Порочный плен

Глава 1

- Жора, я твой язык вырву, если еще раз заверещишь мне на ухо, - рычу придурку позади меня, который дошел до отметки «казнить – нельзя помиловать».

- Ну Лен, я ж любя.

- А я тут при чем?

- Тебя любя.

- Меня «любя» не надо. Здоровье свое «любя». Я не шучу. Моя правая рука, любит сжимать до характерного хлопка, маленькие такие, - показываю пальцами, - перепелиные яички, так и знай. Ты в опасности. Точнее, они.

Ненавижу этого идиота. Постоянно пристает и делает это настолько тупо, что хочется ему преподать урок, как правильно кадрить девушку, а то чувствую, девственником помрет.

На телефон приходит сообщение от подруги, которая ждет меня в буфете.

«А ты че не на отработках?»

«У Юры была и опоздала».

«А я брата найти не могу. Опять куда-то влип. Мать истерит уже. Задолбала».

«Как будто впервые.»

«И я о том же».

- Зайцева, мы вам не мешаем? – обращается ко мне препод.

- Нет. Продолжайте, - прячу телефон в сумку и делаю вид, что записываю его последние слова.

- А может, вы вместо меня. Вам явно есть чем поделиться с нами, учитывая, что на пары не приходили и сейчас не желаете, хотя бы сделать вид, что вам интересна учеба в нашем вузе.

- Я лучше вас послушаю. Извините.

Застегиваю боковой карман с мобильным, и этот идиот снова шипит мне на ухо. Резко бью его затылком, не задумываясь, куда попаду, и на всю аудиторию проносится его крик.

Мне, конечно, больно, но я-то предупреждала.

В итоге часть пары за ним носится препод. Прикладывает к носу, из которого течет кровь платок и уводит в санблок, а все расходятся, потому что до конца занятия оставалось десять минут.

Встречаюсь с подругой, и она сразу принимается расспрашивать о том, что случилось.

- Ой да ничего. Двинула этому придурку в нос.

- Правильно. Если бы не ты, то это сделала я.

- Давай пошли на следующую отработку. А то у меня запись на половину второго, а надо еще готовиться к зачету на завтра.

- А почему мне татушку не сделаешь?

- Маленькая еще.

- А у самой руки наполовину забиты.

- Ты на бедре мою, не видела еще.

- Ну ты же не показываешь.

- Потому что рано. Не хочу портить впечатление.

- Скорей бы увидеть. Твой Кот с ума сойдет.

- Ага, на хер он пойдет. Кот-обормот. Ему теперь только на мои фотки старые дрочить придется, - злюсь, вспоминая этого дебила.

- Ого. Все, что ли?

- Ну он на выходных подкатил к Регине-вагине со второго курса и тусовал у нее.

- А ты откуда узнала?

- Она сама и сказала. Я приехала как раз к Крыловой за тетрадями лекционными, а он с голой жопой лежит посреди бутылок пива, которое они выпили. Короче, послала его, а он все названивает. Я ему сказала, что еще раз попытается, хотя бы заговорить, и мой братан поднимет трубку. Вот только этот дебил куда-то пропал.

- Ну так че, мне, когда на запись приходить?

- Никогда.

- Но это моя кожа и тело.

- Ты боли боишься.

- Я вытерплю.

- Нет.

- Тогда пойду к твоим конкурентам.

- Это к тем полу лысым амбалам на Старом мосту? Ну-ну.

- А что? Там не станут спрашивать, боюсь я или нет, и…

- Да-да, они тебя ни о чем не спросят, передавая друг другу. Думаешь, что в нашем районе единороги живут? Или в этом городе в целом? Роз, это все не шутки.

- Ой ну тебя, - отмахивается. – Будто я не знаю, что у нас тут кругом бандиты живут.

- Знать и понимать, что это реальность не одно и то же. Мне и брата хватает. Сколько раз к нам вламывались и требовали его? Мать потом валерьянкой в туалет ходила оттого, что пила ее вместо воды.

- Как заебало тут жить.

- Вот доучимся и свалим на юга.

- Скорей бы. И почему у всех закончились уже пары, а мы учимся?

- Потому что прогуливали, поэтому в середине июля сдаем сессию и отрабатываем пропущенные занятия.

- Мда, лохи, что еще сказать.

***

- Ну все, я поехала в салон. Звони, - прощаюсь с подругой и иду по аллее на дальнюю остановку.

Народа уйма. Кто-то звонит маме рассказать, что сессия завершена, другие же выгуливают собак, или детей. А я придумываю новый рисунок в голове в подарок подруге, о котором она еще не знает. Комбинирую стили и… И ощущаю словно темная фигура сзади по мою душу.

- Только не это.

Ускоряюсь и подмечаю еще кое-что. Машину. Она в потоке выделяется не только габаритами и полной тонировкой. Но еще и тем, что скользит по дороге медленно, откуда ловит громкие сигналы спешащих вечно водителей-соседей.

Глава 2

Я даже боюсь представить, что здесь со мной сделают эти головорезы. Лучше просто пулю в лоб.

- Че напряглась, лапа? – не заметила даже, что сосед меня пристально рассматривает.

- И лапы, и хвост напрягла, понял? Если думаешь, что я так просто сдамся, то вот ответ – хрен тебе.

- Мне хрен не нужен. Лучше твою киску сладкую мне, а вот я тебе хрен в упаковке.

- Киску? Боже, ты реально из шестидесятых.

- Ну не стану же я тебя дыркой называть. Я воспитанный парень, - он подмигивает и открывает дверь, захлопывая ее.

И вот вроде бы логично бежать. Рвануть со своей стороны. Но дело в том, что если я открою охоту на себя, то боюсь, что тогда точно останусь расплющенной их телами в ближайших камышах.

Меня передергивает от мыслей, и я наблюдаю за мужчинами на улице.

Они смеются и громче всех громила, что сидел рядом. Сразу видно, что он клоун. Водила тоже свалил и ключи в машине не оставил. Не повезло.

Вижу, как похититель двигается обратно, и все разом поворачиваются. Не пойму зачем. Мне кажется, они даже болтать и ржать перестают.

Ну точно. Он сейчас порвет на мне одежду и начнет демонстрировать мое тело. Сука. Мудак долбанный.

Сжимаю кулаки и выставляю их вперед.

Он улыбается мне и вздыхает.

- Ну блин, ты бы хоть погладила разок меня. Я ж ехал за тобой через весь город, - фальшивит на каждой букве.

- Я предупреждала. Я тебе глаза выдавлю пальцами. Я знаю, как это делается, урод.

- Потом покажешь. Выползай кроха. И да, я красавчик, я это знаю.

- Да пошел…

Но на этом его настроение улетучилось, кажется. Или желание дальше стоять, согнувшись надо мной. Он хватает меня за лодыжку и тянет на себя. Второй ногой я пытаюсь отбиваться, но он резко ее перехватывает, и я оказываюсь на животе.

Он держит мои ноги одной рукой, а второй, сука, бьет по ягодицам. Оттопыривает джинсы с трусами. Щипает за половинки попы и снова шлепает.

