Питомец чародея

Сотворение существа (пролог)

Бестиарий богов.

В отличие от большинства богов, которые с легкостью создавали десятки существ за короткое по божественным меркам время, Ирмий, будучи богом праздности, ни разу не смог создать животное, которое смогло бы прожить несколько дней в инкубаторе, не говоря уже об одном из тысяч миров этой ветви великого древа.

Как ни пытался он сотворить что-то путное, ничего не получалось. Возможно, именно по этой причине в какой-то момент вечный балагур стал печальным и хмурым. Больше всего его расстраивало осознание того, что чародеи, занимавшиеся изучением и расселением сотворенных существ, отправляли всех его созданий в Карантинный мир.

Кто-то мог бы возразить, что Карантинный мир – далеко не самое худшее место для созданий, которые в любом другом мире обречены на смерть и одиночество, но, в отличие от остальных богов, Ирмий удосужился побывать в этом мире и понял, что большая часть существ, попавших туда, обречены на быструю смерть или полуголодное существование.

Сказать, что увиденное на острове поразило бога праздности, – значит не сказать ничего. Веселый и жизнерадостный Ирмий день ото дня становился все печальнее. Возможно, в какой-то момент он предпочел бы развоплощение, если бы не нелепая случайность, позволившая ему поверить в собственные силы.

*****

Итак, как уже говорилось ранее, он был темнее тучи, поскольку истина о Карантинном мире заключалась в том, что выжить там могли лишь очень сильные хищные монстры, в отличие от которых творения бога праздности были довольно слабыми как в физическом, так и магическом плане. Кроме того, их творец не владел способностями, позволяющими сделать создание сильным и живучим.

Творениям Ирмия требовались забота и уход, любовь и тепло. Они больше походили на живые талисманы, которые в меру скудных сил оберегали своих хозяев.

– А что если сделать своего питомца более ловким и гибким? – проходя мимо очередного неудавшегося творения коллеги по цеху, вслух проговорил бог праздности.

– В твоем случае это не спасет, – расхохотался один из чародеев-исследователей. – Путь твоих созданий предречен судьбой.

Фраза мага, охраняемого магическим коконом от гнева богов, стала последней каплей для Ирмия, не сотворившего за свою долгую жизнь ни одного существа, которое могло бы появиться где-то, кроме Карантинного мира. В гневе он направился в заброшенную секцию бестиария, где укрылся от взоров других богов и магов.

В этот раз он не отдаст свое создание магам, для предварительного изучения, а докажет, что даже они способны жить в любом из миров, принося пользу если и не всем, то хотя бы своему хозяину.

Собрав волю в кулак, Ирмий начал вспоминать свои наиболее удачные творения, но почему-то ничего путного в голову не приходило. Тогда он, как его когда-то обучали, занялся изучением известных видов, но эффект был тем же. Ничто не приглянулось ему, не вызвало отклика в его сердце. Затем раздались шаги…

В секции, которую миллионы лет никто не посещал, в один день появились два бога. При этом второй последовал за первым. Для многих это было бы сигналом тревоги, но не для Ирмия, прекрасно знавшего обладательницу этих сандалий. Только она могла идти практически беззвучно, при этом игнорируя звук непослушной пряжки на одном из ремешков. Многие считали, что она нарочно использует его вместо колокольчика, оповещая окружающих о своем приближении.

– Каким ветром тебя занесло сюда, Сильвия? – не оборачиваясь, спросил обозленный на собственное бессилие бог.

– Попутным, – печально ответила богиня птичьих песен.

Именно Сильвия наделяла созданных ею птиц прекраснейшими голосами. Многие ее творения обитали не только на этой ветви древа миров, но и покупались, выменивались или похищались представителями других ветвей. Ходили слухи, что даже Творец древа несколько раз похвалил ее созданий.

– Ты как всегда чудесна, – не оборачиваясь, сказал Ирмий.

– Видел бы ты меня сейчас, – тихим голосом, как вековая старуха, ответила богиня.

Эти слова заставили бога праздности выйти из состояния прострации и обернуться в сторону незваной собеседницы. Представшая его взору картина была ужасающей: девушка, которую он знал не одну тысячу лет, стояла в изломанных и окровавленных доспехах, а ее лицо наполовину было обожжено.

Ирмий не стал тратить время на расспросы, а, подойдя ближе к Сильвии, начал снимать ее облачение. Богиня сначала попыталась сопротивляться, но ее состояние в сочетании со способностями обычно веселого и добродушного бога вынудило девушку оставить бесполезные попытки. Они оба понимали, что жить в таком состоянии Сильвии оставалось недолго.

Бог праздности, в отличие от других, не был привязан к какой-то конкретной специализации, поэтому за время жизни изучал в той или иной мере все, что поможет выжить. Конечно, он не мог соперничать с профильными богами в их направлении силы, но имел под рукой десятки хоть и мелких, но все же козырей, которые не позволяли кому-то застать его врасплох и, тем более, убить.

Снимать изломанную броню было тяжело, особенно когда некоторые лопнувшие стальные пластины торчали из ран, поэтому Ирмий медленно извлекал из ран осколок за осколком, постепенно заживляя тело и восстанавливая кожный покров.

Закончив с тем, во что превратился доспех, бог принялся за лицо девушки. Работать с ним было куда сложнее. Хорошо, что Сильвия потеряла сознание во время извлечения осколков из плоти, ведь сейчас любое ее малейшее движение могло привести к непоправимым последствиям. Как ни крути, Ирмий не был богом целителей и не мог одновременно залечивать раны и контролировать состояние девушки.

Восстановив лицо, бог праздности принялся за волосы. В отличие от тела, которому он придал первозданное состояние, прическу богини он несколько изменил. Точнее сказать, Ирмий сделал ее волосы более пышными и послушными, добавив им возможность многократного преобразования в прочный плащ.

Глава 1. Незваные гости ​

Техногенный мир.

Изо дня в день мне приходилось слышать о том, что у кого-то началась черная полоса. Вот только до недавнего времени не очень хорошо представлял, что это такое. Я не мажор, но средств на жизнь хватало, да и родители помогали по мере сил, не давая своему отпрыску жить впроголодь, если приходилось делать крупные покупки.

