Поезд "Москва - Хабаровск"

Глава 1. Ольга Рог

— Убери, карга, свою шавку! — орал мужик пожилой даме, у которой на руках болонка злобно крысилась и все пыталась цапнуть за рукав, пока тот проходил проверку документов для посадки в тринадцатый вагон.

Истошно лая, белая бестия извивалась в руках своей хозяйки, явно демонстрируя: только выпустите, всех порву как Тузик грелку. Нужно сказать, что храброе сердце у нее было только в руках Элеоноры Даниловны. Стоит тяфкалу отпустить на землю, как Пудра начнет жалобно скулить и прятаться за ноги бабули.

— Сам ты шавка! — прокаркала в ответ пенсионерка в кучерявом полушубке и лисьей шапкой на голове. — Да, чтоб тебя кошки драли каждую ночь во сне…

Иван Ледяной вздохнул, слушая перебранку потенциальных соседей по купе. Привалит же кому-то счастье? Была еще небольшая надежда, что злобная собачонка не пройдет контроль, но бабуся достала из сумочки билет на себя и свою пусечку. Там же были все документы на собаку — ветеринарный паспорт со свежими прививками… и проводнице ничего не оставалось, как произнести:

— Проходите в вагон.

Ледяной поднял фотоаппарат и «щелкнул» для истории своего пятидневного путешествия. Он уже подумал, что с подселенцами все…

— Стойте! Вот! Фух… Успела, — выпуская пар изо рта, к проводнице подбежала девушка. Не смотря, на минус десять за бортом симпатичная шатенка зарабатывала менингит находясь без головного убора. Если хотела показать свои красивые кудри, то оно того не стоило — подумал Иван. Нос у красотки покраснел от холода, и она старалась улыбаться бодро проверятельнице билетов, но выходило, будто ее перекосило в одну сторону от нервного тика. Наверняка, не замужем и пытается привлечь к себе внимание. Ох, уж эти приверженцы трендов… При внимательном разглядывании Ледяной понял, что не такая уж она и молоденькая.

Раздался гудок и поезд «Москва – Хабаровск» тронулся, медленно, скобля колесами по рельсам, словно нехотя покидая столицу.

— Место номер семь, — швыркнув красным носом, шатенка возникла в двери. Увидев свое законное место, скинула сумку с плеча и плюхнулась на нижнюю полку с краю.

— И вам, здравствуйте, — решил подать голос Иван, но девица смотрела в никуда, отмороженным взглядом. — Понятно-о-о, она еще и глухая. Можно киношку в телефоне смотреть на полную громкость, — хмыкнул он.

— Могу наушники подарить, если своих нет, — выдала новая соседушка и перевела карие глаза на любителя фильмов.

— Все-таки не глухая, – ничуть не смутился Иван. Наоборот, смущать других – это его, скажем так, профессия. – Это хорошо. Будет с кем поговорить в течение долгого пути.

— Думаете, у нас найдутся общие темы для разговоров? – девушка расстегнула и сняла пальто, кинула его поверх своей сумки, как надоевшую тряпку, и примостилась рядом.

— Закон природы, чем длиннее путь, тем больше тем для разговоров, – сделал умное лицо Иван, загадочно подняв брови.

Глава 2. Иван Бестужев

Девчуля на умное заявление явно собиралась ответить чем-то не менее тенденциозным, и даже открыла рот, но в место этого раздался лай. Первой в купе показалась мелкая Пудра, и только потом ее хозяйка, кряхтя и охая. Старуха тянула за собой объемистый чемодан, который никак не хотел разворачиваться в узком проходе, а орудовать пенсионерке одной рукой было несподручно, ведь вторая рука была занята любимой питомицей.

— Молодой человек, не поможете? – отчаявшись сладить с багажом, обратилась к Ивану старушка звенящим моложавым голосом.

— Конечно, конечно, – с готовностью откликнулся Ледяной, резво вскакивая со своего места и принимая с рук хозяйки ее визгливого питомца.

Бабка слегка обалдела от такого поворота событий. Она-то рассчитывала, что здоровый лоб займется ее поклажей, но Иван и в мыслях не помышлял упрощать коммуникацию с соседями по купе. Наоборот, ему хотелось спровоцировать как можно больше противоречивых эмоций у попутчиков.

Кажется, у этой вредной шатенки было похожее настроение. Не спрашивая разрешения, она забрала псину с рук Ивана.

— Ух, ты какой масюсик хорошенькой, – залепетала Вера, тиская собачонку. – Ну, что же вы встали? – обратилась Венера Рокотова уже к молодому человеку. – Надо помочь нашим соседям обустроиться на их месте. Ехать нам долго…

«А она мне уже нравится», – подумал Иван, закидывая бабкин чемодан на самую верхнюю третью полку для багажа.

— Да, что ж вы делаете?! – возопила хозяйка чемодана.

— Доброе дело, – не моргнув глазом, прокряхтел Иван, впихивая безразмерный чемоданище. – Помогаю старшему поколению.

— Но, я даже не успела достать свой вечерний пеньюар и дорожные принадлежности для моей Пудрочки! – продолжала разоряться старушонка. – Пожалуйста, не тискайте ее так сильно, – повернулась уже к девушке. – Она такого не любит.

— Не переживайте, полюбит! Нам не одни сутки ехать, – беззаботно махнула рукой девушка. – Мы успеем подружиться. Кстати, а какать мы куда будем бегать?

— Мы? В туалет, – напомнил Иван, все-таки сгружая громоздкую поклажу обратно на пол. – А вот собачка куда – это вопрос не тривиальный.

— Нужна какательная коробочка, – согласилась попутчица. – У вас есть какательная коробочка, или вам одолжить?

— Все у нас есть! – рявкнула бабка, забирая у девки свою собаку, а у парня чемодан. – Мы не в первый раз едем, мы все с собой возим.

