Попаданка на кухне. Как накормить дракона

Глава 1

— Мира! Мира! — шептал взволнованный женский голос где-то в густом тумане, обволакивающим мой разум. Звук доносился сквозь вату, заставляя веки дрогнуть. — Вставай, Мирайя! Очнись же ты!

Сознание возвращалось обрывками, пробиваясь сквозь помехи в пространстве. На смену пустоте пришел пронзительный звон в ушах, тупая боль в затылке и головокружение.

Инстинктивно потянулась руками к голове: волосы слиплись, пальцы наткнулись на влажное тепло и неприятную вязкость с металлическим запахом. Кровь. Алые разводы на кончиках пальцев подтвердили догадку.

Воспоминания не торопились. Что произошло? Тени вокруг колыхались, растворяясь в полумраке. Я могла различить лишь силуэты: высокие, темные, угловатые — мужчины?

И один, ближе, ниже, с мягкими очертаниями — девушка, чей голос вытянул меня из небытия. Ее дыхание, частое и прерывистое, обжигало щеку.

— Голова… — выдохнула я, и собственный голос показался мне чужим. — Раскалывается…

— Еще бы! Ты же с верхней ступени драконьего уступа летела! — также шепотом ответила мне та, что была рядом, сжимая мое запястье. — Я так испугалась, что ты тенью станешь. Хвала мирозданью, очнулась. Иначе бы господин Хелдер меня…

Она осеклась, будто это имя запрещалось произносить вслух. Девушка ощутимо напряглась, выпрямилась, и я поняла, что тот самый пугающий ее Хелдер где-то совсем рядом.

— Вот видите, достопочтенный лорд Драгор, с ней все в порядке! — лебезящим тоном произнес еще один из присутствующих поблизости мужчин. — Я же вам говорил, что ей будет-то. Девка крепкая, сейчас отлежится и к утру уже будет прислуживать как новенькая. Лиана, — его тон тут же сменился на резкий, хозяйский. — Тащи ее в каморку, да смотри, не запачкай ничего!

Почувствовала, как меня потянули наверх. Пошатываясь, встала и чуть снова не упала, потому что ноги запутались в длинной юбке. С удивлением посмотрела на одежду, что была на мне: серое платье из грубой ткани?

Что за чертовщина? Последний раз платье я надевала на школьный выпускной. Предпочитаю носить брюки, так удобнее. И даже на работе моя форма — поварской китель и штаны.

Стоп! Конечно! Я же возвращалась домой, торопилась, чтобы успеть на метро. Рваными кусками пришли воспоминания, складываясь, как пазл в целую картину: эскалатор, я бежала вниз.

Ступенька под ногой вдруг ушла в сторону... потеря равновесия... жуткий удар... и мысль, острая словно нож: «Нелепо. Всего тридцать. Не успела толком ничего...»

Мир вокруг вращался, словно я только что каталась на карусели. Вместо креозота в нос бьет пыль, запах конского навоза, смешанный с древесиной. От активной работы мозга головная боль лишь усилилась. Сотрясение — единственное логичное объяснение происходящему.

— Позовите врача, — попросила я. Надеюсь, что скорая уже едет? Потому что у меня начинается бред.

Зрение немного прояснилось. Камзолы на сто́ящих передо мной мужчинах? Высокие сапоги со шпорами? А девушка, Лиана... ее прическа — две тугие косы, уложенные короной, — словно она сошла с репродукции учебника истории.

Это не галлюцинации. Галлюцинации не пахнут. Паника, холодная и липкая, подступила к горлу.

— Мира, идем, — Лиана потянула меня в сторону. — Я сделаю тебе укрепляющий отвар и приложу лед к ране. Идем. — Почему-то, говоря все это, она с опаской посматривала за мое плечо, будто там стоял кто-то еще.

Идя за своей провожатой, я чувствовала пристальный взгляд в спину. Между лопаток. Не похотливый, а изучающий, холодный.

Если бы я могла, то сорвалась бы на бег, так хотелось укрыться от того, кто не сводил с меня глаз. Обернуться не рискнула, опасаясь за свою голову. Боль с каждой минутой усиливалась, мне срочно нужно принять горизонтальное положение, дождаться врача.

Чем дальше мы отходили, тем сильнее сжималось сердце. Пейзаж вокруг мало напоминал мне площадь у станции метро рядом с работой. Да черт, это даже не город. Почему?

Да потому что окружающий мир выглядел совершенно иначе. Ни высотных домов, ни рекламных щитов, ни грохота машин, так привычных моему слуху.

Каменные стены, пахнущие сыростью, мощеная булыжниками поверхность под ногами, да старая кляча, запряженная в дребезжащую телегу, управляемую возницей с лицом, испещренным морщинами — вот что предстало перед глазами.

— Сюда, — толкнула тяжелую скрипучую дверь Лиана, пропуская меня вперед.

От резкой смены яркого света на сумрак я на некоторое время ослепла, и если бы Лиана не тащила меня за руку вперед, остановилась бы, дожидаясь, пока зрение восстановится.

Мы торопливо двигались по длинному, узкому коридору, пропитанному запахом затхлости, плесени и чего-то приторно-сладкого. В горле запершило от такой дикой смеси.

В конце пути нас ожидал просторный холл. Высокие потолки терялись в полумраке, лепнина, мраморные плиты отражали тусклый свет шаров, которые, казалось, парили в воздухе вдоль стен.

Широкая лестница со ступенями, покрытыми темно-зеленым потертым ковром, уходила наверх. Резные дубовые перила, портреты в золоченых рамах — строгие лица мужчин в атласе, томные дамы в шелках и жемчугах.

Величие, подавляющее своей чуждой роскошью. Я машинально шагнула к лестнице — инстинкт подсказывал: нам туда.

Глава 2

Лианы не было так долго, что я успела задремать. Мне снился странный сон: я лечу. Но не сама по себе, а на спине огромного дракона.

Ну конечно, — мелькнула единственная здравая мысль во сне, — насмотрелась сериалов, вот и получи теперь новую порцию бреда.

Видение казалось на удивление живым и детальным: мощный зверь парил подо мной, и каждый взмах его крыльев, цвета ночного пожара, отбрасывал нас выше.

Я вцепилась в один из шипов на иссиня-черной спине, стараясь удержаться на месте.

Дракон повернул ко мне голову, и огромный глаз с серой радужкой и вертикальным зрачком изучающе меня осмотрел, словно проверяя, не свалилась ли я. Странно, но страха не было. Только восторг и пьянящее чувство свободы.

И так мне стало от этого хорошо, что с губ сорвалось первое, что пришло в голову:

— Дракарис, — выкрикнула я, подражая матери драконов.

Очень уж захотелось посмотреть на то, как дракон извергает из пасти огонь. Но увы, монстр не понял команду. Однако произошло кое-что другое.

Он вдруг резко начал набирать высоту, устремляясь к солнцу. Воздух вокруг загудел, стал обжигающе горячим. Я почувствовала, как голова буквально раскаляется, а волосы… волосы затрещали и вспыхнули сухим, яростным огнем.

— А-а-а, — закричала я от ужаса и распахнула глаза.

Пламя не исчезло. Оно плясало и полыхало прямо перед моим лицом. Вернее, на ладони незнакомца, склонившегося надо мной. Его правая рука лежала у меня на груди, в области сердца, и от нее тоже исходил жар. Другую руку я ощущала на своем затылке — твердую, неумолимую.

Сознание, еще не успевшее отлепиться от кошмара, выдало единственную логичную реакцию:

— Ты с ума сошел?! Поджигатель! Пусти!

Я забрыкалась, пытаясь вывернуться, но мои усилия были жалкими, как попытки мушки вырваться из паутины. Его правая рука лишь сильнее, почти грубо, прижала меня к жесткому матрасу.

— Успокойся! — раздраженно рявкнул он, и прядь длинных черных волос упала ему на лоб. — Огонь не причинит тебе вреда! Лежи смирно!

Что-то в его тоне — не столько злость, сколько профессиональная досада на неуправляемого пациента — заставило меня замереть.

Я затаила дыхание, прислушиваясь к ощущениям. И… обалдела. Никакой боли или запаха гари. Языки пламени плавно перетекали с его руки на мою кожу, на волосы, на грубую ткань платья, и это было… тепло. Приятно, как если бы в лютый холод согреться у костра.

Я завороженно смотрела, как огонь танцует на моей груди, не оставляя ни следа, лишь унимая тупую боль под черепом и снимая напряжение в мышцах. Это было прекрасно и пугающе одновременно. Опять магия, недоступная моему пониманию.

Пока незнакомец с сосредоточенным видом проводил одному ему ведомые манипуляции, у меня наконец-то появилась возможность его как следует рассмотреть.

Я привыкла к описаниям из романов, которые обожала наша официантка Лиза — эталонным «широким плечам, высоким скулам и мужественному подбородку с ямочкой». Передо мной же был не книжный герой. Да, плечи были широкими, а скулы — высокими.

Но мужественность его лица была не выдуманной, а вполне себе реальной, выстраданной, очерченной резкими линиями усталости вокруг рта и легкой небритостью, казавшейся не данью моде, а следствием груза ответственности, что он нес на своих широких плечах.

И взгляд… не томный и пленительный, а острый, пронзительный и до невозможности уставший. Но самое шокирующее не это. В его глазах, в самой их глубине, таилось нечто, отчего по спине пробежал холодок. Зрачки… они были не круглыми.

Они были узкими, как у кошки, вертикальными щелочками, и в этот миг, при отблеске огня, они казались абсолютно черными и бездонными.

«Что за…» — мозг лихорадочно пытался найти объяснение. Контактные линзы? Генетическая мутация? Или опять магия? Последний вариант пугал больше всего.

Мужчина, не спорю, чертовски привлекателен, но красота его опасна, неукротима. И его мундир — строгий, черный, с золочеными пуговицами, отливавшими зловещим блеском, и бахромой на плече (аксельбант, кажется?), — лишь подчеркивал эту ауру холодной, сдержанной силы.

Он не просто носил форму — он выглядел так, будто был рожден для командования и разрушения.

Но разум отказывался принимать все остальное, зациклившись на одном. Вертикальные зрачки.

В этот самый момент пламя полностью погасло, и мужчина, убрав руки, уставился на меня. И, черт возьми, казалось, он видит меня насквозь — не просто здесь и сейчас, а всю целиком, со всеми моими страхами, глупыми мыслями о драконах и самое главное, что я здесь чужая.

Инстинктивно отползла к изголовью кровати, прижимаясь спиной к холодной каменной стене. Моя реакция вызвала на его красивом, жестоком лице лишь короткую, понимающую усмешку.

И тут я с удивлением осознала — голова больше не болит. Совсем. Там, где еще несколько минут назад пульсировала адская боль, теперь была лишь легкая, приятная прохлада.

Я потянулась рукой к затылку, нащупывая рану, но под пальцами оказались лишь спутанные пряди волос, запекшаяся кровь и… гладкая, целая кожа. Ни малейшей ранки, ни шишки, ничего.

Глава 3.1

Расспросить Лиану ещё мне не удалось. Оказалось, что сейчас раннее утро и пора приниматься за работу. И мне тоже, ведь больничных в этом средневековье не предусмотрено.

Тем более сам высокочтимый господин меня вылечил.

Лиана помчалась на кухню чистить овощи. Я машинально двинулась следом, но наткнулась на её недоуменный взгляд.

— Ты куда? Ты же готовить не умеешь.

Я? Шеф-повар? От неожиданности я чуть не врезалась в неё.

— А, да... — растерянно пробормотала я, потирая щёку. — Вот незадача...

Расставаться с единственным человеком, который проявлял ко мне хоть капельку тепла и сочувствия, не хотелось.

— Иди к экономке, госпоже Вилларии, — сжалилась Лиана, видя моё замешательство. — Она работу даст. В восточном крыле, комната рядом с господином.

Я мысленно присвистнула от удивления. Экономка живёт практически в господских покоях? Серьёзный статус. Или это намёк на её особое положение в доме?

Лиана скрылась из виду, а я осталась у подножия лестницы, устланной потёртым зелёным ковром. Вздохнув, я побрела на встречу с экономкой, в голове бродили тревожные мысли.

Итак, насколько всё плохо? Что это за мир: феодализм, рабовладельческий строй? Или какие ещё виды правления существуют: монархия, империя, неоколониализм?

Эх, сейчас я как никогда жалела, что уроки истории прошли мимо меня. Пригодились бы параграфы с иерархией власти в средневековых государствах.

Вот бы сейчас хоть один учебник! Чтобы понять, чего ждать от здешних «порядков». С досадой махнула рукой — неуч я, чего уж там.

По дороге я увлечённо разглядывала портреты на стенах. «Тридцать два», — сосчитала я, когда закончилась вереница массивных рам с напудренными и напомаженными девицами. Все как на подбор: худые, бледные, с отсутствием интереса к жизни в усталых глазах.

Мужчины на противоположной стене были из разряда «Фу, какие лица!» — пузатые, с глазками-щелочками.

Все позировали на фоне одного и того же витража с золотым драконом, сидя в одном и том же золочёном кресле. На первом портрете оно блестело как новое, а на последнем облупилось и напоминало уже не трон, а что-то вроде...

Что именно — я не успела придумать. Резкий окрик, похожий на визг, оторвал меня от созерцания.

— Ах ты, ленивая девка! — верещала незнакомая мадам, своим массивным телом перекрывая весь проход. — Что уставилась на портреты, будто первый раз видишь? Вчера пыль с них сдувала! А ну, марш в мои покои!

Ого! Покои! Тогда у меня два варианта, кто это: либо хозяйка дома, либо экономка.

Запоздало вспомнила, что, наверное, надо бы присесть в реверансе или хотя бы голову склонить в почтительном приветствии, ведь оба моих предполагаемых кандидата выше по статусу.

Пока я соображала, мадам, повернувшись ко мне филейной частью, вперевалочку зашагала, указывая путь. Платье на женщине явно подчёркивало её положение — она не прислуга. Длинное, струящееся, из шёлковой ткани нежно-персикового цвета с вышивкой. Туфельки на каблуках с широкими носами, украшенные камнями. Высокий начёс с янтарной диадемой...

Нет, это явно хозяйка, — пришла я к выводу.

В коридоре было всего две двери, одинаковые, как близнецы, из тёмного дерева с золочёными ручками. Толкнув одну из них, женщина вошла первой.

Внутри роскошной комнаты незаметной тенью скользила служанка: высокая, стройная девушка лет двадцати в таком же платье, как надето на мне.

Если бы не её тихое:

— Госпожа Виллария, я почти закончила, — выдохнула она еле слышно.

Я бы её даже не заметила. Настолько прозрачной она казалась.

Её волосы были коротко острижены, а точнее, будто вырваны клочьями. Светлые пряди разной длины висели беспорядочно, заплести их было невозможно. Пустой, безжизненный взгляд пугал. Что же здесь происходит?

— Пшла вон, — брезгливо бросила Виллария.

Девушка, всхлипнув, поспешила исчезнуть.

Виллария? Так это всего лишь экономка? Боюсь представить, как ведёт себя настоящая хозяйка, если этой позволяется такое.

Пока Виллария усаживалась в кресло у окна, я успела оценить обстановку. Пушистые ковры, камин со следами копоти, люстра со свечами (странно: на лестнице были магические светильники, а здесь — обычные свечи). Два кресла с поцарапанным столиком между ними.

Большие окна во всю стену, составленные из мелких стеклянных плиток, словно мозаика. Свет, проходя через них, преломлялся и ложился на белоснежный ковёр ослепительными узорами, словно первый снег.

Это выглядело прекрасно. Всё остальное дышало упадком.

— Куда это ты уставилась, а? — рявкнула Виллария, пытаясь поймать мой взгляд. — На меня смотри!

Я послушно повернулась к ней, уставившись в её маленькие бегающие глазки.

— Что ты ему наплела? Почему сам лорд Драгор помчался тебя лечить? Не согласился даже на то, чтобы Хэл... — она кашлянула, спохватившись, — чтобы господин вызвал лекаря!

Вот как... Для неё он просто «Хелдер». Смежные покои, дорогая одежда... Похоже, я была права. Их связывает куда больше, чем трудовой договор, если он здесь вообще имеется.

3.2

Толкнув соседнюю дверь с покоями Вилларии, я попала в святая святых этого дома — хозяйские апартаменты.

Первой комнатой на моем пути стала, очевидно, гостиная, мягкие диваны, пушистые ковры, о, а вот и креслице с портретов, и витражик имеется. Взгляд остановился на парящем драконе, поскольку рисунок был нанесен на стекло, то складывалось впечатление, что зверюга и впрямь парит в небесах. Красиво, что тут скажешь.

Интересно, а что здесь с освещением для темного времени суток? Тоже свечи? Но нет, вопреки моим ожиданиям под потолком парили шары, похожие на те, что освещают лестницу. Правда, поскольку сейчас утро, то свет в них не горел. Надо бы поспрашивать у Лианы, что за выкрутасы такие?

Мой взгляд упал на напольное зеркало, стоявшее в углу комнаты — замерла, завороженная собственным отражением. Передо мной стояла совсем другая я.

Девушка лет двадцати со светлыми волосами, ниспадающими на плечи, и ясными, голубыми глазами на удивительно милом лице. Портил образ лишь безобразный шрам на виске.

Новая версия меня, когда-то кареглазой шатенки, была более чем привлекательной. Непривычно, но безумно красиво.

Жилье господина Хелдера напоминало номер в отеле класса люкс: гостиная, просторный санузел (который, кстати, от привычного мне не сильно отличался, только что антуражем, вместо кафеля — каменная кладка, вместо привычных кранов — голова дракона, из пасти которой льется вода, стоит только поднести к ней руку), спальня, кабинет и гардеробная, в ней я заметила две двери.

