(пока) Если Смерть не разлучит нас

ГЛАВА 1. Редкий вид

Человек влюбляется так же, как падает с лестницы. Это несчастный случай. (Р. Саунти)

По стеклу кареты беспрерывно ползли змейки дождя, почти полностью размывая пейзаж. Осень наступала неотвратимо, не заглядывая в календарь, который сулил еще месяц лета. Впрочем, и лето в этом году выдалось холодным.

Катарина отвернулась от окна, в котором все равно ничего не было видно, к маленькой переносной печке, где в прорезях дверцы бушевал магический огонь. Забытая книга заклинаний соскользнула с колен, и за ней пришлось наклоняться. В этот же момент карета подпрыгнула на кочке, как резвая лошадка, и Катарина боднула каштановой головой Аниту, полулежавшую на сиденье напротив.

— Извини, — она потерла макушку.

Подруга только поплотнее завернулась в коричневый шерстяной плед и вздохнула. Ее светлые волосы растрепались из прически, легли на плед, и она была похожа на нахохлившегося седого воробья или сову.

— Боги, как надоел этот дождь. Я скоро позеленею и заквакаю, если так и будет продолжаться.

Катарина отложила книгу на обшарпанное сиденье и достала из сумки термос с травяным чаем. В тесной наемной карете трудолюбиво трещала тепловыми брусками печь, но щелей вокруг было слишком много, чтобы она могла вытравить холод, пропитавший воздух. Помогало только подставлять теплу то один бок, то другой. Долгое сидение на одном месте и дождь тоже уюта и радости не добавляли.

Катарина налила себе горячего чая и вытянула ноги в мохнатых шерстяных носках ближе к печи. На одном носке вызывающе торчала длинная нитка.

— Да уж. Если в Мертвых пустошах хоть на градус теплее, я сама готова выйти замуж за некроманта.

Анита присвистнула: для Катарины это была самая крайняя степень признания, что холод зверский, ведь она магов Смерти буквально на дух не терпела. Анита поколебалась, вытащила из недр пледа руку с пустой чашкой и протянула к термосу. Конечно, лишняя чашка чая приблизит встречу... нежного тыла с непогодой, но окоченела и затекла она невыносимо. Как и тыл.

— Думаю, там еще холоднее. Мне вообще кажется, чем дальше мы от дома, тем хуже погода. Но Стеллу это, видимо, не останавливает. — Анита поерзала на месте и обняла чашку ладонями.

— И как она решилась выйти замуж за это умертвие? — больше у самой себя спросила Катарина.

Главной новостью последних двух дней, да и целью поездки, была неожиданная помолвка их школьной подруги с некромантом. И не просто помолвка: подающая надежды травница в начале мая поехала в пустоши изучать местную флору, и вот, спустя каких-то пару месяцев вместо гербария присылает приглашение на свадьбу с местной фауной. В пустоши. Письмо, приложенное к приглашению, не проясняло, где Стелла откопала себе жениха, но убеждало, что настроена она серьезно.

— Технически, он некромант, — дотошно поправила Анита, шаря в кармане в поисках конфетки.

— Технически, каждый некромант немножко умертвие, — с легким отвращением поспорила Катарина.

— Может, он пообещал ей любовь до гроба? — романтично закатила глаза Анита. А потом мерзко захихикала и добавила: — И после гроба.

— Насколько я знаю, для этих извращенцев даже после не предел, — передернула она плечами то ли от холода, то ли от омерзения и решила сменить тему, пока фантазия не подтолкнула их падение еще ниже: — Кстати, я посмотрела маршрут. Боюсь, добираться дальше придется своим ходом, от Оннера ни порталов, ни омнибусов. Повезет, если раздобудем лошадей. Такое чувство, что туда вообще никто не ездит.

— Так, никто и не ездит, — зевнула Анита. — Там же приграничье с миром неупокоенных. Никому, кроме некромансеров да чокнутых ботаников, вроде Стеллы, Пустоши вообще не сдались. Даже зоомагам делать нечего. Пустыня-с... Мрак-с...

