Поцелуй ледяной магессы

ГЛАВА 1

1.1

Отец выдернул ее без предупреждения с недвусмысленной пометкой «немедленно» прямо с репетиции торжественной присяги. Нет, она не расстроилась, разумеется. Но изумилась. Кому однажды взбрело в голову, что выпускники Королевской академии должны это бесконечное, однообразное действо репетировать как минимум десяток раз, не знал даже отец, он в свое время тоже репетировал. За прошедшие с тех пор три десятилетия ничего не изменилось. «Традиции», — философски говорил он, и Силь понимала, что спорить бесполезно. Традиции — святое. Это едва ли не с младенчества вдалбливали ей в голову. Если нет жизненно необходимой причины их нарушать, то лучше смириться.

Но по традиции же и из уважения к правилам академии, отец никогда не срывал ее с занятий. Так что случившееся было настолько странным, что Силь даже не стала ни с кем объясняться — только потрясла отцовской запиской перед мастером Блори, скучавшим на стульчике у выхода, той стороной, где отчетливо просматривалась личная печать господина второго министра, получила милостивый кивок и выскочила из зала под завистливыми взглядами уже почти-бывших сокурсничков.

Еще более странным оказалось место, куда ее перенесло по указанному в письме портальному коду. Ладно бы в министерство, во дворец или домой, но она стояла на скрытом чарами от посторонних глаз крыльце «Булавы и розы», закрытого мужского клуба для избранных, а перед ней, низко кланяясь, уже распахивал дверь карлик Ступпи, извечный посыльный отца.

Окажись на ее месте любой другой выпускник Академии, особенно из парней, его наверняка настигли бы потрясение и щенячий восторг, но у Сильвании Артес, младшей дочери господина второго министра Ламонта Артеса, все эти закрытые общества, элитарные места, секретные кабинеты и прочая муть для высокопоставленных господ не вызывали ни священного трепета, ни хоть сколько-нибудь искреннего интереса.

В «Булаве и розе» она бывала до этого дважды. Один раз еще девчонкой, потому что отец не смог отказать ее настойчивому требованию «показать красивые висюльки на люстре, о которой так заразительно рассказывал усатый дяденька из гостей». И второй — в прошлом году, на праздновании какого-то по счету отцовского ордена, потому что матушка срочно отбыла на воды вместе с Алинорой, старшей сестрой Силь, — лечить сезонную хандру. А на таком торжественном мероприятии, пусть даже в закрытом мужском клубе, господин второй министр никак не мог появиться без женщины в сопровождении. Жена или дочь — не так уж важно, главное соблюсти политес.

— Прошу, госпожа. Поскорей, поскорей, его сиятельство уже заждались.

Ступпи мог бы и не торопить: Силь и сама спешила, сгорая от нетерпения поскорей узнать, что такого страшного и срочного стряслось, что отец сотворил разом столько странностей. И если бы сейчас ее случайно увидел кто-нибудь из местных завсегдатаев, Ступпи наверняка выдрал бы себе от отчаяния последние волосы — ну как же, сама юная госпожа Артес, в ужасающих штанах и даже не прикрывшись для приличия плащом, несется так, как не подобает и служанке, не то что благороднейшей из благородных и так далее, с упоминанием всех многочисленных отростков славных предков с родового древа и потрясанием их беспрецедентными заслугами перед королевством.

1.2

Впрочем, ни в холле, ни на лестнице им, хвала всем сущим и мнимым духам, никто не встретился, а значит, отец хотел приоритетной секретности, и наверняка, если бы она пригляделась получше, обнаружила бы неподалеку от выхода выводок его «серых плащей». Те умело сливались с местностью, но Силь знала способы различить их даже в самых густых тенях. Особенно днем.

— Сюда, сюда, госпожа, — зашептал Ступпи, постучав в одну из дверей на втором этаже. Два коротких стука с маленькой паузой перед третьим. «Все в порядке, тот, кого вы ждете, явился», — по привычке «перевела» Силь и шагнула в… кабинет. Неудивительно. Вряд ли бы отцу вздумалось принимать ее в будуаре или одной из множества здешних гостиных. Раз уж ему потребовался секретный разговор…

Правда, с секретным разговором прямо с порога случилась еще одна странность. Едва ли не страннее прочих. В кабинете, кроме отца, обнаружился еще один мужчина. Стоял у задернутого шторами окна, спиной к выходу, и не обернулся, даже чтобы одарить приветственным кивком из обычной вежливости, так что Силь поневоле задержала на нем взгляд. Отметила черный сюртук, как у обычного конторщика, но без гильдейской перевязи. Да что там, на нем не было вообще ни одного отличительного знака, даже нашивки горожанина на рукаве, не то что эполет, погон или родовых эмблем. Зато имелись по-военному идеальная выправка, широкие плечи и небрежно стянутый какой-то веревкой черный хвост, спускавшийся чуть не до поясницы.

За спиной с легким щелчком закрылась дверь, и Силь, не теряя больше времени на разглядывания непойми кого, прошла к идеально-пустому, очень в духе отца, рабочему столу, и села на стул для посетителей.

— Что-то случилось?

Отец кивнул.

— Ничего непоправимого, к счастью. Но кое-что действительно случилось.

Он замолчал. Бесшумно побарабанил пальцами по столу, будто о чем-то раздумывая. Но Силь знала, что это всего лишь привычка — пауза, вынуждающая собеседника обратиться в слух и сосредоточиться исключительно на господине втором министре, его ровном голосе, обманчиво спокойной позе и цепком взгляде, от которого затруднительно хоть что-то утаить.

— У меня появилась возможность сделать тебе очень важное и очень личное предложение.

— И очень срочное, как я понимаю?

— Верно. К сожалению, чего у нас с тобой точно нет, так это времени на долгие реверансы и раздумья.

— Сомнительное предложение, от которого я не смогу отказаться? — уточнила Силь.