Одна из них была заперта, а вот потянув вторую, я вышла на... как бы так описать куда. Что-то вроде балкона, вот только перил на нем не было, и сам балкон не простирался вдоль стены, а длинным уступом выступал вперед.

Набравшись храбрости, подошла к самому краю и посмотрела вниз. Высоко, метров тридцать. Или, как сказала Лиана, сто футов. Надо бы запомнить для сравнения метражей.

Подо мной раскинулся двор, на котором я и очнулась, сменив настоящую Мирайю в этом мире. Вот значит, откуда ты летела, бедняга.

Соображай Мира, площадка похожа на посадочную полосу, это раз. Находится она в хозяйских покоях, это два. Дракон на витраже, это три. Да и слова Вилларии о драконорожденном опять же.

Итого какой можно сделать вывод? Пра-а-авильно, Хелдер принадлежит к драконьему роду. Как и Драгор, отсюда и странности со зрачками. И что мне это дает? А ничего. Пока ничего.

Осмотрев взлетно-посадочную полосу, иначе выступ я не могла назвать, и не найдя на нем ничего интересного, кроме ведра и тряпки, а также огромной металлической миски с огарками свечей, я отправилась выполнять работу.

Кстати, а откуда здесь свечи, если в гостиной, спальне, да и вообще во всех комнатах волшебные светлячки? Ну то есть шары, которые работают от магии? Странно, но да ладно, может, у хозяина с Вилларией был романтический ужин накануне?

Проходя через гардеробную, я услышала чей-то горький плач.

Прислушалась и поняла, что звук идет от запертой комнаты. Подергала ручку еще раз, естественно, чуда не произошло, двери не распахнулись. Но звуки затихли.

Я приложила ухо к замочной скважине. Тишина. Постучала и услышала приглушенный женский голос.

— Кто здесь?

— Мира… Мирайя, — тут же поправилась я, назвав чужое имя. — А вы? Вам нужна помощь?

Шмыгавшую носом собеседницу было жаль. Я вообще всегда жалею тех, кто плачет, а уж так горько и подавно. Но женщина вдруг резко переменилась в голосе из несчастной, став жесткой, срываясь почти на крик.

— Уходи! Это все ты! Из-за тебя он теперь! Убирайся!

Ого, что же такого произошло? Не желая раздражать и дальше незнакомку, я подхватила свои орудия труда — ведро и швабру и направилась мыть полы.

**

Елозя тряпкой по каменному полу спальни, все думала о пленнице, кто может сидеть под замком в покоях Хелдера? Жена? Вряд ли, не по статусу. Наложница? Тоже сомнительно, Виллария слишком уверенно чувствует себя в замке и не потерпит конкурентку.

Хотя я могу и ошибаться, кто знает, какие нравы здесь процветают. А может быть дочь? Провинилась и за что-то наказана? Такой вариант мне казался правдоподобнее.

За спиной хлопнула дверь и, обернувшись, я увидела ту самую девушку, что прибиралась в комнате Вилларии. Она несла в руках стопку постельного белья. Она слабо улыбнулась мне и прошелестела:

— Как ты?

— Лучше всех, а ты? — почему-то спросила у нее, — Что с твоими волосами?

Странная прическа не давала мне покоя.

— Ерунда, — пожала плечами девушка, направляясь к кровати, огромной двухспальной с прозрачным балдахином над ней. — Вчера хозяйка увидела, как господин зажал меня в углу, ну и сама понимаешь… — она говорила таким будничным тоном, что стало ясно, любвеобильный Хелдер не дает ей прохода, а Виллария, не имея возможности высказать своему любовнику, мстит девушке, как умеет.

Ловко стряхнув одеяло из пододеяльника, девушка принялась освобождать подушки, а я уставилась на ее левое запястье. На котором виднелась татуировка в виде маленького золотого дракона. Точнее, когда-то, может, он и был золотым, а сейчас имел весьма бледный вид.

Глава 4.1

Внутренний голос настойчиво шептал, что такие метки есть у каждого, кто служит в этом доме, и дальнейшие расспросы начнут вызывать как минимум недоумение, а то и вовсе подозрения. Пришлось отступить.

Я разжала пальцы, позволяя девушке вернуться к работе, и украдкой проверила запястья, пока она отвернулась. Ни на правой, ни на левой руке — ничего. Пусто.

Ещё одна странность в мою копилку.

Домыв полы, я замерла на пороге в поисках следующей задачи. Всё вокруг лучилось идеальным порядком: кровать аккуратно заправлена, ни единой пылинки на поверхностях, да и вещи все разложены по местам.

Вздохнув, я прихватила миску с отработанными свечами, швабру и покинула хоромы.

В коридоре мой желудок оглушительно заурчал, заставляя проходящих мимо слуг оборачиваться с удивлением. Я ещё с утра ничего не ела.

Поймав пробегающую мимо девчушку, выяснила, где находится кладовка для инвентаря, и, оставив там всю свою ношу, тут же отправилась на поиски кухни.

Найти её было несложно — по первому этажу стелился дразнящий аромат готовящейся еды. Правда, я ошиблась дверью и попала на «пищевой блок для господ», но Лиана, чистившая овощи у входа, жестом указала мне в другое крыло — туда, где кормят «таких, как мы».

Та часть замка, куда меня отправила Лиана, несмотря на запах сырости, отсутствие ковров и магических светильников, мне нравилась больше. Здесь даже дышалось легче — вероятно, потому, что господа сюда заглядывали крайне редко.

Слуги, встречавшиеся на пути, приветливо улыбались, сочувственно качали головами и интересовались моим самочувствием. Одна румяная женщина, по возрасту годившаяся мне в матери, даже пощупала мой затылок, не веря, что я уже на ногах после падения.

— Мы так испугались за тебя! Как же ты могла неосторожно к самому краю? — её глаза, лучистые от морщинок, смотрели с неподдельной теплотой.

Если бы я была настоящей Мирайей, то, возможно, и ответила бы на её вопрос, но я не она.

— Риса сказала, что ты поскользнулась, — выдвинула она свою версию, а я мысленно поблагодарила незнакомую Рису за подсказку.

— Она права. Полы были мокры, а я… — вздохнула, стараясь говорить как можно более жалостливо. Но мой живот опять подал голос, и женщина спохватилась.

— Ой, заболтала тебя, ступай на кухню, там ещё осталась похлёбка. Поешь, пока Седрик не пришёл за добавкой. Сама знаешь, какой у него аппетит!

Поблагодарив, я отправилась на кухню. Запахи здесь витали менее аппетитные, чем на хозяйской. Ладно, если по правде, пахло так себе.

Не знаю, кто готовит для слуг, но он явно занимается не своим делом. Грязная посуда в раковине, закопчённые котлы на плите — дровяной, на шесть конфорок. Готовить на такой — целое искусство, чтобы всё не превратилось в уголь. На двух горелках стояли огромные кастрюли.

Заглянув под крышки, я обнаружила, что одна пуста, а на дне второй плескались жалкие остатки неаппетитного варева. Его цвет и запах отбили последнее желание пробовать местную стряпню. Пусть Седрик наслаждается.

«Сама себе что-нибудь приготовлю», — подумала я и принялась изучать обстановку.

Беглый осмотр выдал схему организации пространства. У дальней стены — зона готовки со столом, ножами и стеллажом под чистую посуду; справа — грязная зона с забитыми раковинами; слева — припасы: овощи, крупы, мука, яйца.

Вилок я, кстати, не обнаружила, одни ложки, да ножи. На дне глиняной крынки отыскалось немного молока — на омлет должно хватить.

Меня, как шеф-повара, дико раздражал бардак на рабочем месте, но наводить порядок на голодный желудок не было никакого желания. Ополоснув необходимый минимум — миску, тяжёлую чугунную сковороду, ложку — и собрав продукты (яйца, лук, помидор), я принялась за дело.

Пришлось повозиться с розжигом — я привыкла к несколько иному способу включения плиты. Спичек в этом мире, видимо, тоже не изобрели, пришлось в прямом смысле высекать огонь при попощи двух лежащих у плиты камней.

Мысленно порадовалась, что продукты в этом мире не отличаются от знакомых и привычных. Было бы неприятным сюрпризом обнаружить на полке то, что по виду неясно как вообще готовить и с чем можно употреблять в пищу.

Два яйца, молоко, соль отправились в миску. Мелконарезанный лук и помидор на шипящую сковороду. Пока я взбивала ингредиенты для омлета, овощи успели подрумяниться, и мне оставалось лишь залить их молочно-яичной смесью.

Подумав, решила, что пусть будет скрэмбл, и принялась интенсивно помешивать своё блюдо до полной готовности.

Ближе к концу желудок уже не урчал, он выл, требуя дать ему скорее этой вкуснятины!

Сдвинув сковороду на холодную конфорку, я развернулась за тарелкой — и замерла. В дверном проёме, застилая собой весь свет, стоял Драгор. Интересно, что ему здесь нужно?

Явно не перекусить. Опомнившись, я присела в реверансе, уткнувшись взглядом в пол. Рассматривать лорда, которого опасается сам Хелдер, было бы верхом глупости.

Кстати, где же сам достопочтенный хозяин, его я ещё ни разу не видела. Хотя почему я должна его видеть? У него наверняка есть другие более важные дела, чем слуг пинать.

4.2

Драгор медленно перевёл тяжёлый, изучающий взгляд с еды на меня. Его вертикальные зрачки сузились, и в них мелькнула тень какого-то непонятного чувства — то ли удивления, то ли насмешки.

Я почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Внутренний голос орал, что я совершаю чудовищную ошибку, но отступать было поздно.

— Это не с общего стола, милорд, — почему-то выдохнула я, всё ещё глядя ему в подбородок. — Это я только что сама приготовила. Для себя. Но… порция большая.

Он помолчал, и эти несколько секунд показались мне вечностью. Потом его взгляд снова скользнул к сковороде.

— И что это? — спросил он, и в его тоне прозвучало не требование, а странное, почти детское любопытство.

— Скрэмбл, милорд. С луком и помидором. — Мои профессиональные поварские инстинкты пересилили страх. — Готовится быстро, получается нежным, если не передержать на огне.

Он сделал едва заметный кивок — разрешение.

Дрожащей рукой переложила добрую половину содержимого сковороды на единственную чистую тарелку, которую нашла, и протянула ему.

Подавать ложку казалось странным, кощунственным, но за отсутствием вилок… Лорд заметно усмехнулся, глядя на предложенный прибор, однако вслух не высказал никаких претензий.

Драгор взял тарелку. Его длинные пальцы с идеально чистыми ногтями странно контрастировали с грубой глиняной посудой. Он наклонил голову, вдохнул аромат, а потом… зачерпнул полную ложку и сунул в рот.

Я застыла, ожидая вердикта. В голове пронеслись дурацкие мысли: «А мыл ли он руки?», «А вдруг ему не понравится?», «А что, если у лордов аллергия на яйца?».

Он жевал медленно, задумчиво, его взгляд был устремлён куда-то внутрь себя. Прошла ещё одна мучительная пауза. Наконец, он проглотил.

— Необычно, но вполне съедобно, — произнёс он, и его голос потерял часть своей ледяной отстранённости.

Это не похвала. Это констатация факта. Но для кухни, где царил тот хаос, что я видела, это прозвучало как величайший комплимент.

Он доел всё, что оставалось на тарелке.

— Ты умеешь готовить, — снова констатация, а не вопрос. В его глазах загорелся тот самый изучающий, холодный огонёк, который я видела, когда он меня лечил. — Готовить хорошо.

Драгор скрестил руки на груди, явно ожидая, пока я что-то скажу. Но я не успела.

Снаружи в коридоре, послышались голоса и быстрые шаги. Чей-то визгливый, знакомый голос отдавал приказы. Виллария.

Лорд повернул голову к дверям, и на его лице на мгновение промелькнуло что-то вроде лёгкого раздражения, словно его отвлекли от интересного эксперимента.

А через несколько секунд в кухню ураганом ворвалась экономка. Она подозрительно глянула в мою сторону, не забыв при этом присесть в глубоком реверансе. Гораздо ниже, чем я, надо запомнить, если в дальнейшем не хочу неприятностей.

Виллария выпрямилась, и вся её напускная почтительность испарилась, стоило ей увидеть в руках Драгора пустую тарелку. Экономка побледнела и залепетала.

— Лорд Драгор, а я вас искала! — Виллария с таким обожанием смотрела на лорда, что я не удержалась и сморщилась.

Что не осталось незамеченным. Драгор приподнял уголок губ в усмешке.

— Прошу вас, пройдёмте со мной в малую столовую, там накрыли обед, достойный ваших заслуг перед нашей империей. — Лебезила экономка, ничего не замечая.

— Я уже отобедал, — продемонстрировал пустую тарелку лорд, сунув её под нос экономке.

Лицо Вилларии приобрело цвет перезревшей сливы. Её глаза, полные ярости, метнулись от тарелки ко мне, обещая все кары небесные.

— Этот… этот скромный перекус? — выдавила она, и её голос задрожал от невероятного усилия сдержать ярость. — Но, милорд, это же… это же готовила она! На этой грязной посуде! Я не могу допустить…

— Ты уже допустила, — холодно отрезал Драгор.

Его вертикальные зрачки сузились, изучая её истерику с научным любопытством.

— И к моему удивлению, не умер. Более того, это было лучше того, что мне подавали за вашим господским столом.

Он сделал шаг вперёд, и Виллария инстинктивно попятилась, наткнувшись на краешек стола.

— Это наводит на определённые мысли, — продолжил он тихо, и его шёпот был страшнее любого крика. — Либо твои повара абсолютно некомпетентны. Либо они некомпетентны намеренно. И то и другое — прямое следствие твоего управления, госпожа экономка.

Он отдал ей пустую тарелку, и та, автоматически её приняла.

— И поскольку моё доверие к твоим кулинарным талантам окончательно подорвано, — заключил он, — а эта девушка его ненадолго заслужила, пока я гость в этом замке, она отвечает за еду для меня.

Виллария могла только кивнуть, потеряв дар речи.

— Приступай, — бросил Драгор на прощание и вышел, оставив нас вдвоём — меня и женщину, которая сейчас готова была убить меня взглядом.

Глава 5.1

Шаги Драгора затихли, и Виллария ураганом налетела на меня, прижав к плите своей массивной фигурой.
— Что он от тебя хотел?! — прошипела она мне в лицо, словно разъярённая кошка. — Опять будешь врать, что ничего не помнишь?!
У меня было всего несколько секунд, чтобы выбрать тактику. Продолжай я мямлить и оправдываться — Виллария сожрёт меня заживо. Нужно дать отпор. Но как, будучи на самой нижней ступени этой иерархической лестницы? Я распрямила плечи и встретила сердитый взгляд экономки, стараясь не выдать ни страха, ни волнения.

— Лорд Драгор проверял, как идёт моё выздоровление, — произнесла я тихо, но уверенно. Если я правильно поняла те странные огоньки на его ладонях, то так оно и было.
— Чего? — фыркнула Виллария, но в её голосе появилась неуверенность.

То ли сработало моё внезапное спокойствие, то ли её напугала тень возможного покровителя за моей спиной.

— Зачем самому генералу Драгору, владельцу всех окрестных земель, печься о какой-то поломойке в замке без пяти минут самого… — она испуганно осеклась, бросив взгляд на дверь, и закончила уже шёпотом, — верного подданного? Что ты несёшь? Говори!
Но я не спешила признаваться в смертных грехах.

Я ещё не успела ничего натворить с тех пор, как оказалась здесь. А о делах прежней Мирайи мне ничего не известно.
А вот эта её оговорка насчёт Хелдера… «Без пяти минут кто-то». Мне не понравилась. Он и так фигура немаленькая, а тут ещё и повышение маячит.
— Ты напрасно считаешь, что можешь спрятаться за его спиной, — оскалилась Виллария, отступая на шаг. — Послезавтра он уедет, и тогда… — она не договорила, но стало ясно: ничего хорошего меня не ждёт.
— До послезавтра ещё надо дожить, — философски пробормотала я, заметив, как дрогнули плечи экономки.

Похоже, боится не меньше меня. С прислугой она ведёт себя надменно, но стоит упомянуть кого-то рангом повыше — и вот она уже трясётся от страха. Какие тайны она так старательно прячет?
— Не сомневайся, дорогуша, доживёшь, — взяв себя в руки, пообещала Виллария, — я лично прослежу за этим, а вот потом… — оборвав своё зловещее обещание на полуслове, она усмехнулась и направилась к выходу.
На пороге замерла, бросив через плечо:
— Ужин подадут в восемь, продукты можешь взять на господской кухне, — великодушно позволила она, — и если лорду не понравится твоя стряпня, я лично и с огромным удовольствием всыплю тебе десяток ударов кнутом.
Дверь захлопнулась. Я в изнеможении сползла на пол. Грязный, в жирных разводах. Поморщилась и тут же поднялась. Антисанитария.

Если бы я такое увидела в своём ресторане, то упала бы в обморок, а затем уволила всю команду.

Мысли метались, но сходились в одном: чтобы выжить, нужна ясная голова. А для ясной головы — хоть капля контроля. Хотя бы над чистотой этой прокля́той плиты.
Сжала виски, пытаясь собрать мозаику. Что я имею?

Я — бесправное существо в замке, на которое обратил внимание и великодушие всемогущий лорд Драгор, владелец заводов, газет, пароходов, в смысле земель в окру́ге. Что, естественно, не по нраву экономке, которую тот же лорд не сильно жалует.

Бонусом идёт какая-то тайна из жизни прошлой Мирайи, что связывает её с пленницей в хозяйских покоях. Не из-за этого ли девушку отправили в полёт с драконьего уступа?
Что-то мне всё меньше и меньше нравится в замке, и хочется сбежать.

