Попавшие 3

Глава 1

16-17 апреля 1986 года. Припять. СССР

Припять. Та самая. И в то же время не та. Настоящая, залитая апрельским солнцем, живая. Здесь не было аномалий, мутантов, Храмовников, Выбросов, смерти на каждом шагу. Дома новые, улицы чистые, люди… Несмотря на будний день, они были повсюду. В большинстве своем молодежь и дети, беззаботно шагающие и бегущие по своим делам, пьющие квас у желтых бочек, едящие мороженое, читающие газеты, сидя на скамейках у подъездов. Глаз радовался, глядя на все это. И сердце могло бы успокоиться, если бы не одно «но»: на дворе стоял апрель… 1986 года.

- Нет, мне здесь определенно нравится!- невзирая ни на что, лыбился счастливый «татарин», облизывая «пломбир» в вафельном стаканчике, купленный в киоске за 20 копеек. Впрочем, мороженое ели все, даже Док. Он выбрал себе «щербет» и ностальгически выковыривал его деревянной палочкой из картонного стаканчика. Макс, как и Сапожков, остановился на «пломбире». А Саня, как обычно выделяясь из общего стада, взял сначала «томатное», но, один раз лизнув, выкинул его в урну и, выстояв в очереди, купил «молочное», брикет которого стоил 10 копеек.

Они сидели на лавочке позади дворца культуры «Энергетик» и рядом с колесом обозрения, которое так никогда и не закрутилось.

- Его собирались запустить на 1 мая,- пояснил Виктор Игоревич, прекрасно помнивший те далекие времена.

- Это же через две недели!- обрадовался Кузя.- Покатаемся?

- Ты идиот?- посмотрел на него Санек.- На следующей неделе здесь так бабахнет, что мало не покажется.

- Да, 26-го апреля произойдет авария, и город будет эвакуирован,- подтвердил его слова Назаров.- Правда, я узнаю об этом только через двадцать лет…

До Припяти они вчера добирались пешком. Но вначале был основательный разговор с Назаровым.

- Док, вам придется многое объяснить,- потребовал Макс, встречая появившегося посреди чистого поля Виктора Игоревича.

- Да,- поддержал его Санек, провожая взглядом подпрыгивавший на ухабах трактор.

- Если вы думаете, что я открою вам все тайны мироздания, то вы ошибаетесь,- слишком уж спокойно ответил Назаров, поднимая с земли все еще пахнущую типографской краской газету «Известия». Взглянул на дату, нахмурился. Тракторист бросил ее, увидев, как на ровном месте из ниоткуда появился еще один странного вида человек. Нервы не выдержали.

- Все не надо…- Макс развел руки в стороны, словно хотел обнять весь мир, и спросил:- Как?!

Он мог иметь в виду все, что угодно, но Док его понял, сложил газету, свернул ее трубочкой, постучал по ногтю большого пальца, словно размышляя, и коротко сказал:

- Не знаю…

У ребят от возмущения перехватило дыхание, и только по этой причине в адрес Виктора Игоревича не прозвучала ненормативная лексика. Но она, определенно прозвучала бы позже, если бы он снова не заговорил:

- Нет, честно, не знаю. Для меня это с самого начала было загадкой. Я могу рассказать, КАК это было, но не могу объяснить ПОЧЕМУ?

- Расскажите хоть что-то,- устало попросил Макс.

Назаров незамысловато опустился на траву, провел по ней, насыщенно-зеленой, сочной, ладонью и приступил к рассказу:

- Истоки этой истории следует искать в начале семидесятых прошлого века. И началась она здесь, неподалеку, при возведении атомной электростанции. Во время строительных работ был найден странный объект шаровидной формы, с необычными физическими и химическими свойствами. Пройдя через ряд исследовательских лабораторий, он попал в руки небезызвестного вам профессора Покровского Василия Григорьевича, а уж он втянул нас, своих товарищей, в эту авантюру. Впрочем, выбора у нас не было. Это была не столько инициатива самого Покровского – хотя и она тоже,- сколько поручение партии и правительства, как тогда было модно выражаться. Ну, и самим было интересно, особенно после того, как Василий продемонстрировал возможности этого артефакта. На первых порах самым удивительным была его возможность изменять частоту световых волн в зависимости от различных факторов. Потом Покровский случайно обнаружил некоторые физические изменения в области, подверженной воздействию этих волн. Самых же впечатляющих результатов он достиг, фокусируя излучение на так называемых зеркалах Козырева, хотя сам Козырев имеет с ними мало чего общего, но не суть. Оказалось, что установка, созданная Покровским, могла преломлять само пространство.