— Сможешь, — едва заметно усмехнулся отец. — Но, полагаю, не захочешь.

— Даже так. — А вот это было уже по-настоящему интересно. Правда, смущала одна мелочь… — А господин неопознанный субъект у окна — необходимая деталь нашей очень личной беседы?

У отца заметно дрогнули губы, а в сторону «субъекта» Силь даже не взглянула — уж точно не собиралась оказывать знаки внимания его спине. Какой бы там «военной» она ни была.

— Я бы сказал неотъемлемая. Не беспокойся, я непременно представлю вас друг другу. В самое ближайшее время.

— Потому что… — Невероятно заинтригованная, Силь подалась вперед, оперлась локтями на стол, перехватывая отцовский взгляд. Раз уж это личная беседа, сидеть тут чинно и с на загляденье ровной спиной, как на приеме у значительного лица, она не собиралась.

— Потому что я нашел тебе лучшее место службы, о котором ты могла только мечтать. И мужа в придачу.

1.3

Силь моргнула, потом повторила то же самое про себя, смакуя будоражаще-прекрасное послевкусие от «лучшего места» и сбывающейся мечты и не понимая, откуда здесь взялось такое внезапное и диссонирующее всему прекрасному слово «муж». Потом уже с тревожным интересом покосилась в сторону окна и получила от отца подтверждающий кивок.

Диссонирующий «муж» игнорировал ее и происходящее в комнате все так же непоколебимо, как и в первую секунду. Не человек, а прямо-таки памятник самому себе в полный рост. Но место службы… Оно же тут не с неба взялось. Значит, и впрямь военный. А кто? Почему так внезапно? И почему именно муж? Без этого досадного привеска не будет ни мечты, ни службы? Но почему отец счел это возможным? К чему такая спешка? А как так вышло, что…

Силь даже оторопела на секунду от безумного количества вопросов, одномоментно захлестнувших ее с головой. Они наседали друг на друга, пихались, копошились, как ополоумевшие летние мухи, облепившие кусок сладкого пирога. Фу, ужас какой! Она тряхнула головой и прихлопнула двумя руками стол, избавляясь почти от всех «мух» сразу.

— Представляй, — решительно потребовала она и выдохнула, медленно поворачиваясь, чтобы удобнее было изучить во всех подробностях это непредвиденное осложнение на пути к мечтам.

Отец, к ее полнейшему изумлению, поднялся. А «осложнение» обернулось.

— Его превосходительство командующий Северным Кряжем генерал Максимилиан Торьегори, — ровно сказал отец. Заложил руки за спину и выразительно взглянул на застывшую Сильванию сверху вниз. Она опомнилась от шока и тоже встала, разглядывая выразительное, с резкими, почти отталкивающими чертами и очень темными глазами узкое лицо генерала. Бич Севера, так его называли. Кто с восторгом, кто с ненавистью, а кто и с неподдельным страхом. Один из четырех командующих Кряжами — заградительными горными перевалами, главными преградами на пути расползающихся опухолей серых пустошей, из которых снова и снова лезли притянутые «вкусной» человеческой магией твари безвременья.

— Моя дочь, Сильвания Артес, без двух дней выпускница королевской академии. Отделение боевой магии. Диплом с отличием.

Силь едва не поморщилась. Так отец мог бы ее охарактеризовать перед будущим начальством, но перед будущим мужем?.. Одно никак не увязывалось с другим, и это ужасно раздражало. Раздражаться Силь не любила. А еще меньше любила молчать не на службе. Она вскинула подбородок и с вызовом отрапортовала, едва удержавшись, чтобы не щелкнуть каблуками форменных сапог:

— Не умею вышивать, плести кружева, плохо танцую, отвратительно музицирую, еще хуже рисую, а приготовить могу разве что кашу в походном котелке на костре. Руками, не магией. — И добавила, уставившись прямо в холодные темные глаза с едва заметным узким зрачком: — Зачем вам понадобилась такая жена, генерал?

1.4

— Уже который раз за последний час задаю себе этот вопрос, госпожа Артес, — сказал он, и Силь поежилась. От негромкого, почти вкрадчивого голоса по спине побежали мурашки. Можно было бы подумать, что у нее такая реакция на носителя древней драконьей крови. Да только вот от голоса генерала Патерли, командующего Южным Кряжем, ничего подобного не случалось. Хотя она ни разу не стояла к нему настолько близко… Может, дело в этом?

— У его превосходительства проблемы с магией после серьезного ранения, — сказал отец. — Жена ему нужна для запуска наследственных процессов регенерации. На постоянной основе. Или хотя бы на ближайшие несколько лет.

— Циркуляция однородного потока силы с активацией через брачную клятву? — удивилась Силь. — Но это же…

— Бабкины сказки? — губы генерала искривились в болезненной усмешке.

Вообще-то, Силь собиралась сказать «пережитки прошлого», но вовремя осеклась. Не то чтобы в Академии так уж глубоко изучали историю носителей драконьей крови. А в том курсе, что им все же читали, тайн, загадок и умолчаний было больше, чем даже в курсе магической вероятности. Честно говоря, она понятия не имела, какие ритуалы для потомков драконов были современными, подходящими или вообще нормальными. Как-то не представилось случая углубиться в вопрос. А вот теперь, похоже, заполнять пробелы в ее знаниях придется отцу или вероятному будущему мужу.

Хотя генерал Торьегори меньше всего походил на человека, который желает хоть кому-то что-то объяснить. Силь поймала себя на забавной и одновременно пугающей мысли, что этот брак, видимо, так же внезапно, как и ей, предложенный ему отцом, радует его не больше, а то и меньше, чем ее. У нее-то хоть какая-то мечта может сбыться, а у него — одна сплошная необходимость и никаких перспектив, кроме единственной и крайне сомнительной — оказаться мужем жены-боевой магессы, которая домашнему уюту и роскошной жизни в столице предпочтет сражения и пронизанный всеми ветрами гарнизон отдаленной крепости, а изысканному ужину при свечах — жаренные на вертеле походного костра колбаски. С другой стороны, он ведь и сам не столичный франт.

