По следам иволги

Пролог

Большой северный город сегодня торжествовал, вернулись с победой старший принц и его дядя, генерал Коцаг. Город ликовал и кричал о победе, не зная, какой кровью устлана северная провинция за годы войны. Ликовал, не задумываясь об играх королей. И восторженные, на грани истерии крики уличной толпы отзывались даже в тронном, сводчатом зале. От красок рябило в глазах: зал тонул цветах и флагах, пестрели дамские наряды, блестели доспехи мужей.

Лишь искушенный взгляд мог заметить, какое напряжение повисло между членами королевской семьи, их сторонниками и иностранными гостями. Что скрывается за кивком короля, поклоном посла, взгляде придворной дамы.

Почтительно кланялся генерал Викто Коцаг своему королю, склонял голову перед братом принц Стефан, и внимательно следили за ними придворные. Кто займёт трон, принц Стефан или его младшие братья? Кого выберет король? Продавит ли короля своей волей и победами генерал?

А вон там, поглядите, так называемая лорнйиская делегация, а по сути – беглецы. Всем известная красавица-принцесса, Алисия Лорнийская, улыбается и сверкает драгоценностями, а сама ни разу даже не взглянула на лорнийского посла. Примет ли её король при дворе или отдаст на растерзание родственникам? Пойдёт ли на уступки сюзерену, Лорнии, чтобы избежать последствий? Лорнийский делегат гневно сверкает глазами, но ответа ему сегодня не дождаться. Сегодня праздник и люди ликуют. Им некогда думать о политике.

Глава 1. Возвращение

Генерал Коцаг любил быть в центре внимания, и сегодня он как никогда ощущал своё могущество. Герой на этом торжестве, он заслуженно наслаждался положением: последний из баронов, что восстал против брилинского короля, пал и бесславно повешен во дворе собственного же замка. Междоусобная война окончена ценой многих жертв, но теперь была надежда, что Брилин сможет вздохнуть свободнее. И Викто, кто все эти три года вёл войска, почти треть которых состояла из его собственных рекрутёров, теперь по праву считался одним из могущественнейших баронов Брилина. Обычно тщеславие не было ему свойственно, но он как никогда с удовольствием усмехался, глядя на подозрительные взгляды членов Совета. Они не любили его, а он их, но сегодня был его день.

И всё было бы привычно и знакомо, если бы не новые лица при дворе. Викто не мог не обратить внимание на разодетых и непривычно цветастых людей – новоприбывшую лорнийскую делегацию, выделявшиеся даже не фоне празднично одетых брилинских дворян. Как диковинные птицы среди кур-наседок.

Викто усмехнулся.

Лорнийская делегация! Красивое название для людей, которые просто бежали из Лорнии и прибытие которых вызвал шок у настоящего лорнийского посла... Товарищи по службе уже рассказали, как этот сноб и модник, герцог Отрианский ворвался в приёмную к королю и угрожал ему гневом сюзерена. «Вы немедленно должны выслать их! Вы ещё поплатитесь за своё попустительство!» - кричал он, искренне считая, что всё должно делаться по первому его приказанию, будто Брилин не вассал, а лишь безропотный раб. К сожалению, часто это так и было, но задевать гордость королей, даже самых мелких, нельзя. Пыл герцога быстро охладили, и теперь ему оставалось только гневно сверкать глазами и натянуто улыбаться, пока на противоположной стороне зала блистала беглая принцесса со своей свитой. О, уже следующий съезд местных вельмож не обойдётся без подражания чужеземцам…

Викто, сопровождая принца Стефана и отвечая на поздравления, внимательнее пригляделся к лорнийцам. Они не давали ему покоя. Беззаботные, яркие и благоуханные, они несли угрозу. За ними тянулся кровавый след. И кто знает, кого ещё прихватит эта жатва, когда настанет час расплаты от разгневанного сюзерена… Королева Ульриха не простит побега не беглецам, не приютившей их стороне.

- И как брат решился оставить их? – прошептал принц Стефан. Викто, не глядя на племянника, медленно, почти не размыкая губ, проговорил:

- Не знаю, что на уме у Люциана, но пока мы можем лишь наблюдать.

Беглая принцесса в тончайших шелках была чудо как хороша в окружении поданных. Верные воины-кавалеры стояли чуть в стороне, настороженные - как и полагается – и готовые ко всему. Несколько броских красавиц-фрейлин по левую руку от принцессы. Одна из них особенно бросалась в глаза: пикантная родинка у губы, бахрома ресниц, тонкий стан, многообещающая улыбка. После войны такие прелести особенно приглядны глазу, и Викто такого, конечно, упустить не мог. Но вот рядом с ними, за белилами и в слоях восточных накидок… Сердце тревожно сжалось. Викто стиснул челюсти. Эту женщину он не видел уже много лет. И как её опять занесло сюда? Давно забытое вдруг вспыхнуло в нём неприятной болью, но тут он, наконец, заметил призывающий взгляд юного принца.

- Она хороша, да? – прошептал Стефан, с интересом глядя на разодетую делегацию. Даже гадать, о ком он говорит, не стоило. – Ты поэтому велел смотреть?

