Порочный продюсер

Глава 1

Маленькая темная комната с побитыми стеклами, местами заклеенными скотчем… Старые советские обои, что давно отклеились и оголили штукатурку… Двери хлипкие, подранные, скрипучие… Мебель вокруг времен Царя Гороха… А еще этот жуткий спиртовой запах, что пропитал каждый миллиметр квартиры… Никогда его не забуду.

- Быстрей бы ты свалил, урод… - прижимая к себе коленки, прячусь в шкафу. Жду, пока пьяный отчим с друзьями-собутыльниками уйдет за очередной порцией «опохмела». Только тогда смогу выбраться из убежища. Только тогда смогу не бояться за собственную жизнь.

Наконец, голоса утихаю… Шаги отдаляются… Хлопает дверь… Я едва не плачу от счастья. Нервно смеюсь.

На носочках пробираюсь на кухню – холодильник пустой. Отчим уже пропил все мамино наследство, что та по наивности оставила любимому мужу. Святая женщина – видела в нем надежного спутника. Но за идеальным фасадом скрывался домашний тиран, пьяница, бездельник и моральный урод.

- Здравствуйте, бабушка Зина! – сгорая от стыда, не отрывая постыдного взгляда от пола, стучу соседке в который раз. – Может у вас найдется лишняя баночка с закрывашками? А я за это вам всю квартиру уберу!

А бабушка Зина рада погонять меня часа три, заставляя вылизать квартиру так, что с пола можно есть. А потом я, довольная собой, за раз съедаю банку соленых огурцов… Самая счастливая на свете, плачу от счастья. Утром думала – умру от голода, пока прячусь от буйного опекуна.

- А вот теперь можно приступать к делу… - радостно хлопаю в ладоши.

Достаю новенький дорогой телефон. На него я заработала сама, подрабатывая год кем придется. Прятала смартфон от отчима. Иначе он и его пропьет… Как все вокруг…

Выставляю свет… Надеваю свой единственный приличный топ с пайетками, джинсовые шорты и включаю музыку. Запись пошла, танец мной давно разучен. Все идет как по маслу. Я счастлива в эти краткие моменты беззаботного веселья, когда снимаю контент для социальной сети на фоне зеленой простыни.

Поглощена настолько, что не замечаю, как Он вернулся домой... Шаг за шагом приближается к комнате... Совсем не слышу, как прихватывает в шкафу биту… Как открывает мою дверь…

- ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ УСТРОИЛА, ШЛЮХА ПОДЗАБОРНАЯ?! – рев заставляет холодок пробежаться по спине. Пытаюсь спрятать телефон – не успеваю. Он его замечает и забирает. Крутит между пальцев. Явно прицениваясь – сколько за такой дадут в ломбарде. – Насосала, да? Я и не сомневался! Вся в мать… Лида такая же тупорылая была…

- Не смей своим грязным ртом даже имя ее произносить! – кричу в сердцах и тут же понимаю, какую фатальную ошибку совершила. Дала ему повод для очередного «урока жизни». Буквально потрясла красной тряпкой перед быком. Он улыбается… Размахивается и оглушительный удар пригвождает меня к полу. Не успеваю прикрыться руками. Он не дает спрятаться… Мне остается лишь снова и снова жалко повторять: - Прошу, не надо… Пожалуйста! Мне больно…

Он останавливается лишь потому, что устал. Ему меня не жаль. Он собой доволен. Забирает у меня световую лампу, телефон, срывает даже топ… Мол, за него тоже заплатят. А потом радостно убегает за водкой.

Я не на долго отключаюсь. А потом прихожу в себя, как по щелчку. Встаю, умываюсь, собираю старый потрепанный рюкзак с вещами. Без денег. Из ценного – паспорт и мамино фото до болезни. И перед тем, как навсегда сбежать из своего кошмара, клянусь себе в зеркало:

- Тряпкой я больше никогда не буду! Не позволю так к себе относится!

****
- Следующая…

Ленивый мужской голос. Явно уставших от толпы бездарных малолеток. Я была под номером «342» и меня на кастинге явно видеть были не рады.

- Ну, - главный член жури даже имени своего не назвал и махнул мне рукой. Мол, удиви. Как барин. – делай что-то, не знаю…

Я прищурилась. Пыталась разглядеть тех, кто решает мою судьбу… Но они, словно специально, прятали лица в тени. Лишь тот, что по центру, сверкнул карими глазами. Они почему-то вызвали мурашку… Бездонные, глубокие, притягательные глубины. Я даже дар речи потеряла, глупо улыбаясь.

- Девушка! – наваждение тут же спало, стоило ему высокомерно пощелкать пальцами перед моим лицом. – Ау! В твоей маленькой головке кто-то есть? Включайся!

«Вот же козлина!» - прыснула я про себя. Но промолчала. Ведь мне буквально некуда было иди. Эта работа нужна была любой ценой!

- Я пою, танцую, умею делать макияж, занимаюсь модельным бизнесом. А еще отлично шучу и классный собеседник! – с улыбкой произнесла я, пытаясь выглядеть милой.

Главный высокомерно поднял бровь, а потом откровенно рассмеялся. В нем чувствовалась полная безнаказанная власть. Такой себе местный бог, считающий возможным реализовываться за счет молодых девушек. Делать все, что душе угодно.

- Эм… Как тебя там?.. – сверившись с бумагами, он уточнил мое имя, - Маргарита! Так вот, Рита, тут все суперталантливые, красивые и… все такое. Почему именно тебя мы должны брать в наш лейбл? Ты ведь знаешь, что я раскрутил самых популярных сейчас звезд сети, да? И, чем ты лучше них – Р-и-т-а?

Мое имя он протянул, словно это какая-то заразная половая болячка. С пренебрежением, сквозь зубы… Я несдержанно закатила глаза. Сложила руки на груди и сорвалась, что называется, с цепи:

- Я самая красивая из всех, кто был у вас на кастинге! Черт, это ведь очевидно!

Главный пробежался по мне цепким взглядом. Будто товар на прилавке сканировал. Цепко, детально, внимательно… Разве что зубы не проверил. А потом с раздражающим холодом выплюнул:
- Видимо, у тебя специфическое понятие о красоте.

- Ой! Да ну? – многозначительно выгнув бровь, я усмехнулась. Ведь прекрасно знала, какое влияние оказываю на мужчин. Собственно, поэтому мне и приходилось прятаться от пьяных дружков отчима. Покрутившись перед членами жури, я продемонстрировала свое идеальное тело в латексном комбинезоне: - И моя фигура – не самая сексуальная из всех, что вы сегодня лицезрели? Ни за что не поверю! Ручки шаловливые из штанов достаньте и на стол положите, извращенцы.

Глава 2

Сердце в груди забилось с утроенной силой. Вот он, тот самый продюсер, что сделает меня звездой. Казалось бы, должна радоваться – меня заметили. Только почему-то злость накрывает огромной лавиной.

- Мне плевать, кто ты! Хоть президент мира! Больше ты меня и пальцем не тронешь! Понял? – чеканю я каждое слово. А перед глазами стоит портрет отчима. И то, как я, беззащитная и юная, позволяла издеваться над собой в детстве.

«Больше никогда!» - обещаю я себе, а дальше… Все как-то само происходит. Откуда-то берутся неведомые мне силы… Замахиваюсь со всей дури и оставляю на сексуальном личике продюсера огромную вмятину кулаком.

- Черт! – он удивленно хватается за щеку. Могу покляться, хук слева его буквально к жизни вернул. Даже взгляд перестал казаться таким надменным. – Ты еще и боксируешь?

- С сегодняшнего дня – да. – быстро застегиваю молнию, привожу себя в приличный вид. От адреналина внутри пульс зашкаливает. Кровь бурлит, как сумасшедшая. Меня прямо трясет! Смотрю ему прямо в глаза, когда давлю из себя подобие улыбки: - Помни об этом, когда еще раз решишь распускать руки.