— Я поняла, — прервала Силь затянувшуюся паузу, во время которой генерал не отрывал от нее изучающего напряженного взгляда. Надеялся, что она прямо сейчас выскажет свое решительное нет и он пойдет куда-нибудь по своим драконьим делам? Может, искать другую магессу для циркуляции всего, чего можно? — Могу я увидеть брачный контракт?

Силь ни секунды не сомневалась, что отец уже все подготовил, а вот генерал на ее вопрос едва заметно прищурился.

— Единственное, о чем я спросил вашего отца, — за что он вас так ненавидит. Северный Кряж — не место для любимой дочери второго министра. А я — крайне неподходящая партия для любой вменяемой благородной особы.

— И для кого угодно, если верить тому, что про вас болтают. — Силь пожала плечами. — Даже для рядовых в вашем подчинении, которые каждый сезон разбегаются с Северного Кряжа, как крысы с тонущего корабля. Выжить бы за год обязаловки, а там куда угодно, лишь бы подальше от проклятого Бича Севера.

Что-то мелькнуло во взгляде генерала. Злость? Ярость? Боль? Силь не поняла, но это «что-то» разом преобразило его холодный взгляд. Правда, всего на мгновение.

— У вас разбежаться не получится, — ехидно сказал он. — Господин министр составил контракт на три года.

— Господин министр знает меня и мои мечты лучше всех. Обязательная трехлетняя повинность? В самом жутком и холодном месте королевства? И наверняка должность практикующего боевого мага при вашем наставничестве? Да это же прекрасно! — Силь фыркнула, принимая у отца протянутые страницы. — Как-нибудь переживу, господин генерал. Всегда мечтала прогуляться по Лиловому гребню и полетать на виверне над Северными пиками. А еще я помню, что для запуска циркуляции через брачную клятву требуется только искреннее желание помочь и сильная магия. В вашем случае, видимо, моя основная, ледяная. И больше совсем ничего. Так?

— Абсолютно, — откликнулся генерал. И в его голосе Силь почудилось облегчение.

1.5 Портреты героев

Максимилиан Торьегори

ГЛАВА 2

2.1

Возок, запряженный низкорослой крепенькой лошадкой горской породы, едва тащился по обледенелой дороге. Сильвания с завидным интересом таращилась в окно — право же, было бы на что смотреть! Холмы да ёлки. Максимилиан некоторое время развлекался тем, что рассматривал молодую жену — предки, его жену! Дожил! — но в конце концов ему наскучило созерцание девицы, которая осматривала каждый холмик с гремучей смесью восторга и бдительности во взоре. Как будто за любым из этих холмов может подстерегать оголодавший тролль, выводок диких виверн, а то и прорвавшаяся через Кряж и сбежавшая от бдительного ока защитников потусторонняя выморочь.

Генерал Торьегори давно привык к такой реакции у приезжающих из столицы новобранцев, но видеть ее у собственной жены оказалось крайне странно. Наверное, потому что девушек среди боевых магов всегда было мало, а уж чтобы девушка добивалась направления к северным границам — и вовсе нонсенс. Каким бы сильным магом она ни была, но все же остается девушкой! Бесконечная война — не для женщин. Даже среди лекарей в приграничных крепостях гораздо больше мужчин, а женщины — обычно чьи-то жены, а не сами по себе.

Как, собственно, и Сильвания, с неудовольствием подумал он. Никогда и ни за что, ни за какие блага, даже под угрозой королевского гнева не согласился бы взять на службу свежевыпущенную из академии магичку! Без опыта, без понимания, как вести себя в опасных ситуациях, зато с самомнением до небес: как же, диплом с отличием! Сколько таких “с отличием” погибло по-глупому на его памяти исключительно из–за веры в собственную неуязвимость!

Но господин второй министр изумительно ловко поймал нужный момент. Надавил на незаменимость Стража Северного Кряжа, на необходимость как можно скорее восстановиться после ранения. На единственный известный способ быстрого восстановления. И вот, полюбуйтесь — жена!

Мысли перескочили на вчерашний вечер. И свадебная церемония (хвала предкам, обошлось без пышных многолюдных сборищ, подписали контракт в домашнем кругу и дело с концом!), и, собственно, знакомство с семьей невесты прошли быстро, неловко и скомканно, под знаком скорого отъезда. И все же Максимилиан успел заметить и осознать два взаимоисключающих, на его взгляд, факта. Первый — Сильванию в семье любили. И второй — все, от отца с матерью до шумного младшего братца, искренне радовались ее назначению. Радовались, отпуская дочь и сестру туда, где каждый день можно погибнуть в схватке с потусторонними тварями! Туда, откуда крепкие здоровые мужчины норовят разбежаться, как только кончится срок обязательной службы! О чем, кстати, сама Сильвания напомнила в вечер знакомства, то есть для них это совсем не секрет.

Максимилиан решительно отказывался понимать такое отношение.

2.2

В остальном же… Что ж, если говорить прямо, честно и откровенно, семья господина второго министра приятно удивила генерала. Второй министр — может, и не третий человек в королевстве, но уж точно в первом десятке. Но в его доме не витала та атмосфера великосветской спеси, которая так раздражала во многих столичных салонах. Его жена и дети встретили гостя с искренним, не наигранным радушием. Старшая дочь, правда, держалась скованно и посматривала на новоиспеченного родственника с нехорошей задумчивостью в глубоких синих глазах, как будто ждала, что гость вот-вот обернется драконом и начнет плеваться огнем. Так и тянуло ее разочаровать, объяснив, что в его роду последним, кто мог перекидываться, был пра-пра-прадед, и от нынешнего генерала Торьегори можно не ждать эдакого безобразия. Хотя других безобразий он и в человеческом облике способен сотворить много и разных.

