После развода с драконом, или Девять месяцев спустя

Глава 1

– Леди Эфдокия, очнитесь! – услышала спросонья настойчивый голос. – Умоляю вас, леди!

– Какие вежливые нынче медсёстры пошли, – иронично пробормотала я, с трудом выплывая из липких объятий дрёмы. – И это я всего лишь шоколадку подарила. А если тортик куплю, то Величеством будете величать?

– Что вы шепчете, леди? – надо мной склонилась тень. – Не разберу… Не волнуйтесь, скоро прибудет целитель. Сразу за ним послали, как только вы дыхания лишились.

Она помогла мне сесть прямо и проворчала:

– Ох, и напугали вы меня! Что в письме-то? Дурные вести из дома?

Я с трудом сфокусировала взгляд на белом листе, в который вцепилась, как уличная кошка в воробья. Изящный витиеватый почерк, которым были написана всего пара строк, свидетельствовал о болезненном нарциссизме обладателя. Я машинально прочитала вслух:

– Ваш муж изменяет вам в вашей супружеской постели.

Грудь кольнуло жуткой болью. Сна как ни в одном глазу! Резко выпрямившись, я посмотрела на женщину средних лет, склонившуюся надо мной, и с чувством выпалила:

– Вот же переветник(1)! Котяра блудный! Так бы и прибила козла парнокопытного сковородкой меж рогов! Вот только…

«Нет у меня мужа. Годков шестьдесят как развелась и съехала с дочкой с его жилплощади. Помер уж поди».

– Ох, леди Эфдокия, – едва не плача, дрожащими губами прошептала женщина, которая меня разбудила. – Немудрено, что вам дурно стало… А вот и целитель!

В большую светлую комнату, разительно отличающуюся от моей спальни, стремительно вошёл привлекательный блондин в светлом фраке, обтягивающих брюках и высоких сапогах. Стремительно приблизившись ко мне, он протянул руку, щупая воздух в районе моей груди.

«А где это я?»

– Меня выдернули из театра из-за этого? – недовольно пробубнил он.

Театра? Моё удивление при виде этого чудика слегка уменьшилось. Помнится, мы с дочкой собирались на спектакль. Видимо, мне стало плохо во время первого акта, вот меня и перенесли сюда. Стало понятно, отчего мужчина так странно одет:

«Актёр?»

А что, хорошее хобби! Многие врачи, с которыми я общалась, искали отдушину, чтобы сбрасывать напряжение после работы. Чтобы не огрубеть сердцем, одни занимались танцами, другие прыгали с парашютом, третьи увлекались живописью. Этот вот тоже ударился в своеобразное творчество.

Кажется, он ещё не вышел из роли, поскольку выпрямился и раздражённо заявил:

– Мне сообщили, что вы при смерти, но с вами всё в полном порядке, леди! Что за дурные шутки? То несварение, то бессонница, то головные боли, теперь вот удар. Ещё один такой вызов, и я заподозрю, что вы ищете моего внимания.

Он явно пытался меня пристыдить, и я рассердилась:

«Никакого уважения к моему возрасту!»

И сухо осадила его:

– А вы ищете неприятностей, молодой человек. Вы врач или экстрасенс? Что вы там щупаете? Хоть бы пульс у больной проверили! Где вас стетоскоп? И вообще… Вы руки помыли? Маску бы надели, прежде чем ко мне подходить! Вирусы ходят табунами, а у меня – здоровье слабое.

Мужчина и женщина мрачно переглянулись, и врач принялся деловито закатывать рукава:

– Похоже, леди нужно срочное кровопускание. Принесите таз!

– Лучше сковородку, – окончательно вспылила я. – Я этому шарлатану мозги на место срочно поставлю! Кровопускание? Ишь чего удумал!

Замахнулась смятым письмом, как вдруг бумага внезапно вспыхнула в моих пальцах, и на парчовое платье осел серебристый пепел. Я застыла, изумлённо глядя на свою руку.

Во-первых, огонь мне никак не навредил.

Во-вторых, рука была не моей.

Нежная атласная кожа, тонкие изящные пальцы с острыми ноготками унизаны перстнями.

По спине прокатился холодок, а в груди радостно ёкнуло.

Получилось?

Я действительно попала в другой мир?

В юное тело прекрасной и обеспеченной магички!

Прямо как в любимых мною романах фэнтези…

– Давай своё кровопускание, – выдохнула на эмоциях. – А то сейчас от счастья с ума сойду!

Мужчина коротко кивнул и вынул из узкого серебряного футляра тонкий короткий предмет, похожий на скальпель. Щёлкнул по нему пальцами, и по лезвию скользнула серебристая молния, ощутимо запахло грозой.

«Обеззаразил магией?» – восхитилась я и протянула руку.

Боль оказалась короткой, но очень-очень настоящей:

«Это не сон и не бред».

По коже скользнула струйка крови, резво закапав в медный таз, заботливо подставленный служанкой, но ранка невероятно быстро затянулась. Целитель недовольно цокнул языком и потянулся ко мне скальпелем снова, но я выставила руку ладонью вперёд:

– Погоди-ка.

Если мне повезло, вместо того света я попала в параллельный мир, то есть лучшая кандидатура для кровопускания. Например, муженёк, который развлекается в супружеской спальне, пока его жёнушку истязают научно не подтверждёнными методами лечения.

– Кажется, уже помогло, – заявила я и приказала служанке: – Помоги подняться.

Когда она придержала меня, я повернулась к целителю:

– Спасибо, вы свободны. Но в следующий раз не забудьте маску и стетоскоп.

Оставив мужчину в растерянности, я осторожно направилась к двери. В ногах не было привычной тяжести, колени не скрипели, поясница не ныла, и даже пышное платье казалось легче, чем груз прожитых в другом мире лет.

Когда мы покинули комнату, я сослалась на слабость и попросила служанку проводить меня в супружеские покои. Женщина поколебалась, но всё же выполнила приказ. Идти пришлось долго, и по пути я внимательно осматривалась, старательно запоминая роскошно обставленные комнаты, украшенные изящной мебелью, статуями и шторами.

«Должно быть, я бесстыдно богата, раз живу в настоящем дворце!»

Новая жизнь воодушевляла, имелся лишь один крошечный, но противный нюанс.

– Без приказа лорда переступить порог я не посмею, леди, – поклонилась служанка.

Я отпустила её, а сама вошла внутрь.

«Точно изменяет, – искренне огорчилась, когда увидела любовников, раскинувшихся на огромной кровати под роскошным балдахином. – Мир другой, а судьба схожая».

Глава 2

За день до этого…

– Евдокия Емельяновна, пока завтракать! – услышала спросонок настойчивый голос медсестры. – Открывай глаза, девочка!

– Девочке недавно девяносто стукнуло, – с трудом приподнимаясь, проворчала я. – Причём на самом деле стукнуло, всей бабкой об асфальт. Иначе бы я тут не лежала.

– Ха-ха-ха! – добродушная пышка поставила на кровать специальный столик, от тарелки каши на котором поднимался парок, и весело посмотрела на меня: – А ты, Дуня, смотрю, за словом в карман не лезешь!

– У меня и карманов-то нет, – хмыкнула я, принимая из её рук блестящую ложку. – Опять пшённая? Вот придёшь завтра, а я уже проснулась на рассвете и кудахтаю. Не удивляйся!

– Не буду, – ласково пообещала она и погладила меня по голове, как будто на самом деле видела перед собой маленькую капризную девочку. – Скушай всё до последней ложечки. Я скоро вернусь за тарелкой…

– Погоди, – засуетилась я, шаря под подушкой. Нашла шоколадку и сунула доброй медсестричке в карман. – Станет грустно, лезь в карман за дофамином.

– Ты меня снова балуешь, – пышная красавица расцвела в ещё более широкой улыбке.

– Взаимно, сестра, взаимно! – хмыкнула я и принялась аккуратно, чтобы не обжечься, завтракать.

Аппетита совершенно не было, но огорчать добрую женщину не хотелось. Она заряжала позитивом одним своим присутствием. Я когда-то была такой же, но сейчас силы с каждым днём всё быстрее утекали из меня, как будто при падении во мне порвался резервуар с жизненной энергией. На вопрос «сколько мне осталось», врачи лишь отмалчивались. И я жила одним днём и пятью книгами, которые успевала прочитать до отбоя.

Едва медсестра пришла за тарелкой, а я уже потянулась за электронной книгой.

– Всё время читает, читает, читает, – весело пожурила пышка. – Да ещё на экране… Глаза портишь. Может тебе книжку принести из библиотеки?

Я подняла «читалку» и торжественно заявила:

– Вот моя библиотека. Вещь, с которой я не расстанусь, даже если перестану дышать!