Пудра подтвердила слова хозяйки звонким лаем, пока та, сердито сопя себе под нос, распаковывала чемодан. Из его безразмерных недр на свет божий стали появляться: собачья миска, собачья подушечка, собачья аптечка, собачьи консервы, собачья расческа, собачий лоток…

«Интересно, а для себя она хоть что-нибудь прихватила?» – подумала Венера, вместе с Иваном наблюдая, за всем тем богатым приданым, которое прихватили для Пудры в дорогу. Признаться, сама псина тоже, удивленно задрав уши, наблюдала, как ее богатство буквально заполоняет тесное купе. Она хоть и маленькая, но уже беспокоилась, что ей самой не останется место.

Ивану было хорошо, он сбежал на верхнюю полку и оттуда наблюдал за экспансией рвущейся из бездонного чемодана. А вот девчуле нюхать всю дорогу собачий лоток, который безапелляционно задвинули под стол. Но шатенка оказалась хитрее и перекинула подушку от окна к двери.

— Белье брать будете? – с заученным вопросом сунулась в купе проводница.

— Верхнее или нижнее? – уточнил Иван.

— Постельное, – сухо отбрила проводница, смерив шутника презрительным взглядом, не двусмысленно давая понять, что ни он первый такой умный в ее вагоне.

В ответ на это Пудра лишь возмущенно пискнула. Хотела гавкнуть, но получилось, как получилось. Проводница неодобрительно покосилась на мелкое недоразумение. Будь ее воля, она бы и на порог своего вагона не пустила животное, но опытная бабка имела на руках все необходимые бумаги… так, что оставалось только терпеть и улыбаться сквозь зубы.

— А чай в вашем прекрасном вагоне подают? – поинтересовался Иван, скорее, чтобы снизить накал обстановки. Ни есть, ни пить он пока не хотел.

— Чай после того, как тронемся.

«Тронуться за несколько дней пути в наших поездах можно вообще без проблем», – подумал Иван, но вслух только подмигнул властительнице кипятка и ключа от туалетов. Как-никак им, волею судьбы, придется встречать новый год в пути, и расположение блюстительницы вагона будет совсем не лишним. Да, и с попутчицами стоит подружиться. Как-никак сразу три дамы, одна другой приятнее. Особенно, вот эта мелкая. Кстати, надо будет закинуть свои ботинки наверх, а то еще ночью перепутает их со своим туалетом.

Сама же хозяйка собачонки, наконец-то разобралась с барахлом своей питомицы и переключилась на себя любимую. Наконец-то скинула свою каракулевую шубейку и решила переодеться в более удобную в дороге одежду.

— Молодой человек, – обратилась она к Ивану безапелляционным тоном. – Вы не могли бы пока выйти в коридор, пока дамы переоденутся?

По идее, Иван мог бы просто отвернуться зубами к стенке, но даже не подумал предложить такой вариант. Прекрасно понимал, что его отвергнут еще в зародыше, поэтому молча, без разговоров спрыгнул со своей лежанки и вышел туда, куда выгнали. Дверь за широкой спиной захлопнулась с каким-то особенно злорадным лязгом.

Глава 3. Ольга Рог

— Ты с темы-то не соскакивай! — раздался грубый голос мужика, который Иван уже слышал. — Обещал лежаками поменяться? Не молод я уже скакать обезьянкой по лестнице.

— Предположим, я ничего такого не обещал, — второй голос немного картавил, и мужчина явно был молод. — Вы сами покупали билет на верхнюю полку…

— Что было, то и взял, — огрызнулся противник лазаний наверх.

— Не стану я с вами меняться. Вот еще?! Будете ночью падать, лететь не долго…

«Мда. Добрейшая, наидушевнейшая компания подобралась» — подумал Ледяной, «отключаясь» от прослушки ругани в соседнем купе. Тем более, бабулька уже вырядилась в сиреневый с цветочками костюм и торжественно, позволила пройти в их «комнату» для полуденного сна.

— Вы спать собрались? В такой час? — синие глаза Ивана сверкнули недовольством.

Молодая стерва с каштановыми волосами, спрятала лицо за книгой, но он-то точно знал, что там ухмылочка от уха до уха. Она тоже переоделась в лосины и длинную кофточку бежевого цвета. Белые вязаные носочки «глядели» в разные стороны.

Ладно! Хотите ввести в диктатуру? Бунтарь, в его лице, и не с таких фиф сбивал спесь. Вместе нужно обсуждать распорядок дня. Может, у Ивана другие планы совсем? Не хотите по-хорошему, будет, как получится. И начнет Ледяной с малого…

Ложка дребезжала в стакане всего пятнадцать минут, а болонка уже вся изскулилась. Пудра тоже намеревалась прикорнуть, и наматывала круги, выискивая удобное положение, и все было не так из-за бряцания. Визг перешел в рычание, а затем и в громкий лай. Подняв мордасю Пудра протяжно завыла собачью песню, про нелегкую свою долю. Человеки не понимают, насколько у нее чувствительный слух…

— Цыц! — первой сдали нервы у Венеры. Протянув руку, она коснулась, стоит заметить на минуточку, чужой посуды и вынув чайную ложку, положила ее на стол. В утомленном мозгу Венеры трепетала только одна мысль — забыться в тишине.

Шерстяная для приличия еще повизжала немного, и рухнув на постельку, засопела, высунув язык. Поскольку, Пудра была его соседкой по верхней койке, Ледяной все прекрасно видел, как и нижнюю соседку, посмевшую тронуть его ложечку…

Элеонору Даниловну, судя по паспортным данным, которые сверяла с билетом проводница, уже ничего не беспокоило. Храпоток стоял не то чтобы громкий, но свистяще – шипящие звуки и в конце бирюльчание спокойному фону не способствовало.

За стенкой что-то сильно громыхнуло… Видать, сосед решил не откладывать в долгий ящик и навернулся с верхней полки не дожидаясь ночи. Пудра от грохота снова соскочила. Громко взвизгнув, сиганула… Прямо к Ивану и сиганула, впечатавшись в грудь. Прижалась, дрожа всем тельцем, и жалобно посмотрела в глаза: «Не прогонишь? Ты, вот какой большой и сильный, да тепленький»

— Ладно, подлиза, — обнял ее рукой, обхватив «в кольцо» под мышкой. Его глаза встретились с внимательным карим взглядом. Прищурившись, девушка изучала его.