А потом убегаю, словно за мной кто-то гонится. Несусь по коридору, мечтая выбраться на свежий воздух и вздохнуть полной грудью. И лишь когда морозная свежесть окутывает мое тело начинаю ощущать, как сильно болит рука.

- Ай, - пытаюсь пошевелить пальцами, но любое движение приносит невыносимую боль. – Вот же черт!

- Кажется, все же не боксер. – вздрагивая, слыша за спиной Его голос. Испуганно оборачиваюсь и пячусь в сторону. Вдруг пришел поквитаться? Но вместо этого Борис берет мою руку за запястье, словно кусок дерьма, и кривится. – Сломала. Нужно к врачу.

- Как это «сломала»?! – судорожно пытаюсь согнуть пальцы и меня пронизывает от жуткой боли. Буквально слезы из глаз брызгают. А еще начинает накрывает тошнота и головокружения. Испуганно опираясь о стеночку павильона, я отчаянно говорю сама с собой: - И, что мне теперь делать? Полиса и денег на бесплатную медицину нет… Вот это я влипла… А может оно само как-то затянется, а?

Голос Бориса заставляет вернуться в реальность:

- Ты откуда взялась такая… странная? – тяжело вздыхает, закатывает глаза и сквозь зубы выдает: - Ладно. Сдаюсь. Ты уломала меня на доктора. Идем, отвезу.

И тут в моей голове начинаются жуткие баталии! Беренштейн подгоняет ко мне авто, безумно навороченное и явно дорогое… Но могу ли я сесть внутрь после всего, что он вытворил? Довериться тому, кто откровенно предлагал интим взамен на работу!

«Рита, - одерну меня внутренний голос. – у тебя буквально нет выбора!»

Раздраженный продюсер многозначительно сигналил. На его перекошенной от недовольства физиономии было черным по белому написано: «Я тут ради непойми кого в лепешку расшибаюсь, а она не ценит!»

А машину я все же села. Но на всякий случай предупредила:

- Если что – у меня вторая рука вполне рабочая.

И вдруг этот индивидуум решил, что вправе пошутит. Поиграл бровями и даже подмигнул:

- Правда? Готова продемонстрировать?

- Готова. – ласково улыбнулась я, а потом показала тому на бедре, как кусается лошадка. Мы едва не влетели в столб, но крик Бориса того стоил.

****
- Девушка ваша вполне здорова. Гипс некоторое время поносит, но это ничего страшного… - выпалил врач, когда выпроваживал меня из кабинета.

И нет, чтобы тактично промолчать, Беренштейн высокомерно закатывает глаза и саркастично выдает:

- «Моя девушка»?? Эта малолетка? Доктор, не смешите мои Ролексы.

«Вот бы я могла испепелить его одним взглядом!» - мечтаю я, но ничего не выходит. Попытки проглядеть в мужчине дыру не оставляю.

Уже на улице я планировала разойтись с Ним навсегда. Но тот вдруг хватает меня за рукав и тянет к себе, словно собачку на поводке:

- Куда тебя подвезти, Р-и-т-а? Где твой дом?

Дом… Тяжко вздыхаю… Постоянного убежища у меня не было. То кантовалась у старых подруг матери. Но у друзей отца… Последнюю неделю жила у малознакомой девочки. И уж точно не хотела, чтобы весь такой из себя продюсер видел эти жуткие жилищные условия.

- Сама доберусь. – холодно бросаю и ухожу.

Но как только покидаю территорию элитной платной больницы, осматриваюсь в панике. Ведь совершенно не знаю, где нахожусь. И пока безрезультатно пытаюсь простроить маршрут, Беренштейн догоняет меня на своем темно-синем спорт каре. Открывает окно, пафосно приспускает очки и выдает то, что меня буквально ошарашивает:

- Знаешь, возможно я готов дать тебе шанс.

- После всего?.. – нервно моргаю и ищу подвох.

- Сними одно видео. Одно, Р-и-т-а… Оно должно залететь на миллион просмотров. – выдает он, а после улыбается так, словно уже выиграл. – Справишься? Возьмусь за тебя.

Складываю руки на груди, успокаивая внутреннюю дрожь. Сглатываю ком и уточняю:

- Официально по договору? С зарплатой и проживанием?

И снова надо мной смеются. Пусть. Протягиваю ему руку:

- Мне нужен твой телефон.

Он дает спокойно, даже интерес в глазах мелькает. Навожу камеру на мужчину, включаю запись и говорю Борису:

- Знаешь, если честно, я вообще понятия не имеют, кто ты такой. То же мне, «известный продюсер». Таких в столице триста человек на один квадратный метр. – он кривится, зеленеет, злится. Буквально до скрежета зубы сжимает. От злости лицо краснее. Именно такой реакции для кадра я и хотела! Мне требуется еще парочка минут… А потом я отдаю мужчине телефон: - Готово.

- Что ты сделала? – Он напряженно пытается найти в галереи следы моего творчество. – Рита??

«Один… Два… Три…» Медленно считаю я про себя, а потом слышу оглушительный рык. Удар по рулю и дикий, отборный мат.

А что такого? Он просил видео – получил. Свою же кривую физиономию с подписью: «Лицо моего тайного бойфренда, после того, как я сообщила ему о беременности». Буквально за секунды новость об известном продюсере растиражировалась по публикам. Уже к утру ролик набрал заветный миллион просмотров… А удалить ролик «крутой» продюсер так и не мог.

Глава 3

Полгода спустя…

Огромная клумба цветов на моем пороге. Ее загружает три здоровенных мужчины. Ставят композицию на каменную столешницу и та буквально прогибается.

- Свободны, мальчики. – игриво машу работникам ручкой. Кокетливо выставляю ножку из розового халатика. – Мамочке нужно поработать.

С удовольствием наблюдаю за тем, как мужчины врезаются в стены, засматриваясь на меня. Но улыбка с губ тут же спадает, когда на пороге моей квартиры появляется Беренштейн. Как всегда, с недовольным лицом. Пробегает по мне карими глазами и зубы сцепляет.

- О, Борюсик! – тяну я, как можно более противно. Ведь знаю, как его бесят мои сюсюканья. – Зацени, какой мне букетик фанат подарил… Мелковато, конечно. Мог бы и потратиться ради такой звездочки.

- Тоже мне «звездочка». Твои рейтинги падают. Снимай больше виде в день! Не меньше пятнадцати роликов. Поняла меня?! – барин по-хозяйски вторгается в мою квартиру и барски падает на диван прямо в обуви. Пренебрежительно смотрит на будет так, будто вот-вот выбросит его из окна.

Глубокий вдох и тяжелый выдох… Складываю руки на груди и снова начинаю злиться. Сперва продюсер приходил в гости раз в неделю; потом раз в три дня… А теперь заваливаться каждый день! Сидит до обеда, нервы мне треплет.

- Рейтинги так сильно упали, что ты купил себе очередную тачку? – ехидно скалюсь, саркастично приподнимаю бровь.

- Не твое дело, где я беру деньги. Я тебе сказал – рабой, значит работай. А нет? Вещички собирай и вали на все четыре стороны. – чеканил от так, что хочется схватить парочку тяжелых предметов и припечатать урода к стенке. Но я молчу… Ведь, как бы не хотелось это признавать, Борис сделал меня звездой. А еще отлично платит. Поэтому, проглатывая гордость, я молчу и терплю… Пока. А Беренштейн же радостно скалится и издевается: - Остаешься? Отлично. У тебя сегодня пятнадцать рекламных интеграций. Начни с рекламы столичного шоурума.

Глаза мои на выкате, а голос поднимается до фальцета:

- Пятнадцать?! Борюсик, ты в себе??

- В себе, в себе… - глаза его странно стреляют по цветочкам. – Не остается времени шляться по всяким ухажёрам.

