Под эгидой тьмы

Глава 1.1. Первая капля.

Тяжёлая холодная капля упала на щеку Марго и скатилась под длинный ворот бурой водолазки, щекоча кожу. Осеннее небо затянулось густыми тёмными облаками, ни единого луча света не пробивалось сквозь них, но дождь уже прошёл, притаившись собственной тенью в высоких кронах золотых деревьев.

Марго вытерла щеку о плечо, вдыхая запах старой ткани. Стиральный порошок и… краска. Краской пропахло всё в их квартире: родители работали малярами. Сколько людей до неё носили эту водолазку? Её мама? Бабушка? Сёстры?..

Уроки закончились чуть раньше и Марго с четырьмя одноклассниками, сделав крюк по Автозаводской, поднимались по Союзной обратно до Сабурова. Ветер гнал по асфальту редкие листья, тормозящие в широких лужах. Тёмные окна ждали своих хозяев: до заката было ещё далеко. Редкие школьники стайками пробегали мимо. Наверняка, как и Марго с друзьями спешили уйти с улиц, чтобы не мельтешить перед глазами у взрослых. Марго вспомнила уроки истории, где им показывали старые видео и фотографии Ижевска до Красных времён. Там грязные улицы были полны людей. Под их ногами валялся мусор, а стены домов были разрисованы всевозможными граффити. Марго передёрнуло: как только люди могли гадить там, где живут? Во всей грязи и столпотворении прошлого Марго привлекало только одно — яркие одежды разных фасонов. С грустью она потянула вниз рукав тёмной водолазки, такого же грязно-бурого оттенка, как и весь остальной гардероб среднестатистического человека.

Почти касаясь Марго, рядом шла Света. И вот на ней одежда всегда смотрелась гораздо интереснее, чем на других — это помогала мама, которая работала швеёй на фабрике. Позади мокрыми зонтиками сражались Антон с Максом, а чуть впереди, будто и не с ними, шёл Дима. Марго ускорила шаг, чтобы поравняться с ним. Даже спустя почти год после перевода он, видимо, всё ещё чувствовал себя неуютно с ними.

— Эй! — взвизгнула Света. Длинная спица зацепилась за её длинную светлую косу. — Аккуратнее, идиоты! Семнадцать лет, а ведёте себя как малолетки!

Антон, чей зонт и прошёлся по спине Светы, фыркнул:

— Для вампиров это самая юность!

— Как будто ты сам собрался сотни лет прожить, — раздражённо ввернула Света. — Дай Покровитель, хоть своих детей успеешь завести.

— Больно надо! — отмахнулся Антон, отбиваясь от зонта Макса. — За детей, конечно, прибавка к жалованию значительная, но и мороки с ними. Чуть что накосячит и тебя за собой утянут! Ай!

Антон чуть не упал, запнувшись о подножку Макса.

— А у тебя большой выбор! — засмеялся тот, победно вскидывая зонт. — С твоим-то рейтингом и кровью, которую подожги — загорится, от алкоголя в ней.

Постоянные перебранки парней были для Марго просто фоновым шумом, и она уже не обращала на них внимание. Больше её привлекли взрослые, идущие навстречу. Двое мужчин. Один — в дорогом опрятном костюме, громко смеялся и что-то, активно жестикулируя, рассказывал второму, который, несмотря на ещё по-летнему тёплую погоду был одет тепло. Широкополая шляпа, высокий ворот длинного пальто, красный отблеск в глазах и нахальная улыбка с проглядывающими между губами острыми клыками в ответ на взгляд Марго. Она вежливо улыбнулась и едва кивнула. Света заметила, куда смотрит Марго, резко выпрямилась, заправила прядь за ухо.

— А я бы к Эдикту хотела попасть, — мечтательно вздохнула она, наблюдая за взрослыми. — Говорят, они кровь пьют совсем мало, работой не нагружают, а большую часть времени и вовсе проводят в замке Князя, и могут даже своего человека взять туда! Вдруг я соблазню Князя, и он обратит меня вампиром?

Дима, шедший впереди внезапно прыснул и обернулся через плечо. Марго стало нестерпимо тошно от того, что такая редкая на его губах улыбка предназначалась не ей, а Свете.

— Мечтать не вредно! Думаешь — это так хорошо? Попасть к Князю? Стать вампиром? Я вот, наоборот, слышал, что в замке вечные оргии и празднества, а люди оттуда уже не возвращаются.

— А я бы хотел попасть конкретно к Эдикту Лавинии — Антон увернулся от очередного тычка Макса и, оббежав девчонок, догнал Диму. — Вот кому я прислуживал бы до последней капли крови!

— Она на тебя и не взглянет, лопоухий! — прикрикнул со спины Макс. — Среди нас только у Марго есть шансы попасть к Эдикту.

Марго смущённо пожала плечами, но внутри потеплело от похвалы. Этот рейтинг был её билетом в лучшую жизнь. Уже через месяц пройдёт очередная Жатва. Низкий рейтинг — низкооплачиваемая и опасная работа. Высокий рейтинг — больше свободы и больше возможностей.

Мужчина, что уже совсем приблизился к ним и шёл в компании вампира, панибратски положив на его плечо руку, явно был высокорейтинговым в школе. И однажды Марго мечтала оказаться на его месте. Быть почти равной вампирам. Ходить в новой одежде. Свободно улыбаться. Надевать украшения, как новенькие часы на его руке. Никогда больше не голодать. И…

Идиллия треснула в одно мгновение. Когда они поравнялись, мужчина вытащил из кармана смятый бумажный стаканчик и бросил его в урну. Но то ли мельтешащий перед урной Макс, пытающийся достать Антона через Светку, то ли сильный порыв ветра, взметнувший листву вверх, но стаканчик ударился о край урны и под тишину, вдруг опустившуюся на улицу, гулко упал на асфальт.

Все замерли. Замолчали Макс и Антон. Света задержала дыхание. А Дима застыл статуей. Вампир, оказавшийся теперь так близко к ним, продолжал хищно улыбаться, но в его глазах не было ни капли веселья, а только голодная насмешка. Словно в замедленном кино Марго увидела, как побледнел мужчина в костюме, бросился к мусору, падая прямо на землю. Послышался треск раздираемой об асфальт ткани. Одним движением мужчина схватил стаканчик и снова бросил его в урну, теперь наверняка. Развернулся к вампиру. В глазах мужчины Марго видела собственный страх. Его зрачки бегали по фигуре вампира, медленно нависающей над ним.

Глава 1.2. Первая капля.

— Николай! Ничего ведь не произошло так? Ничего! Мы ведь с вами сейчас обсуждали наши планы на следующую неделю! Я уверен, что мой план принесёт огромную прибыль вашему клубу!

— Обсуждали, Михаил. Обсуждали, — промурлыкал вампир, подходя всё ближе. — И я с преогромнейшим удовольствием воспользуюсь вашим планом.

— Вот видите? Я вам нужен! — Михаил всё также сидел на коленях перед урной, вцепившись пальцами в её края. Оглянулся и уставился прямо в глаза Марго: — Дети!

Она стояла от него в каких-нибудь трёх шагах. Не на Макса посмотрел, что был на шаг ближе, не на Светку, а на неё — Марго! Она сжалась от его взгляда. Взгляда, в котором уже зародилась обречённость, и который заволокло неверие.

— Детишки! — Михаил соскользил с урны и оказался на четвереньках, подползая к Марго и её одноклассникам. — Вы ведь видели, что я не специально? Сколько стаканчик пролежал на земле? Секунду? Да он вообще там не был, я подхватил его на лету! Так ведь? Так?!

Марго застыла. Увидела краем глаза, как отбежал Макс, как ускользнула из поля зрения светлая коса. Видела только протянутую к ней руку с аккуратным маникюром и золотой печаткой на среднем пальце, на котором только что скололся ноготь. Под пластинкой окрасилось алым. Пальцы дрожали также, как её собственные.

И вдруг между ней и рукой появилась тень, заслоняя её от мужчины.

— Убери руки! — прорычал Дима.

Марго вздрогнула вместе с Михаилом от этого рыка. Было что-то животное в нём. Даже Николай, вампир, оставшийся стоять чуть в стороне, будто напрягся, но затем его улыбка разошлась шире. Словно взрослый смотрел на ребёнка, который ему не ровня.

— Видели! — вдруг со спины выскочила Света, опираясь на плечо Марго так сильно, что она чуть не пискнула. — Видели, что вы нарушаете общественный порядок! Вы мусорили!

— Я не мусорил! — бледнота мужчины сменилась краснотой гнева. Он развернулся к вампиру: — Я исправлюсь! Это была случайность! Вы же знаете меня, Николай! Я..!

Его заплетающиеся слова превратились в истеричный визг.

Марго не увидела момент прыжка: Дима резко развернулся к ней лицом, закрывая обзор, и она только услышала хриплый вскрик и тяжёлые хлюпающие звуки. По асфальту растеклось алое пятно. И запах. Сладковато-медный, внезапно перебивший запах городской «чистоты».

— Не смотри, — с болью прошептал Дима, стиснув зубы.

Марго подняла на него взгляд. Он смотрел прямо на неё. Радужка почти слилась со зрачком, и непонятно было — расширен тот или сужен. Между широких бровей залегла складка. Кожа стала бледнее обычного. Длинная чёлка тёмно-каштановых волос, отливающих бордовым, упала вниз, закрывая шторой. Мелкая дрожь пронзила его тело. Дима закусил нижнюю пухлую губу, и Марго поймала себя на мысли, что этот вид отвлекает её лучше, чего бы то ни было.

— Пойдём! — прошипела Света, утягивая застывшую на месте Марго. — Пока он на нас не переключился. Детей кусать нельзя, но как бы он ещё вспомнил об этом во время еды.

Дима насильно отвернул Марго, и только тогда она смогла последовать за подругой, машинально и как-то деревянно переставляя ноги. Позади слышались хлюпающие звуки. И ни одного, какой бы мог издавать человек.

— Идём же! — ныла Света, утаскивая Марго за собой. Дима старался не прикасаться к ней, и только своим присутствием подталкивал идти дальше, не позволяя обернуться. Макс и Антон ждали на повороте на Сабурова, дикими глазами подгоняя одноклассников.

Ноги почти не слушались Марго. Могла бы и привыкнуть, но всё равно каждый приём пищи вампиров вгонял её в ступор. При детях вампиры редко ели. Для этого были отведены специальные часы приёма пищи, да и мало кто набрасывался на прохожих, если еда сама приходит домой, добровольно подставляя шею, руку, ногу — смотря что предпочитал вампир. В нынешнее время — это не дикость, но всё же… но всё же Марго до жути боялась наступления Жатвы и своего скорого восемнадцатилетия.

Макс и Антон утянули за руки Марго, а Света вбежала за угол следом. Больше до них не доносились ужасающие звуки, и к Марго вернулась возможность двигаться.

— Спасибо, дальше я сама, — она выдернула запястья из хватки парней. Те взглянули на свои ладони с сожалением.

— Ну блин! — Света топнула ногой. Хотела пнуть камень или стену, судя по замаху, но передумала: от этих привычек пора было избавляться. Порча и загрязнение имущества города каралось штрафами. Такими же, на какой сейчас обрекли того несчастного Михаила.

— Что? Хочешь вернуться посмотреть? — ехидно поинтересовался Антон.

— Нет же! — вспыхнула Света. — Я проявила гражданскую активность, а этот вампирыга мне даже рейтинг не подкинул! Гадство!

