Попаданка в академии некромантии

Часть 1 «Это не конец?»

— Смерть- это не конец. Мы когда-нибудь встретимся снова. Но прежде ты пройдёшь удивительный жизненный путь, — вспоминала я последние слова отца. Он говорил это с обычным пафосом, но в его голосе я улавливала какую-то ноту серьёзности.

— Зачем ты так, папа? — тогда ответила я, хоть и понимала, что он всего лишь пытается подбодрить меня.

Теперь же я смотрела на его бледное, исхудавшее лицо и молчала, потому что знала: если попытаюсь что-то сказать, из груди вырвется крик. За спиной послышался шёпот.

— Это она?

— Да.

— Бедняжка, осталась совсем одна. Ведь мать тоже…

— Да, когда ей не было ещё и семи. Ужасная смерть, поразило молнией.

— Несчастная девочка…

От этих разговоров на душе становилось всё тяжелее. Наедине с собой я ещё как-то справлялась. Но когда кто-то начинал жалеть меня, нервы сдавали. Гроб закрыли и опустили в землю. Каждый из присутствующих бросил горсть на крышку.

Я закрыла глаза. Много бессонных ночей я провела рядом с кроватью больного отца, пролила много слёз, и теперь сентябрьское солнце слепило и жгло глаза с несвойственной ему силой. Снова шёпот за спиной, чьи-то всхлипы, серьёзные мужские лица. Слова, выражавшие соболезнования:

«Держись. Время лечит. Мы понимаем, как тебе сейчас тяжело».

«Ничего-то вы и не знаете», — хотелось ответить мне. Отец был для меня не просто близким человеком, он был центром моего мира. Я почти не помнила маму. Её не стало очень рано, и папа постарался дать мне родительской любви за двоих. Он баловал меня. Всегда интересовался, как мои дела, насколько бы сильно ни был занят. Заступался за меня перед моими обидчиками, и не важно, кто это был: уличный пёс, вредная училка или наглый парень из колледжа. Я была самой настоящей папиной дочкой. Оттого сейчас я и чувствовала себя настолько опустошенной.

Я стояла под сенью огромной лиственницы и смотрела на снующих вокруг людей в тёмных одеждах. Одна из тёткиных подруг, пожилая женщина в лёгком сером плаще, обняла меня и проводила по узкой тропке прочь.

— Всё уже позади, дорогая, — приговаривала она. — Теперь он в лучшем мире.

Я слушала её и качала головой, понимая, что никакого «лучшего мира» нет. Мой отец просто исчез. Навсегда.

Мы вышли на парковку перед кладбищем. Женщина отпустила мою руку и огляделась.

— Ханна! — раздался за спиной знакомый голос.

Я обернулась и увидела лучшую подругу, сочувственно взирающую на меня. Мы бросились навстречу друг другу. Она стиснула меня в крепких объятиях.

— Отец не отпустил меня на кладбище, но разрешил повидать тебя после похорон, — виновато сказала Лея.

— Это ничего. Спасибо, что пришла, — ответила я, тряхнув головой.

— Что собираешься предпринять? — спросила она, сжав мою ладонь своими холодными пальцами.

— Ты о чём? — я непонимающе уставилась на неё. Она потянула меня вперёд за собой.

— О жизни, — ответила она как-то неопределённо, а потом добавила: — Неужели ты собираешься вернуться в дом, где хозяйничает совершенно чужая тебе женщина? Вас и раньше-то объединяло только то, что она жила с твоим отцом. А сейчас…

Лея опустила глаза. Я понимала, что она имеет в виду. Зои пришла в наш дом как сиделка, когда отец был уже болен, и через некоторое время стала его любовницей. Её поступок многим папиным и моим знакомым казался возмутительным. Некоторые, кто не знал, что дела у папы в последнее время идут не очень, называли её «охотницей за состоянием». Мне же всегда было просто жутко неловко перед ней, также, наверное, как и ей передо мной. И теперь ко всему примешались ещё и боль и тоска по папе.

— Ты права, — вздохнула я, понимая, что рядом друг с другом нам будет ещё больнее.

— Но что делать? Мне нужно где-то жить, по крайней мере пока я учусь в колледже.

— Слушай, я говорила с отцом, — начала Лея нерешительно. — Он сказал, что если ты захочешь, то можешь поработать у нас горничной и жить в нашем доме.

— Не знаю, Лея, — я опустила взгляд. — Дело даже не в гордости. Просто ваша семья и так много сделала для меня.

Мы шли по тротуару вдоль старых серых домов, которые при отсутствии яркого солнечного цвета наверняка показались бы заброшенными. Я взглянула на подругу. Её черные как смоль волосы были собраны в тугой пучок, лишь несколько прядей, видимо слишком коротких, выбивались, очерчивая лицо. Взгляд её изумительных зелёных глаз был устремлен куда-то вдаль. Ей явно было неловко предлагать мне подобную работу. От того на бледном лице появились красные пятна румянца.

