После измены. Он тебя любит - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Рина Каримова (самиздат)

1

— Вера, срочно нужно выйти в зал, — говорит официант, заходя на кухню.

Поворачиваюсь к нему.

— Там серьезные гости сейчас, — добавляет. — Очень хотят видеть нашего кондитера.

— Хорошо, иду, — киваю.

Заканчиваю с приготовлением крема, ведь мне остаётся совсем немного. И выхожу.

Сначала было непривычно. Все-таки я не считала свои кулинарные способности чем-то особенным. Но подобные случаи повторялись часто. Гостям мои десерты нравились. Иногда они хотели увидеть повара лично.

Вот и сегодня так получается.

Официант показывает мне на стол в вип-зоне, где сидит несколько мужчин в костюмах.

Прохожу туда.

— Это вы приготовили? — спрашивает седой мужчина в очках и поднимается, увидев меня.

— Да.

— Вы настоящая волшебница! Даже у меня на родине никто так не готовит этот десерт…

Замечаю у него легкий иностранный акцент.

И тут в голове невольно всплывают слова официанта насчет серьезных гостей.

— Благодарю вас, — улыбаюсь. — Рада, что вам понравилось.

— Понравилось — не то слово!

Завязывается разговор. И вскоре понимаю, кто этот человек и его спутники. Иностранная делегация.

Остальные обращаются ко мне уже по-английски.

Завязывается короткий разговор. И тут меня начинает как-то странно потряхивать. Кровь приливает к щекам. Лицу горячо.

Что это?

Вроде бы не волнуюсь. Спокойна. Беседа идет ровно.

Несколько вежливых фраз. Улыбка.

Еще немного и вернусь на кухню…

Однако на меня будто что-то накатывает. На ровном месте. Нет, бывает, я испытываю легкое волнение, когда выхожу вот так в зал. До сих пор бывает неловко.

Но сейчас это что-то другое.

Затылок все сильнее покалывает. Стойкое чувство, будто кто-то меня тяжелым взглядом буравит.

Невольно оборачиваюсь.

Это получается автоматически.

Просто веду головой и смотрю в сторону.

Мир будто застывает. Замерзает.

Мой взгляд сталкивается с другим взглядом. Горящим, пристальным, напористым. Черные глаза буквально впиваются в меня.

Человек за соседним столом. Смотрю на него, словно зависаю.

Нет, этого просто не может быть.

Такая встреча…

Он же уехал из страны.

Хотя прошло два года. Мог вернуться.

Все эти спутанные мысли вихрем проносятся в моей голове, пока смотрю на до боли знакомое лицо.

Эмир Таиров. Мой бывший муж. Предатель, которого я застала за изменой с моей подругой. Прямо на «горячем»…

И развелась. Уехала. Начала жизнь заново.

Теперь такое чувство, будто прошлое вламывается в мою изменившуюся реальность.

Тогда Эмир почти сломал меня. Циничный, жестокий. Он всегда давил. И даже развод мне давать не хотел. До последнего стоял на своем, утверждал, все так живут. Завести любовницу и расслабляться где-то на стороне для мужчины в порядке вещей.

Меня и сейчас передергивает при мысли о таком.

Я всю волю приложила, только бы скорее добиться развода. Закончить все.

И вот он здесь. В ресторане, где я работаю. Смотрит на меня так, что становится сильно не по себе.

Даже не сразу замечаю, что Таиров тут не один. С ним эффектная брюнетка.

— Вера? — гость зовёт меня.

Голос доносится будто издалека, но все же помогает очнуться окончательно.

Неудобно выходит. Понимаю, что пропустила несколько фраз в беседе, поэтому теперь стараюсь выйти из положения.

— Мы обязательно зайдем к вам еще, — говорит мужчина.

— Завтра у нас будет уже новое меню, — отмечаю. — Приглашаем вас.

Таиров так и продолжает смотреть на меня. Чувствую это, а потом и сама вижу, когда разворачиваюсь, попрощавшись с гостями, чтобы вернуться на кухню.

Эмир не сводит взгляд с меня.

Внутри холодеет от напряжения. Стараюсь быстрее выйти из зала и не накручивать себя.

Наша встреча — случайность.

Не похоже, будто он намеренно пришел за мной. А значит, ничего не знает.

Если бы знал правду… даже страшно представить его реакцию.

Но далеко уйти не успеваю.

Тяжелые шаги позади заставляют обернуться и замереть на месте.

Таиров настигает меня в коридоре.

— Здравствуй, Вера, — мрачно бросает он.

Ледяной ком забивается в горле.

— Ничего мне рассказать не хочешь? — спрашивает хлестко.

Знает. Он все знает.

Осознание ошпаривает.

Этот жесткий, отрывистый тон. Темный горящий взгляд.

Все практически вопит о мрачном настроении Эмира.

Видимо, Таиров все же выяснил, что я скрыла свою беременность. И тайно родила от него ребенка.

Долгожданного сына, которого он так давно хотел.

+++

Дорогие читатели, огромная просьба поддержать книгу лайком ("звездочка" в приложении или кнопочка "мне нравится") и добавить в библиотеку, чтобы не потерять! Будем очень рады вашим комментариям!

ВАШИ ВПЕЧАТЛЕНИЯ - ОГОНЬ НАШЕГО ВДОХНОВЕНИЯ!

2

Внутри меня всю колотит и трясет. Но внешне стараюсь ничего не показать. Спокойно встречаю тяжелый взгляд бывшего мужа. Всю волю прикладываю, чтобы сдержать разбушевавшиеся эмоции. Тревога, паника, полный раздрай. Все это сейчас будет только мешать. Нельзя проявить слабость.

Надеюсь, Таиров ничего не знает. Однако по моей реакции может что-то заподозрить. И тогда…

Запрещаю себе развивать мысль.

Мне необходимо поскорее свернуть неприятный разговор. А дальше уже буду действовать по ситуации.

Эмир шагает еще ближе.

Как же хочется отступить назад.

Но я не делаю никакого движения. Просто смотрю на него. И он наконец, сам останавливается, так и не приблизившись вплотную.

Хорошо.

Перевожу дыхание.

— Мы чужие люди, Эмир, — говорю ровно. — Извини, но мне нужно как можно скорее вернуться к работе.

— Чужие? — кривится. — У нас общий ребенок. Забыла?

Даже двое…

Но он об этом не знает. Теперь понимаю точно. Иначе бы выражался иначе. Но сейчас речь про Ксюшу. Взрослую дочь, которая скоро заканчивает университет и возвращается домой, в родную страну.

— Или нашу дочь ты, как и меня, вычеркнула? — спрашивает Таиров резко. — Ей тоже нет места в твоей новой жизни?

Его резкие вопросы заставляют поморщиться.

— Ты что такое говоришь? — невольно качаю головой. — Я постоянно на связи с Ксюшей. Она приезжала ко мне несколько раз.

— Даже так?

Он прямо в лице меняется. У него как будто мускул на щеке дергается. И угол рта тоже.

Похоже, про настолько плотное общение Эмир не знает.

Неужели он и правда считал, будто после развода я перестану общаться с дочкой?

— Ксюша мне ничего не говорит, — чеканит Таиров. — Когда-то ты обвиняла меня, будто запрещаю вам общаться. А теперь — она меня будто стороной обходит.

Тому есть причина.

Но Эмиру этого не объяснить.

— Не скажешь, почему вдруг так выходит? — мрачнеет Эмир.

— Если ты намекаешь, будто я что-то запрещаю Ксюше, то это не так, — отвечаю ровно.

Немного лукавлю.

Дочь знает, про то, что я родила ребенка втайне от Таирова. И я просила ее ничего не говорить отцу. Слишком хорошо понимаю, какой будет реакция. Но никаких запретов, разумеется, не было. Каким бы предателем Эмир не был, сколько бы не изменял мне, однако он все равно остается отцом Ксюши.

Вот только сына я вынуждена скрывать.

Эмир заберет моего малыша. Даже слушать ничего не станет. Он не из тех, кто пойдет на компромисс.

Таиров давно мечтал о наследнике.

Если бы он знал, что я беременна, то никогда бы не дал мне развод. Не позволил уйти.

Таиров уверен, что в его изменах нет никакой проблемы. Жена должна дома сидеть, создавать уют и воспитывать детей. А любовницы для развлечений. Обычное дело.

Я этого принять не могла. И даже пытаться не хотела. Хотя он настаивал на том, чтобы начать заново…

Второй шанс требовал.

Но какой второй шанс может быть с неверным мужчиной?

Нет. Мне одного раза хватила. С трудом себя собрала. Именно беременность мне во многом и помогла. Держаться, двигаться дальше.

Некогда мне было расстраиваться, лить слезы. Пришлось сразу работу искать. А у меня даже опыта никакого не было.

Сейчас все наладилось. И вдруг эта встреча с бывшим. Как гром среди ясного неба.

Если Эмир выяснит, что у него есть сын, то отберет ребенка.

Зачем он только приехал сюда? Эти два года жил в Дубае, развивал там какой-то новый проект. А теперь вдруг… домой потянуло?

Надеюсь, временно.

Я переехала в другой город. Считай, на другой конец страны. Туда, где у Таирова не было никакого имущества, никаких интересов по бизнесу.

Понимала, что мы все равно можем когда-нибудь столкнуться. Но не ожидала, что это произойдет настолько быстро. Резко.

У меня будто почву из-под ног выбили.

— Ты почему тогда удрала? — хрипло спрашивает Эмир. — Не словом про свой переезд не обмолвилась. Это нормально, по-твоему?

Нормально, конечно.

С чего бы мне перед ним отчитываться?

— А ты зачем эти вопросы задаешь? — бросаю в ответ.

— Имею право.

— Нет, — выдаю. — Ты давно все права потерял. Мы разошлись.

— И что с того? — отвечает холодно. — Эти бумажки ни черта не значат, Вера. И лучше тебе общаться со мной по-хорошему. Для тебя — лучше.

