, что играли мы на две полные колоды в пятьдесят четыре карты. Грехам в основном везло, исключая Жору. Обжора все время косился в сторону кухни, чем открывал сидящему рядом Савве отличный обзор на свои карты. Так как Зависть ходил на бедного пухлика и никогда не упускал своего, то Георгий безбожно брал. К концу игры у него на руках были почти две полные колоды, что не умещались даже в его больших ладонях.

Нас было девять: шесть грехов и три всадника. Люба наотрез отказалась, обосновав это тем, что только Смерти в этой баталии не хватало. Как ни странно, все с ней согласились. А вот насчет Войны они как-то не подумали. Уж кому суждено быть отличным стратегом и выигрывать любые битвы, так это мне. И я с достоинством подтверждала это раз за разом, первой оставаясь с пустыми руками. Ребята даже посадили Ирия рядом, чтобы тот ходил на меня. Гнев оказался слишком азартным и вспыльчивым игроком, что делало его отличным оружием против меня, однако недостаточным. Грех плевался, грех матерился, грех краснел как рак, выкладывая ряд из шести тузов передо мной, включая козырный, но так ни разу и не смог заставить меня взять. В результате чаще всего Ирий начинал орать и расшвыривать свои карты повсюду, хорошо хоть, не рвать, а еще мог и стол опрокинуть. Тогда игре приходил конец, а Гор и Савва начинали до зубов спорить, у кого было больше шансов выйти первым с такими картами. Обычно в такие моменты мы делали перерыв. Я и Надя отправлялись на кухню за чаем и закусками, Жора за холодильником — он реально его один раз дотащил аж до гостиной, — Вера за сибирской язвой, ибо «Этих троих давно пора убить», Люба за транквилизаторами, ибо только они могли утихомирить Гнев, когда тот расходился не на шутку. Остальные либо пытались растащить спорящих, либо тихо ретировались, пока чем тяжеленьким не прилетело по темечку или сибирской язвой не заразили. Обычно после таких баталий через полчаса игра возобновлялась, но закончить партию одним дураком, а не кучкой дерущихся идиотов получалось крайне редко: три раза из девяти.

Причиной нашего всеобщего сбора был банальный побег. Девчонок так достали демоны, что они не выдержали и завалились ко мне. Вместо страдания поодиночке мы предпочли встречать врага вместе, единым фронтом. Первый день всадники рвали и метали, собираясь чуть ли не ворваться в ад и разгромить там все. На второй было поспокойнее, а вот на третий все стали друг другу мешать. У меня, конечно, много места, но не настолько. Если девочкам кроватей хватило, спали по двое, то грехи ночевали на полу в рядочек, что не прибавляло им настроения поутру.

— Так что делали демоны? — осмелилась задать вопрос девчонкам, когда мы остались на кухне одни. Ранее за этот вопрос можно было схлопотать весь перечень самых опасных вирусов, косой по хребту и кексом в лицо — слишком свежи были воспоминания. Сейчас уже все успокоились.

Мальчики играли в икс бокс и на нас не обращали внимания. Ну, Емеля по-прежнему спал, а Жора жрал, но остальные добросовестно занимались конной ездой, стрельбой из лука и катанием на лыжах. В общем, благотворная обстановка для разговора.

— Мне пели серенаду под окнами реанимации, — буркнула Люба, — у меня там коматозники и люди в критическом состоянии, а они голосят на всю больницу.

— Что пели хоть? — вяло поинтересовалась Вера, хлебнув коньяку.

— Да что-то невнятное. Зато под конец совсем умом тронулись и начали мычать похоронный марш. Я думала, лично всех со своей косой познакомлю! — И Люба тоже опрокинула в себя стопку. Без алкоголя было бы сложновато.

— И как разогнала?

— Устроила прицельную бомбардировку утками.

Я аж подавилась кофе, когда представила себе эту картину. В отличие от девчонок, я к коньяку не притрагивалась.

— М-да, отмочили они. Похоже, совсем идиоты. Мне под лабораторией пели «Ве-е-ера, Вера, Вера чума! Вера, Вера чума».

— Вову на Веру заменили? Какие креативные рогатые, — восхитилась их смекалкой я.

— Угу, эти креативные были в одном шаге от того, чтобы заполучить настоящую чуму. Я уже набирала штамм в шприц, когда меня персонал в костюмах химзащиты скрутил. Ушли певцы безнаказанными. — И новый заход алкоголя.