И тут пазлы в моей голове складываются. Коварно усмехаясь, я якобы случайно скидываю с плеч халатик и строю глазки:

- А ты что, ревнуешь?

И снова окатывает меня пренебрежением:

- Тебя? Да кому ты нужна, Рита… Просто не могу себе позволить, чтобы мой проект спуталась непойми с кем.

«Ах. Вот оно как? Я – просто очередной проект?» - обиделась я и решила проучить тот, кто уже в печенках у меня сидел.

- Он не «непойми кто», Борюсик. А очень влиятельный политик. Вот на Кипр зовет. Говорит, его чартерный рейс дымится, только меня не хватает… - медленно подхожу к пакету, который принес курьер. Там вещи для рекламы шоурума. Перебираю однообразные шмотки, пока не нахожу ЕГО – роковое красное шелковое платье.

- Дымиться у него… Видимо, не только рейс… - рычит тот себе под нос. Тем временем я подхожу к зеркалу. И внимательно слежу за реакцией мужчины, когда скидываю с плеч халатик все ниже и ниже. А потом и вовсе легким движением руки стягиваю завязки и шелковая ткань струиться по моим ногам прямо к полу. С округлившимся глазами он рычит: - Что ты творишь?!

- Рекламу собираюсь снимать. Разве ты не этого хотел. – С красным платье в руке деловито поворачиваюсь к мужчине. В моей руке то самое платье. А из одежды на тебе лишь трусики. Глаза мужчины фокусируются на груди. Закатывая глаза, я пожимая плечами: - Да ладно! Ты же уже все видел…

- Рита, - голос мужчины становится ниже. Нервно расстегивая верхнюю пуговку рубашки, он качает головой, - тебе же всего восемнадцать лет.

- И? Что с того? – шаг за шагом я приближаюсь к своему продюсеру. Он замер, словно статуя. Но при этом ловил каждое мое движение, даже самое мимолетное. Подойдя к дивану, я наклоняюсь к нему все ближе и ближе. Самой интересно, как далеко зайду? Как сильно выведу его из равновесия?

И тут в нос ударяет аромат его парфюма… И голову заволакивает странная дымка. Запах проникает мне в тело, словно запрещенное вещество. Заставляет сердце биться быстрее, а кровь бурлить в венах, как сумасшедшую.

Вижу Его губы и забываю, чего вообще добивалась. Зачем устроила все это шоу? Кому что доказываю?

- Ничего. – его теплые руки накрывают мои щеки и я не могу сделаться, жадно вбираю кислород. Странно, но в тех местах, где наши тела соприкаются, кожа словно покалывает и искрится… Он придвигается ближе. Между нашими губами расстояние всего пару сантиметров. Когда Борис произносит шепотом: - Ты, конечно, юная. Этим можно оправдать беспросветную глупость. Но я таким дураком никогда не был. Задумайся.

И в тот момент меня пронзает насквозь дикая, пробирающая до костей злость. Резко выровнявшись по струнке, легким движением руки натягивает на себя платье. А потом набираю номер того самого депутата, что заваливает меня цветами.

- Добрый день, Федор Аркадьевич, - не сводя глаз с продюсера, я мечтаю лишь об одном: заставить того сожалеть обо всех обидных слова, что произнес в мой адрес. Он захочет меня, я все для этого сделаю. Захочет так, что искры из глаз озарят столицу! Только вот я этому уроду никогда не достанусь. – Вы мне тут ужин предлагали… А что насчет завтрака? Я уже готова…

- «Готова»?! – вспыхнул мужчина за спиной, рассматривая мое шелковое платье. – Да на тебе одежды меньше, чем на новорожденном ребенке!

Выбрав из букета цветок по симпатичнее, я взбила расческой свои черные волосы и вставила кроваво красную розу в прическу. Затем натянула самые высокие шпильки и уже шагнула к выходу, когда цепкая мужская рука крепко сжала мое запястье.

- Рита, - Беренштен был на редкость серьезен и напряжен, - говорю тебе, как взрослый умный человек: видится в таким виде с непойми кем – плохая идея.

Грубо вырвав руку, я сделала шаг назад и улыбнулась:

- Хорошо, что я дурочка. Правда?

И ушла, громко хлопнув за собой дверь, чувствуя на спине тяжелый взгляд.

Часть 4

Битый час дед окучивал меня старыми пошлыми анекдотами, соблазнял не двусмысленными намеками и буквально прямо говорил:
- Риточка, солнышко, мне кажется, вам сидеть одной одинокого. Идем ко мне на коленки?

Меня же от каждой фразы депутата буквально выворачивало. Скользкий тип, который только и делает, что смотрит тебе в декольте и пытается затянуть в постель. И это при том, что я ему в правнучки гожусь!

- Нет спасибо… Мне и тут прекрасно сидится. - давя из себя улыбку, я то и делала, что поглядывала на экран телефона. Сперва продюсер звонил каждые две минуты. Заваливал сообщениям. А тут вдруг затих. Это пугало больше, чем его угрозы о разрыве контракта… Нервно поглядывая на экран смартфона, я уже придумывала план побега.

- Но, - старик придвинулся ко мне поближе, - у меня на коленках мягче…

- Не сомневаюсь, что у вас там все мягкое… Лет тридцать уже как. – шепчу себе под нос. А ему погромче отвечаю: - Нет, Федор Аркадьевич, не стоит. Да и пора мне уже.

- Как это «пора»? – его рука вдруг падает на мою коленку и властно сжимает. А я в таким шоке, что даже не сразу верю в происходящее. – А десерт для папули?

- Скорее, для прапрапрадедули? – пока депутат мне нагло подмигивает, старательно пытаюсь вырваться из хватки. Пусть ручки у него и дряхленькие, но натренированные… А как иначе? Ведь надо как-то деньги налогоплательщиком выносить…

- Маргарита, я человек простой. Старой закалки, как говорится. – заявляет депутат, буквально вжимая меня своим тело в мягкое сидение. – Ты цветы получила? Вкусно покушала? Я за тобой поухаживал? Все, говори свою цену и поехали в отель.

«Цену!» - слова эхом отзываются внутри меня. От шока буквально слезы из глаз. С ужасом, болью в душе, я вынуждена признать – меня приняли за проститутку. Занавес!

- А чего в отель? – храбрюсь до последнего. Пытаюсь отодвинуть наглого ухажёра подальше. Но он настойчив и позиций не сдает. – Дома жена ждет?

- Нет, - удивляет меня тот. А потом буквально бьет под дых одной лишь фразой: - Я таких, как ты, домой не вожу. Устанешь мебель обрабатывать.

Изнутри меня всю сотрясает. Кусая губу, стараюсь не зарыдать.

- Я же просто смешные видео в интернет снимаю. Что с мой не так? – спрашиваю в шутку, а самой и правда интересно. В какой момент этот старый хрыч решил, что может залезть ко мне в трусики и общаться, как падалью?

Вдруг Федор Аркадьевич отстраняется и, злобно глядя мне в глаза, с ненавистью чеканит:

- Да знаю я эти ваши «смешные видео». Тело свое на показ выставляешь и только. Клиентов ищешь, кому тело подороже продать. Потому что кроме него у тебя ничего и нет. – вдруг он берет и стучит по моей голове. От шока я забывая, как дышать. – Тук-тук, есть кто? Нет! Признайся, нет у тебя образования? Небось даже школу не закончила. Да?

Странно, но слова извращенца меня задели… Видимо, потому что знал, куда именно бить – в самое больное.

- Да, школу я не закончила. Потому что не всем повезло и мне надо было работать. – резко впечатав коленку в причиндалы старика, я дала себе фору на побег, когда тот согнулся пополам с истошными воплями. – И вуз, к сожалению, тоже. Потому что мой чертов отчим пропил все, что мама оставила мне на образование.

Быстро вскочив на ноги, я успела сделать лишь два шага в сторону выхода. Так сильно спешила, что не заметила на пути преграду. И буквально впечаталась в широкую мужскую грудь.

