По острию игры

Глава 1.1.

«Присоединиться к отряду?»

Сообщение всплыло на полэкрана, нагло перекрывая разгар битвы. Марья, уже готовая кликнуть по новому врагу, резко одёрнула руку. Пальцы пылали от едва не свершившейся ошибки.

— Нет! — вырвалось у неё вслух. Она быстро нажала на неприметную кнопку с соответствующим названием. Гораздо меньшую, чем с пресловутым «Да». — Кому вообще нужны эти отряды?

Не успело первое сообщение исчезнуть, как двойник занял его место:

«Присоединиться к отряду?»

— Чёрт! — в сердцах воскликнула Марья. — Я же сказала: «Нет»!

Снова отклонив настойчивое предложение, она увидела, как окно всплыло в третий раз. Экран по краям залило алым — персонаж погиб в стычке.

— Серьёзно?! — Марья со злости ударила по клавиатуре и откинулась на кресле, запрокинув голову.

С потолка на неё с немым укором взирал голубоглазый красавчик с длинной русой чёлкой — персонаж популярной игры, борец с зомби. Один его взгляд успокоил разбушевавшуюся в душе бурю. Для этого она и повесила его там — успокаивать. Хоть и пришлось пожертвовать ушибленным запястьем, когда она упала с шаткого стула. Хорошо, что не сломала руку сразу после переезда из родительского дома, ведь тогда она и недели бы на съёме не выдержала.

Краем глаза Марья заметила, как игровой экран погас и вспыхнул: её героиня возродилась в ближайшем городе. Наушники наполнил искусственный шум толпы — смех, ненавязчивая музыка и топот. Судя по гитарному ритму, её выбросило прямо на центральную площадь. Скоро её появление привлечёт совершенно ненужное внимание.

Марья глубоко вдохнула, прикрыла глаза и расслабилась, унимая поднявшуюся злость. Надо контролировать себя. Ничего плохого или непоправимого не произошло. Она не должна злиться. Не должна.

Не должна, но злость накатывала волной. От досады Марья скрипнула зубами.

Ну почему эти сообщения всплывают на полэкрана? Почему её не могут оставить в покое? Почему, чтобы принять запрос, достаточно прожать клавишу «Enter» или кликнуть по огромной кнопке, тогда как для того, чтобы отклонить, нужно прицелиться в крошечную с пиксель кнопочку? Почему вообще нельзя отключить эту возможность добавления в отряды? Неужели она одна такая, кто не любит играть с кем-то?

С рычанием Марья выпрямилась. Привычным движением положила правую руку на мышь, устанавливая мизинец и безымянный на боковых кнопках, отвечающих за настроенные макросы. Пальцы левой руки замерли над «WASD», пробелом и левым «Shift» — клавишами, которые давно не использовались в современных многопользовательских играх.

— Гадство, — прошипела она, открывая глаза. Она была готова к тому, что случится дальше.

Её игровой аватар окружили другие персонажи, над которыми всплывали многочисленные сообщения. Марья их не читала — она знала, что там. В который раз она пожалела, что вновь использовала свой любимый ник, но никак не могла заставить себя сменить его.

SwanWhite. Глупый. Детский. Банальный. Конечно, ведь она придумала его в четырнадцать, и тогда он казался безумно крутым — сочетание диснеевской принцессы и белого лебедя. Уникально. Необычно! Никто, кроме неё, до такого не додумался. Так она считала, пока не попыталась зарегистрироваться в соцсети, где ей предложили добавить цифры или буквы, потому что ник был занят. Подобное повторилось и на других сайтах, но вот в играх она всегда была первой. Возможно, именно поэтому она их и любила. И, скорее всего, именно поэтому её нельзя было найти ни в одной социальной сети, ведь как она могла взять другой ник, если этот сросся с ней второй кожей? Это как поменять имя. Разве будешь отзываться на новое?

SwanWhite — ник, знакомый каждому заядлому геймеру в России. Её можно найти на первых десяти строчках почти любой новой многопользовательской игры. Почти сразу она завоёвывала первые места, зарабатывая репутацию одиночки. Сотни команд мечтали заполучить ё в свои сети. Но всем своим заслугам она обязана только себе. Никому другому. Никто её не поддерживал, но и никто не предавал. Она одна могла сделать столько, сколько никто другой в полноценной команде.

Поставив наушники на «беззвучное», Марья стянула их и бросила рядом с клавиатурой. Встала и потянулась. Может, и правда стоило сделать перерыв, раз она умерла.

Живот сразу заурчал, будто только и ждал момент, когда хозяйка обратит на него внимание. Марья схватила телефон и пошла на кухню. Натянувшийся провод зарядки отсоединился и со стуком ударился о пол. Звук вышел слишком громким в окружающей тишине. Он отскочил от нераскрытых коробок у стены и утонул в разложенном на полу матрасе. Единственный угол, который казался обжитым, — это компьютерный стол, заваленный бумагами, стикерами и распечатками. Марье намного нагляднее было пользоваться рукописными заметками для прохождений. Отдельной стопкой лежали договора с игровыми студиями, в которых она подрабатывала тестировщиком. По дороге на кухню, она с сожалением бросила взгляд на эти бумаги. Стопка давно не пополнялась, как и банковская карточка Марьи. Верхний лист вызывал лишь горестный вздох: игра, на которую она возлагала большие надежды, оказалась в заморозке уже целый месяц, без объяснений от разработчиков.

Чистая, почти нетронутая готовкой кухня встретила Марью полумраком. Энергосберегающая лампа экономила и без того небольшой бюджет. Холодильник тоже не радовал изобилием, но из содержимого получился вполне сносный ужин. Пока микроволновка плавила сыр на хлебе и поджаривала колбасу, Марья заглянула в телефон. И скривилась.

Глава 1.2.

Микроволновка запищала, сообщая о готовности. Забрав горячую тарелку с собой, Марья вернулась к компьютерному столу — единственному в квартире.

«Марь, ответь, пожалуйста!»

Тарелка со стуком ударилась о столешницу. Часть плавленого сыра обожгла кончик пальца, и Марья с шипением одёрнула руку. Приложив обожжённую часть к губам, чтобы охладить, она отложила телефон и взглянула на компьютерный экран, где тоже продолжали всплывать игровые сообщения. «Пойдёшь с нами на Барракуду?». «Нужен напарник?». «Скинь реальный номер, затусим».

Первый укус оказался слишком горячим — Марья обожгла нёбо и десну. Теперь куски еды и язык всё время задевали потревоженную слизистую. Это ни капли не улучшало настроения.

Телефон завибрировал. Новое сообщение. Марья с интересом посмотрела на него, аккуратно прожёвывая новый кусок.

«Я не знаю, читаешь ли ты. Почему ты вообще не скачаешь какое-нибудь нормальное приложение? Неважно. Марь, ты была права. Он козёл. Я ушла от него, и не хочу идти к папе. Его сердце не выдержит. Могу я переночевать у тебя?»

Взгляд Марьи упал в правый верхний угол экрана телефона. Почти два часа ночи. Отличное время Настя выбрала, чтобы уйти от ублюдка, который ею пользовался. А ведь Марья говорила сестре, что он сделает ей больно. И что теперь?

В раздражении она потёрла затёкшую шею, снова укусила бутерброд и, в раздумьях, оглядела квартиру.

Ответить Насте, чтобы приходила? От одной этой мысли Марью начинало тошнить. Отец и сестра знали, где она живёт, но ещё ни разу не приходили в гости. Марья не звала. Боялась… Знала, что родственники скажут. «Пусто. Негостеприимно. Возвращайся домой».

Домой… Вот только то место уже десять лет не было Марье домом.

Настя наверняка начнёт критиковать, что у Марьи не убрано. Осудит содержимое холодильника. Посмеётся над рабочим местом, совсем не подозревая, как оно важно, и как Марья старательно выстраивала своё гнездо. Сестра всегда излишне много спрашивала Марью о неважных мелочах, и это раздражало.

«Марь?»

Марья откинула телефон в сторону, будто и не трогала его. Насте уже исполнилось восемнадцать, она была всего на год младше Марьи. Она сама должна решать свои проблемы, раз, не слушая сестру и отца, назвалась взрослой и съехала к парню. Не пропадёт, в конце концов. Марье тоже никто не помог, когда её отчислили из университета за прогулы, и она переехала совершенно одна на съём, имея лишь небольшую подработку, чтобы обеспечивать себя. У отца она поклялась не брать ни копейки.

В игре продолжали лететь вопросы в личные сообщения. Утихшая злость снова нахлынула. Вот приставалы. Только она собралась переместиться подальше, используя специально купленные для этого расходники, как одно из сообщений привлекло её внимание. В нём жирным было выделено слово «Росина».

Взгляд ненароком упал на бумаги рядом. На верхнем листе значилось именно это слово — «Росина». Игра, оказавшаяся в заморозке.

Заинтересовавшее сообщение улетело вверх, и Марье пришлось пролистать оповещения, прежде чем она нашла искомое.

«Хочешь вернуться в Росину?» — неизвестный задал вопрос.

Марья вздрогнула. Никто не знал, что она была бета-тестером — это было одно из условий контракта. Откуда тогда этот… Марья вгляделась в незнакомый ник. Эта «Лишачиха» знает об этом? Что ещё за ник? Да ещё и написан с ошибкой. Неужели разработчики связались с ней таким странным способом? Потеряли её контакты? Поэтому целый месяц от них не было ни слуху, ни духу?

Перейдя в отдельное окно, Марья застрочила.

«О какой Росине речь?»

Она не собиралась сразу выдавать себя. Вдруг человек по ту сторону экрана ошибся.

«Та самая» — ответ пришёл почти моментально. — «Росина: два царства. Это ведь ты бетила её?»

«Предположим», — напечатала Марья.

«Так ты или нет?!»

От напора Марья опешила. Обычно к ней старались подмазаться, обращались вежливо, а тут — наезд. В другом случае она бы просто проигнорировала грубияна. Но не в этот раз.

Взгляд снова упал на бумаги рядом. «Росина». Эта игра действительно понравилась Марье. Приятная современная графика с красивыми видами. Интересный сюжет с большим разнообразием веток прохождения. Удобная система прокачки, позволяющая проходить игру всевозможными способами. Харизматичные персонажи, за судьбой которых интересно наблюдать. Небанальные второстепенные квесты, которые не хочется пропускать.

Марья считала, что «Росина» способна встать в один ряд с бесспорными хитами ролевых компьютерных игр. Поэтому она отправляла наиболее подробные и доскональные отчёты о багах и проблемах, а также предлагала ценные советы по улучшению.

Больше всего Марье нравился сюжет. Точнее то, как сценарист прописал мельчайшие детали, способные изменить ход истории И это были не “рояли в кустах”, не банальные неожиданные повороты, вроде повесившегося барона, когда игрок решил спасти невинных детей. Марья получала огромное удовольствие, исследуя сюжетные ходы и проходя игру раз за разом на плохую концовку, стараясь сделать её как можно более нетипичной.

С тех пор как она стала жить одна, Марья всегда проходила игры на плохие концовки, если это позволял выбор. Однако обычно это были лишь самые лёгкие, самые банальные и… самые скучные пути. Тогда как Марье нравилось, когда игра походила на жизнь. Когда, принимая нелёгкие решения, стараясь сделать всё правильно, ты всё равно терял близких и приближал свой мир к хаосу. И «Росина» полностью удовлетворяла её потребность в личном апокалипсисе. Ведь именно в плохой концовке хороший царь, пожелавший спасти свою жену, пожертвовал царством, отдав его тирану. Царевич и царевна остаются живы, тогда как народ погружается во тьму. Именно эта концовка казалась Марье наиболее реалистичной, ведь если на кону жизнь любимых, разве ты будешь думать о других людях? Тем более, что тиран не устраивал, в отличии от другого, кровопролитные войны, а лишь устанавливал заслуженный налог на обнаглевшую челядь и ужесточал закон о наборе в армию. Всё-таки нечисти в лесах было пруд пруди. Марья сама испытала это на себе, прорываясь сквозь стычки с водяными и лешими к заданиям.

Глава 3.1.

Вода лила с неба сплошным ледяным потоком, угрожая смыть весь мир с лица земли. Марья брела по грязи, в которую превратилась дорога. Ладони обхватили предплечья в попытке согреться, но это мало помогало: казалось, что холод исходил изнутри. Вперёд не было видно ни зги — только мутные пятна света, на которые Марья и ориентировалась, боясь сбиться с пути. Никогда в жизни, ей не было настолько холодно и страшно, и эти ощущения только подтверждали — она жива, в сознании, и всё, что сейчас с ней происходит — реальность. Но вот задумываться, как это произошло было некогда, ведь все мысли Марьи были заняты одним — дойти до тёплой корчмы и добыть ночлег.

Марья была уверена, что ей помогут в «Синей подкове». Если ничего не изменилось — а что могло поменяться в игре, состоящей из стабильного кода? — то Елена Златоокая часто давала приют нуждающимся. Уже немолодая, но всё ещё прекрасная женщина потеряла несколько лет назад мужа, и всё надеялась, что, если она будет добра к путникам, то кто-то другой поможет её любимому в трудную минуту. Это был один из первых квестов в игре, который разрешался лишь спустя несколько десятков уровней, когда волей сюжета герой оказывался в соседнем царстве. Там, в одной из дружин можно было найти молодца, скучающего по красавице-жене. По сценарию в одной из реплик появлялась возможность упомянуть о Елене из «Синей Подковы». Тогда в предстоящей битве, воодушевлённый тем, что его ждут, дружинник выживал и возвращался домой. Искалеченный, но живой. И, как считала Марья, совершенно не реалистично. Поэтому она никогда не рассказывала мужчине о Елене, и тот, вместе со своими товарищами погибал в бою, как настоящий герой.

