Пока не запоёт Сирин

Глава 1

Посвящается всем, кто ведёт внутреннюю борьбу день за днем.

Знайте, что Вы – и есть Сила,

и всё, что Вам необходимо – это Вы сами.

Лето выдалось жарким. От палящих солнечных лучей трава иссохла, чем непременно огорчала изо дня в день тоскливо вздыхающую Иву – местную кикимору. Хоть чащу леса и берегли густые кроны деревьев, принимая весь удар на себя, нет-нет да и желтели открытые полянки с сухой травой. Тем не менее, Ива настойчиво жаловалась на жару всем мимо проходящим путникам, по ночам плакалась под открытыми из-за духоты окнами и более того, намеревалась писать грозное письмо самому Императору. Чем это поможет засухе – непонятно, но Ива отвечала «чем чёрт не шутит?» и гневливо трясла деревянным кулачком, как она полагала, в сторону государева двора. Чёрт в ответ просто жал плечами. Жара утомила его на столько, что отшучиваться сил не осталось. Я его понимала.

Вот и сейчас, шагая по выжженной солнцем тропинке, я изнывала от полуденного зноя. Соломенная шляпа с широкими полями закрывала моё лицо и шею, но руки, ноги и плечи были открыты, хоть и платье, состоящее из хлопка, немного, но всё же сводило к минимуму возможность распластаться на дороге и причитать на весь мир о сложности своего бытия. Конечно, мой наряд мало располагал к лесным прогулкам, но выбора не было: тётушка Астрид ожидала на условленное чаепитие, как будто её единственную обходило стороной летнее пекло и горячий чай для неё был словно колодезная вода.

— А там уже и Ягишна явится, - скрипучим голосом добавила Ива, тенью шагая по пятам. Я лениво повела плечом, перешагивая через массивные корни деревьев. Признаюсь, весь её монолог я пропустила из-за блужданий в собственных мыслях. Надеюсь, я не пропустила чего-то важного, ведь Ива может не только предсказывать грядущие события, но и рассказывать удивительные, во взрослом возрасте даже утомительные, но истории. Помнится мне, как будучи детьми, вся наша бандитская свора с замиранием сердца внимала сказы кикиморы о небывалых существах, таящихся в глубине лесов и морей; о павших Царях и великих войнах, унёсших так много жизней; о чудесах света и тьмы, о добре и зле, и каждое слово, сказанное Ивой, оставляло в наших детских сердцах веру в свою исключительность, надежду на светлое и интересное будущее, пробуждало страсть к изучению каждого закоулка этого мира. Зажженный иссохшей рукой Ивы свет в наших неокрепших умах был подтверждением – каждый рассказ оставил отпечаток, каждое слово имело ценность.

Однако с возрастом на замену мечтаниям пришла малоприятная реальность: проблемы родителей передавались словно наследство на хрупкие плечи их потомства, и многие слишком рано перенимали на себя груз ответственности за каждое принятое решение своим родичем. Я не была исключением: будучи сиротой, до пятнадцати лет меня растила тётушка Астрид – мировая женщина, жульничавшая с самим чёртом. К слову, Патоша – тот самый многоуважаемый представитель мира Теней, подозреваю, сам ей подыгрывал, уж больно ему нравилось радовать тётку и получать взамен пирожки с вишней в любое время дня и ночи. Но, игры играми, а сумасбродный характер Астрид, её бесконечная череда встреч с подружками на ведьминой горе и поддакивающий ей Патоша привнесли свои корректировки в мою жизнь и я, будучи в юном возрасте, переселилась в покинутую всеми избу на краю нашей малочисленной деревушки и осознала все тяготы самообслуживания. Оказывается, чтобы морковь росла, земля должна быть как минимум плодородной, а занавески сами себя не сошьют. И для первого, и для второго нужны суатэ – монетки, а чтобы заиметь хоть какую-то валюту в своем прохудившемся кармане – нужна работа. Так, в свои пятнадцать лет я начала забывать о светящихся глазах в полуночной темноте и тягостных завываниях, что в ночи доносились с берега реки и с головой ушла в долгожданную одиночную жизнь, боясь лишь одного: не пережить суровые зимние будни.

Вынырнув из нахлынувших воспоминаний, я задала вопрос, ощутив, как сухо у меня во рту:

— Ягишна?

Кикимора, закивав головой, крепче подвязала платочек под длинным подбородком. Не услышав ответа, я развернулась в пол оборота и, завидев утвердительные кивки, пошла дальше.

— Кто это такая? – продолжила я, — Небось гостей ожидаешь у своей десницы?

Ива засмеялась. Конечно, если это можно было назвать смехом. Звук ломающихся веток – вот смех Ивы, что было весьма органично – тело местной лесной кикиморы полностью состояло из древесины. Узнали мы это методом проб и ошибок – когда студеным зимним вечером Пашка, на своих хвалёных санях, на полной скорости сшиб увлеченную снежками Иву, поломав ей ногу в двух местах. Уже у лекаря мы отметили, что нога вполне себе самостоятельно дала рост – как дерево, но перед Ивой всё равно извинялись все еще очень долго.