— Не волнуйся, — ответила я с наигранной беспечностью. — Что-нибудь придумаю. Всё будет в порядке.

— Я на это надеюсь, — ответила подруга. — Знаешь что, пообещай мне, что не наделаешь глупостей?

— Хорошо, обещаю, — в недоумении ответила я. — Но о чём это ты?

— Так, на всякий случай.

Мы пошли молча вдоль аллеи. Лея проводила меня до калитки нашего двора.

— Береги себя, — сказала она, обняв на прощание. Я кивнула, тяжело вздохнув, и побрела по усыпанной желтой листвой дорожке к входной двери.

В доме было как-то пусто и неуютно. Зои гремела на кухне посудой. На похоронах она не присутствовала. За два часа до церемонии ей позвонила папина сестра и предупредила, что если Зои там появится, то скандала не миновать. Услышав, что кто-то вошёл, она вышла в гостиную. На её лице читались грусть, усталость, обида и боль.

«Бедная женщина, — подумала я, — Считает, вероятно, что я её ненавижу».

— Ты не зашла к тёте? — спросила она обеспокоенно.

— Нет, мы говорили с ней об этом ещё по дороге на кладбище. В её доме будет много незнакомых мне людей, которые уверены, что знали моего отца лучше, чем я. Старая грымза.

— Не говори так, — Зои помогла мне снять плащ. — Кстати, те люди, которых я видела вчера и неделю назад, сегодня опять были здесь. Бродили туда-сюда под окнами.

— С чего вы взяли, что это были именно они?

— Они выглядели необычно и странно себя вели, — опустив глаза, ответила Зои. — Ты, верно, думаешь, я совсем спятила. Но я тут подумала, может это какие-то мошенники?

Часть 2 «Ой, кажется я умерла»

От порыва ледяного ветра меня бросило в дрожь, которая не прошла, ни когда ветер утих, ни когда я свернула с открытой улицы в переулок. Шаги позади слышались все более отчётливо, подогревая расползающийся внутри липкий страх. Я ускорила шаг, а потом и вовсе перешла на бег. Казалось, я уже видела впереди выход на оживлённую улицу, свет фар автомобилей и блеск витрин магазинов. В ушах отдавался пульс, шум ветра и звук моего тяжёлого дыхания.

Вдруг всё в один миг стихло. Очертания окружающих меня домов смазались, а разъедающее чувство тоски и тяга к чему-то неизвестному, но бесконечно желанному, стали просто невыносимыми. Я остановилась и огляделась. Голову закружило, я изо всех сил постаралась поймать равновесие вновь и удержаться на ногах. Словно в тумане я видела всё те же старые здания с заколоченными окнами, унылые и обветшавшие, почерневшие от гари, гнили и плесени вывески и рекламные плакаты, разбитые, искореженные и абсолютно пустые тротуары и дороги. Абсолютно пустые.

Я не сразу поняла, почему так насторожилась. Хотя, наверное, осознай я раньше, что моего преследователя нигде нет, это мало бы что изменило. Я заметила его за секунду до конца. Он просто вырос за моей спиной внезапно и абсолютно беззвучно. Я почувствовала кожей едва уловимые колебания воздуха и следующий за ними животный ужас. Ни одно из живых существ на планете не способно двигаться с такой скоростью и появляться так внезапно. Страшно было оставаться на месте, но ещё страшнее попытаться бежать и спровоцировать тем самым это пугающее нечто. Коротко вздохнув, я слегка повернула голову и боковым зрением увидела его лишённое эмоций лицо. Его кожа казалась шероховатой и неровной, точно бумага, которую смяли и попытались разгладить вновь. Бездонные же красные глаза вблизи вызывали еще больший ужас, но отчего-то манили и притягивали.

Сама того не желая, я медленно обернулась. Разум кричал: «Беги, Ханна», но ноги отказывались слушаться. В голове точно поселился кто-то. Сначала его голос был трудно различим, точно плохо настроенное радио. Но с каждой секундой он становился всё более и более отчетливым. Он звал меня. Звал всё это время. Только сейчас я поняла это. От осознания, что я абсолютно бессильна перед этим зовом, слезы покатились из глаз.

— Кто вы? Что вам нужно? — прошептала я, из последних сил стараясь сохранить собственную волю.

Монстр в мужском обличье не ответил, лишь протянул когтистую руку к моему лицу и царапнул по щеке. Я непроизвольно дёрнулась, но вторая его рука удержала мою голову. Меж тем длинным трубчатым языком он слизал каплю крови со своего когтя. Лицо его озарилось умиротворением, если такие эмоции в целом доступны монстрам. Меня охватил озноб. Я мысленно молилась, чтобы этот кошмар поскорее закончился. Ведь это не может быть правдой. Монстров не бывает! Я зажмурилась, а затем резко открыла глаза, но кошмар не исчез.