Марго уставилась на подругу. На их глазах только что загрызли человека. Вероятно, загрызли с концами, а она волнуется о рейтинге?!

— Михаилу рейтинг не помог спастись от Наказания, — с тем, как бушевало негодование в груди, Марго ответила спокойно. — А у него он точно был высокий.

Света разочарованно махнула рукой, но ответил Марго Макс, подбоченившийся рядом:

— Вот видишь. Ничего твой рейтинг не даёт. Пойдём сегодня с нами? В Петровском будем заранее отмечать день рождения Бори Кривоухова. Хотим устроить посиделки прямо на разбитых часах на полу. Он нашёл фотки до Красных времён и какие-то консервы. Говорит, что они по вкусу отличаются от тех, что делают сейчас. И пиво принесёт. Обещал. Что нам терять? Нафиг рейтинг! Пока молодые, надо отрываться! Пока Инквизитор не следит за каждой каплей крови! Этот вечер ещё наш!

Глава 1.3. Первая капля.

Они быстро перебежали пустующую дорогу и углубились во дворы. Наверное, Дима не хотел снова выходить на Союзную, чтобы не видеть произошедшее там пиршество. Марго и успела только махнуть друзьям на прощание, заметить их недовольные лица и как Света, что-то прошипела им вслед.

— Не отстанут ведь, — проворчал Дима, когда они пробежали между торцов домов и оказались во дворе, где их не видели одноклассники. — Не ведись на их уговоры. У тебя свой путь, у них — свой.

Он отпустил запястье Марго, и она обхватила другой ладонью это место в попытке сохранить тепло Димы. Он заметил это движение, напрягся и даже остановился, нахмуренно глядя на неё.

— Я сделал тебе больно?

Марго опешила от вопроса. Дима так нежно обхватил её руку, что она никогда не могла бы это движение поставить в одно предложение со словом боль. Мотнула головой.

— Нет! Просто прохладно, и я так согреваюсь.

Широкая бровь Димы взметнулась вверх, и он покосился на небо. Несмотря на тучи, осенняя погода была тёплая, и Марго почувствовала себя полной дурой, а потому пошла вперёд, заставляя Диму следовать за ней, и перевела разговор в другое русло.

— Скоро Жатва. Готов?

Дима за спиной недовольно выдохнул, и Марго закусила губу. Отлично перевела разговор! У Димы такой низкий рейтинг, что он точно не ждёт знаменательного дня так, как Марго.

— А чего там готовиться?

— Ну, морально, — пожала Марго плечами. Ей самой-то было невероятно страшно. — Я впервые окажусь в замке Князя, и хоть самого его там не будет, но будут все тринадцать Эдиктов. А ещё я впервые буду сама себе резать руку, тоже, знаешь ли приключение не из приятных. Ещё и полностью ритуальный бокал надо будет наполнить, чтобы каждому Эдикту хватило. Обидно будет, если широкие районы попробуют мою кровь, а узким просто не хватит её?

Дима позади фыркнул:

— И это ты называешь приключением?

— Пусть это будет моё самое невероятное приключение! — хихикнула Марго. — Я хочу прожить простую и спокойную жизнь. И до того момента, как я узнаю, в какой район и на какую работу я попаду, остался всего месяц.

— Всё у тебя будет хорошо.

Марго улыбнулась. Ей все так говорили: родители, учителя, друзья. Но только, когда так говорил Дима, она искренне в это верила.

Дима перевёлся к ним после предыдущей Жатвы, почти год назад. Странный, тихий, нелюдимый. Он сразу понравился девчонкам в классе своими чуть длинноватыми тёмными волосами, отливающим бордовым, почти чёрными пронзительными глазами и пухлыми губами, которые он постоянно жевал, отчего они казались алыми. Бледный, худой, он не ходил со всеми на физкультуру, учился средне, часто не выполнял домашнюю работу, и не очень-то стремился сдружиться хоть с кем-то. А потому несмотря на симпатичное личико вскоре девчонки потеряли к нему интерес. Все. Кроме Марго.

Марго, как староста класса, активистка решила взять на себя шефство над новеньким, за что позже получила несколько баллов рейтинга от учителей, но больше чем рейтингу она внезапно даже для самой себя обрадовалась другому — она обрела нового друга, с которым ей оказалось на удивление легко и хорошо. Дима очень много знал, имел мнение почти по любому вопросу. С ним интересно было спорить, так как он, часто имея противоположный взгляд, спокойно выслушивал, аргументировал и принимал чужую точку зрения. Последний год школы окрасился для Марго новыми красками, и она начала получать некое подобие удовольствие от своего существования. Но всё стало хуже через пару месяцев, когда Марго увидела Диму, помогающего Свете донести её вещи. Сначала она возмутилась, что за баллы Света использует парня. Потом поняла, что Дима делает это абсолютно на безвозмездной основе и поразилась широте его души. А затем её сердце сжалось тисками, и стало тяжело дышать. Почему он помогает ей? Она ему нравятся? Ещё месяц наблюдений за бескорыстным Димой потратила Марго, пока вдруг для себя не осознала, что означает эта ноющая боль в груди.

Она влюбилась.

Это было больно и приятно одновременно, и Марго лелеяла в себе эти ощущения, предаваясь наедине с собой мечтами, как она могла бы держаться с Димой за руки и, может, даже целоваться! Но всегда прогоняла от себя эти мысли подальше. Ни к чему хорошему любовь не приведёт, а пару ей всё равно скорее всего выберет Покровитель, если не решит воспользоваться Марго сам.

Как и обещал, Дима проводил до подъезда. Света часто рассказывала, что благодарила парней за это поцелуем, и Марго думала, может, тоже наклониться к Диме, отвести в сторону чёлку, увидеть, как распахнутся от удивления его глаза и чмокнуть. В щёку, конечно. Или в острый кончик носа. Но передумала, увидев, за шторой первого этажа движение. Наверняка баба Люда наблюдает. Марго с разочарованием выдохнула и заметила, что Дима на неё и не смотрит. Обида кольнула: а вдруг она всё-таки поцеловала бы его? Он так и остался бы равнодушным?

И тут Дима скривился, будто увидел что-то неприятное. Марго оглянулась и заметила у тротуара в тени молодого дерева парня, прислонившегося к стволу. Он приветственно улыбнулся и махнул Марго. Она махнула в ответ, но как всегда бывало при взгляде на старшего брата Димы, по коже Марго пробежал холодок. Было что-то опасное в его тёмных, как у Димы глазах. Она никогда не слышала его голос, Виктор всегда оставался на расстоянии, сохраняя дистанцию. Но неизменно словно преследовал младшего брата, и Марго понимала, почему Дима кривится каждый раз при его виде.

Глава 2.1. Урок истории.

В каком-то смысле Марго не так уж и соврала одноклассникам: ей действительно надо было сделать домашнее задание по истории.

Двухкомнатная квартира встретила удушливым запахом краски, въевшимся в каждый угол дома. Запахом, полумраком и могильной тишиной.

Родители, как всегда, задержатся до самого заката и будут возвращаться на пустующем корпоративном автобусе. К этому моменту большинство их коллег будут уже спокойно ужинать в кругу семьи. Марго привыкла, что её никто не встречает из школы: отец работал таким образом уже долгие восемнадцать лет, отрабатывая непомерный страшный долг. Мать, как отдала Марго в ясли, присоединилась к нему. Редкие часы, что они проводили вместе, всей их маленькой семьёй, были бесценны. Родители любили Марго, и она отвечала им взаимностью, мечтая вырваться в лучшую жизнь не только для себя, но и для них. Поэтому в отличие от одноклассников, смирившихся и по полной наслаждающихся последним месяцем детства, Марго была решительно настроена выполнять домашние задания идеально и в срок.

Содержимое школьной сумки обрушилось на широкий пустой стол. Он, как и вся квартира, содержался в идеальной чистоте — на случай внезапного визита Покровителя. Старые фотографии, потрёпанные, выцветшие, покрытые налётом времени и въевшейся грязью. Газеты почти столетней давности. Распечатки с форумов, когда интернет ещё был общедоступным и быстрым.

С бумаг на неё смотрели давно ушедшие в небытие люди. Счастливые, широко улыбающиеся, одетые в яркую и часто совершенно ненормальную одежду. Подумать только — дырки на штанах! Юбки, не прикрывающие колени — ужас! Вырез на майке, оголяющий ложбинку между грудей — пошлость! На дорогах кипела жизнь, машины даже собирались в пробки, чего невозможно было представить в их время. В небе летали самолёты, теперь гниющие у заброшенных аэропортов — ещё одном излюбленном месте развлечений школьников. На форумах обсуждали популярных певцов и актёров, стримы игр и блогеров, тогда как сейчас телевидение было доступно только в узких районах, да и транслировали там, по слухам, пару местных каналов с вечными повторами старых фильмов.

Марго взирала на добытые за неделю сокровища и не могла поверить, что этот мир когда-то существовал. Что когда-то миром правили люди, а не вампиры. Что ночь не вселяла страх, а сияла тысячей огней, и день предвещал новые открытия и светлое будущее.

Вопрос, на который должны были ответить школьники в последнем домашнем задании по истории, вызывал у Марго трепет. «Как человечество пришло к упадку?» Тетрадь на шестнадцать девственно чистых листов ждала её ответа. Марго принялась методично заполнять строки каллиграфическим почерком, откладывая счастливые лица в сторону, описывая последние дни «до».

Вскоре лица сменились изображениями, полученными с космических обсерваторий. Ярчайшие вспышки на Солнце расплывались тёмными, зловещими пятнами.

Далее следовали скриншоты видео с телефонов. Марго провела пальцем по изгибам полярного сияния. Подписи на бумагах говорили о том, что спустя всего лишь считанные минуты после солнечных вспышек, подобное буйство красок наблюдалось по всей Земле. Переливы красного, жёлтого, фиолетового, зелёного… Кончик пальца соскользнул за край фотографии, оставляя привкус горечи. Как же Марго хотела увидеть эту красоту. Хоть раз в жизни. После этого можно было и умереть.

Впрочем, люди прошлого вряд ли бы с ней согласились.

На фотографиях полярного сияния Марго задержалась дольше всего. Не только из-за его неземной красоты, но и из-за подсознательного страха перед последующими картинами. Возможно, до Красных времён, такое вряд ли разрешили бы смотреть школьникам, но теперь это стало обыденностью. Марго вспомнила сегодняшнего мужчину, сглотнула подступившую вязкую слюну, и отложила разноцветные всполохи в сторону.

На следующем фото на Марго с безучастностью смотрела бледная женщина с запавшими глазами. Она, конечно, была не первой жертвой, но фотографу удалось настолько точно запечатлеть весь тлен и безысходность, что даже спустя десятилетия Марго ощущала их кожей. Именно эта фотография так и оставшейся безымянной женщины разлетелась по миру, мелькая во всех новостях.

Люди не сразу осознали, что происходит. Спустя всего несколько недель они начали расплачиваться за небесное представление, и цена оказалась непомерно высока.

Марго торопливо пролистала следующие изображения людей — таких же бледных, слабых, апатичных, почти лишённых волос. Занесла в отчёт общие внешние признаки и реакцию общественности на первых жертв.

За фотографиями людей пошли более обезличенные, но от того не менее жуткие изображения крестов и покрытых простынями тел. Дни слабости, мышечной боли, ломоты, интоксикации и жуткой одышки заканчивались для всех одинаково и неизбежно.

