Подарок злой колдуньи

Глава 1

В этот день ничто не предвещало беды, а тем более – страшного несчастья. Мы с отцом находились в небольшом охотничьем замке, куда он приехал развеяться, взяв с собой меня и моего тринадцатилетнего брата Тео.

Была середина апреля, и уже появилась молодая трава с первоцветами, а на многих деревьях распустились нежные листочки. И наш белый замок с зубчатыми башнями казался сказочно красивым на фоне весеннего леса и озера, у которого он возвышался.

Мы с братом были довольны и радостны. Но с отцом творилось что-то странное. Хмурый, озабоченный и как будто даже злой слегка. Не из-за меня ли? Полгода назад мне исполнилось семнадцать лет, и к нам то и дело приезжали принцы из соседних королевств. Недавно один из них сделал мне предложение. Не формальное, а просто спросил, хочу ли я стать его женой. Я сказала «нет». И, похоже, отец все узнал.

Вечером я пришла к нему. Спросила, почему он не в духе и точно ли я не при чем.

– Дело не в тебе, моя радость, – ответил отец. – Причина моих тревог гораздо серьезней. На наших восточных границах неспокойно! Но это я буду обсуждать с советом вассалов, который соберется в Массанте через десять дней. А с тобой, – он немного помедлил, – я хочу поговорить о другом.

Отец подошел ближе и пытливо посмотрел мне в глаза.

– Герсента! За минувший год ты отказала целым четырем принцам. Ну и за кого же ты тогда пойдешь замуж? Ведь достойных принцев очень мало. Один из таких достался твоей старшей сестре. Оставалось четверо, но никто из них тебе не угодил. И как же теперь быть?

– Но я вовсе не хочу выходить за принца, – ответила я с волнением. – Я хочу остаться в Боренгарде. Жить в своей стране, говорить на родном языке. Да и матушка того же хочет! Ты, наверное, не тоскуешь по своей старшей дочери, а она тоскует, еще как. Так зачем же ей терять вторую дочь?

Отец сдвинул брови, но вдруг добродушно усмехнулся.

– Ясно. У вас – заговор! Твоя мать все время убеждает меня выдать тебя за кого-то из вассалов. Хотя это опасно. Оказав предпочтение одним, мы рискуем обидеть других.

– Не обидим. Я уверена, что все поймут наш выбор.

Отец посмотрел на меня еще пристальней.

– То есть, ты уже кого-то выбрала. Ну и кто же он? В кого ты влюбилась, за кого желаешь выйти замуж?

– За Мэйлана Гренфура, – ответила я без раздумий.

Отец на секунду застыл, будто усомнился в том, что слышит.

– Дочка, ты уверена?

– Да, – кивнула я. – А в чем дело? Он тебе не нравится?

– Нет, – сказал отец. – Он сын моего друга, я бы мог поженить вас. Только у него невеста есть. И, наверное, он уже женился.

– Ошибаешься! – вскричала я весело. – У них намечалась свадьба, под конец зимы. Но она расстроилась.

– Кто тебе сообщил?

– Бертина, моя бывшая фрейлина. Она замужем за гренфурским бароном и живет последний год в Бренвиле. Мы с ней часто шлем друг другу письма.

– И что же случилось? Почему свадьбы не было?

– Никто точно не знает. Но гуляют слухи, что Мэйлан застал невесту с кем-то из своих приближенных. Перед самой свадьбой, представляешь?

– Представляю, – произнес отец как-то странно, то ли иронично, то ли озадаченно.

Я взглянула на него с мольбой.

– Напиши графу Алверту, предложи меня в жены Мэйлану. Только поскорей! А то вдруг Мэйлан решит с досады жениться на ком-то еще?

– А ты хочешь, чтобы он женился с досады на тебе? – отец покачал головой. – Ну еще чего. И ты с Мэйланом едва знакома. Видала его лишь однажды – на турнире, который он выиграл. А еще на пиру, после которого он уехал, даже не оставшись на бал. Вы не говорили с глазу на глаз. Может, он тебе и не понравится при близком знакомстве.

– Понимаю. Но что делать-то?

Отец ненадолго задумался.

– Так и быть: я напишу Алверту. Попрошу, чтобы он привез в Массанту сына. А там будет видно. Ты присмотришься к Мэйлану, и я сам к нему присмотрюсь. Спокойно, без спешки, которая в таких делах лишь во вред. И только потом стану что-то решать. Слышишь, дочка?

– Да, – кивнула я радостно. – А письмо?

– Я сейчас напишу. Не иди за мной! – отец бросил на меня строгий взгляд. – Сядь вон на кровать и не смей подсматривать.

Он уселся за стол, на котором стоял канделябр со свечами и письменный прибор. А я забралась на сундук, стоявший в изголовье кровати с балдахином из красного шелка с золотыми кисточками. Смотрела на отца и не верила своей удаче. Конечно, еще неизвестно, как сложится с Мэйланом. Может, он разочарует меня, или я ему не приглянусь. Но главное – это то, что отец оставляет меня в Боренгарде. Как же будет рада матушка!

Внезапно отец рассмеялся. Вскинул голову и лукаво прищурился, глядя на огонь камина. Затем снова принялся писать. Ну и ну. Да что смешного-то? Тема ведь серьезная. Так хотелось заглянуть в письмо! Но отец мне его не покажет. Там есть что-то такое, чего мне, по его разумению, знать незачем.

Я взглянула на отца опять. Как же он красив! Ему сорок один, но он еще стройный, как юноша. Безбородый, с русыми волосами до плеч и чудесными темно-голубыми глазами. У Мэйлана Гренфура тоже голубые глаза. И такое же узкое лицо, нос с едва заметной горбинкой. Да не потому ли он мне приглянулся? Я ведь обожала отца, и мне больше всего нравилась именно такая внешность у мужчин.

Глава 2

Наш дворец в Массанте напоминал замок, с той разницей, что его не окружал ров с водой. Но стены были высокими, с башнями и бойницами. Дворец стоял у реки, и между ней и стеной из белого камня находился сад. Я любила гулять там. Но с недавних пор мне туда идти не хотелось. Во дворец прикатил мой троюродный брат Ваксель Шампероль. Сын не Изомбара, а другого кузена моего отца, погибшего пять лет назад на охоте.

Ваксель был моим однолеткой, но казался глупым не по возрасту. И его мамаша была точно такой. Поэтому я подозревала, что Изомбар решил меня выдать за Вакселя. Ну а за кого еще? Ваксель – самый крупный феодал в королевстве, носит титул герцога, но влияния у него-то нет. После нашей свадьбы все его вассалы станут подчиняться Изомбару. А мы с мужем будем жить в Массанте, под крылом «заботливого дядюшки».

Многие считали Вакселя красавцем. Но мне он таким не казался. Он – брюнет, как я, а мне нравятся мужчины, которые на меня непохожи. А сейчас, из-за предстоящей свадьбы, Ваксель даже стал противен мне. Так хотелось наподдать ему, когда он со мной заговаривал и принимался любезничать. Врезать кулаком между глаз. Я могу! Отец научил меня драться. Но это уменье лучше до поры до времени скрывать. Вот если меня заставят стать женой Вакселя, тогда он поймет, с кем связался.