— Кто-нибудь... на помощь! — прохрипела я, чувствуя как ледяные пальцы с нечеловеческой силой смыкаются на моём горле.

И это были мои последние слова. После острые как лезвия когти впились в шею. Я закричала от невыносимой боли. На языке появился вкус крови. Сквозь собственные хрипы я различила мужские голоса. Угасающее зрение уловило вспышку зелёного света. А дальше мир накрыла тьма.

— Дьявол, не успели! — выругался кто-то над ухом.

— Мертва? — уточнил второй голос.

Я попыталась открыть глаза. Но веки оказались будто склеены.

— Готова, — подтвердил первый. — Впрочем, неудивительно, с разорванным- то горлом. А что с вампиром?

— Упокоен. Он даже не особо сопротивлялся.

— Странно всё это. Слишком они активизировались в последнее время. Уже третий случай за месяц.

— Да ладно тебе, заблудших в междумирье людей всегда хватало.

— Да, но эти не были обескровлены обычным способом. Нет, вампир, убивший эту девушку, не был голоден.

Раздался еще один досадный вздох.

— Посмотри на неё... Хорошенькая.

Теплая рука коснулась моей щеки. Меня охватила паника. Я абсолютно не понимала, что происходит. Было ли то, что я видела и чувствовала до этого, правдой? И правда ли то, о чем говорят между собой эти двое? Хотя, конечно, нет. Разве это может быть правдой? Я наверняка сплю, потому и глаза открыть не могу.

— Ладно. Давай заканчивать. Проведёшь ритуал для перехода её души в Тёмный мир?

Тот, кто был рядом, не ответил, но начал водить пальцами по моим щекам и лбу, чертя какие-то знаки. Поначалу это было даже приятно, но потом кожу начало жечь. Я поморщилась, точнее попыталась сделать это. Что-то на груди заметно потяжелело, точно на неё наступили ногой. Вскоре к тяжести присоединилось ещё и жжение. Оно поползло вверх к израненной шее. Мне вдруг стало страшно. Если это сон, то какой-то слишком реалистичный в ощущениях. Захотелось поскорее проснуться или хотя бы открыть глаза. Неизвестность, порожденная темнотой, окутывавшей меня, ввергала в панику.

— Что происходит?! — обеспокоенно спросил второй голос, подходя ближе.

— Не имею понятия, — ответил второй, поднимаясь. — Впервые сталкиваюсь с подобным.

— Уверен, что всё правильно сделал?

— Ты за кого меня принимаешь?

— Ладно-ладно, не горячись. Я просто спросил.

Второй присел рядом со мной и бесцеремонно поднял мне веко на правом глазу. Сквозь пелену я увидела мальчишеское лицо с такой же бледной и шершавой кожей, как и у того монстра, что напал на меня. Я дернулась в сторону, на этот раз мне даже удалось сдвинуть своё непослушное тело на пару сантиметров.

— Ах, ты ж, дьявол! — парень испугано отполз в сторону. — Она живая, что ли?!

— Это исключено. У неё были все признаки биологической смерти, — возразил первый осторожно склоняясь надо мной и заглядывая в приоткрытый глаз. Он был чуть старше и более угрюмый на вид, лохматый и неаккуратный.

— Тогда что за хрень творится?! — истерично воскликнул второй.

Первый помедлил с ответом.

— Я не уверен, но возможно, она стала Немёртвой, — с этими словами на его лице появилась даже какая-то озабоченность. — В любом случае, это внештатная ситуация, и мы должны сообщить об этом ректору.

Часть 3 «Академия некромантии ле Морт-вивант»

Время на миг замедлилось, и всё вокруг замерло. Я осознала, что не чувствую ни собственного дыхания, ни сердцебиения. Запахи тоже пропали насовсем. От всего этого стало жутко не по себе.

— Прежде всего ты должна понять и принять тот факт, что ты мертва, — произнёс мужчина тоном, не оставляющим мне никакой надежды. А после продолжил: — В силу обстоятельств, которые нам ещё предстоит выяснить, твоя душа не покинула мёртвое тело, а осталась существовать в нём. Ты стала Немёртвой.

— Нежитью что ли? — переспросила я осторожно, припомнив мистические фильмы и книги.

Мужчину перекосило.

— Постарайся не употреблять это слово, — с натянутой улыбкой ответил он. — Хоть оно и верно отображает суть, но является в междумирье вульгарным и неуважительным. Почти как ругательство.

Я, задумчиво закусив губу, присела на кушетке. В теле всё ещё ощущалась тяжесть. Оно плохо подчинялось мне. Я вновь взглянула на руки. Меж тонких синюшных пальцев проскочила зелёная искра.

«Привиделось? Или эти самые «Немёртвые» так и воспринимают окружающий мир. Кстати, где те двое, что принесли меня сюда? Да и где я вообще?» — подумала я, но вслух спросила:

— Что это за место? — только сейчас я обратила внимание на покрытые мрамором стены и своды.