Если на моей руке нет метки, могу ли я беспрепятственно покинуть это место?
У меня есть время до послезавтра, в относительном спокойствии. Что будет дальше — думать не хотелось.
Интересно, а нет ли на кухне лорда Драгора вакансий? Я бы даже на должность посудомойки согласилась, лишь бы подальше от Хелдера.

Удивительное дело, я его ещё ни разу не видела, а уже ненавижу и хочу сбежать, — хмыкнула я неожиданным мыслям.

Что ж, пора начинать с малого. С порядка.
Руки двигались на автомате: грязная посуда летела в раковину, тряпка вычищала жир со столешницы, скребок сдирал нагар с конфорок.

Следующий этап — гора немытой утвари. Пришлось попотеть. Вода здесь не лилась сама собой из крана. Её грели в котлах и заливали в огромный бак, вмурованный в стену. Температуру регулировал тот, кто носил воду.

Судя по слою грязи, последний раз кто-то мыл посуду горячей очень давно.
Воду таскали вручную, в огромном жестяном ведре. Это мне поведал Седрик, тот самый ненасытный едок.

Он оказался долговязым парнишкой лет семнадцати, рыжим и веснушчатым. Забежав на кухню в поисках перекуса, он застал меня в ступоре перед пустым баком.
Седрик любезно вызвался натаскать воды. Взамен получил последние крошки моего скрэмбла.

После стычки с Вилларией есть не хотелось — пара ложек встала в горле комом. Лучше уж отдать голодающему подростку.

**
После титанических усилий кухня преобразилась.

Конечно, она не стала как новенькая, но вымытые столы, сверкающая (хоть и местами потрескавшаяся) посуда, чашки и ножи, аккуратно разложенные по размеру, а также вычищенные до блеска котлы и кастрюли, в которых теперь можно было увидеть своё отражение, — всё это стало маленьким поводом для моей личной гордости.

Кроме Седрика за всё время на кухне так никто и не появился. Но парнишка, справившись с заданием и проглотив угощение, умчался по своим делам.

«Интересно, когда вообще едят слуги? И кто им готовит?» — удивлялась я.
Раз уж мне предоставили доступ к продовольственному блоку, почему бы не позаботиться и о коллегах?

5.2

Чем дальше удалялся от кухни, тем больше недовольства проявлял мой дракон.

Сперва я ощутил лёгкое покалывание в области груди, затем на ладонях сами собой начали вспыхивать искры, а уж когда руки до локтя озарились пламенем, пришлось даже прикрикнуть.

— Что с тобой такое? Прекрати немедленно! — но зверь отчаянно рвался наружу, не желая успокаиваться.

Раздражение и злость на себя, на этот замок, на глупого подхалима Хелдера, на весь мир, в конце концов — вот что я чувствовал, закрывая двери своих роскошные покоев за спиной.

Помпезность, от которой я за время военных походов отвык, тоже бесила не меньше. Всё казалось слишком… слишком навязчивым, слишком вычурным, слишком фальшивым. Позолоченная лепнина на потолке, изображающая сцены каких-то забытых битв, давила своим пафосом. Гобелены из плотного бархата, расшитые серебром, казалось, поглощали воздух, делая его густым, затрудняя вдох.

Каждый предмет мебели — резные кресла с драконьими мордами вместо подлокотников, массивный стол на изогнутых ножках — кричал о богатстве и статусе, но ни один не манил присесть, почувствовать себя желанным гостем.
Это была не комната, а дорогая клетка. Дворец Хелдера, как и он сам, старался произвести впечатление древности и мощи, но в каждом уголке сквозила наигранность, словно за фасадом благополучия спрятано что-то очень важное.

Я провёл ладонью по поверхности комода, и позолота под пальцем почернела, испуская едкий дымок. Даже она была ненастоящей. Бутафория. Как и всё вокруг. Как и его владелец.

Кроме прочей мебели здесь в углу стояло напольное зеркало, в которое я мог рассмотреть себя в полный рост. Мог. Но не стану.

С некоторых пор я ненавижу зеркала. Если быть точным, то с того дня, как разбил последнее имеющееся в родовом замке, то самое, в которое каждый драконорожденный видит свою истинную пару, достигая возраста тридцати лет.
Я не увидел. Ни в тридцать, ни в сорок, ни позже, перед тем как отправиться защищать императора… А это означало лишь то, что мне уготована печальная участь.

Таких «счастливчиков», как я, было всего пятеро. И каждый из них через месяц после своего пятидесятилетия сходил с ума.

Первый, лорд Эванс, сжёг дотла все поселения на своих землях — вместе с теми, кто в них жил.

Второй, лорд Кастер, обрушил замок своего соседа, где гостил в тот момент, погребя под обломками всех, кто находился внутри.

А третий — чьё имя я уже не вспомню — оказался мудрее. Понимая, какая участь его ждёт, он подготовился к концу основательно. Выгнал всех слуг, заперся в родовом поместье наглухо.

Древняя магия рода надёжно укрыла за каменными стенами, не выпуская наружу обезумевшего зверя. Замок стал для него склепом, а для окружающих — спасением от безумства господина.

Остальные лорды, едва узнав, что можно избежать жертв и разрушений, последовали его примеру. Так я и собирался поступить. Хотя в идеале надеялся пасть на поле боя. Сражения были ожесточёнными, и каждый раз, ведя войска в атаку, я искренне верил, что не вернусь.

Но судьба оказалась ко мне куда благосклоннее, чем я того желал.
Война закончилась безоговорочной победой. Император Фрейгар уже готовится к свадьбе. А я…
С раздражением тряхнул головой, подошёл к зеркалу. Резким движением вскинул руку — и стеклянная крошка, сверкнув на миг, осыпалась на пол.

Ненавижу.

Если бы не моё обещание, данное Фрейгару — оставить после себя достойного хозяина своих земель, ноги моей бы здесь не было.

Император настаивал, чтобы я лично проинспектировал двух подходящих кандидатов: лордов Хелдера и Грэма. Но Грэм отказался, ему, потерявшему истинную пару, совсем не до этого. Лишь новорожденный сын удерживает его от шага в пропасть.

Так что единственный, кто остаётся — Хелдер.

Но он вызывает у меня самые противоречивые чувства.
Надо бы разобраться, что творится в его замке — всё это отдаёт какой-то скверной, и мне решительно не нравится. Но времени катастрофически не хватает. Я должен укрыться — и как можно скорее.

Кто знает, когда мой дракон окончательно сорвётся с цепи? А вдруг это уже началось?
В последние дни он ведёт себя более чем странно. Его реакция на ту служанку…

Увидев хрупкое тело, распластавшееся на холодной земле, я едва сдержал порыв. Не ожидал, что дракон внезапно возьмёт верх. В последний момент заметил, как на руках проступила чешуя, — и всё же сумел остаться в человеческом обличии. Хотя зверь внутри нещадно драл мою грудь когтями, требуя свободы.
Правда, чуть позже я и сам не смог усидеть на месте. Она слишком молода для смерти. Я видел гибель тысячи раз. На поле боя оставались молодые, сильные мужчины, а я не мог ничего изменить. Но это... это было иначе.
Мирайя — я запомнил её имя — чудом осталась жива.

Как можно упасть с такой высоты и не разбиться? Но она шла, опираясь на другую служанку, и в тот миг я поймал себя на мысли, что не позволю ей умереть. Тонкая шея, которую так легко сломать... хрупкие кости, запекшаяся в волосах кровь... нет, я не мог просто наблюдать.

Возможно, это был порыв дракона, его необъяснимое желание защитить. А может — что-то человеческое, почти забытое во мне. Но я твёрдо решил, что помогу ей.

Глава 6.1

Моё уединение продлилось несколько часов, а потом в дверь постучали.

— Мирайя? — встрепенулся дракон.

Но увы, из коридора раздался приглушённый голос Кхалида Хелдера, высокий, писклявый, будто он принадлежал не главе древнего драконьего рода, а какой-то перепуганной лесной птице.

— Лорд Драгор? Осмелюсь побеспокоить? — голос за дверью прозвучал снова, подобострастный и вкрадчивый. — Я принес кое-какие свитки по земельным вопросам, которые вы изволили запросить.

Внутри всё сжалось от разочарования и внезапной, острой неприязни. Дракон под кожей заурчал, выражая полное единодушие с моим настроением. Хотелось рявкнуть что-то грубое, но долг взял верх.

— Входи, Хелдер, — отозвался я, стараясь, чтобы в голосе не проскользнуло ничего, кроме холодной вежливости.

Дверь отворилась, и в проёме возникла тощая, сутулая фигура. Не имевшая ничего общего с его предками, изображёнными на портретах.

Хелдер замер на пороге, заложив руки за спину, и подобострастно склонил голову, смиренно ожидая официального приглашения в собственном замке. Его глаза, маленькие и бегающие, быстрым, жадным взглядом окинули комнату, будто пытаясь оценить, произвела ли она на меня нужное впечатление.

Этот визит был последним, чего мне хотелось сейчас. Но именно ради земельных вопросов я сюда и приехал.

— Положи всё на стол. Я изучу позже, — решение возникло мгновенно. — Ты утверждал, что восточные земли полностью восстановлены после прошедших там сражений?

Растерянность на лице Хелдера сменилась услужливой, слишком быстрой улыбкой. Он замер на середине комнаты словно вкопанный, его пальцы вцепились в бумаги, которые он всё ещё держал в руках.

— Да-да, конечно, господин, всё именно так. В точности как донесено в отчётах.

— Тогда я желаю увидеть это собственными глазами, — произнёс я, и слова повисли в воздухе, тяжёлые и неоспоримые.

Заявление застало хозяина замка врасплох. Его уверенность мгновенно испарилась, сменившись замешательством.

— Собственными глазами? Но, позвольте… дорога туда на лошадях занимает почти двое суток! — он заморгал, суетливо взглянув на меня, пытаясь напомнить о моих же планах отбыть послезавтра.

И я бы сам не прочь следовать намеченному, но вот только словам Хелдера я не верил. Ни единому.

— Дракон преодолеет это расстояние куда быстрее, — я позволил себе усмехнуться, наблюдая, как он бледнеет. — К ужину мы уже вернёмся. Тем более, — добавил я, и в памяти само собой всплыло простое, но идеальное блюдо той служанки, — уверен, что сегодня подадут нечто особенное.

**

Мира

Путь до кухни, где готовили для сильных мира сего, я запомнила хорошо и добралась без труда. Внутри царила суета: поварята сновали с кастрюлями, служанки чистили невообразимую гору овощей.

Казалось, на ужин приглашены не меньше сотни гостей, но всё затевается лишь для одного лорда, если не брать в расчёт хозяина и экономку. Ах да, ещё есть супруга Хелдера, но её я пока не встречала.

Уже знакомый мне Седрик усердно крутил на огромном вертеле тушу, похожую на кабана, а стоявшая рядом девушка обмазывала её ароматным соусом.

Повариха — высокая и прямая, как палка, женщина — возвышалась над всем этим хаосом, уперев руки в бока, и покрикивала на подчинённых.

— Седрик, не спи! Если всё сгорит, я тебя вместо кабана приготовлю, запеку в яблоках!

Помощница рыжего паренька хихикнула:

— Его нельзя в яблоках, он их сам сожрёт ещё до готовки.

По кухне прокатился смех, но тут же стих под суровым взглядом шеф-повара.

— Весело вам, дармоеды! Забыли, чьи головы полетят, если лорд не притронется к ужину? — её грозное выражение лица не оставляло сомнений: «летающие головы» не метафора, а прямое обещание.

И виновата в этой спешке была я. Не накорми я Драгора — он бы ужинал, как и планировалось, с хозяином замка.

— Простите, я не подумала... — попыталась я перекричать шум, готовая к крикам или даже удару.

Голова поварихи медленно повернулась ко мне.

— При чём тут ты, девочка? — устало вздохнула женщина. — Виллария по сто раз на дню грозится то руки оторвать, то на кол посадить. Знала бы ты, как мне всё это надоело.

Это неожиданное признание заставило всех на мгновение замереть.

— Седрик! Ах ты, куриный зад! Отомри! — рявкнула она на рыжего мальчишку. — Сгорит же всё! Ну!

Седрик вздрогнул и с особым рвением принялся крутить вертел. Его помощница, израсходовав запас соуса, направилась к дальнему столу у окна пополнить его.

Остальные вернулись к работе. Я тщетно пыталась разглядеть среди них Лиану.

— Подружку потеряла? — догадалась повариха. — Я её в погреб отправила — принести вино к ужину. А ты что здесь? Верно, за продуктами пришла?

Я кивнула.

— Риса, — обратилась к ней одна из чистильщиц овощей, — у нас лук закончился.

6.2

Ха, если бы ты видела ценники в магазине на треску или семгу, ты бы так не говорила. Усмехнулась я, а вслух произнесла:

— Любой продукт можно приготовить и подать как изысканный деликатес.

Я искренне убеждена, что вкус блюда зависит не только от умения того, кто готовит, но и от эстетики подачи. Украсить и подать так, чтобы захотелось добавки, я умею как никто другой в этом мире, точно.

Пробормотав что-то про то, что у меня, наверное, как у кошки девять жизней, раз я так запросто ими разбрасываюсь, Риса поманила пальцем одного из поварят.

— Проводи Миру к леднику, помоги ей донести всё, что она выберет. — а затем спросила меня, — Что ещё тебе понадобится?

Поразмыслив, я попросила сливки, зелень, сливочное масло, перец, ступку с пестиком и… вилку.

Услышав про вилку, Риса усмехнулась, однако комментировать не стала.

— Ступай, всё соберу, — пообещала она.

В сопровождении поварёнка я направилась к маленькой двери в противоположном конце кухни. По пути отметила, что устройство здесь такое же, как и на моей кухне, только посуда фарфоровая, с золочёной каймой, да имелись вилки для сервировки.

Дверь со скрипом отворилась, и в лицо ударил свежий воздух. После кухонной духоты я с наслаждением вдохнула полной грудью.

Мальчишка резво рванул вдоль стены, и мне пришлось поспешить за ним, чтобы не отстать. Он несся так быстро, что я не успевала рассмотреть ничего вокруг.

А посмотреть было на что. Судя по всему, слева от замка простирался огромный сад.

«Интересно, слугам сюда вход воспрещён? — мелькнула мысль. — Наверное, да. Но ночью-то никто не увидит?»

Над головой раздался странный звук, будто гигантская птица хлопала крыльями. Солнце померкло, и я, задрав голову, застыла от изумления.

Твою ж… В небе, друг за другом, парили два дракона. Один — золотой, второй — иссиня-чёрный, с огненными подпалинами на крыльях, точь-в-точь как в моём сне.

Наверное, в этот момент я окончательно уверовала в то, что всё, что происходит вокруг, — моя новая реальность.

— Один серый, другой белый, жили у бабуси... — пробормотала я, глядя сквозь кроны деревьев на парящих гигантов.

Огненный вдруг повернул могучую шею, и мне показалось, что его взгляд упал прямо на меня. Вряд ли он мог разглядеть меня с такой высоты, хотя кто их знает, этих драконов.

И тут меня словно бес попутал — я подняла руку и помахала ему, как в детстве пролетающим вертолётам.

— Красиво, — шепнула я, глядя на завораживающее зрелище.

Мощный, гордый, красивый дракон, который вдруг выпустил огненный столб из пасти. И это вызвало у меня детский восторг! Я запрыгала на месте, прихлопывая в ладоши.

— Спасибо! — поблагодарила я, хотя и понимала, что он не услышит. — Дракарис.

*************

Представляю ва следующего участника нашего моба

Елена Воробей

Кухарка для лордра дракона

Внимане!Книга предназначена для читатеей старше 16 лет

https://litnet.com/shrt/7Uvs

Глава 7.1

Ледником оказалось каменное круглое строение с длинными, узкими окнами под самой крышей. Внутри начиналась широкая лестница, уходящая вниз. А вдоль стен просматривались стеллажи, содержимое которых в полумраке рассмотреть я не смогла.

– Чего ты копаешься? — парнишка, которого Риса снарядила мне в помощники, уже где-то раздобыл холщовый мешок, видимо для того, чтобы не тащить в руках то, что я выберу.

В отличие от Седрика, поварёнок был невысокого роста, даже ниже меня, но широкоплеч и упитан. Взгляд его маленьких, прищуренных глаз выражал недовольство миссией, возложенной на него. Словно пока он возится со мной, на кухне все вкусное съедят.

— Спускаемся, — произнес он и первым резво помчал вниз, я следом за ним.

С каждым шагом становилось все холоднее и темнее. Мальчишка вынул из кармана огарок свечи и щелчком пальцев раздобыл огонь.

«Вернусь на кухню — и сама попробую, а вдруг получится?» — улыбнулась я своим мыслям. Если даже ребенок справляется с таким фокусом, значит, и прежняя Мирайя, наверное, умела. А раз теперь это мое тело, то, возможно, и у меня выйдет.

На последней ступени меня уже вовсю колотил озноб. Причиной тому была гора льда, громоздившаяся посреди подвального помещения. Деревянный помост вокруг нее был заставлен плетеными корзинами с рыбой, а на огромных крюках, вбитых в стены, висели мясные туши.

— Давай быстрее, а? — попросил мой провожатый. — Не хочу из-за тебя превратиться в сосульку.

Парнишка развязал мешок и выжидательно уставился на меня.

Что ж, посмотрим, что у нас есть. Я двинулась вдоль корзин, заглядывая в каждую.

Рыба, пересыпанная кристаллами льда, лежала вперемешку: плоская, как тарелка, круглая, с выпученными глазами, длинная, усатая.

Я трогала пальцем твердую, обледеневшую чешую, ища признаки свежести — ясные глаза, яркость жабр. От некоторых исходил сладковатый, речной запах, от других — терпкий и соленый, морской.