Накануне регентского совета похолодало, и все небо затянули тучи. Рассудив, что в такую погоду Ваксель не потащится в сад, я решила пойти погулять. Никого не позвала с собой и, как оказалось, напрасно. Проклятый кузен высмотрел меня в окно и поспешил в сад. Разоделся броско, как павлин: ярко-рыжая курточка с золотым шитьем, пышными рукавами и такой же пышной баской внизу, прикрывавшей зад не до конца, один чулок – красный, второй – желтовато-зеленый. Ну, красавец просто.

– Добрый день, кузина, – сказал он. – Как твои дела, как настроение?

– Было неплохим, пока не появился ты, – отозвалась я враждебным тоном. – Сделай одолжение, уйди.

Но он преградил мне дорогу.

– Так не говорят с будущим мужем. Побольше почтения, милочка!

– Да ты спятил, – рассмеялась я. – За какие заслуги мне тебя почитать?

– Я – самый богатый жених во всем королевстве, – гордо произнес он. – А вот ты… – он взглянул на меня свысока, – ты хоть и принцесса, но еще неизвестно, какое приданое за тобой дадут.

– Никакого, – ответила я. – Только пару сундуков с нарядами.

Ваксель приоткрыл рот и застыл. Я поспешно обошла его и двинулась по дорожке дальше.

– Погоди! – крикнул он мне вслед. – Ты меня дуришь, или это дядюшкины штучки? Да постой же, – он догнал меня. – Говори все прямо, не хитри. Дают за тобой приличное приданое?

Я взглянула на него с притворным недоумением.

– Герцог! Ну какое приданое? Вам и без того оказана высокая честь, вы роднитесь с королевской семьей.

– Да ведь я и так тебе родня! И зачем же мне родниться снова, если я останусь на бобах? Ты меня не любишь, я же вижу, – Ваксель грустно вздохнул. – И кого я в жены получу? Злючку-бесприданницу?

Я не удержалась от смешка.

– Да, невесело. Кузен, откажись от женитьбы! Не иди на поводу у дядюшки. Он не твой король, ты ему не должен подчиняться.

– Легко говорить, – хмыкнул Ваксель. – Попробуй его ослушаться, так без головы остаться можешь. Или он возьмет да выпорет меня, как однажды сделал, когда я ему взялся перечить. Давай лучше скажем матерям, чтоб они насели на него и потребовали для тебя приданого.

Он взглянул на меня вопросительно, и я отвернулась, чтобы скрыть презрение. Не только болван, но и трус. Даже стыдно, что он мой кузен. Ну а выйти замуж… Ни за что!

– Что, Герсента? Ты чего молчишь? – Ваксель заглянул мне в лицо. – Скажи, хорошо я придумал?

– Что ты там придумал, милый мой? – раздался позади голос дядюшки. – Ну-ка, расскажи мне.

Ваксель побледнел. Изомбар рассмеялся и хлопнул его по плечу.

– Смотри! Будешь замышлять что-то против меня – пожалеешь.

– Я не замышлял, – ответил Ваксель хмуро. – Я всего лишь спросил про приданое.

– Про приданое? – насмешливо протянул Изомбар. – Погоди, дружок. Мы не знаем, что решит совет, это станет ясно только завтра. Может, тебя еще и не выберут женихом принцессы.

– Но…

– Иди пока, – Изомбар отослал его небрежным жестом. – Герсента, ты хотела видеть список регентского совета. Вот он.

Я взяла у него плотный лист бумаги, где значилось двадцать фамилий. Начала читать и опешила.

– Что? – спросил Изомбар. – Тебе что-то не нравится?

– Не нравится? – повторила я с негодованием. – Но здесь лишь три графа и бароны, которых я даже не знаю. А где остальные герцоги и графы? Почему вы не внесли их в список?!

Изомбар развел руками с простодушным выражением лица.

– Я не виноват, что они не могут приехать. Ты же знаешь, какая беда приключилась в нашем королевстве. Чародеи, что живут в горах, насылают странную болезнь на всех наших крупных феодалов.

– А их сыновья тоже все больны?

– Нет. Но регентский совет не должен состоять из людей молодых и неопытных. Дело слишком серьезное, да еще война может начаться.

Глава 3

Мы с мамой хотели нарядиться служанками, чтобы ехать к Мэйлану. Но потом я подумала: а что будет, если нас узнает стража? До сих пор Изомбар считал нас дурами. Но если он поймет, что мы способны хитрить, он посадит меня под замок.

Поэтому я решила: пусть мать едет в платье королевы с мехом горностая, а я притворюсь ее фрейлиной и понесу шлейф наряда. Надену синее платье и эннен из красной парчи в форме невысокого конуса. Такие головные уборы принято покрывать белым полупрозрачным шелком, чтобы он свисал сзади, на спину, а порой и на лицо спереди. Прикрою вуалью лицо, и меня никто не узнает.

И мне не хотелось, чтобы Мэйлан понял, кто я. Вдруг он согласится взять Тео, а меня откажется? Так случиться может, к сожалению. И тогда мне придется схитрить.

В пять утра нас разбудила камеристка матери. Пока мы одевались, она подняла слуг и велела подавать карету. Мы вышли во двор, где маячили сонные стражники.

– На площадь Водяных Лилий, к Храму Плодородия, – сказала мать кучеру: громко, чтоб все слышали. А затем велела камеристке: – Я вернусь к завтраку. Не ложись больше спать, жди меня.

Мы и впрямь доехали до храма. Зашли туда ненадолго и двинулись дальше. Небольшой особняк Гренфуров, походивший на миниатюрный замок, находился неподалеку. Раньше эта улица была оживленной, так как там стояли графские дома, но сейчас она была пустынной.

– Только бы никто нас не выследил и не донес Изомбару, – промолвила мать. – Кстати, а где здесь дом Гренфуров? Нигде нет гербов.

Но Мэйлан со своими людьми ждал нас: не у входа в дом, а у ворот, которые находились в стене, окружавшей его особняк. Когда мы подъехали, ворота открылись, чтобы пропустить нас, а затем закрылись за каретой. Поприветствовав королеву, Мэйлан подал ей руку и повел в дом. А я поспешила за ними, подхватив шлейф матушкиного платья.

Мы прошли в небольшую комнату с гобеленами и низким потолком из резного дуба. Здесь были диваны и кресла, но матушка так волновалась, что осталась стоять.

– Я прошу прощения за то, что принимаю вас здесь, а не в зале, – проговорил Мэйлан. – И за то, что буднично одет. Но я знал, что не задержусь в Массанте, не взял ни нарядов, ни слуг.

– Это пустяки, виконт, – улыбнулась мать. – Скажите мне лучше, для чего вы приехали? Как сейчас ваш отец? И что происходит в королевстве?

– Вы не знаете? – слегка удивился Мэйлан.