Зато теща была такой… тещей! Типичной, хрестоматийной даже, из породы тех хлебосольных тещ, которые норовят зятя накормить, потому что он какой-то худенький и бледный, и пожалеть, потому что выглядит он совершенно измученным работой. С поправкой на великосветское воспитание, но… с небольшой, прямо сказать, поправкой. Максимилиану постоянно хотелось спрятаться от госпожи Артес и ее поползновений подсунуть “еще вот эту тарталетку с молоками лосося и сырным соусом, а вы знаете, генерал, что молоки лосося очень полезны для здоровья магов?” — предки, спасибо хоть “магов”, а не “мужчин”! Где она набралась, хотелось бы знать, таких гастрономически-медицинских познаний?

В какой-то момент Максимилиан даже заподозрил, что госпожа Артес тонко над ним издевается или насмехается, но… не с таким же теплым и сочувствующим взглядом?! Хотя… от женщин всего можно ожидать!

Зато братья его невесты, то есть уже жены, были генералу насквозь понятны.

— Смотрите! — возглас Сильвании вернул в реальность. — Это же ледяной великан?! Что он делает так далеко от Северного Кряжа?!

— Посторонитесь немного, я взгляну.

Сильвания откинулась на спинку сиденья, открыв доступ к узкому окну в дверце кареты. Да, она не ошиблась: в ельнике на склоне очередного холма резвился самый настоящий, хотя довольно мелкий, ледяной великан, эдакий великаний подросток. А может, еще и вовсе ребенок: ломать елки и кидать куда придется — вполне детская игра. Точно так же, как человеческие дети швыряют погремушки или игрушечных солдатиков.

Но надо же, бдительность Сильвании оказалась вполне оправданной! Конечно, сейчас им нечего опасаться: холм достаточно далеко от дороги, а великан всецело занят елками, но ведь могло быть и иначе.

— Видимо, потерялся, — хмыкнул Максимилиан. — Ничего страшного. Мамаша-разгильдяйка найдет ребеночка по следу из выломанных деревьев и уведет домой.

— Мамаша? — переспросила Сильвания. — Ребеночка?!

— Взрослый великан крупнее этого раза эдак в три, — пояснил он.

— И мы ничего не будем делать?

— А что мы, по-вашему, должны делать?

— Как минимум обезвредить опасное для людей существо!

— Ах да, — усмехнулся Максимилиан, — я и забыл, что монстроведение в королевской академии преподает абсолютный неуч и бездарность Эйвариус! — Поймал изумленный взгляд, в котором казалось, крупными буквами сияет: “Как это неуч и бездарность, ведь он аж целый архимагистр аж в целой королевской академии!”, и пояснил, подавив вздох: — Дорогая моя жена, запомните: когда приступите к своим обязанностям боевого мага, ледяных великанов вы должны “обезвреживать” только и исключительно в случае их явного нападения на людей. Обычно они таким не балуются, люди им неинтересны. Зато, и это уже важно, ледяные великаны — естественные враги горных троллей и мантикор, которые, и те и другие, не прочь отведать человечинки.

2.3

К чести Сильвании, она не стала ни защищать Эйвариуса, ни настаивать на потенциальной опасности ледяных великанов. Как не ударилась и в другую крайность, свойственную сентиментальным барышням: “но ведь надо вернуть ребеночка матери!”

— Так странно, — сказала, помолчав. — На Южном Кряже тоже есть великаны — не ледяные, каменные. Генерал Патерли не реже раза в месяц устраивает на них облавы.

“На Южном”, — машинально отметил про себя Максимилиан. Что она там делала, хотелось бы знать?! Не верилось, что Патерли взял девчонку на практику, но, с другой стороны, с пробивной силой господина второго министра… возможно и не такое.

— Каменные, — кивнул, возвращаясь к разговору. — Любители устраивать обвалы и вызывать лавины. То есть… продолжите?

— Прямая угроза коммуникациям, — с легким пожатием плеч ответила Сильвания. Очевидно, его небольшая проверка оказалась для нее настолько легкой, что даже за проверку не воспринялась.

— Верно, — подтвердил он. — Ледяные такой угрозы не несут.

— А если охотника или случайного путника зашибет вот такой елкой, и если вдруг насмерть? — она нахмурилась. — Как это будет расцениваться? Как намеренное нападение или несчастный случай? Вроде как сам виноват, что встретил бесхозного младенчика и угодил под летающее дерево?

— А как будет расцениваться, если вы пойдете в лес и случайно наткнетесь на медведя? Как генерал Патерли расценивает случаи, когда его солдатам не везет столкнуться в пустыне с песчаным скорпионом? Ледяные великаны неразумны, а вот людям, в отличие от великанов, даны мозги, способные к высшей умственной деятельности. Там, где можно встретить великана, люди их опасаются и стараются обходить стороной.

— Логично, — кивнула Сильвания, не переставая хмуриться. — А скажите, генерал, какой уровень силы, хотя бы примерно, нужен, чтобы в одиночку убить великана? Про каменных мне ничего внятного так никто и не ответил. Может, вы знаете про ледяных?

Странные, однако, у нее вопросы для девушки и молодой жены. Но очень понятные для боевого мага. Похоже, что у Патерли она действительно занималась делом, а не околачивалась на кухне, хотя страшно даже подумать, какие усилия должен был приложить ради этого его новоиспеченный тесть.

Но мысль идти в одиночку на великана надо как-нибудь аккуратно убрать из ее красивой, но бедовой головы.

— Никто вам внятно и не ответит. Вот аналогия: какой нужен уровень физической силы, чтобы убить противника мечом? Зависит от многих факторов, начиная от вашего умения ловко двигаться и заканчивая качеством доспехов противника. С магической силой, с одной стороны, более определенно: если ты слаб… ну, скажем, меньше десятки… пожалуй, даже одиннадцатого-двенадцатого уровня, — то прикончить великана сможешь разве что при огромном везении. Но, с другой стороны, если повезет великану, никакая магическая сила не спасет. Они довольно проворные, когда им грозит опасность. В любом случае, пытаться убить великана в одиночку — не лучшая идея. Разве что когда совсем нет другого выхода.

