Петля

Утро началось с остывшего кофе и привычного детского смеха, муж как всегда отвёл ребёнка в детский сад, а Ана решила поспать подольше, в последнее время она не высыпалась по непонятным причинам и ничего не могла с этим поделать.

К тому моменту, как она смогла разлепить глаза, наступил уже вечер, ребёнка нужно было забирать домой, а после готовить поздний обед. В середине пути она поняла, что никаких сил на готовку нет, а тёплое солнышко разморило уставший организм ещё больше.

– Ты немного побудешь дома, а мама скоро вернётся, – сказала она, поглаживая мягкие волосы, – Хорошо?

Ребёнок кивнул, Ана накинула сумку на плечо и открыла дверь.

Путь предстоял недлинный, всего лишь зайти в ближайший магазин у дома и взять пару контейнеров готовой еды, да и ребёнок уже достаточно взрослый, чтобы посидеть буквально пару минут в одиночестве.

Всё бы ничего, если бы магазин не встретил её темнотой и лабиринтом полок, в котором она тут же потерялась. В магазине не было привычных толп людей и ярких ламп, которые обычно светили для того, чтобы товар было лучше видно. Сначала её это не смутило, мол, кто знает какие перебои с электричеством или ещё что. Ана просто бросила эту затею и пошла в соседний магазин.

Там ситуация была ещё хуже, в нём полки валялись на полу, а витрины были разбиты вдребезги.

– Извините, а есть тут ещё магазин поблизости? – откуда-то из-за спины прозвучал голос немолодого мужчины.

– Да, конечно, – ответила она, – Я как раз собираюсь туда пойти, мы можем пойти вместе.

Ана немного напряглась, но не из-за внезапного попутчика, а от пустых улиц вокруг и почти гробовой тишины.

Мужчина оказался словоохотливым, его речь лилась, как застоявшаяся вода из старого крана, монотонно и с неизбежными "ээээ". Он жаловался на перебои с поставками, на хулиганов, разгромивших его лавку, на правительство, которое "забыло о простых людях". Ана слушала вполуха, ее взгляд скользил по домам, словно по лицам незнакомцев в толпе, пытаясь уловить хоть какую-то зацепку, объяснение этой странной пустоте.

Третий магазин встретил их зловещей тишиной и запахом гнили. Продукты валялись на полу, словно выброшенные на берег тела морских чудовищ, а на стенах красовались странные символы, похожие на пляшущих человечков, сплетенных в хоровод безумия. "Здесь что-то не так," – подумала Ана, ощущая, как по спине ползут мурашки, словно маленькие, ледяные пальцы.

Они вышли из магазина, как из пасти зверя, и Ана остановилась, как вкопанная. Они оказались у дверей станции метро.

– Пора уходить, – прошептала она, чувствуя, как страх распространяется шумом в ушах.

Мужчина, казалось, не замечал ничего необычного. Он продолжал бормотать о своих проблемах, не видя, как мир вокруг них рассыпается, как карточный домик, под напором неведомой силы. Ана схватила его за руку и потащила за собой, прочь от этого проклятого места, туда, где ее ждал ребенок, туда, где еще теплился огонек надежды в остывшем мире.

Они шагнули к тяжёлым дверям, в надежде выйти в знакомое место, она начала переживать за то, как там сейчас её малыш, и это, наверное, всё, о чём она думала.

Шаг. За стеклянной дверью оказалось абсолютно незнакомое место. Нет, Ана понимала, что это всего лишь другая улица её города, однако перед глазами сейчас должна была быть привычная дорога домой.

Мужчина махнул рукой и спустился назад в метро, он что-то буркнул про то, что поедет домой, будто бы его ничего абсолютно не смутило. Она была удивлена тем, что буквально пять минут назад он говорил о том, что тоже замечает что-то не то вокруг. Ана рванула следом, но не для того, чтобы остановить его, а для того, чтобы проверить, куда она выйдет на этот раз.

Снова вниз по лестнице, пото снова наверх, выход. Опять. Опять абсолютно другая улица, другая дорога, другой район.

Отчаяние обрушилось на Ану, как ледяная лавина. Мир, некогда уютный и предсказуемый, превратился в зловещий калейдоскоп, где каждая новая улица – это осколок разбитого зеркала, отражающий искаженную реальность. Она чувствовала себя Алисой, провалившейся в кроличью нору, только вместо Страны Чудес ее ждала бездна необъяснимого ужаса.

В голове пульсировала мысль о ребенке, о маленьком огоньке, оставленном ею в этом безумном, остывающем мире. "Нельзя поддаваться панике," – твердила она себе, как мантру, но страх, словно злокачественная опухоль, прорастал в самые глубины сознания.

Ана решила действовать методично. Словно опытный картограф, она начала зарисовывать маршруты, отмечать странные символы на стенах, запоминать лица редких прохожих, словно пытаясь соткать из обрывков информации цельную картину происходящего. "Знание – сила," – вспомнились ей слова старой учительницы. Сейчас эти слова звучали как спасительный маяк в океане безумия.

Она шла вперед, словно лунатик, ведомая лишь инстинктом самосохранения и неугасающей надеждой. Каждый шаг был шагом в неизвестность, каждая новая улица – новым испытанием. Но в глубине души Ана знала, что должна найти выход из этого лабиринта, должна вернуться к своему ребенку, должна спасти его от надвигающейся тьмы.

В надежде, что всё это просто дурной сон, девушка снова спустилась в подземку. На этот раз там, она встретила, потерянного молодого парня, он был почти в панике, нет, он был похож на человека в глубоком ужасе.

Между ними завязался диалог, в котором выяснилось, что он тоже не может попасть домой.

– Мы не одни, – прошептал парень, его голос дрожал, как осенний лист на ветру. – Я пытаюсь найти свою девушку, но этот город… он играет с нами, как кошка с мышкой.

Он рассказал, как петлял по улицам часами, как дома менялись местами, как знакомые переулки превращались в тупики, словно сама реальность решила свести его с ума.