– Мы не знаем ничего вообще, – ответила я вместо матери. – Королеве и ее приближенным запретили выезжать из города. И к нам никого не пускают. Не отдают письма. Мы здесь – пленники, вот как!

Мэйлан посмотрел на мою мать.

– Это правда, ваше величество?

– А вы не догадывались? – спросила я иронично. – Давно можно было понять и начать что-то делать. Или все вассалы хотят, чтоб их королем стал герцог Изомбар?

– Что за вздор? – Мэйлан бросил на меня хмурый взгляд. – Никто в здравом уме не может такого хотеть. Но, ваше величество, – он опять посмотрел на матушку. – Вы не возражали против того, чтобы герцог стал регентом. А потом хвалили его в письмах. Возносили прямо до небес.

– Как? – опешила мать. – Я же никому не писала. Сперва я была убита своим горем. А потом узнала, что регент просматривает всю мою переписку, и тогда уже не было смысла никому писать.

– Вы не слали писем моему отцу?

– Нет. Ни одного!

– А граф Алверт писал королеве? – спросила я.

Мэйлан бросил на меня очередной недовольный взгляд.

– Разумеется. Как он мог не отвечать на письма ее величества?

– Значит, я была права в своих догадках! – я взглянула на мать. – Вам не отдают письма вассалов. Изомбар читает их и сам же отвечает на них.

– Боги, – мать схватилась за голову. – Это просто немыслимо. Мне… мне дурно…

Мэйлан подскочил к ней и быстро усадил на диван. Плеснул в бокал вина, дал ей выпить.

– Спасибо, – промолвила мать, сделав два глотка. – Так! А что было в тех письмах, которые приходили от моего имени?

Мэйлан чуть помялся, но все-таки решился сказать.

– Вы так восхищались регентом и писали о нем с такой нежностью, будто влюблены. И многие так и решили. Заподозрили, что Изомбар – ваш любовник. Он хорош собой, моложе вас. Да и вам всего лишь сорок лет. Так что, – Мэйлан кашлянул, – тут никто особо не дивился.

– Ох, какой позор, – промолвила мать с тяжким вздохом. – «Не успела похоронить мужа, как утешилась с его кузеном»… Вот так обо мне говорят, да, виконт?

– Ну…

– Понятно, – усмехнулась мать. – А что в королевстве творится?

– Путь в восточные страны отрезан. Дорога на юг тоже стала опасной. В лесах полно разбойников, да еще и нечисть завелась. Спокойно лишь возле моря, на севере. Там стоит часть армии: охраняет страну от возможного вторжения Неймурга. А еще наших знатных дворян косит очень странная болезнь, – Мэйлан посмотрел на мать красноречиво. – Такая, что от нее нет лечения. То есть это явно – колдовство.

– И от этой болезни уже кто-то умер? – спросила мать.

– Да, – ответил Мэйлан. – Мой отец и сам едва в мир иной не отправился. Его спасли маги, но поставить на ноги не могут.

Глава 4

Первый день пути оказался для меня нелегким. Я была хорошим наездником, а к мужскому седлу привыкла с детства. Но в последний год почти не каталась верхом. Да и не было ни разу такого, чтоб я провела в седле целый день, с рассвета до заката.

Мы сделали два коротких привала: в семь утра и в одиннадцать. В три остановились в корчме на подъезде к небольшому городу – пообедать и накормить лошадей. Здесь было мало народа и, судя по разговорам, никто еще не слыхал о побеге юного короля.

Олифир – светловолосый маг – рассудил, что моему брату и Мэйлану следует держаться в тени и стараться не привлекать внимания. А вот мне, ему и веселому сорокалетнему рыцарю, барону Гверину Трейлону, напротив, нужно быть на виду, будто мы здесь – главные. Поэтому возле нашего стола крутились девицы, стараясь услужить. Барон Трейлон шутил с ними и щипал за разные места. А когда одна что-то прошептала ему на ухо, тягостно вздохнул и сказал:

– Мы бы с радостью, милая, но нельзя. Нужно успеть до ночи в замок нашего друга, чтобы не пришлось ночевать в лесу.

– Жаль, – вздохнула она. – Я бы тебя так…

Она снова что-то зашептала ему. А другая девица сказала, кокетливо глядя на меня:

– А я бы охотно потискала юного сеньора. Он такой милашка! Нежный, но, судя по глазам, пылкий. Угадала?

– Да, моя красавица, – я послала ей игривый взгляд. – Погоди, может, мы еще встретимся. А пока я дам тебе и твоим подружкам на новые платья или башмачки, – с этими словами я достала один из трех кошельков, взятых с собой в путь.

– Щедрый сеньор! – вскричала красотка, обняв меня сзади и целуя в щеку, а попутно ероша мне волосы. – И так сладко пахнет, просто м-м-м!

Выходя из корчмы, я надела свою роскошную шапочку. Вскочила на лошадь, которую подвел Олифир, помахала рукой трем девицам, которые провожали нас.

– У тебя манеры, как у герцога, – сказал с добродушной иронией барон Трейлон, когда мы отъехали. – Сразу видно, что жил при дворе.

– И усердно подражал герцогу Шамперолю, – Мэйлан глянул на меня насмешливо. – Перенял все его замашки. Так, Флорен?

– Ничего подобного, – возразила я с негодованием. – Ваксель по сравнению со мной просто шут!

– Ого-го, как парень себя мнит, – сказал кто-то сзади, и поднялся смех.

Я оглянулась, ища в толпе брата. Но он, к счастью, ехал далеко и не слышал. А то бы покраснел за меня. Или возмутился, что меня обижают, и встал на защиту. Но так делать нельзя, раз я выдаю себя за паренька, ведь тогда надо мною вообще все подтрунивать станут. Нужно быть осторожней и просто не давать поводов для насмешек.

Но как же досадно, что Мэйлан меня невзлюбил. Постоянно затыкает рот, а сейчас еще и сам задел. Да уж, благородства ни капли! Теперь я совсем хорошо понимаю его бывшую невесту. Эта девушка наверняка и не хотела быть его женой, но ее склоняли к браку родители, потому что Мэйлан – графский сын. Повезло ей, что он передумал жениться.

***

Мы объехали город и двинулись дальше на восток. Точнее, мы петляли, а не ехали в одном направлении. Мэйлан и маг Олифир надеялись, что погони не будет. Но запутать следы было нужно.

На закате мы заехали в лес и, двигаясь тесными тропами, вышли на лужок, с двух сторон которого протекал ручей или речушка. Июньская трава была низкой, в ней пестрели лиловые, желтые ирисы и мелкие белые цветы.

– Я думаю, дальше ехать не стоит, – сказал Олифир. – Заночуем здесь. Это безопасней, чем искать усадьбу, где нас на ночлег примут.

Мэйлан ненадолго задумался.

– Разбойники нападут вряд ли. Место слишком глухое для их промысла. Но вдруг приключится такое, как три дня назад?

– Что? – спросила я. – Вы столкнулись с чудовищем? Ну-ка, расскажите! Где? Когда?

Мэйлан бросил на меня строгий взгляд.