На руках Марго замельтешили медицинские распечатки с неутешительными заключениями и фотографиями из-под микроскопа. На одной из них Марго задержалась, чтобы схематично зарисовать в тетрадь эритроцит, покрытый дополнительной мембраной — склеролеммой, как её окрестили врачи. Поражённый красный костный мозг погибших окутывал склеролеммой все новые клетки крови, и в течение нескольких дней она становилась всё более непроницаемой, блокируя обмен веществ. Клетки саморазрушались, а люди гибли от гемоцитопатии.

Далее шли фотографии врачей в защитных костюмах. Обычные люди облачались в маски. Но, как утверждают хроники, и как теперь точно знает каждый живущий на Земле, — болезнь не распространялась между людьми. Она уже была в них. В каждом. Просто проявлялась у одних раньше, у других — позже. Но прежде чем врачи поняли это, они пытались пересаживать костный мозг. Марго поморщилась, глядя на снимки операционной, залитой кровью. Журналист не поскупился на яркую картинку довольных, улыбающихся врачей, уверенных в победе над болезнью. Однако позже она всё равно возвращалась и забирала двоих одновременно: донора и реципиента.

Глава 2.2. Урок истории.

Марго откинулась на спинку стула, устало прикрыв глаза. Её часто терзали мысли, что чувствовали люди в те времена? Когда к ним пришло осознание неминуемого конца? Конца для всех.

Сейчас люди тоже жили в постоянном страхе перед смертью, нависшей над ними. На границах постоянно вспыхивали драки и склоки. В лесах рыскали Дикие, не признавшие новый союз. В широких районах руководящие должности зачастую занимали Вчерашние — обращённые, ещё вчера бывшие людьми. Получив власть, они вели себя высокомерно, считая себя выше других, тех, кто был с ними на одной ступени лишь недавно, а человеческая кровь, ещё продолжающая циркулировать в организме, делала их сильнее, агрессивнее и неуправляемее. Вчерашних боялись больше других вампиров, ведь те практически никогда не могли контролировать свой голод. Неудивительно, что с должностей их снимали быстрее, чем они могли уничтожить весь район.

Любые проступок или провинность приводили человека к Наказанию, где, как сегодня, могли не просто испить, а выжать досуха. Но даже так у Марго и остальных оставался шанс дожить до собственных детей и седых волос. Вампиры оберегали людей. Как человечество — скот.

Людям прошлого не светило и это: с учётом экспоненциального роста им оставалось меньше года. Меньше года до полного вымирания человечества. Ведь не было ни одного, кого не тронула бы ЭГИДА. Ни один ребёнок больше не рождался здоровым.

Тогда из тени вышли вампиры.

Фотографии закончились. Оставшиеся распечатки интернет-новостей не имели существенного значения для работы Марго, потому что в тот момент человечество уже пришло к своему упадку. И хоть дальнейшие события не относились к текущему заданию Марго, но им так часто рассказывали на уроках о начале Красных времён, что она невольно начала вспоминать хронологию тех событий.

Встреча мировых лидеров человечества с Князьями. Показательное уничтожение верхушки власти смертных с демонстрацией силы. Собрание новой делегации, которую отправили на переговоры. Сделка, заключенная между двумя народами – света и тьмы.

Сделка, изменившая мир. Сделка, которая объединила. Ведь даже самые упёртые вампиры понимали: погибнут люди — погибнут и они.

А вампирам было что предложить. К моменту, когда человечество оказалось на грани, когда казалось, что конец неминуем, создания ночи обнаружили важное — те, у кого они пили кровь, оставались здоровыми. По крайней мере на какое-то время. Как только люди прознали об этом, они сами бросились в пасти к чудищам, подставляя шеи, руки, ноги. От обуреваемого инстинкта вампиры съели многих, но гораздо большему числу подарили жизнь.

Учёные обнаружили в их слюне вещество, способное растворить склеролемму. Оно не предотвращало её образование, но позволяло клеткам продолжать функционировать как обычно. Вещество названное склерорезольвазой — или фактором-СР — стимулировало выработку крови и циркулировало в кровотоке, постепенно выводясь в течение месяца — ровно столько оказывался защищён укушенный человек.

Жизнь в обмен на беспрекословное подчинение. Вампиры встали во главе, начали диктовать свои условия, взяли под управление все сферы деятельности людей, но… Люди выжили. И были готовы добровольно и с радостью отдавать часть крови раз в месяц. Ради жизни. Немного крови с каждого — этого достаточно вампирам для насыщения.

Усталые глаза защипало, и Марго поняла, что уже давно сидит без света. Протянула руку к светильнику, и в его вспышке заметила, как дрожит её бледная рука. Прижала пальцы к груди, ощутив, как гулко бьётся сердце. В такие моменты ей всегда казалось, что ЭГИДА одолевает её. Из-за этих мыслей бросило в жар, а затем в холод, и Марго кинула взгляд на настенный календарь, на котором были обведены кружком три даты.

Первая — прошлое воскресенье. Пиршество родителей. Каждый Покровитель назначает эту дату раз в четыре недели, когда люди обязаны приходить на добровольную сдачу крови.

Вторая — воскресенье на этой неделе, всего через три дня. Не пиршество Марго, но её резольвация.

Одним из условий Сделки с вампирами была неприкосновенность детей. До восемнадцатилетия запрещалось пить их кровь и подвергать Наказанию. Но дети тоже нуждались в факторе-СР. Под строжайшим наблюдением вампиров учёные создали из склерорезольвазы рез-раствор, который теперь поставлялся в детские больницы, охраняемые пуще любых ценностей. В принципе, дороже лекарства от ЭГИДЫ сейчас ничего не было. Под строгим контролем рез-раствор вводили детям раз в месяц, называя это резольвацией. Каждый ребёнок имел свой личный рейтинг, на который влияли его успеваемость, внеклассная деятельность, Наказания родителей и самое важное — качество крови. Если родитель провинился или рейтинг падал слишком сильно, ребёнку отказывали в рез-растворе. Ещё один рычаг давления на людей.

Рейтинг Марго всегда был высоким, редко опускаясь ниже девятого десятка. Поэтому она ни капли не волновалась за свою резольвацию, но не раз видела, как тряслись её одноклассники. Не все прошли с ней путь с первого класса до последнего.

И больше всего Марго ждала третью обведённую дату.

Она наклонилась, припадая пальцами к календарю, обводя чуть отросшими ногтями алый, как кровь, круг. Последний день октября. День Жатвы.

Эта дата никогда не менялась. Все, кому полгода до или после должно исполниться восемнадцать, прибывали в «замок» Князя, представали перед Эдиктами и наполняли чашу своей кровью. Эдикты — наместники Князя в каждом из подконтрольных ему районов, испивали чашу — от самого широкого района, заканчивая самым узким — первым, окружающим «замок». Тот Эдикт, кому кровь приходилась больше по вкусу и кто оказывался выше по статусу, забирал себе юношу или девушку в свой район. Но рейтинг тоже играл роль, определяя, на какую работу попадёт человек. Даже если Марго выпадет участь отправиться в один из широких районов, расположенных дальше от обители Князя, чем её собственный пятый, устроившись на хорошую работу, она могла обезопасить себя. Нужных людей вампиры часто щадили во время Наказаний.

Визуал героев

Дорогие читатели, я хочу представить вашему вниманию визул героев, которых вы встретили в первых главах книги

Марго

Дима

Похожи на то, как вы представляли Марго и Диму? Делитесь вашими мыслями в комментариях!

Подписывайтесь, добавляйте книгу в библиотеку, чтобы не потеряться!

Глава 3.1. Контрабанда.

Утреннее дежурство было за Марго, тогда как убираться после уроков должна была остаться Света. Но едва прозвенел звонок, как та вцепилась в неё дрожащими руками.

— Пожалуйста! У меня непредвиденная встреча! Выручи! Должна буду!

— Что, рейтинг подкинешь? — ухмыльнулась Марго, прекрасно зная, что перед резольвацией подруга подняла рейтинг ровно до минимального двадцатибального порога.

Света лишь скривилась в ответ. Марго с неохотой махнула рукой — подруга и так пришла с опозданием, пропустив первые уроки, вся осунувшаяся и в помятом свитере. Видимо, вчера отлично отметили день рождения Бори.

— Спасибо, Марго! — Света звонко чмокнула её в щёку и вылетела из класса.

«Расплатится списанной кофтой на работе матери», — мысленно вздохнула Марго, берясь за швабру. Жаль, нельзя было попросить у учительницы дополнительные баллы за помощь другу. Так Марго только подставит Свету.

Когда Марго закончила с уборкой, коридоры уже погрузились в гулкую тишину. Привычка работать скрупулёзно лежала тяжким грузом ответственности, которым она не могла отмахнуться, даже не смотря на усталость.

Задумавшись, Марго не сразу заметила, что услышала голоса. Неужели в школе кроме неё был ещё кто-то?

Замедлив шаг и ступая тише, Марго пошла на звук. Он доносился из полуоткрытой двери класса физики. Любопытство перевесило осторожность.

— Договорились? — прозвучал хриплый шёпот.

Марго аккуратно приникла к щели. В просвет она видела профиль Макса — одноклассника, с которым часто зависала Света. Бледный, он дрожал как осенний лист, нервно сминая рукава рубашки.

— Ну? — напирал Макс на невидимого собеседника. — Мало? Давай ещё накину!

Его рука нырнула в карман, Марго с ужасом увидела старые, мятые купюры.

Деньги!

Детям деньги ни к чему. Всё, что нужно, им покупали родители, а кормили в школах бесплатно. Если кто из взрослых увидит Макса с купюрами, то ему обрушат рейтинг просто под ноль!

Марго стало неуютно. В коридорах по-прежнему было тихо, и она попятилась в тень. По-хорошему надо бы найти учителя и рассказать, что творится в стенах школы. Так бы поступили многие: баллы провинившегося отдавали настучавшему. Отличный способ быстро повысить рейтинг!

Но Марго не такая. Она давно решила, что готова на многое ради хорошей жизни, но не идти по головам других. Только не после того, что произошло с её семьёй. Пусть Макс делает что хочет, это его жизнь, и он будет проживать её так, как хочет он. Марго это не касается.

Она уже развернулась, как вдруг Максу ответил невидимый собеседник:

— Достаточно. Держи.

Ноги подкосились, и Марго застыла, широко распахнув глаза. Кровь отхлынула от её лица. Этот голос! Невозможно…

Макс тем временем негромко засмеялся:

— Ха, не такой уж ты и праведник, как пытаешься казаться. Зачем тебе хоть деньги?

— Я ведь не спрашиваю, зачем тебе эта бесполезная хрень? Знаешь ведь, что в интернет всё равно не выйдешь?

— Найду способ. Ты главное телефон гони.

Медленно, Марго снова прильнула к двери и заглянула внутрь, надеясь, что ошиблась.

Нет.

Марго зажала ладонями рот, когда сквозь щель мелькнуло знакомое лицо, окаймленное тёмной чёлкой с бордовым отливом.

Нет.

Одно дело, если попадётся Макс — он идиот. Но только не Дима. Сдержанный, тихий Дима, чья улыбка заставляла её сердце биться чаще обычного. Он ведь не нарушал правил, не ходил на вечеринки, был обычным и спокойным парнем. Если его поймают… Из-за низкого рейтинга Дима не получит рез-раствор и умрёт от ЭГИДЫ. А даже если его допустят до резольвации, то точно отошлют в самые широкие районы после Жатвы. Далеко от Марго. И тогда у неё не будет и шанса признаться тому в своих чувствах.

