Поцелуй с подвохом для дракона

Глава 1. Поцелуй меня

— Поцелуй меня! — потребовала я.

Два незнакомца ошарашенно уставились мне в глаза, видимо, разыскивая там ответ сразу на пару вопросов: кто подослал и не вызвать ли целителя? Интересовал меня только один из парней, но пришлось мириться с присутствием его друга.

В первое мгновение они показались противоположностями: шатен и светловолосый, хоть и не совсем блондин, огонь и ветер, человек и дракон. Да, по крайней мере один из них был драконом и не пытался это скрывать, демонстрируя вертикальные зрачки.

Парни были спортивные и подтянутые, как и все в Восточной магической академии. Здесь готовили будущих военных и не жалели их на тренировках, как физических, так и, собственно, магических.

В целом было безразлично, кто из них меня спасет, но интуитивно я обратилась к тому, кого сочла человеком. Будто дернуло что-то. Ладно, признаю, не так уж интуитивно: терпеть не могу драконов!

Удивление на их лицах сменилось чем-то ехидным и даже коварным.

Проклятье! Лучше бы не останавливалась, только время потеряла. Неужели так трудно девушку поцеловать?! А еще говорили, что в этой академии сплошной разврат и полное отсутствие моральных ценностей!

«Пропадешь ты там, Амелия, пропадешь. Сожрут», — мысленно передразнила я матушку. Да тут захочешь «пропасть» — и никак!

Я с трудом удержалась, чтобы не обернуться и проверить, что происходит в темном коридоре позади. Шаги я прекрасно слышала, но не могла определить, приближались они или нет.

Говорила мне няня: «Убегая от кареты, не спеши под поезд. Подожди дракона, он сам потом к целителю и отнесет».

Ой, зря я ее не послушала! Вернее, послушала, но очень уж альтернативно!

Еще позавчера все в моей жизни было замечательно. Новый учебный год, второй курс, собственный счет в банке и благословение родителей решать свои проблемы и выбирать судьбу самостоятельно. В последнее не очень-то верилось, но тогда мне не выпало удобного случая испытать на прочность их терпение к моим настоящим мечтам.

И надо же было моему папеньке — чтоб ему сейчас икалось! — на приеме по случаю нового учебного года в Имперской академии магии намекнуть графу Сорену, что детки-то достаточно подросли. Можно и брачный договор заключать, если претенденты на дочкину руку найдутся.

И претенденты среди графских сыночков сразу нашлись!

Один противнее другого. Ничего личного, но они — помимо того, что драконы, — слишком далеки от звания императорской родни. Титул-то есть, а вот самомнение совершенно ему не соответствует. Чересчур раздутое.

Ну выдаст меня отец за одного из них, заставит даже договор подписать. А что потом? Неравные браки только по большой любви хороши. Когда сам выбрал и ни о чем не жалеешь. Сорен только наши деньги для своей семьи выбрал, приданое-то у меня будет отменное. Из-за него они ко мне и прицепились.

Сами мы никто, магия в роду слабенькая, драконьей крови в родословной нет, во всех семейных бумагах так и записано. Только предпринимательская жилка и имеется, это у нас наследственное. Благодаря ей дед бизнес начал, а отец развил, да так хорошо корону обеспечивал, что удостоился титула барона. Гордится непомерно. Впрочем, есть и другая версия, за что тот титул выдали: изначально полагался он моей матушке за необычные связи в высших кругах. Но о ней все, естественно, деликатно умалчивают.

Титулом, в общем-то, все и закончилось. Не любят в Империи нуворишей и не принимают. Разве что дела вести удобнее стало: аудиенции у знати по-прежнему не допросишься, но договоры быстрее и охотнее заключают. Главное, чтобы при дворе никто громко об этих сделках и их участниках не рассказывал.

Представила я хорошенько, как со мной такой муж всю жизнь обращаться станет. Указывать на положенное по моему происхождению место. И в тот же вечер сделала из Имперской академии ноги. Заодно и от семьи, и от графа Сорена: отказалась от их предложения прямо посреди приема. Ух, какой позор! Но что еще они ждали от нашей семейки?

Так я и воспользовалась правом решать самой.

Ректор препятствовать не стал, даже отговаривать не пытался. Видел, что не прижилась я там за год, среди всех этих драконов. Сказал только, что отпускать такой талант жалко, но и губить его не хочется.

За день место для меня нашлось только в самом приграничье — в Восточной академии, — но я была согласна на любую! Отсижусь, учебу закончу, а там шум уляжется, родители, глядишь, простят. Заскучают по своей единственной, хоть и разочаровавшей их дочери…

В общем, скрыться с глаз отца и почтенной публики показалось мне идеальным решением.

Кто же знал, что в Восточной академии меня будет поджидать неприятность в лице Алекса, одного из сыновей все того же графа Сорена! Такого же светловолосого, с узким носом и масленой улыбкой. Никто в родстве не усомнится.

И он бы меня даже не узнал — велика важность! — не ляпни я от чистого сердца при первой же встрече:

— Ого, не думала, что в вашей семейке тоже падают так низко!

Вообще-то, цитировала графа. Он при обсуждении помолвки заявил, как рад, что меня приняли в Имперскую академию, а не куда-то еще, иначе трудно было бы объяснить высшему свету выбор супруги, оцененной магическим комитетом так низко. Собственно говоря, это замечание и натолкнуло меня на мысль о переводе. Ух, сколько сразу претендентов на мою руку отсеются! Да вообще все!

Теперь несостоявшийся жених гнался за мной по коридору. Ну как гнался — агрессивно топал и сопел, швырнув угрозу поймать и что-то там прояснить. Возмущался, что я второй раз за два дня выставила его идиотом.

Не отставал. Вот ведь настырный!

Приехала я всего час назад, ничего толком осмотреть не успела. Просто шла к ректору и никого не трогала, но судьбе была угодна эта встреча.

Поэтому я с дурной улыбкой бросилась прочь, быстрым шагом, но то и дело срываясь на бег. По пути едва успевала читать таблички на дверях — вдруг попадется хорошее укрытие.

Коридор заканчивался тупиком. Вот засада! А я ведь даже брошюрку об академии в полете успела пролистать. И схема здания там была.

Глава 2. Плохая сделка

Парень смотрел на меня как завороженный. Не моргая и таким проникновенным взглядом, что мне очень захотелось скрыться теперь уже от него. По спине пробежали мурашки, добираясь до затылка, чтобы спрятаться где-то там, за пышным высоким хвостом из длинных светлых волос.

Но я будто приросла к месту, а странный взгляд изумительных медовых глаз — ко мне. Капельку слишком светлых для мага огня, но стоило подумать об этом, как они принялись соблазнительно темнеть. Мне почудилось в них что-то необыкновенное, словно клубились два маленьких вихря в глубине и мир сужался вокруг нас, оставляя только меня, парня и его глаза, в которые страшно смотреть, но еще страшнее — от них отвернуться.

Я с трудом замечала что-то еще, а парень просто стоял, заложив большие пальцы в карманы брюк, и, похоже, вовсе не испытывал подобных проблем. Впрочем, он был не так расслаблен, как желал показать. Я разглядывала его красивое лицо с волевыми чертами. Слишком суровое сейчас, но я подумала, что он и в целом редко улыбался. Скорее, это его нормальное состояние: на его плечах лежал некий груз, о котором не стоило знать никому.

Высокие скулы, тонкие губы… На них я задержалась дольше, чем следовало, чтобы осталось незамеченным.

Форменный пиджак был распахнут, а верхние пуговицы на белоснежной рубашке — небрежно расстегнуты. Ленивая грация, как у хищника, прекрасно сочеталась с цепким взглядом. Мое сердце стучало так, словно я не пару длинных коридоров преодолела, а бежала весь путь от столицы до приграничья. Дышать стало тяжело, блузка сдавливала грудь, будто внезапно уменьшилась на несколько размеров.

Впрочем, если судить по взгляду парня, то блузки на мне уже давно не было. Хищник, к тому же голодный. Мне даже руку захотелось поднять и проверить, на месте ли моя одежда. Но тогда меня точно за безумную примут.

Мысли казались такими медленными, вязкими и тягучими, что я не догадалась притвориться, что у меня зачесалась шея. Был бы повод задрать руку.

Меня накрыло ощущением чего-то неизбежного. Что, если он сейчас выполнит мою нелепую просьбу? А я уже не уверена, чего хочу сильнее: поцелуя или его отсутствия? Кажется, умру на месте независимо от того, что выберет этот странный тип.

— Поцеловать? — вдруг уточнил он. Левая бровь насмешливо взлетела вверх, а вместе с ней мир снова пришел в движение. Меня будто холодной водой окатило. Всего лишь сквозняк из открытой двери, а какой эффект!

Или не сквозняк?

Я недовольно зыркнула на дракона, и он ответил мне тем же. Только у него это вышло куда более кровожадно.

Смотрите-ка, неужто гордость взыграла, что я обратилась не к нему? Магией решил поразвлечься, лишь бы только внимание к себе привлечь. Все ящерицы одинаковые!

— Да, — подтвердила я, лихорадочно соображая, как обосновать свою просьбу.

Последнее, что мне хотелось: вслух признаваться, что я решила использовать одного парня, чтобы отделаться от другого. Возможно, с драконом у меня не возникло бы никаких моральных терзаний, но этот взгляд делал со мной что-то не то. Совсем не то.

И я почувствовала, что парень готов согласиться. Заметила азартную искорку в его глазах. Легкое движение навстречу. Пока чешуйчатый гад снова все не испортил:

— Полагаю, каждая услуга имеет свою цену, — протянул он.

В целом-то он, конечно, был прав, но — демоны его раздерите! — нашел ведь время!

Я мысленно взвыла, пока изо всех сил старалась сохранить невозмутимое выражение лица. То, что я хорошо усвоила от папочки: в любой сделке худшие условия получает тот, кому она требуется сильнее. Пока что эта сделка требовалась только мне, так что все складывалось паршиво. Главное, не показывать своего нетерпения и спешки! А то стоимость задерут так, что проще будет сразу сдаться Алексу Сорену и отправиться слушать, что именно он там прояснить хотел.

Увы, у этой семейки была такая слава, что я боялась оставаться с ним наедине. Нет, пальцем-то не тронет — куда же дракону мараться. Но заставить договор подписать вполне сможет. Деньги им сейчас очень нужны, это все знают. Потом не докажешь, что руку к бумаге прикладывала не по своей воле. Да и что мое слово против слова чистокровного дракона?

До сих пор буквально каждый из чешуйчатых гадов, кого я встречала в жизни, только подтверждал и укреплял мое мнение о них.

— Что ты хочешь? — обратилась я к своей жертве, игнорируя дракона. Не стала пытаться отвертеться. Слова об оплате уже прозвучали и явно достигли не только моих ушей.

— Одна ответная услуга в будущем, — задумчиво огласил он мой приговор.

— Так, подожди, — подавилась воздухом я.

Лицо у меня начало характерно вытягиваться. Фантазия-то была отменная, потому я легко и быстро представила, чем мне может аукнуться такое необдуманное обещание.

— Ничего незаконного, ничего аморального, ничего, что ты сочтешь недостойным, — верно оценил парень мою реакцию. Догадливый.

— То есть, смогу отказаться, если меня не устроит? — Я принялась искать подвох.

— Сможешь, — пожал плечами он. — Не устроит один вариант — значит, появится другой.

Дракон было открыл рот. Опять решил добавить что-то, что мне совершенно не понравится! Позади приближались шаги, которые я точно не спутала бы с другими. Сорен не торопился, он-то явно знал, что здесь тупик. Напугать девчонку решил.

— По рукам! — пискнула я, стараясь опередить и первого, и второго.

Протянула открытую ладонь, предлагая ее пожать, и снова взглянула в медовые глаза.

Вместо рукопожатия парень ухватил меня за запястье и дернул к себе. Вторая рука легла мне на поясницу, а между нашими телами не осталось никакого расстояния.

Коридор расплылся, сознание опустело, реальность растворилась. Хищник бросился в атаку, и я оказалась в его лапах. Сильные руки стиснули мою талию, затем спустились на бедра, сжимая их. Я потерялась в ощущениях. Мы целовались так сладко и горько, как обреченные, получившие последний глоток воды.

Глава 3. Враг моего врага

Шаги в коридоре замерли совсем близко к нам. Могу поклясться, что слышала, как в последний раз стукнул носок начищенного ботинка по каменной плите — его хозяин споткнулся на ровном месте?

Ну что, Сорен, гордость или приданое?

Воцарилась тишина. Поцелуй прервался, а мне до безумия захотелось его продолжить. И наплевать, что там вокруг нас сейчас происходит. Главное, не задуматься о том, как я его вообще пережила, учитывая, что он у меня первый в жизни. Настоящий.

Не задумываться! И не краснеть!

А щеки уже начало припекать.

— Попрошу убрать руки от моей невесты, — раздалось в тишине. Слова показались такими громкими, что у меня уши заложило.

Ух ты! Все же деньги!

Затем я услышала тихий смех дракона рядом с нами, который прислонился к стене, скрестив руки на груди, и откровенно забавлялся происходящим. Что ж, на его месте я бы сейчас тоже посмеялась.

Вместо этого я попыталась отстраниться. Не ради Алекса, а потому что очень хотела посмотреть в лицо своему спасителю и жертве одновременно. Внутри уже поселилась уверенность, что Сорен зря подал голос.

Рука прошлась по моей спине, будто парень готовился обеспечить мне опору, когда я соберусь отскакивать от него как ошпаренная. В другой ситуации я бы так и поступила… Хотя другую ситуацию с такими же действиями было сложно представить.

Все оказалось даже интереснее!

Одного убийственного взгляда за мою спину хватило, чтобы Алекс застыл и заткнулся. Я же смотрела во все глаза и любовалась. Парень передо мной, стремительно перешедший в разряд только спасителя, был демонически красив. И так же опасен. Такими бывают разве что темные твари или самые отчаянные боевые маги.

Я даже почти понадеялась, что он сейчас рыкнет на Алекса так, что я окончательно растекусь на полу довольной лужицей, но нет, он продолжал молчать. Лишь выждав минуту, он обратился ко мне:

— М…

— Амелия, — шепотом подсказала я.

— Амелия, — прокашлялся он, — это ваш жених?

Ой, можно было бы и на ты!

— Через мой труп, — отозвалась я, состроив максимально честные глазки. Даже ресницами пару раз томно взмахнула. Для убедительности.

И снова этот грозный взгляд через мое плечо. Нет, я бы точно под землю провалилась, посмотри он так на меня.

— Кайл, — обратился он к дракону, о котором все, казалось, забыли. — Не хочешь размяться? Ты еще недавно хотел продолжить тренировку…

Кайл хмыкнул и ответил ему в тон:

— Эйдан, с каких пор ты прикрываешься моей бренной тушкой?

— Не прикрываюсь, — философски пожал плечами мой спаситель. — Опасаюсь, что случайно убью.