- Какая беленькая, прямо Белоснежка.

Он ловко вытаскивает меня из авто и, положив на плечо, тащит к огромным дверям. Я кричу, дерусь, щипаю его, но в ответ только страдает моя задница, а остальные смеются. Вот почему они повернулись. Им весело.

- Твари, - ору им всем разом, и они снова ловят волну веселья. – Я вас всех запомнила, поняли. Приду с автоматом, всех порешаю.

Они снова испускают гогот, а меня опускают на ноги в какой-то комнате.

- Что это за бомжатник? – оглядываюсь, увидев маленький диванчик и стол с единственным стулом.

- Посиди тихонько. В твоих интересах не привлекать внимание парней. Они люди горячие и не очень терпеливые.

- Умно притащить меня к головорезам и сказать, что ты будешь виновата, если тебя порвут толпой. Оригинальный ты, однако.

Он широко улыбнулся и подмигнув вышел.

Но обрадоваться тому, что я не услышала щелчка замка, не успела, потому что он все-таки звякнул.

Я прошлась по комнате, которая была размером два на три, и ощутила панику.

Если до этого я ехала в машине и, общаясь с этими идиотами, удавалось сбавить напряжение, то сейчас стало куда страшней.

И все же у меня был один-единственный вариант спасения – брат.

Они могли получить, что он там им задолжал и отпустить меня.

Но этот шанс был настолько ничтожным, что не спасало от истерики, которая уже стояла за хлипкой дверью моей нервной системы.

Я пнула тот самый стул и когда он упал на пол, я сорвалась.

Схватила его и начала стучать им по стенам. Бросать его в разные стороны. Но никакого ущерба не нанесла бетонным стенам и деревянному полу.

Спустя время я запыхавшаяся упала на диван и зарыдала.

Это то, что я не делала почти никогда. Сейчас я ревела, видимо, за все годы до этого, что сдерживала эту соленую дрянь внутри себя.

Закрыла глаза и, кажется, задремала. Но меня напугал и привел в чувство слышимый отдаленно до этого мужской смех, во множественном числе. Сейчас он был очень громким и я, вскочив оказалась права, дверь открыли. И в нее тут же вошел тот самый амбал.

Какой же он все-таки огромный мужик.

- Скучала, лапа?

- Ужасно. Успела тут навести порядок, и пыль протереть.

- Я заметил, - оглядывает остатки стула, который в итоге сломался.

- Ты пришел меня выпустить?

- С чего бы это? Я тебя только привез, а мы еще не познакомились даже.

Он сел с другой стороны дивана, в самый угол и расставил свои ноги и руки так, будто мнил себя хозяином чертовым.

- Слушай, - издаю нервный смешок. - Ты, видимо, будешь удивлен или шокирован, но мы девушки, порой не желаем даже смотреть в сторону таких вот неандертальцев как ты. Кто-то может и тяготеет к таким самцам, но большая часть старается избегать переломов и сотрясений.

Он слушал и кивал, периодически почесывая бороду, а потом изобразил улыбку и похлопал по своим коленям.

- Сказки лучше рассказывать на коленях дедушки мороза, а я уже исполню все что пожелаешь. Ползи ко мне.

Он издевался. Скотина.

- Я смотрю, тебя не волнует особо желание женщины?

- Думаешь в тебе мало желания?

- А мы снова говорим о сексе?

- Ага. Ну так что, не хочешь, говоришь? – он подмигнул мне и двинул бедрами.

- Слушай, ты бы себя поберег. Потому что я не знаю, как действовать при инфаркте сердца и оказывать первую помощь после.

- Мне всего тридцать семь, девочка. Слабая попытка, я могу затрахать тебя так, что у тебя ноги неделю не будут вместе сходиться.

- Тебе бы поаккуратней с такими заявлениями, некоторых подобное скорее напугает.

- Но не тебя, - он резко схватил меня за руку и дернув закинул на себя.

Я ощутила себя тополиным пухом, потому что ему даже не пришлось прикладывать много силы для этого финта.

- Отпусти, идиот, - стала стучать по нему, хотела царапать, но нечем было.

Я не носила длинные ногти, мне были они неудобны и потому щипала. Но на это ушло пара секунд, так как мои ладони оказались в крепком захвате за спиной, а я прижата к горячему телу.

Глава 3

Гена переплел наши руки, когда я вылезла из машины и пошел вперед, куда я последовала за ним.

Когда он поздоровался с консьержем или как их называют в этих люксовых фойе, где в блестящем полу отражаются потолки, я поняла, что просить о помощи нет смысла. Они тут все связаны. Быть может, это высотка таких же бандосов как этот идущий от меня справа.

В лифте я выдернула свою ладонь и он, усмехнувшись, встал за мной.

Его дыхание щекотало мне макушку и напоминало о том, насколько он огромный. Да и отражение этому способствовало. Поднимались долго, видимо, на самый верхний этаж, которых тут было немерено.

Я отвлеклась от своих мыслей, когда ощутила его рядом с моей головой и втягивающий воздух у моего уха.

- Эй, - отступила вбок. Это каннибализмом попахивает.

- Нет, ты пахнешь не кровью и мясом, а чем-то приятным. Мне нравится.

- Я имела в виду тебя и твои действия.

- То, что я понюхал тебя? Я планирую обнюхать тебя всю, и это каннибализмом не назовешь никак, когда мое лицо, будет между твоих ног.

- Значит, это первая стадия, откуда я знаю, что у вас извращенцев там на уме.

Бугай рассмеялся, запрокинув голову, а потом ловко перехватил, и я оказалась за мгновение у него на животе сидящей.

- Какого черта? – стала стучать кулаками по плечам и замахнулась ударить в лицо, но он резко сжал мои ягодицы очень больно и положил голову на мое плечо, вцепившись ртом в мое ухо. – Ай...

Начинаю ерзать и опускаю руки, чтобы поцарапать, но ощущаю его вставший член у моей задницы. Тут же замираю, дабы не будить демона. И надеюсь, что непоздно это сделала.

- А ты я смотрю, без слов понимаешь, лапа.

- Отпусти.

- Скоро, должен же я прикрыться чем-то, чтобы соседей своим членом не напугать, который встал по твоей вине.

- Почему надо прикрываться мной и... Эй, почему по моей?

- Хочу тебя, а ты все брыкаешься.

- Какой же ты... – замолкаю, так как лифт останавливается и я, смирившись, опускаю руки на его плечи, потому что могу резко выгнуться, ведь он держит только попу мою, а не тело в целом.

- Придержи комплименты на потом, тебе еще будет за что меня благодарить.

- Сомнительно звучит.

- Главное, что это правда.

- Бедный, ты прямо нуждаешься в том, чтобы тебя похвалили? Гена умница. Гена молодец. За ушком почесать? – смеясь спросила.

- Ты можешь опустить свои руки в мои штаны и сказать то же самое, а чесать мои яйца.

- Придурок, - выпалила, но тут же ощутила мощный шлепок. – Эй...

- Язык укорочу.

- Тебе руки надо укоротить.