– Ты опять в разговор старших лезешь?

– А ты снова грубишь, вместо того чтобы просто ответить, – упрекнула я, взглянув на него свысока.

И, похоже, совершила глупость, потому что Мэйлан пришел в ярость.

– Ты что, спятил? Как ты обращаешься ко мне?! Еще раз мне тыкнешь – и получить розгами по заднице.

– Ах ты…

– Мэйлан, успокойся, – Олифир поспешил мне на выручку. – Флорен не виноват, он привык обращаться на «ты» даже к королю. И к чему церемонии? Мы не во дворце. Давай делать привал и отдыхать.

Всадники спешились и рассыпались по краям лужайки, чтобы справить нужду. Мне же приходилось для этого заходить за кусты и деревья. Сейчас солнце садилось, и я не решилась углубиться в лес. Спустилась к ручью, где росли камыши и ивы.

А еще там цвели незабудки, а у берегов, на воде, красовались белоснежные лилии. Рано в этот год распустились. На красном гербе Боренгарда тоже белая лилия. Жаль, что меня не назвали в честь нее. Красивое имя «Лилетта» досталось моей старшей сестре.

– Ну, сейчас я сорву лозину и задам тебе, – прозвучал за моей спиной голос Мэйлана. – Ты что делаешь? Ушел и пропал. Или ты не слышал, что лес полон опасностей?

– Слышал, – ответила я. – Но я только спустился к ручью. Вряд ли из него выскочит чудовище и утащит меня.

Глава 5

Мы сидели возле костра рядом. Напротив – Тео, барон Брамбер и Кловис. Олифир ужинал в кружке других всадников. А рядом со мной сидел барон Трейлон. Резал для меня мясо, овощи, хлеб и, вообще, ухаживал. Я боялась – Мэйлан возмутится. Скажет, что я должен сам все делать. Но он явно задался целью быть добрым.

После ужина мы пошли в кусты с Тео и Брамбером.

– Сестра, ты живая еще? – спросил Тео, когда мы из них выбрались. – Я боялся тебя даже спрашивать. Думал – вдруг расплачешься?

– С чего это?

Тео глянул на меня с сочувствием.

– От жалости к себе. Такая дорога даже для меня тяжкая, хотя мне уже почти пятнадцать. А ты – хрупкая девушка. Не жалеешь, что сбежала из дома?

– Если дом захвачен врагом, из него приходится бежать, – сказала я. – И лучше ночевать в поле, чем делить постель с убийцей отца.

– Достойный ответ, – барон Брамбер улыбнулся мне. – Ваш отец сейчас гордится вами. А Мэйлан еще поймет, как он был не прав, когда отказался взять вас.

– И конечно, Мэйлан в тебя влюбится, – убежденно произнес мой брат. – Хорошо, что его свадьба разладилась! Ведь ему под пару только ты.

– О чем ты говоришь, Тео? – поморщилась я. – Сейчас не о таком надо думать, а о более важных вещах.

Я под пару Мэйлану – вот смех! Слышал бы мой брат, о какой жене мечтает Мэйлан. Это точно не я. Да и мне не нужен такой муж. Слушаться во всем и не спорить. Считать, что муж прав, даже если он ошибается. Интересно, как это возможно? Хотя да, возможно, если жена в разы глупей мужа. Тогда она просто не поймет, прав он или нет. Ну и получается, что идеал Мэйлана – послушная дурочка, привыкшая смотреть в рот мужчинам.

С левой стороны раздались голоса и смешки. Несколько мужчин столпились у ручья, наблюдая что-то интересное.

– Вот так рыбка! – произнес один. – Ничего себе. Как она здесь оказалась-то? Вокруг нет деревень, только лес.

– Отпусти меня! – прозвучал в ответ испуганный девичий голос. – Что я вам всем сделала, за что вы меня обижаете?

Я поспешно бросилась туда. И увидела обнаженную девушку. Ее держал за руку рыцарь, а другой рукой она сжимала свои длинные светлые волосы, пытаясь ими прикрыться.

– Да она красотка, – заметил один из мужчин. – Ну-ка, покажи нам себя! Не пугайся, мы тебя не тронем. Но полюбоваться хотим.

– Как не стыдно! – возмутилась я. – Вы ведете себя, как бандиты, а не благородные рыцари. И глупо говорить «не пугайся», когда вы ее взяли в плен, и она пред вами беззащитна.

Я подошла к рыцарю, который держал девушку, и взглянула на него так внушительно, что он тотчас отпустил ее. Потом сняла плащ и отдала бедняжке, чтоб она смогла прикрыться спереди.

– Спасибо, – она вскинула на меня признательный взгляд. – Вы очень добры, прин… сеньор!

– Как тебя зовут? – спросила я ласково.

– Нимфи.

– Это настоящее имя, или ты придумала его? – я взглянула на воду, где покачивались водяные лилии, которые по-другому еще называют нимфеями.

– Имя настоящее, – ответила девушка. – Мне его родители дали. У меня была семья, был дом. Но сейчас мой дом разорен, и поэтому, – Нимфи тяжко вздохнула, – мне пришлось переселиться сюда.

Я обвела взглядом мужчин, стоявших вокруг и немного поодаль от нас.

– Видите? Она – сирота, осталась без родных и без дома. А вы…

– Мы не собирались забавляться с ней, – сказал один рыцарь. – Наш граф запретил бесчестить девиц и женщин, которых мы встречаем в походах, чтобы не пятнать имя Гренфуров. Хотя многие другие…

– Вы что, спятили?! – прозвучал сердитый возглас Мэйлана. – Отойдите от нее быстрей! Или она чары навела, и вы позабыли, как чуть не погибли недавно?

Все словно опомнились и бросились наверх, на лужок.

– Флорен, ты глухой? – крикнул Мэйлан. И не дожидаясь, пока я отойду от Нимфи. подбежал ко мне и сам оттащил от нее.

– Мэйлан…

– Замолчи!

Он бросил на меня гневный взгляд, затем посмотрел на Олифира, который подошел к нам.

– Кто она, как думаешь?

– Сейчас все узнаю, – отозвался маг.

Он вышел вперед. Приблизился к Нимфи, что-то тихо спросил у нее. Нимфи, к моей досаде, отвечала ему так же тихо. Между Олифиром и Нимфи завязалась беседа, потом они подошли к нам вдвоем.

– Нимфи – мелюзина, – представил ее Олифир. – Водяная фея, способная обернуться драконом. Она может быть очень опасной, но нам никакого вреда не причинит. К тому же, она слишком юна и еще не осознает своей силы. Флорен! – маг взглянул на меня. – У тебя наверняка есть запасной костюм. Поделишься с Нимфи?

– Конечно! – воскликнула я. – Только ведь одежда мужская…

– Ничего, – улыбнулась мне Нимфи, – мне в такой удобней даже будет.

