Поцелуй на пределе

Глава 1

Если бы сегодня утром кто-то сказал мне, что моя спокойная и размеренная жизнь вот-вот закончится, я бы только рассмеялась.

У меня не было никаких оснований думать иначе: все шло идеально по плану. Впереди — презентация проекта на международной конференции, письма с благодарностью от местного детского фонда и репутация, выстроенная буквально по крупицам. Я привыкла быть примером и гордилась этим, даже если кому-то моя жизнь казалась скучной или слишком правильной.

Но в тот самый момент, когда я уверенно шагала по парковке к зданию университета, держа в руках два горячих стакана капучино, судьба решила свернуть с привычного маршрута.

Воздух дрожал от летнего зноя, асфальт едва заметно пружинил под подошвами белых кроссовок, а аромат кофе смешивался с запахом нагретого солнцем металла. Я миновала несколько рядов припаркованных машин и уже различала знакомые лица в толпе студентов, как сзади раздался оглушительный рев двигателя. Звук был настолько мощным, что вибрировал в груди, и игнорировать его оказалось невозможно.

Я невольно обернулась и замерла. Черный спортивный мотоцикл, агрессивно рыча мотором, стремительно прорезал толпу студентов, двигаясь явно быстрее, чем требовали здравый смысл и правила университета. В последнюю секунду мотоциклист дернул руль, войдя в дерзкий занос, и остановился прямо передо мной в облаке дорожной пыли.

Горячий кофе выплеснулся из стакана, обжигая пальцы и оставляя коричневые разводы на белоснежной блузке. Я подавила вскрик, пытаясь сохранить хоть каплю достоинства, хотя внутри уже бурлила злость.

Толпа ахнула почти хором. Несколько мобильных телефонов тут же взлетели в воздух, нацелившись камерами прямо на нас. Щеки залил жар: всего за пару секунд я превратилась из примерной студентки в героиню дешевого шоу.

Я подняла глаза и тут же пожалела об этом.

Артем Вишневский.

Он только перевелся к нам, а имя уже звучало в университете чаще, чем чье-либо еще. Оно ассоциировалось со скандалами, нарушением всех правил и ночными гонками, неизменно заканчивающимися вызовами полиции и разговорами с деканом. Сын крупного бизнесмена, любимец девушек и головная боль преподавателей. Сейчас он смотрел на меня, насмешливо приподняв бровь, сняв с головы глянцево-черный шлем. Взъерошенные темные волосы и наглая уверенность в серо-зеленых глазах — он явно привык к полной безнаказанности.

— У тебя проблемы со зрением или с инстинктом самосохранения? — лениво спросил он, словно это не он только что чуть не сбил меня. Голос оказался низким и чуть хриплым, с нотками иронии, которые пробудили во мне немедленное желание ответить тем же.

— Это у тебя проблемы с правилами дорожного движения, — сухо парировала я, старательно контролируя себя. — Здесь вообще-то не трасса, а парковка.

— Я и не говорил, что это трасса, — Артем усмехнулся и демонстративно оглядел кофейные пятна на моих руках и блузке. — К тому же — я просто припарковался. Знаешь, здесь редко встречаются идеальные девочки с кофе, которые не смотрят по сторонам.

Кто-то из студентов засмеялся, кто-то громко присвистнул. Мои плечи непроизвольно напряглись, и я отчаянно мечтала исчезнуть с этого места.

Артем скользнул взглядом по толпе, задержавшись на телефонах и лицах тех, кто откровенно развлекался происходящим. Пару секунд он смотрел на них без улыбки, будто оценивая, а потом снова перевел глаза на меня. Видимо, мое растерянное лицо, испачканная одежда и напряженная поза были достаточно красноречивыми, чтобы он понял — я совсем не хочу стать героиней очередной университетской шутки.

Неожиданно лицо Артема стало серьезным, а улыбка исчезла. Он шагнул вперед и развернулся, закрывая меня от любопытных глаз и камер телефонов. Почти шепотом, чтобы услышала только я, произнес:

— Пойдем отсюда. Или завтра твое лицо будет на каждом втором меме.

Я собиралась возразить, но его пальцы властно сомкнулись на моем запястье, не оставляя выбора. Он потянул меня прочь от толпы, и я подчинилась, неожиданно ощутив себя до нелепости беспомощной рядом с ним.

Мы остановились только за углом здания, под густыми кронами старых деревьев, в прохладе и тишине. Здесь пахло влажной травой и свежестью, а не бензином и перегретым асфальтом. Артем разжал пальцы, и кожа на запястье еще горела от его прикосновения.