- Главное, то, что в штанах оставь, самой же понадобится.

- Ага, если с мозгами туго, то хоть что-то должно быть большим. Понимаю, твой страх.

- Вот же сучка языкастая.

Он остановился у двери наконец и поставил меня на ноги, но перехватил за руку.

- Так переживаешь, будто я за секунду от тебя убегу.

- Я держу, чтобы ты не набросилась на меня с просьбой взять на пороге.

- Взять? – аж рассмеялась. - Прости мое удивление, я все забываю, что мы в разных десятилетиях родились и ты, видимо, рос на романах серии «Шарм».

Он открыл пошире дверь и пропустил меня вперед.

Я попала в огромную квартиру из серии индустриального минимализма.

- Чтоб меня.

Открытое пространство с отсутствием перегородок, кирпичные стены, барная стойка с маленькой кухней цвета ржавчины. Лестница ведущая, видимо, в единственную спальню. Свисающие с не покрытого декором потолка люстры на цепях и огромный диван в центре, напротив такого же огромного телека, а сбоку окна метра два с половиной.

- Нравится, лапа? – я даже не обратила внимания на то, что он стоит позади и кто именно этот человек. Просто на миг забыла и ответила завороженно:

- Ага.

- Это ты еще спальню не видела... – не обратила внимания на этот подтекст, оставаясь в восторге от увиденного. - Буся, - вдруг заорал во все горло этот ненормальный, и я не успела спросить, кого он зовет, как услышала несущийся топот откуда-то со второго этажа.

Мне стало страшно, и я попятилась назад, но впечаталась в грудь этого зеленого идиота, Гены.

- У тебя, что лошадь тут живет? – шепнула, боясь сказать громче.

- Почти, - положил руки на мою талию и притянул все ближе. Удивительно, но сейчас я не была против этой близости.

И как только он ответил, я увидела, как на меня несется огромный доберман с высунутым языком, а заметив меня, собака резко побежала быстрей,, и уже я начала орать во все горло.

Быстро развернулась в мужских руках и стала карабкаться на него как по стволу дерева в детстве.

Он смеялся в голос, а я остановилась, только когда сидела на его шее. Но не сзади, как носят маленьких детей. Я сидела напротив его лица спереди, и мне было плевать, что он там скажет за шуточки, я спасала свою жизнь.

Голова кружилась от страха и закружилась сильней, когда я почувствовала, как собака, будь она неладна, стала нюхать мою ногу, встав передними лапами на Гену.

- А-а-а... она укусила меня... Я не чувствую своей ноги... Как буду жить без ноги?

Гена если бы не я на его руках, уже валялся бы на полу. Но он только смеялся и все.

Шок достигал своей отметки, переходящей в неконтролируемый рев и тут до этого идиота дошло, что я не играю.

- Буся, сидеть.

- Прикажи ему вернуть мою ногу и выйти за дверь... – я не унималась и плакала.

Гена спустил меня по своему телу вниз, потому что я не отцеплялась от него и не открывала глаз, так как мне было страшно. И смогла посмотреть на все, только когда оказалась на руках мужчины, точно ребенок.

Огляделась и поняла, что мы на диване, а он слишком рядом к моему лицу.

- Где он?

- Это сука. Она сидит, где я приказал.

- А моя нога? – по-детски всхлипнув спросила.

- На месте.

- Ты ее пришил?

- Нет, приклеил, - он улыбнулся, и я зарделась, приходя в себя.

Глава 4

Сидеть в засаде оказалось скучно. Мой протест оказывается, никому не был нужен. Гена меня не тревожил. А я, сидя на унитазе, устала.

Я хотела есть, тело затекло, и я желала поспать. К тому же выглядела я как танцовщица гоу-гоу с рубашкой, повязанной под грудью. Он оторвал все до единой пуговицы, козел.

Думать о потерянных клиентах не хотелось и вовсе.

Покосилась на душ и началась раздвоенность мыслей.

Одна половина меня желала освежиться, потому что за этот день моя кожа впитала овердохрена всяких злачных запашков. Вторая орала на меня и возвращала благоразумие.

Все мы знаем, что самое страшное в ужастиках начинается, когда в кадре целуются. А в романтических триллерах, когда она решает в заложниках принять душ и остаться нетронутой, оголив свое тело.

Нет уж. Я не дура.

Через какое-то время Гена появился на пороге ванной, как-то ее открыв, ведь я провернула защелку на ручке изнутри, с куском пиццы в руке. И пахла она просто невероятно. Падла.

Слюна почти стекла по моей губе, но он заговорил и все испортил.

- Жрать не дам, пока не примешь душ, - а ведь я почти поддалась.

- С чего бы? Это официальный дресс-код для твоих заложниц? Быть чистыми и мокрыми?

- Ага. Ты должна пахнуть мной.

- Я сейчас возьму средство для унитаза и полью себя им. Ни тебе, ни мне, плюс дезинфекция. Что думаешь?

- Но оно мое, так что пахнуть будешь моей хлоркой.

- В любом случае под твою воду я не полезу, твоими вещами типа: полотенец и халата пользоваться не стану и…

- Так, я понял, - он доел кусок ароматной еды, за которой я пристально наблюдала и шагнул ко мне.

- Э-э… отойди, - места позади меня не осталось, пока я пятилась.

- Не бойся.

- Эти слова к тебе неприменимы, как и эмоции, - выставляю руки вперед. - Как ты себе представляешь это твое – не бойся?

- Сейчас увидишь, - отвечает и делает так, что я оказываюсь прижата спиной к его обнаженной груди. Я даже не заметила, что он в одних штанах.

Мужчина держит меня обеими руками. Но я от неожиданности даже сопротивляться начать не успела.

Поэтому одна рука остается держать меня, чтобы я была по струнке, а вторая стала развязывать узел на рубашке.

Ну тут, Лена и проснулась.

Как происходила «Битва за Честь» я не помню точно.

Руки и кулаки, ноги и локти летали во все стороны. И естественно, как мы оказались на полу, не знаю. Падения, при котором я себе что-то ушибла бы, не ощутила, но лежала на полу спиной, мои руки были одной мужской прижаты над головой. Сам мужик находился между моих ног. Вторая рука почему-то лежала на шее и держала ее.

- Ты пытаешься меня задушить?

- Пытаюсь понять, прошел ли пик истерики.

- Нет. Поэтому официально заявляю, как только ты меня отпустишь, я начну заново, но тебе не поддамся.

- Это потому что я еще экзорцизм не проводил.

- Ты больной, вот скажи? Или может на каком другом языке сказать, чтобы отпустил. Я не хочу быть здесь. Не хочу лежать на твоем грязном полу и под тобой.

- А ты еще не пробовала.

- Все перечисленное уже и ответ – нет, не нравится.

- Подо мной я имел в виду.

- Слушай, ты может, думаешь, что твой член волшебная палочка, на которой я с удовольствием поскачу на радугу чудес со звездами и фанфарами, но хочу тебя огорчить. Это просто член. Может, чуть больше среднестатистического, но он не волшебный.

- А ты что, знаешь какие-то другие члены? Проводила досмотр? Вела запись?