Мы пошли к кострам, которые уже догорали. Барон Брамбер принес узелок с моими вещами, и я вытащила рубашки и два нарядных костюма. Разложила их на траве, предлагая Нимфи выбирать. Она взяла рубашку и безрукавное одеяние – нежно-бирюзовое, как ее глаза. К нему прилагался дублет цвета моркови, узкие штаны и шапочка с пером на боку. Но Нимфи не стала их брать. Сказала, что не мерзнет, и ей нужно лишь прикрыть наготу. Сбросила мой плащ, облачилась в рубашку, затем – в безрукавку. Затянула на талии пояс с золотым шитьем, расправила низ одеяния, доходившего ей до середины бедра. Выпрямилась, откинула назад свои роскошные волосы.

Глава 6

Меня разбудил брат. Тормошил за плечи и ласково хлопал по щеке.

– Вставай, дорогая, пора. Все уже на ногах, только ты все спишь.

Я открыла глаза, не сразу сообразив, где нахожусь. Приподнялась, заметила невдалеке Мэйлана и плотней закуталась в попону.

– Надо было раньше разбудить. Как мне одеваться теперь?

– Я тебе помогу, – сказал брат. – Только что с твоим голосом? Он опять стал женским.

Я взглянула на руку. Так и есть – браслет перекрутился. На нем было несколько камушков. Сейчас сверху был малахит, а нужен сердолик.

– А теперь? – спросила я, поправив браслет.

– Теперь все в порядке. Вставай! А то Мэйлан сейчас тебе задаст, – Тео подмигнул мне.

Одевшись, я пошла к ручью умываться. Надеялась повидать Нимфи, но ее не было. Наверное, еще спит. Слишком рано, солнце только встает.

– Как ты, Флорен, выспался? – спросил Мэйлан, когда я уселась у костра позавтракать. – Ты так сладко спал, что тебя было жалко будить.

Хорошо, что я не успела ничего взять в руки. А то б уронила, наверное. Мэйлан пожалел меня! Не стал сразу будить, дал поспать подольше, хотя в лагере хватало работы.

– Да, все хорошо. Я славно отдохнул и чувствую себя вполне бодрым.

– Молодец, – Мэйлан хлопнул меня по плечу. – Вообще, я смотрю, ты вовсе не такой неженка, каким показался мне сразу. Вчера тебе пришлось тяжко, но я не заметил, чтоб ты плакался королю или воспитателю. Не ныл, не показывал виду, что устал. Из тебя получится рыцарь, я чувствую.

Сидевший напротив нас барон Трейлон прыснул. Я взглянула на него с испугом, но не поняла, что мог означать его смешок. Проклятье. Нужно быть осторожней! Не засматриваться на Мэйлана, как я делала ночью. Если кто-то заметит, моя тайна может быть открыта. А мне это вовсе не нужно.

Если Мэйлан узнает, кто я, он закроется. Будет вежлив, почтителен, но все его мысли и чувства окажутся от меня спрятаны. И я не узнаю, какой он, не пойму. А мне очень хочется понять.

И еще я хочу получить ответ на вопрос: почему он от меня отказался? То есть вот сейчас, во второй раз. Почему отказался в первый, мне известно. Полюбил другую, когда мне исполнилось пятнадцать, и отцы хотели нас свести. Но сейчас-то – почему опять?! Я думала, дело в моей внешности. Мэйлан меня видел, когда приезжал в Массанту за полгода до убийства отца. И я думала – я ему не понравилась. Но теперь мне ясно: он меня тогда не разглядел. В его мыслях была лишь невеста, а меня он и не замечал. Иначе узнал бы за вчерашний день, даже в образе парня.

Позавчера мать не предлагала ему меня в жены. Ей такое не пришло на ум. Она даже не знает, что случилось в одном охотничьем замке, когда Мэйлану было семь лет, а мне – три с половиной. Я тоже не помню. Но Мэйлан-то помнит! И прекрасно знает, что у него на меня есть права. Но он от них отказался, когда заявил, что не возьмет принцессу.

– Флорен, ты о чем замечтался? – спросил Мэйлан. – Доедай скорей, пора в дорогу.

– Да, сейчас, – кивнула я. И когда он отошел, тоже поднялась, потому что есть мне не хотелось.

Нимфи, к моему огорчению, так и не появилась. Я высматривала ее, пока мы не скрылись в лесу, но без толку.

– Она спит, – сказал Олифир. – Ночью не спала, охраняла нас, вот ее и сморило под утро.

– Разве на нас кто-то мог напасть? – спросила я.

Олифир нахмурился.

– По пути в Массанту мы столкнулись с чудовищем. Не оборотнем, а хуже. Не хочу его называть и описывать, чтоб оно тебе не мерещилось. Но без магии с таким не совладать. Да и маг, если чуть зазевается, может и не уберечь всех людей.

– Как такая нечисть развелась? Ее раньше не было.

– Изомбар в союзе с чародеями из восточных гор. Вот они и наплодили нечисти. Чтоб дворяне сидели в своих городах и замках, боясь высунуть нос. И в столицу чтоб никто не ездил, кроме тех, кого туда зовут.

Я чуть-чуть помолчала, а затем сказала:

– Так, понятно. Ну а вы-то как? Куда мы вообще идем? Можно хоть сегодня узнать?

Олифир посмотрел на Мэйлана, и тот пояснил:

– Сейчас мы идем на восток. Но потом свернем к северу. Знаешь, где находится графство Бершен?

– Да. Северо-восток королевства.

– Вот туда мы и движемся. В гости к злой колдунье.

– Мэйлан!

Я взглянула на него с укором. Мэйлан улыбнулся, затем стал серьезным.

– Это правда, Флорен. Она пострадала от людей, и любить их ей не за что. Четверть века назад, во время «охоты на ведьм», была уничтожена вся ее семья. А сейчас в Боренгарде опять идет «охота на ведьм».

– Как? – опешила я. – Но ведь мой отец…

Я запнулась, осознав, что едва не выдала себя.

– Мой отец уверял, что «охота на ведьм» запрещена.

Мэйлан покивал.

– Да. Была много лет под запретом. Но герцог Изомбар опять разрешил ее.

– Причем, убивают не одних ведьм, а кого только можно под шумок, – сказал Олифир. – Так и семья Нимфи погибла. Местные жители их, конечно, не тронули бы. Но нагрянула шайка охотников, застала врасплох…

Глава 7

Мы выбрались на дорогу, ведущую в графство Ланревиль и его столицу Ансен. Пустили лошадей рысью, потом перешли на шаг. Я надеялась опять болтать с Мэйланом, но он что-то обсуждал с Олифиром. Внезапно к нам подлетел один из дозорных, что ехали впереди отряда.

– Господин виконт, на дороге что-то происходит. Похоже, на кого-то напала шайка разбойников.

Мэйлан посмотрел на меня.

– Держись с Олифиром, – сказал он и поехал вперед.

Большая часть отряда понеслась к повороту дороги за ним, а мы с братом, маг и несколько всадников остались здесь. Точнее, мы продолжили ехать, но шагом. И когда достигли поворота, разбойников след простыл. Не будь дураки, они дунули в лес, заметив вооруженный отряд.