— Спасибо не скажу, — тихо, но упрямо произнесла я, стараясь не отводить глаза от его пристального и пронизывающего взгляда цвета ледяной воды.

Он наклонился чуть ближе и сказал негромко:

— Я и не ждал благодарностей. Просто в следующий раз лучше отходи с дороги быстрее.

— Почему это? — с вызовом спросила я, стараясь не показывать, что меня задело.

Артем усмехнулся, посмотрел на мою «кофейную» блузку и спокойно, почти буднично ответил:

— Потому что такие, как ты, обычно потом жалеют, что со мной связались. Хотя, — он выдержал короткую паузу, и улыбка стала чуть шире, — лично мне было бы интересно посмотреть, как далеко ты зайдешь.

Не дожидаясь ответа, он развернулся и отправился в здание, а я так и осталась стоять под деревьями, чувствуя раздражение и растерянность от его слов. Отсюда было видно, как на парковке все разошлись, потеряв интерес. Через несколько часов этот эпизод забудется всеми.

Но сама я не забуду. И дело было даже не в том, что меня ждет тяжелый разговор с куратором фонда.

Нет. Где-то внутри я уже понимала: эта встреча была только началом.

— Девушка! — рявкнул кто-то сбоку, заставив меня едва не подпрыгнуть от неожиданности.

----------------------------
Дорогие читатели,
устраивайтесь пойдобнее.
Не забудьте добавить книгу в библиотеку, чтобы не потерять ее. ❤️

Глава 2

— Девушка! — рявкнул кто-то сбоку, заставив меня едва не подпрыгнуть от неожиданности.

Я чуть не выронила из рук стаканчики с остатками кофе и едва не облила себя повторно. Обернулась, судорожно пытаясь успокоиться и понять, кто именно меня зовет. Хотя бы не охрана парковки, спасибо и на этом.

Увы, реальность оказалась не сильно лучше. Вместо охраны ко мне стремительно направлялась Марина — помощница руководителя фонда, с которым я так долго и тщательно налаживала отношения. Фонд был создан выпускниками нашего университета, который до сих пор принимал активное участие в его жизни. У меня же были личные интересы. Детский фонд стал одним из критериев, по которому я выбрала это место учебы. Они были нужны мне. Вернее, моей сестре.

Обычно улыбчивая и позитивная Марина сейчас выглядела напряженной и явно недовольной. Ее каблуки громко стучали по асфальту, экран телефона в руке светился, словно она только что бросила очередную попытку дозвониться до кого-то, кто отчаянно не хотел брать трубку. Судя по выражению ее лица, этим «кем-то» была именно я.

— Ника! Все-таки это ты, я не обозналась! Что это такое? — произнесла она, остановившись прямо передо мной и мгновенно окинув взглядом мою блузку, украшенную кофейными разводами. Ее глаза чуть расширились, а губы сложились в изумленно-разочарованную гримасу. — Я двадцать минут тебе звоню и отправляю сообщения, а ты просто стоишь здесь и… что за вид?

Меня накрыла волна ледяного ужаса, заставив пальцы похолодеть, когда я передала ей один стаканчик и поспешно выхватила из кармана телефон. Экран тут же подтвердил мои самые худшие опасения: целый ряд пропущенных вызовов и сообщений от Марины, которые я совершенно не услышала в суматохе. Я почувствовала, как щеки полыхнули жаром, и мне пришлось отвести взгляд, чтобы не встретиться с ее обвиняющими глазами.

— Марин, прости, пожалуйста, я… просто не слышала звонков, тут произошло кое-что неожиданное, — неуверенно пробормотала я, уже прекрасно осознавая, насколько нелепо и жалко звучит это оправдание.

Марина глубоко вздохнула и покачала головой с таким видом, будто ей уже несколько раз подряд пришлось объяснять очевидные вещи нерадивой студентке.

— Я уже вижу, что неожиданное произошло, — произнесла она сухо и устало, слегка понизив голос. — Ты вообще помнишь, что прямо сейчас должна была начаться твоя встреча с руководителем фонда и заместителем декана, чтобы обсуждать твой детский проект? Мы целую неделю готовились, чтобы убедить фонд профинансировать твое выступление на конференции. А вместо того, чтобы сидеть в кабинете и показывать свою серьезность и заинтересованность, ты стоишь на улице, опаздываешь и выглядишь так, будто провела ночь на студенческой вечеринке. Ты представляешь, какие выводы они могут сделать из этого?

