Помощник

1.

Будильник бодренько заиграл увертюру к «Кармен». Опере. Бизе, конечно же. Мелодия, которую за последние три месяца возненавидела просто люто, но она единственная способна разбудить меня после ночного бдения. Я – «сова», ярко выраженная причем, и ночь – время моей повышенной активности и работоспособности. Только вот для полуночников не предусмотрен рабочий день, сдвинутый часов на семь-восемь от момента Х, когда чертов будильник заводит свое развеселое «трам-пам-пара-пара-пара-пампам…». И надо вставать, брести на кухню в зомби-состоянии, приготовить что-то условно-съедобное, что можно закинуть в себя, дабы желудок не пугал аудиторию голодным рыком. И только к трем часам пополудни (а то и четырем) наконец-то превращаться в адекватно мыслящее существо. Ага! К трем часам! Когда твоя адекватность уже никого не волнует. Когда лекции закончены, студенты радостно и поспешно покинули альма-матер, а я остаюсь одна и с кипой бумаг на проверку (анахронизм, конечно, но разрешать развеселой студенческой братии все копировать из Интернета, - совсем обнаглеют! Конечно, копируют и тырят готовые рефераты и чужие мысли! Я и сама не так давно сменила статус студентки на преподавательский, так что не обманываюсь на этот счет… Но пусть от руки переписывают, тогда хоть что-то в памяти останется!)

Будильник последний раз жалобно тренькнул и замолчал, придавленный подушкой. Даже жаль его стало. Не виноват ведь! Просто честно выполняет свою работу, а я с ним вот так, по-хамски. Хотя… Должен привыкнуть. Не первый день со мной живет.

На кухне Кеша пил кофе из моей(!) любимой кружки с тюльпанами, заедая печеньем. Завтракал, стало быть. При этом что-то усердно печатал на ноутбуке, засыпая крошками клавиатуру.

- Доброе утро, Иннокентий Рюрикович! Как спалось-почивалось?

Я чинно поклонилась в сторону кухонного стола.

- Как-будто ты не знаешь, что я не сплю, - буркнул Кеша. – Почти. Ночами. И я просил не называть меня Кешей.

- Но я не…

- Ты подумала.

- Смею заметить, что мои мысли – исключительно моя собственность! Как и голова, в которую никого не зову! Никогда!

- Тогда и не фонтанируй мыслями на всю округу. Не хочешь, чтоб тебя даже на трамвайной остановке внизу слышали, закрывайся, - отхлебнул из кружки. При этом массивная коричневая капля шмякнулась на мой рабочий инструмент.

- Могу у вашей светлости узнать, - я потихоньку начала свирепеть, окончательно проснувшись, - что они изволят делать аки свин с компьютером за шестьдесят тысяч?! Ремонт которого обойдется еще тысяч десять! И, если я решусь выложить оную сумму – а придется! – то месяц будем сидеть на сухарях и минералке вместо кофе!

Иннокентий глянул на меня искоса, чуть приподняв бровь, и вернулся к своему занятию, как то - печатанию и постепенному превращению моего ноута в два килограмма мертвого железа. Молча!

- Ну, вот! – ухмыльнулся наконец довольно, закрыл крышку и отодвинул ноутбук. – Все… Кофе хочешь?

- Да-а-а!!

- Заваривай. В чайнике еще кипяток должен остаться. Но лучше подогрей; ты ж горячий любишь.

Скрестил руки на груди и обезоруживающе улыбнулся. Открыто и светло. Манипулятор чертов! Знает, поганец, что не смогу орать на него, когда он вот такой. Но вообще-то это утро еще отыгрывается на мне, а оно, как говаривал один знакомый художник, добрым не бывает. Для таких, как я.

А в прочее время суток мы с Иннокентием добрые друзья и соседи по квартире. Квартире, где он работает. Домовым. Не впечатлило? А если вот так – ДОМОВЫМ? Да. Тем самым духом дома из сказок, ведь как показали последние околонаучные и совсем не научные, но авторитетные наблюдения и изыскания за последние сто лет, домовые не остались унылыми сварливыми старикашками, таящимися в избушках на курьих ножках в забытых богом деревушках. Они повсюду! Не деревушки, хотя и они тоже. Домовые. Повсюду, где есть хоть мало-мальски обжитое жилье. А когда необжитое, то тут по-другому немножко…

2.