– Говоришь так, будто это самое ценное, что есть в твоей жизни, – иронично фыркнула медсестричка и убрала выбившуюся рыжую прядь под шапочку. – Но это всего лишь книги.

– Это пятьдесят тысяч книг, – с пылом возразила я. – Из них как минимум тысяча в любимых. Иногда я перечитываю цитаты и будто снова попадаю в мир автора… Кстати, с большинством авторов этих книг я лично знакома. А с некоторыми до сих пор дружим.

– Да ты настоящая фанатка, – добродушно рассмеялась она.

– Верно, – я нежно погладила потёртый «ридер». – Если есть рай, он там. В одном из этих миров… Как бы я хотела после смерти попасть туда! Стать одной из неунывающих попаданок, завоевать сердце дракона, пройти все испытания и, возможно, даже спасти мир.

– Да ты настоящая фантазёрка!, – пышка снова погладила меня по голове и сверкнула зелёными глазами. – А знаешь, что? Порой мечты сбываются!

Глава 3

Дожидаться пробуждения супруга в спальне я не рискнула, – мужчина был крупным и мускулистым, незачем дёргать тигра за усы, – поэтому поспешила покинуть комнату. За дверью осмотрелась в поисках длинноволосой «грелки», но голой девицы нигде не было видно. Служанки тоже след простыл, поэтому я направилась по наитию, внимательно рассматривая свой новый дом.

Когда трогала каменные вазоны, в которых стояли свежесрезанные цветы, кончиками пальцев ощущала нечто странное. Будто я уже касалась этих вещей. То же самое происходило с ногами, – они будто сами несли меня по привычному маршруту.

«Может, это мышечная память?» – задалась вопросом.

Доверившись ощущениям, постаралась отключить голову и направилась вперёд по наитию. Вскоре вышла в большую и светлую гостиную, уставленную мебелью в нежных светло-голубых тонах, с белоснежными шторами на больших окнах и множеством изящных канделябров.

Должно быть вечером тут очень красиво и уютно.

Подошла к круглому столику со стоящей на нём большой шестиугольной шкатулкой, изукрашенной мозаикой из радужных кусочков перламутра, и приоткрыла крышку:

– Ларь для рукоделия?

Осторожно вынула пяльцы, сделанные из желтоватой кости и украшенные изящной резьбой, и внимательно рассмотрела рисунок на ткани, натянутой на них. Тот был ещё не завершён, но уже поражал воображение искусностью мастерицы.

Поддавшись импульсу, я опустилась в кресло и положила пяльцы на колени.

– Будто лет сто так просидела, – проворчала, ощущая, как поясница привычно прильнула к упругой подушке. – Сколько же времени Эфдокия провела за шитьём? Наверняка, ей было жутко неудобно часами сидеть в тех золотых труселях!

Размышляя об этом, сама не заметила, как начала вышивать. Стежки ложились аккуратно, один за другим, образуя идеальный цветок без всякого наброска на ткани, словно я всю жизнь была белошвейкой. Вот только дочь никогда не доверяла мне даже пуговицу пришить!

– Не моё это, – хотела отложить шитьё, но пальцы так вцепились в костяные пяльцы, что казалось, вот-вот сломаются. – Да что такое?

Сопротивляться удалось недолго, и вскоре пришлось сдаться. Я снова начала вышивать, удивляясь неожиданно возникшему навыку и страсти, с которой тело желало заниматься шитьём.

– Похоже, Эфдокия так успокаивала нервы, – предположила я, беспокоясь о частичной утрате контроля над телом. – Что же, мне тоже не повредит.

Через полчаса я поймала себя на том, что мне даже нравится, как вдруг дом сотряс звериный рык:

– Эфдокия!

Казалось, даже пол под ногами пошатнулся, будто началось землетрясение. Откуда-то раздался испуганный вскрик, кто-то даже заплакал, а я лишь саркастично улыбнулась:

– Как он счастлив, как он рад! Муж поедет в… Лесом!

Разумеется, я не планировала оставаться с мужчиной, который использует разовые грелки в супружеской постели. На кой банан мне такой мужик нужен? Судьба подарила шанс прожить ещё одну жизнь, и я намеревалась встречать каждый рассвет с радостью. Ведь это настоящий рай! И муж-изменник в мой счастливый сценарий не вписывался.

Даже пусть и очень привлекательный муж-изменник!

Он как раз возник на пороге и замер, уничтожительно прожигая меня тяжёлым взглядом тёмных глаз, в которых плескалась дикая ярость. К слову, выглядел этот ходок даже чересчур хорошо. Высокий, широкоплечий, под атласной кожей при каждом движении перекатывались тугие мышцы.

Золотой пояс верности мужчине чудо как подходил.

Хоть сейчас на подиум выпускай!

Не хватало полумаски на лицо и какой-нибудь модный аксессуар из магазина для взрослых в руку. Отбоя бы от девиц не было. Впрочем, судя по той лупоглазой, которую я за волосы из супружеской постели вытащила, этот Казанова вряд ли испытывал проблему в нехватке грелок.

А тем временем мужчина продолжал молча буравить меня уничтожающим взглядом. Не дождавшись продолжения представления, я вернулась к вышивке. Наконец, мужчина обрёл дар речи.

– Что. Это. Такое? – выплёвывая слова, мрачно произнёс он.

– На мак похоже, – рассматривая вышивку, предположила я. – Или на тюльпан? Когда цветок вот так бесстыдно лепестки раздвигает, становится непонятно, благородное это растение или придорожная трава.

– О чём ты?

Похоже, мои вариации темы пестиков и тычинок ввели мужчину в ступор. Я же безмятежно улыбнулась и продолжила вышивать.

– Эфдокия, – устало вздохнул мужчина и постучал по пояску костяшками пальцев. – Сними это.

Глянув на мужа исподлобья, проронила:

– Сам надел, сам снимай.

– Подобные выходки тебе не помогут! – снова вспылил он.

– Как же приятно, – промурлыкала себе под нос и перекусила нить. Полюбовалась результатом: – Когда работа приносит удовлетворение. Красиво получилось! Не так ли, дорогой супруг?

– Кэннон! – раздался разъярённый женский голос, и супруг торопливо запахнул бархатный халат, скрывая золотое украшение чресел. – Кэнни!

Через мгновение в комнату ворвалась та самая девица, которую я из постели мужа вытащила. Сейчас она была одета в роскошное пышное платье, а светлые волосы уложены в красивую причёску. Ткнув в мою сторону указательным пальцем, девушка гневно поморщилась:

– Она мне клок волос выдернула. И выставила из спальни без одежды. Знаешь, сколько стыда я натерпелась, появившись в таком виде перед слугами? Накажи её!

А вот и любовница пожаловала. На Барби чем-то похожа. Муженька, похоже, зовут Кэннон. Кен? Парочка что надо!

– Бриэтта, говори тише, – сурово проговорил мужчина. – Хочешь, чтобы о нас судачили по всему Илланору?

– Поздно об этом переживать, – на грани истерики рассмеялась девушка. – Вряд ли в твоём доме остался хотя бы один слуга, который не знает, что я, кутаясь в штору, пробиралась из твоей спальни к гостевым покоям. Это она виновата. Накажи её!

– Извините, что вмешиваюсь, – мягко улыбнулась обоим, старательно сдерживая удовольствие, которое испытывала от мести за бедняжку Эфдокию, – но я не потерплю необоснованных обвинений.

Глава 4

Меня на миг будто парализовало. Не могла ни дышать, ни моргать, ни даже думать. Передо мной на коленях стояла молодая красивая женщина, а в памяти ярко вспыхнула картинка из моей прошлой жизни.

На работе тогда отключили электричество, и всех отпустили пораньше. Я вернулась домой и обрадовалась при виде мужских ботинок. Прошло пятнадцать лет, прежде чем я рискнула поверить признаниям другого мужчины.

Мы встречались полгода, и я уже думала, что у меня может быть счастливая семейная жизнь. Михаил был младше меня на пять лет, но, казалось, его это не тревожило. Он красиво ухаживал, хорошо относился ко мне и к моей дочери.

Слишком хорошо, как оказалось.

Предательство Михаила ударило даже с меньшей болью, чем поступок дочери.

– Как ты могла? – шепнула я, отвлекая парочку от интимной игры. Изумлённо смотрела на Настю: – Этот мужчина едва не стал твоим отчимом.

Миша выругался и скатился с кровати, а дочь села и, не стесняясь наготы, посмотрела на меня с неожиданной яростью:

– Ты сама виновата!

