Помощница Повелителя чудовищ

Пролог

Каждый раз, когда убивали кого-то из чудовищ, Ишида проживал эту смерть, ощущал, как обрывается нить их жизни и запросто мог перенестись на место сражения, но не всегда успевал. Как сегодня. Сегодня он не успел…

Когда появился, самка серебреношёрстного ираи, саблезубого леопардового медведя уже была мертва. Тушу пытались разделать прямо на месте. Снег окропила бурая кровь несчастного животного…

Охотники до противного стали хитрее.

Умело отвлекли внимание Ишиды расставленными ловушками с птенцами красноклювых алконостов, а сами убили медведя точным выстрелом арбалетного болта, который вошёл аккурат между грудных пластин прямо в сердце…

Ишида тряхнул светлыми, словно иней, волосами и продолжил неторопливо идти по свежим вихляющим следам, оставленными на рыхлом снегу человеком, и капелькам алой крови, что зловеще темнела в свете полной луны. Человек был ранен и слаб, едва переставлял ноги, но отчего-то упорно продолжал углубляться в сердце Драгара, словно бессмертный. Ночью в любом лесу опасно, а в этом особенно…

Такое поведение человека обескураживало и что им двигало не понятно. Не понятно такому чудовищу, как Ишида. Чудовищу, что привык править на этой земле, что привык защищать себе подобных от таких, как этот…

И не прыгай впереди встревоженная танаки, которая периодически оборачивалась и подгоняла своим неумелым «мра-у», как бы говоря: «Чего же ты медлишь? Ему нужна твоя помощь...», Ишида давно бы свернул безмозглому охотнику шею. Как он посмел унести детёныша ираи?

Ишида неприязненно поморщился.

Раздражала необходимость вникать в мотивы жалкого человека. Но приходилось. Когда он появился, охотники уже приходили в себя: чувство, словно между ними произошла драка, в которой ранили того, кто забрал комок серебристого меха, только открывающего глазки медвежонка.

Охотника за наживой, как и других, следовало скормить прожорливым подземным змеям…

Бледных губ Ищиды коснулась кровожадная, удовлетворённая ухмылка.

Змеи только что плотно поужинали останками незадачливых дельцов, которых Ишида не пощадил и как следует приласкал своим кнутом, в глубине души наслаждаясь сладостными криками боли и отчаянья...

Ишида дёрнул желваками. В нос отчётливо бил запах человеческого тела, что смешался с тошнотворно-приторным запахом крови. До тонкого слуха доносился слабый скулёж медвежонка.

– М-рау… – издала танаки, умело гася вспыхнувший, словно пламя, гнев. В золотых кошачьих глазах плескалась тревога. Тревога за человека.

Ишида обернулся змеем-драконом и за одно мгновение преодолел оставшееся расстояние. Опираясь спиной на чёрный ствол лиственника, в снегу сидела человеческая женщина.

Розовая шапка с помпоном съехала набекрень, волосы спутались, превратившись в сосульки. На овальном лице обозначилась подозрительно блаженная улыбка.

Грудь человечки часто вздымалась, дыхание вырывалось хриплым, но она продолжала прижимать к себе, пытаясь спрятать под куртку малыша ираи, будто он мог замёрзнуть. С таким-то мехом…

Ишида вновь стал человеком и опустился на одно колено.

В тусклых, поддёрнутых предсмертной пеленой тумана, глазах человечки не было страха. Не было вины, не было раскаянья. Только восхищение. Восхищение им: змеем-драконом.

– Я… я боялась… малыш погибнет, если останется один, – выдавила она сипло, доверчиво протягивая пищащего медвежонка. – И попросила вашу кошку… кхм… привести помощь, – бледная улыбка предназначалась танаки.

Так вот отчего оборотень так волновалась. Многое стало понятно. Человечка тоже стала жертвой охотников. Хотя мысль о том, что она пыталась спасти чудовище ценой собственной жизни не желала укладываться в голове.

… но кровоточащая рана в боку этой женщины свидетельствовала именно об этом.

– Вы… вы мне поможете? – хриплый, полный боли полустон и нотки слабой надежды в утомлённом голосе.

Никто умирать не хочет, но тем не менее, сожаления о содеянном в глазах человечки так и не появилось. И даже, если сейчас Ишида встанет и уйдёт, она ни о чём не пожалеет. В ту минуту – спасение медвежонка для этой женщины было на первом месте. Главнее всего. И в этом… они очень похожи. Ишида такой же…

– Ар… гр… р-р… – нечленораздельно выдал он и раздражённо поморщился. Сто лет не говорил на человеческом наречье. Даже охотников убивал молча, не о чем с ними беседы вести… – Не бой-с-ся, – прошипел, подобно змее и перехватил заметно притихшего медвежонка под мышку.

– Я не боюсь… – от искренней открытой улыбки в груди что-то ёкнуло.

Это было так неожиданно, что рука Ишиды дрогнула. Сила полилась непроизвольно, волнами, расплёскивалась вокруг, почти не попадая на рану.

«Это чертовски странно…» – подумал он, для себя решив, что сначала следует вытащить женщину из снега и отнести в своё логово, а затем уже лечить. Да, это была здравая мысль.

Танаки довольно махнула хвостом, обернулась пумой и скрылась меж тёмных стволов деревьев…

Глава первая

– Что за холод собачий? – пробормотала недовольно, пряча нос в вороте пуховика.

Не люблю зиму. Холодно. Темно. Уныло. Да и за что её любить, если я с работы возвращаюсь всегда дворами, а это страшно, скажу я вам. Мало того, что у меня бурное воображение и от любого шороха, сердце выпрыгивает из груди, так ещё мерещится всякое.

Сунула руки в карманы куртки, нащупала в одном электрошокер и покрепче сжала. Сашка подарил. Сам работает допоздна, встречать меня не может, а вину за собой чувствует. Так ему спокойнее, да и мне, признаться. Электрошокер не раз уже выручал меня при встрече с дворовыми пьяницами.

Снег противно скрипел под рифлёной подошвой ботинок, шапка лезла на глаза, а лямки рюкзака так и норовили свалиться с плеч. Кололся подаренный будущей свекровью свитер и самое ужасное, просто кошмарное… сползал носок. Да, ощутите эту боль! Сползал. Носок. Прямо в ботинке. Прямо с пятки…

Хотелось запрокинуть голову и отчаянно замычать. Или закричать внутрь себя. Я не высыпаюсь, ночные дежурства кого угодно доконают, и ладно бы я утром шла домой, так нет, торчу до вечера в клинике. Патриот, блин… Защитник сирых и убогих.

Но какой бы уставшей и раздражённой я не была, стоило услышать жалобное «мра-у…», больше похожее на рёв манула или котёнка хищной кошки, не раздумывая свернула в переулок. И вот я уже не замученная и утомлённая жизнью женщина двадцати семи лет от роду, а готовый на всё профессионал, точно знающий своё дело. Я ветеринар. Жажда спасать животных у меня в крови, чувство, что я впитала её с молоком матери. И могу с уверенностью сказать, ветеринарами становятся только по любви. По большой и безграничной любви ко всему живому.

– Да держи её! Эта тварь кусается! – низкий баритон, раздающийся прямо за мусорными баками, заставил меня замедлиться и прижаться к стене. Достала электрошокер и сняла предохранитель.

Животное пронзительно ревело, видимо, пытаясь вырваться и каждое его «мра-у…» отдавало просто серпом по одному месту, и пусть у меня нет этого места… словно душу наизнанку выворачивали.

«Уроды…» – подумала мрачно, доставая телефон. Попробуем обмануть. Нашла у себя в мелодиях полицейскую сирену и врубила на всю громкость.

– Что это? – мужики, будто даже не поняли. – Ай! Проклятье! Ты можешь лучше её держать, открывай клетку!

Ясно. Уловка не сработала. Убрала смартфон, глубоко вздохнула и вышла из своего укрытия.

– А чего это вы там делаете? Плюшками балуетесь? – поинтересовалась невинно, сбивая мужиков с толку.

