Покажи мне звезды

1 глава

Ненавижу утро. Со всей искренностью человека, поспавшего за ночь от силы пару часов. Просыпаться упорно не хотелось. Вернее, открыть глаза все же удалось, а вот заставить себя выползти из теплой мягкой постельки — занятие не из легких.

Полежала некоторое время, просто бездумно пялясь в потолок, нашла в себе силы одним рывком сесть. И тут же с недоумением уставилась на не совсем привычную, хоть и хорошо знакомую обстановку.

Небольшой шкаф, подпертый стулом с возвышающейся на нем горкой мужских носков, собранных после стирки, и висящими на спинке фланелевыми пижамными штанами. Низкий журнальный столик, заваленный кистями разного размера. Добротный, слегка потемневший от времени деревянный мольберт и подстеленное под него некогда белое полотно, сейчас хаотично испещренное разноцветными пятнами. Да и куда ни посмотри, везде висели картины. Или стояли, прислоненные к стенам. Некоторые из них развернуты лицевой стороной, чтобы никто не увидел их до завершения… И это явно не моя комната.

 Негромко хмыкнула, осознав это. Я вчера настолько вымоталась, что не пожелала возвращаться в свою спальню? Похоже, что после плодотворного совместного времяпровождения, о чем сейчас свидетельствовала приятная ломота в мышцах, я просто вырубилась прямо здесь.

Потерев лицо обеими руками, пытаясь сбросить остатки сонливости, все же сползла с кровати и, цапнув подвернувшуюся под руку рубашку, зевая, поплелась в ванную.

Но как только вышла в коридор, учуяла божественный аромат кофе, доносившийся из кухни вместе с фальшивым пением Тони. Приободрившись, накинула рубашку, не утруждая себя застегиванием пуговиц, и уже почти бодро пошагала на запах.

Мне открылась чудная картина: долговязый загорелый парень с фривольным кружевным фартучком на голое тело пританцовывал у плиты, в такт словам размахивая лопаткой. На сковороде скворчала яичница, рядом уютно бурлил кофе, грозясь вот-вот выплеснуться на плиту коричневой пеной. Но Тони был начеку, успевая следить и за тем, и за тем.

Я прислонилась к косяку, почти с умилением наблюдая за ним, испытывая щемящее чувство нежности. Он для меня был таким себе солнечным зайчиком, согревающим даже в самые лютые морозы одной лишь беззаботной белозубой улыбкой. Но сейчас мой взгляд был прикован к его спине с красиво прорисованными мышцами, опускался ниже к подтянутым тренированным ягодицам, лишь чуть задержавшись на завязанном легкомысленном бантике фартука. Сознание то и дело подбрасывало картинки минувшей ночи, заставляя думать, что сюда привел меня отнюдь не аромат свежесваренного кофе. Вернее, не только лишь он.

Допевая последнюю строчку песни, Тони выключил обе конфорки и, подхватив сковороду, обернулся, собираясь поставить ее на деревянную подставку на столе. Увидев меня, вздрогнул от неожиданности, едва не уронив наш предполагаемый завтрак на пол, в последний момент все же удержав.

— Доброе утро, — улыбнулась я искренне, наслаждаясь его замешательством.

— Доброе… А я тут это… завтрак готовлю, — пробормотал он смущенно, залившись стыдливым румянцем, словно я впервые выхожу к нему утром в таком виде или вижу на нем эту нелепую кружевную тряпицу. Тем не менее его взгляд уже жадно скользил по моему телу.

— Умничка, — пропела я, медленно направляясь к нему, чуть покачивая бедрами.

Обожала этот момент, когда, словно кошка, подкрадывалась к моему чуть растерянному воробышку, всегда с готовностью принимавшему правила игры.

— На тебе моя рубашка? — уточнил парень осипшим голосом, невольно прикусывая нижнюю губу.

— Ага. А на тебе мой фартук… — я приблизилась вплотную, глядя на него снизу вверх, наслаждаясь смятением на его лице, уступавшем место возбуждению.

Впрочем, красноречиво приподнявшаяся кружевная ткань передника говорила об этом больше. Не удержавшись, провела ладонью от его шеи вниз, вплоть до линии фартука, чуть царапнув кожу, добившись сдавленного вздоха. Приподнявшись на цыпочки, легко поцеловала в губы, едва коснувшись их. Прижалась к Тони всем телом, касаясь его груди затвердевшими сосками, вдыхая его запах, жмурясь от удовольствия. Парень сдавленно застонал, но пока еще пытался держать себя в руках.

— Никки, ты же опоздаешь, — пробормотал он, глядя на меня почти беспомощно.

Но я видела, как разгорался огонь желания в его глазах. Тони хотел этого не меньше, чем я. Сделав вид, что задумалась над его словами, обняла за пояс и потянула за завязки фартука. Легкая ткань тут же с тихим шорохом упала вниз.

— Упс, — прокомментировала невинным тоном, отступив на шаг, и подмигнула Тони.

— Никки…

Коварно улыбнувшись, легко вскочила на широкий подоконник и, красноречиво немного раздвинув бедра, поманила Тони пальчиком. Парень широко распахнул глаза, поняв, к чему его склоняю.

— Но завтрак… — предпринял он последнюю безнадежную попытку, а сам уже шагнул, замерев в сантиметре от меня.

— К демону завтрак, — фыркнула я и повела плечами, сбрасывая с себя рубашку.

Больше не было нужды что-либо говорить, Тони покорно сдался в мой плен, покрывая шею, плечи и грудь ласковыми поцелуями, преисполненными нежности, касаясь меня, словно величайшей драгоценности. Хотя это еще вопрос: кто на чью провокацию поддался?

Его теплые мягкие руки осторожно скользили по моему телу, задевая самые потаенные струны, заставляя изгибаться от чувственных ласк, задыхаться от восторга, шепча его имя и страстно желая большего. Но мой трепетный художник сейчас словно дразнился, раз за разом умело подводя к оргазму и не давая скатиться в него, доводя до исступления, хоть и сам был не в силах сдерживать стоны в ответ на мои поцелуи и прикосновения. 

2 глава

Еще только утро, а солнце уже припекало так, что будь здоров, заставляя обливаться потом. Нагревшийся кожаный бок сумки уже едва не обжигал пальцы, и, как назло, на небе ни облачка. Тяжелый зной опускался на город, окутывал жаркими объятьями жителей, спешащих по своим делам.

Мне пришлось почти бежать, лавируя между прохожих, прижимая к себе сумку, чтобы какой-нибудь ушлый карманник не сорвал ее с плеча. Он, конечно, потом разочаруется, обнаружив внутри лишь бутерброды, три заполненных кристалла и тонкую папку-досье на малознакомого раба, но мне от этого было бы не легче.

Нужно передать информацию по делу сегодня как можно раньше, пока знакомый следователь еще был на месте, не сбежав на очередной вызов во дворец. Да и было бы неплохо заглянуть в кабинет моего непосредственного начальника, создавшего Центр Защиты Прав и Здоровья Рабов, где я и работала последние три года, отчитаться по результатам прошедшей недели.

Помню, с детства мечтала, когда вырасту — сделаю все, чтобы избавить мир от рабства. Буду защищать всех обиженных, дарую каждому свободу, и все будут счастливы. Такая благородная детская мечта. Она разбилась о жестокую реальность, когда отец продал моего старшего брата. Эта участь ожидала меня, как несовершеннолетнюю дочь рабыни, но Кайл вызвался добровольно в обмен на договор о моей полной свободе.

Долгие годы я не знала, где он, что с ним. А моя мечта сформировалась в навязчивую идею сделать все возможное, чтобы законы о рабстве пересмотрели, и в первую очередь относительно детей рабов. Никто не имеет права отбирать свободу у кого-либо лишь по факту рождения!

Участие в подпольных организациях, распространение листовок с призывом пересмотреть некоторые законы, митинги в защиту прав рабов, акции протеста — я прошла через все это, несмотря на непонимание со стороны общественности. Единомышленников тоже было немало, к нам тянулись всё новые участники, кого так или иначе коснулась тема рабства. Не раз нам приходилось ночевать в участке, как возмутителям спокойствия, но это лишь раззадоривало.

Конечно же, прекрасно понимала, что пока я никто, меня и слушать не будут, поэтому бросала все свои силы на то, чтобы получить образование, стать следователем, как тоже мечтала в глубоком детстве. Но моя активная гражданская позиция приводила к тому, что меня отчисляли из учебных заведений, не желая связываться с такой проблемной студенткой.

Удалось закрепиться лишь в захиревшем колледже, которому вот-вот грозило закрытие, там всем было абсолютно все равно и на посещаемость, и на силу дара, и на то, чем занимаются студенты за стенами колледжа. Обучение было бесплатное, брали всех подряд, и преподаватели не особо старались, просто отбывая повинность, зачастую даже не всегда появляясь на парах. За исключением, конечно, некоторых фанатов своего дела. Вот к ним я старалась попасть, понимая, что больше никто не научит управлять даром. Если честно, даже толком не помню, что это был за факультет, но несколько предметов хоть и в общих чертах, но касались моего дара. Да и доступ к неплохой — на удивление — библиотеке и допотопным артефактам-симуляторам также играл свою роль в моем стремлении учиться именно там.

Я бы предпочла владеть стихийной боевой магией, но в плане организации митингов и акций протеста, а также в попытках договориться с потенциальными спонсорами нашего правого дела мой дар пришелся как нельзя кстати.

Разумеется, я не могла ни на кого влиять напрямую, но, улавливая обрывочные мысленные образы, анализируя направленность эмоций, отслеживая энергетические потоки, всегда можно было повернуть разговор таким образом, чтобы, если не добиться своего, то хотя бы не угодить за решетку на долгие годы, свободно покинув здание без криков вдогонку.