Ощутив слабость в ногах, я присела рядом и тихо спросила:

– В чём же я виновата? Я любила тебя за двоих. Себя не жалела, после рабочего дня брала на дом подработку, чтобы ты ни в чём не нуждалась. Как ты могла ударить меня в спину? За что?

– Ты бросила папу! – яростно выпалила она. – Запретила даже спрашивать о нём.

– Так он изменял мне, – растерянно прошептала я. – Неужели, я должна была это терпеть?

– Да! – отчаянно вскрикнула дочь. Я её совершенно не узнавала в тот момент. – Надо уметь прощать, мама. Но вместо этого ты сделала всё возможное, чтобы я не никогда не увидела своего отца.

В груди свернулся тугой узел колючей проволоки:

– Так значит, соблазняя моего жениха, ты учишь меня прощать?

Голос мой прозвучал отстранённо, будто это не я сказала, а кто-то другой. Я рассеянно поднялась и, не имея больше сил смотреть на дочь, подошла к окну. Шёл мокрый снег, и с моего пальто тоже стекали капли. Будто природа плакала за меня, мои же глаза были сухими.

– Да! – с жаром заявила Настя и кинула в меня подушку. – Если бы ты простила папу, у меня была бы полноценная семья! Я не была бы ребёнком жалкой матери-одиночки, не радовалась бы крохам мужского внимания. Если бы папа любил меня и был рядом, то выросла бы счастливой! Но благодаря тебе себя я ненавижу даже больше, чем тебя!

Она расплакалась, а у меня закружилась голова, и я сползла на пол. Перед глазами потемнело, я едва могла дышать. Мне не удалось выдавить ни одной слезинки, будто вместо сердца растеклась иссушённая пустыня. Ведь я понятия не имела, что дочь, в которой души не чаяла, так отчаянно меня ненавидела!

Когда стало легче, дом уже опустел. Как и шкаф в комнате Насти. А на столе лежала записка:

«Не ищи меня».

Наверное, в ту ночь я бы сошла с ума, но дочь забыла на столе томик фэнтези. Открыв книгу, я очнулась только на рассвете, перелистнув последнюю страницу. А потом села за стол и будто на автомате написала письмо автору. Поблагодарила за то, что его произведение спасло мне рассудок.

Сходила на почту и отправила записи в издательство, ни на что не надеясь, но через два месяца вдруг обнаружила в почтовом ящике конверт. Из издательства письмо передали автору, а он ответил. Я была потрясена! Это же как с Олимпа открытку получить!

Оказалось, что авторы такие же обычные люди, как и мы. С того дня письма и открытки, которыми мы обменивались, помогали мне заново учиться жить.

После предательства двух любимых мне людей я восстанавливалась долго, будто после страшной аварии.

Но всё же справилась, и через год нашла в себе силы навестить дочь в столице, чтобы пожелать ей счастья в семейной жизни с Михаилом.

Но один вскрик:

– Что случилось, мама?

И меня будто откинуло на сорок пять лет назад.

Судьба действительно жестокая шутница!

Я с трудом вспомнила как дышать, а потом тихо поинтересовалась:

– Я сама виновата, верно?

Что-то мой новый рай стремительно начал превращаться в ад. Я попала в мир фэнтези, обрела молодость, магию и богатство, но при этом получила непростую судьбу, слишком похожую на ту, что уже прожила в своём мире. Только здесь всё стало ещё запутаннее.

Должно быть Эфдокия, имея дочь от первого брака, вышла замуж за этого мужчину, а он изменил ей с падчерицей. Неудивительно, что бедняжка испустила дух после шокирующей новости. Что-то мне подсказывало, что почерк записки принадлежал Бриэтте.

– Тебе не хватало внимания, – тихо продолжала я, ласково глядя на молодую женщину. – И ты решила меня наказать тем, что соблазнила моего супруга. Должно быть, ты ненавидишь себя больше, чем меня. Я ничего не упустила?

Дочь Эфдокии растерянно моргнула, будто ожидала совершенно других слов, но потом снова изобразила на милом личике выражение крайней обеспокоенности:

– Ты будто бредишь, мама! Может послать за целителем?

– Мудрая мысль, – я с улыбкой погладила Бирэтту по голове. – Пусть придёт и осмотрит тебя, дитя. Может, кровопускание снизит давление твоего непомерного эгоизма на совесть?

Бриэтта побледнела от ярости и, вскочив, повернулась к лорду: – Кэнни, почему ты молчишь? Эта женщина ни капли не раскаивается в содеянном!

– Я, что, вилами загоняла вас двоих в постель? – иронично парировала я. – Ты уже взрослая женщина, Бриэтта. Не обвиняй других в своих ошибках.

– Я не делала никаких ошибок, – вспылила молодая женщина.

– Верно, – я щёлкнула пальцами. – То, что ты сделала, называется не ошибкой, а предательством.

Думала, ещё сильнее вскипит, но Бриэтта вдруг рассмеялась и насмешливо сообщила:

– Предательство – это по твоей части, мама.

Я насторожилась – очень уж снисходительным стал взгляд у моей «дочери», хоть она и пыталась это скрыть за мнимой заботой. До этого молодая женщина, изо всех сил пыталась вывести мать из себя и злилась, что я не поддавалась. А сейчас ощутила себя победительницей.

Биография Евдокии и визуализация Эфдокии

Евдокия Емельяновна 90 лет

Имя Дуни греческого происхождения, смысл перевода:

«Та, чьи суждения хороши»

Дуня не устаёт напоминать об этом очередному проигравшему спорщику.

Хотя Евдокия довольно покладиста, никто не назовёт её тряпкой.

Просто она добрый человек и умеет приспосабливаться к общепринятым правилам, но при этом не стоит её задевать.

Обладая обострённым чувством справедливости, Дуня умеет наносить сильные и неожиданные ответные удары.

Самая большая радость для Евдокии заключается в обустройстве семейного гнезда, поэтому измена мужа стала сильным потрясением. Простить предателя Дуня не смогла и всю себя вложила в воспитание ребёнка. Когда дочь выросла и вышла замуж и переехала в столицу, нашла утешение в романах фэнтези.

Глава 5

В своём мире я обожала книги о драконах. Прекрасных и властных лордов, звериная ипостась которых придавала истории приятную изюминку. Сколько я их за свою жизнь прочитала? Давно сбилась со счёта. Выбирая книгу, всегда брала ту, на обложке которой изображён дракон!

Но когда Кэннон, стремительно увеличиваясь в размерах, распахнул за широкой спиной огромные перепончатые крылья, признаться, драконы мне сразу почему-то разонравились! Оказаться рядом с настоящим монстром оказалось настолько жутко, что первой природа позвала меня.

– Мамочки, – попятилась я, размышляя, где в замке туалет.

А лучше какой-нибудь погреб. Или чердак, куда это чудовище, что щёлкнуло перед моим лицом крокодильими челюстями, ни за что не просунется!

Только я попрощалась со второй своей жизнью, как Кэннон…

Снова принял человеческую форму.

Я моргнула в полной растерянности. Казалось, всё произошедшее мне лишь примерещилось. Но нет. Халат, что был на неверном, лежал на полу множеством клякс. А вот золотые труселя как были на мужчине, так и остались.

«Хорошая вещь, – перевела я дыхание. – Качественная!»

Дракон не только внешне сдулся. Апломба тоже поубавилось. Видимо, проникся сложившейся серьёзной ситуацией и решил зайти с другого края:

– Чего ты хочешь?

Я заулыбалась, мигом простив муженька, но только за то, что попытался разорвать золотые оковы, преобразившись в дракона. Должно быть, неприятно было на миг ощутить себя муравьём, перетянутым посередине.

За измену жене, за то, что соблазнил дочь супруги и за то, что был жесток к несчастной женщине, которая прошла через множество выкидышей, прощать не собиралась. Пусть помучается. Может, кровь отхлынет от места, скрытого поясом верности, и прильёт к мозгу.

– Хм, – я опустилась в кресло и вновь взяла шитьё. Мне нравилось странное ощущение, которое охватывало, когда из-под моих рук, повинуясь мышечной (или какой другой) памяти, выходили идеальные стежки. – А чего хочешь ты, Кэннон? Развестись со мной и жениться на моей дочери? Чтобы она родила тебе наследника?

Мужчина молча опустился в другое кресло, но, поморщившись, тут же вскочил. Я спрятала довольную улыбку. Не испытывая ни капли сочувствия к тому, уточнила:

– Неприятно? Мне тоже было некомфортно. Но кто меня спрашивал? Приходилось терпеть, чтобы не тревожить твою тонкую душевную организацию. Но теперь мне не зачем поступаться своими интересами.

И замолчала, предлагая ему пошевелить извилинами. Я же ясно намекнула, чего хочу!