Дождь не утих, но Марья точно поняла, когда вошла в деревню. Стало немного, но теплее. Словно вторая невидимая кожа легла сверху. Шум дождя, выбивающий беспощадными каплями нестройный ритм, дополнился мелодией. Подобные переливы музыки играли во всех деревнях и городах, оповещая игрока, что он проник на территорию людей. В таких местах запрещалось нападать на граждан и воровать, если кто-то смотрит на тебя. Тогда неиграбельные персонажи и стража начинали нападать на путника, и противостоять им было практически невозможно. У Марьи только раз вышло победить трёх стражников, пока у неё не закончились зелья восстановления здоровья и магии.

Вперёд до столба с объявлениями и налево — Марья точно помнила, где находится «Синяя подкова». Вот уже сквозь толщу воды послышались голоса и смех — многие жители деревни решили спрятаться от непогоды в корчме. Мутные пятна света обрели прямоугольную форму окон, в нос ударил запах жареного мяса. Марья шла прямо к двери, прятавшейся в тени навеса со свисающей синей подковой, как та резко открылась, и из неё кубарем вывалилась пара парней, сцепившихся в схватке. Марья отпрыгнула и попала ногой прямо в лужу, холодным носком, дошедшей до щиколотки.

— Эй! — её возмущённый выкрик остался незамечанным.

Секундой позже Марья порадовалась этому.

Свет, падающий от двери, ярко освещал сцепившихся. Раньше Марья видела только в играх и фильмах, как кто-то дрался, но вживую — никогда. На экране постановочные удары часто казались эстетически красивыми, раны не портили, а дополняли картинку, и сопровождавшая действо музыка заряжала энергией. Здесь же разверзся хаос.

Двое парней схватились друг с другом совсем не шуточно. Влажная от дождя земля не позволяла им долго оставаться на ногах и достаточно быстро их фигуры, измазанные грязью, стали походить на звериные. Ничего человеческого не осталось в них. Они почти не производили шума. Никаких ругательств, криков, лишь редкое шипение и рычание сосредоточенных на битве хищников.

Один, крупный, с грубой бородой, ударил другого точным, резким движением в живот. Второй, худой и бледный, согнулся пополам, его лицо исказилось от боли, и он закашлялся. По его подбородку потекла алая кровь.

Марья инстинктивно отшатнулась и едва не упала, споткнувшись. Помог удержаться на ногах столб, в который она врезалась. Внутри неё поднимался ужас, а сама она застыла, потеряв чувствительность в руках и ногах. Впервые на её глазах люди причиняли друг другу боль. Даже отец никогда не поднимал на них с Настей руку. Даже в те моменты, когда Марье самой хотелось ударить себя за произнесённые слова.

Бородатый напирал, его кулаки мелькали быстро и злобно. Марья внутренне сжалась, моля, чтобы всё это быстрее закончилось, парализующий страх отпустил её, и она смогла бы пройти внутрь, не боясь, что случайный удар около двери заденет её. Ей было все равно, кто победит, лишь бы скорее.

В то время, как чувствительность в теле пропала, остальные органы чувств Марьи включились на полную. Возможно, из-за этого она увидела едва уловимое движение. Мелкий бледный парень, отступая, завёл руку за спину. В следующий миг он замахнулся, в его сжатом кулаке что-то сверкнуло. Рука обрушилась на противника. Раз, другой, третий. Бородач упал на колени, выставил перед собой руки, защищая лицо, а бледный парень продолжал наносить сокрушительные удары.

К запаху влажной земли и жареного мяса примешался резкий металлический аромат.

Сердце подскочило к самому горлу, в груди зародился крик, так и застрявший между рёбер. Ноги будто приросли к земле, парализованные увиденным.

Бледный ведь сейчас убьёт второго. Кто-то должен его остановить. Марья должна… Должна?

— Ос… та… — пролепетала она.

Но вдруг свет из корчмы перекрыла мощная фигура, упёршая руки в бока.

— А ну стоять! Сейчас же!

Глава 1.3.

Марья захлопала глазами. И всё? Это всё, что хотела сказать ей эта Лишачиха? Но не успела Марья возмутиться в письменном виде, как следом пришло новое сообщение. Длиннее предыдущего.

«Острием ломаю твою волю, не дам уйти не наказанной. Зло в душе, обида в памяти, никогда тебя не прощу. Всё, что заслужила, получи. Иглой твою жизнь искорежу. Всё зло возвращаю тебе, что мне прислала ты, подавись. От суда моего не скрыться. Пока всё зло, нанесённое тобой, не исправишь, не вернёшься. Да будет по-моему!»

На автомате, привыкшая к скорочтению, Марья просмотрела всё сообщение, не задумавшись. Моргнула пару раз, ошарашенная. Перечитала. Ко второму разу губы растянулись в ухмылке, а поза, до этого всё время остававшаяся напряжённой, расслабилась, и Марья откинулась на компьютерном кресле назад.

— Что?

Вопрос вырвался со смешком. К злости и негодованию примешалось искреннее веселье. Это что, её только что пытались проклясть? Проклясть?! Рассмеявшись, Марья отправила жалобу на игрока и удалила чат. Дожили. В двадцать первом веке ещё и проклятья получать в личные сообщения.

Настроение улучшилось, но вот желание играть пропало, и Марья вышла из сессии, нисколько не пожалев, что пропустит последние часы нового события и упадёт с первых строк рейтингов. Всё равно на следующей неделе выходит новая многопользовательская ролевая игра, и Марья посвятит всё своё свободное время ей. Может, позже получится продать по хорошей цене прокаченных персонажей или шмотки, кто знает.

Заполненный иконками экран не вызывал желания прожать ни одну из них. Настя часто жаловалась, что ей нечего надеть, тогда как её одежда частью перекочевала и в полупустой шкаф Марьи. Теперь настало время Марьи жаловаться, что не во что играть, когда у неё сотни купленных игр.

Но тут её размышления прервал новый сигнал. Письмо!

Марья тут же нырнула в почтовый ящик — единственный, у которого стояло звуковое оповещение на новые письма. Именно через него Марья общалась с работодателями как фрилансер.

Загрузившаяся страничка вызвала выдох удивления у Марьи.

Не может быть.

Дрожащей рукой на открыла письмо. Невероятное совпадение, что ей только что попался в игре фрик, напомнивший о «Росине», и сразу же ей написали разработчики игры. Но это был их почтовый адрес.

«Дорогая, SwanWhite,

Просим прощения за непредвиденный простой, случившийся не по нашей вине. Мы компенсируем время ожидания, как заявлено в нашем договоре. Сейчас же мы рады сообщить вам, что мы обновили последние файлы, и будем рады вашему участию в дальнейшей разработке «Росины».

Файл прикрепляем к письму. Ждём от вас отчёт, как обычно.

С уважением, студия 2D Game Studios.»

Не может быть!

Руки Марьи подрагивали мелкой дрожью. Щёки заболели от того, как она стиснула зубы в попытке сдержать улыбку, налезшую на лицо. Дыхание спёрло, и только когда в груди разросся жар, Марья вспомнила, что надо дышать.

Они продолжили разработку игры, и не разорвали с ней контракт!

Марья кликнула на файл, с нетерпением ожидая его скачивания.

Могла ли та Лишачиха быть всего лишь разработчицей, которая решила пошутить и своим «проклятием» намекнуть на новые события в игре? Может, это дополнение? Неужели они наконец-то решили показать легендарную Бабу Ягу? Раньше они говорили, что если и включат её, то только во вторую часть. Передумали? Если так, то нужно будет извиниться перед Лишачихой и написать модераторам, что жалобу она послала по ошибке. Будет неловко заблокировать в онлайн игре одного из топовых разработчиков России.

Файл скачался быстро — спасибо самому дорогому тарифу у провайдера. Марья одним укусом доела остывший бутерброд, где сыр превратился в тягучую жвачку, надела наушники и запустила игру.

Ох, эта музыка из меню! Марья прикрыла глаза, наслаждаясь звуками флейты. Отдельное спасибо композитору — независимому музыканту, который точно станет известным после выхода «Росины». Это ведь надо создать такую мелодию, которая узнавалась бы с первых нот, полностью передавала сеттинг и настроение игры, и при этом оставалась вполне самостоятельной единицей, которую можно скачать в плейлист и наслаждаться ей в свободное время.

Телефон рядом завибрировал. Скорее всего Настя продолжает писать. Марья отпихнула его подальше, чтобы не мешал играть.

Открыв глаза, Марья окинула взглядом озеро, освещённое закатным солнцем. По воде проходила рябь, а иногда на поверхность всплывала русалка. Видны были только её макушка и огромные белые глаза, а также кончик хвоста, когда она ныряла обратно. В небе пронеслась птица. Каждый раз Марья вглядывалась, пытаясь понять: Сирин это или Алконост. Их фигурки в игре были похожи, и на таком расстоянии почти не отличимые.

Улыбнувшись, Марья покачала головой. Нет, ей точно должны будут доплатить за продвижение «Росины» в массы.

Всё также улыбаясь, Марья потянулась к кнопке «Новая игра». И не обнаружила её. Нахмурившись, она уставилась в слово «Продолжить». Игра подтянула с компьютера старые сохранения? Не могла: Марья всё удалила, чтобы каждое прохождение были оригинальным. Разработчики кинули файл с чужим прохождением? Зачем? И почему она всё равно не может начать новую игру? Интересно.

Визуал первой главы и героини

Главная героиня Марья.

Геймер, не любит людей, считает, что они все изначально плохо о ней думают.

Вот так она ещё может выглядеть

Какая больше вам ближе?

Пишите в комментарии, как вам начало истории и ставьте звёздочки!

Глава 2.1.

Холодно. До боли холод проникал своими иглами под кожу Марьи.

Больно. Но боль приносила осознание, что она жива.

Только мысли сформировались в голове, как Марья поняла, что увязает в кромешной плотной тьме, не способная ни пошевелиться, ни закричать. Но и это длилось недолго: постепенно Марья начала всплывать, пока вдруг тьма не схлынула потоком, а лёгкие не обжёг свежий глоток воздуха. Из горла полилась жижа, глаза щипало так сильно, что невозможно было их открыть, а сквозь плотно сомкнутые веки пробивался всё тот же яркий свет, принесший боль. Тело сотрясло судорогой, и пальцы сомкнулись на чём-то вязком, влажном и холодном, как…

Марья застыла. Тошнота подкатила к горлу от догадки, что это могло быть под руками.

«Случился пожар. Возможно, обвал. Столько дыма. Могли ли пострадать соседи и другие люди?»

От мысли, что она может прикасаться к чьему-то телу, Марье стало дурно, и она, переборов отвращение и резь в глазах, разомкнули их, тут же сощурившись от яркого света.

У Марьи всегда было отличное зрение. Даже часы за компьютером не испортили его. Однако однажды она надевала очки отца, и тогда мир перед ней расплылся, будто на её лицо натянули мятую прозрачную плёнку. Так и в момент пробуждения зрение прояснялось медленно, пятнами, как генерация изображения при помощи искусственного интеллекта, накидывающего детали по мере прорисовки. Вот розовато-оранжевые переливы стали небом, освещённые закатным солнцем. Голубое пятно превратилось в озеро. А внизу… Марья облегчённо выдохнула. Пальцами она зарывалась во влажную рыхлую землю, а ворсинки, которые ей раньше показались ворсом ковра, были всего лишь острыми травинками, щекотавшими кожу.

Всего лишь земля. Но…

Марья подняла голову. Где она? Она только что была на своей съёмной квартире, задыхалась от едкого дыма, а теперь вдруг оказалась на улице. Её вынесли спасатели? Но она не помнит никакого озера перед домом.

Она попыталась оглянуться, но невидимая сила вдруг надавила на щеку, не позволяя этого сделать. Она попыталась встать, но незримые руки надавили на плечи, прижимая к земле. Что же это такое?! Не пошевелиться! Колени, прижатые к земле, заныли, и Марья поняла, что стоит в ужасно неудобной и более того унизительной позе.

«Я, что, козлёночек, чтобы на четвереньках у воды стоять?!»

Впереди в отражении глади Марья увидела, как порозовели её щёки от стыда и гнева.

Отражение!

Рука скользнула вперёд. Вторая. Невидимая сила не позволяла оглядываться, но без проблем разрешила подползти к озеру и заглянуть в него.

На Марью из воды смотрело знакомое лицо. Маленький нос, чуть раскосые карие глаза, упрямая линия рта и длинные русые волосы, на удивление сухие и не спутанные, как обычно. На ней были те же футболка и джинсы, в которых она проводила вечер дома. Отражение было невероятно чёткое, словно Марья смотрела не в воду, а в зеркало.

— Или на игровой аватар, — прошептала она.

Звук голоса пробил звенящую тишину вокруг, и вслед за последним эхом её слов, полилась невероятно красивая и нежная мелодия. Знакомая Марье мелодия.

— Не может быть, — ошарашено пробормотала Марья.

Она снова огляделась, насколько ей было позволено. Перед ней раскинулось озеро, окрашенное тёплыми красками заката, вдалеке темнел лес, а вокруг поднималась высокая трава. И эта музыка… Музыка из начального меню «Росины». Вся картина была из «Росины».

По воде пробежала рябь. Марья посмотрела на середину озера и увидела два белёсых глаза, внимательно следящих за ней.

— Чур меня, — отшатнулась Марья.

Привычка разговаривать сама с собой родилась давно, ещё с тех пор, как она стала оставаться дома одна. Сейчас эта привычка, как никогда помогала держать свой ум трезвым. Или она уже сошла с ума?