— Вы что тут устроили?!

Голос сорвался воплем.

Сама не понимая, зачем она подставляет и себя, Марго вломилась в класс, с грохотом распахнув двери.

Макс отскочил от Димы, с ужасом развернувшись к ней. В одной руке он сжимал допотопный телефон, а второй рукой схватился за рубашку в области сердца.

— Загребина! Ты! — поняв, что это Марго, Макс начал дышать медленнее. Расслабил сжатые кулаки. Капли пота блестели на его висках. — Ну напугала! Я думал всё — хана.

— И будет вам хана, если не прекратите! — зло огрызнулась Марго, прикрыв за собой дверь. Голос она старалась не повышать, но рокочущая в ней злость желала выхода. — Что за безобразие? Откуда у тебя деньги? А у тебя телефон? Вы в курсе, что это запрещённые контрафакты, и, если вас поймают, то вам несдобровать?

— Не поймали же, — усмехнулся Макс, пряча телефон в кармане. — Да ладно тебе, как будто ты никогда ничего запрещённого не покупала на Красном рынке?

— Нет!

Марго злила беспечность одноклассника, но она была к ней привычна. Больше злил другой парень, который даже не дёрнулся на резкое появление Марго, продолжая спокойно пересчитывать деньги. Марго подскочила к нему и выхватила купюры.

Глава 3.2. Контрабанда.

— И что тут происходит? — сурово спросила Лидия Владимировна, сложив руки на груди.

— Они что-то продают! — ответила за всех Света, пока Марго ещё только приходила в себя. — Я ведь говорила, что слышала голоса и разговоры о деньгах! Смотрите, что у Марго в руках?

Совсем забыв о пачке, зажатой в пальцах, Марго только сейчас завела руку за спину. Но, очевидно, поздно. Сощуренный взгляд Лидии Владимировны говорил о многом.

— Загребина, неужто? Такая идеальная репутация… Или это всё для отвода глаз?

— Нет, Лидия Владимировна, вы всё не так поняли, — Марго было стыдно даже просто оправдываться.

— Да? Позвольте тогда уточнить, что у вас в руках? Или хотите сказать, что это не ваше? Чьё тогда? Князева?

— Да! Это мои деньги.

Марго перевела взгляд на Диму. Он хмуро смотрел на учительницу, словно, в отличии от Марго, совсем не испугался той ситуации, в которой они оказались, а, напротив, злился, что его прервали.

Зачем он подставлялся? Рейтинг Димы был ненамного лучше рейтинга Светы — его едва хватало для прохождения на резольвацию. Если он возьмёт вину на себя… Он не получит рез-раствор!

Марго больно укусила себя за щеку. Боль отрезвила. Это не сон, а кошмар, ставший явью.

Дима, такой хороший и добрый Дима, может погибнуть из-за какого-то нелепого проступка! Разве это справедливо?

Прикрыв глаза, Марго мысленно представила перед собой планшет Лидии Владимировны перед уроками. Почти все одноклассники каждое утро сверяли свои цифры, борясь за каждый балл, тогда как Марго была спокойнее к колебаниям рейтинга. Сколько же у неё было? Девяносто три целых и сорок шесть десятых процента. Её цифр должно было хватить, чтобы перекрыть правонарушение и точно останется для резольвации.

— Нет, — она выступила вперёд, ощутив спиной недоумённый взгляд Димы. — Не его. Мои. Он не успел их получить, так что это ещё мои деньги.

Вязкая слюна связала рот, и Марго закашлялась от волнения. Сзади шевельнулся Дима. Хотел, наверное, что-то сказать, но Марго рукой заставила его молчать.

— Лидия Владимировна, — как можно милее улыбнулась Марго. — Вы ведь знаете, какими бывают школьники? Простите меня. Я хотела…

Марго судорожно перебирала в голове, на что она могла потратить деньги. Одна мысль, зудяще, так и лезла вперёд, застилая остальные. И как бы неловко было её озвучивать, другие варианты не приходили.

— Я хотела позвать Диму на свидание, а он отказывался, — Марго ощутила, как стыд обжог её щёки.

— И ты не придумала ничего лучше, чем подкупить его? — бровь Лидии Владимировны взметнулась вверх.

За её спиной ахнула Светка, и спряталась под уничтожающим взглядом Марго. С ней она ещё поговорит! Вовремя подруга решила проявить гражданскую бдительность!

— Да! — выпалила Марго. — Глупо. Теперь я это понимаю. Гормоны и всё такое. Вы ведь должны понимать, Лидия Владимировна.

Учительница задумалась. Красивая, высокая, ещё молодая. У неё самой было трое детишек-погодок. Старший только в этом году пошёл в первый класс. И судя по округлившемуся животику, она скоро ждала пополнение. Что-то смягчилось в её взгляде, возможно, вспомнила себя в их возрасте. Одна её ладонь легла на живот, и она повернулась к Диме.

— Это правда? Что говорит Марго. Она приглашала тебя на свидание и хотела заплатить?

Марго оглянулась на Диму, умоляюще заглядывая тому в глаза. Ну давай же! Подтверди!

Дима нахмурился. Молчал, закусив губу. Марго уже решила, что всё пропало, но он вдруг кивнул.

— Да, так и было, но…

Марго напряглась. А Дима вдруг улыбнулся.

— Марго только не учла, что я и так согласился бы на свидание с ней.

Глубокий вдох словно наполнился теплом. Щекам стало больно от сдерживаемой так невовремя расплывающейся улыбки.

Дима. Был. Не против. Свидания!

С силой сжав зубы, Марго отвернулась, пряча пытающиеся выступить на лице эмоции. Но внутри она просто визжала от счастья! Надо будет подойти к нему с этим вопросом после. Может, и правда не такая плохая идея — прогуляться после уроков до наступления Жатвы?

— Ох, что же делать с вами, молодёжь, — вздохнула Лидия Владимировна. — Я не могу не наказать тебя, Марго, но и много баллов за такой проступок отнять — тоже. За наличные деньги, найденные у тебя, я могу снять минимум тридцать баллов. Тогда столько и будет.

Тридцать!

Внутри Марго похолодело.

Она сжала и разжала пальцы, приводя мысли в порядок.

Ничего. Ничего.

Тридцать — не критично: у неё всё ещё будет больше шестидесяти баллов. Для прохождения на резольвацию необходимо иметь более двадцати.

Всё хорошо.

— Нет!

Возглас Светки едва не оглушил. Багровая, она выглядывала из-за учительницы. Светлая коса растрепалась, на щеках проступили белые пятна. Света неотрывно смотрела на Марго.

— Вы сказали, что если тут продают контрабанду, то это минимум по тридцать с каждого!

Глава 3.3. Контрабанда.

Марго застыла. Пальцы Димы на рукаве водолазки по инерции соскользнули, и он удивлённо обернулся. Марго же осталась смотреть перед собой, когда со спины подошла Света и встала рядом.

— Там должен был быть Макс, а не ты!

Светлые брови Светы сошлись у переносицы, глаза блестели от влаги. Она словно сдерживала рыдания, и этот страдальческий вид вывел Марго из себя. Это не Свете только что скосили тридцать пять баллов! Не ей, а Марго! Прямо перед самой Жатвой!

Волна ярости нахлынула на Марго, но выплеснулась спокойным ручьём, сдерживаемым плотиной тренированной спокойности.

— Да? — Марго склонила голову набок. От её голоса Света вздрогнула, и Марго внутренне возликовала, что смогла даже тихим голосом передать свои эмоции. — А откуда ты вообще знала, что тут произойдёт?

Света снова вздрогнула, отступила на шаг, потупила глаза, зрачки которых начали судорожно бегать по асфальту под ногами.

— Я… Я не знала…

Марго повернулась к бывшей подруге всем корпусом.

— Тогда с чего ты решила, что я собиралась у Димы покупать телефон? О нём не было ни слова.

Света покраснела и ещё отступила, но Марго одним шагом подошла вплотную к ней.

— Что это только что было?! — прошипела Марго в лицо Свете. Схватила ту за рукав рубашки, но уже не так нежно, как раньше это сделал Дима. Послышался треск разрываемой ткани. — За что я только что лишилась тридцати пяти баллов?!

Света отшатнулась, рукав порвался по хлипкому шву, оголяя бледную кожу, покрытую разноцветными синяками: от бледно-оранжевых, почти заживших, до буро-синих, совсем свежих. В удивлении Марго отпустила кусок оставшейся в пальцах ткани, рассматривая краски на коже Светы. Та, заметив, куда смотрит Марго, прикрыла оголённую руку портфелем.

— У меня не было выбора! — всхлипывая, выдавила Света.

В разорванной одежде, съёжившаяся и с потрёпанными волосами в свете заходящего солнца, пылающего огнём над её головой, она выглядела ничтожно. Но Марго не испытывала к ней жалости, она хотела ответы, а потому молчала, ожидая, что скажет Света. И та не подвела. Из её глаз лились крупные слёзы, пока она рассказывала.

— Вчера закончили рано, ещё до полуночи. Много таких, как ты, нашлось, кто не хотел сильно рисковать. А я осталась вместе с ещё парой ребят. Как я могла упустить шанс провести ночь с Борей? Мы не сильно накидались, а потому были в адеквате, и в итоге к двум часам только мы двое не спали.

Света мечтательно вздохнула, что совсем не укладывалось с болью на её лице и слезами, разбивающимися об асфальт.

— Не буду вдаваться в подробности для вас святош, но нам было хорошо вдвоём. Пока не нагрянули Инквизиторы.

Марго передёрнуло. Её накрыло тенью оказавшегося рядом Димы, давая едва различимое чувство защищённости.

Сама Марго ни разу не сталкивалась с Инквизиторами. Да и когда бы? Если она никогда не нарушала правила и порядок? Инквизиторами назначали одних из самых древних вампиров, которые вполне могли стать Князьями, но не сделали это по своим причинам. Благодаря своему возрасту, они были сдержаны, но и чётко следовали выставленным законам, контролируя княжества на предмет правонарушений. Инквизиторов было немного, ни один не принадлежал одному городу. Они могли быть повсюду, поэтому и шансов наткнуться на них обычным правонарушителям было немного. И Свете явно не повезло.

— Они… — Марго сглотнула и не смогла закончить, рассматривая на расстоянии руку Светы. Одни синяки, но ни одной царапины или укуса не было видно. Но это только на оголившемся участке кожи.

Света побелела — кажется, поняла, что имела ввиду Марго. Замотала головой, ещё больше сжимаясь.

— Нет, — прошептала она. Замерла на секунду и добавила: — Меня — нет.

А ещё инквизиторы были единственными, кому было разрешено есть детей, если те нарушают правила.

— Боря как раз пошёл будить остальных, а я осталась одна на диване, в том магазинчике, где мы уединились. Через несколько минут, как он ушёл, я услышала крики. Не знаю, что с ними там произошло, и не хочу знать!

Света расцепила руки, которыми обнимала себя и прижала их к ушам, словно и сейчас слышала, как орёт её любовник и те, кого она называла друзьями.

Внезапно Дима тихо сказал:

— Но тебя не тронули.

В утверждении не было вопроса, но был глубокий интерес, который показался Марго странным, но она не придала этому значения, так как Света продолжила рассказ.