Шутка. Просто шутка. Но прозвучало это так серьезно, что никаких сомнений в его словах не осталось. По спине у меня снова прошелся ледяной ветерок. Я-то знала, что это дракон развлекался со своей магией, добавляя ситуации жути. Но знал ли Алекс? Не завидовала я ему.

— П-простите, — пошел на попятную Сорен, а судя по шаркающим звукам, и вовсе принялся стратегически отступать. — Обознался.

Я аж глаза закатила, что, конечно, не укрылось от моих новых знакомых.

— Амелия?.. — поинтересовался Эйдан, намекая на мое полное имя.

Я прямо каждой клеточкой на спине почувствовала, как Алекс остановился и прислушался. Да что ж такое! Надо было дать ему уйти, прежде чем признаваться, что мы еще даже не знакомы.

На миг мне стало страшно. Одно дело — сбежать сюда, другое — открыто заявить об этом. Ведь сразу до родителей дойдет, да и до прочих семей. Слухи разлетались быстро, особенно такие занимательные. Но я ведь этого и хотела, разве нет? Перестать быть выгодной партией для каждого жлоба…

Я чуть расправила плечи и гордо представилась:

— Баронесса Амелия Эванс.

Коротко оглянулась и милейше улыбнулась Алексу Сорену.

Лицо у того потемнело, гаденькая полуулыбка пропала. Уверена, еще мгновение назад он ожидал, что я не осмелюсь назвать свое настоящее имя, и успел спланировать, как использовать мою личность против меня.

В этом не было бы ничего необычного. Восточная академия имела в Империи исключительно дурную славу, хоть и год за годом неизменно поставляла лучших боевых магов. Благородная смерть за родину давно не входила в список почитаемых заслуг у имперской знати.

Для дракона или просто наследника богатой семьи попасть сюда означало опозорить всю родню. Если от детей и не отказывались, то зачастую старались скрыть это «ужасное недоразумение». Все чаще вставал вопрос о том, чтобы зачислять адептов под вымышленными именами.

Поблажка одному потянула за собой десятки следующих, и академия, вместе с Магическим комитетом, сдалась, постановив, что любой адепт, не желающий афишировать свое подлинное имя, волен выбрать из двух: Уайт и Блэк. Под одним из них он и будет числиться в списках академии.

С одной стороны, это позволяло сохранить тайну: до совершеннолетия детей почти не представляли широкой публике и лица многих не были известны. С другой — защищало прочие семьи от неприятных сюрпризов: если бы любой адепт мог назваться случайным родовым именем, а потом совершить преступление и выставить себя в дурном свете, тень упала бы на тех, к кому он не имеет отношения. Даже подобное предположение вызывало волнение и беспокойство.

Диплом об окончании выдавался Магическим комитетом, и в нем название учебного заведения вообще не указывалось, если, конечно, речь не шла об Имперской академии в столице.

Недовольные таким решением вдоволь поскрипели зубами, но согласились, справедливо считая, что даже такая уступка — лучше, чем ничего.

«Попробуй меня опозорить, — мысленно предложила я Алексу. — Узнаешь, что я сама сюда перевелась. Чему несказанно рада!»

Он развернулся и, гордо расправив плечи, наконец покинул злосчастный коридор.

Я с сомнением посмотрела на Эйдана.

— Так кому я обязана спасением и должна ответную услугу?

Он поморщился и ответил:

— Я никто. Мое имя тебе ничего не скажет.

Глава 4. Девчонка

Эйдан смотрел вслед поспешно сбежавшей девчонке и никак не мог понять, что это вообще было. На сон не похоже, на реальность — еще меньше.

За четыре года в академии он успел насмотреться на всяких. Сборище отвергнутых высшим светом, что обучалось здесь, не могло даже мечтать о хорошей репутации. Восточку считали рассадником порока. Во многом так и было. Лишь причины здесь назывались иными.

Молодые отчаянные адепты. Такие же, как и везде. Только здесь они особенно нуждались в чьем-то тепле. Недолюбленные собственными семьями, брошенные на воспитание нянькам и гувернанткам, а то и вовсе слишком бедные, чтобы у родителей между работой и сном оставалось время на отпрысков.

Кто-то отчаянно мечтал пробиться выше, кто-то — получить наследство, кто-то — удачно выйти замуж. Здесь для достижения цели в ход шли любые средства, и если на закон еще оглядывались, то на репутацию — довольно редко.

Обязательная для боевых магов служба после окончания академии тоже вносила свои коррективы. Разрешала отдаваться своим желаниям, допускала вольности. Такие, что даже на совместное проживание разнополых адептов никто уже не реагировал. Комнаты делились так, как хотели их обладатели.

Все это лишь плодило новые слухи о самом распущенном учебном заведении в стране.

С девицами проблем не существовало. Но сегодня одна возникла, к тому же подобралась с неожиданной стороны.

— М-м, что-то новенькое, — вальяжно протянул Кайл, и его манера говорить, всегда служившая поводом для шуток, показалась Эйдану отвратительной. Откровенно взбесила. Или виноват был смысл, что скрывался за простыми словами?

— Не видел ее раньше, — сквозь зубы процедил Эйдан, стараясь взять себя в руки, а заодно и сделать вид, что совершенно не понял намека в словах друга.

Какое ему дело?

На любом празднике или затянувшемся вечере в гостиной факультета здесь найдется с десяток девиц, что без сомнений и ложной стыдливости заберутся к нему на колени, стоит только пальцем поманить. Он никогда не пользовался этим, придерживаясь своих принципов, а причины сохранял в тайне. Но и слепым Эйдан не был. Его всегда пожирали глазами. Для многих здесь он стал бы выгодной партией, даже не называя своего имени. Сила решала будущее, а он был одним из сильнейших в Восточке.

Поэтому сейчас он искренне не понимал, что на него нашло. Почему вся выдержка пропала, будто никогда и не существовала, стоило этой девчонке только попросить. Нет, приказать: «Поцелуй меня!»

Вся хваленая сила воли испарилась за мгновение. Все же он смог дать девчонке пару минут: чтобы она одумалась, осознала и сбежала. Над другой он бы посмеялся, но в этой было нечто странное. Нечто… честное.

Но она не сделала этого — не стала спасать себя от него. Осталась, смело глядя ему в лицо.

Никогда в жизни Эйдан не испытывал такого. Даже ее запах лишал рассудка, сводя на нет все попытки сдержаться.

Показалось, что если он немедленно не дотронется до нее, то все вокруг разлетится на мелкие осколки. Перестанет существовать, словно сама его жизнь зависела теперь от этого прикосновения.

И сейчас, когда девчонка уже скрылась из виду, он не мог сосредоточиться ни на чем другом. Не отпускало желание последовать за ней. Найти. Поймать. Выведать все, что ей известно. Все, что она сделала с ним. Спросить, как она посмела?

И не отпускать.

Целительница. Такая светлая, чистая, что с первого взгляда не ошибешься в ее стихии и специализации.

Проклятые маги, способные влезть любому в душу. Те, кого на поле боя считали лишь придатком к армии и относились так же. Прислуга. Очень ценная, но все же прислуга. Сами они не способны ни на что, даже толком защитить себя. А эта… Эта девчонка заставила его сейчас чувствовать себя побежденным. Пойманным и закованным в сети. И как? Ей хватило лишь двух слов и одного поцелуя!

Амелия.

Это все усталость. Нужно как следует развлечься сегодня вечером.

Еще и Кайл… Ведь мог бы и уйти, когда Эйдан попросил его заняться Сореном. Друг явно понял суть просьбы: оставить его с девчонкой наедине. Но не сделал этого. Теперь хотелось набить морду и ему.

— Такой в моей коллекции еще нет, — вслух раздумывал Кайл, будто мысли прочитал и точно знал, когда начать говорить, чтобы добиться лучшего эффекта.

Эйдан сжал кулаки. Подушечки пальцев до сих пор чувствовали тепло и трепет стройного девичьего тела.

— Оставь ее в покое.

Друг хмыкнул:

— Занятно. С чего вдруг? — Кайл лениво и слегка наигранно засмеялся. — Одним поцелуем снесло крышу? Тут все на равных, забыл?

— Нет, — огрызнулся Эйдан.

Не забыл. И не на равных. От одной мысли, что кто-то еще дотронется до нее, мир перед глазами будто заливало кровью. В особенности — если дотронется Кайл. Кого он тут еще не занес в свой знаменитый список? Но Амелии там не будет.

— Раз ты не претендуешь — значит, проблемы нет, — сделал вывод Кайл, у которого, как у хорошей гончей, уже взыграло охотничье чутье.

— Претендую.

— Серьезно?

— Нет. То есть да. На время. Я представлю ее отцу, раз уж он ждет, что я исполню обещание. Она подходит. Новенькая, никто не знает ее, донести мачехе заранее не сумеют.

Кайл засмеялся:

— Ты же понимаешь, что твой отец не это имел в виду. Даже если тебе поверят, такой невестой ты взбесишь не только мачеху, но и вообще всех!

— Подходит. Узнай о ней побольше для меня.

Кайл присвистнул:

— Я тебе так сильно по голове заехал на тренировке? Хотя ладно, это будет занятно. Только у тебя ничего не выйдет.

— С чего бы это?

— Готов поспорить, что ты не уломаешь ее на эту аферу. Знаю я таких девиц. Гордая, вся такая правильная, целеустремленная. Подбежала и взяла то, что захотела. Она не согласится сыграть твою пару.

Значит, она не будет ее играть.

— Посмотрим. Только держись от нее подальше.

— Не обещаю. Слишком лакомый кусочек.

— Кайл, чего тебе надо? Хватит намеков.

Глава 5. Везения не существует

Я остановилась, чтобы перевести дыхание, только когда добралась до нужной аудитории. А с этим пришлось попотеть, потому что тот план академии, который я изучила, продолжал не соответствовать действительности.

Наверное, это сделали специально! Чтобы несчастные адепты, однажды попав в это место, никогда не смогли выбраться. Против врагов, кстати, такая стратегия тоже была бы хороша. И охранной магии не нужно. Достаточно слух пустить, что отсюда не возвращаются.

Эйдан не выходил у меня из головы, к тому же казалось, что за мной всю дорогу кто-то следил. Пару раз я оборачивалась, но не обнаружила никакого интереса к своей персоне. Если в коридоре кто-то и попадался, то торопился по своим делам, чаще всего даже не поднимая головы.

Очень странное ощущение: столько народа вокруг, а каждый словно один, отгороженный невидимой стеной. И только попробуй вторгнись в его пространство — сразу получишь заслуженный подзатыльник, а то и чего похуже.

Надо же… Это место имело намного больше общего с Имперской академией, чем мне представлялось по рассказам. Там тоже чувствуешь себя одиноким, хоть и по иной причине. Почти каждый там склонен считать себя лучше других, а потому привилегию пообщаться с ним надо еще заслужить. Мелочные снобы!

Я потянулась к ручке двери и задумалась, прислушиваясь к голосам внутри аудитории. В целом я имела право не посещать сегодня никаких лекций и занятий: приехала поздно, хоть и получила на это официальное разрешение в связи с внезапным переводом. Стоило бы заняться заселением в общежитие, а потом уладить остальные мелочи и бюрократические заморочки. В конце концов, у меня была личная просьба к ректору, с которой не стоило тянуть, иначе точно откажут: не пришла сразу — значит, не так срочно и важно, как пытаешься показать. С этим у меня, увы, уже имелся опыт, приобретенный на первом курсе.

Но в голове сейчас была такая каша из мыслей, то и дело сменяющаяся Эйданом перед внутренним взором, что я решила побыть среди людей. В общежитии утром на компанию рассчитывать не приходилось, да и вообще — сначала познакомиться придется. А знакомств мне на ближайший час точно хватит — дольше от них все равно не отвертишься.

Я толкнула дверь и проскользнула внутрь, надеясь, что никого особенно не заинтересую. Удивительно, но аудитория оказалась далека от моих фантазий. Светлая, уютная, даже столы новые, а позади наверху — широкие окна. Стены хоть и не поражали богатой отделкой, зато были недавно покрашены, аккуратно, словно кто-то старался для родного дома. В воздухе еще сохранялся запах краски, но не противный, даже приятный, он будто тоже передавал гордость за проделанную работу. Ни надписей, ни царапин, ни следов от попавших в стены заклинаний — всего того, над чем так любили насмехаться в столице, стоило разговору случайно зайти об этом месте.

С каждой минутой мне нравилось в Восточной академии все больше.

А вот с надеждами на свою незаметность я погорячилась. Увы, это не первый курс, где не все еще были знакомы и чувствовали себя одинаково растерянно, пока к вечеру не сформировалась пищевая цепочка.

Здесь единственной новенькой оказалась я. Хуже того, наверное, единственной новенькой за всю историю академии, что перевелась в начале года, то есть по своему желанию. Судя по слухам, если выпадала такая возможность, в основном бежали отсюда, а не сюда. Движение же в эту сторону начиналось во время сессии, когда находились несчастные, согласные на «ссылку» вместо отчисления.

Голоса одновременно притихли, и разношерстная компания адептов уставилась на меня.

А я на них. В открытую. Даже плечи попыталась расправить и гордо выпрямиться. Уж не знаю, насколько хорошо получилось, но парочку улыбок я вызвала. Сама же пробежалась по всем взглядом, мысленно составляя список. Пара-тройка драконов, остальные вроде люди. Впрочем, иногда я ошибалась в своих оценках. По внешности не всегда удавалось определить, по магии — тоже, если ее не демонстрируют явно. Мне уже встречались люди посильнее драконов, и драконы, которых легко было принять за людей. Особенно молодые, которым не хватало силы из-за отсутствия предназначенной им пары.

Меня, как и многих, большую часть жизни держали дома, предпочитая не демонстрировать странного отпрыска соседям, которые и так успевали подбирать и разносить слухи. Поэтому как в общении, так и в оценке магических способностей опыта у меня было маловато. Ничего, к выпуску и тому, и другому научусь.

Взгляд уперся в Алекса Сорена. Не знаю, каким чудом я не застонала, мгновенно растеряв уверенный вид.

Он сидел рядом с черноволосой девчонкой, худой и бледной, но почему-то показавшейся мне жутко злой. Вряд ли я у нее вызывала какие-то эмоции, просто бывают такие личности, на которых посмотришь и сразу понимаешь: вот к этой подходить не надо, не только сейчас, а лучше вообще никогда. Ненависть ко всем вокруг легко сосредотачивается на одной мишени, стоит только предложить подходящую. Мне мишенью становиться не хотелось.

Преподаватель, милый пожилой мужчина в светло-голубой рубашке, смешно натянутой на круглом животе, несколько раз кашлянул и вопросительно глянул на меня. Вдруг дошло, что задерживаю лекцию только я, а ему хватило доброты и деликатности, чтобы не рявкнуть сразу.

Аудитория внезапно показалась мне слишком полной, а воздуха стало не хватать. Где там этот дракон с его ветром?