— Если ты и дальше будешь мне угрожать, придется вызвать охрану.

— Чего?

Он шагает ко мне.

И я все же отступаю.

— Это приватная зона, только для сотрудников, — показываю на табличку за моей спиной. — Ты задерживаешь меня и отвлекаешь.

— Чем же я тебя задерживаю?

Прямо чувствуется, как закипает в нем раздражение.

Эмир сводит челюсти. Сжимает кулаки.

А дальше…

Охрана и правда появляется. Очевидно, заметив, что здесь идет напряженный разговор.

— Вера, возникли проблемы? — обращается ко мне охранник.

Подходит ближе. Смотрит на Эмира.

— Нет, — говорю. — Гость что-то перепутал.

Разворачиваюсь и прохожу на кухню. Чувствую, как Таиров буравит взглядом мой затылок. Но с этим могу справиться.

Надеюсь, Эмир вскоре уедет из города, и мы больше никогда не встретимся.

+++

Друзья, подписывайтесь на Рину Каримову, чтобы не пропускать новых книг:) мы продолжаем писать вдвоем, но у Рины совсем мало подписчиков. Давайте ее порадуем:)

Вот ее страничка https://litnet.com/shrt/nuCA

3

Я стараюсь полностью погрузиться в работу, но не могу не замечать очевидного. Каждое привычное действие, которое у меня уже доведено практически до автоматизма, сейчас дается с огромным трудом.

Чуть не совершаю ошибку. Притормаживаю в последний момент.

Ну вот. Еще бы немного — испортила бы начинку. А заодно и бисквит. Хорошо, что хоть вовремя остановилась. А если бы еще хоть немного помедлила, то все. Ничего бы не помогло. Только переделывать заново.

Хотелось бы верить, что встреча с Таировым никак не повлияла на мое состояние, но это далеко не так.

Увы…

Бывший муж до сих пор способен выбить из колеи.

И сильно.

Умом осознаю, что нельзя так реагировать. Неправильно это. Неразумно. Однако как иначе, если от одного вида Эмира буквально начинает трясти?

В голову невольно лезут мысли про самое худшее. Хотя если поразмыслить спокойно, то кажется, наша встреча здесь чистая случайность. И лучше бы такая случайность больше не повторялась.

Но интуиция уже подсказывает, что от Таирова может оказаться не так просто избавиться.

Нужно сделать все, чтобы сохранить тайну.

Я не отдам ему своего малыша. Нет, нет.

От одних мыслей под сердцем разливается холод. Даже хочется прямо сейчас вызвать такси и поехать домой.

Мой Кирюша остался с няней. Она постоянно отправляет мне отчеты, фото, видео. Держит в курсе обо всем.

И конечно, оказавшись на кухне, первым делом проверяю телефон. Просто чтобы убедиться: все в порядке.

А вдруг Таиров заметит, как я выхожу? Поедет следом?

Можно было бы выйти через запасной вход. Но я все равно опасаюсь. Мало ли как мы можем столкнуться снова.

Таксисты не всегда понимают, куда подъехать. И если выйду на центральную парковку, то там высока вероятность увидеть Таирова.

Нет. Лучше бы дождаться, когда он уедет.

Это могла бы аккуратно выяснить у кого-то из официантов…

Все, стоп. Нельзя себя так накручивать.

Конечно, настраиваю себя на лучшее. Стараюсь успокоиться. Даже если мы снова столкнемся, что-нибудь придумаю.

Надо действовать осторожно. Не вызывать подозрений. Холодно. Без эмоций. Но пока вот это «без эмоций» дается тяжело.

Я забыла про бывшего. Жила и — горя не знала. Выдохнула. Даже не сразу поняла, как сильно Эмир давил на меня все эти годы.

Его измена послужила главным толчком. Окончательно все поменяла в моем отношении к Таирову. Вариант «простить» я не рассматривала. «Принять» если только для самой себя — как факт принять, как данность. Но уж точно не «принять» предателя обратно.

Однако помимо всего этого характер у Эмира авторитарный. Жесткий. Даже жестокий. Непреклонный.

Чем больше времени проходило после развода, тем очевиднее становилось, что во многом он меня ограничивал.

Конечно, своей вины не снимаю. Сама тоже хороша. Растворилась в нем, под влиянием чувств делала все, чего он хочет. Раз за разом уступала, шла на очередной компромисс.

А в итоге… потеряла себя.

Столько лет не работала. Забыла про карьеру после нашей свадьбы. Не сразу, но вышло так, что семейная жизнь это вытеснила. Ни на что не оставалось времени. Лишь на мужа и на ребенка. И даже когда Ксюша уехала на учебу в другую страну, картина не слишком поменялась.

Теперь же я не представляла, как можно не работать. Мое кулинарное хобби переросло из, казалось бы, легкого увлечения в главное занятие по жизни. И мне это нравилось, приносило настоящее удовольствие.

Пробовать новые рецепты, что-нибудь соединять. Особенно какие-то необычные ингредиенты.

Чего только стоил десерт из… огурца.

Невольно улыбаюсь, вспоминая, как гости недоумевали, что за экзотический фрукт пробуют. Когда мы впервые представляем новый десерт, то списка ингредиентов нет. Лишь эффектное название, под которым может скрываться все, что угодно.

— Это маракуйя? Питахайя? — сыпались самые разные предположения.

— Дуриан?

— Нет, ты что. Он до чертиков вонючий.

— Ой да… тогда наверное какой-то необычный сорт манго?

Когда им говорили про огурец, никто не верил.

Вскоре к нам уже специально приходили именно за этим десертом. И благодаря ему мы попали во все рекомендации. Известные блогеры начали снимать о нем ролики. Тема стала вирусной.

Кто бы мог подумать, что столько шума поднимется из-за самого обычного овоща?

Ладно.

Нужно сосредоточиться на работе. Выдохнуть не получается, но я все равно отвлекаюсь. Стараюсь собраться.

Выдыхаю, когда узнаю, что Таиров ушел.

Это выходит случайно. Даже спрашивать специально не приходится. Просто двое официантов как раз на перерыве обсуждают его столик.

— Говорю же, это был Таиров, у него какой-то супер успешный проект в Дубае. Недавно показывали.

— Да? Такой хмурый тип. Чаевые он оставил классные. Но в остальном… вид у него будто он готов тебе врезать. Просто за то, что не вовремя подошел.

— Ой да чего ты…

— Нет, серьезно. Я когда ему счет принес, он выглядел так, будто сейчас взорвется. Даже глаза кровью налились.

— Видно, повздорил со своей подружкой. Кстати, ты видел какая красотка? Ноги от ушей.

— Не думаю. Это вряд ли его подружка. Они только про работу говорили. Документы смотрели. Таиров на нее и не глянул ни разу. Только бумаги пролистывал.

— Ну и выдержка у него. Там такое декольте. Мне показалось или под пиджаком у нее только белье?

— Черт, да когда ты успеваешь рассмотреть? Работал на другом конце зала, а углядел.

— А вот так — глаз наметан.

Значит, все. Таирова нет.

Мысль действует успокаивающе. А потом у меня вдруг вибрирует телефон…

4

Выхожу из кухни, чтобы принять вызов.

Звонит Кузнецов.

Мы познакомились после того, как я ушла от Таирова. Сразу после того, как я застала Эмира за изменой, решила собрать вещи. Съехала в квартиру, которая мне досталась в наследство от мамы. Вскоре столкнулась с одним из соседей.

Кузнецов. Он представился участковым. Помог мне. Когда Таиров донимал визитами.

Бывший муж не привык получать отказы. Он вообще слова «нет» не знал, потому мое решение о разводе тоже не принимал всерьез. Поначалу.

В общем, Таиров преследовал меня. А Кузнецов вмешался.

Уже тогда я почувствовала что-то не то. Мой муж обладал значительным влиянием. Обычный участковый ничего бы не смог ему противопоставить. Более того, Таиров подключил бы свои связи, устроил бы проблемы. Для любого. Однако с Кузнецовым ничего сделать не смог.

Отметила это, но значения не придала.

Хватало других вопросов, которые срочно требовалось решать.

Мне нужно было срочно переезжать в другой город. Как можно скорее оказаться подальше от Таирова.

Я не хотела, чтобы мой бывший узнал про ребенка.

Время шло. Скоро должен был бы виден округлившийся живот.

Поэтому в итоге все произошло очень поспешно. Мои сборы. Переезд. Таиров был занят новым проектом. О моих планах даже не подозревал. Вероятно, это дало мне дополнительную «фору».

Конечно, уезжая из родного города, я ни с кем не прощалась. Кузнецову тоже ничего не сказала.

Телефон отключила.

Таиров знал мой номер. А я не хотела никаких звонков от него. Купила новую симку, звонила только дочке. С ней общалась. Больше ни с кем. Ни со своей дальней родней, ни с другими знакомыми.

Прошлые контакты оборвались.

Жизнь с чистого листа. Все как я собиралась.

Но вскоре меня ждало удивление.

Стоило обосноваться на новом месте, немного войти в ритм, как на моем пороге появился Кузнецов.

Мрачный. Сосредоточенный. Напряженный.

— Здравствуй, Вера, — сказал.

Растерянно кивнула.

Увидеть его не ожидала. Сразу всколыхнулось множество вопросов в голове.

Если Кузнецов так легко меня нашел здесь, то значит, и для Таирова это не будет представлять труда.

Разумеется, сразу понимала, что при желании Эмир меня везде найдет. У него обширные ресурсы. Стоит ему захотеть, подключить нужных людей, то они ему кого угодно из-под земли достанут.

Я не скрывалась. Жила по своим документам.

Но другого варианта у меня не было. Оставалась только надежда на то, что после нашего последнего разговора Таиров все-таки не начнет поиски.

Мы разошлись. Официально. Наша история закончена. И я как могла, дала Эмиру понять, что между нами уже ничего и никогда не будет возможно.

— Резко ты уехала, — добавил Кузнецов, пристально глядя в мои глаза.