Тем временем великаний ребенок остался далеко позади, а вскоре закончился и ельник, сменившись колючим кустарником и луговинами предгорий.

— Скоро начнутся скалистые отроги, — сообщил Максимилиан. — Дальше дорога… неприятная. Большая опасность лавин и осыпей, даже без участия великанов. Поэтому здесь, в предгорьях, поставили портальную башню, хотя поддерживать ее работу нелегко. Часа три-четыре, и мы будем там.

— Наконец-то! — выдохнула Сильвания.

Максимилиан ее понимал. Необходимость добираться от столицы до Северного Кряжа вот так, этапами, то порталясь на небольшие расстояния от башни к башне, то пользуясь каретами почтовой службы, — раздражала обоих. Как может не раздражать, когда отправляешься в путь практически ночью, за пару часов до рассвета, и до позднего вечера чередуешь портальные прыжки с нудной и тряской ездой в карете? Зная, что можно было добраться до места в один миг! Будь генерал в своей полной силе, легко перенес бы обоих сразу в крепость. Будь сильнее Сильвания, тоже, пожалуй, осилила бы парный портал на такое огромное расстояние. Найдись в столице свободный от служебных обязанностей достаточно сильный маг… но чего нет, того нет.

— Наконец-то, — с чувством повторил он вслед за женой. — Но расслабляться рано, до башни еще надо добраться.

2.4

Последние часы дороги всегда были самыми тяжелыми. Время под вечер, за день в пути накопилась усталость — не физическая, нет, скорее наоборот: усталость от неподвижного сидения в тесной карете, от резких рывков портального перемещения, более грубого, чем когда порталишься сам. И от самого факта, что вынужден так глупо и бездарно тратить день!

Но сейчас, по крайней мере, он мог отвлечься и от усталости, и от раздражения и остаток пути провести хоть с какой-то пользой. Потому что молодая жена, сама того не подозревая, подкинула ему важный факт, который никак нельзя не учитывать.

— Значит, вы были на Южном Кряже? — спросил он. И все же уточнил, хотя уже почти не сомневался в ответе: — Ознакомительная поездка или полноценная практика?

— Практика, — отозвалась Сильвания. — Генерал Патерли едва пламенем не плевался: “подсунули девчонку”! Но что делать, если других желающих пропекаться в песках и на голых скалах не нашлось?

Ее глаза смеялись, и Максимилиан спросил с усмешкой:

— А распределение практики в академии все еще идет по очереди, от лучших к худшим?

— Разумеется, — уже открыто улыбнулась Сильвания.

— Бедняга Патерли подумал, не иначе, что вы первая с конца в этом списке. И как, быстро вы его разубедили?

— Кажется, он просто решил, что качество обучения сильно улучшилось с прежних времен. Надеюсь, пополнение этого года не слишком его разочарует.

В ее легком, незлом ехидстве есть определенная прелесть, решил Максимилиан. По крайней мере, общение с женой обещает не быть скучным.

— Но вы решили отправиться не туда, а на Север. Не понравилось “пропекаться”?

— Там слишком спокойно, — серьезно ответила Сильвания. — И слишком жарко. Моя магия тянется к холоду, и пока я не вижу смысла противиться.

— Спокойно?! — Максимилиан не сумел сдержать изумления. Уж на что Патерли никогда не жаловался, так это на избыток тихих дней!

— Мне нужно расти как магу, — объяснила Сильвания. — До практики на Южном Кряже у меня был тринадцатый уровень! Сейчас — пятнадцатый, но это не предел, А я хочу достичь предела.

В ее голосе звучал даже не азарт, а истовое, почти фанатичное желание.

— Предел достигается только при предельных же нагрузках, — напомнил прописную истину Максимилиан. — В боях. В смертельных опасностях.

— Именно! — воскликнула Сильвания. — Потому я и выбрала Северный Кряж.

— И ваши родные с вами согласились, — задумчиво отметил Максимилиан. — Вам так важна сила? Важнее жизни?

— Дело не в этом, — она посмотрела на него со спокойной, прямо-таки глубинной решимостью. И стало предельно ясно, что сиюминутной блажью здесь и не пахнет. — Не в том, что важнее. Просто одно без другого не существует. Сила дана мне жизнью, природой, предками. И я должна узнать, сколько ее и для чего мне столько. Смогу я это сделать, сидя в теплой гостиной и вышивая гладью?

ГЛАВА 3

3.1

Сильвания не думала, что после Южного Кряжа Северный так уж сильно ее впечатлит. Мощные, внушающие оторопь и восторг многослойные стены, узкие бойницы и устремляющиеся ввысь острыми шпилями смотровые башни — всего этого хватало и на юге. Но духи, как же она ошибалась! Север с первой секунды, как только предпоследняя портальная башня распахнула двери в бескрайний снежный мир, отозвался в сердце Сильвании чем-то очень знакомым. Будто из бесконечного утомительного путешествия она возвращалась домой. И это только казалось, что ее никто в этом доме не ждал. На самом деле ждали. И елки, чернеющие заснеженными островками на ровной белоснежной равнине, и пологие холмы, серебристыми макушками упиравшиеся прямо в низкое серое небо. Даже воздух, который Силь то и дело вдыхала, стараясь не слишком привлекать к своим странностям внимание генерала Торьегори. То есть, мужа, да. Теперь уже мужа.

А уж потом, когда шагнула вслед за ним в последний портал и вынырнула на продуваемой резким ледяным ветром портальной площадке на одной из стен замка, и вовсе застыла. Потрясенная, не в силах ни сдвинуться с места, ни охватить одним взглядом жутковатую, но поистине прекрасную картину настоящего севера, который наконец-то открылся ей.