Глава 4. Иван Бестужев

Высокий, широкоплечий, явно завсегдатай спортзала. Причесочка у него, как только из барбершопа. Не без ухмылочки Венера отметила про себя, что за время пути челочка-то помнется и щетина отрастет. Наши поезда с кого хочешь собьют столичный лоск. И раз не полетел самолетом, а поехал поездом то, значит, не такой крутой, как тут выпендривается. В любом случае, есть за что глазу зацепиться. Будет нескучно провести время пути с таким зазнайкой. Можно даже попытаться его доставать. Хотя, по всему видать, он калач тертый. Но в дороге же скучно, развлекаться как-то надо.

Словно чувствуя на себе пристальный изучающий интерес шатенистой попутчицы, Иван сделал вид, что спит. Даже отвернулся к стенке, не забыв прихватить на новую дислокацию и Пудру. Собаке это даже еще больше понравилось. Устроившись между стенкой и теплым боком мужчины, она мерно засопела ему под ухо. Настолько убаюкивающе, что Иван и сам не заметил, как заснул по-настоящему.

Отлично. Такой поворот событий Венеру устроил. Теперь можно не стесняясь в подробностях, изучить широкую спину и упругую попу попутчика. И то и другое вполне себе радовали глаз. А задравшаяся футболка явила на обозрение краешек трусов.

Хм, красненькие. Любит яркие цвета, значится. Венера еще какое-то время немножко эротично пофантазировала, но мерный стук колес и покачивание вагона в итоге сморил и ее. И даже, что-то приятное снилось но, как всегда, разбудили в самый неподходящий момент.

Противная бабка выспавшись, решила сама откушать и покормить свою собачонку, но к великому расстройству не нашла ее на месте. Полка оказалась пуста. Не нашлось любимицы и на полу под столом, от чего хозяйка тут же ударилась в панику. Начала звать, причитать и перерывать буквально все купе, кудахтая.

— Что случилось? – спросонья не поняла Венера, зевая и потирая глаза.

— Пропала! Украли! Похитили! – вынесла вердикт пенсионеристая соседка.

— Сумка с документами? – тут же внесла предположение кареглазая и поспешила проверить, при ней ли ее добро.

Все оказалось на месте, но бабка продолжала разоряться.

— Да, какая сумка! Пудрочка моя пропала!

— Спокойно, – остановила панику Венера, поднимаясь со своего места. – Не надо заранее делать лужу. Никто никуда не пропадал.

Повернувшись к соседу сверху, она аккуратно потрепала его за плечико. Хотела похлопать по бедру, но при пожилой мадаме постеснялась, еще придумает не пойми что...

— Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом…

Иван вырубился настолько сильно, что спросонья смог пробормотать лишь, что-то неразборчивое. Тогда Венера решила потормошить его сильнее. Эффект тот же. Зато это не понравилось Пудрочке. Высунувшись из-за широкого плеча, как революционер из-за баррикады, она облаяла нахалку самым беспардонным образом, отгоняя чужачку от гнезда.

— Да, дорогая, я с тобой полностью согласен, – пробормотал Иван, не выныривая из царства Морфея.

Не сдержавшись, Венера фыркнула от смеха. А вот Элеоноре Даниловне было не до смеха.

— Пудрочка! – всплеснула она руками, поразившись такому предательству. – Как ты можешь?

Узнав голос хозяйки, псина сменила гнев на милость, даже завиляла хвостиком и, перебравшись через Ивана, прыгнула в руки обрадовавшейся пенсионерки.

— Я же не Альпы. Не надо, как Суворов через меня лазать, – проворчал недовольный Ледяной, переворачиваясь на спину и сердито щурясь спросонья. – Что за беспардонное поведение?

— Вообще-то это вы беспардонно похитили чужого питомца, – не смогла отказать себе в подколке шатенистая бестия.

— Вот-вот, – быстро-быстро закивала хозяйка, прижимая свою кудлатую бестолочь к груди. – мы же переволновались, и я… и Пудрочка.

— Ваша Пудрочка переволновалась еще когда вы спали без задних ног и бросили ее на произвол судьбы в незнакомой обстановке, – спокойно возразил Иван, потягиваясь, не вставая с места.

Майка на мгновение задралась, но Венера успела пересчитать кубики пресса. Все по госту, все в наличии.

— Вот она и пошла искать защиты у самого ответственного и отзывчивого человека, которого только смогла найти, – завершил он свою аргументацию.

Молодая шатенка не смогла сдержать смех, а не молодая хозяйка животины возмущение.

— Так, что с вас пять сольдо за заботу о питомце, – добил Иван и перевернулся на другой бок.

— А жареной курочкой возьмете? – поинтересовалась Венера, доставая из сумки, шуршащий фольгой пакет.

На такое шикарное предложение несносный попутчик аж со своей полки высунулся и глянул вниз. Запах стоял такой, что слюна вожжей по подушке пошла.

— Домашняя, – продолжала соблазнять девица. Ей понравился нахал и она собралась завести с ним плотное знакомство. – Мне одной столько не съесть, а до завтра она испортится. Присоединяйтесь, тут на всех хватит, и хвостатым достанется.

Прикинув все риски, Иван спрыгнул с верхней полки. Венера специально встала в этот момент, будто за какими-то надобностями и в тесном купе прижалась к нему, уперлась рукой в его грудь... Хорошая такая, упругая, чуть ли не больше, чем у нее самой.

— Я руки помыть, – как бы извинилась она и выскользнула за дверь.

Глава 5. Иван Бестужев

«Шустрая», – отметил про себя Иван, проводив попутчицу взглядом. – «Дорога обещает быть не скучной».

И не дожидаясь, пока девица отстоит очередь в туалет и вернется, Ледяной полностью переключился на курицу, раз уж разрешили. Не забывая и о братьях наших меньших, он отломил для собаки целую ножку. Чего жалеть чужое добро?

— Нет-нет, – категорично замахала руками хозяйка. – Я такое своей маленькой не даю. Сплошной холестерин. У нас сбалансированное питание.