- Что вы имеете в виду?- не понял его Макс.

Ребята разместились вокруг него, усевшись на траву, как преданные ученики вокруг своего учителя, и внимательно внимали его словам.

- Вы книжки читаете? Хотя о чем это я, кто в наше время читает книжки! Но фильмы-то смотрите? Знаете, что такое телепортация?

- В общих чертах,- не стал вдаваться в подробности Клинцов.

- С квантовой телепортацией и теорией кротовых нор мы, советские ученые, были на тот момент знакомы, но практическое перемещение в пространстве физических объектов, игнорируя при этом дифференциальные законы механики, казалось нам чем-то из области научной фантастики. Однако Покровский смог продемонстрировать его на практике. При помощи своей установки, которую он скромно называл «Рука Бога», профессор мог мгновенно перемещать различные предметы на энное расстояние. Правда, эта были очень энергозатратные эксперименты. Чем тяжелее предмет, чем больше расстояние перемещения, тем больше энергии она потребляла. Чтобы продолжить эксперименты, нам понадобились мощности целой электростанции. Выбор пал на самую современную на тот момент чернобыльскую АЭС. Таким образом, артефакт вернулся туда, где он был однажды найден.

Понадобилось еще несколько лет, чтобы довести до ума новую установку. Прототип вы видели сами – это он перенес вас сюда.

- Но как?- не унимался Макс.

- Пространство и время - взаимосвязанные величины. Об этом говорил еще Эйнштейн в своей Теории Относительности. И Покровский это доказал, опытным путем вычислив частоты колебаний световых волн, с помощью которых можно было переместить предмет не только в пространстве, но и во времени. Это были чрезвычайно тонкие настройки. Одно неверное движение, и, в лучшем случае, могли перегореть пробки…

Глава 2

17-18 апреля 1986 года. Припять. СССР

Припять была известна Максу исключительно по игре. Мрачная, заросшая дикой зеленью, обшарпанная, умирающая. Говорят, игроделы очень старались быть достоверными, поэтому виртуальная реальность мало чем отличалась от действительности. За исключением, разумеется, монстров, аномалий и прочей постапокалиптической атрибутики, являвшихся авторским вымыслом. В остальном же – точная копия с незначительными нюансами, связанными с ограниченными техническими возможностями.

Аутентичная же Припять 1986 года была другой: чистой, ухоженной, живой. И вместе с тем необычной. Когда родители – а еще больше бабушки и дедушки – брюзжали о том, что «раньше все было иначе», Макс не очень понимал, что они имеют в виду. Теперь же, окунувшись в прошлое, он и сам это чувствовал. И дело не только и не столько в отсутствии ставших привычными благ в виде смартфонов, электросамокатов, быстрой доставки и прочего. Сами люди, их образ жизни были другими. Проще, что ли. Они жили сегодняшним днем, не пытаясь заглянуть в далекое будущее. Потому что оно и без того было прописано партией и правительством. И невдомек им было, что очень скоро на расположенной рядом с городом атомной электростанции случится авария, а еще через пару лет развалится Советский Союз, исчезнет привычный размеренный мир, и новые поколения будут воспринимать случившиеся перемены, как должное.

А пока жизнь шла своим чередом. Люди наслаждались первыми по-настоящему теплыми весенними деньками, занимались обычными делами, работали, учились, жили.

Передавая Максу листок с адресом, Док не обмолвился о том, где именно искать указанный дом. Поэтому пришлось Клинцову проявить смекалку.

- Простите, как мне пройти на улицу Спортивную?