- Амбиции кутилы в тебе гораздо сильнее, чем политика. Задумайся, - урезонил юнца Викто, однако не согласиться не мог. И к тому же принцесса, в отличие от чернявой компаньонки, госпожи Изабель, за головой которой охотились лорнийцы, была неопасна и кроме личного счастья могла бы составить будущему жениху и хорошее приданное в виде права наследования престола, а также кругленькую сумму. Но как бы не ткнуться в глухую стену?.. Викто взглянул на Изабель – если это была действительно она – и встретился с пронзительным взглядом. Да, это она. И пусть не строит из себя немую компаньонку принцессы.

- Думаю, стоит пригласить принцессу на танец, - проговорил Стефан. Глаза его живо загорелись. - Нет, как же она красива!..

Но Викто уже приметил надвигающуюся грозу. Не дослушав племянника, он обернулся к Советнику Апсати. Тот никогда не выражал особого расположения ни к нему, ни к старшему принцу. Конечно же, после сухих поздравлений, последовало замечание, что в этот раз семейство Коцагов оставило слишком много не разорённых земель.

- И как вам это удалось? – процедил старик. Стефан покраснел. Викто же оскалился, улыбнулся кратко и хищно, а рука его легла на рукоять меча.

- Это всегда можно исправить.

Старик выдохнул нарочито и умолк, склонил голову. Вельможи, что готовились к пикировке, затихли. Больше никто не решился говорить, а Викто порадовался, что старые отношения с советниками всё те же. Впрочем, было неясно сколько ещё сюрпризов его ожидало за три года отсутствия.

***

Викто не планировал, что на следующее же утро после столь пышных празднований король призовёт его на Совет. Хотя, конечно, слабый здоровьем Люциан вряд ли пил до самого рассвета вместе с гвардейцами и актрисами как Викто, - и был готов к работе как обычно… Викто тяжело помял опухшее лицо и лишь порадовался, что в замке мало свечей и масляных плошек: от яркого света у короля могла разыграться мигрень.

Глава 2. Свет и тень

Изабель, прихрамывая, подошла к узкому, потемневшему зеркалу на стене и, не отрывая взгляда от лица, провела ладонью по волосам, приглаживая их. Вздох невольно слетел с губ, и в это же время послышался шум. Без приглашения в комнату вошла Алисия и села за туалетный столик. Она тут же со стуком уткнулась локотками о стол и шумно выдохнула. Изабель захлопнула створку настенного зеркала, начала натягивать тугие перчатки на руки. Алисия затараторила:

- Нас встретили так приветливо. Вот уже и второй принц посетил нас… Это интересно. Столько перспектив. А король?..

- Даже и не думай. Все говорят, что он болен. Станешь вдовой сразу после первой ночи. Так как тебе принцы?

- Пф, Аннибал ещё дитя, а этот... самовлюблённый дурак.

Изабель даже обернулась.

- Он молод, образован и очень даже перспективен.

- Красивым лицом сыт не будешь, - фыркнула Алисия.

- Ещё вскоре ко двору должен вернуться принц Юлиан.

- Поглядим…

- А других вариантов я не вижу.

- Ты говорила, что вельможи тоже… - Принцесса поджала губки и, задумчиво разглядывая ногти, будто походя вспоминая, добавила: - Дядя принца, например.

- Этот вояка?.. Когда есть принцы? – растерялась Изабель. Нет, нет, только не он. – Как там его, лорд Коцаг? Он совсем взрослый муж. Тебе с ним не управится.

- Он знатен, богат и влиятелен. Его любит армия. Это больше, чем есть у принцев.

Изабель клацнула зубами.

- Да, я обещала, что не буду стеснять тебя, но…

- Вот-вот… О, Сандра! Твоя мордочка не сулит ничего хорошего.

В комнату проскользнула кузина Алисии, встала посреди комнаты и повела плечами, обратившись неопределённо к кому:

- Госпожа моя, лорд Коцаг передал своё желание встретиться с вами.

- Со мной? – горячо вскинулась Алисия, но Сандра поморщилась, дразня.

- А вот и первые ласточки, - проговорила Изабель. Она ожидала этой встречи, но от этого менее неприятной она не становилась. – Передай ему, что я не понимаю, зачем ему нужна моя скромная персона, но я готова переговорить с ним. После обеда я буду на крепостной стене. Даже если будет дождь.

Алисия закатила глаза.

- Как всегда загадочно, браво!

- Погляди в окно, Алисия. Если не пойдёт дождь – это будет чудо. А в дождь во дворе меньше людей.

- И о чём он хочет говорить?..

- Ты уже готова, Алисия? Король не будет ждать.

- Да, да. Сандра, поправь мне косы.

Изабель властно вскинула руку.

- Оставь, Сандра, это север, здесь не любят таких сложностей. Особенно на голове.

***

Они вошли в просторную, но занавешенную залу. Только полог у одной из ниш был одёрнут, и в сером свете виднелась высокая и худая фигура короля. Он обернулся, и Изабель не смогла угадать выражения его лица, полностью скрытого тенью. Изабель склонилась почтительно и настолько низко, насколько ей позволяла больная нога; Алисия вышла немного вперёд неё и присела в одном из своих самых изящных поклонов, не выдавшем ни капли её страхов и опасений. А ведь это их последний шанс – если не брилинский двор, то им уже нигде не спастись: позади Лорния, а впереди море, усыпанное их же сторожевыми кораблями.

- Встаньте, принцесса, вам не пристало склонять голову перед больными людьми вроде меня, даже если и королями.