Я нервно улыбнулась, быстро извинилась и побежала усаживаться.

Судя по лицу Алекса, он тоже предпочел бы, чтобы мы оказались в разных концах академии, на курсах и факультетах, не имевших ничего общего. И в столовую ходили по расписанию, чтобы уж точно никогда не встречаться.

Но мне просто не могло настолько повезти!

Наверное, я все же погорячилась, сказав своему прошлому ректору, что согласна на любое место для перевода. Надо было хотя бы попытаться выяснить, не учится ли здесь кто-нибудь особенно хорошо знакомый. К сожалению, в таком случае дело затянулось бы и неизвестно, осталось бы для меня тогда хоть такое место.

Глава 6. Особое приглашение

Магическая история никогда меня не привлекала, а сегодня показалась особенно скучной. Нет, рассказывал профессор очень даже увлеченно, волей-неволей начнешь прислушиваться, просто я с трудом усваивала то, чему не находила практического применения.

История могла принести пользу боевым магам. Стратегии никогда не изживали себя, даже если появлялись другие заклинания и умения.

С целителями все обстояло проще и одновременно сложнее. Мы почти не оглядывались назад. Если заклинания или способы их применения менялись, то обычно это означало полный отказ от предыдущих. Потому что от нас зависели жизни и никто не собирался пользоваться чем-то устаревшим, когда появилось лучше и безопаснее. На одном из последних курсов у меня должна быть история развития целительства. Немногим интереснее, чем общая, но даже она не вызывала большого энтузиазма.

В общем, вместо того, чтобы слушать преподавателя, я активно напрягала уши, пытаясь уловить шепотки за спиной. Конечно, я могла обратиться к магии и облегчить себе задачу, усилив слух. Но тогда кто-нибудь из будущих целителей может это заметить: на собственную стихию всегда реагируешь особенно остро, она притягивает, а у меня еще и магический резерв меняется, когда и как ему вздумается.

Впрочем, гордых обладателей стихии земли здесь оказалось немного. Во время быстрого осмотра я насчитала двух, а еще по поводу одного сомневалась. Что ж, нас действительно рождалось мало, и всех, кто был, предпочитали забирать в Имперскую академию. Столица прибирала к рукам все полезное.

Да что там целителей — адептов в целом оказалось мало. Человек тридцать, может, сорок: я никогда не умела быстро считать, когда мозг очень занят чем-то другим. А ведь здесь присутствовал весь второй курс, лекции были общими.

Тоскливо. Восточная академия куда меньше Имперской, оно и понятно. Но все же…

С другой стороны, здесь легко познакомиться со всеми, а значит, есть шанс завести нормальных друзей. Ладно, хотя бы одного. Мне было одиноко. Не только сегодня, но и весь последний год, с того дня, когда я покинула родной дом и выяснила, что люди и драконы не так добры и приветливы, как мне казалось.

Я постаралась приободриться, но со спины донесся очередной гнусный смешок, сводя мои попытки на нет. Нужно было срочно учиться всех игнорировать. Я ведь даже не знала, обо мне ли речь. Мало ли чем они там заняты, а уже упорно примеряю все на себя!

Когда преподаватель закончил говорить, а адепты вдруг поднялись и начали собираться, я удивилась. Не было ведь никакого сигнала к окончанию. Время, конечно, верное, пара завершилась, но все казалось странным. Тут я сообразила, что перед началом лекции тоже не заметила никакого сигнала. Впрочем, тогда я была слишком поглощена мыслями об Эйдане и легко могла пропустить.

— Нужно особое приглашение? — усмехнулся Алекс, спускаясь по проходу мимо меня. Задерживаться не стал, отправился дальше с таким видом, будто никогда бы и не снизошел до разговора со мной.

Даже не знаю, что больше задело его самолюбие: мое поведение с Эйданом или то, что последний вступился за меня? Пусть и безмолвно, но как же эффектно!

К счастью, собирать мне было нечего: учебники я еще не получила, а сюда заявилась без вещей. Правда, один недовольный взгляд преподаватель на меня все же бросил — как на единственную, кто даже не притворялся, что собирается что-то записывать. Этим все и ограничилось.

Зато теперь я могла сделать вид, что жду, пока рассосется толкучка в дверях. Сложила руки на столе и уткнулась в них подбородком.

— Вернись на проходную к главным воротам и получи браслет, — раздался над моей головой незнакомый голос.

Я вздрогнула от неожиданности — отчего-то была уверена, что сверху уже все спустились и давно прошли мимо меня.

— Спасибо, — начала я, но осеклась, глядя на ту самую черноволосую девчонку, что всю лекцию развлекалась с Алексом.

Ничего хорошего я от нее не ожидала. Сразу возникли подозрения: куда она меня послала и зачем? Может, специально дурой выставить решила, а я тут в благодарностях растекусь… Все же первый курс меня испортил. Там каждое сказанное тебе слово надо было трижды уточнять.

— Не веришь? — фыркнула она. — Не верь. Пару раз опоздаешь на занятия — на отработках обдумаешь свою недоверчивость.

Все, что я смогла, это фыркнуть в ответ, подражая ей. Тоже мне, напугала целителя голым демоном!

В уме же попыталась увязать опоздания и какой-то браслет, который мне никто не потрудился выдать. Ладненько, уговорила, схожу и выставлю себя идиоткой на проходной, чтобы не мучиться и не думать, стоило ли это делать.

— А еще лучше, — прищурилась девушка, демонстративно оглядывая меня, — ехала бы ты отсюда, Цветочек, туда, откуда явилась. Нет у тебя шкурки для этого места.

Невольно я заправила выбившиеся светлые пряди за уши. Вы таких цветочков еще не видели!

Опустила взгляд и встала, намекая, что разговор окончен. Игра в гляделки была вовсе не в моих интересах. Чуть потеряю душевное равновесие — и контролировать себя станет сложнее. Резерв опять же…

Девчонка была одной из тех, в чьей специализации я до этого сомневалась. Но теперь убедилась, что стихия у нас одинаковая. Глаза светлые, волосы темноваты, но для людей это нормально — магия открывалась поздно, вместе с совершеннолетием. С годами они посветлеют, хоть и не сильно.

Это значило, что любые изменения во мне не укроются от ее взгляда, а потом она легко поделится наблюдениями с Алексом. Вот уж чего мне точно не хотелось.

Придется вести себя еще осторожнее.

Да что же такое! Я перевелась сюда, чтобы облегчить себе жизнь, а она пока только усложнялась и усложнялась.

---------------

Дорогие читатели,

подписывайтесь на автора, чтобы не пропустить новые интересные истории.

Обнимаю.

Глава 7. Браслет

Эйдан испытал облегчение, когда Кайл наконец оставил его в одиночестве, бросив короткое:

— Ректор вызывает.

В другой ситуации Эйдан бы удивился, спросил, есть ли повод, а то и вовсе предложил отправиться вместе. Так уж повелось, что четыре года они были лучшими друзьями, поэтому и наказания отбывали вдвоем. Каждый преподаватель в Восточке знал, что если поймал одного за каким-то непотребством, то где-то рядом точно ошивается второй.

Но сейчас Эйдан был так рад остаться один, что его это не обеспокоило. Теперь он мог выдохнуть, а совершенно нерациональное желание набить Кайлу морду медленно отпускало.

В душе копошилось что-то темное и очень недовольное. Недовольное внезапной пустотой в пальцах, которые хотелось сжать и ощутить…

Нужно отдохнуть. А заодно зайти в лечебное крыло и проверить, нет ли на нем приворота или еще какой дряни. От целительницы всего можно ожидать. Может, ее вообще мачеха подослала в очередной попытке не дать ему исполнить волю отца. От этого зависело, кто получит наследство: Эйдан или его сводный братец. Вокруг и раньше было много подозрительного, а от девчонки с поцелуями так и разило подставой.

Эйдан зло поправил рукава рубашки и только сейчас подумал: как странно, что к ректору не вызвали и его. Мог ли он пропустить сигнал? Вряд ли.

Пара уже началась, но он не испытывал ни малейшего желания разбираться в расписании. В этом году занятий у него будет немного. Все больше — индивидуальные тренировки. Они важны, на остальное можно наплевать.

К тому же обязанностей в академии у него только прибавилось. На последнем курсе на шею падало и кураторство младших. В Восточке категорически не хватало всего: преподавателей, учебных пособий, хороших тренировочных комнат и инвентаря. Зато были принципы взаимопомощи, коллективный дух и, увы, служба, которая, хоть и неофициально, начиналась еще до получения диплома: помогать адептам, а при необходимости — защищать страну.

Восточка располагалась слишком близко к границе с демонами. Близко по меркам летящего дракона — людям расстояние могло показаться существенным. Иллюзия безопасности. И все же оно было гораздо меньшим, чем до столицы.

В приграничье никогда не было спокойно, и в последние годы стало только хуже. С дипломатией что-то не ладилось. Даже новый посол и постоянные официальные попытки договориться не мешали регулярным нападениям. Маленьким, но ощутимым набегам через границу. Наглым, но не таким значимым, чтобы послужить поводом для войны. На них закрывали глаза, а между людьми и демонами стоял только некрупный приграничный гарнизон. И старшекурсники Восточки, достаточно взрослые и сильные, чтобы приносить пользу, исполнять приказы и осознавать свой долг: магов в стране рождалось мало, драконов — еще меньше.

Впрочем, не все адепты воспринимали службу серьезно. В головах еще бурлили юношеский азарт и жажда славы. Приключений. Первенства. Они еще не научились бояться смерти.

Эйдана ждало абсолютно новое дело: отправиться к первокурсникам и посмотреть на их спортивные занятия. Оценить новичков и выбрать тех, кого будут тренировать тщательнее остальных. Тех, кто войдет в группу, что откликается на призывы о помощи из приграничных поселений. Теперь это была его группа. Раньше командовал другой, и Эйдан, как и все остальные, ждал, к кому перейдет это право на последнем курсе. Они все мечтали об этом — ощутить власть, испытать себя, принимая решения и отдавая приказы, от которых зависят жизни. Лучшая учеба, которую только можно представить. Опыт, которым они смогут похвастаться после выпуска.

Почти никто не сомневался, что выберут Эйдана. Кроме, конечно, Кайла. Утреннее назначение закончилось тренировкой, больше похожей на схватку: то ли выпустить пар, то ли отомстить. Победила дружба, как и всегда, но поведение Кайла продолжало напрягать. Эйдан ждал подвоха. А теперь еще и эта девчонка…

Решив заняться первокурсниками, он отправился за их расписанием, однако на первом же повороте свернул не туда. Ноги будто сами решали, куда идти. Эйдана вел запах. Ее.

Обычно в коридорах Восточки трудно было что-либо различить. Адептов много, а добрая половина из них еще и обладала причудливой — зачастую постыдной — родословной, что сказывалось на магии, ее запахе и резерве. Вот уж точно, Академия уродов. И это если не упоминать о меняющих внешность или мешающих определить уровень силы артефактах, которые здесь не запрещались во имя пресловутой анонимности. Конечно, преподаватели знали всех. Видели насквозь. По новичкам же порой трудно было определить стихию, а то и вид.

Но запах Амелии Эйдан ощущал так, словно коридор пустовал неделю. Здесь был только он, а идти за ним оказалось очень легко.

Только когда Эйдан уперся в закрытую дверь аудитории, вдруг осознал, какой же он болван. А чего он, собственно, ожидал увидеть?

Тихо засмеялся, развернулся, собираясь уйти, но…

Весь следующий час Эйдан дремал на лавочке между двумя высокими напольными горшками, из которых торчали длинные ветки, покрытые синевато-зелеными листьями. Названия растений он, если когда и знал, не помнил, но сейчас ощущал себя третьим в их ряду. То и дело на него косились случайные проходившие мимо, но спросить, что он тут забыл, никто не решился.

Наконец дверь, за которой он следил, открылась, и ребята повалили в коридор. Девчонка так долго не появлялась, что Эйдан успел напрячься. Если чутье подвело — это плохо, а если еще и так явно — катастрофа.

С облегчением он заметил знакомую стройную фигурку, слегка расстроенное лицо, обрамленное чуть волнистыми светлыми волосами. Облегчение мгновенно испарилось, сменяясь абсолютно диким желанием тут же выяснить, кто посмел обидеть девчонку. Выяснить — а потом объяснить ему, с кем он связался.

А с кем, собственно, связался он сам?

Эванс. Имя было смутно знакомо, но ничего в голову не приходило. Как будущий наследник герцогского титула, он изучал родословные, историю и состав знатных семей Империи: когда-нибудь пригодится, чтобы помнить, с кем вести дела, а к кому не поворачиваться спиной. Что ж, девчонка, хоть и представилась баронессой, явно не принадлежала к старой знати. Недавно дарованный титул?

Глава 8. Соответствие курсу

Я учла свои ошибки и у первого же встреченного в здании адепта спросила, как пройти к кабинету ректора. Растрепанный парнишка глянул на меня так, будто я дорогу к темному богу узнать решила, а потом добровольно туда отправиться, но инструкции все же выдал. Весьма исчерпывающие — так долго объяснял, что я уже начала оглядываться на высокие двери и переживать, не заявится ли сейчас Эйдан, от которого и так едва ноги унесла.

Вовремя, кстати, унесла! У него прямо на лице было написано, что еще секунда — и предложит проводить!

А я соглашусь.

Последнего мне и требовалось избежать. Чувство самосохранения так и вопило, что надо держаться от Эйдана подальше. И причины продолжали накапливаться.

Сначала эта странная реакция Алекса… Если бы еще вчера меня спросили, я бы поспорила, что никто из Соренов в жизни не станет извиняться. Ожидала, что Алекс просто уйдет, источая презрение, раз уж решил не добиваться возвращения «невесты».

Но он извинился, что потревожил, и его голос отчетливо дрожал. Он словно поздно понял, к кому полез, и предпочел пойти на попятную, но остаться с целой шкурой.

И я бы сочла это причудами Алекса, но дежурный на проходной отреагировал на появление Эйдана так же. Без страха, но тоже не захотел связываться с ним. Не стал спорить, просто выполнил не просьбу — приказ.

Конечно, какая-то иерархия существовала везде. Она была и в Имперской академии, где место, отведенное мне, оказалось отвратительным. Здесь только предстояло разбираться в отношениях и правилах, но одно было предельно ясным: Эйдан Блэк обладал некой властью, и, похоже, никто не стремился оспаривать ее.

Угораздило же меня с ходу вляпаться именно в него. Да еще как вляпаться — поцеловать! Нет, заставить его поцеловать меня!

Щеки у меня горели, заполняло очень запоздалое смущение. О чем я только думала?!

Откровенно говоря, теперь я опасалась нажить себе такого врага, которому здесь все слово поперек боялись сказать. А ведь Эйдан был всего лишь адептом, то есть равным остальным. Непонятно, с чего такое отношение к нему, но выяснять это лучше не на своей шкуре.