Поварёнок топтался сзади, и я чувствовала его нетерпеливый взгляд на своей спине. В какой-то момент он не выдержал и громко фыркнул.

— Не будто не рыбу, а жениха себе выбираешь!

— А вдруг среди них есть заколдованный принц? — я ткнула пальцами в крупную, толстобокую рыбину, чья чешуя даже в полумраке отливала розоватым золотом.

И поваренок, легко подцепив ее за жабры, сунул в мешок.

— И что тогда? — заинтересовался он моим ответом.

— Ну как что? — улыбнулась я. — Поцелуй прекрасной девы, то есть мой, расколдует принца, он в меня влюбится и женится. Я стану королевой.

От неожиданности руки парнишки дрогнули, и он чуть не выронил мешок.

– Да ну! — похоже, мои слова он принял за чистую монету. — Тогда надо больше рыбы брать!

Конечно, никаких поцелуев я не планировала, но вот накормить слуг нужно, поэтому предложение встретила с энтузиазмом.

— Согласна, бери эту, — я указала на длинную змеевидную, с выдвинутой вперед хищной челюстью, — и вон те две — плоские, покрытые крупной чешуей с наростами, похожими на шипы.

— Фу! — скривился парнишка. — Ты и ее целовать будешь? Она же колючая!

— Принцы бывают разными, — с серьезным видом пожала я плечами. — Может, у него характер не очень, вот и стал колючкой.

Я провела рукой над корзиной, делая таинственный вид, и крошечная искорка — та самая, о которой я думала на лестнице, — сорвалась с кончиков пальцев, осыпав чешую рыбы синеватым мерцанием.

Парнишка аж подпрыгнул, и глаза его стали круглыми, прямо как у тех самых плоских рыб.

— Ты видела?! — воскликнул он с детским восторгом. — Думаешь, это знак? Да? Принц нам знак подаёт!

Мальчик сам уложил всё содержимое корзины в мешок и попытался закинуть его на плечо. Но ноша оказалась такой тяжёлой, что это едва удалось.

— Давай разделим на двоих, возьмём вон хоть это, — предложила я, ухватившись за ручку опустевшей корзины.

— Я сам! — возмущённо засопел парень, давая понять, что в помощи не нуждается.

Ему всё же удалось взвалить мешок на плечо, и он заковылял к лестнице.

— Вот только королевой ты всё равно не станешь, — пробурчал он себе под нос.

— Почему? — рассмеялась я. — Думаешь, не женится?

— Так он же принц! Значит, папаша-король жив. Или император, смотря откуда принц-то родом, — рассуждал не по годам смышлёный ребёнок. — Хотя, если принц папашу… того… — он выразительно провёл ладонью по горлу, — тогда, может, и получится.

От изумления я споткнулась на ступеньке. Чего я хотела? Какие времена — такие и нравы.

— Ты, главное, когда замуж выйдешь, не забудь, кто твоего жениха на плечах тащил, — бурчал идущий впереди поваренок. — Обещаешь?

— Обещаю.

— Ну что, «королева»? — пропыхтел он, как только мы выбрались наружу. — Хватит с тебя рыбы-принцев? Или еще что прихватим?

Я задумалась, что ещё мне может понадобиться, когда шумные голоса заставили меня обернуться. Две служанки, нагруженные корзинами со свежей зеленью, бойко обсуждали последние сплетни.

— …ну и что он? — с горящими глазами допытывалась брюнетка, с нетерпением глядя на высокую рыжеволосую девицу, чем-то смутно напоминавшую Седрика.

— А он, — фыркнула та, — так и выскочил из окна в одном исподнем и помчался по улице что есть духу!

Обе так и прыснули от смеху, едва не выронив свою ношу.

— Эй, Дора! — крикнул мой провожатый одной из них.

Темноволосая служанка обернулась, недовольно скривившись, что увлекательную беседу пришлось прервать.

— Чего тебе?

— А где Нора?

Выражение лица Доры мгновенно стало ехидным, на губах расползлась довольная улыбка.

— Сестрица моя сегодня в саду трудится, помогает алистерию высажи-и-ивать… — нарочито растянула она, с явным удовольствием наблюдая, как у парня портится настроение.

Посмеиваясь над парнишкой, обе девицы удалились, а я поинтересовалась:

— Кто такая Нора? Твоя невеста?

На вид поварёнку лет шестнадцать — так что все возможно. Но тот, угрюмо насупившись, не ответил. Крякнув, взвалил на плечо тяжелый мешок и поплелся в сторону замка.

Чтобы хоть как-то его отвлечь от грустных дум, всю дорогу я задавала разные вопросы. Мне удалось узнать, что все продукты к господскому столу поставляются прямиком с огорода.

7.2

Шеф-повар «колдовала» над десертом: перед ней возвышался трехъярусный торт, а на соседних тарелках лежали шоколадные дракончики, замки, пушки и другие диковинные формы.

— А, это ты, — скользнула по мне взглядом Риса, замершая с фигуркой в руках над тортом. — Всё, что просила, на столе.

Она коротко кивнула в сторону. На столешнице и впрямь стояла корзина, приготовленная для меня.

— Спасибо, — произнесла я, подходя ближе, чтобы рассмотреть её творение.

Выглядело просто, но изящно: идеально ровные слои крема, а шоколадные фигурки, если приглядеться, изображали какое-то сражение.

— Нравится? — поинтересовалась женщина.

— Ну-у… — я протянула, лихорадочно соображая, как ответить, не выдав своих познаний в кулинарии.

— Вот и я говорю — ерунда! А Виллария заладила: «Должно быть отражение Великой битвы, генералу понравится!» — пропищала Риса, передразнивая экономку.

Новая информация. Лорд Драгор — генерал, участвующий в битвах? Ведь все это затевается ради него.

Но я не уверена, что генералу понравится откусывать головы солдатам, пусть даже сделанным из шоколада. Да и вообще уместность такого украшения весьма сомнительна.

— Я бы сделала иначе, — призналась я, мысленно прикидывая, сколько понадобится ягод и фруктов, чтобы превратить верхушку торта в цветущую поляну.

— Говори, — коротко приказала Риса, с интересом глядя на меня.

Прежде чем объяснять свой замысел, я поинтересовалась, какие фрукты в наличии. Оказалось, ассортимент весьма разнообразен: помимо знакомой мне клубники и голубики, имелись и загадочные эсфир и циторус.

— Но за ними нужно в стазис идти, — заметила Риса.

Что ж, с этим уже можно было работать. Кондитерское искусство не мой прямой профиль, но и в нём я кое-что понимала. Например, то, что без слоя желе или нейтрального геля фрукты дадут сок, и крем поплывет.

А потому начинать следовало именно с приготовления «прокладки» между десертом и украшениями. Придется открыть карвинг для местных поваров. Чем я и занялась.

Выражение лица Рисы менялось по мере моего рассказа: от скептической ухмылки до полного недоверия, а затем — до чистого, ничем не прикрытого изумления.

Она смотрела на меня так, будто я учила ее летать.

— Постой... — перебила она нахмурившись. — Откуда ты... ведь даже на императорской кухне про такое не слышали.

Я замерла, понимая, что проговорилась. Но через секунду Риса махнула рукой, и в ее глазах загорелся чисто профессиональный азарт, затмивший подозрения.
— Продолжай.

**

— Ну вот как-то так, — закончила я. — Уверена, что зелёная трава и яркие цветы как символ мира на земле понравятся генералу куда больше, чем напоминания о кровопролитном прошлом.

— Знаешь, — задумчиво почесала Риса макушку, сдвигая поварской колпак набок. — Пожалуй, больше никому не рассказывай о таких вещах. Слишком уж подозрительно, когда поломойка рассуждает о высоких материях.

Я опустила голову, с внезапной ясностью осознав, какую оплошность совершила. Объяснить источник этих знаний было невозможно.

Риса, похоже, понимала это не хуже меня, потому и предложила свой вариант.

— Если что, скажу, что я придумала сама. Идёт? — В её взгляде читалась не жажда присвоить чужое, а искреннее желание уберечь меня от ненужных вопросов.

— Спасибо, — выдохнула я с облегчением.

По приказу шеф-повара Лиана умчалась в стазис, располагавшийся за соседней дверью. А я, обведя взглядом кухню, отыскала пару подходящих ножей с длинными, тонкими лезвиями, покрытыми мелкими зубчиками с одной стороны.

Присутствовавшие на кухне помощники поначалу не обращали на нас внимания, поглощённые каждый своей работой. Но стоило первому яблоку превратиться в распускающуюся розу, как все нет-нет, да поглядывали заинтересовано в нашу сторону.

На то, чтобы справиться с работой и умчаться на своё рабочее место, ушло несколько часов. Да, вычищенную до блеска кухню я уже воспринимала именно так.

В благодарность за помощь Риса выделила мне в помощники Томи и Лиану. Времени на готовку оставалось в обрез, а мыслей, что подать на гарнир, так и не появилось.

Пробегая по замку, я наткнулась на уже знакомых сплетниц — Дору и её подружку. На этот раз девушки несли корзины, полные аспарагуса — длинных зелёных побегов, похожих на укроп.

В голове у меня вспыхнула догадка: это же спаржа! Идеальное дополнение к рыбе.

— Дора! — остановила я черноволосую красавицу. — Скажи, где я могу взять пучок этой травы?

Томи и Лиана переглянулись, всем видом выражая недоумение. А наглая девица усмехнулась.

— Что? Решила свою каморку в подвале украсить? — язвительно бросила она.

Мне не было никакого дела до её колкостей — куда важнее не опоздать с ужином. Не дождавшись от меня ответа, Дора разочарованно фыркнула.

— В саду, прямо за воротами.

И обе девицы умчались по своим делам.

— Томи, — повернулась я к пареньку. — Проводишь меня?

— Может, я сам? — услужливо предложил он.

Точно, там же в саду его дама сердца, Нора. Теперь всё встало на свои места: наверняка он хотел заскочить к ней. К чему свидетели?

Я объяснила, какие именно побеги мне нужны и в каком количестве.

— Ладно, только чур без меня рыбу не целовать! — уже на бегу радостно крикнул Томи.

— Что?! — захлопала ресницами Лиана, сама став похожей на удивлённого карася.

*******

Представляю вам книгу из нашего литмоба - для читателей старше 16 лет

Кристина Миляева

Пышечная "Сладкий грех", Или Развод счастью не помеха

https://litnet.com/shrt/eaqa

Глава 8.1

Томи умчался добывать аспарагус, а мы с Лианой, вооружившись ножами, принялись за разделку рыбы.
Лиана ловко счищала чешую — дело ей было привычное. Но и мои руки помнили свое ремесло, я справлялась не хуже, что явно удивляло подругу.

Ее смех над историей про «заколдованного принца» постепенно сменился настороженным любопытством.
— Раньше за тобой такой сноровки не водилось, — заметила Лиана, бросая взгляд на мои уверенные движения. — Вечно ты то палец порежешь, то об вертел... — Она коротко кивнула на мой висок.

Вот откуда на мне это «украшение». Одной тайной меньше.
— Голод — лучший учитель, — пожала я плечами, возвращаясь в далекое прошлое, где пустота в желудке была вечным спутником.

В детском доме чувство голода не отступало ни на минуту: преследовало на уроках, на прогулках, даже во сне. Так что, когда пришлось выбирать профессию, я точно знала, что стану поваром.

Не давая Лиане возможности продолжить расспросы, я сменила тему на наиболее интересную для меня — на настоящую Мирайю.

Информация о ней мне была по-прежнему позарез нужна.
— Лиана, это прозвучит странно, но... Ты не могла бы рассказать мне обо мне? — смущенно улыбнулась я.
— Бедняжка, — сочувственно вздохнула Лиана. — Совсем ничего не помнишь?

Ее глаза наполнились теплом, а руки дрогнули, и она чуть не выронила нож, но вовремя успела его подхватить.
— Даже не знаю, с чего начать, — задумалась девушка. — Мы познакомились год назад, когда я только нанялась в замок. — Она начала свой рассказ, а я навострила уши. — Ты к тому времени уже жила здесь и здорово меня поддержала, помогла устроиться на кухню. Ведь сначала мы вместе полы мыли. Я так уставала, что к ночи валилась в постель прямо в одежде. А ты никогда не жаловалась, всегда говорила, что мы сильные и нам все по плечу. Помнишь?

Я покачала головой, давая понять, что нет. И девушка печально вздохнула. Наверное, они были подругами.
Ее рассказ о мытье полов и усталости, валящей с ног, вызвал во мне острое чувство вины. Они были подругами.

Искушение признаться было велико, но я подавила его. Что это изменит? Будет ли лучше от этого Лиане? То, что она не выдаст тайну, я уверена, а вот стоит ли добавлять ей переживаний? Ведь той Мирайи уже нет и никогда не будет, ее место заняла я.

Решив, что, пожалуй, не стоит болтать лишнего, я спросила:
— А у меня... есть родные? — выдохнула я, втайне надеясь услышать заветное «да». Может, хоть в этом мире повезет, и у меня найдется семья?

— А как же! — удивленно воскликнула Лиана. — Тетка твоя здесь же и служит, прачкой.

Внутри что-то ёкнуло от радости. Тетка? Надо обязательно с ней познакомиться.
— Характер вот только у нее тяжелый, — усмехнулась Лиана, видя, как я воодушевилась, — Ты же с ней с позатой недели не разговариваешь.

Точно, она ведь даже не поинтересовалась здоровьем племянницы, сникла я. Интересно, что мы не поделили?
— Понятно что, — наверное, я спросила вслух, потому что Лиана тут же ответила, — тетка считала, раз она тебя сюда пристроила, то ты ей должна половину жалования.

— Чего?! — от негодования я так и подпрыгнула на месте, выронив скользкую тушу в таз. Волна брызг окатила мое платье, пол и даже стену.

— Узнаю подругу, — развеселилась Лиана моей реакции. — Ты также в первый раз и сказала. Мы тогда воду таскали для стирки, Пеги тебя за руку схватила и давай напирать, чтобы ты не забывала, чьей милостью здесь трудишься. Помнишь, как тетка тебя мокрой наволочкой отхлестала за отказ?

Вот же дрянь! Я разозлилась на незнакомую тётку Пеги. «Ни копейки не получит! Тоже мне, благодетельница нашлась. Всё, что у меня есть, заработано честным трудом Мирайи. А она требовала половину! Вот же, родственнички».

Больше родни у Мирайи, судя по всему, не было. Лиана упоминала, что Мира не любила болтать о жизни за стенами замка. Лишь как-то обмолвилась, что её воспитала Пеги, а родителей не осталось.

История с мокрой наволочкой и тёткой-вымогательницей окончательно развеяла мои иллюзии о большой и дружной семье. Увы, и в этом мире меня ждало одиночество.

Наши размышления прервал Томи. Он ворвался на кухню с пучком зелёных стеблей в руках, а под мышкой тащил охапку распустившихся побегов, напоминающих укроп.
— Опоздал? — пытаясь отдышаться, он уставился на рыбу в моих руках. — Целовала? Без меня? — Парень обиженно поджал губы.

— Прости, эти точно не королевских кровей, — ответила я с улыбкой. — Но для супа сгодятся.

— Что такое «суп»? — тут же заинтересовался Томи.

Опять язык мой — враг мой, — мысленно отчитала я себя. Надо быть осторожнее.
— Похлёбка, — поспешила я исправиться.

Тем временем Томи отдышался и подошёл к столу. Выложив спаржу, он удивлённо провёл рукой по поверхности.
— Ого, какая чистота! — Изумлённо уставился он на палец, покрутил головой и, не обнаружив в раковине грязной посуды, присвистнул. — Вот это дела!

А когда он разглядел собственное отражение на начищенном до блеска боку медного котла, глаза поваренка округлились от изумления.
— Когда ты все успела? — Не прекращая восхищенно глазеть по сторонам, парень подошел к мешку с рыбой, стоявшему между мной и Лианой, заглянул внутрь. — О, еще одна целая осталась! — Обрадовался Томи и вытянул на свет ту самую колючую рыбешку.

Скользкая тушка так и норовила выскользнуть из рук, но Томи, ухватив добычу покрепче, поднес ее к моему носу.
— Целуй! — Безапелляционно заявил он, замерев в ожидании чуда.

8.2

Я уже собралась отказать — ну что за ребячество, неужели непонятно, я пошутила? Но его глаза сияли такой искренней верой, что язык не поворачивался разрушить сказку. Да и вообще, — с иронией мелькнула у меня в голове мысль, — мир-то волшебный. Чем черт не шутит?

Может, и впрямь сейчас появится принц. Все лучше, чем прислугой оставаться. Может быть, сейчас расколдую красавчика и удачно выйду замуж, не королевой, так принцессой стану.
— Ну! — Поторопил меня Томи.

Зажмурившись, потянулась к своему прекрасному будущему. Моя рука легла на скользкую чешую. В этот самый миг Томи от волнения разжал ладонь, и тушка, словно нарочно, резко дернулась и выскользнула.
Я инстинктивно сжала руку, пытаясь удержать ускользающего «жениха», но вместо этого острый, как игла, шип, которым была покрыта спина морского гада, впился мне в щеку и с силой прочертил по коже до самого подбородка.
— Ай!

Я отпрянула, схватившись за лицо. Из горящей царапины уже сочилась кровь. Волшебное преображение, мягко скажем, не удалось.
— Прости! Я нечаянно! — Испуганно вскрикнул Томи.

— Ничего... — Сквозь зубы прошипела я, размазывая по щеке кровь. — Видимо, не судьба мне в королевишны выбраться.

Лиана отложила в сторону нож, поднялась и прошла к раковине, где, намочив полотенце, поднесла его мне.
— Прижми, надо остановить кровь.

Справившись с раной, я решила попробовать разжечь плиту волшебством. А что, получилось же у меня в леднике? Искра была? Почему бы и нет.