- Вы разбалуете принцессу, ваше величество, - проговорила Изабель. – Манеры хороши и для королевы, и для крестьянки.

На лице короля скользнула улыбка, он слегка склонил голову.

- Присаживайтесь.

Люциан опустился в кресло, и они обе последовали его примеру. Алисия поджала пухлые губы и сцепила руки: волнуется, но с живейшим интересом разглядывает Люциана. Изабель отвернулась от Алисии и взглянула прямо на короля, больше не укрытого тенью. Она знала, что он был младше неё, около тридцати трёх, но выглядел он из-за своей болезненности вне возраста. Светлые тонкие волосы, схваченные золотым королевским обручем. Худые руки из-под бархата камзола, острые колени. И удивительное лицо. Будь король Люциан более тщеславным, этот профиль хорошо бы отчеканился на монетах. Резко очерченное из-за худобы, с острыми скулами, правильным носом, точёным подбородком. И самое живое – его льдисто-голубые глаза – усмехались. Ей почему-то подумалось, что ему известно больше, чем они планировали ему рассказать.

Изабель начала издалека. Говорила вежливости, какие полагаются, а король с вниманием слушал; даже осел несколько в кресле, расслабился. Не перебивал. Выслушал и их злоключения, но особенно смягчился, когда к животрепещущей теме подключилась Алисия. Она рассказывала ярко, с придыханием. Изабель и не пыталась остановить её. Пусть своим красноречием размягчает сердце короля – им позарез нужно задержаться тут. Но от её слов встрепенулся старый страх, притупленный длинной дорогой и лишениями. До сих пор она не могла заснуть и не бояться, что кинжал настигнет её. Слишком уж его лезвие было близко к её горлу…

Глава 3. Гордость и зависть

Стефан Горадель старался идти величаво, с чувством, но постоянно срывался на быстрый, торопливый шаг. Известие, что брат зовёт его на встречу, не на шутку взбудоражило его. От одной мысли, о чём мог заговорить Люциан, во рту пересыхало и руки потряхивало. В своих мечтах он уже был признанный наследник, а после – любимый всеми король, хотя в реальности имел только неопределённость и смурные наставления дяди…

Стефан почти вылетел в круглую залу, открытую к небу и окружённую колоннами, и тут же непривычно оглянулся в привычном месте. Матурский мрамор, раскидистая зелень в кадках и журчащий фонтан по середине, а в голове только слова Викто: «За колоннами – тень. Открытый двор – сверху могут напасть». По спине прошелся холодок и, сам того не ожидая от себя, от появившийся привычки, Стефан крепче сжал рукоять кинжала на поясе. Впрочем, он был не так уж и уверен, что смог бы дать достойный отпор…

В противоположном конце залы, в двустворчатых дверях появился его младший брат. Аннибал неловко обернулся на выходе, но стражи уже прикрыли за ним двери, отсекая юношу от королевской приёмной. Он, смущённо потирая горящее румянцем лицо, прошёл на самый свет и остановился рядом. Стефана мутило. Он не ожидал, что и Аннибала позовут. Даже раньше.

- Стефан, - слегка склонил голову младший. Стефан кивнул.

- Юлиан уже был у него?

- Д-да… Вчера ещё, сразу по приезде.

Стефан нахмурился. Юлиана он ещё не видел. Страшно представить, как этот задира поменялся за три года. Стефан повелительно кивнул младшему:

- И что тебе сказал Люциан?

- А? – Аннибал выглядел немного напуганным, бледным и дёрганным. – Н-ни о чём таком. Расспрашивал, к-как я. И… планы.

Стефан недоверчиво смотрел на брата. Тот глянул как-то виновато.

- Прости, Стефан, мне нужно идти. Дедушка Чебан п-просил прийти сразу же.

Стефан проводил его взглядом. Тщедушный ещё малый, совсем кроткий. Не король, пешка старика Анкаса. Стефан одёрнул себя, сжал кулаки до боли, так, чтобы ногти впились. Дурные мысли о родном брате? Но… Стефан глянул на резные, высоченные двери в желанную королевскую половину – олицетворение всей доступной власти и величия. Когда-то там проживал их отец.

Стефан вздохнул и прошёл к стражам. Его безмолвно пропустили.

За дверьми сразу же пахнуло разнотравьем и свечным нагаром. В приёмной, тёмной из-за задёрнутых штор, при свечах сидело двое письмоводцев: старик Гобен, знавший ещё покойного короля, и молодой подмастерье, которого Стефан видел впервые.

Оба поклонились.

- Это Мартин, сын баронессы Бокет. – Старик Гобен тяжело понялся из-за стола. – Новенький. Учу себе на смену.

Стефан тут же ещё раз кинул взгляд на помощника Гобена. Судя по внешности и лощённому виду, очередной лорниец при дворе. Но Стефан улыбнулся ему, кивнув, и протянул руку старшему секретарю:

- А мне казалось, ты также вечен, как и этот замок.

Гобен улыбнулся в ответ, и его морщинистое лицо собралось складками.

- Ваш брат уже ждёт вас, мой принц…

Стефан помнил, как идти. По убранным деревом коридорам до кабинета, такого же тёмного, в той же деревянной резной отделке и заставленного книгами и огромными свечниками. Стефан остановился на пороге. На косяке остались следы когтей Акайи, но самого зверя было не видать.