- Простите, я просто… - медленно подняв взгляд, я увидела Его. Беренштейн собственной персоны.

- Это правда? – его брови были сведены на переносице, а сам мужчина предельно серьезен. – То, что ты сказала про отчима?

- Не твое дело, ясно?! – и снова злюсь. За то, что услышал предназначенное для чужих ушей. Раздраженно отталкиваю мужчину и убегаю прочь.

Уже на улице, жадно вдыхая свежий кислород, вдруг понимаю, что Беренштейна нигде нет. За мной мужчина не последовал. Он появляется спустя пять минут. Весь потрепанный и побитый, с окровавленными костяшками и фингалом под глазами.

- Что с тобой случилось? – испуганно шагаю к нему.

Но Борис отмахивается и кривится:
- Не твое дело.

Он смотрит на меня долго и пронзительно. Казалось, карие глубины поглощают меня, словно черная космическая дыра. А я не решаюсь и слова сказать. Потому что извиниться – значит признать свою неправоту. Он такого бонуса не получит.

- Я согласна на телохранителя. – гордо вздернув подбородок, заявляю я. А саму трясет… То ли от холода, то ли адреналина.

- Я не предлагал. – губы мужчины сотрясаются в импульсе, похожем на краткую улыбку.

- Ну, так предложи, Борюсик. Всему тебя надо учить что ли? – театрально закатив глаза под Его нервный тик, я осмотрелась вокруг. Нашла на парковке Его машину и направилась к пассажирскому сидению. Застыла у двери, но Беренштейн и не думал двинутся за мной. – Долго мне еще ждать? Или я должна сама себе двери открывать?

Тяжелый, измученный вздох и он правда открывает мне двери! Хоть это и была простая шутка…

Уже по пути я не могла отказать себе в удовольствии поглядывать на невероятного красивого мужчину, сидящего за рулем. Признаться, шрамы и ссадины сделали его еще сексуальней. И будь не ладна моя фантазия, но я уж слишком явно представляла то, что ему никогда не светит.

Вдруг Борис врубил на всю отопление моего сидения. Я удивленно повела бровью. А он буднично пометил:

- Ты, кажется, совсем замерла…

И только дома, вечером, после теплой ванный, я поняла – чертов продюсер смотрел на мои соски!

Часть 5

- Вот же черт!.. – звонкий, раздражающий звук телефона раздражал.

Я еще толком не проснулась, а уже злилась через край. Сбив гаджет подушной, я заставила его затеряться под кроватью. А он все продолжал звонить, звонить, звонить…

Захныкав от отчаянья, заставила скинуть ноги с кровати. Огромным усилием воли оторвала спину от постели. Самым сложным заданием было открыть глаза. Но стоило мне это сделать, как яркий солнечный свет едва не испепелил радужку.

- Вот же гадство!.. – подорвавшись с места, бросилась через всю квартиру в гостевую уборную. Ведь даже при условии жесточайшего похмелья прекрасно помнила, что в личной ванной комнате засорился санузел.

Абсолютно голая, нервно сжимая ладошками пылающие глаза, я снова и снова врезалась во все поверхности на пути. Наконец, добралась. И умылась ледяной проточной водой до состояния, в котором можно проживать эту жизнь. Только вот «трезвость» продлилась не долго. Секунда и меня снова расплющило по умывальнику.

- Боже мой, - буквально плача, я мечтала вернуться в прошлое и принять другие решения, - все таки не стоило мешать пиво, водку, ром и шампанское…

- Определенно! – грозный бас раздался прямо за спиной. Я буквально ощущала кожей воздух, что он испускает ртом, полным яда и проклятий. – Что ты вчера устроила! Еще и с моей кредитки!

- ААА! – с истошным воплем я резко подорвала голову. Ударилась ей об край крана и застонала еще громче. А этот… Беренштейн! Даже и не думал мне помогать. Я сама, игнорируя звезды перед глазами, повернулась к нему и ударила того кулаком в грудь. – Эй! Кто тебе разрешал прокрадываться ко мне в такую рань!

- Два часа дня! – рявкнул тот так, что я на месте подпрыгнула. Дышал тяжело, злился, буквально пар из ушей шел.

- И? – якобы полностью собой владея, я закинула ногу на ногу и обняла себя руками. – Кто разрешал открыть своим ключом? Это моя квартира!

- Риточка, дорогая… - сжимая зубы до хруста, он сжал мое плечо так, что я загнулась. – Я звонил тебе. РАЗ СТО! Думал, что ты уже сгнила где-то под забором!

- Что, - поиграв бровями, я выдала подобие насмешки, - переживал и плакал? Платочек принести?

Глубокого вдохнув кислорода, Беренштейн поморщился, будто затянулся чем-то крепким. Я могла только представить, какой амбре источала. Ну, собственно, никого в гости к себе и не звала!

Вдруг черные глаза задумчиво пробежали по моему телу. Внимательно оценивая. Долго, сонно и устало, я не могла понять, что он там разглядывает в моей одежде… А потом дошло: одежды на мне-то и нет!

- Я просто не люблю, когда с мою банковскую кару блокируют за «подозрительные расходы». – он не водил с меня глаз, пока я долго и путанно пыталась закутаться в полотенце. – А еще мне очень не нравится, когда мою подопечную застукивают за интимом с черт кем!

- Ха! – гордо вздернув подбородок, я изо всех сил делала вид, мол ему меня не сломать. При этом совершенно не почувствовала, как полотенце спало и оголило грудь. А он видел и молчал! – Дорогой Борюсик, позволить мне напомнить, что последний месяц я существую в аду. У меня пятнадцать рабочих часов в сутки: сьемки, премьеры, реклама, поездки по городам на встречи фанатов… Да на заводе люди меньше устают!

- Правильно, - кивнул чертов рабовладелец, - Это все чтобы меньше времени оставалось на… всякую ерунду.

- Только денег ты мне не платишь! – гневно топнула ножкой и полотенце еще ниже скатилось, до самого пупка. – И не смей говорить, что выделяешь мне средства на самое необходимое! Я что, по-твоему, какая-то домохозяйка? Я – твой работник и требую зарплату.

- Это не дает тебе права красть мои деньги, Риточка… - карие глаза снова заскользили по моей коже. Голос осел, стал хриплым и сбивчивым. Борис странно поежился и сглотнул ком в горле. Снова и снова пытался откашляться…

- В том-то и дело – это мои деньги. Ты присвоил себе чужое, Борюсик. – нервно пожав плечами, веду бедром и полотенце благополучно падает на пол, к моим ногам.

- Не называй меня так… - рычит он, предупреждающе.

- А то что? – с вызовом выгибаю брови и пальцем тыкаю его в грудь. Он тяжело дышит, но молчит. Я усмехаюсь: - То-то и оно!

- Не смей, Рита… Не смей путаться с кем попало. – ошарашивает тот меня заявлением. – Для пиара плохо.

- «ДЛЯ ПИАРА?!» - внутри меня изумление и злость. Рядом с ним я всегда загораюсь, словно спичка. Беренштейн умеет довести меня до точки кипения. – Ты про того суперпопулярного блогера, с которым мы целовались на барной стойке? Да это лучше любой рекламы. Бьюсь от заклад, сегодня все только об этом и пишут.

- ЦЕЛОВАЛИСЬ?! – он кричит. Голос его обволакивает, как гром среди ясного неба. Против воли тело окутывает мурашками, соски становятся колом. Я замираю, забываю, как дышать. А в груди бешено колотиться сердце. – Да ты буквально отдалась ему у всех на виду!

- Не завидуй. – усмехаюсь, хотя внутри меня происходит что-то странное… Чувство где-то внизу живота, напоминающее щекотку. Дикое, необузданное… А все от Его вида, такого бешённого, властного, жесткого…

- Чему? – усмехается краем губ. – Ты бы ему еще отсосала под барной стойкой… Ой, погоди! Не удивлюсь, если так и было.