— Мы с тобой сейчас в мавзолее при академии, — ответил мужчина, очертив взглядом пространство вокруг. — Это своеобразный госпиталь для Немёртвых. Тут мы оказываем помощь тем, кто пострадал во время рейдов.

— Те двое тоже говорили про академию и про ректора, — припомнила я и с надеждой взглянула на мужчину. — И про то, что мне помогут здесь.

Тот кротко кивнул.

— Ты, вероятно, говоришь о Каине и Винсе. Они всё верно сказали. В академии ле Морт-вивант мы помогаем и обучаем Немёртвых. Кстати, ректор- это я. Наверное, нужно было представиться сразу. Моё имя Хейд Бёртон.

— Ханна Уолтерс, — произнесла я на автомате, размышляя над словами мистера Бёртона. — Простите, я не совсем поняла, чему именно вы здесь обучаете?

— Некромантии, Ханна, — снисходительно улыбнулся тот. — Владению той силой, что не дала твоей душе отправиться в Тёмный мир после того, как тело погибло. Ты уже чувствуешь её в себе и используешь для того, чтобы говорить и двигаться. Пока что довольно неумело, но у тебя явно большой потенциал. Ты ведь видишь его — зеленоватое пламя?

Мистер Бёртон поднял руку вверх и на кончиках его пальцев появились изумрудные всполохи. Я моргнула от неожиданности. Он вновь улыбнулся и кивнул на мои ладони. Я опустила взгляд на них и различила всё те же мелкие искорки между пальцев.

«Значит, не показалось. Что ж, хотя бы со зрением всё в порядке».

Ректор поднялся и протянул мне сухую руку с узловатыми пальцами. Я вложила в неё свою, и он любезно помог мне подняться.

— Я покажу тебе академию, — сообщил он, выводя меня в тускло освещённый фосфорными светильниками коридор. — Параллельно, если ты не возражаешь, я хотел бы, чтобы ты ответила на несколько вопросов.

Я кивнула. Выбора по большому счёту у меня не было. Мы шли в полутьме к огромной деревянной двери с кольцом. Стены по обе стороны были выложены из натурального камня. И что-то мне подсказывало, что это не элементы декора. Вероятно, академию строили в те времена, когда современные технологии в строительстве ещё не были открыты. Раньше это показалось бы мне невероятным, но на фоне всего случившегося, сейчас я почти не удивлялась тому, что видела.

— Итак, что ты помнишь о напавшем на тебя вампире? — спросил мистер Бёртон.

Я кратко рассказала ему о том, что произошло со мной накануне.

— Так это был вампир? — удивлённо произнесла я под конец. Ректор кивнул.

— Хотя массовая человеческая культура и исказила образ вампиров в последние годы, многие их черты передают довольно верно. Они Немёртвые, быстрые и сильные. А ещё они одни из немногих, кто представляет реальную угрозу для живых, ведь, чтобы выжить, им нужна кровь.

Я поёжилась. Моё тело теперь не способно было чувствовать холод, но от неприятных воспоминаний о кроваво-красных глазах, когтях и трубчатом языке по спине пробежали мурашки.

— Но вампиры очень редко охотятся — пару раз в сотню лет им бывает достаточно, продолжил мистер Бёртон, открывая передо мной дверь. — Ещё реже их жертвы умирают при нападении. В основном всё заканчивается потерей воспоминаний и малокровием.

Мы вышли на широкую площадку, мощённую булыжником. Я невольно задрала голову кверху. Над нами нависала скала из тёмно-серого камня с вкраплениями белесой светящейся слюды. От этого блеска создавалось впечатление, что находились под звёздным небом. Я обернулась по сторонам, и не увидела ни одного просвета — камень окружал нас повсюду.

— Мы под землёй? — спросила я мистера Бёртона. Тот покачал головой.

— Это как посмотреть, — уклончиво ответил он. — Значит, говоришь, ты и твоя мачеха видели его ещё до нападения?

— С уверенностью я могу сказать только за себя. Зои говорила, что видела странных людей у нашего дома. Были ли это вампиры или просто какие-то проходимцы, я не знаю.

Мистер Бёртон удовлетворённо кивнул. Мы проследовали вдоль правого свода прочь от входа в мавзолей. Я крутила головой по сторонам, пытаясь ухватить и запомнить как можно больше из того, что попадалось на глаза. Я видела множество дверей разного размера и формы, ведущих неизвестно куда. Спросить о них у меня не хватило духу. С площади мы свернули в ещё один коридор, который больше напоминал расщелину в скале. По нему мы вышли на балкон, объединяющий весь ярус. С него открывался вид на пропасть, уходящую вниз на невообразимую глубину. Там внизу, если судить по обилию зелёных огней, были ещё этажи, равно как и сверху. Это место напоминало улей — полое внутри, со множеством комнат-ячеек и проходов в толстой монолитной оболочке. Высоко наверху, даря пространству умиротворяющий матовый свет, виднелся гигантский сталактит необычного изумрудного цвета.