- Я помню парней, с кем спала и как это было. Поэтому очень сомневаюсь, что ты выделишься как-то.

Он недоверчиво смотрит и отодвинувшись задает вопрос:

- Ты сказала парней, а я-то не парень. Я мужик. Сравнишь и скажешь, что лучше фасоль или огурец.

- Боже, ты опошлил мой любимый овощ. Я к нему больше не прикоснусь, чтобы не стошнило от воспоминаний о твоих словах.

- Ну ладно, давай назову банан.

- Ты издеваешься?

- Что и их любишь? Тогда пусть этот будет… Бля… что за хрень? Ты меня забалтываешь.

- Потому что ты балабол.

- Оу, тут ты внимательно смотри, где ступаешь. Край-то рядом.

- Ой, отпусти.

Дергаю руками, а он дергает бедрами.

- Мне интересно, неужели ты перетрахал весь город?

- Нет.

- Ну так в чем дело? Сколько не пробованного чуда с фигурами от-кутюр ходит. Лови любую.

- Лен, - он внезапно встает и… садится на мои бедра сверху, но руки мои не отпускает, и в итоге я с раскрытой рубашкой в одном лифчике лежу под ним, и даже ударить ногами его не могу. – Ты серьезно думаешь, что каждый раз трахать доступное интересно? – его рука гладит по лицу и спускается к шее, а дальше, очерчивая впадинку у ключицы, двигается по лямке лифчика дальше, обводя его по контуру. – Конечно, когда не хочешь заморачиваться, и тебе просто нужно спустить напряжение, то ты идешь за свободным ртом или дыркой…

От его слов я морщусь.

- Твои высокие комплименты женщинам просто поражают. Мне даже, кажется, я стала еще суше в трусах, чем была. После подобных фраз я бы желала тебе и таким как ты одного – чтобы доступный секс пропал.

- Шлюшек защищаешь?

- Эти «шлюшки» отработали свое, пусть даже телом, чтобы такая наглая морда, как ты, потом кончив плевалась о морали. И кто тут более мерзкий из вас двоих: та, что получила деньги за удовлетворение такого как ты хама, который ее, быть может, даже не возбудил, или ты, кто заплатил и фыркаешь в ответ. Думаю, ответ очевиден. И не надо тут, она могла работать иначе. Даже если она сама выбирает такой путь, ты не имеешь права, приходить к ней и говорить, что она шлюха, а потом доставать свой грязный член и совать в нее.

После моей речи он замер и громко рассмеялся. Только веселья в голосе не было вообще.

- Как познавательно. Только думаю, что каждая из этих сучек была в итоге довольна тем, как я их трахал.

- Ну да, куда тут преуменьшать твои старания. Это же сам Гена снизошел со своим великолепным членом. Они от счастья, видимо, падали с оргазмом только от твоего вида.

Глава 5

- Слушай, может, уже опустишь на пол? – вежливо попросила, когда он, удерживая меня на своих руках так, что халат раскрылся, а мои ноги обвили его вокруг талии, начал мять ягодицы стоя у стола и, намереваясь сесть за него со мной одновременно.

- Зачем? На полу бактерии, а ты к живым организмам плохо относишься. То Буся не угодила, вдруг они тоже тебя чем-то разозлят.

- Гена, не смешно, - посмотрела на него, хмуро соблюдая дистанцию вытягивая руки, которыми держалась за его плечи.

- Ну лапа, ну мне так необходимо женское тепло… Такой мягкой красивой девочки, - боже что за мужик такой.

- У тебя есть Буся, - ответила по-прежнему строго и непреклонно.

- Она святая. И она немного не в моем вкусе. Моя верная подруга, понимаешь?

- Тогда я есть не стану. Отпусти, и я уйду отсюда.

- Э… нет. Останешься здесь и поешь со мной.

В итоге он садится на стул, а меня, как и прежде держит на своих бедрах. Правда, когда он сел, траектория моей задницы сместилась в очень щекотливое место, куда я не планировала попадать. И это место в прямом смысле встало на дыбы. И упиралось кое-куда еще.

- Ты ротик откроешь или продолжишь дальше елозить по моему члену? Поверь, он тоже рад тебя видеть, но, прежде чем мы приступим к более интересным занятиям, тебе стоит поесть. Трахаться я люблю долго и почти без перерыва.

- Ты с кем говоришь? Не упоминай в одной предложении меня, секс, и себя никогда.

- Ой, лапа, ну ты опять за свое. Мы же уже все решили… - наигранно закатывает глаза.

- Поверить не могу, ты, что действительно уверен, что я ноги перед тобой раздвину?

- Ну, можем сначала поцеловаться.

- Фу… Дай мне пиццу, пока окончательно аппетит не испортил.

Он подает кусок, но вдруг останавливается.

- Сначала ответь почему фу?

- А что так непонятно?

- Во-первых, я не хочу. Во-вторых, я целуюсь только с теми, кому доверяю мало-мальски. В-третьих, и самое важное, я не знаю, где твой рот и твоя борода побывали до меня. И, знаешь ли, это как я это сказала это важно.

- Ну ты и маленькая развратница. В каких грехах ты меня собираешься обвинять? Мой язык всего пару раз прикасался к вашим кискам.

- Поаккуратней с выражениями. Вашим – не то слово.

- Ааа, я понял. Лапа тебя вылижу всю, клянусь. У меня уже слюна течет, как представлю.

- Ты безнадежен, - схватила кусок пиццы и стала есть.

Гена больше не распылялся на разговоры. Подвинул ко мне стакан с колой и второй с чаем на выбор. Но с колен своих так и не спустил.

Вдоволь наевшись, я ощутила важную миссию внутри себя. А именно развалиться на плоской мягкой поверхности и уснуть. И как это осуществить не знала.

- Ну что, - резко со шлепком, правда, глухим о махровую ткань, опустил свои руки на мои бедра. – Пойдем поваляемся немного? Я сегодня весь в твоем распоряжении.

- Как щедро с твоей стороны. А давай ты свои планы будешь без меня воплощать. Это перестает быть забавным.

- Ладно.

Он встал, удерживая меня на своих руках и прессе и прошел к дивану в гостиной. Опустил меня на него и сел, рядом развернувшись ко мне лицом.

- У меня к тебе предложение и пока, - резко перебил мой ответ, - пока ты его вы выслушала, ты мне свои «нет» не говоришь. Поняла? – я кивнула. – Отлично. Мое предложение очень простое. Остаешься со мной. По доброй воле. В моей постели и моей жизни. Насколько не знаю. Может, влюбишься, да вместе состаримся.

Он вдруг замолчал, а я все ждала чего-то.

- Это что все?

- А что еще? Погоди, понял. Я, разумеется, тебя обеспечиваю деньгами, оргазмами, собой, - подмигивает, видимо, думая, что шутка удалась.

- Слушай, ты меня выдернул из моей жизни и предлагаешь стать твоей подстилкой? Это вопрос?

- Я имел в виду другое, кажется, и выражался иначе. И это не совсем вопрос.