Меня будто облили бензином, а затем кинули спичкой. Вспышка, гнев! Обратно пути уже не было!

- Заткись. – предупреждаю его я сквозь зубы. Гневно сжимаю пальцами края раковины. Неминуемое приближается.

- Может ты еще дала ему себя отыметь за мусорными баками? – произносит он и меня начинает трясти от злости. – Хотя… Зачем так далеко идти? Можно присесть на его член прямо в общественной кабинке.

- Переживаешь, - делаю шаг вперед, скрещиваюсь с ним убийственными взглядами. – что его болт никогда не сравнится с твоим гвоздиком? Досадно, но ладно… Комплексы надо у психолога прорабатывать, Борюсик…

- Я же просил, никогда меня так не называть! – чеканит он каждое слово с красным, как у рака лицом. Виски угрожающе пульсируют. В глазах полопались капилляры. Он делает шаг вперед. Второй… Третий… Я по инерции отбегаю назад и оказываюсь в душевой кабине, когда он вдавливает меня в стену и накрывает моей рукой свою ширинки. – Сделаю тебе одолжение и дам образец. И когда в следующий раз какой-то щенок будет говорить, что прибор огромный, у тебя в памяти останется то, что действительно может впечатлить.

Часть 6

Стоя за шторкой, я выглядывала через щель на красную дорожку. Там сотни звезд в идеальных нарядах и своей лучшей форме красовались перед назойливыми фотографами. Когда я впервые попала в подобную клоаку, ощущала себя не в своей тарелке. Но потом втянулась, стала своей в доску. Сегодня же со мной явно было что-то не так… Вечернее черное платье казалось слишком открытым, макияж броским, прическа кричащей, а украшений будто через чур много, как на новогодней елке.

- Рита, детка! – крепкая мужская рука обвила мою талию, а губы коснулись щеки. – Я рад, что ты меня подождала. Идем вместе? Удивим зевак.

Стоило повернуть голову, как я увидела Его… Того самого парня-блогера, с которым целовалась в не совсем вменяемом состоянии.

- О… Это же… - нервно пытаясь вспомнить его имя, я все никак не могла этого сделать и сдалась. – Ты!

- Герман Стар! – ошарашил меня тот. И я едва не ляпнула вслух: «Ну и имечко!» - Треш блогер, который вчера сразил тебя на повал своим поцелуем. Припоминаешь?

Если быть совсем уж честной, Германа я помнила лишь благодаря ушлым фотографам, сохранившим мой пьяный трип на вечную память. Но, несмотря на жуткий псевдоним, парень передо мной был очень даже ничего. Стандартный секс-символ: высокий, мускулистый, брутальный; с голубыми пронзительными глазами, густыми светлыми волосами… Только вот почему я смотрела на него и совершенно ничего не чувствовала? А чертова память возвращала меня к событиям в душевой…

- Знаю, мы мало знакомы, - наседал Герман, возвращая меня в реальность. Пришлось даже отряхнуться и выкинуть из головы образ Бориса Беренштейна. – Но это хороший пиар, согласна? Все вокруг гудят о нашем поцелуе. А совместный выход в люди станет просто сенсацией! Что скажешь?

Я уже открыла рот, чтобы сказать четкое и бесповоротное «нет»… А потом увидела за спиной Германа Бориса. Он несся к нам, как фурия. С красным лицом, злыми глазами и матами на губах.

«Что он тут вообще делает?!» - тут же ярость сожгла меня изнутри. И, не теряя ни секунды, я быстро прихватила Германа за локоть и утянула на красную дорожку.

Стоило только перешагнуть через ширму, как обратного пути уже не было. Нам облепили репортеры с кучей вопросов. Герман отвечал уверенно, без колебаний. Я улыбалась ему и кивала на каждое слово. Но, что удивительно, совершенно не слушала.

Все мое внимание было приковано к Нему. Мужчине, что уничтожал меня взглядом. Прожигал насквозь так сильно, что по телу волнами расползались мурашки.

«И, - с вызовом выгнув бровь, я мягко провела ладонью по щеке Германа, - что ты мне сделаешь?»

Адреналин заскользил по венам. Дикий, безумный азарт сводил с ума! Я вдруг поняла, что завожусь… И поздно останавливаться.

«Хочешь знать?» - прошептали его губы. А потом он снял с себя ремень. Сжал его своими грубыми ладонями и схлестнул края. Казалось, в общем сумасшествии хлесткий звук услышала только я… И вздрогнула, едва устояв на своих двоих. «Выпорю!» - прочитала я по его губам и перестала дышать.

«Да кто ты вообще такой!?» - ошарашенно спрашиваю у него и у себя. Пытаюсь отряхнуться, но не выходит.

И тогда решаюсь. Поворачиваюсь лицом к Герману, прерывая его на полуслове. Сжимаю его лицо своими руками и игриво заглядываю в глаза:
- Хочешь правду? Я совершенно не помню твой вчерашний поцелуй. Но ты же мне напомнишь, верно?

Герман играет бровями. Осматривает затаившихся репортеров и целует меня. Красиво, как в лучших фильмах. Его руки скользят по моему телу, язык касается моего. От парня правда приятно пахнет… Но все, о чем я могу думать: «Как же все это мерзко. Как же хочется помыть рот с мылом! Надеюсь, меня не стошнит при людях?»

И когда довольный собой Герман останавливается, нам аплодируют. А я из последних сил тяну улыбку, огромным усилием сдерживая рвущиеся наружу слезы.

- Дай мне руку. – Шепчет Герман на ухо. А потом сам, без спроса, прижимает меня к себе и ведет в общий зал.

Я терплю, храбрюсь… Но жуткая лавина внутри меня уже сошла и требует высвобождения. Интервью, светские беседы, позирование… Все это дается мне так сложно, что спустя полчаса я сбегаю в дамскую комнату. Падаю на раковину без сил и позволяю слезам выйти на волю.

«Во что, черт возьми, превратилась моя жизнь?!» - вопрос повторяется в голове снова и снова.

А потом я вдруг понимаю, что проблема не во мне. А в Нем, испепелил бы Беренштейна дьявол! Он что-то сломал во мне. Нарушил покой. Заставил думать только о нем? О его руках, губах, запахе… И теперь мое тело нагло отвергает всех остальных.

- Вот урод! – рычу я себе, медленно поднимаясь. И когда дохожу до уровня зеркала, вижу Его за спиной. С ремнем в руках, с горящими яростью глазами и косой ухмылкой на губах.

- И я рад тебя видеть, Р-и-т-а… - чеканит он, а потом делает то, о чем я забыла впопыхах – закрывает изнутри дверь туалетной комнаты.

Часть 7

Глубоко вбираю в себя кислород. Легкие жгут, а мне все недостаточно… Пальцами сжимаю раковину до побеления костяшек… А сама не могу отвести взгляд от Него, словно это выше моих сил.

- Выглядишь смешно. Тебе, видимо, пора на свежий воздух… – говорю так равнодушно, как только могу. А саму трясет и мурашки расползаются по телу…

Беренштейн не удостаивает меня ответом. Прожигает на коже дыру своими карими глазами. Почему я раньше не замечала этот животный азарт в его порочных глубинах? Опасный, но тако манящий… Как прыжок в бездну.

- Эй, - сглатываю ком. Голос нервно дрогнул. – я с тобой разговариваю, Борюсик.

Он замирает на мгновение. Закрывает глаза и пыхтит от злости. Но быстро приходит в себя. И шаг становится быстрее. Когда мужчина замирает за моей спиной, я каждой клеточкой тела ощущаю Его энергетику. Сумасшедшую, как у надвигающегося тайфуна.

- Чтобы ты не задумал, - хриплю я Ему через отражение. Потому что элементарно не решаюсь повернуться и встреться взглядом на прямую. – я в этом не участвую.