На это Иван лишь пожал плечами и впился сам зубами в ногу… куриную. В этот момент ему показалось, что мелкая Пудра как-то печально вздохнула. Ему даже стало жалко несчастное животное, которое потчуют непонятно кем сбалансированным питанием. И пока хозяйка рылась в своем безразмерном бауле в поисках собачьих консервов, оторвал кусок куриной шкурки и незаметно дал псине.

Таких счастливых благодарных глаз он давно не видел.

«Ничего, малая, дорога длинная, пока едем, я еще успею тебя откормить», – многообещающе подмигнул Ледяной своей новой подружке. Та в ответ вильнула хвостом и облизнулась. Вот, есть же женская особь, которая все понимает!

Но перемигивания пришлось прекратить, так как дверь купе резко распахнулась и на пороге нарисовалась кареглазая попутчица. Без предварительных ласк она категорично обратилась к Ивану.

— Я дико извиняюсь, но можно использовать вас как мужчину?

— Я на первом свидании не целуюсь, – Ледяной недвусмысленно дал понять, что он мальчик строгих правил.

— Я обязательно это учту, – приняла к сведению Венера, хватая Ивана за руку и буквально таща за собой. – А пока нужна ваша грубая мужская сила.

— Всего лишь? А я-то уже размечтался. Учтите, если вы испугались паука, то у меня не поднимется рука на это милое создание.

— А на дверь у вас рука поднимется? Вот.

Венера привела его двери туалета возле бойлера и продемонстрировала скопившуюся там очередь в количестве двух человек. Сама Венера получалась третьей. Помимо них у двери копошилась проводница, пытаясь отомкнуть замок своим ключом, но ничего не получалось.

— Заклинило, – сокрушенно констатировала она, с надеждой взглянув на Ивана.

— Вот, я тут привела молодого и сильного, – Венера гордо продемонстрировала всем Ивана, словно это был трофей на славной охоте.

— И стоило такую дорогу туда-обратно бегать? – удивленно пожал плечами Ледяной. – У вас определенно есть в наличии мужчина.

Он указал на вахтовика, не так давно препиравшегося из-за места под полкой с картавым попутчиком. Иван дал понять, что напрасно беспокоились и на нем свет клином не сошелся.

— Я не могу напрягаться, у меня радикулит! – громогласно возразил тот.

— Тогда вам и в туалет нельзя, вам тужиться противопоказано.

На такую наглость радикулитный вахтовик побагровел, как вареный рак, но ответить ничего не успел. Инициативу перехватила проводница.

— Вы у нас тут самый энергичный и острый на язык, вот и продемонстрируйте, что можете еще, – вывела она странную логическую цепочку. – У меня тут заклинило и ключ не поворачивается.

Иван не совсем понял, с какого рожна он кому-то, что-то должен доказывать и демонстрировать и, тем более заниматься туалетом. Есть запасной вариант — в другом конце вагона точно такой же тамбур.

— А там очередь еще больше, – словно угадав его мысли, махнула рукой шатенистая попутчица, при этом ненавязчиво подталкивая к проблемной двери.

Аргумент показался сомнительным, но, похоже, Ивану просто не оставили выбора. Пожав плечами, он подошел и повернул ключ в замке, дернул ручку посильней.

— Наконец-то! – из-за распахнувшейся двери показался картавый и все свое недовольство от заточения в туалете, он решил излить почему-то на Ивана. – Сколько можно? Почему так долго?

— Ну, я просто собаку гладил, а потом курицу ел, – пожал плечами Ледяной.

— Возмутительно! – продолжал разоряться освобожденный, забыв все слова благодарности. — Я буду жаловаться, — и почему-то указал пальцем в грудь Ледяного.

— Законом не возбраняется гладить собак и есть курицу. Так же, подобного запрета нет в правилах перевозки пассажиров наземным транспортом, – не согласился Иван.

От очевидной наглости картавый оторопел, а Венера, воспользовавшись общим замешательством вперед всех, просочившись бочком без очереди, прошмыгнула к рукомойнику.

— Никуда не уходите, – успела заявить она, перед тем как закрыла за собой дверь. – А то вдруг опять заклинит. — Послышалось с той стороны.

— Я в швейцары-медвежатники не нанимался, – резонно заметил Ледяной. – Вам тоже дверь покараулить? – повернулся он уже к остальной очереди. – Тогда, скидываемся по стольнику.

К немалому удивлению, радикулитный бедолага потянул из треников пухлый портмоне. Иван закатил глаза к потолку, процедив сквозь зубы: «Хоспадя». Махнув рукой, он без разговоров вернулся в купе к недоеденной курице.

— Не поверите! — всплеснула руками Элеонора Даниловна. — Всего на капелюшечку отвлеклась, — она сжала два пальца, будто клопа давила. — Пудрочка вашего вредного наелась.

Глава 6. Ольга Рог

— Блин, какой печальный момент…Вот как тут не спросить: где стакан? — пропела Венера из песни Ваенги. — В суете подготовки ко сну, они по очереди расправляли кровати выданным казенным бельем со штампом РДЖ.

Заметив каким взглядом ее одарил сосед с верхней полки, девушка чуть не запуталась в пододеяльнике, но вспомнив, что Венера Рокотова — стреляный воробей и вниманием мужского пола не обделена, делала постную мину, якобы не замечая мужского внимания к себе. Рокотова бежала от больных отношений зализывать раны к родителям в Хабаровск, и интрижка в поезде со случайным попутчиком не входила в планы. Синеглазый проверяет ее на прочность — к бабке не ходи. Ему скучно… Вон как с Пудрой перемаргивается, паршивец.

Проводница Наденька к тридцати годам повидала всякое за время своей работы. Были вахтовики с шальными деньгами, жадно заглядывающие на пуговицы ее блузки. Скандалисты и выпивохи, действующие на расшатанную психику, как мина замедленного действия. Склочные и хамоватые женщины, которым ничем не угодить. Надя плюнула бы на все и лучше полы пошла мыть на вокзале, чем вот это все… Каждый раз она чувствовала подвох отработанной, нажитой за несколько лет работы в поезде интуицией. Как говориться: никогда такого не было, и вот опять. Казалось бы, в ее вагоне тишь, да благодать, но тревожный звоночек есть. Она начала внимательно присматриваться к каждому пассажиру, мысленно отрабатывая психотип всех мирно спящих, прикидывая, что и кого можно ожидать.