- Ну так мой ответ на твое «предложение» - нет. Мы закончили?

- Видишь ли, красавица, твой братец облажался. И поверь это слово не передает и сотой доли моих слов и их смысла. Он не сделал то зачем пришел, плюс сдал своего босса с потрохами. Такие, как Демид не станут просто говорить: «О, ты не убил его и сдал меня, Женя? Тогда ладно, не страшно. Подумаешь». Он пустит ему в лоб пулю, но перед этим он устроит показательное выступление. Возьмет твое охуенное тело и выебет сначала сам, потом это сделает вся его команда по очереди или все вместе сразу. Быть может, он еще отдаст тебя своим дилерам, а это низший слой иерархии, чтобы ты понимала о каких людях речь. Но все, что ты увидишь за сутки, а это именно тот срок, который выдержит твое тело, до смерти – это будет сотня вонючих членов. И только потом он пустит пулю тебе в лоб. Но думаю, ты этого уже не особо почувствуешь.

Я была уверена, что он не просто так пугает. Что говорит правду. И каждое слово мужчины вызывало тошноту и страх. Сложно поверить, что это действительность, в которой мы живем, но все же я ощутила ярость.

Под маской благородства он выдает свой плен?

- Иди к черту, понял? Хочешь на фоне того урода показаться лучше? Так вот что я тебе скажу, что ты этот твой Демид, вы оба насильники и падальщики. Два ублюдка, которые меряетесь силами с женщинами. Хочешь трахнуть меня вперед, но не говори, что спасаешь меня от этого ублюдка, потому что сам еще худший ублюдок. Все вы…

Он вскочил так резко и опрокинул меня на диван с такой силой, что я не успела даже моргнуть глазом. Его рука оказалась на моей шее, но если он и пытался меня напугать, у него не вышло. Я уже напугана.

- Будь осторожней, идя по этой тропе, зайка, - он говорил, сжимая челюсти, но я клянусь, он желал сжать также сильно свои пальцы. – Я по сравнению с этим отморозком старым белый и пушистый кролик-девственник. И я никогда не беру женщин насильно, уяснила?

Он сказал последние слова с отвращением и скривил лицо, словно знал, о чем говорит. Неужели он видел что-то подобное?

Гена еще секунду посмотрел на меня и встал.

Глава 6

Спала ли я? Черт знает. Но над шкафом по линии стены, я точно знаю теперь, триста семь кирпичей. А еще я поняла, что не все люди спят в два часа ночи.

Они занимаются сексом.

Долго. Но я не завидовала. После того, что вытворил мой бывший, я еще лет сто не подойду к мужику за чем-то подобным. Покроюсь мхом, там все атрофируется, так что потом и без надобности будет.

Бедная соседка, мне даже жаль ее стало. Подумать только, ровно один час сорок минут стонать так, что я могла различать ее хрипоту. А ведь в самом начале голос был звонким и громким.

Буся испытывала меня тем, что постоянно на мой громкий вздох поднимала уши, а иногда голову. Так что, когда мой мочевой пузырь решил напомнить о себе, я его быстренько заткнула.

- Не смотри на меня так, - шепнула, когда в очередной раз она стала глядеть, подняв голову до уровня кровати. – И я не виновата, что ты на полу, а я в кровати. Если бы была моя воля, я бы поменялась с тобой местами. Но знаешь, что, доберманиха. Ты красотка, пусть и пугаешь до усрачки, но его рука придавила так, что я чувствую, как мои ребра прогнулись в обратную сторону и вряд ли выправятся.

Она мне не ответила, к сожалению.

- Мы могли стать одной командой, раз ты ревнуешь своего неадекватного хозяина, - ее морда качнулась типа: «С этого места поподробней, пожалуйста». – Ага, так я тебе и рассказала план. Только если поможешь сбежать, но ты же косточку заслужить хочешь, не так ли? Так что дудки.

Гена зашевелился и придвинулся еще плотнее. Собака среагировала и подорвалась. Но этот тюлень просто решил, что мне не нужно дышать, и придавил сильнее.

Двинула его локтем, не поворачиваясь и со стороны края кровати, послышалось злое рычание.

- А ну, ша. Эта горилла меня на прочность испытывает. А я из износостойкого материала и довольно гибкая, знаешь ли, а еще ломкая.

- Лен, я понять не могу, ты пиздеть и во сне будешь? – раздалось сонное позади меня.

- Удивлена, что ты обо мне вспомнил.

- Я упираюсь в твою попку своим пахом, и сжимаю тебя руках, я не мог о тебе забыть. Спи.

- Не хочу. Я не могу спать вне своей кровати.

- Тогда будем трахаться. Слышала, как Элька орет по ночам. Ща кинем ответку этой шалаве. Заебала она меня.

- А ты намек не понял? Она ж тебя зовет присоединиться.

- У нее, итак, клиентура прет, куда мне еще свой хер туда совать?

- Как это куда? У нее что, не осталось мест совательных?

- Лапа спи. Потому что твои места, мне нравятся больше, и я восприму это как приглашение.

- Еще чего. Я туда приглашу тебя только в случае, если человечество вдруг вымрет и на нас будет миссия его возродить. Хотя сомневаюсь, что буду готова исторгнуть из себя ребенка тем более от тебя.

- Я уже возбудился…

- Да все, все… Сплю.

Десять минут спустя, когда я заговорила с собакой снова, Гена грозно изрыгнул:

- Буся, место.

И она умчалась.

Хах. Теперь сделаем вид, что спим, а потом будем действовать.

Спустя это самое «потом» я уснула. НО проснулась через час.

Гена посапывал мне в затылок, а рука его с меня сползла.

«Идеально», - подумала я и встала.

Даже тот факт, что на мне лишь халат, меня не остановил. Я тихо, точно Хэлли Берри в образе женщины-кошки, пусть и в махровой ткани, спустилась вниз.

Буся спала.

Счастье. Какое же это счастье.

Дверь. Замок. Голос:

- За собой закрой, будь добра.

Выскочила пулей и побежала.

Вопрос: «Куда?»

Сначала в одну, потом в другую сторону.

И когда пробегала мимо квартиры той самой Эльки, из нее вышел какой-то мужик. Который среагировал моментом, схватив за руку.

- А ну, стой, - осмотрел меня с ног до головы, в халате и босую. Усмехнулся и заговорил: - Что за бегающая красота? Кто поймал, тому бонус полагается?

Фу-у-у, как же от него воняло. Хотя одет был прилично и выглядел не плохо, но отталкивающе.

- Эээ, извините, но нет. Красота не ваша, - постаралась аккуратно так уйти, но куда там.

- А чья же? Я тут не вижу твоего хозяина, - огляделся и будто шутка была смешной.

- Ну вообще-то, ничья. Не вещь все-таки, а вроде как человек. Так что вы бы свою руку в карман спрятали.

- А баблишка подзаработать хочешь?

После таких слов страх встал «передо мной, как лист перед травой». Правда, словесный понос это не остановило. Лучше свой страх полагаю не показывать таким отморозкам. А может, и ошибаюсь.