Силь показалось, что в ней разом отозвалась каждая снежинка, каждая башня, вспарывающая брюхо темным лохматым тучам, каждая темно-серая вековая глыба в каменной кладке замковых укреплений. Они как будто звучали в ней и оглушали мощным хором разрозненных голосов, приветствовали ее как свою.

Наверное, генерал решил, что ее приморозило к месту или засыпало глаза снегом, потому что он уверенно подхватил под локоть и повел куда-то, пробормотав:

— С непривычки всегда так. Слишком ярко и холодно.

Но Силь не было холодно, совсем. Ее переполняли восторг и совершенно непонятное диковатое счастье. Честное слово, будь генерал чуть менее сдержанным, она бы кинулась ему на шею, а потом непременно изобразила что-нибудь вроде приветственного танца древних шаманов. Желательно прямо на крепостной стене, с зычным гиканьем и припрыжкой. А потом побежала бы обниматься с колоннами, или с арками, или… да не все ли равно! Ей хотелось перещупать здесь каждый камень, обойти каждый закоулок, спуститься вниз и броситься в ближайший сугроб! Зачерпнуть полные пригоршни снега и почувствовать, как немеют оледеневшие пальцы!

Может, и хорошо, что генерал сам сделал выводы, а она ни о чем не сказала? Все-таки не девчонка с улицы и даже не практикантка, а целая жена целого его превосходительства. А целой жене стоит, пожалуй, для начала хоть немного понять, что к чему, представиться гарнизону, или кому там супруг захочет ее представить. Если захочет. И довести до ума их внезапный и странный брак. В смысле, как полагается, провести ритуал закрепления уз и обеспечить дражайшему мужу запуск нормальной циркуляции магии. А уж потом…

Что именно «потом», Силь додумать не успела, потому что их встречали. До почетного караула, обычно сопровождавшего везде генерала Патерли, двоим, вышедшим навстречу генералу Торьегори, было, конечно, далеко, но, по правде сказать, Сильванию такая приватность не расстроила. Даже наоборот. Ей всегда казалось, что любые почести хороши в меру. И в подобающем месте — например, в столице. Но уж точно не на одном из краев света, хоть южном, хоть северном, что живет под постоянной угрозой очередного прорыва тварей.

— Приветствую, господин генерал, — пробасил мощный седой здоровяк в лохматом меховом плаще. — Мы ждали вас еще вчера.

Стоявший рядом с ним молодой военный молча склонил голову, но Сильвания успела заметить скользнувший по ней внимательный взгляд.

— Лейд Игрен, комендант Стального Крыла, — ровно сказал генерал, кивнув седому, и повернулся к Силь. — По любым вопросам, связанным с замком или обеспечением, можете обращаться к нему. И Эстен Вильяр, мой ординарец, он поможет вам сориентироваться и все здесь покажет. Но немного позже. Господа, прошу приветствовать, моя супруга, госпожа Сильвания Торьегори.

Сильвания полюбовалась теперь уже на две склоненные головы, с трудом сдерживая улыбку. Если комендант Лейд не уступал своему командиру в умении сохранять каменное лицо в любой ситуации, то ординарец, видимо, еще не успел настолько отточить мастерство — потрясения он скрыть не сумел.

— Добро пожаловать в Стальное Крыло, госпожа, — пробасил комендант, поднимая голову.

— Лейд, распорядись, чтобы нам накрыли ужин у меня, — сказал генерал.

— Нужно ли подготовить отдельные комнаты для госпожи?

— Нет, моих комнат нам хватит. Сообщи Мериду, что мы ждем его после ужина в ритуальном зале. А ты, Эстен, остальным, — чтобы явились ко мне с докладами после заката.

3.2

Комнаты генерала располагались полукруглой анфиладой вдоль внутреннего двора на втором этаже замка. С первого раза путь к ним Сильвания, конечно, не запомнила. Хотя старалась замечать особенности все новых и новых поворотов и винтовых лестниц.

Внутри оказалось на удивление тепло. Силь оглядела просторный кабинет. Мохнатые шкуры на полу, карты на стенах, жесткие стулья, узкая кушетка, оружейная стойка и массивный стол со стопками книг и пирамидами свитков. И особенно пристально — большой камин, в котором весело потрескивало не магическое, а самое обычное пламя. Генерал расценил ее взгляд по-своему:

— Есть еще камин в спальне, но здесь все равно не слишком тепло. Если замерзнете, велите принести несколько добавочных жаровен.

Силь покачала головой:

— Не беспокойтесь, я не слишком чувствительна к холоду.

— Даже так? Обычно ледяные маги здесь кутаются в меха не хуже огненных.

— Говорят, это личностные особенности. Я предпочитаю считать, что мне повезло — такие совпадения магии и возможностей тела — редкость.

Они прошли через… видимо, гостиную, которая служила генералу заодно и столовой, где двое почти мальчишек, не замечая, кажется, ничего, кроме своих подносов, расторопно накрывали на стол. И наконец оказались в спальне. Та выглядела… интересной.

Кроме совсем не походной, а прямо-таки королевской, по меркам окраинной крепости, кровати с балдахином, здесь были пузатый шкаф на массивных гнутых ножках, роскошное зеркало, занимавшее весь простенок между шкафом и узким витражным окном, кресло под стать шкафу, с крупными золотыми розами на парчовой обивке и столик с наборной столешницей из разных сортов дерева (Силь сумела отличить драконий бук, за старинным стулом из которого матушка как-то гонялась по всем предместьям, после того, как кто-то не вовремя купил его на столичном аукционе и исчез, и черную ольху, в шкатулке из которой она сама хранила набор эликсиров первой необходимости).

