Подсунутая жена. Попаданка воспитает...

Глава 1. Подмена...

Ночь была тягучей, глухой. Лидия лежала в огромной кровати, укрытая тяжёлым одеялом, но сна не было ни в одном глазу. В комнате царил полумрак.

Она напряжённо прислушивалась. Вскоре в коридоре послышались тяжелые шаги. Лидия знала – это приближается её новоиспечённый муж, граф Илья Николаевич Горинов, чтобы исполнить свой супружеский долг.

Сердце билось где-то в горле. Дверь распахнулась с грохотом, ударившись о стену, и в спальню, шатаясь, ввалился её супруг.

Он был пьян. Камзол был распахнут, сапоги измазаны в грязи. Его молодое красивое лицо выглядело усталым и раздражённым. Глаза – мутные, полуприкрытые.

Лидия вжалась в матрас, наблюдая, как он неуклюже сделал пару шагов вперёд, чуть не споткнулся, ухмыльнулся сам себе и рванул с себя камзол. Потом его затуманенный взгляд упал на кровать.

– Ну-у… – протянул он, покачиваясь. – Время… супружеского… долга настало, навязанная обстоятельствами жена…

Он наклонился вперёд и резко сдёрнул с неё одеяло. Лидия вздрогнула, сжалась, но не издала ни звука.

Её тело было облачено в тонкую сорочку из батиста, которая подчёркивала изгибы тела. Он замер. Его дыхание стало тяжелее.

Да, Лидия знала, что в таком виде могла свести любого мужчину с ума: у неё была большая, высокая грудь, узкая талия, изгибы, достойные восхищения. Проблема была в другом – ей было уже тридцать три года, и она была безнадежно «старой девой».

А ещё… Илья не знал о том, что жениться он должен был на совершенно другой девице.

Он не смотрел ей в лицо, потому что был слишком пьян.

Одним движением Илья сдёрнул с себя одежду и навалился на женщину. От него несло перегаром, и Лидия попыталась отвернуться. Чужие губы заскользили по ее шее, оставляя влажную дорожку.

Боже, помоги!

***

Она не помнила, когда провалилась в беспокойную дремоту. Ночь была бесконечной, но всё же утро наступило.

Проснулась от громкого вопля.

Лидия резко распахнула глаза – и увидела перед собой Илью, стоящего совершенно обнаженным перед кроватью. Он был бледен, его глаза были расширены: он рассматривал её в ужасе.

– Кто ты такая?! – заорал он снова.

Его крик отдался эхом.

Лидия села на кровати, натянув одеяло повыше, пытаясь выглядеть спокойной, насколько это было возможно.

– Я… ваша супруга, – тихо сказала она.

Илья моргнул.

– Врёшь! – Его голос сорвался. – Я женился на Милане Корягиной! Ей восемнадцать! А ты… – Он оглядел её с усиливающимся ужасом. – Ты старая!

Лидия глубоко вздохнула. В принципе, для своих лет она выглядела очень хорошо, но лёгкие морщинки вокруг глаз уже были заметны – и Илья их обнаружил.

Парень выругался, резким движением поднял штаны с пола и поспешно натянул их.

– Я засужу Корягина за этот обман! – выплюнул он, застёгивая камзол трясущимися пальцами. – Немедленно убирайся из этого дома!

Он развернулся и стремительно вышел, хлопнув дверью.

Лидия осталась сидеть на кровати. Она не плакала.

Она просто смотрела перед собой, понимая, что всё кончено.

Отец потребовал, чтобы она вышла замуж вместо младшей сестры и влюбила в себя Илью в первую же ночь. Но этого не случилось. Она провалила дело. А значит, теперь отец не поможет спасти её сводного брата. Именно ради него она и согласилась на это всё…

Лидия медленно опустила голову на колени.

Из её груди вырвался тихий, полный отчаяния стон.

***

Наш мир…

Я всегда знала, что работа — это мой путь, моя крепость, моя жизнь. В свои сорок три я была успешной женщиной: начальницей на государственном предприятии, хозяйкой собственной квартиры, уверенной в себе и властной настолько, насколько требовала моя должность. Единственное, что ускользнуло от меня — семья.

Всех хороших мужчин давно разобрали, а идти за плохого я не собиралась. Хотя… иногда мне казалось, что с должным усердием можно перевоспитать кого угодно. Я уже пыталась. Несколько раз. Но, увы, мужчины сбегали до того, как успевали морально дорасти до свадьбы. Наверное, им не хватало выдержки.

Сегодняшний день вымотал меня до предела. Я выдохнула, выпила таблетку снотворного, привычно легла в кровать и позволила усталости медленно окутывать сознание. Глаза уже начали слипаться, мысли затихали, как вдруг…

Резкая, жгучая боль пронзила грудь. Сердце сжалось, дыхание сбилось.

«Господи, неужели я умираю?!» — паническая мысль вспыхнула в сознании, но тут же исчезла во тьме.

***

Я очнулась резко, словно меня выдернули из небытия. Открыла глаза, но всё передо мной плыло, комната была размытой, чужой.

— Вставайте, кому говорю! — раздался рядом пронзительный женский голос.

Я заморгала и увидела склонившуюся надо мной женщину — неприятную, с жесткими чертами лица, со злыми карими глазами.

— Ну что ты разлеглась, дура! — зашипела она, грубо толкая меня в плечо. — Вставай, тебе говорят! Развалилась тут, как хозяйка! Ишь ты, удумала обмануть Илью Николаевича! Пошла прочь, пока я добрая!

Я уставилась на неё, не понимая, что происходит.

— Да кто вы такая?! — резко возмутилась я. — И что вы делаете в моей квартире? Я полицию вызову!

Её лицо мгновенно исказилось от ярости, и она схватила меня за руку, рывком пытаясь стянуть с кровати. Но я не собиралась так просто сдаваться.

Злость вскипела внутри, придавая мне сил. Я резко дёрнула её в ответ, и женщина с диким криком рухнула на пол.

Пока она стонала, я села в кровати и попыталась отдышаться.

— Чёрт… Где мой телефон?! — выкрикнула я, оглядываясь.

Но…

Прикроватной тумбочки не было.

Более того, вся комната была чужой.

Глава 2. Неправильно сформированное желание...

Женщина, рухнувшая на пол, поднялась слишком быстро. Глаза её пылали злобой, а губы скривились в яростной гримасе. Ещё секунда – и она снова бросится на меня.

Но я не собиралась ждать. Как только её рука рванулась в мою сторону, я резко увернулась, вскочила с кровати и, ловким движением схватив её за плечи, потащила вперед – к выходу. Незнакомка не ожидала такого поворота – она захрипела, взмахнула руками, но не успела схватиться за что-либо. Я толкнула её к двери и, ловко распахнув её, вытолкала наружу. Женщина рухнула в коридор с оглушительным воплем. Я тут же захлопнула дверь и повернула ключ в замке. Прислушалась. Посыпались приглушенные проклятия, и она медленно удалилась прочь.

Что за грымза? Я в шоке…

Тяжело дыша, обернулась и наконец-то смогла осмотреть комнату.

Первое, что бросилось в глаза – старинная мебель. Огромная кровать с резным деревянным изголовьем, увитым замысловатым узором. Полумрак скрывал детали, но я заметила, что стены были обиты тяжёлыми, тёмно-бордовыми обоями с золотыми вензелями.

Я моргнула, ощущая, как в груди нарастает недоумение. Где я? Как сюда попала?

Опустила голову.

На мне была тонкая ночная рубашка с кружевной отделкой. Воздух касался кожи сквозь полупрозрачную ткань, и это казалось странным – у меня никогда не было такой одежды.

А потом я посмотрела на руки.

Тонкие ладони, длинные пальцы. Гладкая кожа. Не мои.

Зажмурилась, потом снова открыла глаза. Нет, ничего не изменилось.

Паника зашевелилась в груди, но я её задавила. Я всегда умела держать себя в руках. Жива – и это главное. Всё остальное можно решить.

Тряхнула головой, отгоняя хаотичные мысли. Разберусь. Но для начала мне нужна одежда.

Оглядевшись, я заметила стул возле кровати. На нём аккуратно сложено платье – явно приготовленное заранее. Я подошла ближе, разглядывая ткань. Богатая, добротная. Длинные рукава, строгий силуэт. Платье принцессы, не иначе…

Это сон?

Выдохнула и взялась за подол…

***

Я медленно шла по длинному коридору, освещённому редкими настенными светильниками. Свет был приглушённым, создавая причудливые тени, которые скользили по стенам, будто живые. Каменные полы были холодными, и я ежилась, чувствуя, как прохлада пробирается через тонкую ткань платья.

Где я?

Коридор казался бесконечным. По обеим сторонам тянулись двери – массивные, тёмные, с витиеватыми резными узорами. Я украдкой касалась их пальцами, убеждаясь, что это всё не иллюзия.

Наконец впереди показалась лестница. Высокие, чуть изогнутые ступени спускались вниз в просторный холл.

Я замерла на верхней площадке, поражённая увиденным.

Гладкий, сияющий пол отражал свет огромной люстры. Высоченные окна были завешены тяжёлыми портьерами, и даже отсюда я могла разглядеть богатую ткань с золотым орнаментом.

Боже… какая роскошь!

Я будто попала во дворец.

Хотя, если честно, я не особенно представляла, как выглядят настоящие дворцы изнутри. Разве что в фильмах да книгах встречала описания. Но сейчас… Сейчас я действительно чувствовала себя принцессой.

Рассмеялась.

Ну а что? Это точно сон! И пусть этот сон окажется красивым. Почему бы и нет? Он будет волшебным, сказочным, а главное – пусть в нём будет красивая любовная история! Было бы здорово потом вспоминать его во время утомительных рабочих будней…

Я вздохнула. Да, во мне до сих пор жило что-то девичье, романтичное несмотря на то, что молодость уже ускользала сквозь пальцы…

Стремительно сбежала вниз по лестнице, ловко перепрыгивая через ступени.

И вдруг – шум.

Я резко обернулась.

Одна из дверей была приоткрыта, и оттуда доносился какой-то неразборчивый звук. Голос?

Любопытство толкнуло меня вперёд.

А вдруг… мой сон подкинет мне настоящего принца?

О Боже, только бы он не оказался старым, обрюзгшим королём! Мне бы кого-нибудь помоложе…

Я осторожно толкнула дверь.

Будь осторожна со своими желаниями, гласит народная мудрость. Я осторожной не была…

Потому что мой принц оказался неприлично юным.

В комнате царил полумрак. Свет лился лишь от пары свечей в канделябрах, отбрасывая мерцающие блики на стены.

На широком диване с огромными подлокотниками сидел незнакомец лет двадцати на вид. Я разочарованно застонала. Слишком молодой. А еще безумно красивый…

У него были короткие светлые волосы, чуть взлохмаченные, словно он только что проснулся или… вообще не ложился. Лицо бледное, с правильными мягкими чертами и с высоким аристократическим лбом. Но самыми выдающимися в его лице были глаза.

Пронзительные, синие, как застывшее озеро.

А еще он выпивал.

На столике перед парнем стоял массивный графин с каким-то тёмным алкоголем. В воздухе витал запах спиртного, густой, тягучий. Молодой человек держал в руке хрустальный бокал. Он наклонил голову и просто смотрел на жидкость, время от времени что-то бормоча себе под нос.

Парень явно был пьян.

Его одежда выглядела дорого и безупречно. Камзол глубокого сапфирового цвета с серебряными пуговицами сидел идеально, подчёркивая статную фигуру. Кружевные манжеты рубашки выглядывали из-под рукавов, а на шее был завязан сложным узлом шейный платок. Длинные сапоги были расстёгнуты, словно он устал и небрежно избавился от привычного порядка.

Я шагнула вглубь комнаты.

Доселе расслабленный молодой человек вдруг замер.

Бокал в его руке застыл на полпути ко рту.

Пронзительные синие глаза вытаращились в шоке, встретившись с моими.

Он выглядел так, будто только что увидел привидение.

Моргнул, затем резко поставил бокал на столик с таким грохотом, что я вздрогнула.

— Чёрт возьми! — взорвался он, вскочив на ноги. — Ты всё ещё здесь?!

Я заморгала, не понимая, что именно вызвало у него такую бурю эмоций.

— Эм… а где мне ещё быть? — осторожно уточнила я. Я ведь не знаю правил этого сна. Вдруг ляпну еще что-нибудь не то.

Глава 3. Персонажи...

Молодой человек наконец справился с ошеломлением. Его лицо, секунду назад выражавшее лишь недоумение, вдруг вспыхнуло гневом.

— Если ты не уберёшься отсюда добровольно, — его голос стал низким и угрожающим, — я прикажу запереть тебя в комнате и держать там безвылазно до самого суда!

Я моргнула.

— До какого суда?

— Твоего отца и тебя будут судить за мошенничество и подлог, — выплюнул он, сжимая кулаки.

Я несколько секунд просто переваривала услышанное. Ну, надо же! Какой злой мальчик попался!

— Ой-ой, — протянула я, сложив руки на груди. — А ещё вроде бы аристократ… Мне, знаешь ли, говорили, что дворяне отличаются выдержкой и холодным умом. А у вас что-то всё сразу через край льётся!

— Ты… — парень замер, словно не веря своим ушам.

— Хотя чего я удивляюсь? — продолжила я. — Во сне всё может быть. Конечно, хотелось бы что-то более романтичное, но, видимо, с выбором персонажей в моём подсознании какие-то проблемы.

— Какой ещё сон?! — взревел он.

— А что ещё это может быть? — Я развела руками. — Я легла спать у себя дома, а очнулась в этом месте с каким-то неадекватными персонажами. Очевидно, что это сон!

Парень сделал глубокий вдох, явно стараясь совладать с собой.

— Значит так, — он шагнул ко мне, понизив голос. — Ты либо убираешься отсюда немедленно, либо я лично позабочусь, чтобы тебя заточили в спальне до самого приговора!

— Заточили? Как принцессу в башне? — Я приподняла бровь. — Так даже интереснее! Прямо как в сказке!

Это был сарказм, внутри себя я посмеивалась от происходящей нелепости. Приснится же!

Он издал звук, больше похожий на сдавленный рык.

— Ты ненормальная…

— Ты тоже, кстати, не подарок, — я пожала плечами. — Пьешь, орешь, угрожаешь…

Молодой человек провёл рукой по лицу, явно проклиная всё на свете, а в первую очередь меня…

Если бы этот «принц» не был пьян, то, наверное, уже тащил бы меня за шиворот на улицу. Но, к счастью, его гневной вспышки хватило ненадолго. Он тяжело выдохнул, плюхнулся обратно на диван, а потом и вовсе растянулся на нём, закинув руку за голову.

Его веки медленно закрылись, дыхание стало ровнее. Вуаля — «принц» уснул.

Я смотрела на него пару секунд, потом машинально стянула с кресла плед и накрыла бедолагу. Правда, тут же очнулась. Уставилась на него, потом на свои руки.