Каждое ее слово было ударом, который с болезненной точностью попадал по моему самолюбию. Я прекрасно понимала, что она права. Эта встреча была для меня важнее всего на свете, важнее всех мелочей и глупых случайностей вроде стычки с Артемом. И теперь все, ради чего я так долго старалась, грозило обернуться моим личным позором

— Но я же не специально… Я сейчас переоденусь и сразу приду, все объясню, — поспешно проговорила я, пытаясь придать голосу убедительность, которой у меня не было.

Марина на секунду замолчала и посмотрела на меня, словно размышляя, насколько вообще есть смысл спасать эту ситуацию.

— Ника, проблема даже не в том, что ты опоздала, — проговорила она наконец. — Сейчас фонд уже сомневается, стоит ли доверять тебе такую ответственность. Вкладывать деньги в студентку второго курса. У нас очень много проектов и есть куда распределить все пожертвования. И что они увидят? Безответственность и беспечность. Под угрозой не только твое выступление, но и репутация тех, кто выбрал тебя от университета.

Она сделала короткую паузу, в течение которой я чувствовала, как паника подступает к горлу и перехватывает дыхание, а затем снова взглянула на часы и добавила с холодной решимостью:

— У тебя максимум десять минут, чтобы привести себя в порядок и убедительно объяснить им, почему сегодняшний инцидент не характеризует тебя как безответственного человека. Если ты этого не сделаешь, я не знаю, как потом мы будем исправлять ситуацию. Понимаешь, какие ставки сейчас на кону?

Я кивнула, не находя слов. Она даже не представляла, насколько была права. На кону было здоровье моей сестры. Социальная инициатива, над которой я работала, должна была помочь сбору средств на дорогие лекарства, часть из которых не покрывала никакая страховка.

Марина еще мгновение смотрела на меня, затем выдохнула и добавила уже мягче, но все еще строго:

— Иди уже, переоденься и постарайся выглядеть так, будто ты контролируешь ситуацию. Руководитель фонда очень придирчива, впечатление для нее значит все. Не подведи, Ника.

Не дожидаясь моего ответа, она забрала у меня и второй стаканчик, развернулась и быстрым шагом направилась обратно к главному корпусу университета, оставив меня одну посреди улицы.

Я сорвалась с места и почти бегом направилась в сторону общежития, чувствуя, как тревога буквально пожирает меня изнутри. В голове проносились мысли, одна хуже другой, и теперь все, что казалось таким простым и очевидным еще полчаса назад, выглядело совершенно недостижимым.

Пробегая мимо парковки, я мельком взглянула на знакомый черный мотоцикл, который по-прежнему стоял на том же самом месте. В груди вспыхнула новая волна раздражения. Артем наверняка уже давно забыл о нашем столкновении и сейчас спокойно сидел на лекции. У таких, как он, вообще не бывает проблем, кроме собственной глупости и наглости.

Я была уверена только в одном: если из-за него я потеряю проект и выступление на конференции, он обязательно за это ответит.

Глава 3

Встреча в деканате прошла лучше, чем я ожидала. Руководитель фонда оказалась строгой, но понимающей женщиной, и когда я объяснила, что мое опоздание было вызвано досадной случайностью и никак не характеризует мою ответственность, напряжение постепенно исчезло из ее взгляда. Я пообещала, что подобное больше не повторится, и, кажется, она мне поверила. Марина тоже заметно успокоилась и даже на прощание шепнула тихое пожелание удачи на конференции. Выступление оставалось в силе, и моя репутация была спасена. Выйдя из кабинета, я наконец ощутила облегчение и даже позволила себе улыбнуться.

Правда, первую половину лекции пришлось пропустить, пока я приводила себя в порядок после утренней катастрофы и разбиралась с делами в деканате, но это была вполне приемлемая цена за то, чтобы снова почувствовать почву под ногами.

Когда я добралась до лекционной аудитории, профессор уже неторопливо рассказывал новую тему, а тихий шепот студентов смешивался с его монотонным голосом, создавая атмосферу, от которой хотелось зевнуть и уткнуться лицом в стол. Я осторожно проскользнула внутрь и опустилась на свое обычное место в задних рядах. Поставила сумку на пол, бесшумно раскрыла тетрадь и замерла, пытаясь слиться с общим унылым фоном, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Но уже через пару секунд сбоку раздался заговорщический шепот Киры, от которого по коже пробежали неприятные мурашки:

— Серьезно? Ты и Вишневский?