Встреча с братом, на котором больше не было этого мерзкого рабского ошейника, в очередной раз перевернула мое мировоззрение. Я даже поддалась на его уговоры перебраться в столицу и попытаться поступить в один из самых престижных ВУЗов именно на тот факультет, о котором всегда мечтала.

Мне не верилось, что на самом деле смогу получить высшее образование, но идея перебраться в столицу, где можно попробовать добиться большего в своей борьбе за права рабов, чем на периферии страны, казалась весьма заманчивой.

Тем удивительнее было попасть на вступительные экзамены и обнаружить, что, благодаря все тем же преподавателям из колледжа, я знаю ответы на большинство вопросов. С практическим заданием справилась без проблем, став полноценной студенткой факультета менталистики.

Несмотря на воссоединение с братом, свою борьбу я не бросила, лишь старалась вести себя не так вызывающе, балансировать на грани закона, и неожиданно нашла себе покровителя — близкий родственник возлюбленной моего брата, обладающий нужными связями и не стесненный в средствах, поддержал меня полностью.

Он же добился того, чтобы нашей организации присвоили официальный статус и обеспечили хотя бы минимальную государственную поддержку. Конечно, не один год пришлось обивать пороги власть имущих, выбивая это разрешение, и оформлено все было на Нейтана, но это совсем неважно.

Я училась на четвертом курсе, когда он предложил мне совмещать учебу и работу в центре. И я, вне себя от счастья, согласилась. Тем более что вместе со мной он принял на работу нескольких моих единомышленников.

Благодаря нескольким довольно громким делам — Нейтан позаботился, чтобы услышал каждый — нам удалось продавить выход нового закона, касавшегося детей рабов: отныне все рожденные на территории нашей страны считались свободными вне зависимости от того, кем являются их родители.

3 глава

Интересно, кто мне подарил вон ту фигурку странной розовой собаки с пестрым шарфом на шее? Или это тюлень? Больше всего похоже на кракозябру, неизвестную науке. Сама я этот кошмар точно купить не могла. Или оно стоит тут еще от прошлого владельца этого кабинета, как и тот унылый засыхающий фикус в углу? И ведь выживает уже как-то третий год тут. Надо бы его полить, пожалуй. А еще неплохо бы починить дверцу верхнего шкафчика. Даже не замечала раньше, что она провисает…

— Вы меня слушаете вообще?! — тонкий визгливый голос отвлек от размышлений.

— Разумеется. Рассказывайте дальше, — исключительно вежливым тоном, с легкой понимающей улыбкой, практически приклеившейся к губам.

Удивительной красоты девушка, сидевшая напротив в кресле для посетителей, закинула ногу на ногу и с подозрением посмотрела на меня, нахмурив идеальный лобик. Я продолжала спокойно сидеть, источая уверенность и доброжелательность.

— А почему тогда не записываете? Где ваш блокнот? — высказала она новую претензию, недоверчиво сощурившись.

— Я — менталист, это часть моего дара. При помощи него вся информация, прозвучавшая в этом кабинете, автоматически считывается на инфокристалл и затем прикрепляется к делу. Записываются не только слова, но и эмоции, отпечаток ауры и магические эманации, если они присутствуют, — объяснила я терпеливо, все также источая любезность.

Несколько секунд девушка сидела, переваривая полученную информацию. Я почти видела, как в ее глазах отражается весь этот трудоемкий мыслительный процесс.

— Я не поняла, — в итоге выдала она обвиняющим тоном.

Я снова улыбнулась, мысленно посчитав до десяти, только после этого продолжила говорить:

— Работа менталиста также связана со считыванием ярких поверхностных образов, появляющихся у вас в голове во время рассказа, именно они и являются самым важным доказательством совершенного преступления, несут ментальный отпечаток ваших воспоминаний…

— Вы что, мысли мои читаете?! — вскинулась она возмущенно, в ее голосе снова прозвучали визгливые нотки, заставившие меня поморщиться, словно от зубной боли.

И перед кем я тут распинаюсь? Все равно же не поймет ни слова, если начну рассказывать о специфике своей работы.

— Разумеется, нет. Видите вот этот артефакт? — я указала на безобразную фигурку то ли собаки, то ли тюленя, порадовавшись, что все же не выбросила этот кошмар. — Именно он записывает все происходящее в кабинете. Я лишь подпитываю его силой. Это простая формальность. Безусловно, я запоминаю каждое слово, сказанное вами. Прошу вас, продолжайте.

Девушка немного посверлила меня пристальным взглядом, полным подозрения, но все же не нашла к чему придраться. Откинув за спину блестящую гриву роскошных иссиня-черных длинных волос, посетительница устроилась поудобнее.

— Ну ладно. Вообще я это все знаю, просто проверяла, насколько ответственно вы подходите к своей работе, — проворчала она. — Так вот. Мой второй хозяин любил меня связывать…

— Он причинил вам вред? Нарушил закон или подошел близко к этой грани? — я тут же встрепенулась, вычленив из рассказа главное.

До этого мне в основном рассказывали, что ей покупал первый хозяин до того, как освободил. Но молодая красавица, привыкшая к беззаботной жизни, снова нашла, кому продать свою свободу. Более того, в Центр Защиты Прав и Здоровья Рабов обращается не в первый раз, хотя эти ее визиты больше напоминают походы к подружке с целью похвастаться. В любом случае мы обязаны выслушать каждого. Да и никогда не знаешь, где за деланной беззаботностью на самом деле скрывается потребность в защите.

— Нет, — меня одарили презрительным взглядом, — просто он любил, когда я…

И мне вновь принялись описывать мельчайшие подробности интимной жизни. Я едва слышно вздохнула и поправила воротник блузки, борясь с искушением расстегнуть парочку верхних пуговиц.

В этом году летний зной опустился на столицу крайне рано. Еще даже последний месяц весны не завершился, а уже стояла невыносимая жара. Казалось, в такой духотище само время застывает, превращая рабочий день в каторгу. Еще и, как назло, артефакт, обеспечивающий прохладу, позавчера сломался, а мастера так и не прислали. Да и что-то сомневаюсь, что он сумеет что-то сделать. Вечно барахливший постреливавший искрами прибор, подозреваю, застал еще войны демонов и ангелов и последние годы работал, скорее, из принципа, словно издеваясь, периодически устраивая у нас тут едва ли не заморозки.

Но я бы сейчас предпочла сидеть, зябко кутаясь в шерстяной платок, шмыгая сопливым носом и отбивая дробь зубами, чем мечтать о том, как после ухода посетительницы пойду в уборную, где просто окуну голову в раковину с холодной водой.

 Тут же представила, как после этого еще долго с волос будут стекать прохладные капельки, пропитывая ткань блузки, даруя заветную свежесть разгоряченному телу... Ммм… Кайф! Конечно же, я так не сделаю, но помечтать-то можно.

С тоской покосилась на окно, отмечая безмятежное синее небо и ни намека на облачко. Я уже даже не прошу дождя — хоть бы легкий ветерок! Хорошо стихийникам-воздушникам: легкое заклинание — и никаких проблем с духотой. А я со своим даром только и могу, что использовать допотопные артефакты, списанных в серьезных госучреждениях и выданные нам под видом помощи центру. И по тем скучаю, когда ломаются…

4 глава

Спустя пару минут после того, как в приемной стихли крики этой Крисси, в мою дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в нее вошла Ванесса.

— Как тебе наша практически постоянная посетительница? — подмигнула она, многозначительно ухмыльнувшись.

— Иди ты, — фыркнула я, передернувшись.

— Вот-вот! А мы с Лайзой каждый раз вот так вот сидим рядом с ней, слушаем все, еще и сочувствовать должны. Теперь понимаешь, каково нам? После общения с такими личностями невольно задумываешься, а может, не такие уж они и идиоты, что продают свою свободу? — От неожиданности я закашлялась, выпучив глаза, но Ванесса тут же замахала руками. — Не, ну сама подумай. Видела, какая она ухоженная, как держит себя, а шмотки какие? Словно только сошла с обложки журнала. И ведь палец о палец никогда не ударила. Ей только и нужно, что быть ласковой кошечкой — и все, мужик поплыл.

Я окинула Ванессу скептическим взглядом. Честно попыталась представить свою помощницу орчанку в роли покорной рабыни, но даже в фантазиях девушка представлялась со сковородой наперевес в могучих руках, которой она безжалостно лупила своего «хозяина» за неосторожно сказанное слово или пренебрежительный взгляд. А уж что с ним будет, если Ванесса обнаружит грязные носки в неположенном месте…

— Это ты, что ли, согласна быть ласковой кошечкой? — фыркнула я, не сдержавшись.

— Не веришь, что ли? Я, может, в душе трепетная лань… А, ну тебя. Расскажи лучше, чего она от тебя хотела? Тоже хозяина просила подыскать?

Ванесса подняла с пола ту несчастную розовую фигурку, повертела в руках и водрузила этот ужас обратно на стол, любовно погладив его по спине. Я с подозрением проследила за этим жестом. Сдается мне, найден тот, кто подарил данное произведение искусства.

— Угу. Ты мне лучше скажи, почему вы направили ее ко мне? Она не выглядит пострадавшей, — посерьезнела я.

— Да никто ее не направлял. Ну, честно, задолбала просто. Пришла и давай рассказывать, в каких позах ее там имели, тошно слушать! — фыркнула Ванесса, присаживаясь на край моего стола, отчего он опасно накренился, едва не завалившись вместе с орчанкой. Ту, правда, это совсем не смутило, и она, лишь ругнувшись, передумала садиться и прошла к шкафу, где у нас хранилась нехитрая посуда.

— И?

— Не, сначала еще ничего так, ну хочется девке поболтать — пусть. Лайзе вон даже понравилось. Но тут эта коза стала требовать, чтобы ей предоставили третьего хозяина… Ты же будешь чай, пока никого нет? Лайза чайник уже поставила, — прервалась девушка, доставая третью чашку и невозмутимо проверяя содержимое сахарницы.