На дороге стояли карета и повозка с сундуком, мешками, парой слуг и молодой служанкой. Другая служанка, постарше, склонилась над дамой, лежавшей в придорожной траве, и махала на нее платком, силясь привести в чувство. Мэйлан тоже был там.

– Перестаньте махать, это без толку, – сказал он служанке. – Нужно снять с нее головной убор.

– Нет, не нужно, – дама приоткрыла глаза. – Мне он так к лицу…

Тут она заметила Мэйлана. Подскочила, ахнула. Закрыла глаза, снова начала падать.

– Не пугайтесь, – Мэйлан подхватил ее. – Разбойников нет, вам ничто больше не грозит.

– Кто вы? – дама вскинула на него трепетный взгляд. – Мой отважный спаситель…

«Твою мать!» – выругалась я про себя. У меня мелькнуло подозрение, что она не в обмороке, а притворяется. Теперь это стало очевидным. Успела рассмотреть Мэйлана и решила попытаться завлечь.

– Я вас не спасал, а всего лишь появился вовремя, – сказал он с улыбкой. – Разбойников было мало, и они сбежали.

– Все равно вы спасли меня, – улыбнулась в ответ ему дама. – Без вас я лишилась бы чести, а, может, и жизни.

Мэйлан оглядел ее внимательно.

– Они ничего вам не сделали?

– К счастью, нет.

– У вас что-то болит?

– Нет.

– Прекрасно. Дайте руку, помогу вам встать.

Дама поднялась. Расправила складки голубого атласного платья, поправила рогатый чепец – белый, с крупными розетками, украшенными золотой сеточкой, и легкой вуалью, падавшей на плечи.

– Ансилия Баренсак, – представилась она, приседая в легком реверансе.

– Барон Валин Амлен, – соврал Мэйлан. – Прошу вас в карету, сударыня!

– Нет… Мне страшно! Сядьте вместе со мной. Вдруг мне станет дурно, а моя служанка не поможет? Она чуть жива после нападения разбойников, ведь они ударили ее, когда стали тащить нас из кареты.

– Где же ваша охрана? – спросил Мэйлан. – Как у вас хватило ума ехать лишь со слугами?

Взгляд Ансилии стал детски беспомощным.

– Я привыкла полагаться на мужа. Он намного старше и был для меня как отец. Но он заболел и болен до сих пор. А тут еще расхворались детишки. Они, к счастью, поправились. Но я так устала, что решила поехать развеяться в столицу нашего графства. Быстро собралась и совсем забыла про охрану.

– Ясно, – кивнул Мэйлан. – Забирайтесь в карету, я сейчас.

Он подозвал Олифира и барона Трейлона. Что-то им сказал и сел в карету. На меня не глянул, хотя я стояла в двух шагах.

– Флорен, – Олифир потрогал меня за руку. – Садись на коня, едем.

Мы двинулись той же дорогой. Миновали лес, выехали в поля и луга. Солнце шло на закат и светило нам в спину, мягко освещая все по сторонам. Но я ни на что не смотрела. На душе было мрачно, уныло, и с каждой милей пути все сильней ощущалась усталость.

– Гляди, какой луг, – сказал барон Трейлон, когда мы поехали шагом. – Весь в ромашках. А лиловые – это что за цветки? Колокольчики?

– Мне какое дело, – ответила я раздраженно. – Хватит говорить чепуху.

– Хватит… Я еще и не начал, – усмехнулся Трейлон. И, понизив голос, произнес: – Слушай! Ты напрасно досадуешь. Эта дамочка скоро отвяжется. Ей нужно в Ансен, а мы не поедем туда. И не мог же Мэйлан отказать ей в просьбе составить ненадолго компанию. Это было бы просто невежливо.

Я кивнула с иронией.

– Да. Вот, наверное, так и надо с ним. Смотреть снизу вверх и изображать беззащитность. Скромно потуплять глазки, а в нужный момент кокетливо ими стрельнуть. И уметь притворно падать в обморок.

– Ты так не умеешь.

– Умею! Только это кажется смешным. И я же мужчина, мне такие штучки ни к чему, – прибавила я, осознав, что немного забылась.

Трейлон помолчал, а затем негромко произнес:

– Тот образ невесты, что придумал Мэйлан… Он совсем непохож на его мать, графиню Рихильду. Она была благонравна, рогов не наставила мужу. Но на этом сходство и кончается. Жаль, что она умерла. Как назло, четыре года назад. Граф и Мэйлан собирались в столицу. Но случилась беда. Потом нужно было траур соблюсти. И пока он длился, Мэйлан умудрился влюбиться. Не потому, что девица была распрекрасной, а лишь потому, что Мэйлану шел девятнадцатый год, и настало время для любви.

Глава 8

В этот раз меня разбудил Олифир.

– Спишь, как человек с чистой совестью, – съехидничал он, когда наши глаза встретились.

Я вскочила, оглядываясь, но Мэйлана в комнате не было.

– Ты все понял, – я взглянула на мага. – А что сказал Мэйлану?

– Что я мог сказать? – хмыкнул маг. – Поддержал догадку Ансилии. И выдал госпоже Фротур список трав, которые нужно разложить вокруг замка, чтобы призрак покойного мужа больше не являлся.

Олифир провел руками по моей спине, которую изрядно ломило даже после сна. Что-то пошептал, потом тихо сказал:

– Нельзя вытворять такого, как вчера. Магический перстень – не игрушка. И ты всех напугала! Но я не ругаю тебя, ибо хорошо понимаю. Одевайся. Уже семь утра, пора завтракать.

Когда я спустилась, все уже сидели за столами. Госпожа Фротур, несмотря на бессонную ночь, выглядела блестяще. На ней было атласное платье цвета хризолита, отделанное золотистой парчой, а на голове – пышный круглый валик из черного бархата, перевитый золотыми нитями и украшенный рыжим топазом. Вид у госпожи Фротур был решительный и слегка воинственный.

– У него ничего не получится, – она стукнула кулаком по столу. – Он не помешает мне жить так, как я хочу. Не сможет и всё, говорю! Как вы думаете, любезный господин Олифир?

– Я же вам сказал: он исчезнет, когда вы вернетесь из города, – улыбнулся маг. – Не тревожьтесь, я ручаюсь вам.

– Он, должно быть, узнал, что вы собрались развлекаться, вот и осерчал, – ввернул барон Трейлон. – Ревнивый был?

Госпожа Фротур возвела глаза к потолку.

– Не то слово, мессир. Он извел меня своею ревностью. Хотя он мне тоже изменял. А раз так, то не имел никакого права злиться за рога!

За столом поднялся смех. Трейлон наклонился ко мне и шепнул:

– Я вчера сказал, что чердачное окно отвалится. Так вот и случилось. Но кто мог подумать, что тут постарается призрак? А потом еще и напугает бедняжку Ансилию. Ну, дела!

– Да, кошмар какой, – кивнула я, поежившись.

Мы двинулись всей компанией в дорогу. Госпожа Фротур упросила Олифира ехать с ней. Я ждала, что Ансилия опять залучит Мэйлана в свою карету, но она не выспалась и решила подремать в пути. Поэтому Мэйлан скакал рядом со мной, а когда лошади переходили на шаг, мы болтали.