Ночь. Короткая двухминутная станция. Здесь нет посадки. Нет перрона. Из открытой двери можно просто вывалиться прямо в сугроб.

— Сейчас моя деточка. Сейчас погуляем, — противный голосом, обещала своей болонке Элеонора Даниловна, вырядившись в свой каракуль на сиреневую пижаму сверху.

— Не пущу! — рыкнула Наденька. — Стоим две минуты… Уже меньше. Да и куда?! Куда? — «мать вашу» — добавила мысленно, указывая на завывающую метель, сбивающую с ног, на сугроб, в котором утонуть можно по горло.

Пудра была солидарна с проводницей и тихонько поскуливала, задрав мордочку. Жаль, что хозяйка понимает ее иначе, точнее — не понимает совсем.

— Мы хотим гулять! — взвизгнула бабуля голосом, как пенопластом по стеклу, сильнее прижав к себе собачонку. Пудру, видимо сейчас, передавили в обхвате, и бедная собачонка вылупила глаза от давления на внутренности и высунула язык.

Надя, выпятив грудь колесом и растопырив руки, показывала тяжелым взглядом: «Ты. Не пройдешь! Найдут потом дурочку после талого по весне»

— Элеонора Даниловна, — окликнул соседку Ледяной, зевнув во всю «варежку». — Давайте, я на следующей станции вашу собачку выгуляю? — решил спасти положение и отвлечь чудоковатую пенсионерку на себя, пока Надежда закрывала двери.

— Ну, ладно, молодой человек, — бабуля кокетливо повела плечом и пошарпала обратно в купе.

— Спасибо! — тихо выдохнула Наденька, подумав, что завтра с утра принесет мужчине горячего чаю за свой счет и печененку.

Глава 7. Иван Бестужев

Первое, что услышал утром, был скрипучий настойчивый голос пенсионерки:

— Молодой человек! Молодой человек, просните-е-есь.

— Его зовут Иван, – послышался второй, звуковой фон — помоложе, но не менее нахальный. Кажется, в нем даже прозвучали нотки издевки.

— Иван, проснитесь! Подъезжаем!

— Что, уже Хабаровск?! – Ледяной разлепил один глаз и оторвал морду от подушки.

— Нет, всего лишь Казань, – Венера хихикнула.

— Тогда, по поводу чего такая радость? – Иван попытался перевернуться на другой бок и снова сбежать в приятные лапы Морфея, но кто-то настоятельно тыкал ему в спину его же дубленкой.

— Иван, вы что, забыли? Мы собирались погулять. Немедленно одевайтесь, мы подъезжаем, — раскомандовалась пожилая дамочка.

— Мы можем вполне под ручку пройтись до вагона-ресторана и обратно. Нам для этого Казань вовсе не нужна.

— Не мелите ерунду, – не сдавалась Элеонора Даниловна. – Вы вчера обещали погулять с моей крошкой.

— Думаете, нас пустят в вагон-ресторан с собакой? – Ледяной предпринял последнюю попытку отлежаться.

В этот момент, ему показалось, что кто-то ехидный, булькает от смеха на нижней полке. Ничего-ничего, пока развлекайся. На следующей остановке тебе гулять с этой малявкой. А уж Ледяной об этом позаботится. У нас равноправие в государстве. Сами за это боролись, вот и напоролись… Феминистки.

— Да, не в вагоне погулять, а на перроне, с собакой. Вы обещали! – казалось, еще немного и Элеонора Даниловна вызовет полицию, скорую и МЧС, чтобы восстановить обещанную справедливость.

Делать было нечего. Данное, пусть и в запале слово, не вернуть назад. Иван, все же спрыгнул со своей полки. Ему тут же сунули в лицо дубленку и он натянул ее прямо на майку, попутно ловя босыми ногами ботинки сорок второго размера. Шнуровать не стал.

— Далеко не отходите, – настоятельно инструктировала Элеонора Даниловна, провожая… Вернее, конвоируя Ивана в тамбур. – Я буду внимательно следить за вами в окно. Будьте постоянно в поле моей видимости.

В тамбуре уже скопилось несколько пассажиров с чемоданами, у которых конечной точкой путешествия была Казань.

«Везунчики», – подумал Иван, все еще позевывая спросонья. – «А у нас цирк с собаками еще не скоро закончится».

Поезд совсем замедлил свой ход, за мерзлым окном показались знакомые Ивану очертания города, в котором он уже бывал пару раз. В целом, красивый гостеприимный город, но сейчас Ледяному больше всего хотелось спать и от того, Казань казалась уже не такой радушной.

— Стоянка, полчаса, – сообщила проводница, с натугой отпирая подмерзшую дверь. – Не опаздывайте.

Иван, молча кивнул в ответ. Ему всучили в руки поводок с прицепленной на другом конце Пудрой и добавили еще пару десятков наставлений. Ледяной их уже не слушал, молча шагнув на перрон.

Город встретил морозным утром и типичной вокзальной суетой. Хриплый, словно простуженный голос из динамиков прокаркал что-то невразумительное. Иван не разобрал, что именно, зато проснулся окончательно. От холода и шума свело нутро. Поежившись, осмотрелся.

— Ну что, радость моя, – Иван присел на корточки и потрепал собаню за ухом. – Прогуляемся вон до тех магазинчиков?

Пудра была рада, что наконец-то покинула тесное, душное купе и была готова прогуляться куда угодно. Главное, что не было навязчивой заботы хозяйки. Этот высокий, вкусно пахнущий мужчина ей нравился больше. Нет, хозяйку болонка безусловно любила, но этот высокий тоже ничего.