— Десница моя – подруга, а гость – наша разлука, - туманно ответила кикимора.

— Разлука? – переспросила я, - О чём ты говоришь, Ива?

Неприятным комом где-то глубоко в животе закралось беспокойство. Ива, быть может, и плела временами сказки, но ближайшие события она видела предельно ясно, отчего подобные вести воспринимались со всей ответственностью. Нашей деревушке невероятно повезло, так как кикимора – существо домашнее и редкое, а Ива почему-то прикипела именно к нам, блуждая по окрестностям леса. Единственное, что мы знали о нашей соседке наверняка - ей нравилось нянчиться с детьми и донимать своей болтовней кого-то на болотах. Знакомиться с болотным собеседником Ивы не хотелось.

Не дождавшись ответа, я обернулась. Кикимора, переступая с ноги на ногу, расплылась в загадочной улыбке, провела иссохшей рукой по моей косе и ступила с тропинки, уходя в сторону болота. Молча, и, признаюсь, пребывая в смятении, я проводила Иву взглядом и огляделась, убедившись, что нас не сопровождают иные спутники. От предсказания и поведения кикиморы мне стало не по себе: что-то скрывалось в её затаившемся молчании. Немного постояв на месте, я вздохнула и пошла по тропинке дальше. Уже позже, шумно дыша, я практически перешла на лёгкий бег, ощущая, как по моему лбу катится пот, а платье неприятно липнет к спине и ногам. Где-то глубоко в душе я понимала: неприятно липло не только платье, но и вяжущее ощущение наступающего пророчества. Наверное, поэтому многие жители деревни старались стороной обходить Иву – чтобы ненароком не заполучить приятное, или не совсем, но известие.

Глава 2

Утренняя прохлада прокралась в дом, а потому, лежать под одеялом было куда комфортнее. Вставать не хотелось, а если помнить о вчерашнем разговоре с тёткой и устрашающем предсказании Ивы, желание начинать этот день падало всё ниже и ниже, и всё, чего мне действительно хотелось – закопаться под одеяло и получить возможность, пусть и на время, но укрыться от поджидающих меня тревог за порогом дома. Я потянулась. Потирая сонные глаза и медленно осматривая комнату, мой взгляд упал на неразобранную корзинку, что стояла в углу спальни. Вчера, только переступив порог дома, я ощутила свалившуюся на меня каменной грудой усталость, и, разрешив себе не разбирать гостинцы, оставила всё как есть. В конце концов, на день грядущий я ничего и не планировала, а значит, заняться разбором корзинки и утомительным самокопанием можно было и сегодня. Я потянулась еще раз, свесила ноги с кровати и, проиграв бой, упала лицом на подушку обратно.

Душа ушла в забастовку. Медленно, буквально моля себя о благоразумии, я скатилась с невысокой кровати на пол вниз, вдохнув пыль и ощутив аромат старых половиц. Еще немного полежав и понадеявшись, что вероятные и достаточно нежелательные встречи этого дня обойдут мой неприметный дом стороной, я приподнялась на руках, согнула сначала правую, потом левую ногу, и, с небывалым усилием поднялась, кряхтя, как древняя старушка. Утро впускало меня в свои объятия. Я настойчиво отбивалась.

Наверняка, каждый из нас частенько это ощущал на себе: и дела не пыльные и настроение приятное. Но нет-нет, да и не хочется день начинать. Это как держать в руках интересную книжку, но понимать, что нет, не сегодня. К сожалению, моим делам подобного не скажешь.

Пройдя к окну, я щелкнула замком, и, открыв по створке, мягко толкнула ставни, чувствуя, как свежий воздух наполняет комнату. Проделав это с каждым окном в своем доме, я умылась, собрала волосы в низкий пучок и надела свободную рубашку с широкими штанами, подвязав всё это дело незатейливым цветастым ремешком. Теперь можно было и позавтракать.

С улицы доносились звуки просыпающейся деревни. Неподалеку о чем-то своём кричал петух, ему вторили козы, а раскидистые лучи солнца ласково поглаживали своим теплом крыши домов. Конечно, это место, эта деревушка в глубине буйного леса – не всегда служила пристанищем для всех, кто хотел и мечтал о спокойствии. Для тех, кто хотел свободно практиковаться в магии, растить детей, дружить с соседями, не знать ничего о войнах и болезнях. Раньше нас настигали беды: дети становились сиротами, умирал скот, распадались семьи и ныне добродушный лес не принимал гостей и был крайне насторожен. Но, к счастью, времена менялись, и многое уносили с собой северные ветра и воды рек, поэтому этим утром можно было позволить себе проснуться и не беспокоиться, что новый день вновь накликал на тебя невзгоды. Вот бы провести весь день валяясь на поляне или плавая в речке, наперегонки с русалье! Я подавила еле слышимый мечтательный вздох.