Поэтому идеальным вариантом решения проблемы мне показалось вообще не встречаться с Эйданом. Разве так сложно? Мы на разных курсах, магия у нас тоже разная. Он быстро забудет о моем существовании, а я легко смешаюсь с толпой. Какое ему дело до младших курсов — у него, вероятно, вообще скоро выпуск. Как-нибудь дотянем.

У кабинета ректора сидел другой мой знакомый, от скуки поигрывая крошечными торнадо на ладони. Я с трудом подавила желание пройти мимо, сделав вид, что шла вообще не сюда. Глупости. Уж с Кайлом-то у меня точно ничего общего. Не буду же я теперь бояться каждого встречного?

Вот только уже закрывая за собой тяжелую дверь, я расслышала тихую усмешку, от которой мне захотелось выскочить наружу и от души треснуть ему чем-нибудь. Как же я ненавижу драконов!

— Эванс, — то ли доложила, то ли представилась я.

— Адептка Эванс, — поправил ректор и нахмурился, пока до меня доходило, что я даже имя его узнать до сих пор не потрудилась. Да уж, были дела поважнее.

Скрывая замешательство, я подошла к столу, стараясь не пялиться слишком откровенно. Человеку, сидящему передо мной, исполнилось, наверное, лет двести, но от него исходила такая угроза, что я ни на секунду не усомнилась: расслабляться здесь совершенно нельзя. Испепелит одним взглядом. Все уступки, сделанные Магическим комитетом для этой академии, сразу стали понятнее и как-то даже логичнее.

— Первое опоздание.

— Для меня согласовали…

— После третьего поедете обратно.

Я сглотнула, заодно затолкав поглубже как возражения, так и желание что-либо прояснять. Спрошу у кого-нибудь еще. В конце концов, устав бы дочитать.

В руках у меня оказалась пара листов, а костлявая старческая рука указала на диванчик, к которому меня словно порывом ветра унесло — так хотелось оказаться подальше. Жаль, кабинет тесноват.

Я пробежалась взглядом по тесту, проглотила очередную порцию вопросов и начала заполнять. Впрочем, очень быстро поняла, что пишу откровенную ерунду. Нет, вопросы-то относились к целительству и моей стихии, но… это же издевательство какое-то!

— Такого не изучают на первом курсе! — не выдержала я, прочитав очередной вопрос.

— С чего вы взяли?

Я так опешила, что не сразу нашлась с ответом. Как это с чего взяла? Может, с того, что я тот первый курс закончила на отлично, да еще и практиковалась дополнительно! А чем еще заниматься, если только в библиотеке и вне стен академии никто не портит душевный покой?

— Вопросы теста составлены в соответствии с нашей программой, — противным тоном подчеркнул он последние два слова. — Вы изъявили желание перевестись, чтобы получить нормальное образование. Если передумали, могу отправить обратно в ваш цветник.

— Не передумала, — пробурчала я, утыкаясь в листы. Отношение столичных жителей к Восточной академии я знала, но почему-то ни разу не задумалась, что оно было взаимным. — И что мне даст этот тест?

— Определит ваше соответствие курсу.

В голове внезапно всплыли все слышанные в жизни ругательства. Этот старый хрыч всерьез решил, что его Академия отбросов настолько лучше Имперской? Что он может так унизить меня, отправив снова на первый курс? А ведь унижение даже не мне предназначалось — информация ведь вскоре дойдет до всех. Вот так просто плюнуть в морду старым врагам за мой счет?

Да не дождетесь!

Я со злостью перевернула лист, чтобы тщательнее проверить свои ответы с самого начала.

Глава 9. Такие, как я

Полчаса спустя я все еще сидела на диванчике, только теперь нервно потирала колени и изо всех сил хотела вжаться в мебель так, чтобы пропасть из виду.

Больше времени на тест мне не дали, а теперь ректор лично изучал мои ответы. И ладно бы просто читал! После каждой строчки он окидывал меня взглядом, затем возвращался к листку, и через пару секунд все повторялось.

Не знаю, что это за приемы для пыток, но работали они отменно! Никакой магии не надо. Больше никогда этого ощущения не забуду. Заодно сразу и поверю, что здесь готовят лучших боевых магов. С таким обращением даже демоны не кажутся страшными.

— Вопросы? — вдруг спросил он, закончив читать, чем очередной раз выбил меня из колеи.

Единственное, что меня сейчас интересовало, — его оценка, но он явно не это имел в виду. Проверка продолжалась, а у меня не было ни малейшего понятия, сколько еще испытаний меня ждет, сколько прошло и сколько из них я уже провалила.

Что он хотел узнать?

Что происходит у меня в голове? Кто я? Что для меня настолько важно, чтобы подумать об этом сейчас, во время его пытки?

Хотела бы я знать, что он сделает с полученной информацией.

— Есть ли в академии еще такие, как я?

На этот раз взгляд задержался на мне дольше, и приятнее от него не стало. Что-то в нем изменилось. Нет, это был не интерес. К моему облегчению, даже не отвращение. Из мутно-синей глубины поднималось что-то ехидно-жалостливое. Так смотрят на дурачка, которому двести раз объясняли одно и то же, но не добились эффекта и смирились. До чего же мне не нравился этот тип!

— Вы же понимаете, что никто не ответит вам прямо? — поинтересовался он вкрадчивым тоном, в котором отчетливо послышались глумливые нотки, и никто в жизни не смог бы убедить меня, что я заблуждаюсь и надумываю от неуверенности.

— Почему? — ляпнула я. Понимать-то понимала, но разве он не мог сделать исключение? Не кто-то, а именно он. Власть здесь. Тот, кто точно знал всех. Для него и преподавателей не существовало никаких фальшивых имен и скрывающих родовое имя адептов. Этим они развлекались между собой и со своими семьями.

— Почему? — повторил он за мной. — Вы хотите, чтобы я рассказал всем о вас, адептка Эванс?

— Нет, но я же не прошу рассказывать о ком-то всем, — попыталась оправдаться я. Лучше бы просто молчала. И так угодила в очередную ловушку. Настолько явную, что теперь я еще сильнее ждала подвоха.

Ну или он окончательно разочаруется в моих умственных способностях, и даже тест не понадобится…

«Простите, не могу ничего с собой поделать», — мысленно проворчала я. Вопрос действительно занимал меня. Более того, он казался важнее всего остального.

Не успела я родиться, а уже оказалась не такой, как все. Спасибо моей матушке, которая, в отличие от всей семьи, была чрезвычайно довольна таким ребенком. К ребенку прилагался титул для ее обожаемого супруга, новые возможности и безбедная жизнь. Никто не думал, каково это — быть другой. «Ни вашим ни нашим» — фраза, определяющая всю мою жизнь. Слишком сильная для людей, слишком слабая для драконов, я не нравилась ни тем, ни другим. Весь прошлый год я пыталась это исправить, пока отец старательно организовывал мою помолвку с кем-то повыше. Чтобы снова увеличить влияние за мой счет. Продать меня в лживую и жадную семейку — это ведь ничего. Главное, что они драконы. Такая честь!

Да, я искренне хотела пообщаться с кем-то, кто понял бы. Понял по-настоящему!

Ректор молча рассматривал меня, будто считывал все по лицу, а я готовилась к очередным завуалированным оскорблениям.

Вместо этого он вздохнул, на мгновение превращаясь в довольно милого уставшего старичка, и запоздало ответил:

— В моей академии много разных адептов. Считайте, что это приют.

«… для таких, как вы, и не только», — завершила я в голове его мысль и благодарно ему улыбнулась. Может, не так уж я ошиблась со своим поспешным переводом.

Ректор погладил нечто светлое на столе. Со своего места я не смогла разглядеть форму предмета или определить его назначение, но дверь открылась и в кабинет ввалился порядком заскучавший Кайл. Судя по краснеющей складке на щеке, он успел задрыхнуть, подпирая голову рукой, пока дожидался в коридоре.

— Забирай! — коротко скомандовал ректор.

Кайл ничуть не удивился, а я нервно сглотнула. Он явно получил все приказы еще до моего прихода и знал, что происходит. Одна я тут по-прежнему чувствовала себя игрушкой в чужих руках.

— А мой тест?

— Куда ее? — одновременно со мной выдал Кайл, а потом недовольно зыркнул на меня, будто я посмела ему помешать, еще и перебила.

— Лучше б за ворота, — отозвался ректор.

Я даже испугаться не успела — сбил дурацкий смех Кайла. Это у них тут шуточки такие?

— На второй, но ты за нее отвечаешь, — смилостивился ректор. — Покажешь все, подтянешь. Смотри, чтоб не померла раньше времени. Резерв у нее нестабильный.

Я мысленно выругалась. На вопрос ректор отвечать не захотел, а мои секреты так же тщательно хранить не собирался? Кайл же это полностью проигнорировал. Видимо, тут не только я прикрывалась проблемами с магическим резервом. Вместо этого дракон возмутился:

— То есть Эйдану целую боевую группу, а мне… Одуванчик?

И вроде бы в шутку возмутился, но в глазах искры засверкали. Да и натренировалась я за год различать все возможные интонации. Куда без этого в столице? Ничего хорошего для меня его вопрос не означал. Возмущение в нем было искренним и очень злым.

— Хочешь оспорить результаты выборов?

— Не хочу, — сцепил зубы Кайл.

Хочет. Еще как хочет!

— Вот и разберись сам со своим ущемленным самолюбием, — приказал ректор, явно специально надавив на больное. — А заодно и с девчонкой. Кураторство на пятом курсе обязательно.

Должна признать, что со стороны это даже забавно. Особенно если направлено на того, кто не слишком нравится.

— Пошли, — сдался Кайл, хоть угроза из голоса и не исчезла.

Глава 10. Экскурсия

— Нянчиться не обязательно, — прямо сказала я, как только мы оказались в коридоре.

Не знаю, что такого написали про меня в личном деле или сообщили вместе с просьбой о переводе, но мне и впрямь не требовался ни куратор, ни помощник. У меня их и на первом курсе не было.

Если уж совсем удариться в паранойю, то можно предположить, что Кайла приставили следить за мной. Но это же настоящий бред! Не такие уж у меня с магией и проблемы. К тому же я целитель. То есть в принципе не способна на разрушения и мощные атаки.

В общем, я постаралась со всей приветливостью и благодарностью улыбнуться Кайлу. Ни того ни другого я не испытывала, поэтому получилось натянуто, а дракон это явно заметил и оценил — подарил мне ответную улыбку, которая мало чем отличалась от звериного оскала.

— Никаких проблем, Одуванчик, — отозвался он.

О да, никаких, кроме меня.

Я пожала плечами и отправилась за ним. Не хочет убираться по своим делам — ну и как хочет. Это он нянька, а не я. Два раза предлагать не буду.

Экскурсия по Восточной академии проходила в очень интересном темпе. Боевом, я бы сказала. Похоже, Кайл решил за полчаса управиться со всеми обязанностями по оказанию помощи новичку.

Я вроде не бежала, но все равно с трудом успевала переводить дыхание. Зато мы очень быстро осмотрели все четыре этажа, и я постаралась запомнить стратегически важные места. Например, столовую, гостиные и запасные выходы. Последние вели на полигон, в оранжерею и к небольшому саду у реки позади здания академии. Три выхода — и возможности для побега, — которые полезно знать.

Кайл успокоился, наконец осознав, что в его проблемах виновата точно не я, и теперь вел себя достаточно любезно. Нравиться он мне от этого не начал, но, стоило признать, его вполне можно было терпеть.

— Так откуда ты? — так внезапно спросил он, что я споткнулась. До сих пор Кайл только коротко озвучивал, что располагалось за той или иной дверью, а мои ответы ему совершенно не требовались.

— Из столицы, — соврала я.

Впрочем, не слишком-то и соврала: отец давно купил там жилье. Для бизнеса так было проще. Сначала он задерживался в столице, мог не возвращаться домой неделями. Маму это бесило, и однажды без объявления войны она за утро собрала вещи и торжественно сообщила, что мы переезжаем к отцу. Последний, не ожидавший визита, растерялся, но благоразумно промолчал, а потом и вовсе умчался по делам. Пока мы с мамой осматривали новое жилище, в него уже завозили мебель, а в дверь стучали только что нанятые слуги.

Через год я оказалась в академии.

Кайл оживился. Я не поворачивалась, но чувствовала, как он то и дело посматривал на меня. Будто оценивал.

— Далеко забралась.

Я попыталась легкомысленно пожать плечами. Какая, мол, разница, это всего лишь расстояние. Но получилось только дернуть одним. Я боялась расспросов, они выбивали меня из колеи. На первом курсе честно пыталась общаться. Я вызывала интерес у собеседников, и мне казалось, что я популярна и им нравится проводить время со мной.

В общем, оказалась самой наивной. Они лишь выведывали секреты и тайны. Желательно, погрязнее. Чтобы потом использовать друг против друга. Со временем я осознала, что так поступали не только адепты в академии, но и их родители в своих кругах. Нормальное «общение» между благородными. Не удивительно, что перспектива войти в одну из таких семей встала у меня поперек горла.

— Хотела получить нормальное образование, — процитировала я недавние слова ректора.

— В худшей академии страны? — Кайл засмеялся.

— Слухи без доказательств.

Его настроение стремительно улучшалось, теперь он даже смотрел на меня с нескрываемым любопытством. Мне это нравилось все меньше — я чувствовала себя дичью на охоте. Старательно осматривала коридоры, двери и таблички на них, чтобы лишний раз не поворачиваться к нему.

Увы, это здание сильно отличалось от замка Имперской академии. Тут не на чем было задержать взгляд. Все простое, однотипное и какое-то суровое. Я даже не могла определить, на каком этаже нахожусь, без того чтобы проверить указатели у лестницы. Одинаковые серые стены сливались в одну.

Нет, академия не показалась мне бедной или страшной. Здесь было аккуратно, светло и просторно. Удивляло обилие ваз с цветами из сада и оранжереи, от них приятно пахло повсюду.

Ничего вычурного и древнего, зато все очень практичное.

Я и впрямь увлеклась осмотром, когда Кайл наконец доставил меня ко входу в лечебное крыло. По моей же просьбе: я хотела закончить экскурсию именно здесь.

— Спасибо, — уже чуть менее натянуто улыбнулась я ему, не уверенная, следует ли как-то прощаться или лучше поскорее сбежать за высокую дверь с надписью «Без разрешения не входить».

— Не за что, — отмахнулся он, а желтые драконьи глаза подозрительно сверкнули: — Один вопрос, Одуванчик. Почему ты выбрала не меня?

Я удивленно моргнула и пропустила момент, когда стоило бы возмутиться дурацким прозвищем и попросить его больше не употреблять.

— Выбрала?

— Ну да. Для поцелуя, — усмехнулся он. — Мы с Эйданом стояли рядом, ты могла обратиться к любому.

Я снова моргнула. Почувствовала, как ресница зацепилась за другую и завернулась. Теперь желание убрать ее сводило с ума, но перспектива ковыряться в глазу перед парнем смущала еще больше: вот он оценит столичные манеры… Я почувствовала, как по щеке скатилась спасительная слезинка.