У меня что, реально материнский инстинкт проснулся? Чур меня! Во сне никаких мамаш!

Быстро отдёрнув руки, я развернулась и вышла из комнаты.

А вот что действительно не исчезло во сне — так это желание поесть. Я вдохнула запахи, доносящиеся из дальней части дома, и решительно направилась туда.

***

Кухня оказалась заполнена людьми.

Женщины суетились у огромного очага, месили тесто, нарезали что-то на деревянных столах. Я застыла на пороге, ошарашенно уставившись на всё это средневековое действо.

— Ну надо же… — пробормотала себе под нос.

Кухарки выглядели так, словно сошли с картины какого-нибудь художника, увлечённого деревенским бытом. Репин? Нет, у него точно не было ничего подобного, но я бы назвала это «полотно» «Крестьянки за готовкой».

Меня заметили.

Женщины сначала замерли, потом зашептались между собой, настороженно косясь в мою сторону.

Ну и ладно!

Я пожала плечами и самым наглым образом направилась к столу, заставленному едой. Там были парующие булочки, огромный казан с кашей, груды лепёшек.

Не раздумывая, схватила пару булочек, лепёшку, а потом, увидев рядом глиняную тарелку, зачерпнула каши деревянной ложкой.

По кухне прокатился коллективный вздох.

Я оглядела их, весело улыбнулась и громко бросила:

— Хорошего дня, барышни!

После этого поспешно покинула помещение, чувствуя себя хозяйкой положения…

***

Я устроилась покушать в просторном холле.

Здесь было хорошо: воздух свежий, из окна открывался красивый вид, а рядом стоял удобный диванчик и невысокий столик. Я сложила туда свою «добычу», вдохнула аромат каши и принялась уплетать.

Можно ли во сне быть голодной? Не знаю, но факт оставался фактом — я была.

Съев всё до последней крошки, я переключилась на булочки. Настроение поднялось.

— Ну и ладно, — пробормотала я себе под нос. — Можно и без принца.

И в этот момент позади послышался шорох.

Я не успела обернуться, как детский голос взвизгнул прямо мне в ухо:

— А мне?! А мне!

Я вздрогнула и едва не уронила булку.

Передо мной возникло взлохмаченное создание, отчаянно напоминающее дрыхнувшего неподалёку «принца».

Это был мальчишка лет шести, светловолосый, с огромными синими глазами и розовыми губами… как у девчонки. Правда, выглядел так, будто полдня убирался в пыльной кладовой: рубашка измазана в пыли, волосы всклокочены, а на щеке чёрная полоса, будто от сажи.

— Ты кто? — уточнила я, дожёвывая булку.

— А ты кто? — бросил он в ответ и… схватил со стола вторую булку.

Я не стала отбирать, но притворно надулась.

— Мог бы и сам взять на кухне.

Мальчишка вгрызся в булку и с набитым ртом буркнул:

— Не дадут. Госпожа Матильда не разрешает кушать до ужина...

Я закатила глаза.

— Ох уж это подсознание… Персонажи один лучше другого,— пробормотала я, наблюдая, как мальчишка, довольно причмокнув, продолжает уплетать свою добычу.

Вопрос только в одном: когда же я, чёрт возьми, проснусь?

***

Стоило только подумать о всяких там Матильдах, как одна тут же материализовалась.

Женщина лет сорока — моя ровесница, если уж быть точной – выскочила из-за угла и замерла. Одетая в строгое чёрное платье, плотно облегающее её сухопарую фигуру, она напоминала ровную палку. Высокий воротник-стоечка только подчёркивал её властность, а замысловатая прическа в духе «башня на голове» добавляла ещё больше надменности. Узкие губы поджаты, взгляд ледяной.

— Господин Арсений, вам же строго запрещено перекусывать до ужина! — отчеканила она, смерив мальчишку строгим взглядом. — За нарушение дисциплины вы сегодня останетесь без сладкого!

Глава 4. Устал бороться...

Я никуда не ушла. Ещё чего не хватало! Мой сон — мои правила.

Высокомерная Матильда, не выдержав моего нахальства, поспешно покинула холл, прихватив с собой мальчишку. Что ж, ладно. Напоследок я пожелала ему всего хорошего и решительно направилась к лестнице.

Пойду посплю.

Конечно, предварительно запру дверь. Хватит с меня наглых баб и прочих неадекватов.

Когда я вошла в комнату, первое, что бросилось в глаза, так это неожиданный порядок. Постель застелена, пол вымыт, даже воздух стал свежее.

— Ну надо же, — пробормотала я. — Сервис тут, конечно, на высшем уровне.

Тем лучше!

Не раздеваясь, я плюхнулась в кровать, натянула одеяло и сладко уснула.

***

Меня разбудил грохот в дверь.

Я дернулась, открыла один глаз, потом второй. Потолок незнакомый.

— Открывайте немедленно! — раздался из-за двери громкий мужской голос. — Господин требует, чтобы вы убирались!

Я сонно зажмурилась.

— Отвали, — громко крикнула я, переворачиваясь на другой бок. — Дай поспать…

И — о чудо! — мужчина за дверью промолчал.

Странно. Обычно, если кому-то отказывать, они только сильнее начинают настаивать.

Я зевнула, перевернулась обратно и закрыла глаза.

Этот сон какой-то бесконечный…

Но заснуть снова не получилось.

В коридоре послышался шум, потом крики.

— Господину плохо!

— Кажется, перепил!

— Свадьба довела!

За этим последовал женский смешок.

Я хмыкнула.

Ну да, напился знатно. Теперь последствия.

Хорошо, хоть ненадолго обо мне забудет. Я к тому времени как раз успею проснуться…

Вот только сон не заканчивался.

Пришлось вставать, потянуться, похлопать себя по щекам.

Я подошла к окну и удивилась — на улице уже вечер.

— Серьёзно? Я проспала полдня?!

Ну и ладно. Всё равно во сне время течёт странно. Раз так, пора бы осмотреть это великолепное строение.

***

Я прошлась по длинным коридорам, встретила пару перепуганных служанок. Никто не остановил меня, но взгляды бросали… странные.

Вскоре я наткнулась на другую лестницу — узкую, неприметную. Она явно предназначалась не для господ.

Спустившись по ней, я оказалась на первом этаже.

Внезапно услышала странные звуки.

Смешки, плеск воды… и не самые приятные звуки. Как будто кому-то было тошно.

Ну-ну, похоже, у моего блондина похмельный синдром.

Наверное, я бы просто пошла дальше, но тут услышала голоса.

Подростки?

Осторожно выглянула из-за угла.

Ого.

У одной из приоткрытых дверей стояли трое пацанов.

Как они похожи!

Все светловолосые, светлоглазые, довольно симпатичные. Очень похожи на моего «принца».

— Неужели они братья? — пробормотала я.

Что за странный сон?..

Я ухмыльнулась, уже собираясь уйти, но тут услышала своё имя.

— А вы невестку-то видели? — пробормотал один из них. — Как её там… Лидия, что ли?

— Неудивительно, что старший брат облевался, — хихикнул второй. — Она же намного старше его!

— Да, — поддакнул третий, на вид лет шестнадцати. — Но вы её грудь видели? Она просто огромная!

Я замерла.

Ах вы, похабщики!

Но, опустив взгляд, вынуждена была признать, что… они не так уж и неправы.

В этом сне у меня действительно впечатляющий бюст. Хотя, честно говоря, и в реальности я никогда не жаловалась на маленький размер.

Из-за двери снова донеслись характерные звуки, и мальчишки снова захихикали.

— Спорим, братцу будет плохо всю ночь? — бросил самый младший.

— Да брось, — усмехнулся другой. — Сейчас Матвей притащит ему бутылку, и всё пройдёт.

— А говорят, невестка никуда не ушла, хотя братец её выгонял, — вставил третий. — Когда он узнает об этом, напьётся снова!

И они дружно заржали.

И тут дверь, у которой они стояли, резко распахнулась.

На пороге появился злющий, растрёпанный «принц».

— Брысь отсюда! — рявкнул он.

Мальчишки с громким хохотом разбежались в разные стороны.

Я наблюдала за сценой с искренним интересом.

Ну да, отношения у них не очень-то братские.

Старшего явно не любят. И, кажется, я начинаю понимать, за что. Строгий, придирчивый, нелюдимый…

Интересно, а где их родители?

Между тем блондин зашатался.

И в этот момент его взгляд упёрся прямо в меня.

Я замерла, а после улыбнулась. Ну заметил, так заметил. Что с того?

— Ты?! Ты ещё здесь?! – взревел блондин, как разъяренный зверь.

Глаза его расширились, взгляд стал диким, он вскинул руку и тыкнул в меня пальцем, будто проверяя, не исчезну ли я как по мановению волшебной палочки.

Честно говоря, от одного его вида я не удержалась и рассмеялась, выступая из тени.

— Ну конечно, я ещё здесь! А где же мне быть? Я же теперь ваша жена, господин! — с иронией объявила я.

Конечно, это была шутка. Просто этот парень, такой глупый и вспыльчивый, в своём бессильном гневе выглядел совершенно уморительно.

Но тут он вдруг беспомощно зажал рот.

Кажется, ему опять стало плохо.

Неужели от одного моего вида?

Резко развернулся и нырнул обратно в комнату, после чего раздались характерные звуки.

Я покачала головой.

— Вот что бывает с теми, кто злоупотребляет! — пробормотала я, скрестив руки на груди. — По своей глупости абсолютно ничем не отличается от тех сорванцов в коридоре…

Когда парень снова появился в дверях, я тут же схватила его под локоть и потащила за собой.

— Ты что делаешь?! — выдавил он из себя растерянно, пошатываясь.

— Спасаю твоё самочувствие, горемыка! — отмахнулась я, направляясь на кухню. - Нам нужно найти что-нибудь кисленькое. Рассол, например. Вот увидишь, сразу полегчает.

Глава 5. Вместо курорта...

Просыпалась я медленно, сладко потягиваясь под тяжёлым одеялом. Хорошо выспалась!

Открыла глаза, уставилась перед собой.

Стоп.

Потолок.

Опять этот высокий, с лепниной, явно не мой.

Я нахмурилась.

Как сон может длиться так долго?

Может, я не сплю? Может, это всё реальность, но от этой нелепой мысли я едва не рассмеялась.

— Ну уж нет, — пробормотала вслух. — А что это ещё может быть, как не сон?

Откинув одеяло, бодро поднялась с кровати. Потянулась, почесала бедро и… замерла.

Какое гладкое бедро, однако! Без малейшего намёка на целлюлит.

Ого!

Я приподняла подол ночной рубашки, задумчиво разглядывая свои ноги.

Ну надо же, идеальные!

А ведь я даже не смотрелась в зеркало!

Как вообще я выгляжу?

Любопытство захлестнуло с головой.

Я оглядела комнату, выискивая зеркало. Обычно они бывают над туалетным столиком, но здесь ничего похожего не было.

— Да где же ты… — пробормотала я, крутясь по комнате.

И тут взгляд зацепился за огромный шкаф из тёмного дерева в углу.

А вдруг внутри есть зеркало?

Подошла, осторожно потянула за ручку.

Шкаф противно скрипнул, словно выражая недовольство тем, что его тревожат.

Я заглянула внутрь…

И увидела себя.

Остолбенела.

— Боже, кто это???

Из зеркала на меня смотрела… ну очень симпатичная девица.

Лет, наверное, двадцати пяти? Или чуть больше?

Нет, тридцать — вряд ли. Кожа гладкая, ухоженная, ни намёка на морщинки, разве что мимические, когда прищуриваюсь.

Но во взгляде было что-то… нетипичное. Там сиял опыт умудрённой жизнью женщины.

Я рассмеялась. Это же мой собственный взгляд!

Ещё раз внимательно осмотрела своё отражение.

- Надо же, во сне даже внешность другая!

Стройная, фигура — загляденье. Волосы длинные, густые, цвета тёмного шоколада. Глаза — выразительные, чуть раскосые, с кокетливыми ресницами.

Ну чем не красотка?

Так почему же этот неугомонный блондин обозвал меня старухой?

Я нахмурилась.

С чего он это взял?

Да, я не выгляжу на семнадцать, это очевидно. Но и назвать меня пожилой — это просто верх наглости.

Парень явно перегнул палку.

Хотела бы я посмотреть на его реакцию, если бы он увидел меня в реальности. В таком случае, возможно, было бы больше причин для крика и паники. Ведь сорок три – это уже туда, в сторону заката…

Я пожала плечами.

Ладно уж. Это всего лишь выверты моего сумасшедшего подсознания.

Во сне иногда и не такое бывает.

Желудок громко напомнил о себе урчанием.

Я хмыкнула.

— Ладно, если до сих пор не проснулась, можно смело порадоваться жизни…

И пойти на кухню чего-нибудь сожрать.

И ведь здорово!

В реальности по утрам я бежала на работу сломя голову, вечно не выспавшаяся, толком не евшая... А теперь?

Теперь я собираюсь бродить по старинному поместью, да ещё и в образе милой красотки.

Конечно, я всё-таки постарше блондина… но, думаю, ненамного.

И с этой весёлой мыслью я принялась одеваться…

***

Заплетя длинные густые волосы в косу, я удовлетворённо оглядела себя в зеркале. Ну вот, теперь я вполне себе барышня из прошлых веков.

Вышла из спальни, направляясь к кухне. Желудок требовательно урчал, и эта мелодия подстёгивала меня идти быстрее.

Но по пути мои шаги замедлились.

Впереди, в углу коридора, двое мальчишек — одинаковых, светловолосых, лет по десять — явно замышляли что-то эдакое. Они стояли за колонной и шептались, бросая заговорщические взгляды на молоденькую служанку, проходившую мимо.

Служанка несла огромную корзину с яйцами.

О, как интересно!

Я прислонилась к стене и принялась наблюдать.

Мальчишки переглянулись, ухмыльнулись. Один из них вытянул ноги, собираясь сделать ей подножку.

Ну да, классический пранк: она сейчас растянется на полу, а яйцам придет «гаплык».

Ух, сорванцы!

Служанка не заметила ловушки и сделала шаг вперёд. Еще чуть-чуть, и…

Я вздохнула, шагнула к мальчишкам и, схватив обоих за выпирающие части голов, то есть за уши, дёрнула вверх.

— Ай! — завопил один.

— Ой-ой-ой! — поддержал его второй.

Служанка в этот момент с перепугу взвизгнула, отшатнулась, но всё же оступилась и упала.

Корзину она удержала, но при этом неудачно ударилась о пол рукой.

Тут же брызнули слёзы.

Я нахмурилась и, всё ещё держа двух озорников за уши, и спросила:

— Ты как?

— Рука… — всхлипнула девчонка, потирая запястье.

— Ай-ай-ай! — тем временем верещали близнецы. — Отпустите нас!

— Сейчас отпущу, только сначала скажите: вы, надеюсь, поняли, что так делать нельзя?

— Поняли, — пискнули они хором.