Перед белёсыми глазами вплыли пузырьки, словно русалка засмеялась под водой, а следом она исчезла. Только зелёный полупрозрачный плавник мелькнул над водой.

Марья выдохнула, осознав, что задержала дыхание.

Рядом взлетела стайка мелких птиц. Одна из них пропела тонкую свирель, отозвавшуюся где-то вдалеке. Над лесом вспорхнула ещё один силуэт — то ли Сирин, то ли Алконост. Трубно было сказать наверняка.

Марья покачала головой.

Перед громом и пожаром она запускала «Росину». Скорее всего она сейчас просто в отключке видит сон, и скоро всё вернётся на круги своя. Ведь не могла же она попасть в игру? Так ведь?

— Ладно, — выдохнула она в озеро, и от её дыхания по воде прошли едва различимые круги, ни капли не испортившие отражение. — Раз я скоро очнусь, то можно пока насладиться сном.

При запуске новой игры игрока из меню приближало к озеру. Персонаж так же, как она сейчас, склонялся над водой, давая возможность выбрать внешний вид, а позднее и стартовые характеристики.

— Посмотрим, что мне может предложить подсознание.

В игре для смены облика нужно было всего лишь провести ладонью над водой. С трудом отлепив, затёкшую руку от земли, Марья поднесла её к озеру. Но не успела прикоснуться к нему.

Из воды выскочила бледная полупрозрачная рука и впилась длинными поломанными когтями прямо в запястье Марьи. Издав короткий испуганный возглас, она даже не успела отреагировать, и совсем не сопротивлялась, когда её с силой снова утащили под воду.

Глава 2.2.

— Девка!

Возглас прозвучал у самого уха, оглушив. Но он же и успокоил: нечисть не будет говорить так человечно.

Марья снова оказалась на поверхности — уже второй раз за столь небольшой промежуток времени. С облегчением она обернулась, увидев своих спасителей — двух рослых мужиков, взирающих на неё со смесью ужаса и удивления. Наверное, и Марья посмотрела на них точно также, потому что они сразу же поспешно её оттолкнули. Спасибо, что хоть в сторону берега.

Марья не зря испугалась мужиков. Они были… странные. Словно сбежавшие сумасшедшие или ролевики. Одетые в перепачканную одежду, они выглядели обыкновенными старомодными крестьянами, а никак не современными людьми. Неаккуратные бороды скрывали поллица, а из грязи, покрывавшей их с головы до пят, можно было построить целый замок.

— Странная какая, — прокомментировал один из мужиков, разводя руками. — Русалка, что ль?

В голове у Марьи щёлкнуло: до того знакомой ей показалась эта фраза. И следующая, которую она одними губами произнесла в унисон со вторым:

— Да где ты таких видел? Мясистых.

Она знала эти реплики. И мужиков, если приглядеться. Сколько раз она встречалась с ними, начиная новую игру? Так происходило каждый раз — выбор персонажа, падение, встреча с русалками, волшебный свет героя, и в конце его без памяти вылавливали на берег. Вот только Марья-то всё помнит.

— «Мясистых», вот же ты сказал, — пожурил первый второго. — Такая девица-красавица, а ты словом её недобрым называешь.

— Как же недобрым? — ухмыльнулся второй. — В бабе, что? Правильно. Формы должны быть, а не как в наших девках. Вот была бы твоя Алёнка…

Мужики продолжали говорить с непривычным чуть резким акцентом, как говорили знакомые старики, а Марья встала, пропуская мимо ушей весь диалог, который знала наизусть. Тяжёлая и мокрая одежда липла к телу. Опустив взгляд, Марья с удивлением заметила, что футболка и джинсы сменились светлым платьем, подвязанным верёвкой. Жёсткая ткань колола и оцарапывала кожу. Под ногтями скопилась илистая грязь. С волос стекала вода, а в нос и рот забился скрипучий песок. И будто этого было мало — в шею тут же укусило какое-то мелкое насекомое, которое Марья не успела прихлопнуть.

Всё ощущалось слишком реальным.

— Где же я? — пробормотала она.

Замычала корова. Марья оглянулась на её голос и увидела животное, бредущее по песчаной дороге, упиравшейся в деревню вдалеке. Корову неохотно подгонял мальчишка, больше занятый разглядыванием жеребца, проскакавшего мимо. По дороге же шло ещё несколько людей — все одетые старомодно. Некоторые с интересом бросали взгляд на Марью, но тут же отворачивались, занятые своими делами. Большинство и вовсе не смотрела в их сторону, увлечённые разговорами. Небо поалело ещё сильнее, и над лесом начали проступать первые искорки звёзд.

Марья снова обернулась к мужикам, замолчавшим и будто ожидающим её внимания.

— Вестимо, где, — хохотнул один из мужиков, спасших Марью. Ошеломлённая видами, она даже не сразу сообразила, что он отвечает на её вопрос. — Ты, девица-красавица, недалеко от деревни Белотопная. А коли и правда волшба тебя занесла к нам, то знай, что попала ты на земли великой Росины.

— Росина, — повторила вслед за ним Марья.

Тут же в небе вспыхнуло, а следом послышался гром. Марья, зашуганная только что произошедшим в квартире, вздрогнула и пригнулась, оглядываясь. Мальчик, подгонявший корову, заорал на животное, пришлёпывая палкой по крупу. Они пустили рысью, как и большинство людей на дороге. Спасители Марьи заворчали, принимаясь собирать рыболовную снедь. И снова насекомое укусило с другой стороны шеи.

Всё слишком реально.

— Девица, скоро дождь собирается, — крикнул ей один из спасителей. — Не дело тебе мокнуть, бреди в Белотопную, найди корчму с синей подковой над дверью и проси…

— Елену Златоокую меня приютить, — закончила за него Марья.

Казалось, это ни капли не удивило мужика.

— Коли знаешь, — усмехнулся он. — Не пропадёшь. Прощай!

Мужики быстро закинули всё в телегу и схватившись за оглобли, потянули её в сторону видневшейся вдали деревни.

Небо быстро темнело, начали сгущаться сумерки, а Марья так и стояла, ошарашено глядя им вслед. Она никак не хотела верить так и крутившимся в голове мыслям. Но вот позади что-то плеснулось в воде. Её собственное воображение, испуганное встречей с русалками, тут же подкинуло ей вид полуразложившихся существ, плывущих за ней. По спине пробежал мороз. Запястья заныли при воспоминании о том, как за них хватали мёртвые пальцы. Подхватив тяжёлые мокрые юбки, Марья наконец двинулась с места.

Когда она пошла по широкой дороге, с неба уже начало покрапывать. Впереди приветливо сверкали огни, от которых Марья боялась отвести взгляд. С каждым шагом становилось всё темнее. И всё отчётливее Марья понимала.

Это не сон. Это не игра. Это реальность.

Марья попала в Росину. И её придётся в это поверить.

Дорогие читатели, спасибо вам за выбор «По острию игры».

Если вам понравилось начало истории, напишите, пожалуйста, об этом комментарий, добавьте в библиотеку, чтобы не потерять книгу и поставьте звёздочку. Это очень поможет другим читателям найти историю. А если вам нравятся мои книги, то подписывайтесь на меня, как на автора, чтобы не пропустить новинки.

Визуал второй главы

Ужас пробуждения

А тут Марья попала к русалкам

И снова очутилась на поверхности. И совсем в другом мире.

Глава 3.2.

Мощный голос перекрыл все остальные звуки, даже гомон дождя. Дерущиеся мгновенно застыли. Медленно повернулись к кричавшему.

— Поубивайте ещё друг друга! — фигура сплюнула под ноги и сложила руки на груди. — И так мужиков не осталось, эти ещё туда же. А ну марш под крышу! Пока я жёнкам вашим не рассказала, что вы тут творите, ироды!

При упоминании жён, парни вздрогнули, тут же мрачно переглянулись. Бледный сказал что-то неслышное Марье, протянул руку и помог бородачу встать. С удивлением и радостью Марья не увидела на втором ни одной раны, а когда они прошли мимо неё в корчму, то заметила, что бледный сжимает не нож, а половник.

Откуда же запах крови?..

— А ты кто будешь?

Настал черёд вздрогнуть Марье. Обращались явно к ней.

— Я… — голос подвёл, и кроме тонкого стона ничего не вырвалось наружу, как Марья ни старалась. Страх и сковавший холод не давали произнести ни слова.

Громоздкая фигура отделилась от дверного проёма, на миг ослепляя Марью выбившимся наружу светом, и в два шага оказалась рядом, хватая за руку.

— Не местная, ишь ты. Не встречала тебя, девица. Израненная ты? Напал что ль кто? Или эти два оболтуса успели тебя задеть? — Фигура потянула за собой. — Заходи, заходи, не стесняйся. Уж сухостью и теплом не обделит тебя Белотопная.

Фигура ввела Марью внутрь корчмы, и на неё тут же обрушилось тепло и шквал звуков, невиданным образом неслышимых снаружи. В играх на улице редко было слышно шум из помещений. Как же эта условность странно звучала в «реальности».

Реальности. В той реальности, в которой сейчас существовала Марья. До сих пор не верилось, что всё это происходит с ней.

При входе Марья зажмурилась от света, ударившего по глазам, потому огляделась не сразу, и перед этим успела вспомнить, какой корчма была тогда, в игре. Просторной, яркой, цветастой от обилия вышивок, растений и других украшений. Как же разительно помещение, в котором она оказалась, на самом деле отличалось от этой картинки.

Под низким потолком в тесной комнате сгрудились люди. Немного, человек тридцать, но этого уже хватило, чтобы заполонить собой всё пространство, что невозможно было пройти, не задев кого-нибудь по дороге. Свет, казавшийся ярким, исходил лишь от нескольких свечей, расставленных у окон, так что в остальном в корчме царил полумрак из подвижных теней. Почти никаких украшений, только одна картина, вышитая крестиком у дальней стены, где рослый парнишка с ещё не пробившейся бородой наполнял кружки гостей. Густой аромат жареного мяса и трав, дополнял сладкий запах мёда, но их все перебивал собой запах немытых тел, из-за которого тут же засвербило в носу, и Марья задышала ртом. Посетители корчмы бросили на неё несколько мимолётных взглядов, но сразу же вернулись к своим разговорам. В угол, к компании ещё нескольких мужчин подсели подравшиеся. Их встретили смехом и похлопываниями, и каждому протянули по кружке, словно бы ничего неординарного не произошло.

— Заходи, не стой на пороге, девица, — пропел Марьин спаситель, и голос будто стал тоньше, нежнее.

Её руку отпустили, и Марья сделала несколько шагов, выполняя просьбу. Оглянулась, чтобы поблагодарить, и обомлела.

— Елена Златоокая, — выдохнула Марья, не веря своим глазам.

Хозяйка корчмы улыбнулась кривоватой ухмылкой, растянувшей шрам на верхней губе, которого, как помнила Марья, раньше не было.

По командному голосу Марья ожидала увидеть грозного мужчину, но никак Златоокую, нежную девушку с железным характером. В её глазах, действительно, играл золотистый оттенок, но раньше он казался мягким утренним лучиком солнца, а сейчас… Сейчас Марью прожигал раскалённый клинок. Не было той привычной улыбки, только усмешка. На лице появились неглубокие морщины, в светлых волосах седина. Яркие одежды сменились тусклыми оттенками, а юбки — штанами с притороченным к ним мечом. Но в остальном это точно была Елена — ожившая игровая модель, которую Марья хорошо запомнила, ведь на первой локации она бывала чаще всего.

— Знаешь меня, красавица, хорошо, — глубоким голосом произнесла Елена. Теперь, увидев, кто перед ней, Марья поняла, что хозяйка нарочно делает его более грубым. — Подойди к прилавку и обожди меня. Арсений! — гаркнула она, и парень на розливе встрепенулся. — Налей авантюристке мёду, да погорячее, совсем обмёрзла. Ты иди, иди, — снова она обратилась к Марье. — Я сейчас подойду, только надеру уши двум оболтусам.

Елена, засучив рукава, направилась в притихший угол, где, завидев приближающую хозяйку, смолкли смех и подшучивания, а драчуны вжали головы и отвернулись, словно пытаясь спрятаться.

Марья замешкалась. Елена назвала её авантюристкой. Обычно так называли игроков в сообществах. Она что-то знала? Или это работала заложенная в ней программа?

Протиснувшись мимо завсегдатаев, Марья пробралась к Арсению, уже протягивающему ей в руки глиняную кружку, из которой сладко и ароматно пахло мёдом. На вкус напиток оказался таким же сладким и густым, как на вид. После первого же глотка внутри разлилось тепло, и Марья, присев на бочку у стены, позволила себе расслабиться. Кажется, пока что самое страшное оказалось позади.

***

Дорогие читатели, хочу вам порекомендовать следующую книгу нашего литмоба "Больше, чем игра":

Глава 3.3.

От стола с драчунами послышались шлепки, а следом смех. Когда Елена отошла, Марья увидела, что бородач и бледный потирают затылки, ворчливо бурча, тогда как их друзья довольно хохочут.

— Держи, девица.

Елена сунула под нос Марье кусок хлеба. Оголодавший желудок удовлетворённо его поприветствовал. Злополучный бутерброд с подсохшим сыром казался таким далёким. С благодарностью Марья вгрызлась в корку. Практически безвкусная, но удивительно мягкая и нежная. Она никогда не ела подобного хлеба.

— Покажи руку, — приказала Елена и протянула ладонь.

Руку? Марья нахмурилась. Но зачем? Хочет наругать за грязь? Так они все тут не чище. Вытянула в ответ свою ладонь, но Златоокая только цокнула, сама схватилась за левое плечо Марьи, поворачивая её к себе боком.