В принципе, все было хорошо, если не считать личной жизни. Ну не встретил я ту, которая могла бы стать для меня той самой, с которой я готов прожить до конца своих дней. Единственным человеком, которому я не мог это объяснить, была моя мать. Всякий раз, когда у меня завязывались отношения, она умудрялась найти сотню причин, по которым я должен жениться на новой девушке.

Ну а я в очередной раз понимал, что мы не пара, и в итоге оставался один. При этом с каждой новой пассией моя родительница все сильнее злилась из-за того, что я, по ее мнению, проворонил очередную красавицу и умницу. В один прекрасный день мать заявила, что больше не желает меня видеть у себя дома и, тем более, знать о моих похождениях.

Как на зло, именно в этот момент я расстался с очередной девушкой, а фирма, в которой я работал, обанкротилась. Хотя, если быть честным, все работники прекрасно понимали, что наш маленький рай с хорошими зарплатами и непыльной работой скоро загнется, но явно не ожидали, что это случится так скоро.

Благодаря имевшимся накоплениям и случайным подработкам, мне удалось нормально в финансовом плане прожить около полугода, а затем стало совсем туго. Отец, общение с которым я не прекращал после ссоры с матерью, предложил пожить у них на даче. Правда, дачей ту старую хибару, которую отец купил за окраиной города за бесценок лет двадцать назад, язык не поворачивался называть, но она все же была лучше, чем койка в одной из квартир для гастарбайтеров. Упаковав свои вещи в коробки, я дождался бывшего коллегу, который за вполне умеренную плату согласился помочь с переездом.

Пять часов в вечерних пробках, и вот я на окраине города, где дорогой называется полоса суши с массой выбоин и рытвин, ограниченная болотцами. Всего полчаса мы ехали по узкой дороге, но, как мне показалось, прошло куда больше времени, и главными виновниками были местные комары, которые, казалось, просачивались в салон машины через мельчайшие щели.

Писк раздавался со всех сторон, и никакие репелленты не помогали. Не сказал бы, что я неженка, но пять-шесть хлопков, раздававшиеся ежеминутно, действовали на нервы куда сильнее, чем писк мелких кровососов, особенно в те моменты, когда пискуны атаковали водителя.

В конце концов мы доехали до дачи отца, которую, между прочим, он, не мудрствуя, сегодня отписал мне. Об этом я узнал из смс, присланной незадолго до приезда в теперь уже мой собственный дом.

– Егор, а мы точно сюда приехали? – спросил мой бывший коллега, растерявшись от того, что вместо привычной дачи увидел участок, заросший высокой крапивой. Теперь мне стала понятна приписка отца в конце сообщения: «Держись там» и озорно подмигивающий смайлик.

– Приехали мы куда надо, но нашего приезда явно никто не ждал, – буркнул я, начиная разгружать коробки на землю.

Что странно, с тех пор, как мы въехали в деревню, я не услышал ни одного комара.

– Если тебе не нужна помощь, я поеду домой, – вырвал меня из задумчивости бывший коллега.

– Спасибо, сам справлюсь, – ответил я, пожав ему руку.

Деньги я отдал еще при погрузке вещей, так что после прощания сразу же занялся расчисткой тропинки к дому, а коллега уехал. Тогда я еще не знал, что вижу его в последний раз. Хотя, с другой стороны, за время совместной работы мы так и не стали друзьями, так что ни в тот момент, ни позже это ничего не изменило бы.

*****

Спустя полтора часа и сотни-другой матерных слов я все же смог пробиться ко входу в дом. Радовало, что ключи лежали под ножкой скамейки у крыльца, и мне не пришлось пробираться еще куда-то. Начался ливень, и я, открыв старый и частично заржавевший замок, не стал тратить время на осмотр дома, а принялся заносить вещи, многие из которых не удалось сохранить сухими.

– Хорошо, хоть ноутбук не промокнет, – подумал я, затаскивая по частям небольшую и, как выяснилось, хорошо впитывающую воду, тахту.

Когда все вещи были внесены в дом, я решил его осмотреть, а заодно и включить свет. Самым обидным было то, что мой смартфон не смог пережить природный душ, так что я лишился фонарика, а заодно и единственного средства связи, хотя насчет последнего у меня в тот момент даже мысли не возникло.

Не успел я сделать и несколько шагов, как услышал что-то похожее на рычание. Присмотревшись, увидел котенка с необычно большими ушами, который, вжавшись в пол, видимо готовился к атаке.

– Если в старой табакерке век не держат табака, заведется в табакерке черт-те что наверняка, – проговорил я слова из одной полюбившейся еще в детстве сказки, которую мне читали родители перед сном.

Зверек насторожено посмотрел на меня, но хотя бы перестал рычать. Я же, обойдя его, все же добрался до счетчика. И тут выяснилось, что света в доме не будет.

Отец, вроде, что-то говорил о старых деревьях на участке около года назад, но я почему-то не мог вспомнить, как это связано с электричеством. Выходить под ливень мне не хотелось, а котенка я решил не нервировать, к тому же, больше ничего ценного, по крайней мере, для меня, в том углу не было.

Печку с запасом дров я нашел быстро, да и спички лежали на полочке рядом. Единственной проблемой было то, что я ни разу не растапливал печь. Ну не было в квартире этого счастья. Костры-то я жег с другими детьми, да и не раз ездил на шашлыки, но, как выяснилось, моих знаний было очень мало для розжига дров в обычной печке.

Я закинул дрова в печь, удивляясь, почему часть из них разделана на мелкие полоски, и попытался зажечь. Дрова начинали гореть, но почти сразу гасли. Открыв какую-то дверку под топкой, я, кажется, понял причину. Из крохотной дверки мне под ноги высыпалось с полведра пепла. Возможно, именно он и не давал дровам разгореться.

Глава 2. Магический портал

Техногенный мир.

Утро для меня началось очень рано, хотя, как мне кажется, по местным меркам я сплю долго. Проснулся я от стука и скрежета металла. Мой питомец не только вытащил банку с тушенкой из сумки, но и целенаправленно волок ее ко мне.

Дотащив завтрак до раскладушки, котенок отпустил банку и начал бить по ней лапой, глядя на меня.