— А мне они понравились. — И Надя скромно улыбнулась, пряча нос в чашку с чаем. Все булочки и конфеты она уже приговорила, так что оставался только чай. Ну или война с Жорой за холодильник.

— Что это за румянец на щеках! — возмутилась Чума, со стуком приземляя рюмку на стол.

— Ну, они пели «Надежда, мой компас земной». Мне так понравилось, что я пригласила их в свою кондитерскую. — И всадник потупила глазки.

— Ты их кормила?! — выкрикнули мы трое одновременно.

— Не-е-ет. Был проще способ их заткнуть. Они месили мне тесто и были на раздаче. Такой спокойный денек выдался тогда. Я даже предложила им приходить в любое время. — И Надя хитро улыбнулась.

— Ты принудила к работе демонов? — уточнила Вера.

— Они охотно вызвались мне помочь, но еще охотнее уползали из моей кондитерской в ночи. — И на лице нашего цветочка расцвела поистине дьявольская улыбка

— Девочки, кажется, я нашла парламентера. На все переговоры засылаем Надю! — радостно взвизгнула я.

Всадники были со мной полностью согласны.

Сожительство с грехами в моей небольшой квартирке с каждым днем становилось все большей проблемой. Их было слишком много, и все слишком яркие личности. К тому же кроме банального шума и толпы, что мешалась везде и всегда, у пороков были слишком специфические черты. Жора за полдня опустошал все запасы и оставлял нас голодными, Ринат зажимал заработанные деньги, и только Люба могла уговорить его пойти за продуктами. Полагаю, боевая коса смерти играла основную роль в убеждении. Ирий слишком часто все ломал и затевал драки, а Савелий с Егором все время спорили и выясняли, кто лучше. Один Емеля идеально изображал труп, отлеживаясь под кроватью. Луксор же все чаще закрывал лицо рукой и извинялся. Причем лицо он не всегда от стыда прятал. Иногда его сила от долгого заточения в четырех стенах вырывалась наружу, и нам всем приходилось несладко. Одного горячего взгляда было достаточно, чтобы мне захотелось зацеловать грех до дыр. К счастью, мы были не одни и было кому привести нас четверых в чувство. Обычно Савва вставал между нами и Луксором, отбивая любые непотребные мысли на зачаточном уровне. Что-что, а внешность Зависти была настолько специфической, что работала как нашатырь для потерявшего сознание. Воняет и бьет по обонянию, но мозг прочищает на раз.

Глава 4 Серединка на половинку

— М-м-м! — довольно громко мычал ангел сквозь плотный кляп.

Я сидела на диване, грызла сухарики и пыталась раскусить всю эту нелепую ситуацию. Получалось из рук вон плохо. Луксор сидел, оседлав стул, напротив нашего буйного пленника и не сводил с него глаз. Несмотря на угрозу в лице Похоти, золотко никак не мог угомониться и продолжал трепыхаться в коконе из простыней и пододеяльников.

Увы, но нормальной веревки в моем доме не оказалось, поэтому пришлось использовать подручные средства. Мне сразу вспомнилось, что подростки все время сбегают через окно по связанному между собой постельному белью. Это и привело меня к мысли связать хранителя простынями. Однако на этого амбалушку не хватило одних простынок, пришлось вытащить все имеющееся белье. Вряд ли кто-то до нас пробовал связать ангела тряпками, но два гениальных ума в нашем лице все равно решили это погуглить. Я забила в поиске «как связать человека простыней», а вот грех отличился. Он набрал запрос «связать ангела бельем». Что после этого ему высветилось, лучше не вспоминать, но Луксор залип на картинки и статьи минут на десять. Пока я не отхлестала Похоть пододеяльником, тот стоял с глупым выражением лица перед золотком и даже не заметил, как хранитель начал от нас тихо уползать.

К слову, мой ангел не спешил отбиваться от меня. Луксор-то сразу получил в тыковку, как протянул руки к мужчине, а вот мне амбалушка только улыбался. Я связывала его простынями, он улыбался. Я вставляла кляп, а он мне чуть ли не в рот заглядывал. Ну точно стукнутый благодатью.