— Да. Не тронули, — руки упали вдоль тела, а голова на грудь. Она стала похожа на сломанную куклу. — Увидев меня, они решили, что меня насильно затащили туда: моя нога была привязана к столу рядом, — Света усмехнулась. — Я и не стала отрицать. Когда выпадает шанс спастись, ты на всё готов. Это доказали ещё наши предки сто лет назад. Но… — Света подняла голову и уставилась вперёд пустыми глазами. — За нарушение комендантского часа они всё равно скосили мне баллы. Сразу половину от максимального — пятьдесят!

Сердце Марго ёкнуло от страха, исходившего от Светы.

— Пятьдесят? — недоверчиво переспросила Марго. — Но у тебя было-то всего…

— Да! — горько усмехнулась Света. — У меня было всего двадцать четыре с лишним! Я едва набрала минимум, чтобы на резольвацию пустили! Я пыталась втолковать это Инквизиторам, но они не слушали! Говорили, что я должна быть благодарной, что осталась жива! Ха! Да я всё равно теперь умру через несколько дней!

Глава 3.4. Контрабанда.

— Мам! Пап!

— Марго!

Из кухни выглянула бледная, обеспокоенная, но живая Инна, и от сердца Марго отлегло. На половину. Торопливо снимая обувь, она спросила:

— Где папа?

— Я тут, дочь!

И он дома!

Дышать сразу стало легче. Сердце замедлило бег, и Марго опёрлась о стену, выравнивая дыхание. Они оба дома. Живы. Всё остальное — неважно.

— Напугали! — выдохнула Марго, прикрывая глаза, перед которыми, даже за опущенными веками, мерцал свет в такт сердцебиению. — Вы чего так рано? Что-то случилось?

Родители не ответили.

Марго распахнула глаза и посмотрела на маму. Инна косилась внутрь кухни, наверное, переглядывалась с Виктором. Мама закусила нижнюю губу, а рука добела вжалась в дверной косяк, выдавая волнение.

Тишина сгущалась, и Марго поняла — что-то произошло. Произошло нечто страшное.

— Мам?

Инна дёрнулась, словно и забыла о том, что Марго вернулась. Посмотрела затравленно на дочь, сглотнула и только потом кивком указала на кухню.

— Милая, нам нужно поговорить.

Ещё не дойдя до кухни, Марго поняла, что показалось ей странным. Запах. К ставшему уже привычным запаху краски примешался ещё один — стерильный и яркий. Запах дезинфицирующего раствора. Войдя внутрь, Марго увидела источник запаха.

За столом, на своём привычном месте у окна, напротив холодильника, чтобы удобнее было доставать что-то из него, сидел отец. Стало понятно, почему он не встал навстречу дочери: он не мог. Даже если бы захотел.

Марго, только переступившая порог кухни, отступила, врезаясь спиной в маму. Руки непроизвольно вскинулись ко рту, сдерживая крик. Глазам ужасно захотелось зажмуриться, не видеть того, что перед ними. Но Марго не могла оторвать взгляд. Она вздрогнула, ощутив на плечах мягкие, но холодные руки мамы.

— Тише, милая. Всё хорошо.

— Хорошо?!

Марго рывком обернулась к маме, стряхивая руки, не веря в то, что та говорит.

— Что из этого хорошо? — Марго указала на отца, склонившего голову под жестом дочери. — Папа… Папа… Он…

— Потерял ногу, да.

Слёзы навернулись на глаза под кажущиеся безразличными слова мамы.

Как она могла говорить так спокойно?! Как она могла быть такой спокойной?! Когда перед ней любимый человек весь в бинтах, с перевязанной и подвешенной на груди рукой, с синяками по всему лицу, кривым носом и подбитым глазом, но что хуже…

Марго сглотнула кислую слюну, вновь переведя взгляд ниже. Одной ногой отец упирался о пол, а вторая… оставшаяся её часть багровой культёй лежала там, где обычно сидела мама.

— Милая, — Инна развернула дочь к себе лицом и крепко обняла. Марго зарылась носом в плечо матери, прячась от реальности. — Милая. Мы живы. Мы всё ещё живы.

— Но папа!..

Марго попыталась отстраниться, но обычно хрупкая, Инна сейчас удерживала дочь стальной хваткой. Спасала ли она больше Марго, чтобы та не смотрела на отца? Или Инна сама держалась за дочь, как за спасательный плот?

— Что случилось? — прошептала Марго.

Инна дёрнулась. Одна её рука легла на макушку дочери и начала методично поглаживать ту по волосам.

— Мы были на работе. Начался обед. Обычно мы с твоим отцом ходим на него по очереди, и Виктор пошёл первым, но…

— Меня задержали, — Марго услышала со спины голос отца. — Георгий Валерьянович поймал меня на выходе из столовой и начал задавать вопросы. Поэтому я опоздал.

— Я не успела на обед, — перехватила Инна. Она ещё крепче прижала к себе дочь, второй рукой поглаживая всё сильнее, вырывая единичные волоски, но Марго не ощущала боли. — Я катила цистерну с краской по помосту, когда ощутила дурноту. Уже несколько дней я чувствовала себя неважно, и в этот момент поняла, что теряю сознание…

— Я шёл за Инной, — продолжил отец. Голос звучал приглушённо, будто он смотрел в сторону. — Увидел, как она пошатнулась. Сразу же рванулся вперёд, и едва успел. Подхватил её, отталкивая, но сам опёрся о проржавевшие перила и…

— Он упал.

Марго ощутила, как на её щёку упала горячая слеза. Мамы? Или её собственная? Инна шмыгнула носом, прежде чем продолжила.

— Я не видела. Наверное, всё-таки потеряла сознание на мгновение. Очнулась от громкого скрежета, крика и глухого удара. О, Марго! Я думала, что потеряла Виктора!

Рука с головы Марго переместилась на плечи. Инна обняла дочь всеми своими силами.

— Но снизу продолжали доноситься его стоны. Когда я выглянула вниз, то увидела его распростёртого на полу, с вывернутыми ногой и рукой под неестественным углом.

— Папе пришлось удалить ногу?

Мама дёрнулась и ответила с заминкой:

— Да. Её было не спасти.

— Но спасли меня!

Хватка матери ослабла, и Марго оглянулась на отца. Он выглядел ужасно. Бледный, словно побитый. Такой, каким представляла Марго жертв автокатастроф, когда машины ещё ездили в большом количестве по дорогам. Но он улыбался знакомой и родной Марго улыбкой. Снова слёзы накатили к глазам, и Марго рефлекторно улыбнулась в ответ. Стёрла выступившую влагу, подвела за руку маму к столу, и сама села на своё привычное место за квадратным столом, напротив отца. Взяла его за ладонь, сжимая в поддержке.

Глава 4. 1,54 балла

Всю субботу Марго искала возможность поднять рейтинг. Сбежала с самого утра из дома, сославшись оставшемуся в квартире отцу на школьные дела. Прихватила старый велосипед, доставшийся ещё от дедов. Мама ещё раньше уехала на служебном автобусе, с беспокойством прощаясь с родными. Выглядела Инна ещё более уставшей после бессонной ночи, но выбора у неё не было.

Всего лишь одну целую и пятьдесят четыре сотых балла надо было добрать Марго для резольвации. Немного же!

Но с тем, как легко баллы скашивали десятками, набрать их оказывалось труднее. Помочь кому-то, выполнить задание — награждалось даже не десятыми, а сотыми балла. И это надо было найти того, кто имел право присуждать их. Как назло, в субботу почти никто не работал днём.

Марго проехала по Союзной, заглядывая в закрытые магазинчики — большинство из них открывались только на пару часов по вечерам, когда взрослые возвращались с заводов и предприятий. Единичные гостеприимно распахнутые двери ломились от школьников, таких же как Марго — как же ей было стыдно от этого осознания, — пытающихся урвать баллы.

Марго выталкивали кулаками — все рабочие места были забронированы на несколько дней вперёд. Да и не поверил никто, что Марго — той самой Марго — нужны баллы. Скорее решила побыть обычным человеком, но пусть тогда не лишает других шансов на жизнь!

Стиснув губы, Марго шаталась по улицам, завернув из своего пятого района в более узкий четвёртый, рассудив, что в шестом должно быть ещё больше неблагоприятной молодёжи, тогда как в узких районах с дисциплиной было строже.

Удачи Марго решила попытать на ипподроме. Вампиры испытывали особую страсть к этим непарнокопытным, в отличие от машин и другого транспорта, которого почти не осталось в городах. Поэтому на ипподроме всегда была работа, тем более что не каждый находил подход к животным. Марго лошадей любила.

Она проезжала по Ленина, когда увидела у огромного продуктового магазина движение. Грузовики на пустующей парковке и снующие туда-сюда люди.

Не раздумывая, Марго свернула туда, на подъезде спрыгивая с упавшего велосипеда и громко предлагая свою помощь за баллы. Рядом не было ещё молодёжи, никто не узнал о новом завозе на склад.

Марго снарядили на объёмные, но лёгкие коробки, и она, засучив рукава, с радостью принялась за дело. К большому её разочарованию, чуть позже подтянулось ещё несколько школьников, на которых раскидают баллы за помощь, но зато и работа пошла быстрее.

Спустя два часа уставшая и потная Марго сидела на ступеньках склада, скинув куртку. Прохладный осенний ветер охлаждал разгорячённую от непривычной нагрузки кожу. Заболеть Марго не боялась. Главное — получить завтра рез-раствор.

Рядом сидели такие же уставшие мальчишки и девчонки. Втихаря, будто взрослые и не замечали, дети передавали по кругу флягу, отпивая из неё и хихикая. Парень рядом с Марго, поколебавшись, предложил и ей, но она, к видимому облегчению того, отказалась. Пусть у неё теперь низкий рейтинг. Пусть мало шансов на хорошую работу. Но чистота крови может дать шанс попасть в более узкий, а следовательно, и безопасный район, чем её пятый.

Одновременно все дети встрепенулись, пряча флягу. Марго подняла взгляд и увидела рабочего с планшетом, как у учительницы, поочередно подходящего к детям. Он что-то отмечал на экране, и радостные маленькие помощники вскакивали с мест, убегая прочь.

Марго была одна из последних, к кому подошёл мужчина.

— Двенадцать сотых, — бросил он.

Планшет мигнул, а мужчина перешёл к следующей девушке.

Марго ощутила, как что-то в груди рухнуло.

Всего двенадцать сотых балла за два часа тяжёлой работы!

Она вскочила и открыла рот, чтобы возразить, но столкнулась с предупреждающим взглядом мужчины. Он смотрел внимательно, постукивая стилусом по планшету. Словно знал всё, что хочет сказать Марго.

Руки Марго сжались. Она вспомнила, как ворвалась в класс, где Дима продавал телефон Максу. Это было ей несвойственно. Она всегда слушалась взрослых. Следовала правилам. Не препиралась. Улыбалась. Подчинялась. Потому что должна была стать идеальной закуской, которую будут ценить их правители.

«Но разве полное подчинение помогло тебе сохранить твой балл? Почему ты сейчас здесь?»

Даже если не подлый поступок Светки, Марго спустилась бы со своего пьедестала из-за беды, произошедшей с родителями, и пошла бы поднимать себе рейтинг.

— Есть что сказать? — прервал ход её мыслей мужчина.