Часть 4 «Ночной гость»

Кажется, лишь после смерти я поняла, для чего людям нужен сон. Не только для того, чтобы тело отдыхало. Оно ведь и бодрствуя может это делась. Глубокое и бесконтрольное забытьё нужно для того, чтобы отключать поток сознательных мыслей, давать разуму отдохнуть. Ведь иначе можно очень быстро сойти с ума.

Немёртвые не могут спать. Я поняла это довольно быстро. В комнате, отведённой мне, была вполне удобная тахта и хоть и маленькие, но довольно мягкие плед и подушка. Я забралась в новую постель и по человеческой привычке попыталась отключиться. Мне было просто необходимо обнулить этот день. Но сна не было, а проведённые в попытках забыться минуты растянулись в часы. Я делала всё то же, что и тех редких случаях, когда у меня случалась бессонница, вплоть до смешного, вроде счёта овец или тому подобного. Но ничего не помогало.

Измучившись вконец, я встала и прошлась по комнате. Раскрыла чемодан и достала оттуда книги и конспекты, что прихватила из дома.

«Критика чистого разума» Канта, вероятно, в ближайшее время мне не понадобится. Да и вообще, смогу ли я когда-нибудь вернуться в колледж? А увидеть Лею и родственников? По идее, я не призрак, а существо из плоти. Наверное, они смогли бы увидеть меня. Есть ли какие-то правила, регулирующие взаимодействие Живых и Немёртвых? Наверняка есть, и много. Мистер Бёртон говорил что-то об этом. Возможно, уже завтра мне обо всём расскажут. Но как же долго тянется время!»

Я попробовала начать читать, чтобы отвлечься от своих мыслей. Однако фолиант, что я стащила из папиной библиотеки, думая, что он представляет какую-то ценность, оказался на древнеанглийском языке. Я частично улавливала суть, ведь то оказалась легенда о Беовульфе, но пробираться сквозь незнакомые устаревшие слова, междометия и речевые обороты было очень утомительно. Отложив книгу в сторону, я поднялась и выглянула за дверь. В ночной тишине её скрип казался оглушающе громким. Мне вспомнилось предупреждение Каина о том, чтобы я никого не беспокоила. Вероятно, он знал, что я не смогу найти покоя. Знал, потому что скорее всего сам проходил через это когда-то. Эта мысль подарила пусть небольшую, но надежду.

Порыв ветра подхватил мои волосы. Это показалось мне интересным, и вышла наружу. Кожей я почти не ощущала его, но он явно был здесь, в этом месте, хотя до этого я была уверена, что мы в каком-нибудь подземелье. Я дошла до заграждения и с опаской глянула вниз. Воздушные потоки поднимались оттуда. А ещё где-то там, если приглядеться, можно было различить вспышки молний. Я вздохнула и подняла глаза к сияющему сталактиту над головой.

— Как же утомительно не понимать и не знать ничего и лишь догадываться, — пробормотала я себе под нос, навалившись на заграждение.

— Не спится, красавица? — раздалось где-то над головой.

Я вздрогнула и отскочила в сторону. Из полутьмы на меня смотрели два кроваво-красных глаза.

«Спокойно, Ханна. Второй раз тебя вампир убить не сможет. Эта опция доступна лишь единожды» — подумала я, а вслух сказала настороженно:

— Ты кто?

— Эй, это обидно даже, — прогнусавил мальчишеский голос. — Каина-то ты сразу узнала. А я ведь тоже тебя спасал и даже вампирюгу того прикончил.

— Винс? — неуверенно предположила я, вглядываясь в лицо говорившего. Я вспомнила его юные черты лица и коротко стриженные тёмные волосы, резко контрастирующие белой, как мел, кожей.

Тонкая и гибкая фигура спустилась с карниза и присела на корточки на краю заграждения. И само действие, и его результат выглядели крайне опасно. Казалось, малейшее неосторожное движение, и парень полетит в пропасть. Однако его это совершенно не заботило. Он в целом выглядел расслабленным, а после того, как я назвала его имя — ещё и жутко довольным.

— Рад, что ты меня запомнила, — он широко улыбнулся, обнажив острые, как у пираньи, зубы. Мне стало не по себе. До этого я даже на секунду обрадовалась ему, но теперь, осознав, что за сущность передо мной, начала вновь опасаться.

— Что тебе нужно? — с тревогой поинтересовалась я.

Он в ответ сначала удивился, а потом нахмурился.

— Да ничего, — с грустью произнёс он, отведя взгляд. — Просто подумал, что ты, наверное, страдаешь от бессонницы, как и все новички. Хотел предложить свою компанию, чтобы скрасить это унылое время.