Хлеб был свежим и хрустящим. Нарезая его, я смаковала мысль, пришедшую ко мне перед самым сном. Думалось мне, что цепочка эта с кулоном в виде меча – пусть и пустышка, сделанная из недорогого сплава, но явная зацепка, возможность, пусть и самая малая - узнать подчерк мастера. А оттуда и… Немного потянуть за ниточку. Я остановилась, кинула взгляд на неразобранную корзинку, и, ощутив неприятное волнение, продолжила готовить завтрак. Ювелира в нашей деревушке не было, да и откуда ему было взяться, если роль местного лекаря выполняла сама тётушка Астрид? Но Госпожа Удача была явно на моей стороне, ведь на лето к нашему кузнецу возвращалась погостить его дочка – Цеферина, а она училась в самом центре Империи – в Первой Академии, на мастерицу ювелирных дел. А потому, оставалась маленькая, но надежда, что Цеферина хоть что-то, да узнает в работе. Что-нибудь… Сама возможность приблизиться к непрошенной правде покалывала, и я до конца не осознавала, действительно ли хочу что-либо узнать. Но опять же, это ведь просто кулончик, да и заняться мне сегодня, вроде как, нечем… Встряхнув головой, я постаралась отогнать плохие мысли прочь. Да и откладывать свою идею в пыльные закрома времени не оставалось – совсем скоро Цеферина отправится обратно, в столицу, а значит, ловить её нужно было уже сейчас.

Сделав глоток чая, я подумывала, каким же путем будет лучше отправиться до наковальни. Наша деревушка была небольшой, но со своей особой придурью: на левой стороне от главной дороги на крышах заброшенных усадьб под мягким солнышком грелись русалье – Зоя и Даира, и их монотонно покачивающиеся хвосты так и грозились отбить тебе руки и щеки. Через две улицы от них дорогу недавно прошедшим дождем развезло, а тропинка через дома Алицких была густо усеяна крапивой: то ли ветер занес, то ли Алицкие немного сторонились соседей. В принципе, их можно было понять.

Приняв решение идти по главной дороге до площади, а там уже свернуть в нужный проулок, я спешно сунула украшение в карман брюк, откусила приличный кусок хлеба с ветчиной, и, жуя, принялась натягивать сапоги, зная, что нужный мне мастер уже во всю трудится в своей кузнице, и я не стану ранним гостем. Ждать я не хотела, да и выбора у дочери кузнеца не было. Интересующий меня вопрос подстегивал, а вопросах меня особо интригующих я была достаточно упряма.

Я выскочила на залитую утренним солнцем крыльцо и заперла за собой дверь. Шустро спрыгнув со ступенек, я в припрыжку помчала до калитки, щурясь от яркого света. Я была права – многие из соседей уже проснулись, из некоторых труб валил дым, где-то вдалеке уже во всю разносился аромат выпекающихся булочек. Оглядевшись и осознав, что меня никто не поджидает на перевес с дубиной, я со спокойной душой вышла на протоптанную дорогу и, заметив неподалеку Иву, приветливо махнула ей рукой. Ива ответила похоронным взглядом. Пожав плечами, я устремилась по направлению к главной дороге, рукой задевая свисающие ветви яблони и сирени, вслушиваясь в шушукающуюся между собой траву, в жужжание пчёл неподалеку. По крайней мере, на душе было не так гадко, как утром, а интерес подстегивал, заставляя чуть ли не бежать по дорожке. Возможно, Цеферина узнает в ожерелье что-то особенное, что-то, что сможет рассказать мне о родителях хоть чуть-чуть. Мне казалось, что если Цеферина скажет мне что-то ценное, то я, пусть и немного, но смогу узнать о своих предках немного больше, чем знала сейчас. То есть, немного больше, чем ничего. Я невольно улыбнулась и, встрепенувшись, украдкой огляделась: не видел ли кто, как я собственным мыслям потворствую? Но нет, обошлось – на узкой улочке я была совершенно одна, не считая столь заметного и пытающегося скрыться за оградой чужого дома подбородка Ивы. Звать с собой местного преследователя не планировалось, а посему, быстрым шагом я двинулась дальше, туда, где уже виднелась старая, потрепанная жизнью и временем деревянная арка, некогда имевшая насыщенный алый цвет. На самой арке искусно были вырезаны различные животные: были и медведи с бочонками мёда, и волки, стоящие на своих двух задних лапах, зайцы и лисы в бусах. Эта арка была одним из памятных мест нашей деревни, и молодожёны очень любили опоясывать её столбы белыми лентами – в знак о чистых помыслах и такой же любви. Я находила эту традицию красивой.

