Помощь врагам посланникам

1. Первая встреча

Новый город, новые испытания — все это ждало меня, как Живецы, в этом месте. Я приземлилась на своём белоснежном гиппогрифоне Дариусе, чье имя означает «хранить добро».

Оказавшись на земле, мы сразу привлекли всеобщее внимание. Трудно было не заметить белоснежного гиппогрифона, который напоминал смесь лошади и грифона, с конскими грациозными ногами и орлиной головой, увенчанной большими перьевыми крыльями.

На шее у Дариуса красовался цветочный венок с двумя лентами — зелёной и красной, которые символизировали мою причастность к богине Живе. Местные жители начали восхищаться тем, что Живеца посетила их город, и некоторые даже начали кланяться мне как посланнице самой богини.

Эта реакция была мне уже знакома. Я прошла обучение в течение пяти лет и теперь должна была самостоятельно нести баланс жизни. Но тут ко мне подбежала девочка в обносках, лет десяти, с зерном и яблокам и, возможно, в качестве подношения богине.

— Прошу вас, посланница богини Живы, помогите моему дедушке. Он всегда был добрым и великодушным человеком, но недавно захворал, и с каждым днём ему становится всё хуже. — Взмолилась она.

Я не могла отказать в этой просьбе. Моя задача — помогать нуждающимся.

— Веди меня к нему, — ответила я. Она повела меня к одному из домов, и я последовала за ней. Это был обычный крестьянский дом, в котором она провела меня в комнату, где лежал старик, кашляя кровью. Он заметил нас, с удивлением посмотрел на внучку, а затем на меня.

— Неужели сама Жива послала вас ко мне? — спросил старик хрипло, недоумённо глядя на меня.

— Сейчас мы узнаем, можно ли вам ещё помочь, — сообщила я ему. Он кивнул, смирившись со своей участью. Я заглянула в его энергетическое поле, чтобы узнать, насколько всё плачевно и могу ли я помочь. Но я заметила тёмные пятна на его душе, что меня насторожило. Его источники жизни были очень слабы.

Выйдя из состояния его эгрегора, я тяжело вздохнула и произнесла вердикт:
— Лечить уже поздно. Если я попытаюсь вылечить вас, то только увеличу время ваших мучений. К сожалению, здесь я бессильна.

— Может быть, у вас есть что-то обезболивающее? Наш лекарь даже не приходит ко мне, — взмолился старик.

Я кивнула и, достав один из своих отваров, отдала склянку внучке старика, объяснив, как её использовать:

— Давай ему по капле каждый день, и это уменьшит его боль.

— Благодарю вас, Живеца, — произнесла она, но в её глазах стояли слёзы, ведь я не смогла сделать большего.

Но таков круг жизни, и даже я не имею права спорить с ним, иначе нарушу законы Живы, которые она дала своим посланникам.

В течение нескольких дней я помогала в этом городе всем, чем могла. Иногда мне удавалось исцелить кого-то, а иногда было уже слишком поздно или душа человека была слишком изуродована мраком, чтобы дать ей второй шанс.

Когда мне казалось, что я уже помогла всем, в город въехал Гильт на своём чёрном, как ночь, Пегасе. Единственные посланники богини, которые использовали свою силу как попало, — Гильты. Они могли идти против законов жизни, как им вздумается, или продавать свои услуги тем, кто готов заплатить.

Дариус подлетел ко мне, защищая от Пегаса, ведь эти существа, как и Гильты, были самостоятельными и преследовали свои собственные цели. За последние три года я впервые встретила Гильта, но он оказался таким же бездарным посланником, как и остальные.

На его лице не было меток в виде крови или черепа. Возможно, он искал работу? Или что ему было нужно в этом городе? Он проехал мимо меня, не обращая внимания, но его Пегас взглянул на моего Гиппогрифа, и этот взгляд мне совсем не понравился.

Они чувствуют друг друга, и вряд ли Гильт пришёл сюда просто так, его Пегас должен был сообщить ему о чём-то. Гильт спрыгнул со своего летуна и направился в таверну. Прилетел выпить эль? Ни за что не поверю в это, но если он здесь, значит, нужно понаблюдать за ним и выяснить мотивы его нахождения в этом городе.

Я зашла в ту же таверну и села в паре столов от него. Он не прятался, просто сидел. Через некоторое время к нему кто-то подсел, предлагая плату, но он поступил неожиданно — выбросил со стола мешочек с монетами. Неужели ему предложили мало? Обычно они соглашаются на любую работу и любую сумму.