– Себе принес, а я что есть буду? – в шутку спросил я.

Каково же было мое удивление, когда котенок, как мне показалось, улыбнувшись, в три прыжка добрался до сумки и вытащил еще одну банку и поволок ее к раскладушке.

– Может, еще и открывашку принесешь? – не отойдя от шока, спросил я, но питомец удивленно посмотрел на меня и с места не сдвинулся.

Пришлось выбираться из-под теплого одеяла и идти за консервным ножом, вилкой и хлебом. Стоило мне вскрыть первую банку и поставить ее на пол, как Победитель накинулся на завтрак, как будто неделю ничего не ел. Я же спокойно вскрыл вторую банку тушенки и начал уплетать ее, пока мой мелкий друг не начал требовать добавки.

Дожевав холостяцкий завтрак, я начал осматриваться. Солнечный свет освещал все углы и щели, по крайней мере, этого помещения. Остальные я видел лишь сквозь дверные проемы.

Одевшись, я начал осматривать комнаты дома, а питомец, задрав хвост, следовал за мной. Войдя в ближайшую комнату, я успел сделать не более пяти шагов, когда услышал какой-то шлепок. Обернувшись, я не увидел Победителя, зато на полу заметил достаточно широкую дыру, на которую почему-то сразу не обратил внимания.

Заглянув внутрь, я увидел своего питомца, а спустя несколько секунд услышал его утробное рычание. Не став тратить время, я опустил руку в дыру и попытался вытащить Победителя, но, судя по всему, глубина этой ямы была более полутора метров. Тогда я попытался отодрать пару досок, чтобы спуститься за котенком.

Мой питомец явно нервничал и смотрел то на меня, то куда-то перед собой. Он рычал, но я ничего не мог разглядеть. С трудом я сумел найти небольшой топорик и с его помощью сломал несколько досок. Спрыгнув в яму, взял малыша на руки и начал успокаивать, но котенок продолжил рычать, глядя куда-то в сторону хода под моим домом.

Понимая, что именно этим ходом воспользовалась лиса, я решил найти вход в нору, а заодно посмотреть, что так встревожило Победителя. Но не успел я сделать и трех шагов, как из прохода раздались чьи-то голоса.

******

– Сколько раз я тебе, тупой урод, говорил не открывать порталы в подземелье?! – прокричал кто-то.

–Скит, ну откуда я мог знать, что нас выбросит в другой мир, да еще и в какую-то земляную нору? – чуть не взвыв, запричитал второй.

– Я же тебе, бестолочь, сотню раз объяснял, что открыв портал у железной руды, ты попадешь в техногенный мир, а у мифриловой – в магический, – видимо, отвесив второму затрещину, звук которой был отчетливо слышен, начал объяснять некий Скит. – То есть, если бы ты, козий помет, открыл портал у кучи с мифрилом, мы бы перенеслись к своему дому, а так мы хрен знает где, да еще и с минимальными шансами вернуться домой.

– Почему с минимальными? – спросил второй голос.

– Напомнить тебе, безмозглая головешка, как часто в техногенном мире появляется мифрил?! – продолжал яриться Скит.

– Но ведь шанс есть, – неуверенно сказал второй.

– Шанс?! – еще больше рассвирепел второй. – Да у нас больше шансов, что ты войдешь целиком в утробу своей матери и никогда не родишься. Техногенные миры не генерируют мифрил!

– Но я ведь тебе говорил, что ощущаю крохи ценного металла, – возразил второй.

– А еще ты доказывал, что в той куче породы ощутил присутствие МИ-ФРИ-ЛО-ВОЙ РУ-ДЫ! – отвесив очередную затрещину, взревел Скит.

– Она там была! – вероятно, не понимая, к чему ведет его упрямство, перешел на крик второй.

Все это время Егор стоял как вкопанный, не в силах понять, что происходит. А главное, он осознал, что без посторонней помощи не сможет вылезти из ямы, в которую только что бездумно спрыгнул.

Перебранка неизвестных не прекращалась до тех пор, пока они не вышли из-за поворота, напротив которого стоял человек, державший в руках какого-то зверька.

– Ну я же говорил, что чувствую мифрил! – тыча пальцем не то в человека, не то в животное, прокричал маленький человечек.

– И сам вижу его рожки, – отмахнулся Скит. – Нордмар, это твоя зверушка?

Егор прекрасно понимал этих невысоких человечков, но, видно, решил, что у него за спиной еще кто-то стоит, поэтому сделал несколько шагов назад и постарался рассмотреть того, к кому обращался коротышка. Естественно, никого за своей спиной он не увидел, а вот коротышке реакция нордмара совсем не понравилась.

– Парень, ты тут кого-то ждешь? – насторожившись спросил коротышка, при этом вытаскивая из-за пояса длинный нож.

– Да кого в этой яме можно ждать? – удивился вопросу второй.

– Умолкни, несчастье своего рода, – внимательно всматриваясь во тьму, сказал Скит. – Это один из тайных перекрестков миров. В таких местах обычно и заключают сделки контрабандисты.

– Но он не похож на того, кто якшается с торговцами диковинным товаром, – уверенно заявил второй.

– Он – нет, но питомец в его руках… – Скит рассматривал человека, прикидывая, как в случае чего сподручнее отобрать зверька и с его помощью открыть портал домой.

Коротышка двинулся к человеку, которому отступать было уже некуда. За спиной – стена, а пролом в полу куда выше, чем парень оценил его, находясь сверху. Когда Скит подошел на расстояние удара и попытался пырнуть нордмара ножом, случилось неожиданное: питомец выпрыгнул из рук парня и острыми шипами на кончике хвоста ударил нападавшего по руке.

Скит взвыл, а Победитель, приземлившись на грудь коротышки, разорвал когтями одежду и принялся раздирать кожу, по крайней мере, именно так показалось Егору.

– Пощади! – взвыл коротышка, а его помощник прижался к стене и трясся, как осиновый лист при сильном ветре.

Глава 3. Другой мир. Начало пути ​

Бестиарий. Покои Сильвии.

Ирмий никогда не был трусом, да и никто из ныне живущих богов не осмелился бы сказать что-то уничижительное в его адрес. Однако сейчас бог пребывал в нерешительности. С одной стороны, он хотел приблизиться к той, которая запала ему в душу, но с другой, опасался быть непонятым, а возможно, и отвергнутым.