Я приехала в столицу не потому, что как иные девчонки (и мальчишки!) считаю, что только отсюда начинается трамплин в большую и яркую жизнь. С таким же успехом можно рвануть в Голливуд, ожидая режиссеров и продюсеров, повизгивающих от нетерпения от встречи с Тобой гениальным уже в аэропорту.

Просто в столице живет тетушка – сестра мамы, а значит, город мне не совсем чужой, и есть, где остановиться на первое время. Но только на первое, ибо вырвавшись из-под теплого крылышка родственной опеки, совсем не хочу лезть под него снова! Хочу свободы! Самостоятельности. Хочу почувствовать и доказать себе прежде всего, что чего-то стою без мамы-мэрши и папы – главврача не очень крупного, но все же модного медцентра.

Месяц – гораздо больше, чем хотела - я отъедалась на пирогах хлебосольной и гостеприимной тетушки, попутно изучая объявления о сдаче жилья. Цены везде казались просто неподъемными для молодого специалиста – меня! – без опыта работы и работы вообще. Пока что без работы. Небольшая сумма, которой я располагала, позволяла продержаться первое время, но весьма скромно, так что рассчитывать на апартаменты не представлялось возможным. Однако снимать комнату в квартире с хозяевами тоже как-то не очень хотелось. Это ж предстоит тотальный контроль! Или не тотальный, но все же. Не хочу!

Параллельно рассылала резюме и штудировала ресурсы в Интернете на предмет свободных вакансий. Здесь процесс пошел быстрее. Меня приняли в академию – о! – экономики и права на место преподавателя английского языка. Правда, на полставки, но ведь это лишь начало! И оно положено. Ура самостоятельной жизни.

С жильем дело обстояло хуже. Я все больше мрачнела и отчаивалась, когда фортуна наконец сжалилась и направила мой пытливый взор на объявление о квартире, подходившей по всем параметрам и расположенную не в ста километрах от места будущей работы, а в каком-то часе езды на трамвае.

Первое посещение нового жилья потрясло мое чувство прекрасного до основания. Но я так устала от неопределенности, от поисков, от неудачных вариантов, что строго сказала себе, что все отлично и замечательно. Ну и что, что нет обоев? Зато две комнаты. Пусть и без дверей, но аж две! Могу найти девчонку вроде меня, скооперироваться и платить вдвое меньше. Мебели нет? Какую-никакую раскладушку я в состоянии прикупить. И стол. И пару стульев. Шкапчиком постепенно разживусь. И раковиной на кухню. Плита зато есть!

Тетушка порывалась презентовать мне свой старый диван. Не-е-ет! Терпеть не могу рухлядь! И вообще – вещи, которыми пользовались – неважно, мебель или одежда. Вот такой я сноб, но ничего не могу поделать. Посплю на полу пока. Не страшно. Даже квартира устроила главным образом тем, что в ней еще никто не жил. Купили, но не жили. Я первая.

Последующие три дня приводила свое жилище в порядок. Убирала, мыла, чистила. Выносила строительный мусор. А на четвертый день в дверь позвонили… И что в том необычного? Да ничего, в общем. Если забыть, что на площадке кроме меня никто не живет, а сама площадка на последнем девятом этаже. Кому я понадобилась? Ни с кем познакомиться не успела, подружиться тем более. Вобщем, гостей не ждала.

Сказать, что удивилась, ничего не сказать. На пороге стоял человечек не больше метра высотой (как он до звонка достал?!). Костюм в полоску, идеально сидящий на крепенькой ладной фигурке кукольных размеров, галстук-бабочка, лакированные туфли, - одет не без шика, хотя и довольно старомодно. Несмотря на крошечный рост, сложен вполне пропорционально, даже изящно. Этакий Кен, если бы не взлохмаченная шевелюра до плеч и внушительных размеров борода. Русая и кучерявая.