Глава 3

Размеренный стук лошадиных копыт раздавался по увлажнённой туманом земле. Повязанная по ногам, я лежала на лошади, ощущая, как неспешный шаг лошади отдает набатом в тяжелую голову. Ноги и руки нещадно ныли, а пятая точка от монотонных скачков болела и просила помощи у собственной хозяйки. Увы, пока что помочь я ничем не могла. Я чувствовала каждую тряску, каждый ритмичный шаг животного, будто он отдавался в моих собственных костях.

Зловещий туман обвивал деревья. Мне казалось, что перед нами плавают призраки, молчаливо поглядывая на нас в ожидании.

Проведя языком по сухим губам, я отметила, что, судя по обезвоживанию и ноющим костям, едем мы долго. Украдкой, так, чтобы мой похититель не заметил, что я очнулась, я огляделась. Местность не была мне знакома – кругом высились крупные, высокие деревья и конца и края их вершинам не было. Вокруг нас клубился тяжелый густой туман, безмятежность которого разрезала шествием наша дружная четверка. Мрачные перекрикивания птиц в вышине и темнота, подкрадывающаяся из самых глубин незнакомого мне леса как бы подсказывали логичный исход моего маленького путешествия. Более того, всё это было мне неведомо. Я знала добрую деревню Навь, я знала тёплую деревню Навь. Знала всё, от кочки до лужиц у самого крайнего дома нашего села, во сколько восходит солнце и во сколько бабушка Тара начинает гнать своих гусей к другому дому. То, что окружало меня сейчас – было мне чуждо, и я ощущала досаду. Привычная, истертая временем почва под моими ногами была нагло выбита, и теперь я не понимала, что мне делать.

Шли мы долго. Смекнув, что снова темнеет, меня окатила волна ужаса, а неприятные догадки полезли в голову: возможно, мы шли день, возможно, два, и с учетом этого я понимала, что я была уже очень далеко от дома. Я вздрогнула, но, на удивление, не от нарастающего страха. Мне было холодно, и я чувствовала, как продрогла до самой последней косточки. На мои плечи был накинут тот самый алый плащ, щедро застегнутый на животе и груди. Хозяйка же плаща ехала чуть впереди, сосредоточенно высматривая путь.

Первой заговаривать я не решалась. Позади нас, в лесу, что-то зловеще прорычало.

— Успокойся, - холодно бросила незнакомка, похлопывая по шее своей кобылы. — Это просто ветер.

Я была не так в этом уверена, как моя похитительница.

— Ну ты и поспать, - недовольно цокнула незнакомка, и, сбавив темп, приблизилась ко мне. Теперь наши лошади сровнялись.

Я поднялась, помогая себе связанными руками. Удрученно переведя взгляд с чащи на невольную собеседницу, я кивнула головой в знак согласия, на что с боевой готовностью отреагировала пульсирующая боль в шее. Шикнув, я поводила головой в разные стороны, разминая затекшие кости, и только тогда удостоила ответом ту, кто, собственно, и был зачинателем этой невероятной поездки.

— Зачем? – прошептала я.

— Зачем? – переспросила незнакомка, - А ты бы со мной тогда пошла?

— Куда пошла? – непонимающе ответила вопросом на вопрос я, ощущая раздражение.

Незнакомка глянула на туман, сгущающийся за нами.

— Куда? – настойчиво повторила я.

Незнакомка, рассержено откинув свою длинную косу назад, прошептала:

— Тише! Я посчитала это лучшим решением, иначе бы ты отказалась! Что, скажешь, неправда? Да ты в своей скучной жизни повязла, как тростник на болоте, травки свои муравки собираешь, огород растишь, да у тебя даже друзей нет!

— Тебе какая разница, есть у меня друзья или нет? Чего пристала? – возмутилась я, дергая руками.

— Помощь твоя нужна!

— Какая к черту лесному помощь?! – бешено шептала я, не заметив, как узлы, сдерживающие мои руки и ноги, начали развязываться.

— Твоя, дура! Маленькое дело сделаем – и вернешься в Навь! Тьфу, ну и названьице для деревни! Живая же вроде! – раздраженно шептала незнакомка и, взмахнув рукой, окончательно скинула с меня путы.

Я со стоном начала растирать дрожащие руки и места, где была слишком тугая вязь.

— Всегда пожалуйста, - буркнула моя незваная собеседница и я, не успев ответить, услышала короткий рокот позади нас.