- Брат.

Стефан постарался разглядеть Люциана за стопками бумаг. Тот аккуратно налил сургуч на письмо и прижал вожделенной печаткой – оставляя оттиск королевской рыси. Король поднял письмо и слегка махнул им.

- Когда желаешь стать королём, думаешь о парадах и балах, а не о больной спине. Сидеть на собраниях и за рабочим столом бывает труднее, чем сражаться на поле боя.

Стефан хотел было возразить, но смолчал. Люциан лишь улыбнулся как-то странно.

- Сядь, Стефи. Нам так и не удалось поговорить с твоего возвращения. Расскажи, как ты? Но позволь мне продолжить работу…

- Д-да, конечно…

Стефан почему-то ожидал не этого, не простого разговора. Даже после узнанного от Аннибала. Пришлось рассказывать. Он сел в кресло возле стола и лениво облокотился о руку, заглядывая в документы брата.

- Особо нечего рассказывать. Всё ты знаешь из донесений.

Люциан украдкой глянул на него. Грустное и бледное лицо больного человека. Только губы кривятся в слабой улыбке.

- Мне хочется услышать тебя.

Стефан замкнулся. Больно было видеть брата таким. За эти годы он сильно сдал. Щёки впали, черты обострились; руки дрожали…

- Мне было страшно сначала. И я злился из-за того, что ты отправил меня с Викто. – Стефан помнил, что сам восхищался своим дядей и желал подвигов, но назначение – отставка от двора – оказалось сильным ударом. – Оказавшись на войне, я подумал, что ты нарочно меня отправил, чтобы проучить.

- Научить, - тихо поправил его Люциан. Стефан обидчиво поджал губы, смиряясь с нахлынувшей обидой и злостью.

- Викто игнорировал меня сначала, и я стал наблюдать за ним, чтобы хоть чему-то научиться, - спустя время продолжил он, умолчав, что поначалу всё время сидел в своей палатке и не желал выходить. – Понемногу он меня признал. Стал комментировать всё… - Началось всё, правда, со смешков и колкостей. - Я научился и правда многому, но война ужасна. То, что делают люди друг с другом – мерзко. А я…

Глава 4.1. Зоркие очи, златые кудри

Всем при дворе было известно, что по утрам лорд-маршал Коцаг разминается с мечом и тренирует принца. И что уже как несколько дней из-за войсковых сборов они делали это не на плацу в нижнем дворе, а в фехтовальном зале – на радость фиглярам, сплетникам и восторженным дамам. Алисия уже давно собиралась поглядеть на фехтовальную залу и тренировки служивых дворян, но так рано она подниматься не могла… Наконец-то в её жизни настало время отсыпаться, и вылезти из тёплой постели каждый раз было выше всяких сил. Но мысли о генерале и менторские потоки о принце от Изабель вынудили её встать пораньше.

Она шла, ёжилась под тонкими тканями, которые всё никак не могла променять на плотные брилинские полотна, грубые и не такие изящные. Она решительно думала о том, что знаменитая северная клетчатая ткань будет ужасна на ней. О мехах и бархате она думала с большим удовольствием, но это могло подождать и осени… Рядом стучала зубами от холода Сандра и хрустел доспехом капитан Рекаль, её телохранитель и командир их маленького отряда.

Но несмотря на холод, утро было и правда удивительной частью дня, не сравнимой с вечером, когда замковые залы и галереи заполнялись разряженными придворными, музыкой и смехом. Утро больше походило на Изабель, аккуратное, деловитое, тихое. Алисия встречала кланяющихся ей клерков, спешащих слуг, и даже нескольких советников, окружённых почётным караулом и письмоводцами.

Принцесса вышла к фехтовальному залу и застыла за одной из колон в тени, чтобы не привлекать внимание. Стефана было не видать, ещё несколько мужчин тренировались с манекенами, но внимание сразу метнулось к высокому, широкоплечему мужчине. Грузному, можно было бы сказать, если бы граф Коцаг не переступал с места на места так плавно, выводя саблей ведомый только ему рисунок. Лезвие рассекало воздух, клинок был продолжением руки, и Коцаг будто танцевал со своим оружием. Глаза прикрыты. Она была уверена, что он ничего не слышит вокруг, дышит ровно, погружённый в свой смертоносный танец.

Она видела такие тренировки у сестриных рыцарей, прибывших с дальнего востока. Так танцевали только имперские клинки, в движениях их была тягучесть и смертоносность их южной родины… И откуда это у генерала?

Алисия осела на парапет, обшитый деревянной панелью для сидения, и, прислонившись к колонне спиной, стала наблюдать дальше.

Граф Коцаг был хорош. Вот он, настоящий победитель войны, славный и любимый генерал. Не зря даже Изабель признавала это. Придворным хлыщам было далеко до него. И хотя ей по душе больше были поэты и музыканты, она не могла не отдать должное грубой мужской красоте. К счастью, к этой нарочитой грубости, по её наблюдениям, прилагались ум и стратегическое мышление, а также удивительная общительность. Но за всё время ей так и не удалось с ним переговорить.

Взмах просвистел, рассекая воздух.

А ведь было необычайно тихо для замка: только лязг оружия, глухой стук о манекены, команды мастеров да негромкий смех со стороны колоннады и террас над ней, где стайками прогуливались любопытствующие. Осторожное солнце едва высвечивало площадку, оставляя галереи во власти теней.