— Да, — ответила. — Пришлось.

— Опять… бывший?

На этом вопросе Кузнецов нахмурился. Помрачнее еще сильнее. И что-то совсем недоброе в его взгляде сверкнуло.

— Поговорим? — спросил.

Помедлив, отошла, пропуская его в квартиру.

Мы перебросились еще парой фраз, и наконец, я выдала то, что теперь сильно не давало покоя.

— Ты же не просто участковый, да?

Кузнецов молчал.

— Как ты меня нашел?

Он как будто усмехнулся. Слегка.

— Вера, я человек прямой, — произнес. — Не люблю долго ходить вокруг да около.

Смотрела на него и…

— Ты мне нравишься, — сказал Кузнецов. — Как увидел, так и зацепило. А когда ты резко пропала, вообще приложило. Сильно. На полную. Мальчишкой себя почувствовал.

Слова застряли в горле.

Нет, я чувствовала от Кузнецова симпатию. И раньше. Это считывалось автоматически. Но прежде можно было списать на приятельские отношения. Теперь же он приехал за мной на другой конец страны.

Обычные соседи так не делают.

— Черт раздери, — покачал головой Кузнецов, прошелся ладонью по затылку. — Я и теперь перед тобой как пацан.

Нет. Такого ощущения не складывалось.

Серьезный мужчина. Влиятельный. И то, что вопрос своей работы он обошел, тоже на многое указывало.

— Давай решать, — сказал Кузнецов.

— Решать? — рассеянно переспросила.

— Присядь, — продолжил и подвинул стул. — Нам есть, что обсудить.

Повисло молчание.

— Что не так? — тут же спросил Кузнецов. — Ты еще думаешь вернуться к бывшему?

— Нет, — здесь ответ дался легко.

— Тогда в чем проблема? Говори как есть.

Кузнецов хорош собой. Нельзя отрицать. Привлекательный мужчина. И от него не чувствуется угрозы. А это имеет значение.

Особенно после того, что было у меня с Таировым.

Казалось бы, в нем тоже присутствуют властные черты, собственнические повадки как у моего бывшего мужа. Но в то же время Кузнецов не давит.

Действует. Решает. Однако не напирает.

Вот только… он предлагает отношения. А я не просто не готова к чему-то подобному. У меня… особые обстоятельства.

Так ему и ответила.

— Что за обстоятельства? Не понял.

Не собиралась говорить про беременность.

Неудобно это. Неловко. Даже как-то странно.

Однако Кузнецов внимательно смотрел на меня, ждал ответа. И я понимала, что нужно расставить все точки.

Ну какие могут быть отношения с беременной женщиной? С той, кто носит под сердцем ребенка от другого мужчины?

Да, мы с Таировым никогда не будем вместе. Но зачем это все Кузнецову? Зачем ему чужие проблемы?

К тому же, я сама ничего не хотела. Никаких отношений. Хватило уже мне моего разрушенного брака.

Теперь лучше получить удовольствие от свободы.

Я только от Таирова вырвалась. Вдохнула полной грудью. Только прочувствовала момент.

Нет, нет. Больше ничем себя связывать не хочу.

— Вера? — позвал Кузнецов.

— Я беременна.

Тишина.

— И я так быстро уехала, потому что нельзя, чтобы мой бывший что-то об этом узнал. Иначе… боюсь, он может отобрать ребенка.

5

— Прилетай, — вылетает у меня прежде, чем я успеваю подумать.

Как-то само по себе получается, и я вдруг осознаю, насколько сильно скучала по нему.

Мне и правда хочется увидеться, поговорить.

Хотя Кузнецов не слишком разговорчивый человек. У него всегда все четко и по делу. Но общаться с ним интересно.

— Работать будешь? — спрашивает он.

— Нет, выходные.

— Это хорошо, — замечает Кузнецов.

Тут меня зовут из кухни.

— Извини, — говорю. — Нужно идти. Я еще в ресторане. Давай попозже созвонимся.

— Я тебя наберу.

На кухне мне опять тяжело сосредоточиться. Мысли постоянно ускользают не в ту сторону.

Думаю про Кузнецова.

Знаю, нужно что-то решать.

Между нами ничего нет и не было. Все прошедшее время общаемся как друзья. Но это и понятно.

Как могло сложиться иначе?

Сначала моя беременность. Потом Кирюша был совсем маленький, и я, конечно, от него не отходила.

У Кузнецова тоже своих дел хватало. Работа у него серьезная. Бывает, что может уехать на несколько недель. Без связи. Но он все равно периодически звонил. Приезжал. Мы время от времени виделись.

И вот мой сын уже может оставаться с няней. Я выхожу работать. Кузнецов появляется чаще.

Разговора пока не было, но все идет так, что…

Одной тяжело. Очень. Бывает, накатывает. Хочется поддержки, сильного плеча рядом. Но я уже один раз обожглась. Отношений с Таировым мне хватило. И кажется, до конца жизни.

Кузнецов человек серьезный. По нему чувствуется какой он. Слово держит. Трудно представить, чтобы врал, изменял.

Однако разве я могла представить, что Таиров — предатель?

Нет, параллели между ними проводить глупо. Слишком разные. Казалось бы, оба властные, авторитарные. Если не знать их близко, то может показаться, будто очень похожи.

Но в реальности между этими людьми настоящая пропасть.

Таиров давит. Даже угнетает. Причем это у него само по себе выходит. Вряд ли он отслеживает, намеренно так себя ставит.

А Кузнецов — другой.

Например, мою работу он не одобряет. Считает, женщина должна заниматься домом, детьми. Однако против моих решений ничего не говорил. Ни разу. Как я считаю, как хочу, пусть так и будет.

От Кузнецова никогда не ощущаю давления. Лишь поддержку. Помощь. Иногда достаточно просто поговорить. Даже от нескольких его рубленных фраз мне становится легче, спокойнее.

Вот и сейчас.

Казалось бы, ну о чем мы таком говорили?

А от сердца тяжесть отлегла.

Но одно дело — просто общение. И совсем другое — новые отношения. Не думаю, что готова сейчас.

Если совсем честно, то не думаю, что буду когда-нибудь готова.

Слишком сильно я любила Таирова. В прошлом. Первое время после его измены ощущала себя в какой-то тихой агонии.

Меня тогда беременность спасла.

Я же понимала, что нельзя нервничать. Нельзя допускать стресс. Потому одергивала себя, старалась все неприятное отбрасывать, переключать внимание.

Не сразу, но у меня получалось.

А потом все равно наказывали мысли о прошлом.

Память словно издевалась надо мной. Подбрасывала самые яркие моменты. Наше знакомство. Наш первый поцелуй. Наша свадьба. И потом — столько всего в голове кружилось, что сразу и не обрубить.

Я была счастлива с ним. Отдавалась всем сердцем. Не представляла себя без Таирова.

Это казалось таким естественным. Будто мы были вместе всегда. Будто это судьба.

Душа разрывалась от боли. Кровоточила.

Многое я подавляла. И сумела преодолеть. Но даже в самые отчаянные моменты понимала, назад дороги нет.

Таирова простить не смогу.

Разумеется, о будущем я не задумывалась. Вернее, я размышляла лишь о том, как бы разобраться с работой, как бы устроить все так, чтобы у меня хватило денег на жизнь и воспитание ребенка.

Поднять ребенка одной нелегко.

Но кажется, справляюсь.

Находясь в декрете, даже накануне родов, я все равно продолжала работать. Не в ресторане, конечно. Однако тема смежная.

Только про личные отношения мыслей не возникало.

Теперь же бывает, что всплывает в голове. И сейчас, после короткого разговора с Кузнецовым, снова это мелькает. Ярче, отчетливее.

Но я плохо представляю, как можно довериться. Как можно снова открыться и подпустить кого-то близко.

Во-первых, Таиров был моим единственным мужчиной. Единственная такая сильная влюбленность. И… боль.

Хотя сейчас лучше сказать — пустота.

Ладно…

Во-вторых, когда тебя предают один раз. Особенно настолько цинично и жестоко. Ты уже подспудно ожидаешь повтора. Или просто осознаешь, что такое может произойти снова. С кем угодно.

И тогда испытывать это все по второму кругу?

Ну нет. К такому я точно не готова.

Наконец, отметаю все лишние мысли. Разговора с Кузнецовым еще не было. Все пойдет, как пойдет.

Для меня теперь главное — дети. Хоть дочь уже и взрослая. А сыну нужно много времени и внимания. Они мой смысл.

А личное подождет.

И я даже не чувствую, что это «личное» мне нужно. Привыкаю к тому образу жизни, который у меня выстраивается.

Последние часы рабочего дня проходят суетливо. Но я занимаюсь любимым делом, поэтому это меня даже радует. Полностью погружаюсь в процесс, от всего отвлекаюсь.

А когда смена заканчивается, торопливо собираюсь и вызываю такси. Скорее домой, к моему Кирюше.

Выхожу из ресторана, листая фотографии, которые мне отправила няня. Малыш такой шкода.

Улыбаюсь, сохраняя несколько снимков в галерею телефона.

Тут вдруг экран вспыхивает.

Кузнецов.

— Да, — отвечаю.

— Свободна?

— Жду такси.

Поглядываю по сторонам. Пока машины не видно. Продолжаю говорить, спускаюсь по ступенькам, чтобы подойти к парковке.

Сюда и должно подъехать такси.

— Кстати, ты так неожиданно уехал в прошлый раз, — говорю. — Совсем забыла тебе отдать…

6

Таиров понимает, что просто так разблокировать телефон ему не удастся.

Нужен пароль.

Застываю, наблюдая, как он вводит мою дату рождения.

Нет. Ничего не получается.

Хорошо…

— Какой у тебя пароль? — мрачно спрашивает Таиров.

Ничего не отвечаю. Но его вопрос помогает мне сбросить предательское оцепенение. Опять пробую забрать у бывшего мужа свой телефон.

Бесполезно.