— Буду. Дальше?

— А что дальше? Сидит такая, вся из себя, нос свой кривит, глядя на нас… Обязаны мы ей, видите ли… — проворчала Ванесса, рассыпая по чашкам заварку.

Дверь открылась, впуская улыбчивую Лайзу с горячим чайником в руках. Я ей приветливо подмигнула и снова все свое внимание переключила на сердито сопящую Ванессу.

— Так ты мне скажешь, что там произошло, или нет? — орчанке удалось не на шутку меня заинтриговать.

— А ты вот у нее спроси, — фыркнула она беззлобно, указав подбородком на тут же смутившуюся Лайзу, разливавшую кипяток по чашкам.

К счастью, хоть та не стала отпираться и сразу вывалила все, как на духу.

— Я ничего такого не имела в виду. Просто предположила, что она перепутала заведение. Бордель на соседней улице, даже указала ей часы работы, — нимфа невинно похлопала глазками, светло улыбнувшись. Так что я даже не решилась уточнить, откуда она знает, в какое время открывается публичный дом.

— А она? — вздохнула я, уже понимая, что к чему.

— Оскорбилась, сказала, что не шлюха. Я и поддержала ее. Напомнила, что шлюхи получают плату сразу же, по факту выполненных работ, а не ожидают год, пока их клиент вытолкает обратно на свободу. Она и потребовала пообщаться с кем-то более высокопоставленным. Вот и дождалась тебя, — пожала плечами орчанка, ставя передо мной чашку.

— Ванесса, мы им не судьи, не забывай. Наша задача — защитить тех, кто попал в беду, а не осуждать и объяснять всем и каждому, насколько они не правы, добровольно отказываясь от свободы, — отчеканила я строгим голосом, хотя в чем-то и понимала орчанку.

— Ник, я понимаю, серьезно. И обычно спокойно к этому отношусь, но сегодня просто… Бесит, знаешь? Тут крутишься, вертишься, изо всех сил цепляешься за собственную самостоятельность, отстаивая собственное «я», а такие, как она, не добившиеся ничего в жизни и даже не попытавшиеся, смотрят на тебя, как на мусор. Она ведь искренне считает, что лучше меня, Лайзы, тебя… Да даже не в этом дело. Демон с ней, всего лишь еще одна пустоголовая красотка. Но за последние пару лет уже столько раз поднималась тема жестокого обращения с рабами, приводились конкретные примеры, когда нарушался закон, находились какие-то лазейки, из-за которых калечились жизни молодых парней и девушек, а они все прут и прут. Даже не понимают, насколько печально это может закончиться, — Ванесса скривилась, все же присев на стул.

— Не для всех же, — тихо отметила Лайза, помешивая чай, неприятно позвякивая ложечкой.

— Солнышко, ты не видела того, что видела я и Никки. И они не видели. Только от этого те ужасы никуда не делись. И продолжаются в других местах, просто скрываются намного лучше, — вздохнула орчанка.

5 глава

Большую часть дня я действительно провозилась с делами, присланными нам из сравнительно небольшого городка. Чуть позже выслали бумаги по ним, подкрепленные еще несколькими инфокристаллами. Ошибки быть не могло: несмотря на то, что в столице нашему центру удалось немного проредить поголовье мразей-садистов, вот в таких вот городах подобные им чувствовали себя прекрасно, почти не скрывая, чем занимаются.

Конечно, это до поры до времени. Уже сегодня-завтра я предоставлю Нейтану оформленный по всем правилам отчет, а уж он позаботится о том, чтобы эти скоты получили по заслугам. Но только по тому, что я увидела на официальных бумагах, заставляло содрогаться от отвращения и осознания, сколько искалеченных судеб читается между строк…

— Ник, тебе долго еще?

Ванесса как всегда бесцеремонно распахнула мою дверь, впуская свежий воздух, наполненный легкой прохладой. Похоже, в приемной открыли все окна на проветривание, пользуясь случаем.

— А сколько времени? — я бросила недоуменный взгляд на часы, висевшие прямо над дверью.

— Двадцать минут как пора домой, Лайза уже ушла. Жара немного спала, — добавила орчанка, подходя к моему столу, мельком пролистывая заполненные листы отчета.

— Мне работы еще минут на двадцать-тридцать, максимум сорок. Хочу с утра занести эти бумаги и сканы Нейтану, чтобы он сразу дал ход делу, — я поморщилась, разминая затекшую шею.

— Да тут дел минимум на час еще… Пойду, закрою приемную, — констатировала Ванесса, окинув наметанным взглядом небольшую стопку с моими набросками, которые я сейчас и оформляла в удобоваримый официальный документ, к которому потом не придерешься.

— Ага. До завтра, — рассеянно попрощалась я, пододвигая к себе следующий бланк.

— Я тебе дам «до завтра»! Тоже мне, нашлась тут героиня. Знаю я твое «до завтра». Приду утром, а ты до сих пор строчишь с красными от недосыпа глазами, а твой заморыш дома, небось, в полуобморочном состоянии, куда подевалась его хозяйка… — фыркнула она из приемной, позвякивая ключами.

Вернувшись ко мне, небрежно кинула на стул свою сумку, уселась напротив за стол, пододвигая к себе еще не заполненные листы отчета.

— Да нет, он рисует, небось, поймал вдохновение за хвост — еще даже не звонил… Ты чего это? — спохватилась я, когда Ванесса подвинула к себе один из моих набросков.

— Того это. Мне хватило того, что мельком увидела в отчете. Полностью согласна — закончить с официальной частью нужно быстрее, чтобы этих тварей как следует… — Ванесса грязно выругалась, используя слова древнего оркского диалекта, в основном состоявшего из нецензурных выражений. Выдохшись, добавила нормальным тоном: — Не могу же я оставить все это тебе, тоже поучаствую. Быстрее закончим — быстрее пойдем домой… Это что за слово?.. А, все, поняла… В следующий раз пиши разборчивее.

Я лишь усмехнулась. Бесценное качество Ванессы — она никогда не спрашивает, нужна ли помощь, просто молча берет и делает, если может и хочет.

Вдвоем мы действительно справились быстрее, но все равно потратили почти час.

— Все, к демонам их всех, дописала! Ставь свою подпись тут и магический отпечаток здесь. Просмотри только сначала, не накосячила ли я, — Ванесса потянулась всем телом, разминая пальцы, уставшие с непривычки.

Я тоже поставила точку, внимательно просмотрела и подтвердила правдивость информации отпечатком ауры.

— Все, пойдем, — подмигнула орчанке, складывая бумаги в сумку.

Мы с ней жили на соседних улицах, так что нередко шли домой или на работу вместе. Последнее, правда, реже, учитывая, что зачастую по утрам мне нужно было либо забегать к Нейтану в участок отчитываться по работе центра, либо навещать высокопоставленных лиц, которые были не против спонсировать нашу деятельность. Разумеется, устраивал такие встречи Нейтан, но вот присутствовать на них ему положение не позволяло.

— Что-то твой Тони не слишком волнуется, что тебя нет. А раньше звонил, стоило тебе задержаться на десять-пятнадцать минут. Разбаловала, — заметила Ванесса между прочим, пока мы не спеша шли домой, радуясь, что под вечер жара спала.

— Значит, рисует, — я спокойно пожала плечами, зная точно, о чем говорю.

Парень всем был хорош, но его картины стояли на ступень выше, чем я. И если уж охватывало вдохновение, он вообще ничего не замечал. Потом, правда, искренне раскаиваясь. Но я на это никогда не обижалась — такой он есть, и другим уже не будет.

— Так и отказывается подписать договор о свободе? — скривилась орчанка. Она недолюбливала моего художника с тех пор, как он вынудил меня взять его к себе в рабы, хотя в открытую ничего против него и не имела.

— Я все еще не теряю надежды, — фыркнула я. — Тони есть Тони.

— Ага… Мужика бы тебе. Имею в виду нормального. К примеру, как наш начальник, чего далеко ходить? Сама подумай: заботится о тебе, разделяет интересы, умный, харизматичный… — Ванесса снова завела пластинку.

— Где-то я это уже слышала… Если уж он тебе так нравится, чего сама не ухватишься за него? — поинтересовалась насмешливо, не воспринимая ее слова всерьез.

— Я, может, и думала, но хочу кого-то побрутальнее. Такого, чтоб прям ух! Мужика так мужика. И чтоб непременно на руках меня носил, вот, — она горделиво задрала нос, но тут же сама растерялась.

6 глава

Вернувшись домой, совсем не удивилась, когда действительно нашла Тони в его комнате. С растрепанными волосами, лихорадочно блестящими глазами, полосой синей краски, размазанной по щеке, в рубашке, что я утром надевала, сейчас покрытой мелкими разноцветными капельками, и с кисточкой, зажатой в руке, возле полотна, где он творил. Вернее, ТВОРИЛ. Именно так.

В такие моменты он словно уходил из реального мира в свой, полный вдохновения, оставляя здесь лишь пустую оболочку. Мне иногда казалось, что если бы он жил один, то просто не выходил бы из такого состояния, не отвлекаясь на еду и сон. И тогда его желание принадлежать кому-то, кто мог бы периодически выдергивать его за шкирку и возвращать в реальность, становилось понятным.

— Тони… Вернись ко мне, — позвала я, прислонившись к дверному косяку.

Но парень даже не услышал, вдохновенно нанося крупные мазки на полотно, которое — я уже знала — при взгляде под определенным углом превращалось в потрясающей красоты картину с эффектом объемности.

— Тони-и… — позвала я чуть громче.

В этот раз он услышал и, дернувшись, обернулся ко мне. Его зрачки чуть расширились от удивления, взгляд метнулся к окну, сквозь которое проникали последние закатные лучи. Лицо парня тут же озарилось пониманием и, практически без перехода, виной.

— Уже вечер? — уточнил он растерянно, хриплым от долгого молчания голосом.