Маршал медленно переступил, бесшумно, опустил оружие и открыл глаза. Алисия, казалось, выдохнула вместе с ним. Он утёр воротом расстёгнутой рубахи раскрасневшееся лицо и размял плечи. Алисия заворожённо проследила за тем, как бугрились мышцы под тонкой рубахой. Один из его оруженосцев поднёс воды, а тем временем цветастая стайка юных дев и юношей оживилась.

- Генерал! Граф Коцаг!

Алисия видела, что генерал поколебался, прежде чем идти на поводу у молодых людей, но, видимо, решил удовлетворить желания молодёжи. Алисия с улыбкой пригляделась к его твёрдому шагу, приподнятой голове. О, на этой голове корона смотрелась бы твёрдо.

- Генерал!..

Он подошёл к воодушевлённой молодёжи. Одна из девушек, судя по меди в волосах, одна из Анкасов, зарумянилась особо. Юноша, что не постеснялся выступить вперёд, начал что-то говорить. Алисия и сама хотела бы подойти и глядеть на Коцага не издалека. Кроме него в этом замке только один человек также привлекал её внимание, но то было ещё менее реально, чем влюбиться в одного из принцев. Алисия вздохнула.

Нужно было начинать действовать в сторону Коцага. Попробовать свои чары. О, если бы такой мужчина стал её кавалером… Да и Изабель не помешает такой союзник. К тому же это сразу отучит сестрицу от мыслей о пустоголовом Стефане, а пока… ей придётся страдать от её настойчивости.

Клёкот трости был уж очень знаком. Алисия обернулась.

Изабель склонила голову, приветствуя. Рядом с ней как всегда были Шамита и Михаэль. Чёрная тень и серебристый клинок.

- Ты рано, Иси. – Изабель сжимала в руках перевязь бумаг. И пока Сандра кланялась, Алисия лишь пожала плечами.

- Решила прогуляться.

- Если бы с таким же рвением вставала на уроки, как на погляделки на мужчин… - Изабель вздохнула и протянула записку. – Сходи на конюшню после завтрака. Судьба говорит тебе, что там будет важная встреча. А ещё там будет ждать наш гонец. Письмо важное, не могу никому доверить.

Алисия выхватила его и с прищуром поглядела на сестру.

- Какая гадость, сестрица, мнить себя вершителем судеб, - Алисия со вздохом поднялась. – Но ты сама говоришь, что всё в наших руках.

- Именно об этом я и говорю.

Глава 4.2. Зоркие очи, златые кудри

В один миг солнечный день стал нервировать Алисию. Разговоры о глупой охоте. Глупый Стефан, бросившийся к сестре, а она будто и примечает этого пустого болванчика. И ещё Юлиан, такой же пустоголовый, и брат его, нюня, каких поискать. И с кем ей вообще связываться в этой компании!? В Лорнии были настоящие кавалеры, там были настоящие умы! Сколько блестящих голов там было, сколько поэтов, художников, ученых.

- В какой же мы глуши!

- О, наконец-то ты заметила, - хмыкнула Сандра, как будто даже раздосадованная, что её мучения только заметили. – Тебя хотя бы здесь привечают, а я так вообще потеряла всё.

- Не утрируй, - резко бросила Алисия, шагая по витиеватым дорожкам сада. Призамковые террасы тонули в зелени, цветении и золотистом свете.

- Я твоя кузина, королевских кровей, а не просто компаньонка. Госпожа Изабель сломала мне жизнь и даже не заметила, - процедила Сандра, вышагивая рядом. – Здесь холодно, каждый второй с бородой длиннее моей косы. А я даже ехать сюда не хотела. Ты, кстати, тоже.

Алисия стиснула губы. Сандра цапнула больное. При всей любви к сестре, при всём желании сбежать от королевы Ульрихи, которая считала её своей послушной куклой, Алисия не была готова прощаться с своей золотой клеткой. Хотелось разрыдаться от досады. Но понимала, что вся эта роскошь уже и так давно таяла на глазах. Сначала со смертью отца, потом со смертью старшего брата… Потом семейка братовой жены овладела всем, чем могла, оттеснила её, а после и вовсе угрожала жизни её близких и приближённых!

- Что имеем, то имеем, - выдохнула Алисия, но тут зацепилась рукавом за ветку. Дёрнула. И мгновенно вышла из себя, вырывая рукав из лап ветки и даже не давая помочь Сандре. – Да даже эта знаменитая труппа Блэззи, которой мне тут все уши прожужжали, пальца великого Онгора не стоит! Вот он актёр так актёр. Северная деревня, а не город..!

И, выскочив из-за поворота, скрытого ветвистым розовым кустом, она вдруг наткнулась на кого-то. Мужчина. Высокий, худой, в синих одеждах, отороченных мехом. Взгляд скользнул выше.

Король.

Люциан на её испуганный взгляд лукаво улыбнулся, и она почувствовала, как краска сходит с лица. Она с Сандрой присела в поклоне, благодаря всех богов, что из-за белил пунцового лица не заметно.