— С чего бы вдруг? — я удивлённо приподняла брови. Доверять ему не хотелось, и не только потому, что он вампир. Мне не понаслышке было известно, что за интересом красавчиков к заурядностям, вроде меня, обычно стоят какие-то корыстные цели.

— Потому что это может быть весело, — он легкомысленно пожал плечами.

Я попыталась всмотреться в его лицо. В отличие от того же Каина Винс выглядел ухоженно и опрятно. А когда он молчал и не улыбался этой своей жуткой улыбкой, то даже казался милым и добрым.

— Ты сама вскоре убедишься, что в междумирье не так много развлечений, — продолжил он, кивнув в сторону пропасти. — А ты новичок, ещё и красивая девушка. Будь готова, что многие захотят с тобой подружиться.

На этих словах он разжал пальцы на заграждении и кувыркнулся назад вниз головой. Я прижала ладонь ко рту, сдерживая крик. Где-то рядом за одной из соседней дверей кто-то злобно заворчал. Я подбежала к заграждению и уставилась вниз, однако не увидела ничего кроме зелёных огней на нижних ярусах.

Внезапно что-то промелькнуло перед глазами, на мгновение накрыв огромной тенью. А уже в следующий миг меня потащило вверх. Я взвизгнула испугано, но тут же вспомнила предупреждение Каина. Несмотря на то, что понятия не имела, что происходит, разочаровывать его не хотелось. До меня не сразу дошло, что чья-то рука сжимает моё предплечье. А когда я подняла глаза, то увидела Винса, летящего вверх на огромных чёрных кожистых крыльях. Захотелось одновременно и выругаться с досады и воскликнуть от восхищения, но встречный поток воздуха не дал мне сделать ни того, ни другого. Мы летели вверх к источнику света. И чем выше поднимались, тем ярче он становился.

Часть 5 «О мирах и междумирье»

Я подскочила от громкого стука в дверь. Огляделась по сторонам, пытаясь понять, где нахожусь. Всё та же маленькая комнатка, вырубленная прямо в скале, неброско, но уютно обставленная, подсвеченная зеленоватым фосфорным светильником. Мне некстати подумалось, что это, возможно, и не фосфор вовсе. Ведь фосфор светится по ночам, лишь когда за день напитается солнечным светом. Тут света солнца не было, только свет от источника некроэнергии снаружи.

«Ах да, я ведь умерла вчера, — припомнила я. — И теперь я в академии некромантии. А тот, кто стоит сейчас за дверью, наверняка Каин. Надо бы пошевеливаться, чтобы не раздражать его лишний раз».

Быстро свернув в комок плед, накрывавший колени, я поднялась и поспешила в душевую. Она на удивление выглядела довольно современно. Если большинство других потребностей Живых были чужды Немёртвым, то личная гигиена оставалась по-прежнему актуальной. Я взглянула на себя в зеркало и не узнала в отражении себя прежней. Бледное лицо, синюшные губы, глаза навыкате. Видимо, так я теперь буду выглядеть всегда. Печальный вздох вырвался из груди. Бинты на шее со вчерашнего вечера испачкались и слегка поистрепались. Снимать их было страшно, но необходимо. Я расстегнула пуговицы блузы и застыла обомлев. Папин медальон впечатался в кожу, буквально врос в неё. От него по груди и животу, будто солнечные лучи, расходились тёмные кривые линии. Нефрит в центре медальона светился тем же зелёным светом, что источник некроэнергии. Постепенно до меня начало доходить, почему я стала нежитью. Виной всему был этот самый медальон. Однако вопросов меньше не стало. Как подобная вещь могла оказаться у моего отца? Знал ли он о его свойствах, а если знал, то почему сам не воспользовался им, чтобы продлить своё время?

Я прикрыла руками лицо. Снаружи вновь раздался нетерпеливый стук. Нужно было собираться и идти. Нехотя я взялась на бинты. Стараясь не смотреть на шею, напоминающую лоскутное панно, я сняла повязки и встала под холодный душ.

«Да уж, — мрачно усмехнулась я. — Немёртвым можно не беспокоиться о счетах за отопление и горячую воду».

После душа, обернувшись полотенцем, я вышла обратно в комнату.

— Дьявол! — вырвалось непроизвольно, когда я увидела Каина, сидящего на тахте и нервно потирающего колени. — Как ты вошёл?!

— Было не заперто, — ответил он, деликатно отвернувшись.

Я, пытаясь натянуть полотенце по самые глаза, прошлёпала босыми ногами к чемодану и наощупь достала оттуда бельё и первую попавшуюся под руку одежду — красное платье, которое купила в дружеском угаре при походе по магазинам с Леей. Этот случайный выбор теперь привёл меня в отчаяние, однако тратить лишние секунды на поиски другого, и тем самым злить Каина ещё больше, не хотелось. Одеваться пришлось в душевой и второпях. Что делать с повязками, я так и не решила, понадеялась, что позже можно будет попросить Каина проводить меня до мавзолея.