Через некоторое время он встал, глянул на меня и ушёл. Что это было? Лишь его плащ мелькал перед моими глазами — большая красная пентаграмма с синими краями. Выйдя за ним через пару минут к Дариусу, я увидела ещё более странную картину: мужчина умолял его принять заказ, а Гильт стоял со своим Пегасом в паре метров от меня.

— Я не имею дела с нечистью! Уходи, или, клянусь, ты сам окажешься на её месте, — сказал Гильт, зная, насколько безжалостны посланники. Он мог легко осуществить свои угрозы в одно мгновение. — Поищи другого Гильта.

— В нашем городе есть два посланника богов, и оба не сражаются с нежитью. Это позор для вас, Гильты! — воскликнул один из них, намереваясь осуществить задуманное. Однако я встала на его пути.

— Не смей причинять вред ни в чём не повинному человеку, Гильт! — твёрдо произнесла я.

— Недаром мне говорили, что от Живцов одни неприятности. Вы только и можете, что разрушать наши планы, — проворчал он и, оседлав Пегаса, покинул город.
— Благодарю вас, Живеца... Вы спасли меня, — пробормотал мужчина, который сначала рассердил Гильта. Зачем я вообще вмешалась? Но я ведь должна поддерживать баланс жизни, даже если это означает рискнуть собственной жизнью перед посланником богини смерти Гильтине.

Моя наставница, вероятно, попросила бы своего гиппогрифа проучить меня за эту выходку. Она та ещё дама, которая может случайно уронить меня лицом в грязь из мести. Я решила остаться ещё на один день в этом городе и запаслась припасами еды. Но вот запасы трав восполнять нужно только мне и никому больше, ведь никто не сможет сделать отвар лучше Живцов.

На следующий день с восходом солнца я улетела в лес собирать травы. Дариус помогал мне искать их и просто нежился в свежей траве, пока я готовила отвары и разливала их по новым склянкам. По его спокойствию я могла судить, что рядом нет нечести или Пегасов, и можно продолжать варить отвары. Но тут к нам выбегает парень, точнее рыцарь, кланяясь мне. Дариус сразу встаёт.

2. Как я до такого докатилась?

Внезапно Дариус встревожился, вскочил и посмотрел в небо.

— В чём дело? — тихо спросила я у своего верного помощника.

- Пегас где-то рядом, — ответил он с настороженностью. Обычно они редко общались с нами, но всегда по делу. Я встала и стала высматривать крылатую чёрную лошадь, но солнце только начинало вставать, и небо было плохо видно. Внезапно я услышала позади себя с горы какой-то звук, обернулась и увидела Пегаса, который лежал на боку и тяжело дышал. Рядом с ним лежал без сознания тот самый Гильт, с которым я столкнулась в городе. Он был весь в крови.

Пегас посмотрел на гиппогрифа и начал бить копытом по земле, словно прося помощи для своего товарища.

- Он это заслужил, они каждый день нарушают закон жизни, — сказала я Дариусу, отворачиваясь от Пегаса. Но затем я вспомнила одно из нравоучений старшей Живцы: мы должны помогать всем, независимо от того, кто перед нами — Гильт или нечестивец, ведь мотивы каждого могут быть разными. Особенно это касается Пегасов, которые связаны с Гильтами так же, как мы связаны с жизнями. И просто так он бы не стал прилетать сюда за помощью.

Я подошла к Гильту и оттащила его от спутника к дереву, пытаясь понять, что с ним случилось. На его чёрной одежде было трудно заметить кровь — лишь разодранную сырую тряпку. Надеюсь, я не пожалею о своём решении. Я сняла с него плащ, затем куртку и рубашку. Его тело было сильно разодрано, видимо, когтями какой-то нечести. По всей груди уже шли чёрные вены, и началось полное заражение, вокруг ран появлялись какие-то чёрные пятна.

Я никогда не лечила Гильтов и не знаю, как у них проходят все эти этапы заражения. Заглядывать в его тёмную сущность даже не хотелось, поэтому я приступила сразу к мазям, которые могли помочь ему, и смесям трав. Заливая ему некоторые отвары в рот, я пыталась хоть как-то остановить заражение. Лезть к нему со своей силой я побоялась, так как неизвестно, как наши противоположные силы сработают друг на друга. Я старалась даже не касаться его, зная, что некоторые Гильты могут убить одним прикосновением. Сейчас он был без сознания, и как его силы отреагируют на меня, было неизвестно.