— Ну-ка, извиняйтесь перед девушкой!

— Прости, пожалуйста, — торопливо пробормотали мальчишки, а я едва не рассмеялась, после чего отпустила. Они отпрыгнули от меня на пару шагов назад и теперь смотрели, как дикие волчата. Две совершенно одинаковые белокурые рожицы — прямо как два чертёнка из одной коробки – принадлежали очевидно близнецам. Единственной разницей между ними было то, что у одного покраснело правое ухо, а у другого - левое.

Двое из ларца, одинаковых с лица!

Близнецы как по команде развернулись и сиганули прочь, так что только пятки засверкали.

Я перевела взгляд на служанку и помогла ей подняться.

— Чего ты так боишься? – уточнила с любопытством, видя, как та подрагивает.

Девушка отвела взгляд и робко пробормотала:

— Вы, наверное, супруга господина Ильи Николаевича…

Я приподняла бровь.

— И?..

— Надеюсь, вы не сердитесь на меня, что я едва не разбила яйца?

Я едва не застонала от абсурдности ситуации.

— Ну что ты! В этом совершенно нет твоей вины! Это всё мелкие хулиганы виноваты…

Служанка кивнула и поспешила удалиться, а я, заложив руки за спину, задумалась.

Глава 6. Малыш...

Передо мной стоял огромный мужчина с пивным животом. Хотя… кто знает, может, он не пивной? Возможно, его обладатель нарастил его с помощью жаркого? Или же тех булочек, которые я только что с таким удовольствием умяла?

Эх, надо бы поосторожнее, чтобы и меня так не разнесло.

Камзол на нём сидел так, будто кто-то натянул тряпку на воздушный шар.

Голова была совершенно лысой и блестела, как будто её натирали воском.

Но зато!

На широком носу восседали круглые очки, придавая всему этому образу неожиданную учёность.

Мужчина всё ещё не мог отойти от шока.

Но как только он оправился, тут же воинственно упер руки в бока.

— Ни стыда, ни совести! — забурчал он, раздуваясь, как индюк. — Да я вас засужу! Тебя и твою семейку!

Где-то я уже это слышала…

— Слушай, дядя! — Я сложила руки на груди. — Вы что, все семейкой собрались Илюшу через суд спасать? Чем я вам так не угодила? - драматично всплеснула руками. — Чем плоха?

Шагнула назад и начала кружиться вокруг себя, демонстрируя свою «новенькую» внешность.

— Посмотри! Я же просто красотка!

Лысый опешил.

Такого самоуверенного самолюбования он явно не ожидал.

Растерялся настолько, что долго не мог сказать ни слова.

Я же, довольная произведённым эффектом, широко улыбнулась, подошла ближе и примирительно приподняла руки.

— Послушайте! Давайте жить дружно!

Боже, я сейчас чувствую себя котом Леопольдом.

И пока он отходил от культурного шока, просочилась мимо и покинула столовую.

Похоже, это был удар под дых.

Потому что вслед мне не донеслось ни слова, ни угрозы, ни даже бурчания…

***

Я вышла в холл и подошла к окну.

За ним простирался заснеженный двор.

Как красиво!

Всё в белоснежной дымке, ветки деревьев под тяжестью снега.

Я невольно вспомнила детство.

Как весело было кататься с горки на санках!

Как мы лепили снеговиков!

Эх, вот бы сюда детвору! Чтобы дурью не маялись, а носились, бросая снежки.

И тут…

Меня коснулась холодная ладошка.

Я вздрогнула и резко обернулась.

Передо мной стоял маленький мальчик с взъерошенными светлыми волосами и огромными голубыми глазами.

— Тётя? — прошептал он.

Я моргнула.

Тётя?!

Посмотрела на него внимательнее…

А, ну да!

Это тот самый мальчишка, который в первый день стащил у меня булку. Ну да, если он ещё один братец моего так называемого мужа, тогда я ему тётка.

Присела на корточки и улыбнулась:

— Как тебя зовут?

— Сеня, — ответил малыш.

Я вспомнила.

Ну да!

Та пугающая гувернантка называла его Арсением.

— А я Лида.

— Я знаю, тётя Лида, — улыбнулся ребёнок, склонив голову набок, а потом с хитрецой добавил:

— А ты дашь мне ещё чего-нибудь поесть?

Я рассмеялась.

Да, стоило прикормить воробушка, как он уже твой!

Я сбегала на кухню и притащила целую миску булочек.

Пусть ребёнок отъедается!

Что за глупости они тут придумали со своим графиком еды?

Сеня был очень благодарен.

Он ел с таким видом, будто вот-вот начнёт урчать от счастья, как сытый котёнок.

Когда он наелся, я решила воспользоваться моментом.

— Расскажи о вашей семье. Я ведь о вас ничего не знаю, — осторожно произнесла я. — Где ваши родители?

Мальчишка вдруг побледнел.

— Папа и мама умерли, — произнёс он, опуская взгляд.

По спине прошлись мурашки ужаса.

Боже…

Неужели они все сироты?!

Жуть какая…

Очень подмывало расспросить подробнее.

Я не удержалась.

— Если можно, расскажи, как это произошло?

Сеня пожал плечами.

— Я не знаю… Илья не говорит.

А потом он всхлипнул.

И начал плакать.

Я почувствовала жгучее чувство вины.

Ну молодец, Лида! Только что ребёнок был доволен и сыт, а теперь ревёт!

Я поспешно притянула его к себе, обняла, погладила по золотистым волосам.

С души слетело всякое веселье.

Но тут же в голове мелькнула мысль, принесшая облегчение: это всего лишь сон. Это всё неправда. Просто выдумка.

Поэтому никакой трагедии нет.

И эти мальчишки — не настоящие сироты, оставшиеся одни в огромном доме.

Когда Сеня успокоился, я решила отвлечь его.

— Знаешь что? — с улыбкой сказала я. — Я обязательно сделаю для тебя леденцы.

Сеня удивлённо моргнул.

— Сделаешь? Но как? Их же продают только на рынке!

Я ухмыльнулась.

— Вот увидишь. Я и не такое умею!

***

Наше с Арсением появление на кухне снова произвело фурор. Стоило мне шагнуть за порог, как в воздухе повисло напряжение. Женщины переглядывались, кто-то вздрогнул, кто-то поспешно отвернулся.

Почему они меня так боятся? Я даже не успела особенно здесь покомандовать, а они уже трясутся. Или они все здесь тише воды, ниже травы? Хотя нет, не все. Та хамка, что пыталась стянуть меня с кровати, преподала важный урок. Здесь нужно держать ухо востро. Каждая мышь может оказаться крысой.

Но я решила не обращать внимания на постные лица. Мне вообще не пришлось напрягаться, чтобы быть властной — это моя обычная манера. Когда ты начальница на работе, по-другому нельзя. Раньше я думала, что если обращаться с людьми по-человечески, то всё будет идеально. Я верила в искреннее взаимоуважение и дружный коллектив. Но когда заступила на руководящую должность, всё пошло не так.

Подчинённые перестали меня слушать. Пренебрегали своими обязанностями. Авторитет? Ноль. Работа встала, а отвечать пришлось мне. Это был шок. Пришлось пересмотреть взгляды на жизнь. Человеческая натура испорчена, и, если ты слишком мягок, тобой начнут манипулировать.

Когда меня повысили, я надела ежовые рукавицы. Требовала, наказывала, ставила жёсткие рамки. Меня боялись, обсуждали, ненавидели. Но работа пошла как часы.

Теперь, оказавшись в этом странном мире, мне было проще простого принять нужную линию поведения. Я сделала шаг вперёд и властно произнесла:

Глава 7. Душевная терапия во сне?

Что??? Илюша настолько испугался, что побежал в полицию???

Я прищурилась. Вот не верю я ей! Как пить дать, блефует! А чуйка у меня отличная, не раз в жизни выручала.

Переплела руки на груди и усмехнулась:

— Гвардейцы, говоришь? Ну что ж, я не против потолковать с военными людьми. Они же мужчины разумные, я думаю, читать умеют. Пусть посмотрят в брачный контракт и… о-па! А жена-то настоящая!

Я зловеще рассмеялась, и гувернантка резко побледнела. Нахальная улыбочка сползла с её лица, как сахар с горячего пирога. Ну вот, теперь-то я точно уверена – угроза фальшивая!

Я не стала терять момент.

— Иди уже работай, - бросила холодным тоном. Резкий переход от веселья к холоду всегда производил неизгладимое впечатление. Не подвёл и на этот раз.

Гувернантка страшно напряглась, да так, что начала покрываться красными пятнами. Но я решила закрепить эффект.

— И учти, я обязательно расспрошу у Сени, как ты с ним обращаешься. Если мне что-то не понравится, поговорю со своим ЗАКОННЫМ супругом о замене гувернантки!

Она не нашлась, чем возразить. Лицо стало цвета простыни, а потом она развернулась и быстро вышла. Сеня побежал за ней, оглядываясь через плечо с восторгом. Ох, малыш, ты явно впервые увидел, как можно строить взрослых…

Я обернулась, глядя на остальных слуг. Они все разом отвернулись и сделали вид, что усердно работают. Ну естественно.

Но я не была бы собой, если бы не воспользовалась ситуацией.

— Рассолу мне! Кувшин!

Юркая девчонка подала его мгновенно и с дрожью в голосе пожелала приятного питья.

Я взяла кувшин, кивнула и покинула кухню. Ну что ж, раз уж угроза у нас липовая, схожу-ка я к «братику» и помогу ему оклематься…

***

Постучала в дверь спальни. Тишина. Попробовала ещё раз, громче.

- Илья… как там тебя… Батькович! Войти можно?

Опять ничего. Ну, раз не отвечает, значит, я вхожу без стука.

Толкнула дверь, шагнула вовнутрь и тут же остановилась в шоке. Илья лежал на полу.

— Вот чёрт!

Кинулась вперёд, поставила кувшин с рассолом на стол, после чего наклонилась над парнем и потрясла за плечо.

— Эй, ты живой?

Дышит. Я выдохнула с облегчением и потрогала лоб. Горячий.

Нет, сон сном, а помочь надо. Но как его в кровать затащить? Попробовала приподнять — тяжёлый… но вполне подъёмный. А руки-то у меня тут сильные! Будто я полжизни в поле проработала.

Хмыкнула.

Надо бы его раздеть. Одежда несвежая, облитая спиртным, пропитанная потом от лихорадки, так что не мешало бы и переодеть.

Я стянула с него рубашку и невольно удивилась. Хорошо сложен, в меру крепкий, в меру худощавый. Будто занимался каким-то спортом.

— В тряпках вроде вроде бы хиляк, а фигура что надо…

Теперь штаны. И тут возникла проблема. Пуговица каким-то немыслимым образом зацепилась за нитку нижнего белья. Я попыталась её порвать, но не тут-то было! Нитка держалась как заколдованная. Тогда я схватила пояс штанов обеими руками, пытаясь приложить всю свою новообретённую силушку.

Тресь!

— Оп-па!

Зато теперь штаны освободились, можно их и стянуть. Я заулыбалась, довольная маленькой, но очень важной победой, но… в тот же миг встретилась глазами с дико ошарашенным взглядом.

Ой.

Кажется, Илюша проснулся.

Я замерла, продолжая держаться за его штаны.

А он вдруг как подскочит, да как отползёт к подголовнику! Сжался весь, натянул одеяло на себя, словно невинная девица в первую брачную ночь, и, заикаясь, завопил:

— Ты чего ж это… себе позволяешь?! Убирайся! И вообще, почему ты ещё здесь???

Я закатила глаза. Ну вот, наша песня хороша – начинай сначала.

Выпрямилась и холодно посмотрела ему в лицо.

— Расслабься. Я не собираюсь лишать тебя невинности, - скрестила руки на груди. — Просто раздеть хотела. Ты весь горишь. Нечего было напиваться как не в себя. Теперь ещё и заразу подцепил…

Хотела добавить, что воспитания ему явно не хватает, но тут вспомнила, что его родители погибли, и прикусила язык.

Ну да. О таком лучше не напоминать.

— Да ложись уже! — вспылила я, раздражённо ткнув рукой в подушку. - Тебя лихорадит. Сейчас питьё организуем, лучше с малиновым вареньем. И лекарства какие-нибудь найти бы…

Он смотрел на меня настороженно, будто подозревал величайший заговор. Но, похоже, ему резко стало хуже — он медленно сполз вниз, зажмурившись.

Я укрыла его как следует, несмотря на то что он продолжал возмущённо что-то бормотать. Ну бормочет и ладно, всё равно никуда не денется.

После этого я направилась на кухню.

Подняла всех на уши, властным словом организовала лечение господину.

Результат?

Через пять минут у меня была малина, а лекарства, которые обещали не раньше, чем через час, привезли через полчаса.

Ну вот. Когда женщина берётся за дело с правильным настроем, всё делается быстро и правильно.

С довольным видом я направилась обратно.

Но в коридоре наткнулась на дядюшку — того самого, что собирался меня засудить.

Он шатался, бормотал себе под нос и вонял вином за километр.

Вот блин, семья алкоголиков.

Толстяк на удивление грациозно покачнулся в мою сторону.

Я своевременно сделала шаг влево, пропуская его мимо.

— И вам доброго вечера, дядя.

Он, видимо, не понял, каким образом я так стремительно исчезла из его поля зрения, и удалился по диагонали.

Ну и славно.

А я, пока бегала туда-сюда, вспомнила важную вещь.

Мне нужно помыться.

Всё тело чешется! Б-р-р…

Так, а где у них тут ванная комната?

***

Настоящая русская баня смотрела на меня зевом открытой двери.

— Чур, в снег я потом прыгать не буду…

Мне её растопили за час.

Ну что ж, время наслаждаться.

Я нашла укромное место, разделась, прихватила большое полотенце и обмоталась им.

Ну… почти.

Полотенце ничего не скрывало, кроме самого важного. Голые плечи, оголённые ноги — классический банный образ.

Глава 8. Еще один шокирующий персонаж...

Я вошла в холл, стянула полотенце с головы и распустила по плечам влажные волосы.

Откуда-то раздавались крики, гомон голосов.

Выделялся один голос…

О, ну конечно же!

Гувернантка.

Я нутром почувствовала: говорят обо мне.

Прошла по холлу, свернула в коридор и остановилась перед двустворчатыми дверями.

Прислушалась.

В комнате явно происходило собрание, напоминающее сходку красноармейцев во главе с Лениным…

То есть с Крупской, агитирующей народ на свержение царя…

То есть меня.

А голос, звенящий, как натянутая струна, вещал воодушевлённо, не хуже диктатора на трибуне:

— Юные господа сообщили, что подложная жена господина — ведьма! Они лично видели, как она колдует! А тут ещё и Илья Николаевич слёг — это точно её рук дело!

Гул голосов.

Кто-то поддакнул.

Кто-то испуганно зашептался.