Видимо, они застали ежедневный моцион короля, о котором ей говорили. Как она могла не заметить издалека целую свиту! Несколько рыцарей-хранителей медленно остановились, все как один крепкие мужчины в плотных синих накидках, с плюмажем, развевавшимся на ветру. Один из королевских письмоводцев, полный мужчина с залысинами, с почтением кивнул ей. Чуть позади чернявый юноша в белых одеждах – слуга с мехом воды, с тростью и тёплым плащом в руках – не глядя ей в глаза, коротко поклонился. А ещё ворох придворных, которые не оставляли короля в покое ни на минуту. И Люциан впереди всех них, в мнимом одиночестве.

- Ваше величество…

- Принцесса.

Ей стало жутко стыдно за свои мысли. Это был хороший город, крепкий и чистый замок, организованный и гостеприимный, в конце концов. Она слышала о диких варварах восточного севера и должна была радоваться, что после «культурного» юга, где её сестру чуть не убили, она оказалась здесь, под крылом короля Люциана.

Она пристроилась к нему под бок и пошла рядом. Он вышагивал медленно, глубоко дышал.

- Уже почти полмесяца, как вы тут. Хорошо устроились?

- Благодарю, ваше величество.

- Но, кажется, это не то, к чему вы привыкли?

Алисия внутренне замерла. Ей почудилось, или в его голосе действительно была издёвка? Не злая, впрочем. Теперь ей уже стало жарко. Неужели всё услышал? При дворе поговаривали, что у короля чуткий слух.

- Я не…

- Брилин и правда сильно отличается от Лорнии.

«Точно поддевает», - подумала Алисия, взглянув на него. Короля ничего не выдало, кроме веселящегося блеска в глаза.

- Вы как будто бы сами жалеете об этом, ваше величество, - решила не сдаваться Алисия.

- К несовершенству мира в целом трудно привыкнуть.

- О, верно ли слышатся в вашем голосе муки идеалиста?

- Когда-то я мнил себя им.

- Но?..

Люциан глянул коротко на неё и вновь поглядел перед собой, на расстилающийся террасами сад.

- Что вы знаете о Брилине? Обо мне?

Алисия на мгновение задумалась. Ещё полгода назад она знала не больше, чем говорили при лорнийском дворе. «Непослушный вассал», «наглый северянин» - вот как называли брилинского короля.

- Я… была наслышана о ваших успехах, - припомнила Алисия рассказы уже от Изабель. Он закончил заграничный университет, вёл переписки со многими, теперь уже известными, мыслителями. Когда лорнийские придворные обсуждали его, говорили, что он медлителен и только строит из себя миролюбивого, а сам тянет переговоры и ставит палки в колёса. Здесь, уже при брилинском дворе, его ругали за слабые переговоры с лорнийским сюзереном. – Правда, это всё равно меньше, чем ожидаешь от такого умного и доброго короля, каким я вас узнала.

Она хотела было прикусить себе язык, но Люциана, казалось, это ничуть не задело. Он только с интересом поинтересовался:

- Меньше?

-Я хотела сказать, что при всей вашей власти…

- Я вас понимаю, принцесса. – Он задумался. – Но, знаете ли вы, что в Брилине до сих пор шла война?

Алисия качнула головой. Она видела по дороге сюда разорённые деревни, выжженные поля, разрушенные крепости, но скидывала всё на варварский север, да и о своём побеге думала больше, чем о чужих жизнях. Теперь это предстало в ином свете. Война. Слово, которое было далеко от неё. Слово, которое окрашивалось для неё парадным блеском генеральских доспехов и торжественной музыкой. Слово, которое только сейчас болезненно срослось с опустошёнными деревнями.

- Я не думала, что… При дворе в Лорнии мало говорят об этом. Мне казалось, что со смертью ваших братьев междоусобицы окончились.

Люциан печально улыбнулся.

- Увы, нет. Войны разрушительны, но приходится идти на это. Король не может быть слаб, когда поданные сжигают друг другу дома и убивают только за разный цвет флага…

Глава 5. Белая ночь

С длинного перехода до столицы генерал Викто так ни разу нормально не поспал. Но желание выспаться преследовало его так же неотступно, как и боязнь сна: война не оставила его даже в мирное время. Жестокая резня, кровь и гной, грязь и разлитое горящее масло…

Эта ночь не была исключением.

– Викто? Ну как?

Коцаг обернулся. Стефан, весь в мыле, красный, тяжело дышащий, с надеждой глядел на него.

– Плохо. Продолжаем.

Молодой гвардеец приподнял плечи в извиняющемся жесте и, перехватив меч, ринулся на принца. Тот устало, шумно выдохнул, и поднырнул под удар, выворачивая лезвие… Викто с силой потёр лицо. Наверно, иногда лучше вообще не спать, чем ловить такие жуткие сны. Дрожь прошла по позвонкам. Сколько битв он пережил, сколько друзей потерял, но та кровавая резня в родном замке, когда он ничего не мог сделать, до сих пор вставала перед глазами. Как полыхала родная цитадель, как резали будто свиней его людей, как погиб его отец… Из-за предательства, а после из-за гнева короля его семья понесла огромные потери.

Со стороны послышался всплеск женского смеха. Викто вздрогнул и оглянулся через плечо, увидел за колоннадой, на безопасном расстоянии от расчерченного поля стайку девиц. В другой стороне шло двое Советников и Аннибал. Юноша с любопытством поглядывал на него и брата. Где-то позади послышались шаги стражи. Наконец, до ушей донёсся и скрежет сцепившихся мечей, глухой стук учебного оружия, тихие разговоры. На мгновение даже зал стал светлее – солнце по-летнему заглянуло в узкие окна у потолка.