Предплечье прострелило резкой болью. Схватило дыхание, и Марья чуть не поперхнулась куском хлеба. Крестьяне совсем ногти не стригут?! Однако ладонь Елены лежала куда выше островка боли, и когда Марья посмотрела туда, то с удивлением обнаружила на плече расплывшееся алое пятно. Кровь? Её кровь? В голове помутнело, и хлеб наждачкой проскользил по горлу.

Елена, не церемонясь, задрала рукав. Когда же Марья успела пораниться? Этим плечом она ударилась, когда испугалась дерущихся. Неужели на столбе было что-то острое?

— Царапина, — вынесла вердикт Елена.

Марья с интересом взглянула на кожу, и с облегчением тоже обнаружила лишь небольшую ранку. Но, видимо, в пылу битвы, именно этот запах она ощутила так ярко.

Елена промокнула кожу влажной тканью, от которой ярко пахло травами. Повреждённое место защипало, но Марья сдержалась, чтобы не одёрнуть руку. Уж это можно потерпеть.

— Спасибо, — прошептала Марья. — Вы так добры ко мне… Но у меня нет денег.

Марья улыбнулась, ожидая, что будет дальше. В игре после этой фразы Елена обычно добродушно отмахивалась и отвечала, что никогда не оставит доброго путника в беде. По сюжету можно было вернуть ей деньги за приют и получить за это опыт, но Марья никогда так не поступала. Кто, например, возвращается в магазин, если продавец отдал сдачи больше положенного? Наверное, только отец Марьи, который и долг с радостью вернёт, даже если не напоминать о нём. Но Марья знала, что в настоящей жизни такими наивными людьми, как Елена, часто пользуются. Зачем возвращать деньги, если сама Елена говорит, что это не обязательно?

Хозяйка корчмы заметно похмурела. Сдвинула брови, выпрямилась и сложила руки на груди. Вероятно, пыталась казаться опасной? Но Марья-то знала её. Усмехнувшись, Марья ещё раз вгрызлась в хлеб, когда Елена ответила.

— Нет денег? Тогда прости, девица. От холода спасу, хлеб не отберу, но как только распогодится, чтоб ноги твоей здесь не было. Не пристало превращать мою корчму в приют для обездоленных.

Потеряв интерес к бедной во всех смыслах гостье, Елена развернулась и кинулась что-то громко командовать нерасторопному Арсению. Марья же так и замерла с надкушенным хлебом во рту, провожая хозяйку недоумённым взглядом.

Что случилось? Почему Елена ей отказала? Это ведь не по сценарию…

Оглянувшись, Марья поймала на себе сочувствующие взгляды. Посетители только казалось, что не смотрели на неё, а на самом деле вслушивались в каждое слово. Они насмехались над ней. Осуждали. В глазах многих к сочувствию примешивалось и другое чувство. Тёмное. Не желая узнавать, какое именно, Марья запихнула остатки хлеба в рот, наскоро прожевала его и прыгнула с бочки, нагоняя Елену.

— Подождите!

Елена оглянулась, смерив Марью надменным взглядом. Приподняла бровь, но не ответила. Марья закусила губу, придумывая, что сказать.

— Я… Я могу отработать, только позвольте остаться.

Слова обожгли щёки. Никогда ещё её голос не звучал настолько жалко. Но и это, казалось, не произвело эффекта на Елену.

— И что ты можешь предложить, с чем я сама не справлюсь? Развелось тут попрошаек. Нам бы своих прокормить. Даже Сеньку устроила к себе, немощного.

Она указала на парня за стойкой, и неожиданно для себя Марья узнала его. Сенька-немощный! Парнишка, побирающийся на улицах Белотопной, а позже и в некоторых других деревнях. Найти его было настоящей удачей, ведь ему всегда можно было продать всякое ненужное больше никому барахло, а он только радовался этому. Откуда у него были деньги Марья гадала недолго — подобным попрошайкам часто подают на улице, желая замолить свои грехи.

Во всём этом было лишь одно «но». Сеньке на вид было от силы лет десять-двенадцать, тогда как парню за стойкой ну никак не меньше шестнадцати, если не больше. Марья ещё раз бросила взгляд на Златоокую, точнее на шрам над губой. Могла ли она попасть не просто в игру? А в события после финала? Но какого финала?

Холод пробрал до мурашек, усталость прогрызла мышцы, голова гудела от вопросов, в не насытившийся желудок возмущённо ругался.

Не время об этом думать. Сначала — первоочерёдные потребности. Еда, кров и безопасность. Но что в действительности она могла предложить Златоокой, которая кажется, отказалась от своего принципа помогать путникам?

Елена снова вернулась к своим делам. Марья вцепилась в потрёпанную и мокрую косу, и тут ощутила нечто на плече. Удивлённо глянув туда, увидела, что это сумка.

Литмоб

Дорогие читатели,

Спасибо, что выбрали мою книгу, чтобы хорошо провести время. "По острию игры" является участником литмоба "Больше, чем игра", и я хотела бы познакомить вас со всеми участниками.

Эта коллекция удивительных и захватывающих историй в жанрах ЛитРПГ и РеалРПГ. Они для тех, кто ищет больше, чем просто прокачку, кто стремится найти смысл. Для тех, кто готов пройти с героями путь от новичков до тех, кто вершит судьбы и меняет правила.

Вы уже в игре!

1. Цель: Выжить - https://litnet.com/shrt/OQhF

2. В когтях чужого мира - https://litnet.com/shrt/73iu

3. Энтара - https://litnet.com/shrt/bqdm

4. Моя сестра гоблин - https://litnet.com/shrt/oU6A

5. Роль злодейки для финального босса - https://litnet.com/shrt/pY0B

6. Второй шанс для злодейки - https://litnet.com/shrt/yWin

7. Код Бессмертия. Попытка 2:0 - https://litnet.com/shrt/XyC-

8. Код крови, или Так выпала карта - https://litnet.com/shrt/4iR7

9. По острию игры - https://litnet.com/shrt/zZB5

10. Охота на монстров - https://litnet.com/shrt/L7tb

11. Any Rpg Like This 2: Online - https://litnet.com/shrt/fRHu

Все истории "Литмоб больше, чем игра!" - https://litnet.com/shrt/I234

Глава 3.4.

На ощупь сумка была практически пустой — только на самом дне лежал небольшой плоский предмет. Небольшой, но сумка казалась тяжелее, чем должна бы. Из-за воды? Откуда она вообще? Марья заглянула внутрь и обнаружила тонкую книжку, скорее напоминающую блокнот, если бы не плотная обложка. Сумка ни капли не полегчала, когда Марья вытащила содержимое наружу.

Книга выглядела так, словно её собрали и сшили вручную. На плотной кожаной обложке бордового цвета золотым тиснением выделялись тонкая игла с вдетой в неё нитью, уходящей на края и выводящей там изысканные узоры. Достаточно просто и минималистично, но был в этом свой шарм. Марья даже расстроилась, ведь бумага точно испорчена водой — из озера, а затем и ливнем. Вряд ли у неё будет возможность разобрать хоть что-то в потёкших чернилах и узнать, откуда у неё взялась эта находка, но Марья всё же открыла первую страницу, и…

Она отшатнулась слишком резко. Мужчина, успевший подхватить её под локоть и не дать упасть, усмехнулся, наверняка посчитав глупой девчонкой. Марья оскорблённо вскинула голову и вырвала руку, вызвав ещё более снисходительную улыбку. Внутри у Марьи всё сжалось от негодования. Быстро она огляделась. Никто не смотрел в их сторону. Но Марья знала, что каждый в этой комнате осуждает её или насмехается над ней.

Бросив ничего незначащие извинения удержавшему её мужику, Марья вернулась к бочке и забралась на неё. Помедлив, она снова открыла книгу. Первое удивление прошло, и она отреагировала спокойнее, но сердце всё равно забилось чаще, а долгий выдох вырвался совершенно непроизвольно. Не показалось. Во всю первую страницу была изображена она — Марья. А на второй — интерфейс Росины. Будто кто-то вручную перерисовал всё это обычным грифельным карандашом.

Не веря, что она видит то, что видит, Марья прикоснулась к бумаге. Настоящая. Она чуть надавила и провела пальцем по странице. Рисунок не смазался вопреки ожиданию, а на коже не осталось ни следа. Значки, цифры, таблицы — всё напоминало о прошлом. Казалось, Марья уже осознала, что попала в игру, но сейчас поверила в это бесповоротно.

Мир вокруг не замер с её манипуляциями, как бывало при открытии меню в игре. Посетители корчмы продолжали вести разговоры и кушать, а хозяйка кричать на тех, кто посмел нарушать порядки. Для всех Марья, наверное, выглядела странно, уставившись в книгу, как ненормальная. Но ей было плевать.

Из книги на Марью глядела она сама в полный рост, выполненная с пугающей точностью — даже один рукав оказался закатан, а рука перевязана. Можно сполна насладиться своим внешним видом, даже зеркала не нужно. Грязное, когда-то светлое платье сидело на ней в пору. Оно ещё не до конца высохло и облегало тело, выдавая излишнюю худобу. Лицо осунулось, будто она уже неделю бродит по лесам, а вот потрёпанная коса стала гуще, толще и темнее. Хотя, конечно, так могло казаться из-за влаги.

Справа, на другой странице от пугающе точного изображения Марьи, были вписаны характеристики.

СИЛА: 0

ВОСПРИЯТИЕ: 0

ВЫНОСЛИВОСТЬ: 0

ХАРИЗМА: 0

ИТЕЛЛЕКТ: 0

ЛОВКОСТЬ: 0

УДАЧА: 0

— Какого чёрта? — прошипела Марья. Краем глаза уловила подозрительные взгляды и прикрылась книгой от них.

Почему все характеристики на нуле? В начале всегда давалось двадцать очков, которые можно было распределить. Где они? Сверху, как насмешка, красовался такой же ноль, обозначающий, что распределять Марье нечего.

Возмущённая своим открытием, Марья перелистнула дальше. Во всю левую страницу неизвестный художник вывел слово «Инвентарь». Начальная буква, больше остальных, выделялась объёмным орнаментом и цветом. А вот на правой странице обнаружилось нечто действительно интересное. Толстую алую рамку по краям венчало слово — «Оружие», а внутри был нарисован ржавый кинжал. Он так и назывался, как значилось под ним. Помимо названия в рамке были написаны его характеристики — Урон: «2» — и краткое описание — «Лучше, чем ничего». Марья улыбнулась. И правда. Негусто, но она и не с таким начинала.

Настроение Марьи моментально улучшилось. С оружием она могла постоять за себя и начать принимать задания. Возможно, и у Елены найдётся для неё работа! Но как ей экипировать предмет? В обычной игре было достаточно прожать соответствующую кнопку, но в книге подобной не было.

Марья заглянула в сумку — пусто. Кроме книги в ней ничего не было, но парадоксально она всё ещё весила куда тяжелее, чем должна.

Отложив этот вопрос, Марья пролистала дальше. На нескольких следующих страницах были такие же толстые и разноцветные рамки и надписи наверху. Красные — «Оружие», оранжевые — «Одежда», зелёные — «Зелья», фиолетовые — «Материалы», синие — «Драгоценности». Внутри рамок зияла пустота. Последняя из подобных страниц была с жёлтой рамкой и подписана как «Сюжетные предметы». Внутри тоже пусто, но одно наличие такого пункта давало Марье надежду, что какой-никакой сюжет в этой «игре» должен быть, а значит должен быть и финал.

Сразу за инвентарём на целый разворот раскинулся огромный дуб, корнями и ветвями, оплетающий края страниц. По всему дереву скованные цепями распределились круги с навыками, которые можно было открыть. Настоящее древо навыков! По названиям Марья поняла, что они немного отличаются от привычных, но изучить их решила позднее. Сейчас ей всё равно не хватило бы очков даже на самый дешёвый из них.

Глава 3.5.

Итак, значит, она правда в игре. Об этом говорило всё: от людей до нарисованного в книге игрового интерфейса. Это ни капли не объясняло, как Марья попала в Росину, или как ей вернуться обратно, если это вообще возможно, но давало понимание происходящему.

Мысль, что Марья умерла во время того страшного грома и оказалась в своей личной версии лимбо, она отмела. Хотелось иметь хотя бы искру надежды, что она жива и сможет вернуться домой. Иначе… Марья сжалась. Иначе это точно сведёт её с ума.

Что по итогам? Марья в Росине, но не знает, как сюда попала, но что важнее не знает, как отсюда выбраться. Единственная мысль, как это сделать, — пройти игру. Но тут есть загвоздка. Шрам и постаревший вид Елены, а также подросший Сеня. Кажется, что она попала в финал, а значит игра пройдена. Но на какую концовку? Какие были приняты решения? Сценарист Росины поработал отрадно, и на финал влияло сотни мелких выборов. Какие из них действуют тут? Какой из двух царей победил? Тиран или тот, кто потерял свою жену? И какова тогда цель у игрока?

Обычно цель высвечивалась справа вверху экрана, а состояние игрока слева. Однако на уровне сложности «Жизнь» Марья предлагала убрать весь интерфейс, чтобы вживить человека в игру. Только по внешнему виду или вкладке в меню можно было понять состояние персонажа и увидеть актуальную цель. Но в книге было пусто.

Марья вздохнула.

В корчму вошёл ещё один мужчина. Он не посмотрел на Марью, но точно обратил на неё внимание. Остальные тоже делали вид, что не смотрят на неё. Надо было скорее решить вопрос с едой и жильём, чтобы кто-то из них не предложил свою помощь. Марья справится и сама! Спрыгнув с бочки, Марья снова подошла к Елене.