Усмехнувшись, кивнула. Судя по всему, мой художник находился здесь с самого утра.

— Прости, я снова увлекся, — в его глазах плескалось раскаяние и едва ли не отчаяние.

— Так понимаю, ужина у нас нет? Позвонил бы хоть, когда только накатило вдохновение, я бы купила что-то домой, — вздохнула я.

Но понимала — сколько ни повторяй это, Тони все равно забудет обо всем, поймав свою музу.

— Никки… — парень совсем поник, олицетворяя собой образ полнейшего уныния.

— Ладно, ничего страшного, сейчас что-нибудь приготовим. Только переоденусь и приму душ. Жара жуткая, я вся липкая, брр… Тебе, кстати, тоже не помешало бы переодеться и умыться — на щеке краска... — подмигнула ему и вышла в коридор.

Такие ситуации раз в пару месяцев периодически случаются, так что я давно отношусь к этому спокойно. Но сам Тони потом себе места не может найти, переживает.

Вот и сейчас, стоило мне выйти из душа, уже посвежевшей и довольной жизнью, как едва не столкнулась с парнем, поджидавшим под дверью с виноватой физиономией.

— Я не сержусь и не обижаюсь, пойдем на кухню, — тут же пресекла все его попытки заняться самоуничижением.

— А можно сначала… ну… чтобы вина надо мной не висела? — сбивчивым тоном, бросая на меня взгляды, полные надежды.

Я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. И это проходили уже не раз, а все равно возвращаемся к той же теме.

— Нет. Повторяю уже, наверное, в сотый раз: я не собираюсь тебя бить, учись сам отвечать за свои поступки и справляться с их последствиями. Тем более что конкретно сейчас ничего особо страшного не произошло. Давай, прекращай страдать, пошли готовить, — фыркнула я, взъерошив его волосы, растрепав их еще больше.

Но и во время приготовления ужина, несмотря на то, что этим все равно в основном занимался Тони, его тоскливые вздохи и виноватые взгляды не прекращались, лишь усиливались.

— Слушай, ну не первый же раз уже проходим через это! Знаешь, что я не сержусь, чего себя зря доводишь? — не выдержала я, доставая тарелки, пока Тони заканчивал тушить мясо.

— Это неправильно, что ты так легко прощаешь меня. Каждый проступок должен повлечь за собой наказание. Ты пришла уставшая, голодная, а я… — и снова обреченный вздох.

Я же едва сдержалась от тоскливого стона. Иногда на самом деле хочется дать ему от души по заднице, чтоб снова стал моим веселым и улыбчивым Тони. Так ведь он только этого и добивается…

— Предлагаешь прощать тебя тяжело? Ну ладно, после ужина сделаешь мне массаж, и я тебя прощу. Годится? — предложила вариант, подставляя тарелки под одуряюще пахнущее рагу, с наслаждением вдыхая вкусный аромат.

— Я бы и так сделал, — еще и зыркнул обижено. И вот что ты будешь с ним делать?

— Пороть тебя все равно не собираюсь. И не смотри на меня так. Ладно. Тогда, раз я пострадала из-за твоего творчества, нарисуй меня, — выдала я неожиданно для самой себя, жестом приглашая парня за стол.

— Но я никогда не рисовал людей… — растерялся он.

— А я и не говорю сейчас. Потом когда-нибудь, когда снова придет вдохновение. Достаточно простого карандашного наброска, — чем больше я говорила об этом, тем больше мне нравилась эта идея.

 А самое главное, что выражение вины с лица Тони уходило, сменяясь мечтательной задумчивостью, как всегда, когда он продумывал детали новой картины. Таким я его любила больше.

— Можно… А еще я завтра испеку торт, хочешь? — воодушевился парень, снова загораясь изнутри тем особым светом, что заставлял меня улыбаться рядом с ним, отбрасывая все дурные мысли.

— Большой и шоколадный? — невольно улыбнулась в ответ.

7 глава

- Я бежал от взрослой жизни, ответственности, реальности, в конце концов, желая переложить ответственность за свою судьбу на чужие плечи. Но, когда тебе плохо, начинаю всерьез задумываться, так ли уж хочу держаться подальше от всего этого, - неожиданно заявил парень.

Ого, мой ли это рассеянный Тони? Краски, что ли, надышался? Нужно сказать, чтобы почаще там у себя проветривал.

- Так может, и не нужно прятаться в своем мире фантазий? Ты мог бы продавать свои картины, устраивать выставки, ты же талантище! Да и раб из тебя хреновенький, если уж на чистоту, свободный художник получился бы намного лучше, - я тут же воспользовалась возможностью немного надавить на него. Но… Это тоже уже не первая попытка.

- Просто моя госпожа недостаточно строго меня воспитывает, - фыркнул он, выбиваясь из серьезного образа.

- Тогда топай на кухню мыть посуду, - я шутливо щелкнула его по носу.

- Слушаюсь, моя госпожа, - подобострастным тоном, вставая с кровати. Даже поклонился низко, позер. И тут же добавил уже обычным голосом: - Чай или кофе будешь?

- Ммм… А у нас есть с чем?

- Какие-то конфеты шоколадные были. Тебе на прошлой неделе подарили, помнишь?

- Да, точно. Я уже и забыла о них. Тогда давай чай, сейчас приду, - решила я, откинувшись спиной на кровать.

Короткая перепалка с Тони вернула меня в привычное состояние равновесия. Даже разговор с Диланом теперь не казался таким уж тяжелым. В конце концов, будто это новость, что в некоторых случаях нельзя идти напрямую и показывать свою причастность. Да и не доверять интуиту у меня не было абсолютно никаких причин.

 Я далека от мысли, что он оставит это так просто, особенно учитывая, что попросил направлять пострадавших к нему. Очевидно, что у меня просто силенок маловато, в то время, как Дилан сможет что-то противопоставить.  По крайней мере, я в это верю.

Окончательно успокоившись, пошла к Тони, пить чай и есть обещанные конфеты. Пожалуй, именно такие мелкие радости и составляют простое человеческое счастье.

***

Следующее утро началось, как обычно. Я проснулась в своей кровати, одна. Если прислушаться, можно было услышать фальшивое пение Тони, хозяйничавшего на кухне.

Невольно улыбнулась, с наслаждением потягиваясь и сталкивая ногой на пол одеяло. Вспомнила, как вчера мы с ним вчера до полуночи сидели на кухне, болтая о чем угодно, лишь бы не о моей работе. Даже поделилась с ним несколькими забавными случаями из детства, когда еще у меня все было хорошо и реальность не коснулась моей жизни своей грязью.

 Да и Тони рассказал, как чудил, с малых лет увлекаясь рисованием, постоянно влипая в какие-то курьезные ситуации, но стойко возвращаясь к своему увлечению. Конечно, я и не сомневалась в его талантах, что не мешало мне заразительно смеяться, представляя все это в красках.

Сладко зевнув, села на кровати и мой взгляд тут же упал на сумку со вчерашним отчетом. Настроение чуть поползло вниз, напоминая о подробностях этого дела, но вместе с тем дало мне толчок собираться быстрее, чтобы снова успеть зайти к Нейтану.

Умывшись в рекордные сроки, накинула халат и наконец-то попала на кухню к Тони, выкладывавшему на тарелку тосты с джемом. На плите снова уютно бурлил кофе.

- Привет. А где вчерашний передничек? Он мне понравился, - заметила игривым голосом, отметив, что Тони сегодня в штанах и футболке.

Вместо ответа он мне показал язык и бросился к пытавшемуся убежать кофе. Хмыкнув, я уселась за стол, сцеживая зевок в кулак, и потянула к себе теплый хрустящий тост.

- Держи, - передо мной поставили чашечку божественно пахнущего кофе. – Сегодня ты завтракаешь нормально.

Я насмешливо прищурилась, смерив его взглядом с ног до головы, пока он садился напротив меня. Весь такой серьезный, ответственность так и прет. Зацеловала бы!

- Думаешь, ты привлекаешь меня только без одежды? – задала я весьма провокационный вопрос, игриво подмигнув ему, заставив слегка покраснеть.

Зачерпнула ложечкой клубничный джем и, естественно, сладкая капля упала мне в декольте, тут же потекла по груди, заставив Тони следить за сладким следом, оставляемым ею.

- Упс… Хочешь немножко джема? – протянула я грудным голосом, облизнув нижнюю губу и чуть раздвинув полы халата, не сводя взгляда с Тони.

- Нииик… - протянул он совсем беспомощно, гулко сглотнув, почти сдаваясь.

 Еще миг, и он вскочит со своего места и, повинуясь моему взгляду, припадет к груди жадным поцелуем, с наслаждением слизывая сладкую клубничную каплю…

- Нет? Ну и ладно, - отозвалась я уже обычным голосом и, потянувшись за кухонной тряпкой, стерла джем. После чего с довольной улыбкой отсалютовала парню чашкой с кофе, наслаждаясь его смятением, разочарованием и легкой обидой.

- Издеваешься, - вздохнул он печально, покосившись вниз на свои штаны.

- Ты первый начал ставить условия, - подмигнула ему. – Но сегодня действительно нет времени.

Остаток завтрака прошел без происшествий, Тони почти сразу оттаял и привычно щебетал, казалось, на сотни тем одновременно. Спокойно собравшись, по традиции повторила, как ему действовать в мое отсутствие и, подхватив свою сумку, упорхнула за пределы дома. Сегодня удалось выскочить пораньше, пока на землю еще не опустилась эта изнуряющая жара.

8 глава

Нейтан принял мой отчет без лишних разговоров. Пролистнул, бегло пробежавшись глазами по строчкам, вылавливая самую суть. Его губы тут же сжались в строгую нитку, по лицу пробежала тень, а глаза сверкнули злой решимостью.