- Конечно. Я же тут в четыре утра за деньгами и бегаю. Головы-то на плечах нет, а между ног свободно. Дай думаю, пробегусь, клиентуру найду, да, может, еще чего интересного.

- Это чего же?

- Ну спид, вич, герпес на крайняк.

- Какая забавная, - рассмеялся притворно. - Ты мне нравишься, пойдем, - и пошел, а меня за собой поволок.

- Э, ты че… А ну, отпусти, - шлепнула по руке, упираясь в пол. - Отпусти, кому сказала, придурок.

Последнее слово прозвучало громко, и он остановился.

- Че сказала, сука? – вонючий костюм, теперь не улыбался. – Я ж по-хорошему хотел. Для себя тебя. А теперь пойдешь моим парням на утешение. Поняла, блядина?

- Какой скачок от «красоты» до «блядины». А теперь по губам читай, - указала пальцем на упомянутую часть лица: - Я из квартиры рядом с твоей ночной бабочкой. Гену знаешь, красота? Большой такой и зеленый точно гребаный Халк. А еще собачка у него живет, красивая и клыкастая. Буся зовут.

Будто услышав меня, послышался голос той самой Буси.

- Слышал? Хозяйку зовет?

- Ты че мне по ушам ездишь?

- Я по ушам, а он по еблишку съездит разок и будешь до конца жизни птицам в потолке улыбаться.

В ответ на мои слова он схватил меня за горло.

- У тебя со слухом плохо, дятел? – послышался голос моего спасителя, и мужик обернулся.

Надо сказать, Гена был на две головы выше этого утырка.

Знали они друг друга или нет, не знаю. Но захват на шее стал слабее, а после и вовсе исчез.

Глава 7

- Истязатель, мучитель, инквизитор, живодер, - выла я, пока он что-то творил с моей попой. Моей бедной и отшлепанной попой.

- На счет последнего поспорю.

- Иди к черту.

- Я у него прописан, лапа. Лежи и не сжимай свои булочки. Дай залечу.

- Тогда иди… иди в баню.

- Видишь, как ты правильно подбираешь слова. Умничка моя, - чувствую, как останавливается и после, на мое левое полупопие опускаются его губы.

- Фу-у-у-у, не облизывай ее. Она тебя не прощает, и я тебя тоже не прощаю. Душегуб…

И как только я это говорю, его порочные губы скользнули ближе к середине, нырнув туда языком.

Нет, ну это… Вот же гад.

Мозг срабатывает быстро, а губы еще более молниеносно.

- Ой… о-е-е-е-ей. Гена, лучше уходи оттуда. У меня что-то живот болит. Прям не могу, - стону жизненно и губы с моего тела тут же исчезают.

Так тебе, козлина рукастая.

- Иди, - говорит, отодвигаясь от меня и отстегнув мои бедные руки от изголовья.

- Куда?

- В туалет, - говорит как с несмышленой.

- Ах, да… Рези такие, бррр.

Встаю, морщась от боли. Чувствую, что мой зад холодит. И не оттого, что он голый. А…

Тяну руку потрогать, но тут же слышу мужской голос:

- Не стоит. Там просто мазь специальная.

- Садист чертов. Где твое кладбище таких же жертв как я? Или ты резервируешь на нем место по факту?

Смех позади подстегивает быстрей скрыться за дверью ванной. Что я и делаю.

Рассматриваю все, до чего доходит взгляд и почти плачу.

Она вся красная. Я даже вижу пальцы на ней, которые отпечатались и теперь будто выступали над кожей.

- Монстр проклятый, - не выдерживаю почти плача.

- Я все слышу, - доносится мужской голос.

- Вот и хорошо, потому что ты должен это знать, изверг. Я заявлю на тебя в полицию за избиение попы.

Он что-то говорит со стоном типа: «Женщины» и замолкает.

Я сижу на унитазе и непонятно чего жду. Снова.

- Эй, ты там в порядке? – стучит в дверь, и я тут же реагирую.

- О мой живот. Как же он болит…

Начинаю болезненно стонать и, встав с унитаза, так как немного устала, заглянула в зеркало на свое лицо. Синяки под глазами, следствие того, что пора спать, чуть забитые поры. Даю себе установку заняться этим делом.

И пока я все это делаю, отвлекаясь, зеваю особенно громко. Гена вваливается и, заметив меня, улыбается сквозь зубы.

- Это улыбка? – тычу на его рот.

- Ага, самая вежливая из тех, что у меня имеются.

- Тогда тебе стоит предупреждать людей, прежде чем ее надевать. Типа: «Так внимание, никому не обсираться, сейчас будет улыбка». Или же, наоборот, бандитос на тебя с ножом, а ты такой оба. Пока он со своими штанами разбираться будет, ты ему кувалдой по голове.

- Кувалдой? Я не ношу с собой кувалду.

- Правда? Просто твои пятерни сжатые, кулаками не назовешь никак.

- Лапа, пойдем спать?

- Не-а. Ты меня опять прикуешь наручниками.

- Это мера безопасности, причем для тебя самой. Знаешь кто это был?

- Ты про того «милого» мужчину? Мы просто поболтали немного.

- Ты бы уже через час была разорвана на куски. Причем делили бы тебя так, чтобы на каждой части тела, которую разобрали, была одна из дырок.

- Э… типа конструктор?

- Ага.

Будто я не знаю, что бывает с девушками, которые пропадают в нашем районе и соседнем. Постоянно мертвых находят. В этом, куда мы приехали, смертей меньше и наркотиков нет. Сюда все хотят приехать жить, да только укомплектовано. Тут недвижимость вообще не продается, потому что люди не уезжают отсюда. Только если вообще куда-то далеко. Из-за этого создается впечатление, что это разные города, а не районы одного города. Но это так.

Устало вздохнув, я плетусь мимо мужчины в комнату, где у кровати сидит собака и, свесив язык из пасти, следит за мной.

- На хозяина своего смотри, - бурчу на нее и падаю на живот. Потому что на спине мне спать не светит не знаю сколько.

Думаю, немного посопротивляться, когда Гена своим мощным телом склоняется надо мной и в его руках звенят стальные браслеты, но так устала, что просто даю ему свои кисти.

На этот раз я засыпаю быстро. Адреналин оказывается, выматывает по итогу. Когда ты его разгружаешь из себя вагонами.

Мужчина если и удивляется, то не говорит ни слова.

Утром едва открыв глаз, я поняла, что не чувствую своих рук вообще. Плюс к этому я оказалась в захвате своего халата, который был на мне. Он обернулся вокруг меня и неприятно стягивал тело.

Попытки сделать все самой, а не просить ту гору из мужика, что спит рядом посапывая, обернулись против меня.

Я почти плакала.

Видимо, психика не была рада моему положению так же, как и я.

К тому же я в белье, и он непременно начнет приставать.

- Зай, ну ты блядь издеваешься? – послышалось сонное ворчание.

И я бы решила, будто ему сниться что-то, но он развернулся и, перевалив через меня свой дрын весом в тонну, это я о руке, захрапел снова.

- Эй, чертов Йети, руку убери.