Викто, наконец, выдохнул спокойно. Слишком увлёкся воспоминаниями, но сейчас стало лучше: даже запах с нижнего этажа, кухонь, будто бы донёсся до него.

– Стефан, ноги! – прикрикнул Викто. – Корпус не заваливай.

Стефан жалобно застонал.

Наступала пора праздников, и все как будто поддались ленному и праздному настроению. Середина лета и белые ночи. В их крае, где свет любили и почитали из-за долгих и холодных зим, лето чтилось особо. И каждый день, пока не было ночей, дворяне не переставая веселились.

Но это не значило, что нужно переставать работать. Викто прикрикнул на Стефана и прошёлся вдоль площадки. Уж не Стефану терять форму, которую он с таким трудом набрал в лагерной жизни. Не перед выбором престолонаследника. И не ему, советнику, прекращать работу. И на кой дёрнуло Люциана назначить его? Его! Никогда не любил Викто штабных офицеров, а теперь и сам сидел с ними, с этими разряженными павлинами.

Взгляд упал на одну из девушек. Она улыбнулась скромно и разрумянилась. А, малышка Франсуаза. Милейшее создание. Она так и напрашивалась в близкие протеже. Стройная, ласковая. И не болтливая. Впрочем, с детства она была обручена с Николя Рене, хотя тот старательно и игнорировал её. Да и тронуть такую – будто измазать грязью невинно-чистое полотно. Ей хотелось желать только лучшего.

Послышался звонкий, злой скрежет оружия. Викто обернулся: Стефан вдруг схлестнулся с гвардейцем из последних сил. Сильные, хотя и потерявшие грацию удары, в несколько приёмов вывели напарника из игры. Гвардеец повалился на пол и вскинул руки. Стефан выставил меч перед собой. Бледный и злой. И таким же резким движением подтянул к себе гвардейца, помогая встать.

Генерал Коцаг тут же отыскал взглядом причину: принцесса Алисия вместе со своими спутницами шла в окружении нескольких вельмож и была вполне благосклонна к ним. Позади вышагивала как тень, в тёмных одеждах, леди Изабель. Он сразу поймал её взгляд, который, впрочем, ничего не сказал ему.

Коцаг нахмурился.

– Ты что себе позволяешь? – тихо, но как можно жёстче спросил он. Стефан смахнул упавшие на лоб взмокшие пряди, виновато, но загнанно глянул на гвардейца.

– Ничего, Ваше Высочество, всё в порядке.

– Грязно играешь, сурок. – Викто натянул перчатки. – Держи себя в руках. Эти твои взрывы мне надоели. Сейчас…

Стефан гневно выдохнул, но сдержался. Глаза его горели, но он отступил сразу же, как Коцаг сделал к нему шаг:

– Знаешь, что получишь, и всё равно!? – жёстко спросил Коцаг.

– Давай без уроков сегодня, дядя.

– А что делать, если с тебя как с гуся?.. – Викто рыкнул. - Тогда лучше вообще из комнаты не выходи. Этот мир не для ранимых мальчиков. Засунь свою гордость в задницу, твоё величество.

– Мою гордость и так топчут, кому не лень, – прошипел Стефан, – меня ни во что не ставят. Что бы я не делал. И ты не помогаешь, совсем, ты топишь меня! Пихаешь к этой язве, не слушаешь, указываешь. Я вообще кто? Принц или нет?

Лицо Стефана страдальчески искривилось, а после он оглянулся. Все глазели на них. Стефан утёр красное лицо рукавом, отдал оружие гвардейцу и подхватил со стойки дублет, зашипел вдруг от боли, но заложил больную руку за спину в ожидании окончания тренировки.

Коцагу это понравилось. Дисциплина.

– Сурок… – качнул он головой, а после уже обычным тоном, чтобы все, кому хотелось, услышали, объявил об окончании тренировки. Гвардеец поклонился и стал складывать оружие, а Викто схватил племянника за плечо и усадил его, проверил руку. Стефан как загнанный в клетку зверь косился на него, но поблагодарил и только потом пошёл прочь. Сохранил лицо, как мог. Викто шумно выдохнул и, махнув мечом по воздуху, прошёл к стойке.

Глава 6. Охотник и добыча

Для лорнийцев охоты были примитивным развлечением грубой провинции. Но не для северян. Повод отдохнуть на природе, показать удаль, познакомиться, вывести в свет своё чадо, а в мирное время – возможность держать себя в форме. Это было чем-то схоже с охотами на родине Изабель, но там убийство животного – не забава, а священное действо. Твоя воля и твоя сила, удаль и право с бременем ответственности.

И разряженные болванчики, считавшими убийство за забаву, немного раздражали Изабель. Возможно, потому что она не могла сама себе позволить этой лёгкости. Она чувствовала, как выделяется в строгом тёмно-вишнёвом бархате, особенно, на фоне лорда Рене в жёлтом жакете и перьями, на фоне барона Зорка в переливчатом жилете, рубашке с огромными буфами да с золотыми кудрями, коих у него в природе не водилось. Кавалеры не уступали в кичливости дамам и в другие дни, но при появлении лорнийской принцессы, да с открытием торговых путей из Лорнии в этот парад будто вдохнули новую жизнь и с каждым днём огня в этом было всё больше. Столичная мода заиграла новыми невообразимыми красками и фасонами, делая охотников больше похожими на дичь.