Сильвия стояла у окна и слушала трель одного из своих творений. Казалось, она настолько увлечена птичьим пением, что не замечает происходящего вокруг, но на самом деле это было не так. Молодая богиня узнала о появлении в ее покоях постороннего по едва слышному звуку шагов, сбившемуся дыханию и множеству других звуков, которые сопровождают каждое живое существо.

– Я хотела поблагодарить тебя за спасение моей жизни, – не дождавшись приветствия от вошедшего, начала говорить Сильвия. – И за то, что не…

– Я сделал то, что захотел, а за это не принято требовать плату, – остановил богиню, пытавшуюся подобрать подходящие слова, Ирмий.

– Ты помог мне, но не стал делать того, что хотел, – спокойно сказала девушка. – Другой бы на твоем месте…

– Я – это я, – вновь прервал Сильвию Ирмий. – Что бы там ни было, я должен поблагодарить тебя за возможность уберечь мое творение.

– Это ничтожная мелочь в сравнении с тем, что ты сделал для меня, – возразила богиня.

В этот момент умолкла птица, и девушка повернулась к своему гостю, а время, казалось, замерло, даруя богам возможность подольше насладиться этим моментом.

Она была еще прекраснее, чем в тот момент, когда Ирмий излечил ее раны и укрыл магическим коконом. Впервые в жизни бог праздности не смог отвести глаза, чтобы скрыть истинные чувства. Возможно, сейчас он и сам не понимал, что позволяет кому-то читать его, как открытую книгу. Хотя, возможно, впервые в жизни Ирмий был готов довериться кому-то, кроме самого себя.

Сильвия видела своего спасителя совсем не таким, каким он обычно представал перед обитателями бестиария. Высокий черноволосый мужчина, не отличавшийся идеальными формами тела, но богине казалось, что это, скорее, достоинство, чем недостаток. Как же она уставала от мужчин, которые при любой возможности старались подчеркнуть идеальность своего тела, расходуя на это тысячи и тысячи молитв своих последователей.

Большие серые, излучающие тепло, глаза, идеально прямой и не слишком длинный нос, тонкие губы на овальном лице. Слегка заостренные уши и следы от рогов на голове, указывавшие на родство с представителями демонической расы. Вместе с тем, Ирмий не был похож ни на одного из них. Ни внешность, ни поведение не выдавали в нем представителя одной из самых воинственных рас. Только шрам на лице, начинавшийся над левым глазом, пересекавший переносицу и заканчивавшийся чуть выше правого уголка рта, говорил о боевом опыте его обладателя. Многие боги считали, что лицо Ирмия было изуродовано, и не могли понять, почему бог не оплатит услуги хорошего лекаря.

В отличие от них, Сильвия не считала это уродством. Для нее этот след от чьего-то клинка был не более, чем незначительной мелочью, которая, скорее, подчеркивала боевое прошлое бога, чем указывало на нищенское состояние. Тем более, она прекрасно знала об уровне способностей бога праздности, как целителя, поэтому была уверена, что причина сохранения шрама кроется в чем-то другом.

Разговоры о бедственном положении бога казались Сильвии нелепостью, особенно на фоне того, что он, не прося ничего взамен, израсходовал колоссальный объем энергии на исцеление богини и улучшение ее персональной зашиты, а также потратился на создание милого, но довольно опасного существа, наделив того способностью, позволившей сбежать из бестиария.

– Все мои создания неизбежно попадали в Карантинный мир, – стараясь скрыть нахлынувшие эмоции, сказал Ирмий, – поэтому для меня твой совет куда ценнее, чем три миллиона молитв, потраченных на твое лечение.

– Сколько? – не веря ушам, переспросила Сильвия.

– Ты все правильно услышала, – спокойно сказал бог праздности. – Для меня это мелочь в сравнении с возможностью доказать, что мои создания способны существовать в нормальных мирах и приносить пользу окружающим.

– Но если что-то пойдет не так, даже мой отец не сможет вмешаться, и тебя… – взволнованно начала говорить богиня.

– Если мое творение станет причиной гибели мира, я добровольно пойду на развоплощение, – прервал ее Ирмий.

– Зачем же ты пришел сюда, если настолько не дорожишь собственной жизнью? – с какой-то детской обидой спросила Сильвия.

– Меня позвал твой отец, – начал объяснять бог праздности. – Я не мог ему отказать. Но я бы пришел, даже если бы ты позвала меня сама.

– Для чего? – посмотрев в глаза бога, спросила Сильвия.

– Хотя бы потому, что хотел тебя увидеть и был бы рад быть с тобой, – сказал Ирмий.

Впервые в жизни девушка не слышала слащавых ноток лжи, которыми сдабривали речь дети творцов иных ветвей, не раз и не два сватавшиеся к ее отцу. Впервые она услышала от кого-то, что небезразлична именно она, а не ее родство с творцом ветви и способность стать матерью будущего творца.

Богиня на какое-то время умолкла. Да и Ирмию требовалось привести мысли в порядок, поскольку бог праздности, не осознавая этого, умудрился признаться в любви той, которая, по мнению большинства богов, была слишком ценным призом даже для сильнейших богов ветви.

*****

Магический мир. Перекресток контрабандистов.

Внимательно осмотревшись, я заметил тусклый свет, исходивший от какой-то лампы. Подойдя ближе, я увидел ветхую лестницу, которая вела к люку в полу. Какое-то время я прислушивался, но так ничего и не расслышал, затем осторожно начал подниматься по лестнице, стараясь придерживать одной рукой своего питомца.

Казалось бы, всего два метра с небольшим отделяли меня от люка, но, не преодолев даже половины, я услышал хруст одной из ступеней и грохнулся на спину. Мало того, что я больно ударился о землю, так еще и развалившаяся лестница рухнула на меня. Радовало лишь то, что наполовину трухлявые доски при ударе рассыпались, практически не причинив мне вреда, а мой питомец еще в момент падения умудрился выскользнуть из руки и отпрыгнуть в сторону.

Глава 4. Обручены Победителем

Магический мир. Где-то в лесу.