— Елена Златоокая!

Голос Марьи в этот раз звучал увереннее, чем несколько минут до этого. Но не только это изменилось.

Хозяйка обернулась, уперев руки в бока. Взгляд Марьи приковался к ней. Как ни старалась, она не могла отвернуться, словно её держала та же невидимая сила, что у озера. Ни отвернуться, ни пошевелиться. Всё вокруг будто замедлилось и поблекло. Мир сузился до лица Елена, и Марья ничего другого не замечала. По краям зрения вспыхнули разноцветные блики. Не было никаких волшебных надписей или подобного — только внутренним чувством Марья дала им название. Сверху — голубая уверенность, справа — красная угроза, внизу — розовая подлиза, и слева — зелёные сомнения.

Недолго думая, Марья махнула головой вверх, словно носом проводя по сенсорному экрану. Слова полились из неё потоком. Неконтролируемо.

— Ты права. Я — авантюрист. Я прибыла в ваши земли с важной миссией и готова выполнить любое твоё задание, чтобы доказать тебе, что я способная. Что ты можешь предложить мне?

Марья едва удержалась, чтобы не захлопнуть себе рот, который говорил сам по себе. Не меньше сил ушло на то, чтобы сдержать на лице беспристрастное выражение. Вышло у неё или нет, а может сработала интонация или заложенный скрипт, но Елена неожиданно сменила гнев на милость. Ужесточившиеся черты лица сгладились и стали почти похожи на те, что Марья знала и помнила.

— Когда-то, — медленно начала Елена, — в мою корчму забредали такие, как ты. Авантюристы, путники. Герои. — На последнем она горько усмехнулась, словно вспомнив нечто неприятное. — Они искали не только пристанища, но и приключения. Задания, которые они способны выполнить, — в её зрачках промелькнула тёмная тень. — Но это в прошлом. Тогда я помогала всем, в память об Иване. Он не вернулся, оставил меня одну в эти мрачные времена, и в моём сердце не осталось места для сочувствия страждущим.

Вот как. Значит, это то будущее, в котором игрок не рассказывает дружиннику о Елене. К своему стыду, Марья даже не помнила, что его зовут Иван. Таким незначительным он казался ей персонажем. Иван не вернулся, а Елена утратила веру в людей. Что ж, разве не этому хотела научить её Марья? Вот только как это сейчас не вовремя, когда она сама оказалась в игре.

Марья решила, что Елена снова откажет, но вдруг она сказала:

— У меня в подвале завелись крысы. Я бы и сама с ними справилась, но всё некогда. Если изничтожишь их, то найдешь здесь приют на столько, сколько понадобится. Только приют, на еду не рассчитывай. Что скажешь?

Перед глазами Марьи, словно из ниоткуда, вспыхнул полупрозрачный золотой экран.

ЗАДАНИЕ: Истребить крыс в подвале.

Награда: Убежище, 10 очков опыта.

Принять?

Марья, ошеломлённая внезапным появлением окна, молча кивнула. Этого, видимо, было достаточно. Окно вспыхнуло зелёным и растворилось в золотой дымке, больше не загораживая обзор.

С довольной ухмылкой Елена вновь принялась за свои дела, даже не указав Марье путь. Незачем, та и так его знала. «Истребление крыс» было первым заданием и в настоящей игре. А также в подвале без труда можно было таскать еду хоть каждый день, чтобы пополнить свои запасы.

На ватных ногах, почти на автомате, Марья прошла мимо посетителей корчмы к дальней маленькой дверке, почти незаметной среди бочек. В тёмном углу звуки людей стихли и казались далёкими.

Вытащив ржавый кинжал, Марья положила вторую руку на дверь. Перед глазами в правом верхнем углу всплыло: «Убить крыс в подвале». И исчезло, как только она толкнула дверь. Та распахнулась со стуком, открывая проход в чернеющий спуск. Рядом на полу светилась тусклая лампа. Марья подняла её над головой, сильнее сжала кинжал и глубоко вдохнула.

Глава 4.1.

Лестница казалась бесконечной. Всего десять ступеней, но на каждой Марья останавливалась. Прислушивалась. Далёкий скрежет и пищание липким ужасом проникали под кожу. Головой она понимала: ничего страшного в крысах нет. Это обычные мелкие грызуны, которые боятся человека больше, чем он их, и обычно разбегаются, не причиняя вреда. Хотя, конечно, они переносят опасные болезни… да и в средневековых пытках их использовали. А скопом крысы способны одолеть даже крупное животное — особенно голодные.

Марья тряхнула головой, прогоняя наваждение. Она должна быть сильной. Свет фонаря, отражённый от сужающихся стен, мелко задрожал. Марья сжала рукоять крепче, и мельтешение прекратилось.

Следующий шаг утонул в мягком земляном полу. Лестница кончилась. Писк прекратился, будто его и не было.

Свет фонаря терялся в темноте, не достигая противоположных стен. Марья будто спустилась в подземное царство, куда никогда не заглядывало солнце. Сверху не доносились звуки корчмы. Никаких звуков. Даже мрачный эмбиент исчез, оставив Марью наедине с пустотой и тьмой.

Она вытянула вперёд фонарь, увеличивая круг света. Из темноты проступили очертания коробок, ящиков, бочек. Будь это обычная игра, Марья бросилась бы обыскивать их, но сейчас она не могла заставить себя сделать ни шагу.

«Да что с тобой? — мысленно ударила себя Марья. — Это же просто крысы! Как ты собираешься проходить игру, если боишься их? Как потом сражаться с русалками, волками, духами? С разбойниками…»

При мысли, что ей придется убивать людей — пусть и ненастоящих, а цифровых — стало дурно. Но она отбросила сомнения. Сейчас это неважно. Проблемы необходимо решать по мере их появления.

Крысы. Что она знала о них? Нападают стаей, часто со спины. У них самый низкий урон в игре и меньше всего здоровья. Их основная атака — «Подлый укус», напоминала «Удар со спины», тоже увеличивая урон при скрытом нападении. За них можно заработать всего одно очко опыта и с пятидесятипроцентным шансом — монеты.

На миг Марья задумалась: как награды будут выпадать в этой версии игры? Неужели крысы бегают с монетами в лапках или зубах? Будут ли вообще награды? Но тут в темноте что-то упало.

Марья застыла, готовая рвануть в любую сторону при первой опасности. Что это было? Она пыталась уловить хоть что-то, но слышала только как кровь быстрыми и тяжёлыми толчками разливается по телу.

Что же ей делать? Идти напролом? Или не рисковать? Мысли метались, пока не оформились в чёткий план.

Тактика при сражении с врагом, превосходящим количеством, — не подставлять спину и оставить путь к отступлению. Марья повела фонарём. При спуске влево и вправо уходила пустая стена. Можно прижаться к ней спиной, но всё ещё оставались три направления для нападения. Так в какую сторону лучше идти?

— Направо, — твёрдо прошептала Марья, делая шаг.

Исследуя незнакомую территорию наобум, легко попасть в западню и потеряться, но у Марьи было одно большое преимущество. Подвал, как и каждый дом в Белотопной, были знакомы Марье до мельчайшей щели.

«Разработчики мечтали о живом мире, а потому активно задействовали искусственный интеллект для генерации реакций на окружающие события. Допустим, персонажи могли измениться после финала, следуя прописанным командам. Но вот на сами локации изменения не должны были повлиять, а значит…»

Бинго!

Марья не сдержала улыбки, заметив впереди то, что искала. У стены выстроенные полукругом бочки образовывали закуток, идеальный для сражения и быстрого отступления. Никогда раньше она не пользовалась этим преимуществом, предпочитая рубить крыс размашистыми ударами. Самый первый квест Росины занимал всего несколько минут и заканчивался слёзной благодарностью от Елены, дарующей кров и хлев до финала игры. Новая Златоокая, со шрамом и норовом, что запросто поставит на место любого буяна, вряд ли будет умолять о помощи.

Фонарь удобно разместился на одной из опрокинутых бочек, освещая закуток и подход к нему. Можно было даже разглядеть тёмный провал лестницы у стены.

Прямо за спиной раздался писк. Марья дёрнулась, выставив кинжал вперёд.

Снова что-то упало. Ближе. Намного ближе. Послышались мягкий шорох и шебуршание.

Марья обхватила кинжал обеими руками, направляя лезвие в темноту. По шее за ворот скатилась капля пота, а сердце продолжало заглушать остальные звуки.

Она справится. Она сможет. Вживую Марья никогда не дралась, но прошла сотни, даже тысячи сражений в играх. Неужели у неё может не получиться?

Неожиданно свет выхватил в темноте движение. Слишком близко! Марья отшатнулась, больно ударившись ногой о бочку. Поздно пришло осознание, что по мягкой земле она не услышит цокот коготков, а значит враг может оказаться намного ближе, чем она думала.

Движение в темноте повторилось. Слева. А потом сразу справа!

Марья дёргалась из стороны в сторону, следуя раздающимся будто повсюду звукам. Она так сильно сжимала кинжал, что почти перестала ощущать пальцы. Послышался жуткий смех. Только через несколько долгих мгновений она поняла, что так пищат крысы. Не милое «пи», которое она слышала в интернете, а реальное жуткое скрежетание. Такие звуки мог издавать захлёбывающийся кровью человек, который смеялся, так как знал, что умрёт не один, а заберёт с собой своего убийцу.

Глава 4.2.

Огромная крыса не спешила. Повела носом, внимательно осматривая нарушительницу. Никто не решался сделать первый шаг, и замешательство дало Марье ту необходимую секунду, чтобы собраться с мыслями.

«Думай! — внутренне закричала на себя Марья. — Представь, что ты дома за компьютером, играешь в обычную игру и случайно попала на локацию с противниками намного выше тебя по уровню. Что ты будешь делать?»

Для начала успокоиться.

Марья порывисто выдохнула. В пересохшем горле запершило, и она с трудом сглотнула, ощущая кислый привкус во рту. Расслабиться ни капли не вышло.

Темнота подвала снова пришла в движение. Сосредоточенная Марья уловила поступь мягких лапок, стук хвостов о бочки, фырчание и стрекотание, а также постукивание мощных зубов. Сверкали и исчезали глаза, отбросив блики от фонаря.

Сколько же их там?!

«Пять — вдруг всплыло у Марьи в голове. — Если задания не менялись, то в подвале у Златоокой находится точка возрождения всего пяти крыс».

«Всего». Марья невесело усмехнулась. При виде громадины перед ней это слово казалось жестокой насмешкой. Однако это было хоть что-то. Точное количество противников придало немного уверенности в своих силах.

«Подвал небольшой. Крысы обычно прячутся по углам и нападают скопом. Нападёт одна — нападут все, а значит нужно действовать на опережение!»

Но, кажется, она опоздала. Первая показавшаяся из мрака тварь ощерилась и двинулась вперёд, отнюдь не для того, чтобы обнюхать — в чёрных провалах глазах читалось только желание убивать.

Нужно было действовать! Крепко обхватив обеими руками ржавый кинжал, Марья сжала губы и, оттолкнувшись ногой, бросилась вперёд, намереваясь уколоть врага прямо в морду.

И тут и в без того тёмном подвале всё посерело. В голове прозвучал звук остановившейся плёнки, закладывая уши. Ноги Марьи увязли, а руки почти замерли перед ударом. Ощущение, как во сне. Очень плохом сне. Но замедлилась не только Марья, всё время словно застыло, вместе с рванувшей навстречу крысой. Миг — и верхний край поля зрения Марьи вспыхнул алым. Точь-в-точь, как при разговоре со Златоокой, когда Марье, кажется, дали варианты ответа.

«Мне предлагают поболтать с крысой?!»

Сильно удивившись такому повороту, Марья запнулась и потеряла равновесие. Бег времени возобновился, окружению вернулись былые мрачные краски, а плёнка снова заиграла писком, скрипом и пыхтением крыс. Вместо того, чтобы ударить врага, она полетела вниз. Одна рука отпустила кинжал и смягчила падение, но Марья всё равно растянулась на грязной земле, чудом не оцарапавшись о ржавое лезвие. Просвистело над головой и несколько волосков на затылке вырвались с корнем.

Зашипев от расцарапанной ладони, Марья приподнялась, но не смогла полностью встать. Почти сразу тело вновь налилось свинцом, характерный звук оповестил о замедлении времени, а красным полыхнуло не сверху, а внизу поля зрения. Сзади! Марья оттолкнулась освободившейся левой рукой и перекатилась в сторону. Вовремя. Туда, где она только что лежала, опустилась крыса. Её лапа оказалась так близко к Марье, что она смогла по достоинству оценить маникюр.

«Разве у крыс такие длинные когти?!»

Марья вскочила на ноги. В снова посеревшем мире алым полыхнуло справа, и она, почти не раздумывая, отпрыгнула влево, уворачиваясь от когтистой лапы.

«Значит, — поняла Марья, — это не варианты ответа в разговоре, а нечто похожее на паучье чутьё. Удобно.»

Воодушевлённая, Марья ещё несколько раз успешно увернулась от ударов. Эта игровая механика, несомненно, могла помочь. Вот только… Из горла Марьи вырвался хриплый выдох. Прошло всего несколько секунд, а пот уже лился с неё ручьём, и в груди горело. Время замедления тоже сокращалось с каждым разом, отзываясь то ли на усталость, то ли на ограничение пользования способностью. Нужен был план, пока Марья окончательно не лишилась сил. Радовало хоть, что в закутке было не так много места, и ещё одна крыса вряд ли могла уместиться, так что они продолжали скрываться в тени, подбадривая своего товарища визгом.