— Чего ты так… смутилась? — опешил Кайл, не сразу подобрав нужное слово. — Мне просто любопытно.

Я ему даже посочувствовала. С такой реакцией на свою персону он явно еще не встречался.

— Женская интуиция, — наконец придумала я.

Кайл выразительно на меня посмотрел и добавил:

— Знаешь, я бы не стал ставить тебе никаких условий. Грех не поцеловать такую красивую девушку, особенно если она настаивает.

— Ага, — поддакнула я, — именно поэтому ты Эйдана на условия и надоумил?

— Зачем облегчать жизнь конкуренту? — ответил Кайл вопросом на вопрос и подмигнул.

Глава 11. Лечебное крыло

Наконец я оказалась там, куда стремилась попасть, и мне нравилось абсолютно все. И гораздо более светлые стены, чем в остальной части академии. И высокие кушетки, любовно накрытые белоснежными покрывалами. И миниатюрные подушечки на них, которых только бы и хватило, что подложить под шею, даже не под голову. Шкафы, заставленные зельями и книгами. Пожалуй, здесь я поизучала бы даже историю, оставь меня кто-то с этим богатством на недельку. Да хотя бы на ночь…

Мне понравилась эта мысль. Что, если пробраться сюда и позволить запереть себя, когда все уйдут? Сейчас, когда пациентов нет, никто не станет дежурить в лечебном крыле всю ночь, ведь есть более удобные комнаты в общежитии.

Но самое главное — запах. Все здесь было пропитано моей стихией, которую я чувствовала лучше остальных. Словно лакомство, она манила и притягивала.

Я встречала людей, которым это не нравилось. Они считали, что это ловушка. Привязка. Что таким образом тебя будто вынуждают использовать магию снова и снова, лишая возможности заниматься чем-то другим. С рождения все решено за тебя.

Не понимаю, как можно этого не хотеть?

За одну лишь магию я готова была простить матери ее прошлое и мои гены. Она сделала мне подарок, пусть и не идеальный: смогла родить дочь со стихией.

На первом курсе меня не пускали в лечебное крыло. Теперь я была намерена это изменить, и речь шла не о простых практических занятиях. Озвучить свою просьбу ректору я так и не успела, а после теста и при Кайле — не захотела. Придется пойти иным путем.

Я улыбалась.

Улыбалась до тех пор, пока не почувствовала на себе такой взгляд, что от него щеки свело, а улыбка превратилась в болезненную гримаску.

Что же они все тут такие… недружелюбные?!

А я уже почти подумала, что никого здесь не встречу.

Худощавый, слегка сутулый человек сидел в углу, на неудобном жестком стуле, который явно не предназначался для длительного отдыха. Вероятно, его придвигали к кушетке, когда требовалось разместить посетителя рядом с больным.

Посетителем этот человек точно не был. Скорее, хозяином этого места. Что-то едва различимое появляется у людей во взгляде, в выражении, даже во всей фигуре, когда они с любовью и гордостью смотрят на свои владения.

И нечто очень недовольное, ревнивое — когда в эти владения вторгается чужак.

Мужчина поднял руку и пальцем указал мне за спину. Я уже начала поворачиваться, чтобы посмотреть, как до меня вдруг дошло — просто выставить вон решил.

Я сжала кулаки. Он легко тряхнул головой, сбрасывая со лба золотистую прядь давненько не стриженных волос. Впрочем, какое-то подобие формы прическа еще сохраняла. Она же почти лишала возможности определить его возраст — ему могло оказаться как тридцать, так и за шестьдесят. Впрочем, целители стареют медленно, хоть и не живут дольше остальных.

Взгляд янтарных глаз прошелся по мне безо всякого любопытства.

— На больную вы не похожи, — с легким раздражением заявил мужчина.

Ни приветствия, ни вопроса. Одним предложением мне снова давали понять, что следуют убраться, откуда явилась. Снизошли до слов, раз уж безмолвного жеста не поняла.

У меня был только один шанс произвести первое впечатление, и, кажется, я его уже провалила. И ведь не сделала ничего! До зубного скрежета это напоминало мне все происходившее в Имперской академии.

Ну уж нет, в этот раз я смогу постоять за себя!

— Амелия Эванс, — представилась я, проглотив ненужный титул. Потом, вспомнив ректор с его исправлением, тихо добавила: — Адептка.

— Что ж, Амелия Эванс, адептка, — передразнил он, — для вас я магистр Рейси. А теперь избавлю вас от ненужных потуг и мучений: знакомство со мной не прибавит вам баллов ни на занятиях, ни на экзаменах. Как вы, одаренные, вообще приходите к такой мысли?

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы дошел смысл его слов. Здесь я была далеко не первой новенькой. Вероятно, паломничество первокурсниц-целительниц в лечебное крыло началось еще вчера. И приходили они с определенной целью…

В голове снова всплыли все предупреждения о нравах в Восточной академии, а я заметила, что уже не просто сжимаю кулаки, а изо всех сил вцепилась пальцами в юбку, отчего она, должно быть, смотрится еще короче, чем на самом деле.

Я поспешно разжала пальцы.

— Меня не интересуют такие способы сдачи экзаменов! — Я постаралась произнести это ровно, но четко. И гордо.

— Так что вам надо? — устало уточнил магистр Рейси. Будто готовился отыграться хоть на последней явившейся, а теперь понял, что опоздал и развлечения не будет.

— Индивидуальные занятия.

Он хохотнул, захлопывая книгу, что до сих пор покоилась у него на коленях.

— Индивидуальные занятия, но без оценок?

— Не в этом дело! — не выдержала я. Неужели он не чувствует мою силу? Должен чувствовать!

Показалось, он даже слегка заинтересовался, стоило продемонстрировать настоящие эмоции.

— У меня проблемы с резервом, — повторила я слова ректора. Определение подходило как нельзя лучше и позволяло не вдаваться в подробности моего рождения. — Очень явные и любой маг земли сможет их заметить. Я бы не хотела заниматься практикой с другими адептами.

— В академии не предусмотрено других вариантов. — Он явно издевался, прекрасно поняв, куда я клоню.

— Не предусмотрено, — терпеливо согласилась я, желая во что бы то ни стало не позволить ему насмехаться надо мной. — Но исключения возможны. Например, в случае индивидуальной работы с сильным магом подходящей специализации.

Магистр Рейси дернул носом. Неужто и это за лесть принял? Всего-то сказала правду.

— Какой мне прок?

— Вам будет интересно, — нелепо, но искренне предположила я.

— Не будет! — отрезал он.

Поднялся со стула и с кривой улыбкой снова указал мне на выход:

— Адептка Эванс, вы забавны. Приходите на пятом курсе, если продержитесь в академии так долго. Обещаю подумать еще разок. Может, к тому времени станете больше походить на взрослого мага. Последнее, что мне нужно, — изнеженные девицы на моей шее.

Глава 12. Такие неудобные чешуйки

Я выскочила из лечебного крыла как ошпаренная. Мне не хватало воздуха, хотя его явно было в достатке — коридор передо мной пустовал. Я не стала выяснять, шла ли сейчас пара и как скоро она закончится, потому что точно не собиралась в который раз испытывать удачу. Мне разрешено начать заниматься завтра — так и поступлю.

Видимо, поэтому я и не получала никаких сигналов, кроме пресловутого вызова к ректору. Они мне просто не требовались.

Я неловко потерла руку, на которой был застегнут невидимый теперь браслет. Я не ощущала его, но чем дольше думала, тем сильнее казалось, что какое-то неудобство от него все же есть. Очень фантомное.

Спасибо Кайлу, теперь я знала, куда пойти. Правда, запутаться все же смогла. Из двух выходов в одной и той же части здания не сразу угадала, какой вел в оранжерею, а какой — на улицу к саду. Так что в правильном оказалась только со второй попытки.

Сбежала с крыльца, остановилась и глубоко вздохнула, прикрыв глаза от удовольствия. Это всегда помогало. Снимало лишнее напряжение.

Медленно я побрела по аккуратной дорожке к саду, обхватив себя руками. В груди по-прежнему давило, но я контролировала свои силы. Думала, что контролировала, пока случайно не обратила внимание на собственную кисть, которую вытащила из-под мышки, чтобы нервно почесать шею.

Когти удлинились и характерно заострились, а тыльную сторону ладони и вовсе покрывали изумительно поблескивающие на солнце чешуйки приятного кофейного цвета. Просто загляденье!

Твою ж…! Как же я… ненавижу драконов!

Проблемы с резервом по сравнению с этим казались сущей ерундой. Вот чего я боялась на самом деле. Стоило только выйти из себя, потерять душевное равновесие, как эта дрянь лезла из меня на волю. Целительство — вообще специализация сложная. И очень нервная! А я всю жизнь остро реагировала на любые неудачи. Как раз потому, что вечно не дотягивала до каких-то планок, установленных то отцом, то учителями, то мною самой.

Как тут спокойно заниматься по общему расписанию, когда во время первого же практического занятия я перед всеми выставлю себя… Ну да, тем и выставлю. Никто даже сомневаться не станет, что в Академии уродов мне самое место. Затем станет только хуже, потому что нервничать я под всеобщими взглядами точно не перестану. А еще шептаться будут. И смеяться.

А ведь могла бы нормально всему научиться: индивидуально и подальше от адептов.

«Чтоб этому Рейси тоже икалось!» — мысленно пополнила я список проклятых, который возглавлял мой отец.

Повертела руку перед собой. Что ж, делать нечего. Остается только дышать и ждать, пока все с нее исчезнет само.

Я застонала от досады.

— Что-то не так? — раздался участливый голос позади меня.

Я резко обернулась, пряча руки за спину, и возмутилась:

— Кто же так подкрадывается к девушке?!

— А ты не слышала? — очень искренне удивился Эйдан.

Я почувствовала, что у меня сейчас и вторая рука чешуей покроется. Он, конечно, был прав. Вероятно, даже не скрывался. Топал позади. Это я умудрилась настолько уйти в себя, «замечтавшись» о своих будущих занятиях, что пропустила вообще все.

Представляю, что сейчас подумал обо мне настоящий боевой маг. Они целителей и так за приложение к себе принимают, а тут еще и подтверждение: полная неспособность не то что защититься — даже почувствовать угрозу. Кто угодно мог бы на меня со спины напасть.

— Слышала. Просто ожидала, что пройдешь мимо, а не заговоришь. Даже посторонилась.

С этими словами я слегка сдвинулась влево, освобождая тропинку. Эйдан улыбнулся, а я сцепила руки за спиной и выпрямила их, будто потянулась. Поза стала комфортнее и непринужденнее, и теперь я вполне могла надеяться, что он не поинтересуется, что я там прячу.

— Снова следишь за мной? — прищурилась я.

Действительно, наши встречи отличались регулярностью, а происходили в довольно странных местах, чтобы мы могли случайно оказаться в них одновременно.

— Нет, заметил из окна, как ты выскочила на улицу и обняла себя.

С этими словами он обернулся и показал куда-то на правую часть здания. Совершенно бесполезно, потому что я все равно не поняла, что должна была там увидеть. Или тут все девчонки разбираются, где учатся и живут старшекурсники?

Не все старшекурсники, а вполне определенные. Самые сильные и популярные в академии.

Я незаметно потерла большими пальцами, проверяя руки, и с облегчением не обнаружила ничего, кроме привычной гладкой кожи. Но вынимать их из-за спины не рискнула.

— Со мной все в порядке, — заверила его я. — Просто не все получается так, как хотелось.

— А как хотелось?

— Хотелось, чтобы магистр Рейси позанимался со мной, — выдала я честную, но укороченную версию. Позаниматься можно и пару раз, это не отражает масштаб моих проблем.

— Я могу с тобой позаниматься, — самоотверженно предложил Эйдан. — Стихия, конечно, не та, но базовые принципы использования заклинаний те же.

Я сглотнула подкативший к горлу комок и представила…

Представила, как Эйдан заходит ко мне за спину. Прижимается к ней, отчего меня обволакивает теплом его огненной стихии. Жар пробегает по телу, собираясь в груди и спускаясь вниз живота, на который Эйдан кладет одну руку. Кажется, что от его пальцев на коже останутся следы, они обжигают даже сквозь одежду. Второй рукой он поглаживает по моей — сверху вниз, чтобы наконец поймать ладонь, помочь верно согнуть пальцы. Его дыхание так близко: на моей шее, на ушке. Если поверну голову, смогу ли встретить его губы своими?..

Я испугалась того, насколько мне этого захотелось. Эйдан и так не выходил у меня из головы, а сейчас все стало гораздо хуже!

— Спасибо, но у меня уже есть куратор, — невольно попятилась я. Увы, дороги к отступлению не было, я и так едва не залезла в кусты. — Наверное, будет правильно, если я обращусь к нему.

— Кто? — спросил Эйдан ледяным тоном, а в глазах, напротив, затанцевало пламя. Он будто и впрямь сейчас конкурента устранить собирался.

Глава 13. Поводы для беспокойства

Амелия явно хотела сбежать, после того как получила браслет, и Эйдан не стал настаивать. Не предложил даже проводить ее. По младшей сестре он давно знал, что иногда лучше оставить девчонку в покое. Даже если очень не хочется.

Ему и не хотелось, но требовалось оправдать задержку, поэтому крайним оказался дежурный. С ним Эйдан и продолжил разговор, теперь куда менее приятный. Впрочем, повод-то действительно имелся: нельзя покидать будку, если не дождался смены. Правила и так выполняли не слишком усердно. Зачастую просто просили друга посидеть, если так уж приспичило отлучиться. В Восточку никто по своей воле не лез. Кажется, на нее и демоны бы не позарились: слишком много магов и мороки с ними, а богатств никаких.

В общем, пришлось вправить дежурному мозги. Немного. Эйдан быстро понял, что достаточно грозным сегодня показаться не выйдет. Слишком хорошо согревала его душу мысль о узком черном шнурке на тонком запястье Амелии.

Теперь, если с ней что-то произойдет, Эйдан узнает об этом первым. А еще — первым же сможет ее найти и спасти.

Ему нравилось это слово. Он хотел быть первым. Во всем. Что касается девчонки — в голову приходили и другие, куда более заманчивые вещи, в которых он мог бы стать первым.

Во всем виноват поцелуй. Амелия оказалась совершенно неопытной, но такой горячей, что это затмевало все, начиная с рассудка Эйдана.

Смирившись с тем, что сконцентрироваться на чем-то полезном он сегодня уже не сумеет, Эйдан кое-как запихнул в себя обед, а потом вернулся в общежитие. Видеть никого не хотелось. Вернее, хотелось, но лишь определенного человека.

Не покидало беспокойство. Ощущение, что он должен что-то сделать, только никак не может решиться. Волнение то отпускало, то накатывало с новой силой. Не удалось сконцентрироваться ни на книге, ни на магических упражнениях, которые всегда помогали. Не принес облегчения и получасовой душ. Напротив, холодная вода раздражала. Бред какой-то.