— Мы должны схватить её и запереть в подвале! — продолжала разоряться гувернантка. — А потом вызвать… служителей храма! Пусть удостоверятся, что эта женщина колдует, собираясь убить нашего молодого хозяина и завладеть его домом!

Я моргнула.

Ну ни хрена себе поворот!

Гувернантка была воодушевлена не хуже Наполеона перед вторжением в Россию.

И, судя по одобрительному гулу в ответ, часть собравшихся уже потянулась за факелами и вилами.

Но, к счастью, нашлись сомневающиеся.

— Но ведь это дело самого господина… — протянул кто-то робко. — Если мы ошибёмся, и служители храма не подтвердят, что она ведьма… нас самих могут отправить в темницу за нападение на аристократическую особу…

О!

Ну хоть кто-то в этом доме соображает!

Но тут голос гувернантки взвился, как чайник на плите:

— Трус!

Я закатила глаза.

— Она ведьма! Она уже околдовала юного господина Арсения! Он не хочет больше слушаться и учиться! Вы сами видели, как эта женщина с первых же мгновений начала развращать его ленью и подбиванием к непослушанию!

Я уставилась в потолок.

Что за сумасшедшая?

Это же просто феноменально.

Оказывается, если ребёнку дать конфетку и сказать доброе слово, это развращение.

Если я не ору на него, не таскаю за уши и не запираю в чулане — всё, конец, он пропал для общества.

Я бы с удовольствием встала и поаплодировала этой логике. Но пока хотела послушать, насколько далеко они готовы зайти.

Тем временем в комнате народ волновался всё сильнее. Кто-то шумно задвигал стулья. Кто-то, кажется, уже предлагал связать меня и выволочь во двор…

Я качнула головой.

Ну, вообще, можно было бы просто плюнуть на это всё.

Заняться своими делами.

Ну, подумаешь, сон! Это скоро закончится, и я проснусь!

Но потом во мне взыграло любопытство.

Как же я могу пропустить такое шоу?

А ещё…

Неужели кто-то всерьёз собирается меня ловить?

Вот это уже интересно.

Я улыбнулась.

Ну что ж… пусть попробуют.

Резко открыла дверь и вошла. Взгляды прислуги тут же устремились на меня…

***

Гувернантка, вспыхнув гневом, как свеча, вскинула руки и с пронзительным визгом выдала:

— Ты околдовала господина! Ты заплатишь за это!!!

Толпа тоже зашумела (а людей в комнату набилось человек двадцать, не меньше).

Я театрально вздохнула и саркастически бросила:

— Ах, вы правы! Ведь всем известно, что мужчины никогда не болеют сами по себе! Наверное, я зачаровала его на жгучее похмелье!

Шёпот пробежал по толпе, слуги нервно переглянулись. Я же, наслаждаясь моментом, переплела руки на груди и состроила задумчивое выражение на лице.

— Да, да, припоминаю: это именно я заставила его нажраться в день свадьбы! Как только Илюша увидел меня в подвенечном наряде, его сразу же потянуло к бутылке!

Некоторые хмыкнули: напряжение начало спадать. Гувернантка покраснела, будто её только что вываляли в перце, шагнула ко мне и прошипела:

— Ты издеваешься?!

Я раскрыла глаза пошире, изображая крайнее удивление:

— Что вы, я просто анализирую факты! – произнесла с притворным волнением и, обведя взглядом толпу, добавила: - Вы только вдумайтесь! Меня обвинили в колдовстве кто? Парни, которые подглядывали за моющейся бане женщиной??? А это нормально, что ваша молодежь позволяет себе такое???

Окружающие переглянулись. Ну да, гувернантка же не поделилась с ними фактами, где именно братцы застукали мое «колдовство». Развела руками, продолжая в том же духе:

— Ну, если вы так уверены в том, что я ведьма, видимо, мне стоит потратить свою магическую мощь на что-то полезное… Например, превратить тебя… - я пристально посмотрела на свою противницу, - в жабу!

Вытянула руки вперёд, изображая колдовской жест, и с хищной улыбкой сделала шаг вперёд.

— Ну-ка, подставляй физиономию, живо!

Гувернантка попятилась назад, а в толпе уже кто-то откровенно прыснул в кулак.

Я довольная, как кот, урвавший сметану, опустила руки:

— Хотя нет, зачем? Жабы — милые создания. Превратить тебя в одну из них – это оскорбить симпатичное земноводное…

Под моим напором гувернантка попыталась отступить, её губы дрожали от злости. Я продолжила уже более серьезно:

— Или дело в другом? Может, тебе просто не нравится, что малыш Арсений теперь счастлив? Может, ты не любишь, когда люди улыбаются? Может, тебя саму в детстве кто-то мучил так же, как ты мучаешь Арсения?

Повисла мёртвая тишина.

Гувернантка медленно сжала кулаки, но не смогла ничего ответить. Её лицо налилось краснотой, будто вспыхнуло от жара печи.

В толпе начали переглядываться, даже самые ярые противники неуверенно потупились.

Я усмехнулась.

Вот и отлично.

Пора добить добить эту мымру парой метких фраз, но… я не успела.

Раздался громкий хлопок дверей, и в комнату ввалился Илья.

Ну как ввалился… Скорее влетел, тут опершись об косяк и шатаясь от слабости, но с таким выражением лица, будто собирался устроить всем вокруг показательную казнь.

Глава 9. Дотошный смотритель...

Священнослужитель наконец ушёл, а Илья лично проводил его до порога.

Я же осталась стоять в холле, размышляя, во что теперь выльется эта история.

Смотритель храма, слежка, нежданный брак, который, оказывается, нельзя просто взять и расторгнуть…

Ох, ну и подкинуло же мне подсознание задачку!

В какой-то момент душу накрыло сомнением. А вдруг это не сон? Все настолько реально, запутанно, ярко, что я могу однозначно сказать: таких снов не бывает! Галлюцинации? Вряд ли. Тогда что? Ну не может же это быть всерьез???

А в разуме как на зло всплыли исключительно фэнтезийные сюжеты о том, что существует переселение душ из одного мира в другой. Читала в молодости…

Да ну нет…

Или всё же..?

Когда Илья вернулся, он был мрачен и бледен — и не только от болезни.

Видимо, священник успел наговорить ему всяких страшилок.

Парень прошёл мимо меня, даже не взглянув, резко махнул рукой в сторону кабинета:

— Заходи.

Я вздохнула, но последовала за ним. Подумаю о своих предположениях позже.

Как только дверь закрылась, Илья заложил руки за спину, выровнялся, принял величественный вид и посмотрел на меня свысока.

Ох, кто-то сейчас попытается диктовать свои условия.

— Давай договоримся.

Ну наконец-то, звучит разумно!

— У меня есть предложение, - продолжил он. — Ты отыграешь роль моей настоящей жены, пока здесь будет находиться смотритель храма.

Я приподняла брови.

— А в чём подвох?

— А в том, что я за это не стану устраивать скандал и головомойку твоему отцу.

Ах вот оно что…

— Решаем всё тихо, не привлекая общественности… - припечатал Илья величественно.

Я перекрестила руки на груди и с усмешкой качнула головой.

— А мне-то какой с этого интерес?

Парень нахмурился, глядя на меня так, будто искренне не понимал, почему я не падаю в обморок от восторга.

— Чего ты хочешь?

— А что насчёт того, чтобы оставить меня при нынешнем статусе? — продолжила я с невозмутимым видом. – Не бойся, не собираюсь я с тобой спать. Ты ещё маленький.

Глаза Ильи вытаращились от возмущения. Парня раздуло, как индюка, которого уличили в отсутствии важности.

Нижняя челюсть выдвинулась вперёд, глаза сверкнули гневом.

— Я не маленький. Я мужчина! И если ты этого не видишь, боюсь, у тебя проблемы со зрением.

Я рассмеялась.

Приглушённо, вкрадчиво.

Ну и забавный ребёнок.

- Ну… с высоты моего так называемого почтенного возраста, - бросила я иронично, - ты ещё дитя.

На это он не нашёлся, что ответить.

Сам же назвал меня старухой!

Илья вскипел, но, похоже, осознал, что зашёл в тупик.

Я довольно прищурилась и снисходительно произнесла:

— Ну что ж, я помогу тебе. Роль жены сыграю. Ты ещё удивишься, как хорошо я умею играть.

И, чуть помедлив, добавила:

— Но учти: я не собираюсь отсюда уходить. Мне здесь нравится. Кормят хорошо. Апартаменты замечательные. Вид из окна супер.

О, как у него дёрнулся глаз!

Я наслаждалась моментом.

Илья неистово стиснул зубы, аж желваки заходили. Но, как ни крути, придраться было не к чему. Он наверняка прикидывал, что избавится от меня позже, поэтому едва заметно кивнул.

Я вышла из кабинета с чувством глубокого удовлетворения.

***

Смотритель прибыл уже к вечеру.

Высокий, худой, словно постившийся всю жизнь, с гладко выбритым лицом и длинными, редкими волосами, стянутыми в хвост. Сутана серая, невзрачная, будто выцвела от его же угрюмости.

Он выглядел так, будто на завтрак пьёт святую воду, на обед жуёт канонические книги, а ужинает благочестивым молчанием.

Илья, который, кажется, чувствовал себя лучше, сам вышел встречать его. Парень был всё ещё изможденным, но уже порозовел. Правда, в глазах светилась отчётливая неприязнь.

— Добро пожаловать, — сухо бросил он, едва кивнув.

Показывать гостеприимство явно не входило в его планы.

Короткая экскурсия по поместью — и вот смотрителя уже отправляют в спальню для гостей.

Где эта спальня?

Ну, конечно же, напротив спальни Ильи, да и моя неподалеку. Слежка обещала быть придирчивой…

Первым мероприятием для исполнения моей новой роли стал совместный ужин в этот же день.

Стало интересно, кого же я там увижу.

***

Столовая оказалась просторной, с высоким потолком и дубовыми панелями по стенам. В центре стоял длинный стол, накрытый тяжёлой скатертью с вышитыми узорами.

На серебряных подносах поблескивали аппетитные блюда, пахло чем-то жареным и пряным.

Атмосфера была странной — молчаливой, напряженной и тягостной.

Как только я вошла, на меня уставилось множество глаз.

Во главе стола сидел Илья, сцепив руки перед собой и изображая хозяина дома.

Дальше по возрасту вниз расселись… шестеро его братьев. Боже, как их много! И все безумно друг на друга похожи.

Те самые три подростка, которых я подозревала в подглядвании, косились на меня мрачно и обозленно. А может это просто видоизмененный страх, кто их знает. Наверное, они всерьез считают меня ведьмой…

И не доверяют.

Что ж, не зря. Я им не друг…

Двое следующих, кажется, и не заметили моего присутствия, увлечённые чем-то своим. Это были хулиганистые близнецы, которых я оттаскала за уши.

А вот Арсений – самый младшенький - сразу же мило улыбнулся, воодушевлённый тем, что я рядом.

Около него хлопотала служанка, подкладывая что-то на тарелку.

Мы все чего-то ждали.

Точнее, кого-то.

Этот кто-то появился через пару минут.

Служитель вошёл с таким же постным лицом, с каким прибыл в поместье, но…

Садиться с нами не стал.

Ему накрыли в углу, отдельно.

Я удивилась, но быстро догадалась: он будет делать вид, что его нет, чтобы не нарушать нашей «идиллии».

Илья чопорно сложил руки, вдохнул поглубже и помолился.

Остальные опустили головы, тихо повторяя слова за ним.

Глава 10. Искушение...

— Похоже, придётся переночевать вместе… — задумчиво протянула я, разглядывая огромную кровать.

— Ни за что! — взвился Илья. - Уйдёшь позже, вот и всё.

— А тебе не кажется, что это будет расценено как неискренние отношения? — осторожно уточнила я. — Стоит ли так рисковать?

Парень замолчал.

Ну да, действительно, кто его знает, что на уме у этого смотрителя? Может, он только и мечтает уличить нас в обмане, чтобы наложить штраф?

Пока Илья напряжённо думал, я потянулась, сладко зевнула и устроилась на кровати поудобнее.

О, какая мягкая перина!

Одеяло тёплое…

А я так устала…

Забравшись под одеяло, закрыла глаза.

Пусть Илюша сам разбирается со своим спальным местом.

Уже почти провалилась в сон, как вдруг кто-то ткнул меня в плечо.

— Эй, ты чего удумала?! — злобно зашептал парень мне на ухо. — Кровать моя!

Я оттолкнула его, не открывая глаз.

Парень пошатнулся, едва не завалившись на столик.

Открыв рот, он выпучил глаза — явно не ожидал, что силушка во мне такая.

— Отстань, эгоист! — пробормотала я, натягивая одеяло повыше. — В кресле я не усну, а на полу простужусь. Да уступи ты даме место, будь джентльменом!

— Джент… что?! — взорвался Илья. — Это моя спальня! А ты не дама, а обманщица!

Я отмахнулась от него, как от назойливой мухи.

— Ты меня старухой называл? Так вот: уважай старших, малыш.

Парень сжал кулаки, но его гнев снова оказался бессилен.

А я уже мирно спала.

***

Проснулась среди ночи от чего-то тёплого и тяжёлого на бедре. Вздрогнула, перевернулась и… наткнулась на конечность, нагло закинутую на меня. Оттолкнула её. Илья поморщился, пробормотал что-то невнятное во сне и перевернулся на бок, уткнувшись мне в плечо. Засопел и начал дышать ровно. Луна заглядывала в окно, серебряный дорожками свет растекался по полу.

Я хмыкнула, разглядывая горемычного «мужа». Ну вот, а то «моя кровать, только моя…». А сам забрался мне под бок без зазрения совести…

Смазливый же, гадёныш. Ресницы длинные, кожа нежная, как у девчонки. Волосы топорщатся на макушке, рот приоткрыт. Губы…

Стоп. Я застыла, осознав, что разглядываю его с явным интересом. С чего вдруг? Стало неловко. Ну, я-то в любом случае сорокатрёхлетняя женщина. Не старуха, но уже не девочка, чтобы заглядываться на юнца. Отвернулась.

И тут в голове начался настоящий водоворот мыслей. А сон ли это? Я могу потрогать каждую вещь, и она будет настоящей. Тепло тела рядом, мягкость одеяла, холод пола под босыми ногами – всё это было слишком реальным. Я устремила взгляд в окно, в этот лунный свет, и… меня пронзило озарение. Я почувствовала его каждой клеточкой. Это не сон. Я не сплю.

Мне ведь стало плохо перед тем, как я очутилась здесь. Я чувствовала, что умираю.

Боже… Неужели я мертва? Сердце ухнуло в пятки. Руки похолодели. Мёртвая. Я умерла. Попала… но куда? Я не могла пошевелиться. В горле пересохло. Не сразу поняла, что задержала дыхание, словно это могло меня защитить.

Что теперь? Я оказалась в чужом теле, в чужом мире, с чужими людьми. Меня охватил страх. А что, если я не вернусь? Что, если это навсегда? Слова “ты умерла” гремели в голове, отзываясь глухим эхом. Я медленно посмотрела на Илью, спящего рядом. Вот бы всё исчезло тут же…

Но этого не произошло.