«Бродяги какие-то…» – наблюдательно отметил мозг, я и решила не церемониться. Металлическая удавка до крови врезалась в шею несчастного животного, если его сейчас же не освободить, может задохнуться…

– Ты кто та… – вскинула руку и ударила бородоча электрошокером прямо в щёку. Через одежду плохо лупит, уже пробовала…

Второй попытался вскочить, но мешало животное, которое он удерживал, и я ударила током в оголённую руку. Мужика тряхануло, но этого оказалось мало, пришлось ударить ещё в шею и подержать подольше. Даже обожжённый след на коже остался, как бы я не перестаралась.

Сняла с животного удавку, подхватила его на руки и бросилась прочь, пока живодёры не очнулись. Что за уроды, честное слово? Зачем так кошку мучать?

Кошка, которая и не кошка вовсе: не то собака, не то рысь, сипела, пытаясь отдышаться и медленно приходила в себя. Весила она около восьми килограмм и казалось вполне упитанной. Может, из зоопарка украли?

Я только наделась, что в погоню браконьеры за мной не кинутся. И… что я никого не убила. Каждый раз боялась ненароком отправить человека на тот свет. Но Сашка заверил, что разряд маленький, даже слабое сердце выдержит.

До дома оставалось каких-то метров сто. А там я смогу разобраться, что за животное спасла на этот раз, оценить степень тяжести повреждений и свяжусь с зоозащитниками.

… кошка укусила внезапно.

Извернулась в моих руках и нагло тяпнула за палец. Нет, я ко всему привыкла. Змеи кусали, еноты кусали, собаки и подавно. Крысы, хомяки, даже попугайчики клевали. Я привита от всего на свете, не страшно. Но вот стоило нескольким каплям моей крови приземлиться на снег, стало происходить нечто странное.

Кошачьи глаза животного засветились голубым призрачным светом, а на земле начали расходиться мерцающие круги. Галлюцинация после одного укуса?.. чудесно просто.

Вдруг затошнило. Закружилась голова. И вот, пошатнувшись, я свалилась в этот мерцающий круг вместе с кошкой.

Ощущение было таким, словно я в вагончике на американских горках несусь вниз на огромной скорости. Внутренности поднялись к горлу, перекрывая доступ кислорода. Всё прекратилось так же резко, как началось.

Я распахнула веки и обнаружила себя сидящей в сугробе под какой-то сосной, а в метрах двадцати от меня ещё два мужика разделывали тушу огромного медведя. Или не медведя… Но я похоже буду следующей, если не уберусь отсюда.

Попыталась встать и наткнулась взглядом на тревожно и беззвучно открывающую рот кошку, на шее которой раны затянулись чудесным мифическим образом. Даже следов не осталось. Её взгляд был направлен на клетку, в которой… о, боже!.. жалобно скулил комок серебристой шерсти с глазами бусинами.

«Да твою мать…» – выдохнула обречённо, нащупывая заветный электрошокер. Мысль о том, где я чёрт возьми оказалась волновала меня сейчас меньше всего. Нужно спасать медвежонка…

Покрасться незамеченной у меня не вышло бы при всём желании. Несмотря на то, что браконьеры были увлечены добычей, один постоянно озирался, будто кого-то искал. Может, своих приятелей, что за не-кошкой охотились? Или будто чего-то боялся. Слишком уж дёрганый…

– Эй, а ты кто такая? – всполошился мужик с охотничьим ножом в руке.

По зазубренному лезвию стекали капли бурой крови, при виде которой, нет, меня не мутило, я впадала в неконтролируемую ярость, особенно, если это пролитая кровь несчастного животного. Меня потряхивало. От злости, от выброса адреналина, от желания немедленно вцепиться в глотку мерзавца. Такие ублюдки заслуживают самой мучительной смерти.

Глава вторая

Завозилась, ощущая гул в голове, и попыталась разлепить веки. Под ладонью и головой было что-то тёплое и пушистое. Я не сразу смогла вспомнить, что вообще произошло, похоже, меня мучал бред, возможно, я простудилась, поднялась высокая температура, так бывает. Сейчас открою глаза, увижу взволнованное лицо Сашки и…

Но ничего похожего на привычную знакомую обстановку я не обнаружила. Какие-то рубленные каменные стены и потолок, в подобии камина потрескивал огонь, жадно пожирая поленья, на полу перина и подушки, но нет ни кровати, ни какой-либо другой мебели. Пусто.

Перед глазами замелькали обрывки воспоминаний того, что со мной произошло. Испуганно подскочила и рванула на себе незнакомую льняную рубашку, задирая её и оголяя живот. Раны в боку не было, только небольшой красный рубец. Вот если бы вообще никаких следов не осталось, я бы решила, что спятила. А так…

За спиной раздался недовольный рык. Предельно медленно обернулась и молниеносно отскочила, во все глаза уставившись на огромную волосатую рысь… Или это не рысь, не так уж и важно. Важно, что она огромная, глазища раскосые и внимательные, шерсть длинная, гладкая, а когда киса скалилась, отчётливо виднелся ряд острых зубок. Такими хрясь!.. и пополам.

Киса смерила меня скептическим взглядом и поднялась, демонстрируя во всей красе свои стройные лапы. Потянулась, шикарно зевнув, махнула пушистым хвостом, задев им по моему лицу, и направилась к выходу. Какая гордая особа.

Проводила существо обескураженным взглядом и подтянула к себе тонкое на пуху одеяло. Так себе защита, но меня жутко смущали собственные обнажённые ноги. Интересно, а одежда моя где? Рюкзак? И шокера под рукой нет. Какая досада…

Стоило моей стражнице скрыться в темноте узкого прохода, как из него же показался мужчина. Высокий мужчина. Пришлось задрать голову, чтобы рассмотреть его выразительное с заострёнными скулами лицо. А вот гипнотические тёмно-синие глаза показались знакомыми. Точно!.. мой спаситель.

Попыталась встать и села на попу обратно. Если мне не изменяет память, то этот мужчина оборачивался китайским драконом в лучших традициях аниме. Самое время вспомнить мультфильм Унесённые призраками, был там похожий…

– Очнулась, – утвердительно произнёс он, удивительным образом растягивая некоторые согласные буквы, словно шипя. Недоумённо склонила голову набок, пытаясь понять, что же он такое? Может, я всё ещё брежу? Не может же человек, так раз, и в дракона превратиться. Раз, и обратно в человека. – Меня… зовут Ишида. Я Повелитель Драгара. Повелитель чудовищ. Ты… человек.

– Очевидно… – пробормотала неловко, теребя край одеяла. Какой странный разговор. Кем бы этот мужчина ни был, он спас меня, вообще-то, стоит почаще себе об этом напоминать. – Спасибо… в общем, ну… что залечили мою рану и не бросили в лесу.

– Я не хотел с тобой возиться, – прямо произнёс он. Прошёл вглубь пещеры и уселся прямо на пол, скрестив ноги. – Но ты спасла танаки. А мне… мне нужен помощник. Будешь им.

Изумлённо приоткрыла рот и моргнула. Вот так здрасти… очнулась, называется.

– Эм-м… подождите… – села на колени, кутаясь в одеяло, и отбросила с лица спутанные волосы. – Помощник? А нельзя меня просто вернуть в мой мир тем же образом, которым я оказалась тут? Это ведь другой мир, верно? – в нашем – таких существ не водится, и змеи-драконы в людей не оборачиваются.

– Тебя переместила танаки, – бесстрастно произнесло существо. – Но она способна перемещаться между мирами только в момент опасности, и не сама, а вместе с проводником, а за переход нужна плата. Человеческая кровь. Думаю, она переместилась в твой мир случайно, когда её пытались поймать охотники, и утащила их за собой, а обратно не смогла, только когда ты её освободила. Теперь танаки где-то бродит и когда появится вновь – неизвестно. Но сам факт того, что её смогли поймать, говорит о том, что охотники стали хитрее. И мне нужна помощь человека, способного мыслить, как человек, а не как чудовище… – мужчина недовольно поморщился. – Это была моя самая длинная речь за последние пару десятков лет, а на человечьем наречии я не разговаривал веков пять. Если сослужишь мне хорошую службу, я помогу тебе вернуться домой. Или можешь уходить прямо сейчас и молиться, чтобы тебя не сожрали, пока пытаешься дойти до границы людей.