Изабель закатила глаза. И вновь одёрнула себя. Если у тебя нет времени и денег на наряды, это не значит, что и другим нельзя. Эти хлыщи не понимали роскоши своего безалаберного поведения. Но это всё решалось несколькими жизненными трагедиями и потрясениями… Впрочем, было понятно, почему всегда суровый северный двор так поменялся за пару десятилетий. Чем больше Лорния продавливала вассала, чем больше лорнийцев было при брилинском дворе, тем больше молодое поколение хотело жить так же роскошно и красиво. Многие, даже принцы, уже даже не носили бороды.

Даже Коцаг вырядился сегодня. Он был где-то вдали, при царственном племяннике в главной свите, где вместо заболевшего короля сегодня бахвалились старшие принцы. Вельможи шумно переговаривались, возбуждённые горячей ездой, лаяли псы, опьянённые кровью, витал терпкий запах мокрой листвы и железа, коней и собак, вперемешку с лесом и шлейфами духов и пота.

Ей подали лошадь, и Изабель при помощи Михаэля забралась в мужское седло. Служанка поправила юбки.

А ещё Изабель снедало беспокойство.

После того спектакля с бледностью Аннибала Анкасы будто нарочито стали добры и вежливы к ней. А она даже не знала, до чего договорились они с Дунканами. Впрочем, сговорились ли Анкасы с ними или нет, от королевы Ульрихи всегда можно ожидать подарок. И Изабель не нравилась снедающая её паранойя: теперь всё время казалось, что за ней следят. И кто из этого мельтешения лиц человек Дунканов? Кто докладывает о ней королеве?

Подошёл капитан Рекаль, отчитался об охране принцессы и спросил об их маршруте. В такие моменты его невозмутимо-спокойное лицо очень веселило Изабель - воин никогда не выказывал, что между ним и госпожой есть любовная интрижка. Изабель закрепила лук, проверила нож на поясе, чувствуя себя уже увереннее. Те годы, что она провела при дворе дедушки в Империи многому её научили. Она сжала рукоять под плащом, когда мимо прогарцевало несколько всадников.

Люди, люди, люди.

По телу прошла нервная дрожь, когда загудели рожки. Послышался лай. Михаэль взлетел в седло, и приготовился. Она сжала крепко пальцы с поводьями, и новые кожаные перчатки заскрипели. Пора. Она послала кобылу сразу в галоп. Ногу прострелило болью, но Изабель улыбнулась. Ветер влетел в лицо со всей силой, сдуло плащ и волосы назад. Зазвенел собачий лай, зазвучали новые рожки, послышался клич. Басовитый и короткий, совсем не похожий на звонкое улюлюканье восточных охотников.

Изабель сразу заметила, что можно срезать через прогалину. Лошадь перемахнула через овраг, они вылетели на поляну; Изабель тут же придержала разгорячённую кобылицу, выхватила лук и прицелилась. Олень как раз выскочил на поле от собачьего лая. Вдох, выдох. Чёрные, напуганные глаза животного прямо против неё. Олень застыл, загнанный со всех сторон. Крики людей, лай собак, звон рожков.

Изабель ослабила тетиву и опустила лук.

Вылетело несколько псов, скалящихся, нервных, и зверь взбрыкнул, бросился прочь.

Шум промчался мимо.

Изабель устало потянула шею, хмурясь. Мышцы свело от напряжения. Азарт сменился дурным привкусом… Изабель резко обернулась, услышав хруст веток. Принц Юлиан вылетел на полянку. Конь закрутился на месте, а тот, хохоча, осадил его.

- Госпожа! Вы совсем оторвались. И почти поймали добычу! Она была в ваших руках…

Изабель рвано кивнула. Юлиан хищно улыбнулся.

- А вы знаете, как ведёт себя загнанный зверь! Удивительное чутье.

Изабель внимательно следила, как он приближается. На холёном лице не было иной эмоции, как добродушное веселье, но глаза его врать не могли.

- Я много охотилась при императорском дворе.

- Говорят, охоты там удивительной пышности.

- Не врут.

- Наверно, хорошо иметь влиятельных родственников.

Изабель сглотнула. Все они прекрасно понимали, что эти влиятельные родственники слишком далеко, чтобы ей помочь, и речь его была лишь насмешкой. Указывал на слабость её и шаткость положения.

- Как радостно, что вы здесь одни. Ваш кудрявый страж и шагу от вас не ступает… А мне так хотелось поговорить, – протянул он с хищной улыбкой. Изабель настороженно глядела на него, стараясь лишний раз не дышать и едва сдерживая себя, чтобы не нащупать рукоять кинжала. – Наслышан. А ещё по вашим следам одни несчастья, госпожа Изабель. Мне вы не враг, но своими поступками можете сами нарваться на неприятности! – Он сощурил глаза, перехватил лук и вытянул стрелу из колчана. Кобыла её тронулась с места, затанцевала, но Изабель стиснула её бока ногами. Он нацелил на неё стрелу. По позвонкам растёкся липкий страх, но Изабель бы в жизни его не показала. – Прежде чем что-то делать, подумайте дважды.