В очередной раз увернувшись от когтей, Марья ударилась плечом о бочки. Сверху загрохотало, и на пол свалилось нечто тяжёлое.

«Шаткие бочки!» — осенило Марью.

В одном из ранних квестов, примерно на десятом уровне, Елена жаловалась на неаккуратно установленные бочки с медовухой. Если авантюрист решался проверить это, те непременно падали и проламывали проход в подземный тоннель. Впоследствии по нему можно было проникнуть альтернативным путём к местному посаднику, что обесчестил не одну молодую девушку в Белотопной. Марья не любила пользоваться тоннелем, предпочитая идти напролом, избавляясь от всех, кто вставал на пути, а значит…

Правый край заалел, и Марья дёрнулась влево. Коготь прошёл в каких-то миллиметрах от её уха. Она никак не могла нанести ответный удар. Не находила нужной решимости причинить боль живому существу. А главное — не могла подгадать время. Первая крыса — скорее всего главарь, самая сильная, нападала яростно, не позволяя сделать хоть малейшую передышку. Уничтожив её, Марья смогла бы запугать остальных. Вот только одними мускулами тут не справиться.

Марья мельком оглянулась. Именно в этом закутке должен был образоваться проход — надо только вспомнить, какие бочки падали. Те, что ближе к стене или напротив? Марья пригнулась от выпада, уже не пытаясь полоснуть крысу в ответ. Она вспоминала игровой экран. Как он выглядел? Где не хватало бочек? Тут или там?

Глава 4.3.

Только поалевшая кромка зрения подсказала Марье, что происходит, и она среагировала рефлекторно. Отскочила в сторону и одновременно со всей силы опустила кинжал. Послышался мягкий хлипкий удар. Предсмертный писк. Яростное рычание в темноте. И снова на миг всё утихло.

— Или они, или я, да?

Марья не могла заставить себя говорить громче. Как не могла заставить себя посмотреть туда, где лежал поверженный враг.

Подкатила тошнота, а справа снова заалело. В этот раз то ли от шока, то ли от усталости, но Марья отпрыгнула с задержкой. Длинные когти блеснули на свету, а руку в том месте, где её обрабатывала Елена, полоснуло обжигающей болью.

Зрение снова покраснело, но теперь не по краю, а по всему полю видимости, словно Марья надела очки с красными стёклами.

«Вот как отображается ранение в игре»

Почему-то эта мысль отозвалась отрешённым спокойствием. Боль была настоящей, пронзительной, но она была не сравнима с болью, отзывавшейся в груди, где билось больше не невинное сердце. Марья убила живое существо… И должна была забыть об этом. Сосредоточиться на боле важной задаче — выживании здесь и сейчас.

Перед ней вновь появилась крыса. Слева и справа от неё — ещё две. Решили в этот раз напасть скопом?

Марья присела и кувыркнулась вперёд, уходя от совместного удара. Удивилась, что кувырок вышел не так плохо, как получалось в жизни. На физкультуре она вечно падала и запиналась, а в университете и вовсе предоставила справку, разрешающую не посещать ненавистные пары. Может, игра помогала, направляя её движения? Как автодоведение при прицеливании в шутерах. Если так, то…

Марья снова увернулась, но в этот раз вместе с этим полоснула кинжалом в ту сторону, где заалел экран. Раздался громкий писк. Отступив, Марья увидела, что морду одной из крыс перечеркнула красная полоса.

Пот стекал со лба, она задыхалась, словно пробежала марафон, мышцы сводило, а сердце разрывало от страха. Но… Марья поняла, что улыбается. Она только что убила крысу. Выполнила целых двадцать процентов от задания. У неё есть оружие, смекалка и помощь игры. Она справится!

Крепче сжав кинжал, в этот раз Марья решила напасть первой. Понимала, что должна действовать, а не ждать. Она бросилась на ближайшую крысу. Неловкий, рваный удар — и она почувствовала, как клинок вонзился во что-то мягкое. Крыса заскрежетала и упала.

— Да! — у Марьи вырвался возглас ликования. Враг ничком валялся в её ногах.

«Если не бояться, то это не так сложно!»

Напав первой, Марья отступила от спасительного закутка и открыла спину. Внизу сразу поалело, и замедление помогло отступить. Крыса, напрыгнувшая сзади, упала на своего товарища, попытавшегося напасть спереди.

Не теряя времени, пока крысы оглушены, Марья нанесла сокрушительный удар со спины в шею одной из крыс. Хоть специального навыка у Марьи не было, но кажется, что этого удара хватило — крыса сразу обмякла, не издав ни звука. Её мёртвая туша опустилась прямо на союзника, придавливая.

«Это третья! Осталось две! Ещё немного.»

Крыса, оказавшаяся погребенной под телом своей союзницы, яростно пищала, пока Марья не обрушила кинжал прямо в её вытаращенный в ужасе глаз. Враг сразу затих.

«Осталась последняя!»

В темноте снова заблестели глаза. Крыса, самая осторожная, двигалась по периметру, пытаясь обойти Марью. Марья поворачивалась вслед за ней, памятуя о «Подлом ударе». При её ранении и малом количестве здоровья, подобная атака могла стать критичной. Необходимо контролировать пространство.

Марья отступила к стене. Крыса принюхалась около одного из трупов. Запищала, будто хихикая. Этот писк пробрал до мурашек. Она оставалась последней. Ещё крыса, и задание будет выполнено!

Марья собрала все силы и выставила вперёд кинжал.

Последний рывок. Последний рывок, и она сможет выйти из этого жуткого подвала. Ещё немного.

Крыса прыгнула неожиданно. Только верхний край обзора поалел, а время замедлилось, но совсем чуть-чуть, словно способность устала вместе с Марьей. Этого хватило, чтобы кувыркнуться под врагом. Почти не глядя, она полоснула над собой, где растянулся незащищённый мягкий живот грызуна, и почувствовала сопротивление кинжалом. Оказавшись позади крысы, Марья услышала глухой шлепок туши о стену, а следом булькающий хрип. Она обернулась и увидела, как уже мёртвая крыса медленно опускается на пол.

В подвале стало очень тихо.

Тяжело дыша, Марья почти невидящим взглядом смотрела на последнего поверженного врага. Сердце не унималось, перед глазами всё плыло в алом мареве, начавшем уплотняться и пульсировать.

— Я справилась? — Шёпот прозвучал слишком громко.

Ни единого движения или постороннего звука. Марья выдохнула, ощущая, как адреналин отступает, оставляя после себя лишь тупую давящую боль в предплечье. Задание выполнено.

«Странно, — мелькнула мысль. — Когда я принимала задание, на миг появлялся экран интерфейса. По окончанию подобного не будет?

Марья старательно проморгалась. Никаких всплывающих окон или объявлений. Почему нет уведомления? Может, оно появится, когда Марья сдаст задание Златоокой? Или тот экран был глюком и всё записывается только в книгу?

Глава 5

— Дон!

Вибрирующая боль прокатилась от виска к виску, словно удар колокола. Растеклась по сторонам, формируя занывшую голову.

— Дон!

Ещё одна волна захлестнула пробудившиеся мысли.

— Дон!

Марья застонала и попыталась перевернуться на бок, чтобы зарыться под одеяло от надоедливого колокольного звона. Наська снова откуда-то достала эту чёртову штуку? Марья надеялась, что у сестры прошла тяга к кулинарии и непомерно громкому способу созвать семью ко столу.

Тело прошибло болью, когда Марья попыталась просто поднять руку. К горлу тут же подкатила тошнота, а дыхание спёрло. От резкой вспышки она распахнула глаза, сразу сжав их обратно под ярким светом, и застонала.

— Проснулась! — незнакомый мужской голос над ухом отозвался эхом в голове, перекрывая даже трель колокола. Следом раздался удаляющийся топот и хлопок двери.

Мужчина?

Марью обдало холодом. Кто это? И как он очутился в её спальне? Как он проник… домой? Домой?

В этот раз аккуратно открыв глаза, Марья увидела незнакомый тёмный потолок, по углам затянутый паутиной. До носа донёсся запах сена, животных и мокрой земли. В шею впивалось множество острых иголочек. Скосив взгляд, Марья опознала их — сено. Она лежала на огромном стогу сена. Где-то вне поля зрения фыркнула лошадь, видимо, недовольная соседкой.

«Сеновал», — пронеслось в голове у Марьи.

Она не дома. Даже не в захудалой съёмной квартирке, и тем более не в родительском доме. Это не Настя била в свой колокол, который она установила на кухне, призывая Марью на ужин, а совсем недалеко разносился настоящий церковный перезвон.

Тело постепенно начало наполняться возвращающимся сознанием, а вместе с тем и чувствительностью. Марья зашипела, попытавшись пошевелить рукой — плечо прострелило. По спине расползалась тупая боль, но несмотря на то, что Марья лежала на ней, она ощущала влажную прохладу, а не жар. Что-то холодное растекалось и по руке, животу, а также вязко сползало со лба. Правая рука болела меньше, в ней ныли все мышцы. Марья осторожно приподняла её, и до кончиков пальцев от плеча пробежали мурашки, будто кровь только сейчас вспомнила, что конечности тоже нужно снабжать. Пальцами Марья прикоснулась к жиже на лбу, и поднесла к глазам. Нечто похожее на зелёного прозрачного слайма облепило кожу. Не кровь.

— Что это? — прохрипела Марья, и не сразу узнала свой голос.

— Зелье здоровья.

Марья вздрогнула и отбросила руку в сторону, взглянув на дверь. От резких движений голову закружило, а по телу снова пробежала волна боли, но в этот раз будто приглушённая прохладным ветерком. Перед глазами задвоилось, но даже так Марья узнала вошедшего. Когда Златоокая подошла ближе и села рядом на табурет, два её лица уже сошлись в одно.

— Пришлось потратить одно, а они, знаешь ли, на деревьях не растут, — вздохнула она, сложив руки на груди.

Внутри Марьи всколыхнулась злость. Что за обвинения? Что за интонации? Елена смотрела на неё сверху вниз, вздыхала, явно пытаясь внушить вину за потраченные ресурсы, иначе зачем ещё говорить это. Насмехалась? Марья терпеть не могла, когда окружающие осуждали её.

— Зачем?..

Марья не смогла продолжить вопрос. Зачем её спасли? Или важнее: зачем потратилась на Марью, раз Златоокая такая бережливая стала?

Елена пожала плечами, поняв вопрос и без слов:

— Я-то думала, что ты ушла, а ты и правда в подвал спустилась. Настолько нужен ночлег? — Елена покачала головой. — Я ведь не чёрт верёвочный, чтобы девку губить, нашла б тебе угол тёплый. А мужики услыхали, что дерётся кто, а я и спустилась. Думала, забрели туда выпивохи, глядь, а там туши крысиные валяются все в крови. Решила, что перебили друг друга твари, а тут смотрю, тело-то одно человеческое. Только тогда тебя узнала. Сенька притащить тебя помог, а я вон, — она рукой указала на пузырёк рядом, который Марья раньше не заметила, — вытащила последние запасы. Не оставлять же тебя помирать. Я слово своё всегда держу, и если обещала кров за избавление от вредителей, то быть тому.

Ах, вот оно в чём дело. Марья сжала правый кулак. То есть Елена спасла её только потому, что Марья выполнила задание? А если бы не хватило сил на последнюю крысу, то её так и оставили бы умирать?!

Елена выглядела расстроенной. Даже виноватой, словно и правда переживала, что отправила девчонку к опасности. Даже протянула кружку с водой к губам, а другой ладонью протёрла зелье здоровья, которое преодолев бровь, норовило попасть в глаз. Но…

— Больно надо, — огрызнулась Марья.

Елена вскинула брови, якобы удивлённая дерзким ответом. Руки её дрогнули, и несколько капель из кружки пролились Марье на подбородок. А что ожидала Златоокая? Благодарностей? Да она спасла Марью только потому, что так записано в её коде! Марью не обманешь показушной добротой.

Некоторое время они так и смотрели друг на друга: Марья с нескрываемой ненавистью, а Елена с будто искренним удивлением. Но тут дверь распахнулась и на сеновал буквально ввалился Сенька.

— Ел-л-лена, — запыхавшись, Сенька даже начал заикаться. — Т-там… Там…

— Борька снова? — устало спросила Златоокая.

Сенька в ответ только кивнул. Бросил затравлнный взгляд на Марью, ответившую ему оскалом. Парень спрятался за дверь, и выглядывал уже оттуда. Где-то из глубины корчмы доносилась мужская ругань.

Глава 6.1.

Последний, отчаянный удар.

В тот же миг, когда клинок вонзился в крысу, перед глазами вспыхнул яркий золотой свет. Экран с надписью «ЗАДАНИЕ ВЫПОЛНЕНО» засиял, а затем растворился в золотой пыли. Крыса упала прямо перед Марьей.

— Последняя — едва слышно прошептала она.

Ослабевшие пальцы отпустили рукоять кинжала, и тот с глухим стуком упал на деревяшку — одну из разрушенных бочек. Рука плетью повисла вдоль тела. По подбородку текло что-то тёплое. Марья вытерла липкую каплю дрожащими от перенапряжения пальцами. Принюхалась. Скривилась, осознав, что снова вся одежда перепачкана сладкой медовухой, попавшей и на лицо. Размазала мёд ещё сильнее, пока не осознала тщетность своих действий.

— Гадство, — простонала Марья.

Вчера она полвечера отмывала волосы в холодной речке и зареклась ходить с распущенными. Бабки, косо смотревшие на неё, стали одобрительно улыбаться, а баба Агафья подарила толстую ленту, которой Марья теперь подвязывала причёску как ободком. Насыщенная красная полоска по большей части спасала выбивающиеся в битвах пряди, да и на ней было не видно пятен ни обычной грязи, ни крови, но и она с трудом отмывалась от медовухи, хранившейся в подвале Елены.