– Вау… – выдохнула тихо. Признаться, я тоже не ожидала от недочеловека такой проникновенной и аргументированной речи. Как много слов он знает? Насколько умён и социален? Выглядит вполне… мужественно. Привлекательнее большей части мужского населения России. – Вы очень доходчиво расписали мои перспективы. Сразу чувствуется деловая хватка.

– Много лишних слов, – равнодушно произнёс он, а синие глаза сверкнули хищным блеском.

– Понял, не дурак, – вымолвила, примирительно вскинув руки. – Но мне придётся разговаривать, чтобы понять, как вам помочь защититься от браконьеров и… мне нужна одежда, – у меня ещё был вариант начать паниковать, но я его отложила до худших времён. В принципе, мне всё понятно. Я помогаю этому Повелителю, он помогает мне.

– Одежда будет, – удовлетворённо кивнув, мужчина поднялся на ноги. – Но ты не должна покидать логово без меня, не бродить в одиночестве по лесу, не делать глупостей. Понятно?

– Предельно, – кивнула и залилась стыдливым румянцем. – А где у вас тут туалет?

Повелитель как-то обречённо вздохнул, прикрывая глаза, и махнул рукой.

– Там. Я провожу.

Эх, не завидую я ему уже. У меня ещё столько потребностей и нужд. Лучше бы завёл себе собаку. Сторожевую. И браконьеров гоняла бы и вопросов лишних не задавала…

Я приготовилась к тому, что слабость не позволит мне подняться на ноги, но нужда оказалась сильнее. Замоталась в одеяло, на манер древнегреческой тоги, пошевелила пальцами ног и поплелась за змеем-человеком.

Голые ступни приятно щекотало тепло, что удивительно, наверное, покрытие пола какое-то особенное. На стенах светили лампы, тускло освещая проход, не было ни сквозняка, ни сырости, но самым большим для меня открытием стала уборная.

Глава третья

Из пещеры пришлось выбираться довольно долго, но радовало, что путь освещали лампы, принцип работы которых для меня остался загадкой. Наверное, на магической тяге.

– В твоём мире есть имена? Как мне к тебе обращаться? – поморщился Повелитель. Ощущение такое, будто разговоры вообще не доставляют ему никакого удовольствия, и я разделаю его чувства, тоже привыкла общаться исключительно с хвостатыми пациентами, но нам придётся какое-то время сосуществовать и взаимодействовать.

– Дарина, – произнесла, озираясь.

Точно пещера. Сомнений не осталось. Каменный свод, сталактиты и сталагмиты, сливающиеся в столбы карбоната кальция. Наверное, и озеро подземное где-то есть. Пресное.

– Да… Ри-На? – не совсем понимая, переспросил змей, снова перейдя на свой шепелявый язык.

– Дарина, – терпеливо повторила. – Но вы можете звать меня как угодно, главное, помогите мне потом в свой мир вернуться, – честно, плевать. Хоть кабачком пусть зовёт, только бы нашёл танаки и вернули меня туда, откуда взяли. Одно могу сказать точно… плакала моя свадьба. Сейчас я это осознала в полной мере.

– Я не заключаю сделок с людьми, – неожиданно заявило это странное человекоподобное существо. Чудовище. – Но могу гарантировать, как только разберёмся с охотниками, когда научишь действовать, как люди, помогу.

– Это радует, – отозвалась понуро, медленно, но верно погружаясь в удручающие мысли. Как-то до этого момента, я не сознавала, что попала по полной, а ведь дома меня искать будут. Переживать. Но нет гарантии, что Сашка дождётся, а кроме него и его мамы, я никому, собственно, больше и не нужна. – Спасибо, – поблагодарила вполне искренне.

Вылечили, в лесу не бросили, а ведь могли тварям каким неведомым скормить. Не скормили. Даже вот штанами и рубашкой пожертвовали. Носками…

– Я буду звать тебя Рин, – внезапно произнёс змей. Впрочем, он всё делал внезапно и говорил отрывистыми фразами с долгими паузами. Но ничего, привыкну. – На языке Лун – Рин означает самоотверженный. Тебе подходит.

– Ого… – протянула обескураженно. Это комплимент такой?.. но лучше не уточнять. Рин так Рин. – Мне нравится.

Змей кивнул и остаток пути мы преодолели молча, каждый погрузился в свои собственные мысли, есть о чём подумать. Мне вот потосковать хоть немного. Я конечно смелая и, как сказало чудовище, самоотверженная, но… проклятье!.. да я же в чужом мире очутилась. Помереть могла. Эх…

Погрустить и пожалеть себя толком не вышло. Моя натура просто не могла долго заниматься самобичеванием, а рефлексия не моя стезя. Очень быстро стала думать о медвежонке, о том, как разобраться с браконьерами и не заметила, как мы покинули пещеру и вышли на яркий дневной свет.

– Аучь… – застонала от резкого жжения и рези в глазах и зажмурилась, закрывая лицо рукой. – Что вы со мной сделали? Обратили в вампира? – я реально была на грани паники. Почему так больно?

– Ты проспала в полумраке почти двое суток, а сейчас утро следующего дня. Ничего, привыкнешь, – равнодушно произнёс змей и обошёл меня по дуге.

– Угу… – буркнула, вытирая выступившие на глаза слёзы. Проморгалась и последовала за удаляющейся спиной Ишиды в синем сюртуке…

Дошли до деревянной ограды, змей отворил калитку и распахнул, пропуская меня вперёд. Я шагнула, не ощущая подставы. А она была.

Из-за довольно высоких деревянных построек, напоминающих хлев, на меня неслась огромная… швабра. Не сразу сообразила, что это собака. Только когда швабра опустила морду, издав низкий угрожающий рык. И всё равно она возвышалась надо мной. Почувствовала себя ничтожной букашкой. А самое страшное, меня явно собирались попробовать на зуб.

Сунула два пальца в рот и пронзительно свистнула, заставив швабру затормозить и проскользить на передних лапах. Нечего рассекать на летней резине… Могла бы когти выпустить, они ведь у неё наверняка есть.

Выставила ладонь и скомандовала:

– Сидеть.

Ишида рядом опешивши кашлянул.

– Да не вы, – отмахнулась дружелюбно. – Ты, – указала на собаку и повторила с нажимом. – Сидеть, – швабре такое обращение ой как не понравилось. Псина оскалила зубы, демонстрируя внушительного вида клыки. Ну вылитый Баскервилей. – Срочно дайте мне что-то вкусное, иначе меня сожрут. Ну или уже прикажите вашему охраннику не трогать меня.

– Я хотел, – бесстрастно произнёс змей. – Но передумал.

Изумлённо моргнула, но мне сунули в ладонь подозрительного вида сухарики, и я решила действовать. Надо же налаживать контакт с чудовищами. Ветеринар я или кто? У меня и «корочка» кинолога имеется. Зря что ли?

– Эй, Барбос, смотри, что у меня есть, – покрутила сухарик и понюхала, издавая протяжное ум-м… якобы очень вкусно пахнет. Пахло обычным сухим кормом. Сделала вид, что попробовала и протянула псине. – Сидеть, – повторила, выставив вторую ладонь. Только Барбос чихать на меня хотел. В прямом смысле слова.

– Чхи!..

И вот я стою в слюнях этой швабры с головы до ног, поражённо хватая ртом воздух. Даже глаза залепило. А рядом кто-то подозрительно хрюкает.

– Ишида, вам смешно?

– Нет, – издав предательский смешок, отозвался он. – Аки, это наша гостья, она из другого мира и немного… – нутром чувствовала, что змей смеётся надо мной и крутит пальцем у виска. – Странная, – вымолвил после красноречивой паузы. А Повелитель-то шутник, оказывается. – Позаботься о ней, – добавил уже серьёзно. – Вот, – и протянул мне платок.