Затем пришел сигнал от его собственного браслета. С направлением и без обозначения опасности, но плохие предчувствия усилились. Сам того не заметив, Эйдан приказал браслету найти Амелию. Что ж, можно порадоваться — все работало отменно. Эйдан добрался до первого попавшегося окна, что выходило в нужную сторону, и увидел Амелию на дорожке к саду.

Такую тонкую, хрупкую, беззащитную и совершенно несчастную. Сердце сжалось от того, как она обнимала сама себя. Эйдан не помнил, как скатился по лестницам вниз и выбежал на улицу. Затормозил только рядом с ней, боясь испугать. И все равно испугал…

Затем у него снова поехала крыша. Он не помнил, что говорил и что она отвечала. Но ее вмиг порозовевшие щеки сводили с ума. Эйдан с трудом сдерживался, чтобы не наседать на нее, не нападать, не попытаться оказаться ближе. Не схватить ее и утащить в свою пещеру, как делают все пресловутые ящеры.

Эйдан всерьез боялся спугнуть ее. Будто девчонка пропадет. Развеется, как странный морок. Она и казалась ему наваждением. Невесть откуда взявшимся духом. Он и так напугал ее своей реакций на новость о Кайле. Впрочем, себя тоже: никогда так не злился на друга.

Теперь хотелось сделать ей нечто приятное, чтобы сгладить впечатление, но стоило посмотреть на нее — и все мысли пропадали.

Амелия топталась на месте и будто искала новую причину сбежать. Это раздражало и расстраивало одновременно.

— Покажешь мне столовую? — вдруг попросила она.

Эйдан замялся, соображая, куда бы ее отвести:

— Обед уже закончился, а ужин…

— Ничего страшного, я поняла, — вдруг прервала она его и смутилась.

Боялась остаться с ним наедине? За кого она его вообще приняла?

— Скоро начнется вечеринка, — все же закончил он. — Ничего особенного, просто собираемся в гостиной пятого курса. Но приходить можно всем.

— Есть повод? — заинтересовалась она, вызвав у Эйдана облегчение.

— Да. — Он почесал затылок, соображая, как бы сформулировать, чтобы не выставить себя пафосным кретином, заявив, что попойка намечалась в его честь. — Сегодня было, м-м-м, распределение обязанностей у пятого курса. Это стоит отметить.

— Обязанностей? — ехидно переспросила она.

Эйдан улыбнулся:

— Почетных.

— Ага, кто-то получил больше власти? — прищурилась она, казалось, совсем забыв о своих проблемах или неловкости.

Эйдана привела в восторг эта перемена.

— Вроде того, — засмеялся он.

Амелия довольно кивнула. Она будто получила подтверждение каким-то своим догадкам, и оно ее вполне устроило. Хотел бы он заглянуть в ее мысли и выяснить, что же там сейчас крутилось.

Он собрался было протянуть руку, чтобы сразу увезти ее с собой, уверенный, что после такой реакции Амелия точно согласится. Но она опять удивила его, покачав головой, и погрустнела.

— Я сильно устала, добиралась сюда половину вчерашнего дня и всю ночь. Да и сегодня до сих пор не успела отдохнуть, — объяснила она, но ему показалось, что это не было настоящей причиной. Да и в дороге у нее было достаточно времени, чтобы поспать: там вообще больше нечем заняться.

Тем не менее Амелия выбрала идеальный предлог, чтобы отказать. Эйдан мог бы попытаться переубедить ее, но вынуждать уставшую девушку — никогда в жизни.

— Если вдруг передумаешь, считай, что ты приглашена. Как особый гость. Вечеринка продлится до ночи, присоединиться можно в любой момент, — добавил он, чтобы еще раз полюбоваться ее смущенной улыбкой и пунцовыми щеками.

Глава 14. Хорошие ушки

Комната, в которую меня поселили, встретила пустотой и прохладой. Здесь было даже холоднее, чем снаружи. Видимо, окно никогда не открывали ни проветрить, ни впустить свежий воздух.

Я подошла к нему, подумала, но притронуться не решилась. Вдруг меня здесь ожидал какой-то подвох или чья-то глупая шутка? В столице без них точно бы не обошлось.

Нет, здесь явно кто-то жил. Об этом красноречиво свидетельствовали разбросанные вещи. Благо только на одной половине, будто моя неизвестная соседка вообще брезговала переходить невидимую черту посередине комнаты.

Имени я не узнала. Комендант не был расположен отвечать на вопросы, хоть и общался вполне вежливо. Просто всем видом и короткими фразами показывал, насколько ему наплевать на меня и все, что я могла бы спросить. Не его забота.

Зато я получила полный набор поучений, как ухаживать за одеждой и бельем, когда получать новые, а заодно стала сомнительно счастливой обладательницей мятой бумажки, явно пролежавшей у коменданта в кармане последние полгода. Наполовину стертый адрес на ней угадывался с трудом, но когда-то он был выведен красивым почерком, а чернила до сих пор блестели на свету. Приглашение посетить ответственную и старательную модистку, способную сотворить чудо даже из стандартной формы магической академии.

Кто-то хорошо устроил тут бизнес. Папенька точно бы оценил!

Так или иначе, я перебирала в голове лица, виденные сегодня на лекции, и раздумывала, с кем меня решили поселить. Часто старались подбирать по магии, противоположные стихии могли усугубить проблемы, если между соседями случится какой-то конфликт. Но предписаний по поводу курса я не помнила, так что со мной мог оказаться и тот, кого я до сих пор не встречала.

Я переживала и очень хотела понравиться. Хотя бы потому, что рано или поздно мне потребуется укрытие, и хорошо, если не придется искать его где-то еще. Если можно будет просто прибежать в свою комнату и спрятаться под одеяло. Чтобы здесь не ждала кровожадная змея.

Ну и мысли!

Я постаралась выбросить их из головы. Я начинала в этой академии с нуля, не стоило тащить старые проблемы с собой.

Мои чемоданы нашлись в углу: как и обещали, их доставили отдельно.

Волнение не пропало. Я разложила вещи, забралась в постель и честно попыталась уснуть. Ворочалась с боку на бок, закрывалась одеялом с головой, снова раскрывалась и даже пыталась заткнуть ухо подушкой. Ничего не помогало.

Пришлось смириться, что страх не даст мне расслабиться. Я боялась, что кто-то заявится сюда, когда я буду спать. Беззащитность напрягала. Всегда лучше сначала выяснить, с кем имеешь дело.

Я кое-как привела себя в порядок, потратив уйму времени, чтобы избавиться от синяков под глазами. Хоть я и проспала половину дороги из столицы, а усталость все же была настоящей, Эйдану я не солгала.

Стоило подумать о нем, как тут же показалось, что синяки вернулись, несмотря на косметические заклинания. Перспектива, что он увидит меня такой… некрасивой, удручала, хотя раньше я мало беспокоилась о своем внешнем виде. Всегда нравилась себе без украшений, артефактов и прочих ухищрений.

Криво улыбнулась своему отражению в зеркале и отправилась на вечеринку.

Искать не пришлось. Музыку я услышала задолго до того, как достигла нужного этажа, не говоря уж о гостиной. Это удивляло. Я не могла представить себе такого шума в столичной академии, там после отбоя действовал комендантский час. Если адепты где-то и собирались, то меня не приглашали.

Здесь же нужно было оказаться глухим, чтобы пропустить гулянку, но она никого не интересовала. Ни коменданта, ни преподавателей, ни ректора. Впрочем, неизвестно, ночевал ли здесь последний. Вероятнее всего, ночевал: Восточная академия располагалась на приличном расстоянии от поселений и городов. Хотя это не мешало крылатым адептам наведываться в них и притаскивать все необходимое.

В гостиной было весело, жутко шумно, душно, но вместе с тем приятно. Гораздо теплее, чем в моей комнате. Вкусно пахло закусками и, вопреки ожиданиям, совсем не разило выпивкой, хотя и ее тут явно хватало.

Не успела я оказаться внутри, как меня тут же подхватил какой-то сумасшедший вихрь. В руках возник бокал, на шее — какая-то дурацкая цветная накидка, а потом совершенно незнакомые люди и вовсе потащили меня танцевать.

Я никогда столько не смеялась. Радовалась и паниковала одновременно. Странные, противоречивые чувства переполняли меня, словно дрались за место в душе. Я ощущала себя причастной к чему-то и… совсем не лишней.

Не сразу я заметила Эйдана и Кайла. Они разговаривали в углу, такие же украшенные, со следами поцелуев на лице и кружками в руках, но слишком серьезные, чтобы это не бросалось в глаза. Разговор явно не был легким и не доставлял удовольствия ни одному из них. Даже неизвестные мне, но старательно накрашенные девчонки оставили их в покое.

Я напряглась, предчувствуя неладное. Могла ли я оказаться причиной размолвки? Не стоило рассказывать Эйдану о моем новоявленном кураторе.

Пробираясь через толпу, я попыталась придвинуться ближе. Без особого успеха: сразу поняла, что расслышать слова и остаться незамеченной не выйдет.

Кайл глянул в мою сторону, и я отвернулась, прикрываясь бокалом со странной зеленоватой жидкостью, приятно пахнущей хмелем.

Когда снова рискнула проверить, парней в углу уже не было.

Я принялась искать их, поднимаясь на носочки и слишком явно глазея по сторонам. Пока не встретилась взглядом с Эйданом. Он коротко кивнул мне, а я сделала вид, что не заметила, глядя поверх его головы. Только бы не покраснеть.

Его внимание влияло на меня. Творило со мной нечто странное. Его было мало и хотелось еще. Губы обожгло воспоминанием о нашем поцелуе.

Зря я сюда пришла.

Кто-то с силой пихнул мой локоть, пальцы разжались, и меня окатило напитком из бокала. Веселая рыжая девчонка принялась растирать пролитое по моей одежде, извиняясь слишком звонким голосом. Мне хотелось смеяться, но еще лучше — провалиться сквозь землю.

Глава 15. Не знакомство

После первого курса морально я была готова ко всему, даже драться за территорию кулаками.

То ли соседка оценила мой настрой, то ли никогда и не собиралась обращать на прибавление в ее комнате больше внимания, чем необходимо, но интересно не стало ни ей, ни мне.

Она просто развернулась и отправилась в душевую, куда, видимо, и направлялась, оставив меня в недоумении и мокрой кофте.

— Вот и познакомились, — заключила я.

Впрочем, чего я делать не собиралась, так это показывать слабость. Хотя сейчас очень хотелось сбежать и попытать счастья где-нибудь еще. То есть найти местечко, где смогу нормально отдохнуть. И вроде бы я отдавала себе отчет, что терзали меня только собственные нехорошие предчувствия, а никто мне до сих пор ничего плохого не сделал и, кажется, не собирался, но отделаться от дурных мыслей было ой как сложно.

Закончился очень длинный день. Настолько длинный, что я с трудом могла вспомнить все, что сегодня произошло.

Девчонка пропадала так долго, что я даже о ее существовании успела забыть. Вздрогнула, когда резко распахнулась дверь.

В награду мне раздался неприятный смешок:

— Нервы сдают?

— Задумалась, — отозвалась я.

Вообще-то, очень хотелось огрызнуться грубее, но я упорно убеждала себя оставаться душкой. Пока не выясню, кто здесь с кем заодно и кому доложат о моем состоянии и поведении. Мать бы сказала, что это совершенно неважно, и была бы права. Впрочем, она и в столице прекрасно уживалась.

— В следующий раз не забывай следить за всем вокруг, когда думаешь, — вдруг посоветовала соседка, а я невольно вспомнила Эйдана на дорожке. Его я тоже подпустила слишком близко, потому что ушла в себя.

— Спасибо…

— Зои.

— Зои, — вежливо повторила я.

Она больше не обращала на меня внимания. Залезла на стул вместе с ногами и принялась небрежно листать какую-то тетрадь. Крошки от полуразвалившегося бутерброда в ее руке, который она выудила из кармана, падали на пол. Так вкусно пахло колбасой, что я пожалела о пропущенном ужине. Много закусок на вечеринке мне не досталось.

— И все? — не выдержала я.

— А что ты хочешь?

— Ну, не знаю. Познакомиться, пообщаться, например? Нам тут еще долго жить.

— Ошибаешься.

— В чем?

— Жить здесь еще долго мне, — устало отозвалась она, показывая, как утомляют ее мои вопросы. — Тебя же скоро сожрут, вот как этот бутерброд. Так зачем тратить на тебя время и силы?

— Да кому я нужна…

Зои хмыкнула, не оценив мой пессимизм.

— Ты за день в Восточке завела столько разных друзей и врагов, что войдешь в историю этого места. Чего тебя сюда принесло, Цветочек?

— Где вы берете эти дурацкие прозвища?! — в сердцах взвыла я.

Зои пожала плечами:

— Услышала от кого-то.

— Найду этого «первого пациента»!..

— Слушай, боевой цветочек, если тебя бесит даже такая мелочь, то все еще хуже, чем кажется. Знаешь, какие слухи ходят об этом месте и его обитателях? Никто не будет подтирать тебе сопли. Может, тебе и впрямь лучше уехать самой, не дожидаясь, когда кто-нибудь начнет глодать твои кости?

— И впрямь, — протянула я, повторяя за ней.

Тоже не ее слова, она лишь согласилась с кем-то. Точно Алекс постарался. Вот только зачем ему выпроваживать меня отсюда? Чтобы я вернулась в столицу, а его семейке не пришлось позориться, признаваясь, что от брачного договора отказалась невеста, а не они. Одним унижением стало бы меньше. Но не для меня.

Я отвернулась, обняла край подушки и уставилась в окно. С неба светила полная луна, круглая, но не такая белая, какой она казалась в столице. Здесь ее поверхность приобретала красный оттенок, словно над страной демонов даже она наливалась кровью.

Глава 16. Тревога

Утро наступило неожиданно, и судя по яркому свету в окно — давненько.

Я проспала!

Тут бы вскочить и начать метаться в попытках быстрее собраться и добежать до нужной аудитории, но сил у меня хватило только на первый пункт. С кровати я подорвалась — и стены тут же принялись разъезжаться в разные стороны. Что бы я там вчера ни попробовала на этой вечеринке, а эффект у него оказался сногсшибательный, хоть и сильно отложенный.

Впрочем, такого следовало ожидать. На меня даже лечебные зелья действовали не сразу или не совсем так, как обещали в пометках к рецепту.

С трудом я доползла до умывальника, побрызгала на лицо ледяной водой, стараясь взбодриться, пока вспоминаю поддерживающие и успокаивающие заклинания.

Заодно мысленно ругалась на Зои, которой уже и след простыл. Ведь ей ничего не стоило разбудить меня, но она не потрудилась этого сделать. Хоть из жалости к цветочку, что ли…

Я вздохнула. На первом курсе у нас был такой магический сигнал, что его при всем желании не проспишь, а здесь… С ненавистью глянула на руку. Эта штука должна была меня разбудить, но, похоже, я оказалась совершенно невосприимчива к ее сигналам. Слишком хорошо сплю, когда не остается сил ни на что другое.