Гордая, что ее выгуливает такой внушительный мужчина, Пудра важно семенила рядом с ним. Оглянувшись к поезду, Иван разглядел в окне вагона Элеонору Даниловну, сверлящую их взглядом словно сфинкс. Он жестом показал бабке, что прогуляется до ближайших магазинчиков. В ответ хозяйка Пудры погрозила пальчиком и показала на часы на запястье.

— Не беспокойтесь, – Венера появилась рядом так неожиданно, что Элеонора вздрогнула. – Времени еще много, пусть погуляют.

— Я им четко велела не покидать поле зрения, – сухо поджала губы владелица целой Пудры.

Магазинчик оказался хороший, Иван там купил кучу кроссвордов и пару сувениров. В следующем не смог пройти мимо татарских сладостей. Потом был зоомагазин. По идее ему туда не надо было, но вдруг захотелось купить Пудре какую-нибудь игрушку за то, что эта красавица так прилично себя ведет на людях. Что ни говори, но Элеонора Даниловна достойно воспитала свою любимицу.

Довольные, с кучей покупок Иван и Пудра уже направлялись обратно к своему вагону. Вдруг дорогу им преградил явно местный абориген не первой свежести, дурно попахивающий с нечесаной шевелюрой на непокрытой голове.

— Слышь, мужик, продай животинку, – без «здрасте-пожалуйста», сразу перешел к делу бомжара.

— Больше тебе ничего не завернуть? – Иван оценивающим взглядом окинул нежданного собеседника.

— Отдай собаку за пять рублев! – не унимался попрошайка, плотоядно поглядывая на поджавшую хвост белую кудряшку. Почувствовав явную угрозу, Пудра жалась ближе к человеку, которому могла доверять. Нехорошие глаза у двуного, ой не хорошие…

Глава 8. Ольга Рог

Действуя согласно внутри заложенным алгоритмам, Ледяной догонял. Бежал так, как будто в чемпионском спринте участвовал, теряя не зашнурованные ботинки. Прижимал к себе самое ценное — Пудру, которая с такой же целеустремленностью «помогала», чем могла и гребла передними лапами в воздухе. Отрыв рот, он хватал морозный воздух, только слюни в разные стороны…

— Быстрее! — верещала Наденька, стоя на третьей ступеньке до последнего и не закрывая дверь.

Первая на пол тамбура полетела болонка, за ней запрыгнул Иван. Проводница, нарушая все мыслимые правила, закрывала двери на ходу, матерясь сквозь зубы.

— Двое суток ареста! Чтобы из вагона не выходить, — объявила наказание Надя, пытавшемуся выровнять дыхание опоздуну. Ледяной, держась одной рукой за сердце, а другой упираясь в стену, согнулся пополам. Пудра, опустив глазки, тихо поскуливала, признавая и свою вину. Они ж напарники… Двуногий старший брат не отдал ее на растерзание вонючему проходимцу.

Ковыляя в одном ботинке, с собакой на руках, еще в коридоре он унюхал запах валерьянки, корвалола и настойки пустырника.

— А вот и мы, — бодро улыбаясь, он раздвинул двери и шагнул внутрь.

Заплаканная Элеонора Даниловна застыла с каплями в дрожащей руке над стаканом воды. Всхлипнув, осторожно поставила бутылек. Протянула руки, еще до конца не веря, что видит любимую мордочку, так же радостно скалящуюся во весь собачий рот.

— Идиот! — рыкнула Венера, и сделав: «ху!», накатила полстакана успокоительного. Она отвернулась к окну, чтобы Иван не видел явного облегчения в карих глазах. Нельзя, чтобы сосед просек, что она сильно волновалась, переживала как за родного. Рокотова больше злилась на себя, от того, что чувствует по-человечески и сопереживает… Когда не должна. Бывший ее — предатель, казалось, все эмоции и веру в мужчин убил на корню. Прикусив губу, Венера рассматривала паутинку наледи на окне и скользящий мимо пейзаж пригорода Казани.

Пудра успокаивала хозяйку, как могла, слизывая слезы с лица. Виляя хвостом, она оборачивалась к Ледяному в качестве поддержки: «Скажи ей, что было классно, да? Хорошо ж бежали. Можно повторить…».

— Извините, — повесив нос, и рассматривая свои ноги в одном промокшем и грязном носке и не зашнурованном ботинке другую ногу. — Нас задержали непредвиденные обстоятельства.

— Какие? — уже справившись со стрессом, Венера обернулась на рядом сидящего, выгнув дугой бровь.

Ледяной так и сидел в дубленке, не ощущая температуры в маленьком помещении. У него внутри похолодело от мысли, что если бы они опоздали… Перед глазами мелькнула картинка бледной Элеоноры, отдающей последние концы от горя и прошептавшей: «Как ты мог?». Тряхнув головой, выбивая наваждение, Ледяной начал рассказ про поход по магазинам, про любителя собачатины, пытающегося отобрать у него Пудру.

Женщины, вытаращив глаза, охали. Иван немного приукрасил историю, чтобы реабилитироваться в их глазах.

— А он мне такой: сейчас ножичек достану… — изобразил кривую мимику, и сделал движение рукой, будто показывая взмах перочинного ножа.

Пудра подгавкивала каждому слову: «Да-да! Все покупки отдал ради меня. Покажи, как мы бежали?» — выскользнув из рук бабульки, прыгнула на колени Ивана и тот прижал лохматую попрыгушку к груди. Погладив по шерстке, получил ответный лизь в щеку…

Венера и Элеонора на радостях, давай собирать герою на стол разносолы из запасов. Женщины делали бутерброды, кидая на Ледяного восторженные взгляды. А он, взяв с собой пару чистых носков и кроссовки совсем не приспособленные для зимы, вышел тихонько до туалета.

Уже умытый и переобутый Иван нарвался на Наденьку, караулившую его в проходе.

— Иван, я так волновалась, — она украдкой обернулась на пустой коридор. Сделав рывок, впилась в губы ничего не ожидающему мужчине. Он пытался мычать и оторваться от «присоски». Но проводница буквально повисла на шее, обвив сильную шею руками. Когда Ледяному наконец удалось отбиться и в удивлении округлить зенки, он уже набрал в легкие воздуха, чтобы уточнить: «какого хрена?». Глянул поверх русой култышки проводницы… На него смотрели большие карие глаза в обрамлении длинных ресниц.