Я зажмурилась, стиснув зубы. Нет, нельзя сейчас паниковать. Перевела дыхание. По крайней мере, жива. Наверное, в чужом, более молодом теле, но ЖИВА! Значит, разберусь. Но сначала… нужно перестать дрожать.

Я мысленно надавала себе оплеух. Так, позитивное мышление — наше всё! Любой врач скажет, что горечь и недовольство негативно сказываются на здоровье. Поэтому огорчаться я не буду.

Но… Боже!

Жизнь после смерти?

Это что, реально происходит???

Я безжалостно растолкала Илью. Мне нужны ответы. Срочно!

Парень дёрнулся, резко присел и уставился на меня сонными глазами.

— Кто ты? Что ты тут желаешь?

— Жена я твоя, — раздражённо бросила я. — Скажи, где мы находимся? Как называется страна, в которой ты живёшь? И какая сейчас эпоха, какой год?

Он смотрел на меня так, будто я только что заговорила на языке марсиан. Потом приглушённо выругался и прикрыл лицо рукой.

— Так ты ещё и сумасшедшая…

Он тяжело вздохнул, откинулся обратно на подушку и, не глядя на меня, буркнул:

— Уходи к себе. Уже можно.

— Нет! — возмутилась я, хватая его за плечо. — Ответь мне немедленно!

Сердце колотилось, как ненормальное. Последнее открытие реально выбило меня из колеи.

Илья шумно выдохнул, закатил глаза к потолку и с явным раздражением процедил:

— Не королевство, а княжество. Княжество Яковинское, год 845 от Великого Восстания. Довольна?!

Я оцепенела.

— Яковинское?.. 845???

Боже… за что???

Слабость пронзила всё тело. Я рухнула обратно на подушки, уставилась в потолок и попыталась не заорать.

Я в каком-то… чужом мире.

Я не во сне.

Умерла и… очнулась здесь.

Как?! Почему?!

Руки похолодели, в голове зашумело.

Илья пару мгновений молча разглядывал меня, потом отвернулся.

— Уходи, — приглушённо повторил он. — Тебе пора.

Я даже не посмотрела на него.

— Не пойду, - ответила упрямо и перевернулась на другой бок. И плевать, что у меня юбка задралась выше середины бедра. Мне все равно. Я слишком шокирована, чтобы обращать на это внимания.

Однако Илья отчего-то застыл, пялясь на мое "старушечье" бедро...

***

Илья…

Белое бедро… выглядело слишком красиво. Как яркое пятно на фоне тёмных юбок. Илья не мог оторвать взгляд.

Он застыл, пытаясь найти в себе силы отвернуться, но проклятое бедро продолжало нагло существовать.

Женщины у него ещё не было. Никогда. Хотя пару раз он мечтал провернуть это дело со служанками, но ему не дали. И не потому, что служанки были против, а потому что отец грозился выдворить каждую девицу, которая решит прыгнуть в постель к его наследнику.

Глава 11. Ловушки от смотрителя...

Проснулась. Потянулась. Вдохнула полной грудью. Ах, какое прекрасное утро!

От вчерашней паники не осталось и следа. Ну попала в другой мир, и что с того? Жизнь после смерти? Да это же подарок! Тут может быть много интересного. И, главное, на ненавистную работу ходить не надо! Как там без меня работнички? Расслабляются, небось. Ну и ладно. Я теперь свободная птица. Даже не крестьянка какая-то, а аристократка! Правда, муж неуживчивый. Но это дело поправимое.

Кстати, а где он? Кровать пустая. Одеяла тоже нет. Но вот слышу размеренное дыхание… с другой стороны кровати. Я хихикнула и свесилась вниз.

Точно! Спит на полу. Взъерошенный, нахмуренный… и такой молоденький, что аж жуть берёт. Ершистый и упрямый мальчишка. Кстати, на меня вчера так и не соблазнился. Я, конечно, не приставала и не провоцировала, но в одной кровати с симпатичной женщиной не всякий устоит. Ну, может, девственник. Или скромник. Впрочем, неважно. Будить его не буду. Рано ещё представать перед светлыми очами «муженька» в заспанном виде. А то реально испугается. Наверняка у меня сейчас лицо опухшее, волосы в виде пакли, а изо рта несёт похлеще, чем от помойки.

Я встала бодро, потянулась и вдруг заметила напротив зеркало. Так, так, так… Подошла поближе, вглядываясь в чужое лицо. Да я ничего так! Гладкая кожа, никаких мешков под глазами. Да, не семнадцать, но лет двадцать семь дала бы максимум. Фигура отличная, грудь… ух ты. Какое богатство! Я поправила корсет, пытаясь чуть-чуть приглушить это великолепие. В общем, девица миленькая. И чего этот парниша возмущается?

Ладно, пойду к себе. Вышла в коридор и тут же наткнулась на смотрителя. Этот сухопарый жук сидел на циновке в позе лотоса и с хитрецой на меня поглядывал. Фу, противный!

— Доброе утро, госпожа, — протянул он, растягивая тонкие губы в улыбке. — Хороша была ночка?

Я поджала губы. Ах ты ж… Он что, всю ночь тут проторчал?! Страшно представить, что нас ждёт дальше.

— Да уж… ночка получше вашей будет, — буркнула я и поспешила прочь в свою спальню.

Надеюсь, этот хмырь скоро от нас отстанет. Я хочу спокойно исследовать этот мир… без свидетелей, сверлящих спину пытливыми взглядами.

***

Завтрак был… напряжённым. Дети нервничали, будто их заставляли есть под прицелом мушкетов. Старшие всё также глазели на меня с осторожностью, как на потенциальную ведьму.

Илья игнорировал меня напрочь. В глаза не смотрел, присутствия не замечал, делал вид, что меня вообще не существует. Ну просто отвратительная актёрская игра! А этот гад-смотритель всё строчил и строчил в своём блокнотике. Что он там записывает?! Я бы с удовольствием подсмотрела, но, увы… пока никак. А от любопытства аж распирает. Как говорила одна знакомая, у женщины нет глаз на затылке только потому, что высшим силам было лень их доработать…

Наконец завтрак подошёл к концу, мы встали из-за стола, и тут же смотритель поднялся следом. С гаденькой улыбочкой он повернулся к Илье:

— Господин, сегодня, как вы знаете, банный день. Когда вы планируете посетить баню вместе с супругой?

Я замерла. Что-о-о?!

Илья побледнел, глаза забегали. Видимо, он пытался сообразить, как бы отвертеться от этой "чести". Но смотритель прищурился, глядя на него, как кот на канарейку. Его взгляд просто кричал: «Ну, давай же, сделай ошибку! Дай повод обвинить тебя во лжи! Ну же, ну же!!!»

Илья скривился, будто лимон раскусил, и на секунду мне даже показалось, что он дико пожалел о нашем договоре. Наверное, проще было заплатить деньги. Но отступать было поздно.

Он выдохнул, собрался и воинственно вскинул подбородок.

— Мы с супругой пойдём в баню вечером, в сумерках. Как хозяин этого дома, я готов уступить первое место всем домочадцам.

Сказав это, он развернулся и гордо удалился.

А пацанва зашушукалась. Бросали на меня взгляды, полные ехидства. Ага, небось, уже строят планы, как бы подглядеть?!

Я сжала кулак и грозно помахала им перед чужими носами. Старшие замерли. Посерьёзнели. А потом и вовсе побледнели от страха.

У-х-х, щас как заколдую!

Смотритель уже вышел, так что я могла показать ребятам уже два кулака.

Их как ветром сдуло.

***

Целый день я бродила по поместью, но теперь разглядывала его другими глазами.

Если раньше мне казалось, что это всего лишь забавный сон, и я могла вести себя как угодно, то теперь… Теперь я понимала, что застряла здесь всерьёз и надолго.

И чем больше я смотрела по сторонам, тем чётче приходило осознание: этот мир удивительно похож на старую добрую Российскую империю XIX века.

Архитектура — как в старых усадьбах, массивные деревянные балки, крутые лестницы, тяжелые дубовые двери с коваными ручками. Внутреннее убранство — классическое дворянское: мебель резная, стены увешаны картинами, половики расшиты вручную. Только вот никаких икон я не видела, да и в убранстве храма при венчании были не совсем привычные мотивы.

Язык здесь отличный — говорят как на чистом русском.

Имена? Вполне себе привычные.

А вот местные порядки… Их мне ещё предстояло изучить.

Я то и дело останавливалась, касаясь пальцами резных перил или прохладного камня подоконников. Теперь уже не было ощущения, что я гуляю по нарисованным декорациям. Каждая деталь стала важной.

Этот мир реален.

Каждый сантиметр его — настоящий.

А значит, я должна его понять.

Уже подумывала поискать в библиотеке что-нибудь о местных законах и истории, но не покидало странное чувство…

Кто-то следил за мной.

И каждый раз, когда я резко оборачивалась…

Кто-то юркий мгновенно исчезал за углом. Светлая шевелюра!

Ха. Близнецы!

Ну конечно.

Кто же ещё?

Два хулигана, которые накануне пытались подстроить ловушку служанке.

Я усмехнулась.

Ну и ладно.

Пусть привыкают к моему присутствию. Куда денутся?

***

Смотритель как будто испарился.

Весь день не маячил перед глазами. Наверное, ночь не спал, сидел под дверью с блокнотом и записывал наши вздохи, а теперь пошёл отсыпаться. Ну и отлично.

Глава 12. Странные нравы...

Знакомая банька встретила жаром.

Стоило переступить порог, как волна зноя ударила в лицо. Влажный, густой, обволакивающий пар тут же заставил кожу покрыться потом.

Но настоящая проблема прибыла следом.

Смотритель.

Этот бдительный гад сопроводил нас аж до самого входа.

Я уже надеялась избавиться от него, но тут он вошел следом.

— Эй, мужчина! — я развернулась и угрожающе шагнула в его сторону. — А не обнаглели ли вы часом? Это же неприлично.

Он усмехнулся. Гаденько так.

— Я должен убедиться, что вы не будете обманывать.

— Мы уже вошли в баню. Что вам ещё нужно?!

— Я требую, чтобы вы отдали мне свою одежду.

— Что?!

Глаза полезли на лоб.

— Вам не кажется, что это переходит все границы?

— Наоборот, я делаю вам одолжение, укрепляя ваш брак. Или у вас есть какие-то… препятствия для этого?

Препятствия?!

— Нежелание искупаться вместе с мужем — это первый признак вашего обмана, — выдал он, самодовольно сложив руки на груди.

Я поняла, что не отверчусь.

Коснулась плеча Ильи и наклонилась к его уху.

— Придётся раздеваться до белья, — шепнула я. — Но мы ведь взрослые люди, потерпим, правда?

Парень побледнел.

Но, стиснув зубы, кивнул.

Мы зашли за ширму. Отвернулись друг от друга. Начали раздеваться.

Когда на мне остались только короткие панталоны и бюстье, я шагнула в парилку. Илья последовал за мной.

Обдало жаром.

Дыхание перехватило.

Баня была просторной, сложенной из толстых деревянных брёвен. В углу стоял раскалённый каменный очаг, источая зной. Рядом — кадки с тёплой водой, полки для сидения. Да, я всё это уже видела. Но натопили здесь, кажется, в два раза сильнее, чем когда я мылась одна.

Пот стекал по коже, одежда прилипла к телу.

— Париться тут нужно долго? — уточнила я, борясь с соблазном выбежать обратно в предбанник.

— Полчаса минимум, — буркнул Илья. – Часы на стене, можно засечь время…

— Да уж, столько я не продержусь… - выдохнула обреченно, но потом начала двигаться, пытаясь создать хотя бы небольшой сквозняк. Нет, нужно на что-то отвлечься. — Эй, мы хотели намочить волосы. Давай по очереди.

Подошла к кадке с водой, зачерпнула ладонями, побрызгала на волосы.

Стало чуть легче.

Развернулась к Илье…

И застыла.

Он стоял, как громом поражённый, с широко распахнутыми глазами.

И открытым ртом. Смотрел на меня во все глаза.

Что с ним?

Ах, да.

Кажется, кое-кого впечатлила моя фигура.

Я опустила взгляд.

Бюстье подчёркивало грудь, панталоны облепили бёдра, талия тонкая, всё изящное.

Ну ещё бы.

Я теперь шикарная женщина, чёрт возьми!

Но! Оп-па!

А его-то панталоны… э-э… натянулись.

Ну надо же!

Господин "ты-старуха" всё-таки мужчина!

Я рассмеялась.

Зачерпнула воды и брызнула в него.

— Очнись, малец!

Парень вздрогнул, залился краской.

Даже ярче, чем от жара.

Поспешно развернулся и ушёл в другой угол.

Но я видела, как тяжело он дышит. И не только от горячего воздуха. Инстинкты пробудились, ха!

Я ухмыльнулась.

— Да ладно тебе, — бросила насмешливо. — Стыдиться здесь нечего. Обстоятельства таковы.

Но он только стиснул кулаки и напрягся еще сильнее…

***

Парилка была сущим адом.

Минут через десять у меня появилось ощущение, что я варюсь в медленно кипящем супе. Через двадцать — что меня пытают. А через полчаса я уже начала думать, не испарюсь ли окончательно.

— К чёрту всё, я выхожу! — заявила я, махнув рукой и направляясь к двери.

Илья вздрогнул, будто его выдернули из задумчивости.

— Эй, ещё пять минут… — пробормотал он, но сам выглядел так, будто готов пасть замертво.

— Да хоть час! Я больше не могу!

Мы рванули из парилки, как угорелые, заскочили за ширму и…

Одежды не было.

Я выругалась про себя.

— Где наша одежда?! — прошипела гневно, сжимая полотенце, которое тут же замотала на себя.

Илья тоже огляделся, тяжело дыша после бани.

— Кто-то вынес… - пробормотал он очевидную истину.

— Да ты что? А я думала, она исчезла сама по себе! – не удержалась от сарказма.

Мы уставились друг на друга в полном ошарашенном молчании.

И тут раздался тихий скрип половиц. В проеме входной двери показалась тоненькая фигурка.

Служанка.

В руках — ворох нашей одежды.

Она выглядела испуганной.

Я нахмурилась, шагнула вперёд, окликнула её:

— Эй! А ну-ка неси сюда!

Девушка тут же сорвалась с места и метнулась ко мне, как загнанный зверёк. Протянула одежду с таким видом, будто она обжигала ей пальцы, и ойкнула, вытаращив глаза.

Я вздрогнула.

Она уставилась на Илью и тут же вспыхнула, как маков цвет! Отшатнулась, пробормотала что-то невнятное и пулей вылетела за дверь.

Я растерянно моргнула. Это что сейчас было?!

Повернулась к Илье.

Он казался совершенно невозмутимым. Ну почти. Только уши алели.