Катарина была полностью согласна и кивнула в такт с повозкой. Ей Пустоши тоже не сдались. Мама и бабушка с самого детства говорили, насколько ужасна некромантия и маги, практикующие ее. Сначала она думала, что это из-за отца, который предпочел упырей семейному очагу и родной дочери. Но в университете поимела сомнительное удовольствие познакомиться с ними поближе и самостоятельно возненавидеть. Особенно совместную практику. Спроси ее, даже не ответит, что хуже — их надутая самоуверенность, дурацкое чувство юмора, фетишистская любовь к амулетам или предмет исследования.

Поэтому в глубине души Катарина была уверена, что лучших магистров Смерти в Пустошь ссылают работать и жить, чтобы держались подальше от нормальных людей со своими гулями и зомби. Впрочем, некоторых, особо отличившихся, оставляют преподавать. Она нахмурилась, потерев старый шрам на запястье, и где-то тревожно икнулось ее университетскому профессору.

Шрам напомнил и то, как он уговаривал не дурить и принять наследие отца. Такой талант, такой талант... Да уж. Кому-то бриллианты в наследство достаются, а ей непрошенное счастье видеть духов. Но со своей стороны Катарина сделала все, чтобы подавить этот подарочек и остаться {нормальной}.

— Хотя... — задумчиво вернулась она к разговору, — можно, наверное, попробовать к торговому обозу пристроиться. Так безопаснее. А может, кто-то еще на свадьбу или в Серп поедет, и можно будет проводника найти.

— Скукотища. — Анита уже явно придумала себе миллион приключений, которые они вдвоем героически преодолеют. Очень уж соскучилась по ботаническим походам и экспедициям. Но потом вспомнила, что она травница, а Катарина — бытовой маг. — Давай.

ГЛАВА 2. Яблоня раздора

Безумству храбрых — венки со скидкой. (Древняя мудрость)

Новый день начинался вполне сносно, пока Ярвен не спустился в зал завтракать. Низкие светлые тучи хоть и заволокли небо над Пустошами, но растеряли весь запал еще вчера, так что, дорога до Серпа в перспективе могла стать посуше. А еще ему удалось неплохо выспаться, и даже несмотря на то, что Мирос просил вчера подновить защитные чары в стенах, некромант чувствовал себя отдохнувшим.

По его расчетам, междугородний омнибус с мадам Селеной и подружками невесты прибывал в Оннер только к полудню, а значит, у него было целых три часа, чтобы найти лошадей и переговорить с оружейником. Поэтому он бодро спустился вниз и слегка удивился царящей пустоте. Только за стойкой откровенно скучал Мирос, подобрав под себя сложенные руки, как большой кот, да в плафоне под потолком жужжала заблудившаяся муха.

— Доброе, — поприветствовал Ярвен кивнувшего Мироса и подсел прямо к стойке на высокий стул. — А где все?

Хозяин двора, обладавший потрясающе неэмоциональной мимикой, чуть поднял брови, что, вероятно, заменяло ему пожатие плечами.

— Под Лароссом час назад повозка с людьми перевернулась, поехали помогать.

— Все?! — изумился Ярвен. Из кухни высунула нос подавальщица и помахала ему ладошкой. — Доброе, Йана.

— Ну как... — нехотя продолжил диалог Мирос. — Нежить на них напала. На повозку, я имею в виду. Они ж раскорячились, считай, посреди версанского погоста. А от дождя сам знаешь, мертвяки дюже беспокойные делаются. Повыползали, как дождевые черви. Вот, все наши и понеслись с улюлюканьем. Кто спасать, кто смотреть.