«Да!» — кричала Марго внутри. — «Двенадцать сотых балла за два часа работы — это мало! Я ни за что не успею набрать необходимые баллы, даже если проработаю грузчиком до самой резольвации! Нечестно!»

— Спасибо, — буркнула она.

На лице мужчины отразилось удивление, но заметила Марго это мельком. Развернувшись, она накинула на оледеневшие плечи куртку и бросилась бежать. На глаза навернулись слёзы.

Нечестно! Обида клокотала внутри, ища способ выплеснуться, но её сдерживало вбитое в неё воспитание.

Марго завернула за угол магазина, в надежде скрыться от лишних глаз, как вдруг перед её размытым взглядом появилась тёмная тень. Не успев затормозить, она врезалась в возникшего перед ней человека. Вскрикнула и начала падать назад, размахивая руками. Но тут сильные руки подхватили её за талию и притянули вперёд, не давая поцеловаться с асфальтом.

Глава 5.1. Ночной гость.

Родители, если и были обеспокоены внезапным исчезновением дочери на целый день, а затем её чрезмерной привязанностью, то виду не подали. После трагедии на работе они, вероятно, просто были рады её возвращению.

Они вкусно поужинали, увлеченно сыграли в любимую настольную игру, а перед сном провели давно забытый ритуал.

Мама зажгла свечу и поставила её в центр обеденного стола. Все трое сели вокруг, взявшись за руки. Закрыв глаза, каждый загадал желание на грядущий день. Закончив, они пожимали руки друг другу, передавая тепло и надежду. Когда трижды руки сомкнулись в крепком рукопожатии, они встали, пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись.

Марго долго лежала в кровати, всматриваясь в непроглядную тьму потолка. Ни единый отблеск света не проникал в комнату, словно ЭГИДА, эта страшная болезнь, всё же охватила всех людей на планете, и Марго осталась последней живой душой.

ЭГИДА.

Марго подняла руку и несколько раз сжала и разжала кулак, разгоняя кровь. Внутри неё тикал смертельный механизм. Скоро, без необходимого рез-раствора, её клетки крови начнут покрываться склеролеммой и умирать. А вслед за ними умрет и она.

Сердце гулко билось от волнения, не давая уснуть. Что её ждет завтра? Всю свою короткую жизнь она старалась быть прилежной ученицей и гордилась тем, что никогда не окажется в подобной ситуации – когда ей не хватит баллов для резольвации. Неужели все ее прошлые достижения ничего не значат? Если вампиры так ценят детей, почему один незначительный промах может разрушить всё, что она строила семнадцать лет?

Рука бессильно упала на кровать. Хотелось снова заплакать, но глаза оставались сухими — на это просто не было сил.

Вспомнился мужчина, растерзанный несколько дней назад у неё на глазах прямо на улице. Вспомнилось выражение лица вампира, совершившего это. Помимо животной жажды, в нем читались презрение и ощущение полной власти. Ему нравилось, что в его руках находится ничтожная человеческая жизнь. Жизнь Марго, наверное, еще менее ценна, чем жизнь полноценного гражданина, не так ли?

Что же ей делать? Как выживали её одноклассники, которые — она точно знала — не набирали достаточный балл? Некоторые из них всё же возвращались в школу. Измученные, притихшие, но живые. Многие после сильно менялись и отказались от прежнего легкомысленного образа жизни. Но они были живые.

Марго тоже хотела жить.

Тук!

Внезапный стук заставил её вздрогнуть. Что это было? Она резко села, оглядываясь.

Тишина.

Сколько бы она не прислушивалась — тишина. Но что это был за звонкий…

Тук!

Марго вскочила с кровати и бросилась к окну, уверенная, что звонкий удар пришёлся ровно по нему.

Птица? Но уже стемнело и птицы не летают. Летучие мыши? Она никогда не видела их около своего дома.

Осторожно отодвинув ажурную белую штору, Марго выглянула наружу. Внизу, почти доставая до её третьего этажа, росло небольшое деревце. Сначала мелькнула мысль, что это его тонкие, сухие ветви коснулись стекла, но нет — мелкая листва колыхалась внизу от лёгкого ветерка. И вдруг, среди кроны что-то сверкнуло алым. Марго сощурилась, всматриваясь. Ей показалось, что кто-то смотрит на неё. Неясный силуэт среди листьев.

Последние сутки она жила в постоянном напряжении, поэтому сейчас страх, попытавшийся пробиться в утомлённое сознание, отступил перед любопытством. Она распахнула окно, выглядывая наружу.

— Марго!

Она дёрнулась назад, едва не потеряв равновесие. Громкий, шипящий шёпот, который невозможно спутать с игрой разума или шумом ветра, донёсся снизу. Кто-то звал её по имени.

— Марго! Не бойся!

В голосе послышалось что-то знакомое, и она, вопреки здравому смыслу, вновь высунулась из окна, всматриваясь.

Ночь стояла ясная, но редкие облака всё же проплывали по небу, отбрасывая мрачные тени. Но вот сквозь них пробился лунный свет и осветил крону деревца, а вместе с тем и силуэт, который мгновенно обрёл чёткие очертания. Особенно ярко выделялась тёмно-бордовая чёлка, падающая на глаза, словно светящиеся в ночи.

— Дима! — Марго тоже зашептала, не веря своим глазам, но вышло громче, чем хотелось, и она захлопнула рот ладонями.

Дима обеспокоенно оглянулся, но на улице не было ни звука, ни движения. Убедившись в прочности ветвей, он подтянулся и взобрался чуть выше, и теперь Марго отчётливо видела его лицо. Он протянул к ней руку.

— Прыгай.

— Что?!

Марго опешила. В смысле — прыгать?

Она ещё раз посмотрела вниз. Третий этаж, ничего не изменилось. Она переломает себе ноги или того хуже — позвоночник, если сорвётся. Не мальчишка же она, чтобы по деревьям уметь лазить.

— Я не смогу.

Она прошептала одними губами, но Дима, кажется, услышал её. Кивнул и, с еще большей настойчивостью, протянул руку:

— Прыгай. Я поймаю.

В голосе Димы было что-то завораживающее, что заставило Марго потянуться в ответ. Он ведь говорит, что поймает. Она верит Диме, не так ли?

Лёгкий ветерок вновь коснулся кожи, вызывая дрожь, и рука замерла. Даже в темноте Марго увидела, как на её движение дёрнулся и Дима. Она обидела его? Но как она могла нарушить правила? Марго покачала головой, прижимая рвущуюся к нему руку к груди.

Глава 5.2. Ночной гость.

Мысли пронеслись в голове уже в полёте. Выдержит ли ветка? Точно ли Дима поймает? Почему Марго так в нём уверена? И что он вообще тут делает?!

Её ладонь коснулась его тёплой ладони. На мгновение время словно замерло, а Марго зависла в воздухе, ощущая только его прикосновение. Встретилась взглядом с его тёмными глазами. И утонула в них. В этот же миг время побежало вновь, и сила тяжести потащила её вниз, но не успела Марго испугаться, как Дима дёрнул её на себя, ладони разомкнулись, и она ощутила его сильные руки у себя на спине и под коленями. Запоздало пискнув от страха, Марго вцепилась в рубашку Димы, прижимаясь к нему, не сразу осознав, что находится невероятно близко к нему, а он держит её на руках, словно принцессу.

— Поймал.

Марго вскинула взгляд, уверенная, что впервые в жизни разразится отборной бранью, которую слышала в детстве на работе у родителей, но не смогла произнести ни одного грубого слова. Дима смотрел на неё сверху вниз и улыбался так искренне, что все проблемы Марго ушли на второй план.

Он был так близко. Бедное сердце Марго, разгорячённое переживаниями, стрессом, а теперь и падением, разошлось не на шутку. Марго прижала руку к груди, пытаясь унять его ноющую боль. Тёмные глаза сверкали весельем, а бордовые пряди на лбу сбились в лохматый рисунок. Всегда строгий и собранный, Дима выглядел сейчас мальчишкой и вдруг показался Марго ещё симпатичнее.

— Держись!

Дима прижал Марго ближе и подпрыгнул. Уже через секунду она ощутила несильный удар. Оглянулась — и правда, они уже на земле. Неужели прыгать по деревьям — это и правда настолько легко? Или всё это оттого, что Дима — парень?

С заминкой Дима отстранил от себя Марго и поставил на ноги, задержав ладони чуть дольше, чем следовало. Наверное, боялся, что она начнет кричать? Зря, она была бы не против его прикосновений, даже сквозь два слоя одежды.

Жестом Дима позвал Марго за собой, и они отбежали к кустам у дороги, подальше от жилых домов. Там, в пожухлой осенней листве, стояли два велосипеда.

— Мы куда-то поедем?

Марго с сомнением затормозила. Выходить на улицу во время комендантского часа — не лучшая идея. Ехать куда-то — ещё хуже.

Дима взялся за один велосипед, предлагая второй Марго.

— Возьми и поехали за мной.

Снова будто невидимая сила потянула Марго довериться Диме без вопросов, но она решительно тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Отступила на шаг, скрещивая на груди руки, чтобы точно не следовать идиотской логике влюблённой девчонки. Не всегда нужно идти за парнем, который тебе нравится.

— Нет. Пока ты не объяснишь, куда мы едем и что за решение у тебя есть.

Дима снова выглядел удивлённым и задетым, но Марго было плевать, если она обижает его своим недоверием. Правила написаны не просто так и нарушать их опасно для жизни. Тот же пример Светки говорит о многом. Если бы та осталась дома, а не ушла развлекаться ночью в Петровский, то с ней было бы всё в порядке. А ведь Светке тоже всё ещё не хватает баллов. Как же она справится с проблемой? Снова кого-нибудь обманет?

— Если что я не собираюсь никого подставлять и повышать свои баллы за чужой счёт. Если это твоё решение, то я сейчас же уйду домой, — Марго даже отступила ещё на шаг, подтверждая свои слова. — Ну так что?

Дима колебался. Это было видно по его напряжённому взгляду и тому, как он сильно сжимал руль велосипеда. Наверное, думал сказать, что у них нет времени на подобное, но Марго решила твёрдо стоять на своём.

И вот Дима обречённо выдохнул, опустив голову. Чёлка вновь прикрыла лицо, скрывая эмоции.

— Хорошо. Но выслушай меня полностью, не перебивай, — на секунду он замолк, дожидаясь кивка Марго. — Я отвезу тебя на Красный рынок.

Из горла Марго чуть не вырвался возглас возражения, но она сдержала себя, помня об обещании выслушать.

Красный рынок! Место, где проходят все запрещённые законами сделки. Место, где есть все виды удовольствия. Место, где можно добыть что угодно, главное заплатить соответствующую цену. Откуда Дима знает, где он находится?

— Ты пострадала из-за меня. Я не должен был помогать Свете, знал ведь, что ни к чему хорошему это не приведёт, но тогда мне стало любопытно. А сейчас я искренне хочу помочь тебе, потому что чувствую свою вину.

— Поэтому хочешь подставить меня ещё больше, заманив меня в одно из самых запрещённых и страшных мест ночью? — Марго всё-таки не удержалась от язвительности.

Дима приложил правую руку к груди и склонил голову, будто рыцарь перед дамой.

— Клянусь, что рядом со мной тебе не угрожает опасность.

Сердце Марго снова ёкнуло.

— Я проведу тебя туда в целости и сохранности и уведу оттуда живой и здоровой. Обещаю.