— Гадство, — уже спокойнее повторила Марья.

Очередные жалкие десять очков опыта. На её нынешнем девятом уровне это были крохи, теперь не заполнявшие индикатор и на процент.

Прикрыв на мгновение глаза, Марья выдохнула.

— Даже одна сотая больше, чем ноль.

Мантра, каждый день звучавшая дома на протяжении почти года. Фраза, которая в детстве ужасно злила и заставляла двигаться вперёд. Как Марья ненавидела за неё отца. Как не хотела вставать и идти в школу. И как теперь она же выручала и не давала падать духом.

Собравшись силами, Марья подняла кинжал и закинула в безразмерную сумку, потяжелевшую, но всё ещё ощущающуюся пустой. Позавчера она ещё пыталась оттереть лезвие от крови, пока не узнала, что оно неведомым образом самоочищается в инвентаре. В последний раз посмотрев на тушки крыс, Марья покинула уже осточертевший подвал. Трупы тоже уже не пыталась обыскивать, вскрывать или утаскивать. Они исчезали, как только пропадали из поля зрения, словно их никогда и не было, а предметы с животных, как поняла Марья, не падали.

Толкнув дверь, Марья чуть не оглохла от шума корчмы, как всегда плотно набитой посетителями даже в дневное время. Уши ещё не привыкли к резкой смене озвучки локации. Отыскав в привычном месте у стойки Златоокую, Марья прошмыгнула к ней, стараясь не задевать выпивох. В спину ей летели грозные, похотливые и насмешливые взгляды, но стоило Марье обернуться, все отворачивались, будто и не замечали её. Марья точно знала: они все смотрят.

— Вот и ты! — поприветствовала её Елена. — В этот раз быстро, точно всё выполнила? — посмотрела Марье за спину, словно там должны были показаться недобитые крысы.

Марья запрыгнула на полюбившуюся ещё с первой ночи бочку и выхватила у Сеньки протянутый хлеб. Вцепилась в мякиш зубами, унимая проснувшийся голод и ответила с набитым ртом:

— Ты пвеквасно внаеф, фто да.

— Что?

Марья проглотила сухой кусок и запила из протянутой кружки мёда. Сладкая тягучая жидкость уже не казалась такой приторной и отлично насыщала за неимением другой нормальной еды.

— Я сказала, что всё выполнила. Может, угостишь чем-нибудь получше этого?

Марья наглядно протянула руки, занятые хлебом и кружкой. Елена только хмыкнула и тут же дала подзатыльник Ваньке, мелкому мальчишке, жившему на краю Белотопной. Он пытался стащить другой кусок хлеба. Не для себя, а для маленькой сестрёнки. Не замечая, что Елена уже подложила ему припасов в карман.

— Не жалуйся на еду, иначе будешь и краюшку хлеба вспоминать с сожалением.

— Да боже! — всплеснула руками Марья, обронив несколько капель на пол, к которым тут же подбежал пёс. — Как вы все достали с этими нравоучениями! Это ведь не обучающая игра для школьников, а крупный проект с цензом восемнадцать плюс! Я уже пятый раз убиваю крыс и не заслужила даже самого маленького кусочка мяса?!

— В молодости я бы дала тебе рыбу, но сейчас я умудрена жизненным опытом и понимаю, что человеку необходима удочка.

— Мясо мне необходимо, — проворчала Марья, потеряв всякий интерес к этому бессмысленному разговору. Он повторялся не в первый раз, и вряд ли скрипты за это время хоть немного поменялись.

Елена не отходила от своих принципов. После выполнения первого квеста она вдруг изменила условия и отменила пункт о еде. Мол, кров тебе будет, авантюристка, а вот на еду, изволь заработать. Так что спала Марья всё там же, на сеновале. Радовало только, что никто туда не заходил, звуки внутрь не проникали, а единственным соседом оказалась дряхлая кобыла — Бурка, которую Марья с трудом признала.

Одно из многих доступных ездовых животных в игре изменилось, наверное, больше всего. Лоснящаяся бурая шерсть потускнела, поседела и местами пошла проплешинами, отчего лошадь стала казаться разноцветной. Зоркие глаза частью накрыло бельмо. Бурка похрамывала, испускала газы, отчего на сеновале было почти невозможно дышать, если не открыть окно, и любила ущипнуть Марью, если та оказывалась на достаточно близком расстоянии. Но даже не смотря на все эти недостатки, Марья была рада этой глупой лошадиной морде.

Глава 6.2.

— Это стрела, говорю тебе! — уже который раз повторил Демид, нарочито растягивая слова. Будто «стрела» должна была о чём-то сказать.

Марья опустилась за стол, с радостью проводив взглядом ушедшего восвояси Бориса. Не хотелось сидеть рядом с пугающим здоровяком.

— И что с этой стрелой? — подтолкнула она Демида. Он, как и остальные местные жители, был не особо разговорчив без прямого вопроса игрока.

К ним подошёл Сенька, грохнув о столешницу две кружки медовухи. Демид взял одну, а вторую пододвинул Марье. Та не отказалась. В конце концов, даже если она не возьмет задание, хмельной мед станет неплохой компенсацией за потраченное время.

Демид осушил полкружки и обтер бороду, прежде чем начать:

— Ну, так стрела. В нашей Сосенке, в самом центре, растёт сосна. Древняя, что сама Росина. От неё деревня имя и взяла.

«Неудивительно, — подумала Марья. — Деревенские фантазией не страдают.»

— Наша сосна берегла нас от злых духов, коих в здешних лесах развелось несметно после войны двух царей. — голос Демида понизился: — Ох, и полегло тогда народу…

Неожиданно — Марья всё ещё не привыкла к этому — мир вокруг замедлился. Краски поблекли, посерели и размылись, а лицо Демида, единственное, осталось чётким. По краям поля зрения замерцали разноцветные блики. Сверху, словно немой вопрос, искрилось голубое любопытство.

— Что же случилось? — вслух произнесла Марья, не дожидаясь, пока вопросы сформируются в голове.

Демид на миг удивлённо поднял брови, но тут же расплылся в заговорщической улыбке. Видимо, староста любил посудачить.

— Ты что, девка, не местная? Из каких таких мест, коль о войне двух царей не слыхала?

— О войне-то слыхала, — в унисон ему ответила Марья. «И даже участвовала», — добавила она про себя. — Только вот дальше… Не знаю, что случилось, и что в мире творится.

— Как же так? — искренне поразился Демид. — Белотопная же в самом сердце Росины, а ты не слыхивала, что вокруг творится?

— Столкнулась с нечистой, и она закинула меня сюда из дальних земель, — ничуть не покривила душой Марья. В конце концов, из её мира в этот её точно перебросила какая-то злая сила.

Демид перекрестился:

— Чур меня!

— Всё нормально! На мне не осталось тёмной метки, — заверила его Марья, испугавшись, что тот передумает просить её о помощи. Ей хотелось оставить за собой право отказаться, а не чтобы он сам её от себя оттолкнул. — Но я правда не знаю, что случилось с Росиной после войны. Можете рассказать мне?

Демид заметно успокоился.

— Что ж, раз всё хорошо. После того, как в Златограде взошел царь Олег, а лжец-Михаил был свергнут, начались новые времена…

Марья обратила всё своё внимание на его слова. Отлично, значит, это всё-таки её концовка, где тиран захватывает власть, отнимая её у слабого соперника, поверженного смертью жены. В финальных кадрах показывали картины повышения налогов и ухудшения жизни крестьян, но при этом росла экономика городов и стран, что, по мнению Марьи, должно было привести к техническому прогрессу. Михаил же ратовал за уменьшение поборов и обучение неграмотного населения. Марья видела в этом лишь стагнацию.

Ожидая услышать хвалебные речи в пользу своего выбора, Марья никак не ожидала того, что ей поведает Демид.

— Было, конечно, тяжело, но мы как-то обвыкли. Дела царей нас мало волнуют — главное, как пшеница взойдет и сколько дождей выпадет. И, казалось, жизнь вернулась в привычное русло: население вновь начало расти, дома отстраивались, никто уже не вспоминал ужасы минувшей войны. Как вдруг, около шести месяцев назад, страшное зло набросилось на ослабевшую Росину.

— Зло? — без подсказок игры Марья задалась этим вопросом.

— Зло. — Демид отхлебнул медовухи. Его глаза будто провалились в чёрные ямы, и он мгновенно постарел на несколько лет. — Нечисть, что веками скрывалась во тьме, выползла на свет. Леса заполонила мертвечина, неупокоенная после войны двух царей. Водоёмы кишат русалками и водяными, на дорогах разгуливают упыри, а в полях бродят полуденницы. Даже в деревнях завелись шишиги и стрыги. Те, кого не видели столетиями, выползли из своих нор, опустошая города. Даже Златоград не миновала беда. Царь, говорят, при смерти, а его жена и дети скончались один за другим. На борьбу с нечистью посылали множество отрядов, но все они были ослаблены недавней войной. Разошлись по родине мелкими группировками, и каждый сгинул в бесчисленных битвах. А кто не сгинул, присоединился к разбойникам или мародёрам. Богатыри, что стояли во главе каждой дружины, погибли. Ни одного не осталось.

— Что?!

Марья подскочила, не веря своим ушам. Она тут же почувствовала на себе заинтересованные взгляды и вжалась обратно в стул, заливаясь краской. Старалась же не привлекать внимание.

— Ни одного не осталось, — эхом повторил Демид. — Последним был Илья Муромец. Отважно сражался со своей дружиной у реки Смородины. Там и остался, забрав с собой целое войско нежити.

— Как же так?.. — прошептала Марья.

Богатыри были самыми сильными персонажами в оригинальной игре. В их честь был назван сложнейший уровень. Не считая, конечно, нового — «Жизни». Марья и сама сражалась с Ильей, Добрыней и Алёшей. Иногда в дружеских стычках, иногда — по разные стороны баррикад. Но даже проигрывая, они не погибали, а лишь признавали силу противника, отступали, приветствуя победившего царя. Что же могло их уничтожить?

Глава 7

— Да ладно! Десять медяков? За развалину, которая отбросит свои стёртые копыта в ближайшей канаве? Ну уж нет. Пять — и ни копейкой больше!

Для наглядности Марья даже выставила растопыренную пятерню, почти уперев её в нос Елены. Хозяйка корчмы смерила её хмурым взглядом, губы сжались в росчерк карандаша на бумаге, а ноздри затрепетали от гневного вдоха. Вены на скрещенных на груди руках вздулись, но эта показная строгость не пугала Марью. Она была ниже Елены почти на голову, но знала: никакой физической расправы для игрока не будет, даже если бы она разорила всю эту корчму прямо на её глазах.

Десять медяков у нее, конечно, были. Елена сама всучила их за укрепление конструкций в подвале. Теперь тайный проход обнаружится не в ближайшее время. Но даже имея деньги, Марья не собиралась разбрасываться ими. Это в обычной игре она не обращала внимания на цены, ведь за квесты всегда щедро вознаграждали, а с врагов сыпались звонкие монеты. Здесь же, в ожившей Росине, каждый медяк давался с трудом. Никто не спешил прощаться с кровно заработанным.

Елена упёрла руки в бока, явно ища, куда бы их применить. Так и чесались, наверное, наподдать Марье, как и пьянчугам в корчме. Вот только Марью спасала «сюжетная броня», которой она была безмерно рада.

— Цены на всё взлетели после войны двух царей, — грозно проговорила Елена, — но даже десять лет назад самый дряхлый конь стоил не меньше пятидесяти медяков. Я и так иду тебе на уступку в счёт твоей помощи с крысами, а ты смеешь отвергать мою доброту?

— Я смею торговаться! — возмутилась Марья. — Надеюсь, хозяйка корчмы знает это слово? Если нет, то советую научиться, иначе рискуешь обанкротиться.

— Торг не приемлем!

— Шесть! — К пятерне Марьи прибавился большой палец на второй руке.

Елена закатила глаза:

— Поверь, девица, лучше предложения ты не найдёшь.

Марья прикусила щеку.

Правда была на стороне Златоокой. В деревне больше ни у кого не осталось лошади. Приезжие купцы не расстанутся со своим единственным способом передвижения. Ближайший скакун находился не ближе обретённой цели путешествия и стоил десятикратно больше того, что просила Елена. А лошадь была нужна: нетренированная Марья не уйдёт далеко на своих двоих. Бурка — её единственный вариант. Елена это прекрасно знала. Однако…

Марья скрестила руки на груди, пытаясь придать лицу безразличное выражение.

— Что ж, это может быть лучшее предложение для меня, но… — она сделала многозначительную паузу. — И для тебя я лучший покупатель.

— Неужели? — Елена не пыталась скрыть сарказм. — Думаешь, если кобыла старая, то никто и не позарится на неё? Бурка ещё фору даст многим молодухам.

— Думаю, что никто не захочет покупать украденное «дитя леса».

Елена дрогнула. Этого мгновения Марье хватило, чтобы понять, что она попала в цель. Не упуская момент, Марья продолжила:

— Нехорошо, конечно, если об этом узнают в деревне. Тогда к кобыле и за версту не подойдут. А заодно и к твоей корчме. Вдруг место, в котором она поселилась, проклятое? — она решила добить. На всякий случай.

Марья могла поклясться, что слышала, как Елена скрежещет зубами.

— Посмеешь наговаривать на меня? — Взгляд хозяйки мог резать и тут же прожаривать место разреза. — Посмеешь сделать это с той, кто дал тебе приют?