Металлическим наконечником ремня от касается предплечья, и я вздрагиваю. С губ срывается стон, а губы напрочь пересыхаю. С распахнутыми губами, жадно хватая кислород, снова и снова пытаюсь справится с щекоткой в животе при виде того, как Беренштейн скользит по мне своим толстым кожаным ремнем.

- Знала бы ты, как давно мне хотелось это сделать. – со вкусом рычит он, смакуя каждое слово. – Сегодня наконец-то исполнится мечта.

И голос Его звучит так, что между ног мои тут же становится напряженно и влажно. Я скрещиваю бедра и напрягаюсь. А он окутывает меня ремнем все туже и туже, словно питон.

- Переспать со мной? Ха! – смеюсь я, все еще пытаясь держать вид холодной и равнодушной. – Что, никто больше не дает? Дрочить не пробовал, сладенький? Хотя… О чем это я? Покажи правую ладошку, там наверняка мозоль размером с Эверест.

Вдруг он сдается. Свободной рукой сжимает мою шею и предупреждающе шипит:

- Рот закрой.

Адреналин ударил в голову! С ужасом я осознаю страшное: мне нравится, как его пальцы сжимают мою шею. Достаточно сильно, чтобы прочувствовать всю мощь его кулака и завестись до предела. И достаточно слабо, чтобы это не принесло особого вреда.

- Ничего не перепугал, Борюсик? – пытаюсь вывернуться из его хватки. И случайно попкой нащупываю чертов холм в его штанах. Такой твердый, горячий, большой… Все, как я помню. Моя ладонь все еще горит от воспоминаний, хотя это чисто технически невозможно. Резко отряхиваюсь, борюсь с собой: – Шавками своими будешь командовать!

- Как хорошо, - он скалится так пугающе, что сердце начинается вырывается из груди, - что ты моя «шавка». Забыла?

- Что, прости? – вот тут-то он переборщил. Размахиваюсь чтобы острой шпилькой остудить Его пыл в брюках.

Но Беренштейн разгадывает мой план, и переворачивает все в угоду себе. Подцепляет мою коленку ремнем, а потом толкает в сторону. Резко, быстро. Заставляя стену буквально вздрогнуть, а декоративные украшения посыпаться на пол.

Зажатая между мужчиной и стеной, я вдруг теряю возможность мыслить и говорить. Его рука все выше и выше ползет пол платьем по моему колену. А я вдруг понимаю, что не хочу, чтобы он останавливался.

- Ты должна понимать, - рычит он, словно бешенный зверь. – Все, что произойдет дальше – твоя ответственность. Ты это заслужила.

- А?... – мое платье было уже варварски задрано до талии. Перед глазами – звезды мерцали. А мозг превратился в ягодное желе… О чем толковал этот безумный я совершенно не понимала и разбираться не хотела.

Руки продюсера такие мощные, сильные… И даже пафосный фрак ему шел, делая еще мужественнее. Я и раньше это замечала, чего скрывать. Но никогда не позволяла себе подобных мыслей. «Табу» продержалось недолго…

- Ох… Что ты делаешь? – все меняется так быстро, что я осознаю все постфактум.

Мужчина сел на каменную скамью и утянул меня к себе на колени. Только вот положил на них верх ногами. Так, чтобы моя почти голая, обтянутая едва заметным бикини, задница сверкала перед его лицом. Опираясь локтями в камень, я старательно пыталась развернуться и увидеть, что такого задумал мужчина.

Вдруг громкий размах в воздухе оглушил… Сверкнула металлическая бляшка… А затем громкий звонкий удар по пятой точке оставил после себя пылающую огнем кожу.

- О. МОЙ. БОГ! – кричу я, пытаясь сорваться места. – Ты совсем придурок? Радуйся, что я сейчас не в состоянии засунуть свою шпильку тебе прямо в за… АААА!

Новый удар. Более резкий, грубый и острый. Мое тело содрогалось под ним. Кожа пружинила… А еще это странное томление между ног. Я не призвалась даже себе в нем. Но, удар за ударом, и скрывать очевидное было наивно.

- Знаешь, я засажу тебя на пожизненное! – кричу я раздраженно. Туфли упали, сжимая пальцы ног. Новый удар и едва судорогу не сводит от возбуждения. С ума сойти! – Хочу посмотреть, как ты там всем мыло будешь подавать, гребанный го… ООО!

- Говори что хочешь, Р-и-т-а… Но сегодня целый вечер ты будешь ходить с пылающей задницей. - голос Беренштейна становится глубоким и утробным. Он сглатывает ком. Откладывает ремень, а я настолько двинулась умом, что едва не вою от разочарования. Ведь еще парочка шлепков и, наверняка, взорвалась бы от напряжения… Мужчина проскальзывает пятерней по коже, что стала особенно чувствительно его усилиями. Словно оценивает свою работу и проделанный труд… Тяжело дышит сквозь стиснутые зубы, когда накручивает на большой палец бабочку со стрингов и… Натягивает так, что из моих глаз вырываются слезы. Дыхание перехватывает, тело напрягается, и я буквально в шаге от оргазма. В одном миллиметре от самой странной развязки в моей жизни! Прогибаюсь дугой, замираю и ощущаю, как ткань трется об пульсирующую горошину. Резко все прекращается. Он отпускает трусики, а я кричать голоса от разочарования. С мужских губ срывается рык. Он раздвигает мои складки и проводит по ним ладонь. Наверняка, ощущает все то, что я так старалась скрывать. Те жуткие, неправильные эмоции… Усмехается, словно победитель и, наклонившись прямо к моему уху, произносит чертовски надменно: - Ты останешься без сладкого, потому что плохо себя вела. Запомнила?

Часть 8

Шаг за шагом… И вот я уже благополучно навернула миллионный круг в ожидании Германа и закрыла все круги активности на фитнес часах. Техника на моей руке решила, что я пошла на свой рекорд и, видимо, готовлюсь к олимпиаде… А я всего лишь жутко нервничала, ожидая своего непутевого подельника с ключами от непередаваемо дорогой тачки.

- Нашла кому доверить такое важное задание! – бурчу себе под нос, кутаясь в маленькую белую шубку. – Нужно было все делать самой… Но, нет! Я же решила…

- РИТА! – громкий писк и я замираю, а сердце выпрыгивает из груди. Мокрый, взволнованный, потерянный Герман стоит передо мной с испуганным видом и протягивает заветный ключик. – Это он?

Ключик я тут же взяла себе, и кровь в венах забурлила. Даже ругать Германа за скорость улитки не стала… Плевать, как он это сделал, но уже пять минут спустя мы сидели в новенькой иномарке Беренштейна.

- Эй, - возмутился Герман, обустраиваясь на заднем сидении, - а ты на водительском?

- А ты хочешь за руль? – многозначительно выгнув бровь, я получила его негативное покачивание головой. Пристегнулась и сорвалась с места. – Придется мне отдуваться.

- Но… Ты же пила! – испуганный парень поспешил тоже пристегнутся.

- Зайчик, на час на улице я обновилась до состояния новорожденного ребенка. – выложив телефон на пробирную панель, я возбужденно ждала, когда продюсер получит сообщение от автомобиля. Мол, хозяин, я вас покинул.

- У тебя нет с собой прав! – закричал Герман, совсем как пятилетняя девочка.

- Я тебе больше скажу: у меня их вообще нет. – успокоила я эту неженку. – Но вожу я лучше, чем все твои знакомые. Понял? – клянусь, я видела в глазах Стара слезы. И, кажется, седые волосочки начали проклевываться… Когда продюсер наконец позвонил. Трубку я взяла с третьего раза… Так сказать, ради профилактики его нервной системы. – Борюсик, ты там как? Задница не горит?

- Р-и-т-а… - рычит тот в трубку. – Я живьем закапаю тебя и твоего молокососа! Верни машину!