Таиров поднимает руку, в которой зажимает мобильный вверх, продолжает вводить другие цифры. А второй рукой удерживает меня за талию, не давая ничего сделать.

Хватка у него жесткая. Ни вырваться, ни дотянуться до телефона у меня не получается.

Уже прокручиваю в голове разные варианты на случай, если Таиров увидит фото Кирюши. Как-нибудь объясню.

Тут сама на себя злюсь.

А почему я должна объяснять? Почему вообще должна перед бывшим за что-то отчитываться?

Таиров вводит дату дня рождения Ксюши. Блокировка снимается. Но к счастью, сам телефон зависает. Экран вспыхивает и гаснет.

Вдруг раздается звонок.

Кажется, у самого Таирова вибрирует телефон.

Это его отвлекает. Дает мне возможность наконец выхватить свой мобильный. Крепко стискиваю корпус.

Таиров достает свой телефон. Смотрит на экран и, выругавшись, все же принимает вызов.

Видимо, что-то срочное.

Поворачиваюсь на звук подъезжающей машины.

Такси, которое я вызывала.

Отлично.

Иду туда.

— Завтра наберу! — доносится до меня рявканье бывшего.

А в следующий момент он уже бросается мне наперерез, встает напротив, преграждая дорогу вперед.

И как назло здесь действительно мимо него не пройти.

Высокая железная ограда по обе стороны. Я не успела выйти до столкновения с Таировым. Поэтому теперь единственный проход полностью перекрыт.

— Отойди, — говорю.

— Вера…

— Мое такси приехало, — обрываю его, ощущая, как все сильнее закипаю изнутри. — Разговаривать некогда. Да и не о чем. Мы давно обсудили что к чему.

— Нет, Вера, никуда ты не поедешь, пока мы не поговорим, — чеканит Таиров, всем своим видом показывая, что никуда отходить не намерен, спокойно пройти не даст.

Какая-то идиотская ситуация.

Нет, по молодости Таиров часто вел себя как дикарь. В начале наших отношений. Наверное, у неандертальца могли быть манеры получше.

Вот тогда мне и стоило насторожиться, подумать, хочу ли я провести жизнь с таким человеком. С тем, у кого настолько тяжелый характер.

Ладно, с годами это поменялось. Так мне казалось.

Но теперь маска цивилизованного бизнесмена в один момент слетает с Таирова, словно ее и не было никогда прежде.

А потом он и вовсе ставит в тупик своим вопросом:

— Что за цирк ты устроила?

Я?!

Нет… он серьезно сейчас?

— Цирк здесь только ты устраиваешь, — бросаю. — Отойди и дай мне пройти. Машина ждет.

— По-твоему, я на клоуна похож? — недобро оскаливается Таиров.

Нет. К сожалению.

А жаль.

С клоуном было бы справиться намного легче. А Таиров похож на дикого зверя, сбежавшего из клетки. Непонятно, чего от него ждать в следующую секунду.

Глаза так и горят. Рот угрожающе кривится.

Он будто взбесился.

Но я и сама уже на грани.

Нет никаких сил это терпеть. Он вламывается в мою жизнь снова. Врывается ураганом в ровный, размеренный темп.

Зачем?

Что же ему неймется…

— Сам разбирайся на кого ты похож или не похож, пожалуйста, — говорю, стараясь не давать никаких эмоций.

Не заслужил Таиров. Ничего! Ни моего гнева, ни раздражения. Никаких моих чувств. Даже самых плохих. Даже злиться на него не хочу.

— Отойди, — повторяю твердо.

— Отойду, — кивает Таиров. — Когда услышу ответ.

— Что? Какой еще ответ?

— С кем ты говорила? — холодно интересуется он, а глаза так и горят как у бешеного. — По кому скучаешь?

— Не твое дело!

— Мое.

Надо же как интересно получается. Что-то не помню, чтобы он о своих отношениях мне отчитывался. Когда мы были в браки. Свободно гулял, не тяготился узами брака. Жил как хотел. А от меня вдруг требует подробный отчет. После развода.

Нет, ну это же полный абсурд.

Как это вообще?

— У тебя что, появился кто-то? — продолжает Таиров, внимательно вглядываясь в мои глаза.

Нет. После тебя никаких отношений не захочешь.

Так и тянет выпалить это, но я себя сдерживаю.

Если продолжим ссориться, то это лишь затянется. А я хочу как можно скорее закончить разговор. Желательно так закончить, чтобы больше Таиров меня не трогал.

Никогда!

И на ум приходит не так много путей, чтобы этого достичь.

— Да, у меня есть отношения, — говорю.

Даже не лукавлю.

Отношения и правда есть. Скорее приятельские, но все же…

— Но тебя это не касается, Таиров, — добавляю ровно. — Обсуждать это с тобой не собираюсь.

— Отношения, значит, — цедит бывший убийственным тоном. — И кто он? Какой-нибудь повар?

Презрительная усмешка растягивает его губы.

Становится неприятно. И от этого уничижительного тона, и от того, как взгляд Таирова впивается в меня.

Мерзко.

— Даже если и повар, — бросаю холодно. — Что здесь такого? Или ты считаешь какие-то профессии… недостойными?

Он молчит. Продолжает зубы скалить.

— Знаешь, мне без разницы, кем мой мужчина будет работать, — добавляю дальше. — Лишь бы не вел себя как урод. Отвечал за свои слова.

— Какой мужчина? — рявкает Таиров. — У тебя муж есть.

Опешившая, смотрю на него.

— Мы в разводе, Таиров. Если ты забыл…

— Это легко исправить, — вдруг заявляет он небрежным тоном. — Сейчас нас за несколько минут где угодно распишут.

— Что?

— То! Кончай дурить, Вера, — хлестко продолжает Таиров. — Лучшего мужа, чем я тебе никогда не найти. Дочь у нас. Семья. А ты все мотаешься непонятно где. Занимаешься черт знает чем.

7

Я уже собираюсь ровно и без лишних чувств ответить Таирову, прекратить и без того затянувшийся разговор. Аккуратно. Спокойно. Желательно так, чтобы у бывшего мужа больше не возникло желание снова появиться на моем пути.

Но он умудряется меня обезоружить.

— Никто не даст тебе того, что могу дать я, — заявляет Таиров.

Твердо. С подавляющей уверенностью. И наверное, в какой-то другой реальности это бы звучало убедительно.

Но я же не слабоумная.

— Никто, — мрачно повторяет Таиров. — Ты меня слышишь?

Слышу, конечно.

Никто не даст мне… чего? Измен? Предательства? Лжи? Или вот такого скотского отношения, когда он даже после измены не успокаивается?

— Вера, хватит тебе здесь торчать, — продолжает Эмир. — Ты как свое будущее видишь?

По-разному вижу. Главное — без него. Но не похоже, будто мне настолько сильно повезет. Стоит выдохнуть — Таиров сразу объявляется. Будто ему недостаточного той боли, которую он уже причинил.

Сейчас, к счастью, никакой боли нет. Я это преодолела. Прошла. Оставила в прошлом. Однако общение с бывшим мужем все равно вызывает тяжелые эмоции.

А мне нужно быть в нормальном состоянии. В хорошем настроении. Дети же все чувствуют. Если прихожу расстроенная, то Кирюша это сразу улавливает. По-своему. Либо хнычет, либо капризничает. По-разному бывает, но он сразу становится неспокойным.

Разумеется, Таирову этого не объяснить.

— Так и будешь жить на съемной квартире? — спрашивает бывший, заставляя меня похолодеть.

Откуда он знает? И… знает ли? Может наугад сказал. Предположил. А может отдал распоряжение своим людям собрать информацию. Но тогда не только мой адрес выяснится. Тогда многое всплывет.

И как далеко готов копать Таиров?

Напряжение внутри усиливается.

Нет-нет. Этого допустить нельзя. Если он узнает про сына…

— У тебя дом есть, — продолжает Таиров. — Наш дом, Вера.

Сил моих не хватает сдерживаться.

Ему все же удается меня зацепить.

Дом, который я сама обставляла. Дом, где создавала уют. Дом, что был моей крепостью долгие годы.

— Тот дом, куда ты любовниц водил? — выдаю. — Ты всерьез мне туда предлагаешь вернуться?

Нет, если бы я не знала, что Таиров не употребляет алкоголь, то решила бы, что он перед этой встречей выпил. Иначе как можно нести такой бред?

Однако на пьяного бывший не похож.

— Я никого в наш дом не водил, — отрезает он мрачно. — С чего ты вообще это взяла?

Как будто даже оскорбляется, когда слышит такие слова.

— Не важно, — качаю головой.

— Нет, скажи, — требует.

— Любовница твоя сказала, ясно? Она много всего мне подробно тогда рассказала. Как ты и… как вы с ней в нашей спальне…

Мой рот невольно кривится.

До чего же мерзко.

И все те старые ощущения теперь всколыхнулись с новой силой. До тошноты. До дрожи от гадливости.

— Никогда такого не было! — рявкает Таиров.

И похоже, правда понимает, что разницы-то и нет. Было или не было. Где именно.

Или он считает, измена в офисе — это еще ничего? И где-то на стороне — тоже нормально? Главное, чтобы не дома.

А мне разбираться в этом неприятно. Нет. Омерзительно.

— Что на тебя нашло, Таиров? — спрашиваю. — Я не вернусь. Ни в тот дом. Ни к тебе. После всего, что было, как ты вообще можешь мне такое предлагать? Как у тебя только совести на это хватает?

Глупо спрашивать.

Знаю.

Раз на измены у него совести хватило, то почему сейчас не хватит? У Таирова берегов нет. Привык получать все, что захочет. И надо же — первый раз что-то пошло не по его желанию.

Может потому и взбесился?

Вообще, странно. Два года он спокойно сидел. А тут — прохода не дает.

И снова внутри меня закручивается тревога. Вихрем нарастает.

Узнал что-нибудь? Потому приехал? Наша случайная встреча не такая уж и случайная?

