Последний цветок погибшего дерева

Глава 1

Когурё 660г

Сурон металась по покоям, не находя себе места. Она чутко прислушивалась к доносившимся с улицы голосам и каждый раз замирала от волнения – а вдруг это Домин? Она отправила служанку в главный дворец уже давно, и ей пора было вернуться. Видимо новости, которые сегодня обсуждал Совет, оказались настолько тревожными, что министры задержались до темноты.

Не выдержав напряжения, Сурон дрожащей рукой плеснула себе вина и осушила пиалу. Приятное тепло согрело нутро, расслабляя скованное волнением тело.

- Ваше высочество! – голос верной Домин, которая служила ей с самого детства, заставил принцессу подхватиться со стула и до боли стиснуть пальцами фарфоровую посуду. Не дожидаясь позволения войти, в комнату вбежала запыхавшаяся служанка и склонилась в церемонном поклоне.

- Сейчас не до этикета, что ты узнала? – хлестко спросила Сурон, подобравшись в ожидании дурных вестей.

- Кажется, Пэкче сейчас несладко, - Домин посмотрела на госпожу полными тревоги глазами. Ее круглое, миловидное лицо выражало крайнюю степень беспокойства. – Судя по тому, что мне передал один из стражников, сейчас генерал Кебэк[1] отчаянно сражается с превосходящими его во много раз войсками Силлы. Столица захвачена, и Кебэк – последний рубеж обороны Пэкче.

- Насколько мы можем доверять словам этого стражника? – Сурон проглотила вставший поперек горла ком и схватила Домин за локоть, заставляя смотреть в глаза.

- Госпожа, я в нем абсолютно уверена, он на нашей стороне, - обиженно поджала губы Домин, неприятно пораженная недоверием своей хозяйки.

- Прости, я просто… в голове не укладывается… Как же все могло так обернуться? Как Силла и Тан смогли так быстро поразить Пэкче в самое сердце? Ведь еще год назад император присылал послов, чтобы одобрить выбор наследника, а сейчас страна на пороге гибели! – принцесса опустилась на стул и уронила голову на скрещенные руки. В сердце угрожающе ворочалось предчувствие чего-то настолько страшного и рокового, что перехватывало дыхание, а сердце замирало от ужаса.

- Совет еще длится, они обсуждают, что делать нам.

Сурон вскинула голову и решительно встала.

- Я отправляюсь туда. Пошли слугу сообщить о моем прибытии, - властно велела она.

- Но, Ваше высочество, вам не положено присутствовать на Совете! Видано ли, чтобы женщина вмешивалась в дела мужчин! К тому же там Ён Гэсомун[2]…

- Думаешь, я его боюсь? – дерзко вскинула голову Сурон. – Я боюсь только того, что своими решениями он погубит Когурё!

Обогнув разволновавшуюся Домин, Сурон распахнула двери своих покоев и сбежала по каменным ступеням. Спрятав ладони в широкие рукава, она поежилась от промозглого ветра, но не сбавила шаг, стремительно направляясь к главному дворцу.

Осень уже оставила свой мрачный отпечаток студеной сыростью и мелким дождем, покрывавшим королевский дворец неприятной моросью. Час петуха[3] еще не наступил, но было так темно, словно ночь укрыла дворец черным покрывалом, и стража вновь и вновь разжигала то и дело гаснувший огонь в каменных чашах. Сурон летела к тронному залу, не замечая ни дождя, ни ветра, и едва поспевавшая за ней Домин тщетно пыталась удержать над принцессой зонт.

Возле главного дворца Сурон остановилась, переводя дух и собираясь с мыслями. Она не раз вмешивалась в политику и влияла на решения Повелителя, но на заседание Совета собиралась ворваться впервые. Сердце тяжело бухало в груди от предчувствия, сколько упреков ей придется выслушать, едва она переступит порог. Но страх за судьбу страны и будущее своей семьи погасил вспыхнувшие было сомнения. Если ее накажут – пусть, она примет любое наказание, но оставаться в стороне выше ее сил.

- Доложите обо мне! – властно приказала она страже у тронного зала. Через обтянутые бумагой двери сочился тусклый свет, а, значит, заседание еще не закончилось. Солдаты почтительно поклонились, но выполнять приказ не спешили – ее поведение было слишком вопиющим даже для той, кто часто нарушал дворцовый этикет. Они в нерешительности переглядывались, не зная, как поступить.

Их неповиновение привело ее в ярость.

- Вы заплатите за это, - процедила она, сверкнув глазами и, набрав в грудь воздуха, выкрикнула: - Ваше величество! Повелитель! Это я, Сурон! Позвольте мне войти!

Перепуганные стражники бухнулись на колени и запричитали, моля о пощаде, но Сурон едва взглянула на них и стремительно вошла в распахнувшиеся двери.

Весь Совет был здесь. Даже те чиновники, чей ранг не всегда позволял вмешиваться в дела государственной важности. Здесь находились и те, кто перешел на ее сторону и хотел того же, что и она: свергнуть Ён Гэсомуна и вернуть королевской семьей абсолютную власть. Но Сурон смотрела только на Повелителя и гордо шла к трону, почти по-военному чеканя шаг.

- Сурон? Что привело тебя сюда, дитя мое? – Его величество выглядел растерянным и испуганным. Он бросил короткий взгляд за спину племянницы, но Сурон и без того знала, что именно там стоит ее главный враг – манниджи[4] Ён Гэсомун. Она чувствовала его всем своим существом, ощущала кожей его пронзительный взгляд, улавливала исходившую от него неприязнь.

Она низко поклонилась Повелителю и сказала:

- Простите мою дерзость, Ваше величество, но я не смогла остаться в стороне, когда над нашей страной нависла такая страшная угроза.

- Угроза? О чем это вы, ваше высочество? – от низкого, рокочущего голоса Ён Гэсомуна Сурон невольно вздрогнула.

Она презирала этого человека всей душой. Многолетняя ненависть к нему впиталась в кожу, въелась в сердце, всосалась в кровь. Сурон медленно повернула голову к прославленному генералу, которого восхвалял и обожал каждый человек в Когурё. Генералу, выигравшему множество войн, принесшего славу своей стране и… убившему ее родителей. Сурон сдержала дрожь отвращения и натянула на лицо фальшивую улыбку. О, он конечно же знал о ее чувствах! И ненавидел ее также сильно, как и она его.

- А вы считаете, что Силла и Тан ограничатся завоеванием Пэкче, генерал? – дрожащим от негодования голосом спросила Сурон. Некрасивое лицо Ён Гэсомуна искривилось.