Слышу, как мой подельник на заднем сидении воет… Толи от страха перед продюсером, толи ему не понравилось, как я опасно пролетела на красный, прямо перед огромной фурой. Кто его поймет?

- Борюсик, дорогой, - жадно сжимая руль, я не могла перестать думать, как мужчина сейчас умирает от злости и волнения за любимую новенькую игрушку, - помнишь я тебе говорила, что мой папочка был механиком?

- Ты мне не говорила… - мертво шепчет мужчина, явно зарываясь лицом в ладони.

- Сейчас говорю! Так что, - мечтательно вздыхая, я коварно провожу кончиком языка по губам, - я решила тебе устроить веселый конкурс! В течении десяти минут я отключу на твоей машине систему отслеживания, а потом оставлю ее в самом криминальном районе города. Где именно? Не скажу. Подключай свои дедуктивные способности.

- Ты не посмеешь, дрянь испорченная! – кричит он так, что явно пена изо рта пошла. – Тебе мало сегодня было? Я добавлю!

- Ах, раз ты так просишь… - сцепив зубы, прибавила газу, - еще вытащу парочку дорогих деталек. И, помни, мой папа был хорошим механиком: в сервисе тебе придется долго искать пропажу.

Секунда, вторая, третья… Я уже тянусь пальцем к кнопке «отбой», как тот сдается:

- Идет. Ты победила.

Усмехаюсь. Стоило ожидать. Больше себя любимого мой продюсер любит только неприлично дорогие машины.

- И?.. – поторапливаю я его.

- И, - сквозь зубы выдает тот, - можешь просить, что хочешь.

С радостью и облегчением я выдаю то, о чем давно задумывалась:

- Квартирка, в которой я живу… Перепишешь на меня.

На том конце провода, кажется, случился микроинсульт. Во всяком случае, звуки были пугающими. Взяв себя в руки, продюсер оскалился:

- Совсем берега попутала?! Да я тебя…

- Борюсик, брось… - перебиваю я его, а сама сворачиваю в сторону неблагоприятного района. Пусть знает, что угрозы мои более чем реальны. – Думаешь, я не знаю, что ты мне копейки платишь? Третий дом уже покупаешь. Бесконечно машины меняешь… Я хочу нормальную зарплату и свое жилье. Так понятно?

- Да никогда ты от меня не… - рычит тот… И тогда я решаюсь разогнаться по максимуму. Проверить, на что способна мощная ласточка. Только навстречу выезжает фура и мне с трудом удается через пешеходный переход уйти от столкновения. Все прошло удачно, лишь немного протрясло. Раздражал крик Германа, от истошных воплей уши закладывало. И тут сдался продюсер:

- Хорошо. Твоя взяла. Прямо сейчас свяжусь с юристом. Оформим сегодня.

Резко ударив по тормозам, я услышала, как весь такой из себя брутальный Герман молится. Обернулась удивленно, а он еще и креститься…

- И, Борюсик, - окликнула я того, перед тем, как нажать «отбой». – Химчистку тебе все же придется провести…

Шикарные штаны Германа Стара были напрочь мокрыми, а коленки дрожали.

Часть 9

«Наше учебное заведение приглашает вас выступить перед школьниками с мотивационной речью»… Странное предложение пришло мне прямо на электронную почту. Обычно спам я отсеивала легко и просто, из головы все лишнее улетучивается так же быстро… Но почему-то это я забыть не могла.

- Не неси чуши, - посмотрев на меня, как на полную идиотку, Беренштейн закатив глаза и покачал головой, - Ты даже школу не закончила… На что собралась школьников мотивировать?

- Да, школу я не закончила. На это были свои причины. – почему от азарта сердце в груди барабанило. До одури хотелось, чтобы продюсер одобрил мою идею. – Но я ведь не спилась, не с наркоманилась. Вполне себе достойная жизнь…

- Без мозгов все кажется проще и легче. – съязвил тот и зарылся лицом в меню ресторана. Всем видом показывая, что тема закрыта.

- По-твоему, - нагло выдернув меню, я заставила мужчину смотреть на меня, - я полная дура?

А в карих глазах Беренштейна вдруг вспыхнул интерес. Знала ведь, что рано или поздно он отомстит мне за угон его любимой ласточки, но не думала, что так грубо.

- Не совсем дура. Как-то же по улице ходишь и умудряешься не врезаться в людей… Но образования тебе явно не хватает. В глазах так и написано: «Девять классов и неблагополучная семья». Радуйся, что глазки красивые и все думаю о другом… - выпалил продюсер. А меня будто кто-то по щеке хлестнул.

Непрошенные слезы возникли перед глазами. Но я сдержалась… Каким-то чудом. Впервые за многие месяцы в памяти всколыхнулась прошлая жизнь. Лицо отчима, пьяного до безобразия. И меня, прячущуюся от него по укромным местам.

- Если бы ты сделал мой график свободнее, - предлагаю я, отворачиваясь к окну. – Я бы поступила в техникум, к примеру.

Тишина была довольной долгой. А потом Он взорвался неприлично громким хохотом. Складываясь по полам, утирая слезы, он шептал:

- Супер-звезда Рита пойдет учится в бурсу на… кого? Повара? Маляра-штукатура?

Вдохнув поглубже кислорода, я едва не вписала меню в его наглую голову.

- А что не так с этими профессиями? Зажрался ты, Борюсик. – друг стало так мерзко сидеть с ним рядом. Захотелось сорваться и убежать прочь. Что я и сделала: встала, отряхнулась, собираясь уйти до заказа. – И, если тебе интересно, я хочу стать дизайнером!

Шикарный новый ресторан давил на меня своими фешенебельными стенами. Странным образом я начала ощущать себя мошенницей, что проникла в высший свет обманом. Казалось, все вокруг смотрят на меня и видят полную дуру без высшего образования.

- СТОЯТЬ! – рявкнул мне продюсер в след. Разве что «КО МНЕ» не добавил. – У нас контракт с этим заведением. Ты обязана тут отобедать.

- Сам обедай, Борюсик. И фотки мне скинь. Я все оформлю в лучшем виде, как обычно. А ты себе новую машинку купишь. Верно? – весело подмигнув, я пулей вылетела прочь из заведения.

С колотящимся сердцем, срывающимися слезами шла вперед, не разбирая дороги. Пока вдруг не замерла с широко распахнутым ртом. Главный, самый крутой и пафосный университет столицы оказался прямо перед моим носом. Толпа спешащих на пары студентов, запах учебы, тяга к чему-то новому – все это сводило меня с ума и вдохновляла.

«Неужели, - с тоской подумала, - я насколько отличаюсь? У меня на лбу написано «без образования – руками не трогать»?»

- Привет, прости… - окликнула меня милая смущенная девушка с красными щеками. Я тяжело вздохнула и зарылась в сумке, собираясь дать ей автограф. Но не успела я ручку достать, как она выпалила: - Я тут никого не знаю, перевелась из другого города… Ты не подскажешь, где третий корпус? И было бы совсем славной, проведи ты меня до факультета экономики. С меня причитается!

- Ты… - мой голос позорно дрогнул. – Думаешь, что я здесь учусь?

- Да, конечно. А это не так? – растерялась та, а потом задумчиво пробежалась взглядом по моему простому черному костюму и ахнула: - Боже! Только не говори, что ты преподавательница?!

Не знаю, кто именно послал мне эту милую юную красавицу, но словно сам господь бог. Потому что именно в этот момент я осознала, что только мне решать, кем я буду. Еще ничего не потерянно. Впереди множество возможностей реализовать свои тайные мечты.

- Я здесь не учусь. – крепко обняв незнакомку, я решила, что пора сматываться, потому как студенты уже начинали коситься на меня и многозначительно шептаться. – Но буду, обещаю!

Этим вечером я определилась с первой и самой главной целью своей жизни: закончить не просто какой-то там колледж, а университет. Я докажу Беренштену, а, главное, себе, что способна на все и никакая не дурочка.