Одеваясь, я припоминала наказания за опоздания и прогулы. В столице на это почти не обращали внимания — отыгрывались на сессии, да и то не на всех. Сложно поддерживать дисциплину, когда половина адептов знатнее своих преподавателей. Им просто наплевать, а в случае конфликта еще и родители заявятся, чтобы защитить свое невинно обиженное дитя с тяжелым похмельем.

В гадких шуточках о Восточной академии дисциплиной, скорее, пугали как чем-то, возведенным в абсолют. Не заметила я тут до сих пор никакого абсолюта, но проверять на своей шкуре не хотелось.

Зато я подмечала плюсы этого места. Даже Зои не показалась мне такой уж плохой. Она говорила то, что думала. Неприятное для меня, но без прикрас. Уверена, что здесь будет столько же грязи и подстав, как в столице, но местные предпочитали плевать в лицо, а не в спину. Гораздо честнее.

Я сбежала по лестнице с верхнего этажа, где располагалось общежитие, и затормозила, разглядывая ребят.

Мне повезло. Сегодня никто не заметит мое опоздание.

В коридорах было шумно и людно. Хлопали двери. Старшекурсники будто собирались куда-то. Что-то приносили, передавали друг другу. Раздавались короткие команды, скорее, похожие на шифры: их понимали все, кроме меня. Были здесь и преподаватели. Мелькнула сгорбленная спина ректора.

Остальные адепты повысовывались из дверей и с интересом наблюдали за происходящим. Кое-кто даже пытался помогать, но большинство просто старались не мешаться под ногами.

Я посторонилась, прильнув к стене. Придвинулась к паре шушукающихся девчонок и спросила:

— Что происходит?

— Тревога на границе.

У меня возникла куча вопросов, но я постаралась удержать их при себе. В общих чертах я знала, что адепты формально считались частью гарнизона. Очень формально: вспоминали об этом, только если кто-то погибал. Тогда академия могла перекинуть вину на военных, не признавая, что ставит под угрозу жизни своих адептов. Об одном таком случае я читала в газетах. Богатые родители пытались возмутиться, привлечь внимание общественности, но дело быстро замяли. Магов было мало, а Империя хотела спать спокойно.

Затем меня привлекло нечто другое.

Я увидела Эйдана, и от одного взгляда на него что-то внутри перевернулось. В черной военной форме, совсем не похожей на ту, что носили адепты, он казался не только прекраснее, но и страшнее. Серьезный, сосредоточенный, уверенный в себе. В желтых глазах — настоящее пламя. Он отдавал приказы, и его слушали, подчиняясь беспрекословно. Не было в нем сейчас ничего легкомысленного, дерзкого, забавного. Из того парня, к которому я обратилась за помощью, он в один миг превратился в кого-то другого, и сомнения не возникало, что за таким пойдут. Он родился для этой роли, а сейчас чувствовал себя на своем месте. Происхождение выше моего, соответствующее ему воспитание, но главное — нечто, что нельзя натренировать. Внутренний огонь.

Я уставилась на Эйдана и откровенно любовалась, не в состоянии оторваться. Он притягивал меня.

Правое запястье с браслетом вдруг обожгло так, что я вздернула руку, сжимая его пальцами. Скривилась, из глаз брызнули слезы. Затем все прошло, а старшеклассники как по команде покинули здание.

Я постояла еще немного, восстанавливая дыхание. Человека два вопросительно покосилась на меня, но никто ничего не сказал. Оставшиеся адепты сбивались в кучки и разбредались, обсуждая тревогу.

Пары до обеда отменили. Насколько я смогла понять из разговоров, нападение грозило оказаться серьезным и в академии готовились принимать раненых.

Не раздумывая, я поторопилась в лечебное крыло.

Сегодня и в нем оказалось людно. Кроме магистра Рейси нашлось еще несколько целителей и парочка адептов. Тревога заставляла их ожидать в полной готовности.

Я молча прошла к шкафу, достала с полки и нацепила запасной белый фартук. Халаты целителям ни к чему, а вот руки порой приходится вытирать, да и прислоняться формой к чему попало не хочется.

— Вам не хватило нашего первого разговора, чтобы что-то понять? — уставился на меня магистр Рейси, но в его голосе я не услышала неприязни или даже удивления.

— Не хватило, — покорно подтвердила я и без ложной скромности продолжила: — Мои знания обширнее, чем требуется на втором курсе, я много занималась, хоть и теоретически. И у меня очень большой магический резерв. Однажды я стану прекрасным целителем, с вашей помощью или без нее, но и сейчас могу помочь.

— Самоуверенно.

— Возможно. Но я вам докажу. Если я уже решилась бросить столицу и приехать в Академию уродов, — повторила я его же слова, нагло глядя ему в глаза, — то никакая «радушная встреча» меня не напугает.

— Посмотрим, — вдруг согласился он. — Надеюсь, в ваши обширные знания входят хотя бы элементарные стерилизующие заклинания?

Глава 17. Подарок

Эйдан запоздало понял, что приказ выдвигаться, переданный его ребятам, почувствует и неподготовленная Амелия. В последнюю секунду он поискал ее глазами и успел заметить, как девчонка схватилась за руку. Чем важнее сообщение, тем больнее. Всегда. Просто он и остальные адепты, допущенные к такого рода заданиям, давно знали, чего ожидать, а ей вообще не должен был достаться черный браслет. Эйдан вдруг понял, как сильно подставил Амелию, поддавшись желанию присвоить ее хотя бы таким способом.

Нужно будет поговорить с ней, когда он вернется, пояснить, как и на что она должна реагировать.

Нет! Неверно! Он просто заменит ее браслет, и она будет спать спокойно. Эйдан не станет ей ничего объяснять, потому что тогда придется назвать и причину его поступка. Почему он промолчал в первый раз? Он и себе не мог это объяснить. Рядом с ней у него напрочь отключались мозги. Оставалась только ревность и неадекватное желание спрятать ее ото всех. Чтобы никто не смел даже смотреть.

Может, так и происходит, когда встречаешь свою истинную? Будь Амелия и впрямь лишь человеком, на нее эта древняя магия не распространялась бы. Но человек ли она? Слишком много подозрительного в этой девчонке.

В любом случае никакой метки не возникло ни у него, ни у нее. Жаль. Драконьи сказки. Ими детей пичкали с рождения: каждый обязан найти свою пару, чтобы обрести полную силу, и сделать это до исполнения двадцати трех лет. И вот вместо того, чтобы заниматься учебой, карьерой, развлекаться с девчонками и пропивать стипендию в трактирах, несчастные затравленные семьей молодые драконы метались по стране, пытаясь познакомиться друг с другом и найти... Что-то?

Многим и впрямь удавалось. Эйдан встречал достаточно таких счастливцев. Забавлялся над тем, в каких идиотов они превращались, стоило паре оказаться рядом. Разве что слюни пускать не начинали, хотя он не удивился бы и такой картине. Иногда он подшучивал над Кайлом, что придется сделать магический портрет, когда тот впадет в подобное состояние. Друг беззлобно посылал его к демонам.

Сейчас перед глазами у Эйдана стояла Амелия. Особенно ярко память запечатлела ее руки. Что там Кайл нес про поддельную метку? Тогда Эйдан почти не слушал, просто согласился на все, лишь бы только убрать друга от девчонки. Пожалуй, в нужной обстановке, посреди Академии уродов и с парочкой артефактов Амелию и впрямь можно бы выдать за дракона. Если отец и заметит неладное, то разбираться ему будет некогда. То, что началось как случайно брошенная фраза, превращалось в идею.

Хуже того, Эйдану невероятно нравилась мысль назвать Амелию перед всеми своей…

Сейчас же его ждало приграничье.

Увы, после сигнала к отбытию, он уже не посмел метнуться к девчонке, чтобы успокоить ее. Пояснить, что боль — лишь сообщение, что ничего страшного с ней не произойдет. Вместо этого он покинул здание. Ребята не имели права идти без него. Сегодня они не единственная группа, но за свою он отвечал головой. Да и времени терять было нельзя. Не все были драконами, а потому части их них добираться придется верхом. Отсюда это самый быстрый способ, если не хватает крыльев.

Они почти опоздали. Нападение на маленькую усадьбу, расположенную слишком близко к границе и слишком далеко от города и гарнизона, закончилось так же быстро, как началось. Ближе к Восточке, чем к городу, поэтому адепты оказались здесь первыми.

В округе была куча таких опасных мест, построенных несколько веков назад, когда демоны не смели показываться из своей земли. Эти времена давно прошли, а люди отказывались переезжать. Остальные группы отправились к городу, чтобы убедиться в отмене тревоги. Здесь не требовались все.

Эйдана бесило упорство местных жителей, из-за которого он рисковал собой.

Дом горел, вокруг лежали трупы охранников, плакали женщины. Хоть их демоны пока не трогали. Странное благородство, никак не сочетающееся с остальными привычками врага.

— Надо проверить дом, — возник рядом с ним Кайл, пока остальные оказывали помощь пострадавшим и проверяли тела.

Эйдан поморщился, глядя на догорающий особняк, с которым еще возились маги воды.

— Слишком быстро его потушили, — негромко ответил Эйдан, не желая сразу оповещать о своих подозрениях всех.

— И что? — не понял Кайл.

— А то, что от демонического огня так просто не избавишься, уж ты-то должен знать. Сколько мы обычно возимся? А тут раз-два и готово.

Эйдан хмуро смотрел на водников, явно очень довольных собой.

Смущал его и запах. Вернее, его отсутствие. Нет, вони-то было много, а вот магию он не чувствовал. Если бы не убитые — разодранные огромными когтями, — поверил бы, что дом загорелся сам, а демонов не было. Может, кто-то плохо камин затушил или уронил чего.

— У тебя паранойя! — хохотнул Кайл. — Боишься провалиться в первый день? Остынь.

Эйдан и в самом деле переживал, глупо было это отрицать. Да что там — он снова почувствовал себя первокурсником, только прибывшим в академию. Тогда казалось, что он самый сильный и способен перевернуть мир, а после первой же тренировки его избили так, что неделю провел в лечебном крыле. По-тихому избили и, надо сказать, за дело. Чтобы не зарывался и не принижал остальных. Урок он вынес. Зато, когда вырвался из лап целителей, узнал, что попадет в особую группу адептов. Его проучили, но вместе с тем оценили на высший балл. Доброе сердце и хорошее воспитание, полученное в детстве от нанятых специально для него учителей, помогли сгладить недостатки семейного влияния. Его отец мало кого принимал за равных, а мачеха и вовсе оказалась помешана на власти. За четыре года в Восточке Эйдан стал лучшим во всем, а больше всего ценил тех, кто его окружал и на кого мог положиться.

Кайл вправе сколько угодно смеяться над его паранойей, но сейчас под угрозой был именно этот важнейший ресурс — люди. Друзья.

— В дом не входить! — рявкнул Эйдан, когда пара его ребят уже собрались покопаться в обломках.

Домом это теперь было не назвать — огонь хорошо поработал с сухими досками. Но обычно парни старались помочь всем, чем могли: разобрать то, что еще поддавалось разбору, и выудить из-под обломков все вещи, которые удастся спасти.

Глава 18. Мой первый пациент

Если собственный магический резерв я не переоценивала, то силы его использовать — однозначно. И это не учитывая, что занималась я самой дурацкой и грязной работой, то есть к пациентам меня не подпускали. Все равно устала, хотелось свалиться и уснуть на одной из кушеток.

В пациентах значилась дамочка неопределенного возраста в порванном платье и две ее заплаканные дочери. Их привезли к вечеру и разрешили какое-то время пожить при академии. Путь до ближайшего города занял бы больше времени, да и кто бы там стал ночью заботиться о жилье для них? Тут еще не факт, что кто-то будет это делать днем, если вообще когда-нибудь. Погорельцы никому не интересны, по крайней мере, до тех пор, пока не выяснится, сколько состояния у них осталось и какое наследство перешло к ним в руки. В общем, как всегда, на первое место вставал расчет.

Дамочка же прижимала дочек к себе и озиралась, как напуганный зверек. Сначала никого не подпускала, даже оказавшись в лечебном крыле. Но позже все-таки позволила осмотреть детей и исцелить им ожоги. Вместе с тем, как рассудок возвращался к ней, приходило и осознание произошедшего. То и дело она спрашивала, что с ее супругом, но никто из нас не мог ответить.

Затем слишком старательные первокурсники доставили ужин для пациентов, которого хватило бы человек на двадцать, и настроение в лечебном крыле резко улучшилось. Поделились и со мной. Наверное, тут не было ничего необычного, но именно в момент раздачи еды я вдруг отчетливо поняла, что стесняюсь даже в мыслях назвать себя частью этого места. Мне не хватало одобрения магистра Рейси, так уж меня воспитали. А он плевать хотел и на мое существование, и на все попытки ему понравиться.

Только к ночи пациентов увели в общежитие, а остальным разрешили разойтись. Пришло сообщение, что все адепты и преподаватели вернулись в академию и помощь больше никому не потребуется. Со вздохами облегчения народ потянулся к выходу, бросая фартуки, перчатки и инструменты там, где и стояли, когда услышали, что свободны.

Магистр Рейси уселся на свой излюбленный жесткий стул в углу и углубился в отчет, который требовалось подготовить как для ректора, так и для военных. Возможно, эта бумага поможет с устройством дамочки в городе. Писать, кое-как примостив лист на коленях, явно было неудобно, но отчего-то магистр игнорировал все столы в широком и длинном помещении.

Я осмотрелась. Сейчас был подходящий момент, чтобы снова спросить его о моих занятиях, но прерывать работу Рейси не следовало. Мне требовался предлог, чтобы задержаться, дожидаясь, пока он закончит отчет, поэтому я принялась за уборку и стерилизацию. Это заклинание скоро будет сидеть у меня в печенках, а повторить его я смогу, даже если разбудить меня среди ночи. Если магистр вообще заметил мое присутствие, то ничем не выказал.

Баночки и колбочки по шкафам я расставляла с нескрываемым удовольствием. Они переливались в свете ярких магических ламп, иногда позвякивали друг о дружку, а небольшое эхо подхватывало звук, и тогда я замирала. Казалось, я слышу странную музыку, которую не способен заметить кто-либо другой. Особенный мир, что сейчас принадлежал только мне.

Я едва не выронила очередной пузырек, когда рядом со мной, едва не смяв открытую створку шкафа, распахнулась дверь.

Поздний посетитель, прихрамывая, прошел внутрь, без единого слова добрался до ближайшей кушетки и тяжело рухнул на нее. Я только и успела, что в ужасе замереть, нелепо расставив руки и уставившись на его спину. Меня он и вовсе не заметил, не оборачивался.