Последние слова не отдавались уже в голове необъяснимой доверчивостью, но оттого вдруг прозвучали даже более искренне. Дима больше не хмурился, а смотрел открыто. И Марго ему поверила.

— Ладно, — снова кивнула она. — Ты предлагаешь мне купить рез-раствор?

— Нет, — усмехнулся Дима. — Не думаю, что у тебя хватит денег на него.

Что верно — то верно. Семья Марго не располагала большими средствами. Особенно после событий восемнадцатилетней давности.

Глава 6.1. Сумеречный укус.

Марго не имела представления, где находится Красный рынок. Слухи о нём она обрывала на корню, чтобы не дай Покровитель, не лишиться баллов за интерес к запретному. Теперь же жалела об этом — знай она хоть что-то, тревога не сжимала бы горло так сильно.

Дима ехал быстро. То и дело он уходил вперёд, будто забывая о ней, и лишь издалека бросал беглый взгляд через плечо, притормаживая и ожидая, когда она приблизится. Он ловко запрыгивал на разрушенные временем бордюры, проезжал по ямам, уворачивался от веток, труб и заборов, тогда как Марго едва успевала за ним. На тёмных участках дороги, где редкие фонари бросали жёлтые пятна света, она дважды чуть не свалилась. После этого Дима снизил скорость и поехал рядом, предупреждая об опасности.

Их путь пролегал по дворам и проулкам, лишь изредка Дима выезжал на просторные улицы, и, сориентировавшись в полумраке, Марго удивилась, что они поехали в сторону узких районов.

Ей казалось, что они двинут на восток к Шестому району, который сто лет назад назывался Завьяловским, когда Ижевск ещё был городом, а не входил в состав Ижевского княжества. Там располагался Италмас — село, резиденция Ивана, Шестого Эдикта.

Лет пять назад он устроил гуляния в честь древнего праздника зимнего солнцестояния. Приглашены были все желающие. По всему Италмасу были расставлены чучела, для людей наготовили еды, вампиры нарядились в самые изысканные одежды. Но, конечно, Эдикт не учёл большое скопление хищников и жертв. Пришло слишком много людей, пожелавших попробовать непривычные яства. Никто не помнил, с чего именно начались беспорядки, но в один миг кровь полилась по улицам, а изголодавшиеся создания тьмы, опьяненные праздником, набросились на жителей. Началась паника, толкучка. Горящие чучела падали на столы, залитые алкоголем. В тот день было много жертв и со стороны людей, и со стороны вампиров, а смог пожара, спалившего целое село за сутки, ещё неделю укрывал небо, продлевая царствование ночи. Говорили, Князь Ижевский рвал и метал, но сохранил Эдикту Ивану и место, и жизнь. Но жить по слухам в Шестом стало ещё сложнее.

Там же располагался Аэропорт — излюбленное место бунтующей молодёжи.

Шестой район всегда считался границей между первыми пятью, самыми благоприятными, входящими в состав бывшего города Ижевска, и между остальными семью, широкими и опасными. В последних обитало много Диких, не пожелавших встать под начало Князя, но соблюдающих законы Сделки. По слухам обитали там и Вчерашние — вампиры, которые только вчера были людьми и ещё плохо контролировали новообретённые инстинкты.

В целом, казалось, Шестой район — идеальное место, где можно было бы расположить Красный район, но Дима вёл Марго на юго-запад. Проехав Карлутский лес, они направились вниз по Мельничной улице, но затем снова свернули направо по Маркина, углубляясь в Болото Четвёртого района. Здесь не было высоток — только деревянные и кирпичные дома, в большинстве своём заброшенные. По крайней мере людьми.

На Марго со всех сторон смотрели пустые глазницы зданий. В темноте острыми зубьями и когтями торчали обломки заборов. Она старалась ехать ровно по середине дороги, подальше от домов. Каждый шорох за спиной заставлял её оборачиваться. Ей чудились алые искорки во тьме — взгляды, скользящие по её шее.

Было темно, страшно и тихо, а в голове всё росла и росла мысль: «Что я знаю о Диме? Почему доверилась ему?» Из его семьи Марго видела только брата Виктора, но никто не знал, кем работают их родители, где они живут. Чем увлекается Дима, какие есть хобби, чем занимается в свободное время — Марго не знала ничего. И хуже всего, вздумай он заманить её в ловушку, она ведь сама согласилась выйти из дома. Если Марго не вернётся, родители так и не узнают, куда она пропала. И скорее всего это сломает их окончательно.

Вина и сомнения твердой хваткой вцепились в руки, тормозя. Велосипед повело в сторону.

«Неужели это Эгида? Или просто страх?» — подумала Марго, глядя на побелевшие костяшки пальцев. Может, крикнуть Диме, что она передумала? Вернуться домой и провести последние дни с родителями…

Марго подняла голову и встретила его взгляд. Дима обернулся, и его тёмные глаза пронзали насквозь. Он не сказал ни слова, и Марго тоже промолчала, не желая нарушать тягучую тишину. Они поехали дальше и совсем скоро звуки разорвали ночь.

Сначала на горизонте вспыхнуло багровое зарево. Оно было так похоже на рассвет, что Марго всполошилась, решив, что потеряла счёт времени. Но свет разгорался ярче неестественным ядовитым красным. Вскоре вокруг проступили дома из тьмы.

Марго увидела грязь и разруху, дыры не только в окнах, но и в стенах, огороды, захлебнувшиеся бурьяном, и груды мусора, сваленные на лужайках. Потом донёсся гул — сперва как шум в ушах от долгой и быстрой езды, но он рос, обрастая голосами, музыкой, хохотом. И это ночью! Марго не могла поверить этому! Но ей пришлось, потому что в тот момент, когда улица Маркина, извернувшись, перешла в Железнодорожный переулок, гомон ударил с новой силой, чуть не сбив её с велосипеда, а яркий свет на миг ослепил. Когда Марго смогла проморгаться, она невольно раскрыла рот от удивления. Справа за железнодорожными путями царила тьма. Слева — уходящими вдаль дорогами царила жизнь.

Почти в каждом доме, который видела Марго, горел красный свет. Повсюду таяли зажжённые алые свечи. По дороге шатались и танцевали люди. Воздух звенел от смеха и песен, что звучали вразнобой, перебивая друг друга. Слышалась ругань и свист. И запах… Сладковатая вонь пота, дыма, железа и чего-то гнилого ударила в нос. Лишь тогда Марго поняла: большинство «людей» здесь — вампиры. Их глаза сверкали в темноте, как угли.

Глава 6.2. Сумеречный укус.

Оглянувшись, Марго не успела скрыть испуг, застывший на лице. Дима мгновенно уловил её состояние и ответил, словно извиняясь:

— На всякий случай. Чтобы никто не помешал.

Это не успокоило, но отступать было поздно. Сжав кулаки, Марго заставила себя улыбнуться — жест отчаяния, а не радости — и шагнула вслед за Димой в старый деревянный дом.

Внутри было прохладно — холоднее, чем на осенней улице. Марго поёжилась, скрестив руки на груди. Пахло сыростью и плесенью — воздух пропитался запахом влажной земли, как на кладбище. В алых отсветах из окон кружилась потревоженная гостями пыль. Короткий коридор казался входом в заброшенный и забытый всеми склеп, где налево зиял проём без двери. Оттуда лилась гитарная мелодия — томная, переливчатая, будто зовущая и предостерегающая одновременно.

Кивком головы Дима позвал Марго за собой, и они очутились в просторной искусно обставленной комнате. Сотни свечей отражали свои блики на корешках книг, громоздившихся до самого потолка. Засушенные цветы в вазах напоминали мумии. В центре, скрестив ноги в позе лотоса, сидел старец. Такой древний, что, казалось, прикоснись, и он рассыпится прахом. Его пальцы скользили по струнам гитары, извлекая звуки, от которых мурашки бежали по спине.

При их появлении музыка оборвалась с пронзительным скрежетом.

— Дмитрий… Давно не виделись.

Голос Артемия напоминал шелест высохших листьев под сапогом.

Невольно Марго шагнула за спину Димы, повинуясь древнему страху. Старец заметил это движение. Его губы растянулись в улыбке, обнажив почерневшие пеньки зубов. Вампир поднял голову, и Марго ощутила, как алые глаза прожигают её насквозь тысячей ледяных иголок. Они светились, как угли в пепле, — древние, ненасытные.

Беспокойство начало нагнетать с новой силой. Ну зачем она сюда пришла?

— Давно, — Дима выставил руку, словно прикрывая Марго. — Артемий, нужна помощь.

— Тебе или этой сладкой малышке?

Его язык скользнул по иссохшим губам. Марго почувствовала, как холодный пот стекает по спине, и ругала себя самыми последними словами, что оказалась здесь.

«Зачем я согласилась?»

— Ей. Её зовут Марго, — Дима сделал ударение на имени. — Будь добр обращаться с уважением.

— Хорош-ш-шо, — прошипел Артемий, и Марго не сразу признала в этих звуках смех.

— Марго… попала в нехорошую ситуацию и не получит рез-раствор. Ты начал Сумеречный уход, я знаю, но не хотел бы ты испить чистой девственной крови напоследок? Один глоток, достаточный тебе, чтобы скрасить последние ночи, и достаточный Марго, чтобы получить лекарство от ЭГИДЫ.

Артемий склонил голову, будто принюхиваясь:

— Чистой? Девственной? — Он фыркнул, и запах гнили ударил Марго в нос. — Знаю я современную молодёжь. Развлекаются, как развлекались взрослые моего времени, чтобы успеть прожить эту жизнь, пока не попадут на поводок к Покровителю. Мечутся между страхом и похотью.

— Клянусь, — Дима шагнул вперёд, — за прошедший век ты не пробовал ничего чище её крови.

Они говорили о ней, словно её тут не было. Марго хотела взять слово, сказать за себя, но только открывала рот, как страх сжимал его обратно. Ранее она так легко рассуждала о том, чтобы быть деликатесом для вампира, а теперь, оказавшись и перед одним из них, ощутила древний ужас, заложенный в её крови. Крови, которую она должна была добровольно предложить хищнику.

«Ведь я рождена для этого», — бормотал внутренний голос, но тело не слушалось.

Артемий внимательно рассматривал Марго, будто и правда мясо на прилавке. Оценивающе. С голодом.

— Хорош-ш-шо, — снова шелестяще рассмеялся Артемий. — Если ты ручаешься. Тогда не будем медлить. Последние ночи до Сумрака, я хочу посвятить воспоминаниям, а не общению. Хоть и с молодыми девушками.

Марго ожидала, что такому древнему старцу понадобится вечность, чтобы подняться, кряхтя и скрипя всеми суставами. Но он встал легко, будто время не коснулось его. Движения были странно гибкими, словно тело помнило молодость, забытую веками. Подойдя к горке книг у дивана, он начал разбирать их с ритуальной медлительностью, будто каждый фолиант хранил воспоминания, которые он перебирал пальцами.

Марго наклонилась к Диме, улавливая запах его кожи — тревожный, но знакомый якорь в этом безумии:

— Что такое Сумеречный уход?

— Смерть, — отозвался шёпотом Дима. — Когда вампир теряет всякий смысл своего существования, он добровольно перестаёт пить кровь, постепенно иссыхая и превращаясь в пыль. В эти дни вампиры вспоминают всю свою нежизнь.

— Ого! — Марго и не знала о подобном. — А ему хуже не будет от моей крови? Не замедлит процесс?