Нам это не понравилось. Переглянувшись, мы пришпорили коней и, переходя на бег, успели еще раз обменяться дружелюбными фразами, которые, если не явно, то хотя бы малую крупицу смогли сплотить нас как компаньонов. Крепко держась за поводья, кони несли нас по неровной тропинке, и мы старались вовремя уклоняться от раскидистых ветвей. Я слышала, как нечто массивное и тяжелое несётся за нами, явно не уступая в скорости, но оглянуться назад так и не посмела – довольно для меня потрясений на сегодня, да и будущую смерть встречать лицом к лицу не хотелось. Правда, лошади нас не подводили. Они неслись, ощущая всю опасность даже больше нас, не собираясь ни на секунду давать слабину. Моя же незнакомка, невольной узницей которой я стала, ранее крепко держась в седле, резко обернулась и зарядила искрящимся, небесно-голубым шариком в нашего преследователя. Судя по громкому воплю, она попала точно в цель, а значит, у нас был шанс оторваться, а то и вовсе сбежать.

— Уводи коня налево, сквозь чащу. Увидишь дом, там и оставайся. Я вернусь! - прокричала незнакомка и, развернув свою лошадь, помчалась на нашего преследователя.

Я, пискнув, сильнее сжала в руках поводья и пришпорила, уводя нас туда, куда и скомандовали. Пробираясь галопом через хлесткие ветви, я совсем потеряла счет времени и искренне жалела нашу двойку – неизвестно, сколько прилетело по лицу согнутой по пояс мне и сколько моему коню.

Глава 4

Туманное утро преподнесло нам спокойствие и подозрительно тихую округу. Ядвига проснулась первой, и, толкнув меня в плечо, разбудила меня, оповещая о готовности завтрака. Конечно, если так его можно было назвать. Неторопливо жуя хлеб с медом, я вновь разглядывала убранство дома, невольно ставшего для нас пристанищем на одну ночь. Думается мне, хозяева покинули его недавно, ведь пыль осела не толстым слоем и нет-нет, да и проглядывалась аккуратность и любовь к дому ранее живущих тут людей: вся домашняя утварь стояла на своих местах, разрисованные блюдца с ромашками бережно восседали на небольшом кухонном столике, недалеко от раковины. Чашки, пара котелков, столовые приборы – всё находилось на своих местах, так, словно хозяева совсем скоро должны были возвратиться в свою избушку, но увы, покосившееся от времени крыльцо намекало об обратном. С потолка же свисали обереги от злых духов – небольшие куколки, связанные из темного льна, маленькие подковы и один гвоздь, повязанный красной нитью в дополнение. Проход во вторую комнату был перекрыт покосившейся дверью и заглядывать туда интереса не было. Да и казалось мне, Ядвига уж точно перед сном перепроверила каждый уголок, ведь то, что может оказаться сюрпризом днем, ночью могло предстать неблагоприятной вестью.

— Ну что, - сухо проговорила моя новая знакомая, и я перевела свое внимание на неё, — Готова отправиться в дорогу?

Я отрицательно помотала головой. Ядвига, неодобрительно сжав губы, кивнула головой и продолжила:

— Придётся. Пойми, Верена, ты и только ты…

— Я ведь не представлялась! – возмущенно перебила я её.

— Издержки преследования, - уныло развела руками Ядвига, - Верена, теперь к делу: мне очень надо найти твоего отца.

Моргнув, я удивленно помотала головой.

— Но я понятия не имею, где мне его искать!

Я была крайне удивлена. Я ожидала, что меня попросят сделать что угодно, возможно, помочь с травами, но никак не найти собственного родителя. Да и зачем это ей? Неужто она моя дальняя родственница и именно поэтому ей было так важно с ним встретиться? Вопросы роились один за другим, и я уже их мало отличала. Хотелось кричать.

— Я знаю. Но у тебя есть то, что поможет мне его отыскать.

Удивление сменилось отчаянием, и я скептически окинула себя взглядом.

— У меня? – я всплеснула руками, - Может, тебе стоило сообщить мне об этом немного ранее, дабы обыскать весь дом? Или у тебя хобби такое, говорить о нужных вещах тогда, когда за ними надо возвращаться сквозь три леса и три поля? Наверное, ты не знаешь, но, чтобы двигаться вперёд, надо о чем-то думать заранее!

Ядвига закатила глаза и, не намереваясь что-либо объяснять, резко подскочила из-за стола. Я попыталась было отпрянуть, но Ядвига цепкой хваткой подтянула меня к себе за запястье и царапнула длинным ногтем по внутренней стороне ладони. Ойкнув, я ожидала увидеть кровь, сочащуюся из ладони, но вместо этого тонкой алой нитью заструилось легкое искрящееся кружево, ленточкой устремляясь за пределы комнаты и дома. Ахнув, я отстранилась от стола, с изумлением подмечая, как тонка и изящна нить. Пару раз проведя второй рукой сквозь неё, мне подумалось, что было бы здорово пройтись по себе вехоткой.

— Если очень постараться, родовая нить проявится и приведет тебя к нужному человеку. Конечно, если связь не была разорвана навечно или родственник не канул в лету, - спокойно разъяснила Ядвига.