Вторая цель была не такой очевидной, но без нее моим планам придет конец так и не начавшись – сменить продюсера. Борюсик, при всей своей очаровательной тупости и милой мудачности, мешал исполнению заветных планов. А значит его нужно было устранить… Любой ценой!

****
- Я хочу твоего продюсера! – заявила я Герману при встрече, на которую он долго не соглашался после происшествия в авто Беренштейна.

- Не мне тебя осуждать, но ему лет семьдесят… - скривился этот умник.

- Нет, ты не понял. – возбуждённо присев рядом, я едва не прыгала на месте от азарта. Чем явно пугала Германа. – Мне надоел Борис. Готова работать под новым лейблом.

Бровь парня заинтересованно поползла на лоб:

- А разве ты можешь выбирать с кем быть? Вот если я уйду от своего деда, меня ждет многомиллионная неустойка!

- И меня, но… - коварно улыбнувшись, игриво приподняв бровь, я оскалилась, - Не нужно ничего платить, если Беренштейн сам захочет со мной расстаться. Понимаешь, о чем я?

Герман долго думал, но тяжело вздохнул и сдался:

- Не-а, прости…

- Мы с тобой, - я тыкнула в парня пальцем и тот вздрогнул, - доведем Борюсика так, что он меня пошлет вон и видеть больше никогда не захочет.

- Рита, - Герман отсел от меня подальше, - не думаю, что я хочу в этом участвовать…

- Не переживай... Главное, я знаю, что участвовать ты все же хочешь. – мягко обняв парня, я попыталась того успокоить, но он почему-то лишь сильнее напрягся. – Действовать будем строго по плану. И завтра у нас с тобой первый акт…

Часть 10

- Думаешь, я не закричу? – говорю я ровно и спокойно, хотя сердце внутри вырывается наружу. – У меня в сумочке кастет и газовый баллончик.

Беренштейн замер в укромном уголке квартиры и лишь многозначительно усмехался.

- Я бы на это посмотрел. – его бархатный хриплый голос разливается эхом по пространству. Странным образом в моем животе возникают противные бабочки, своими острыми крылышками вызывая спазм.

- Отлично! – зарывшись в сумочке, я в панике пыталась достать из нее то, о чем так громко заявила. Что было сложно сделать во тьме. Свет ведь я так и не включила.

- Только, - зашипел тот, - если ты примешься свое… кхем… оружие, то мне придется применить свое. – заявляет мужчина, откровенно надо мной издеваясь. Встав с кресла, он сделал медленный шаг ко мне, и я странным образом буквально оцепенела, не в силах бежать или кричать. – Наручники.

- Что?! – с губ вырывается рваный стон. – Где ты взял наручники?

Шаг за шагом… Беренштейн все ближе. С каждой секундой в квартире становится все меньше кислорода. Я задыхаюсь, не в силах сделать полный глоток кислорода. Но и уйти не могу. Словно кто-то приклеил ноги к полу…

- Ну, знаешь, - пожимает плечами тот, а потом разминает пальцы. Хрустит каждым из них, о чего у меня начинают трястись коленки. – Найти наручники оказалось куда проще качественной смирительной рубашки.

- Согласна, - смеюсь я, нервно складывая руки на груди, скрывая этим дрожь, - секс-шопы работают круглосуточно.

Он выгибает голову в бок, словно принимает вызов. А потом распахивает поло костюма и достает оттуда железные, мать его, наручники. Даже в ночном освещении луны с ужасом понимаю: «Это явно не игрушка!»

- Что за?.. – видимо, инстинкт самосохранения включается, и я делаю потерянный шаг назад в неизвестность. Только поздно. Нас разделяет всего сантиметров пятьдесят, а позади меня шкаф. Западня.

- Знаю, немного радикально, но… Как иначе мне приструнить тебя, Р-и-т-а? – Беренштейн нависает надо мной коршуном. Холодные наручники проскальзывают по скуле, вызывая дрожь. Его губы упираются мне в ухо, хрипло шепча: - Знаешь ли ты что-то о солидарности между коллегами, дорогая? Хотя… Откуда тебе знать, правда? Ты и ребенка своего ради большей выгоды продашь цыганам…

Глубокий вдох… Все мое нутро дрожит… Он так близко и так зол! Чувствую запах метала от наручников и запах его кожи. На контрасте он приятный, обволакивающий. Так вот легче от этого не становится. Меня буквально прижали к стенке.

- Не понимаю, - закрываю глаза, пытаясь собраться и придумать, как решить ситуацию. Только так чувства становятся острее и я ощущаю, каждую клеточку мощного тела, что прижимается ко мне. Такое плотное. Мышечное и сексуальное… Вспоминаю, как мужчина смотрел на меня в ванной и напрочь теряю себя, позволяя мозгу превратится в розовую субстанцию.

- Герман Стар, - с пренебрежением произносит мужчина и я вздрагиваю. Ему все известно?! – рассказал о твоих гнусных планах своему продюсеру. Этот дряхлый старик тут же позвонил мне с весьма выгодным предложением. Радуйся, Р-и-т-а, тебя хотят купить за весьма впечатляющую сумму.

- Так продавай. – произношу я растеряно. – Тебе бы радоваться… К чему все это шоу? Я ведь не…

- Послушай сюда, девочка. – рычит он, жадно сжимая мою шею своей пятерней. – Я тебя никому не отдам.

Вздрагиваю. Странное волнение проскальзывает по каждой клеточке, оставаясь в размякших коленях.

- Почему? – хриплю, заикаясь. От нахлынувшего адреналина выступили слезы и дрогнул голос.

- Слишком многое вложил в этот проект! – говорит он так поспешно, будто давно заготовил эту фразу.

- Но… Тебе ведь все компенсируют. В чем проблема? – решаюсь и поднимаю взгляд, позволяя себе посмотреть мужчине в глаза. Безумные, яростные, кровавые. Он все еще держит меня за шею и, кажется, отпускать не собирается.

- Тебе не понять всех тонкостей бизнеса. С тебя я еще могу много поиметь. – рычит он, как безумный.

- Это тоже «тонкости бизнеса»? – многозначительно указываю на его руку вокруг моей шее. Он отмахивается. Мол, не моего ума дело. А потом я смотрю ему прямо в глаза и шепчу с наивной надеждой: «А вдруг все получится решить здесь и сейчас?» - Отпусти меня, Борис.

Не знаю, что именно он услышал в моих словах, но продюсера будто током шандарахнуло. Он замер и обмяк, с бездумным взглядом пялясь прямо перед собой. Как каменная статуя мужчины, сжимающая наручники стальной хваткой.

Осторожно выбравшись из его рук, я осмотрелась вокруг. В панике решила бежать в спальню. Там собрать маленький чемодан и уехать. Как минимум, на пару недель. Куда? Зачем? Эти вопросы решу в дороге. Главное казалось очевидным: подальше от моего личного психопата.

В маленький ручной чемодан вещи я бросала хаотично. И уже закрывала его на замок, когда дверь в мою спальню с грохотом открылась. На пороге стоят он. Холодно осмотрел бардак и сконцентрировался на чемодане.

- Нет. – произносит он четко и внятно. Так, что каждая буква прошибает меня до костей.

- Что «нет»? – прижимаю к груди чемодан. Глазами ищу лазейку, собираюсь проскочить к выходу… Он понимает мои мысли и усмехается. Холодно, расчетливо. Мурашки по телу…

- Ты никуда не пойдешь. – заявляет тот, а потом… идет на меня. – Ты принадлежишь только мне. Запомни это, дорогая.

Кадр врезался глубоко в память. Яркий, четкий, незабываемый… Беренштейн, решительный как никогда, наступает на меня с наручниками в руке. И тогда, впервые в жизни, несмотря на все пережитые преграды, я вдруг подумала: «На этот раз сбежать не получится».