Подражая Лиане, я щелкнула пальцами над конфоркой, но чуда не произошло. Еще щелчок — и ровно тот же результат: полное отсутствие огня.
— Мира, что ты делаешь? — Изумлённо воскликнула Лиана.

— Огонь добываю, — пробурчала я задумчиво. Не понимаю, в чем дело? Почему не получается.

— М-да, видать, сильно ты приложилась, — сочувственно похлопал меня по плечу Томи.

— В тебе нет искры, Мира, — мягко сказала Лиана, с легкостью исполнив этот фокус. — Искра дается лишь тем, в чьих жилах течет капля драконьей крови.

Я по-новому взглянула на девушку: это что, у нее драконы в роду мелькали? Нифига себе. Будет о чем поболтать перед сном, сделала себе пометку. Я хочу знать о новом мире все!

Мне нужно стать здесь своей, иначе жизнь будет невыносимаю. Но без искры, без магии... Что я могу? Только то, что умела там — работать руками и головой

**

Дальнейшее приготовление ужина пошло более гладко.
Чтобы Томи не терзался чувством вины, отправила его обжаривать овощи для похлебки. Сама же ловко разделила рыбину на две части, а затем срезала хребет, оставляя филе на коже, для приготовления стейков.

В ход пошла та самая колючая особь, оставившая мне на лице отметину. Ее мясо ярко-оранжевого цвета напоминало форель, вот только назывался этот монстр — рифус. Кости отправились в котел с кипящей водой — на крепкий бульон, в компанию к другой рыбешке.

Стараниями поваренка лук и морковь превратились в ароматную зажарку.
— Пахнет! — Восхищенно протянул Томи, втягивая носом воздух.

— Это еще цветочки, — улыбнулась я, выливая овощи в бульон и добавляя к ним куски картошки.

Пока похлебка закипала, принялась за главное блюдо. На шипящую сковороду отправились куски филе, предварительно обваленные в смеси муки и соли с перцем. Золотистая корочка появилась почти мгновенно.

Перевернув рыбу, я залила ее густыми сливками. Переставила на конфорку, под которой огонь еле горел и накрыла крышкой — пусть томится.
— А это что? — Вопрошал Томи, очарованный нежным, сливочным ароматом.

— Это новое слово в кулинарии, — щелкнула я по кончику носа любопытного мальчика. — Теперь спаржа.

Лиана с интересом наблюдала за нами, ее работа, заключавшаяся в чистке и нарезке, закончилась, но уходить девушка не торопилась. Ей было интересно, что я буду делать.
Молодые побеги спаржи просто обмазала маслом, посолила и отправила на сковороду, сокрушаясь, что жаровни на кухне нет, лишь конфорки.

Через полчаса кухню наполняли такие ароматы, от которых кружилась голова. Густая, наваристая похлебка соседствовала с изысканным блюдом: стейки рыбы в бархатистом сливочном соусе, с гарниром из спаржи.

Лиана изумленно подняла бровь.
— Никогда не видела, чтобы кто-то готовил по такому рецепту. Сливки к рыбе? Не знаю, как на вкус, но аромат… — Она блаженно зажмурилась.

Томи уже сидел за столом, с нетерпением перебирая ложкой.
— Эх, жаль, нам только похлебка достанется, я бы все попробовал!

В дверном проеме появился взлохмаченный Седрик. Он повел носом, принюхиваясь, сглотнул слюну, но потом опомнился.
— Господа вернулись, приказано накрывать ужин. Виллария приказала, чтобы ты прислуживала за столом.

Взгляды Лианы, Томи и даже Седрика выражали нескрываемое сочувствие, будто провожали меня на эшафот. Но внутри меня не было страха — лишь холодная уверенность. Я знала свое дело. Теперь все зависело от того, оценят ли его те, от кого зависела моя дальнейшая судьба. Мало было приготовить — предстояло безупречно подать.

Седрик, увидев, что Томи уже сидит за столом с ложкой, рванул к нему, не забыв прихватить себе миску. Лиана принялась накладывать мальчишкам еду. А я ушла на господскую кухню за посудой. Ведь та, что присутствовала здесь, не годилась для лордов.

***

Друзья, если вы еще не видели, то рекомендую не проходить мимо замечательной истории нашего моба( для тех, кому уже исполнилось 16)

Чаю не желаете, господин инквизитор?

https://litnet.com/shrt/M51_

от Аси Мининой

Глава 9.1

До кухни Рисы я добежала за считанные минуты, хорошо изучив этот путь. А вот где находится столовая господ, оставалось загадкой. Надеялась, что Риса подскажет или Седрик проводит.

Сейчас главное — красиво подать блюдо.

В просторном помещении царила суета. Едва не столкнувшись носом с поварёнком, который с покрасневшим от натуги лицом нёс тяжёлое блюдо с дичью, я замерла на пороге. За ним, словно подхваченные невидимым потоком, потянулись другие слуги.

Кухня кипела, подобно муравейнику, где каждый знал своё дело. Выстроившись в длинную процессию, поварята один за другим выносили яства.

И тут меня осенило. Я совершила глупость. Здесь не принято сервировать порционно!

Все кушанья выставляют в центре стола, и лишь потом прислуга кладёт на тарелку господина то, на что он укажет. Мои аккуратные порции будут выглядеть жалко и смешно на этом пиршестве среди прочего изобилия.

Срочно нужно вернуться и всё исправить — разложить заново, на общее блюдо. Я развернулась под изумлённым взглядом Рисы и бросилась обратно.

Увы, я опоздала. От моей рыбы остался лишь сливочный аромат, а вместо спаржи на плите — пустая сковорода.

Седрика, Томи и Лианы тоже нигде не было. Зато в центре помещения, уперев руки в боки, стояла Виллария.

По её наряду было ясно — экономка приглашена на ужин. Платье винного оттенка из муслина и тафты, лиф, расшитый камнями, расклешённые рукава — всё это подчёркивало излишнюю пышность фигуры. И сидело на ней, как на корове седло. Громоздкий начёс, увенчанный диадемой, и массивные серьги, оттягивавшие мочки ушей, довершали пафосный образ.

«Всё кончено, — пронеслось в голове. — Я проиграла».

Те же мысли читались и на лице экономки, ибо с видом триумфатора она шагнула ко мне.

— Вот ты где, ленивая девка! — подол её платья зашуршал у моих ног. Прежде чем я успела отпрянуть, сзади впились пальцы, и резкая боль в волосах заставила меня прогнуться назад.

— После ужина я при всех исполню обещание, пусть все станут свидетелями твоего позора. А теперь — пшла!

Не разжимая пальцев, она потащила меня по коридору.

Мне кое-как удалось вырваться из цепких рук экономки, но расплатой стали растрепанные волосы, из которых непослушными прядями свисали вырванные клочья

Моё платье, заляпанное жиром и усеянное рыбьей чешуёй, было вопиющим нарушением этикета. Я понимала это, даже плохо зная местные порядки. И до меня дошло: Виллария намеренно ведёт меня такой — униженной и безобразной.

У массивных парадных дверей переминалась с ноги на ногу та самая противная Дора. Завидев экономку, она стрелой метнулась к ней и, припав к уху, зашептала что-то. Лицо Вилларии просияло.

— Благодарю, милая. Я знала, что на тебя можно положиться, — почти ласково проронила она, и серебряная монета бесшумно перекочевала из складок её платья в карман служанки.

Дора с подобострастной ухмылкой присела в реверансе.

— Ну что ж, — Виллария повернулась ко мне, и её улыбка стала ещё шире и ослепительней. — Скажи спасибо Доре. Это она так любезно разложила твою стряпню. Хотя я сомневаюсь, что кто-то из господ к ней притронется.

«Конец», — окончательно сникла я, с ужасом представляя, как все мои аккуратные стейки и нежная спаржа сварены в неаппетитную, бесформенную массу.

Виллария распахнула дверь и резко толкнула меня в спину. Я, не успев вскрикнуть, полетела вперёд и рухнула на пол в центре зала, привлекая к себе всеобщее внимание.

Стараясь не разреветься от досады, обиды, я поднялась с колен и тут же напоролась взглядом на лорда Драгора, сидящего во главе стола.

Холодный, чопорный, высокомерный, совершенно равнодушный, он мазнул по мне взглядом и отвернулся, возвращаясь к беседе с сидящим по правую руку незнакомым мне мужчиной.

Худой, с бегающим и узенькими глазками, в темно-красном камзоле с золотыми пуговицами, на которых блестел золотой дракон. Хелдер.

Мгновенно пришло понимание кто этот господин.

Неприятный.

Странно, но его изображения на портретах я не видела.

Или просто не запомнила?

Виллария, проплыв мимо, опустилась рядом с бледной девушкой на другом конце стола. Та была красива и стройна, но выглядела измождённой. Белокурые локоны струились по плечам, а тонкие пальцы в тяжёлых перстнях нервно барабанили по столу.

— Успокойся, — прошипела на Виллария, и девушка послушно замерла. Её безжизненный взгляд, устремлённый в одну точку, заставил моё сердце сжаться от жалости.

За спинами высоких гостей, застыв в почтительных позах, стояли служанки. Они выжидали едва заметного знака, чтобы приступить к своим обязанностям. Позади же кресла лорда Драгора место было пусто. «Для меня», — с тоской осознала я, направляясь туда. Девушки украдкой поглядывали на моё заляпанное платье, и в их взглядах читалось нескрываемое сочувствие.

— Что ж, раз все в сборе, — произнёс Драгор, едва я заняла позицию, — можно начинать.

9.2

Повинуясь легкому взмаху его руки, служанки ожили и принялись наполнять тарелки господ едой, приготовленной на основной кухне под началом Рисы. Я, подражая их манере, приблизилась к лорду и замерла в ожидании.

Среди обилия роскошных блюд мой взгляд, наконец, отыскал собственное творение. Дело обстояло не так уж катастрофически: Дора, по крайней мере, не смешала всё воедино, а свалила рыбу и спаржу в две отдельные, хоть и небрежные, кучи, щедро полив их соусом.

— Знаешь, — тихо сказал Драгор, обращаясь ко мне, но так, чтобы слышали все, — здесь принято считать рыбу пищей для прислуги. Но, по секрету, я нахожу её куда вкуснее иной дичи.

Его взгляд на мгновение уплыл вдаль.

— После одной битвы, жестокой и долгой, наш повар сварил похлёбку из рифуса. Кто знает, где он раздобыл припасов. Рыба, вода, соль, пучок травы... А вкус... Я бы поклялся, что не ел ничего лучше ни на одном пиру.

Его глаза вернулись в настоящее и скользнули по столу.

— С тех пор ничто не могло сравниться с той похлёбкой. — Он чуть повернул голову ко мне, словно ожидая ответа.

— Если позволите... — робко начала я.

Едва заметный кивок-разрешение.

— Похлёбка из рифуса есть на кухне, но... я готовила её для прислуги.

Драгор обернулся к Вилларии, прислушивавшейся к нашему разговору.

— Виллария, — его голос прозвучал спокойно, но с той металлической ноткой, от которой замирали сердца. — Сходите на кухню. Принесите похлебку для прислуги. — Он сделал едва заметную паузу, наслаждаясь мгновением, прежде чем произнести последние слова, и в его голосе заплясали ядовитые искорки. — Ту, что приготовила Мирайя.

Экономка застыла с окаменевшей улыбкой, судорожно сжимая край скатерти.

— Но, ваша светлость, это же пища для...

— Для тех, кто ценит настоящий вкус? — мягко закончил он. — Совершенно согласен. Не заставляйте себя ждать.

Это был приказ. Беспрекословный и унизительный. Заставить экономку в дорогом платье идти за похлёбкой для слуг — удар тоньше и больнее публичной порки.

Виллария медленно поднялась. Ее взгляд, полный немой ненависти, скользнул по мне, прежде чем она, шурша пышными юбками, направилась к выходу. В зале воцарилась звенящая тишина.

Драгор указал на приготовленную рыбу.

— А пока, — сказал он, обращаясь ко мне глядя на рыбу с очевидным любопытством, — мы с удовольствием попробуем это блюдо.

Пока за столом воцарилась неловкая пауза, Драгор, не обращая внимания на вспышку гнева Хелдера, мягко, но недвусмысленно добавил:

— Все.

Одного его слово, произнесенное без повышения тона, сработало безотказно. Легкий, едва уловимый жест — и застывшие было служанки вновь пришли в движение. Возникла странная, почти сюрреалистичная картина: в богато украшенном зале, наполненном ароматами дичи и дорогих пряностей, началась тихая, спешная смена блюд.

Слуги, обученные считывать малейшие нюансы воли хозяина, молча уносили тарелки, полные мяса, и возвращаться с новыми, на которые перекладывали куски скромного на вид рыбного стейка, добавляя гарнир из спаржи.

Хелдер раздраженно ковырял вилкой зеленые стебли, наконец он наколол один из них, поднес к носу принюхиваясь. А затем зажмурившись, сунул в рот и принялся жевать, запивая из высокого бокала рубиновой жидкостью.

— Леди Дария, — обратился Драгор к бледной девушке, приковав к ней всеобщее внимание. — Мне говорили, ваша беременность протекает нелегко.

Та вздрогнула и медленно подняла на него глаза.

— Благодарю за заботу, лорд Драгор, — её голос был тонким, почти прозрачным. Она произносила слова, словно заученный урок. — Мой супруг, лорд Хелдер, окружает меня всяческой поддержкой. А его огонь... даёт мне сил.

Этот голос... я слышала его где-то раньше.

— Моя жена ни в чём не знает нужды! — тут же встрял Хелдер, его суетливость резко контрастировала со спокойствием Драгора. На лице вспыхнула натянутая улыбка. — У неё есть всё, что только может пожелать её сердце. Не так ли, дорогая?

— Всё так, дорогой, — откликнулась леди Дария. Её губы изогнулись в послушную улыбку, но она не коснулась глаз, оставшихся пустыми. Выглядело как маска, за которой скрывалась бездонная усталость.

Впрочем, кто знает — быть может, эта неестественность и впрямь была лишь тенью, отброшенной тяжёлой беременностью.

— Моя ближайшая подруга, Виллария, — продолжала говорить Дария, — окружила меня теплом и заботой.

На что я едва сдержалась, чтобы не фыркнуть. Виллария и забота? Не вяжется. Тем более, если принимать во внимание, что она любовница Хелдера. Вон как волосы служанкам дерет. Уверена, что будь ее воля, то экономка бы с удовольствием избавилась от соперницы в лице супруги.

Виллария вернулась на удивление резво, неся в руках фарфоровую супницу. Очевидно, что работа подавальщицы давалась ей с трудом. Она украсила свой наряд парочкой жирных пятен, правый рукав, искупавшись в бульоне, хранил следы маслянистых подтёков. Несколько прядей выбились из её громоздкой причёски и липли к вспотевшему виску. Она старалась дышать ровно, но алые пятна на щеках и тяжёлый взгляд выдавали унижение, которое жгло её изнутри ярче любого огня. Она не забудет. Мелькнула яркая вспышка в голове.

Дария, уставившись в тарелку, подавила смешок. Хелдер раздражённо хмыкнул.

Виллария поставила на столешницу свою ношу и сняла крышку. Над столом поплыл аромат ухи, заставляя живот напомнить о том, что я тоже еще ничего не ела. И очень рассчитывала на эту похлебку.

Разливать суп пришлось уже мне. Виллария, посчитав свою миссию завершенной, уселась на место за столом, выразительно поглядывая в мою сторону.

Первым ложку поднял Драгор. Не спеша, почти с благоговением, зачерпнул прозрачный бульон с кусочком рыбы, подул и отправил в рот. Глаза лорда закрылись, и по лицу пробежала едва заметная тень той самой усталости после долгой битвы, того самого воспоминания. Он не сказал ни слова, просто медленно кивнул, зачерпывая следующую ложку. Это было красноречивее любых похвал — молчаливое возвращение в ту самую палатку, где вкус простой еды значил больше, чем все богатства мира.

Глава 10.1

Кайден Драгор

Картина, открывшаяся мне в восточных землях, была до боли предсказуема. Разрушенные до основания селения, поля, выжженные дотла, — для исцеления этих ран земли потребуется титаническое магическое усилие.

Выжившие, от которых остались лишь тени, цеплялись за родные руины, ютясь в подвалах полуразрушенных домов. Их изможденные лица были молчаливым укором.
И я понял, на что рассчитывал Хелдер. Слухи о моём угасающем интересе к жизни разнеслись мгновенно. Вся знать смаковала вести о моей скорой кончине.

До меня доходили слухи, что некоторые даже делают ставки, как скоро это произойдет.
Единственное, что должно было меня заботить, — хватит ли сил родовой магии, чтобы сдержать беснующегося в агонии дракона.

Один взгляд на эту девчонку — и мой зверь внутри встрепенулся, потребовав задержаться.
Будь моя воля, от Хелдера осталось бы лишь пятно на камнях. Но долг перед его родом связывает мне руки. Дария, супруга лжеца, носит под сердцем ребенка, а значит, ей требуется огонь супруга.

Иначе ей не выносить дитя. Уничтожить отца — значит уничтожить и наследника в утробе матери.
Что ж. Если я не могу с ним расправиться сейчас, я сделаю его предупреждением. Таким, чтобы ни у него, ни у кого другого более не возникло и тени мысли, что свои мнимые заслуги можно принести мне в уплату за реальные пробации.
Ещё по дороге в замок я поставил Хелдера в известность: он более не является претендентом на моё расположение. Если лорд желает сохранить жизнь, а заодно титул и земли, у него есть месяц, чтобы привести свои владения в состояние, в точности соответствующее отчётам на моём столе.