От пояснений невольной спутницы легче не становилось. И понятнее тоже. Если всё так просто, почему же тогда все желающие не ищут своих родных подобным способом? Ладошку коготком чиркнул и пожалуйста, ищи свищи себе столько, сколько влезет. Я с сомнением перевела взгляд со струящейся из избы нити на руки Ядвиги, подмечая, какими изящными были её пальцы, вытатуированные в неизвестные мне символы. Пазл понемногу складывался. Интересно, кто она? Ведьма? А раз ведьма, неужто наколдовать себе всякого не может? Вон, некоторые и на ступах летают и ничего… Я оглядела лицо Ядвиги. Жуткий шрам, полученный вчера, уже практически зажил.

— И что, получается, эта ниточка приведет нас к… моему родному отцу? Ну, настоящему?

Ядвига хищно улыбнулась.

— Ну причинно-следственная связь присутствует, уже есть с чем работать.

От переизбытка полученного сарказма я фыркнула и, тряхнув ладонью, словно это помогло избавиться от нити, потянулась за недоеденным хлебом. Собеседница, медленно моргнув, вновь закатила глаза и, дотронувшись до моей руки, скрыла свечение.

— Тебе что, совсем не интересно?

Пожав плечами, я пробурчала:

— Мне интересен не отец, а причина поиска.

Невольная воровка моего бренного тела и, собственно, меня, откинулась на спинку стула и, не спеша с ответом, внимательно меня осмотрела. Неловкости не ощущалось, но каверзные вопросы роились, и, чтобы удержаться от допроса, я поерзала на стуле, переключая свое внимание на убранство дома. Еще один час здесь – и я запомню каждую деталь. Хоть картину по памяти пиши.

— Он может помочь мне в одном дельце.

— О, еще одно дельце? – усмехнулась я.

— Еще одно дельце, - недовольно подтвердила Ядвига, — не могу рассказать нюансы, но без него и тебя пропадет всё пропадом, а потому, твоя помощь бесценна. Да и послушай: неужели о такой жизни ты мечтала? Окраина Империи, да о тебе тут и муха не узнает, никто добрым словом не помянет! А здесь такой шанс: и мир повидать, и с отцом встретиться. О родне своей узнаешь, в конце-то концов…

Глава 5

Чистая, но пахнущая пылью одежда дала мне больше радости, чем я ожидала. Хозяйка местной станицы не была особо приветлива, но завидев наши оборванные лохмотья сжалилась и отдала нам безвозмездно ненужные ей вещи. Поэтому, вдоволь намывшись, я и Ядвига смогли насладиться самыми банальными, но такими нужными базовыми вещами, как уют и комфорт. Теперь на мне красовались темные, обтягивающие бедра брюки и туника, закрывающая шею, а также добротные сапоги из грубой замши. Поначалу я даже удивилась, когда увидела, что именно нам отдали, ведь вещи были действительно хороши – одна расписная голубыми цветами туника чего стоила! Но хозяйка отмахнулась, заверив, что всё это ей уже не пригодится. Ядвиге же достались черные штаны и алая рубашка с широкими рукавами. Поверх она натянула корсет, и я отметила, как из маленький кармашков что-то завлекающе поблескивает, но любопытствовать, что это, я не стала, надеясь уличить момент и рассмотреть всё поближе самостоятельно.

Волосы мы так же привели в порядок и теперь обе выглядели вполне сносно. То есть, именно теперь нельзя было сказать, что мы несколько суток тащились по туманным лесам и холодным озёрам. Теперь мы смахивали на обычных, ничем не примечательных жителей деревни, и, если Яда и отличалась особо хищным выражением лица, я же, не выделясь ничем.

— Перекусим после ярмарки, - сообщила Ядвига, и я, кивнув, глянула на собственное отражение в зеркале.

Скользнув беглым взглядом по собственному виду, я украдкой тронула ожерелье, всё так же находящееся под одеждой.

Нам повезло: теперь не нужно было тратить время на поиск необходимых нам вещей. Больше всего мы озадачились бытовыми приборами, и нам непременно стоило раздобыть еще одну пару походной утвари, пару веревок, огниво, бутылки для воды и, конечно же, саму еду, запасом на пару дней. Прикинув примерный список, мы поблагодарили за всё хозяйку, Яда оплатила комнату и предупредила, что вполне возможно мы вернемся поздно.

— Сейчас закупим самое необходимое, вернёмся, выспимся и уедем на рассвете, - докладывала Ядвига план действий, а я пыталась представить сколько времени мы потратим на весь путь.