Пёс глухо рыкнул, что, наверное, означало «не очень-то хотелось возиться с человеком», а я шумно вздохнула, вытирая платком глаза, и протянула ему сухарики.

– Мне тоже неприятно познакомиться. На вот, ешь уже, – пробормотала недовольно, а этот слюфаундлен только рад. Слизал угощение шершавым языком, обслюнявив руку и счастливый, походкой в развалку, отправился обратно на своё место. Где-то там, за постройками, наверное, его большая будка. Или лежанка. Такой швабре никакой снегопад не страшен.

– Теперь я буду пахнуть слюнями, – высказалась вслух, наверное, больше обращаясь к себе самой. Констатировала факт.

Глава четвёртая

Аки пристально следил за мной из своего укрытия. Пристально, это валясь на спине в сугробе, вывалив из огромной пасти язык, на который медленно приземлялись и тут же таяли снежинки. Но глаза-то открыты. Один жёлтый, второй хитрый.

В сарайчике, именуемом кладовой, нашла чистое ведро и что-то похожее на бутылку с соской. Видимо, Повелителю не впервой вскармливать малышей, обо всём позаботился. Пока шарилась, обнаружила мешки с зерном для птенцов, сарай с сеном, и хранилище овощей и фруктов. Жестяной бак с мясом (боюсь представить чьё оно, Идиша ведь может своих животных кормить браконьерами, почему нет?), и банки с червяками и жуками.

Сунула руку и достала замороженные трупики насекомых. Жалко. Но выбора всё равно нет: или ты накормишь чудовище или оно сожрёт тебя. Радует, что у змея есть практически всё. Не было только моего привычного чемоданчика со стетоскопом и прочим набором инструментов. У меня там даже антибиотик был и адреналин, транквилизатор…

Отыскала на полках чистые тряпки, зачерпнула в бочке воды и вымыла как следует стеклянную бутыль. Намочила тряпку и отправилась обратно в загон с газелью, а сама думала, успеет ли змей спасти семихвоста? Наверное, если чудовище не нуждается в дополнительной помощи, он исцеляет его и сразу отпускает. На семихвоста хотелось посмотреть. Какой он? Есть ли у него что-то вроде магической силы, как у танаки?

В ангаре стоял гвалт звериных голосов: они рычали, курлыкали, чирикали и мяукали, каких только звуков не издавали, видимо, почувствовав себя смелее в отсутствие Повелителя. А вот газель встретила меня настороженно. Ещё бы, что это за баба с пустыми вёдрами, я бы тоже насторожилась. Глазами большими луп-луп, а сама к стене отступает и копытом так предупреждающе цок-цок.

Поставила вёдра: одно с чистой водой и тряпкой, второе под молоко, в котором лежала бутылка, сунула руку в карман и достала стянутую из хранилища морковь. Да, подмёрзла немного, сойдёт за мороженое. Морковное. И протянула пугливой «козочке» угощение, приговаривая:

– Не бойся, милая, я не кусаюсь.

Газель шевельнула ушами. Похоже в этом мире все чудовища реагируют на голос. И понимают, как ни странно. Ладно, пришла пора пустить в ход всё своё красноречие.

– Какая же ты красивая, а какие у тебя глазки, а хвостик какой милый, – заливалась соловьём. – Кушай морковочку, вкусна-ая. Вот так… – улыбнулась, когда газель всё же осторожно подошла и зацепила бархатными на вид губами овощ.

Хрум-хрум… чудесный звук. Звук моей почти победы.

Пока газель с удовольствием хрустела, я осторожно вошла, закрыв за собой калитку на щеколду. Погладила шёрстку, почесала за ушком, дала себя обнюхать.

– Не бойся, моя хорошая, – шептала ласково. – Я лишь немного возьму молочка для малыша ираи и уйду. Я тебя не обижу.

Не знаю, поверила ли мне газель или поняла смысл слов, но покорно встала боком, повернувшись к сеннику и принялась невозмутимо жевать сухую траву.

– Приму это за знак согласия, – пробормотала и занесла вёдра.

М-да… сидя на корточках не очень удобно. Протёрла вымя тряпкой, заставив газель понервничать. Ещё бы, вода-то холодная. Надо бы Ишуду напрячь установить мне буржуйку. Не дело это в ледяной воде возиться. Я и так старалась влажную тряпку немного согреть в руках.

Не стала долго мучать бедное животное и, выдохнув, бережно обхватила соски вымени. Вот и практика пригодилась: на каком бы отдалении будущий ветеринар не обучался, на какой кафедре, мы все начинали с сельского хозяйства.

Немного приложив усилия, в ведро выстрелила короткая молочная струя. Признаться, давно ничего подобного не делала, даже испарина на лбу выступила. Но меня ждёт голодный медвежонок, некогда возиться.

Газель дёрнула ногой, пытаясь отойти, но я потянула ей дольку сушёного яблока и животное окончательно успокоилось. Слава богу…

Надоив миллилитров пятьсот, не больше, я решила, что этого хватит на одно кормление. Я всё равно пока не представляю, где хранить сцеженное молоко. Есть ли у Ишиды холодильник, а на улице или в том же сарае, оно быстро превратится в лёд.

Перелила парное молоко в чистую бутылку, убедившись, что никакой мусор не попал, закрутила насадку с резиновым напальчником, который служил соской, и направилась к вольеру с медвежонком. Пришло время с ним познакомиться поближе. А потом… потом я всё же хотела осмотреть ишицу. Что-то с этой лисицей не так, не нравилось мне её угнетённое состояние…

Подойди к медвежонку оказалось непросто. Похоже у меня возникла новая проблема. На мягкой соломке лежала белоснежная собака-лисица, размером с порядочного откормленного волка. Морда острая, глаза хищные, сверкающие. В длинной, лоснящейся шерсти умиротворённо спал меховой комок ираи.

– П-с… – позвала полушёпотом, демонстрируя бутылку с молоком. – Нужно кормить медвежонка. Пустишь?

Собака местного происхождения, то есть чудовищного, угрожающе оскалилась.

– Та-ак… – протянула задумчиво, ставя бутылку с молоком на землю.

Пока вожусь с непонятно откуда взявшейся защитницей, питание малыша-ираи остынет. Надо как-то выкуривать эту… самку. Сомневаюсь, что у неё есть своё молоко, иначе бы зачем Ишида просил накормить медвежонка. Наверное, собака просто греет малыша, охраняет.

Задумчиво потёрла пальцами лоб и подошла к кормушке ишицу. Мясо так и лежало нетронутым. Осторожно запустила руку под решёткой, но лисица лишь тяжело вздохнула и отвернулась от меня. Ясно, бросаться не станет. Спокойно взяла пару кусков и вернулась к собакоподобной защитнице. Может, всё-таки волчица?

Осторожно открыла дверцу и опустилась на корточки, протягивая приманку.

– Давай, родная, это вкусно.

Волчица повела носом и поднялась на полусогнутых лапах, опустив морду: смотрела на меня снизу-вверх, изучая. Медвежонок закряхтел, но не проснулся. Его защитница сделала несколько неуверенных шагов, принюхиваясь. Похоже, запах ей понравился.

– Вот так, хорошо, – произнесла я, выпрямляясь, когда волчица подошла совсем близко. – А теперь беги! – и бросила куски мяса подальше от себя.

Глава пятая

Промыв место укуса, посмотрела на свои припухшие, слегка посиневшие пальцы и поскребла затылок здоровой рукой.

А что, если прививки в этом мире не работает? Это же волшебные звери, может, и болезни у них волшебные? Не обычное наше бешенство, от которого ты просто умрёшь, ну ладно, не просто, довольно жутко, если вовремя не сделаешь всего каких-то сорок уколов в живот. Шутка. Такое практиковали раньше, сейчас всего шесть доз.

А вдруг в этом мире бешенство влечёт за собой необратимые последствия? Например, у меня появится ещё три пальца или отрастёт хвост, а может, по ночам я буду превращаться в ишицу и сбегать в лес ловить мышек.

