Под Маской Солдата

Пролог — Ильза "Мёртвые не скажут"

Gruppa Skryptonite & Therr Maitz - Natural Blues

В зелёных глазах Ильзы Лангнер отражалось слишком много красного. Утро поднималось из глубин земли кровавым рассветом, и едва всадники, облачённые в зелёные плащи, пересекли овраг, как разговоры новобранцев, никогда не покидавших стены, смолкли. Здесь, за стеной Роза, вдали от селений и городов, раскинулась бескрайняя, как океан, степь до самого горизонта. Необъятная и дикая — прекрасная и пугающая. От напора внезапно открывшейся красоты у солдат перехватило дух, но Ильза Лангнер, командир разведотряда, с тревогой вглядывалась в горящий пламенем горизонт, чувствуя, как душу наполняет благоговейный трепет.

Красный…

Тошнотворный и отталкивающий.

Цвет рубцов и мозолей, цветущих маков, помад на холодных улыбках напыщенных дам, цвет их дорогого бархата, королевских знамён и наконец, крови, которой и так было слишком много в её жизни. Она не любила этот цвет, вселяющий ей суеверный ужас и навевающий дурные воспоминания. Обветренные руки Лангнер покрылись мурашками, пальцы стали ледяными.

Отряд их двигался в соответствии с планом, и в степи по дороге не встретился ни один титан, что уже считалось большой удачей, но что-то толкало Лангнер назад. Предчувствие? Возможно. Возможно, так сказывалась усталость или чрезмерная бдительность, заставляющая её, отвечающую за чужие жизни, держать ухо востро, и Лангнер, наученная опытом, обычно доверяла своим ощущениям. Вот только поворачивать назад уже поздно. И до леса гигантских деревьев рукой подать.

Ильза в сомнении закусила губу и, оглянувшись, обвела взглядом конницу: старые вояки старались крепиться, но лошади их устали, а новобранцы едва держались в сёдлах.

Они находились в непрерывном пути больше суток, все то время, пока не кончалась эта проклятая степь. Так что да — отдых необходим. Придётся пересечь долину, значило ли что-то необъяснимое предчувствие, щемящее душу или же нет.

— Что-то не так, командир? — заметив её колебания, спросил Ганс. Лошадь его поравнялась с лошадью Ильзы. Разведчик настороженно вгляделся туда же, куда смотрела и Лангнер.

— Титаны?

Она не ответила, прищурившись, вновь вгляделась в горизонт. Ветер, поигравшись, бросил на лицо Ильзы волосы, каштановые, цвета жжёной карамели, но сейчас на фоне алого зарева они выглядели тоже красными.

— Отряд в строй дальнего обнаружения. Пересечём пустоты, и в лесу устроим привал. Новичков оставь в центре, для защиты, если вернёмся с потерями, капрал с нас шкуру сдерёт. Он в последнее время не в духе.

— А он когда-то был в духе? — усмехнулся Ганс.

Ильза бросила на него неодобрительный взгляд. Тот стушевался.

— Хватит языком чесать, выполняй.

— Да, мэм!

Они проскакали без передышки все утро, и только когда впереди показался лес, колючая тревога, поселившаяся в душе Ильзы, наконец ослабила тиски. Ломались под копытами молодая трава и жёлтые одуванчики. Конница постепенно перешла с галопа на шаг, когда в безоблачном небе уже вовсю полыхало солнце. Беспощадные лучи жгли спины солдат.

— Проклятая жара! Проклятое солнце! Это пекло сводит меня с ума!

Дитер Грайс с досадой вздохнул и потянулся к сумке за бурдюком. В тщетной попытке освежиться, мужчина полил на голову и шею, запуская ладонь в густую шевелюру, отливающую золотом. Он был весь потный и пыльный, но Ильза, ехавшая верхом чуть поодаль, вновь оказалась прикована этим простым движением.

Да — что говорить, мужчина Дитер был видный, из-за таких, как он, девушки дерут друг дружке косы из ревности. Сколько битв они пережили, сколько времени она знала Грайса, а все ещё дивилась этому безупречному образцу мужской красоты. Взгляд её переместился ниже: прошёлся по широким плечам, сильным рукам, крепко сжимающим поводья, и остановился у бёдер, узких, подтянутых, плавно покачивающихся в такт движениям лошади. Она попыталась оторвать глаза от этих бёдер, обещавших страстные ночи, но это оказалось чертовски сложно.

Не то чтобы в Разведкорпусе запрещались отношения, просто в корпусе было не так много женщин, их буквально можно было пересчитать по пальцам, а может суровая служба не располагала к романтике, или же, скорее, сама Ильза Лангнер, воспитанная отцом в строгости, была приверженцей пуританских взглядов. Вроде не наивная дурочка, взрослая женщина, но в глубине души все ещё мечтала выйти замуж по большой чистой любви и прожить долгую счастливую жизнь. Может быть, даже умереть в один день, случись так, что титаны вновь прорвут стены, как это случилось в Шиганшине.

Ильза с грустью усмехнулась и покачала головой, сбрасывая с себя эти мысли.

Непозволительные мысли. Несбыточные мечты для тех, кто служит в разведке. Нет. Скорее смехотворные, и заикнись она об этом кому-нибудь вслух, даже тому же самому Дитеру, её наверняка подняли бы на смех. А Ильза умела отделять мечты от реальности, умело держала лицо и хорошо выполняла свою работу упорным трудом, самодисциплиной снискав уважение среди сослуживцев.

Вопреки пересудам, Ильза вовсе не метила в верхушки военной элиты, не жаждала она и славы героя. Её мечты были до примитивного просты: защитить свою семью, сохранить родной дом, ту деревушку, в которой выросла, и потому была готова костьми лечь за это, отказаться от будущего, похоронить себя и свои мечты, отдав Разведкорпусу, нет, человечеству, то единственно ценное, что у неё было — свою жизнь. Эрвин когда-то сказал ей, что солдаты свободы не уходят на пенсию. И Ильза, вероятно, не уйдёт.