Я не сдержалась и фыркнула.

Что это за мир, где голый по пояс парень — уже неслыханная вольность? Парни стеснительные, девицы невинные, как облака в небе. Интересно, а голые лодыжки здесь тоже преступление?

— Что-то какие-то все зажатые, — пробормотала я, поспешно натягивая платье. Да, мокрое белье намочит одежду, ну да ничего, сейчас в комнате переоденусь.

Илья стоял молча и не одевался.

Я покосилась на него и усмехнулась.

Ну вот, теперь понятно, почему он такой дикий.

Бедный мальчишка, похоже, никогда в жизни не видел полураздетую женщину. Как же его угораздило со мной оказаться в браке? А ведь я теперь в новом теле, и фигура у меня просто огонь.

Хмыкнула.

Было бы даже забавно приручить этого дикого зверька.

Но нет.

Не для того я сюда попала, чтобы перевоспитывать упрямого аристократа. Это я решила сегодня днем. Долго взвешивала все за и против и поняла, что не хочу никаких лишних уз… по крайней мере, не с таким юнцом. Был бы мужчина постарше и посолиднее, я бы еще подумала. Но… Илья точно не подойдет.

Глава 13. Подстава и красноречие...

Проснулась я резко.

Что-то было не так.

В темноте комнаты стояла чья-то фигура.

Маленькая, приземистая...

Гном?!

Спросонья в голову полезли глупости.

Какого чёрта гном делает в моей спальне?

Я потянулась к подушке, прицелилась и уже собиралась запулить в незнакомца, но тут он пискнул голосом Арсения:

— Тётя Лида, не надо!!!

Рука замерла в воздухе.

— Арсений?!

Я быстро вскочила, подбежала к окну и резко одёрнула штору.

Лунный свет залил комнату.

Я моргнула.

Мальчишка стоял прямо у моей кровати.

Растрепанный, в ночной рубашке, с круглыми глазами.

— Ты что тут забыл посреди ночи?! — возмутилась я, упирая руки в бока.

Он виновато потупился.

— Я... я хотел кое-что проверить.

Я сузила глаза.

— Что именно?

Арсений сжал кулаки.

— Матильда сказала слугам, что ты ведьма.

У меня отвисла челюсть.

— Она ЧТО?!

— Что ты ведьма... и что околдовала брата.

Я выдохнула и потерла переносицу.

— Ну конечно. А что ещё можно ожидать от этой гадины?

Арсений замялся.

— Я не поверил, честно! Но я...

— Хотел проверить? — подсказала я.

Он кивнул.

— Если бы ты спала, я бы выдернул у тебя волос.

Я моргнула.

— Зачем?!

Арсений снова потупился.

— Матильда сказала, что у ведьм волосы не горят в огне…

Я долго смотрела на него.

А потом расхохоталась.

— Вот же хитрющая какая! Ну ладно, давай. Дёргай!

Он нерешительно потянулся, взял тонкую прядь и дёрнул изо всех сил.

— Ай! — я притворно заскулила. — Больно же!

Мальчишка растерянно уставился на длинный волос в ладони, подошел к столику, зажег свечу и бросил на огонь волосинку. Та сражу же скрутилась, запахло паленым…

Мальчишка резко расплылся в широкой улыбке.

— Значит, ты не ведьма!

Я закатила глаза.

— Ты это только сейчас понял?

— Ну... теперь я точно уверен!

Я покачала головой и, подойдя, приобняла.

— А теперь, маленький ведьмоискатель, марш в кровать, пока я не превратилась в настоящую ведьму!

Арсений захихикал, но быстро посерьёзнел.

— Ты не злишься?

Я улыбнулась.

— За то, что ты такой любознательный? Конечно, нет. Я даже похвалю тебя: молодец, что не веришь слепо чужим словам и проверяешь их истинность. Это важное качество. Люди разные, не всем можно доверять…

Мальчишка робко кивнул.

— Спасибо, тётя Лида.

— Иди уже.

Он поспешно выбежал из комнаты.

Я смотрела ему вслед и только тогда поняла, что сердце до сих пор бешено колотится.

На самом деле я была зла. Очень. Похоже, Матильда фон Дреккен не собирается останавливаться. Придется начинать войну…

***

Утро началось с шума.

Я едва успела одеться и расплести косу, как в коридоре послышались нервные шаги.

Дверь распахнулась с грохотом (я уже выходила в коридор, поэтому она была незаперта).

На пороге стоял Илья, бледный, но с бешеным взглядом.

— Ты?! — он ткнул в меня пальцем. — Ты что натворила?!

Я удивлённо приподняла брови.

— Какое именно «преступление» ты имеешь в виду: то, что я проснулась или то, что умылась?

Он сжал челюсти.

— Хватит паясничать! Смотритель требует нас немедленно в гостиную!

— Зачем?

— Идём. — Голос Ильи был жёстким, не терпящим возражений.

Я потянулась, зевая.

— Ты знаешь, который сейчас час?

— Мне плевать, идём!

Поняв, что сопротивляться бесполезно, я нехотя поднялась. Что за срочность?

Поняла, что стою перед муженьком в полупрозрачной ночной сорочке, которая не скрывает очертаний груди. Илья тут же это заметил, покраснел и выскочил в коридор. Я усмехнулась: лучший способ выгнать его из комнаты найден…

Неторопливо оделась, обулась и вышла…

В гостиной царила напряжённая тишина. У окна стоял смотритель, лениво разглядывая небольшую тетрадь в кожаном переплете с заломленными страницами. Неподалеку от входа маячила Матильда, каменная и непроницаемая, словно мраморная статуя. Пара служанок расставляли чай и сладости на приземистом столике…

— Смотрите, что я нашёл вчера вечером в гостиной, — благочестиво произнёс смотритель, сжимая тетрадь с таким видом, будто это Священные письмена.

Я подошла ближе, разглядывая находку. Вещица незнакомая, но это для меня. А вот хозяйка этого тела вполне могла ее знать…

— Ну и что? — бросила я, складывая руки на груди.

— Давайте-ка почитаем, — смотритель открыл страницу наугад и начал зачитывать, театрально повышая голос:

"Этот брак — фарс! Я должна изображать любовь к юнцу, который меня раздражает. Если бы не отец, я бы никогда не пошла на это! Но делать нечего... Мне придется выйти замуж вместо сестры…"

Смотритель поднял голову, сверля меня насмешливым взглядом. Мол, нашел на меня компромат.

— Что скажете, госпожа?

Я скосила глаза на Илью. Тот выглядел крайне несчастным.

— Просто очаровательно, — протянула я. — Искренние переживания невесты…

— Это не просто записи, госпожа, — смотритель скользнул пальцами по страницам. — Это доказательства того, что… мои подозрения не беспочвенны!

Я изящно приподняла брови и сложила руки в замок.

— Любой молодой девушке трудно мириться с тем, что её выдают замуж по приказу. Разве это новость? Разве хоть одна женщина радовалась, когда отец говорил: "Выходишь за того, кого я выбрал"? Знаете, что я думаю? — голос был сладким, как засахаренный мёд. — Вы так сильно хотите уличить нас во лжи, что просто цепляетесь за всё подряд…

Смотритель перестал улыбаться. Ну да, я ведь так изящно и в точку его обвинила. Прищурился.

— Этой записи не больше десяти дней. Вы ненавидели своего будущего супруга. И уверен, что ненавидите сейчас! Признайтесь уже, что вы друг друга терпеть не можете, и я удовольствием приму от вас штраф. А там можно и развод оформить: вы ведь о нем мечтаете не правда ли? — не сдавался смотритель.

Глава 14. Искушение смотрителя...

Арсений пришёл пожелать мне спокойной ночи. Я как раз сидела на кровати, зевая и обдумывая этот странный день, когда в дверь осторожно постучали.

— Войдите, — пробормотала я, кутаясь в одеяло.

Дверь скрипнула, и в проёме показалась светлая голова. Арсений вошёл несмело, сжимая в руках что-то мягкое — кажется, свой ночной колпак.

— Тётя Лида, — прошептал он, — ты спишь?

— Уже почти, — я улыбнулась.

Мальчик подошёл ближе, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.

— Я просто… Просто хотел сказать спокойной ночи.

Его голос звучал ласково, почти умоляюще.

— Спокойной ночи, Сеня, — тепло ответила я, — но ты ведь не только за этим пришёл?

Малыш вскинул на меня синие глаза, сжал губы, будто раздумывал, стоит ли продолжать.

— Мама… — наконец, тихо сказал он. — Она всегда целовала меня в лоб перед сном. А теперь никто не целует.

У меня сжалось сердце.

— Ну, это дело поправимое! — я поднялась с кровати и порывисто накинула халат. — Пойдём-ка, я тебя уложу, и всё будет как надо.

Мальчик просиял. Он схватил меня за руку, и мы вместе вышли в коридор.

Как только я шагнула за порог, по телу пробежала странная дрожь. Вдалеке заметила движение — высокая фигура с длинными тёмными волосами быстро свернула за угол, будто не хотела, чтобы её заметили.

Я прищурилась.

— Кто это?..

Не заметила, как пробормотала это вслух, а Арсений неожиданно ответил:

— Это госпожа Матильда. Она странная. Надела чужие волосы и бродит по поместью.

Я замерла.

— Что значит «чужие волосы»?

— Ну… — Сеня задумался. — Я видел, как она ходила по коридорам, когда шел к тебе. Потом она споткнулась, и ее волосы упали, - он хихикнул, - но она их опять надела и ушла. Вот…

У меня брови поползли вверх от удивления. Похоже, дело пахнет керосином.

Я быстро привела мальчика в его спальню, заботливо уложила в постель, поцеловала в лоб и пожелала спокойной ночи.

— Спи, Сеня. И если увидишь что-то странное — сразу беги ко мне, хорошо?

Малыш кивнул, прижимая к груди своё одеяло.

Закрыв за ним дверь, я выпрямилась и прищурилась.

Матильда бродит по дому с накладными волосами? В такое время? Да ещё и прячется?

Нет, тут явно замышляется что-то недоброе.

Я подобрала полы халата и зашагала вперёд.

Если эта змея что-то задумала, я должна узнать об этом первой.

***

Смотритель…

Смотритель метался в зыбких, сладостных видениях, охваченный смутным, томительным жаром. Сон был таким явственным, таким... живым.

Тонкие женские пальцы мягко скользили по его груди, оставляя за собой едва уловимое тепло. Он вздрогнул, но не отстранился. О, это было неправильно, но как же прекрасно!

Его грудь вздымалась, дыхание становилось всё глубже, а тело предательски отзывалось на эти запретные ласки.

В глубине сознания он понимал: что-то не так. Это было невозможно. Это было греховно. Но сил сопротивляться не оставалось.

Он так давно не знал женщины.

С самой юности, когда оставил поступил на службу в Орден Оракула. Тогда ему казалось, что всё впереди — и подвиги, и мудрость, и благословение… но в реальности была лишь бесконечная скука.

А сейчас… сейчас он чувствовал, как что-то внутри него сгорает в огне искушения.

Нежная рука скользнула выше, коснулась его шеи.

Он стиснул зубы, кадык дёрнулся.

Он не мог и… не хотел останавливаться.

Дыхание стало прерывистым, пульс стучал в висках. И когда он почти окончательно утонул в этом тумане удовольствия, то распахнул глаза.

В полумраке комнаты над ним склонилась… Лидия.

Хозяйка этого дома.

Он даже не заметил, как прошептал ее имя.

Она призывно смотрела на него, губы её влажно поблёскивали, плечо было обнажено, а взгляд…

О, Оракул, помоги!

Его трясло от возбуждения, грудь вздымалась, в голове всё смешалось. Значит, правда? Значит, ведьма! Или… нет, не ведьма. Блудница!

Он понял её замысел.

Она хотела купить его.

Хотела соблазнить, чтобы он закрыл глаза на фиктивность её брака!

Вот оно что…

Идеальный план созрел в его голове.

Он сделает вид, что поддался искушению и изведает его сполна.

Он позволит ей насладиться иллюзией победы. А потом… потом он прилюдно раскается и обвинит её в распутстве!

Так он и задачу выполнит, и… вкусит запретного плода.

Никто не узнает, что он слукавил.

Никто. Даже Оракул.

Потому что храмовники давно знали правду — Оракул всего лишь кусок камня. Он ничего не видит, ничего не слышит. Он — просто пугало для глупцов.

Да… Всё сложится идеально.

Смотритель глубоко вздохнул, подавляя дрожь.

Лидия закусила губу — о, какое приглашение! — и её рука снова потянулась к нему.

Он готов был схватить её за волосы, притянуть к себе, подчинив её своей воле, как вдруг…

Дверь с грохотом распахнулась.

В проёме появилась тёмная фигура.

Тяжёлое дыхание, напряжённые плечи, выброс эмоций в воздух.

Смотритель замер.

К демону искушение. Он понял, что попался.

***

Я никогда не была шпионом, но сейчас чувствовала себя им на все сто. Тихо скользила по коридору, следуя на звук закрывающейся двери. Комната смотрителя.

Изумленно замерла.

Прислушалась, приложив ухо к двери. Тишина… Чужое тяжёлое дыхание… И вдруг — стон.

Меня ошпарило этим звуком. Да это же…

Кажется, комната смотрителя быстро превращается в притон!

— Лидия… — донёсся хриплый шёпот, а потом голос стал неразборчивым.

Меня осенило. Кто-то переоделся мной и соблазняет этого мерзкого законника???

Гнев наполнил до краев. Я толкнула дверь ногой.

Получилось эффектно, как в кино.

Дверь со скрипом распахнулась и ударилась об стену.

Картина маслом.

Смотритель — бледный, полуголый, с взъерошенными волосами полулежал в кровати, а на его обнаженной груди с выпирающими ребрами пестрели жутковатые завитки чёрных волос.

Глава 15. Скрытая боль Ильи...

Я вздохнула и театрально поджала губы, медленно сцепила руки на груди и смерила эту жалкую актриску взглядом, от которого у нормальных людей начинал в животе сжиматься холодный комок страха.

— Матильда… дорогая моя, — протянула с такой лаской, что даже смотритель невольно отодвинулся, — ты действительно хочешь меня оговорить?

Матильда всхлипнула, заломила руки и попыталась разыграть невинность.

— Но… но вы же сами… сказали…

Я хмыкнула.

— Да-да, конечно. Это именно я тебя загримировала. Именно я подобрала для тебя парик. Именно я натянула на тебя свою ночную рубашку и дала тебе указание залезть в постель к уважаемому смотрителю! Естественно! Я же просто мечтаю, чтобы меня обозвали блудницей с большой буквы! Тебе самой не противно от столь нелепого обвинения?

Я издала нарочито драматичный вздох.

— И вот ведь незадача… тебя застукали! Какой ужас! Как же так вышло?!

Матильда побледнела и затряслась.

Смотритель с недоверием покосился на неё.