Бр-р, аж передёрнуло.

Самое обидное, я не запомнила дорогу обратно в логово змея, и кисы, что стерегла меня утром, нигде не наблюдалось, могла бы проводить. Да уж, так себе из меня пещерный человек. А на улице довольно холодно, в хлеву буду только зверей нервировать, а заболеть не хочется. Организм у меня вполне человеческий, а значит и человеческая простуда стороной не обойдёт. Хорошо, если только она. Мне для полного счастья только чего похуже сейчас не хватало…

Вышла на улицу, прихватив кусок мяса и позвала аки. А что? Он большой, лохматый и тёплый, его можно использовать вместо грелки.

… но привередливая «швабра» на мясо не купилась.

– М-да… – протянула, скривившись. – Что ты жрёшь, зараза?

Следующие пятнадцать минут я таскала из сарая всё, что казалось съедобным. Яблоки, капусту, что-то похожее на брюкву, куски замороженной тыквы, зерно…

Пёс мотал мордой, разбрызгивая в стороны слюни, а потом и вовсе повернулся ко мне задом.

– Вот ведь!.. – выругалась в сердцах.

Где же змей хранит сухарики для своего слюфаундлена?

Решила посмотреть за сараем, может, есть ещё какое строение, которое я просто не заметила. И тут моё внимание привлекла тень, мелькнувшая между щелей в заборе.

По спине пробежал дурной холодок. На затылке зашевелились волоски.

Шумно сглотнула и осторожно приблизилась к ограде.

«Это же не браконьеры?..» – мелькнула шальная мысль. Чем отбиваться, если эти нелюди решили нанести удар, пока хозяина где-то черти носят. Семихвостого он спасает, а меня кто спасёт?

И тут я вспомнила про акито.

– Вот балда, – усмехнулась, несильно стукнув себя по лбу. Ну кто решится напасть, когда двор сторожит такая громадина? Значит не браконьеры.

Осторожно прижалась к доскам и одним глазком заглянула в щель.

Сердце ухнуло в желудок.

«Танаки…» – подумала обрадовано и тут же огорчилась.

Я уже пообещала змею, что помогу ему, а он потом отправит меня домой. Сбегать некрасиво, нехорошо получится. Да и… совесть меня замучает.

А кошка как специально села на ветку дерева совсем рядом с забором и давай умываться. Если перелезть через ограду, до неё каких-то метра три, не больше. Но где гарантии, что хитрюга не сбежит? Ишида опять же… поймёт ли, что с ишицу или лисичка так и будет страдать? Вернусь домой и буду изводиться: как они тут? Сможет ли змей сам защитить своих чудовищ?

– Что ты тут… делаешь? – вкрадчивый прерывистый голос заставил вздрогнуть и обернуться.

Прижалась спиной к забору и выдохнула, держась за сердце.

– Фу-у… Зачем подкрадываться и пугать? Так и до инфаркта рукой подать…

Повелитель проигнорировал мои слова и заглянул мне за спину. Светлая хищная бровь вопросительно изогнулась.

Вздохнула и потёрла переносицу.

– Я не думала сбегать, – произнесла спокойно. – Увидела тень, решила, что браконьеры, а это танаки… Не стану скрывать, что сначала обрадовалась и подмывало желание попробовать подманить её, но потом я передумала.

Повелитель скользнул по моему лицу нечитаемым взглядом сверкающих синих глаз и вымолвил:

– Она играет с тобой.

– Играет? – удивилась, вылезая из сугроба. Нечего стоять понапрасну и любоваться нахалкой танаки, мне тут один змей обед обещал.

– Танаки… магическое существо, – пояснил Ишида, закладывая руки за спину. Только сейчас заметила на его поясе свёрнутый кольцом хлыст, с кончика которого сорвалась жирная капля крови, расплывшись алым пятном на снегу. – Она оборотень и умение перемещаться между мирами не единственная её возможность… Танаки, – змей запнулся, подбирая слова. Недовольно скривился, и я решила подсказать.

– Хитрая?

– Да, – облегчённо выдохнул он, возобновляя шаг. – Умная и… оттого опасная. Танаки любит игры, игры с людьми, с их жизнями. Она могла заманить тебя в ловушку.

– Ясно, – кивнула, принимая к сведенью. С кошкой следует быть осторожной, а то по наивности можно угодить куда-нибудь в Кыргызстан, потом даже Повелитель не поможет. – О! Я же поняла почему ишицу не ест! – воскликнула, хватая змея за рукав сюртука и потащила за собой, ведома импульсом. Энтузиазмом.

Но он резко затормозил, перехватывая меня за кисть, и с хмурым выражением лица уставился на мои пальцы.

– Что с рукой, Рин?

– А-а… – протянула, усмехнувшись. – Да ничего. Ишицу тяпнула, – отмахнулась, высвобождаясь из крепкой хватки.

– Я же говорил, чтобы ты не заходила в вольер… – голос змея опасно рокотал, но внутри меня подрагивало нетерпение: так происходило постоянно, когда я знала, как помочь больному животному и хотела сделать это незамедлительно.

Воинственно упёрла руки в бока и с вызовом произнесла:

– Да если бы я не полезла, то ни за что бы не узнала, что причина вялости и потери аппетита у ишицу в её пасти. Хочешь, чтобы она от голода померла? – и скептически выгнула бровь.

Повелитель тяжко выдохнул и снова подхватил мои пальцы, которые практически сразу окутало голубоватое свечение. Укус заживал прямо на глазах, а через пару секунд и следа не осталось. Поразительно гладкая кожа.

– Я могу заживлять только раны. Раны, которые вижу, но не могу лечить болезни, – бесстрастно пояснил он, выпуская мою руку. – Поэтому не мог помочь ишицу.

– А я могу, – улыбнулась самодовольно и счастливо. Я снова на коне. Снова занимаюсь любимым делом, снова нужна. – Потому что ветеринар.

Глава шестая

На пороге логова нас встречала белоснежная пушистая киса, которая сторожила мой сон и была подушкой под голову. Красавица потянулась и прильнула к ноге хозяина, не скупясь на ласку, а вот на меня посмотрела предостерегающе. Ясно, в ком-то проснулись собственнические чувства.

– Не вздумай давать ей имя, – предостерёг змей, словно угадав мои намеренья. Эх, я уже почти было… – Это младшая сестра той, которую ты назвала Клео.

– Ладно, буду звать просто красавица, – покосилась на кису, теперь отмечая некоторое сходство с бакэнэко, и добавила: – Не волнуйся, я не претендую на твоего Повелителя, не нужно уничтожать меня взглядом, – усмехнулась и обошла кису, намереваясь снять обувь.

В логове у змея довольно чисто, пол устлан коврами, жаль марать.

– «Красавица» тоже имя, никак не зови, – велел он и неожиданно придержал меня за руку, чтобы не завалилась набок. – А я попытаюсь исправить твою ошибку.

Сняла ботинок и выпрямилась, заглянув в глаза змея.

– Пока я не знаю, чем грозит то, что я дала демонице имя, я не считаю это ошибкой, – самодовольно улыбнулась и наклонилась вновь, чтобы избавиться от второго ботинка.

Над головой раздался тяжкий вздох.

– Демонам дают имена, если хотят заключить с ними сделку. Обычно просят защиту или убить кого-нибудь, но надо быть готовым отплатить за услугу бакэнэко собственной кровью. Нет, она не лишает человека жизни, но вместе с выпитой кровью, поглощает часть души. Люди, заплатившие демону кровью, потом напоминают живых кукол. Бесчувственных и пустых.

– Э-э… – протянула изумлённо. – Но я ничего не просила. Хотя… просила дать мне спокойно покормить медвежонка. Выходит, я должна Клео позволить выпить мою кровь?

Светлые брови Ишиды сошлись в переносице.

– Я не вижу на тебе печати демона.

– И что это значит? – моргнула непонимающе. Сестра моей Клео смешно наморщила нос и звонко чихнула, словно специально. Вот проказница.