– Я передам тебе родовое поместье в Сиверии, – ледяным тоном произнёс мужчина. – Много оно не приносит, не больше двухсот воглей в год. Но для скромной жизни одинокой вдовы этого достаточно. Отправишься сегодня же. Дарю свой экипаж!

Я чуть не присвистнула, едва сдержалась. Про вогли не поняла, но «родовое поместье» и собственный экипаж звучало гораздо привлекательнее, чем оказаться на улице и умереть с голода.

– Что скажешь? – резко поинтересовался Кэннон.

Надо было соглашаться, пока не передумал или снова не начал обращаться во что-то жуткое, но я не спешила. Надо было прояснить ещё один вопрос, хотя говорить об этом было больно. Я поневоле ассоциировала Бриэтту со своей Настей.

– Моя дочь, – тихо произнесла я. – Ты действительно женишься на ней? Не вышвырнешь, как…

«Эфдокию».

–…Надоевшую собачку?

– В такой момент ты волнуешься о дочери? – хмыкнул мужчина.

– Не пойми превратно, – я отложила шитьё и посмотрела на мужчину снизу вверх.

Высокий рост, широкие плечи, поджарый, словно опасный хищник. Золото ему к лицу… И к другим частям тела тоже. Длинные волосы цвета воронова крыла обрамляли мужественное лицо с несколько резкими чертами, прямым носом, тяжёлым подбородком и неожиданно пухлыми чувственными губами.

Хорош, чертяка!

Но даже будь он моим настоящим мужем, развелась бы без сожалений.

То, что сделал Кэннон, непростительно.

– Не хочу как-нибудь обнаружить на пороге блудную дочь, – спокойно продолжила я. – Сам сказал, что поместье малоприбыльное, кормить ещё один рот накладно.

Мужчина дёрнул верхней губой, будто волк, обнажающий зубы, и процедил:

– Я женюсь на Бриэтте сразу, как только разведусь с тобой.

– Мне нужны гарантии, – деловито произнесла я. – Чтобы ты не отказался от своих слов после развода.

– Хочешь оскорбить меня? – тихо, но с угрозой, сквозящей в голосе, прорычал Кэннон.

Я молча смотрела на мужчину, хотя признаться внутри всё похолодело. Минуты две мы играли в гляделки, а после муж поморщился и переступил с ноги на ногу.

«Похоже, природа всё же на моей стороне» – улыбнулась я, когда Кэннон направился к столу и взялся за перо.

Бегло записав что-то, посыпал бумагу песком, а потом сдул её. И на миг надпись объяло пламенем, но оно не обратило свиток в пепел, а просто погасло.

– Раз не веришь моему слову, я скрепил его магией, – мужчина приблизился ко мне и бросил бумагу мне под ноги. – А теперь сними это.

– Сначала разведись, – потребовала я.

– Как скажешь, – он резко наклонился и, схватив меня за запястье, посмотрел в глаза и торжественно произнёс: – Я развожусь с тобой, Эфдокия Бэрнст Адмэнт!

А потом отпустил мою руку и выпрямился.

– И всё? – опешила я.

И тут же вскрикнула от резкой боли. Там, где Кэннон держал меня, кожа покраснела и начала дико зудеть, будто меня прижгли калёным железом. Десять раз!

– Ч-что это? – сдерживая слёзы, прошептала я.

– Клеймо детоубийцы, – с ненавистью выплюнул мужчина. – Десять наших сыновей, которым ты не позволила появиться на свет.

В таких случаях я захлопывала книгу и выпаливала:

«Вот это поворот!»

Глава 6

Неужели эта женщина действительно избавлялась от детей? Но почему? Муж красавец до смерти наследника хотел! Родила бы, и Кэннон до конца дней Эфдокию на руках носил! Наверное… А может забрал бы ребёнка и вернул жену туда, откуда взял? Что ждало женщину в доме отца, который поклялся силой рода, что дочь родит лорду Бэрнсту сына?

Паутина, в которую я угодила, оказалась не только запутанной, но и опасной. Ноющая боль в руке это доказывала. Всё, что произошло после моего появления в этом мире, внезапно обрело другой смысл, и я по-настоящему испугалась.

«Надо бежать как можно дальше! – истошно вопила интуиция. – Ну их, этих властных и жестоких драконов!»

Приняв решение, я молча расписалась на поясе. Старательно игнорируя притягательный аромат, который исходил от мужчины, откинулась на спинку кресла и опустила глаза. Мне на бездушного монстра даже смотреть не хотелось!

Когда пояс верности упал на пол, я дрожащими руками подхватила рукоделие и буркнула:

– Прошу сообщить, когда соберут мои вещи и будет готов экипаж.

– Много времени на это не понадобится, – сухо сообщил мужчина. – С этого момента я не желаю видеть тебя, что бы ни случилось. Надеюсь, ты исполнишь мою просьбу.

Просьба? Прозвучало, как угроза.

Он стремительно вышел, будто Кэннону было противно дышать со мной одним воздухом. Я уронила пяльцы на колени и внимательно осмотрела ранки. Они заживали на глазах, что снова навело на мысль о драконьей регенерации.

В дверь заглянула девушка в простом коричневом платье, бежевом переднике и чепце:

– Госпожа, прикажете нести обед?

– Неси, – разрешила я и тут же встрепенулась: – И позови мою служанку.

– Холли? – нервно уточнила та, но тут же кивнула: – Немедленно передам ваш приказ.

Странно покосилась на мои руки, а потом выскользнула, прикрыв за собой дверь. Я снова подхватила рукоделие. Простые движения успокаивали нервы и приводили мысли в порядок.

«Как просто тут развестись», – обречённо вздохнула я.

Мне не верилось, что Эфдокия была настолько мерзкой личностью, что добровольно прерывала беременности, лишь бы не родить лорду сына. Женщина явно любила Кэннона, иначе даже самую чувствительную леди вряд ли хватил бы удар после новости об измене мужа.

– Леди Эфдокия! – в комнату вбежала бледная, как полотно Холли. – Говорят, что вы… Ах!

Её взгляд замер на моей уже поджившей руке, и служанка застыла на месте, а потом медленно осела на пол. Схватившись за голову, она горестно запричитала:

– Бедная вы, бедная! Что же теперь делать-то?

– Не такая уж я и бедная, – отложив пяльцы, я поднялась и подошла к женщине, чтобы успокоить. – Кэннон подарил мне родовое поместье в Сиверии с доходом в двести воглей. Вот документ!

Указала на бумагу. Холли резво вскочила и торопливо подбежала к столу. Схватив дарственную, принялась буравить её пристальным взглядом.

– Ты же читать не умеешь, – мягко напомнила я.

А Холли посмотрела на меня горящими надеждой глазами и выпалила:

– Нужно бежать, леди!

– Куда? – не поняла я.

– Туда! – она помахала свитком.

– Хочешь со мной? – обрадовалась я.

С одной стороны, брать с собой служанку было рискованно, ведь она могла заметить, что леди стала странной. С другой стороны, эта женщина явно симпатизировала Эфдокии. Возможно, в этом доме к несчастной больше никто так хорошо не относился. Холли была достаточно доброй и бесхитростной, чтобы однажды я смогла бы ей довериться.

– Хорошо, – решилась я. – Беги и собери вещи…

– Леди Эфдокия, забудьте про наряды! – взволнованно перебила она и подошла к окну. – Вам нужно спасать себя… Пойдёмте скорее, я помогу вам спуститься к экипажу!

– Спасать себя? – насторожилась я. – Мне грозит опасность?

– Конечно же! – Холли всплеснула руками и покосилась на мои ранки. – Скоро все будут знать о том, что лорд обвинил вас в преступлении и выставил из замка! И тогда…

Она осеклась, а я призадумалась. Укатить без вещей? Без денег? Это казалось безумием. Но на бледном лице Холли отразился такой ужас, что я решила довериться этой женщине.

Единственное, что прихватила, так это сундучок. Всё во мне сопротивлялось тому, чтобы оставить его здесь. Видимо, леди Эфдокия очень сильно любила вышивать, раз даже сейчас её тело цеплялось за рукоделие.

– Я готова, – кивнула Холли.

Она забрала из моих рук сундучок и повела меня коридорами для слуг и, когда звучали голоса или шаги, прятала то в уголке, то за шторкой, то за ящиком. Там мы добрались до узкой грязной лестницы, где Холли едва протиснулась, и выскочили на улицу.

Кэннон не обманул – в безлюдном дворе стоял добротный экипаж. Лошадь тёмной масти нервно стригла ушами и переступала с ноги на ногу. Кучера нигде не было видно. Моросило, под ногами сталью блестели лужи, а небо над головой было затянуто свинцовыми тучами.