В противном случае он будет жить ровно до тех пор, пока его супруга не разрешится от бремени. День, когда на свет появится его наследник, станет для Хелдера последним.
Услышав моё решение, Хелдер задрожал мелкой, жалкой дрожью.
— Но, ваша светлость, моя супруга... — начал он блеять, но я резко пресёк это нытьё.
— Будьте уверены, овдовев, леди Дария лишь вздохнёт с облегчением, — я брезгливо поморщился, наблюдая, как всё высокомерие и напыщенность слетает с Хелдера, словно та позолота в покоях, что испарилась под моим огнем.
Я отлично помнил, что леди Дария не горела желанием вступать в этот брак. Её сердце принадлежало другому, но законов истинности она ослушаться не смела.

И теперь Хелдер пожинал плоды, посеянные его же высокомерием.

**
К нашему возвращению в малой столовой уже был накрыт ужин. Я не стал тратить время на переодевание и быстрым шагом направился туда. Признаться, мне было любопытно, что на этот раз приготовила Мирайя.

Я ожидал чего-то необычного, и дракон во мне откликался на это ожидание глухим, довольным урчанием, предвкушая встречу.
Впервые он так отзывался на кого-то. И если бы я не знал твёрдо, что истинной пары для меня не существует, я мог бы подумать, что…
С первого взгляда на сервировку я безошибочно угадал блюдо, приготовленное не на королевской кухне.

Подача, конечно, хромала. Да и рыба на таком приёме — вещь неслыханная. «Еда бедняков», — брезгливо фыркнет здешняя знать. Те, кто не просыпались на рассвете в солдатской палатке, где наш старый повар творил чудеса, создавая из ничего — из горсти крупы, речной рыбы и полевых трав — настоящий пир, который был для нас дороже всех дворцовых яств.
За столом уже ждала чета Хелдер.

Дария заняла положенное место за дальним концом стола, хозяин, пока еще хозяин, замка уселся по правую руку от меня. Уверен, что о своей участи, если он не исправит положение восточных земель, он не поделился ни с кем в замке. Что ж, дело его, мне в сущности без разницы.
Тот факт, что Виллария не просто экономка, а любовница Хелдера, не стал для меня откровением. Да и сам Хелдер, не скрываясь, оказывал ей при всех откровенные знаки внимания.

Приборы, расставленные рядом с Дарией, ясно давали понять: экономка ужинает с нами.
За спинками кресел, застыв в ожидании, стояли служанки. Лишь место за моей спиной пустовало.
Мирайя. Сегодня это её обязанность.
Её отсутствие заставило дракона в груди беспокойно встрепенуться. Но когда она появилась, его реакция оказалась слишком бурной. Во мне впервые родилось низменное желание — поднять руку на женщину.

На ту, что посмела унизить Мирайю.
Мне пришлось собрать всю свою волю, чтобы усмирить бушующего внутри зверя. Я резко отвернулся, не в силах смотреть на Мирайю, стоявшую посреди зала на коленях.
За ужином я внезапно вспомнил о похлёбке из рифуса. Каково же было моё изумление, когда я узнал, что именно она сегодня готовилась для прислуги.

Не смог удержаться от двойного удовольствия: насладиться вкусом из прошлого и преподать урок Вилларии, заставив именно её принести это блюдо.

Пусть вспомнит, что она всего лишь служанка в этом замке. Пусть и с привилегиями.
И все вроде бы шло неплохо. Но ровно до тех пор, пока экономка не схватила за руку Мирайю с воплями.
— Где твоя метка?! — взвизгнула она так, что у беременной супруги Хелдера зазвенело в ушах, заставляя ту поморщиться, — как ты это сделала, говори, дрянь!

Глава 11.1

Служанки стайкой впорхнули в опустевший зал и принялись кружить у стола, унося остатки пиршества. Некоторые, лишь пробовали еду с господских тарелок, другие набивали рты лакомыми кусочками.

— Мира, ты чего замерла? — окликнула меня одна из девушек. — Риса волнуется, спрашивает, как всё прошло.

Риса! Лиана! Точно! Мне нужно срочно поговорить с ними. Им я могу доверять. Раз метки на моей руке больше нет… Значит, нужно бежать. Пока Хелдер не успел наложить новую. Но куда? Мне нужен совет.

Если лорд и правда собирается умирать, то прислуга ему вряд ли понадобится. Мысль, что Драгор… неприятно кольнула в сердце.

А ведь я бы действительно хотела ему помочь. Он не раз выручал меня — и рану огнём исцелил, и метку снял, и от Вилларии защитил. Вопрос — зачем? Стоит ли искать на него ответ? И без того есть о чём подумать.

Например, куда прежняя Мира спрятала своё жалованье? Эти монеты мне сейчас очень пригодятся.

**

Риса и Лиана нашлись на господской кухне. Они стояли, задумчиво разглядывая так и не поданный к ужину торт.

— Мира! — первая заметила меня Лиана. — Как всё прошло?

Она бросилась ко мне и обняла так крепко, что все её тревога и волнение передались без слов.

Риса была сдержаннее. Она лишь спросила:

— Попробовал?

Конечно, она имела в виду моё блюдо. Прекрасно зная, что её собственные творения вернулись на кухню.

— Угу, — кивнула я, не выпуская из объятий хрупкую Лиану. — Ему даже понравилось. Если бы не Дора, которая напрочь испортила подачу…

Я вкратце пересказала всё, что случилось за ужином, и даже немного — до него. Они слушали затаив дыхание, то и дело восклицая: «Не может быть!», «Прямо так и сказал?», «И что ты теперь будешь делать?», «Покажи, где была метка!»

Пришлось закатать рукав и продемонстрировать чистое запястье, на котором уже наливался синевой след от пальцев Хелдера.

— И что дальше? — спросила Лиана, когда я закончила. — Уйдёшь? Я бы на твоём месте ушла. Если бы знала, что здесь всё настолько… я бы сюда ни ногой.

— Я и хочу посоветоваться, — устало опустилась я на лавку у окна. — Куда можно податься?

— В город, — не раздумывая, ответила Риса. — Наймись в богатый дом — поваром или служанкой. Готовишь ты… весьма достойно.

Похвала от неё, признанного мастера, звучала лестно, хоть и странно. Что ж, в этом мире она профессионал. Но и я-то своё дело знаю.

— А я бы отправилась в замок к лорду Грэму, — после паузы предложила Лиана.

— Ты же сама только что сказала, что ни в какой замок ни ногой, — парировала Риса.

— Так это про этот замок! А вдруг у лорда Грэма всё по-другому? Лучше.

Оба варианта вызывали у меня тихий ужас. Снова господин. Снова бесправная вещь. А я… я слишком привыкла к свободе.

Лиана прекрасно знала, где Мира хранила свои сбережения. В земляном полу, под кроватью, была закопана старая глиняная плошка. Раз в месяц, получив жалованье, пара заветных медяков отправлялась в этот импровизированный «банк». Что ж, пришло время откопать этот клад.

Я уже было собралась уходить, как Риса горестно вздохнула.

— Столько труда и всё насмарку. — Повернулась и увидела её печальный взгляд на торт. — Хоть бы кто кусочек попробовал.

— А давай я отнесу торт Драгору? — предложила я, пожимая плечами. — Почему бы и нет?

Мысль предложить десерт Дарии тоже мелькнула, но леди теперь надёжно заперта в покоях Хелдера. И встречаться с ним снова — желания нет. А вот порадовать лорда, не раз приходившего мне на выручку, я могу. Он нестрашный. Симпатичный, — тут же подсказал мне внутренний голос. А потом уже можно и бежать. Ведь ничего, если я на полчасика задержусь?

Вообще-то, логичнее всего было бы съесть это великолепие самим — не пропадать же такому добру. Но видимо, так нельзя. Хотя служанки, убиравшие со стола, не терзались сомнениями, угощаясь остатками трапезы.

— Правда? — обрадовалась Риса. — Отлично! А остатки уж мы сами.

Риса тут же захлопотала, нарезая своё творение. Огромный кусок, размером с добрую четверть верхнего яруса торта, плюхнулся на фарфоровую тарелку.

Я смотрела на это сладкое великолепие — нежные слои бисквита, бархатный крем, узоры из шоколада — и понимала, что такой порцией можно было бы накормить человек десять, не меньше.

— Он один этого никогда не съест, — пробормотала я, глядя, как крем угрожающе сползает на край тарелки.

— Ой ли, — Риса хитро подмигнула, аккуратно вытирая край блюда. — Драконорождённые большие любители сладкого. Уверяю тебя, у лордов десерты всегда в большом почёте.

Лиана тем временем уже несла к столу две маленькие тарелочки с аккуратными порциями того, что осталось после нарезки. Похоже, что доедать здесь можно было только после того, как кто-то из лордов притронется к еде.

— И мы узнаем, каков на вкус торт, достойный генерала, — сказала она, подтверждая мою догадку.

Аромат шоколада и ванили, казалось, был таким же плотным и тяжёлым, как сам торт на тарелке, которую я с трудом удерживала на весу. Он пьянил, кружил голову и делал окружающую действительность чуть менее реальной.

Путь к покоям высокого гостя, как ни странно, оказался простым: вверх по парадной лестнице, где взирали с портретов его холодные предки, затем — направо, вдоль бесконечного, погружённого в ночную тишину коридора. Гобелены на стенах шевелились от сквозняка, и тени, пляшущие в свете магических светильников, казались живыми.

«Последняя комната», — прошептала я про себя, замирая перед массивным дубовым полотном с золочёной ручкой. Из-под двери лился мягкий свет. Драгор здесь. И моё сердце заколотилось с такой силой, что, казалось, его стук отзывается эхом в пустом коридоре.

Я занесла для стука кулак, отчаянно пытаясь удержать свободной рукой тарелку с угощением. Но постучать мне не пришлось.

Дверь бесшумно распахнулась, будто её и не было. В проёме, застилая собой весь свет из комнаты, стоял лорд Драгор. Он возник так внезапно, словно почувствовал моё присутствие сквозь толщу дерева — или же его зверь внутри подал ему сигнал.

11.2

Его тяжёлый взгляд медленно скользнул с тарелки на меня, выдерживая мучительную паузу. В его глазах с вертикальными зрачками плясали опасные искорки. Он обвёл мою фигуру таким оценивающим, плавящим взглядом, что стало ясно — десерт в его понимании был вовсе не на тарелке.

Странное, колючее тепло пробежало по коже, но это не страх. Напротив — внутри всё сжалось в сладком, трепетном ожидании. Будто я стояла на краю пропасти, и ветер, бьющий в лицо, был не угрозой, а обещанием полёта.

— Заходи, — его низкий голос прозвучал как приказ, но в нём слышалась и тень приглашения.

Драгор посторонился, пропуская меня в свои покои. Дверь с тихим щелчком захлопнулась за спиной, и я оказалась в просторном кабинете, где пахло дымом, старыми книгами и дорогим кедром. Воздух был густым и тяжёлым, словно пропитанным особой силой.

Он медленно приблизился, и его пальцы легли на мою руку, всё ещё сжимавшую тарелку, помогая не уронить тяжёлую ношу. Прикосновение оказалось обжигающе тёплым.

— Попробуем, что ты принесла, — его губы тронула едва заметная улыбка, а взгляд скользнул по моим губам, заставляя меня удивлённо приподнять одну бровь.

Вы что, флиртуете, лорд дракон?

Это открытие спустило меня с небес на землю. Меньше всего мне нужна интрижка. Когда у меня за плечами ворох проблем.

Сделала шаг в сторону, осторожно освобождая руку от его ладони, а затем развернулась и поспешно поставила тарелку на письменный стол.

Мой жест Драгор понял верно, с его лица ушла весёлость, уступая место странной эмоции, непонятной мне. Он заложил руки за спину, продолжая меня рассматривать, но уже с иным интересом.

— Ты не похожа на других, — наконец произнёс он, пристально глядя мне прямо в глаза, гипнотизируя вертикальными зрачками, — всё время забываешь об этикете.

Опомнившись, я присела в реверансе, на что он лишь тихо рассмеялся.

— А потом, принеся мне торт, ты ставишь его на важные документы, которые должен отправить императору.

В его голосе не было упрёка, лишь констатация. Я повернула голову и увидела, что поставила торт прямо на развёрнутый свиток с сургучной печатью. Сердце ушло в пятки. Отлично, Мира. Императорские документы в качестве подставки.

— Я… я просто хотела сказать вам спасибо, — пролепетала я, наконец освободив документ. — Вы очень много сделали для меня.

Лорд кивнул, принимая благодарность, но его взгляд говорил, что этого ему мало.

— Благодарность — штука неоднозначная, — заметил он, его палец провёл по краю тарелки, словно стирая невидимую пыль. — Иногда за ней скрывается долг. Иногда — лесть. А иногда… — он поднял на меня взгляд, и в его глазах плясали золотые искорки, — простое человеческое спасибо.

— Могу ли я что-то сделать для вас? — произнесла я.

— Дай мне руку, — вдруг попросил он.

Я, не раздумывая, послушно вложила свои пальцы в протянутую ладонь. Его кожа на ощупь казалось обжигающей, будто под ней тлели угли.

— Не бойся, — тихо прозвучал его голос.

Прежде чем я успела что-либо понять, его вторая рука накрыла наши сомкнутые пальцы. Из-под его ладони вырвалось пламя. Я инстинктивно дёрнулась, но его хватка не позволила мне вырваться.

Огонь, золотой и живой, обвил моё запястье, но, как и в момент исцеления, не жёг. Это было стремительное прикосновение, проникающее глубоко под кожу.

Через мгновение он разжал пальцы. Я тут же уставилась на руку, ожидая увидеть ожог или шрам.

Но на коже, там, где должен был быть след от хватки Хелдера и где у других слуг красовалась служебная метка, теперь лежал иной знак.

Алое, словно пламя, крыло дракона. Оно не было выжжено — оно будто светилось изнутри, переливаясь в свете камина.

Я подняла на Драгора шокированный взгляд.

— Это не цепи, — тихо произнёс он, его взгляд прикован к моему запястью. — Это щит. Пока этот знак на тебе, ни один лорд, включая Хелдера, не посмеет наложить свою метку. — Он медленно поднял глаза на меня. — Но это всё… — он резко оборвал себя, сжав кулаки. Слова «это ненадолго» повисли в воздухе невысказанным проклятием. — Уходи. Оставь меня.

Приказ Драгора прозвучал как раскат грома в тишине. Но сквозь сталь в голосе я услышала не отвращение, а отчаяние. Он отталкивал меня, чтобы не видеть в моих глазах жалости или — что было страшнее — надежды, когда его время истечёт.

Я не сдвинулась с места. Тепло его метки на моей коже пульсировало в такт бешено колотящемуся сердцу.

— Значит, так, — начала я, стараясь придать голосу ту самую отстранённость, которой у меня в помине не было. — Поскольку вы теперь мой лорд, по крайней мере, на ближайшее время, — я скрестила руки на груди, смотря ему прямо в глаза, — то даже не надейтесь, что от меня так просто избавитесь.

Он замер, и в его усталом взгляде мелькнуло что-то новое — не изумление и не гнев, а скорее тень давно забытого любопытства.

— Это не про долг и не про благодарность, — продолжила я, чувствуя, как жар от метки растекается по всему телу, придавая уверенности. — Это… стратегическое решение.

Я сделала шаг вперёд, сокращая дистанцию, которую сама же выстроила между нами.

— Раз мне от тебя не отделаться, тогда давай пробовать торт? — усмехнулся Драгор. — И да, поскольку на тебе моя метка, то можешь звать меня Кайден.

*******

Для читателей 16 +

Anemone

Кондитерская лавка госпожи ведьмы

https://litnet.com/shrt/7xhn

10.2

В этот момент мое терпение лопнуло. Я медленно поднялся, отодвигая массивное кресло. Ножки с противным скрежетом прочертили линии по каменному полу, и этот звук на мгновение заглушил всё в зале.
— Хватит! — моё слово прозвучало негромко, но с такой силой, что Виллария замерла с вытянутой рукой.

Весь накопившийся гнев, всё презрение к этой жалкой игре в величие вырвались наружу. — Ты осмелилась прикасаться к ней? Требовать метку?!
Я старался не смотреть на Мирайю, которая вместе со всеми смотрела на меня, раскрыв глаза от ужаса.

Да я и сам понимал, что выгляжу пугающе, мою фигуру окутали языки пламени, выдающие крайнюю степень гнева.

Стоит вскинуть руку и огонь устремится на скатерть, портьеры, одежду присутствующих здесь, пожирая все без разбора.
Внутри меня дракон, который требовал защитить, наказать, унести и спрятать. Я не мог понять его мотивов. Зачем ему эта девушка?

Но я привык доверять его инстинктам безоговорочно.

Не раз его чутьё спасало мне жизнь на поле боя, чувствуя засаду, которую не мог уловить я. Но сейчас... сейчас он чувствовал не угрозу, а нечто иное, и это пугало меня куда больше.
Глаза Хелдера расширились от ужаса, а Виллария отпрянула, наконец осознав, что перешла черту.
— Эту метку снял я, — прошипел я, и в тишине зала каждый мой звук отражался гулким эхом от стен. — Своей рукой. Своей волей. Волей твоего хозяина. И если ты ещё раз посмеешь, я лично напомню тебе, что значит гнев дракона. Ты лишишься руки, которой коснешься.

— Но господин Драгор, — пришел на выручку экономке Хелдер, — как же так? Ведь Мирайя заключила договор на служение, и метка… Она должна носить ее еще без малого три года.
— Хочешь оспорить мое решение? — усмехнулся я его бесстрашию или безрассудству. — Мало наказания, которое ты получил?
На лице Вилларии отразилось удивление.

— Нет, — пошел на попятную Хелдер, — простите. Я не хотел.
Наверное, я переусердствовал, потому что и Мирайя смотрела на меня с неподдельным ужасом.
Её широко раскрытые глаза, застывшая поза — всё это обожгло острее, чем любая чужая ненависть.
Я сделал шаг назад, внезапно осознав всю тяжесть своего гнева.