Дима усмехнулся. В уголках его глаз Марго почудилась странная грусть.

— Нет. Артемий слишком стар. Сумеречный уход не обратим, после того как его начнут. У Артемия он растянется на месяцы, даже если выпьет ведро твоей крови. Ему же будет достаточно глотка, чтобы скрасить последние ночи и помочь тебе. Капля юности — лишь лёгкий штрих на полотне его распада. — Дима вздохнул. — А вспомнить ему есть что.

Вдруг Артемий замер у полки, будто подслушав их. Его седые волосы сдвинулись, открыв левое ухо, где в мочке горел рубин — капля крови в оправе из золота. Княжеский знак, теперь известный и людям.

Глава 6.3. Сумеречный укус.

— Марго!

Имя прорезало кошмар как раскалённый нож. Чужой крик эхом отозвался в груди, слившись с её собственным в единый вопль — хриплый, животный, нечеловеческий. Блаженная нега сменилась спазмом, выворачивающим наизнанку всё тело. Тело вздрогнуло, осознав себя: вывернутые суставы, ожог в плече, металлический привкус во рту. Марго извивалась, вырывалась, пыталась убежать от боли, но жуткие пальцы Артемия вцепились в неё мёртвой хваткой.

Она была тетрадным листом, смятым в чужом кулаке.

Ещё одна ладонь вдруг легла на её плечо. Новое тепло разлилось по израненному телу, но то было тепло сладкое и приятное, как первые лучи весеннего солнца. И вдруг ладонь ушла, забрав с собой железную хватку пальцев. И боль. Боль отхлынула следом, оставив после себя звенящее чувство пустоты.

— А-а-а-рр! — нечеловеческий рёв в считанных сантиметрах от лица.

Звук вырвал Марго из дурмана. Её крик сорвался, превратившись в стон. В ушах шумело. На одной высокой ноте выла сирена — или то разрывало её барабанные перепонки? Глаза никак не могли сфокусироваться. Сквозь плотную пелену слёз она видела два силуэта, сплетённых в боевом танце. Один, окровавленный и бледный, отчаянно бился с другим. Удары стремительны, как у загнанного зверя, но другой лишь хрипел, отбрасывая того к стене.

Мысли кружились в голове, разбиваясь на осколки. Она должна о чём-то вспомнить. Кто она. Где она. Кто это сражается!

— Дима… — хрипло выдохнула Марго.

Он не может сражаться с Князем! Даже с бывшим. Даже с уходящим в Сумрак. Дима — человек, обычный мальчишка, тогда как Артемий — вампир. К тому же только что испивший свежей крови.

Марго потянулась к Диме. Потеряла опору и завалилась вперёд, не чувствуя рук и ног. Приложилась щекой о колючий ковёр. Сражающиеся пропали из виду, но сквозь звон, были слышны рычание и треск мебели.

Скоро всё закончится? Дима проиграет, а она...

Она умрёт, да?

Что-то вышло из-под контроля, и Артемий не смог остановиться. Дима его оттащил, но ненадолго: человеку с вампиром не справиться. Когда Артемий избавится от Димы, настанет её черёд, и Марго без сопротивления позволит убить себя, потому что не способна пошевелить даже пальцем.

Это её конец, да?

Нет! Марго не хотела умирать! Она приехала сюда, нарушая все немыслимые правила, чтобы выжить, и она не сдастся так легко! Ну же! Давай! Шевелись!

Слёзы уже не мешали смотреть. Она сконцентрировала всё своё внимание на своих пальцах перед лицом, лежащих на ковре. Послала одну команду: «Шевелись!»

Палец дёрнулся. Точно дёрнулся! Ей не показалось!

Ещё усилие — и она смогла сжать руку в кулак.

Она сможет! Марго встанет. Сбежит. Выживет. Резольваза должна была попасть в кровь, а значит у неё будет спасительный месяц. Она доберёт необходимые баллы до Жатвы, а там у неё появится Покровитель. Она выживет!

За радостью Марго не сразу поняла, что изменилось. Только когда она провела по ковру пальцами в попытке встать и услышала шорох ворсин, она поняла, что больше не слышит схватку.

Тишина ворвалась в комнату внезапно — глухая, пульсирующая.

Сердце дрогнуло на миг. Всё закончилось? Дима… Он?

Внезапно на её плечо легла ладонь, и Марго, вложив в свой кулак все силы, развернулась на спину, отмахиваясь от руки. Кулак должен был прилететь ровно в лицо вампира, но её перехватила вторая ладонь. Последнее усилие ушло на это движение. Марго больше ничего не сможет ему противопоставить. Слёзы набрались с новой силой, и она всхлипнула, но тут…

— Марго.

Голос! Она узнала его. Это голос Димы!

Марго распахнула глаза от удивления. Над ней сидел Дима. Живой, почти невредимый, если не считать нескольких царапин. Куртка порвалась, и на оголённой коже сочилась кровь. Кровь текла из носа и разбитой губы, перепачкав весь рот. Глаза словно отливали алым в сиянии свечей. Но он был живой!

Марго снова чуть не расплакалась от облегчения, но слёз уже не осталось.

— Марго, — Дима наклонился ниже. В зрачках отразилась кровь, разлитая вокруг. — Ты как? Всё хорошо?

Марго хотела ответить, но лишь открыла рот и захлопнула его. Облегчение, накатившее от осознания, что Дима жив, с ним всё хорошо, забрало последние силы. Перед глазами начало темнеть, а сознание ускользать.

— Нет! — Дима впервые выглядел настолько обеспокоенным, и не смотря на ситуацию Марго польстила мысль, что он беспокоится именно о ней. — Марго! Не отключайся! Марго!

Его голос доносился откуда-то издалека, и Марго уже едва различала, что он говорит.

— Марго! Позволь мне …ти. Ты должна! Марго!

Марго не поняла, что просит Дима. Не слышала. Но кивнула и добавила тихо-тихо:

— Я разрешаю.

Его руки обняли её. Тень накрыла мир.

Последним ощущением был бордовый цвет — оттенок его волос на краю темноты.

Глава 6.4. Сумеречный укус.

Тьма отступала медленно, как утренний туман, пропуская лучи сознания в закоулки памяти. В первую очередь вернулись ощущения — тянущая боль в мышцах, липкий озноб, привкус железа на языке. Потом запахи — затхлый аромат пыльной подушки, старая краска на стенах. И, наконец, зрение — мутная картинка родного потолка с причудливой трещиной, которую в детстве она принимала за силуэт собаки с огромными ушами.

В голове гудело, как в классе труда, где вечно были проблемы с проводкой. Тошнило и ломило всё тело, как в те дни, когда Марго готовилась к экзаменам, не спала сутками, параллельно выматывая себя физкультурными нормативами. Но, вопреки ожиданиям, усталости не было и в помине, сна не было ни в одном глазу.

Марго села в кровати, оглядываясь. Да, она в своей комнате и в своей кровати. Как каждое утро до этого. Неужели всё это приснилось? Побег с Димой, Красный рынок, устрашающий Артемий… Неужели это был лишь кошмар, порождённый страхом и усталостью? Но как она могла видеть во сне места, которые никогда прежде не посещала?

Оперевшись на левую руку, Марго зашипела. Боль молнией пронзила плечо и отозвалась в груди. Опустив взгляд, она увидела, что на ней все та же футболка и клетчатая рубашка, в которых она ушла из дома. Значит, это был не сон? Приспустив рукав, она обнаружила плотную повязку, белую и немного потрепанную. Никаких бурых пятен. Марго осмотрела руку со всех сторон, но не нашла ни единого следа крови. Она уже хотела заглянуть под повязку, когда вздрогнула от неожиданного голоса:

— В слюне вампира содержится много веществ, в том числе и коагулянты, которые не позволяют жертве истечь кровью. Но всё равно на всякий случай лучше оставить бинты до полного свёртывания.

Дима. Он сидел на подоконнике и смотрел прямо на Марго. Свет за распахнутым окном окрашивал его пряди в багровые цвета. Его присутствие вносило диссонанс в привычную картину спальни — как будто кусок другой реальности вклинился в её сонную явь.

Значит, точно не сон?

Марго попыталась встать, подойти к нему, но запуталась в одеяле. Дима, словно тень, быстро пересек комнату и оказался рядом с ней, мягко укладывая обратно.

— Не вставай. Тебе надо отдохнуть.

— Как?..

Марго не знала, с чего начать.

«Как мы выбрались? Что произошло? Почему Артемий не остановился? Как обычный парень смог одолеть вампира, хоть и на пороге Сумерек?»

Вопросов было слишком много, и какой из них самый важный – непонятно. К тому же, горло саднило от пронзительного крика.

Дима смотрел пристально, будто пытаясь разгадать сложный шифр, — изучал каждый изгиб губ, каждую морщинку у глаз. Марго заёрзала под его взглядом, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Снова вспыхнула боль в плече. На её лице, видимо, отразилось страдание, потому что Дима, поджав губы, резко отвернулся, скрывая глаза за чёлкой.

— Прости.

Его голос, приглушённый тишиной комнаты, звучал глухо, словно эхо из глубин колодца:

— Прости, что подверг тебя опасности. Я… Я не предполагал, что всё обернется так. Нам повезло, что Артемий балансировал на краю Сумрака. Иначе… я бы не справился.

Марго попыталась покачать головой, но движение отозвалось колющей болью в висках. Дима сразу же повернулся к ней и нежно положил горячую, почти раскалённую, руку на голову. От одного этого прикосновения Марго замерла, как птичка при виде кошки.

— Не отвечай. Мне… Тяжело будет слышать твои обвинения. Хотя ты и будешь полностью права, покрывая меня всеми самыми страшными словами.

Она всё же отрицательно мотнула головой, сжав губы. Уголок губ Димы дрогнул в подобии улыбки, но глаза остались мрачными.

— Ты только сейчас так думаешь, — он отвернулся к окну, понизив голос почти до шёпота. — Надеюсь, это не изменится.

Дима сжал кулак у груди. Рука дрожала. В лунном свете его фигура дрожала, как марево, и он казался призраком.

— Прости, — повторил он, и в голосе зазвучала та же боль, что ныла в её ранах. — Прости меня. Я… я не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь… Ты не представляешь, как я виноват.

— Я сама… согласилась, — выдохнула она, и слова вырвались хриплым шепотом.

— Знаю. Теперь — знаю наверняка.

Его ответ сбил её с толку, но раздумья прервало прикосновение к ладони. В пальцы вложили нечто холодное. Алый камень, застывший в золотой оправе, вспыхнул в полутьме, как капля крови на снегу. Серьга Артемия. Марго хотела выбросить её, как улику преступления, но Дима сжал её пальцы, не давая раскрыть ладонь.

— Нет! — в его голосе прорвалось отчаяние. — Сохрани её… После всего, что случилось… тебе сложно будет мне поверить. Я ведь поклялся, что с тобой ничего не случится…

Он тряхнул чёлкой, словно отгоняя наваждение, и проговорил, запинаясь:

— Доверься ещё раз. Всего один. А потом… решай сама.

Его пальцы разжались, оставляя на её ладони следы от граней камня и невысказанную просьбу, висящую между ними тяжёлым грузом.

Марго не могла отвести взгляд от его тёмных глаз, в которых, казалось, всё ещё плясали отблески свечей из дома Артемийа. Она кивнула, надеясь, что Дима поймёт — она доверяет ему.