Какое-то время спустя я села у костра, где варился отвар. Солнце уже взошло, и заражение вроде как прекратилось у него, но убрать его я не могла, так как после того рыцаря всё ещё восстанавливалась. Пегас тоже лежал в крови, но, кажется, состояние Гильта улучшило и его. Он не позволил мне подойти к нему. Да, я влипла по полной. Если кто-то из Живцов узнает, что я спасла Гильта, ослабленная, меня посчитают чокнутой. Это рискованно, ведь в такие моменты наши силы приравниваются к силам людей и такой же энергетической защите, как у них. И любой Гильт может уничтожить в таком состоянии Живца взмахом руки или прикосновением, не утруждая себя сильно в этом.

Мне пришлось провести в горах ещё несколько дней, но я старалась не терять времени зря и готовила отвары и настойки из трав, которые хранила про запас. Вчера улетел пегас, а мужчина всё ещё был без сознания, хотя его раны выглядели лучше. Чёрные вены исчезли, но остались пятна, происхождение которых я не могла понять.

У мужчины были короткие чёрные растрёпанные волосы, крепкое телосложение и острые черты лица. Зигзагообразный шрам начинался у носа и шёл до подбородка. Он был одет в обычную одежду для Гильтов, но без оружия, что показалось мне странным.

После обеда я проверила настойки, которые приготовила за это время. Я ждала, когда мужчина придёт в себя или разберусь с его странными пятнами. Вечером он начал бредить, говоря что-то непонятное. Я не хотела вникать в его слова и просто приготовила ужин.

На следующий день я заметила, что раны почти затянулись, а пятна исчезли. Моя работа была окончена. Я снова помазала ему раны и начала собирать вещи. В это время прилетел пегас, наблюдая за мной, а через час я улетела с Дариусом.

Мне пора было возвращаться и помогать другим. Из-за Гильта я задержалась в горах дольше, чем рассчитывала. Однако мои запасы были достаточными, чтобы обеспечить нужды на месяц вперёд, и я понимала, что моё пребывание там было не напрасным. Я успела помочь большему количеству людей, чем обычно.

Приближалась зима, и я отправилась за последними сборами трав и растений в этом году. В этот период года большинство Живцов проводят время в храме, и лишь небольшая часть опытных остаётся помогать за его пределами. Остальные готовят отвары, настойки и мази, совершенствуют свои навыки и обучают новичков премудростям Живцов. Я потратила последние полторы недели на сборы и теперь летела в храм с полными сумками необходимых растений.

Приземлившись около храма, я увидела несколько гиппогриф уже и Живцов, которые стояли вокруг них. Ко мне подбежала девушка с пепельно-русыми волосами, заплетёнными в две косы, в каждой из которых была вплетена зелёная лента. На ней был брючный костюм лаймового цвета, а её глаза светились янтарным огнём. Это была Моника, Адептка, моя подруга. Я спрыгнула с гиппогрифа, и она заключила меня в крепкие объятия.

— Мэдлен! Я так соскучилась по тебе! Этот сезон был просто сумасшедшим! Я встретила столько Гильтов, а одного невинного пришлось буквально вырывать из их рук. — Моника начала быстро говорить, как всегда вкратце рассказывая о том, как прошёл её сезон. Она не знала, как завершился мой.

Я предпочитала комбинезон-платье с брюками, чтобы никто не подумал обо мне ничего лишнего. На мне было жёлто-зелёное платье с красными рунами на рукавах, как у всех Адептов. Мои светло-русые волосы были заплетены в косу без лент, а на талии висел красный пояс, как у всех Живцов. Мои серо-голубые глаза были светлого оттенка, что также было обязательным для нас.

— Давай разгрузим наши вещи и пойдём прогуляемся. — предложила я.

— Поумерь свой пыл, Моника. — произнесла старшая Шарлотта, и мы посмотрели на неё, поклонившись и скрестив руки в запястьях, где были руны, в знак уважения и почтения. После этого мы выпрямились, и женщина лет 45 с медно-русыми волосами, заплетёнными вокруг головы, мягкими чертами лица, но строгим характером, ярко-зелёными глазами и точёной красивой фигурой в обтягивающем тёмно-зелёном платье цвета Высших посмотрела на меня. — Мэдлен, пройдём за мной, сборы разберёшь позже.