В зале стояла тишина, в которой отчётливо слышалось лишь моё дыхание.

Мирайя боится меня. Так же, как все остальные.

Не этого я хотел. И это осознание заставило дракона внутри сжаться от чего-то, что было подозрительно похоже на стыд.

Я медленно выдохнул, приходя в себя.
— Благодарю за ужин, — прозвучало тише, чем я планировал.
Развернулся и вышел, не глядя больше ни на кого, оставив за спиной гнетущее молчание и призраки собственной ярости.

**
Мира.
После ухода Драгора Виллария, наконец, разжала пальцы, выпуская мою руку на свободу. Его поведение стало неожиданностью не только для меня, но и для всех остальных.

Первым в себя пришел Хелдер, он злобно сверкнул глазами и зашипел на меня.
— Слушай внимательно, — его голос опустился до низкого, ровного тона, лишённого и тени недавнего подобострастия. — Добилась своего? Покровительства лорда? Превосходно. Не забывай, его дни сочтены. Месяц, от силы два — и от великого рода Драгоров останется лишь пыль в веках. А я… я буду здесь. И тогда, моя дорогая…
Я метнула взгляд на Дарию, словно та могла мне помочь. Она съёжилась, будто пытаясь стать невидимой.

Страх перед мужем витал вокруг неё невидимым облаком.
Хелдер проследил за моим взглядом и коротко кивнул в сторону жены.
— Запри её.
С сияющей от удовольствия физиономией Виллария направилась к законной супруге, вцепилась в её руку и потащила прочь из зала.
Как же всё перевернулось в одно мгновение, стоило Драгору выйти. Первая мысль — броситься вслед и рассказать ему всё.

Но Хелдер, словно прочел ее, ядовито усмехнулся.
— Не советую, милочка. Завтра на рассвете он покинет замок. А ты... — его пальцы сжали моё запястье стальными тисками, — заключишь новый договор.
Он с силой закатал мой рукав. Холод его прикосновения заставил меня вздрогнуть. Тонкий палец врезался в нежную кожу, оставляя кроваво-красную отметину.
— Вот здесь, — прошипел он, вдавливая плоть до боли, — снова появится метка принадлежности. Ты — вещь. Удобная. Красивая. Но всего лишь вещь. А я — твой хозяин. И ты не сбежишь отсюда. Никогда.
В его глазах плясали холодные искры торжества, смешанные с обещанием медленного уничтожения.
И если с Вилларией я ещё могла бы потягаться, то перед Хелдером я спасовала.

Его грязные намёки, скользкие ухмылки и откровенные угрозы выбили почву из-под ног. Я не находила слов, язык будто онемел. Чего скрывать — мне было до жути страшно.

Я понимала, что в замке он царь и бог, может творить все, что ему заблагорассудится.
И никто Хелдеру не указ. А тот, кто мог поставить его на место, завтра покинет эти стены.
Стоп. Он сказал, что дни Драгора сочтены? Но почему? Война ведь уже закончилась...
Возможно, я и правда сошла с ума, потому что выпалила первое, что пришло в голову:
— С чего бы Драгору через месяц становиться историей?
От неожиданного вопроса Хелдер застыл, а затем расхохотался, запрокинув голову. В его смехе не было ни капли веселья — только ледяное презрение.
— Ты ещё глупее, чем я думал, Мира. Разве ты не слышала сплетни? Кайден Драгор, наш великий генерал, так и не встретил свою пару. Его зверь медленно сходит с ума. Он обречён. И когда дракон окончательно лишится рассудка... — он сделал паузу, наслаждаясь моим побледневшим лицом, — Ничто не спасет того, кого предала собственная природа.
Моя глупость подняла Хелдеру настроение, он удалился из столовой, насвистывая веселый мотивчик. А я осталась одна среди грязной посуды. Некстати пришла дурацкая мысль, что до торта Рисы дело так не дошло. Столько трудов насмарку.

******

Сашетта Котляр

Глава 12.1

Кайден Драгор

Визит Мирайи стал для меня полной неожиданностью. Едва она появилась в коридоре, как дремавший внутри дракон заворочался, подавая знак.
Странное поведение простой служанки вызывало не только интерес зверя, но и мой собственный. Она выделялась среди всех женщин, которые у меня были: знатных дам, искавших покровительства, или служанок, замирающих от одного моего взгляда.
Ни страха, ни подобострастия. Её реверансы формальность, а взгляд — прямой и оценивающий. Раздражающе прямой.
Она не сыпала благодарностями: ее «спасибо» не лесть, а простым признанием факта, как между равными. И она смотрела в глаза прямо, открыто.
А сейчас... Сейчас, когда я дал понять, что мое внимание к ней — неслучайность, и что дверь открыта для большего, Мирайа сделала шаг назад. Не от страха, нет. От осознанного решения. Она четко строила границы, как опытный полководец очерчивает линию фронта.

Этот жест — осторожное высвобождение руки, этот взгляд, в котором читался не испуг, а предупреждение... Впервые за долгие годы кто-то сказал мне «нет», не произнеся ни слова. И это... заставило взглянуть на неё иначе.
Это было непривычно. Унизительно? Нет. Это было по-настоящему.
Все, кого я знал — все без исключения — хотели чего-то от Кайдена Драгора: титула, защиты, капли его силы. Они готовы были терпеть его мрачное настроение, его обреченность, лишь бы получить свой кусок.
А она? Она принесла торт. И, получив намек, отступила, защищая свою территорию.
И черт побери, это будило во мне не ярость, а нечто забытое — азарт. Уважение.
Что я могу дать ей? Лишь временное покровительство. И я поставил метку, желая ее защитить.

Вместо парящего дракона на ее запястье проявилось лишь одно алое крыло.
И этот неполный знак говорит красноречивее любых слов: Я могу прикрыть тебя от бури, но унести в небо — никогда.
Сидеть с ней вот так просто и вести неспешный разговор оказалось весьма необычно. Еще никогда я так долго не беседовал с женщиной по ночам, предпочитая общение иного толка.
Если меня спросить, о чем шла речь, я и не вспомню. Мне просто было хорошо, тепло и уютно. Как давно уже не было.
Дракон внутри, обычно неугомонный и требовательный, притих, прислушиваясь к этому миру покоя, которого он был лишен всю свою долгую жизнь. Ему тоже было хорошо.

И в этом таилась самая страшная опасность. Я позволял себе прикоснуться к чему-то, что мне никогда не принадлежало и не будет принадлежать. Позволял себе чувствовать себя... просто человеком. Без титулов, без проклятия, без тяжести грядущего безумия.
С первыми лучами солнца я покину замок. Вопреки несогласию дракона я решил не оттягивать неизбежное. Мне нужно в родовое поместье, провести последние отпущенные дни в одиночестве.

Слуги давно распущены, остался лишь Бран, старый привратник, служивший еще моему отцу. Он наотрез отказался уходить, решив разделить со мной горькую участь.
Мирайя уснула, сидя в кресле. Ее дыхание было ровным, а на губах застыло выражение безмятежности, которого я не видел на ее лице прежде.

Дракон внутри умоляюще заурчал, требуя оставить все как есть — продлить эту хрупкую иллюзию счастья.
Но я поднялся. Осторожно, стараясь не издать ни звука, склонился над ней, подхватил на руки. Она показалась невесомой, хрупкой. Отнес ее в спальню, уложил на покрывала и набросил поверх одеяло, заправив край так, как делала для меня мать в детстве.
Постоял над ней еще мгновение и молча вышел, погасив шары, парящие вдоль стены.
А на рассвете, не прощаясь, покинул замок.

***
Мирайя

Всю ночь мне снились странные сны. В каждом из них ко мне являлся тот самый черный дракон с огненными подпалинами на крыльях, отливавшими в темноте багрянцем. Но вместо ужаса он вызывал у меня лишь чувство странной, глубокой привязанности.
В сновидении он был похож на ласкового зверя, который терся о мои ладони, стоило протянуть руку, а низкое урчание, исходящее из его груди, было похоже на песню, от которой становилось тепло и спокойно.
— Ну ты и наглец, — рассмеялась я, когда он, недовольный прекращением ласк, аккуратно боднул меня мощной головой в плечо, требуя продолжения.
— Покатай меня, большая черепаха? — устав чесать его между шипами на мощной шее, попросила я и зверь возмущенно фыркнул, выражая чем-то свое недовольство. — Не нравится черепаха? — предположила я, — А как нравится?
Конечно, я не ждала ответа на свой вопрос. Вряд ли дракон заговорит со мной человеческим языком. Однако зверь, кажется, понимал меня. Он окинул меня странным, до боли знакомым взглядом своих вертикальных зрачков, а затем, задрав исполинскую голову, выпустил в небо ослепительный столп пламени.
Это было мощно. Красиво. Завораживающе. Огненная река била в предрассветную высь, разрывая пелену сна.
— Вот это дракарис... — вырвалось у меня восхищенно.
И в ответ на мои слова последовал новый, еще более яростный и мощный выплеск огня, осветивший все вокруг алым заревом. Казалось, он не просто понимал, а был польщен. И с наслаждением демонстрировал свою силу именно для меня.
А следом раздался рык, от неожиданности я зажмурилась и закрыла руками уши, чтобы не оглохнуть. А когда шум отступил и я осмелилась вновь распахнуть веки, то ахнула. Гигантский зверь и раскаленное небо исчезли.

Я лежала на шелковой перине, а над головой вместо огненного смерча висел тяжелый балдахин цвета спелой вишни. В ушах все еще стоял оглушительный грохот, но тело уже тонуло в непривычной, почти пугающей мягкости. Контраст был настолько резким, что на мгновение я подумала — не сменился ли один сон на другой, еще более странный?

12.2

Я не просто проснулась. Я пришла в себя — в его покоях. В его постели. Память о вчерашнем вечере проступила туманными картинками: разговор, торт, борьба со сном в кресле... И больше ничего. Но как я оказалась здесь?
Сердце забилось чаще, сбивая ритм. Я метнула взгляд на вторую половину ложа — нетронутую, идеально заправленную.
Осторожно спустила ноги на холодный каменный пол, поднялась и подошла к окну. Пальцы впились в тяжелую ткань портьер, и я резко дернула их на себя.
За стеклом занимался рассвет. Багровые полосы разрывали темноту ночи, окрашивая горизонт в яркий цвет. В самой дали виднелся иссиня — угольный силуэт дракона на фоне зари.

Огромные крылья, пронизанные алым светом восходящего солнца, пылали, как два пожара. Мощные взмахи уносили его все дальше от замка.
— Вот тебе и дракарис, — задумчиво прошептала я, прижавшись лбом к холодному стеклу. — Сбежал.
На запястье запульсировала метка, напоминая о дарованной мне защите.
Мысль, пришедшая в голову, казалась безумной, безрассудной, от которой перехватывало дух. Но она же была единственно верной.

У меня есть господин, я должна следовать за ним.

Метка снова дрогнула на коже, словно стрелка компаса, указывая направление.
**

Замок готовился к новому дню. В коридорах сновали слуги, спешащие по своим делам. Я же неслась в каморку к Лиане, сердце бешено колотилось внутри. Я должна попрощаться с теми, кто был ко мне добр. И начать я должна с нее.

Девушка уже поднялась и успела одеться. Сейчас она сидела на узкой кровати, заплетая косу, укладывая ее венцом вокруг головы.

— Мира! — воскликнула она, стоило мне влететь в каморку, пламя свечи дрогнуло, тени на стене затрепетали в такт ему. — Ну же, как?

Вопрос заставил меня притормозить. Что она имеет в виду?

— Ты провела ночь с лордом Драгором, ну же, расскажи, — Лиана подмигнула, ее пальцы снова задвигались, ловко завершая косу. — Наверняка он щедро одарил тебя? Золотом? Бархатом?

— А что такого? — она пожала плечами, закрепляя конец косы. — За это тебя никто не осудит. Любая была бы рада такому шансу.

— И даже ты? — вырвалось у меня.

— Да, я бы ни секунды не сомневалась! Один вечер — и звонкая монета в кармане. Он же лорд, а не какой-нибудь солдат.

Я смотрела на ее оживленное лицо, на полное отсутствие в ее глазах беспокойства — лишь чистый, простой расчет, выстраданный годами унижений и нужды. И поняла пропасть, лежавшую между нами.

Для нее это была бы удачная сделка.

Для меня же... для меня это было бы чем-то совершенно иным, и мысль о том, чтобы это продать или купить, вызывала тошноту.

Опомнившись, скользнула под кровать, нащупала небольшой бугорок и откопала зарытые монеты.

Высыпала их на кровать: среди горстки медяков попались две серебряные.

— Ну вот же, — Лиана заглянула мне через плечо, тыча пальцем в серебро. Ее голос прозвучал с оттенком досады. — А строишь из себя недотрогу. Две серебряные!

— Я не торгую собой, — тихо, но четко сказала я, собирая медные монеты в карман. Две серебряные, судя по реакции Лианы, получены они весьма пикантным способом. Взять их для меня означало признать такой заработок возможным. Нет, такие деньги мне не нужны.

— Возьми, — протянула я серебро Лиане, голос дрогнул, но не из-за стыда, а от горечи. Горечи оттого, что даже самый близкий здесь человек не мог понять чего-то такого простого. — Они тебе пригодятся.

Лиана удивленно взяла монеты и сунула их под подушку.

— Ты обиделась, да? — расстроилась она. — В последнее время ты сама не своя. Я забыла совсем о том, что ты ничего не помнишь.

Она потянулась и обняла меня, прижавшись щекой к моему плечу.

— Прости. Я не хотела обидеть. Просто... — Лиана вздохнула, и в ее голосе зазвучала усталая мудрость, не по годам. — Здесь все так живут. Если не воспользуешься шансом, тебя сожрут другие. А ты... ты теперь будто с другой планеты. С чистой.

Я закрыла глаза, чувствуя тепло ее объятий. Она была права. Мы говорили на разных языках, хотя жили в одном мире. Ее прагматизм был ее броней. А мое неприятие — моим проклятием.

— Мы еще увидимся? — по-детски наивно спросила Лиана, заставляя меня замереть на пороге.

За время пребывания в замке я успела привыкнуть к ней. Почувствовать ее дружескую поддержку. Да, черт возьми, стала считать ее подругой. И сейчас мне казалось, что я бросаю ее. Это неправильно.

— Я не знаю, — ответила честно, — но я бы очень этого хотела.

Почему я не рассказала ей о метке Драгора, сама не знаю. Да и какое это имело значение? Вряд ли это что-то изменит.

Прощание с Рисой прошло также быстро. Ей было не до сантиментов, надо было заниматься завтраком для господ. А еще собрать провиант в дорогу, после обеда Хелдер отбывал на восточные земли.

Обнявшись с шеф-поваром замка, я направилась к выходу, как вдруг на лестнице кто-то молча и грубо схватил меня за шиворот платья.

— Куда это ты собралась?! — шепотом поинтересовался у самого уха Хелдер.

***

Последний участик нашего моба

Ника Калиновская

Яблочко, милорд?

16+

https://litnet.com/shrt/uzQe

Глава 13.1

Ледяные пальцы Хелдера впились мне в шею, прижимая к холодной каменной стене. Запах пота, вина и чего-то кислого ударил в нос.

— Решила сбежать? — его шепот был густым и липким, как патока. — Не выйдет! Идем!

Он рванул меня в сторону и потащил по лестнице наверх, в свои покои. С портретов равнодушно взирали на это его предки. Их лица превратились в смазанную цепочку, мелькая перед моим взором.

На верхней ступени я задергалась активнее, пытаясь вывернуться из железной хватки. Но мои усилия были тщетны.

Странно, но страха перед Хелдером у меня не было совершенно. Метка на руке — моя защита, мой пропуск в большой мир. Благодаря крылу на запястье я свободна. Насколько вообще это возможно в моем положении.

Сопротивлялась я по другой причине: мне казалось унизительным такое положение, болтаться тряпичной куклой в его руках.

Редкие служанки, попадавшиеся на пути, опускали глаза, чтобы не выдавать сочувствие новой жертве хозяина замка.

— Да в конце концов! Отпустите меня! — рявкнула я, и мой крик эхом разнесся под сводами коридора, заставляя Хелдера от неожиданности расцепить пальцы.

Воспользовавшись его замешательством, отпрянула на пару шагов и, закатав рукав, продемонстрировала метку Драгора.

— Вот! Смотри! — без всяких церемоний выпалила я. — Драгор мой лорд, видишь! Так что я следую за своим хозяином, ты не имеешь права удерживать меня в замке.

Хелдер отшатнулся, но не от меня, а от моего запястья. Его зрачки, полные ярости, превратились в узкие полоски, увидев алое крыло, пылающее на моей коже.

— Когда ты успела? — его голос сорвался на скрип, и он замолчал, сжимая и разжимая онемевшие пальцы, те самые, что секунду назад впивались мне в шею.

Я видела, как в его голове крутятся мысли, как он оценивает риски. Оскорбить Драгора, пусть даже отсутствующего, — значит подписать себе смертный приговор.

Но и отпустить меня, позволить уйти, словно он ничего не значит в собственном замке, — удар по его самолюбию, которого Хелдер стерпеть не мог.

— Твой лорд, — выплюнул он, чеканя каждое слово, — скоро последует за грань. Метка исчезнет, — он ядовито усмехнулся, — исчезнет вместе с ним. И что ты будешь делать тогда? О! Я знаю, что! Приползешь обратно и будешь целовать мои сапоги, умоляя о пощаде.

Он сделал шаг вперед, и на этот раз его движение было не резким, а медленным, змеиным. Он не пытался схватить меня снова — он пытался задавить.