– Беги-беги! – зло прокричал мне вслед старик. – Пусть тебя тролли сожрут!

– Хозяин, я могу его догнать, – уверенно заявил орк.

– Оставь, – спокойно сказал старый контрабандист. – Он не раб по рождению, а ломать его, превращая в безвольную куклу, не станем ни я, ни ты.

– Но Скит заявил, что отдал долг, – настаивал слуга, зная, с каким трепетом его хозяин относится к сбору долгов.

– Да чтоб подох этот трусливый вор! – закричал контрабандист, а затем добавил так тихо, чтобы его мог слышать только орк. – Мои следящие плетения нордмар не смог бы снять самостоятельно. Мог бы уже додуматься, кто помог парню, раз уж мы с тобой к этому не причастны.

– Нори не посмела бы, – неуверенно замотал головой слуга.

– Моя внучка пошла в свою мать и никогда не станет спокойно смотреть на несправедливость, – махнул рукой старик, но, вспомнив о неугомонном воришке, добавил. – Пойдем ужинать, но на всякий случай оставь одну порцию на кухне.

– Зачем? Он ведь и правда бежит прямо в логово троллей? – не понимая логики хозяина, спросил орк.

– Это уже его проблемы, – ухмыльнулся тот. – Хотя, если уж ты за месяц не выбил из него дурь, то и троллям это не удастся. А теперь пойдем ужинать, пока я не разозлился по-настоящему.

Идя к дому, старик с довольной улыбкой думал: «Наконец-то она начала самостоятельно принимать решения».

*****

Магический мир. За несколько недель до побега.

Неделя истязаний заставила парня по-новому посмотреть на мир и осознать, что о прежней жизни он может забыть навсегда. В какой-то момент он даже начал проклинать отца за его «подарок», но это длилось недолго, ведь причиной его злоключений был не подаренный дом, а собственная глупость и доверчивость.

Орк загружал Егора самой тяжелой и грязной работой, тычками контролируя ход ее выполнения. При этом каждую ночь парня заводили в хлев, где, связав, оставляли до утра. А поутру все начиналось сначала. Рассвет, экзекуция для воспитания раба сменялась тяжелой работой, за которой следовали скудный ужин, сон и новый рассвет.

Единственным утешением был Победитель, постоянно крутившийся рядом с хозяином и даже умудрявшийся притаскивать по ночам мясо или рыбу, которые явно кто-то готовил не для зверька и его хозяина.

А еще Егор видел очень красивую девушку, которая часто наблюдала за ним, обычно стараясь оставаться незамеченной. И если даже сам парень не замечал девушку, то Победитель безошибочно определял место, где затаилась эльфийка и указывал хозяину.

Долгое время Егор считал, что девушка наблюдает за его питомцем, так как обычно оказывалась в поле зрения лишь тогда, когда Победитель возвращался с очередной охоты, таща ради похвалы какого-то очередного грызуна или неизвестного парню зверя.

Живность была мелкой и вряд ли годилась в пищу, раз уж даже Победитель не стал ее есть, но верзила, занимавшийся перевоспитанием глупого раба, называл большинство отловленных питомцем существ ивортами.

Однажды Победитель притащил особенно крупного иворта. В сущности, крысу с небольшой приплюснутой мордой, непропорционально большой тушкой, четырьмя короткими лапками и длинным хвостом. Впервые со дня своего пленения Егор увидел улыбку на лице орка. Как тот соизволил объяснить, это существо было главой гнезда. Для его убийства требовалось истребить всю его свиту, постоянно досаждавшую жителям дома.

«Вот тебе и крысиный король», – рассматривая несуразную тушку, подумал парень и дотронулся до нее рукой.

В одно мгновение тушка исчезла, а в руке у Егора остался лоскут шкуры и пара каких-то монет. Не веря увиденному, парень протер глаза, но ничего не изменилось. Монеты и шерсть так и остались в руке, а король крыс пропал.

– Такую шкуру загубил, – сплюнул Орк.

– Я всего лишь дотронулся, – попытался оправдаться Егор.

– Только криворукие лирды техногенных миров могут додуматься хватать трофеи, не владея даже минимальными навыками.

Хоть Егор и не знал значения слова «лирд», он легко смог догадаться, что это ругательство. Но о каком мире говорил его воспитатель?

– Какого мира? А что это за мир? – задавал парень один за другим вопросы.

– Да ты и мясо загубить умудрился, – не удостоив ответом раба, нахмурился орк и, махнув рукой отправился по своим делам.

Егор все еще находился в прострации от произошедшего, поэтому не сразу обратил внимание на то, как к нему подошел хозяин дома и, осмотрев скудные трофеи, что-то хмыкнул, после чего извлек из кармана сверток и вложил в руки рабу.

Когда хозяин ушел, Егор развернул сверток и увидел два желтых бруска, каждый размером со спичечный коробок.

«Награда за уничтожение гнезда ивортов» - сама собой возникла мысль в голове парня. – «Статус раба не позволяет Вам получать и накапливать опыт за активность».

«Не свихнулся ли я»? – задумался Егор над тем, что с ним произошло за последнее время.

Обдумав все, парень решил, что, признав себя сумасшедшим, он ничего не добьется, а потому решил попытаться разузнать хоть что-то о мире, в который попал. А заодно и попытаться сбежать, ведь статус раба его вовсе не устраивал. Да и вернуться домой он бы не отказался.

Лишь спустя пару недель, обменивая у орка золото на сведения, Егор узнал, что ему не светит вернуться домой, так как даже его похититель не знает нужных координат, а если и знает, то вряд ли скажет. Новость огорчила парня, но не настолько, чтобы отказаться от поставленной перед собой цели. Поэтому он начал готовиться к побегу, даже не подозревая, что о его «скрытных приготовлениях» знают все, но по каким-то ясным только им причинам не вмешиваются.

*****

Эльфийка наблюдала за тем, как слуга ее деда вдалбливал в голову молодого нормара, что тот по собственной глупости стал рабом и теперь обязан расплачиваться за свои ошибки. Вот только парень и не думал признавать себя рабом.

Нордмар выполнял самую тяжелую работу, получая за нее сущие крохи еды и питья, тем не менее, он не только ел сам, но и умудрялся подкармливать своего питомца.