– Это значит… – змей взял меня за плечи и подвинул в сторону, позволяя двери на входе в логово автоматически закрыться. Или механически? – Значит, бакэнэко будет повсюду следовать за тобой, пока не получит приказ, пока не получит свою плату за его выполнение.

– А дверь… – я указала себе за спину, растерянно хлопая ресницами.

– Механизм. Ты стояла на плитке, не позволяя ей закрыться, – змей наклонился, откинул край ковра и показал ту самую плитку.

– Аа, – протянула, улыбнувшись. – У вас тут всё схвачено.

Змей стал мрачным.

– Кажется, ты не понимаешь всю серьёзность своего поступка.

– Почему же? – хмыкнула, сняла верхнюю одежду с шапкой и прошла за стол, такие обычно в тематических тавернах ставят и пабах. Тёмный, на крепких опорах и вместо стульев скамья. – Если не найдём способ разорвать образовавшуюся между мной и бакэнэко связь, она так и будет следовать за мной. Или мне придётся что-то попросить и заплатить за это кровью и частью души. По-моему, всё очень понятно.

– И? – на змея было жалко смотреть, такой вид потерянный. И обречённый.

– И всё просто, – подпёрла голову кулаком и огляделась. В этой части логова я была мимоходом и толком ничего не разглядела. Помещение что-то вроде передней совмещённой с кухней. Только вместо привычной мне бытовой техники, у стены стояло что-то похожее на печь. – Либо я ничего просить не стану и буду искать способ отвязаться от Клео, либо поймаем браконьера и заплатим его кровью за мою просьбу. А что вы так удивлённо смотрите? Есть вероятность, что Клео не откажется, – и глазками невинно так хлоп-хлоп.

Киса обошла стол и уселась в углу, заинтересованно изучая меня своими огромными глазищами. Повелитель хотел что-то сказать, но издал лишь задумчивое «гм», снял обувь, повесил на треногую вешалку сюртук и подошёл к полкам с крупами и кастрюлями. В пенале стояли кружки, в металлической подставке ложки, я приметила чугунок и котелок с чистой судя по всему питьевой водой. А внизу стояли баки точно такие же, что на улице. В них, наверное, тоже что-то хранится. В общем, не всё так плохо. Жить можно.

– А можно водички? – попросила, развалившись за столом. Тело ломило от усталости, ещё ощущалась слабость. Прикрыла зевок и улыбнулась. – А лучше чаю.

Ишида скептически покосился на меня и продолжил греметь посудой. Хозяйничать. Приятно, когда трудятся другие. А мужчина на кухне вообще, как отдельный вид искусства – вечность бы любовалась.

Развитая мускулатура, широкий плечевой пояс, узкие бёдра, обтянутые плотной тканью штанов.

Склонила голову на бок и чуть не поперхнулась, когда Ишида внезапно повернулся.

– Перестань, – произнёс укоризненно, держа кружку в руках. – Я чувствую твой взгляд.

– Ладно, – примирительно вскинула руки и повернулась к стене. Буду на неё смотреть, любоваться отделкой, которой нет.

Минут через десять змей стал накрывать на стол. Ну как накрывать, передо мной плюхнули тарелку похлёбки, поставили корзинку с хлебом и кружку с чаем.

– Ешь, – велен он, оделся и вышел. Я так понимаю, пошёл делать фарш.

Опустила ложку в похлёбку и понюхала сомнительного вида жижу.

– Эх, похоже ещё и готовить придётся, – пожаловать кисе, а та легла и устроила острую морду на длинных лапах. Слушает. Наблюдает. Умная…

Пока Ишида отсутствовал, я порылась в баках, нашла овощи, потушила их и приготовила гарнир. А когда змей вернулся, я уже раскладывала еду по тарелкам.

– О, вы вовремя, – повернулась и поставила порцию напротив своего места. – Извольте отобедать.

Бровь Ишиды поползла вверх: кажется, такая реакция входит у него в привычку.

– О, да бросьте, – отмахнулась и положила рядом с тарелками приборы. – Простите, но вы готовить не умеете. А мне несложно. Попробуйте.

Змей поставил на разделочный стол тазик с мелко порубленным мясом, разделся и сел за стол. Осторожно попробовал овощной гуляш и, одобрительно кивнув, начал есть.

– Не за что, – обворожительно улыбнулась и последовала его примеру.

Глава седьмая

Ишицу встретила нас насторожено. Видимо, боль усилилась после моего вмешательства, и теперь лисица не желала так легко даваться нам в руки даже по приказу Повелителя.

Змей рассеянно взглянул на меня, как бы спрашивая, и что дальше?

– Поймайте её и заморозьте часть нижней челюсти, – произнесла, наблюдая за метаниями несчастного животного по вольеру. – Я поищу чем промыть нарыв, попробую выпустить гной, это снизит болезненные ощущения. Гм… – неловко развернулась и поспешила к сараю, ощущая на себе озадаченный взгляд Ишиды. Надеюсь, он не навредит лисичке, не сделает хуже. Как там его заморозка действует? Не отомрут ткани? Гангрены только не хватало.

Проходя мимо загона с медвежонком ираи, я замедлилась. Клео провожала меня пристальным взглядом сверкающих глаз, но как ни крути, на демона не была похожа. Меня больше волновало то, что она похоже целыми днями вот так греет медвежонка, не отлучаясь, а ведь у неё наверняка тоже потребности есть.

В сарае набрала из бочки в ведёрко чистой воды, нашла тряпочки, пригодные для использования, но главное, в ящике с каким-то хламом обнаружила несколько металлических игл и клещи. Да, те самые клещи, которые инструмент, а не которые энцефалитные. Точнее, эта штуковина была похожа на знакомый мне инструмент. Это лучше, чем ничего. Это почти прекрасно. Жаль только у змея нет канистр со спиртом… мне бы пригодилась одна. Исключительно в качестве антисептика.

Прихватила с собой куски мяса и, проходя снова мимо бакэнэко, бросила их в кормушку. Пусть поест нормально, а потом я её подменю. Она может и демон, но нужду-то справлять нужно…

Ишицу лежала на расстеленном сюртуке змея и не двигалась, только изредка моргала. Грудь вздымалась мерно: судя по всему, проблем с дыханием у неё нет.

– Я смог её успокоить, – поглаживая животное произнёс Ишида. – И частично заморозил челюсть без вреда для её здоровья. Попытался направить силу на нерв и область воспаления. Я всё правильно сделал?

– Ого… – протянула удивлённо, опускаясь на корточки. – Я впечатлена. Вы реально быстро учитесь, – разложила на одной из тряпок инструменты, рядом поставила ведро и сначала вымыла руки, затем постаралась тщательно отмыть иглы и клещи, назовём их так для простоты восприятия, не забыв оставить чистую воду для промывания.

– Где ты это взяла? – нахмурился змей.

– В деревянном ящике, – отозвалась просто, беря в руки иглу. – А теперь откройте ишицу пасть и держите, пока я не разрешу отпустить, – хорошо, что она лежит на боку, так проще будет промывать рану от гноя.

Вся операция заняла минут пятнадцать, не больше. Сначала я проверила чувствительность, убедилась, что лисичка не чувствует боли, а если и чувствует, то незначительную. Она продолжала спокойно лежать, лишь изредка дёргала мордой, но вырваться не пыталась.

Мне удалось вытащить часть осколка, но другой обломок, к сожалению, вошёл слишком глубоко. Зато я максимально промыла нарыв, жаль только, что обработать нечем. Хоть бы хлоргексидин какой завалялся. Даже пожалела, что свой врачебный чемоданчик в клинике забыла, так торопилась. Обычно всегда с ним таскаюсь, а тут…

– Проверьте заморозку, – велела, тщательно намывая руки в ведре. – Если начала спадать, добавьте ещё немного, чтобы мы смогли накормить ишицу.

Змей понимающе кивнул и приступил: от его пальцев целенаправленно тянулись тонкие голубые жилы силы, но на любование и удивление не было времени. Я просто приняла это явление, как неоспоримый факт. Прибралась за собой, отнесла инструменты, вылила под ограду грязную воду, помыла ведро и заглянула к своей демонице.

