Плацебо

.

Лифт не очень спешно поднимался вверх, отсчитывая: 1, 2, 3... Поверить не могу, что среди всего огромного технологичного города, улицы которого освещались массой неоновых вывесок и голограмм, я стоял в сером, грязном лифте, что находился в таком же убогом жилом комплексе.

Помимо стандартной панели управления, выполненной в виде сенсорного экрана, стену лифта освещала одна из голограмм. Текст гласил: "быстро обновлю ПО для вашего нового протеза". И, по канонам низкокачественной рекламы, большую часть объявления занимал баннер с ужасным дизайном.

— 5 этаж. — Оповестил неживой голос кабины лифта.

И мы вышли наружу. Два офицера полиции — вот кем мы являлись. Мы оба одеты во вполне стандартную форму тёмно-синего цвета. Правда, поверх у нас красовался специальный бронежилет с надписью, подтверждающей нашу принадлежность к департаменту. И всё-таки я ошибся, форма была не совсем простой. Рукава от плеч до кистей были покрыты чёрными вставками, повторяющими мышечные ткани. Материал внешне похож на карбон, но гораздо прочнее и новее. Несмотря на его популярность раньше, сейчас карбон почти не используют. Похожие вставки были и на ногах. Мы называем это "Тактичка". Название, впрочем, себя оправдывает — такую одежду мы обычно применяем во время тактических операций. "Вставки" на руках и ногах защищают от разного внешнего воздействия. Им не страшны пули пистолетных калибров, высокая температура. Помимо этого, имитируя человеческие мышцы, вставки растягивались и сокращались. Так они создавали дополнительное усилие, позволяя увеличить силовое воздействие. Часто, в нашей "тактичке" применяют специальный шлем-маску без визоров. Он транслирует картинку внутрь, снимая её небольшими камерами. В этот раз мы решили не использовать их, а потому надели обычные тёмно-синие кепки с рисунком полицейского значка.

Мы двигались прямо. Шли вдоль сырого коридора, минуя разбросанные то тут, то там коробки и прочий мусор. Навстречу нам шёл мужчина, в обнимку с женщиной. Представительница слабого пола была одета впечатляюще, но впечатление складывалось отнюдь не положительное. Настолько открытая одежда даже в наше время будущего считалась близкой к, как бы сказать, определению девушки очень лёгкого поведения. Хотя таких девушек уже почти и не осталось — умелые киборги для удовлетворения желаний полностью захватили рынок. Да, технологии стремительно развиваются вообще во всех сферах жизни.

Больший интерес представлял мужчина. Он был одет как панк. Нет, не так. Он всем своим видом пытался сказать: "Я панк!". Образ его выглядел так, словно являлся карикатурой на всех панков. Но даже не это привлекало взгляд. Протезы. Обе руки заменены чёрно-серыми металлическими имитациями рук. Один из глаз и кожа вокруг него уступили место пластине с недёшевой оптикой в глазнице. Ухо заменено на небольшую чёрную коробочку, что усиливала слух. Наверняка и гениталии у него из металла.

Можно подумать, а не норма ли это? Как-никак будущее на дворе. Высокие технологии. Протезирование — это что-то в порядке вещей. Нет. Протезирование это что-то более важное, чем то, что находится в порядке вещей. Познай безграничные возможности своего улучшенного тела — гласили рекламные баннеры. Но несмотря на всю свою тупость — люди не велись. Да, в век высоких технологий население боялось ставить протезы. Наша нервная система невероятно непредсказуема. Люди не решались заменить органику на металл. Слишком уж часто происходили конфликты с телом и мозгом. Слишком уж часто с летальным исходом. Кто-то просто пугался операций и лишения частички себя, но в основном люди боялись потерять свою человечность. Замена части тела на протез — необратимое преобразование. Преобразование это, зачастую, размывало границы личности.

Подводя итог можно сказать, что протезы ставили два типа людей. Инвалиды действительно в этом нуждающиеся. Высшие слои общества, покупающие довольно дорогие улучшения тела. И то, даже последние обычно ограничивались небольшими чипами, для подключения к мозгу и трансляции чего-либо в свою голову. Например, кино, прямо в глазах. Мужчина перед нами не походил ни на первый, ни на второй тип.

По стандартной инструкции — офицер полиции должен быть настороже рядом с обильно протезированной личностью. Конфликт с нервной системой может произойти в любой момент, а значит нужно быть готовым к незавидной работёнке, по задержанию разбушевавшегося пациента. Два года назад, уже бвыший президент страны прямо на конференции начал сходить с ума из-за несовместимости с новой роботизированной кистью. Его застрелили, спасая жизни министров.

Вот вам и причины плохого дизайна рекламы в лифте. Мало протезов — мало желающих обновить ПО.

К счастью, обильно протезированный мужчина и женщина прошли мимо. Мужчина будто специально не смотрел в нашу сторону. Похоже понимал, как к таким личностям относятся копы. Своего рода дискриминация.

Пройдя ещё несколько квартир, мы остановились. Дверь по сути ничем не отличалась от других, кроме как номером. Сейчас часто ставят панель управления, чтобы дом можно было открыть с сенсорного экрана даже отпечатком пальца или можно было по камерам посмотреть, кто стоит за дверью. Тут же таковой системы управления не было, что неудивительно, ибо данный жилой комплекс не славится престижностью.

Я и мой напарник встали по разные стороны от двери и, кивнули друг другу, подтверждая готовность. Я положил ладонь на свой пистолет. Он достаточно массивен, по сравнению с пистолетами прошлого, но всё ещё хорошо сидит в руке. 10-миллиметровые пули изготовлены из новейших композитных материалов так, что снаряд буквально саморазрушается в теле человека, не давая пули уйти сквозь него и зацепить ещё кого-то. Конкретно у меня, как и у многих других офицеров, пули адаптивные. Специальные пули, которые могут на ходу изменить свою форму с феноменальной скоростью. Они не меняются при контакте с твёрдой поверхностью, сохраняя пробивную силу, но при взаимодействии с мягкими тканями они расширяются, для увеличения останавливающего действия. И что может быть не подвластно науке?