Так длилось часа два или три. Наконец впереди показались предместья Ансена – столицы Ланревиля. Тут мы собирались расстаться с нашими дамами и свернуть на север. Кареты остановились. Олифир помог выйти Юрбене, а Мэйлан – Ансилии.

Внезапно из-за поворота дороги, который мы проехали, вылетел отряд всадников. Они мчались галопом, поднимая пыль. Отряд был большим, больше нашего. Скакавший во главе его всадник кричал нам, призывая оставаться на месте.

Мэйлан с Олифиром тотчас оказались в седлах. Олифир метнулся к моему брату, Мэйлан велел всем приготовиться.

– Флорен, сядь в карету с Ансилией, – приказал он мне. – Если это погоня, будем драться.

– Погоди, – Олифир подъехал к нам. – Сперва попытаемся обмануть их. Принца они не увидят, главное – чтоб не опознали тебя.

– Я поговорю с ними, – сказала я. – Надень капюшон, Мэйлан. И держись сам возле дам, чтоб они отвлекали от тебя внимание.

Я натянула поводья и выехала вперед.

– Что? Ты спятил?! – вскричал Мэйлан в ужасе. Но тут Олифир начал что-то тихо объяснять ему, и он от меня отстал.

Отряд поравнялся с нашим, а его предводитель – со мной.

– Приветствую королевских гонцов, – промолвила я церемонно. – И позвольте узнать, по какой причине вы так напугали мою сестру и тетушку.

– Да, и правда, – госпожа Фротур решилась отойти от кареты. – Что такое стряслось, для чего вы нас остановили?

Гонец достал плотный лист бумаги. Я заметила печать Изомбара, королевскую и три креста. Наличие последних означало высокую важность и срочность, что давало право посыльному и его спутникам брать, где только возможно, свежих лошадей, не спрашивая разрешения владельцев.

– Приказ его светлости герцога Изомбара и его невесты Герсенты Вельсан Боренгардской, – произнес скороговоркой гонец. – «Повелеваем схватить виконта Мэйлана Гренфура – опасного преступника, похитившего принца Теобальда. В случае сопротивления Гренфура и его подельников дозволяется убивать на месте. Королевские вассалы обязаны помогать посланным из столицы отрядам и ловить негодяев собственными силами».

Закончив читать, гонец перевел дух и сообщил:

– Мы спешим в Ансен с этим приказом. И осматриваем всех, кто встречается нам на пути.

– Даже женщин? – я сдвинула брови. – И таких почтенных особ, как моя тетушка?!

Ансилия вскрикнула и упала на руки Мэйлану. Служанки подняли визг, обступив их с четырех сторон. Госпожа Фротур подбоченилась и взглянула на гонца с вызовом.

– Ну что ж, начинайте. Можете заглянуть мне под юбку, чтобы убедиться, что под ней не прячется никто.

– Мы теряем время, – сказал один всадник гонцу. – Я всех оглядел. Здесь нет принца, а значит, и Гренфура нет. Едем дальше!

Глава 9

Следующие пару часов мы шли то лесами, то через поля. Местность была глухой, лишь однажды нам попался замок. Деревень встречалось тоже мало, так как все большие дороги лежали в стороне.

Обогнув очередную деревню и ржаное поле, мы выехали на пустошь с чахлой травой. Двинулись по ней. И услышали зловещий шум в сочетании с жутким завыванием. Будто кто-то несся нам навстречу, ломая по пути ветви и издавая звуки, от которых у меня застыла кровь.

Наш отряд, как по команде, встал. Рассыпался, заняв боевую позицию. Кто-то натянул луки, Мэйлан и еще несколько человек обнажили мечи.

– Журген! – крикнул Мэйлан.

Один молодой рыцарь подъехал ко мне и, взяв мою лошадь за повод, отвел назад: к Тео, Брамберу, Кловису. Брат сжал мою руку, мы переглянулись взволнованно.

Раздался истошный вопль. А затем из леса вылетела белая лошадь с всадником в красно-голубом одеянии. Следом – стая волков…

– Боги! – вскрикнула я.

Засвистели стрелы. Волки взвыли так, что просто оглушили меня. Не в силах этого вынести, я заткнула уши и зажмурилась. А когда открыла глаза, не поверила тому, что вижу. Часть зверей валялась на земле, а другая…

Я не слышала, чтобы волки среди бела дня нападали на отряды всадников. Но эти напали. Наши отбивались от них. В воздухе сверкали мечи, и звериные головы, как шары, летели во все стороны. Потом что-то блеснуло и грохнуло. Еще и еще раз…

– Все! – звонко прокричал Олифир. – Отходите назад, я сейчас.

Мы отъехали. Олифир спешился и стал обходить место побоища. Вскинул руки, что-то бормотал.

– Как ты? Жив иль нет? – спросил меня Мэйлан.

Я подняла на него глаза. Оглядела – убедиться, что с ним все в порядке. Натолкнулась на руку с мечом, по которому стекала кровь, и почувствовала прилив дурноты.

– Журген! – крикнул Мэйлан опять, и молодой рыцарь подхватил меня с другой стороны.

– Тебе плохо? Снять тебя с седла? – спросил он.

– Нет, – я шумно вздохнула. – Спасибо, мне лучше.

– Не наделал в штаны? – спросил Мэйлан. И поспешно прибавил: – Это не насмешка, а вопрос, потому что такое может случиться с любым. Тео, ты-то как? Сильно напугался, признайся?

– Не успел, – улыбнулся в ответ ему Тео. – Пока я дивился, все кончилось. Ведь такого быть-то не должно! Волки не ведут себя так.

Мэйлан хмуро кивнул.

– Не ведут. Но эти повели. Я надеюсь, Олифир нам объяснит причину.

– Оборотни? – спросил Теобальд.

– Не все, но хотя бы один. Не смотри туда, чтоб не стошнило.

Мэйлан спрятал меч в ножны и спешился. Снял перчатки, сунув их за пояс, и пошел к Олифиру. Я бросилась за ним, Тео – следом. Олифир уже закончил свои манипуляции и осматривал всадника, который лежал на траве и был без сознания.

– Он свалился с лошади? – спросила я.

– Нет, – сказал Олифир. – Скатился с нее, когда она выдохлась и встала. Повезло ему! В рубашке родился.

– Что вообще случилось? – спросил Мэйлан. – Я всего мог ждать, но не такого.

Олифир выпрямился.

– Стаю вел оборотень. Чародей, принявший образ волка. Цель была – убить этого парня. Кто он? Посмотрите! Парень не простой, раз на него устроили такую охоту.

Мы с братом вышли вперед. И я в ужасе схватилась за губы.

– Тео, что нам делать? – прошептала я.

– Я не знаю, – отозвался брат.

– Что вы шепчетесь? – нахмурился Мэйлан. – Вы его узнали?

Я обреченно вздохнула.

– Это Ваксель.

– Кто? – переспросил Мэйлан.