Холли внимательно осмотрелась, а потом шепнула:

– Леди, держитесь за мной.

И бросилась к экипажу. Придерживая юбки, я побежала за служанкой, ощущая, как стремительно намокают домашние туфли. Всё ещё не верилось в необходимость тайного побега, ведь мы беспрепятственно добрались до повозки. Холли поставила сундук для рукоделия на землю, открыла дверцу и призывно махнула мне.

– Может, всё же подождём, пока слуги принесут мои вещи? – заглянув внутрь, с сомнением поинтересовалась я. И тут в спину что-то врезалось. – Ай! Больно.

Оглянулась и увидела ту самую девушку, что спросила, приносить ли обед. Сейчас её лицо перекосила гримаса злости, а в руке я заметила камень, похожий на тот, что валялся под ногами.

– Ведьма здесь! – закричала служанка. – Она убегает!

Глава 7

Девушку будто подменили! Голос ничем не напоминал тот, которым она обед предлагала. Глаза горели ненавистью, руки подрагивали.

– Ведьма? – растерялась я. – Почему ведьма? Я же драконица!

– Леди, скорее внутрь, – испуганно поторопила Холли.

Только я сделала шаг, как в грудь врезалось что-то мягкое, и запахло томатным соком. Люди окружили нас мгновенно, будто зверя загоняли. Бросая ветки, камни, овощи, оттеснили нас от экипажа.

– Детоубийца! – раздавались злобные выкрики. – Ведьма! Зачем наш лорд женился на этой вдове? Она же проклятая!

Набросились, как свора гиен на раненую львицу! Эдак лорду и разводиться не требовалось. Спустил слуг, и стал вдовцом. Удобно! Знал ли мужчина, что будет, когда он мне эти метки оставит? Если да, то наверняка сейчас наслаждался из окна бесплатным представлением.

«Зря я с него труселя сняла, – окончательно разозлилась я. – Надо было до последнего святую невинность изображать. Поносил бы неделю пояс верности, по-другому бы запел! Но что толку жалеть?

– Проклятая ведьма! – голосили слуги, кидая в нас всё подряд. – Умри!

Я вздрогнула и, машинально закрывшись, автоматически сложила пальцы щепотью. С кончиков ногтей сорвался огонёк, и сырые от дождя палки под нашими ногами мигом вспыхнули, как недавно бумага, а через миг осели пеплом. Толпа тут же отхлынула, а я ехидно ухмыльнулась.

Львица опасна! Даже раненая… Не стоит об этом забывать. Но люди, держась на приличном расстоянии, продолжали метать в нас что ни попадя. Холли, причитая, пыталась закрыть меня от снарядов, но я решительно отодвинула женщину в сторону и крикнула:

– Превращу в пепел каждого, кто бросит в меня ещё хоть что-нибудь!

Внезапно всё стихло, люди нерешительно топтались, всё ещё бормотали оскорбления, но овощи и камни в нас уже не летели. Холли подхватила меня под локоть и увлекла к экипажу.

– Скорей, скорей! Пока они напуганы вашей ложью… – Заметив кого-то, расплылась в радостной улыбке: – Ивин! Леди немедленно уезжает!

Через всю толпу, рассекая её, будто ледоход, прошёл крупный мрачный мужчина. Он молча поднял сундучок для рукоделия, поставил у моих ног, закрыл за нами дверцу, а потом забрался на козлы. Экипаж двинулся, провожаемый молчаливой ненавистью челяди.

Я задёрнула шторку, чтобы не видеть слуг, и вопросительно посмотрела на Холли:

– Почему ты решила, что я солгала? Может, я действительно ведьма и убийца?

Она вдруг заплакала и проговорила сквозь слёзы:

– Уж мне ли не знать, как вы горевали о детках? Как сетовали на злой рок! Это не ваша вина.

– Ты что-то знаешь? – уловив в её голосе нотки вины, насторожилась я.

Она перестала плакать и по-простому вытерла нос рукавом. А потом вынула из кармана передника крохотную склянку, внутри которой вязко перекатывалась чёрная жидкость.

– Ваши нюхательные соли, – виновато сообщила женщина. – Я подменила их месяц назад, а вы и не заметили. Никто не заметил! Даже таинственный злодей. Ведь я нашла на рынке точно такой же флакон, какой подарил вам лорд Бэрнст. А потом… потом…

Она сползла на колени и, заламывая руки, прорыдала:

– Леди Бриэтта нашла тот флакон и передала вашему мужу. Я так испугалась, так испугалась! Поэтому испачкала ваши нижние юбки кровью курицы. Простите меня за это!

В груди у меня дрогнуло:

– Погоди. Хочешь сказать, что я всё ещё беременна?

Вот это новость! Я изумлённо посмотрела на Холли:

– Но зачем ты инсценировала выкидыш?

– Потому что боялась, – призналась женщина. – От свечей в вашей спальне вдруг стало резко пахнуть, будто в воск добавили нюхательные соли. Я заменила все свечи, а те выбросила. Но унюхала тот запах в масле для купания. Тогда пошла на рынок и купила курицу. Я не знала, как ещё могу вас защитить. Простите, леди!

– Но почему ты не рассказала обо всём лорду?

– Я говорила, много раз говорила, поверьте! – она в мольбе сложила ладони. – Но лорд не желал слушать.

– А вот милашке Бриэтте он поверил сразу, – призадумалась я. – После так называемого выкидыша обвинил, что я нарочно избавляюсь от детей, и радостно нырнул в объятия юной красавицы. Действительно подозрительно! В таком случае, мне повезло сбежать из этого рассадника злобы и лицемерия.

Помогла женщине подняться и усадила рядом. С улыбкой пожала ей руки:

– Ты всё правильно сделала, Холли. Давай начнём новую жизнь! Может, поменяем имена? Мне почему-то очень хочется назвать тебя Олей. Конечно, жаль, что мы не успели собрать вещи и украшения, зато у меня осталось это.

Отпустив руки женщины, я наклонилась и подняла ларь для рукоделия. Поставив на колени, аккуратно достала вышивку и полюбовалась идеальными стежками.

– Интересно, за какую сумму можно продать мои работы?

– Если повезёт, то можно выручить за это десять медянок, – с придыханием сообщила женщина. – Половина моего жалованья!

Прозвучало многообещающе, и я решила проверить, есть ли в ларце ещё какие-либо работы, как вдруг под пальцами шевельнулась перегородка.

Двойное дно?!

Подцепив дощечку, я заметила под ней алый бархатный мешочек. Он оказался весьма увесистым, и у меня мелькнула мысль о спрятанных драгоценностях. Не зря же тело Эфдокии не желало расставаться с ларем? Страшно представить, как тяжело жилось этой женщине, если она была готова в любой момент уйти, прихватив лишь рукоделие.

Признаться, когда развязывала тесёмки, сердце стучало быстрее.

Но внутри не оказалось ни бриллиантов, ни золота. Лишь портрет привлекательного молодого мужчины, в чьих чертах угадывалось сходство с личиком Бриэтты.

Глава 8

9 месяцев спустя

– У-а! – раздавалось рядом, выдирая меня из сновидений. – У-а!

– Вот же неугомонный, – проворчала я и, не открывая глаз, дала сыну грудь. – И двух часов не прошло, а ты снова голодный? Такими темпами женишься раньше, чем в школу пойдёшь!

– Что вы придумываете, леди? – раздался надо мной ворчливый голос Оли. – Какая такая школа?

– Самая обыкновенная, – зевнув, я приоткрыла один глаз и с благодарностью улыбнулась домоправительнице, которая принесла мне завтрак и чистые пелёнки для малыша. – Там, где деток учат читать и писать. Хочу открыть класс при поместье, чтобы Рэю было не скучно. А из старого жреца получится отличный преподаватель, он даже тебя грамоте обучил!

– Разве может дракон с людьми вместе учиться? – округлила она глаза. – Драконы дружат только с драконами!

– И с кем ему дружить, если у нас два дракона на сотню километров? И то прирост сто процентов, поскольку ещё недавно был один. То есть одна я. Поэтому пусть растёт с другими детьми. А там, глядишь, влюбится в какую-нибудь деревенскую прелестницу, женится, и пойдут у меня внуки, – мечтала я.

– Да где это видано, – ещё больше возмутилась Оля, – чтобы драконы на человечках женились? В столицу Рэю надо! В академию! Поскорее нужно девочку в невесты подобрать, с самой лучше родословной.

– Ему жена нужна, а не породистая кобыла, – иронично фыркнула я. – Я сыну желаю любви и счастья! Поэтому, как вырастет, пусть сам выбирает себе пару. Сердцем! В любом случае, сейчас рано сейчас об этом думать.