Глава 5. Пусть докажет, что достоин

Магический мир.

Контрабандист, бог-отшельник, верховный творец, создатель тысяч миров и так далее, и тому подобное. Сейчас же тот, кого боялись и уважали, презирали и тихо ненавидели в мириадах миров, предпочитал считать себя обычным стариком, взявшим на себя заботу о собственной внучке.

Многие тысячелетия он корил себя за то, что не смог уберечь свою дочь от подковерных интриг, в которых погрязли младшие боги, появившиеся на свет в сотворенных и оставленных для самостоятельного развития мирах.

В какой-то мере творец считал себя виновным в гибели дочери, ведь если бы он уделял ей больше времени, то сумел бы оградить от дороги Хаоса, на которую она вступила по воле своего избранника.

– Всепоглощающий Хаос... Будь проклят тот день, когда первый творец позволил этому чудовищу стать антагонистом созидания, – всякий раз думал контрабандист, когда вспоминал о своей дочери.

Однако такое состояние у древнего бога длилось недолго, по крайней мере, по меркам верховных богов. Именно в такие моменты бог-изгой возвращался в мир, который был специально создан для защиты внучки, ведь это пока еще неразумное дитя было тем немногим, что творцу удалось вырвать из лап ненасытного Хаоса.

Да, отец был вынужден убить дочь и ее избранника, чтобы защитить хотя бы внучку, а заодно и уберечь от уничтожения сотни и сотни миров, которые пали бы под напором Хаоса при помощи богини судьбы, коей и являлась его дочь.

– Истинная богиня судьбы, – с болью в сердце вспомнил старик, как вещал оракул, предрекая специализацию новорожденной богини. – И ведь ни словом не обмолвился о том, к чему приведет появление столь сильного божества, и уж тем более умолчал о причинах смерти.

Печать смерти от рук отца может рассмотреть даже захудалая гадалка из техногенного мира, если, конечно, будет знать на что смотреть, не говоря уже об одном из десяти богов-оракулов, который способен предсказать сотни миллионов лет развития вновь сотворенного мира.

После сражения с дочерью верховный творец был в отчаянии. Впервые в жизни он ощутил боль из-за утраты части самого себя. Творец сделал для древа миров куда больше, чем кто-либо из известных ему богов, и потому не желал жертвовать еще и своей внучкой ради его сохранения.

Именно тогда в порыве злости бог сотворил перекресток контрабандистов. Его внучка была еще совсем юна и считала, что перекрестком был ход в подвале дома, но на самом деле перекрестком был весь мир, в то время как дом являлся связующим звеном, объединяющим все когда-либо сотворенные миры.

Кто-то мог бы сравнить перекресток контрабандистов с дуплом в стволе древа миров, но это было совсем не так. Располагавшийся в этом мире, он создавал своеобразное отражение себя самого во всех мирах древа. Если захотеть, то в каждом мире можно найти заброшенный дом, истории строительства которого не знает никто. И главное, неважно в каком убогом состоянии он находится, ни у кого даже мысли не возникнет его снести.

Творец сумел защитить перекресток от посягательства других богов и, как считал до настоящего времени, от всех неожиданностей, которые могут причинить вред его внучке. Вот только после появления придурковатого нордмара и его странного питомца, все старания контрабандиста пошли насмарку.

Он не раз и не два замечал, как его внучка наблюдает за человеком и его зверьком. И если сразу дед считал, что интерес у девушки вызывает именно питомец, то в последнее время он стал в этом сильно сомневаться.

Он обращал внимание на то, что мелкий воришка беззастенчиво шнырял по кухне, пока хозяйка дома украдкой наблюдала за парнем. И с каждым новым днем Нори, сама не замечая того, все больше внимания уделяла нордмару, а не себе или работе по дому.

– Того и гляди, влюбится в этого… – фыркнул дед, оборвав собственную фразу. – Раб из него не выйдет, так что нужно его куда-нибудь переправить.

В сущности, проблемы с отправкой самого парня не было бы никакой. Но вот его питомец, явно умудрившийся избежать одного из бестиариев, которые размещались на каждой ветви древа миров, попав не в тот мир, мог спровоцировать приход Хаоса и, что еще хуже, привести к уничтожению целой ветви миров.

Куда бы вас обоих забросить? – в который уже раз подумал бог-отшельник, но так и не смог найти ответ.

Возможно, нордмар бы и дальше мозолил глаза верховному творцу, но случилось непредвиденное: парень сбежал из дома, и даже тролли, перемещенные контрабандистом из одного погибающего мира, не смогли найти беглеца. Самым неприятным было то, что к этому побегу приложила свои ручки и Нори.

Старик старался без особой нужды не задействовать поисковые плетения, ведь они, как маяк, привлекали в этот мир слабых богов, однако сейчас ему было необходимо выяснить местоположение беглеца, и потому творец начал создавать сеть из поисковых заклинаний.

Нордмар оказался куда умнее, чем мог предположить творец. Или, быть может, глупее, чем от представителя техногенного мира можно было ожидать. Он не пошел по лестным тропам и не направился к ближайшей реке, а полез в горы.

– Как он мог узнать, что именно там наиболее безопасно? – задумался старик, но затем вспомнил о специализации погибшей дочери и о пока еще не раскрывшихся способностях внучки. – Если она унаследовала хотя бы часть сил матери, то…

Старик не успел додумать, так как в комнату влетела Нори.

– Деда, посмотри, какое у меня появилось колечко! – радостно прощебетала девушка.

– Какое колечко? – насторожившись, спросил контрабандист.

– Вот это, – сказала девушка, протянув деду руку, на одном из пальцев которой красовалось обручальное кольцо, до боли знакомое богу.

– И где же второе? – нахмурившись, спросил творец.

– Не знаю, – не обращая внимания на перемены в настроении деда, пожала плечами девушка. – Оно лежало рядом с моей подушкой, когда я проснулась.

– Дай ка мне его на минуточку, – попросил контрабандист.

Девушка попыталась снять кольцо, но оно не поддавалось.

Глава 6. Игра началась (без вычитки)

Мир Рилия. Полигон для новичков.