Мысли замыкаются, но интуиция подсказывает, что Таиров ничего не знает. Иначе бы одними разговорами не ограничилось.

— Вера, мне только ты нужна, — цедит он сквозь зубы. — Понимаешь? Ты одна.

Нет, не понимаю.

Это сложно понять.

Была бы нужна — разве бы стал предавать?

— Я тебя сегодня увидел и… — мрачнеет. — Не знаю, с кем ты говорила сейчас. Кто у тебя есть. Но лучше тебе его бросить.

Надо же как.

Таиров челюсти сжимает. Чуть ли зубами не скрипит. И кулаки у него стиснуты. Выглядит будто оголенный провод под напряжение. Прямо вибрирует весь от подавляемой злобы.

Вид у него — выразительный.

Только что пар из ноздрей не идет как у дракона.

— Ты снова угрожаешь, — замечаю ровно.

— Предупреждаю, — говорит. — Объясняю на будущее.

Тут я даже немного жалею, что у меня с Кузнецовым ничего нет.

Глупость, конечно.

Я бы не стала ничего делать назло Таирову. Это же моя жизнь и мне ее проживать. Для себя, а не чтобы кого-то взбесить.

Но похоже, Таирову нельзя донести суть.

Помедлив, пробую еще раз. Спокойно, без чувств.

— Давай лучше я тебе сейчас объясню, — говорю ему. — После того, что между нами было, я скорее одна до конца дней останусь, чем вернусь к тебе. Не важно, есть у меня кто-то или нет. Для тебя ничего не изменится.

— Вера…

— Ничего не будет, Таиров, — обрываю его. — Никогда. А теперь, пожалуйста, отойди в сторону. Машина ожидает.

— Это лучше, да?

Он резко кивает в сторону ресторана.

— У плиты часами торчать? — бросает отрывисто. — И сколько лет ты еще собираешься работать? А жить на что? Черт побери, Вера, неужели это тот уровень, к которому ты привыкла?

Таиров понятия не имеет о моей работе. О том, сколько радости она мне приносит. Как важно для меня быть на своем месте.

Рассказывать ему не собираюсь. Незачем. Но он и не поймет.

— Я тебя полностью обеспечивал. Всегда. Чего тебе не хватало? — он дальше напирает, гнет свою линию. — Завязывай с этими глупостями. Или ты еще не наигралась?

8

«Могу я вам позвонить?»

Несколько раз перечитываю это сообщение от Пылаева. Как-то выбивается оно из нашего привычного стиля общения. Но не сказать, чтобы мы часто с ним переписывались. Только по рабочим вопросам. Отвечает он сухо и коротко. Детали обычно согласовываем через его помощника.

Так и сейчас проверяю свое прошлое письмо. Отправлено Пылаеву, его помощник указан в копии. Но ответ начальник направил только на меня.

«Да», — отправляю ему.

На душе неспокойно.

Странно, что Пылаев захотел говорить в такое время. Что-то случилось?

И опять в голове мелькает Таиров. У бывшего были какие-то общие дела с Пылаевым. Раньше так точно. Возможно, он уже успел связаться с ним и…

И что бы Таиров сделал? Попросил Пылаева уволить меня? По старой дружбе? Но друзьями они не были. У Таирова вообще друзей не было. Бизнес-партнеры. Да и не стал бы Пылаев на такое соглашаться.

Мой телефон оживает. Вибрирует. И я мигом принимаю вызов.

— Да? — говорю.

— Доброй ночи, Вера, — слышится в трубке голос Пылаева. — Увидел, что не спишь. Решил набрать. Так будет проще.

— Что-то случилось? — вылетает у меня невольно. — Что-то не так с моими предложениями?

— Нет, с чего ты взяла? — как-то хмуро отвечает Пылаев. — Я не по работе звоню.

Вот так на меня встреча с Таировым подействовала. Расшатала моментально. Теперь нужно себя в руки брать, заново собираться.

— Мой помощник займется этим, — продолжает Пылаев. — Завтра. А я о другом хотел поговорить.

— Хорошо, поняла.

Повисает пауза.

И тут Пылаев снова ставит меня в тупик.

— Какие у тебя планы на вечер? Завтра? — спрашивает он.

— Никаких, — говорю, помедлив. — После работы еду домой.

— Театр любишь?

— Да.

— Тогда завтра идем в театр.

Тяжелый день сказывается. Доходит до меня не сразу. Сперва механически вылетает:

— Так мы же утром встречаемся. На работе.

Хотя какая разница, если…

— Утром меня не будет, — бросает Пылаев каким-то непривычным тоном, как будто… напряженным?

Молчу. Думаю над его словами.

— Помощник с тобой все порешает. Как всегда, — добавляет Пылаев.

Ну да. Мы в основном так и работали. Не может начальник заниматься настолько незначительными мелочами.

Хотя иногда Пылаев звонил лично. Уточнял что-нибудь. Но это были скорее исключения из правил.

— А я тебе предлагаю вечером встретиться, — продолжает он. — В театр.

— Не знала, что вам театр нравится.

— Не нравится.

— Тогда…

— Ты со мной пойдешь? — спрашивает Пылаев.

— Как-то это… неожиданно, — выдаю.

— Ребенка не с кем оставить?

— Нет, у меня есть няня, можно договориться, но…

— Тогда в чем проблема?

+++

уважаемые читатели, нам будет очень приятно, если вы поставите на книгу лайк (звездочка в приложении или кнопка "мне нравится") спасибо, что читаете нас!

9

Проблемы нет. Казалось бы.

Но вообще…

— Очень неожиданное приглашение, — говорю прямо.

— Вера, — его голос звучит непривычно или все дело в том предложении, которое Пылаев озвучивает и теперь мне тяжело воспринимать как раньше, что-то как будто неуловимо меняется. — Представление начинается в семь вечера. Значит, за полчаса до этого времени за тобой заеду.

Быстро все решается.

Быстрее, чем успеваю дать ответ.

— Если с няней будут проблемы, дай мне знать. Отдам распоряжение кому-то из помощников. Решат вопрос.

— Спасибо, — говорю наконец. — Но могу я дать ответ завтра?

Повисает пауза.

— Завтра? — вкрадчиво уточняет Пылаев.

— Да, мне нужно время решить.

Кажется, тут он понимает, что я не про «решить» с няней. А о самой себе говорю. О том, что я сама настолько быстро принимать его предложение не готова.

— Мне нужно, чтобы ты пошла со мной завтра, — вдруг заявляет Пылаев.

И я окончательно попадаю в тупик.

Тон у босса такой, что отказ не предполагается. Видимо, так и должно звучать предложение, от которого нельзя отказаться.

— Вера, это театр, — добавляет он, помедлив. — Мне казалось, тебе такое по вкусу.

В целом — да.

Хотя давно не была в театре. Не представлялось возможности. Как-то времени не хватало, не до того совсем.

Но какое отношение мои предпочтения имеют к такой настойчивости моего начальника?

— Когда заканчивается спектакль? — спрашиваю.

— В девять, — как-то резковато отвечает Пылаев, будто недоволен дополнительным вопросом.

Но вскоре, словно сам почувствовав что-то не то, он прибавляет:

— Это не займет много времени, я вас отвезу.

— Хорошо, — говорю.

— Доброй ночи, — прощается Пылаев.

Откладываю телефон на стол.

Как-то странно все это. За все прошлое время нашего общения ничего подобного не было.

Но поздно уже. Нужно ложиться спать. Утро вечера мудренее.

Конечно, утром у меня тоже не так много времени для размышлений. Кормлю Кирюшу, встречаю няню. Собираюсь на работу.

В ресторане отвлекаться некогда. Сначала решаю вопросы с помощником Пылаева, согласовываем то, что требуется.

На этот год у нас цель попасть в топ рейтинга лучших ресторанов. И получить все заслуженные «звезды». Для такого необходимо внести ряд изменений. Вот и разбираемся.

Так и пробегает час за часом до самого вечера.

Домой возвращаюсь раньше. Потому успеваю поиграть с Кирюшей и снова собраться — уже в театр.

Наряжаться не думала, но… как-то само собой выходит.

Это же театр.

Смотрю на себя в зеркало, невольно улыбаюсь, вспоминая слова дочки.

— Мам, ну что это за старорежимный подход? — удивлялась Ксюша. — Сейчас можно в кроссовках пойти, и в джинсах. Никто ни на кого не смотрит.

Пусть так. Старорежимно. Однако для меня все равно остается определенный дресс-код. Платье. Туфли на каблуке, пусть и небольшом.

Это же не для «наряжаться». Просто само собой подразумевается.

Пылаев звонит, и я выхожу из подъезда. Он на улице. Из машины вышел, говорит с кем-то по телефону. А потом поворачивается и… как-то странно застывает. Убирает мобильный от уха.

— Здравствуй, Вера.

10

Повисает неловкая пауза. Пылаев как будто и не слышит моего ответного приветствия. Просто продолжает смотреть, ничего не отвечая.

А дальше тишину прорезает звонок мобильного.

Начальник смотрит на экран своего телефона и хмурится.

— Черт, — выдает мрачно, после переводит взгляд на меня. — Извини, срочный звонок. Нужно ответить.

Принимает вызов. И открывает дверцу машины, жестом приглашая занять переднее сиденье.

— Да, — бросает отрывисто. — Этот проект сворачиваем. Нет. Никакого продления не будет. И там тоже.

Резкие фразы. Рубленые.

Вскоре Пылаев заканчивает разговор, усаживается за руль и обращается ко мне уже словно бы совсем другим тоном.

— Как день прошел? — спрашивает. — Все решила с моим помощником?

— Да, мы согласовали главные вопросы.

Пылаев кивает.

Пока мы едем к театру, обмениваемся еще несколькими фразами. Начальнику снова звонят, но вызов он теперь сбрасывает и убирает звук.

Чувствую на себе его взгляд. Снова и снова.

Что-то не так?

Даже мельком смотрю в зеркало.