- Лапа, я следующей ночью суну в рот тебе суну резиновый кляп. Ты че пыхтишь?

- Я тебе в зад его засуну, если ты попробуешь только, - ответила, и он открыл первый глаз.

- Я любое приглашение в твое тело расценю правильно, ты только скажи.

- Гена, хватит юмора. Сними наручники, я хочу писать и не чувствую рук.

- Мне кажется, или следующая просьба будет снять с тебя трусики, чтобы ты села на унитаз?

- Боже, - застонала, прикрыв глаза и почувствовала, как он опустил руку на мой живот, который открыт к его обзору. – Не трогай меня.

- Я помогаю.

- Ты не помогаешь. Ты лапаешь меня.

- Нет, я веду свою руку через твой живот к завитку. Пытаюсь понять, с чего начать.

Так он и сделал. Почти.

Сначала обернул руку вокруг моего тела и погладил ягодицы. Затем вытащил первый кусок махровой ткани, прошелся вверх до груди, пальцами обрисовав татуировку на левом бедре.

Глава 8

Для справки – я не отвечала на поцелуй и не стонала. Это делал он. Я пыталась его оттолкнуть, и только. А когда он лишил возможности самообороны, скрутив в морской узел, просто мычала. Хотя неандертальцу было все равно.

Когда он оторвался от моих несчастных губ, которые сейчас больше напоминали вареники обсосанные, то шлепнул по заднице и я взвыла.

Лучше не вспоминать поток матов, который я проговорила за минуту в алфавитном порядке. Буся почти сочувствуя смотрела, а потом и вовсе сложила свои уши за ненадобностью. Но этот дурак смотрел взглядом «извини», в который я не верила нисколечко.

- Да не ври не так и больно, - сказал и отошел, видимо, для собственной безопасности, потому что я взяла в руку вилку.

- Ну а ты оголи свой зад, я на нем распишусь вилкой и с уверенностью скажу: «Не больно, не ври».

- Ну это другое.

- О, правда? И почему же? Четыре острия, и четыре пальца, которые отпечатались на моей заднице, очень даже справедливо.

- Ну лапа, дай поесть, а потом разыграем все твои развратные карты.

- Кажется, ты путаешь сексуальное желание и чистый изврат.

- Смотря, как посмотреть.

- Да как ни посмотри. Все я ем.

- А че не садишься? – указывает на меня, отодвинувшую в сторону барный стул.

- Ты издеваешься? – рычу на него.

- Блядь, дай сюда свою жопу мелкую.

- Иди к черту… - договорить-то я успела, однако уже стояла, изображая прямой угол, сверкая голым задом.

- Блин, - вздохнул и мягко прикоснулся пальцами, видимо, обводя синяки. Больно не было сейчас, согласна, но я ж не могла ему об этом сказать.

Поэтому зашипела и отскочила.

- Козлина, издеваешься?

- Так, во-первых, я твой язык прищепкой аккуратно сцеплю, когда закатаю в маленький валик, а во-вторых, сейчас пожрем и пойдем в аптеку.

- Жри, а ко мне не лезь. Э… А я что, с тобой в аптеку пойду?

Голова рисует план побега. Он расписан до мелочей. Я ощущаю себя женщиной-кошкой или рыжей Наташей Романов. А когда, натыкаюсь на взгляд Гены, который так и говорит, чтобы я свернула свой план и засунула в болезненную пятую точку, азарт поубавился.

Он доедает первым, а я, переминаясь с ноги на ногу, ковыряю несчастный омлет.

Гена, поразив меня, складывает тарелку в раковину. Но услышав шум воды, понимаю, что еще и моет ее.

Отворачиваюсь, понаблюдав за этим зрелищем, и все же открываю рот, чтобы впихнуть в себя еду. Я знаю цену вкусной пищи. Поэтому ни за что не выкину остатки в урну.

Когда вода выключается, я жду, что он будет делать дальше. Поглядываю в дальний угол открытого пространства, где Буся следит за нами обоими, и упускаю момент, когда этот зеленый маньяк встает ко мне вплотную со спины.

- Отстань, я ем.

- Ты так вкусно пахнешь, - отвечает скорее даже не мне, а для себя вслух произносит ощущения, обнюхивая меня.

- Думаю, ты слишком долго жил с собакой. Перенял ее привычки.

- И волосы такие мягкие.

Снимает резинку с них и зарывается носом в мою шевелюру.

- И цвет мне нравится.

- Ты не забыл, что у меня в руках холодное оружие.

- Ты скорее поранишь саму себя, чем что-то сделаешь мне.

- Ты мазохист? – игнорирую его, как и он меня.

- Немного.

- Так и думала. Придержи своего дружка-мутанта в штанах. Вам обоим ничего не светит.

- Лап, а ты в курсе, что говоришь о моем члене очень часто?

- Мы все боимся своих кошмаров.

- А ты найди к нему подход.

- К нему нужен не «подход». К нему скорее подъезд.

Пока наша словесная баталия продолжалась, он успел спустить с моих плеч халат и пристроить у шеи губы, а руки на бедрах, распахнув халат.

- Хочу тебя, - рычит в несчастную шею и кусает ее.

- Как ты умудряешься, блин, - шлепаю по рукам и тычу в ребра локтем, чтобы отошел.

- Яйца тонну весят от воздержания.

- Ой, вы посмотрите, - поворачиваюсь к нему лицом. - Кто-то обидел яйки несчастного крокодила. Ну так пойди в свое привычное болото, тебе их быстро языками наполируют и выжмут досуха.

Он вжимается в мои бедра, пальцами прошивая их очень больно.

- Вот потому и хочу тебя.

- Это типа сопротивление заводит? Ну так давай по-быстрому и разбежались?

Он, рыча, смеется, гипнотизируя взглядом.

- Думаешь, я хочу быстро? Я хочу тебя вытрахать так, чтобы ты забыла даже свое имя, произнося мое. Чтобы твои ноги на один мой взгляд раздвигались сами по себе. Чтобы ты кончала об одной мысли обо мне…

- Воу — воу, тебе бы сходит к сексопатологу. Головку подлечить. С таким не шутят, - почти ласково глажу по плечу.

- Что ж ты за сучка такая, - фыркает и уходит наверх выкрикнув, чтобы быстрей собиралась, иначе пойдет без меня.

Съела я свой завтрак быстро и даже не жевала.

А вот дальше была проблема.

- Ты оторвал пуговицы.

- Зайдем в магазин, купим что надо.

- Домой мне надо.

- Исключено, - отрезает, напялив на себя черную футболку, которая его полностью обтянула.

Дай мне такую же.

Он смотрит, обернувшись на меня слегка сощурив глаза, а после открывает шкаф и бросает мне «близнеца».

В ванной я надеваю джинсы и футболку. Остальное я и не нашла вовсе. Точно маньяк какой-то.

Волосы стянула резинкой, которую забрала с кухни, с собой.

Гена сидел на диване и смотрел что-то в телефоне хмурясь.

- А где моя сумка?

- В моей машине. Ты готова? – он оторвал глаза от экрана мобильного и, кивнув на свой вопрос, встал, подойдя к двери.