— Я разберусь. Давно не выезжал за пределы столицы. Пожалуй, командировка мне не помешает. Да и «сверху» давно хотели отправить кого-нибудь с инспекцией по участкам небольших городков. Они, конечно, больше рассчитывали на Адриану, но… Ладно. Пора всерьез заняться этим вопросом. Летта, приготовь, пожалуйста, основные сведения по тем делам, что нам передавали по магпочте. Только не отчеты и сканы, а… — он постучал себя согнутым пальцем по виску.

— Уверен? Там не один десяток дел. Даже если я спрессую все в один блок информации, оставив лишь названия городов, номера участков и коды, под которыми они хранятся в общем реестре, тебе будет очень хреново. И это мягко сказано, — честно предупредила его и передернулась, представив последствия передачи данных таким образом.

Нейтан поморщился, ослабив ворот рубашки двумя пальцами. Пожевал губы, устремив невидящий взгляд на все еще лежавший перед ним отчет.

— Мигрень утихнет спустя пару дней. Через неделю я о ней и не вспомню. А вот о том, что здесь описывается, я вряд ли сумею забыть. Особенно, если опоздаю… — от его негромкого голоса со сквозившей в нем терпкой горечью по телу пробежали мурашки и осели тяжестью в груди. Я как никто другой понимала, что он испытывал, поэтому не стала спорить, хотя и знала, что меня тоже ждет неслабый откат. — Сколько тебе потребуется времени, чтобы подготовить для меня блок информации?

— Часа четыре, а то и пять.

— Хм… Немало. И еще около двух, чтобы закачать эту информацию мне в память… Ментальные отпечатки тоже, на случай, если потом окажется, что информация в реестре неполная. Сама знаешь, как это бывает, — прикинул Нейт, невесело усмехнувшись.

— Тогда накинь еще час, чтобы я смогла нормализовать твои ментальные потоки, не травмировав обилием чужеродной информации. Я не самый лучший специалист в этой области, — вздохнула, понимая, что Нейтана все равно не переубедить.

— Но одна из лучших. Не стоит преуменьшать свои заслуги. Ладно, значит, решено. Сейчас иди в центр, предупреди Ванессу, что тебя сегодня не будет. Думаю, денек они с Лайзой продержатся и вдвоем. Бери все, что нужно, и возвращайся. Я пойду выбивать официальное разрешение на инспекцию участков, начиная с города, где куражились эти мрази, — мужчина с плохо скрываемой ненавистью кивнул на мой отчет.

— Хочешь поехать на этой неделе?

— Хочу поехать завтра.

— Думаешь, тебе так быстро дадут официальную бумажку? — усомнилась я, зная не понаслышке, какая это волокита. На что мой начальник лишь покачал головой.

— Разумеется, нет. У нас нет столько времени. Вернее, у них, — кивок на отчет, — его нет. Подпольную работорговлю никто не отменял. С началом работы нашего центра они научились прятаться… Официальная бумага — формальность, которую я сумею уладить.

— И как долго тебя не будет?

— Пара недель… Месяц от силы. В столице мы зачистили основные очаги, но это означает лишь, что они расползлись по другим городам. Ты же продержишься без меня, не вляпаешься никуда? — уточнил Нейтан, насторожившись.

В моей памяти тут же всплыл вчерашний разговор с Диланом. Если я расскажу о нем Нейтану, он может отложить поездку, а этого допускать нельзя.

— Буду вести себя тише воды, ниже травы. Гонять чаи с Ванессой, обсуждать преимущества природных масок для лица по сравнению с магическими, и периодически слушать рассказы девушек-рабынь об их насыщенной половой жизни, — я невинно похлопала ресницами, улыбнувшись как можно непринужденнее.

С минуту Нейтан рассматривал меня, словно что-то решал для себя. Я невольно внутренне передернулась, подозревая, что сейчас прозвучит что-то, что мне вряд ли понравится.

— Я верю тебе. И верю в тебя. Но знаю, что если вдруг что случится, ты просто не сможешь пройти мимо.

— Будто ты сможешь, — проворчала, чем вызвала его легкую улыбку.

— Верно. Потому когда-то и мимо тебя не прошел, хотя по факту тебе не особо нужна была моя помощь.  Летта, я тебя очень прошу, если вдруг возникнет трудная ситуация, что бы или кто бы в ней ни был замешан, обещай: в случае нужды ты обратишься за помощью к моей сестре, — потребовал он на полном серьезе.

— Что?! Ты в своем уме?! Будто не знаешь, как я к ней отношусь! Прости, Нейт, она, конечно, твоя сестра, но это абсурд! Да и чем мне может помочь целитель? — я моментально завелась, как и всякий раз, когда он упоминал эту… эту…

— А еще она возлюбленная твоего брата, — напомнил Нейт, как будто я могла хоть на секунду об этом забыть.

— Я люблю Кайла, но ее… — я буквально кипела, фонтанируя злостью.

— А я люблю свою сестру. Понимаю — у нее весьма сложный характер…

— Так это теперь называется?! Она держала моего брата в рабстве! И только боги знают, что с ним делала! Слышала я о ее прежних увлечениях… — я не смогла промолчать, вскочив со своего места, упершись обеими руками в стол, нависая над Нейтом. Но тот оставался абсолютно спокойным.

— Но почему-то сейчас я не наблюдаю на его шее ошейника. А они все еще вместе. И живут так уже… Сколько? Три года? Четыре? Даже если не считать период, пока бегали друг от друга, делая вид, что не имеют совместного прошлого. И оба выглядят счастливыми. А уж что там происходит между ними наедине — нас не должно касаться. Но, повторюсь, сейчас речь не об этом. Поверь, в случае нужды она сумеет тебя защитить. И твоего паренька тоже. У Ланы свои секреты. Просто пообещай мне. Тебе же это ничего не стоит. Не ввяжешься в неприятности — не придется обращаться к ней, а я смогу со спокойной душой уехать.

9 глава

Следующие несколько дней прошли без особых происшествий, и я была весьма благодарна за это Вселенной. Мне хватало неутихающей мигрени, чтобы «любить» весь мир. И это всего лишь откат. Боюсь представить, каково приходилось моему начальнику.

На следующий вечер после отъезда он связался со мной и, особо не вдаваясь в подробности, сообщил, что доехал благополучно и уже просмотрел некоторые бумаги. И да, оно того стоило.

Судя по его усталому голосу, полному боли, все оказалось хуже, чем мы могли рассчитывать. Но я верила, что он со всем разберется. Как сотни раз до этого. Если в ком-то и была уверена в этом мире, то только в нем.

Мне же оставалась работа в центре. Мысли то и дело возвращались к разговору со следователем, но с каждым днем это беспокоило все меньше. Казалось, что большую часть проблемы я надумала. В конце концов, Дилан никогда не давал повода усомниться в себе, поддерживая нашу деятельность. Возможно, мне бы даже удалось убедить себя, что все в порядке и беспокоиться не о чем, но спустя три недели после отъезда Нейтана к нам в центр пришел посетитель, требовавший встречи конкретно со мной, минуя Ванессу и Лайзу.

— Что привело вас ко мне? — я бегло окинула его наметанным взглядом, зацепившись за ошейник.

— Простите, госпожа, что отвлекаю вас от, несомненно, важных дел… — начал он с должной степенью подобострастности, которая давалась ему вполне естественно. — Меня зовут Абраз, принадлежу Луи Варресу. Я бы никоим образом не хотел потревожить вас, но не всегда происходит так, как бы того хотелось…

 Его речь, спокойные движения, привычно опущенный взгляд, мягкий тон и явная готовность исполнить любой приказ свидетельствовали о том, что в рабстве мужчина давно, и его в большинстве все устраивает, несмотря на явную образованность. Это не было каким-то удивительным фактом — нередко встречаются рабы, учившиеся в колледжах. Не всем нужны рабы лишь в качестве одушевленной игрушки.

На первый взгляд не было заметно ни синяков, ни ссадин. Сидел спокойно, не ерзая, спиной прислонялся к спинке стула, значит, под одеждой отсутствуют следы насилия. Во всяком случае явного. Да и когда сумела заглянуть ему в глаза, не обнаружила затравленности, свойственной тем, кто обращался к нам за помощью.  

И все же была какая-то едва заметная напряженность и нервозность. Я это могла сказать точно, даже не пытаясь задействовать свой дар. По-хорошему не мешало бы уже сейчас активировать его, но пока медлила, касаясь ауры Абраза лишь поверхностно, не пытаясь проникнуть глубже. Ждала, пока он сам затронет истинную причину визита. Но время шло, а мужчина продолжал ходить вокруг да около, с каждой минутой нервничая все больше.

 — Уважаемый, я здесь именно для того, чтобы помочь. Не бойтесь, наш центр сможет защитить вас, если того потребует ситуация. Расскажите, что произошло? Ваш хозяин или хозяйка нарушили закон? — спросила я максимально мягким тоном.

 Осторожно коснулась своим даром его ауры, посылая легкие волны успокоения, притупляя чувство тревоги, вспыхивающее в ментале так ярко, что видела это даже не будучи интуитом. Но мужчина в ответ на мой вопрос лишь нервно дернул плечом.

— К вам применяется насилие? Моральные издевательства? — я попробовала зайти с другой стороны, вспомнив о деле, которое Дилан забрал у меня.

— Нет, госпожа, — Абраз помотал головой, испуганно сжавшись, мигом растеряв спокойствие.

Я едва удержала доброжелательную улыбку, с каждой секундой происходящее мне нравилось все меньше. Уже было понятно совершенно точно, что этот раб пришел ко мне не просто поболтать. Он явно нуждался в помощи. И при этом продолжал молчать.

— Вам запрещено о чем-то рассказывать? — осенило меня.

Абраз вздрогнул, но промолчал, бросив на меня быстрый взгляд исподлобья и мимолетно коснувшись своей шеи. Демоны! Расслабилась за последние месяцы относительного спокойствия! Могла бы сразу подумать о праве хозяев запретить что-то, подкрепив магической формулой ошейника.