Успеем ли мы до начала осени? Зимы? Да и куда именно поведет нас нить, какой дорогой, ведь для неё обрывы и реки ничто, она тянет за собой словно невесомый компас, и всё, что нам остается – подчиниться и минимально отойти от заданного курса. Страха, как такового, не было, и я надеялась, что наши поиски пройдут быстро и успешно. Хотя бы для Ядвиги. Не могу даже гадать, что такого таится в ней самой, что именно необходимо заполучить от отца, но где-то в глубине души я надеялась, что смогу ей помочь. И, наверное, мне тоже будет полезно протащить по всему свету свои кости. Как говорится, мир посмотреть, да себя показать. В глубине души, конечно, я понимала о неправильности происходящего, что при всём маломальском уважении к Ядвиге – надо было бежать домой без оглядки, но отчего-то… Не хотелось. Не сейчас. Я желала узнать, что же будет дальше, на пару шагов впереди нас.

Скупо улыбнувшись собственному отражению, я вышла из комнаты вслед за Ядой.

На ярмарке было шумно и весело. Было так замечательно, если бы не погода: солнце нет-нет, да перекрывали облака, на миг укрывая нас от его палящих лучей. В сапогах, на удивление, жарко не было, но я видела, как изнывала от жары Яда, как хмурилась и удушливо причитала, что вызывало у меня искренние смешки. Она была такой забавной, когда хоть немного расслаблялась. Когда с интересом рассматривала натянутые разноцветные флажки, пёстрым пятном выделяющиеся посреди груды серых домов и грязной площади.

С другой же стороны, ярмарка выглядела неуместно. Посреди деревни, где мало кто знал о таком понятии, как чистота, купцы и их торговые тележки с набитыми диковинками выглядели ярко, россыпь непонятных камней и трав на прилавках торгашей восторгала и притягивала к себе взгляд. Всё это было так неестественно, но я точно знала, что в Нави всему этому нашлось бы место.

Поначалу разделяться мы не планировали: пусть площадь и не была большой, но количество людей не давало гарантий безопасности. Но время шло, глаза разбегались, и только изредка мы находили нужные нам вещи, а закат становился все ближе. Чтобы успеть до окончания ярмарки закупиться, мы со скрежетом решили разойтись по разным сторонам площади, напоследок пообещав друг другу пристальную слежку и не уходить от торговцев дальше нужного. Также, Ядвига всучила мне мешочек с суатэ и, притворно цокнув на всколыхнувшееся возбуждение в моих глазах, развернулась и пошла к следующему прилавку, ища свечи. Я же, развернувшись на каблуках, побрела к прилавкам, стоящим поодаль от нас. Здесь было всё: от украшений до скотинки. Где-то виднелись забавные леденцы, а детвора с воодушевленными охами наблюдала за говорящими птицами. Погода ладилась и настроение было хорошее, а еще радовало то, что покупки сами шли ко мне в руки, и я за достаточно короткое время успела найти походные бутылки, а так же несколько крепких веревок.

После покупки огнива я с интересом обернулась, надеясь взглядом отыскать Ядвигу. Было тяжело: её красная рубашка смешивалась с пестротой ярмарки, и я задерживала внимание на каждом, кого видела. Люди всё так же ходили и рассматривали прилавки, дети смеялись и бегали друг за другом, и во всём этом шуме мне не удавалось выцепить высокую блондинку, а ведь солнце уже медленно клонилось к закату. Вдруг, рассматривая местных, я наткнулась на встречный взгляд незнакомца и мне это не понравилось. Высокий, грузный мужчина с лысой головой не спускал с меня глаз, отчего мне стало жутко. Медленно отойдя на пару шагов в сторону, я убедилась, что следили именно за мной, и, пытаясь не паниковать и не отводить взгляд, ринулась к толпе людей, стараясь затеряться среди них. Конечно, я могла предположить, что всё это чистая случайность, но внимание от подобного типа мужчин меня никогда не прельщало. Ища сквозь толпу Яду, я начала паниковать. Перехватив крепче мешок с купленными вещами, я рвалась прочь с площади, но почувствовала, как кто-то крепко схватил меня за руку. Не успев пискнуть, меня оттащили между двумя прилавками и прежде, чем я начала кричать, Ядвига зажала мне рот рукой.

Глава 6

Горючее из собственных эмоций быстро закончилось. Я брела несколько часов в полной темноте, шипя и ругаясь на весь белый свет. Раздражало всё: луна, ветви деревьев, камни, мох, непонятные жужжания и прочие моменты, которые не бесили по пути в деревню. Ядвигу я больше не слышала. Конечно, я совру, сказав, что я не оборачивалась, с беспокойством вглядываясь в темноту чащи, но потом на меня снова набредало раздражение, и я шла дальше.