А я продолжала:

— Ты прекрасно знала, что рано или поздно это вскроется. Подумай сама, милочка, кому поверит общество? Благородной даме, венчанной жене наследника этого дома… или тебе? Бедной гувернантке, что оказалась в постели храмовника?

Матильда дёрнулась, но я уже занесла удар.

— Может, ты вообще решила соблазнить его ради своих целей? Возможно, тебя саму выгнали бы из поместья за непристойное поведение, и ты решила прихватить с собой и меня? Прекрасная идея, правда? Вместо того, чтобы тихо уйти, испортила бы репутацию и мне, и смотрителю…

Смотритель аж побагровел.

— Ты… ты хочешь сказать…

Матильда вскочила, глаза её горели ненавистью.

— Ах, ты дрянь!!! — взвизгнула она, будто сорвалась с цепи.

Господи, да мне даже не пришлось её прижимать!

— Это я должна была стать женой Ильи Николаевича! — заорала она, трясясь от ярости.

Я моргнула.

Она что, совсем с катушек слетела?

— Я… я ждала! — продолжала она, не замечая моего шока. — Я была рядом! Готова была стать достойной хозяйкой! А что получил дом?! Какую-то подложную жену! Мошенницу!

Она взмахнула руками, едва не сбив канделябр.

— Я старше господина всего на пять лет! А ты на целых одиннадцать!!!

«Боже… ей что, двадцать семь???» — пронеслось в моей голове.

Я медленно оглядела её лицо: эти вечно сжатые тонкие губы, впалые щеки, строгая морщинку между бровей, которая вообще никогда не исчезала…

На все пятьдесят.

От шока я даже потеряла дар речи.

Но в этот момент Матильда внезапно замолкла и побледнела.

Её глаза расширились, словно она увидела призрака за моей спиной.

Я тут же насторожилась и резко развернулась.

В дверях стоял Илья.

Взъерошенный. Сонный. Мрачный.

И судя по тому, как нервно сжимались его пальцы, он слышал каждое слово.

Свет канделябра играл на его скулах, подчеркивая напряжение на лице. Он молчал, но взгляд… гневный, ледяной, убийственный… прожигал дыру на лице Матильды.

Гувернатка нервно переступила с ноги на ногу, но тут же вздёрнула подбородок.

— Господин, это всё она! — её голос задрожал, но она не сдавалась. — Она приказала мне соблазнить смотрителя! Я не хотела, но что мне оставалось? Вы же знаете, какой у меня был выбор!

Илья медленно перевёл взгляд с нее на… смотрителя, а не на меня, и я могла поклясться, что воздух в комнате похолодел. Мужчина съежился. От прежнего самоуверенного индюка не осталось и следа.

Илья снова обратился к гувернантке:

— Матильда, — он произнёс её имя медленно, почти лениво, но от этого стало только страшнее. — Ты… хотела стать моей женой?

Женщина судорожно сглотнула.

— Я… я…

— Стать достойной хозяйкой МОЕГО дома? — он усмехнулся безрадостно. — Ты???

Я никогда раньше не видела его таким. Даже когда он бесился из-за меня, когда пытался выставить из дома. На сей раз было настоящее разочарование.

— Я доверял тебе, Матильда, — продолжал он, понизив голос. — Моя мать доверяла тебе. Она считала тебя чуть ли не членом семьи… А ты всё это время вынашивала планы, выстраивала интриги… И теперь ещё и пытаешься подставить мою жену?

Матильда дёрнулась, будто её ударили.

— Но… но…

— Вон!

Она ахнула.

— Илья Николаевич…

— Вон!!! — рявкнул он так, что дрогнули свечи.

Матильда сорвалась с места и выбежала из комнаты, едва не споткнувшись о порог.

Он смерил ледяным взглядом храмовника, который выглядел так, будто хотел испариться прямо на месте.

— Завтра утром вы покинете это поместье, — бросил Илья холодно. — И в своих отчётах напишете, что моя жена прошла проверку успешно.

Храмовник открыл было рот, но, встретившись с его взглядом, поспешно кивнул.

Илья даже не стал слушать. Он резко схватил меня за руку и повёл прочь.

Я не сопротивлялась.

Он притащил меня в свою спальню, распахнул дверь и втолкнул вовнутрь.

Я сдвинула брови.

— Я вообще-то не враг тебе, если что… - начала я, но он молчал. Просто развернулся, чтобы уйти.

Я схватила его за запястье.

— Подожди…

Илья напрягся, но не вырвался.

— Не волнуйся ты так... – произнесла я примирительно. – Разве случившееся не является дешёвым фарсом, на который не стоит обращать внимания?

Я смотрела на него с беспокойством. Парень был бледен и крепко сжимал челюсти, будто едва себя сдерживал.

— Всё это не стоит твоих нервов… - попытка успокоить номер два.

Он невесело скривился.

— Ты не понимаешь.

— Тогда объясни.

Он чуть наклонил голову, и прядь светлых волос упала на глаза.

— Больше всего на свете я ненавижу, когда кто-то за моей спиной строит коварные планы на мою жизнь… или на жизнь моей семьи.

Я молчала, а он продолжил:

— Я доверял ей, понимаешь? Она жила с нами годами. Я считал её… почти другом.

Он горько усмехнулся.

Глава 16. Заместительница...

Я шла по коридору с важным видом, как настоящий генерал, нацеленный на победу. Только поле битвы у меня было не кровавое, а кулинарное. Задача – выведать секретную информацию. Цель – победить тоску одного мрачного аристократа.

Операция «сладкая жизнь» началась!

Я перехватила главную кухарку у самого входа в кухню. Женщина была непробиваемая – крепкая, с широкой костью и руками, которыми запросто можно было огреть кого-нибудь по затылку. Звали её Домна Петровна.

Она сразу заподозрила неладное.

— Чего это вам от меня надобно? — подозрительно щурясь, спросила она, уперев руки в бока.

— Да так, пустяки! — улыбнулась я невинно. — Интересуюсь, что любит есть господин Илья.

Глаза кухарки сузились ещё больше.

— А вам зачем?

— Ну-у... — протянула я, подбирая аргументы. — Надо же мне как-то быть хорошей женой!

Домна Петровна глубоко вдохнула.

— Господин Илья — человек скромный.

— Ой, бросьте! — я подбоченилась. — Что он любит больше всего?

Домна закусила губу и упрямо мотнула головой.

— Не скажу!

Я сузила глаза. Ах, вот так, да?

— Ну ладно… — сделала вид, что смирилась. — Тогда расскажу всем, что это вы подсолили овсянку на прошлой неделе, а не поварёнок…

Глаза Домны вытянулись.

— Откуда вам известно?!

Я лукаво усмехнулась:

— Ведьма же.

Домна зашипела, как кот, наступивший на горячий кирпич.

— Ладно-ладно! — махнула рукой. — Господин Илья сладкоежка, только не говорите, что это я вам сказала!

Я довольно кивнула. Сладкоежка? Ну конечно. Я так и знала!

Ворвавшись в кухню, я взмахнула руками:

— Девочки, место мне освободите, сейчас будет магия!

Служанки переглянулись.

Видимо, после обвинений в колдовстве любая моя деятельность вызывала у них вопросы.

— Магия? — робко спросила одна.

— Кулинарная! — пояснила я, закатывая рукава.

Я приготовилась к великим свершениям.

Тесто — бисквитное, крем — заварной на молоке. Элементарно.

Я замешивала, взбивала, намазывала. В общем, устроила бурю в духовом шкафу.

Служанки сгрудились поодаль, наблюдая за этим вихрем в юбке.

Ох, девочки, если бы вы знали, сколько я наготовила полезных тортов в своей жизни! Магазинная выпечка – зло, вот что я вам скажу!

Правда, тут не оказалось шоколада.

Это трагедия.

Зато нашёлся изюм.

С гордо поднятым подбородком я посыпала верхний корж, сделала последний штрих и выдохнула.

Красота!

Только я подняла голову, чтобы полюбоваться на свой кулинарный шедевр, как заметила целую толпу в дверях.

Все братья Ильи.

Шесть человек.

Стояли, как на военном совете, и изучали меня… точнее, мой торт на столе.

Первым, конечно, выпрыгнул Сеня.

— Тётя Лида! — радостно завопил он, бросаясь ко мне. — Я позвал всех, чтобы они посмотрели, какая ты хорошая!!!

Я замерла, а он добавил:

— И совсем не ведьма! Вот ни капельки.

Я поперхнулась воздухом.

— Конечно, не ведьма, — натянуто выдавила я. — Не бойтесь, торт не зачарованный. Хотите попробовать?

Братья переглянулись.

Самые старшие сомневались, а вот младшие завизжали от восторга.

— Да, хотим! — первыми закричали близнецы.

Ага.

Значит, сорванцов можно подкупить вкусняшками.

Интересненько.

Я взяла нож и разрезала торт.

— Ну что ж, первым кусок получает мой любимый Сеня!

— Ура! — захлопал он в ладоши.

Я подала ему кусочек на тарелке, а остальные тут же протянули руки.

— И нам!

— Мне побольше!

— Я хочу середину!

Ах, чудесные дети.

Где-то в глубине души я понимала, что вот так просто меня не примут.

Но если я хочу остаться здесь хотя бы на время, нужно оставить приятное впечатление.

А для этого, иногда, достаточно просто подкупить людей хорошей едой.

Я посмотрела на восхищённые лица мальчишек.

Ну что, прогресс?

Определённо.

А теперь, пожалуй, пора придумать, что делать дальше.

***

Ужин проходил в необычной атмосфере.

Братья — абсолютно все до единого — уплетали мой торт так, будто неделю не ели. Тот таял на глазах, а я едва сдерживала довольную улыбку.

Зато Илья…

Он сидел напряжённый, холодный, и мрачно ковырял вилкой кусочек.

Я прищурилась.

Он что, смущён?

Ах, Илюша… Ты не любишь сладкое или не любишь признавать, что любишь?

Я отпила горячий чай, с удовольствием наблюдая, как мой шедевр привносит в эту семью некое единство.

Вот он, успех.

Когда ужин закончился, я встала первой и направилась к себе.

Но не успела я дойти до поворота в коридоре, как почувствовала спиной чей-то взгляд.

Оглянулась.

Илья догнал меня.

Шёл уверенно, но… напряжённо.

А лицо у него было таким сосредоточенным, будто он собрался открыть мне страшную тайну мироздания.

— Лидия, — начал он с хрипотцой, остановившись рядом. — Я должен вам кое-что сказать...

Я приготовилась к чему угодно.

— Я слушаю.

Он прокашлялся.

— Я благодарю вас за помощь со смотрителем, выплачивать храму штрафы было бы для нас трудно. Однако…

Я напряглась.

— Однако?

Он не поднимал глаз.

— Это не меняет отношений между нами.

Вот оно что…

— Я хотел напомнить...

Ну-ну, давай, чего ты там хотел напомнить?

— Да, я не буду подавать в суд, — продолжил он, — но я собираюсь разговаривать с вашим отцом, чтобы он искал способ… развести нас без штрафа от храма Оракула.

Ну вот!

Я даже не удивилась.

— Я знаю, что у него есть связи, - добавил он, словно оправдываясь.

Честно говоря, мне стало досадно.

Ну что в этой девице — то есть во мне — не так?

Красотка грудастая, тортами балует, умная, внимательная (сама себя не похвалишь — никто не похвалит), а парниша носом крутит!

Глава 17. Поцелуй под венком счастья...

Вот зачем этой женщине внуки, если у неё куча племянников? Но я ошибалась, думая, что ей просто хочется кого-то понянчить. Даже к Арсению тётушка отнеслась довольно строго, что выдало в ней натуру, не слишком-то любящую детей. Ответ был прост: ей зачем-то срочно понадобились продолжатели рода наследника. И это было подозрительно.

В моей голове, переполненной детективными историями, тут же возникло безумное предположение: тётушка хочет заполучить нового наследника, чтобы потом убрать нынешнего и начать управлять семьёй самостоятельно. Но я быстро отвергла эту идею как уж слишком кровожадную. Хотя… если взглянуть этой седовласой мадам с высокой причёской в глаза, можно заметить что-то неприятно жуткое, будто играешь в гляделки с вампиром.

В итоге, меня вызвали на допрос в малую гостиную.

Вошла — и меня встретил испытующий взгляд тётушки, которая восседала в массивном кресле с видом королевы, оценивая меня, как скот на рынке. На ней было строгое тёмное платье с высоким воротником, по моде прошлых десятилетий, а белоснежные волосы были уложены в высокую прическу. Только короны не хватало. Лицо сухое, точёное, покрытое сетью едва заметных морщин, губы тонкие и поджатые, взгляд — пронзительный, цепкий, от которого хотелось поправить осанку и взяться за учебник хороших манер.

— Садитесь, — наконец произнесла она, указав на стул напротив.

Я села, выпрямила спину и приготовилась к нападению.

— Вы недавно замужем, — заметила тётушка, сложив руки на коленях. — Что ж, начнём с самого простого. Назовите любимое блюдо моего племянника.

Я без тени сомнения произнесла:

— Сладости.

Женщина прищурилась, будто тщательно обдумывая мою реакцию. Видимо, проверяет, насколько я годна для роли жены. Может, ещё заставит зубы ей показать?

Тётушка неспешно наклонилась вперёд и сцепила пальцы в замок.

— Хорошо, что вы понимаете вкусы мужа, но брак — это не только пища и приятные беседы. Это обязанность. Долг. Образ жизни. И вам, как молодой жене, следует запомнить несколько простых истин.

Я скривилась в некоем подобии улыбки. Если бы Илья не просил меня помочь, я бы уже давно поставила эту мадам на место.

— Первое, — продолжала она, — муж всегда прав. Даже когда он ошибается. Не смейте с ним спорить, не перечьте, не ставьте своё слово выше его. Даже если он скажет, что небо зелёное, ваша задача — восхищённо вздохнуть и согласиться.

Феминисток на тебя не хватает, тётушка…

— Второе, — Федора подняла палец, будто училка на уроке, — жена должна быть кроткой. Покорной. Не лезть, куда не просят, не встревать в дела мужа.

Она пристально посмотрела на меня.

— Вы не должны навязываться, приставать к нему с разговорами, если он не желает беседы. Если господин захочет, он сам обратит на вас внимание.

Я закатила глаза, но быстро спрятала выражение лица за вежливой улыбкой.

— Третье, — продолжала она, — брак заключается для продолжения рода. Вашей первостепенной обязанностью является рождение наследника. До этого момента вам стоит уделить особое внимание семейному ложу.

Меня передёрнуло от мысли, что сейчас мне будет преподаваться средневековое искусство обольщения, но тётушка продолжала с невозмутимым лицом:

— Никогда не отказывайте мужу в близости. Это может привести к разладу в семье. Не смейте сами проявлять инициативу — это непристойно. Но если супруг пожелает вашего общества, ваша задача — быть податливой и исполненной благоговейного трепета.