Конечно, год назад вышел закон, запрещавший надевать подобные артефакты на рабов, но это касалось лишь новых ошейников. Те, на ком они оставались на тот момент, оставались беззащитны в этом плане. Владельцы особо не афишировали наличие подобных игрушек, но и не злоупотребляли, понимая, что тогда лишатся их.

Вот и этому рабу, похоже, приказали молчать о чем-то важном настолько, что он пришел в центр за защитой. Вот только для кого и от кого?

— Вам что-то угрожает?

— Не думаю, госпожа. Прошу, спрашивайте еще, — в его взгляде появилась надежда, а мое сердце словно сжало в тисках. Казалось, простая детская игра в вопросы и ответы, но слишком многое сейчас стояло за ней.

— Кто-то знает, что вы пошли сюда?

— Нет, госпожа.

— А если узнает? Разозлится? — В ответ на меня воззрились с таким ужасом, что подтверждения не потребовалось. — Кому-то другому угрожает опасность?

Неуверенный кивок. Я незаметно вытерла вспотевшие ладони о штаны. Несмотря на духоту, по спине пробежал холодок.

— Другому рабу?

Легкое пожатие плечами. Не поняла.

— Свободному? — удивилась я.

Ведь тогда совсем непонятно, почему пришли к нам, а не в участок, где делом занялись бы быстрее и со всей ответственностью. Но в ответ снова то же пожатие плечами. Не свободный и не раб?

10 глава

Несмотря на то, что заявление я приняла и дала ему официальный ход, воспользоваться услугами стражников все еще не могла. У меня было разрешение проехать по адресу и проникнуть в дом для разговора. При этом имела право взять с собой одного сотрудника центра. Но применять какие-либо санкции до того, как будет найдено подтверждение нарушения закона, возбранялось. В общем-то, логично, но меня одолевало нехорошее предчувствие.

Вызов кареты, что доставит нас по адресу, занял всего пару минут. Ванесса не задавала никаких вопросов, молча погрузившись вместе со мной в транспорт. Она же и указала вознице адрес. Пока мы с ней ехали, я вбивала в артефакт-реестр имя хозяина Абраза, пытаясь найти всю доступную информацию, ее было не очень много.

Нейтан выбил для меня допуск в базу второго уровня, что немного упрощало задачу. Это позволило узнать, что мужчина — чистокровный оборотень, имел несколько приводов по разным поводам, но ни разу делу не дали ход по различным причинам. Не женат, детей нет. В базе за ним числились два раба: уже знакомый мне человек Абраз и полугном Льюис. Возможно, помощь нужна второму рабу? Но как тогда понимать заявление Абраза, что объект нашего разговора «не раб и не свободный»?

На всякий случай вбила в поиск по базе имена обоих мужчин. Но там тоже все чисто. Абраз сменил троих хозяев, рабом стал добровольно, едва достиг совершеннолетия. Единожды стал свободным, но спустя полгода вновь продался и с тех пор статус не менял. Льюис рожден рабом, свободным никогда не был. По обоим мужчинам не имелось ни одного упоминания о насильственных действиях, преступавших черту закона… Есть кто-то третий, о ком официально не заявлено? Да нет, бред какой-то.

Карета качнулась и остановилась. Я наконец-то подняла голову от артефакта и бросила взгляд в окно. Я не раз была в этом районе по наводке Нейтана, общалась с возможными спонсорами и теми, кому наша деятельность мешала. Слегка поморщилась — не любила здешних обитателей, но ничего не поделаешь

— Приехали… Ник, ты ведь в курсе, что тот раб соврал насчет хозяина? — уточнила Ванесса, не торопясь вылезать наружу.

Она пристально смотрела на меня, пытаясь казаться бесстрастной, но ее выдавало нервное постукивание костяшкой пальца по колену и напряженная поза.

— Сама как думаешь? — я спрятала артефакт в карман и прямо встретила взгляд орчанки.

— Вижу, что в курсе. И тем не менее ты здесь… Я буду молчать, ты же знаешь, но постарайся нигде не наследить. Хотя бы до возвращения Нейтана. В любом случае, я с тобой, — криво усмехнулась она.

— Надеюсь, обойдется, — я вернула ей ухмылку и, расплатившись с возницей, наконец-то покинула нутро кареты.

На улице еще раз осмотрелась, отмечая, что находились мы в весьма благополучном районе. Да и дом, у которого стояли, выглядел вполне себе уютно. Но я уже давно не обманывалась внешним видом.

Махнув Ванессе, направилась к внушительным воротам, готовая к тому, что нас будут долго держать на пороге и не пускать в дом — проходили через такое не раз. Но ожидания не оправдались.

Не прошло и пяти минут, как нам открыл симпатичный мужчина низкого роста с узкой полоской ошейника на шее.

— Приветствую вас, госпожи. Могу я узнать, по какому вы вопросу? — поинтересовался он безукоризненно вежливым тоном.

— Николетта Сандеро, Ванесса Орхан, Центр Защиты Прав и Здоровья Рабов. Мы можем пройти внутрь, чтобы побеседовать с вашим хозяином — Луи Варресом? — я сразу же включила официальный тон, показав свой жетон. Ванесса молча повторила мой жест, по негласному правилу не пытаясь вмешиваться в разговор.

— Разумеется, госпожа. Проходите вот сюда, сейчас позову господина, — нас с почтением проводили в богато обставленную гостиную, усадив на удобный роскошный диван.

А вскоре и сам хозяин спустился, не заставляя нас ждать. Я оценила его лощеный вид: прилизанную прическу, волосок к волоску, отутюженную белоснежную рубашку, дорогие часы на запястье и начищенные до блеска туфли. На губах доброжелательная и чуть удивленная улыбка. Радушный хозяин встречает гостей… Ну просто идиллия!

— Приветствую, дамы. Приятно видеть у себя в гостиной столь прекрасных представительниц противоположного пола. Я так понимаю, вы по делу. Чем могу помочь? Что-то случилось с кем-то из моих знакомых? — голос звучал обеспокоенно, но в меру. Как у того, кому абсолютно не о чем переживать, но не откажется послушать последние сплетни о тех, кому повезло меньше.

Луи с комфортом устроился в мягком кресле напротив, и теперь нас разделял лишь небольшой стеклянный журнальный столик.

— Добрый день. Сожалеем, что пришлось навестить вас по такому поводу, но в наш отдел поступила жалоба на жестокое обращение с рабами. Сами понимаете, не можем пойти против официально подписанной бумаги, вынуждены проверять каждый адрес, — ответила я в тон с улыбкой светской львицы. Не в первый раз захожу в дом к людям такого типа. И нелюдям тоже. Главное, всем своим видом показывать, что это простая формальность и мы, конечно же, не верим жалобе.

— Надо же… — он сокрушенно поцокал языком. — И кто заявил?

В голосе мужчины прозвучала сталь, а взгляд, лучившийся теплом и доброжелательностью, на миг полыхнул трезвым расчетом и холодной яростью. Я едва удержалась, чтобы не передернуться, но прекрасно держала себя в руках.

11 глава

Я — менталист, и противопоставить разъяренному боевому магу практически ничего не могла. Единственное, что в моих силах — грубо ворваться в его сознание, дернуть за нити ауры, тревожа энергетические потоки и задевая все возможные сигналки, которые, естественно, неслабо били по мне, но при этом сбивали и его концентрацию. И просто рухнуть на пол, хоть как-то уходя с линии обстрела.

Уже падая, почувствовала резкую обжигающую боль в боку, заставившую вскрикнуть. Вот падла, достал! К счастью, второй раз выстрелить прицельнее ему не дали. Ванесса не зря занимает свою должность.

Глыбы льда, что она послала в мага, растаяли еще на подлете. С градом, просыпавшимся над его головой, ему было справиться сложнее из-за множества мелких составляющих. По итогу он испарил и их, но пропустил обездвиживающее заклинание, спрятанное в хаотичной мешанине льдинок. Насколько бы не был сильный маг, но против опыта той, кого натаскивали на подобные сражения, выстоять шансов мало.

Весь бой занял меньше минуты. Впрочем, при настоящих сражениях, что на мечах, что при помощи заклинаний, все именно так и происходит. Нет нужды растягивать, выводя красивый рисунок боя.

— Ник! Ты как? — орчанка тут же ринулась ко мне, присев на корточки рядом и с беспокойством осматривая нет ли повреждений.

Я со стоном села, вовремя закусив губу, чтобы не заорать от боли. Вроде ж задел по касательной, но демонски больно! Не удержалась от удовольствия и мстительно пнула обездвиженного оборотня, сверкавшего ненавистью в глазах. Но, думаю, мой взгляд сейчас не сильно отличался от его.

— Жива. Спасибо, — процедила я сквозь зубы, сдерживая ругательства.

— Задел? Покажи, — скомандовала орчанка, помогая расстегнуть пуговицы чуть опаленной сбоку блузки.

Морщась, осторожно отвела ткань в сторону и уставилась на довольно сильный ожог, покрывавший бок и часть живота.

— Вот гадство! — воскликнула Ванесса и добавила еще пару непечатных слов, заставив меня невольно усмехнуться.

— Да ладно, при должном уходе даже шрама не останется. Неделя-две — и снова смогу загорать в открытом купальнике, — нашла в себе силы пошутить, но орчанка не оценила.

— При должном уходе? Только не говори, что ты при таком раскладе не планируешь обращаться к лекарям! Да одна лишь жена твоего брата…

— Они не женаты. И все потом. Ты не представляешь, что на совести у этой гниды. Помоги подняться… Демон! — я все же ругнулась, задействовав мышцы живота, когда Ванесса осторожно потянула меня наверх.

Оглянувшись, удовлетворенно кивнула, увидев вжавшегося в дальнюю стену Льюиса. Отлично.

— Ванесса, посторожи этого красавца и вызови стражников, — я указала подбородком на хозяина дома.