– Герцог Шампероль, – сказала я.

И взглянула на Олифира, надеясь, что он прочтет мои мысли и что-то придумает. Ваксель меня сразу узнает. Чтоб он провалился, болван! Как его сюда занесло, если его герцогство в другой стороне?

– Твой кузен? – спросил Мэйлан Тео. – Он же был в Массанте.

– Он обиделся, что его не выбрали в женихи сестре, – хмыкнул Тео. – И уехал. Наспех и без свиты, только с кучкой приятелей.

– И я знаю, кто послал вслед за ним чародея, – прибавила я. – Ну, конечно, дядя Изомбар.

Мэйлан тихо выругался.

– Если это так, то скверно. Мы его спасли. А дальше что? Как с ним быть теперь?

– Погодите: мне над ним поколдовать нужно, – сказал Олифир. – Флорен мне поможет, а вы отойдите подальше. Присядь на траву, Флорен!

Маг кивнул мне. И когда все отошли, сказал:

– Не волнуйся, он тебя не выдаст. Я его застращаю. И наведу чары, чтобы он не смог произнести твоего имени и слова «принцесса».

Олифир начал что-то шептать, положив ладонь на лоб Вакселя. Тот открыл глаза. Взглянул на меня, подскочил. Открыл рот, явно собираясь крикнуть мое имя, но не смог.

– Ваксель! – Олифир внушительно прищурился. – Не произноси этого имени. Запомни: перед тобой камер-паж твоего кузена Теобальда, которого зовут Флорен. Слышишь?

Глава 10

– Олифир, – Мэйлан шагнул к магу.

– Погоди, дай немного подумать, – Олифир откинул со лба волосы.

– У нас была…

– Защита? Да, конечно. А ты думал, нет?!

– Значит, ее кто-то пробил?

– Значит, так. Пробил. И отвел глаза нашим дозорным. Это маг! И он сильней меня.

Мэйлан ничего не ответил, лишь нахмурился. Заметив, что все одеваются, я тоже поспешила одеться. Барон Брамбер помогал Вакселю, Олифир и Мэйлан совещались. Затем Мэйлан дал приказ:

– По коням!

Но вскочить в седло никто не успел. В следующий миг вдруг поднялся ветер и раздался гул. Такой низкий, зловещий, что люди в оцепенении застыли, а лошади тревожно заржали.

– Всем стоять на месте! – раздался со стороны леса властный голос. – Не хватать оружие, или ваш король будет мертв. Олифир! Тебе со мной не справиться. И я не один. Даже не пытайся начинать.

Я увидела мужчину лет тридцати с небольшим, с черными волосами до плеч и одетого, примерно как мы. Его можно было бы принять за рыцаря, если бы не серебристый обруч на лбу с фиолетовым камнем по центру.

– Витрион, – промолвил Олифир. – Значит, это ты за нами послан. Служишь Изомбару?

– Нет, конечно, – усмехнулся тот. – Это ты у нас такой ручной. Попасть в нашу школу, пробыть там два года и вернуться в Гренфур… Я не знаю, как это назвать, кроме глупости.

– Не всем по душе служить злу.

– Служить нужно своим, – Витрион презрительно скривился. – Такой выбор делают нормальные маги. А добро и зло – это из другой категории. Не суть важной. Вторичной.

Он тихонько свистнул, щелкнув пальцами. И я чудом удержала крик, увидев двух бугаев, державших моего брата. Точнее, один крепко держал его, заломив руки за спину, а второй приставил к горлу нож.

В кустах позади них прятались другие люди. А между двух елей выглянуло нечто кошмарное. Огромная голова с бородой, злобными пустыми глазами и гривой рыжей шерсти, как у леопарда с герба Неймурга.

– Опять мантикора, – произнес барон Трейлон, стоявший рядом со мной. – Да что ж за напасть, мать твою!

– Спрячься, детка, не пугай людей, – сказал Витрион чудищу. – Ты пока не нужен.

– Это ты на нас такого натравил пять дней назад? – спросил Олифир.

Витрион издал отрывистый смешок.

– Не поверишь, но – нет. Я тогда ваш след потерял. Не ждал, что вы завернете в Массанту и решитесь выкрасть короля. Я за вами шел почти из Бренвиля. Узнал, куда движетесь, и сразу смекнул, с чем. Вот мне эта вещь и нужна. Не для Изомбара. Для себя!

Он шагнул вперед и взглянул на Олифира с Мэйланом.

– Догадались, о чем речь идет? Только не хитрите. Молодой король чуть жив от страха. Так вот! Его жизнь в обмен на ту вещицу. Конечно, без нее ваш поход теряет всякий смысл. Но, во-первых, это мне и нужно. Во-вторых, Изомбар уже спешит в погоню и, скорей всего, поймает вас. Но это не мое дело. Мне нужна вещица с изумрудом. Всего лишь!

– Всего лишь, – повторил с мрачной иронией Мэйлан. – От кого ты про нее узнал?

– От Миреллы, – хмыкнул Витрион. – Ты сглупил, что не убил ее, застукав с другим перед свадьбой. Графа и его сыновей может судить лишь король, а тебя бы он помиловал. Ты – сын его друга, да еще и спас его дочурку. За такое можно все простить.

– Я смотрю, ты слишком много знаешь, – процедил Мэйлан.

– Больше, чем ты думаешь, глупец.

– Парная вещица у тебя? – просил Олифир.

Витрион поморщился.

– К сожалению, нет. Она у Изомбара. Но ее у него скоро выкрадут.

– Вот как, – произнес Олифир. – Значит, ты ведешь свою игру.

– Конечно. Я всегда веду свою игру, как делают умные люди.

Витрион рассмеялся, затем стал серьезным.

– Все, довольно. Мэйлан! Подойти ко мне и отдай мне ведьмину сережку. Короля не отпустят, пока я не получу ее.

Он сказал это не очень громко. Но его слова отозвались в моей голове звонким раскатом. Словно кто-то выкрикнул их в круглой каменной башне, и они отразились гулким эхом от стен.

А затем она кольнула в бок. Ощутимо, больно. Как воспоминания о том страшном вечере, когда на моих глазах убивали отца. А меня держал один мерзавец, скрутив за спиной руки. Потом он толкнул меня на пол. И когда я упала, заметила серьгу с изумрудом…

Я взглянула на Мэйлана. Хмурый взгляд, руки под одеждой, на талии. «Подарок для колдуньи»… Так вот о чем речь шла! Вот что за вещица была в его поясе, который он отдал мне, когда купался в озере. Но неужто… она точно такая, как и у меня? Да. Такая же!

Я нервно сглотнула и спряталась за спиной Трейлона. Залезла в карман и достала из него сережку. Раскрыла ладонь. Затем сжала. Сказать Олифиру? Но как?! Витрион не сводит с него глаз. И с него, и с Мэйлана. Проклятье!

Мэйлан сделал шага три вперед. Олифир догнал его.

– Нет, не подходи к нему, я сам, – взволнованно прошептал маг. – Отдай ее мне. Мэйлан!