Проснулся я из-за того, что ощутил мягкую траву под собой, хотя точно помнил, что уснул на голых камнях. Оглядевшись по сторонам он увидел Победителя, который, судя по всему, тоже только что проснулся и пытался сообразить, что произошло.

Питомец нервно фыркал и морщил мордочку, пытаясь стряхнуть воду с мокрой шерсти. Вот только делал он это, стоя по шею в траве, а потому его потуги были весьма забавны. Я же обратил внимание на надпись над головой зверька: Победитель – божественный питомец (владелец Нордмар).

От удивления я протер глаза, но ничего не изменилось. Тогда я ударил себя, что есть мочи, но и боль не привела к пробуждению, а потому я был вынужден признать, что вновь оказался черти где. Вот только где это место?

Стоило мне подумать об этом, как передо мной раскрылось окно, на котором все было закрашено черным, кроме небольшого клочка земли, а в левом углу окошка красовалась надпись: «Мир Рилия. Полигон для новичков.»

Крыша поехала, – подумал я, садясь на траву, а в следующую минуту меня кто-то оттолкнул и выкрикнув что-то непонятное понесся прочь.

От какого паровоза можно убегать в лесу, где и рельсов то нет? – подумал я, встав и отряхнув одежду.

Последнее я сделал скорее по привычке, чем из-а реальной необходимости. Как не странно, но мои вещи были сухими и чистыми. Вот только как не парадоксально, но вещи были не моими. Какая-то странная льняная рубашка, льняные брюки и что-то наподобие комнатных тапочек.

Дальнейшее любование одеждой пришлось прервать из-за шипения Победителя. Стоило мне поднять голову, как я осознал о каком паровозе кричал тот оболтус. На меня неслась толпа собакоподобных существ. «Оборотень уровень 2», сумел разглядеть я надпись над одной из тварей.

Подхватив Победителя, я попытался убежать, однако монстры продолжали погоню постепенно сокращая расстояние. Постепенно я начал задыхаться от быстрого бега, сбиваясь с темпа, чем лишь облегчил задачу преследователям.

И вот, когда враги почти нагнали меня, я остановился, выпустив питомца и приготовившись к смерти. Что бы там ни было, а отбиться от стаи оборотней или еще кого-то там я даже не надеялся. Однако, в отличие от меня, мой питомец не собирался сдаваться.

Его шерсть превратилась в чешую из металлических пластинок, а хвост стал чем-то наподобие булавы. Питомец не стал дожидаться, пока оборотни доберутся до нас, а сам ринулся в атаку. Увидев, как мой маленький зверек расправляется с монстрами, словно они игрушечные, я подхватил палку, валявшуюся на земле, и принялся лупить оборотня, который стоял ближе всего ко мне. После десятка ударов монстр упал, но я прекрасно видел, что оборотни постепенно оттесняют моего Победителя, а потому, не став тратить времени, кинулся на следующего.

Какое-то время монстры игнорировали меня, а потому я безнаказанно убил пятерых. Но вот шестой перед смертью успел извернуться и полоснуть когтями по моей руке. Было больно, но я, взяв себя в руки, не стал тратить времени на рану, а кинулся на следующего врага.

Когда пал последний оборотень я едва мог стоять на ногах, что же до моего питомца, то его изрядно помятый доспех преобразился в обычную шерсть. Победитель, игнорируя все вокруг, кинулся ко мне и начал вылизывать рану на руке. Словно по волшебству, моя рана начала затягиваться, а кровотечение полностью прекратилось.

– Как тебе это удалось? – раздался голос у меня за спиной.

Обернувшись, я увидел того самого оболтуса, в сопровождении двух, закованных в железо воинов.

– Ты дебил, Гарик? – прорычал один из воинов. – Двадцать две твари собрал. Как мы их держать должны были?

– Мы тебе русским языком говорили, чтоб больше двенадцати не собирал! – заорал на стушевавшегося Гарика, второй. – Или ты решил нас слить, чтобы обобрать тела, пока мы не возродимся?

Мне показалось, или я слышал в голосе второго нотки неприкрытой угрозы? Похоже, что не показалось, так как оба воина достали мечи и направили их на незадачливого приятеля.

– Вы чего? – нервно задергался Гарик. – Откуда я знаю, где он их набрал. Я вел, как и было уговорено двенадцать существ, а остальные, видимо за ним бежали.

Произнося эту чушь, Гарик не забывал указывать рукой в мою сторону.

– Это правда? – вдруг раздался голос невысокой девушки, стоявшей за спиной у одного из воинов, и потому оставшейся до этих слов незамеченной.

Всего два слова, но теперь воины смотрели не на проштрафившегося приятеля, а на меня.

– Понятия не имею, – пожал я плечами. – Я с Победителем сидел тут, когда этот охламон, толкнув меня на землю, промчался, вопя что-то о паровозе.

– Где это случилось? – спросила девушка, выйдя из-за широкой спины воина.

– Вон там, – указал я на место, где впервые открыл глаза.

Девушка сделала всего одно движение рукой, и воины, подхватив Гарика, пошли вслед за ней к месту, которое указал я. Что же до меня, то я попытался привести себя в порядок.

– Нордмар не лжет, – осмотрев траву, заявила девушка, а в следующее мгновение оба воина вогнали мечи в тело трепыхавшегося Гарика. Тело незадачливого охламона упало на землю. Один из воинов нагнулся, подобрав с земли небольшую котомку и начал изучать ее содержимое.

– И откуда у вора второго уровня такое количество вещей с третьего по шестой уровни? – посмотрев на напарника, спросил воин.

– А ты сам не догадался еще? – язвительно спросила девушка. – На таких кретинах как мы промышлял естественно.

– Эй, петовод, возьми в благодарность, – выхватив из рук воина какое-то колечко, девушка кинула его мне.

– А ему, то за что? – видимо обалдев от щедрости напарницы, спросил воин. – Он и так весь лут с мобов заберет, да еще и шкуры снимет, если скорняка изучил.

– Если бы не он, тупая твоя башка, то и я и вы сейчас бы лежали в открытых вирткапсулах, ожидая перерождения, а тот хорек в это время обобрал бы наши трупы, – выпалила девушка.

Глава 7. Первый бой в команде (без вычитки)

Мир Рилия. Полигон для новичков.