Чуть дрожащими пальцами застегнула блузку, оставляя ее навыпуск, стараясь, чтобы ткань меньше касалась травмированной кожи. Бок неприятно дергало, казалось, с каждой секундой жгло все сильнее.

— Сигнал подала сразу же, как он свалился на пол. Что ты увидела? — Ванесса вмиг посерьезнела, насторожившись.

— Ничего хорошего, — я невольно передернулась от воспоминаний и тут же сдавленно зашипела от боли. — Лекарей вызови. Скажи, что у нас тут раб в очень плохом состоянии.

Ванесса не стала больше спорить, тут же набирая нужный код на артефакте связи. Я тем временем подошла к Льюису, уставившемуся перепуганным взглядом на своего обездвиженного хозяина.

 — Где он? — спросила тихо угрожающим тоном.

— Кто, госпожа? — ненатурально удивился он. Но тут же сник под моим испытующим взглядом.

— Хозяин… Я не могу говорить, — сдался мужчина, зажмурившись и с усилием помотав головой. Сквозь плотно сомкнутые веки просочилась слезинка.

Я и не сомневалась, что формула использована против обоих рабов, учитывая, что именно сумела поймать в воспоминаниях оборотня. Тем не менее Арбаз сумел обойти ее, позвав на помощь.

— Просто навести его сейчас. Тебе ведь приказ этого не запрещает?

Полугном тут же помотал головой и, решившись, повел меня куда-то вглубь дома.

— Эй, ты куда? — спохватилась Ванесса, заканчивая разговор по артефакту.

— Все в порядке. Я должна удостовериться, — успокоила ее, покидая комнату.

Шли мы недолго. Пересекли два роскошно обставленных коридора, прошли через огромную кухню, сиявшую чистотой, и остановились у неприметной металлической двери за холодильным шкафом. Мой взгляд остановился на массивном замке, висевшем на ней.

Льюис без лишних указаний тут же достал из шкафа ключ. Поковырявшись с замком, вынул его из дужек. Но вместо того, чтобы самому открыть дверь, просто отступил в сторону, едва заметно кивнув.

Подвоха я не чувствовала. Интуиция тоже молчала. Но… Кто бы только знал, как мне не хотелось видеть, что находится по ту сторону двери…

Глубоко вдохнув, набралась решимости и все же толкнула ее. И разразилась длинным ругательством, позаимствовав несколько любимых словечек Ванессы.

В комнате — бывшей кладовке, на полу валялся тонкий драный матрас, испачканный засохшей кровью и прочими физиологическими выделениями, на котором лежало скрюченное тело, прикованное за запястья к стене. По-другому его не назвать. Лицо закрывали отросшие спутанные сальные волосы. Грязные рваные лохмотья не скрывали ужасные раны, в нескольких местах влажно поблескивавшие кости. Пара пальцев торчали под немыслимым углом…

12 глава

Тони уставился на меня удивленно. В его глазах мелькнула паника, как всегда, когда в его привычном укладе мира происходили какие-то изменения.

— К нам гости. Иди, открывай, — обреченно вздохнула я, махнув рукой, и откинулась на подушку.

— Сказать, что ты сегодня никого не ждешь? — уточнил парень робко.

— Могу себе представить, куда тебя пошлют после этого. Нет, сейчас я выйду, — в это время снова раздалась настойчивая трель дверного звонка, а после еще и требовательный стук. — Мда. Лучше открой им по-хорошему. И предложи чаю, что ли…

Тони послушно кивнул и выскользнул за дверь. Спустя минуту раздался звук голосов. А я с тоской покосилась на приоткрытую дверцу шкафа. Спрятаться бы в нем сейчас, как в далеком детстве… Так все равно же найдут!

Надела просторную рубашку и прислушалась к разговору из коридора. Слов не разобрать, но сердитый голос брата, насквозь пропитанный беспокойством, сложно не узнать. На губах невольно появилась улыбка. Что бы там ни говорила, а все равно успела соскучиться по нему.

Забрала волосы в высокий хвост, зашипев от боли, и, глубоко вдохнув, решительно покинула свою комнату.

На входе в гостиную чуть замешкалась, собираясь с духом. В последний раз моя встреча с этим семейством закончилась не очень хорошо. А, чего там обманываться? Все закончилось ужасно — безобразным скандалом, когда я не сумела сдержать эмоции. Наговорила тогда много всякого, за что потом даже стало стыдно, но… Все равно считала, что была права.

Только платой за эту правду стали натянутые отношения и полугодовое избегание совместных встреч. Вернее, избегала их в первую очередь я, а брат просто не настаивал, давая мне время все переосмыслить. И я не была уверена, что сейчас именно тот самый момент.

— Привет, — улыбнулась я как можно приветливее, увидев Кайла и его… его… пусть будет «его девушку».

Она сидела в кресле в пол-оборота ко мне, грациозно выгнув спину, и немного рассеянно помешивала ложечкой чай. При этом даже умудрялась не звенеть ею о стенки чашки из тонкого фарфора. В который раз отметила, до чего же девушка красива. Немудрено, что мой брат терпит от нее абсолютно все. Да и, насколько помню, у него с подросткового возраста была слабость к блондинкам, вот и… Эх.

Бледный Тони стоял рядом с ней, не зная, куда деть взгляд и руки. И вообще, судя по всему, боролся с собой, чтобы не рухнуть рядом на колени. Уже успела ему что-то сказать? Он ее почему-то боялся до ужаса, что, естественно, добавляло мне еще один повод относиться к ней достаточно прохладно. И ведь даже не смотрит на него лишний раз, воспринимая, как нечто неодушевленное, а все равно. Или в этом все дело?

Как только я вошла, она нейтрально кивнула мне, чуть улыбнувшись, но начинать разговор не торопилась. Впрочем, и немудрено, явно же пришла сюда не по собственной воле.

А вот Кайл мерял шагами комнату, не торопясь куда-то садиться. Глаза горят, нижняя губа закушена, то и дело пятерней ерошит волосы… Увидев меня, остановился и на его лице проступило облегчение. Тут же порывисто шагнул ко мне, явно собираясь обнять, но в последний момент остановился.

— Мне сказали, ты ранена, — заявил брат обвиняющим тоном, с беспокойством оглядывая меня.

— Ванесса преувеличивает. Все в порядке, правда. Рада, что вы зашли в гости. Чай, кофе будешь? — постаралась ответить непринужденно и первая коснулась его руки, успокаивающе похлопав по ней.

— Никки, твоя подруга сказала, что в тебя попали файерболом с близкого расстояния. Не делай вид, что ничего не было, это не шутки! — воскликнул Кайл, сердито раздувая ноздри, полностью вливаясь в образ старшего брата, тут же испортив всю радость встречи.

Может, в другое время меня бы это и умилило, как напоминание о детстве, когда он так же возмущался моим разбитым коленкам после очередной шуточной потасовки с мальчишками. Но сейчас, спустя полгода почти полного молчания, когда при разговоре присутствуют Тони и Лана, для меня это было словно красной тряпкой для быка. Мигом вспомнились все обиды, заныло уязвленное самолюбие.

— А это уже мне решать! Нечего сейчас лезть в мою жизнь, я прекрасно справляюсь со всем и сама, как и многие годы до этого!

— Да конечно! Вижу, как ты справляешься, нарываясь на неприятности! Неужели нельзя было выбрать другую профессию?! — вызверился уже он.

Я понимаю, что в нем в первую очередь говорило беспокойство, но аж задохнулась от обиды, собираясь продолжить разговор в том же духе. Неизвестно, до чего бы мы по итогу договорились, но нас прервали.

— Кайл, не кричи на девочку, помни о приличиях, — раздался мягкий голос со стороны кресла.

Ну конечно! Как же без нее… Лана не повышала голос и оставалась абсолютно спокойной, но продолжать спор перехотелось даже мне. Кайл зыркнул на нее сердито исподлобья, но замолчал.

— У нее есть своя жизнь, цели и видение ситуации, не стоит давить и навязывать свое мнение, — продолжила она тем временем, чуть рассеянно улыбнувшись одними уголками губ.

Кайл тяжело вздохнул, но все же расслабил напряженные плечи. Пожалуй, в этот момент я была благодарна Лане. Развивать ссору на пустом месте в самом деле не хотелось. Честно говоря, сама не знаю, почему так уперлась, отрицая ранение. Но раз уж начала, глупо сдаваться… Наверное. В конце концов, сама справлюсь, не в первый раз.

13 глава

При моем появлении в кухне Тони вздрогнул и едва не выронил заварник с чаем. Тут же испуганно вскинул виноватые глаза. Кайл, стоявший у окна, вопросительно приподнял бровь, но промолчал.

— Да не сержусь я! Сказал и сказал, что теперь. К тому же вылечили уже, — проворчала, обращаясь к моему художнику.

Он чуть расслабился, но тревога и вина из взгляда уходить не торопилась. Вот только этого мне не хватало! Невольно вспомнились слова Ланы о наказании, заставив меня досадливо поморщиться. Цивилизованные люди все решают обычными объяснениями, и нечего тут лезть с советами.

— Ты правда в порядке? — уточнил парень, наливая чай в чашку.

Улыбнувшись, кивнула и принюхалась: приятный жасминовый аромат наполнял кухню, успокаивая нервы. Обожаю этот запах. И, насколько помню, Кайл тоже.

— А Лана где? — спохватился он.

— Ушла домой. Просила передать, что тебя не торопит, — я присела за стол, пододвинув к себе ближайшую чашку.

Кайл задумчиво кивнул, не торопясь садиться за стол. Ну и подумаешь. А поговорить все же надо.

Тем временем Тони наполнил ароматным напитком вторую чашку и, бросив понимающий взгляд на Кайла, негромко сообщил, что если мне сейчас не нужен, то пойдет порисует.