В одной руке он держал чемодан, в другой – сумку, необычной формы, впрочем, модную сейчас. Саквояж называется. Хотя, что чемодан, что пресловутый саквояж, судя по конструкции и характерным потертостям, явно оставили свои молодые годы далеко позади. Очень далеко! Лет так за сто.

Ретро-образ незнакомца дополнял… зонтик, который он держал под мышкой! Не складной автомат, а черный зонтик-трость с изогнутой рукоятью. Словом, то, что явилось сейчас пред мои очи, более соответствовало типажу какого-нибудь земского врача середины девятнадцатого века. Или ближе к концу, но все-таки девятнадцатого.

- Приветствую, хозяйка! – поздоровался человечек бархатным баритоном, как-то не слишком соответствующим его росту. Широко улыбнулся. – Рад! Очень рад!

- Здрассте! – вид, наверное, имела преглупейший. А какой еще можно иметь вид, когда лицезреешь такой вот экземпляр из цирка карликов или откуда там еще? Из музея?

Человечек шагнул в прихожую. Поставил чемодан, прислонил к стене зонтик. Потом прошелся по квартире, заглянул в одну комнату, в другую и резюмировал:

- Н-да!..

Я даже слегка опешила от такой бесцеремонности. Впрочем, не «слегка».

- Вы кто?!

- Что? – он оглянулся, наморщил лоб. – Как кто? Помощник. Ты что телеграмму не получила? Телеграмма должна была прийти. Нет? Ах, почта-почта!

Человечек вздохнул, потом порылся в саквояже. Достал рулончик бумаги, аккуратно перевязанный шнурком с сургучовой печатью протянул.

- Вот. Прошу ознакомиться и поставить подпись.

Я развернула лист. Наощупь он оказался теплый, шершавый, мягкий, больше похожий на холст. И на этом холсте причудливым витиеватым шрифтом выведен текст, не то что прояснивший ситуацию, но запутавший ее еще больше.

3.

Следующий день предстоял рабочий, первый. Я готовилась к лекции, составила вступительную речь, план занятий и так далее. Заранее волновалась. Что за группа попадется? Если такая, как моя в бытность студенчества, то…держись, Алина Ефремова! За что покрепче. Ладно. Справлюсь. Экономисты и юристы, пусть и будущие, народ не самый легкомысленный. Надеюсь.

Спать легла как обычно полтретьего. (Ну, не могу я раньше! Пробовала. Все равно ворочаюсь без сна, да еще и мысли дурацкие лезут). Благо хоть на работу не к восьми, а к двум часам, так что более-менее выспалась. Можно было б еще пару часиков захватить для наилучшего самочувствия, но путь неблизкий, а на такси денег нет. Пока что. Подремлю в трамвае, благо остановка моя самая последняя, не проеду.

Вскинула на плечо сумку с ноутбуком и, мурлыкая под нос модную песенку, направилась к лифту.

На его двери красовался приклеенный скотчем листик с надписью от руки «Не работает». Очень мило, буркнула я. Спустилась на пол этажа к галерее, где начиналась лестница, и остановилась. В удивлении, смятении, досаде, - трудно идентифицировать весь коктейль чувств, который испытала за доли секунды.

Я ведь успела забыть про него! Да! Про вчерашнего фокусника-лилипута, выпускника колледжа сказочной нечисти – надо же такое придумать! А впрочем, глянешь на него, поговоришь пять минут и поверишь!

Профессиональный Домовой сидел на подоконнике, на аккуратно постеленном полотенчике, обхватив колени руками, смотрел в окно. Внизу, возле батареи, примостился его нехитрый скарб, увенчанный зонтиком. Я покачала головой. Ну и ну!

- Ты что, - это вместо приветствия! – Всю ночь тут сидел?!

Он глянул, сожалеюще (за мою бестолковость, наверное), покачал головой.

- Мне некуда идти. Я послал запрос на свободные вакансии, но требуется время на ответ. Это дня два-три.

- А-а… гостиница?

Он хмыкнул и отвернулся к окну, а я почувствовала, что вопрос задала не то чтоб идиотский, но бестактный. С чего бы?!