Я бросила на нее убийственный взгляд, надеясь, что она догадается закрыть тему, но Кира лишь придвинулась еще ближе и сунула мне под нос экран своего телефона:

— Эти сторис уже везде. Ты вообще видела?

Я застыла, глядя на экран, где во всей красе демонстрировалась сцена моей утренней катастрофы. Артем нагло улыбался, глядя прямо на меня, а я стояла напротив, сжимая в руках полупустые стаканы, и выглядела так жалко, словно меня застали в процессе совершения особо тяжкого преступления. Камера зафиксировала момент идеально: вот мои щеки заливает румянец, вот мои глаза мечутся в стороны, отчаянно ища спасения, которого нет, и тут Вишневский берет меня за руку…

Под видео уже выстроилась вереница комментариев, от каждого из которых во мне просыпалось острое желание немедленно закопаться под землю:

«Ого, кто-то покушается на святую девочку!»

«Идеальная Ника и главный нарушитель — огонь комбинация!»

«Артем, что ты делаешь, остановись!»

Я отвернулась, чувствуя, как жар снова охватывает лицо, превращая меня в живой факел. Ситуация, которой я боялась больше всего на свете, произошла. Одна случайная встреча, несколько фраз, неудачно брошенных на парковке, и вся моя тщательно выстроенная безупречность уже трещала по швам.

— Отлично, — процедила я сквозь зубы. — Теперь весь универ будет судачить обо мне.

Кира нахмурилась, всматриваясь в мое лицо с таким интересом, будто надеялась обнаружить там подробную инструкцию по моей эксплуатации:

— Так вы правда встретились не специально? Просто выглядело так, будто между вами что-то есть. И кофе у тебя… два.

Я раздраженно качнула головой и принялась бессмысленно водить ручкой по бумаге, изображая прилежную студентку:

— Нет и не будет. Я впервые увидела его сегодня утром, и надеюсь, это был последний раз.

Кира недоверчиво прищурилась и выдала с многозначительным видом, словно она знала обо мне что-то такое, чего не знала даже я сама:

— Ну-ну. Просто Артем не из тех парней, которых легко игнорировать.

— Справлюсь, — пробормотала я, но звучало это настолько жалко и неубедительно, что даже Кира понимающе улыбнулась и отвернулась, позволив мне хотя бы на время снова раствориться в общей массе.

Профессор продолжил вещать о чем-то важном, но неинтересном, и я попыталась сосредоточиться на его словах, чтобы хоть немного успокоиться. Только мысли уже упрямо вернулись к той самой парковке, тому самому Артему и той самой наглой улыбке.

Почему именно я? Столько лет я тратила на то, чтобы тщательно выстроить вокруг себя репутацию идеальной девушки, правильной и безупречной во всем. Я была полной противоположностью большинства наших студентов, жизнь которых была полна вечеринок, клубов и шумных происшествий.

Но на то была важная причина. Причина, о которой знала только Кира. И имя этой причины было Полина.

Моя младшая сестра. Ей было всего двенадцать, и она с раннего детства боролась с болезнью, на лечение которой уходило все, что мне удавалось заработать. Родителей не стало три года назад, и с тех пор вся ответственность за Полю лежала исключительно на мне. Наша тетя, которая теперь должна была растить нас, забирала пособие и не интересовалось остальным. Жаловаться не имело смысла, я слишком боялась, что Полю отправят в детский дом.

Моей стипендии едва хватало на еду и повседневные расходы, поэтому в мире было две вещи: фонд и любой заработок. Сегодня вечером я планировала как раз заняться поисками подработки, но Артем Вишневский и его ослепительная наглость спутали все мои планы, ворвавшись в мою жизнь так стремительно, что не успела и моргнуть. Но теперь требовалось срочно собраться и вернуться к важным делам.

Когда лекция наконец подошла к концу, я быстро собрала вещи и поспешила прочь, старательно избегая любопытных взглядов и шепотков, звучащих вокруг. Выйдя в коридор, остановилась у окна и глубоко вздохнула, пытаясь справиться с раздражением.

И хуже всего было даже не это. Намного хуже было осознавать, что больше всего меня тревожат вовсе не насмешки и шепот за спиной, а предательски ясное воспоминание о его голосе — хрипловатом, ироничном и уверенном — и той улыбке, от которой внутри все переворачивалось вверх дном.

С силой сжав телефон в руке, я решительно двинулась к выходу.