– Ты ж моя хорошая, – усмехнулась, обнаружив пустую кормушку. – Всё съела. Вот умница, – на мой голос Клео реагировала спокойно. Уже не следила за мной столь пристально.

Вернулась в вольер и погладила несчастную лисичку, лежащую на руках змея. Видимо, он поднял её, желая успокоить.

– Потерпи немного, – прошептала ласково. – Очень важно, чтобы ты сейчас покушала, это придаст тебе сил. А завтра продолжим, скоро всё заживёт, вот увидишь.

Ишицу, будто поняла мои слова, и когда мы закладывали ей в рот куски мелкорубленного мяса, покорно глотала.

– Вот молодец, – похвалила, гладя животное между острых ушек. – А теперь отдыхай.

– Мне нужно работать, – произнёс Ишида, вставая и отряхиваясь. – Много дел осталось. Ты можешь возвращаться в логово. Я погрею воду, как обещал, когда закончу.

– Ну уж нет, – усмехнулась, воинственно сдувая прядь волос со лба. – Убирать вольеры для меня не такая и проблема. Помогу. Да-да, не нужно так смотреть и отказываться, – осторожно устроила ишицу в её домике, убедилась, что животное в порядке и покинула вольер. – Только сначала подменю ненадолго Клео, кажется, она немного устала, – развернулась и под вопросительно-задумчивый взгляд змея направилась к бакэнэко.

– Ну что? – поинтересовалась, перелезая через ограждение. Нет, конечно, можно было открыть щеколду и войти нормально, но разве так интересно? – Готова отправиться на прогулку? – демоница заинтересовано подняла мордочку. Медвежонок возился у неё под боком. А ведь скоро снова время кормления. Меня осенило. – Давай так, Клео, я помогаю Ишиде с уборкой, дою газель и отпускаю тебя по своим делам, а пока ты дышишь воздухом, я кормлю ираи и грею его вместо тебя? Идёт? И это не просьба, учти. Если не хочешь, можешь сидеть тут, но накормить медвежонка всё равно придётся.

Мне показалось или глаза демона насмешливо сверкнули?

– Она всё понимает, – ровно вымолвил возникший рядом Ишида.

– Фу-ты! Напугал! – облегчённо выдохнула и улыбнулась. – Ну тогда давайте инвентарь для уборки. С чего начнём?

Ишида опасливо на меня покосился и молча прошёл мимо. Эм-м… ну ладно, разберусь на месте, как обычно.

Мне пришлось всё делать самой, Ишида не спешил давать ценные указания. Плохой из него руководитель, но я-то отличный помощник…

Ухмыльнулась и взяла из сарая ещё одну лопату, а ещё метлу и прикатила тележку для компоста, назовём это так. Достаточно было смотреть на Ишиду и повторять за ним. Он снял сюртук, небрежно повесил его на решётку вольера, расстегнул рубашку… до середины, и завязал белоснежные волосы в тугой хвост на затылке.

Глава восьмая

На самом деле змей сдержал слово, нагрел воду в ведрах и наполовину заполнил деревянную бадью, которая служила ванной и располагалась в уборной. У нас дома тоже совмещённый санузел, так что никаких неудобств я не испытывала.

– Печь растапливается просто: убедилась во время готовки, и в будущем я смогу самостоятельно греть воду, – произнесла, наблюдая за работой чудовища.

Тугие мышцы перекатывались под тонкой тканью рубашки, но так и не скажешь, что он прикладывает какие-то усилия. Таскал вёдра легко и непринуждённо, что казалось, они ничего не весят. Пустые, будто.

– Тяжело. Можешь обжечься, – отрывисто вымолвил он, даже не взглянув на меня. Светлые волосы выбились из хвоста и спадали на его безупречное, словно из воска лицо, закрывая мне обзор.

– Это проявление заботы? – усмехнулась иронично, привалившись к дверному косяку.

– Рациональности, – змей поставил вёдра на пол, открыл дверцы шкафчика и достал стопку чистых полотенец. – Если покалечишься, мне придётся тебя лечить, так что лучше смотри за собой… Не доставляй мне лишних хлопот.

– Как прямолинейно и грубо, – фыркнула насмешливо, забирая полотенца.

Наши пальцы на мгновение соприкоснулись, а моё тело отчего-то странно среагировало. Прошибла мелкая, короткая дрожь, но ощущение быстро улетучилось. Наверное, я просто всё ещё отношусь к чудовищу настороженно чисто подсознательно, хоть и пыталась себя убедить, что он не опасен.

– Я принесу чистое бельё, – бесстрастно проинформировал змей и удалился.

Сняла с себя одежду, аккуратно сложила на скамью и медленно погрузилась в бадью с горячей водой, от которой всё ещё шёл пар. Тело раскраснелось, расслабилось. Я блаженно откинулась на деревянный борт и устало прикрыла глаза.

День был долгим. Насыщенным. Но несмотря ни на что, чувствовала удовлетворение. Удовлетворение собой. Подружилась с демоном, научилась доить газель, нашла причину плохого самочувствия ишицу… А завтра мы отправимся на базар и…

… за мной наблюдали.

Холодные глаза из темноты коридора. Жгучий взгляд сверлил затылок, но я не обернулась. Не думаю, что это может быть кто-то кроме Повелителя или его ручного демона. Думаю, им тоже любопытно и, наверное, мне не доверяют. На это есть причины. Я ведь человек…

Когда почувствовала, что молчаливый наблюдатель ушёл, спокойно вымылась. На полках нашлись моющие средства, похоже травяные, натуральные. Мне понравилось то, что пахло лавандой и цвет эмульсия имела приятный. Не скажу, что сильно пенилось, но мне хватило.

Мужская нательная рубашка болталась на моём щуплом тельце как на вешалке и в принципе могла служить сорочкой, необязательно даже влезать в хлопковые штаны. Но выбора не было. Своё нижнее бельё я постирала и повесила сушиться в укромном месте. Интересно, на местном базаре женские трусы продаются?

Тапок не было, пришлось шлёпать босиком. И надо же, я запомнила дорогу от уборной до той части пещеры, в которой впервые проснулась.

Ишида стелил перину. Невольно улыбнулась и опустилась рядом с ним на колени.

– Вы всегда спите на полу?

– Это удобно, – равнодушно отозвался он.

Взялась за другой край перины и помогла расправить.

– Я вытерла воду с пола в уборной, но куда сливать грязную не нашла.

– На дне купели есть резиновая пробка, – подняв на меня озадаченный взгляд, пояснил он. – Ты ведь чувствовала моё присутствие пока мылась?

– Ну да, – отозвалась беспечно. – Только не была уверена, вы ли это, или ваша кошка, – повернулась, взяла подушки и накидала поверх перины.

– Как такое возможно? – синие глаза Ишиды мистически сверкали в полумраке, завораживая.

Пожала плечами и села, скрестив ноги.

– У людей нет магии, но есть интуиция, чутьё. Наверное, оно сработало.

Змей кивнул, принимая мой ответ и поднялся на ноги.

– Спи, подниму тебя утром, покормлю и отправимся в Витор.

– Минуточку, – подняла указательный палец, задумавшись. – Лучше, разбудите меня часа через три, мне нужно покормить медвежонка.

Змей опустился передо мной на корточки, бережно подцепил двумя пальцами мой подбородок и проникновенно велел:

– Никогда не покидай логово ночью… Это может быть опасно.

– А-а… – протянула растерянно.

– О ираи я позабочусь сам, – произнёс властно и, выпустив меня, поднялся. – Отдыхай. Завтра предстоит долгий путь.

– Спасибо, – улыбнулась одним уголком губ и подтянула к себе пуховое, лёгкое одеяло.

Проводила спину чудовища сонным взглядом, опустила голову на подушку и почти сразу заснула.

Мне вот тогда ещё стоило поинтересоваться, а где же спит сам Повелитель, но… я проснулась оттого, что жарко. А ещё твёрдо. И шее неудобно, как-то тесно и тяжело.