- И три дня ты собираешься жить на подоконнике?!

- Все ладнее, чем на вокзале. Я пока добрался сюда насмотрелся и наслушался в пути такого, что..! Цивилизованность и культура мира вызывает большой вопрос и недоверие. Уж лучше тут.

Вот так поворот! Меня кольнула жалость и сочувствие к этому вполне симпатичному и обаятельному человечку. Кто виноват в произошедшем недоразумении? Ни он, ни я, но почему чувство вины захватило до самых ушей?? Может, это и ошибка, но приехал-то он ко мне! Черт-те откуда. А я его выставила, да еще и так бесцеремонно. Не по-людски это.

Дня два-три…В подъезде… С него станет! Я задумалась. В конце-концов… Вобщем-то… Не перетерплю три дня что ли? Пусть даже у меня и мебели почти нет, и быт в зачаточном состоянии. Но это ж его не испугало в первый момент. Значит, не испугает и во второй.

- Пойдем. Три дня так три дня. Но обещай…

Он вопросительно глянул, такой ладный, чистенький, вежливый, и я проглотила остаток фразы «вести себя прилично».

Первый рабочий день в академии прошел совершенно суматошно. Моих студентов не предупредили о лекции, удалось собрать лишь половину группы. Потом мы искали подходящую аудиторию, потом… потом… Вобщем, вернулась я совершенно вымотанной, злой и голодной. Пирожок с размазанной внутри пастой с желатином под названием «ливер говяжий», который перехватила в буфете, сытости не добавил. Я его и доесть-то не смогла! А ничего другого до самого вечера мой организм так и не получил. Некогда было. Так что домой возвращалась не в лучшем расположении духа. Вроде, пачка печенья дома должна остаться… Ох, ты! У меня ж гость! Совсем забыла про Иннокентия Как-бишь-его-тамовича! Придется что-то посущественнее печенья прикупить к ужину. Он хоть и необычный, и вообще карлик, но все-таки мужчина! Интересно, чем питаются «профессиональные домовые широкого профиля»? Ладно, найду что-нибудь универсальное. И я направилась к супермаркету.

На пороге своей квартирки остановилась. Что-то было не так. И дело даже не в домотканых половичках, коими застлан пол, не в чистоте, настолько идеальной, сияющей, что казалось, воздух – и тот отмыт! Изменилась… сама атмосфера, запах что ли? Вот в иной дом заходишь, а он холодный, несмотря на обилие мебели, всяческих модных финтифлюшек, ковров. А в другом, можно сказать, и нет ничего, а тепло, уютно, и непонятно, что тому причиной. Вот в такой «второй» дом и попала. И стояла в недоумении, прижав к груди пакеты с вкусняшками и заморскими фруктами.

Улыбающийся Иннокентий вышел из кухни, откуда тянуло свежезаваренным чаем. Поклонился.

- Добрый вечер, хозяйка!

- Привет! – кивнула я, еще не решив, сгрузить пакеты прямо на пол в прихожей или протопать в ботинках на кухню, где есть стол? Неудобно как-то в уличной обуви да по такой чистоте!

- Давай помогу, - решил дилемму мой гость. Взял в охапку все покупки без малейшего затруднения и понес.

- Я чай приготовил, - бросил через плечо. – Идем трапезничать.

Трапезничать, так трапезничать.

Кухня удивила еще больше. Стол – по большому счету это не стол, а тумбочка на колесиках, которую я умыкнула из кучи строительного хлама во дворе (скрепя сердце, конечно, но, если спать на полу – еще так-сяк, то есть и вовсе неудобно. Ну, преувеличила слегка – сплю не на полу, а на раскладушке, выуженной из той же кучи мусора и почти целой!), так вот стол накрыт скатертью с бахромой и кистями на углах, на стенах развешаны пучки сушеных трав – развешаны на высоте, не достижимой без стремянки, а у меня ее нет! Табуретка имеется, но маленькая. Как он достал, интересно? Или пригласил кого? Набить гвоздей – фу! – и разукрасить стены вениками.