И вот я сижу, грызу сухари и думаю, что делать с этим парнем. На небо уходить он напрочь отказался, оставить меня без защиты тоже. Пока я искала выход из этой ситуации, начинало светать. Хотелось спать, а вот Луксор добросовестно бдел. Что до золотка, то тот никак не мог угомониться. В результате я не выдержала, сорвалась с места и сдернула с ангела кляп.

— Ну что тебе от меня нужно?! — вспылила я, отшвыривая сухарики на барную стойку.

— Ничего, — тихо выдохнул ангел. — Я просто должен быть всегда рядом с тобой и незримо охранять.

— Незримо у тебя не получается. — Я скептически подняла одну бровь.

— Так это ж какое везение! Ангел и его человек могут общаться. Это чудо! — завел снова свою шарманку золотко.

По его субъективному мнению, все хранители очень страдают оттого, что не могут говорить со своими подопечными и предупредить их об опасности. Им одиноко и грустно. И тут появилась я, светоч для всех ангелов-хранителей. Обо мне этот остолоп уже песни и притчи сочинять начал и всем успел похвастаться, что у него такой неординарный человек.

— Остуди свой пыл, золотко. Я тебе уже говорила, что не совсем человек. Я всадник апокалипсиса, — решила еще раз попытаться вразумить этого невменяемого.

— Мне неважно, кто ты в душе. Я всегда буду на твоей стороне. — И преданный взгляд ясных голубых глаз.

— М-да, ангел-хранитель — это диагноз. — И я всплеснула руками в бессилии.

— Эй, парень! — За дело взялся Луксор. — Она Война, ее создали, чтобы уничтожить все сущее. Эта девушка опаснее всего на этой земле. Она даже от вашего Ио сбежала, устроив бунт. На ее стороне князья ада и сам дьявол на пару с ангелом Бездны Абаддон.

— Что-то ты разошелся, — прошептала, но порок уже понесло.

— Четверо всадников апокалипсиса собрались вместе на земле и ведут борьбу с твоими собратьями, и мы, семь грехов, поддерживаем их в этом.

Ну все, после упоминания о дружбе с Люци золотко точно сольется.

Было неприятно осознавать, что я главное зло на данный момент, но это было необходимо, чтобы избавиться от обузы и шпиона в лице хранителя. Теперь я антагонист всея христианской веры, блин.

— Ты осознал всю суть этой девушки? — И Луксор указал на меня.

Кудрявый блондин перевел взгляд с греха на меня, склонил голову слегка набок, будто пытался понять, кто перед ним стоит, после чего лучезарно улыбнулся и изрек волю небес:

— Я буду защищать тебя тщательнее, ведь у тебя столько врагов, — абсолютно серьезно говорил ангел.

— Господи! Ты вообще его слышал?! Я Война, разруха, боль, кровь и несчастья в одном лице! — не смогла промолчать я. Этот крылатый мужик с принципами был просто невыносим.

Ангел посмотрел на меня как на дитя несмышленое, еще и по головке погладил бы, если б мог, и снисходительно произнес:

— Я еще с первого раза вас услышал. Но разве это что-то меняет?

— Да! — заорали мы в два голоса.

— А как по мне, то нет.

— Я сдаюсь! Его проще убить!

— Согласен, — поддержал меня Похоть.

— Сомневаюсь, — выдало это чудо в пеленках. — Мы очень живучие. Слишком часто приходится спасать людей от катастроф. А это далеко не хулигана отогнать.

— Прокачанный, значит. — Я сложила руки на груди. Внутри начал разрастаться гнев. — Тогда ты для меня еще опаснее. Луксор!

— Да, госпожа?

— В топку его, — рыкнула и ушла делать себе о-о-очень крепкий кофе.

— То есть? — растерялся грех. — В духовой шкаф?

— В пекло, Луксор, — уточнила, но парень все равно смотрел на меня с непониманием.

— Геенна огненная, пристанище грешников, преисподняя! Отдай кому-нибудь из князей ада, когда снова заявятся мне серенады петь, — дословно объяснила все блондину.

— А зачем им ангел? Как я должен это обосновать? — серьезно спросил грех, вставая в защитную позу.

— Скажи, что это подарок Люциферу от меня. Они его тогда живенько утащат под землю.

— А если вернут? — вполне обоснованно беспокоился парень. Такой точно вынесет мозг даже дьяволу.