Посмотреть было на что. То, что осталось от так понравившейся мне формы, свисало лохмотьями. Брюкам повезло больше, а рубашка выглядела так, словно ее драли когтями. К тому же парень был весь перепачкан в грязи, золе и крови.

Я с ужасом воззрилась на магистра Рейси, который тоже поднял голову и молча наблюдал за происходящим. В ожидании приказания я приготовилась бежать за остальными целителями. Почти вспомнила направление. Но Рейси приподнял бровь и вопросительно на меня посмотрел. И чем дольше смотрел, тем больше недовольства проступало у него на лице. Мол, чего тебе, дурная, еще не хватает? Ты же хотела что-то показать.

Я сорвалась с места и бросилась к Эйдану. Принялась стаскивать с него одежду, деловым тоном отдавая команды то поднять руку, то ногу, то повернуться на другой бок.

Эйдан смотрел на меня, как на дух очень нелюбимой прабабушки: вроде давно должна была упокоиться, а теперь придется объяснять, почему так весело гуляли всей родней на ее похоронах. Иногда стонал сквозь зубы, а я тут же одергивала руки, и только грязь на них напоминала, что не надо каждый раз затыкать ими рот. Казалось, что больно не Эйдану, а мне. Или мне вместе с ним.

Опомнившись, я вернулась к шкафу, быстро отыскала пару восстанавливающих и обезболивающих зелий, а затем принудительно влила их ему в рот. Принудительно, потому что Эйдан так и норовил вырвать у меня пузырьки и справиться самостоятельно, а у меня в животе все скручивалось от вида длинной глубокой царапины у него на правой руке. Лучше бы вообще не шевелился.

Впрочем, это были еще цветочки. После победы над одеждой мне предстояло его обмыть, чтобы осмотреть все раны. Я покраснела от одной мысли. Совершенно неподобающее смущение для целителя, но в голове крутилось такое…

Такое!..

Эйдан превратился в живую статую, когда я провела мокрой салфеткой по его груди и дальше к животу. Не мешал мне, но и не помогал. Вцепился в края простыни, закрывающей нижнюю половину тела, да так, что мне почудился треск ткани.

Возможно, ему просто было больно, но краснеть дальше мне все равно оказалось некуда, поэтому я продолжила свое нехитрое занятие.

Капелька воды скатилась с его живота на простыню, оставив след на напряженных кубиках пресса. Я аккуратно повторила ее путь салфеткой. Боялась надавить, и поглаживания выходили самыми нежными. Эйдан лежал с закрытыми глазами. Еще и зубы сцепил. Я украдкой глянула на его лицо и поспешила закончить.

Глава 19. Очаровательные существа

Оказавшись нос к носу с Кайлом, я осознала, что так и не сделала кое-что важное. Не сообщила никому, куда пошла. Магистра Рейси такие мелочи явно не занимали, а я смутно помнила какие-то правила о том, что во время тревоги все должны быть учтены и оставаться на положенных по расписанию местах.

Но я не только не вернулась на занятия после обеда, но и не сообщила об этом никому. Ни преподавателям, ни ректору, ни, собственно, моему чрезвычайно мрачному куратору, которого, кстати, вообще не было в академии.

Вспомнила слова ректора о трех опозданиях, после которых он грозил вышвырнуть меня отсюда. Не уверена, имел он в виду занятия в целом или только вызовы в его кабинет…

Так или иначе, я покорно приготовилась слушать, пока куратор будет отчитывать меня, как глупую первокурсницу.

Ничего подобного не произошло, а Кайл с каким-то странным облегчением осмотрел меня и выдал:

— Рад, что с тобой ничего не случилось.

Я воззрилась на него, удивленно хлопая ресницами, а он галантно подставил мне руку, предлагая ухватиться за нее. Больше хотелось повиснуть, но я постаралась этого не делать.

Его неожиданное появление и поведение заинтересовало. Даже усталость немного отступила, так что я позволила ему повести меня вперед.

— Свежий воздух? — участливо предложил он.

— О да, — выдохнула я, удивив саму себя.

За день в лечебном крыле у меня, по ощущениям, отказала половина органов чувств, да и вторая держалась с трудом. Магия забивала собой все, а к ней еще примешивались едкие запахи бесконечных зелий и настоек.

Спустившись на улицу, мы медленно прогуливались по тропинке, что огибала здание академии. Я благодарно вдыхала обещанный свежий воздух, а легкий ветерок ласкал лицо, но не портил прическу и не попадал в глаза. Ох уж мне эти маги! Не сомневалась, что все было проделками Кайла, легко управляющегося со своей стихией, но впервые они мне нравились.

— Видел твое лицо перед нашим отъездом, — признался он, а я вспомнила боль в руке. — Переживал за тебя.

Стало неуютно. В его обществе я чувствовала себя скованно. Очень напряженно. Как и всегда в присутствии любых драконов, которые без стеснения кичились своей сущностью. Обычно к ней прилагались самолюбование, напыщенность, наглость и врожденное коварство. В общем, я ощущала себя чем-то обязанной ему, но не могла расслабиться ни на секунду. Теперь еще это признание…

Переживал за меня?

В памяти всплыло еще одно. Там, на вечеринке, он сказал Эйдану, что девчонка слишком ему нравится. Конечно, он не называл имен и речь могла идти о ком угодно, но гаденький червячок копошился в мозгу, приторно-сладко убеждая, что разговаривали обо мне.

Слишком хорошо это складывалось с его поведением сейчас.

Молчание напрягало не только меня, и я не заметила, как оказалась втянута в беседу, которую не хотела начинать сама.

Кайл спрашивал меня о столице, о жизни и нравах в ней. Легко и ненавязчиво выпытывал подробности, глупые шуточки, мелочи из будней Имперской академии. В его вопросах не было ничего подозрительного, а в моих ответах — ничего тайного, и я удивилась, как легко оказалось болтать с ним, когда он сам этого хотел, а не стоял позади своего друга, скрестив руки на груди и отпуская ехидные комментарии.

Я старалась не упоминать о драконах, но все попытки быстро провалились. В столице, а тем более в Имперской академии этих гадов было слишком много, чтобы речь не заходила о них, независимо от темы. Драконы правили страной, никуда от них было не деться.

— Почему ты их так не любишь? — закономерно поинтересовался Кайл, когда я неуклюже оборвала очередное воспоминание на том месте, где в нем появлялся дракон. Себя он будто и не причислял к ним.

В тишине мы прошли несколько шагов.

Я искала подвох в вопросе, заданном вежливым будничным тоном. Многое могла бы сказать по поводу своих чувств к драконам, но стоило ли, когда держишь под руку одного из них?

— Потому что почти все они напыщенные кретины, особенно всякие титулованные наследники, — не смогла сдержаться я.

Кайл беззлобно засмеялся:

— Но не все же такие!

— Поэтому я и сказала «почти», — согласилась я. — Должны же существовать исключения.

Он продолжал развлекаться, не реагируя на подколки.

— Хорошо, что здесь драконов мало и они заняты тренировками, а не подковерной возней в борьбе за власть, — ехидно заключила я. — Почему ты сам здесь?

— Я в ссылке, — пошутил он, давая понять, что подробности не моего ума дело. — Или на тайном задании. Кто-то же должен охранять это злачное место и демонову границу.

Я демонстративно фыркнула:

— Конечно, куда границе без всесильного и наглого дракона!

— Вообще-то, драконы становятся очаровательными существами лет так после двадцати трех, — заговорщическим тоном сообщил Кайл, будто великой тайной поделился. — Когда найти истинную пару уже не светит, люди кажутся куда интереснее для общения и не только. Особенно симпатичные девчонки. Многие даже женятся на них.

— О да, — закатила я глаза. — Мне тут недавно один такой брачный договор предлагали. Наплевать с каким из сыновей. Главное — подписать заранее, а потом выдадут за того, который первым достигнет предельного возраста и останется без пары.

Кайл презрительно фыркнул:

— Очаровательная, должно быть, семейка. Деньги?

— Увы, — кивнула я и слегка поникла.

Не знаю, как разговор вообще свернул к графу Сорену, но обсуждать эту тему мне больше не хотелось. Я и так сказала достаточно. Исчерпывающий ответ на вопрос, почему я так не люблю драконов. Отчего-то они считают, что девчонки в обморок должны падать от такой «благодати».

— Извини, — удивил меня Кайл. — Не хотел портить тебе настроение.

— Ничего страшного, — поспешно ответила я, пока снова не начала смущаться. — К тому же сегодня ты вряд ли смог бы испортить мне настроение.

— Есть повод для праздника? — Кайл подвел меня к крыльцу и остановился передо мной. Мы прошли три круга по территории академии, продолжать прогулку стало слишком поздно.

Глава 20. Ничего не светит

— Вчера я думал, что у тебя слегка крыша потекла, но сегодня вижу — ты совсем больной ублюдок, — с привычной надменностью заключил Кайл, поправляя рубашку, которую было уже не спасти. На ней осталась прожженная дыра. Теперь только вышвырнуть.

Другому адепту пришлось бы объясняться с комендантом, но Кайл не опускался до казенной формы, его одежду шили на заказ. Этот факт раздражал еще сильнее: новую ждать придется долго. В последнее время тренировки редко походили на таковые, не говоря уж о вылазках по тревоге. Будто во всех в Восточке вселились демоны, да так и рвались наружу при каждом удобном случае. После вчерашних выборов ребятам и вовсе пришлось растаскивать двух дружков, рискуя попасть под раздачу.

Сейчас растаскивать было некому, а Эйдан прекрасно понимал, что он не в лучшей форме. К тому же зелья туманили рассудок. Сильно, но все же не настолько, чтобы не разглядеть настоящую картину. Кайл напугал Амелию до смерти. Она побледнела как полотно. Волосы у нее были золотистые, и слиться с ними полностью не получилось. Амелия показалась ему прозрачной в этом желтоватом ареоле.

Она попыталась вырваться, а Кайл не отпустил, и это стало последней каплей. Эйдан не думал, что творил. Использование боевой магии вне полигона, да еще и против другого адепта, каралось строже, чем просто отчислением. Это было покушение на убийство.

Когда Амелия сбежала, скрывшись в безопасности, Эйдан начал соображать, но злость никуда не прошла. Напротив, она увеличивалась от мысли, что он мог и не оказаться тут вовремя. Потратил кучу времени, чтобы сбежать из лечебки, вернуться к себе и одеться. Чудом заметил что-то в окне, когда накатила тревога.

— Больной ублюдок, — согласился он. Слышал эпитеты и похуже. Теперь же он готовился к драке. Пусть не магией, но кулаками точно разукрасит эту ехидную морду.

Поединок был коротким. Их силы всегда оставались равны, но сейчас оба были вымотаны, а Эйдан — недавно ранен. Но даже так драка закончилась привычной ничьей. Лишь Кайл сплюнул на землю кровь, а потом только отступал, уходя от прямого столкновения.

— Когда же ты наиграешься?

— Во что? — полюбопытствовал Кайл. Гадкую улыбку украшала капля крови из разбитой губы. Добавляла его виду нечто совершенно неадекватное. — Выполняю обязанности ее куратора. Есть проблемы?

— Есть, — привычно коротко ответил Эйдан. В гневе он никогда не тратил время на разговоры. Кайл же, напротив, всегда старался вывести противника на откровения.

— Обратись с ними к ректору, это он повесил ее мне на шею.

— А ты, конечно, не стал отказываться. Чего стоит твое слово, что ты оставишь ее в покое? Хотел потрахаться после тяжелого дня? Найди себе другую.

Кайл хохотнул:

— Не стоит меня оскорблять, я выполняю все условия договора. Я не собирался ни к чему ее принуждать. Но, знаешь, в сделку не входил запрет на общение. Не хочу начинать с нуля, когда ты проиграешь. Малышка должна заранее знать, к кому побежит за поддержкой и утешением.

— И кто здесь больной ублюдок? — процедил Эйдан, на что Кайл только сверкнул глазами.

— Эйдан, Эйдан, какое предвзятое мнение. Ты даже не предполагаешь, что я могу обойтись с ней хорошо? Что она мне нравится?

— Не в этой жизни.

Никогда еще друг не бесил Эйдана так сильно. Четыре года они развлекались, смеялись и обсуждали похождения друг друга. Не исключая и те, что происходили на любовном фронте. Существование списка с девчонками Кайл и вовсе не скрывал. Все адептки знали, что он сволочь, с которой не стоит связываться. Но все равно связывались, надеясь получить дракона в мужья. Каждая считала, что именно она станет той особенной, которой это удастся. Эйдан не вмешивался, все это было не его делом.

У него была своя жизнь, полная куда более серьезных проблем.

Его отцу оставалось недолго. Целители лишь поддерживали его, но не обещали ничего. Эйдан презирал отца. Взаимное чувство — старый герцог, преисполненный такого же презрения, не желал передавать наследство старшему сыну. Вернее, он выставил условия, которые Эйдан не мог исполнить.

И плевать бы парень хотел на то наследство, хоть в глубине души и жалел, что все перейдет к мачехе и ее отпрыску, а они легко уничтожат любую память о настоящей хозяйке дома. Занятно, что отец охотнее был готов оставить все неродному сыну, чем собственному: мачеха днем и ночью работала над этим, чайной ложечкой выедая ему мозги, пока Эйдан был далеко в академии.

Но это была лишь официальная версия, которой Эйдан когда-то поделился с другом. И с ректором, на случай, если тот сможет чем-то помочь или хотя бы не запрещать отлучки из академии.

Настоящая причина крылась в другом. В младшей сестренке Эйдана, ненавистной собственному семейству так же, как и он.

Окажись наследство в руках мачехи и их сводного брата, судьба несовершеннолетней сестры будет висеть на волоске. И Эйдан прекрасно понимал, что никто не станет дожидаться ее дня рождения, чтобы просто вышвырнуть из дома. Ее продадут заранее. И подороже. Мгновенно, пока еще имеют право.

Между ней и судьбой стоял только Эйдан, поклявшейся умирающей матери, что защитит свою кровь. Уже тогда мать знала, что супруг не станет заботиться о ее детях.

С тех пор Эйдан потратил годы на попытки выполнить условия отца. А пока пропадал — в его дом заползла гадюка, да еще и с потомством. Он видел ее однажды, на брачной церемонии. Пяти минут хватило, потом он уехал, не оставшись на бал и не общаясь с гостями. Больше не возвращался домой, ограничиваясь письмами отцу. На которые никогда не получал ответа. Стипендию и все, что удавалось заработать, он отправлял сестре.

Казалось, он навсегда отравлен. Вымазан всей этой грязью. Не способен на чувства. Жизнь была гонкой за право стать лучшим, за возможность подкопить денег, за шанс устроиться так, чтобы забрать сестру. Украсть, если потребуется.

Амелия вызвала в нем новые чувства. Непонятные. Невероятные. Те, что не существовали в его мире. Впервые за долгое время Эйдан пожелал что-то для себя. Допустил мысль о чем-то, кроме учебы, службы, наследства и сестры.