И вот лежу и смотрю на потолок. А он такой серый-серый, и внутри меня все тоже серое-серое. Вспоминаются былые дни, когда мир еще был раскрашен летними красками, когда на лицах прохожих еще сияли солнца улыбок. Кажется, это было в другой жизни, а сейчас... Сейчас только этот червь точащий и неумирающий, который стремится прогрызть насквозь дыру в сердце. И эта пустота в голове, и мрак, и зубовный скрежет.
«За что?» — только этот вопрос стучит в сознании, как молоток дантиста. Ответа я не слышу. Да и кто мог бы ответить? Я здесь одна в этом вакууме.
И совершенно нет сил. Ходить, разговаривать, даже просто встать с кровати... Да что там — и дышать тяжело!
Ты как будто есть, но тебя на самом деле нет. Как живой труп, зомби из компьютерной игры, которому некий бравый герой должен вынести мозг из дробовика.
Получается, я — зло? Тогда меня надо уничтожить, как плесень какую-нибудь на сверкающем кафеле жизни. Кто осмелится?
Я все лежу. Взгляд с потолка переместился в окно. Но и там все серым-серо! Серое небо, угольные деревья, графитовый асфальт... Картина — не масло, а гризайль.
В ушах звучит бас-гитара из песни. Будто отчитывает удары сердца, ритм жизни. Я совсем запуталась в своих мыслях. Мне столько всего хотелось рассказать своей первой книгой, но некому услышать. Страницы не говорят, они показывают. Да и кто может услышать песню птицы без голоса?
Я молчу. Снова молчу. Возможно, это состояние продлится всю жизнь. А что есть жизнь, как не череда слов и тишины? Как точка и тире в азбуке Морзе. Молчание и шум создают ткань повествования.
Я потерялась. Где-то между этими нитками и пустотой. Попала в сеть. Паук где-то близко. Я ищу выход... А ты помнишь вот эту песню — Coldplay?..
Не знаю, хотела ли я когда-нибудь причинить человеку вред. А если да, было ли это сознательным желанием? И как много мы можем осознать прежде, чем сделать?
Это поток сознания, я просто его записываю. Потом отнесу и положу на полку «автофикшн» — сейчас модно это так называть. Мол, догадайтесь, что из этого я придумала, а что — настоящая я.
Но не буду играть. Я просто хотела сказать то, что никто не хотел бы услышать. Что я тоже живая и тоже чувствую чувства. Я бы летала выше, чем птицы и пела бы громче, чем они. Но у птицы без голоса нет шанса быть услышанной.