Потом взгляд надолго притянула внушительных размеров картина с двумя юными пастушками в пикантных позах у пруда, а на противоположной стене — огромная шпалера с героической сценой обороны Северного Кряжа. В одном из углов друг на друге высились высокий столик на одной тонкой ножке, маленький пуфик, груда книг и пустая клетка, с одной стороны накрытая цветастой шалью. В другом стояло кресло-качалка под домотканым полосатым пледом, а рядом — расписанная яркими диковинными птицами большая кернийская ваза, стоимостью с пару деревенек, не меньше.

На каминной полке рядом с позолоченными часами от «Ситте и сыновей» теснились статуэтки из драгоценной чистейской глины, аборейского зеленого стекла, монтарской кости и искристых кристаллов Контских равнин. А довершали картину интересной спальни два тяжеленных даже на вид окованных металлом сундука и длинная деревянная лавка из простого струганого дерева.

— Эм-м-м… — многозначительно протянула Сильвания, с трудом совмещая эту странную комнату со сложившимся в воображении образом Бича Севера. — Неожиданно. Но очень… самобытно.

— Не старайтесь подбирать слова, — генерал поморщился. — Я знаю, как это выглядит. — Вы можете устроить здесь все, как пожелаете. И избавиться от всего этого… хлама. Наконец-то.

— Это подарки? — догадалась Силь, заметив втиснутую между сундуком и стеной доску для игры в альгейн — развлечение, за которым она провела немало славных вечеров с ребятами в Южном Кряже. — От поклонников? Хотя… — она покосилась в сторону «пикантных пастушек», — многое здесь скорее от поклонниц. Вы сердцеед, ваше превосходительство?

Генерала перекосило так, что Силь, не сдержавшись, зафыркала, замахав рукой.

— Я шучу, шучу. Просто это ужасно забавно. Такой устрашающий генерал Торьегори, и вдруг… глиняная собачка и… пф… Простите. Пастушки в неглиже.

— Максимилиан, — сказал генерал, разглядывая веселящуюся Силь с потрясающей смесью изумления и неловкости.

— Что?

— Зовите меня по имени. В нашем положении это будет уместнее, не так ли?

3.3

— Верно, — теперь неожиданно смутилась Силь. Разумеется, так было бы уместнее и правильнее. Но… предки! До чего же это не по уставу! И странно. И сложно.

— Эта комната будет вашей. А для всех — нашей общей спальней. Во избежание лишней болтовни и глупых домыслов.

— Но вам же тоже нужно где-то спать! — изумилась Сильвания.

— Я в основном ночую в кабинете.

— На той крошечной кушетке?

— Она вполне удобная, не беспокойтесь. Я понимаю, вы привыкли к другому, так что если вам будет недостаточно одной комнаты и гостиной…

— Нет-нет-нет! — торопливо перебила Силь. Раз уж перед ней не генерал, а простой и понятный Максимилиан… Муж, да. То и говорить с ним можно запросто, так? Без изысков и реверансов. Во всяком случае, когда они наедине и обсуждают вещи настолько бытовые. — Я привыкла ночевать в казарме, где вповалку жмутся друг к другу измотанные парни и редко девчонки. Часто липкие, пропотевшие и совсем не благоуханные, потому что сходить за водой и доползти до бочки или тазика после дня беготни по пустыне способны далеко не все. На этой, с позволения сказать, кровати, я спокойно умещусь вместе с вами, вашими Лейде, Эстеном, двумя мальчишками из гостиной и еще парочкой здоровяков. А уж про комнату и вовсе молчу. Так что если кушетка вам наскучит, вы можете спокойно разместиться здесь. Учитывая размеры этой кровати-монстра, мы с вами на ней при всем желании и к утру друг друга не отыщем, а уж без желания и подавно.

— Хорошо, — не стал спорить генерал, с видимым облегчением закрывая тему комнат и кроватей. — Теперь о слугах…

— А что с ними? — удивилась Силь. — Я видела, — она кивнула в сторону гостиной. — Они здесь есть.

— Есть, — согласился генерал. — Но вам, вероятно, понадобится личная служанка…

— Не понадобится.

— Но вы моя жена. Вам полагается…

— Звонить в колокольчик, чтобы надеть панталоны? — усмехнулась Силь. — Можно вашей жене будет полагаться самой решать, что ей нужно, а что нет?

Генерал смерил ее странно задумчивым взглядом и кивнул.

— Можно, но, если вдруг понадобится, на кухне есть несколько служанок, которые с удовольствием примерят на себя роль личной горничной.

— Хорошо, я буду иметь это в виду.

— Еще одно. Ваши вещи доставят в лучшем случае завтра, а вам потребуется что-то более подходящее для отдыха, чем дорожный костюм или доспехи. Лейд представит вам интенданта, наверняка у него что-нибудь отыщется.

— А для ритуала? — спросила Силь, мысленно отругав себя за то, что не удосужилась поинтересоваться раньше. — Не требуется никаких особенных нарядов?

— Нет. Это почти формальность. Магии все равно, в чем мы скрепляем узы.

— Тогда пойдемте обедать? — предложила Силь, желая поскорее закончить разговор, который генералу давался явно нелегко. И немудрено! Кровати, служанки, одежда, комната, хорошо еще, в самом деле, что дело не дошло до пополнения запасов нижнего белья для новоиспеченной супруги. Ну а что? В Северном Кряже это и в самом деле могло стать серьезной проблемой. Если бы на ее месте была правильная нежная девица из столицы. Но с этим генералу все-таки повезло и, кажется, он сам это отлично понимал, потому что предложил ей руку с выражением искренней благодарности на лице. Даже морщинка между бровями неожиданно разгладилась.

3.4

В ритуальном зале было заметно холоднее, чем в комнатах генерала и даже в коридорах. Но Силь только повела открытыми плечами да, прикрыв глаза, поглубже вдохнула освежающий, почему-то пахнущий снегом воздух. И тут же почувствовала, как ей на плечи опускается тяжелый плащ с меховой оторочкой. Она видела, что его держал в руках поджидавший их комендант.