– Ну что, уроды, сейчас я вас всех солью, – выбегая из кустов, заорал Гарик.

Сказав это, вор растворился в воздухе, а оборотни, которые до этого гнались за ним, помчались к нам.

– Да чтоб его! – выставив перед собой щит, воскликнул Семеныч. – Ставр, стереги Элен, если ее уроним, то и нам хана.

– ДА что ее стеречь? – недовольно ответил Ставр. – Мобы на нас повиснут, так что ей ничего не грозит.

– А с Гариком она как справится, если нас не будет рядом? – спросил Семеныч, изменив стойку и постаравшись упереться ногами в землю.

– Да он не осмелится… – начал было говорить Ставр, но ударившийся броню девушки нож, указывал на обратное.

Вор попал в цель, но, к сожалению для него, это была всего лишь рука, а Элен исцелила свою рану, после чего принялась исцелять Семеныча. Что же до Ставра, то он, судя по всему, пытался обнаружить трусливого вора. Вот только второй нож, возникший словно из не от куда, пролетел за спиной воина и попал в спину девушке.

Элен взвыла от боли, но у нее бы просто не хватило сил исцелять себя и воина одновременно, а потому она лишь зажала рану с ножом рукой и продолжила исцелять Семеныча.

Ну а я с Победителем, как бы это странно не выглядело, продолжал уплетать мясо, игнорируя происходящее. И если бы не ранение девушки, то, скорее всего, я бы постарался свалить с поляны до того момента, как монстры разберутся с воинами и их целительницей. Я им ничего не был должен, а потом не испытал бы ни малейших угрызений совести из-за своего бегства.

Однако, после ранения девушки, картина резко изменилась. Нет, Семеныч все так же сдерживал монстров, однако уровень его здоровья начал медленно, но верно сокращаться, а Ставр все так же не мог обнаружить Гарика, метнувшего уже третий нож, но, к счастью для троицы, промахнулся.

– Ну что, малыш, поможем знакомым? – спросил я у питомца, не надеясь на его ответ.

Однако, Победитель, слово ждал того вопроса. Подняв мордочку, он несколько раз кивнул, после чего, не дожевав мясо, побежал в сторону раненой девушки. Что же до меня, то я достал меч и, мысленно проклиная свою глупость, приготовился к бою.

Мой петомец вскочил на ноги девушки и, оттолкнув рожками ее руку, начал вылизывать рану доспех вокруг раны. Поначалу ничего не происходило, но затем по непонятным причинам нож выпал из дырки в доспехе, и, судя по тому, как резво вскочила Элен, уворачиваясь от очередного ножа, раны больше не было.

Вор прекрасно понимал, что девушка не может далеко отойти от воина, сдерживающего монстров, а второй боец просто не в состоянии увидеть подлого врага. Однако Гарик забыл учесть моего питомца, который судя по его действиям, не только увидел врага, но и был готов напасть.

– Победитель, покажи где Гарик! – прокричал я питомцу.

Малыша не требовалось просить дважды, он ринулся в сторону врага, и, увернувшись от брошенного в него ножа, вцепился зубами в руку Гарика.

На этом, собственно, жизнь Гарика и оборвалась. Ставр хоть и был не слишком расторопен, но успел добраться до вора до того, как тот стряхнет с себя Победителя и вновь исчезнет. Всего один удар меча отправил вора на перерождение, а у нас появилось время для того, чтобы избавиться от оборотней.

– Нордмар, прикажи петомцу атаковать вот того оборотня, – прокричала Элен, а над одним из монстров появился череп.

Малыш ринулся в атаку на указанного врага, ну а я, взяв меч поудобнее, собрался напасть со спины на одного из ближайших ко мне.

– Не стоит этого делать, – взяв меня за плечо, сказала девушка. – Пока Ставр не перетянет монстров на себя они сорвутся с Семеныча даже если ты нанесешь единицу урона.

– Мои проблемы, – огрызнулся я, рубанув оборотня мечем.

Девушка лишь покачала головой и продолжила исцелять воинов. Ну а я смог убедиться в правдивости ее слов, когда атакованный мной оборотень обернулся и попытался достать меня когтями. Благо это была уже вторая моя схватка с этими монстрами, а потому я, увернувшись, рубанул по лапе, а затем нанес несколько ударов по голове оборотня.

Если это игра, то почему я вижу так много крови? – подумал я, видя, как падает поверженный враг.

Сделав несколько шагов в сторону, я атаковал второго оборотня. Но этот, в отличие от первого, оказался более вертким, а потому не только развернулся но и полоснул когтями, разрывая мою трофейную кожаную куртку.

Я попытался отскочить назад, и сам не понял, как зацепился за труп, который, как мне казалось, должен был лежать несколько правее. Упав, я не успел отреагировать на новый удар монстра, и если бы не подоспевший петомец, который, уже разделался со своим врагом, то ждало бы меня перерождения. Хотя, кто его знает? Ведь я то, в отличие от остальных, оказался в этом мире ну или игре несколько иначе.

Победитель заставил оборотня забыть обо мне, но было очевидно, что в одиночку он долго не продержится, а потому я встал и рубанул монстра по ноге. К счастью для меня, этот удар привел к снижению скорости монстра, а потому у меня было достаточно времени для того, чтобы отскочить от атаки когтями. Мой же петомец ударил своей мини булавой отвлекшегося врага в спину, заставив того взвыть от боли и развернуться к мелкому врагу.

Вот так я с Победителем и досаждали довольно сильному и живучему противнику, атакуя его по очереди и не давая нанести смертельного удара. Здоровье монстра проседало, а затем восстанавливалось, и в какой-то момент я начал думать, что оборотень бессмертен. Но всему приходит конец, и к счастью, он пришел оборотню.

Отойдя от поверженного врага, я увидел всю троицу, которая разинув рты смотрела на меня и моего питомца. Я же молча наклонился к телу оборотня и начал осмотр добычи.

Прочная сумка путешественника 36 ячеек. Состояние 100%. Нельзя передать. Нельзя потерять.

Браслет усиления +10 к силе. Неразрушим. Нельзя передать.

Кольцо трюкача + 10 к ловкости. Неразрушим. Нельзя передать.