Отодвинув Надежду за плечи, Иван не отрывая взгляда пошел на свет этого взгляда, не чувствуя ног под собой.

— Я могу все объяснить…

— Идемте пить чай, — Рокотова отвернулась и юркнула в купе

Глава 9. Иван Бестужев

«Вот, это я попал!» – Иван давно себя так глупо не чувствовал. Хотя, казалось бы... Подумаешь, попутчица увидела, как ему на шею кинулась переволновавшаяся проводница. Ее понять можно, ей отчитываться за пассажиров. Переволновались девушки… Кое-кто за свою питомицу, но это не принципиально. Нахалка не прятала эмоции, Иван заметил, как кареглазая переживала.

«Да какого черта?!» – Ледяной и сам не понимал, почему он сам себя уговаривает. Да, он парень видный, и много кто вешается ему на шею. Обжималась с ним Наденька, а стыдно почему-то ему.

Сидя за столом, напротив Венеры и Элеоноры Даниловны, он тянул горячий чай из граненого стакана в железнодорожном подстаканнике и швыркал носом. Забег, в одном носке по зимнему перрону, как оказалось, не прошел бесследно. Просто тогда он еще не почувствовал, а теперь отогревшись в теплом вагоне, понял, что оттаяли и сопли. Вот еще новости… Не хватало простыть и оставшуюся дорогу чихать и кашлять на верхней полке.

Состояние Ивана заметили попутчицы и тут же начали принимать самые решительные меры.

— Вот, как знала, у меня с собой все есть, – категорично заявила Венера, потроша свою дорожную аптечку.

На свет божий явилась целая плеяда таблеток на все случаи жизни, пара одноразовых шприцов, медицинский жгут и бинт. В какой-то момент Иван ждал, что появится еще и клизма, но бог миловал.

— От простуды нужен аспирин и парацетамол, – авторитетно заявила шатенка, перебирая лекарства, как ведьма снадобья.

— Глупости все это! – категорично возразила ее пожилая коллега. – Все это химия и сплошное ГМО. Лучше народных средств ничего еще не придумали.

С этими словами Элеонора Даниловна распатронила свой чемодан. Потеснив молодую и неопытную, она захватила половину стола и начала выкладывать свои снадобья. На свет появились несколько небольших баночек с вареньем и пара кулечков с сушеными травками.

— Вот это малиновое, – хвасталась пенсионерка. – Я сама на даче собирала. А это ежевика. Мне соседка дала. Она в лесу собирала. Это облепиховое, мне родственники из Архангельска прислали.

— Здесь что? – тут же заинтересовалась Венера, указывая на пакетики.

— Это травяные настои, – Элеонора Даниловна с гордостью продемонстрировала свой сушеный гербарий. – Это от головной боли хорошо, а это для поджелудочной. Вот, средством я у всех родственников диарею вылечила, когда они в прошлом году на даче шашлыком отравились…

— Да вы, что? – схватилась за щеки Рокотова. – Какой ужас.

— Отличное средство. Я за один день всех на ноги поставила. Берите, – Пудрина хозяйка с гордостью вручила молодой попутчице заветный пакетик с сомнительного вида травой.

— Да, право дело неудобно…

— Берите-берите, у меня дома еще есть. А вот это, от мигрени хорошо…

Глядя на стихийно образовавшуюся аптечную лавку, Ледяной понял, что о его соплях все благополучно забыли и лечить уже передумали. Этот ведьминский ковен самозабвенно упивался своими зельями. В какой-то момент Иван надеялся, что из приличных на вид чемоданов начнут извлекать декокты из соплей единорогов и порошки из перетертых мышиных когтей, хоть просто бы сушеную мышь или глаз кошки.

Присмиревшая рядом от пережитого давеча стресса, Пудра тоже заинтересованно наблюдала за происходящим, иногда оглядываясь на Ивана. Но самому Ледяному происходящее быстро надоело. Он молча, стараясь не шуметь, прихватил свой кошелек и вышел из купе. Собака хотела было составить ему компанию, но он жестами приказал охранять вверенную ей территорию.

Пусть девочки обмениваются между собой лечебным опытом, а у него есть свои, проверенные методы лечения простудных заболеваний. Бокал хорошего коньяка обязательно убьет всю заразу… Насчет «хорошего», Иван очень сильно сомневался, что такой найдется в вагоне-ресторане. Там, хоть какой-нибудь.

В тамбуре, курили дембеля. Два рослых десантника, в кителях расшитых галунами в руку толщиной, с аксельбантами словно клубок змей. Иван, такой показушности не одобрял. Когда он, отслужив, ехал домой, его китель был чистым, нарядным, но вполне приличного вида, а не как у этих двух красавцев. Сухо кивнув им, Ледяной прошел дальше в следующий вагон. Он оказался плацкартным.

Продвигаясь мимо ног, торчащих с верхних полок и детей, с визгом носящихся в проходе, Иван машинально отметил, что не помнит, что бы эти двое бравых вояк садились с ними в Москве. Видимо, они сели в Казани, пока он с Пудрой знакомился с тамошними бомжами. С одной стороны, как бы ничего такого, но с другой, Ледяной прекрасно понимал, что дембеля в обязательном порядке начнут отмечать свое возвращение домой. Отсюда, могут быть разного рода веселые события, в которые непременно затянут и его. А ведь так хочется тихого и спокойного пути, приключений ему и в Москве хватает.

Такие вот противоречивые мысли блуждали в голове Ивана, пока он сидел в вагоне-ресторане и не спеша потягивал виски. Коньяка у них вообще никакого не оказалось. Зато был «Jack Daniel’s», разлитый в каких-нибудь Мытищах. Но выбирать не приходилось.

Глава 10. Ольга Рог

Под равномерный стук колес, который иногда прерывался на коротких станциях усталых городов, пассажиры купе разгадывали кроссворды, ходили за кипятком для чая. Обсудив погоду и еще раз выслушав пересказ Ивана о его походе на Казань… Тишину решила разбавить Элеонора Даниловна, вдарившись в воспоминания.