– Вечно у вас на всё своё мнение, – Оля покачала головой. Рэй, насытившись, отпустил грудь и, причмокивая, снова уснул. Домоправительница, помогая мне подняться, заботливо поинтересовалась: – Как вы? Что-то болит? Может, лекаря Никлима позвать? Он с рассвета под дверями топчется.

– Зови, – застёгивая сорочку собственного изготовления, которую заранее сшила по примеру одежды для кормящих мам своего мира, милостиво разрешила я.

Оля поставила мне на колени столик, который её муж сколотил по моему чертежу, и я приступила к завтраку. Домоправительница поспешила к дверям и распахнула их:

– Проходите. Леди вас примет.

В мою спальню, которую я несколько месяцев с любовью обставляла мебелью, изготовленную Иваном по моим эскизам, вошёл сухонький старичок и, вежливо поклонившись, возмущённо сверкнул ярко-синими глазами:

– Леди Евдокия, я же порекомендовал вам кормилицу. Она добрая и прилежная женщина, которая позаботится о юном лорде. А вам нужно больше отдыхать!

– Я не устала, – отрезала я и тут же поинтересовалась: – Как дела у жены кузнеца?

– Ну… – глазки его забегали. – Она пока слишком слаба.

Я насторожилась:

– Если скажешь, что сделал ей кровопускание, клянусь, я тебе его тоже сделаю! Прямо сейчас!

– Леди, – возмущённо вспыхнул Никлим. – Я следовал исключительно вашим рекомендациям!

– Жене будешь сказки рассказывать, – я глянула на него исподлобья, читая, будто книгу. – Ты человек старой закалки. Полгода с пеной у рта доказывал о пользе кровопускания, а теперь резко сменил позицию? Думаешь, поверю?

– Вы меня убедили, – торопливо заверил он. – Ваши методы помогали людям быстрее оправиться от болезни, чем кровопускание, вот я и…

– Никлим, не буди во мне зверя!

Эта волшебная фраза все девять месяцев помогала в, казалось, самых безвыходных ситуациях. И пусть я ещё ни разу не обращалась в дракона и даже не знала, как это сделать, угроза появления моей второй ипостаси пугала до нервного тика всех, начиная с упрямого старосты ближайшей деревушки и до вороватого управляющего, которого я уволила сразу, как только мы с Олей добрались до поместья.

Господин Гуллинг, лишившись бесплатного жилья и ста серебряных монет в год, которые утаивал от лорда, явно затаил злобу, поэтому старательно рассказал всем о жестокости и коварстве леди Эфдокии. Меня эти слухи устраивали, поскольку с их распространением желающих поживиться за счёт одинокой беременной женщины, поубавилось.

Магия слова сработала и сейчас. После завуалированной угрозы Никлим побледнел и сразу признался:

– Да я всего разочек…

– Насколько всё плохо? – сухо уточнила я.

– У неё сильная горячка, – виновато потупился мужчина.

Ну вот, теперь ясно, чего Никлим отирался под моими дверями.

Я глянула на временной артефакт:

– У меня где-то полтора часа до следующего кормления. Поеду верхом!

– Нельзя, леди! – отшатнулся целитель. – Верхом?! Вы ещё не оправились после родов!

– Я дракон, – холодно напомнила ему. – У меня усиленная регенерация. К тому же ты пришёл за помощью, поэтому хватит ломаться, как незамужняя девица, и позови Олю, чтобы присмотрела за малышом.

Пока он ходил за домоправительницей, я с некоторым трудом влезла в платье. Оно тут же намокло в районе груди, и я поморщилась.

– Придётся взять накидку.

Подхватила саквояж, который все эти девять месяцев потихоньку наполнялся снадобьями, бинтами и природными антисептиками. Я, конечно, не доктор, но даже знаний курса первой помощи хватило, чтобы переплюнуть умения местных знахарей.

Оставив сына под присмотром Оли, я вскочила в седло и протянула руку целителю:

– Забирайтесь.

Мы уже почти достигли деревни, как Никлим вдруг указал на дорогу, ведущую к моему поместью:

– К вам гости?

Я натянула вожжи и глянула на карету и трёх всадников, спешащих к главному входу. За всё время, что мы здесь жили, нас не удостоил визитом никто из владельцев соседних поместий.

– Может, проездом? – предположила я и пришпорила коня, направляя его к деревне: – Сначала спасём жертву твоего универсального метода лечения.

Глава 9

Стоило подъехать к дому кузнеца, как во двор высыпала детвора.

– Леди Дуня! Леди Дуня! – радостно галдели ребята.

Я помогла спуститься знахарю, передала ему сундучок, а затем спрыгнула сама и сразу же сунула руку в карман тёплой накидки, где всегда держала аккуратно завёрнутые в бумагу леденцы. При виде конфет дети радостно запрыгали, ко мне со всех сторон потянулись руки.

Угостив каждого, я передала поводья старшей дочери кузнеца, а сама поспешила в дом. На пороге замерла и многозначительно посмотрела на Никлима. Знахарь обречённо вздохнул и понуро вошёл следом, а я прикрыла за нами дверь и заперла на засов.

Незачем детям слышать то, что будет внутри.

Из спальни вышел бледный Руб. На руках он держал младенца немногим старше моего сына. Самый высокий и мускулистый человек в деревне сейчас напоминал тень, а ведь я навещала его жену перед родами, и она явно шла на поправку. Мне было достаточно заметить тени под красными глазами этого сильного мужчины, чтобы понять, насколько всё плохо.

Наградив сжавшего Никлима тяжёлым взглядом, кивнула знахарю:

– За мной.

Женщина лежала на смятой постели, вытянувшись во весь рост, и напоминала восковую куклу, а не человека. Веки её слабо подрагивали, бескровные губы шевелились, будто женщина что-то говорила во сне, а на высоком лбу, рано украшенном морщинами, блестела испарина.

– Эсси, – присев на краешек постели, я пощупала пульс больной и поморщилась при виде повязки после кровопускания. – Держись, милая. Ты очень нужна детям. Неужели ты не хочешь услышать, как младший назовёт тебя мамой?

Женщина судорожно вдохнула, но глаз не открыла, лишь по белой щеке скользнула прозрачная капля. Я поджала губы и медленно обернулась, глядя на целителя. Тот прижал к себе сундучок и попятился:

– П-простите, леди… Я навсегда забуду про кровопускания!

Во взгляде упрямого целителя впервые мелькнуло нечто, похожее на раскаяние, и я мягко проговорила:

– Ты чуть не убил эту женщину, используя этот варварский способ после того, как она и так потеряла много крови во время родов. Рада, что ты осознал бесполезность этого метода до того, как она умерла. А теперь исправляй свои ошибки. Что будешь делать?

На лице Никлима отразилась робкая надежда:

– Ещё один курс волшебного нектара?

Я щёлкнула пальцами:

– Вот с этого ты и должен был начать. Нектар поднимет иммунитет, устранит анемию и ускорит заживление внутренних повреждений. А сейчас нужно уменьшить жар… Поставь сундук сюда!

Так как подходило время следующего кормления, я быстренько проинструктировала Никлима, а потом пригрозила:

– И ничего не перепутай. Не буди во мне зверя!

Целитель гулко сглотнул, а я бросила взгляд на женщину и мягко добавила:

– Она выкарабкается!

И вышла из спальни. Руб нетерпеливо поджидал, и я махнула ему, чтобы следовал за мной. Пока шли к калитке, попыталась успокоить мужчину.

– Эсси слишком любит тебя и ваших детей, чтобы оставить этот мир так легко. Будь сильным за двоих!

Вскочив в седло, улыбнулась всем членам этой большой и дружной семьи:

– Всё будет хорошо. Вы же мне верите?

– Да, леди Дуня! – хором ответили ребята, доверчиво глядя на меня.

Такие очаровательные! Ещё совсем дети, но уже такие серьёзные. Многие работали наравне с взрослыми. В деревне было так принято, и пока мои попытки организовать обучение для местных мальчиков и девочек, оставались на стадии разговоров.

Но я не отчаивалась.

В конце концов, вода камень точит.

А кленовый сироп размягчает даже самые суровые сердца!

Направилась к поместью через рощу, по тропинке, едва заметной под багровым ковром опавших листьев тропинке. Ветер шумел в ветвях деревьев с кроваво-красной кроной и, будто озорной мальчишка, срывал ажурные листья и бросал их под ноги коню.

Услада для глаз!

Когда впервые приехала сюда, деревья стояли голыми, а на земле местами белел снег. Оказалось, что провинция Северия часто подвержена ледяным ветрам, которые приходили с Калладских гор.