Нет, вроде бы все нормально.

Напряжение спадает, когда оказываюсь в театре. Раньше тут не была. Это первый визит. И у меня невольно перехватывает дыхание.

До чего же красиво.

Старинное здание. Лепнина повсюду, хрустальные люстры, высокие зеркала в массивных резных деревянных рамах. Канделябры, тяжелые темно-зеленые шторы.

— Нравится? — спрашивает Пылаев.

— Да, очень, — киваю, продолжая изучать интерьер.

— Ты так внимательно все рассматриваешь.

— Я здесь впервые, — скрываю смущение за улыбкой.

Наверное, со стороны могу выглядеть… диковато. Но я действительно забыла, когда куда-то в последний раз выходила. Маршруты у меня одни и те же. Либо работа, либо в магазин. За вещами для Кирюши или за продуктами. Ну еще конечно, прогулки по парку рядом с домом. Или в сквере.

Однако вот так, чтобы выйти на какое-нибудь мероприятие… только теперь и понимаю, как этого не хватало. Немного развеяться.

Пылаев ведет меня к нашим местам. Одни из лучших в этом зале. И когда начинается представление, практически сразу погружаюсь в его атмосферу. Игра актеров. Мощная музыка. Все цепляет, приковывает внимание.

В какой-то момент автоматически поворачиваюсь к Пылаеву, выдаю что-то про спектакль и лишь потом замечаю: мой босс терпит происходящее. Вид у него скучающий. Нет, пожалуй, даже несколько раздраженный.

— Вы разочарованы спектаклем? — вылетает у меня тихий вопрос.

— Нет, почему? — Пылаев пожимает плечами.

— Но вы так…

— Да нормально все, Вера, — твердо заявляет он.

Рассеянно киваю.

Ну раз нормально…

Мне спектакль кажется очень увлекательным. Необычным. И я больше не поворачиваюсь к Пылаеву. Представление затягивает.

А потом наступает время антракта.

— Идем, — говорит Пылаев.

Сейчас он кажется гораздо более оживленным, чем совсем недавно, в разгар спектакля.

— Как вам? — спрашивает, кивая на сцену.

— Захватывает, — говорю как есть.

И вот мне уже трудно удержать эмоции. Слово за слово, не замечаю, как мы оказываемся в буфете.

— Ой, извини, — качаю головой. — Заговорилась.

— За что извиняться? — выдает он. — Интересно рассказываешь.

За то время пока раздаются три звонка, мы успеваем еще пообщаться.

Пылаев заказывает бутерброды с икрой, шампанское. Отводит меня к отдаленному столику. И хоть людей вокруг много, как-то так выходит, что остаемся наедине. Никто к нам не приближается. Наверное, есть в глазах Пылаева нечто такое, что держит посторонних людей на расстоянии. Ведь замечаю, что одна пара к нам направляется, но столкнувшись со взглядом моего босса разворачиваются в другом направлении.

Даже дежавю возникает. Будто кадр из прошлой жизни.

Но я отбрасываю мысль. Не даю ей развиться.

Однако кое-что нельзя игнорировать.

Например, у меня уже создается полное ощущение того, что этот антракт начальнику нравится сильнее, чем сам спектакль. Обратно он не торопится.

Уже сидя в зале, оборачиваюсь, будто ощутив что-то. И… наталкиваюсь на пристальный взгляд.

Пылаев не на сцену смотрит. На меня.

Что же, это просто спектакль. Да и в городе начальник временно. Скоро уедет. Главные дела у него всегда в столице. А здесь он не задерживается.

Все труднее настраиваться на это. Особенно когда мы выходим из театра, идем к машине. И прежде чем поехать, Пылаев вручает роскошный букет.

Смотрю на алые розы. Потом на него.

— Зачем? — вырывается механически. — То есть… не стоило.

— Еще как стоило, — замечает он, открывает дверцу. — Поехали, Вера.

Неловкость. Напряжение. И… некоторая взвинченность. Потому что все же Пылаев мой босс. А сегодняшний вечер сильно выбивается из того, как мы с ним обычно общаемся.

Хотя само общение ровное. О театре, о спектакле. Немного о работе.

Пылаев провожает меня до самой двери квартиры. Там прощаемся.

— Завтра увидимся, — говорит он.

— Завтра у меня выходной, — роняю.

— Да? Ну тогда в понедельник.

Значит, он задержится?

Пылаев будто ловит этот немой вопрос в моих глазах.

— В этот раз я надолго, — заявляет.

— Новый проект здесь?

— Нет.

И почему спрашиваю? Это не мое дело. Задержится он или нет.

— Доброй ночи, Вера, — улыбается Пылаев.

Прикрываю дверь.

Даже цветы поставить в вазу не успеваю, как раздается звонок. В «глазок» не смотрю. Открываю так.

Видимо, Пылаев что-то забыл сказать и…

Открываю дверь.

Застываю.

Это не Пылаев.

— И давно ты мне рога наставляешь? — рявкает Таиров.

11

В шоке смотрю на бывшего мужа.

Ну и вопрос…

Таиров опять умудряется поставить меня в тупик своей агрессивной атакой. Невозмутимостью, с которой бросает это обвинение. И вообще, всем своим видом. Взвинченным, раздраженным. От него буквально фонит. Искрит.

Глаза сверкают огнем. Желваки жестко движутся под смуглой кожей. Челюсти стиснуты. Вены на висках вздуты.

Эмир настолько разъярен, что кажется, его и удар хватить может. Только что пар из грозно раздувающихся ноздрей не идет.

Вот это картина.

Ну надо же.

И самое главное — я виновата. Умудряется же он всякий раз все перевернуть. Нужно признаться, под его резким прессингом сперва и правда тушуюсь, от неожиданности замираю.

Смотрю на Таирова, и даже не верится, что у него хватает наглости предъявлять мне такие обвинения.

Хотя чего ждать от предателя?

Он порывается пройти в квартиру. Шагнуть через порог в коридор. Этот его жест действует на меня отрезвляюще.

— Стоп, — выдаю и рефлекторно выбрасываю руку вперед. — Ты куда?

Таиров застывает.

А я ступаю вперед. На порог. И видимо, есть что-то такое в моем лице или взгляде, что все же заставляет его отступить назад.

— Ты зачем сюда пришел? — спрашиваю.

— Вера…

— Еще и среди ночи.

— К тебе пришел, — бросает хрипло. — К жене своей.

— Таиров, ты издеваешься или правда не понимаешь? — выдаю в ответ.

Уже не выдерживаю его присутствия рядом. Начинает колотить, потряхивать все сильнее с каждой секундой.

— Мы в разводе, — говорю. — Два года прошло. Я только… немного отошла после всего, что было. А ты… опять?

Морщусь. Никаких нервов не хватает.

— Да оставь же ты наконец меня в покое, — выпаливаю.

Мрачнеет.

— Сначала ответь, — требует.

— Что ответить?

— Долго ты с ним? — цедит.

— Не твое дело!

— Мое! — рявкает, а после продолжает так, будто каждую фразу в камне высекает: — Ты — моя. И все, что тебя касается, тоже мое! Наплевать, в разводе мы или нет. Это ни черта не меняет.

Опешившая, смотрю на него.

— По ходу, ты давно с ним, — вдруг замечает Таиров, криво усмехается, окидывая меня пронзительным взглядом. — Иначе бы сразу сказала.

— Что сказала? — раздражаюсь. — Таиров, ты…

— Я теперь понял, как ты так быстро себе карьеру сделала, — добавляет хлестко. — Ну конечно. Кто бы столько платил обычной… кухарке?

Кухарка, значит.

Разумеется, про мой блог Таиров не знает ничего. Как и про книгу. Да и реальную зарплату шеф-повара в ресторане высокого уровне он тоже не просчитает.

На свой вкус все определил.

— Легла под этого урода и думаешь, я это так просто оставлю? — рычит Таиров.

Урод здесь только ты!

Но не хочу больше ни единого слова на него тратить.

Отхожу и захлопываю дверь перед его лицом. А когда Таиров снова стучит, грохает по двери кулаком, звоню консьержу внизу.

Дом можно сказать элитный. Тут и охрану вызовут.

Сейчас моего бывшего проводят на улицу. А я с ним больше общаться не собираюсь. Наговорилась достаточно.

Вот только…

Таиров так просто не сдастся.

+++

Друзья, советуем вам очень классную книгу Валерии. Сюжет огнище, это самый необычный главный герой - https://litnet.com/shrt/rOMw

12

Няня собирается уходить, а я подхожу к окну. Выглядываю на улицу. В глаза сразу бросается внедорожник. Рядом Таиров.

Уезжать он не торопится. Стоит и курит возле своего внедорожника.

— Вера, у вас все нормально? — доносится голос няни. — Хотите, чтобы я еще задержалась?

— Нет, спасибо, — качаю головой и задергиваю занавеску. — Все нормально.

Выхожу в коридор, провожаю ее.

Конечно, сердце не на месте. От волнения. Мне сейчас точно проблемы не нужны. Надо же было столкнуться с бывшим мужем в ресторане. Как раз все наладилось.

А теперь что?

Напряжение отзывается тупой болью в затылке.

Мне совсем не хочется, чтобы Таиров узнал про Кирюшу. Да, он уверен, моя беременность закончилась выкидышем после встречи с его любовницей. Но решит копнуть глубже, если начнет разбираться…

Нет, даже думать не хочу, насколько далеко все это может зайти.

Лучше не думать.

Телефон вибрирует, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности. Тревога лишь сильнее захлестывает.

Почему-то сразу кажется, это Таиров.

И я выдыхаю с облегчением, когда понимаю, что на экране высвечивается номер Пылаева.

— Да, — отвечаю на вызов.

Голову продолжает тянуть. Ощущение, будто внутри скапливается свинец. Потому я выдергиваю шпильку за шпилькой, распускаю собранные волосы. Растрепываю пряди, растираю пальцами гудящий затылок.