Да они тут женщин за бессловесный скот считают, что ли? Вот почему Илья так беситься от моего поведения! Я же совсем ни в какие ворота…

— Ваша внешность должна быть безупречной, — перечисляла тетушка дальше. — Даже ночью, перед сном, женщина обязана выглядеть достойно. Волосы расчёсаны, лицо чистое, дыхание свежее. Никаких растянутых рубах, халатов или неопрятных панталон. Всё должно быть прилично и скромно.

Я слушала, и с каждым пунктом мои глаза становились всё шире. К концу лекции я уже пребывала в лёгком шоке.

— Ну что ж, — наконец подвела итог тётушка Федора, довольно улыбаясь, — надеюсь, вы сделаете выводы, дитя моё.

Она сложила руки на коленях, пристально изучая мою реакцию, и вдруг вкрадчиво добавила:

— Кстати… скоро, на днях, я устрою небольшой семейный приём. Это будет прекрасная возможность представить вас обществу. Как считаете, Лидия, выдержите испытание?

Я насторожилась. Испытание?

Что она задумала?

***

Этим же вечером. Семейный ужин…

Когда я вошла в столовую, первое, что бросилось в глаза — огромный венок из вечнозелёной ели, висящий на стене прямо за спиной у Ильи. Он выглядел массивным, пышным и каким-то зловещим. Во свете свечей тёмная зелень отбрасывала жутковатые тени, будто кто-то вырезал из хвои и веток портал в потусторонний мир.

Я едва успела осмыслить это зрелище, как строгий голос тёти Федоры пронзил воздух:

— Вы опоздали.

Я моргнула, перевела на неё взгляд. Ну да, действительно, все уже сидели, а меня не было.

— Простите, — произнесла я, не особо чувствуя за собой вину.

Хотела присесть на своё обычное место, но тут тётушка деликатно кашлянула, а затем кивком указала на стул справа от Ильи.

Ой-ой. Это что ещё за церемония?

Пришлось послушаться.

Как только я села, тётя с радостным лицом объявила:

— Так как мне не довелось присутствовать на вашем бракосочетании, я решила насладиться радостной атмосферой того дня. Именно поэтому повелела повесить венок счастья. Он символизирует крепость союза и вечное соединение.

Я пожала плечами.

— Как интересно… – бросила мрачно и отвернулась.

Гладкие речи толкает, ну да ладно. Лишь бы не устроила сцен.

Но вот Илья отчего-то был бледен и крайне напряжен. Близнецы, посмеивались, часто косясь на венок.

Я нахмурилась.

Что такого в этом венке, что молоденький муж сидит, как приговорённый к смертной казни?

Глава 18. Разоблачение тетки...

Илья был дико напряжен и смущен. Боже, он смущен, и все это видят!

Щеки пылали, хотелось рвать и метать…

Черт бы побрал тетку с ее прихотями! Свадебной атмосферы ей, видите ли, захотелось!

Покосился на Лидию, которая методично поедала десерт. Сладости ей в грудь потом идут, что ли, что она у нее такая… большая???

Долгое время после поцелуя его не оставляло ощущение, что он сейчас здесь голышом. Проклятая застенчивость, от которой он так и не смог избавиться!

Губы ещё помнили тепло женских губ, которые пахли цветами.

Когда Лидия его поцеловала, Илья едва удержался, чтобы не застонать и не схватить её за талию прямо там, под взглядами братьев и неугомонной тетки. Господи… но он же не тряпка, чтобы так поддаваться???

Он хотел её. Это было очевидно.

Горячий, колючий, постыдный факт, от которого внутри поднимался ураган. Он злился. В первую очередь — на себя. Какого чёрта? Лидия — обманщица. Самозванка. Женщина, навязанная ему вопреки его воле. Да еще и старше на одиннадцать лет! Правда, последний факт почему-то вспомнился с трудом…

Так почему же она ему нравится??? Сколько девок дворовых вешались ему на шею, и никогда не было так тяжело…

И хотя это тетка устроила подобное представление, всё равно Илья чувствовал, что поцелуй Лидии был вызовом. Насмешкой. Она сделала это так легко, без всякого стыда, будто не понимала, какой хаос сеет в его разуме. Или понимала? Этот взгляд… Полуулыбка, которой она одарила его, отстраняясь… Будто заранее знала, что его это выведет из равновесия. Будто ей нравилось видеть, как он теряет контроль.

Она его соблазняет, вот что!!!

Но нет, он не станет поддаваться. Ни за что! Не станет мириться с тем обманом, который провернул её отец! Гордость, разум, честь — всё восставало против одного-единственного желания, которое поселилось в его теле и не собиралось уходить.

В последнее время подсунутая жена появлялась в его снах всё чаще. Там она была другой. Совсем не такой, как днём — не дерзкой, не самоуверенной, не вызывающей. Там она подходила к нему медленно, кротко, даже немного испуганно, с полуопущенными ресницами, с призывно приоткрытыми губами. Полуобнаженное тело прикрывала руками стыдливо, как настоящая скромница… коей в реальности абсолютно не была!

Но эти сны выводили из равновесия, потому что в них потом… потом случалось между ними нечто прекрасное.

Илья судорожно втянул носом воздух, не в силах прогнать возбуждающие картины из головы. Чёрт! Он украдкой скосил взгляд на жену — сидящую рядом, с ровной осанкой, сосредоточенно режущую кусочек торта маленьким ножом. Абсолютно невинная картина, но в его сознании вспыхнула совершенно иная. Лидия в тонкой ночной сорочке, закидывающая назад густые тёмные волосы, Лидия, приближающаяся к нему в полутьме спальни…

Он сжал вилку так сильно, что побелели пальцы.

Иногда он ловил себя на том, что разглядывал линию её ключиц, а потом машинально опускался ниже, на соблазнительно высокую грудь, заключённую в слишком плотный корсет. Чёрт… она наверняка… мягкая.

Ему достаточно было лишь представить, как ткань скользит по её коже, как натягивается на округлостях…

Сердце заколотилось в бешеном ритме, кровь прилила к лицу, а внизу живота стало мучительно тесно.

Прекратить! Он должен прекратить это!

Но вот беда. Теперь, когда он осознал своё желание, оно не собиралось отпускать его. Оно обжигало, душило, сводило с ума. Господи, если бы он знал, что всё будет так… если бы только можно было повернуть время вспять и отказаться от этой свадьбы… он бы отказался.

Нужно что-то делать. Немедленно. Потому что если он уступит, если поддастся этому безумию… то никогда больше не сможет уважать себя. Он станет таким же, как его отец.

Мужчиной, который подчинился прихотям женщины и потерял над собой контроль. Мужчиной, который однажды позволил себе слабость, а потом всю жизнь расплачивался за неё.

Нет. Ни за что!

Илья резко поднялся из-за стола.

— Благодарю за ужин, но у меня много дел.

Голос его звучал напряжённо, жёстко. Бросив прощальный взгляд в сторону тётушки, он быстро вышел из столовой.

Ему нужен был воздух. Свежий, холодный. Такой, который бы охладил его мысли и позволил прийти в себя. Он шагал по коридорам, не разбирая дороги, не замечая слуг, которые в поспешно расступались перед его мрачной фигурой.

Никогда. Он никогда не поддастся. Пусть лучше его сожжёт на костре собственное желание, но он не позволит себе пасть так низко.

Лидия не станет его женой. Настоящей женой. Не станет — и точка!

***

Я сидела на кухне, небрежно покачивая ногой и наблюдая за тем, как Марфа, дородная женщина лет сорока с мягкими чертами лица, энергично месила тесто. От неё пахло ванилью, свежей выпечкой и… слухами. А это именно то, что мне сейчас было нужно.

Кстати, после увольнения Матильды слуги расположились ко мне, а с этой болтушкой я уже не раз поводила вечерок. Она стала неоценимым кладезем информации.

— Марфуша, а что ты можешь рассказать мне о тётушке Федоре? — спросила я, лениво облокотившись на стол локтями.

Служанка вздрогнула, но тут же справилась с собой, поджав губы.

— А вам зачем, сударыня?

— Да так… любопытно, — я пожала плечами. — Женщина она интересная, необычная. Всё знает, во всём уверена, все вокруг её слушаются…

— Ой, не говорите! — она бы всплеснула руками, если бы не занималась тестом. — Ежели кто-то и умел командовать этим домом так же, как покойный хозяин, так это она. Но тогда это была другая история…

Я подалась вперёд, а служанка, почувствовав моё внимание, многозначительно покачала головой и продолжила.

— Бывало, брат её что скажет, а она тут же своё мнение вставляет. Господин Николай — отец вашего мужа — человек был строгий, но справедливый, всё по закону вёл. А вот госпожа Федора… ох, она другого поля ягода. Ещё с детства ей хотелось, чтобы с ней считались, да чтоб власть у неё была. Не зря ведь она несколько лет подряд к князю ездила, требовала, чтобы поместье разделили, а ей половину отдали.

Глава 19. Сказочный принц...

Федора сидела за массивным резным столом в своём кабинете. Лёгкий свет свечи выхватывал из полумрака её тонкие, суховатые пальцы, сжимающие перо. Чернильница стояла рядом, а тонкий лист бумаги уже ожидал слов, которые должны были положить начало её триумфу.

Она задержала дыхание и начала писать:

"Дорогой мой Никитушка!

Как же давно мы не виделись, мальчик мой! Ты ведь помнишь, как гостил у своей тетушки в гостях? Ах, Никита, как же ты вырос, стал таким влиятельным и уважаемым человеком! Твоя красота сводит половину княжества с ума. Ты гордость нашего рода, дорогой мой! Ведь даже младшая сестра княгини не смогла устоять перед твоими чарами, да вот только князь не дал благословения на ваш брак… Жаль, очень жаль.

Но сейчас не об этом. Я пишу тебе с просьбой о деле весьма деликатном. Видишь ли, моего дорогого племянника, нашего любимого Илюшу, жестоко обманули. Его женили, причём насильно, без его воли и желания на женщине, которая на одиннадцать лет старше его. Она дурна собой и имеет отвратительный характер. Представляешь, какой ужас? Илюша такой мягкий, такой добрый, что даже не может решиться избавиться от столь постыдного брака. А ведь этот союз – ни что иное, как позор для нашей семьи!

Мне больно видеть, как его прекрасное будущее рушится. Он был рождён для больших дел, но теперь привязан к женщине, которая ему совершенно не подходит. Ты ведь знаешь, как важна правильная партия, а я нашла для него девушку, которая принесёт пользу семье. Владислава Сокольникова – прелестное создание, умная, воспитанная, настоящая жемчужина! Брак с ней укрепит нашу семью, да и сама она будет послушна во всём. Но Илья… упрямый мальчишка! Не хочет видеть очевидного, а может, просто боится.

Вот тут ты, мой милый друг, и можешь помочь. Ты ведь настоящий мастер в обольщении. Я уверена: если эта порочная женщина столкнётся с тобой, она не устоит. Достаточно будет малейшего намёка на измену, и тогда у Илюши появится законное основание разорвать этот брак. Он сам освободится от неё, и никто не сможет сказать, что мы вынудили его к этому.

Ты – единственная надежда. Если ты действительно дорожишь своим любимым кузеном, то не мог бы ты ненадолго приехать? Я уверена, что твои чары сотворят чудо. Это дело решится быстро и без лишнего шума.

Рассчитываю на тебя, мой дорогой мальчик. Ты всегда был благородным человеком, всегда помогал тем, кто в этом нуждался. Ну не оставь же меня в беде!

С нетерпением жду ответа.

Твоя любящая тетушка Федора."

Она перечитала письмо, улыбнулась и аккуратно сложила его, капнув сверху сургучом и прижав своей печатью. Лёгкий стук в дверь прервал её раздумья.

– Фимка! – крикнула она служанке. – Позови гонца. Это письмо должно уйти немедленно.

Вскоре, когда гонец скрылся за воротами, растворяясь в вечерних сумерках, Федора села в кресло, разглядывая своё отражение в зеркале. Она удовлетворённо поправила свою высокую причёску и прищурилась.

– Ну что ж, моя дорогая… – прошептала она. – Теперь тебя вышвырнут отсюда метлой гнева!

О, как Федора устала играть роль заботливой тётушки! Её имущество и власть – всё, что было отнято когда-то, теперь должно вернуться к ней. Если бы только её брат не был таким упрямым, если бы только он когда-то отдал ей то, что принадлежит по праву, ей бы не пришлось воевать на старости лет. Но прошлое не изменить, зато будущее в её руках…

Она уже легко могла представить, как Илья выгоняет непутевую жену из дома и подписывает бумаги о разводе. Даже Храм ничего не сможет сказать против, потому что будет факт измены.

А Владислава — девушка понятливая. За лишнюю монетку она будет послушно выполнять то, что ей скажут. Батюшка ее верно воспитал, и Илюше придется подчиниться или уйти с дороги.

Федора наклонилась вперёд, её губы тронула лёгкая усмешка.

– Совсем скоро, – пробормотала она. – Совсем скоро этот дом станет моим…

***

Несколько дней прошли в относительном покое. Тетушка Федора неожиданно прекратила свою навязчивую опеку, а Илья словно испарился. Весь день он просиживал в кабинете, а когда сталкивался со мной в коридорах, делал вид, что меня не существует. Вёл себя так, будто я ему чем-то насолила. Я лишь пожимала плечами.

— Ну и ладно, — пробормотала однажды, наблюдая, как он резко сворачивает в другую сторону.

То просит сделать одолжение, то ведёт себя, как грубиян. А нельзя ли просто вести себя… нормально?

На меня начала накатывать меланхолия. Всё это — чужой дом, замкнутость, непонятное отношение мужа, тёткины интриги — становилось невыносимым. Порой казалось, что становится нечем дышать: опостылело всё.

Но через какое-то время я встряхнулась, решив, что не позволю обстоятельствам подавить меня. Тетушка рано или поздно уедет, и соглашение между мной и Ильей закончится. Я смогу наладить жизнь. Нужно будет заводить какие-нибудь знакомства, узнавать новое об этом мире и обживаться где-нибудь в другом месте…

Будто в ответ на мои мысли, тем же вечером в поместье пожаловало новое действующее лицо.

Да, я уже знала, что это не сон, но мне до сих пор нравилось сравнивать всех вновь прибывших с персонажами. На сей раз пожаловал… настоящий принц. Принц из Золушки, может из Русалочки. Утонченный, красивый, с невероятно вылепленными чертами лица. Длинные светлые волосы, аккуратными локонами ложились на широкие плечи. Кожа у него была фарфоровой, губы алыми, будто он их подкрасил, но при ближайшем рассмотрении стало ясно — это их естественный оттенок. А ресницы… длинные, загнутые. Просто отпад!

У Ильи тоже такие. Но его вечно хмурый взгляд портил всякое впечатление. Этот парень к тому же был постарше. Лет двадцати семи. Более мужественный. И самое главное, совершенно открытый и дружелюбный.

Тетушка Федора визжала от восторга. Буквально подлетела к гостю и обняла его так крепко, будто встретила родного сына.