В аптеку ехать не пришлось. Она была в двух минутах от высотки, где жил мужчина.

Дальше мы зашли в огромный супермаркет, располагающийся в торговом центре.

Встать в центре мелькающих людей-тараканов и заорать спасите было глупо. Так же глупо, как и позвать на помощь полицейского, которого я встретила. Гена был настолько высоким, что его было видно в толпе. Он вообще на всех смотрел свысока.

Глава 9

- Слушай, - села на диван к Гене, который что-то печатал в своем телефоне, но на меня не среагировал. – Эй, слышишь?

Субстанция, принявшая форму мужчины рядом, не пошевелилась.

Резкий выпад вперед, попытка забрать мобильник, и я в захвате.

Рука зажата за спиной, я на его коленях животом.

- Если ты хотела привлечь мое внимание, у тебя это получилось, - гладит по ягодицам.

- Отпусти, идиот. Я хотела поговорить, - пытаюсь ударить второй рукой, но уверена, что больше похожа на беременную черепаху.

Шлепок по заднице, мой визг, поцелуй, туда же.

- Не обзывайся, лапа. Я чет, не в настроении, - тянет лениво.

- Да иди ты…

- Только позови.

- Я блин поговорить хотела, че непонятного?

- А я все жду, когда заговоришь, - рука на моей заднице ползет к резинке штанов и оттянув, он заглядывает под них.

- Хватит, - злясь начинаю елозить.

- Ладно, - перехватывает меня как игрушку какую-то и усаживает на свои колени, поставив мои ноги по обе стороны.

Ловкий засранец, потому что я даже не успеваю никак среагировать.

- У меня мама дома, наверное, с ума сходит, что я пропала. Работа, друзья, учеба... и

- Твоя мать забухала, подруга уверена, что ты помирилась с тем гондоном и трахаешься на радостях, на работе взяла выходной.

- Ты… Да, ты охренел? Ты в мой телефон залез?

- А про учебу не парься. Завтра привезут ту хрень, с оценками.

- Зачетку? Я еще не сдала… - уставилась на его улыбчивое лицо. – Теперь понимаю фразу: «Напросилась».

- И?

- Твоя рожа, она напрашивается на знакомство с моей рукой. И вот, напросилась.

- Лапа, есть переломы, которые потом тяжело срастаются. Поверь, моя реакция на один твой замах в сторону, этого прекрасного лица, будет тройным переломом. Про соприкосновение вообще молчу.

- А ты так и кичишься массой тела?

- Неа, очевидные вещи, не более того.

- Все отпускай.

- Уже? – притягивает меня за бедра ближе к своему паху. – Я думал мы немного потискаемся, поцелуемся.

- Задницу мою… - хотела сказать, чтобы поцеловал меня в упомянутую точку, да только ему за радость будет такое приглашение.

- Ты не закончила фразу, - длинные пальцы впиваются в мою кожу.

- Да пусти ты, - бью по обоим плечам кулаками, не решаясь трогать лицо. Все же мозг у меня не до конца атрофировался.

Улыбается во все… сомневаюсь, что там тридцать два, поэтому навскидку во все двадцать восемь и отпускает, поставив на ноги точно пушинку.

Я ухожу от него подальше и вытаскиваю из пакета блокнот и карандаш, которые купила, пока мы ходили в магазин. Сажусь за барную стойку и принимаюсь выводить узоры. Весь этот индустриальный вид квартиры вдохновил меня, и потому я увлеченно создаю рисунок.

Пока карандаш, довольно заостренным концом скользит по бумаге, я в другой вселенной. Там нет ничего, потому что я люблю этот процесс. Создавать то, что в твоей голове. До мельчайших подробностей, до последней черты. Именно поэтому я не обращаю внимания на руки, которые скользят по моим бедрам, талии и снова вниз. Не замечаю тяжелого дыхания у моей шеи, но горячие губы, которые увлажняют участок кожи за ухом, я все же улавливаю.

- Фу… - командую и сбиваю всю легкость момента враз.

- Фу? Ты прогоняла меня или Бусю? Потому что я даже не уверен.

- Тебя. Ты иначе не понимаешь. Говорю же, слишком долго жил с ней наедине.

Встаю со своего стула, и сама отхожу в сторону.

- Скажи, я надолго здесь? Когда этот Дон Карлеоне перестанет быть угрозой для меня?

- Малыш, ну ты как скажешь, - он смеется и, мотая головой поднимается по лестнице, обогнув перилла.

- Ты не ответил, - кричу ему в спину и двигаю за ним.

- У меня нет точных сроков. Твой брат-долбонат сильно подставился и спалил конторку своего босса, - Гена лезет в шкаф и вытаскивает оттуда черные штаны и черную рубашку. - Как думаешь, много ли времени пройдет, когда Демид все забудет?

- Блин, ты не помогаешь. Это я задаю вопросы. Я могу тут пробыть пару недель не больше. У меня своя жизнь, сечешь?

- А если окажешься в своем районе, у тебя не останется своей жизни. И поверь…

- Хватит, мне твои запугивания…

Он пересекает комнату и хватает меня за шею, не позволяя отойти, но и опустить глаз не дает.

- Запугивания? Ты маленькая, видно позабыла, в каком мире живешь. Тут настоящие парни ходят, с пушками наперевес и ебанутым мозгом в пустых черепах. Или думала, что кругом те самые пидоры, как твой хмырь стручковый?

Его слова в меня демона вселяют, потому что я тут же отталкиваю его и бью в грудь. Хотя и знаю, что ему плевать и показалось, что погладила, все равно. Я зла до ужаса.

- А может тогда вам всем дебилам с пушками друг друга перехерачить и позволить обычным людям жить спокойно со стручками и пидорами, чем ходить и озираться кругом, прислушиваясь к свисту пуль. Или бояться пройти ночью по улицам, потому что вы долбоебы, так и норовите насиловать тех, кто вас не хочет?

После моей пламенной речи мы стояли и смотрели друг на друга тяжело дыша.

Я была готова выдрать ему глаза с мясом, а он… Боже…

А этот дуболом стоит возбужденный. Штаны оттопырены, а на лице ухмылка.

- Я отказываюсь понимать это все.

Устало падаю на кровать и закрываю лицо.

- Тебе и не нужно. Сиди тут и радуйся, что жива.

- К черту тебя и твои советы.

- Мы с ним соседи, в следующий раз посылай в зад, и я его навещу в ту же секунду.

Не убирая ладоней с лица, я улавливаю его шаги по лестнице и тут же вскакиваю.

- Ты куда? Эй? – спускаюсь за ним и наблюдаю, как он берет ключи и, не говоря ни слова, гладит собаку по голове, а дальше направляется в сторону двери. – Оглох?

Тут же встаю рядом, пока Гена открывает замки.

Оказываюсь перед ним и не позволяю уйти.

- Мне нужно уйти по делам. А ты оставайся тут и веди себя, - склоняется надо мной, поставив руки с обеих сторон от моей головы, - как послушная девочка. Или как плохая, которую я потом могу наказать.