И я понимала, что в одном он прав: со смертью Драгора никто не встанет на его пути. Но вот вопрос: зачем ему я?

Пока соображала, что ответить на это, Хелдер приблизился почти вплотную ко мне.

— Хорошо, ты можешь идти, — сладко пропел он, растягивая по слогам, — но помни кое-что.

Он перешел шепот.

— Твоя подружка. Лиана. Остается здесь. И если ты исчезнешь, ее жизнь превратится в настоящий ад.

Ледяной ком встал у меня в горле. Он нашел мое самое уязвимое место. Он не мог тронуть меня, но мог обрушить всю свою месть на того, кто слабее.

Я смотрела на его торжествующую ухмылку, чувствуя, как почва уходит из-под ног. Бежать сейчас значило предать единственного человека, который был ко мне по-настоящему добр.

Выбор был невыносимым: собственная свобода или безопасность подруги.

— Решай, милая, — тихо прошипел Хелдер, наслаждаясь моим смятением. — Бежать остаться?

Ледяной ком в горле растаял, уступив место холодной, отточенной как сталь решимости. Он думал, что может диктовать мне условия? Что я, как и все в этом проклятом замке, буду дрожать?

Расправив плечи, я постаралась придать своему лицу решительности. Внутри бушевал страх за судьбу Лианы. Но выдать его Хелдеру означало проиграть.

Нет. Ему нельзя даже заподозрить, как я боюсь за подругу.

— Сколько ты хочешь за ее свободу? — спросила я, глядя прямо в лицо противного лорда.

Но что я могу ему предложить? У меня в кармане горсть медяков, которые вряд ли заинтересуют такого обеспеченного господина. Попроси он мое тело, готова ли я на такую плату?

Хелдер окинул меня заинтересованным взглядом, словно размышляя о том же.

— Если решила предложить мне себя, то ничего не выйдет. Ты уже была в моей постели, — он обошел меня со спины и больно сжал плечи ладонями, — так что твоя добродетель меня не интересует. Но ты права, есть кое-что, что ты можешь для меня сделать. Мне нужна бумага.

Отвращение от такой близости перерастало в ярость. Его слова как удар кнута. «Ты уже была в моей постели».

Два шага вперед — и я уже в относительной безопасности.

— Что за бумага? — скрестила руки на груди, словно отгораживаясь от назойливого внимания Хелдера.

Он усмехнулся, и в его глазах заплясали опасные огоньки. Вместо ответа его рука вновь впилась в мое запястье — на этот раз с такой силой, что кости хрустнули.

— Обсудим детали в более... подходящей обстановке, — прошипел он и, не церемонясь, втолкнул меня в свои покои.

Воздух в спальне казался густым и спертым. Здесь пахло дорогими духами, вином и чем-то затхлым. Мое отвращение вернулось с утроенной силой, стоило мне увидеть на огромной кровати, застеленной шелками, в неглиже и в соблазнительной позе возлежала Виллария.

На ее лице застыла маска изумления, быстро сменившаяся злобной ревностью при виде меня. Она накинула на себя одеяло и взвизгнула.

— Кхалид, что это значит?

Но Хелдер лишь отмахнулся.

— Деловые переговоры, моя радость. Не мешай.

Он швырнул меня в кресло у камина и прошелся к столу. Виллария принялась натягивать пеньюар, с нескрываемой ненавистью наблюдая за мной, ее пальцы сжимали шелк, будто это мое горло.

Хелдер достал из потайного ящика небольшой свиток и печать с изображением дракона.

— Вот условия, — он бросил свиток мне на колени. — Ты принесешь мне указ, скрепленный личной печатью Драгора. О том, что в случае... угасания его рода, все его земли, титулы и имущество переходят под мое единоличное управление. Как ближайшему верному вассалу. А я, в свою очередь, даю слово, что твоя подружка останется жива и невредима... пока ты работаешь на меня.

13.2

Я скорее не спрашивала, а констатировала. Воздух в комнате сгустился, наполнившись магическим напряжением.

Виллария, наблюдающая за этой сценой, замерла с открытым ртом. Ее торжество сменилось недоумением и страхом.

— Что это значит? — пискнула она.

— Если кто-то из нас двоих нарушит договор или попытается обмануть, магия сожжет его изнутри. Медленно и болезненно. — Он многозначительно посмотрел на Вилларию, давая ей понять, что пока на нас лежит это обещание, Лиана неприкосновенна.

— Дрянь! — зашипела Виллария, попытавшись вцепиться мне в волосы. — Ах ты дрянь!

Неожиданно на ее пути возник Хелдер, перехватив свою пассию за талию.

— Не смей! — сдавленным голосом произнес он. — Пока она не выполнит свою часть сделки.

Экономка остановилась, тяжело дыша. Ее грудь вздымалась от ярости. Вся ее фигура излучала лютую ненависть. Казалось, воздух в спальне вот-вот вспыхнет от накала страстей.

И в этот момент из-за двери, ведущей в гардеробную, послышался глухой удар, а затем звон разбившегося стекла.

Мы все замерли, прерванные этим звуком. Хелдер первый пришел в себя.

— Что это? — рявкнул он, бросая на меня подозрительный взгляд, будто это моих рук дело.

Но следующее за этим событие заставило забыть обо всех распрях. Из-за двери, приоткрытой настежь, донесся тонкий, испуганный всхлип служанки, а затем ее приглушенный крик:

— Леди! Леди Дария!

Хелдер побледнел, бросил Вилларию и ринулся в гардеробную. Я, не раздумывая, последовала за ним, подгоняемая дурным предчувствием.

Картина, открывшаяся нам, заставила сердце забиться сильнее. Посреди гардеробной, на полу, возле разбитой вазы с засушенными цветами, лежала в глубоком обмороке леди Дария. Ее лицо было белее мрамора, а из носа сочилась кровь.

— Я... я не заню как это произошло, — лепетала молоденькая служанка, нервно комкая подол платья, — Леди смотрела в окно и вот...— она кивнула на чуть живую хозяйку.

— Пшла прочь, — разосадованно бросил Хелдер, не удостоив прислугу и взглядом.

Девушка побледнев, бросилась вон из комнаты.

— Дария! — Хелдер рухнул перед ней на колени, но его голос звучал не столько с испугом, сколько с раздражением. — Встань!

Он грубо встряхнул жену за плечо, но та безжизненно уронила голову на грудь. Не гнев, а настоящий, животный страх исказил черты Хелдера.

— Как не вовремя, — раздраженно пробормотала Виллария, — я спущусь за отваром.

Кивнув своей любовнице, Хелдер подхватил тело супруги на руки и уложил на постель, смахнув на пол подушки. Усевшись рядом, прижал свои ладони к ее груди, его лицо исказилось от напряжения.

Я затаила дыхание, ожидая увидеть то же целительное пламя, что исходило от рук Драгора. Но ничего не произошло.

Лишь слабая, неровная искра, похожая на тлеющую головешку, мелькнула на его кончиках пальцев и тут же погасла, не оставив и следа. Ни тепла, ни света, ни успокаивающего потока силы.

Хелдер сжал кулаки, его плечи напряглись. Он попытался снова — и снова жалкая, чахлая искра, даже не способная согреть, умирала, едва родившись. От его «исцеляющего» прикосновения не исходило ничего, кроме запаха страха и тлена.

— Проклятье! — выругался Хелдер, поднимаясь. Он пересек комнату, подошел вплотную к неровной каменной кладке, прижал ладони, закрыв глаза.

Стена вокруг его рук пошла рябью, словно в ней открылся магический источник, превращаясь в огненный водоворот. Пальцы полностью утонули в ярком вихре.

Подзарядившись, Хелдер вновь вернулся к телу супруги. На этот раз ему удалось заполучить целебный огонь, хоть и не такой яркий, как у Драгора.

В этот момент я вдруг поняла. Вся его напускная мощь, все эти портреты с золотыми драконами — лишь бутафория.

Он был слаб. Настолько слаб, что не мог даже поддержать собственную жену и будущего наследника. Возможно, именно поэтому он так отчаянно цеплялся за власть и так боялся Драгора, который даже несмотря на ожидающую его участь силен.

Виллария вернулась с дымящейся кружкой, но, увидев остатки искр на стене, замерла на пороге. Ее взгляд скользнул по Хелдеру, по его рукам на груди Дарии, и в ее глазах мелькнуло нечто новое — презрение, приправленное страхом.

— Ты слишком часто прибегаешь к источнику, — взяв себя в руки, произнесла она, продолжив движение.

— Замолчи! — раздраженно зашипел Хелдер. — Не тебе меня учить, женщина.

В этот момент Дария распахнула глаза, уставившись в лицо мужа.

— Принеси мне, — голос Дарии был слабым, но не дрожал. Ее глаза, полные не боли, а холодной, отточенной ненависти, были прикованы к Хелдеру. — ...мой медальон. Тот, что с изумрудом, который отнял его у меня в день нашей... свадьбы.

Хелдер дернулся от просьбы, как если бы получил пощечину.

— Какой... медальон? — он попытался отмахнуться, но дрогнувший голос выдал его. — Не помню такой ерунды.

— Врешь, — отрезала Дария, и в ее словах зазвенела сталь. — Ты сорвал его с моей шеи, сказал, что ничего из моего прошлого больше не принадлежит мне. — Она сделала паузу, давая обвинению просочиться в его сознание как яд. — Если ты не вернёшь, я не стану больше пополнять твой источник.

— Тогда ты умрешь, — усмехнулся Хелдер, не веря в ее обещание.

— Нет, — закрыв глаза, улыбнулась Дария, — тогда я стану свободной.

Виллария, стоявшая с кружкой, застыла, ее взгляд скользнул с Хелдера на Дарию и обратно. В ее глазах читалось не просто любопытство, а жадный, ревностный интерес.

— Поставь и убирайся, — рявкнул на Вилларию Хелдер, заметив ее реакцию.

Экономка фыркнула, звякнула фарфоровой чашкой о край стола, едва не расплескав ее содержимое, и поспешно удалилась.

Пара минут ушла у Хелдера на раздумья, затем он поднялся и произнес, не глядя на меня.

— Я знаю, что ты еще здесь. Присмотри за моей женой. Только не вздумай, как в прошлый раз, — пригрозил он, — иначе я не посмотрю, что нас связывает печать, закончу то, что не доделал.

Глава 14.1

Оставив леди Дарию восстанавливать силы, я вышла из покоев и остановилась в полумраке коридора.
А куда мне идти? Где находится замок Драгора? И сколько времени займет дорога?
Я не знала ни направления, ни расстояний.

Без этого мой путь был бы чистейшим самоубийством.
Да и не способна я ориентироваться на незнакомой местности, у меня топографический кретинизм.
Из-за соседней двери, ведущей в покои Вилларии, донеслись приглушенные, яростные звуки. Слов разобрать я не могла, но ритм выдавал истерику: резкое шарканье туфель, глухие удары кулаком по дереву, звон разбитого стекла.
Идеально.
Я не стала стучать. Резко толкнула тяжелую дверь и вошла.
Виллария стояла спиной ко мне, у окна.
Ее плечи напряженно вздымались. На полу у ее ног валялись осколки хрустального флакона, а густой, удушливый запах духов заполнял комнату.
— Я не звала прислугу! — прошипела она, не оборачиваясь, приняв меня за одну из служанок.
— А я и не твоя прислуга, — дерзко ответила я ей, оставляя дверь открытой на случай, если разговор примет неприятный оборот. — У нас общие интересы.
Виллария медленно повернулась. Ее лицо было искажено злобой, а глаза блестели лихорадочным блеском.
— Ты? Общие интересы? С тобой? — она пренебрежительно фыркнула, но в ее взгляде мелькнуло любопытство. — Убирайся, пока я не позвала стражу, и тебя не выкинули за ворота.
— Позови, — пожала я плечами, делая шаг вперед. — Расскажешь Хелдеру, как сорвала сделку, от которой зависит его будущее? Он хочет бумагу от Драгора. А для этого мне нужно до него добраться. И чем быстрее, тем лучше. Хочешь объяснить, что именно ты помешала мне выполнить его поручение?

Ее уверенность дала трещину. Виллария ненавидела меня, но мешать Хелдеру явно не в ее интересах.
— Что ты хочешь? — выдохнула она, сжимая складки своего пеньюара, который до сих пор не сменила на более приличную одежду.
— Информацию. Где находится родовое поместье Драгора? Как туда добраться?
Виллария усмехнулась, но в этом не было веселья.
— Думаешь, он тебя ждет? Думаешь, ты что-то для него значишь?
— Это не твоя забота. Говори.
— Его родовой замок расположен к северу отсюда, — нехотя выдохнула она. — Через Черный Лес.
— Как далеко? — задала я следующий вопрос.
— Пешком — три дня, если повезет и ты не встретишь на своем пути грабителей. — Виллария, судя по тону, была вообще не уверена, что я доберусь.
Три дня. Это целый век в моем положении.
— Мне нужна повозка, — заявила я. — Быстрая, с кучером и припасами.
— С ума сошла! — взвизгнула Виллария. — Хелдер никогда не выделит тебе повозку!
— Так ты постарайся, ведь чем быстрее я доберусь, тем быстрее вернусь с заветным указом. Ты же умная женщина, и должна понимать, что от этого зависит и твое будущее.
Я била точно в цель. В ее глазах заплясали алчные огоньки. Она уже представляла себя не в замке провинциального Хелдера, а в резиденции могущественного лорда всех земель.
Экономка тяжело дышала, оценивая меня.
— Хорошо, — скрипя зубами, проговорила она. — Я выделю тебе самого быстрого жеребца, так безопаснее, ты не привлечешь к себе лишнего внимания. Да и повозка едет медленнее, чем наездник.

Виллария сделала шаг ко мне, и ее палец с длинным ногтем оказался в сантиметре от моего лица.

— Если ты сбежишь, твоя подружка Лиана познает такие муки, что смерть покажется ей милостью. А если вернешься без бумаги... я лично займусь тобой в подвале, где даже криков не будет слышно.
Угроза, конечно, страшная, но перспектива скачки на коне меня пугала сейчас больше.
За всю свою недолгую жизнь настоящую лошадь я видела лишь однажды в парке, метрах в ста. Так что каково это — сидеть верхом, не представляла.
Да, я скорее сверну себе шею в начале пути, чем доберусь до места назначения. Но и вариант встретить в лесу солдат удачи в поисках наживы не радовал.
— Сколько времени займет поездка на лошади? — поинтересовалась я, чтобы понимать, стоит ли так рисковать.
Насколько быстрее всадник проедет расстояние, которое повозка преодолевает за три дня?
Виллария презрительно усмехнулась, видя мои колебания.
— На хорошем коне, не щадя ни его, ни себя? За день. Может, полтора, — она внимательно посмотрела на меня, оценивая мою хрупкую фигуру и неспортивную осанку. — Но ты, моя дорогая, на такой скорости не проскачешь и часа. Так что в твоем случае два дня.
— Снаряжай возницу, — потребовала я, сделав свой выбор.
Как там в мультике было? Лучше день потерять, потом за час долететь? В смысле мне потренироваться и рвануть на лихом коне, нет, это явно не мой случай.
Сама не заметила, что перешла на приказы, вместо просьб. Это не укрылось и от Вилларии, и явно не понравилось экономке.

Она презрительно фыркнула, но оставила без комментариев этот факт.
— Возницу пошлю опытного, чтобы при нападении мог дать отпор. — с удовлетворением в голосе добавила Виллария.
В глазах читалось немое торжество. Этот «защитник» будет ее ушами и глазами.
— Жду тебя на улице через час. — обронила Виллария.
Я поняла этот невысказанный посыл с первого взгляда. Но особого выбора у меня нет. Потерплю.
— Прекрасно, — кивнула я, делая вид, что приняла и поняла ее замысел. — Проследи, чтобы в повозке были теплые одеяла и провизия в дорогу.

Не дожидаясь ответа, вышла в коридор, оставив Вилларию в ее покоях.

Первый раунд был выигран. Теперь начиналось самое сложное — путешествие в логово дракона.
Я медленно брела по коридору в тусклом свете парящих светильников, один из них, самый яркий, привлек мое внимание.

Интересно, как они работают? Магия — это понятно, но что там светится? Не лампочка же?
Воровато оглянувшись по сторонам, чтобы никто не увидел, я поднесла руку к осветительному прибору, похожему на сферу, и прижала ладонь к его поверхности.
Она была мягкой на ощупь, упругой и теплой, похожей на тесто, и под моим касанием слегка подалась внутрь.
И тут же мир взорвался ярким светом.
Сфера не просто вспыхнула — она выбросила ослепительную, беззвучную молнию, которая на мгновение выжгла все тени в коридоре, превратив его в абсолютно белое пространство.
Я инстинктивно зажмурилась, но свет прожигал веки, оставляя на сетчатке багровые пятна.
Длилось это всего одно сердцебиение.
Когда я осмелилась приоткрыть глаза, в них плавали черные круги. А между тем светильник испортился, перестав подавать признаки жизни. Вместо светящейся штуки перед глазами парила белая матовая сфера.
Упс, сломала. Испортила…
Я отшатнулась от стены, сердце бешено заколотилось. Это было глупо, невероятно глупо. Зачем я туда полезла?
Маленькая, безрассудная выходка стоила мне нескольких драгоценных минут и прилива адреналина, от которого теперь слегка мутило.
Пора двигаться. Пора двигаться. Поворачиваясь, чтобы идти дальше, я заметила, что алая метка на запястье пульсирует чуть ярче и быстрее, словно отозвалась на всплеск чужой магии.
«Сосредоточься, Мира, — строго сказала я сама себе. — Сначала дракон. Потом... потом разберемся с летающими лампочками».
И, поглаживая алое крыло на запястье, я двинулась на выход. Пройдусь пока, чтобы больше никуда не совать свои шаловливые ручки.