Я тепло улыбнулась ему в ответ, с радостью отмечая, как он снова оттаивает, превращаясь обратно в моего милого и понимающего Тони, о рабстве которого свидетельствует лишь полоска кожи на шее.

— Ладно, я, пожалуй, должен извиниться. Не имел права кричать и указывать, чем тебе стоит заниматься, а чем — нет. Но и ты меня пойми. Я безумно рад, что существует ваша организация. Вдвойне рад, что она действительно спасает чьи-то судьбы. Только вот принять то, что из-за этого ты ежедневно рискуешь жизнью, не могу, прости, — тихо сказал Кайл, изучая мое отражение в оконном стекле.

Я грустно усмехнулась. Подобный разговор велся не первый раз с тех пор, как брат нашел меня и узнал о моей деятельности. Во время обучения в университете он всерьез надеялся переубедить, заставить отказаться от этого. Только поздно. Я приняла это, как неотъемлемую часть своей жизни, и ничего менять не собиралась.

— Понимаю. Но не могу иначе, ты же знаешь. И что предлагаешь в таком случае?

— Постарайся быть осторожнее и не лезть, куда не следует, — Кайл тяжело вздохнул, напомнив своей фразой о предупреждении Дилана.

А заодно и о событиях сегодняшнего дня. Что-то мне подсказывало, я уже влезла… Или собиралась влезть.

 Позиция Кайла не ввязываться ни во что, раз уж его жизнь наладилась,  не находила отклика в моем сердце. Если в моих силах что-то исправить, спасти чью-то жизнь до того, как ее сломают — обязательно воспользуюсь этим шансом.

В конце концов, брат все же смирился, убедившись, что Нейтан в достаточной степени обеспечивает мою безопасность. Но совсем обойтись без ранений в этом деле никак. Мы оба это знали. И все же после каждого подобного случая ситуация повторялась. В основном поэтому и не хотела звонить ему сегодня. И еще та дурацкая ссора…

— И ты прости. Я тогда была не права. Если… Если тебя устраивает такая жизнь с… с… — я прервалась, переводя дыхание, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— С моей женой, ее вторым мужем и нашими детьми, — услужливо подсказал Кайл, обернувшись, и насмешливо улыбнулся.

— Демоны! Кайл, это не смешно!

— А я и не смеюсь — констатирую факт. Ты что-то говорила, прости, перебил, — добавил он невинно, выставив перед собой открытые ладони.

— И вы все не женаты! Просто живете втроем…

Сейчас это все уже не казалось таким ужасным. Возможно, мне нужно было время. Или просто слишком любила и соскучилась по брату, была готова принять все его странности и потребности.

 Я знала, что он живет со своей бывшей хозяйкой, вернувшись к ней сразу, как только я поступила в университет. И мне было примерно известно, какие отношения у них были в прошлом — нашлись «добрые» люди, просветили о «милых» увлечениях Ланы. Но верила, что сейчас в их отношениях все иначе. Разве может быть по-другому у тех пар, которые действительно любят друг друга? А Кайл и Лана действительно производили впечатление любящей пары.

Они часто гуляли в компании друзей, особенно выделялся их общий друг — симпатичный светловолосый парень, учившийся в военном училище. Нередко он бывал у них дома. Когда родилась моя племянница Аманда, и вовсе почти переселился к ним домой, помогал друзьям с заботами о малышке. Я восхищалась подобной самоотверженностью, пока полгода назад не узнала правду об отношениях этих троих.

Не знаю, как долго заблуждалась бы, но второй ребенок Ланы к двум годам стал вылитой копией Ланса. И когда осознала это, состоялся тот самый разговор, закончившийся моим срывом.  Все это для меня оказалось чересчур. Я была уверена, что никогда не смогу принять такую сторону жизни Кайла. Но сегодня поняла: все это несущественно.

— По древнему ритуалу мы являемся супругами. Главное, что мы это знаем, и нас все устраивает, мнение остальных не особо интересует, — Кайл мгновенно посерьезнел, готовый к моему очередному выпаду.

В прошлый раз из-за подобной фразы и разразился тот скандал. Я не выдержала, вспылила, наговорила много неприятных и горьких слов… С того момента в его жизни не изменилось абсолютно ничего, впрочем, как и в моей. И все же я сумела найти в себе силы, чтобы сказать то, что давно должна была.

14 глава

Следующие два дня напоминали какой-то форменный дурдом. Без Нейтана мне отказывались выдавать хоть какую-то информацию о Луи Варресе и деталях его смерти. Раб, найденный мной в кладовке, находился в больнице и до сих пор не приходил в сознание, узнать о нем хоть что-то было практически невозможно. Данные с его ошейника я считала почти сразу, но сколько ни пробивала по базе, никаких совпадений найдено не было.

Попытки копнуть глубже также не увенчались успехом — я даже не могла найти, где выпускали подобные модели артефактов. Куда бы ни отправляла запросы — все без толку. Отчаявшись, составила официальное заявление о найденном рабе, в надежде, что откликнется его настоящий хозяин, хотя и понимала, что толку от этого мало.

В довершение ко всему Абраз исчез с концами. После того, как Лайза приняла у него заявление на хозяина, и он покинул стены нашего центра, больше никаких сведений о нем. Я искала хоть какой-то след, но, похоже, мужчину нашел кто-то до меня.

— Ты куда? — Лайза удивленно вскинула взгляд, когда я за час до конца рабочего дня появилась на пороге своего кабинета с сумкой через плечо.

— В больницу, — бросила коротко, остановившись перед зеркалом, чтобы затянуть потуже волосы в высокий конский хвост.

Аномальная жара понемногу сходила на нет, но с распущенными волосами все еще было до ужаса некомфортно, особенно ближе к вечеру.  

— А толку? Ошейник ты уже видела, наш найденыш по-прежнему не приходит в себя… Ник, не грузи все на себя. Где можешь — ты и так помогаешь, а здесь и сейчас от тебя уже ничего не зависит. По крайней мере, пока, — вздохнула Ванесса, подперев рукой щеку.

— Знаю, но иначе не могу, — отмахнулась, закалывая выбившуюся прядь волос заколкой.

— Пойти с тобой?

— Зачем? Оставайся лучше здесь. Если что-то важное — звони.

Честно говоря, в этот раз я уже даже не знала, что хочу увидеть или узнать. По официальной версии, шла, чтобы отсканировать отпечаток ауры раба и пробить ее по базе, но для точного результата нужно, чтобы он находился в сознании. Да и вряд ли это даст какой-то толк. Только сидеть на месте и ничего не делать я не могла, поэтому собиралась попытаться проскользнуть в его сознание и уцепить хоть какое-то воспоминание.

 Боги, кто бы только знал, насколько сильно мне не хотелось этого делать! Мало того, что это по закону запрещается без согласия, так еще могла себе представить, какие ужасы предстоит увидеть и, что хуже того, на несколько мгновений прочувствовать, будто они произошли со мной. Конечно, боли не будет, но от эмоций никуда не деться…

На входе в больницу хватило просто показать свой жетон, чтобы меня без разговоров пропустили к мужчине и оставили в палате с ним наедине. У изголовья его кровати на исцарапанной тумбочке равномерно мигал какой-то лечебный артефакт, отслеживая состояние пациента и передавая данные на главный пост. Резко пахло какими-то снадобьями, так, что хотелось чихнуть. На небольшом столике поодаль выстроилась целая батарея различных склянок. Некоторые мне были знакомы, они содержали в себе толику магии, что уже радовало.

Искалеченным раненым рабам, найденным нашим центром, предоставлялась медицинская помощь, но в минимальном объеме. Никто не собирался им оплачивать дорогостоящее лечение у целителей, а финансирования нашего центра не хватало на это, так что были рады и малому. Но всё же пациенты или их родственники старались найти средства и перевести больного в больницу с лучшими условиями. Поэтому в этой палате был лишь один пациент и несколько пустых коек.

 Сбросив сумку, достала парочку инфокристаллов, куда собиралась загрузить добытую информацию, прошлась по палате, касаясь выщербленных деревянных спинок кроватей, ойкнула, вогнав в палец занозу. Выругалась и с сердитым шипением вытащила ее. Несколько раз вдохнула и выдохнула, настраиваясь, и вернулась к мужчине.

Присела рядом с ним на жалобно скрипнувшую больничную койку и впервые внимательно осмотрела его. Обычно рабами становились конфетные красавчики, исключение — дети рабов. Интересно, к какому типу относится наш спасенный?

 Бледный до синевы, осунувшийся, с заостренными скулами, под глазами темные круги. Нижнюю часть лица скрывает борода. Впрочем, рассеченная еще не зажившая бровь и лиловые синяки мешали составить мнение о привлекательности.

На миг зажмурилась, покачав головой. Множественные переломы, повреждения внутренних органов, обилие колотых и режущих ран… При этом все повреждения нанесены, чтобы причинить невыносимую боль, но не убить или даже серьезно искалечить.

Как бы мне хотелось позорно закрыть глаза и уйти, так и не узнав, что именно с ним случилось. За всю свою практику я еще ни разу не видела столько жестокости по отношению к одному рабу…

Вздохнув, сдвинула темную челку с его лба, машинально погладив морщинку между бровями. Глубоко вдохнула, словно перед прыжком в прорубь, и отпустила свою силу, окунаясь в его память. Еще успела некстати мелькнуть трусливая мыслишка, что лучше бы в самом деле нырнула в озеро, покрытое льдом, чем сюда, как все смыло шквалом отрывочных образов-воспоминаний, пропитанных страхом, болью и жгучим желанием отомстить за все.

С силой стиснула зубы, цепляясь за свое собственное «я», рискуя потеряться в этом омуте. Продиралась сквозь чужие мучения, пытаясь рассмотреть конкретные лица, кроме Луи Варреса, и с чего это все началось. Должно же быть начало этого кошмара! Когда-то же этот мужчина был нормальным, здоровым, не напоминал собой отбивную!