Пылаев что-то спрашивает, а я сейчас в таком расшатанном состоянии, что даже упускаю его вопрос. Приходится переспросить.

— Как вам представление? — спрашивает Пылаев.

— Хорошо, — говорю. — Мощный по эмоциям спектакль.

— А дома как? — вдруг интересуется начальник.

— Что — прости?

— Вера, у тебя все нормально?

Как раз в этот момент снова застываю возле окна. Напряженно смотрю на Таирова, который так и продолжает стоять возле машины. В приглушенном свете фонарей заметно, как мерцает огонь его сигареты.

Курит. До сих пор.

Да когда же он уедет?..

— Вера? — зовет Пылаев.

— Да, — выдаю рассеянно. — Я… да, все в порядке.

— Точно?

— Конечно.

Отхожу от окна.

— Сын как? — продолжает интересоваться начальник.

— Хорошо, — говорю. — Сейчас буду его укладывать.

— Ясно.

Повисает неловкая пауза.

А потом Пылаев вдруг замечает:

— Вера, если у тебя какие-то проблемы. Вопросы. Если нужна помощь. То даже не думай. Сразу обращайся ко мне. Поняла?

— Проблем нет, — отвечаю. — Все в порядке. Но вам спасибо за предложение помочь.

— Да слышу я, — выдает.

И что-то такое сквозит в его голосе… непривычное. Незнакомое. Но сейчас я не в том состоянии, чтобы считывать эмоции.

— Все правда хорошо, — говорю. — Спасибо тебе за вечер.

— Тебе спасибо, — произносит Пылаев. — И помни — я тебе помогу. По любому вопросу. Только скажи. Решу.

Благодарю его.

Прощаемся.

От этого короткого разговора даже немного легче становится. Будто и правда ощущаю поддержку.

Укладываю Кирюшу спать. Отхожу, чтобы принять душ и привести себя в порядок перед сном. После снова подхожу к сыночку, поправляю одеяло, аккуратно закутываю его.

И словно незримая сила снова подталкивает меня в сторону окна.

Наверняка Таиров уже уехал. Прошло достаточно времени. Однако тянет убедиться.

Выглядываю на улицу и выдыхаю. Но не до конца. Сначала испытываю облегчение, потому что самого Таирова не замечаю.

А потом до меня долетает другое осознание.

Вот же его машина.

На том же месте.

Рядом он курил.

И… в салоне поблескивает тусклый свет.

Виден силуэт за рулем. Если приглядеться, то понятно, что Таиров так и остается здесь.

Нет. Ну что же это? Он тут ночевать что ли собрался?

Со смешанными чувствами наблюдаю за темным внедорожником. Сердце сжимается, когда вспыхивают фары.

Вроде бы заводится. Значит…

С облегчением выдыхаю, когда машина все же трогается с места.

Уезжает. Ну наконец.

Прислоняюсь спиной к стене. Голова гудит с новой силой. Нет, чувствую, так просто избавиться от внимания Таирова не получится. Не нравится мне, как он за меня взялся.

Да что же ему спокойно не живется? Полная свобода. Гуляй с кем захочешь. Что же он вцепился?

Нет. Нужно что-то с этим делать.

Только — что?

13

Кузнецов приезжает на выходных. Как и обещал. Когда звонит телефон, и я вижу его имя на экране, невольно улыбаюсь.

— Доброе утро, Вера, — говорит он, когда принимаю вызов. — Я подъехал.

— Хорошо, поднимайся.

Вскоре он появляется на пороге, и мне сразу становится спокойнее.

Кузнецов не с пустыми руками появляется. Он всегда так приезжает. На этот раз он для Кирюши привозит большую яркую плюшевую игрушку, а для меня — букет цветов.

Тут происходит небольшая неловкость.

Букет от Пылаева уже стоит в зале. В высокой вазе. И по размеру он почти как тот, который сейчас держу в руках. От Кузнецова. Только розы другого цвета. Белые. Пылаев красные подарил.

Невольно перехватываю взгляд Кузнецова. Сначала на букет, потом уже на себе.

— Это от моего начальника, — говорю.

И стараюсь разрядить обстановку, потому что атмосфера вокруг необъяснимым образом накаляется.

— Спасибо большое, — прибавляю. — Сейчас наберу воду. Нужно поставить.

— Давай вазу, сам наберу.

Пока Кузнецов отходит в ванную, чтобы наполнить вазу. Отставляю букет Пылаева немного назад на столе. В сторону.

Кузнецов возвращается. Ставлю цветы. Но опять его внимание на красных розах.

Вижу, мрачнеет.

— Это от начальника, — повторяю.

Все же с Пылаевым у нас формальное общение. А этот выход в театр, конечно, выбивается из того, что было прежде.

Но… это ничего не значит.

Он мой босс. Мы просто работаем вместе. И мне бы не хотелось усложнять наше общение.

— У вас был корпоратив? — хрипло интересуется Кузнецов.

— Нет, — отвечаю.

И понимаю, что тему лучше как-то перевести. Про театр пока упоминать не стоит.

Есть что-то такое непривычное в глазах Кузнецова сейчас.

Пока размышляю, как лучше повернуть разговор, Кузнецов сам вдруг меняет тему. Да еще как…

Теперь оказываюсь даже в большей растерянности.

— Ты про мое предложение думала? — вдруг спрашивает он. — Про кафе.

— Да, — киваю. — Но мне надо еще подумать.

— Сейчас хороший момент, — замечает он, внимательно смотрит на меня.

Кузнецову очень не нравился Пылаев. Хотя виделись они всего один раз. Короткая встреча. Кузнецов тогда заехал забрать меня после работы, а начальник был в ресторане с коротким визитом.

Общались они тогда не больше минуты. Обмен короткими фразами. Пересечение взглядов. Все. Ну казалось бы, что может произойти за такую недолгую беседу. Это в общем-то и беседой назвать нельзя.

Но напряжение зашкаливало.

Странно прозвучит, но именно в тот момент я поняла, что между людьми бывает мгновенная неприязнь. Сильная, острая, физически ощутимая. Вот так реагировали друг на друга Пылаев и Кузнецов. Создавалось полное ощущение, что хватит малейшего повода, чтобы они вдруг сцепились. Одна искра — последует вспышка.

Тогда Кузнецов напомнил мне о своем предложении впервые.

Теперь — второй раз.

— Подумай, Вера, — говорит он.

— Хорошо, — невольно закусываю губу.

Конечно, идея открыть свое кафе мне нравилась. И сейчас это было бы даже легче сделать, чем когда Кузнецов предложил такое впервые.

Все-таки теперь у меня личный блог. Раскрученный, популярный. И это идеальная платформа для рекламы.

Кстати, рекламу я иногда брала. Тщательно выбирала предложения. Хотела показывать своим подписчикам только что-то действительно качественное. Видела по статистике, какая идет реакция, какая отдача и сколько людей переходят по ссылкам.

И у меня ведь сами подписчики спрашивали про кафе. Все чаще.

Понятное дело, на открытие нужны большие деньги. А потом — еще больше финансов на полноценный запуск. Первые месяца будут идти в минус.

Я уже изучала информацию.

Но Кузнецов обещал помочь с получением гранта. Есть разные программы поддержки бизнеса. Если хорошо составить бизнес-план, если доказать, что идея с кафе окупится… Все реально.

Однако сейчас тяжело сосредоточиться на чем-то таком. Слишком много внимания забирает внезапно объявившийся бывший.

Видимо, от одной мысли про Таирова мое выражение лица настолько сильно меняется, что это сразу становится заметно.

— На работе проблемы? — вдруг спрашивает Кузнецов.

— Что? — растерянно выдаю, на автомате. — А нет, все нормально.

— Вижу, что нет, — замечает он, пристально изучая меня. — Что у тебя случилось, Вера? Расскажи мне.

14

— Сейчас коляску подниму наверх и вернусь, — говорит Кузнецов.

Мы гуляли вместе с Кирюшей по парку. Теперь я сижу на лавке, сыночек сидит у меня на коленях. Играем.

Солнечный день. Небо ясное. В такую хорошую погоду только прохаживаться на улице. Свежо, приятно. Дует легкий ветерок.

Прогулялись мы хорошо.

Вспоминаю, как легко Кузнецову удается находить контакт с Кирюшей, и невольно улыбаюсь.

Малыш хорошо на него реагирует. Принимает.

У Кузнецова есть опыт с детьми. Два взрослых сына. С женой он развелся. Раньше работал больше, чем сейчас, практически не бывал дома. Так их отношения дали трещину.

Решение о разводе было общим. Без измен.

Глядя на Кузнецова понимаю, что настоящие мужчины все-таки есть. Честные, сильные. И… прямые. Вот такой он. Говорит четко. И делает то, что говорит. Без лжи, без намека на лицемерие.

Теперь думаю о том, что мне пришлось кое-что утаить.

Я так и не сказала Кузнецову ничего по поводу того, что Таиров объявился. Не хотела поднимать эту тему.

При мыслях о бывшем у меня вообще сразу портилось настроение. Потому я выдала что-то на автомате и перевела тему.

Надеюсь, Таиров просто уедет. Все же я четко дала ему понять, что ни на какое общение не настроена.

Хочется просто жить. Спокойно. Без всего этого…

И тут такое странное чувство вдруг возникает. Меня будто кипятком окатывает. Без причины, казалось бы.

Сердце чаще колотится. Мурашки пробегают по плечам.

Поворачиваю голову и застываю.

Таиров.

Хлопает дверцей машины. Направляется вперед. Ко мне. К нам. Смотрит то на меня, то на Кирюшу.

Я не заметила, как он припарковался. Как подъехал сюда, в мой двор. И теперь уже поздно что-то делать.

В голове проносится мысль, что зря с Кирюшей так открыто гуляла, еще и возле подъезда на лавке задержалась.

Но я одергиваю себя.

Это же глупости.

Ну не прятаться же по углам теперь, раз бывший в городе. И как мне? Не выходить на прогулки с моим сыном?