Выжить здесь было сложнее, чем в Илланоре, ведь там никогда не было снега. Несмотря на то, что в Северии было ветрено и холодно, здесь занимались земледелием и собирали хорошие урожаи, потому что земля была плодородной. Последнее и благо, и беда.

Семена калладского клёна, которые приносило ветром, быстро прижимались на благодатной земле. Дерево обладало невероятной выживаемостью, и там, где оно укоренялось, уже ничего не росло. Корни горного клёна выжигали всю флору в радиусе двух метров. Местные жители отчаянно сражались с калладским клёном за каждую пядь земли и проклинали «калладскую чуму».

Потому доходность обширного поместья была крайне низкой, а его обладатели предпочитали жить в тёплом Илланоре.

Никто даже не подозревал, какое сокровище росло в этих землях!

Вдыхая невероятный аромат ни с чем несравнимый аромат сахарного клёна, я спешила вернуться к сыну, даже не подозревая, что моя с таким трудом налаженная жизнь с этого дня рухнет в тартарары.

Глава 10

Когда въехала во двор, сразу заметила распряжённую карету и позвала:

– Вань?

Из конюшни, вытирая крупные натруженные руки, вышел немногословный слуга. Он ни разу не упрекнул, что я называла его не Ивином, как в Илланоре, а Ванюшей, казалось, молчаливо одобряя это.

Мне казалось, это имя ему больше подходило. Какой из него Ивин? Добрейшей души человек и могуч, как богатырь из сказок. Ванечка и есть!

– Прими Чижика, – попросила я.

Мужчина торопливо приблизился ко мне и помог спуститься на землю, а потом подхватил коня под уздцы и буркнул:

– Беда, леди Дуня. Лорд пожаловал.

Меня будто к месту пригвоздило. Во-первых, Иван впервые за несколько месяцев произнёс целых пять слов подряд. Что подтверждало – ситуация аховая. Во-вторых, у меня не возникло даже малейшего сомнения, какой именно лорд нагрянул в поместье, несмотря на то, что осенняя грязь на дверцах кареты полностью скрывала герб.

– И чего вдруг понадобилось этому переветнику? Неужто про малыша пронюхал?

Иван мрачно переступил с ноги на ногу, показывая, что думал так же. Я отрицательно покачала головой:

– Не волнуйся. Никому не позволю отобрать моего сына.

Ваня шумно выдохнул, молча радуясь моему настрою, и веселее повёл коня к навесу. Я догадалась, что в нашей маленькой конюшне уже нет места для Чижика.

– Надо гостя… – Мрачно глянув на окна, сжала хлыст: –…Поприветствовать.

Решительно направилась к дому, намереваясь вышвырнуть бывшего муженька, который оставил на моём запястье постыдные отметины, которых я не заслужила. Приходилось скрывать их за широкими браслетами и кожаными поручами. Как назло всё это раздражало нежную кожу, и места, изуродованные магическим клеймом, жутко чесались.

Каждый раз, расцарапывая себя в кровь, я поминала Кэннона крепким словцом, которое мгновенно прижилось среди домочадцев. Разумеется, я умолчала, что оно означает, ведь леди ругательств не произносят.

Но сейчас мне безумно хотелось разрушить эту догму до снования!

Поскольку, распахнув дверь в гостиную, я увидела гроб. И, разумеется, не сдержала короткое, как выстрел, слово из своего мира.

А кто бы остался невозмутим?

Гроб был выполнен из красноватого дерева и украшен серебром. Вокруг него стояли мужчины, и я даже со спины узнала самого высокого и широкоплечего. Кэннон собрал волосы в хвост, и у меня чесался язык, чтобы порекомендовать для полного образа добавить рога и копыта.

Странно, что моё восклицание незваные гости оставили без реакции, продолжая смотреть на гроб. На меня никто из присутствующих не обратил и малейшего внимания. Предположив, что они молятся, я пожала плечами и направилась через гостиную к лестнице, ведущей на второй этаж.

С гробом и гостями потом разберёмся. У меня дитё не кормлено!

Малыш мог проявить недовольство этим вопиющим фактом с минуты на минуту, а «пожарная сирена», как я прозвала крик сына, сейчас очень некстати.

– Оля, – я скользнула в полутёмную спальню и сразу начала раздеваться. – Только не пугайся. В гостиной у нас гроб…

– Гроб?! – округлив глаза, сдавленно пискнула она.

– Ага, – мрачно кивнула я и прилегла рядом с ещё спящим малышом. Молоко уже подтекало, грудь ныла, поэтому я спешила покормить сына. – А ещё лорд Кэннон Бэрнст. И, к сожалению, он рядом с гробом, а не внутри.

– Что вы такое говорите? – испуганно пролепетала Оля.

Она поспешно прикоснулась указательным пальцем точки между бровями, – молитвенный жест, принятый в Илланоре, – а потом уточнила:

– А кто в гробу?

– Не знаю, – сдавленно просипела я, поскольку сынок почуял мать и присосался маленькой пираньей. – Некогда было уточнять. Ой… Ну и хищник растёт!

Судорожно втянув воздух, я прикрыла глаза, вспоминая дочь. Настюшка в младенчестве была милым и невероятно спокойным ребёнком. Она с самого рождения спала по шесть часов между кормлениями, а то и больше. Я очень переживала, что девочка голодна, и будила её для кормления. А потом плакала, потому что малышка не брала грудь.

Погрузившись в воспоминания о прошлой жизни, задремала, а проснулась, когда Оля потрясла меня за плечо:

– Леди… Лорд требует вас.

Я широко зевнула, а потом поправила одеяльце сына и, любуясь малышом, ласково прошептала:

– Прямо-таки требует? Что же, папочка сам напросился.

Кажется, кто-то желает на самом деле разбудить во мне зверя.

_________

Друзья, в нашем литмобе "После развода с драконом"

стартовала чудесная новинка от Софии Руд

"Развод с Драконом, или дело Лихой Попаданки"

https://litnet.com/shrt/8XNO

— Развод, и не надо падать в ноги, — так меня встретил суровый мужчина, когда я очнулась в новом мире и в не очень новом теле, к тому же… обнаженной.
Мало того, что дракон решил развестись после долгого брака, так еще и властно заявил, что я все равно буду при нем, как какая-то рабыня.
Ну, нет. Я свой настоящий развод уже пережила и такой бизнес построила, что подчиняться никому не стану. Так что, пристегнись, господин дракон, и готовься удивляться от умений бесполезной бывшей жены!
Если, конечно, догонишь…

Глава 11

Итак, у меня не больше двух часов, чтобы выставить бывшего мужа Эфдокии за дверь. Вместе с гробом и спутниками! И я собиралась сделать это как можно эффектнее, поэтому попросила Олю:

– Неси алое платье.

– Леди? – Оля изумлённо округлила глаза. – Вы хотите вернуться к лорду?

У меня вырвался короткий смешок:

– С чего бы?

– Это ваш самый дорогой наряд, – она пожала округлыми плечами. – За его пошив пришлось три вогли отдать! Мне до сих пор дурно от одной мысли об этом! Зачем такая роскошь в Сиверской глуши? А вы ждали, что однажды лорд Бэрнст вернётся?

– Ты невероятно догадлива, – иронично улыбнулась я и пододвинула к себе хлыст, чтобы не забыть взять с собой, погладила обмотанную кожей рукоять. – Только одно упустила в цепочке умозаключения. На красном не видно крови!

– Этра с вами! – сдавленно охнула Оля и коснулась пальцем лба.

– Богиня всегда с нами, – я отзеркалила её жест, а потом поторопила: – Скорее, до следующего кормления не так много времени. И принеси два куска плотной ткани. Будет жаль испачкать мой единственный достойный наряд молоком.

Когда Оля помогла мне одеться, я подхватила хлыст и поторопилась спуститься.

Не потому, что так велел тот блудный кот, что ждал внизу, а чтобы поскорее выставить из дома гостей и их жуткий «багаж». Тот всё ещё стоял в гостиной, а вот мужчин рядом уже не было. Один из спутников лорда стоял у окна, сам Кэннон восседал в кресле, и мне стало интересно, где сейчас носило остальных.

Мне не нравилось, когда по моему дому сновали чужие.

Лорд Бэрнст заметил меня и замер. Его тёмные глаза чуть расширились, кадык дёрнулся. Мужчина внимательно, не моргая, осмотрел меня с головы до ног, а потом вынес вердикт низким хрипловатым голосом:

– Хорошо выглядишь.

Я изумлённо приподняла брови. Даже не поднялся, чтобы поприветствовать хозяйку дома и не извинился за вторжение. Всё ещё считает себя моим мужем? Я мигом с него спесь собью!