Кроме Лейда, вокруг расчерченного ритуальным морозным цветком центра зала стояли ординарец Эстен, сухощавый незнакомец средних лет в черном мундире с золотыми полковничьими эполетами и старик с пронзительными синими глазами, облаченный в мантию магистериума.

После положенного приветствия генералу незнакомец в эполетах чуть склонил голову в сторону Силь.

— Полковник Сарнель к вашим услугам. Прошу прощения за столь скомканную встречу, мы не ожидали такого пополнения, госпожа… — и добавил с заметной и абсолютно неуместной усмешкой: — Торьегори.

— Приветствую, господин Сарнель, — отозвалась Силь, почувствовав, как на мгновение напряглась рука генерала, поддерживавшая ее под локоть, и отметив неприязненный взгляд ординарца в сторону полковника. — Не беспокойтесь. Встреча меня полностью устроила.

— Симон Мерид, старший маг этой проклятой духами ледяной дыры, — сварливо вклинился старый магистр. — И, если никто не возражает, я бы хотел начать ритуал. Но вам, генерал, стоило бы предупреждать заранее. Закрепление брачных уз, может, и не таран в скопище тварей, но тоже требует подготовки и определенного уровня концентрации.

— Кажется, вы собирались начать, — генерал шагнул вперед, увлекая Силь в центр морозного цветка. — Или вам потребуется помощь кого-то более… сконцентрированного?

— Вы издеваетесь? — воскликнул магистр.

— Уточняю, — невозмутимо откликнулся генерал, а Силь с удивлением почувствовала, как нездоровое напряжение, сгустившееся в зале после реплики полковника, рассеивается, будто отступая перед привычной для всех, кроме нее, пикировкой.

А дальше все пошло своим ходом. Правда, ритуал закрепления уз Силь до этого видела всего раз, но помнила его отчетливо. А еще отлично помнила, как думала тогда, что однажды и сама пройдет через это. Но только если будет уверена, что выбирает своего человека, такого, чтобы один раз и на всю жизнь. Тогда она была еще очень юной и наивной, конечно, но то щемящее чувство надежды и волнующего ожидания было поистине прекрасным. И, видят предки, ей бы хотелось пережить его снова. Жаль, что она для этого уже слишком взрослая.

Пока маг бормотал первые слова ритуала, ходя вокруг и активируя цветок силы под их ногами, генерал взял ее за руку, и Силь вдруг задумалась, а представлял ли он когда-нибудь свой ритуал. И почему до сих пор не был женат. Может быть, тоже сначала хотел дождаться ту единственную, а потом это ожидание вошло в привычку, а мечта стала всего лишь приятным воспоминанием?

Цветок под ногами расцветал искристой ледяной магией, наращивал пушистые лепестки силы, от которой у Силь ледяными иглами покалывало сначала ступни, потом лодыжки, потом бедра. Магия севера, магия генерала Торьегори, неразрывно связанного с Кряжем потомка первых хранителей, сначала как будто осторожно прислушивалась к магии Сильвании, а потом вдруг взревела, вскинулась и обрушилась на нее всей мощью ледяных объятий. Силь попыталась вдохнуть, но от переполнившей ее вдруг до краев энергии распирало грудь и слишком быстро колотилось сердце. Она еще осознала, что генерал стиснул ее обеими руками, будто пытался оттянуть на себя часть своей собственной силы, которая сейчас яростно билась в Силь, будто огромная птица, запертая в слишком маленьком теле, а потом услышала пробившийся через гул в ушах резкий выкрик магистра:

— Ответ!

И, нечеловеческим усилием снова овладев собственным телом, будто выламываясь из толщи сковывающего льда, она прокричала:

— Да! Да! Я принимаю! Согласна!

Гул в ушах стих мгновенно. Она отчетливо увидела высоко-высоко над головой каменный свод, узкие колонны, оплетенные сверкающим ледяным узором, которого почему-то не заметила раньше. Осознала, что не стоит, а практически висит в объятиях генерала, услышала его как будто слегка взволнованный ответ на ритуальный вопрос магистра:

— Да. Я принимаю. Согласен!

И только потом, когда прозвучало последнее «и будут ваши узы крепче вечного льда и надежнее четырех столпов в основе нашего мира» спросила, увидев над собой встревоженное лицо генерала:

— Что-то пошло не так?

— Ничего! — донесся до нее сварливый голос мага. — Если не считать, что вы двое своими выплесками пытались превратить нас в ледяные торосы и укатать в залежи вечного льда вместе с этим несчастным архитектурным обломком былого величия!

— Ук-катать? — переспросила Силь, с интересом рассматривая генеральский нос. Сейчас тот отчего-то казался невероятно уместным на его сосредоточенном лице. А еще ресницы… И изгиб напряженных губ. Все это в отдельности и вместе вдруг представилось ей поразительно правильным, ярким и до ужаса привлекательным.

— Как вы себя чувствуете? — напряженные губы шевельнулись.

— Прекрасно, — искренне ответила Силь.

— Она чувствует себя так, будто махом осушила полную кружку черной медовухи, — вклинился магистр. — А ты, генерал, — как будто нырнул в бассейн с игристым вином и наглотался от души. А мы чувствуем себя, как эти, простите предки, тысячелетние колонны, которые мирно стояли, никого не трогали, а потом их без объявления войны с какой-то дури запаяли в лед. Поздравляю, господа молодожены, но позвольте откланяться. Всем присутствующим, кроме вас двоих, не помешает как следует согреться.

— Можете быть свободны, — сказал генерал, и Силь завороженно слушала, как гулким эхом разносятся шаги уходящих.

— Максимилиан, — позвала она шепотом, смакуя непривычное имя, когда эхо стихло. — Значит, все прошло хорошо?

— Хорошо, — сказал тот, тоже не отводя от нее взгляда. — В вас оказалось больше силы, чем я ожидал. И она и впрямь… очень похожа на игристое вино.