Таиров и так может легко все узнать. Если запустит проверку. Его люди найдут весь необходимый материал.

Ребенка не скрыть в любом случае.

Однако бывший уверен, что тогда у меня случился выкидыш. А значит, сейчас мне главное сохранять спокойствие и ничего лишнего своей реакций не выдать. В конце концов, я могла забеременеть снова. Родить от другого мужчины.

Обнимаю Кирюшу, встречаю тяжелый взгляд Таирова.

— Вера… Чей это ребенок? — вмиг похолодевшим голосом спрашивает бывший муж.

Призываю все свое самообладание, чтобы подавить разбушевавшиеся внутри эмоции.

Часть меня, конечно, паникует. Чувствует себя на краю.

Но я заставляю себя держаться.

— Мой, — отвечаю ровно.

Кирюша только мой ребенок.

Таиров потерял право называться его отцом, когда предал меня. Да еще так грязно. С моей подругой. И еще неизвестно с кем. Теперь понимаю, что любовницы могли быть у него и раньше.

Но в этом нет смысла копаться. Нет смысла ничего выяснять. Между нами все кончено.

— И когда же ты успела залететь? — мрачнеет Таиров, его губы презрительно кривятся. — Сразу после нашего развода?

Надо же. Как будто даже оскорбляется.

А когда сам изменял, то у него никаких вопросов не возникало.

Ну что же… отношения с другим мужчиной после развода только в больном мозгу Таирова можно назвать изменой.

— Не твое дело, — говорю без эмоций.

Однако Таирова несет.

Взгляд у него горящий. И в то же время… пустой. Он продолжает смотреть на Кирюшу так, будто ничего не видит перед собой.

Обнимаю сына еще крепче.

Безотчетный инстинкт срабатывает.

Малыш хихикает. Хватает прядь моих волос, выбившуюся из прически. Тянет к себе.

А я смотрю на то, как стремительно меняется выражение лица Таирова. Как становится все более мрачным, ожесточенным.

Теперь и мне самой все сильнее не по себе.

— Быстро же ты утешилась, — хмыкает. — И с кем? Кто этот подонок?

Ты… ты этот подонок, Таиров.

Но правду никогда не узнаешь.

Дверь подъезда хлопает.

Невольно смотрю туда. Выдыхаю, заметив Кузнецова. Просто вижу его и становится легче. Сразу ощущается поддержка.

Он сразу идет к лавке. Бросает взгляд на Таирова. От чего мой бывший чуть ли не на дыбы встает.

Вена на его виске готова взорваться. Челюсти стиснуты. А ноздри раздуваются так, что странно, как пар не идет.

— Ты… с ним? — выдает издевательским тоном Таиров, в его глазах вспыхивает жгучая ненависть. — С этим?

Снова на меня смотрит.

— И давно? — буквально выплевывает, качает головой. — Ну по ходу давно, раз он тебе ребенка успел задеть.

— Ты кто такой? — шагает к нему Кузнецов. — Почему в таком тоне говоришь с моей женщиной?

— Я ее муж! — чеканит Таиров. — Как хочу, так и говорю. Как заслужила.

И опять его темные глаза впиваются в меня.

Смотрит, будто на предательницу.

Какой абсурд…

Сам изменял. Наверняка, годами. А меня после развода в покое оставить не хочет. Ему словно не дает покоя то, что я могу быть счастлива без него.

— Ну ты и… — Таиров не договаривает до конца.

Однако по его тону понятно, какие определения, по его мнению, заслуживаю.

— Такого не ждал, — добавляет, сжимая кулаки.

Кузнецов встает между нами. Перед моим бывшим. Закрывает меня и сына от его потемневшего взгляда.

— Уезжай, — произносит хрипло. — Здесь тебе никто не рад. Тут ты никому не нужен.

— Это ты мне говоришь? — резко выдает Таиров.

— Тебе, — спокойно отвечает Кузнецов. — Пора тебе. Не понял? Нечего ребенка дергать. И Веру.

15

Обстановка накаляется. Напряжение между мужчинами ощутимо физически. И кажется, достаточно искры, чтобы они схлестнулись.

Ощущение, будто за секунду до взрыва.

— Виктор, пожалуйста, — взволнованно окликаю Кузнецова.

К Таирову даже обращаться не хочу. Не могу. Бесполезно это. И вообще, он мне неприятен. Видеть его не могу. Не то что общаться, говорить даже так.

Кузнецов оборачивается.

— Нам пора, — добавляю.

И глазами стараюсь показать «прошу тебя».

Он едва заметно кивает. Хотя понятно, что если бы не я, не Кирюша, то разговор с Таировым пошел бы совсем иначе.

Однажды у них уже до драки дошло.

Невольно перевожу взгляд на бывшего.

Он словно еще злее становится. Прямо кипит весь. И по глазам видно, и по самой его позе.

Бесится Таиров. Это чувствуется.

Нет, так просто все не закончится. Увы.

Кузнецов подходит ко мне. Берет Кирюшу на руки. Смотрю на них. Малыш тянется к Виктору. Улыбается ему. А потом скользит взглядом в сторону. На Таирова.

У меня сердце замирает в этот момент.

Появляется безотчетный страх.

Кто знает, как сейчас мой Кирюша отреагирует? И как эту реакцию потом истрактует Таиров.

Но сыночек почти сразу отворачивается. Особого интереса не проявляет. И вот уже дает «пять» Кузнецову, который показывает ему ладонь.

— Идем, Вера, — говорит Виктор.

Теперь на Таирова и смотреть не надо. От него настолько сильно фонит злобой и яростью, что это все считывается физически. Ощутимо кожей.

И одними эмоциями дело не ограничивается.

Боковым зрением вижу, как Таиров шагает вперед. К нам.

— Нет, — говорю твердо.

Встаю между ним и Кузнецовым.

— Иди, — прибавляю мягче, это уже обернувшись к Виктору. — Я тоже сейчас подойду.

Он ничего не спрашивает.

Медлит.

Но все же соглашается под моим взглядом. Уходит в подъезд, забирая отсюда Кирюшу.

— Значит, вот кто счастливый отец, — замечает Таиров и оскаливается, видно, что у него мускул на лице дергается от зашкаливающего внутри гнева. — Он. Ну да. Я понял.

Ничего ты не понял.

Но это не имеет значения.

— Уходи, пожалуйста, — говорю ему, стараюсь прозвучать как можно более уверенно и спокойно. — Оставь нас в покое.

— И как ты так быстро его нашла?

— Что?

— Когда успела с ним роман закрутить? Я тебе тогда еще развод не дал, а этот урод уже вовсю вокруг тебя крутился. Быстро. Не находишь?

— Таиров, прекращай.

— Ты его давно знала, да?

На самом деле, с Кузнецовым я познакомилась после того, как узнала про измену бывшего мужа. Но объяснять это Таирову не имеет смысла.

Он не слышит. Не слушает.

Разворачиваюсь, чтобы уйти.

А он хватает меня за предплечье. Рывком поворачивает к себе. Заставляет содрогнуться от негодования.

— Отвечай! — требует. — Давно с ним за моей спиной шашни крутила?

Таиров судит по себе.

А у меня уже сил нет. Терпеть его рядом. Выносить его мерзкие прикосновения. И еще эти вопросы… больше сдерживаться не могу.

Залепляю ему пощечину. От души. Так, что даже лицо ему ногтями расцарапываю. Само по себе выходит.

Он от неожиданности отпускает мою руку.

— Больше никогда, — говорю. — Слышишь? Никогда меня не трогай. И вообще, не появляйся. У тебя что, совсем совести нет? После всего… Видеть тебя не хочу. Не могу!

Ухожу. Захлопываю дверь подъезда.

Сил моих больше нет.

Нервно растираю предплечье. Будто пытаюсь стереть незримый след от касаний Таирова.

Тошно мне. От него. И вообще.

Накатывают воспоминания, которые так старательно гнала прочь. Про его измену. Про весь тот период.

Ну все. Достаточно. Я не позволю Таирову снова ворваться в мою жизнь и все разрушить.

Поднимаюсь наверх, в квартиру. Размышляю о том, что наверное хорошо, раз Таиров решил, будто у меня давний роман на стороне. Тогда он посчитает, что Кирюша сын Кузнецова. Не станет ничего выяснять.

Виктор встречает меня в коридоре.

— Все хорошо, — говорю.

Он молчит.

Понятно, что по мне видно как все «хорошо». По моему лицу, по выражению во взгляде.

— Я с ним разберусь, — наконец, выдает Кузнецов.

— Не надо, — качаю головой. — Не связывайся. Он уедет и…

— Вер, ты сама в это веришь?

Нет.

Приходится признать, скрепя сердцем.

Таиров неизвестно что вбил себе в голову. Легко не отступит. Если у него взыграл инстинкт охотника, то все, пиши пропало.

— Я боюсь, — выдаю честно, тихо добавляю: — Боюсь, что он узнает про Кирюшу.

— Тебе не нужно ничего бояться, — замечает Кузнецов, подходит и обнимает меня за плечи, ловит мой взгляд. — Я здесь. Уезжать никуда не планирую. Ну теперь так точно.

+++

Таиров

Черт знает, почему остаюсь в этом проклятом городе. Дел хватает. Давно пора валить отсюда.

Но я как последний дебил здесь торчу.

Видно, это какое-то мазохисткое удовольствие. Наблюдать за ней, провожать взглядом из окна своей тачки.

Знать, что ничего не вернуть. Что ничего не будет как раньше.

Вера нагуляла ребенка. Сразу после нашего развода. По срокам выходит, что едва от выкидыша оправилась, — мигом под этого Кузнецова легла.

А может, и беременна была его ребенком?

У нас же долго не получалось.

Мысли поедом жрут.

Ярость душит.

Прямо захлебываюсь. Злобой. Желчью. Разорвать готов. Этого подонка Кузнецова. И ее. Блудливая стерва. Наставила мне рога.