– А ты не очень, – заявила я, прошла и села в кресло напротив, всем видом показывая, что это мой дом и лорду Бэрнсту тут не рады. – Наверное, дело в отсутствии украшений. Стоило надеть пояс верности.

Кэннон сурово поджал губы, а я мило улыбнулась в ответ и взмахнула хлыстом, показывая на гроб:

– Подарок привёз? Спасибо за заботу, но мне не нужно. Планирую прожить ещё как минимум пятьсот лет. А тебе пригодится. Молодые жёны быстро сводят престарелых мужей в могилу!

Конечно, я преувеличила. Кэннон неплохо выглядел для своих двухсот лет. Подтянутое тело, привлекательное лицо тридцатилетнего, острый взгляд и хищная усмешка, на миг скривившая твёрдые красиво очерченные губы.

– Мне это не грозит.

Вот хвастун! Впрочем, мне нет дела до сексуальной жизни бывшего мужа Эфдокии и её дочери. Я неплохо устроилась в новом мире и новом теле, обжилась в старом поместье и даже наладила быт. И не желала, чтобы по моему дому ходили в грязных сапогах!

Я неодобрительно покосилась на обувь Кэннона и ледяным тоном поинтересовалась:

– Что заставило тебя проделать столь долгий путь?

– Подумал, что тебе захочется увидеть Бриэтту в последний раз, – тихо ответил лорд Бэрнст. – И совершить ритуал, отправив дочь к Этре.

Я застыла, едва дыша. Взгляд приклеился к гробу, сердце пропустило удар.

– Бриэтта умерла? – услышала свой дребезжащий голос. – Как так вышло?

– Нейпир, – вмешался мужчина, что стоял у окна, и я только сейчас, по голосу, узнала целителя, который делал мне кровопускание. – Редчайшее зелье, которое может причинить вред даже дракону.

Кэннон поднял руку, и Гуллинг тут же приблизился. Он вложил в ладонь лорда шкатулку. Бэрнст открыл её и продемонстрировал мне хрустальный кулон для нюхательной соли, внутри которого перекатывалась чёрная вязкая жидкость.

– Нейпир был не только в кулоне, – бесцветным голосом добавил он. – Ещё в воске свечей, в масле для растираний, в благовониях…

– Бриэтта была беременна? – холодно перебила я.

Мужчина опустил голову в кивке и замер, не поднимая глаз.

В этот миг я мысленно обняла Олю. Да так крепко, как только могла. Даже будто услышала, как у неё хрустнули рёбра. Как же повезло, что эта чудесная женщина едва не шкирку вытащила меня в тот день из замка Бэрнста. Я сумела сохранить своего малыша!

Но потеряла другого ребёнка. И пусть Бриэтта была избалованной мерзавкой, которая не постеснялась прыгнуть в постель к мужу матери, мне было жаль глупышку. Ясно, что дочь Эфдокии не причастна к выкидышам матери. Но кто тогда виноват?

Я осторожно покосилась на Кэннона, который после моего вопроса будто обратился в камень. Сидел неподвижно и буравил тяжёлым взглядом пол. В воздухе медленно сгустилось напряжение, которое уже начинало неприятно царапать нервы. Я не выдержала первой:

– Хочешь извиниться? – Сняла браслет и продемонстрировала жуткие метки. – За это.

Кэннон исподлобья глянул на мою руку и коротко хмыкнул:

Глава 12

Развернувшись, я планировала немедленно найти ещё двух «гостей» и вежливо, почти не угрожая кнутом, попросить их покинуть мой дом. Но не успела сделать и двух шагов, как меня схватили за руку:

– Стой.

Оглянувшись, я невольно вздрогнула, так как Кэннон внезапно оказался так близко, что обоняния коснулся терпкий аромат осеннего леса с приятной ноткой мускуса. Сжав рукоять хлыста, я всё же сдержалась и многозначительно посмотрела на мужские пальцы, крепко сжимающие моё запястье:

– Решил на долгую память вторую руку мне изуродовать?

Кэннон резко отпустил меня, но не отступил. Наоборот, шагнул вперёд, сокращая между нами расстояние, и сузил глаза, будто пытливо всматривался в меня:

– Ты изменилась.

Я пожала плечами:

– Так много времени прошло. Уверена, что ты тоже не остался прежним… Или остался? Говорят, горбатого могила исправит. Так что не стоит изображать передо мной убитого горем мужа, тебя наверняка ждёт очередная юная прелестница. Прощай.

Попыталась уйти, но лорд снова схватил меня за руку.

– Стой, сказал!

На этот раз я не стерпела. Хлыст использовать не стала, – всё же бывший муж меня намного сильнее, – лишь выпустила крохотный магический огонёк. Тот шустрой ящерицей перебежал на руку Кэннона, и рукав фрака тут же вспыхнул.

Выругавшись, Кэннон отпрянул и хлопками потушил пламя, я и мило улыбнулась:

– В этом доме лишь я отдаю приказы, – и многозначительно повторила: – Счастливой дороги!

– Эф, – тут же сменил тон мужчина. – Неужели ты не хочешь меня выслушать?

– Ни капельки, – холодно отрезала я.

А сама размышляла, куда могли деться два подручных бывшего мужа. Очень уж походило, что Кэннон нарочно отвлекал меня, давая им возможность обыскать дом. Вдруг, они поднялись наверх и узнали про ребёнка? Нет, я бы столкнулась с мужчинами, когда спускалась.

«Ваня в конюшне, Оля с малышом, – перебирала я. – Приходящей прислуги сейчас нет».

– И всё же тебе придётся меня выслушать, – властно заявил Кэннон.

Я глянула исподлобья, ещё сильнее подозревая, что меня отвлекают. Сердце забилось чаще. Что, если лорд узнал о сыне? Отберёт его? Я приготовилась сражаться.

– Тогда поспеши, – неохотно процедила я. – У меня много дел.

Время до следующего кормления быстро таяло, а мне ещё нужно было выбрать кувшин с кленовым соком для Эсси и послать Ваню, чтобы отвёз его в деревню. Не говоря о том, что на кухне с утра ждал чан с кленовым соком. Я планировала сегодня приготовить новую партию леденцов. До базарного дня осталось всего два дня!

– Ты удивила меня, – неожиданно бархатным тоном начал Кэннон. – За все девять месяцев я не получил от тебя ни весточки.

Он замолчал, будто ожидал моей реакции. Я не знала, что бы ответила настоящая Эфдокия, поэтому лишь повела плечом:

– И?

– Думал, будешь ждать моего прощения, – задумчиво рассматривая меня, продолжил лорд Бэрнст. – Умолять, чтобы позволил вернуться, но ты даже денег не просила.

О как! Похоже, я изрядно огорошила бывшего мужа тем, что выжила без его бесценной помощи. Выходит, поводов приехать в Сиверию у него было больше двух. Возможно, настоящая Эфдокия обрадовалась бы такому повороту, но меня лорд и его внимание лишь настораживали.

Я боялась, что после десяти лет брака Кэннон быстро догадается, что в теле его бывшей жены чужая душа. Поэтому было нужно как можно быстрее выпроводить мужчину. Желательно до начала следующего кормления.

Так что пора было переходить к тяжёлой артиллерии. Сжав хлыст, и пригрозила им Кэннону и ледяным тоном заявила:

– Ты обвинил меня в том, что я на протяжении десяти лет нарочно прерывала беременности. Подвергала себя опасности, лишь бы твой род не получил продолжения. Изуродовал моё тело, наказывая меня за эти преступления. Изменил с моей же дочерью, чтобы сделать больно и наказать за предательство…

Наградила его тяжёлым взглядом и припечатала:

– Которого не было!

Глянула на целителя, который старательно пытался слиться с занавеской, и у него это получалось настолько блестяще, что я невольно усмехнулась и продолжила:

– Теперь, когда истинный враг уничтожил твою беременную супругу, ты приехал к бывшей жене. В глазах общества демонстрируя невероятное благородство. Но знаешь, что? Ты выглядишь жалким, когда желаешь прощения, но не способен его попросить.

Целительно окончательно потерялся на фоне занавески, явно мечтая немедленно исчезнуть, а Кэннон напоминал бы каменное изваяние. Только его выдавал пронизывающий взгляд, которым мужчина пытался меня испепелить.

– Если собрался что-то сжечь, рекомендую начать с этого, – я указала на гроб.

А потом направилась к двери и распахнула её:

– Скоро стемнеет. Если поспешите, то доберётесь до приграничного трактира до ночи.

– Бриэтта понесла самое суровое наказание, – зло выдохнул Кэннон, – но ты всё равно отказываешься сопроводить дочь своим пламенем к Этре. Я ошибся, когда сказал, что ты изменилась. Ты всё так же бессердечна!