Ярвен нахмурился и посмотрел на ясеневую дверь. Вся эта дорога шла через задницу кикиморы с самого начала, так что, он прикидывал вероятности, каковы шансы, что нежить доедает именно нужный ему омнибус и будущую тещу брата. Хотя, может, это и не так уж плохо? Интуиция подсказывала, что в данный момент невеста Вуорену дороже братских уз, и невеста эта расстроится. А следом и Вуорен подарок судьбы не оценит. Разве что лет через пять, когда появится первая плешь от семейной жизни.

— Да не гоношись, — неправильно прочитал его задумчивость Мирос. — Туда уже человек пятнадцать умчалось, нежити-то на всех не хватит. Хоть по разочку бы пальнуть успели.

— А что за повозка-то? — кисло уточнил он.

— Да, которая в полдень обычно до Оннера добирается.

Ярвен беззвучно застонал нецензурное. В этот момент Йана как раз принесла миску наваристой каши, бекон, кофе и яйца и поставила поднос перед некромантом, но испугавшись его страдальческого стона, поспешно отобрала. Ярвен хотел было возразить, но понял, что времени у него все равно нет, и только чашку кофе забрал с подноса. Ехать однозначно придется. Всадник не тяжеленный омнибус — полчаса туда, полчаса обратно...

— Сделай мне пару бутербродов, и я поеду. Мирос, у тебя лошади остались свободные?

— Ну... Как сказать. А тебе зачем? У тебя же Чертополох в конюшне.

— Да. И три заказанные лошади в Ортасе. Но, если новости про омнибус разошлись по округе, то Винч уже передал их нуждающимся втридорога. Не хочу рисковать. Проверю, как вернусь. А сейчас надо забрать кое-кого с... версанского погоста, — пробормотал он, уже перестраивая планы.

— Тогда только Роза.

Ярвен поморщился. Розу, все кто знал эту скотину, давно переименовали в Козу. Белая, как первый несмелый снег, кобыла, была прекрасна как лошадиный ангел. И обладала отвратительным шипастым нравом: при любой возможности пыталась лягнуть или куснуть. Только что не бодалась за неимением рогов, спасибо богам за малые радости.

— Да мне только до Ларосса и обратно.

— А все равно только она одна осталась.

— Я видел вчера Повилику и Росянку.

— Так то вчера. А сегодня только Роза. Девчонка вчерашняя лошадей забрала.

При воспоминании о вечернем приключении его губы сами собой изогнулись в усмешке, а затылок отозвался укоряющей легкой болью. Неслабо она его уложила.

— Тоже поехала спасать людей?

— Эта-то? Никак не пойму, парень, когда ты шутишь, а когда просто ерунду говоришь, — ворчливо признался Мирос, и Ярвен рассмеялся. — Она в Серп поехала. Почти сразу, как рассвело достаточно, чтобы видеть что-то дальше носа.

— В Серп? Одна?

Где-нибудь в другой части страны Ярвен этому бы не удивился. Но не сказать, что Серп был популярным направлением для путешествий у молодых девушек. Да и на некромага она не была похожа. Как и на безумную поклонницу некромантов или культистку Смерти, которых сюда иногда заносило в поисках острых ощущений и горячих знакомств. Один ее вопль чего стоил, когда она его рассмотреть успела. Их с Вуореном сестра так только при виде мышей орала. Живых.

«Фу, некромант!»? А кого она тут рассчитывала встретить? Пресвятого Пантуфля? Или любовь всей своей жизни? Хотя, девчонка симпатичная, надо признать. И за словом в карман не лезет. Действительно, живая.

— Не, не одна, — зевнул Мирос. — С ней подружка была. Поэтому обеих лошадей и забрали. То есть, купили. В залог. А то сомневаюсь я, что они обратно поедут.

Ярвен напрягся. Главное правило некромантов гласило, что, если что-то может пойти не так, оно обязательно пойдет не так, да еще и не туда. А может, это было проклятие. Йана притащила с кухни бутерброды в вощеной бумаге и положила перед ним, трепеща длинными ресницами. Ярвен даже не заметил. Ни бутербродов, ни Йаны, ни ее роскошных ресниц.