Когда я вернулась в комнату, Каин со скепсисом оглядел меня, но промолчал.

— Собери волосы, я перевяжу тебе шею, — произнёс он также угрюмо, как и всегда.

Я удивлённо приподняла брови. Каина трудно было понять. От него веяло раздражением и неприязнью, но, тем не менее, он продолжал помогать снова и снова. Мне хотелось верить, что его суровость — это напускное. Но я знала, что рассуждая подобным образом можно очень легко обмануться и разочароваться в человеке всего лишь потому, что нафантазировала себе то, чего нет.

Осторожно присев на край тахты, я собрала волосы в пучок. Каин подсел ближе и надорвал перевязочный пакет. Я старалась не пересекаться с ним глазами, но его лицо было слишком близко к моему. Взгляд Каина казался напряжённым и сосредоточенным. Большие руки с грубыми пальцами старательно крепили салфетки на сшитые раны, а затем накладывали сверху бинты.

— Оно ведь не заживёт, да? — вдруг спросила я, осознав, что бинты носят по большей части декоративный характер.

Каин отрицательно покачал головой. Я грустно вздохнула.

— Со временем швы немного разгладятся, и будет как у меня.

Он оттянул футболку и продемонстрировал огромный шрам в районе солнечного сплетения. Хотя на самом деле, шрамом его назвать можно было очень условно. Сшитые края раны так и не срослись, только лежали плотнее друг к другу. Но даже так, она всё еще выглядела пугающей. Заметив моё выражение лица, он отпустил ворот и вернулся к повязке. Хотелось спросить его, как это случилось, но из чувства такта я удержалась. В конце концов, для него эта тема может быть столь же болезненной, как и для меня.

— Готово, — он незаметно закрепил конец бинта. Я коснулась пальцами повязки. Она сидела туго, но в то же время позволяла нормально двигать шеей и головой.

— Спасибо, — кивнула я, взглянув на Каина. Наши взгляды пересеклись, и глубине его чёрных, как мрак, глаз полыхнули языки изумрудного пламени. Зловеще, но красиво. Я засмотрелась на пару мгновений.

— Ну что, идём? — спросил он, отведя взгляд.

— Ага, — кивнула я и поднялась на ноги.

Я не имела представления, что нужно для занятий некромантией. А потому по студенческой привычке взяла с собой блокнот и пару авторучек. Сложила всё в маленькую сумку и перебросила её через плечо. Снова поймала на себе осуждающий взгляд Каина.

— Что?

— Вырядилась, как на свидание, — проворчал он и шагнул к двери. Я пожала плечами и, обув туфли на плоской подошве, поспешила следом.

Снаружи царил всё тот же полумрак, но было более людно. Немёртвые самых разных видов и внешности спешили по своим делам. И я начала понимать откуда взялся этот интерес со стороны Винса, заявившегося ко мне прошлой ночью. Немёртвых женского пола тут было не так много. Было ли причиной тому, что женщины в принципе более живучи, или же просто их души реже задерживались в междумирье, для меня осталось загадкой. Однако я довольно быстро поняла, что мне придётся быть очень осторожной, если я хочу сохранить своё существование относительно спокойным.

Часть 6 «Я девочка-лич?»

Очень скоро я поняла, что имел в виду Винс, когда говорил, что мне надо поднабраться энергии. Я видела, как окружающие меня Немёртвые в аудитории слабеют на глазах. У некоторых Ходячих даже появились физические изменения. Оглядев себя, я, к счастью, не обнаружила никаких проблем. И всё же, когда ректор объявил об окончании лекции, я по совету Каина вышла на балкон, чтобы постоять под зеленоватым светом кристалла. Вскоре подтянулись и остальные. Тех, кто с трудом сам передвигался выносили под руки. Я испытала странное чувство дежавю. Совсем как на первом курсе в колледже, когда у меня еще не было друзей и знакомых. Казалось, вокруг все общаются друг с другом беззаботно и легко. Даже те, кто буквально похож на зомби. А на меня оборачиваются с опаской. Несправедливо, я ведь им ничего плохого не сделала.

Невольно я задумалась о парнях. Они наверняка были заняты чем-то поинтереснее, чем лекции. Каин говорил, что рекрут, значит, и Винс тоже. Хотелось бы и мне присоединиться к ним. Возможно, так я смогла бы узнать правду. Но, с другой стороны, я ведь ничего не умею. Благо, что поршнями самостоятельно в состоянии передвигать. Окажись я вместе с ними на задании, наверняка, стала бы обузой. Я представила себе раздражённую физиономию Каина, и меня передёрнуло.