Как ни странно, ответил на этот вопрос только четвертый из аборигенов. И это при том, что искомая улица находилась совсем рядом – как, впрочем, и все в компактной Припяти. Поблагодарив знатока, Макс вышел к шестнадцатиэтажке, украшенной гербом УССР, по улице Лазарева добрался до дома быта «Юбилейный» и оказался на улице Спортивной. Теперь оставалось только найти нужный дом.

Третий микрорайон, в котором обитала дочка профессора Покровского, поражал своей новизной и высотной – относительно – застройкой. Ничего подобного в том же Чернобыле не было. Здесь же девятиэтажные «свечки» и целые блоки торчали на каждом шагу. Совсем новые, с еще не до конца обустроенными дворами и практически без привычных бабушек на лавочках. Макс прошел мимо школы №3, поражаясь необычной даже для более поздних времен архитектурой, миновал бассейн «Лазурный» и свернул во дворы.

Оксана Покровская жила в одной из тех самых девятиэтажек. Макс нашел дом и замер перед подъездом.

Что теперь?

А вот это очень интересный вопрос. Дело в том, что Максу и в обычной жизни было непросто познакомиться с девушкой. Легче броситься под танк с гранатой. Да, были тысяча и один способ пикапа, типа «девушка, вы верите в любовь с первого взгляда, или мне пройти мимо вас еще раз»? Но как только доходило до дела, Макс становился неуклюжим и косноязычным. А уж как себя вести с девушками из прошлого, он и вовсе понятия не имел. Представил себе ситуацию: поднялся на седьмой этаж, позвонил, дверь открывает симпатичная девчонка, а он ей – девушка, давайте познакомимся?

Бред какой-то…

Впрочем, так ли уж нужно было с ней знакомиться и, тем более, заводить роман? Нужна была не она сама, а безумный профессор, который мог появиться рядом. А она в этой истории служила всего лишь приманкой.

Мысли подобного плана немного успокоили Макса. Он осмотрелся по сторонам – нет ли поблизости всклокоченного бородатого мужика с безумными глазами? Нет?

Будем искать…

Он присел на лавочку рядом с детской площадкой и приготовился к длительному ожиданию неизвестно чего.

Минут через двадцать дверь подъезда открылась, вышел щуплый мальчик лет восьми, в очках, с книгой в руках. Окинув взглядом двор, он вздохнул, присел на лавочку, открыл книгу и начал читать.

Почему бы и нет, подумал Макс. С чего-то нужно же начинать? Тем более что ему надоело сидеть без дела. И он направился к пацану.

- Здравствуй, как тебя зовут?

Мальчишка неохотно оторвался от чтения, близоруко взглянул на подозрительного незнакомца, но ответил:

- Сережа Григоренко.

- А я Макс… то есть, Максим.

- Очень приятно.

Мальчик был вежлив и тактичен.

- Слушай, Серега, ты всех знаешь из этого подъезда?

- Ну… да.

- А Покровских знаешь?

- Да, они наши соседи справа.

- Значит, и Оксану знаешь?

- Да. Но ее сейчас нет дома. Она еще в школе.

- В какой?

- В третьей. Это тут рядом.

- Понятно… А ты почему не в школе?

- У меня сегодня день рождения. Папа должен прийти с работы пораньше, и мы пойдем в кафе «Припять». Там самое вкусное в городе мороженое.

Говорил об этом Сережа с грустью в голосе. Похоже, папа задерживался на работе.

- Поздравляю тебя с днюхой… то есть, с днем рождения. Расти большой!

- Спасибо.

Макс понятия не имел, что еще спросить, а Сережа – что сказать. Поэтому мальчик снова отрыл книгу. Но прежде чем он это сделал, Макс успел прочитать ее название: «Пикник на обочине».

Он вернулся на лавочку, достал свой блокнот. Это было единственное, что у него не забрали Храмовники, единственное, что удалось взять с собой из будущего. Пролистал исписанные страницы. Здесь и краткое содержание игрового сценария, и довольно подробное описание объектов Зоны и ее обитателей, и собственные впечатления от увиденного и пережитого. Жаль, не умел Макс вертеть словами и персонажами как угодно. Иначе из всего написанного могла получиться довольно занятная история. А так…

И все же он не поленился, задокументировал то, что с ними всеми произошло с момента последней записи.

И чуть не прозевал появившуюся Оксану.