К рассвету я уже лежала, свернувшись клубочком под деревом. Заснуть не получалось, и поэтому я просто слушала всё, что вокруг меня происходит. Лес жил своей жизнью и не стремился протягивать ко мне свои ветвистые лапы. Неподалеку на что-то сетовал ворон, шелестели кроны деревьев, а ветки под чьим-то натиском неумолимо трещали. Конечно, последнее меня напрягало, но отсутствие сил и желания бороться за свою жизнь позволило мне продолжать лежать и притворяться безутешно одинокой и, желательно, мёртвой. В голове было тихо. Не было ни злости, ни горячи, лишь одна нескончаемая пустота, подгоняемая чувством стыда. Ядвига, конечно, была виновата, и мне было на что злиться, но в то же время она была такой слабой… С неприятным липким ощущением я осознала, что этой ночью впервые увидела Яду беззащитной. Она и правда осталась без защиты – магический резерв ослаб, если и не пропал на время, ведь судя по неловким разговорам, что у нас изредка случались, я понимала, что Ядвигу действительно что-то гложет изнутри. Как будто бы что-то ослабляет… Я не могла поверить в то, что ночная драка была пределом её возможностей, и осознание этого еще сильнее вгоняло меня в тоску. Я не считала себя плохим человеком, но сейчас… Я поступила опрометчиво. Она нас защищала. Она защищала меня. Застонав от удушающего стыда, я приподнялась на руках и осмотрелась. Рассвет вступал в свои права и теперь в лесной чаще было хоть немного видно окружающую меня местность. Я встала, с трудом собирая себя по кусочкам и, держась за ствол дерева, обернулась.

Ядвига молчала. Сердце сделало тихий радостный кульбит, и я слабо улыбнулась, сделав шаг к ней. Яда, видимо ожидая иной реакции, медленно зашагала навстречу и, спустя пару секунд мы обнялись.

— Ты следовала за мной всю ночь? – шепча, спросила я, а предательские слезы покатились из глаз.

Яда молча кивнула, упершись в моё плечо.

— Прости меня, я так перед тобой виновата, - всхлипнула я, еще крепче обнимая подругу.

— Это я виновата. Надо было сказать тебе всё с самого начала, - подала голос Ядвига, и я расплакалась еще больше.

Так мы простояли несколько минут. Яда гладила меня по голове, а я крепко её обнимала, радуясь, что с ней всё в порядке.

— Давай позавтракаем и поговорим? – предложила она, и я кивнула.

Ядвига, отодвинувшись, робко улыбнулась и подошла к мешку, который несла с собой на протяжении всего нашего пути. Соорудив нехитрый завтрак, мы молча ели у разведенного заранее костра. Пусть и лето, но по утру меж сосен, да дубов было прохладно, и чтобы отогреться мы пустили в расход купленное на ярмарке огниво.

Было тихо. Просыпающийся лес только-только наполнялся звуками, а посему тихий голос Ядвиги казался непомерно громким.

— Я и правда… - начала было она, но я махнула рукой.

Этой ночью я обдумывала всё, что с нами произошло. Вспоминала то, о чём говорила Ядвига, как себя вела. Думала о том, что я видела, что чувствовала, а по утру я поняла такую очевидную истину, что мне стало так гадко на душе, так, как никогда за всю свою недолгую жизнь.

— Я поняла. Тебе запрещено что-то рассказывать, верно?

Яда вымученно улыбнулась и еле кивнула, подрагивая всем телом. Дрожь эта была неестественная, что подтверждало мои догадки. Как только Ядвига намеревалась поделиться со мной хоть чем-то детальным, так её лицо сводила эта странная судорога. Слово кто-то невидимый пытался закрыть ей рот. И так было каждый раз, когда я требовала хоть какого-то ответа. Неужели именно в этом кроется тайна Яды?

— И это что-то связано с моим отцом?

Ядвига напряженно выдохнула.

— Возможно.

Я ощущала, с каким трудом давались ей слова.

— Хорошо. У нас есть враг, верно?

В ответ кивнули, и шестеренки в моей голове дали ход. Что же это за злодей такой? Что она натворила, что теперь за нами охотятся?

— Я не могу.

Я понимающе улыбнулась и спросила:

— Не по своей воле?

Поймав грустный взгляд Яды, всё встало на свои места. Теперь всё, что я знала о нашей хлипкой операции под названием «попробуй пережить хотя бы ночь» было а) скорее всего Ядвига перешла дорогу чему-то или кому-то достаточно могущественному и б) из-за этого нас попытаются убить при любом удобном случае. Конечно, мне показалось странным желание убрать нас с дороги при отсутствии возможности рассказать о случившемся со стороны Яды, но, полагаю, этот кто-то просто хотел перебдеть. А может, сомневался в наложенных на Ядвигу чарах? Я окинула взглядом Яду и подумала, что она и правда сильна больше, чем кажется со стороны.

«Валериан». Я прокрутила его имя в своей голове, словно рассматривая со всех сторон. Не могу вспомнить ни одного человека с подобным именем, что уж говорить о слухах и россказнях. Если бы этот человек был известен своими пакостями, то он уж точно был бы на слуху, но увы… Враг оставался в тени, и что хуже: я не знала, как с этим бороться, а также какую опасность он может для нас представлять. Вдруг то, что произошло ночью – самая малая часть его проделок?