Рассеянный зелёный свет грел, будто солнце. Правда, здешние пейзажи оказались очень скупы на красоты — один только тёмно-серый камень кругом. Взгляд быстро пресытился его созерцанием, и меня одолела праздная скука. Я вытянула голову и закрыла глаза. Сзади кто-то с силой толкнул меня. Я охнула от неожиданности. Стоило трудов, чтобы удержаться и не перевалиться через заграждение. Я обернулась. Поток моих однокурсников двинулся к другой аудитории на урок некромантии. Непонятно было, кто из них решил так зло пошутить надо мной, однако мой взгляд отыскал удаляющийся затылок Золы почти мгновенно. Что-то подсказывало, что этим всё не закончится.

Вслед за остальными я спустилась на один ярус и прошла в открытые кованые двери. Зал за ними трудно было назвать аудиторией. Собственно, и залом то это не было. За тонкой стеной каменной кладки скрывалась пещера с подземной рекой. Она проходила прямо по полу, самовольно прокладывая себе путь через окружающие скалы. В воздухе над ней кружились мерцающие испарения. Часть из них оседала каплями на стенах вокруг и, постепенно высыхая, образовывала тонкий серебристый налёт. Несмотря на визуальную опасность, что источала река, многие были готовы рискнуть и подойти поближе, чтобы рассмотреть, что скрывают бурлящие водовороты молочно-белой воды. Я тоже собиралась проявить любопытство, но заметила коварный взгляд Золы, которая, кажется, только и ждала, что я сделаю какую-нибудь необдуманную глупость. Оценив обстановку, я попятилась назад и едва не сбила с ног внезапно появившегося преподавателя.

— Будьте осторожны, юная леди, — раздался над ухом старческий женский голос.

Я обернулась и увидела высокую человеческую фигуру в чёрном балахоне. Плотная ткань полностью скрывала худосочное тело, а капюшон отбрасывал тень на лицо так, что черты разглядеть не представлялось возможным. Я перевела взгляд на руку, придерживающую моё плечо. Это была кисть, обнажённая до костей, лишённая кожи, мышц и сухожилий. Лёгкий морозец пробежал по коже, когда я предположила, с кем имею дело.

— Простите, — пробормотала я еле слышно. Та кивнула в ответ и прошла мимо меня к краю мерцающей реки.

— Приветствую вас, ученики академии ле Морт-вивант! — громко произнесла она, и все разом затихли. Казалось, даже капли конденсата перестали падать с отвесных стен. В гробовой тишине был слышен лишь шелест ткани балахона. — Для тех, кто впервые пришёл сюда, скажу: моё имя Аарон, я хранительница Вечной реки, связывающей миры.

Мне стало не по себе. Я не могла чувствовать холод, но от Аарон сквозило лютой стужей. И стужа эта вытягивала всю энергию, что я успела запасти за время пребывания в академии. С тех пор, как я оказалась здесь, мне то и дело приходилось испытывать страх. Но это было впервые, когда я никак не могла успокоить себя.

— Прежде, чем мы начнём практическое занятие по использованию некромантии, я напомню вам, откуда берётся эта сила, — объявила Аарон, и эхо разнесло её низкий скрипучий голос до каждого самого дальнего уголка пещеры. — Каждую секунду в Светлом мире кто-то умирает и рождается. Переход души из Тёмного мира в Светлый сопровождается выбросом некроэнергии. «Некро» потому, что в этом процессе «мёртвая» душа перерождается. Освобождается от всего, что связывало её с прежней жизнью и с уже мёртвым прошлым.

Я вновь взглянула на свои ладони. Искр меж пальцами больше не было видно, похоже Аарон и в правду обладала способностью поглощать чужую силу. Мой взгляд устремился к потоку за её спиной. Чем дольше я смотрела на него, тем меньше мне казалось, что он состоял именно из воды. Что же это? Я невольно издала вздох.

«Значит, некроэнергия образуется от перехода души из мира мёртвых в мир живых», — от этой мысли стало немного легче. В источниках, которые я встречала при жизни, некромантии всегда ассоциировалась с чем-то злым и тёмным. С чем-то запрещённым, вроде опасных ритуалов и поднятия армий зомби. Я не выбирала свою новую суть сознательно и, если бы вдруг для того, чтобы поддерживать своё существование, мне пришлось бы преступить черту морали, я скорее всего просто отказалась бы существовать.

— Некроэнергия — порождение Тёмного мира. Там она образуется и циркулирует, время от времени находя выходы в междумирье. Для Живых она крайне опасна, как и всё, что есть в Тёмном мире. Именно поэтому барьеры между мирами так важны. Ваши тела и души не принадлежат ни Светлому, ни Тёмному миру. Они навсегда застряли в междумирье и вряд ли смогут завершить цикл перерождения, подобно всему живому. Но они могут накапливать некроэнергию. При определённых знаниях и навыках, вы сможете с её помощью творить магию. Разумеется, у каждого свой лимит, и зависит он в первую очередь от вашего вида. Вот ты, лич, подойди!