— Ну, не приютила, а дала кров взамен на работу, — наигранно задумалась Марья, с трудом сдерживая улыбку: — Но да, именно это я и расскажу всем.

— Этому вранью никто не поверит! — Елена отступила и рукой провела черту между собой и Марьей. — Мои слова против слов приезжей девки.

— Почему же вранью? —Марья склонила голову. — Куда девалась Бурка десять лет назад, и почему волшебным образом вернулась? Не после ли этого случая над корчмой будто поколдовали, что удача сопутствует каждому путнику? И разве не здесь, на сеновале, родила Алёнка из дальнего села, хотя повитухи клялись, что мать и дитя не выживут? Не после возвращения Бурки перестали пропадать дети в лесу? Не тогда ли мужики стали возвращаться с войны? Вот почему ты так долго держала эту старую кобылу в стойле?

— Откуда?.. — глаза Елены расширились, но Марья не дала ей договорить:

— Не важно откуда. Важно, что если в деревне узнают — даже просто подумают — что твоя кобыла— «дитя леса», о её тут же изгонят в чащу. А корчму сожгут, чтобы умилостивить духов. Они вполне могли бы разорить всю вашу деревню лишь за то, что вы держали их дитя в плену.

— Я не держала её в плену!

— Но уже и не отрицаешь, что Бурка не так проста?

Губы Елены, казалось, не могли сжаться ещё сильнее, но они просто исчезли на побледневшем лице. Марья торжествовала: она загнала Елену в тупик. Златоокая ещё с минуту подбирала в голове ответ, но в итоге, кажется, сдалась. Её плечи опустились, будто из тела разом ушла вся сила.

— Я поняла тебя. Забирай Бурку, но поклянись, что никто не узнает о её истинной природе.

Марья закатила глаза:

— Кля…

Не дав ей договорить, Елена вдруг грозно шагнула вперёд, заставив Марью отступить.

— Но сперва поклянись в другом, — глаза Елены полыхнули золотом. — Бурка — не зло, не нечисть. Она успела глотнуть горя, и почти никому не доверяет. Но тебе позволила спать на сеновале, чего давно не было. Я не держала её силой, а защищала! И готова отпустить, потому что вижу, что судьба не зря вас свела. Но отпустить при одном условии. Поклянись, что не причинишь ей вреда! Иначе рассказывай всем, что хочешь. Пускай меня сожгут с корчмой, но я не хочу, чтобы Бурка снова пострадала.

Глава 8.1.

Кто вообще придумал, что оседлать такое неудобное животное — хорошая идея?!

На очередном повороте Марья едва не свалилась с Бурки, точно заржавшей над неуклюжей наездницей. Марья хотела огрызнуться, но все силы уходили на то, чтобы удержать равновесие в седле.

Перед выездом Сенька объяснял, как надевать амуницию, как забираться в седло, используя стремена, подсказал, как управлять лошадью. Он отворачивался, заикался, путался, но Марья ни за что не стала бы просить никого другого. Любой осмеял бы её за неумение ездить на лошади, и только Сенька, как она надеялась, забудет об этом, как только займётся своими делами. Поэтому из-за неумехи парня, Марье многое пришлось выуживать из воспоминаний, почерпнутых из игр и фильмов. Не сразу пришло понимание, что нельзя постоянно тянуть поводья. Ноги уставали от напряжения, и проще было расслабиться в седле, чуть подогнув таз и скруглив спину. Это осознание стоило прокушенной щеки и содранной до крови внутренней стороны ног, которые пришлось спешно бинтовать на первом же привале. Но это было лучше, чем стать посмешищем.

— Ай!

По щеке хлестнула ветка низкой ёлки.

— Ты специально, да? — обратилась Марья к Бурке. Та лишь мотнула головой, отрицая очевидное.

Стемнело незаметно: глаза быстро адаптировались к полумраку леса, укрытого плотными ветвями. Марья планировала выехать на рассвете, но проспала, а потом долго распрашивала Сеньку и препиралась с Еленой, но отодвигать свой выезд ещё на день не хотелось: она и так задержалась на первой локации. Теперь она горько жалела о своём решении. По рассказам белотопцев, деревня, ближайшая к Сосенке, должна была появиться через пару часов, но с тех пор, как дорога утонула в лесу, а Белотопная скрылась за горизонтом, Марья не видела ни единого признака человеческого присутствия.

Тёмный лес пугал до невозможности. На облаках ещё отражались лучи закатного солнца, но ещё час или того меньше, и Марья окажется в кромешной тьме, какой никогда не знала, будучи городской жительницей. Оставалась лишь одна надежда: деревня должна быть уже близко.

Горя оптимизмом, Марья снова вытащила Книгу ресурсов из сумки и открыла карту. Туман, заполнявший страницы, расходился по мере продвижения, но на этом всё: ни её маркера, ни обозначения цели, ни названий населённых пунктов — только безликие домики. Хорошо, что по краям указывались стороны света, а в углу красовался компас, на котором перерисовывалась стрелка по мере того, как Марья крутила Книгу. В разделе «Задания» добрый составитель всё же отметил: Сосенка лежит строго к северо-западу от Белотопной.

— И куда ты меня привела? — недовольно пробурчала Марья, обращаясь к лошади. С тех пор, как она забралась в седло, казалось, что путь выбирает Бурка.

Лошадь возмущённо фыркнула и вильнула задом, чуть не сбросив наездницу.

Марье в очередной раз подумалось, что Бурка действительно её понимает: не как умная лошадь или волшебный дух, а как поистине разумное существо, равное человеку. От этой мысли становилось не по себе. Человек может предать, пошутить, обмануть, вывести на ложный путь. Способна на это Бурка? Вдруг в неё закрался сбой программы? Но выбора у Марьи и правда не было. Другой лошади не достать, а без верхового животного она бы не добралась до следующей деревни не то что в первый день, а за неделю, и пришлось бы ночевать в лесу. Этого она не желала.

Впереди, у самой кромки узкой, почти заросшей дороги, заискрилось золотое сияние.

— Погоди! — скомандовала Марья.

Бурка притормозила, и опять будто раньше команды Марьи, словно тоже видела сияние.

Марья склонилась в седле, чуть не свалившись — при этом Бурка пригнула колени, став ниже, — и сорвала цветок, который вспыхнул ещё ярче при её приближении. В нос ударил сильный аромат лепестков. Перед глазами всплыло и тут же растаяло название — вечерница.

— С наступлением сумерек этих цветов всё больше, — пробормотала Марья. Собственный голос успокаивал, как и редкое ржание Бурки. Может, и лошадь разговаривает сама с собой, чтобы не бояться?

Цветок ушёл в сумку, пропав в ней, как и другие предметы, и в этот раз не в неопознанную общую кучу — «Растения», которая засохнет через пару часов, а в отдельный слот с другими вечерницами. Скрепя сердце Марья всё-таки распределила свои очки характеристик, насчитывающие уже десять с новым добитым уровнем за помощь Емельяну, посчитав, что копить их некуда. И открыла первые навыки.

СИЛА: 1

ВОСПРИЯТИЕ: 2

ВЫНОСЛИВОСТЬ: 1

ХАРИЗМА: 1

ИТЕЛЛЕКТ: 2

ЛОВКОСТЬ: 1

УДАЧА: 2

Прокачивалась Марья совсем не так, как привыкла. Удачу и Восприятие она в жизни не брала, предпочитая обходиться их доступным минимумом. Фаворитами всегда были Сила, Выносливость и Ловкость — они помогали в бою. И хотя сейчас сражения были проблемой, куда большей катастрофой оказалось само выживание.

Так «Сбор растений» стал первым навыком, освобождённым от оков на дереве в Книге ресурсов. Вторым — «Быстрый рост», который должен был ускорить набор опыта в зависимости от уровня Удачи. Ещё Марья открыла сбор съедобных и лечебных грибов, а также тот самый компас на карте, на который поглядывала каждые несколько шагов, боясь свернуть не туда.

Глава 8.2.

Марья смогла отвести взгляд от потустороннего пламени и оглядеться лишь спустя время, когда прошёл первый шок. Вряд ли она заметила бы врага в эти мгновения, и это не на шутку встревожило и заставило сконцентрироваться.

Первым делом в глаза бросалось удивительное явление: несмотря на то, что огонь разгорался зелёным, окружающую деревню он освещал тёплыми закатными красками, так похожими на уютное свечение из обитаемых окон, которые и померещились Марье издалека. Исполинское дерево вырастало прямо в центре широкой круглой поляны. Рядом с ним пристроился колодец с оборванной верёвкой и покосившейся крышей. На почтительном расстоянии вокруг, почти у края леса, расположились двенадцать добротных деревянных и некогда явно ухоженных домиков с резными наличниками и ставнями, расписанные полихромной живописью с изображением цветов и геометрических фигур на переднем фронтоне стены. Перед каждым раскинулся пышный сад не только с огородом, но и с цветами, ближайшие из которых сверкали золотым свечением, то есть вполне подходили для сбора. Именно так Марья представляла сказочные избы, в каких могли поселиться волшебные существа. Совсем иначе выглядели, хоть и чистые, но скромные дома в Белотопной.

Однако не смотря на внешнее благополучие, деревня с первого взгляда выглядела заброшенной — ни единого следа живого существа. При том точно заброшенной недавно: небольшое количество разбросанных вещей, выглядели целыми и ухоженными, ни одна дверь или ставня не свисали с петель, даже огороды не казались разворованными при наличии проглядывающих в полутьме кочанов капусты.

— Сосенка, — обречённо сморщилась Марья, без труда опознав место по рассказам старосты.

По изначальному плану, созревшему в её голове, как только она отправилась в дорогу, Марья рассчитывала заночевать в другой деревеньке, чьё название она не запомнила и которая должна была оказаться по пути. Видимо, Бурка о её планах не знала и невыносимо довольная собой привела их прямо к цели задания, хоть сама заметно побаивалась призрачного огня. Получилась медвежья услуга, ведь по рассказам Демида именно ночью происходили самые страшные злодеяния. А вот об огне староста не упоминал — это было что-то новенькое.

Поведя головой, Марья прислушалась, но не уловила ни шороха, ни постороннего звука, ни даже дуновения ветра — что странно, ведь верхушки ближайших деревьев ритмично покачивались, а тут время словно остановилось. Запоздало Марья поняла, что не слышит и привычного для костра потрескивания и шума. Непожирающее кору потустороннее пламя хранило молчание. В деревне царили тишина и покой, наводящие больше ужаса, чем невидимый преследователь в лесу. Казалось, Марья очутилась в склепе, куда не ступала нога человека уже несколько столетий.

И тут Марью озарило и в груди затеплилась робкая надежда. Могло ли быть такое, что, когда деревню покинул последний житель, нечисть тоже ушла, лишившись потенциальных жертв? Марья воззвала ко всем существующим силам, чтобы это оказалось правдой.

Но прежде чем ночью проходить вглубь проклятой деревни, Марья решила ещё раз заглянуть в карту, чтобы удостовериться, что она не пропустила другие поселения, в которых можно было бы переждать до утра, пока живительные лучи палящего солнца не прогонят всю нечистую силу прятаться по тёмным углам. В Книге ресурсов на вкладке «Карта» от росчерком нарисованных домиков, обозначающих Белотопную, через штрихами обусловленный туман, вёл прямой расчищенный путь, упирающийся в круглую поляну посреди плотного леса с изображением горящей сосны и двенадцати домов, от которой отходило несколько дорог, считая ту, по которой проехала Марья. Больше ни одного намёка на другие поселения, даже если присмотреться к самым краям расчищенной зоны.

Позади осталась пристально наблюдающая зловещая темнота, ещё более чёрная в тени пламени. Темнота продолжала буравить затылок Марьи, даже когда та вырвалась из плена плотного леса. Не хотелось оборачиваться, чтобы не увидеть случайно чего-то, что усталый и испуганный разум примет за монстра. По позвоночнику пробежали холодные колкие мурашки при воспоминании о сломавшейся ветки в чёрной чаще и об ощущении невидимого взгляда. Были ли это ночные животные? Или враги, желающие полакомиться одиноким путником? Марья хорошо помнила, как много нечисти, хищников и разбойников бродит по открытому миру, и если раньше, по ту сторону экрана, её радовало наличие большого количества противников, с которых можно набраться опыта и ресурсов, то теперь её пронзала дрожь от мысли, кто мог бы ожидать её там. Нет, при таком раскладе даже проклятая деревня казалась предпочтительнее блуждания в неизвестности.

Книга ресурсов полетела обратно в сумку, а Марья спрыгнула с лошади, разминая затёкшие от напряжения плечи.

— Что ж, — она постаралась, чтобы голос звучал как можно более бодро, как для самой себя, так и для притихшей Бурки. — Раз мы уже здесь, давай осмотримся.

После нескольких часов, проведённых исключительно верхом, не считая моментов уединения в кусты, ноги подкосило на твёрдой земле, а колени расходились в стороны, словно до сих пор ощущая дутый круп. Бурка по-дружески подставила бок, и Марья опёрлась о него, поморщившись от дурно пахнущей влаги на шерсти.

— Тебе бы помыться.

В ответном ржании Марья чётко услышала: «Тебе тоже».

Тщательно размяв все мышцы привычной гимнастикой, какую она проделывала в перерывах между игровыми сессиями, Марья двинулась к пылающей сосне, ведя за собой Бурку за поводья. Марья сомневалась, что лошадь сбежит — всё-таки в обычной игре питомцы могли отступить в пылу битвы, чтобы не мешаться или не пострадать, но они всегда возвращались, — но не хотелось неожиданно остаться без средства передвижения в самый опасный момент.