В темноте ничего не было видно, глаза жгло от сухости, ощущение, будто в них насыпали раскалённого песка. Так бывало всякий раз, когда просыпалась среди ночи, мои глаза слишком чувствительны. Даже с Сашкой во сне редко обнималась по этой причине, чтобы лишний раз не просыпаться.

Кровать у нас стояла огромная и места хватало для манёвра: я могла наслаждаться пространством и вращаться по своей половине, как хотела. Но вот в чём загвоздка, разве на полу не больше места чем на кровати? Тогда как вышло так, что мы с Ишидой сплелись в этот… гм… страстный клубок, что не разберёшь, где чьи ноги и руки?

– Хватит возиться… – голос змея звучал иначе. Приглушённо, сонно, мягче… – Если хочешь отодвинуться, двигайся, но потом не приползай снова.

– Снова? – переспросила сипло. Выходит, я сама на него вскарабкалась?

Щеки обожгло стыдливым румянцем, хотя я барышня не из робких, ну просто… э-э… у меня жених есть, а я тут… поползновения устраиваю.

Ишида тяжко вздохнул и разомкнул кольцо своих рук, обвивающихся вокруг меня. Легла на подушку и неловко отодвинулась. Стало… пусто. И холодно. Похоже, я поняла, почему именно полезла обниматься со змеем.

– Может, у вас есть ещё одно одеяло? – спросила, ощущая, себя немного жалкой. Я ведь просто в безвыходном положении, ну подумаешь с незнакомцем во сне обнялась. Не в трусы же к нему полезла, а чувство, будто изменила мужу. Надо проще быть на самом деле и не переживать о таких мелочах. Так и свихнуться можно…

Глава девятая

Клео меня уже ждала. И стоило мне войти в клетку, держа в руках бутылку с молоком, как демоница осторожно поднялась и рванула на улицу.

– Бедняжка, – усмехнулась ей вслед и взяла медвежонка на руки, бережно прижимая к себе. – Ого… – дёрнула бровями и подняла медвежонка над уровнем своего лица, чтобы лучше видеть его мордочку. – А кто это у нас тут глазки открыл? Кто такой пусечка пусечный, ум? – звонко поцеловала медвежонка в коричневый нос и радостно плюхнулась на солому.

– Ты меня пугаешь… – прокомментировал, проходящий мимо Ишида.

– Да ладно вам! – отмахнулась, устраивая медвежонка на руке. – Наш малыш открыл глазки. Голубые-голубые. Это же чудесно, разве нет?!

Змей неожиданно усмехнулся.

– И всё же ты забавная… – и пошёл дальше, толкая перед собой тачку…

Я? Забавная? Быть такого не может.

Пожала плечами и сунула ираи соску в пасть, а то он заждался уже. И пока кормила напевала незатейливую мелодию, точнее смешала в одну кучу всё, что помнила. Детские песни, колыбельные и даже выудила из недр памяти несколько хитов Короля и Шута.

– Замученный дорогой я выбился из сил… – медвежонку было всё равно, что я бормочу, его интересовала соска и молоко, которое из неё поступало ему в рот.

Малыш кряхтел, жадно причмокивая, а вот Ишида странно на меня косился. Наверное, я для него такая же неведомая зверушка, как для меня танаки, бакэнэко и все остальные.

Клео не спешила возвращаться, а я устала сидеть со спящим комком меха на руках. Копчик отсидела уже и ноги онемели.

– Пс, Ишида, – позвала заговорщицки. – Помогите встать, у меня проблемка…

Змей проворно перепрыгнул ограду, в лучших традициях паркура, и подал мне руку. Тёплая… Вот кажется кожа змея должна быть холодной, но она тёплая и лишь слегка шероховатая, несмотря на тяжёлый ручной труд.

Поднялась на ноги, по-прежнему держа медвежонка, и потопталась на месте, разминая ноги.

– Я почти закончил, – проинформировал змей. – Даже ишицу удалось накормить. Удивительно…

– Воспаление спало, – отозвалась непринуждённо. – Надеюсь, нам удастся найти нужные мне вещи, без них работать будет затруднительно.

– Выходит… в своём мире ты лечила животных? – поинтересовался Ишида. Наверное, ему и вправду интересно.

– Да, если захотите, расскажу вам об этом по дороге, – погладила медвежонка, отчего он недовольно заворчал.

– Не привязывайся к нему, – осадил змей, наблюдая за мной. – Ираи быстро растут, его необходимо будет выпустить.

– Я знаю, – улыбнулась в ответ. – Но я не могу иначе, мне хочется дарить этим милахам свою любовь, хоть потом и трудно будет расставаться. Любовь к животным сильнее меня.

Клео вернулась в вольер и демонстративно улеглась. Я усмехнулась и подложила ей под бок медвежонка.

– Береги его и хорошо кушай, – потрепала демоницу по холке и вышла. Надо положить ей мяса...

Мы выдвинулись примерно через полчаса. Я буквально подскакивала от нетерпения, впервые ведь увижу город чудовищ, лес, который толком не рассмотрела, может, встретим кого удивительного.

Снег хрустел под ногами, но погода в целом стояла тихая, безветренная. Не сильно морозная. Ишида шагал впереди и казался невозмутимым.

– Почему вы не оборачиваетесь змеем? – поинтересовалась, озираясь по сторонам.

– Зачем? Ты медленно ходишь, а на себе я тебя не повезу, – бесстрастно отозвался он, раскусив мой коварный замысел.

– Жаль, – вздохнула притворно. – А почему бы вам не построить в лесу кормушки?

– Кормушки? – змей на мгновение обернулся и снова продолжил путь. – С едой для чудовищ?

– Ну да, – зачерпнула пальцами пушистый снег и растерла в ладонях. – Для птиц можно подвесить на деревьях, а другим установить что-то вроде корыт на земле.

– Такие кормушки будут привлекать не только чудовищ, но и охотников, – отозвался Ишида.

– Хм… да, это может стать проблемой, но зная это, мы можем предпринять меры защиты, – не согласилась я. – К тому же, можно расставить ловушки, которые будут сообщать о появлении охотников. Жаль, что невозможно построить вокруг Драгана высоковольтный забор, думаю, он бы смог отпугнуть браконьеров, но тогда… если чудовище близко подойдёт к такому забору, тоже может пострадать. Всё это не годится… – вдохнула, печально скривившись. – А браконьеры вообще часто появляются?

– Последнее время, да, – произнёс Ишида, вдруг остановившись. – Знаешь, в твоих словах есть смысл. Я про ловушки, сообщающие о продвижениях охотников... Думаю, я смогу сделать нечто подобное.

– О, это же здорово! – обрадовалась я. – Но всё равно думаю, что стоит начать отлавливать браконьеров на их же территории. Что? Не гуманно? То есть им можно, а нам нет? Нужна публичная показательная порка, чтобы другие увидели и боялись сунуться в Драгар.

Лицо Ишиды стало недоверчивым и даже немного растерянным, но тем не менее его губы дрогнули в улыбке.

– Если я объявлюсь на территории людей, это может привести к конфликту между драконами-Лун и людьми. Я не могу этого допустить, – мягко пояснил он и махнул рукой. – Смотри, ты хотела увидеть семихвоста.

Я аж подскочила на месте и резко повернулась. Между тонких стволов деревьев виднелась бело-черная острая морда. Острые уши с кисточками и семь пушистых хвостов, концы которых будто испачканы в чёрной краске. Худое тело существа вызывало у меня сомнения.

«Как он таскает за собой столько хвостов?» – подумала, и вздрогнула, когда существо вдруг исчезло и появилось совершенно в другом месте.

– Ого… – протянула вслух изумлённо.

Глаза семихвоста сверкали красным угрожающим огнём. Он двигался очень грациозно и явно выказывал любопытство по отношению к нам.

Ишида сунул руку в карман сюртука и бросил чудовищу вкусняшку. Кажется, кусок яблока. Свежего, не сушёного.

– Вау… – прошептала, опускаясь на корточки. – Он потрясающий.

Хвосты существа шевелились, словно живые, я просто не могла оторвать взгляда. Такой красавец…