Случайный попутчик — идеальный вариант выговориться. Ирония в глазах «молодежи» сменилась откровенным интересом. Даже Ледяной спустился с верхней полки и присев рядом с пенсионеркой, теребил притихшую Пудру. Умные всепонимающие собачьи глаза, казалось, наполнены влагой неподдельного переживания.

Элеонора рассказала, как полвека отработала на одной из кондитерских фабрик технологом, придя туда прямо со студенческой скамьи. Там встретила Платона — первую и единственную любовь, простого работягу из сортировочного цеха. Платоша всегда ждал ее у проходной и провожал домой. Затем, дом стал общий, когда они решили пожениться. Съехав от родителей, выбили комнату в общежитии при фабрике. Жили первое время дружно. Муж ее буквально за ручку водил с собой, да и она с него глаз не сводила. Хорош был собой Платон и в плечах широк. Называл Элю ласкового: «Моя снежиночка» за короткие кудри светлых волос, да легкий и покладистый нрав. Бывало, что задержат зарплату, так она умудрялась из картошки тридцать три разных блюда соорудить и подбодрить благоверного, что будет лучше, только потерпеть. Успели они в очереди на жилье получить двухкомнатную квартиру со всеми удобства, только живи да радуйся…

Когда родился первенец — Алеша, а за ним погодок Коленька, Платошу как подменили. Не так он представлял свою жизнь, что будет горбатиться с утра до вечера. А вечером, что? Все одно и то же… Сложности с деньгами, болезни детей. Пеленки – распашонки. Сложно было молодой семье. «Да, все так живут и ничего» — убеждала Эля мужа. И тому действительно становилось легче, как выпьет с дружками в гаражах и домой придет хозяином важным. Как стукнет кулаком по столу и свое веское слово скажет, чтобы слушались тут и не расслаблялись.

Однажды, младший испугался сильно от отцовской ругани, заревел и описался. Стоял Колька в луже и намокших колготках, кричал во все горло. Батя кинул в Колю ботинком, чтобы заглох, щенок пакостливый… Не смел тут сопли разводить, когда батя жизни учит. Эля шагнула к мужу и ударила по щеке. Наотмашь. Со всей злости.

Платон держался за побитую скулу, скрипя зубами и вся спесь из него выскочила сразу. Никогда он не видел супругу в такой ярости. Шелохнись еще немного и кинется с кулаками, не смотря на то, что сама мелкая и худая… Вон, на скалку косится, дура истеричная. Платон нехотя извинился, затая обиду.

Раз за разом зарплаты от Платоши становилось все меньше. Да еще запах он него пошел не только алкоголя, но и духов. Женских. Терпела Эля, терпела, да и выгнала гулящего мужа за двери, подав на развод. Ушел Платон недалеко, буквально через улицу, где в частном доме жила его зазноба Танечка. Думал, что накажет тем самым зазнайку, будет она жалеть, что потеряла такого мужчину… Кинется возвращать, в ноги упадет. Неделя прошла, месяц… А Элька не спешила вертать «кормильца», только на алименты подала, о чем ему сообщили бабы из бухгалтерии.

Ребятам в то время уже исполнилось шесть и семь лет, сама Элеонора еще молодая и тридцати нет. Были мужчины, что предлагали ей отношения, даже замуж звали. Но «снежинка» больше в любовь и обещания не верила, и посвятила всю себя детям.

Платон первое время исправно платил алименты, раз в месяц появлялся с горстью конфет в кармане к сыновьям… а потом укатил с Танькой куда-то на Север. Там и пропал без вести.

Никогда и никому Эля не жаловалась, какого это растить двух мальчишек одной. Баловала, как могла, во многом себе отказывая. Выросли Алеша и Коля, в армию сходили. Женились по очереди. Внуки родились. Эля так и жила только для них, помогая в меру сил. Вышла на пенсию. Внучков троих няньчила, помогая снохам… Допомогалась.

Примерно в такое же время, под Новый год, услышала она разговор детей драгоценных, которые делили ее имущество и накопления на счетах. И это при жизни! Когда не собиралась еще Элеонора место себе искать на кладбище и в саван заворачиваться…

Такая обида ее взяла страшная. Все же для них, для сыночков делала, а они решили списать мать пожилую, не дожидаясь конца жизненного пути.

Призадумалась Элеонора Даниловна. Что она в своей жизни видела, кроме работы и заботы о самых родных и любимых? Да, здоровье уже не то, но и хоронить ее еще рановато. И решила женщина свои накопления потратить. Продала квартиру, горбом своим заработанную. Положила те деньги под хорошие проценты в банк. Собрав небольшой чемодан, да домашнюю любимицу Пудру, отправилась в путешествие по городам страны необъятной. Смотрела на людей, на разные города, о которых только слышала в прогнозе погоды Гидрометцентра. Не кому было ее беспокоить, ведь про телефон и думать забыла. Только дорога. Пудра — любимица и красавица рядом.

Едет Элеонара Даниловна в Хабаровск на Дальний Восток, чтобы встретить новый год раньше других людей в российских городах. А там… Никогда она не знает, куда поедет дальше.

Венера сказав «извините», схватила в кулак носовой платок и выбежала из купе, чтобы остальные не видели слез… Когда думаешь, что у тебя жизнь не задалась, судьба подкидывает прямое опровержение. У Элеоноры совсем никого из близких нет сейчас, кроме болонки.

— Есть предложение, — тихо выдохнул Ледяной, становясь рядом. Не повернув головы, он смотрел за окно.

— Какое? — швыркнула Рокотова, утирая нос платком.

— Устроить Элеоноре Дмитриевне встречу Нового года. Не должен человек быть один, понимаешь? Ты со мной? — наконец, карие и синие глаза встретились.

— Давай, — девушка протянула ладошку для согласия, что участвует в «заговоре».

— Детали обсудим ночью. Не спать!

Они разошлись по одному, соблюдая меры конспирации.